Александр Александрович Петрушкин

Белый шум

Стихотворения

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Александр Александрович Петрушкин, 2017

Книга стихотворений уральского поэта Александра Петрушкина продолжает линию метафизической и метареалистической поэзии и объединяет корпус написанного в 2016—2017 году.

18+

ISBN 978-5-4485-5203-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Белый шум
2. «Руины, что покрылись расстояньем, как оспой слюдяной воды и там…»
3. [Круги]
4. «Блаженны тишина и слепота…»
5. «Щель человеческая, стоящая на горе …»
6. «Где невозможно и огромно…»
7. «Человек в осколке света…»
8. «Ворона лестницей кружилась …»
9. «И молока последнюю награду…»
10. [Люмьер. Душа, как Иона]
11. Лицо
12. «И воздух встанет, как ребёнок…»
13. «Во мне по утрам живёт орфеева голова…»
14. «Если зерно — это ад, грунт, который покинешь…»
15. «Хор разгорится, как будто пчела свет ужалит, жалея …»
16. Следы
17. «Куда матросы нас несут…»
18. [Черновик игры]
19. Гутенберг
20. «Ибо каждый из нас здесь и жертвенник, и Авраам…»
21. «Я пойман на блесну…»
22. «Где просыпаешься ты, уменьшаясь в размерах? …»
23. «В чём разница, осколок, мне скажи…»
24. «Грач становится языком…»
25. «Хвастунья, кошка, смерть моя…»
26. «Дворники играют на арфах и летят…»
27. «Синий порох снега, торопясь…»
28. [Бегство]
29. [Авиатор]
30. «Снег начинается, пружиня…»
31. «Сдиравший землю самолёт…»
32. [Двоение]
33. [На смерть Пушкина]
34. «боишься высоты…»
35. «Так снег здесь переходит небо…»
36. Прощание с античностью
37. «Велимир опоздает…»
38. «Птицы роют норы в воздухе …»
39. «Колокол висит над головой…»
40. «…лев живёт в пустыне…»
41. Целлофан [Лазарь]
42. [Человек]
43. [Рыбак]
44. «Ангела дверной проём…»
45. [Метель]
46. [Чучело]
47. [Психоанализ]
48. [Чудесница]
49. [Якорь]
50. [Антипророк]
51. [Повторение ангела]
52. «Яблоня, как дождь, стоит в саду …»
53. [Белый шум]
54. «Вспомни, как проходил бессонницу…»
55. [Палама]
56. «Жалоба рыбы, забытой рекой произвольно …»
57. «Испросил холодный свист…»
58. [Dore]
59. «Возьми кириллицу, как колесо…»
60. [Танкист]
61. [Гостеприимство Авраама]
62. [Берега]
63. [Чурка]
64. [Садовник]
65. [Сосед]
66. [Сурдокамера]
67. [Лодочка]
68. «Дзен бабочки парящей в молоке…»
69. «Птица расслоится на полёт…»
70. [Маятник Фуко]
71. «То девять звёзд внутри собора…»
72. [Предложение]
73. [Башня]
74. [Свитер]
75. [Диафрагма]
76. [Кожа]
77. [Адам]
78. «Не посетил, но выкопал в себе пейзаж и поезд, двигающий веер…»

* * *

Руины, что покрылись расстояньем, как оспой слюдяной воды и там,

где земли съедены невидимыми псами фотографов, умножены — полям

вернут кита, что выбрался на сушу, чиркнув по неба ксероксу, плавник

на позитив и негатив разложат, как логику или трамвая свист,

который пасынок был свету и шпионом, который в выдоха болезнь, как снег проник.

Но есть надежда Господу и камню — стоять крестом на вычерпанной мгле,

подзорною трубою в человеке, свернувшемся, как щёлка на золе

среди руин, в которых расстоянье болит в несовершившемся ручьём,

клубком дагерротипов, звуком в зданье, которое не вынуто из чрева

рыбёшек, здесь покинутых, как время, которое позорно и ничьё.

И из воды руин, как джаза, извлекаешь синкопу плоти и небрежен в ней,

в длине земли, которой окупаешь зияние присутствия в огне,

фрамугу крови, сквозняки и снимки, и трещины дешёвые, как смех,

и оспы истеченье, где китами на берегах лежишь, как снег — простой как снег.

[Круги]

Когда колодцем станешь ты

и будешь так легко

внутри себя на всё смотреть —

на то, что далеко

по-птичьи с небом говорит

или горит внутри —

покажется, что это ты

в дыханья чудо вшит,

как ампулка в густой реке

и лодка на волне

земли, свернувшейся в руке,

как миновавший гнев —

гемоглобин твоей любви,

что развернулся в кровь

и — словно голубь — в ней летит

по кругу — вновь и вновь,

и плещется его вода —

жива пока мертва,

и строит города свои

из всплеска и песка.

Возьмёшь себя в свою ладонь,

как жажду, где спит дождь,

и — будто от весла круги —

ты по себе пойдёшь.

* * *

Блаженны тишина и слепота,

в которых свет скрипит, как темнота:

косноязычно, замкнуто, в кукушке,

как будто достаёт из бега сушки

его отсутствия, которым так тверда.

А всё — молчание и даже наши песни,

в которые обёрнуто оно,

когда хоть растворись, а хоть исчезни,

как зимнее и мокрое окно

посередине языковой бездны,

в которой так светло, что мне темно.

Блаженны онемевшие сейчас —

как стрелки у часов незаведённых,

они взрываются, как слово в снегирях,

и падают на свет несотворённый.

* * *

Щель человеческая, стоящая на горе —

будто сорока или огнь в голове

или вода, притворившаяся кипятком,

или вестник, которому вход незнаком,

...