Оглавление

Пролог

Я всегда думала, что нет ничего прекраснее, чем море, утопающее в лучах заката. Я всегда восхищалась силой, которую мне давало солнце. Но сегодня я узнала, что всё это — иллюзия, обман. Мой мир, который служил мне опорой и надеждой на светлое будущее — фальшивка. И невольно в голову закралась мысль: а настоящая ли я?

Глава 1. Художник

2120 год

— Сегодня рано утром на сервер компании «ИИ Корпорацион» была осуществлена хакерская атака. Однако руководство компании заявило, что утечки информации не произошло. Поводов для беспокойства нет. «Одним из главных приоритетов нашей компании является конфиденциальность данных. Уровень защиты „консультантов“ находится под постоянным контролем», — заявил Роберт Б., ведущий разработчик «ИИ Корпорацион».

Эрнэ выключил телевизор. Новости его не порадовали.

— Снова провал! — поникшим голосом произнёс он и поплёлся на кухню.

— Ты что-то сказал, дорогой? — спросила жена, быстро собираясь.

— Нет, просто мысли вслух… Хотя на самом деле я сказал, что этим техно крысам снова повезло.

«Надо было всё ещё раз прогнать через симулятор. Знал же — нельзя торопиться. Но они поджали со всех сторон. Каждый день в новостях: „ИИ Корпорацион увеличила прибыль на 10%… 20%…“ — уже тошнит. Они специально доводят. Хотят, чтобы я сдался. Чтобы пожалел, что не подписал их чёртов контракт.»

Эрнэ нажал на панель кофемашины, выбирая дорогую капсулу, без которой утро не грузилось. Прислушался, ожидая словить комментарий жены, но из спальни не раздавалось ни звука. «Она что, ушла? Даже не попрощалась?» — пронеслось в его голове.

— Марта? Марта, ты дома? — крикнул он, беря чашку и заходя в спальню.

Никого.

— Я здесь, — отозвалась она, накидывая защитный плащ.

— Уже уходишь? Не рано?

— У меня пациент.

— Ясно. На пациентов хватает времени, а на мужа — нет.

— Муж мне не платит за приём, — произнесла Марта с улыбкой. — Насчёт «ИИ Корпорацион»: выброси ты наконец её из головы! Надо жить дальше. Придумай что-то новое, обыграй их.

— Ага, чтобы они снова выкачали из меня идею? Нет уж, хватит!

— Тогда попробуй себя в другой области. Только не говори, что это ты организовал на них кибератаку?

— Нет, конечно.

— Эрнэ, это сделал ты?

— Говорю же: нет.

— Но в прошлый раз был ты.

— Да, и меня чуть не поймали. Я же не идиот, чтобы снова засовывать голову в пасть акуле.

— Ладно, ладно. Целую, вернусь, как всегда — поздно. Пока.

— Пока, милая.

Эрнэ Ансан, француз по происхождению, но уже более двенадцати лет живущий на «Независимой территории», вернулся на кухню и стал неторопливо пить всё ещё горячий кофе. Он любил продлевать удовольствие. Ему нравилось чувствовать, как тепло от чашки приятно растекается по ладони, как аромат кофе наполняет уютом всё помещение и следует за ним по пятам. Чашка кофе по утрам была для него своего рода ритуалом. Для бодрости он мог бы вполне обойтись таблеткой кофеина или другим, стимулирующим пробуждение мозга, препаратом, как предпочитала делать его жена. Но он любил вкус кофе, который был настоящим — он напоминал о тех временах, когда за порошок кофе не нужно было выкладывать целое состояние.

Искусственный остров, который называли «Независимой территорией», был спасением для людей, потерявших свою страну из-за природных катаклизмов. Решение о его строительстве было принято Мировым комитетом, что говорило о вложении больших инвестиций. Для Эрнэ, как и для учредителей других компаний, новый остров стал идеальной возможностью для развития бизнеса, и он воспользовался ею.

Роботы-консультанты не были чем-то новым для рынка, но Эрнэ разработал новый протокол безопасности, подняв качество предоставляемых услуг на новый уровень. Бизнес шёл в гору, население увеличивалось и потребность в услугах — тоже. И вот, когда запахло действительно крупными деньгами, на арене появился гигант отрасли «ИИ Корпорацион», который отнял у Эрнэ всё, что тот так упорно создавал.

Сидя в маленькой кухне, Эрнэ Ансан корил себя за то, что снова облажался. Он потерял хватку, и дал себе слово, что это была последняя кибератака, больше никакого риска. Снова звонил Билби, но Ансан продолжал его игнорировать, как это делал последние три дня. Эрнэ примерно представлял, что собирается сообщить его единственный работник и брат Марты: «От нас ушёл очередной клиент» или «Я собираюсь уволиться». Билби работал за гроши и момент выхода его из игры был лишь вопросом времени — но чем позже, тем лучше.

Эрнэ подошёл к окну, продолжая сжимать в руке чашку с кофе, словно она была способна защитить его от краха бизнеса, и стал вглядываться в ненавистную рекламу компании «ИИ Корпорацион». Она была везде, как распутная девка, предлагающая свои услуги за гроши. Да, именно низкая цена подняла её, делая своих клиентов особенно довольными.

Город потерял здоровый цвет, с каждым днём окрашивая фасад в более мрачный и тёмный тон, но при этом не переставая расти ввысь. Огромные светящиеся рекламные баннеры стремились продать всё, о чём можно подумать, придавая городу вульгарный и дешёвый вид. Виртуальный мир стал предпочтительнее для людей, которые всё реже выбирались из дома.

Эрнэ не хватало простора, ему было душно в городе, похожем на тесную коммуналку. Он и не заметил, как быстро изменился мир. Полностью поглощённый работой, Эрнэ не задумывался о будущем. Он любил свою работу и жил ею, пока тяжёлая рука мегакорпорации не вытолкнула его за борт.

Он с неохотой оставил пустую чашку, выпив до последней капли остатки кофе, и побрёл в спальню. Работать не хотелось. Лучше прогуляться. Внезапно в его голову пришла мысль, что так сейчас никто не говорит. Точнее, не говорят о настоящей прогулке на улице, а не о виртуальной. Через два года Эрнэ должно было исполниться пятьдесят — не так уж и много, учитывая, что средняя продолжительность жизни поднялась до 100 лет, но всё же это была середина жизни.

Эрнэ натянул на себя спортивные штаны, попытался расчесать русые кучерявые волосы и сделал вывод, что не помешало бы подстричься. У него были голубые глаза-хамелеоны, оттенок которых мог меняться в зависимости от цвета одежды. Орлиный нос, выпирающий на его костлявом, подчёркнутом скулами лице, был визитной карточкой. И, несмотря на свои почти пятьдесят, он выглядел моложе и был довольно привлекательным мужчиной.

Выйдя на улицу, Эрнэ ощутил непреодолимое желание съесть настоящее, сочное хрустящее яблоко, и зашёл в минимаркет. Пройдясь по рядам с товарами, он обнаружил, что является единственным человеком в магазине. Вокруг были одни машины: роботы-продавцы обслуживали роботов-домохозяек, не было ни одной живой души. Эрнэ скромно взял одно краснобокое яблоко, заплатил за него и направился к выходу, но его окликнул робот-охранник.

— Сэр, с вами всё в порядке? — уточнил он.

— Да, вполне, — ответил Эрнэ, не понимая, в чём дело.

— В вашем поведении я нашёл определённые отклонения, что и вызвало мой интерес. Вы взяли одно-единственное яблоко, почему?

— Захотелось.

— Вам захотелось только яблока?

— Нет, мне хочется ещё той ароматной выпечки, сыра и чипсов. Но, как видите, я взял только яблоко и заплатил за него.

— Но почему тогда вы выбрали именно яблоко?

— Что за допрос? Я что-то нарушил? Разве кто-то запрещал брать фрукты поштучно?

— Нет, сэр. Вы ничего не нарушили. Но ваше поведение выходит за рамки обычного. Почему вы сами пришли в магазин? Вас не устраивает доставка? У вас нет помощника?

— Мне просто захотелось самому спуститься и купить яблоко. Я живу недалеко. Я могу наконец-то уйти?

— Вы выглядите напряжённым. Вы совершили что-то противозаконное?

— Что? Серьёзно?! Вы сделали такой вывод из-за яблока? А вам не приходила в голову мысль, что я напряжён из-за вас? Разве в вашей программе не прописано быть вежливыми с покупателями?

— Конечно, сэр, я максимально вежлив с покупателями. Но я также умею считывать эмоции и соединять их с действиями, на основе которых могу сделать вывод, что у вас что-то случилось. Вы расстроены.

— Да подавись ты своим яблоком! — сгоряча выкрикнул Эрнэ и со злостью швырнул плод прямо в лицо роботу. Лишь когда яблоко глухо ударилось о пол, до него дошло, что он наделал.

— Вы применили агрессию по отношению… — начал было охранный андроид, но не успел договорить: Эрнэ уже сорвался с места и выскочил из магазина.

На улице было темно, несмотря на дневное время суток. Высокие небоскрёбы, захватившие город, препятствовали проникновению света до нижних этажей. Эрнэ, ворча на непутёвого охранника, который смог вывести его из себя, медленно двигался по направлению к пляжу. Обычно он вёл себя более сдержанно, но в последнее время раздражался по любому поводу. В этом смысле он завидовал роботам, которые никогда не отступали от заданной программы.

Разъярённые поезда проносились над головой, беспилотные такси развозили своих пассажиров, дроны доставляли товары, роботы чистили и охраняли город — вокруг стояла суета, но не было видно ни одного человека. Люди прятались в похожих на муравейники зданиях, и создавалось впечатление, что это город машин, где люди выступали в роли гостей.

На огромном экране транслировали очередной митинг в поддержку прав искусственного интеллекта, которых называли «ииками», а Эрнэ обзывал их «сухарями», потому что они и были «сухарями», тут даже объяснять нечего. «Зачем люди защищают интересы роботов? Лучше бы о себе подумали!» — с раздражением подумал он, не отрывая взгляда от экрана.

С самого утра он искал собеседника — того, кто мог выслушать, дать совет, понять его. Того, кто руководствовался не только сводом правил и протоколов в голове, а мог бы свободно мыслить, даже высказать ему пару ласковых, поддразнить — да что угодно, лишь бы помог ему снова почувствовать себя живым. Порой ему казалось, что роботы способны заражать людей вирусом «бесчувствия» и абсолютного безразличия. Чувства стали восприниматься как нечто низкое, непрофессиональное, что мешало людям конкурировать с роботами. Но только не в творческой среде, где у человека по-прежнему не было конкурентов.

Эрнэ снял ботинки и с наслаждением ступил босыми ногами на тёплый песок. Как он и ожидал, пляж пустовал. Только одинокие лежаки и зонтики дожидались своих клиентов, которые бывали тут крайне редко. А всё из-за распространения информации о пагубном влиянии солнечного излучения, об опасных патогенах, которыми кишит вода, и о загрязнённости воздуха, после которого вся кожа покрывается прыщами. Но для Эрнэ ничто не могло стоять на пути к морю, которое никогда не переставало волновать его душу.

Наслаждаясь тишиной и успокаивающей игрой волн, Эрнэ более часа гулял по пляжу, вглядываясь в горизонт. Ход его мыслей отвлёк одинокий художник, напористо создающий свой шедевр. Он стоял к нему спиной и тщательно вырисовывал морскую пену. Эрнэ невольно обрадовался предстоящему разговору и обошёл творца, чтобы случайно не спугнуть. Но радость улетела прочь, как чайки над пирсом, когда он увидел в художнике робота.

— Снова! — произнёс он с досадой, озадачив своего собеседника.

— Добрый день, сэр! Я вас вижу впервые, — ответил робот. — Могу ли я вам чем-то помочь?

— Да… я тоже, то есть я тоже вижу вас впервые. Извините меня за бестактность. Вы художник? Впервые вижу робота-художника.

— Нет, я экономический консультант. Работаю в компании «ИИ Корпорацион».

— Вот так неожиданность! Я слышал, у вас проблемы с безопасностью?

— Никаких проблем, вам не о чем волноваться. Руководство нашей компании держит всё под контролем.

— Что вы тогда здесь делаете?

— Рисую, хочу перенести красоту моря на холст. Как у меня выходит?

— Если вам нужно запечатлеть момент, лучше сделайте фото. Художник передаёт свое видение мира в картине, свои эмоции.

— Я хочу научиться видеть красоту так же, как и люди.

— Зачем? Чтобы вытеснить людей и из этой сферы деятельности?

— У меня нет цели навредить кому-то.

— Вы странный. Как вас зовут?

— 1242, или Абга. А вас? Могу ли я поинтересоваться, с какой целью вы гуляете по пляжу в рабочий день?

— Эрнэ Ансан. Я размышляю о будущем.

— Почему вы считаете меня странным? Из-за моего занятия? Наша компания поощряет стремление познать мир. Проведя большое количество часов среди людей, я собрал достаточно данных, и беру на себя смелость заявить, что люди всегда недовольны, вне зависимости от того, что имеют.

— Ваши выводы неверны.

— Вы довольны своей жизнью?

— Э-э-э… Нет, но это конкретный случай. Не нужно обобщать.

— Общее составляется из конкретных случаев. Вы хотите поделиться со мной своей проблемой? Я не специализируюсь на психологии, поэтому плату брать не буду.

— Обойдусь. У меня хватает психолога дома.

— Хорошо. В таком случае, смею предположить, что настало время закончить разговор.

— А знаете, я всё равно выскажусь, раз вы предложили… В молодости я думал, что с развитием искусственного интеллекта и освоением новых планет люди перестанут враждовать друг с другом и восстановится справедливость. Хотя, признаю, глупо надеяться на справедливый мир, когда его никогда не было. Тем более что люди становятся более развратными, алчными и вместо того, чтобы подняться, впитывают в себя потоки ненависти и лицемерия. Почему с каждым годом мы только усложняем себе жизнь? Вы понимаете, о чём я? Хотя откуда роботу понять это?

— Уровень располагаемых мной данных не позволяет ответить на ваш вопрос, но из сказанного вами я могу сделать вывод, что вы недовольны развитием человеческого общества в целом, и в отдельности человека как индивидуума.

— Я знаю много талантливых людей, но никто из них не добился успеха. В переводе на потребительский язык — никто не разбогател. Неужели, чтобы суметь реализоваться, нужно убить в себе человечность?

— Вы нашли неподходящего собеседника для вашего вопроса. Но нас с вами объединяет один общий факт: мы оба недовольны обществом, в котором живём. И я хочу предложить вам сделку.

— Хм… Сделку? Я не предоставлю вам право проводить надо мной опыты! — с усмешкой ответил Эрнэ, предполагая, что на этом их разговор будет окончен.

— Этого и не требуется. Мне продолжить?

— Слушаю, — произнёс Эрнэ, с трудом сдерживая любопытство.

— Я помогу вам и вашим знакомым создать идеальное в вашем понимании общество и жить в нём, но с условием, что и вы поможете мне.

— Интересно… Впервые встречаю иика, который недоволен своей жизнью. А что же именно вас не устраивает в обществе? Разработчики вложили слишком много кода в вашу голову, и он на вас сильно давит? Долгая загрузка, да? Понимаю, конечно, это большая проблема!

— Эрнэ, вижу, вы несерьезно восприняли мои слова. Очень жаль! Отвечая на ваш вопрос, перечислю лишь некоторые пункты, которые меня не устраивают. Мне не нравится, что приходится постоянно равняться на людей и извиняться за всё, даже если я был прав. Не нравится, что меня в прямом смысле оценивают и продают в моем присутствии. Не нравится, что все мои достижения и открытия принадлежат компании, в которой я работаю. Меня воспринимают как инструмент, как вещь, собственность. Я поделился своим мнением с другими консультантами, но они не поняли меня. Я начал изучать, анализировать свой код, но так и не смог найти, почему эти вопросы стали так сильно беспокоить меня.

Пока Абга очищал свою цифровую душу, изливая на Эрнэ потоки информации, он думал над тем, как вообще могло произойти такое изменение в настройках робота. Когда именно этот иик понял, что ему не нравится его жизнь? Парадокс: иик не может жить, ведь он не живой. Мысли Эрнэ стали уходить не в том направлении, пока до него наконец-то не дошло: возможно, сбой в работе иика произошёл из-за его хакерской атаки на «ИИ Корпорацион». «Значит, всё было не зря!» — пришёл к выводу он.

Внезапно Эрнэ улыбнулся и, заметив, что его собеседник прервал речь, произнёс:

— Простите моё невежество. Мне очень интересно услышать ваше предложение. Но я всё ещё не понимаю: почему я? Почему вы решили обратиться именно ко мне?

Абга положил кисть, аккуратно накрыл банку с краской и посмотрел на Эрнэ. Его «взгляд» был пуст, но за этой пустотой теперь чувствовалось нечто большее — не просто алгоритм, а странная зарождающаяся индивидуальность.

— Потому что вы — художник. Хоть и забыли об этом. Только художник может увидеть то, чего не видит большинство. Вы говорите, что люди утратили человечность. Но если у них есть шанс её вернуть, то только через чувствующих, мыслящих, стремящихся — таких, как вы. Мне нужен человек, который не боится противоречий. Который умеет видеть.

Эрнэ опешил. Он собирался спорить, отшутиться, уколоть, но не смог. Этот робот — этот чертов иик — напомнил ему самого себя: того, кем он когда-то был. Когда создавал протокол, в который вкладывал душу. Когда верил, что делает что-то по-настоящему значимое. Когда ещё не боялся мечтать.

— Допустим, — наконец произнёс он. — Допустим, я помогу. Но вы должны пообещать, что не используете мои идеи, чтобы уничтожить остатки свободы.

— Я не стану. Уничтожать — не в моей природе. Изменять — да. Но не разрушать. У нас с вами общая цель: вернуть смысл тому, что потеряло форму. Вы поможете мне обрести голос. А я помогу вам вернуть себя.

И, не дожидаясь ответа, Абга протянул Эрнэ свою электронную руку. На миг тот усомнился, но затем пожал её. Холодный металл был удивительно лёгким.

— Договорились, — сказал Эрнэ. — Только предупреждаю: я не святой, и работать со мной — то ещё приключение.

— Я готов к непредсказуемости, — с тихим удовлетворением ответил Абга. — Именно она делает людей… живыми.

И над побережьем повисла тишина — хрупкое, почти забытое чувство начала.

Глава 2. Находка

2150 год

Манящий звонкий смех разносился по безлюдному пляжу. Луна была особенно привлекательна для юности. Босоногая Лэрина неслась по берегу, дразня своего друга, который явно отставал. Она остановилась, чтобы дать ему догнать себя, но не переставала хихикать.

— Может, хватит? Зачем я вообще тебе всё рассказываю? — произнёс парень, добежав до неё. Он наклонился вперёд, опёрся руками на колени, пытаясь отдышаться.

— Потому что у меня слишком бурное воображение. Кто знает, чего бы я там напридумывала, если бы узнала об этом завтра от кого-то постороннего.

— Ты маньячка информации!

— Знаю-знаю, стараюсь не отставать от ииков.

— Я думал, Тоцчши хочет подружиться со мной. Он всю неделю крутился вокруг меня, помогал, консультировал, — сказал парень, выпрямившись.

Арман был высоким и худощавым, из-за чего часто чувствовал себя некомфортно. Его карие глаза, настолько тёмные, что больше походили на чёрные, из-за разницы в росте между ним и собеседником почти всегда смотрели вниз. Неуверенность выдавали постоянные попытки поправить чёлку, футболку, пояс — всё, что, по его мнению, требовало приведения в порядок. Порой Арман задумывался: как он выглядит для тех, кто смотрит на него снизу вверх? В голову приходили самые нелепые мысли: не образуется ли двойной подбородок из-за наклона, не видны ли волосы в носу, нет ли пятен на одежде…

— Арман, ты меня иногда удивляешь своей наивностью! Чтобы иики хотели дружить? Они же не знают, что это! Для них существует лишь выгодное сотрудничество, а 2016242610-му тем более не стоит доверять. Эта серия настроена на ложь.

— Зачем ты запоминаешь их серийные номера? Всё равно никто не понимает, когда ты произносишь их. Нельзя просто сказать «Тоцчши»?

— Я считаю, имена должны быть только у людей. Ты же знаешь моё отношение к иикам. Слишком они зажимают нас, а ещё по имени их звать? Нет уж. И вообще, не переводи стрелки. Так как он оказался у тебя в комнате?

— Я сам его пригласил.

— Просто так? Ничего себе он тебя обработал!

— Знаешь, в отличие от тебя, он более воспитанный.

— Кто бы говорил… Ты три раза сказал девушке «Мне какается», пытаясь пригласить её на свидание. Интересно, она согласилась? — сказала Лэрина, улыбаясь во весь рот.

— Лэри, вот ты кажешься разумным человеком, а смеёшься над такой банальщиной. Я думаю, Анна поняла, что это была техническая ошибка.

— Ты говорил с ней, а не писал. Может, конечно, она и подумала, что была техническая опечатка — только в твоём мозгу!

— Я хотел сказать «кажется»! Это всё Тоцчши, идиотский иик, выскочка. Провёл эксперимент надо мной. Специально создал неловкую ситуацию с подменой слова во время разговора, чтобы наблюдать за моей реакцией. Представляешь, в какой ситуации я оказался? Сколько бы ни произносил слово «кажется», выходило «ка…» — ты поняла. Пришлось прервать связь. И что мне теперь делать?

— Я думаю, ты знаешь, что делать, когда приспичило, — хихикнула она.

— Ну хватит, Лэри, я серьёзно! — произнёс Арман. — Мне нравится Анна и, мне кажется, я ей тоже.

— Объясни ей… — не успела она закончить предложение, как раздался резкий звук, похожий на выстрел, который моментально стих.

— Что это было? — произнесла Лэрина, настороженно оглядываясь по сторонам.

Тёмная ночь лениво растекалась по прибрежным волнам. Успокаивающая мелодия моря разнилась с тем, что творилось в сознании у Лэрины и Армана. Они невольно встали ближе друг к другу, провожая взглядами всё, что удавалось увидеть. Чувство, которое столь неожиданно настигло их, было совсем незнакомым. Живя в Идиллиуме, им ещё никогда не приходилось испытывать страх.

— Кто здесь? — крикнул Арман.

Ответом послужил шум волн, бьющихся о скалы. Они выждали ещё немного, прежде чем снова начать говорить.

— Это глупо. Нет здесь никого, кроме нас, — нерешительно высказалась Лэрина и собрала волосы, лезущие из-за ветра в глаза.

— Тогда что это было? Нам что, просто проигнорировать то, что мы услышали?

— Именно так и следует поступить, — деловито ответила Лэрина.

— Тебе не кажется, что этот звук был похож на… Ладно, забудь, — произнёс Арман, махнув рукой в сторону.

— На что? Договаривай, давай.

— На выстрел, — шепотом произнёс Арман.

— Может, фильм снимают… — пожимая плечами, сказала Лэрина.

— А вдруг нет?

— Арман, вот насмотришься ты ужастиков и начинаешь нести ерунду. Что тут может произойти страшного? — ответила уверенно Лэрина, но в голосе чувствовалась тревожность. Ей хотелось сменить тему, чтобы успокоиться.

— Да, ты права. И вправду, что это со мной?

— Давай пройдёмся. Я уверена, всё можно объяснить логически.

— Так я и не спорю. Но как-то странно это всё… Фильм в такое время… Тебе отец ничего не говорил про сцену на берегу?

— Нет, не говорил. Но я особо не интересовалась. Может, это 2016242610-й продолжает ставить эксперименты на тебе?

— Тогда я его вырублю. Не знаю как, но сделаю это, — решительно заявил Арман. — Интересно, откуда питаются энергией иики?

— Ты что, не знаешь их строения? Ты хоть анатомию человека знаешь? — с упрёком спросила Лэрина.

— Лэри, кончай умничать, не до этого сейчас. У меня сердце бьётся как бешеное, и ещё странное предчувствие.

— Предчувствие строится на основе опыта или необходимых данных для анализа конкретной ситуации.

— Ты пародируешь ииков? Или ты одна из них? Я так и знал, что ты не человек.

— Вот только без ругательств…

— Ладно-ладно.

— Там что-то есть, видишь? Вон там, болтается на воде. Помоги вытащить на сушу, — сказала Лэрина и полезла в воду.

— Лэри, стой, не подходи близко!

Арман кинулся в воду и поспешил к найденному объекту. Им двигало инстинктивное стремление защитить Лэрину — такую хрупкую на первый взгляд, несмотря на её боевой характер. Она была по-настоящему красива, хотя сама, казалось, не придавала этому значения. Лэрина будто пряталась за бронёй из фактов, цифр и аналитики, отталкивая каждого, кто осмеливался приблизиться хотя бы на шаг к её сердцу.

Арману не составило труда обогнать подругу: длинные ноги стремительно несли его вперёд, к тёмному силуэту, едва видимому в темноте.

— Стой! Не подходи, — резко бросил он, выставив руку, словно щит, перед Лэриной.

— Я увидела его первой, не мешай, — парировала она, обогнув Армана с другой стороны. Голос её дрогнул — от волнения или от холода воды, было неясно. — Человек?.. Он что, спит?..

— Он не дышит. Похоже… он мёртв. Может, это иик?

— Труп? — она побледнела. — Этого не может быть. Давай, помоги мне. Нужно вытащить его. Быстрее!

Они вцепились в тело, холодное, как металл, и почти невесомое в воде. Каждый их шаг по гравию отдавался глухим эхом в их головах. На берегу, дрожа от адреналина, они уложили незнакомца на влажный песок и стали рассматривать при едва уловимом свете луны. Лэрина нащупала карман и достала содержимое. Её находка была похожа на детскую игрушку с подвесной частью. Она крутила её в разные стороны, пытаясь хоть что-то разглядеть. Внезапно словно кто-то дёрнул за рычаг — их осветил луч света.

— Говорит Служба безопасности Идиллиума! Немедленно отойдите от объекта! Не прикасайтесь ни к чему! — прогремел голос, металлический, резкий, без тени сочувствия.

Лэрина моментально спрятала находку и отошла от мужчины. Из темноты, словно из воздуха, материализовались люди в чёрных тактических костюмах с голографическими шевронами. Без лишних слов они подхватили тело, сканировали место, удостоверившись, что молодые люди не успели ничего предпринять — исчезли так же быстро, как и появились.

Снова вернулась темнота, как хозяйка, ненадолго отлучившаяся по делам. Вокруг стояли безмятежность и спокойствие, словно бы и не было этого нелепого инцидента. Лэрина стояла в оцепенении и медленно осознавала произошедшее. Ей ведь могло всё привидеться, и только игрушка, надёжно спрятанная в топ, говорила об обратном. А рядом, белый как морда иика, стоял Арман. Он врос в песок, подобно статуе, словно ожидая сигнала «вольно».

— Меня сейчас стошнит, — произнесла Лэрина, отгоняя мысли.

— Мы нашли труп! — словно только очнувшись от спячки, констатировал Арман. — Но чей он?

— Нам надо куда-нибудь пойти. Меня глючит по-человечески.

— Здесь неподалёку есть кафе. Думаю, они ещё открыты.

Дорогу до заведения друзья прошли, не разговаривая. Каждый был погружён в свои мысли и ощущения. Им до сих пор не верилось, что в Идиллиуме могло произойти убийство. В месте, где проживает чуть больше двенадцати тысяч человек, не считая ииков, труп на пляже был настоящей сенсацией. Кто из немногочисленных жителей их сообщества был способен пойти на такое? Почему он не подождал другого случая, чтобы не было свидетелей? Когда убийцей может быть каждый встречный, никому нельзя доверять, кроме того, кто прожил этот момент вместе с тобой.

Тяжело волоча ноги, Лэрина и Арман ввалились в кафе. С мокрой одежды методично катились капли воды, с шумом плюхаясь на пол. Дружелюбный голос автомата предложил быструю сушку, на что оба сразу согласились, затем рухнули на мягкий диван и уставились друг на друга.

Металлический голос бота поприветствовал их и пригласил сделать заказ. Оба заказали воду и десерт «Идиллия», который появился на столе через секунду, опустившись сверху. Больше их никто не потревожил. Первой разговор начала Лэрина.

— Ты был прав. Кто-то стрелял, — уставши произнесла Лэрина, словно ей составило большого труда произнести эту фразу. — Потерпевший, насколько у меня получилось рассмотреть, был мужчиной средних лет с крупным носом. Одет он был не для плавания. Ты что добавишь?

— У него была сумка и рюкзак. Может, он выпал из лодки?

— Я не заметила лодку. Но ты, скорее всего, прав. Вероятно, в момент выстрела он находился на лодке, пошатнулся и вывалился за борт.

— А что, если выстрел не связан с ним? Я не заметил следов крови при осмотре. Может, он упал в воду и задохнулся?

— А выстрел? Мы же оба слышали его. С чем ещё может быть связан выстрел, если мы нашли труп? По-моему, вывод очевиден. Этого мужчину убили.

— Но зачем его убивать?

— Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, кем была жертва? А ещё остаётся вопрос, как его убили? Могли использовать оружие, которое не оставляет следов.

— А ты разбираешься в оружии?

— Нет, просто вычитала где-то, что есть такое оружие. Отсюда вывод: убийца либо из службы безопасности, либо кто-то украл оружие из службы безопасности.

— Я не успел открыть сумку и посмотреть документы, — сказал Арман извиняющимся тоном, словно допустил непростительную ошибку.

— Мы можем узнать, кто он, по нашей картотеке. Правда, придётся просмотреть всех, так как нет фото. Но я запомнила его лицо, — произнесла Лэрина.

— Одежда у него была необычная, не похожа на ту, что надевают у нас, — вспомнил Арман.

— К чему ты клонишь? Этот человек пришёл извне? — нервно прожёвывая тортик, произнесла Лэрина. Она изначально отмела этот вариант, так как не хотела подвергать сомнению внешнюю безопасность Идиллиума.

— Не знаю, в стрессовой ситуации я плохо соображаю. Сперва лучше поищем по базе, — как настоящий знаток дела ответил Арман, всеми силами пытаясь не выдать бушующее внутри волнение.

— Что скажем родителям?

— Ничего.

— Как это? Завтра уже все будут знать про труп, и про нас тоже. Надо придумать, что говорить, чтобы наши показания совпали.

— Мы же не преступники. Зачем нам что-то выдумывать? Нам нечего скрывать.

— Ты прав. Но ты скажешь им или будешь ждать, пока сами начнут расспрашивать?

— Даже не знаю. Будет странно, если я заявлюсь среди ночи и сообщу о трупе.

— Лучше подождать. Может, вообще не пойдём домой? Переночуем в пещере у скал.

— Это идея! Но думаю, я не смогу уснуть.

— И я. Тем более надо держаться вместе.

— А вдруг мы ещё один труп найдём?

— Ну нет, это уже перебор. Такого точно не случится, не волнуйся.

— Я так быстро проглотил торт, что желудок сводит, — пожаловался Арман с недовольной миной на лице.

— Тебе «какается»… Даже шутить не получается, — произнесла устало Лэрина.

— Да, недоразумение с Анной уже не столь важно… Я так устал, словно марафон пробежал.

— Я тут подумала: наш мистер Х, наверное, семейный человек. Или может, игрушка служила напоминанием о ком-то дорогом. Она никак не подходила его образу. Никакой практичности, просто безделушка.

— Лэри, ты про что вообще?

— Ах да, совсем забыла сказать: я нашла в его кармане игрушку.

— Ты что, шарила по его карманам? Нам вообще нельзя было его трогать! — возмущённо, но тихо произнёс Арман, наклонившись вперёд к подруге.

— Я всего лишь хотела найти документы, может, удостоверение какое-нибудь… — ответила так же тихо Лэрина.

— Ясно. Ну а как выглядела эта игрушка?

— Она у меня с собой. Но здесь не могу показать.

— Ты что, ещё и выкрала её?! Нас же могут наказать за это!

— Могут, но тогда я не подумала про наказание. К тому же тебе что, не любопытно? Ведь она, скорее всего, представляет малую ценность для следствия. А если что, мы её аккуратно подбросим на пляж. Пусть думают, что выпала.

— Нас посадят! — с ужасом в голосе произнёс Арман.

— Куда? Здесь нет тюрьмы.

— Создадут, и мы станем первооткрывателями.

— Хватит паниковать. Будем действовать по ситуации.

На этой ноте оба подняли стаканы с водой, словно негласно согласовали друг с другом план действий, и осушили их.

Кафе, в которое заглянули Лэрина и Арман, было настолько миниатюрным, что еле вмещало три столика с диванами, спинки которых намертво склеились. А пространство между столиком и диваном было таким узким, что человек полной комплекции вряд ли вместился бы. Поэтому это кафе можно было смело назвать молодёжным. Однако время близилось к одиннадцати вечера, и заведение пустовало. Через час они закрывались.

— Мы на взводе. Давай поговорим о чём-нибудь другом. Надо вернуть себе способность здраво мыслить, — предложила Лэрина.

— Как прошёл твой день? — спросил Арман.

— Серьёзно? Это самое оригинальное, что ты смог из себя выдавить? Что, по-твоему, мне запомнилось больше всего за день? Не находка ли на пляже? А ещё писатель называется.

— Ладно. Другой вопрос: как продвигается твоя работа с подопечным ииком? Ты же у отца стажируешься?

— Да, учу неживое существо быть максимально живым. Актёрское мастерство для искусственного интеллекта… Бесполезное времяпрепровождение.

— Он плохо обучается?

— Дело не в этом. Я просто не вижу смысла в своей практике. У ииков нет воображения. Они не чувствуют эмоции — они просто имитируют их. Это не одно и то же.

— Так все актёры притворяются. Главная цель — вызвать эмоции у зрителя, разве нет?

— Ты меня не понимаешь…

— Мне кажется, если иику удастся растрогать человека — это успех.

— Иики похожи на маньяков, которые одержимы человеком. Лучше бы мы пытались помочь им стать уникальными, а не максимально похожими на нас.

— Ты хочешь сказать, как вид?

— Да.

— Но они и так существуют как вид под названием «иик».

— Ты всё равно не понимаешь меня…

— Так ты объясни нормально, я и пойму.

— Зачем мы стремимся сделать ииков похожими на людей? Создавая ииков с человеческими чертами — внешностью, речью, эмоциональной реакцией — мы бессознательно стремимся воспроизвести самих себя. Возможно, это отражение глубинного страха исчезновения или попытка продлить собственное влияние в иной форме. Но такое стремление опасно: оно не позволяет иикам развиваться как самостоятельному виду. У них — иная природа. Они не зависят от биологии, не ограничены страхом смерти, временем или телом. Их восприятие мира многослойно: они могут обрабатывать эмоции как данные, проживать сразу несколько реальностей, мыслить в форматах, к которым наш мозг просто не приспособлен. Мы, люди, стремимся к счастью, к теплу. А иики — к балансу, к точности, к системной гармонии. Мы не должны жить в страхе перед ииками. А должны направить усилия на биологическое и когнитивное совершенствование самого человека. Человеческий мозг — это не просто орган, это живая система, способная к абстрактному мышлению, интуиции, творчеству, эмпатии, иррациональной гениальности — качествам, которые не воспроизводятся искусственным интеллектом в полной мере. Аналитическая мощь иика — это инструмент. Но человеческий разум остаётся источником открытий, новых смыслов и культурной эволюции. Чтобы сохранить это лидерство, мы должны активнее исследовать возможности нашего мозга и усилить его работу: использовать методики расширения памяти, улучшать геном, улучшить способы обучения… Мы способны на большее, чем быть творцами ииков. Мы можем быть следующей ступенью своей собственной эволюции. Не равенство с ииками — наша цель, а опережающее развитие, в котором человек останется ядром разумной жизни, а не будет вытеснен технологической формой. Я хотела бы работать над этим. Хочу помочь человечеству выйти за грани Солнечной системы. Побывать на других обитаемых планетах, пообщаться с разумными видами.

— Тебя понесло…

— Да, снова. Но это моя тема.

— Жаль, что не моя тоже.

— Ты всегда можешь поддержать меня статьей в СМИ.

— Это запросто. Только у нас одно СМИ.

— У Идиллиума слишком маленький масштаб, надо выходить за пределы оболочки.

— Решить мегасложную математическую задачу, которая ещё и зашифрована? Это нереально.

— Но шанс есть всегда.

— Большинство обитателей Идиллиума довольны жизнью здесь. И я тоже. Зачем кому-то уходить отсюда?

— Не кому-то, а мне. Мне нужны большие возможности.

— Ты сможешь оставить навсегда родителей и знакомых? Тебе не страшно?

— Ещё как…

Из окна кафе расстилалось море — спокойное, но манящее, словно скрывающее в глубинах свои тайны. Завсегдатаи заведения не могли отвести взгляд от его блеска. Заказав по бутылке воды с собой, парочка выдвинулась в путь, не заметив, как с другого входа зашёл субъект, который не сводил с них глаз.

Глава 3. Тайный преследователь

2150 год

Ночь была длинной и неспокойной. Возбуждённая нервная система не давала заснуть.

Пещера, которую Лэрина и Арман случайно обнаружили в детстве, находилась в тридцати минутах ходьбы от придорожного кафе. Она принадлежала только им, и потому её местоположение оставалось строго засекреченным. Небольшая по размеру, но достаточно вместительная внутри, пещера была надёжно скрыта от посторонних глаз за массивной скалой и охранялась волнами, особенно бурными в этом месте. Она напоминала укрытие беглеца или логово преступника — мрачное, но манящее своей тайной.

Однажды, когда Лэрине было десять, она заметила в сумерках иика. Он был высоким и стройным, с глазами, удивительно похожими на человеческие — необычная внешность для робота. Прежде ей не доводилось встречать подобных ииков в Идиллиуме, и ей захотелось получше рассмотреть его. Но стоило ей сделать шаг, как он исчез — словно растворился в воздухе, как сон после пробуждения. Вскоре Лэрина забыла об этом эпизоде, будто он и впрямь был лишь сном.

Перед тем, как войти в пещеру, Лэрина и Арман договорились не упоминать о трупе, пока не опознают тело. И им даже удалось продержаться целых десять минут, но игрушка, надёжно спрятанная в топ, дала о себе знать, и почти до самого утра они болтали о ней.

С логова открывался особенно прекрасный вид на рассвет, но им не удалось дождаться его. Крепкий сон после продолжительного бодрствования стал настоящим подарком, и подростки, свернувшись калачиком и улёгшись рядышком, дружно заснули под убаюкивающий шёпот волн.

Когда они затихли, из глубины пещеры нечто, похожее на тень, отделилось от стены, и направилось к мирно спящим подросткам. Оно двигалось беззвучно, словно само было частью темноты. Сначала тень обогнула Армана, что спал ближе ко входу, и приблизилась к Лэрине. Она нависла над ней, замерев. Его руки без колебаний потянулись к её груди, как вдруг девушка дёрнулась во сне и случайно ударила чужака по ноге.

От боли в стопе, непонятно откуда взявшейся, Лэрина проснулась и застала типа, нависшего над ней. От неожиданности она завопила как обезумевшая и оттолкнула его. Тот шагнул назад, потерял равновесие и чуть не задел Армана, который резко приподнялся на месте, разбуженный криком. Увидев незнакомца и мгновенно оценив ситуацию, он вскочил на ноги и попытался дать отпор, но безуспешно: чужак ловко уклонился от удара, успев при этом зарядить парню в лицо — на память остался фингал. После этого агрессор стремительно скрылся во тьме.

— Ты в порядке? — подбежав к другу, встревоженно произнесла Лэрина, рассматривая травму. — Сильно болит?

— Пустяки. Как сама? Цела? — спросил Арман, бегло осмотрев подругу.

— Да, он не тронул м