Марина Семенова

Когда я была кошкой

Судьба наделила Натали многим: красотой, обаянием, врожденной магией соблазнения, цепким умом и той особой женской мудростью, которая надиктовывает в милые девичьи ушки, как же ей надлежит поступить, чтобы мужчина не только готов был ради нее на все, но делал это с большим удовольствием. В один из дней Натали отправляется со своим знакомым продюсером в круиз на белоснежном лайнере и то, что с ней происходит потом — не подчиняется ни логике, ни сколь-нибудь разумному объяснению. Сплошная мистика, эротика и магия, а еще очень много любви.

Книга «Когда я была кошкой», как и все другие произведения М.Семеновой — это еще одна возможность заглянуть в мир отношений мужчины и женщины. А, может быть, еще глубже. Впрочем, если в двух словах — эта книга о том, чего хочет женщина и насколько жизнь эти ее желания готова исполнить.

— Никто никому не принадлежит, — прошелестела ящерица и уползла в узкую расщелину, оставив на раскаленном камне свой чешуйчатый хвост.

 

Как же ей хотелось вцепиться ему в физиономию и выцарапать глазки, его маленькие бесцветные лживые глазки. Она ненавидела, когда ТАК врут. Не сочиняют, не фантазируют, а именно врут, нагло и неумело. Натали считала — если уж делаешь что-нибудь, то делай хорошо, и если уж взялся врать — ври красиво. Так, как это всегда делают они, женщины-кошки: тонко, изящно и самозабвенно.

 

Они все так делают: врут, одеваются, любят, флиртуют, изменяют, ходят, танцуют, прикуривают сигарету, выходят из авто, едят и, даже, спят. Натали была уверена, что когда ей придет время умирать, она сделает это так же — изящно и самозабвенно. И делают они все это не от какого-то там выпендрежа, а потому что по-другому просто не умеют. Как, к примеру, женщина-корова не умеет ходить на каблуках.

 

Додик, в который раз, попытался ухватить ее за руку, но она фыркнула и отшатнулась брезгливо.

 

— Не смей! Не смей ко мне прикасаться!

— Но, масечка…

Его поросячьи глазки смотрели на неё умоляюще.

 

— И не смей называть меня масечкой!

— Хорошо, хорошо…

Снова согласился ее спутник и снова попытался приложиться к её тонкому запястью.

 

Натали еще раз фыркнула и пошла от него вдоль перил на главную палубу, пошла ровно с той скоростью, чтобы он мог ее догнать, он догнал и засеменил рядом, время от времени виновато вздыхая.

 

Солнце медленно стекало в, потемневшее и разволновавшееся к вечеру, море, унося с собой измотавшую всех до невозможности жару. Публика потихоньку выползала из своих прохладных кают насладиться закатным пейзажем и подышать остывающим морским воздухом, а женщины еще и «засветить» свои ненадеванные наряды.

 

Натали села в один из ослепительно-белых шезлонгов и кивком головы подозвала к себе молоденького, предупредительного и такого же белоснежного, как и все на этом лайнере, официанта, и заказала ему апельсиновый фреш с мороженым. Додик пристроился рядышком, добавив к ее заказу пару своих пожеланий — пиво и сушеных кальмаров.

 

— Если опять к вечеру наберешься и начнешь храпеть — выгоню из каюты, будешь ночевать на палубе! — предупредила она и послала нежный смайлик, проходящему мимо юноше в желтых плавках.

 

— Солнышко, ну перестань сердиться, честное слово я ничего не знал про те три каюты Премиум класса, они меня клятвенно заверяли, что наша самая лучшая!

— Как же ты не знал, если они есть в рекламном буклете?! Все ты прекрасно знал, просто, как всегда, хотел на мне сэкономить! — выжгла Натали своего собеседника испепеляющим взглядом.

 

— Но, я его в глаза не видел, этот буклет! — снова принялся врать Додик, хлопая своими белесыми, окончательно выгоревшими на солнце, ресницами.

 

— Не видел, говоришь? А это что? — Натали с торжествующим взором быстро открыла свою крохотную переливчатую сумочку и, выудив оттуда тонкими пальчиками согнутый пополам глянцевый буклет, потрясла им перед носом своего спутника. — Вот, в твоей тумбочке лежал!

— Так это не мое! — быстро сориентировался Додик. — Мало ли, как он мог там оказаться! Может быть, они всем в тумбочки эти бумажки кладут.

 

— Тогда, почему в мою тумбочку не положили? — прищурилась Натали, не оставляя надежды докопаться до истины.

 

— Не знаю… Сэкономить хотели, наверное… Я же говорил, милая, что вокруг одно жулье!

— Хорошо, — Натали даже зажмурилась, предвкушая. — Тогда объясни мне, пожалуйста, драгоценный мой Додоша, как на этом проспекте, который, как ты говоришь, в глаза не видел, оказалось вот это?

Она развернула буклет перед его лицом, аккурат в том месте, где на ф

...