Моби Дик, или Белый кит

Герман Мелвилл

Зовите меня Измаил, с самого начала заявляет рассказчик, как бы сразу вставая на короткую ногу. Я говорит он, человек незамысловатый и просто хочу спеть вам тут песенку про китов, а когда мне грустно - нанимаюсь пьяной матроснёй, чтобы этих самых китов ловить. Но верить ему не стоит, он совсем не так прост как хочет показаться, затуманивает взор, а сам, на минуточку, разбирается в тонкостях философских школ и течений, надувает паруса метафор и разбрасывает камни скрытых смыслов. Да и к тому же короткая нога в этой книге совсем не у него.

Первый раз я начинала читать Моби Дика пару лет назад, но тогда, видимо, это было не вовремя. Сейчас прочитала на одном дыхании вместе со всеми отступлениями и вставками. Так странно, они в первый раз показались мне скучным пустым добором хронометража (о, глупая!), а сейчас я думаю, что была бы не готова к финальному файту без всех этих мелочей, которые внезапно вместо анатомии кита разобрали по косточкам меня.

Это не книга про морское путешествие, хотя иногда я чувствовала на губах морскую соль, это не книга про жестокость китобоев, хотя иногда соль и жалость были в моих глазах. Это книга-игра, книга-лупа, книга-лаборатория, которая вот вроде показывает мир в виде широкой панорамы, а потом вдруг применяет многократный зум и шокирует относительностью понятия "величина", потом зуммирует обратно и шок усиливается, а в конце вообще ставит перед картинкой зеркало и ты сидишь, уставившись в отражение и понимаешь, что понимаешь одновременно всё и ничего. И бежать некуда, только к себе самому.

Однозначно буду перечитывать, потому что уверена, эта книга относится в категорию волшебных, если читать её в разные периоды времени и в разных состояниях души, она может раскрываться всё новыми и новыми гранями смыслов.

Это же кит, в конце концов, за один взгляд всего не увидеть.

Книга с тем концом, которого и следует ожидать от такого странного романа. Читать было неимоверно трудно, продираясь сквозь множество энциклопедических знаний, подчас устаревших. Описательный язык романа, если у нему привыкнуть, очень богат: все сцены представляются перед внутренним взором, как живые. Очень неоднозначное впечатление о романе.

Роман как энциклопедия о китах. О китах вы узнаете все, что знали о них в 19 веке. Поражает хладнокровность описания убийства китов. Боюсь представить, сколько в то время благодаря человеку исчезло видов рыб.