Глава 1. Искра в темноте
Москва, 2035 год. Ночь обволакивала город, словно чёрный бархат, усеянный редкими звёздами фонарей. В лаборатории Института нейронаук, затерянной на окраине мегаполиса, Артём Ковалёв сидел перед экраном нейросканера, теребя в руках потрёпанный блокнот. Его глаза, воспалённые от бессонницы, ловили мерцание данных, текущих по монитору, но мысли были далеко — где-то на границе науки и того, что он сам называл «безумием».
— Артём, ты опять здесь? — голос Веры Лебедевой, его наставницы, вырвал его из размышлений. Она стояла в дверях, скрестив руки. Её седые волосы, собранные в тугой пучок, контрастировали с усталым, но цепким взглядом. — Третий час ночи. Иди домой, или твой мозг превратится в кашу.
— Ещё немного, Вера Павловна, — Артём даже не обернулся. — Я почти нашёл закономерность.
— Закономерность в чём? В том, как загнать себя в могилу? — она подошла ближе, бросив взгляд на экран. — Ты опять копаешься в этих старых записях? Шишковидная железа, информационное поле… Это не наука, это фантастика.
Артём усмехнулся, но в его улыбке не было веселья. Последние месяцы он изучал шишковидную железу — крошечный орган в центре мозга, о котором наука знала до обидного мало. В учебниках её называли «рудиментом», отвечающим за выработку мелатонина. Но Артём подозревал, что это лишь верхушка айсберга. Всё началось с того манускрипта, найденного в архивах библиотеки Академии наук. Пожелтевшие страницы, исписанные на санскрите и латыни, намекали на нечто большее: шишковидная железа — ключ к «третьему глазу», мост между человеком и космосом.
— Ты читала про эксперименты Раджана в Индии? — Артём повернулся к Вере. — Он доказал, что стимуляция шишковидной железы усиливает нейронную активность в зонах, отвечающих за интуицию и воображение. А если это не просто интуиция? Что, если мы можем… видеть?
— Видеть что? — Вера приподняла бровь. — Будущее? Прошлое? Призраков?
— Информацию, — тихо ответил Артём. — Всё, что когда-либо существовало. Вселенная — это не просто звёзды и планеты. Это сеть, Вера. Сеть, в которой хранится всё.
Вера вздохнула, но в её глазах мелькнула тень любопытства. Она знала Артёма слишком хорошо: если он вцепился в идею, то не отпустит, пока не разобьётся о реальность или не докажет невозможное.
— Хорошо, — сказала она, отступая к двери. — Но если завтра ты не явишься на совет, я лично выгоню тебя из лаборатории. И выключи наконец этот сканер.
Дверь за ней хлопнула, и Артём остался один. Он откинулся на спинку кресла, глядя на потолок, где тускло мигала лампа. Его пальцы машинально листали блокнот, пока не остановились на странице с выписками из манускрипта: «Третий глаз открывает путь к Хранилищу. Тот, кто узрит, станет частью вечного».
— Хранилище, — прошептал Артём, чувствуя, как по спине пробежал холодок.
Он включил нейростимулятор — устройство собственной разработки, которое посылало слабые электрические импульсы в мозг. Сегодня он решился на первый эксперимент. Никаких грандиозных ожиданий, просто проверка. Но в глубине души что-то шептало: это не просто проверка. Это начало.
Артём надел на голову обруч с электродами, настроил частоту и закрыл глаза. Тишина лаборатории сменилась лёгким гудением устройства. Он сосредоточился на дыхании, как советовал манускрипт, представляя крошечный орган в центре своего мозга. Шишковидная железа. Третий глаз. Ключ.
Сначала ничего не происходило. Только тьма под веками и лёгкое покалывание в висках. Но затем… искра. Словно кто-то щёлкнул выключателем в его сознании. Перед внутренним взором вспыхнул образ — нечёткий, как отражение в мутной воде. Артём напрягся, пытаясь разглядеть детали. Это была пустыня. Песок, багровое небо, и в центре — фигура в длинном плаще, окружённая сиянием. Фигура повернулась, и Артём ощутил, как его сердце замерло: лицо было его собственным.
Видение исчезло так же внезапно, как появилось. Артём сорвал обруч с головы, тяжело дыша. На экране нейросканера кривая активности мозга взлетела до пика, которого он никогда раньше не видел. Это не было сном или галлюцинацией. Это было… реально.
Он схватил блокнот и начал записывать, но его руки дрожали. В голове крутился один вопрос: что он только что видел? Себя? Будущее? Или нечто совсем иное?
За окном лаборатории мигнул фонарь, и Артём заметил тень, мелькнувшую в переулке. Кто-то наблюдал. Он подошёл к окну, но улица была пуста. Только ветер гнал по асфальту обрывок газеты. Артём вернулся к столу, но ощущение чужого взгляда не отпускало.
Он не знал, что в этот момент его жизнь уже изменилась навсегда. И что где-то в недрах секретного комплекса «Эфир» на мониторе загорелся сигнал: «Аномальная нейронная активность. Объект: Ковалёв А. И. Наблюдение активировано».
