Субъект децентрирован не по ошибке или по случаю, он децентрирован, а значит, и противоречив просто потому, что он субъект – ни позади него (как в идеологии традиционализма), ни впереди (как в идеологии прогрессизма) его не ждет никакая гармоническая самотождественность, приторная райская цельность. Полагать так означает упасть в лавину фантазма, который только усиливает субъективное (само) отчуждение. Вопреки такому идеологическому самоослеплению психоанализ Лакана предлагает действительно дзенский, подчеркнуто парадоксальный подход: смириться с тем, что единственной истиной является отсутствие истины, единственной цельностью – расщепленность, единственным присутствием – значимое отсутствие. Если вообще возможно говорить об удачном анализе, то вот он: существование в противоречии, что то же самое – обычная жизнь говорящего существа, parletre…
Лакан с его психоанализом отсутствия (пустота Реального в центре субъекта) относится к Фрейду с его психоанализом присутствия (полнота реального и материального либидо в центре человеческого животного) в точности как постмодерн относится к модерну. Постмодернистская теория Лакана нисколько не лукавит, всякий раз подчеркивая свой возврат к модернистской теории Фрейда – это в самом деле возврат, но ни в коей мере не повторение и не идентификация. Постмодерн возвращается к модерну с тем, чтобы обнаружить в сердце модерна фундаментальную пустоту, запускающую модернистский нарратив о самообосновании – нарратив, который оказывается вынужденной и непреодолимой ложью модерна о собственной идентичности.
Чего хочет Сократ, так это уничтожения губительного и, безусловно, заразного – как всякая идеология – фантазма всезнайства, фантазма, невротизирующего (прошу прощения за анахронизм) и ослепляющего свободных граждан
