уполномочен неприятелем предложить очищение острова, обмен пленных и возвращение скальпов.
— Что вы об этом скажете, Гаспар? — закричал Следопыт. — Пустить ли нам отсюда этих бродяг, или оставить им о себе память на всю остальную жизнь их?
— Это зависит от того, что сталось с Мариею Дунгам, — возразил молодой моряк. — Если прикоснулись только к одному волосу головы ее, то за это ответит все племя Ирокезов.
— Я здесь и совершенно невредима, — сказала Мария, взойдя сама на крышу, когда увидела благоприятный оборот дел. — Пусть они идут с миром, и не удерживайте никого из них. Идите, французы и индейцы; мы более не враги ваши и никому не сделаем зла.
— Ну, тогда и я присоединюсь к Марии и не отниму жизни ни у одного Мингоса без полезной цели, — сказал Следопыт. — Так говорите, квартирмейстер, что французы и индейцы имеют предложить нам?
После непродолжительного совещания дикие собрались около блокгауза, и Следопыт сошел к ним, чтобы постановить условия, на которых неприятель должен был окончательно очистить остров. Индейцы должны были, в видах предосторожности, выдать все свое оружие, даже ножи и томагавки, а потом возвратить пленных, которые до того времени заключены были в пещере. Когда эти люди появились, то четверо оказались невредимыми, а двое так легко ранены, что тотчас могли снова
