Cлушать музыку — это самое интересное, что есть на свете. Вы убедитесь в этом, читая книгу музыкального журналиста и популярного лектора Ляли Кандауровой. Вместо скучного и сухого перечисления фактов перед вами настоящий абонемент на концерт: автор рассказывает о 600-летней истории музыки так, что незнакомые произведения становятся близкими, а знакомые — приносят еще больше удовольствия.
Ляля Кандаурова - фантастически прекрасная дева, лекции которой на YouTube пышут таким заразительным интересом к академической музыке, что, как кажется, способны перекрестить в свидетелей Лигети и Брукнера даже людей, ничего академичнее Николая Баскова не слушающих. В свою первую книгу Ляля явно постаралась вместить как можно больше из того, что она знает о любимом предмете, поэтому «Полчаса музыки» вышла несколько сумбурной и неровной, но зато кипящей энтузиазмом. Очень хочется увидеть вторую, третью, десятую книгу авторства Ляли, тем более, что избытка серьезных, но популярных книг об академической музыке в магазинах не наблюдается. Очень рекомендуется к чтению для всех, кто любит или хотел бы полюбить не только Штрауса и Моцарта, но и, например, Брукнера или Хенце.
Это сравнение важно потому, что именно немцы сделали музыкальный XIX в. — при всех достижениях итальянцев, французов и русских, при изумительном подъеме чешской, скандинавской, чуть позже — испанской национальных школ. Началом начал в XIX в. все равно оставался немецкий способ думать и рассуждать о музыке: от Бетховена и до Вагнера «большая» музыка была территорией глубокой серьезности, вместилищем духа и воли, разума и безумия, но никогда не живописным холстом и ни за что не цирковой ареной.
При всей нелепости обвинений Грея он правильно ощутил возможную близость Окегема и авангардистов. В середине XX в. Окегем оказал колоссальное воздействие на модернистски настроенные композиторские круги: их роднили любовь к конструктивной красоте музыки, бескомпромиссный интеллектуализм, азартный интерес к многоголосию и эффектам музыкального времени.
