Дед Коля бросился на Пашу, испугав его своим страшным видом. Дед почему-то решил, что ребёнок — это он сам, и что это он сам так ловко выпрыгнул из Лидоньки; поэтому дед ретиво кинулся себя защищать.
Мысль билась о мысль, «я» сталкивалась с «я». Обнажённое самосознание выло, словно не зная, откуда оно, и Падова лихорадило от чувства странности его голого, вопросительного существования; обнажённая мысль словно ломалась; она была бешено реальным и в то же время чудовищно хрупким.
настоящее высшее — то, о чём нельзя задать даже вопроса, а всё, о чём можно было поставить вопрос хотя бы путём усилий, хотя бы мимолетно, — всё рядом и не так уж высоко.
