, все, что связано с Тенгри, — это справедливое мироустройство, создание из первобытного хаоса структурированного мира, справедливые власть и устройство государства, право карать и миловать, власть над человеческой судьбой, сила рока, благопристойность, благие дела. Все, что связано с Умай, — деторождение, материнство, родная земля (колыбель для младенца — как родная земля для гражданина); Бозкурт — образ беззаветного служения народу, защита народа от напастей; Эрлик — все, что связано со смертью, болезнями, расплатой за грехи, страхом перед смертью, неприличием и т. д. Мифологическая метафора является концептуальной формой, связанной со сферой бессознательного, этизацией нуминозного. Образность лексики основывается на осознанной отсылке к священной космогонии и строению космоса.
Голос Бога, громкий, властный, пугающий, ужасающий, заставляющий содрогнуться, перед лицом музыки становится тихим. Понятие «шепот» выступает как метафора голоса, или метаметафора. В выражении «шепот Тенгри» онтологически скрыто почтение к безмолвию, молчанию, которое ценнее музыки и вызывает нуминозный трепет. Молчание перед божеством особенно ощущается, когда смолкает музыка, когда она приостанавливается, вначале возбуждая чувства, а потом резко обрываясь
Древнетюркские мифы приписывают происхождение музыки небесным сферам: песня спустилась на землю из жалости, видя, как безрадостно живет народ, и сделала радостным его существование.[100]
Образ Бозкурта также, по нашему мнению, связан с представлением о перерождении человеческого существа. Однако, в отличие от шамана, Бозкурт является не совсем человеком (т.е. нуминозным существом) от рождения, хотя рожден обычными людьми. Это существо, внешне ничем не отличающееся от человека и ведущее обычную жизнь до момента, когда он ощущает призыв свыше. Существо, обладающее большими способностями, чем обычный человек, однако эти способности вполне человечны: смелость, ум, физическая сила, честность, совестливость, любовь к Родине и своему народу. При этом сам этноним «Бозкурт» (от боз — «синий», курт — «волк») явно тотемного происхождения, и говорит о связи с высшими силами и божественной волей. Характеристика Бозкуртов, которую можно почерпнуть из различных мифологических текстов, такова: они до поры до времени живут спокойно среди людей, и только когда народ постигают большие трудности (воздействие стихии, война с захватчиками, в результате которых народ постигает голод, бедность, болезни и пр.), обретают свой статус, данный им Небом, и становятся Бозкуртами. Эти древние спасители народа — не шаманы, не посвященные, не проходят обряда инициации, быть Бозкуртом — их природа. В современном понимании это выражение совести общества. Нуминозный опыт Бозкурта — глубоко внутренний, не вызванный непосредственно божественным гласом, непосредственным общением с богом. Бозкурт не ощущает вполне божественного страха, но в то же время не может и не желает сопротивляться своей судьбе, как будто осознает ее неизбежность, несет свою «божественную» службу терпеливо и осознанно. Служба эта именно «божественная», ибо Бозкурт хоть и является воином официальной армии, она для него — лишь внешняя сторона дела. На самом деле он подчиняется только высшим силам, и может пойти против своего правителя, если тот несправедлив к народу, так как его истинный военачальник — Тенгри.
Сама природа музыкального инструмента, созданного человеком под руководством потусторонних сил, ставит музыкальный инструмент на границу профанного и сакрального миров. Музыкальный инструмент, таким образом, — неотъемлемая часть нуминозного опыта индивида, свидетель и помощник для вхождения в переходное состояние и пребывание в этом опыте, посредник между двумя мирами. Посредничество музыкального инструмента выражается не только в звуках, которые из него извлекают, но и в его внешнем виде, который обязан выражать стремление к небу, будучи на земле. В этом ясно видится единство материального и идеального в представлении индивида мифологического общества
Хотелось бы упомянуть о роли музыки в технике шаманского транса. Музыкальные инструменты шамана — его постоянные спутники. Манера пения, голос шамана всегда имеют психологическое воздействие, завораживают. Познание шаманами-сказителями исполняемых текстов происходит при помощи сновидений и наития. Шаманская музыка вводит и слушателей в состояние транса, тогда происходит мифологическое причастие, консолидация людей вокруг совершаемого ритуала или исполнения сказаний.
Можно добавить, что в некоторых странах шаман также является сказителем с артистическими, литературными и музыкальными способностями. Некоторые исследователи называют действия шамана «театром одного актера». В этом есть определенный смысл, т.к. шаман тоже человек и вполне способен «подключить» свои способности для большего воздействия на аудиторию, повысить, таким образом, свою способность внушения и воздействия на зрителя или пациента.
Шаман не принадлежит к элите общества, но является приближенным к Богу, посвященным. Вместе с обществом, в котором существует, он создает метафизические понятия, мерила, которые разделяются обществом, если даже оно ошибается вместе со своим медиумом.
Феномен шамана связан с философскими категориями времени и пространства, поскольку в состоянии транса шаман переносится на безграничные пространства по горизонтали, а также проникает в параллельные миры. В то же время он обладает собственной логикой, интуицией, волей к действию. Шаман в состоянии транса, безусловно, полностью является принадлежностью сакрального времени.
Шаман также и хранитель прошлого, ритуалов, сказаний, обрядов, хранитель общественной иерархии, таким образом он сохраняет общество от разрушения. Путем сохранения ценностных ориентиров общество самоидентифицируется, отделяет прошлое от настоящего и будущего.
В целом, шаман — средоточие, сердцевина мифологической культуры, архаического общества, медиатор, по которому можно сверять соотношение прошлого и настоящего, в этом заключается его вечная функция медиума — по горизонтали и по вертикали времени.
Человек — поле для воздействия нуминозного. Душа является носителем моральных категорий мифологического общества, отражением божественного и «носителем» нуминозного опыта. Божественное в человеке может проявляться как внутренне, так и внешне. Так, физическая красота объясняется рождением от брака человека и пери — прекрасного женского божественного существа.
Движение — одно из основных понятий мифологии. Тема пути пронизывает тюркскую мифологию. Герой эпоса отправляется искать невесту, в военный поход, в параллельные миры, возвращается домой, едет по хозяйственным делам (перекочевка, отгон скота, охота). Мировоззрение кочевников, сконцентрированное на движении, повлияло на мировоззрение: открытость миру, неприхотливость в быту, подчинение всего хозяйства удобному «перенесению» в другое место. Жизнь как вечное движение и возвращение всего на круги своя. Плох только путь, не предполагающий возвращения — смерть.
Понятие души в древнетюркской мифологии равно понятию божественной силы, которую божество дарило людям. Это некие небесные лучи, исходящие от божества, которые проникают в человека и, как горячие искры, живут в нем до самой смерти, поддерживают его жизненную и физическую энергию. Понятие души подразделяется на несколько видов субстанций.
Кут (кұт) — жизненная сила человека божественного происхождения, божья благодать. Покидает человека вместе с последним дыханием. Понятие близко к современному понятию души, кут переходит в другой мир после смерти,
Тун (тұн) — чистота души, признак принадлежности к живым существам. Покидает человека вместе с последним дыханием, присущ и человеку, и животным.
Тайна (сыр) — внутренний психологический мир человека. Покидает человека только после того, как тело человека истлеет в могиле.
Душа (көңiл) — душевный мир, душевное состояние человека.
Тоска, печаль (сағыныш, мұң) — даны человеку от рождения вместе с вышеперечисленными субстанциями.
Если рассматривать понятие души как совокупность психических явлений, чувств, то она является и вместилищем бессознательного, но в мифе мы видим ее как вместилище коллективного бессознательного.
