Как хорошо уметь читать! А что читать, чтобы было совсем хорошо, подскажет Николай Александров. Полные тексты рецензий можно найти здесь: http://echo.msk.ru/programs/books/
Описание искреннего, глубокого чувства главных героев друг к другу, чувства, в которое они никак не могут до конца поверить, отвлекаясь на навязанные условности внешнего мира, чужие взгляды, расхожие мнения, не в силах преодолеть собственную робость, ложную стеснительность — пожалуй, самое лучшее в романе.
Все остальное — социальная подоплека, стандартная психология (психологические травмы в детстве и, разумеется, домашнее насилие), то есть стандартная и почти обязательная аргументация — лишь ослабляет общее впечатление.
Все остальное — социальная подоплека, стандартная психология (психологические травмы в детстве и, разумеется, домашнее насилие), то есть стандартная и почти обязательная аргументация — лишь ослабляет общее впечатление.
Нормальные люди
·
43.9K
Роман-послание: главный герой обращается к своему будущему (еще не родившемуся) ребенку, рассказывает о себе, о трагедии, которую он пережил в 12 лет, о своем отце, виновнике этой трагедии. Главная, наиболее динамичная и драматическая часть — история одной поездки и история преступления. Это рассказ о метаморфозе, о том, как темное начало в человеке берет верх, превращая его в монстра.
Станция на пути туда, где лучше
·
Станция на пути туда, где лучше
1.6K
Автор пишет о волосах и отношении к волосам (в самых разных аспектах: цвет волос и характер, эволюция гигиены, парикмахерские и цирюльни, парики, бритье, эпиляция, социальные аспекты длины волос или их полного отсутствия, безбородости или, напротив, бородатости) рассматривая англо-саксонскую (британскую по преимуществу) культуру Нового времени.
Волосы: иллюстрированная история
·
Волосы: иллюстрированная история
1.3K
Весьма любопытное путешествие в область ольфактория, то есть в страну запахов. Мюшембле пишет, как менялось отношение к запахам (и обаятельной культуре) от средневековых городов с их обыденным смрадом до нового времени с совершенно иным представлением о благоуханном и зловонном, допустимым и непристойном.
Цивилизация запахов. XVI — начало XIX века
·
Автор не ограничивается Россией, совершая экскурсы в американскую, французскую, китайскую топонимику. В целом же книга посвящена особенностям российской топонимики нового времени: немецкоязычные названия петровской эпохи и патриотические переименования в период Первой мировой войны, греческие названия в эпоху Екатерины Великой, топонимика советского времени: научно-техническая, космическая, ботаническая (в эпоху Хрущева), и, разумеется, идеологическая. Например, в 1927 году группа товарищей выступила с инициативой переименовать Москву в город Ильич.
Страна имен. Как мы называем улицы, деревни и города в России
·
Книга историко-краеведческих очерков Михаила Бару «Непечатные пряники», которая вышла в издательстве «Новое литературное обозрение». Она познавательна, иронична, хорошо написана и, наконец, она расширяет знание о русской провинции, ее славном дореволюционном, трудном советском прошлом и тяжелом нынешнем настоящим.
Непечатные пряники
·
Масштабное расследование деятельности фирмы «Теранос», основанной 19-летней Элизабет Холмс. Этот проект, принесший Элизабет миллиардное состояние, закончился крахом и громким судебным разбирательством. Каррейру, описывающий в своем расследовании истории многих сотрудников «Теранос» (помимо самой Элизабет Холмс), пишет прежде всего об амбициях, о способах ведения бизнеса, когда стремление к коммерческому успеху сводит на нет научные идеи, многие из которых, кстати говоря, воплощены в реальность.
Дурная кровь. Тайны и ложь одного стартапа Кремниевой долины
·
Сказки о новом времени, страшноватые, не столько мистической, а бытовой реальностью. Собственно, жутковатая современная обыденность в своей узнаваемой неприглядной приземленности здесь и есть источник ужаса, а потому всякое отклонение от этих низменных норм видится как выход из тьмы к свету.
Ягоды
·
18+
4.7K
В центре книги Сергея Плохия — судьба убийцы Степана Бандеры, Богдана Сташинского, агента, завербованного КГБ и бежавшего на Запад. Но это лишь сюжетная канва, занимательная сама по себе, поскольку автор привлекает ранее не известные материалы и источники. В целом же -— это исследование целой эпохи, затрагивающее проблемы политики сталинского времени и хрущевского периода, национального движения на Украине во время войны и после ее окончания.
Человек, стрелявший ядом. История одного шпиона времен холодной войны
·
Человек, стрелявший ядом. История одного шпиона времен холодной войны
125
Начало девятнадцатого столетия. Пастор и ученый Ларс Леви Лестадиус (реальное историческое лицо) живет на севере Швеции среди саамов, проповедует и изучает природу. Его сын умер от кори, может быть, поэтому он взял на воспитание отверженного мальчика-саама Юсси. Он учит его читать и видеть природу и мир. И еще Юсси оказывается свидетелем и участником пасторского детективного расследования. Началось все с гибели юной пастушки. Все решили, что ее задрал медведь. Но пастор думает иначе. Впрочем, не детективная канва примечательна в этом романе, а неспешное, подробное, точное повествование, достойное лучших образцов исторической беллетристики.
Сварить медведя
·