Оглавление

1. На стыке миров
2. Игорь Ржавин
   1. ПРИСКАЗ
3. Часть I. Правь
   1. Глава 1
      1. Право слóвить или славить Правь?
   2. Глава 2
      1. Мир Богов
   3. Глава 3
      1. Род
   4. Глава 4
      1. Лада
   5. Глава 5
   6. Глава 6
      1. Лель и Леля
   7. Глава 7
      1. Даждьбог
   8. Глава 8
      1. Макошь
   9. Глава 9
      1. Перун
   10. Глава 10
       1. Морана
   11. Глава 11
       1. Коляда
   12. Глава 12
       1. Ярило
   13. Глава 13
       1. Хорс
   14. Глава 14
       1. Велес
   15. Глава 15
       1. Стрибог
   16. Глава 16
       1. Семаргл
   17. Глава 17
       1. Тара
   18. Глава 18
       1. Авсень
   19. Глава 19
       1. Зибог
   20. Глава 20
       1. Купало
4. Часть II. Славь
   1. Глава 1
      1. Хвала слову
   2. Глава 2
      1. Мир Священства
   3. Глава 3
      1. Святыни
   4. Глава 4
      1. Твор капищ
   5. Глава 5
      1. Бессмертный полк
   6. Глава 6
      1. Волхв
   7. Глава 7
      1. Жрец
   8. Глава 8
      1. Знахарь
   9. Глава 9
      1. Врач, Ворожея
   10. Глава 10
       1. Лекарь
   11. Глава 11
       1. Целитель
   12. Глава 12
       1. Чародей, Чаровница
   13. Глава 13
       1. Боян
   14. Глава 14
       1. Кудесник, Чудотворец
   15. Глава 15
       1. Обавник
   16. Глава 16
       1. Кузельник
   17. Глава 17
       1. Балий
   18. Глава 18
       1. Кобник
   19. Глава 19
       1. Обадник
   20. Глава 20
       1. Вещун, Весталка
   21. Глава 21
       1. Годун, Гадалка
   22. Глава 22
       1. Обанник
   23. Глава 23
       1. Никто не забыт, ничто не забыто
5. Часть III. Явь
   1. Глава 1
      1. Мир При Роде
   2. Глава 2
      1. Начало
   3. Глава 3
      1. Первопредки
   4. Глава 3
      1. Рус, русич, русский, россиянин
   5. Глава 4
      1. Родноверие, язычество, ведизм
6. Часть IV. Навь
   1. Глава 1
      1. Иной мир
   2. Глава 2
      1. Пращуры
   3. Глава 3
      1. Духи навьего мира
   4. ПОСЛЕД
      1. Семарглов сон
7. ПРИЛОЖЕНИЕ
   1. Свято
      1. Славянские праздники

Игорь Ржавин

НА СТЫКЕ МИРОВ
Этимология славянского пантеона

ПРИСКАЗ

Сколько же копий сломали о древнейшую русскую сакральную традицию исследователи славянской культуры, оспаривая право называться истыми знатоками веры наших пращуров! Какое же количество книг, статей и диссертаций на тему родного язычества было положено на жертвенник духовных капищ нашего народа! Куда только не отправляли, и происхождение славян, вообще, и рождение Руси, в частности, да появление культа их единородных богов, в особенности!

Мы же пойдём своей тропой познания сего предмета — путём сравнительного анализа имён повелителей природных стихий и миров, распорядителей судеб целых стран и племён, властителей человеческих душ и их обителей.

Как показали предыдущие исследования других лингво-исторических тем и вопросов, наш метод реснотного разбора (от древнерусского рѣснота — истина, приличие, достоинство) возымел свою высокую эффективность в раскрытии истинных значений тех или иных слов, имён, определений, как и их изначального смысла. Поэтому будем пользоваться уже наработанной и опробованной в деле схемой, для подробного ознакомления с которой можно обратиться к моим ранним работам.

Возможно, в этой книге некоторые системные сближения отдельно взятых разноязычных схождений поначалу могут показаться читателю несопоставимыми, однако, как показывает практика, это всего-лишь проявление инерции современного мышления, когда то или иное слово по истечении долгого времени пользования обрастает всё новыми и новыми смыслами, превращаясь, в конце концов в понятие, которое теряет элементарную связь со своим первородным значением.

И чем дальше мы будем углубляться в своё историческое прошлое, тем гораздо более чёткое и ясное наполнение будем видеть в каждом знаке, звуке, корне, словообразовании. Это позволит нам без лишних смысловых нагромождений, обычно присущих пафосной конспирологической путанице, извлечь из древнего слова самую суть наименования предмета, явления, действа, с которыми связано верование наших предков в высшие силы природы, как проявление, исполнение и воплощение законов Вселенной, которым подчинено всё и вся в этом, ином и любом другом мире.

Основная подоплёка, сподвигнувшая к написанию данной работы — чудовищная, на мой взгляд, несправедливость, как историческая, так и морально-этическая, царящая в современной российской системе образования, когда в школьных и вузовских программах по мировой истории и литературе, начиная ещё с советской эпохи и по сию пору, в ряду подробного изложения о культуре, религии и мифологии древних цивилизаций так и не нашлось места для знакомства с богатейшей древнерусской былинной традицией и, соответственно, исконной верой славян!

Удивительно, но русская интеллигенция, прекрасно ориентируется в греко-римском пантеоне, также многие из их числа, по крайней мере, хорошо наслышаны и о галло-кельтской мифологии. Поражает и тот факт, что в российском бомонде с каким-то едва скрываемым трепетом и восхищением относятся, и к шумерскому, и к египетскому, и к скандинавскому пантеону, но как только речь заходит о русских богах и родной вере — тут же следует более чем странная реакция, вроде как, «не модно», «не актуально», «не комильфо». Вопрос: почему? Кто же завёл эту предательскую по отношению к нашим далёким предшественникам привычку кривить губы, морщить нос, и отмахиваться от своего, до мозга костей и корней волос, кровного наследия?! Что же с нами происходит? Мы, в большинстве своём, стесняемся того, чем можно и непременно нужно гордится! Чего уж там говорить о совершенно идиотском утверждении современных учёных мужей от академической филологии о том, что русский язык якобы «только развивается», всё больше включая в свой оборот новомодные иностранные термины, даже не желая понять простую и вполне очевидную правду: русский, как и любой другой, язык развивается исключительно путём новых словообразований на основе своих же корней, а не способом бездумного заимствования инородных слов из чужих языков! В обратном же случае базовый язык сначала разбавляется чужеродным элементом, а потом и вовсе вымирает, проходя критическую точку невозврата, когда слова-инородцы, перевалив за половину от общего числа словарного употребления, медленно, но неминуемо, будто паразиты пожирают и вытесняют законнорожденные слова из языка своих хозяев. Но наши «продвинутые» лингвисты лишь оправдывают эту, без преувеличения, безответственную и порочную «великосветскую» повадку тем, что, мол, у иностранных определений нет аналогов в русском языке. Это откровенная чушь и преступная ложь! На самом деле, непереводимых слов в мире не существует. Не с Луны же, в конце концов, они свалились нам на голову!

Вот ровно таким же образом, славяне, в целом, и русичи, в отдельности, когда-то лишились связи с родными богами, потеряв сначала бдительность, а затем и доверие к мудрости и святости своих пращуров, а заодно и окончательно предав свою исконно русскую веру. Вот откуда нужно вести хронологический отсчёт засорения родного языка и ползучей экспансии извне, а не только со времён реформ Петра Великого, Октябрьской революции и Перестройки!

Однако, не смотря ни на что, в сердце каждого славянина, пусть даже на подсознательном, либо генетическом уровне, но всё ещё тлеет огонёк от потухшего в забвении пламени священной крады — провозвестника современного Вечного Огня, символа непрерывности рода и бессмертия души. Просто об этом не принято говорить в нашем обществе, то-ли в силу скромности, как национальной черты характера, то-ли в силу внушаемого веками религиозного мракобесия. Хотя, чуть-ли ни каждый русский никогда не упустит случая громогласно возвестить о своей принадлежности к православию. Одно из двух: тут человек или лукавит, или просто не знает, о чём говорит. Так, понимаем-ли мы до конца, что оно такое есть, это самое «православие»? Каково его буквальное значение? Рассмотрим это понятие и другие вопросы, с ним связанные, под углом этимологии.

Часть I. Правь

Глава 1

Право слóвить или славить Правь?

Как-то один знакомый интеллигент, гораздо старше меня по возрасту и социальному положению, в разговоре об уникальности и универсальности русского языка, вдруг выдвинул такую, совершенно неожиданную для меня и крайне неуместную для подобной темы, мысль: «Всё пошло из Византии. Оттуда к нам всё это пришло. Только там можно найти ответы на все вопросы!» Уточняю у него: «Позвольте! На какие вопросы там есть ответы? Что оттуда пришло?» Тот отвечает: «Да всё — православная вера, культура, язык…» Пытаюсь возразить: «Извините, но в Византии говорили на греческом! А вера в константинопольской церкви и по сей день называется несколько иначе». После этих слов мой собеседник поспешно завершил дискуссию, ссылаясь на мою некомпетентность, что удивило меня значительно меньше, нежели его тезисы, поскольку я давно уже убедился в том, что «особо набожные» не любят отвечать даже на простые вопросы, и начинают путаться в элементарных вещах.

Так вот, Русь не принимала православия из Византии, по той простой причине, что его там у греков отродясь не было! Давайте так, я не буду сейчас ничего объяснять, дабы не создавать у вас впечатление, что я несу отсебятину, а просто приведу цитату из статьи «Православие или христианское правоверие-ортодоксия» на сайте «Русь балтийская», а вы уж думайте сами:

«Слова «Православие» в Библии нет. Это Факт. В других, не славянских, языках его тоже нет. Но вот Вики, как и попы, настаивают, что Православие = ὀρθοδοξία = Ортодоксия. Давайте попробуем разобраться, что же такое Ортодоксия и Православие!

К примеру, в переводе на английский, Православие отождествляется с Восточной Ортодоксальной Церковью! Кстати, этих, так называемых, Ортодоксий есть целое множество! Вот, скажем есть Ортодоксальная Католическая Церковь (Orthodox Catholic Church). Это что, типа Православная Католическая Церковь? A как вам нравится Эфиопская Православная Церковь (Ethiopian Orthodox Tewahedo Church)? Вот ещё яркий пример: Russian Orthodox Church — это Русская Православная Церковь, но зато Orthodox Judaism — это уже не Православный Иудаизм, как вы могли подумать, а Ортодоксальный Иудаизм, как и положено! Значит Православие — это таки не Ортодоксия! Ортодоксия — это «правоверие». И тогда всё становится на свои места!

Значит, так называемая, РПЦ — это ничто иное как Правоверное Христианство! Такое же, как и Эфиопское или Католическое! Кто этого не видит, тот автоматом подписывается под Православным Иудаизмом, Православным Исламом, Православной Католической Церковью. Итак, с Ортодоксией-Правоверием разобрались. Правильное наименование РПЦ МП во внешнем мире — «Ортодоксальная (Правоверная) автокефальная церковь византийского толка». Вплоть до 16 века даже в русских христианских летописях вы не встретите термин «православие», в отношении христианской религии. По отношению к понятию «вера», применяются такие эпитеты как «божья», «истинная», «христианская», «правая» и «непорочная». А в иностранных текстах вы и сейчас никогда не встретите это название, так как византийская христианская церковь называется orthodox, и на русский переводится как «правильное учение» (в пику всем остальным «неправильным»).

Ортодоксия (от греч. orthos — прямой, правильный и doxa — мнение) — «правильная» система взглядов, фиксированная авторитетными инстанциями религиозной общины и обязательная для всех членов этой общины; правоверие, согласие с учениями, проповедуемыми церковью. Ортодоксальной называют главным образом церковь ближневосточных стран (например, греческая ортодоксальная церковь, ортодоксальное мусульманство или ортодоксальный иудаизм). Безусловное следование какому-нибудь учению, твердая последовательность во взглядах. Противоположность ортодоксии — иноверие и ереси.

Никогда и нигде в других языках вы не сможете найти термин «православие» относительно греческой (византийской) религиозной формы».

Так что, Русь (в смысле, страна и народ), вообще, ничего не принимала — всё это ей навязали предприимчивые миссионеры разваливающейся на тот исторический момент Византийской империи, при посильной поддержке местных проворовавшихся князей из Киева! А вот, что касается Православия, то оно испокон веков исповедовалось на Руси, за долгие и долгие века до крещения, потому что наши предки из трёх Миров, помимо Яви — Мира людей и Нави — Мира мёртвых, Правь славили — Праведный Мир Родных Богов!

А теперь разберём сам корнеслов прав со всей массой производных от него ответвлений, и попробуем раскусить его истинное значение, а также выясним его происхождение. К слову сказать, как-то у меня разгорелся спор со знакомым правозащитником, юристом по образованию, по-поводу того, чем является истина: для него она — «одна на всех», а по мне, так «у каждого она своя». И вот, на то моя аргументация: с недавних пор я беру за правило судить обо всех явлениях, действах и предметах, с позиций этимологии и сравнительной лингвистики (очень полезная штука!), отринув всяческие политические пристрастия, религиозный фанатизм и догматическое философствование, которые на поверку оказываются, в итоге, пустым сотрясанием воздуха. Расклад прост: если слово истинный является производным от изначального истый — такой же, а истина, от исто — также, то мы уже имеем дело с понятием «ещё», что никак не может соответствовать значению «одно единственное», а являет собой, всего-навсего, что-то одно из целого ряда таких же предметов, явлений, действ. Согласитесь, это, самым естественным образом, даёт нам право рассматривать любую истину как единицу из множества истин! При этом, никто ведь не говорит, что истины не существует! Да, она ЕСТЬ у русских, а ещё вона ЇСТИ для украинцев, также и в Беларуси яна ЁСЦЬ, вот только везде, для всех и каждого она своя, а потому является для одних ЕСТественной, в то время как для других — ПРОТИВО/ЕСТественной. И вот, красноречивый тому пример: для белорусов истиной является то, что слово блага означает зло, а русская истина заключается в том, что блага — это безусловное добро. Одна истина? Нет, в одном и том же славянском слове у белорусов и русских своя истина! Зато оба этих понятия, и белорусское, и русское, сходятся в одном — в ПРАВДЕ, а правда состоит в том, что «благими намерениями вымощена дорога в ад». Конечно, многие будут отчаянно доказывать обратное, но это уже не будет иметь никакого отношения к языковому и природному ЕСТеству, а, скорее, будет напоминать пресловутую Теорию Единственной Правильности, где правит бал «истина в последней инстанции» (ср. с др.-рус. истое — итог), то бишь, по сути своей, «мёртвая, окаменелая, забетонированная» действительность, что противоречит всем мыслимым и немыслимым законам Вселенной, ибо она, как и Время, непрестанно движется и дышит, как любое живое и разумное существо. И то, что ЕСТЬ, ЇСТИ, ЁСЦЬ сегодня и здесь, завтра и там может не быть совсем, зато останется ЕЩЁ где-то также, как вчера. Исходя из этого, истина представляется простой, объективной реальностью, причём, в определённой системе координат, и конкретном отрезке времени (ср. с венг. istálló — стойло). Кстати, на этот счёт «вождь мирового пролетариата» Ульянов (Ленин), в своё время, как-то писал: «Истина всегда конкретна. Абстрактной истины нет». Открываем англо-русский словарь: concrete [ˈkɑːŋkriːt] — бетон (!). А вот то, что, на самом деле, всех, везде и всегда объединяло, примиряло и просвещало, так это ПРАВДА — как всеобъемлющая справедливость, где только в русском языке происходит совмещение понятий: ПРАВо/ДАнное ПРАВЕДным — ПРАВью/ДАнная сПРАВЕДливость, благодаря корневой надстройке, образованной всего одной гласной Е, проведшей мостик от слова оПРАВ/Данный к понятию праВ (Е) Дный (ср. чеш. oprávněnost — справедливость, и белор. сапраўднасць — действительность, с чеш. ospravedlnit — оправдать), неизбежно обретшей смысловую нагрузку во вновь образованном корне ВЕД, не стоявшем ранее у истоков слова ПРАВда, с его первородным корнем ПРАВ, на основе корневой матрицы П-Р, носителя условно-обобщённого значения «вперёд, напор, пырять» (ср. санскр. purástāt — дальше, с балто-слав. Пров, Прово, ПроВЕ — бог ПРАВОсудия, и одновременно с этим, бог плодородия). При таком построении слово-образований, каждая истина в своём Родном языке имеет шанс и ПРАВо стать ПРАВЕДной ПРАВДой, если она сПРАВЕДлива и согласуется с Конами ПРАВи — Заветами из Мира Богов, или, если угодно, законами Высшего Разума. Опираясь на отнюдь не выдуманные, а реально существующие в Живой речи, выстраданные русским народом мыслеобразы, выводим совершенно беспристрастную и прозрачную формулу: иСТина — это поСТоянная величина (ср. с перс. ist, фарси ист — остановка, задержка, промедление, стояние, местоположение, положение, состояние, суть; всё, что только есть; пауза), вечная конСТанта (ср. с эдо xtona — каменный), как некое повсеместное СТояние всего и всюду (ср. с порт. estacionamento — стояние), а иногда и просто заСТой — отсутствие какого бы то ни было движения (ср. с исп. estancamiento — застой), в том числе, души и разума (ср. с фр. marasme — застой), по-другому, кристаллизация сознания, в то время как, праВДа — это всегда приВЕДéние живых примеров, и проВЕДение в жизнь того, что способствует её развитию и продолжению, это, своего рода, проВИДе́ние (иначе, промысл или промышление) — целесообразное действие Высшего Существа, направленное к наибольшему благу творения, вообще, и человека, в частности, это настоящее произВЕДение всего, и в материальном плане, и в смысле духовном. Об этом нам не дадут соврать расхожие русские выражения: «прописные истины» как фиксация, а то и блокировка знаний, и «правда жизни» как бесценный опыт посвящения.

Так неужели равные по семантике слова, являющиеся синонимами, не имеют прямой взаимосвязи? Ну, конечно, имеют. Только связь эта поверхностна и формальна, как и связь меж многими разночинными кругами, их употребляющими. Ведь мало кто в наш век уделяет этому должное внимание. Все мы давно уже привыкли к бездумному произнесению слов и предложений, не влекущих за собой каких-либо последствий. Это факт, свершившийся, благодаря победе «гласности, плюрализма и демократии», и никто не будет ломать голову над тем, почему вдруг польская prawda — истина, и чешская pravda — истина, не имеет отношения, ни к русской правде, ни к русской истине, как в смысле их исходного значения, так и в смысле их современного понимания. А вот мы, без лишнего морализаторства, проведём очень чёткую грань, за которой всякое злоупотребление истиной, как в том римском выражении In vino veritas, in aqua sanitas, в переводе с латинского «Истина — в вине, здоровье — в воде», приводит к неминуемой подмене первородных понятий. И это не фигура речи: общеизвестны свойства сВЕТа — как идеального носителя информации, а ВОДы — как идеального её хранителя, так вот, к словообразованиям этим, как раз и имеет прямое отношение однокоренное понятие праВЕДность. Те же, кто предприимчиво использует истину, как некое мерило всему, везде и всегда, рано или поздно погрязают в самообмане, втягивая всё новых «заблудших овец» в очередную трясину, по-типу следующих побочных явлений, имеющих на языке фарси (таджикском) такие определения, как:

а) истинод — опора на что-либо, ссылка (на что-л.),

поскольку без опоры на некие авторитеты, и ссылок на «достоверные источники», поборник истины не в состоянии что-либо поВЕДать, в принципе;

б) истинос — привыкание, привычка, симпатия, дружеские отношения,

поскольку «Привычка свыше нам дана — замена счастия она» (А. С. Пушкин); в споре друзей с недругами истина, почему-то, всегда на стороне друзей, то есть, блат и круговая порука становятся прерогативой истины;

в) истинкоф — отказ, отклонение от чего-л., уклонение,

поскольку обладатели истины как Закона Единственной Правильности всегда отказывают остальным в праве на свою истину, отклоняют любую другую истину, и сами всюду уклоняются от нелицеприятной правды;

г) истинсох — копирование, переписывание набело,

поскольку монополисты истины, в бытность свою плагиаторами чужих истин, вполне закономерно, но достаточно неумело занимались, как правило, переписыванием заново, например, истории «О сотворении Мира», и т. д;

д) истинтоқ — опрашивание, разузнавание, допрос, следствие,

поскольку хозяева истины, в целях самосохранения, просто вынуждены проводить следственные мероприятия, допросы и репрессии носителей правды;

е) истинфор — антипатия, отвращение, избегание, убегание от кого-; чего-л.,

поскольку, в следствие превращения одной из истин в жупел любой альтернативной мысли, будто «ереси, кощунства и крамолы», совершенно естественно вызывает у всех здравомыслящих только тошноту и омерзение;

ж) истиншоқ — вдыхание, нюханье, промывание, ингаляция,

поскольку неосознанное поглощение, изжившей свой срок, и уже давно не соответствующей действительности, истины сродни вдыханию токсикоманом затхлых, галлюциногенных, ядовитых паров, либо нюханью наркоманом кокаина, а, как известно, такими легко управлять, промывая мозги очередной версией старой истины.

А дальше «думайте сами, решайте сами», ибо вопрос, что важнее: истина или правда — личный выбор каждого. Но и это ещё не вся истина о правде и справедливости. Потому как выяснилось, в процессе системного анализа, это хоть и близкие по семантике понятия, но далёкие по своей этимологии определения! То есть, казалось бы, схожие по звучанию слова, да и привязываемые частенько к одному значению, мало того, ещё и взаимозаменяемые, на уровне синонимов, в действительности, являются разными по происхождению!

Обо всём по порядку. Прежде чем разобрать слово справедливость, я решил провести «мини-соцопрос» среди своих коллег, которые далеко не все являются филологами, по крайней мере, не по образованию, а по профессии. Но, тем не менее, представление об общественном мнении на этот счёт мне удалось получить. Итак, справедливость — это: честность, равноправие, соответствие с правом, равенство, соблюдение правил, правда, истина, добропорядочность, порядок. В принципе, здесь всё было изложено в точности, как в словаре синонимов. Но, поскольку я не занимаюсь банальным толкованием слов, а, скорее, «расшифровкой» их первородных значений, то и давать своё суждение об этом понятии буду в его буквальном смысле.

Во-первых, из чего состоит это слово? Уверен, большинство образованных людей воспринимает его именно так, как нам подают в справочниках, а именно: основа слова — справедливость, где справедлив — корень, ость — суффикс, и так называемое «нулевое (?) окончание». И всё это из официального источника! Разве можно из таких скудных сведений что-либо понять о происхождении такого объёмного слова? Ведь мы, по традиции, ещё со школьной парты, обычно представляем себе деление слова на приставку, корень, суффикс и окончание, причём, не до конца понимая, во многом, благодаря специалистам по языку, что на самом деле это отнюдь не просто «морфемы, не способные самостоятельно образовать слово», а самые что ни на есть слова, только сжатые, порою, до «стенографической» формы, а потому и с затёртым временем и писарями смыслом!

А теперь применим собственную методику настоящего разбора этого слова, по его действительному составу. Так вот, словообразование это сложное, и составлено из следующих частей: С/ПРА/ВЕД/Л/ИВ/ОСТЬ, где С — приставка, ПРА — тоже приставка, ВЕД — корень, Л — связка, ИВ — тоже связка и ОСТЬ — окончание. Для того, чтобы пояснить, почему именно на такие компоненты поделено слово, сразу замечу, вопреки сложившемуся мнению о «справедливости» как производному от «правды», что, при взаимном наложении двух последних понятий друг на друга, у них не просматривается общей этимологической связи. Смотрите: как нам известно из официальных источников, правда происходит от слова право. А что такое право? Это возможности того или иного человека или общества. Теперь вопрос на засыпку: может-ли «правда» являться синонимом слова «справедливость»? Ответ: синонимом — да. Но однокоренные-ли это слова? По нашей системе разбора слова по составу, ПРАВ/ДА состоит из основы слова ПРАВ, и вспомогательной частицы утверждения ДА, издревле в русском языке означающей «имеет место быть», или просто «место» (сравните: кривда — место кривотолков, ерунда — место ёрничания, кувалда — место, которым ковали, и т. п.), таким образом, буквальный смысл данного определения читается как «место права». Ну, а право от чего произошло? Это существительное возникло от глагола конкретного действа, издревле на Руси называвшегося прать — идти против чего-либо, кого-либо; противодействовать чему-либо; давить, топтать; стирать, чистить, катать, гладить; жать, тереть и гнести. Но наиболее близкое, по корню этому движению, толкование — переть. То есть, ПРать и ПЕРеть, в принципе — это одно и тоже. Вот, раз кто-то прёт, значит у него есть право и он прав. И что выходит, он «носитель правды», что-ли? Что же получается, прав тот, у кого больше прав? Отсюда, кстати, и слово прачка, потому что прачить раньше не являлось исключительно «стирать», а имело гораздо обширное понятие — работать, делать, производить, действовать. Так, например, в украинском языке и поныне употребляется определение працювати — работать, трудиться, заниматься, прилагать усилия, создать, сделать что-нибудь, действовать. Да и в чешском «работать» звучит как praci [праци]. Вот откуда пошло «латинское» (как все полагают) слово практика, производное от древнегреческого πράξις — деятельность, впрочем, как и целая масса искажённых славянских слов, примеров чему великое множество, а вовсе не наоборот, о чём так любит говорить российское образованное сообщество, в частности, что, якобы, «русский язык сложился на основе латинского языка»! В общем, откровенно скажу, это полная бредятина, хотя бы судя только по одному маленькому примеру: в нашем языке прать и переть — единородные слова, имеющие один источник происхождения, а в латинском и греческом понятие «переть» совершенно не сходится своим корнем с «практикой», и обозначается определением glom!

Итак, поскольку правда — от права, а право — от прати, то все три понятия зиждутся на, своего рода, силе как на некоем наПОРе — давлении на один объект или субъект, со стороны другого объекта или субъекта. А может-ли справедливость зиждиться лишь на силе? Вряд-ли. И вот почему. Представьте себе, что некто попрал закон, и совершил преступление. Есть в этом правда? Да, есть, если его вина безусловно доказана. Но есть-ли в этом справедливость? Нет в этом никакой справедливости, ровно до тех пор, пока преступника не настигнет неотвратимое возмездие — общественное порицание, наказание правосудия, божеская кара. Таким образом, справедливость включает в себя не только право, но и обязанность, а, по-сути, их разумный баланс. А это значит, что правда, как признание или свидетельство свершившегося факта, а также сведений, не может быть приравнено к справедливости, ни по семантике, ни по этимологии!

В таком случае, на основе чего сформировалось слово справедливость? Ответ будет предельно прост, для чего вернёмся к самому началу обсуждения этого определения и разбору его по составу — С/ПРА/ВЕД/Л/ИВ/ОСТЬ, где нами был чётко обозначен корень ВЕД, коего нет в слове ПРАВ/ДА, ибо корнем здесь однозначно является ПРАВ. Так вот, если взять за основу слова справедливость его первую часть С/ПРАВЕД, где С — явная приставка, то обнаруживается удивительная родственная связь русского понятия с его однокоренным балто-славянским собратом в литовском pravedimas — проведение, проводка. Как видите, в обоих примерах фигурирует одна и та же основа ПРАВЕД — PRAVED. Случайно-ли? Отнюдь. Ведь это однокоренное смысловое созвучие подводит нас к русскому словообразованию праведный. Но, прежде чем начать обсуждение этого понятия, хотелось бы привести пример из языка чешского: spravovat — ведать. С одной стороны, налицо совпадение разноязычных основ СПРАВ — SPRAV, а с другой — хоть и в переводе, но всё же очередное проявление того же корня ВЕД. Отсюда и современное понятие справка — извещение, сведение, и более старое, буква в букву с чешским словом, русское многозначительное определение справова́ть (справлять, справить) — править, прямить, выправлять, справлять бумагу, сверив с подлинником, записывать, укреплять за кем что-либо, утверждать право, править набор, для печати, совершать, соблюдать, отправлять или праздновать по обычаям, обрядам, справлять именины, свадьбу, справить повинности, исправить (отправить), справлять невод, заводить, припасать, ладить или готовить, справить лошадьми, справить судном в порогах, сладить или управить, справить что с кого, доправить, взыскать, осведомляться о чем, расспрашивать, узнавать, взять справку, деловое сведенье, с кем или с чем сладить, управиться, одолеть, разведаться, сделаться, справа, орудие, снаряд, сбруя, снасть, наставь, прибор, справа, расправа, тяжба, суд, судебное дело, разбирательство, ответ обвиняемого, справный, исправный, путный, хороший, справины, приготовленье, сборы, справский, заправский, подлинный, истинный, истый, настоящий, самый, сам, справчивый, охочий справлять скоро, хорошо справляющий, справщик, справщица, справляющий, следователь, разыщик, сыщик, справедливый, правильный, сделанный законно, по правде, по совести, по правоте. — человек, судья, творящий правдивый, праведный суд, идущий по всей правде, неподкупный, сказанье, истинный, основательный, не вымышленный, справедливость, правда, правосудие. Справовать — исправлять, отправлять, справлять, делать (Толковый словарь В. Даля).

Удивительно, но из всего этого следует, что если справляться ранее означало узнавать, а справить — изведать, то получается, что настоящим правом изначально была… веда! Вот почему у нас и по сей день сохранилось в ходу выражение «знание — сила»! А не то грубое, прущее, попирающее всё и вся на своём пути право сильных мира сего управлять державами, и управляться с народами путём подавления знающих, и гнёта неимущих, безо всякого ведания основ мироздания и обществоведения! Заметьте, вéдание и ведéние — одного корня, а посему приходим к выводу, что настоящим правителем на заре времён, судя по языку наших мудрых предков был… ведун, который мог своё племя-народ-страну не просто не гнести, но, в самом широком смысле слова, вести́ к справедливости (ср. с роуськъм во́да — правитель)! И тут мы вновь сталкиваемся с разными значениями одного и того же корня: вести́ — направлять движение, указывать дорогу, помогать кому-либо или заставлять кого-либо идти, двигаться в определённом направлении, руководить, быть во главе, являться предводителем; и вéсти — известия, новости, послание, оповещение, данные, вещание (ср. с др.-рус. повѣдь — весть).

Так что же такое ведание, кроме управления и знания? Ведь эти определения — лишь дословное толкование сего понятия, на уровне синонимов. Нас же интересует буквальный смысл данного словообразования, с момента его зарождения и начала употребления в речи наших предшественников. Так вот, в санскрите корень VED всегда варьируется с корнем VID, что говорит о безусловной связи арийского значения «знать» с русским понятием ВИДеть, без чего, согласитесь, практически, не возможно, ни ВОДить, ни ВЕДать, ни пропоВЕДовать! Прочтите несколько примеров на санскрите, и рассудите сами: виддхи — знать, понимать; видхана — правила; видья — знания; ведана — чувства. Становится вполне очевидным тот факт, что все три слова — ВЕДать, ВИДеть и ВОДить произошли из одного источника. Следовательно, совершенно не случайна и даже закономерна связь таких русских образований как проВЕДе́ние и проВИДе́ние.

Вот что написано о последнем в «Википедии»: Провиде́ние — целесообразное действие Высшего Существа, направленное к наибольшему благу творения, вообще, человека и человечества, в особенности. Теперь, ради эксперимента, попробуем заменить в этом толковании само исходное слово на изначальный объект нашего исследования, смотрите: Справедливость — целесообразное действие Высшего Существа, направленное к наибольшему благу творения, вообще, человека и человечества, в особенности. Совпадают трактовки? Такое впечатление, будто это, по сути, одно и то же, не так-ли? Вот, если бы здесь первым словом стояла «правда», то очевидно, что подобная трактовка не соответствовала бы в точности определению данного понятия, а «справедливости» соответствует. Почему? Единое в своей основе со сПРАВЕДливостью ПРАВЕДность, хоть и созвучно ПРАВде, но не родственно ему по корню, а следовательно, и первородному значению. Первое значение ведёт своё начало от действа «ведать», а второе — от действа «прать», как это ясно видно на примере деепричастия прошедшего времени поПРАВ. Разве праведный может кого-то попрать? Разумеется, нет. Это наглядное свидетельство тому, что справедливость не имеет прямого соотношения с правдой по своему происхождению.

Однако, есть у этих двух разнокоренных образований схожий элемент: в слове С/ПРА/ВЕД/Л/ИВ/ОСТЬ, следующая за с-, приставка пра- одного происхождения с глаголом прать — переть, и родственна приставкам при-, про-, пере-, пред-, являющимися носителями одного общего смысла «первый» или «сперва». Это возвращает нас к праву и правде, у которых, в свою очередь, имеются однокоренные собратья в других языках. Например, сразу серия английских слов: prove — оправдываться, proud — законная гордость, и pride — гордость. Этимология последнего аглицкого слова ведёт своё начало от старо-английского (саксонского) pryt, с тем же значением, которое созвучно и близко по смыслу русскому существительному прыть — проворство, что, опять же, родственно глаголу прать.

Перейдём к разбору остальных частей слова. Чем является здесь буква Л? Если откинуть от исходника приставку с-, приставку пра-, суффикс -ив-, и окончание -ость, то оставшийся корень -вед-, вкупе со связкой -л-, своим звучанием будто образуют точную копию глагола мужского рода единственного числа «ведать» в прошедшем времени. И поскольку ВЕД/АТЬ — это буквально веду ять (иметь), то, соответственно, и центральная часть оригинала ВЕД/ (А) Л несёт настолько же буквальное значение веду ял (имел), где Л — это сжатая форма вспомогательного глагола ял, вариации которого во множестве случаев встречаются в других словах в виде -ал, -ел, -ил, -ол, -ул, которые являясь формой глагола «ять» в прошедшем времени, собственно, и делают из любого существительного глагол. Дальше, связка -ИВ-, с различной модуляцией гласной буквы, обычно присутствуя в любом прилагательном, например, -ивый, -евый, -авый, -овый, несёт в себе именно то значение, которое и заключено в древнерусском слове овый — один из (ср. с др.-рус. ово — однако), и по сути отражают спряжение местоимений он, она, они, отвечая на вопрос «каков?» — такОВ или справедлИВ. А теперь выясним, что же означает окончание -ость? Это хоть и созвучно определению ость — длинный жёсткий волос (в ботанике, зоологии и анатомии), которое, в свою очередь, родственно понятиям остов, останки, кость, но не имеет с ним ни малейшей связи, поскольку представляет из себя одну из форм древнего славянского глагола несть — нести, только с редуцированной первой буквой (звуком) Н, как, например, в слове скудНОСТЬ — скудОСТЬ. Таким образом, окончание -ость здесь является сжатой формой понятия «носить, нести, носитель», иногда принимающее в других словах такие вариации как -ность, -ость, -несть, -есть, и соответствующее аналогичному окончанию -ness в английском языке с тем же значением. То есть, данное окончание в этом, как и любом другом, слове буквально означает «несение». Ну, и, наконец, приставка С- в начале слова является носителем значения «суть», и родственно словам с единой корневой матрицей С-Т, а именно: СЕТЬ, СОТЫ, СИТО, САТ, поэтому, как и в случае выполнения функции союза, всегда являет собой некую «связь» с чем- или кем-либо, или «привязь» к чему- или кому-либо.

Итак, исследуемое нами слово С/ПРА/ВЕД/Л/ИВ/ОСТЬ буквально читается как: С — суть, ПРА — предшествующая, ВЕД — веда, Л — (которую) пояли, ИВ — ово (однако), ОСТЬ — (надо) нести; и дословно воспроизводится как «есть носитель однажды полученного изначального знания». И в заключение снова вернёмся к трактовке понятия провиде́ние, которой абсолютно соответствует и определение справедливости, смотрите: «целесообразное действие Высшего Существа». Что это, как не сила? Ведь любое действие — это проявление энергии, в том или ином виде. В нашем случае, носителем условно-обобщённого обозначения «силы-действия» является приставка -пра-, буквально «перво-наперво». Далее: «направленное к наибольшему благу творения вообще, человека и человечества в особенности». Если это действие целесообразно, что прочитывается в корне -вед-, да ещё и ради блага человечества, значит это предприятие свыше направлено на заВЕДомо изВЕСТный и очеВИДный для Высшего Существа результат, а потому и проВЕДение сего плана в жизнь так же неминуемо, как и сама карма! Вот в чём принципиальное различие справедливости от закона и суда, которые зачастую бывают субъективны, и могут иногда открыто становиться как раз на сторону попирающего чужие права, либо уже поправшего сущую правду. А на Руси издревле говорили «Аз Бога ведаю», читай «вижу и знаю (по жизни)», в том самом смысле, что Бог ведёт человека по Пути Прави и Справедливости, независимо, веришь-ли ты в Него или нет, в противоположность нынешнему «я верю в Бога», когда вовсе не обязательно его, ни видеть, ни ведать, кто он и куда ведёт или заводит, а достаточно просто брать на веру чуждую религию, да ещё с чьих-то слов издалека, пусть даже нерусского происхождения!

Кстати, о религии. Официально утверждается, что это слово образовано от латинского religare — воссоединять. Сразу возникает вопрос: кого с кем? Ведь на протяжении всей истории человечества, так называемые, мировые религии сеяли только раздор и распри между народами. Может, имеется в виду воссоединение с богом? Тогда почему же, воссоединившиеся с богом, «богочеловеки», обретши рай, не навещают своих сородичей по конфессии, погрязших по уши в грехах, с целью навести порядок? Далее, некоторые уточняют: «восстановление связей». Простите, так всё-таки она, та самая «связь» была нарушена? Причём, ключевое слово здесь, наверное, «была»… была связь. И по логике, получается, что была… до религии!

Ну что же, попытаемся выяснить, что-за «воссоединение» кроется в самом слове. Итак, латинское religare, в свою очередь, происходит от праиндоевропейского leig — связывать, однако, давайте принимать во внимание, что, на самом деле, этот перевод — один из множества синонимов, и даже толкований данного слова, а не его буквальный перевод, что, в принципе, нас и смущает, хотя бы по причине точного наименования исследуемого свойства в латинском viscosus — вязкий! Ведь, латинские vincire и nectere — это тоже вязать, но настолько же условно, как и ligare, ибо так называемое «пр. инд. евр.» leig — связывать, в настоящем, правильном названии языка — арийском, то же самое слово leg — означает уже собирать, а когда мы что-то собираем, то, соответственно, складываем, иначе слагаем, то есть, оставляем лежать, либо приЛЕГать (ср. с лат. lego — набирать), как это просматривается во взаимозаменяемых синонимах: связно — складно — слаженно. Так вот, именно этот корень, с его изначальным истинным смыслом в русском языке, и лежит в основе следующих иностранных слов: английский lie [laı] — ложить, лежать; нидерландский liggen — лежать; норвежский ligge — лежать; шведский ligga (ligger — låg — legat) — лежать, располагаться. Отталкиваясь от последних вариаций, лишний раз убеждаемся в равнозначности корней LIG — LAG — LEG, как носителей, единого с русским, смысла «поЛЕГать — отЛАГать — сЛЁГ», и тому подобных. Таким образом, уравниваются в своём происхождении два созвучных иностранных слова: нидерландское LIGGEN и общеевропейское reLIGION. А поскольку исходное буквальное значение латинской приставки res- и единое её происхождение с русской приставкой раз-, как мы выяснили ранее, переходим к сопоставлению английской огласовки всемирно известного слова с русским однокоренным смысловым созвучием, по уже отработанной схеме:

| R | E | (S) | L | I | G | IO | N |

| Р | А | З | Л | О | Ж | Ё | Н |

Налицо полная идентичность первородного смысла слова религия русскому понятию разложение. Но и это ещё не всё! Учитывая оригинальность звучания основ обеих словообразований без приставок, а также соответствие их значений, выходим на дополнительное фоносемантическое единство производных, отображённых в схождении транскрипций:

— LIGION [ˈlɪdʒən]

— ЛОЖЕН [’loʐɛn]

И в этом нет ничего, противоречащего близости двух индоевропейских ветвей одного понятия, в прямом и переносном смысле: ложен — страдательное причастие прошедшего времени от глагола « (по) ложить», и ложен — краткое прилагательное, от полной формы «ложный». Тем паче, латинское lego — набирать, собирать, с его же значением в переносном смысле lego, legi, lectum — читать, вещать, настолько же двояко выглядит и в русском сЛОГ изЛАГать — тоже читать, вещать. Однако, уже негативное проявление детища одного и того же корня напрочь размывает привычное положительное восприятие в таких формах, как: подЛОГ, подЛО, наЛГать, и тому подобных. Что этому способствует? Ничто иное, как приставка! Это ещё раз убеждает нас в том, что всякая приставка — это не простой и условный набор букв, а совершенно равный номинальной основе слова, вполне самостоятельный корень! Вот и в данном случае, именно приставка нам показала вРАЗ, что на начальном этапе своего зарождения, значение словоформы religion в устах традиционных, исконно народных языков и верований было разложением и ложью, зачем-то насаждёнными извне, о чем не даст мне соврать далеко не полный перечень, однокоренных религии, разноязычных слов, в значении «ложь»: немецкий Lüge, нидерландский leugen, норвежский løgn, узбекский ёлғон • yolg’on, чешский lež, английский lying; и в значении «лгать»: нидерландский liegen, арийский leugʰ-, староанглийский lyge, саксонский liogan, древне-норвежский ljúga, готский liugan, литовский lugoti, ирландский luige.

А теперь к вопросу о разложении. О каком «воссоединении» может идти речь, если, к примеру, в христианстве насчитывается около семидесяти двух течений, с отличающимися друг-от-друга обрядами и трактовками учения? О каком «восстановлении связей» можно говорить всерьёз, если в исламе существует около семидесяти трёх направлений, которые, мягко говоря, «не дружат между собой»? Как можно «связать» неисчислимое количество направлений и «поднаправлений» в одном только иудаизме, если его носитель — один этнос уже разделяют два совершенно разных «родных» языка: иврит и идиш? Заметьте, а ведь были упомянуты всего только три «мировых» религии, причём, вышедшие из одного источника, с категорией «авраамические религии»! Так что утверждение, что религия — это «воссоединение», является ничем не прикрытой ложью, а по факту — буквальным разложением любой страны, любого народа, любого языка на мелкие фрагменты. Уж если каждая из этих монотеистических религий утверждает, что «бог один», так почему же данные конфессии считают друг друга неверными «еретиками, кафирами и гоями»? Разве правда, сама по себе, может быть разной? Нет, она одна на всех, и имя ей — ВЕРА (ср. лат. verum — справедливость, с исланд. vera — бытие, и нидер. waarheid — правда), и слово это исконно русское, одного корня с понятиями ВЕРх соВЕРшенства и ВРЕмя ВЕРнуться. Внесём ясность:

1. Большинство людей, по умолчанию, ВЕРят в соВЕРшнство духа (ср. с эст. voorus — совершенство), всегда одерживающего ВЕРх над тленностью бытия (ср. белор. буда — верх, с санскр. Budda — пробудившийся, то есть, по-сути, «поднявшийся вверх»);

2. В древнейшей традиции всех европейских народов всегда принято было проводить обряды ВЕРОиспоВЕДАний, воздев руки (головы, взоры) вВЕРх (ср. с арм. verevě, лит. viršus, ст.-слав. врьхъ, чеш. vrch — верх), в отличие от известных мировых реЛИГий, где всегда обязывали «опускать очи долу», отвешивать поклоны (ср. венг. lehajol, lehajlik — наклонится, с эст. lähenema — клонится), а то и, вообще, ЛЕЧь ничком (ср. шв. lägga sig — ложиться, c норв. lyge — лгать, и санскр. ligga — крест) и бить челом;

3. ВРЕмя, как ВЕРеница событий (ср. с латыш. virkne, лит. virtinė, vora, эст. voor — вереница), как ВЕРетено истории (ср. с чеш. vřeteno — веретено), наравне с Богами, всегда было судьёй всему, и везде было испытанием ВЕРы (ср. белор. ВЕРАцяно, и эст. värten — веретено, с роуськъ ВЕРемя — время);

4. Требованием ВЕРы обычно служило об (В) РАЩение к Высшим Силам, то есть дословно, необходимость об (В) ЕРнуться к образам Богов (ср. с фр. reVERs — оборот, от лат. reVERsus — обращенный, возвращенный), или попросту к Небесам (ср. укр. віра — вера, с ит. vira — вверх!, поворачивай!). Из чего следует, что ВЕРить — это буквально, ВЕРнуть себя к РОДному лону: РОДной ВЕРЕ, своему наРОДу, РОДне и приРОДе (ср. с эст. rodu — ВЕРеница, ряд, цепочка, череда). Глубоко убеждён, что если бы каждая нация, даже в одной на всех стране, веровала в своих родных богов, а не импортированных «богоизбранным народом» к «неразумным варварам», то не было бы никаких конфликтов и взаимных претензий на религиозной почве, в силу отсутствия неразделённой «любви к ближним», а на самом деле, банальных властных амбиций, как не было бы ничем необъяснимого и необоснованного рвения, во что бы то ни стало, всех соседей, сограждан, соотечественников и чужестранцев об|В|РАТить (читай, обВОРовать, обоВРАТЬ) в «свою» реЛИГию, то есть, по-сути, обоЛГать, а была бы одна на всех потребность ВЕРНУться на ВЕРНУю стезю — к Родной ВЕРЕ своих Пращуров (ср. с укр. поВЕРНУти на свою віру — обратить в свою веру)!

«Ересь! Крамола! Кощунство!» — это ещё далеко не все, и достаточно безобидные эпитеты, которыми могут быть отмечены результаты нашего исследования, но… увы! Такова сермяжная правда беспристрастной этимологической действительности: нравится это нам, или нет — русский язык, будто нещадный полиграф, вскрывает то, о чём многие даже подумать боятся. А нужно-ли, кому нужно, и чего именно нужно бояться — правды языка, или язык правды? Это уже вопрос из «домашнего задания» для каждого здравомыслящего и благоразумного.

Так мы подошли к первоочередному вопросу этой главы: какой же именно смысл был изначально вложен в словообразование православие — право слóвить, в смысле «иметь право голоса», или славить Правь, то бишь, возносить хвалу Родным Богам? Как ни странно, эту тему почему-то всегда стараются обходить стороной в любой частной беседе, непосредственно, сами «православные» христиане. По крайней мере, лично мне так ни разу и не удалось получить от них чёткий и внятный ответ на этот вопрос, что наглядно показывает — данное словообразование родилось не в их среде.

Что касается первой версии «православие от право слóвить», то тут сам собою напрашивается риторический вопрос: а что, все остальные, кроме православных, не имели права говорить что-ли? И даже в смысле «права голосования», автоматически срабатывает ответ от исторических первоисточников: ничего подобного современной выборной системе в древней Руси не существовало! Тем более, сам езыкъ роуськъ — язык наших с вами предков выдаёт нам неоспоримое доказательство, напрочь отрицающее данное толкование, хотя бы только тем, что применяемое ранее в обороте слово (с буквой О) правословие — защита прав, связанное лишь с законом, но никак не с народным культом, имело ещё очень важную для нас формулировку, а именно — «оправьдание». Ну, не может же православие (с буквой А), как и любая другая вера, безоглядно оправдывать всё и вся настолько, что по этой отличительной особенности ей могли дать такое название! Тогда остаётся только второе объяснение: православие — значит славить Правь, от понятия слава — хвала. А как известно, не смотря на общность корней слова и славы (ср. обуславливать — являться условием какого-либо дела), так же, собственно, как молвы и мольбы, тем не менее, наши Славные Пращуры никогда не просили (читай «не вымаливали») чего бы то ни было у своих Родных Богов, но токмо воздавали им хвалу, а значит Славили Правь — их Вышнюю Обитель!

Таким образом, Правь — Горний Мир мы можем представить себе как Мир Принципов Чистого Света Божественного, Мир Истин Абсолютных, лежащих вне мира пространства и времени, Мир Самодовлеющих Аспектов Божественной Субстанции.

Глава 2

Мир Богов

Переходим к осознанию первородного смысла, который несёт в себе, непосредственно, само слово Бог. Когда мы слышим это выспреннее наречение, или просто думаем об этом, то невольно вздымаем голову в необъятную высь, к облакам, солнцу, луне и… звёздам. Почему? А вдруг, большинство из нас, сами того не ведая, чисто подсознательно, а может и на генетическом уровне, очеВИДно уВЕРены в том, что тот самый пресловутый «бог» именно там и «живёт» — в дальнем космосе, правит всем вокруг, и нами заодно, сидя на своём «звёздном троне»! Как-то так… ну, или приблизительно так себе и представляем мы, в большинстве своём, «бога» — среди галактик и звёздных туманностей. Неужто зря? Вот и нынешний папа римский, во время сеанса связи с орбитальной МКС, в беседе с экипажем, так прямо и заявил космонавтам: «Вы имеете исключительную возможность смотреть на Землю глазами Бога». Хотя, уж кому как не отцам церкви должно быть хорошо известно, что Бог не только в Небесах, он во всём: и в самой Земле-Матушке, и в растительном царстве, и в мире животном, и в нас, людях, правда, не во всех — в ком-то больше, а в ком-то меньше, в зависимости от того, насколько мы впускаем его в свои разум, сердце и душу.

Самое время прикоснуться к самому сокровенному и наиболее ёмкому понятию в именах русской родословной — слову баба, ибо оно настолько же священно в древнейшей русской сакральной традиции, как и само слово «бог», вспомните имена только нескольких славянских богинь: Каменная баба, Снежная баба, Баба-яга, Золотая баба. Поскольку это слово состоит из дублирующегося слога БА, то имеет смысл рассмотреть его значения в разных языках:

1. Ба — в китайской мифологии дух засухи, обитающий на юге; изображается в виде женщины, летающей по воздуху. Несет засуху, голод и смерть.

2. Ба — в древнеегипетской религии один из элементов, составляющих человеческую сущность, душа, воплощение жизненной силы. Изображалась в виде птицы с человеческой головой.

Как видите, и тут разыгрывается «борьба и единство противоположностей» в символизме. Однако, обратите внимание на то, что их объединяет нечто общее, а именно дух-душа. Случайна-ли духовная связь у этих антиподов в культах? Похоже, что нет. Ведь практически во всех семитических культах понятие женщина, иначе баба, преподносилось как «порождение дьявола». Те же черты отношения к женщине как существу «низшему и скверному» сохраняют и ныне почитаемые «священные писания». В то же время, мужское начало, вложенное в ту же фонему — слог БА, наделено самым возвышенным смыслом:

«Баа́л (общесемит. b’l — Бел, Балу, Ваал — букв. „бог, благой, владыка, великий“, „хозяин, Господь или господин“) — вообще, является эпитетом „бог, владыка“ для разных богов и градоначальников у древних западных семитов. Также являлся конкретным божеством в ассиро-вавилонской этнокультуре, почитавшийся в Финикии, Ханаане и Сирии как громовержец, бог плодородия, вод, войны, неба, солнца и прочего. Баал создал из первобытного хаоса небо и землю, светила, животных, а из смеси земли со своей кровью создал человека». Но даже это «доброе» божество, впоследствии, у христиан стало олицетворением «сатаны».

Да, но как же быть с бабушками? Получается, что понятие баба, всё-таки касается прежде всего старых? И да, и нет. Дело в том, что такое многогранное понятие, как баба вбирает в себя и млад, и стар. С той лишь разницей, что, когда речь заходит о молодухах, то информационно-ёмкое корневое ядро Б (начальная буква в первом слоге) выдаёт набор корневых матриц, несущих в себе значения, связанные с нарождающейся жизненной силой, как, например: санскрит bālikā — девочка; валлийский bonesig — девушка; английский bim — девка; кимрский banon — девица; таджикский буғӯз — беременная; кимрский beichiog — беременная; санскрит бала — ребёнок; английский barn — ребёнок; венгерский betörő — ребёнок; латышский bērns — ребёнок; армянский balik — детка; башкирский балаҡай — детка; итальянский bimba — ребёнок, дитя, малышка, младенец; французский bébé — малютка.

Кстати, английское babe — ребёнок, по моему глубокому убеждению, недвусмысленно указывает на принадлежность бабе = babe, а с английским окончанием на Y (аналог русского окончания на Й) в слове baby — ребёнок, становится прилагательным, отвечая на вопрос «чей?», звучит почти по-русски как бабий [’babʲɪj] = baby [’beɪbɪ]! Только вот истинный смысл этого прилагательного, ставшего именем существительным, на мой взгляд, был утерян англичанами, обратившись просто в обозначение ребёнка как такового. Впрочем, та же участь забвения настоящей формы речи постигла итальянское слово bambina — детка, где сама орфография подсказывает, что это существительное изначально было притяжательным, с ударением не [bam’bina], а [’ba (m) bina] с неизбежным появлением назальной эпентезы М, и отвечая на вопрос «чейная?», означало — ба'бина [’babʲinə]! А для тех, кто скептически относится к возможности происхождения слова бэйби от понятия баба, приводим всего один, но более чем красноречивый пример: венгерский baba — малютка! В свою очередь итальянское слово bambino (в нашем прочтении: ба'бино) — маленькое дитя, имеет то же корневое основание, что и в английском словообразовании bobbin [’bɔbɪn] — бобина, общеевропейское понятие катушки, изначально имевшей овально-цилиндрическую форму вязального клубка, напоминающего запеленованного ребёнка, будто свёрток в форме боба (ср. с англ. bob — связка), как прообраз мегалитических изваяний, раскиданных на бескрайних просторах Руси, первобытного идола — каменной бабы (впоследствии ставшей снежной бабой или снеговиком), которая тоже имела округло-продольное тело (ср. с франц. bobine — валик). Отсюда и бабки — игральные кости (не зарики!), причём, настоящие… догадайтесь, чьи? Шутка, не угадали! Заметьте, у животных надкопытный сустав ноги, из чего, собственно, и делались бабки, тоже имеет изящную продолговато-округлую форму, отдалённо напоминающую женскую фигуру.

А теперь мысленно перенесёмся из мира «бэйби» к настояшим «баушкам»: немецкий bejahrt — пожилой; нидерландский bejaard — пожилой; азербайджанский böyük • бөјүк — большой; английский bulky — большой; таджикский бузург — большой; азербайджанский baş — старший; башкирский бабай — старик; башкирский әбей — старуха.

Как видите, и здесь информационно-ёмкое коренное ядро Б (начальная буква в первом слоге) выдаёт набор корневых матриц, несущих в себе значения, тоже связанные с жизненной силой, но уже с угасающей. И в этой смене значений проявляется, своего рода, амплитуда колебаний времени. Потому-то, наверное, внучата так тянутся к бабушкам, а те просто души не чают в своих внучках. Итак, «время дышит». Это нам подсказывает сам язык — период наибольшего прибавления чего бы то ни было отражается в языковых определениях нарастания силы, как нечто многого или большого: арийский bel — сила; санскрит bala — сила; греческий beltiōn — сила; ирландский adbal/dibeal — сила; валлийский balch — сила; гамбургский bâlim — сила; фригийский balaios — сила; нижнегерманское pal — сила; старославянский boljĭjĭ — более, сильно; латинский dēbĭlis — сила.

Весь этот перечень однокоренных слов легко согласуется, кроме как со словом большой, ещё и с русским забытым словом дебе́лый дебе́л, ж. дебе́ла, дебе́ло, вульг. дебёлый, укр. дебе́лий, ст.-слав. дебелъ, болг. дебе́л — толстый, крепкий, плотный (о человеке). Дебелый в прямом смысле — твердый. А само русское слово ДЕ/БЕЛЫЙ, на мой взгляд, состоит из краткого ДЕскать и БИЛо — металлическая доска для подачи сигналов — тот предмет, по которому били в набат. То есть, в данном случае, русское БЕЛЫЙ (билый) и латинское BELLUM (война, борьба, бой, сражение, войска), соответственно английское BELL (колокол) — все эти слова одного происхождения. А слово белый, в смысле цвет, если и имеет какое-то отношение к вышеозначенной силе, то как состояние, доведённое до БЕЛого каления, в прямом и переносном смысле. И в этом ракурсе слово баба сопоставимо с понятием батя по первому ударному слогу БА, с той лишь разницей, что «бительный» принцип, в отличии от бати, в названии женщины ограничивался её речевой бойкостью, да битьём тревоги. Обратите внимание на созвучия с батей в этимологическом словаре: «баять — Общеслав. Суф. производное (по аналогии с даяти, лияти, пияти, ср. подаяние, влияние, пиявка) от бати, в других славянских языках еще известного (ср. чешск. báti «рассказывать», в.-лужицк. bać «фантазировать» и др.). Общеслав. bati родственно лат. fāri «говорить», арм. ban «слово», латышск. bóti «спрашивать».

Так вот, нарастание или расширение чего-либо отражены и во множестве других слов, в особенности, имеющих одну со словом баба корневую матрицу Б-Б, как дублирование корневого ядра Б, в целях придания слову динамичности. Причём, динамичность, проявленная в самых различных ипостасях — существах, предметах, явлениях и действах, легла в основу конкретных словообразований. Например:

Как бы это не казалось странным, но именно путём наделения смыслом элементарного звукоподражания убаюкиванию ребёнка и рассказывания ему баек, чем собственно и занималась зачастую и молодая, и пожилая женщина, родилось слово БАБА. Сравните португальское nana! — бай-бай! с русским няня, которое во многих языках означает где маму, где тётю, а где и бабушку! А всё, что трактовалось потом — это только смысловая надстройка к понятию баба, чему примером служит такое словосочетание, как базарная баба (болтливая женщина), которое, по-сути, является корневой тавтологией. Ведь, фактически, во всех индоевропейских языках слово базар означает шумный говор (ср. с анг. bosh [bɔʃ] — ерунда, бессмыслица, чепуха, глупости! обманывать, надувать, дурачить, дразнить), что как раз и соответствует значениям, присутствующим в корневой матрице Б-Б, равной по смыслу звукоподражательным лексемам в тех же языках (ср. с анг. bauble [’bо: bl] — побрякушка, безделушка, пустяк, мелочь, игрушка, погремушка)!

Однако, это самая примитивная для восприятия модель данного словообразования, имеющая в действительности сложную внутреннюю структуру, на которой зиждется вся многогранность этого древнейшего понятия. Наглядным примером «плавного перетекания» одного значения в другое, на основе одной и той же корневой матрицы, могут служить такие слова как баять-баить-баивать-бавить-бывать. Теперь давайте проверим их значения в Толковом словаре живого великорусского языка Владимира Ивановича Даля и Этимологическом словаре русского языка Макса Ю́лиуса Фри́дриха Фа́смера:

1. «баить — баять, байкать, баивать (баяти = бати; ср. деяти и дети [деть]; как от пети — песнь, так от бати — баснь) — говорить, болтать, беседовать, рассказывать, разговаривать, толковать; бахорить, бакулить, балабонить, калякать, гамить»; 2. «бавить — продолжать, длить, должить, увеличивать, прибавлять; медлить, замедлять, тянуть, мешкать, откладывать, задерживать, волочить, проволакивать.» 3. «ба́вить — обычно в сложениях: приба́вить, уба́вить, разба́вить, заба́вить, изба́вить, ба́виться „медлить“. Укр. ба́вити „развлекать, забавлять“, -ся, „задерживаться“, блр. ба́вiць — то же, болг. ба́вя „развлекаю“, сербохорв. ба̏вити се „задерживаться“, словен. báviti se „заниматься“, польск. bawić „пребывать, оставаться“ и т. д. Старый кауз. от быть. Ср. др.-инд. bhāvayáti „рождает, создает“, bhāvás, ср. р. „бытие, становление“.»

Вот так! Получается, что БАБА не только «болтушка», но и «прибавлялка». Более того, исходя от понятия баять, через бавить, мы натолкнулись с вами на смысл бытия (ср. с кимр. byw — обитать; и греч. βίος — жизнь)! Следите за градацией: БАЯТЬ — БАИВАТЬ — БЫВАТЬ — БЫТЬ — БУДЬ — БУДИТЬ! То есть, сам язык есть свидетельство того, что вселенная «дышит»: ото сна — к бодрствованию, от осени к весне, от зимы — к лету, от смерти — к рождению.

Вот теперь, уважаемые читатели, мы подошли с вами к самому главному, базовому понятию слова баба (сравните с греческим basis — основа, основание, опора), на чём основывается, вообще, всё сущее! Заглянем в самую глубь мироздания. Вспомните излюбленную фразу всех набожных интеллигентов, ставшую популярной в широких массах, имеющих не столь широкое представление о происхождении религии, вообще, и библии, в частности, возможно, к счастью. Так вот, первая строка книги Нового Завета Евангелие от Иоанна гласит: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».

А теперь наша версия того, что и как было на самом деле (просьба — не падать со стула!):

В начале был ЗВУК, и звук был ИЗ БОГА, и звук был… БАХ! Да-да, тот самый «бах!» из Теории Большого Взрыва. Очень важно обратить внимание на буквальную огласовку названия этой теории по-английски: The Big Bang Theory. Подчёркиваем: BIG BANG! С небольшой, но логичной корректировкой озвучим это словосочетание по-русски, причём именно так, как мы обычно произносим: БАльшой БАх, или, попросту, БА/БАх! Вот вам и выявленный ранее дуализм понятия БАБА: венгерское baba — малютка, и русское баба — старуха, как отображение природного явления нарождения жизненной силы и её угасания, и наоборот, с повторением цикла: накопление энергии и её высвобождение (ср. с санскр. бахис — выход). Производим аналогичную корректировку и в английском словосочетании big + bang (большой, крупный, высокий, широкий, громкий + ударять, бить, стучать, удариться, стукнуться, врезаться, хлопнуть, бах!, бац!), точно с такими же равными значениями: bag — БОГатство + bash — бить = BАg BАsh, или, попросту, BА/BАsh! Похоже на русское, то-ли бабище, то-ли бабушка, неправда-ли?

Случайно ли последнее сходство — судить вам, но главное становится вполне очевидным, а именно: дублированное корневое ядро Б является носителем значения большого прибавления и одновременного убавления чего-либо, как то: существа, предмета, явления, действа. И для пущей уверенности, дополним свою версию простеньким примером из живой русской речи: «БА (междометие). Выражает удивление, догадку, радость при встрече. Ба! (разговорное). Выражает удивление при неожиданности, при узнавании кого-л., воспоминании о чем-л., при внезапно пришедшей мысли как действие». Ещё бы не было удивления при взрыве! И в то же время, во многих русских диалектах слово ба произносят вместо союза бы, например: «Я ба (бы)…» Итого, у нас имеется два значения фонемы БА: 1. Ба! — внезапность; 2. ба — бы. А союз бы, если вы ещё не догадались, берёт начало от глагола быть! Таким образом, если БА — это бы, то БАвить — это тоже быть, соответственно, к понятию уБАвить будет относится междометие Ба!, как крайняя степень удивления, эмоциональный апогей, психологическая разрядка оБЫВАТеля! Остаётся только соединить эти две частицы речи, как два слога, воедино: БА/БА! — и мы получим с вами «маленькое» значение «большого взрыва», а заодно и древнейший сакральный смысл такого доисторического понятия, как БАБА — наращивать (плод) и порождать (дитя)!

А теперь вернёмся к собственной трактовке строки из «священного писания». Разберём фразу по деталям.

Деталь первая. Почему «В начале был ЗВУК».

Вы никогда не задумывались, почему все мы в школе учились читать по «слогам»? Потому что, когда мы начинали учёбу, мы всё ещё были восприимчивы к природным ритмам, посредством которых матери нас убаюкивали, а бабушки баяли нам басни (ср. с санскр. баш — разговаривать), и, благодаря которым, мы, на подсознательным уровне, внимали Пульсу Вселенной, не осознавая сути вещей, зубрили их формы. В этом малом ритме отражено глобальное «дыхание» космоса — Слог Абсолюта, Язык Бога (ср. др.-рус. балвохвальство — язычество). Вездесущий ритм заложен даже в имитационном названии взрыва — «БАБА'Х!», где, как и в музыкальном такте, присутствуют слабая и сильная доли, которые уже со смыслом заложены в оба слога, только с переменой ударения, в слове БА'БА. То есть, не смотря на то, что голос и звук — слова-синонимы, всё же, мы привыкли приписывать голос живым существам, а звук — неодушевлённым предметам, забывая (или не ведая?) о том, что звук и язык — это однокоренные слова! Следите за градацией: Я/ЗЫК (где Я — местоимение первого лица) — ЗЫК (голос) — ЗЫВ (зов) — ЗОЙ (вой) — ЗЮК (говор) — ЗВЯГ (брань) — ЗВОН (гам) — ЗУК (звук)! А поскольку под словом язык в стародавние времена на Руси понималась не только речь, но и народ, то местоимение Я здесь становится истинным эго, подразумевающим ЕВО (Еву!) — ЯВО (Явь!) — ЯХО (Яхве!) — ЯГО (Бабу-Ягу!) — ЁГО (Йога!) — ЕГО (Бога!) — ЭГО (Эхо каждого Я!), который ЗЫК (краткое прилагательное) — ЗЫКИН (притяжательное) — ЗЫЧЕН (как причастие «озвучен»)! Соответственно, Я/ЗЫЧ/НИК — это буквально Я ЗЫЧе НИК, или Я (его, Бога) ЗЫКу вНИК, иначе Яго ЗВУЧанию вНИКаю, а в современном изложении: «его (Бога) звуку, голосу, глаголу, слогу, слову внимаю», в отличии от «немцев». Ведь, немцами именовали не только «лиц германской национальности», но и вообще всех иноверцев-инородцев, потому как НЕ/МЕЦ (НЕ/МАЦ) — это тот, кто буквально НЕ/МАЦает — НЕ/иМАеТ — НЕ/йМЁТ — НЕ/иМЕеТ — НЕ/уМЕеТ — НЕ/разуМЕеТ — НЕ/внеМлЕТ — НЕ/вниМаЕТ — НЕ/вНИКает в Я (го) ЗЫК — ЗЫВ — ЗОЙ — ЗЮК — ЗВЯГ — ЗВОН — ЗУК — ЗВУК (Бога)! Не удивляйтесь осмыслению отдельных частиц: приставок, суффиксов и окончаний, все они в русском языке наделены смыслом, как и корни — взаимопереходящие морфемы, с «блуждающим» корневым ядром, и модулирующейся корневой матрицей. Итого, получаем: слово — это слог, слог — это глагол, глагол — это голос, голос — это звук, а звук — это язык! Следовательно, наш с вами язык — это данность свыше, идущая от начала мира, ознаменованная Первым Звуком — ударной волной Большого Взрыва (ср. с англ. slog — сильный удар)!

Деталь вторая. Почему «звук был ИЗ БОГА».

Если рассматривать рождение Явного Мира (материи) из Ничего (санскр. nirvana — затухание, угасание, иссякание, успокоение), как совершенного отсутствия всякого бытия в Ноль-пространстве, то оно должно было исходить из одной бесконечно малой «точки» микрокосма, с выплеском бесконечно большой энергии постоянно расширяющегося во всех направлениях макрокосма. И выход этот был проявлением в наших измерениях Непроявленного (из других измерений) Бога, или Абсолюта в виде Большого Взрыва. Поэтому не «от Бога» было брошено «слово», а ИЗ БОГА вышел Он Сам путём «выдоха» Себя (ср. с др.-рус. БАГан — добрый и злой ДУХ) своей световой сущности — квантового колебания волнового излучения: из неБЫТия — в БЫТиё, из заБВения — к БДению, из заБЫТья — к проБУЖДению (ср. с санскр. Бу́дда, буквально — «пробудившийся», «просветленный», в буддизме — наиболее высокое «состояние духовного совершенствования», имя одного из других бесчисленных существ, достигших просветления «бодхи»). Отсюда и родилась догма «Бог создал человека и вдохнул в него жизнь», в нашем же прочтении: Бог создал Себя в Яви, выдохнув из Себя Природу Света, зачав тем самым в Этой Жизни Себе Подобного — Образ Сына. В этом и заключён ответ на незаданный вопрос, кто же был свидетелем Большого взрыва, воспроизведшим звукоподражание ему, когда людей и в проекте-то не было: имитатором перво-звука был… САМ БОГ — Отец Рода Человеческого, славяно-арии звали его Дажьбогъ, одним из тонко-материальных аватаров которого был ЕГО сын — Бог войны, славяне и русы звали его Перу́нъ, и символ его — молния как прообраз прото-космической сверх-вспышки. А «Словом о Взрыве» служит его гром, буквально БАБАХ!, если точнее, ударный слог БАХ! (как сильная доля в Пульсе Жизни), ставший самостоятельным осмысленным словом, а впоследствии нарицательным Именем Всевышнего Существа, обладателя наиБОльшей Силы, выраженной в БОГЕ — БОЖЕ — БОЗЕ. Однако, вернёмся к Взрыву.

Сопровождалось эта эманация, как Творческое Истечение Абсолюта, ЗВУКОМ, только не привычным для нас «сотрясанием воздуха», которого, допустим, нет в космическом вакууме, а выплеском неограниченного количества материальной энергии, принявшей состояние Огня (плазмы), озарившего Тьму (Невидимый Мир), тем самым, посеяв Свет — Источник Жизни. То есть, создавая Наш мир, Он Сам стал Миром, или Мерой в нашем изМЕРении. Именно эта высокоинтенсивная вибрация первобытной материи и явилась первым «словом», «голосом», а точнее ЗВУКОМ ОГНЯ ИЗ БОГА (ср. с санскр. бхах — свет)! И подобному явлению наши славные предки дали определение БАГатье-БАГать-БАГач, что значит огонь.

Деталь третья. Почему «звук был… БАХ!»

Произнесите древнерусское существительное бага'ть (огонь), с ударением на первом слоге и с мягкой Г, как придыхательной h. Что мы получаем? Точно, ба’hать — производное от глагола БАХать! То есть, простая имитация звука, как звукоподражание взрыву, послужила возникновению корневого ядра Б (слабая форма П) и производных от него: матрицы, корня, и слова БОГ, с последующими всевозможными смысловыми надстройками в русском и других языках. И подтверждением тому — перевод слова взрыв на разные языки: английский BlAst, BUrst, BlOw-up, BАnG; белорусский выБУХ; армянский PОŗt’kum, PАyt’yun; украинский виБУХ; венгерский robBAn; башкирский ҡаПЫл; польский wyBUCH; эстонский PUHang; чешский výBUCH.

А теперь условно разобьём однокоренные фонемы на звуковые базы.

Звуковая база «БАХ!»: перс. baga, авест. baɣa бог (ср. с санскр. бахуна — много);

Звуковая база «БОХ!»: праслав. bogъ; ст.-слав. богъ, сербохорв. бо̑г, словенск. bȯ̑g, польск. bóg, в.-луж. bóh, н.-луж. bog (ср. с санскр. бахул — толстый);

Звуковая база «БУХ!»: др.-рус. Бꙋ́г, чешский bůh — бог (ср. с рус. бугай — бык, большой);

Звуковая база «БЫХ!»: украинский бiг [’bɪh] — бог (ср. с анг. big — большой).

Таким образом, изначальный звук БАХ-БОХ-БУХ-БЫХ послужил первоосновой происхождения слова БОГ, со всевозможными смысловыми надстройками, с ним связанными, например: санскрит бхага, багата — счастье; и фарси бахт — участь, удел, доля, счастье. И если слова с корнями БХА-БАХ и БОГ одного происхождения с равными значениями наивысшего состояния духа, а сЧАСТЬе — это буквально соуЧАСТИе, то выходит, что мы, люди есть ЧАСТЬ БОГА, а каждый в отдельности человек суть ЧАСТИЦА ЕГО, или проще ЭГО (лат. ego — я)! Можем-ли мы, при этом, быть «рабами божьими»? Ведь, если это и в самом деле так, как утверждает церковь, то получается, что мы являемся рабами самих себя?! Нет! — утверждают заповеди наших мудрых предков, вспомните строку из «Слова о полку Игореве»: «На силы Дажьбожья внука, храбрых русичей…», тем самым, автор «Слова…» ясно даёт понять, что русичи — дети Перуна. В нашем современном понимании, это означает, что русы (славяне) — дети своих богов, а не рабы чужих! А подтверждение тому — русское его — притяжательное местоимение, в котором буквально читается санскритское йога — соответствие! То есть, дословно выражаясь, ЙОГА (как человек) — это ЕГО (БОГА) соответствие, иначе, образ и подобие своего создателя! А соответствовать — это буквально СОвместно/ОТВЕТСТВовать, отвечать другу или соГЛАСовывать, чего никогда не делают с рабами, но токмо с родными чадами своими! Кстати, о чужих богах:

а) «Иего́ва (Его́ва) — традиционная транскрипция имени Бога в русских переводах Ветхого Завета и художественных произведениях, соответствующая тетраграмматону в оригинальном тексте Библии на древнееврейском языке (ивр. YHWH). Еврейское имя Божества J’hovah есть соединение двух слов, а именно Jah (y,i, или j, Yodh, десятая буква алфавита) и hovah (Havah или Ева) (ср. с мокшанским {финоугор. гр.} ава — женщина!);

б) Алла́х (араб. [ʔalˤːɑːh]) — «Бог»;

в) Элохи́м (ивр. [«ĕlôhĭm]) в Танахе — слово, в зависимости от контекста обладающего единственным или множественным числом, и обозначающее Бог или боги.

У всех трёх семитических наименований Бога абсолютно очевидная идентичность корней. Ведь, если в двух последних словообразованиях присутствует первый слог АЛ (аль) и ЭЛ (эль) (или УЛ (уль) — в арабском языке частицы речи, имеющие значение члена, соответствующие немецкому der, die, das, die и французскому le, la, les) в качестве артикля, то корнями в словах аллАХ и элОХим являются АХ и ОХ, имеющие буквальное сходство с корнем ИЕХ-ЯХ в слове ИЕГо́ва (ЕГОва) -ИЕХо́ва (ЕХОва) -ЯХве (Ягве) -Яга (Ева). Внимание: Ева (ивр. произн. [хawwͻ: h], совр. евр. произн. Хава — букв. «дающая жизнь») в авраамических религиях — праматерь всех людей, первая женщина, жена Адама, дополним: или, по-сути, ЕГО-ЕhО-ЕЪО-ЕВО (первого человека) БАБА (ЕВА)! А ещё раньше ЕВО-ЕЪО-ЕhО-ЕГО (БОГА) ДУХ-ДУША-ДЫХАНИЕ-ВЫДОХ, или, «БАХ!» как первооснова слога-слова, отражённого в русских диалектах: «бакулить — говорить, разговаривать, беседовать. Бакульщик, бакульник — говорун, краснобай. Бакулы — пустые слова, речи, слухи. Бакулина — шутка, острое словцо, анекдот. Бакульничать — болтать, балагурить, беседовать продолжительно. Бакуня, бака, бахарь, байщик, баюн, баян — краснослов, краснобай, говорун, рассказчик».

Вот тут начинается самое интересное. Поскольку корни АХ-ОХ-ИЕХ в семитских языках означают БОГ, как и в славянских БАХ-БОХ-БУХ, но по сравнению с ними уже без «бительной» согласной Б, то своим звучанием они мало напоминают взрыв, да ещё Большой. Скорее, они напоминают его… ЭХО! Внимание: ЭХО (греч. Echo, Ηχώ) — звук, голос, молва, отголосок; Эху, Hxo — в древнегреческой мифологии нимфа, наказанная за болтливость (как тут не вспомнить русскую Бабу Негу-Ягу!). А теперь, уважаемые читатели, задайте себе вопрос и сами ответьте на него: так чьё же понятие БОГ первично, а чьё вторично? Вопрос риторический. Ведь, наша живая родная речь, безо всякой «талмудистики», сама ясно даёт нам понять: русский язык — свидетель событий, уводящих нас к самому Началу Времён Создания Мира! Более того, те же корни АХ-ОХ-ИЕХ (семит. Аллах, Элохим — Бог), как отголоски исходных БАХ-БОХ-БУХ (слав. Буг, Биг — Бог), фонетически совпадают с русскими междометиями:

АХ! — междомет. удивление, страх, радость. неизменяемое слово, непосредственно выражающее эмоциональную реакцию, чувство, ощущение;

ОХ! — междомет. выражающее высокую степень признака (в значении «очень»);

УХ! — междомет. эмоционально-экспрессивное состояние, как: ухти!;

ЭХ! — междомет. употребляется в усилительном значении, как: эха!;

ИХ! — междомет. восклицанье, как: ах, ох, ух и пр. ихма!, эхма!, охти!;

ЙЕХ! — междомет. как: ого, а, ага, ай, ау, ах, ба, гей, ей-ей, о, ого, эге;

ЭКО! — отыменные междометия: экой, экая, экий, эка, эк, эки.

Теперь сравните последнее русское междометие с корнем в слове: Эколо́гия (от др.-греч. οἶκος — обиталище, жилище, дом, имущество и λόγος — понятие, учение, наука) — наука о взаимодействиях живых организмов и их сообществ между собой и с окружающей средой. То есть, опять же налицо соответствие: и русское эко! — это соответствие с оригиналом, и греческое эко (с) — тоже соответственность Природы (Бога) и Человека (Образа ЕГО). А всё вместе суть соГЛАСованность, соГЛАСие, буквально СОвместное/ГЛАСие, от глас — голос, глагол, речь, язык, и… ЗВУК! Посему добавим: … и соЗВУЧие, гармония звука и бытия, которая позволила первородному звуку-слогу-слову «БАХ!», исходящему из проявленного БОГА (БАГАНА), БАХарить (др.-рус. вещать) БЕХУ-БЕХОМ-БЕХ-БЕ (др.-рус. были-был-была-было) — Начало Бытия! Соединяя два понятия БАХарить+ БЕХу, выделяем первые два словообразующие слога БА+ БЕ=БА/БЕ, получаем равнозначный расклад в английском: BAIZE (байка) + BE (быть) = BA/BE, где английское babe — привлекательная девушка, красотка — абсолютно идентично русской бабе!

Выстраиваем эволюционную градацию от исходного звука, посредством переходных форм, к производному слову: БАХ! — БАГАТЬЕ — БАГАН — БАХАРЬ — БАЖИТЬ (рус. диал. желать, хотеть, жаждать) — БАБА. Однако, было бы несправедливо обходить стороной в анализе понятия баба такой аспект, как красота, являющийся неотъемлемой частью и самой фонемы. И в этом видится не противоречие с включением в слово баба понятия сила, но наоборот, сближение в общей морфологии. Чего стоит только расхожая шутка «красота — страшная сила», в которой есть только доля шутки, а всё остальное — правда. Ведь, во множестве языков, как и русском (вспомните фразу из русских сказок «и красива, и бела»), корневое ядро Б, вкупе с корневой матрицей Б-Л и корнем БЕЛ породили массу однокоренных слов со значением красота, имеющие прямое или косвенное отношение к понятию баба, как то:

английский belle — красавица => английский belly — живот, брюхо, пузо, матка;

санскрит балакша — белая => санскрит бааликаа — девочка;

испанский belleza — красота => итальянский bellezza — красавица;

латинский bella — красивая => казахский қыз бала — девочка;

каталанский bellesa — красота => татарский баласы — девочка;

санскрит бхага — красота => санскрит бхага — женское лоно;

санскрит балам — сильная => санскрит бхарати — богиня священной речи.

Итак, если мы всё это время говорили о сближении понятия БАБА с понятием БОГиня, на этапе их рождения от имитации первородного звука БАХ!, что касалось, прежде всего, «аккустического» аспекта того самого Большого Взрыва, отразившегося в этих и других последующих словообразованиях, то аспектом «визуализации» этого космического явления, как и последующего отражения его в образах, аллегориях, эпитетах и дифирамбах, послужили слова, порождённые корневой матрицей Б-Л — носителем и «звукового», вторичного значения данного процесса, с одной стороны, и «светового» — с другой, как первичного, даже первейшего процесса в Этом Мире. Речь идёт о вспышке, которая предшествует всякому не только взрыву, но и резкому, мгновенному изменению событий в пространстве-времени. В данном случае, под прямым и переносным значением «вспышка» надо понимать такие слова, как например: БЛестящая, БЛистательная, БЛаженная и… БЕЛая! Вот почему комплиментом барышне в старину, как синоним светлой души и чистого сердца, считалось слово БЕЛА (я), во многих языках ставшее носителем значения «красивая» (ср. с кашубским białka — женщина). Теперь совершенно ясно, что, на самом деле, имел в виду Ф. М. Достоевский, написав в своём романе известную ныне всему миру фразу: «Красота спасёт мир». Так вот, мир спасёт… БАБА! Вовсе не та эфемерная, облачная и размытая абстракция, под названием «красота», которая для всех и каждого, как и вкусы или настроение, представляется по-разному, а та, душа и сердце которой всегда рядом с мужем, сыном, братом, внуком, потому «и красива, и БЕЛА», она же belle-belly-балакша-бааликаа-bellezza-bella- (қыз) бала-bellesa-баласы, она же babe — баба — бабушка — богиня!

Таким образом, вдруг выясняется, что всё же «в начале был… БЛИК!». Всё равно, что при взрыве атомной БОМБЫ (невольно приходит на ум аллегория sex bomb), простите за неуместное сравнение, впрочем, можете просто представить себе термоядерные процессы, постоянно происходящие на (в) звёздах: вспышка — ударная волна (солнечный ветер) — радиация. Либо, в более приземлённом варианте, при грозе: БЛИК — БАХ! — ЭХО. Та же последовательность и в космическом BIG BANG: БЛИК — БАХ — БЛУКАТЬ (рус. диал. плутать). Аналогична реакция и в человеке: мысль — слово — действие. Вот теперь, наконец, мы имеем дело с «полным комплектом» основных значений, вложенных в древнейшее слово БАБА, в течение долгой эволюции: БЕЛяна, супруга БЕЛБОГа (как блик ЕГО, сияние) — БАЦ (бах!) — БАБы (созвездие Плеяды) — БАХалда (рус. диал. бойкая, крикливая баба) — БАСА (др.-рус. красота) — БАБурка (от др.-рус. бабурить — говорить) — БАгана (богиня) — БАять/БАвить — БАБА. Кстати, слова с корневой матрицей B-L в английском языке, в основной своей массе, будто сговорившись, практически передают смысл всего вышесказанного нами, в своём переводе, являясь, по-сути, качественными характеристиками понятия баба. Судите сами, приводим без комментариев (спрягать в женском роде!): blaber — болтун; blade — былинка, било; blah — бла-бла, болтовня, мля; blanch — белый, белить, бледнеть; bland — обыденный; blank — белый, бледный; blankness — белизна; blat — блеять, болтать; blaze — блеск, блистать, белая звездочка; bleach — белизна, беление, белить; bleat — блеять; bleeding — блеяние; blench — белить; bless — благословлять; blessed — блаженный; blessedness — блаженство; blest — благословить, блаженный; blether — болтовня, болтать; blink — отблеск, блик; bliss — блаженство; blithesome — блаженный; block — болван (ка), валун; blockhead — болван; blonde — белокурый; blub — плач.

Возвращаясь к вопросу первичности БЛИКа перед БАХом в момент Рождения Вселенной, мы должны признать, что это не только не противоречит установленной доктрине «вначале было СЛОВО», но и подтверждает нашу версию равнозначности этих, уже трёх постулатов первородности. И вот почему. Ведь, что такое «вспышка» — это то, что всПЫХивает. Здесь мы опять имеем дело с корнем ПЫХ, как лёгкой формой уже упомянутого корня БЫХ, лёгшего в основу понятия БОГ в украинском БIГ! Более того, в семантике русских понятий вспышка и взрыв, мы не усматриваем никакой принципиальной разницы, в силу общей этимологии слов всПЫХивать и ПЫХтеть, а ведь это, в первом случае СВЕТ, а во втором — ЗВУК! Может-ли иметь СВЕТ отношение к СЛОВУ? Вне всяких сомнений! Достаточно привести в пример дуализм русского понятия освещать, которое имея единую этимологию, расходится в семантике русских слов оСВЕЩать — от СВЕТ, и осВЕЩать — от ВЕЧать-ВЯЧить-ВЯКать, то есть говорить! И даже, если мы касаемся корня ПЫХ, в значениях всПЫХивание и ПЫХтение, то его сильная форма БЫХ, с модуляцией гласной БУХ, выводит нас на глагол БУХтеть (говорить, ворчать, бормотать), существительное БУХтерь (рус. диал. тяжелый), и имя нарицательное БоУХ (чеш. bůh — бог)! Таким образом, БЛИК (как мысль) — БАХ (как голос) — БОГ (как слово) суть едины есть (ср. с санскр. bhāṣā — язык).

Вывод. Не смотря на кажущуюся примитивность звучания, даже детскость, слово баба, как впрочем и другие двуслоговые: деда, дядя, тата, тятя, тётя, няня, мама, на самом деле является сложной многомерной смысловой структурой, облечённой в чистую звуковую форму детского лепета, а устами младенца, как известно, глаголет истина!

Из всего этого следует, что, не смотря на несоизмеримость человеческого с божественным, все определения Всевышнего, всевозможных наречений богов, а также их имён очень просто прочитывается по-русски, даже тогда, когда мы имеем дело с инокультурным наследием. Это говорит о том, что наш родной язык появился на свет одновременно с появлением на земле человека разумного! И теперь нам предстоит выявить истинное, первородное значение наименований славянских божеств, поскольку в современном языке слова подобного строя и толка не употребляются аж с эпохи крещения Руси. Выбор очередного имярека и их общая последовательность будет проводиться совершенно независимо от их кастовости и ранга. Я, вообще, полагаю, что их и не было, на самом деле, изначально, именно по той причине, что на момент нарождения культа у славян и русичей не существовало тех самых степеней правления и подчинения, начальствования и служения, которые появились гораздо многим позже, уже с приходом феодализма (о рабовладельческом строе даже не говорю — его просто не было в истории нашего народа) и внедрения иноземной религии (не путать с родной верой!), когда людское сообщество разорвали борозды лицемерного межевания на своих и чужих, на владык и смердов, на святош и нехристей. И соотношения богов строились исключительно по старшинству и родственным связям, как и в обычных семьях. Более того, в разных регионах одной страны, либо в разных странах славянского мира, единый и неизменный состав пантеона возглавляли свои верховные боги местного почитания, никак не оспаривая первенство и величие у своих соседей, а, всего навсего, беря под покровительство и ответственность свой люд и тот край, где к ним взывали.

Глава 3

Род

Начнём с такого священного понятия как «род». В русском языке слова с этим корнем открывают перед нами целый мир, от его заРОЖДения до выРОЖДения, от РОДничка до приРОДы, от новоРОЖДенного до наРОДа и многое-многое другое, всего не перечесть. И очень символично, что это слово связано с верховным богом славян, имя которому Род:

«Род является главным божеством в славянском пантеоне. Создатель всего, первичный дух, Первобог, Прабог. Рода также называют Вышним Богом или Всевышним. Многие, кто проводят параллели между славянскими и индийскими верованиями, утверждают, что индийский бог Вишну является именно Вышним Родом. Кроме того, в индийской религии прообразом или тем же богом, только с искажённым названием при переводе на санскрит, является Рудра. Многие слова, такие как род, родина, родители, родственники, родной и другие, происходят от имени бога Рода. В некоторых христианских учениях против язычества так говорится об этом боге: «Вседержитель, иже единъ бесмертенъ и непогибающихъ творецъ, дуну бо человеку на лице духъ жизни, и бысть человекъ въ душю живу: то ти не Родъ, седя на вздусе, мечеть на землю груды — и въ томъ ражаются дети…». Древний повелитель заботится о делах небесных. Другие Боги слушаются только его, и исполняют все требования беспрекословно. Даже после принятия христианства славяне продолжали устраивать празднества и пиры 8 сентября в честь Бога Богов. На следующий день, 9 сентября празднуют день Рожаниц — дочерей Рода. Ещё один праздник Рода и Рожаниц отмечают 25 сентября. По некоторым сведениям, Род вышел из Золотого Яйца, в котором был заключён. Разрушив свою темницу, он породил вселенную и бесчисленное множество миров, в которые входила и наша Земля. Из сказаний и мифов наших предков можно узнать, что сама Вселенная, звёздное небо, все планеты и явления на небосклоне являются телом Рода. Луна и Солнце — его глаза, млечный путь — его волосы и так далее. Кумиры или чуры (идолы) Роду делают в виде фаллических символов красного цвета. Делают их из бука, вяза, ясеня или клёна».

Итак, мы с вами убедились, что даже в русском языке корень род образует слова со множеством значений. А это значит, что в родственных языках индоевропейской группы тот же корень, тем паче, не может переводиться буквально, со смыслом, заложенным в русских словах. Это вполне естественное явление, обусловленное тремя историческими факторами отчуждения: время — расстояние — среда. Зато передать схожее представление о предмете — явлении — действе исходному корню всегда по силам в любом арийском языке. Рассмотрим, примеры смещения смысла, которому подвергся корнеслов род в других языках, сохраняя общность понятий: санскрит родас — земля (ср. с рус. Родина); фарси род — щедрый, великодушный, благородный, отважный, доблестный; английский rod — ветвь, побег, прут, жезл, половой член, рычаг; кимрский rhod — колесо, совокупность людей, круг друзей, область.

Таким образом, единая корневая матрица РОД-ROD, породила в разных языках множество слов с различным смыслом, однако, связанных не только фонетически, но и ассоциативно, что позволяет нам получить представление об этом, как и любом другом, понятии даже на уровне метафоры.

Тем не менее, подобного подхода будет недостаточно для того, чтобы познать самую суть явления, когда нарождалось то или иное слово, более того, даже прообраз его, а именно звукород, то есть, зачаток слова. Поэтому, считаю очень важным ознакомить читателя с собственной системой распознавания исходного смысла исследуемого образования, что позволит нам в дальнейшем получить буквальное значение очередного имярека древнерусского божества, ибо это и есть отличительная особенность нашего метода дешифровки имён славянского пантеона на фоне бесчисленного количества их трактовок, переводов и толкований в различных словарях, энциклопедиях и справочниках.

Когда мы спрашиваем, откуда есть пошло то или иное слово — этимологи, как правило, нам отвечают, что, мол, от такого-то слова. Ну, а то самое другое слово от чего родилось? Учёные парируют — от третьего… И так по кругу, конца и края которому не видно. Подобные ответы, как вы сами понимаете, не дают нам полного представления о реальных процессах в словообразовании, а посему я задался целью пойти дальше, и углубиться в самую суть явления на свет вербального обозначения всякого предмета-действа-существа, дабы узреть отправную точку существования самого слова — его зародыш. И вот, к какому заключению я пришёл.

На основе тщательного системного анализа, проведённого путём сравнения однокоренных смысловых созвучий в индоевропейских языках, а также языках других групп, позволю себе выдвинуть идею о том, что практически все слова в русском (как и любом иностранном) языке были рождены от звука.

То, что произнесённое слово произошло гораздо раньше написанного — знает или догадывается каждый школьник. Поэтому сформулирую свою мысль более точно: каждое слово в любом языке мира произошло от звукоподражания тому или иному процессу, произведённому, как человеческой деятельностью, так и вследствие природного явления, куда можно отнести также голоса и звуки, издаваемые различными существами.

Во избежание кривотолков, сразу внесу ясность: речь идёт не о конечных словообразованиях, а о пракорнях, или даже о первичных корневых матрицах, на базе которых возникли простые и сложные словесные структуры. То есть, на заре цивилизации, характерный звук, издаваемый каким-либо предметом, явлением, действом, существом был отмечен первобытным человеком типичной звукоимитацией. По-сути, всему и вся в этом Мире давались специфические «клички», для улучшения качества и скорости передачи сведений, от которых зачастую зависела жизнь, как отдельного человека, так и народа в целом.

Ещё очень важная деталь. Не стоит искать в каждой такой «кличке» характерный шум, присущий исключительно лишь этому объекту. Например, для нас уже привычной ассоциацией со словом мельница будет понятие «мельтешит-мелькает», нежели «мелет-молотит», но в любом случае, в самой фонеме [’mʲelʲnʲɪʦə] мы никак не услышим шум её механизмов, по той простой причине, что первичный звук, послуживший зачатком этого слова лежит в совершенно иной понятийной плоскости, а значит, и другом звуковом пространстве, не связанном с конструктивной особенностью и внешним видом самой мельницы. А звук, как это ни странно, изначально исходил из… человеческих уст. Вспомните вульгарное «что ты мелешь?», когда речь идёт вздорной болтовне. И это не фигура речи! Ибо молва как раз и произошла от понятия «молоть» (ср. с рус. ма́лкать, ма́лтать — говорить, толковать и фин. malkkia — твердить), только глагол молотить не всегда означал «стучать» — когда-то он подразумевал «измельчение», чем, собственно, и занимаются челюсти во время еды, издавая характерный жевательный звук, напоминающий молсание грудничка во время кормления грудью (др.-рус. молсать — сосать, грызть, лакомиться), отсюда и млеть, мямля и молоко! Так вот, первородное звукоподражание мля-мял-мел-мол и явилось тем исходным материалом, из которого и образовалось слово мельница, пройдя смысловой путь ото рта до мукомольного устройства, как, впрочем, и жертва — до жернова.

Таким образом, по большей части, мы оперируем в своей речи конечными формами словообразований, изначальный смысл которых претерпел значительное смещение, подобное следующему: в лопате нет понятия «копать» — оно присутствует в слове копьё, в котором нет понятия «колоть», зато оно есть в ледоколе, хотя это судно не колет лёд, а скорее ломает (ср. лом) его своим днищем, под которым замёрзшая вода буквально лопается, а это финишное определение, как раз от звука « (х) лоп», и произвело на свет понятие «лопасть», а вслед за ним и слово лопата. Парадоксально, не правда-ли? Хотя, в действительности, неожиданно это выглядит только для нас, современных людей, поскольку сегодня все мы пользуемся языком совершенно поверхностно, когда, по большому счёту, каждое слово — это абсолютная формальность, используемая, лишь, как инструмент общения, а то и развлечения, но никак не орудие выживания, что имело место быть, как в недалёком, так и дремучем прошлом.

Итак, любое слово было рождено от звука, а потому я решил наделить его первичную форму термином аудиоген, иначе по-русски звукород. Однако, традиционно в официальных источниках принято называть звукоподражательными такие образования как чирк, шлёп, бух, и многие другие, им подобные, которые, почему-то, даже не считаются полноценными словами, и посему в них якобы не может быть корня, в принципе, а вот образованные от них же слова чиркнуть, шлёпнуть, бухнуть — уже, дескать, глаголы, с появившимися вдруг невесть откуда корнями… Нонсенс! Ну естественно, если следовать подобному мышлению и, увы, официальному учению, то можно запросто и себя, и других завести в беспросветный тупик. Что и было сделано академиком Ю. Н. Карауловым в Энциклопедии под его редакцией 1997 года, в разделе Русский язык, где он в самом начале, ничуть не слукавив, справедливо замечает: «Слов без корня не бывает». И тут же, ни с того, ни с сего: «Единственным исключением является глагол вынуть, в котором выделяется префикс (приставка) ВЫ- (вы-нуть, вы-тащить, вы-нести), суффикс -НУ- (вы-НУ-ть, вы-дер-НУ-ть) и суффикс инфинитива -ТЬ».

Вы думаете, это единственный тяжёлый случай? Кабы не так! Нашлись великомудрые филологи, вещающие нам следующее: «В русском языке, как ни странно, существуют слова без корня. Это глаголы снять, поднять, принять, занять, вынуть, взять, изъять и т. д. Они образованы таким способом: приставка, суффикс -н (встречается не во всех), глагольный суффикс и окончание». Во как!

При всём при этом, таких учёных даже не смущают их собственные проповеди о том, что «приставки, суффиксы и окончания — это морфемы, не способные самостоятельно образовывать слова»! А раз так, то получается, что приведённые ими же в пример глаголы снять, поднять, принять, занять, вынуть, взять, изъять… лишены смысла! Видимо, настолько, насколько лишены, по их мнению, всяческого смысла «всего-лишь» звукоподражательные: чирк, шлёп, бух, тук, шварк, вжик, плюх, и так далее…

Наша же позиция в корне отличается от предыдущей уже только тем, что каждая буква в русском языке наделена смыслом. Чего уж там говорить о целых частях слова — они, вообще, когда-то были настоящими полноценными словами, смысл которых, за давностью лет, был просто затёрт и искажён настолько, что сегодня по Правилам русского языка они являются второстепенными и незначительными, а значит мёртвыми морфемами. Посудите сами, ведь не на бумаге же наш язык рождался! А это значит, что так называемые приставки, суффиксы и окончания — это чисто графическое понятие, которое можно увидеть только в написанном или напечатанном виде. В действительности же, когда-то все они были корнями! Вот почему первые памятники древнерусской письменности представляли из себя страницы со сплошными непрерывными строками, где все слова писались слитно друг-с-другом. Это красноречивое доказательство того, что не только части речи, но и части слов по своему содержанию считались корнесловами, то есть, по-сути, словами, а свою нынешнюю «пустую» форму обрели многим позже, надо полагать, с лёгкой руки писарей — так сказать, носителей русской грамоты, на деле же, обычными наёмными, заказными переписчиками, упрощавшими себе и чтецам работу, путём, порой, неосознанного соединения корней и зачастую неуместного разделения речи на разномастные слоги, не всегда соответствующие элементам настоящих корней.

А теперь содержательная сторона дела. Исходя из нашей теории корневых матриц, и её производной — теории корневого ядра, выходим на её внутреннюю составляющую — матрику смысла, в одном только толковании которой уже проглядывается мостик к центральному месту теории звукорода, а именно, санскритскому понятию ṃātṛkā — волшебная буква, звук. То есть, если первая часть определения «волшебная буква» относится к теории корневого ядра, то вторая часть «звук» естественно и напрямую дóлжно соотносить с теорией настоящей. Ведь, согласитесь, всё «волшебство» буквы как графического знака исторически начиналось со звука: сначала услышанного, затем воспроизведённого вербально, и только потом начертанного!

Итак, по уже указанным в предыдущих главах обоснованным причинам, закономерно минуя все гласные (как нотные связки и ритмические интервалы), которые выполняют задачу обозначения пространственно-временной мерности объекта и его свойств, возьмёмся за разбор звуков согласных, ибо именно они и есть, своего рода, точки подачи первичных информационных сигналов. В звукоимитационном репертуаре их, как правило, гораздо больше, чем в пиктографии, но мы будем использовать упрощённую азбучную схему — как, собственно, все мы и привыкли воспринимать человеческую речь в написании. В русском алфавите их числом двадцать один: Б В Г Д Ж З Й К Л М Н П Р С Т Ф Х Ц Ч Ш Щ. Каждая из этих согласных, будучи изначальным звуком подражания тому или иному шуму, неминуемо обрастала связями с другими своими собратьями, создавая, как простейшие звукороды, типа [КР], так и объёмные аудиогены, вроде [СКР] или [КРС], образуя впоследствии такие корнеслова, как: в первом случае — КАР, КУР, КРЯ, во втором — СКРИП, СКРУТ, СКРЕЖ, а в третьем — КРЫС, КРЕС, КРАС. Но, так или иначе, все эти три образца являются прототипом всех последующих словообразований, в основе которых заложен их общий стержень, например: карать, вскрикивать, кряж, скручивать, курва, скрипка, кряква, скрижаль, крысать, кресало, краска, и многие-многие другие — всего не перечесть.

Не знамо, заметили-ли вы в перечне согласных присутствие фонемы Й, которую по логике надо было бы считать гласной, но для меня вопрос был исчерпан ещё с момента восприятия её «подружки», латинской J, которая называется «йот», а произносится как русская [й]; в английской же версии называется «джей», а читается [dʒ]; у французов она «жи» [ʒi]; а испанцы зовут её «хота», и произносят как русскую [х]; на фарси её иранцы пишут в латинской транслитерации — ǰ, произнося как [ʤ»], персы называют «джим», в отличие от таджикского написания на адаптированной кириллице Ҷ (ҷ), в том же произношении [джь]. Так что, вся палитра звуковой подачи «и краткой» склоняет её в стан согласных, к тому же буква «й» уже потому не может быть гласной, что она не может сочетаться с другой согласной так, чтобы следовать после этой согласной. Кроме того, в качестве корня звукород Й представлен в таком слове как ПРИ/ПО/Й, где при- и -по- являются приставками, а корень -й — сокращённой вариацией корнеслова ЯТ, с его глагольной формой (Н) ЯТЬ.

Теперь мы можем представить себе русские согласные буквы уже в новом качестве — как некий сырьевой аудиоматериал, первичный звуковой экстракт, использованный нашими далёкими предками в доисторические времена, для передачи друг-другу впечатлений, мнений и сведений о том или ином объекте внимания. В науке даже существует такой термин как ономатопея — звукоподражательное слово, возникшее в результате фонетического уподобления неречевым звукокомплексам. Принадлежность возникновения любого слова тому или иному звукороду мы можем обнаружить посредством какой-либо матрики смысла, зиждущейся в каждом корневом ядре, помечаемом одной из согласных букв в начале корня. Для этой цели мною даже был составлен специализированный Букварь смысловых матрик, с полной версией которого вы можете ознакомиться в одной из моих предыдущих книг «Язык Вселенной». А пока мы будем использовать данную схему лишь в случае её применения к конкретному слову, например, к изначально заданному понятию Род.

Реснотный разбор корнеслова РОД.

Корневая матрица Р-Д является носителем условно-обобщённого значения «радеть-орудовать-рядить». Корни и слова, имеющие в основе данную матрицу, встречаются также с модулируемой гласной, а то и вовсе без неё, но в любом случае они безусловно родственны друг другу по происхождению. Причём, родство их начиналось ещё на зачаточном этапе, поэтому подавляющее большинство современных носителей русского языка и, тем более, близких им по индоевропейскому древу будут относиться к подобным сравнениям с некоторой долей недоверия, если не в состоянии лёгкого шока. Но, тем не менее, приведём несколько примеров с единой матрицей R-D и меняющейся гласной.

Древнерусский: рядъ — строй, порядок, ряд; рѣдрыи, рудый, рдяной — красный; рада — дума, совет; руда — кровь, рудник.

Санскрит: рад — расти, процветать; раджана — родной; раджас — энергия; радра — святой; радха, родаси — молния; рддхам — зерно; рддхи — рост; рода — звуки боли; рудж — боль; рудра — красный; рудхира — кровь.

Кимрский: rhudd — красный; rhad — благословение, благосклонность, милость; rhedeg — бегать, работать, управлять; rhyd — брод.

Гэльский: rud — вещь, предмет, нечто; ród — дорога.

Бретонский: red — бег, ток, нужда; roud — след, направление.

Фарси: рудбор — большая река, берег реки, речная местность; рӯда — кишечник; раддия — опровержение; рада — ряд, шеренга, строй.

Согласитесь, у всех этих разноязычных словообразований несомненно есть объединяющее начало, и фонетическое, и семантическое. А теперь детализируем корень.

Корневое ядро Р суть носитель смысловой матрики «рвения», в зачатке своём имеющей природный аудиоген [РР], вербально озвученный обычным рыком-рявканьем-рокотом-изреканием, психологически всегда воспринимается нами как некий поРЫВ, РЕТивость и РЕЗкость, поэтому ассоциативно визуализируется с расходящимися концентрическими кругами, поскольку физически это обусловлено часто повторяющимися ритмическими колебаниями времени и материи, что в совокупности и произвело когда-то в нашей РОДной РЕЧи такие понятия как: рот, рука, река, ров, ругань, ревность, радость, радуга, рада, радение, рок, руда, орудие, рыжий, рожь, русич, рыскать, рыть, рог, решение, род, и великое множество слов с корневым ядром Р, любое из которых не будет лишним в этом РЯДу (ср. с анг. read [rɛd] — речь, root [ruːt] — прародитель, rude [ruːd] — резкий).

Для понимания предназначения гласной О в корнеслове род, нам не обойтись без формулы построения слова, вообще, как такового, и тогда нам откроется секрет возникновения основы любого словообразования, причём, не только в русском языке, но и каждом из индоевропейских.

Вот теперь, имея в наличии условно-обобщённое значение каждой из согласных (см. «Язык Вселенной», гл. «Звукород — зачаток слова»), которые будучи корневым ядром дают оптимальный смысл всех слов, родственных по заглавной букве в корне, мы уже можем выявить более четкое, причём, первичное определение конкретного объекта или процесса, заключённого в любом корнеслове, путём совмещения смысловых матрик, носителем которых можно и нужно считать, не только основную, но и вспомогательную согласную в корневой матрице, ибо она, в отличие от ядра раскрывает качественную характеристику того или иного предмета-явления-действа. То есть, если корневое ядро, образно, отвечает на вопрос «что или из чего происходит?», то вспомогательная согласная корня, настолько же образно, отвечает на вопрос «как или чем достигается?».

Например, мы уже знаем, что согласная Б — это матрика «битья», а Ч — матрика «чёса», то, следовательно, такой корнеслов как БИЧ (и, соответственно, все слова с корневой матрицей Б-Ч) — есть носитель исходного значения «бить чёсом». Не смотря на примитивность данной формулировки, тем не менее, она весьма эффективна и доходчива в объяснении реальных древнейших процессов любого словообразования, без лишних терминологических нагромождений, да натянутых и путанных смысловых надстроек, которыми неминуемо обрастает каждое слово в современном лексиконе. Главное, при этом не забывать, что никакой категоричности в наших определениях той или иной смысловой матрики нет, и не может быть, в принципе! Вы можете самостоятельно подобрать наиболее подходящий вариант значения корня, лишь бы он логично и легко соотносился по изначальному смыслу со всеми, производными от него словами.

Помимо того, у нас ещё появляется возможность, с помощью собственного Словаря смысловых матрик (см. «Язык Вселенной», гл. «Звукород — зачаток слова»), точно так же разгадать точное значение любого звукоподражания, и даже каждого звукорода. В чём различие и сходство данных понятий? Возьмём за образец звукоподражательное слово «тпру-у-у». Что им обычно сопровождалось? Натягивали поводья, у лошади вырывалось фырканье, похожее на «тпр», хозяин его повторял… И всё? Нет, дорогие мои, ибо в незапамятные времена из этой первобытной звукоимитации как раз и рождалось настоящее, полновесное слово! Смотрите: вычленяем из, так называемого, «звукоподражательного слова» его объёмный звукород [ТПР], раскладываем его по смыслам: Т — матрика «толка»; П — матрика «пуска»; Р — матрика «рвения». Какую картину получаем в результате их логического увязывания? Посредством оптимизации значений, выводим их общую составляющую: «сТалкивание (поводьями) Пущенного (наездником) Рвения (лошади)», иначе, «Торможение Пыла Ретивого». Сходится? Несомненно, как и вполне очевидно да естественно выглядит аргументом в поддержку нашей теории звукорода следующие производные упомянутого примера, а именно: сТуПоР, расТоПыРиться, ТоПоРщиться, сТоПоРиться, и даже… ТоПоР, в силу уТоПления и сТоПоРения его лезвия в древесине, при намерении отТяПать её часть — все перечисленные понятия суть порождение одного и того же аудиогена [ТПР], который в научном, академическом определении помечен лишь абстрактным термином «звукоподражательное слово „тпру-у-у“».

И, наконец, заключительный этап нарождения корнеслова — это включение гласной буквы (звука) в корневую матрицу. Поскольку, ранее мы уже причислили все гласные к нотным связкам и ритмическим интервалам, которые выполняют задачу обозначения пространственно-временной мерности объекта и его свойств, то в самую пору будет выявить и определить меру того самого континуума (от лат. continuum — непрерывное, сплошное) по каждой из букв, как раз для чёткого понимания и объёмного видения того процесса или объекта, на уровне его устного возникновения и внедрения в живую речь. Постижение свойств каждой гласной становится возможным сразу же при сопоставлении букв со служебными частями речи, ибо они, по словам учёных, дескать, «не называют ни предметов, ни действий, ни признаков, а выражают только отношения между ними, это: предлог, частицы, союзы, междометия, звукоподражательные слова». Ну, насчёт того, что они «не называют ни предметов, ни действий, ни признаков» — это даже не обсуждается, просто, не будем повторять прямо противоположное заключение, изложенное в других главах данной книги (см. «Язык Вселенной»), а сразу перейдём к конкретному соотношению гласных звуков (букв) корней с, так называемыми, «служебными частями речи». Схема проста: на какую букву начинается та или иная часть речи, причём, даже древняя её форма — значит это или близкое ему значение (иже значения — уточнения делаются по смысловым матрикам согласных корня) и несёт в себе созвучная гласная корня, как, например, в данном случае.

Нотная связка (ритмический интервал) гласная корня О может варьироваться в своих значениях как: ОБАЧЕ — ОДНАКО, но; ОБОНЬ — напротив, по-другому; ОВО — ОДНАКО, или, одно из; ОВОГДА — иногда; ОВЫЙ — ОДИН из, некий, тот, этот, такой, некоторый; ОЖЕ — что, если; ОКРЕСТ — ОКОЛО; ОЧЕНЬ — в сильной, большой степени; ОЛЕ — ОДНАКО, но; ОНОГДЫ — недавно; ОНОМО — так; ОНСИЦА — некто, какой-то; ОНУДУ — с тех пор, оттуда; ОПЯТЬ — ОБРАТНО, снова; ОСЕ — вот; ОТАЙ — тайно, скрытно; ОТНУДУ — ОТКУДА, ОТТУДА, почему, потому, в следствие чего; ОЧЕ — если; О, ОБ — вокруг, касаемо.

Итак, в нашей экипировке — полный боевой комплект, и мы можем приступать к мозговому штурму любого корнеслова. Жребий пал на такое близкое и родное слово как дом. Производим реснотный разбор слова (от др.-рус. рѣснота — истина, приличие, достоинство): Д — матрика «давления», М — матрика «метания» — это условно-обобщённое значение, куда входит и такое понятие как «мощь», а теперь смотрим, носителем какой пространственно-временной мерности является гласная О — оптимальный вариант в этом случае будет «очень», получаем первичный образный и прямой смысл древнейшего словообразования Д/О/М — Давление Очень Мощное (подчёркиваю, это нисколько не толкование конечного понятия, а выявление первичных условий возникновения его зачатка!) Кстати, в отличие от хаты, где Х — матрика «хвата», Т — матрика «толка», а у гласной А оптимальные в этом случае значения будут «али» и «або», итого выходит, что Х/А/Т/А — это сХвачено Али сТыкано Абы-как. Если вам не нравится такая трактовка — подберите из списка более подходящую для вас компиляцию определений — всё равно, эти значения будут родственны в своём происхождении. Просто, есть объективное положение, а есть субъективное психологическое восприятие этого положения, и у каждого человека оно своё. Но необходимо понимать одну очень важную вещь: каждое слово рождалось без нашего с вами участия, и его исходное смысловое наполнение существует вне зависимости от нашего персонального к нему отношения.

Так в чём же, собственно, фокус? А парадокс заключается в том, что безусловно независимое, единовременное и повсеместное возникновение единоутробных корневых матриц в самых различных древнейших языках мира, куда можно и должно относить русский, наводит на мысль о ничуть не спонтанном, а нарочном запуске свыше некоей грандиозной нейролингвистической программы, не исключено, что на генетическом уровне. Рассудите сами, допустим даже, что всё пошло от единого праязыка единого пранарода… Ну, не может же один первобытный человек научить всю свою первобытную семью, а затем всё своё первобытное племя понятным мыслеобразам, вдруг ни с того, ни с сего, пришедшим ему внезапно в голову, да так поднатаскать «разумным улюлюканьем» весь свой дикий народ, потомки коего не просто приняли и успешно его употребляли, но и сохранили его структуру, практически в неизменном виде, донеся до наших дней простые, но гениальные пракорни, остающиеся понятными и через миллионы лет! Какой вывод тут напрашивается? Никто никого не учил языку: ни человек человека, ни народ народа. Первые люди, с самого своего появления на Земле, причём, находясь в разных точках нашей планеты, но поразительно одинаково, могли уже издавать такие «правильные» звуки и их сочетания, которые, даже при гипотетической встрече друг-с-другом, были бы им понятны по замыслу! Кто был автором этого «международного договора»? Вопрос оставляем пока открытым. Одно стало совершенно понятным: язык звукоподражаний явился тем самым протоязыком межличностного и межплеменного общения, на почве которого, спустя многие тысячелетия, и произросли буйным цветом все современные языки, хотя носители которых давно уже перестали понимать друг-друга.

Вернёмся к нашей теме — корнеслову РОД. Далее остаётся последняя буква — вспомогательная согласная в корнеслове род: Д — матрика «давления», мера интенсивности которого может колебаться от степени едва уловимого духа, дыма, дыхания и более ощутимого поддакивания, подаяния, подарка, через статичное обозначения дома, дна и дали, до мощного, а то и молниеносного удара. А всё началось с банального подражания, подобного аудиогенам динь-дон, ду-ду, дзь-дыщ, и в таком же духе (ср. с анг. dare [dɛə] — на драку, dash [dæʃ] — давать, дарить, dowry [ˈdaʊrɪ] — приданое, дарование, дар, dread [drɛd] — содрогаться, darling [ˈdɑːrlɪŋ] — дорогой, родной, любимый, горячий, страстный, заветный).

Итак, в нашем распоряжении три составляющих корня Род — его буквы (звуки), чтение каждой из которых позволит нам вникнуть в изначальное, первородное значение этого древнейшего слова и одновременного наименования Бога, племени, вида и рождения. Итак: Р — «поРЫВ, РЕТивость и РЕЗкость», либо «рвение и радение»; О — оптимальный вариант в этом случае будет «Об», то есть вокруг чего-либо, или попросту «О» — касаемо чего-то. Д — «давление», мера интенсивности которого может проявиться не только в «ударе», но и в «даре». Получаем первичный образный и прямой смысл древнейшего словообразования Р/О/Д — Радение О Даре. А и в правду, подходит к любому понятию и трактовке данного слова, во всей его ипостаси — и как Бога, и как племени, и как вида, и как рождения! Ибо, во-первых: и до, и во время, и после РОДов РОДители РАДеют сначала о плоде своей любви — Божьем Даре, а затем и о РОДном чаде, аж до самой своей смерти. Во-вторых: над любым видом, классом и поРОДой чего- или кого-либо обязательно осуществляется в той или иной степени РАДение об, опять же, Даре, так или иначе, но Божьем, как ни крути! И, в-третьих: в каждом племени, РОДу, как и семье, «не без уРОДов», но даже за них, вплоть до выРОДков, всегда РАДеют их поРОДители, потому как в ответе и за них тоже, а не только за своих приРОЖДённых гениев с приРОДным талантом. Ну, а к Богу с именем Род это определение относится в самую первую очередь, поскольку обо всём поРОЖДённом им же в этом Мире он РАДеет, даруя посредством приРОДы всё необходимое!