Борис АкунинМежду Азией и Европой. От Ивана III до Бориса Годунова
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ЧХАРТИШВИЛИ ГРИГОРИЕМ ШАЛВОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ЧХАРТИШВИЛИ ГРИГОРИЯ ШАЛВОВИЧА
В этой книге оживают страницы отечественной истории XV–XVI веков, — как драматичные, ключевые события, так и небольшие эпизоды, о влиянии которых на ход истории порой мало кто задумывается. Охвачен период с момента освобождения Руси от иноземного владычества до великой Смуты ‑ новой утраты независимости в результате внутреннего кризиса и вражеского вторжения. Почему первоначальные успехи сменились поражениями? Что во «втором» русском государстве изначально было ‑ или со временем стало ‑ причиной подобной непрочности? Третий том проекта «История Российского государства» продолжает разговор об истории Отечества с читателем, который предпочитает увлекательную манеру повествования, но стремится изучать факты, а не художественный вымысел, и делать выводы самостоятельно.
Оказывается, москвичей не любили уже тогда – об этом мы узнаем от Герберштейна: «Москвичи считаются хитрее и лживее всех остальных русских, и в особенности на них нельзя положиться в исполнении контрактов. Они сами знают об этом, и когда им случится иметь дело с иностранцами, то для возбуждения большей к себе доверенности они называют себя не москвичами, а приезжими».
в таком случае очень многих тоталитарных правителей следует диагностировать как законченных параноиков. Характерная для этой аномалии «моноидея» у таких людей принимает один и тот же вид мании преследования, мучительной недоверчивости и подозрительности – и нельзя сказать, чтобы эти навязчивые идеи не имели под собой оснований. Самодержавным властителям всегда есть чего опасаться, просто наиболее мнительные из них иногда утрачивают адекватность. Парайноя – профессиональное заболевание диктаторов, как коронованных, так и некоронованных.
Терпимость к чужим верованиям и к иному укладу жизни была не столько особенностью годуновской политики, сколько вообще одной из сильных сторон «ордынского» способа управления – монголы тоже не мешали покоренным народам жить и веровать по-своему.