автордың кітабын онлайн тегін оқу  Главная героиня

Иванова, Анастасия.

Вступление

Мы сидим на кухне в маленьком эстонском городе, и я слушаю, как моя бабушка рассказывает: «Каждый раз пишу Валентине Петровне электронное письмо со своими впечатлениями от очередного концерта, а она берет и публикует его в газете! Никогда не ожидаю! Только однажды я написала для газеты текст — про жительницу нашего города. Но про концерты, спектакли, оперу я просто пишу письма, а Валентина Петровна их публикует в нашей газете. Ну дает!»

Бабушка смеется, ей действительно кажется странной и удивительной сама мысль о том, что весь город — а это, между прочим, 13 000 человек — читает ее статьи. Она их так даже и не называет. Так, письма для Валентины Петровны, которые случайно попали в газету и в любом случае никому не интересны.

Я создаю в телефоне новую заметку: «Узнать у бабушки, что же это за Валентина Петровна, распознавшая ее литературный талант». Мне вообще почти любая история о людях кажется интересной, а мысль о том, что мои статьи прочитает гораздо больше людей, чем живет в моем родном городке Силламяэ, — совершенно привычной. Несколько лет я выпускаю книги. К весне 2025 года их общий тираж составил более 150 000 экземпляров. И это только бумажные книги, есть еще электронные, аудио, подкаст, блог со 110 000 читателей, телеграм-­канал с 7 000 подписчиков. В общем, я привыкла, что меня читают. Бабушка — нет.

И я чувствую, как красиво замыкается какой-то круг. Я ведь никогда не знала, что бабушку печатают в газете, она скромно молчала, ­тихонько писала себе в ЖЖ и Фейсбук (Американская компания Meta, которой принадлежат соцсети Facebook и Instagram, признана экстре­мистской на территории РФ), отправляла письма Валентине Петровне, а та — в местный ­вестник.

Как будто история бабушки о ее неожиданно опубликованных статьях выводит меня на новый уровень уверенности в том, что делаю я: пишу и рассказываю истории на двух языках десяткам тысяч людей.

Как будто теперь я точно имею на это право.

А главное — как будто я могу писать не только о том, о чем писала всегда: об учебе, изучении языков, памяти, мотивации, прокрастинации. Как будто сам факт того, что все женщины моей семьи — мама, бабушка — пишут и писали всегда, открывает для меня какие-то новые двери.

Так работают истории: они открывают нам новые двери. Ну и бабушки, конечно, работают точно так же, для этого они и нужны, за это мы их и любим.

В этой книге, моей первой книге не про английский и не про учебу, я хочу делиться с вами историями женщин. Хочу, чтобы вы находили в них интерес, вдохновение, дополнительный ресурс, что угодно. Повод задуматься.

Сейчас я часто слышу о поисках внутренней опоры, о том, как важно заниматься своим ментальным здоровьем, саморазвитием, такой уж у меня информационный пузырь. Но каждый раз, когда я это слышу, мне хочется добавить: невозможно заниматься своим развитием, да и ничем вообще, в изоляции. Мы все связаны друг с другом. И истории других людей, особенно других женщин, могут стать опорой и поддержкой, источником энергии, о котором вы, возможно, не задумывались.

Меня, например, недавно поразила история про синдром самозванца. Уже много лет я читаю, слушаю и говорю о синдроме самозванца и о том, как он влияет на нашу учебу и жизнь. Но только недавно я узнала, что синдром самозванца был открыт двумя женщинами-психотерапевтами. Паулина Клэнс и Сюзанна Аймс, работавшие с успешными женщинами, заметили, что их клиентки часто говорят о том, что сомневаются в себе и своих силах; не верят в то, что заслуживают быть на том месте, которое занимают; думают, что они глупые, а окружающие заблуждаются, считая их умными и успешными. Они полагают, что им просто повезло, а все их успехи и достижения ничего не стоят. И искренне из-за этого страдают.

Люди с синдромом самозванца стесняются просить о помощи, стараясь сделать все не просто самостоятельно, но еще и идеально. Они пытаются достичь успеха во всех сферах жизни, причем действительно быть на сто процентов идеальной мамой, идеальным сотрудником, идеальной женой. И расстраиваются, что не получается. Они ставят себе заведомо завышенные цели, а когда не могут их достичь, испытывают серьезный стресс. Они все время учатся, копят сертификаты и дипломы, но при этом не применяют знания на практике, боятся задавать вопросы и показаться глупыми, не берутся за проекты, к которым они не подготовлены на сто процентов.

У синдрома самозванца может быть множество причин. Например, ребенку в семье все детство говорят, что он самый умный, аплодируют каждой его поделке или сочинению, и когда он сталкивается с кем-то, кто не оценил его труды так же высоко, как родственники, то начинает чувствовать страх, неуверенность и думать, что он — самозванец. Ему кажется, что мама и бабушка были необъективны.

Или наоборот: для родителей и учителей ребенок всегда был недостаточно хорош, и сын маминой подруги всегда учился или зарабатывал лучше.

Но я особо отметила, что одной из причин возникновения синдрома самозванца, по мнению Клэнс и Аймс, может стать то, что человек, чувствующий себя самозванцем, очень сильно отличается от окружающих.

В исследовании Клэнс и Аймс принимали участие со­стоявшиеся профессионально женщины, занимавшие топ-­позиции в крупных компаниях, а в 1970-е годы эти позиции женщины занимали нечасто. Неудивительно, что каждый день, приходя на работу и видя вокруг только мужчин, женщины начинали чувствовать себя лишними, неуместными, самозванками, даже будучи начальницами.

Готовясь к своей лекции о синдроме самозванца, я подумала: как только мы начинаем говорить на любую тему, сразу же ­всплывают имена женщин, их истории и судьбы. Я не знала, что синдром самозванца открыли и описали ­женщины-психотерапевты. Очень часто мы слышим многие женские имена впервые, потому что долгое время считаем, что они мужские. Шкала Апгар, математика Петерсон, Гнесинка — все это создали мужчины? Нет! Вирджиния Апгар, Людмила Петерсон, сестры Гнесины — женщины, чьи имена история превратила в мужские, как будто добавив аргументов тем, кто любит задавать каверзные вопросы типа «А почему тогда в науке так мало женщин? А почему нет известных художниц?».

У меня же в жизни все наоборот: я так привыкла годами снимать верхний слой истории и обнаруживать там женщину, что теперь скорее вижу первым делом героиню, а потом уже других участников истории. И рассказ моей бабушки о том, как другая женщина как будто невзначай дает голос ее историям, помог мне перестать думать об этой книге и наконец начать ее писать.

Я хочу делиться, рассказывать вам свои любимые истории о женщинах, которые меняли мир вокруг себя, чтобы вы увидели, как их истории связаны друг с другом в плотную и надежную страховочную сетку, которая поймает вас, с какой бы высоты вы ни падали.

Просто доверьтесь им.

В конце каждой истории я буду добавлять небольшие вопросы для саморефлексии. Когда я училась на коуча ICF, я тренировалась задавать открытые вопросы, которые могут навести клиента на новые мысли. Мы называем их «инсайты». Было так интересно наблюдать, как из простого диалога с человеком рождаются новые решения, осознания и ощущения, просто благодаря правильно заданному вопросу.

Слово «инсайт» невероятно избитое, но ваши собственные инсайты — нет. Вы найдете в этой книге что-то свое, я уверена. И размышление над вопросами для саморефлексии вам в этом поможет.

Я буду рада, если какая-то история вызовет у вас яркие эмоции, может быть даже несогласие, возмущение. Примите эти чувства, подумайте, что они значат для вас, почему именно эта личность всколыхнула столько эмоций внутри вас. А еще я всегда с удовольствием участвую в дискуссиях и иногда (редко, к сожалению) — в спорах на темы, о которых пишу в этой книге. Если вы вдруг захотите обсудить ту или иную тему и/или героиню, находите меня в соцсетях и пишите! Будем обсуждать вместе, спорить и, возможно, находить в споре истину.

В конце книги я сделала специальный раздел с историями о женщинах, которые рассказали мои современницы. Я хочу, чтобы в этой книге вы слышали не только мой голос, но и голоса других девушек, которые тоже благодарны выдающимся женщинам за что-то, каждая — за свое. Если у вас тоже есть история про женщину, которую должен узнать мир, пишите мне на почту use.your.english@yandex.ru, возможно, она попадает в следующие переиздания книги.

А еще меня часто ругали за то, что я в основном пишу про англоязычных женщин и так мало — про русскоязычных. Я всегда объясняла это тем, что моя серия учебников “Use your Girl Power!” с историями великих женщин — это все-таки обучающий материал, я часто направляю читателя на дополнительные материалы, YouTube, TED, подкасты и книги о героинях, и многие из них не переведены на русский язык. Наконец-то (и только благодаря моей бабушке) я решилась написать книгу вообще не про английский, так что историй о русскоязычных женщинах будет больше!

Я ни в коем случае не хочу с помощью этой книги научить вас жить (я и сама не умею) или помочь вам создать себе кумира. Я хочу просто рассказать вам несколько историй женщин, которые были главными героинями в своей жизни, в надежде, что эти истории вызовут у вас какие-то эмоции, помогут поднять настроение и зарядиться энергией female empowerment. Может быть, показать вам, что то, через что вы проходите, проходили до вас и другие женщины. Заинтересовать вас какой-то темой, которая, возможно, станет важной для вас в будущем. Просто провести время ­наедине с собой и книгой, узнав ­и/или почувствовав что-то интересное. Я мечтаю, что какие-то из имен главных героинь станут для вас близкими и важными, а их истории — частью ваших мыслей. Если история заставила о чем-то задуматься, согласиться или нет, рассказать подруге — моя миссия выполнена. За несколько лет создания книг о женщинах на английском языке серии “Use your Girl Power!” я узнала, что эти истории еще и поднимают самооценку: мне часто пишут читательницы, что стали чувствовать себя действительно увереннее, как будто увидели свое место в мире и то, что женщины были и есть (и будут) всегда. Я этому рада.

И конечно, я не смогла рассказать вам в этой книге обо всех женщинах, из всех сфер, из всех социальных и возрастных групп. Но это можно назвать и хорошей новостью: эти истории бесконечны, изучайте их самостоятельно и пользуясь списками в конце книги. Может быть, книга так понравится вам, что вы оставите о ней отзыв, и я пойму, что стоит написать еще и продолжение… Ведь истории женщин никогда не заканчиваются!

Желаю вам приятного знакомства с героинями этой книги, помните, что и вы — главная героиня своей жизни. Пишите свою историю!

Барби

Когда я писала эту книгу, мир сходил с ума от Барби. Или, возможно, от Марго Робби, которая исполняет ее роль. В любом случае всё вокруг — ярко-розового цвета, а когда набираешь слово Barbie в Гугле, поисковик покрывается розовыми звездочками.

Если у кого-то до фильма «Барби» еще оставались сомнения в значении слова «хайп», то теперь всем всё понятно. Вот то, что происходило с фильмом, и есть хайп. Или просто очень продуманный маркетинг с большим бюджетом. Не слышать о выходе фильма было совершенно невозможно, потому что Барби была везде: люди фотографировались в коробках от куклы, делали селфи в образе Барби; компании, выпускающие одежду, обувь и косметику, сделали специальные коллекции с логотипом, участвовали и проводили челленджи на тему; только пластинок с музыкой из фильма было выпущено с девятью вариантами дизайна, мимо которых невозможно пройти, даже если у вас нет проигрывателей. В общем, мир захватила барбимания.

Как обычно бывает с чем-то, что выходит на такой уровень хайпа, кто-то влюбился в фильм, кто-то его возненавидел или как минимум начал тихонько презирать (или не тихонько).

Как поклонница свободы слова, думаю, что у каждого есть право делать свои выводы, посмотрев фильм (или не посмотрев, так даже проще). А я просто расскажу о некоторых моментах фильма и о том, как их увидела я, посмотрев, кстати, фильм два раза: и в оригинале, и на русском языке.

Отталкиваться я решила от тех отзывов и претензий, которые слышала в блогах и подкастах, буду стараться избегать спойлеров, но предупреждаю на всякий случай, что иногда без спойлера не обойтись.

— В Барбиленде царит матриархат, а Кены не имеют никаких прав и личностей: всегда во френдзоне, к ним не относятся серьезно и даже не целуют всерьез. Что за безобразие этот ваш матриархат?

Мне кажется странным противопоставление патриархата и матриархата как «плохого полицейского» и «хорошего полицейского». Ведь матриархат — это когда высший орган власти сформирован исключительно из женщин или при доминировании женщин. Получается, как и патриархат, это — перекос, что мы и видим в фильме: у одной половины жителей нет ни прав, ни занятий, ни жилья (помните, как Барби в какой-то момент задумалась: а куда уходят Кены, когда заканчиваются perfect-вечеринки Барби?). Кены — просто невидимки. Думаю, режиссер Грета Гервиг и пыталась показать эту крайность, не имея в виду, что это идеальный вариант. А может быть, и нет, не рискну за нее говорить, но мне показалось, что это вполне очевидно: не думать, где ночует твой партнер как минимум по танцам, довольно странно. Мне бы хотелось, чтобы человечество стремилось не к доминированию той или иной группы, а к партнерству и сотрудничеству. Возможно, фильм поможет кому-то увидеть опасность крайностей и перекосов в любую из сторон и задуматься о возможности партнерства.

— Хайпа было слишком много, а я посмотрел(а) фильм и разочаровался(лась).

Я тоже думаю, что хайп такого уровня может быть опасным, нас так накручивали, что кто-то ожидал, что сама Марго Робби будет в зале кинотеатра. А ее там не оказалось. Разочарование. ­ОТПИСКА. На самом деле, когда спрашиваешь человека, чего он ждал, обычно он не может сказать… Просто накрутили, и ждал чего-то…

— Идеи в фильме доносят очень «в лоб», это все и так слишком очевидно.

В этой книге мы с вами будем много говорить про информационный пузырь — у каждого из нас он свой, и мы видим мир изнутри этого пузыря. Кому-то идеи в фильме — о равных правах, о дискриминации, о важности поиска себя и переживания барби-­экзистенциального кризиса — действительно показались такими знакомыми, а кто-то задумался о них впервые. Например, когда я делала в своих соцсетях опрос читательниц, которые ходили на фильм с мужчинами, многие из них сказали, что мужчины были поражены уровнем требовательности к себе женщин. Они не знали, что женщины (и общество) предъявляют к себе такие высокие требования, как это показала в своем монологе ­героиня Америки ­Ферреры: «Быть женщиной буквально невозможно. Мы всегда должны быть необыкновенными, но почему-то всегда делаем это неправильно.

Ты должна быть худой, но не слишком худой. И никогда нельзя говорить, что хочешь похудеть. Ты должна сказать, что хочешь быть здоровой, но при этом должна быть худой. У тебя должны быть деньги, но ты не можешь просить их, потому что это грубо. Ты должна руководить, но ты не можешь подавлять идеи других людей. Тебе должно нравиться быть матерью, но не говори все время о своих детях. Ты должна быть карьеристкой, но при этом всегда заботиться о других людях. За плохое поведение мужчин приходится отвечать, это безумие, но если ты на это укажешь, тебя обвинят в том, что ты жалуешься. Ты должна оставаться красивой для мужчин, но не настолько красивой, чтобы ты слишком сильно их соблазняла или угрожала другим женщинам, потому что ты должна быть частью сестричества. Но всегда выделяйся и всегда будь благодарна.

Ты должна никогда не стареть, никогда не грубить, никогда не хвастаться, никогда не быть эгоистичной, никогда не испытывать поражений, никогда не терпеть неудачу, никогда не проявлять страха, никогда не выходить за рамки. Это слишком сложно! Это слишком противоречиво, и никто тебе не вручит медаль и не скажет спасибо! И оказывается на деле, что ты не только все делаешь не так, но еще и во всем ­виновата».

В своем монологе Глория, героиня Америки Ферреры, перечисляет пункты, которые всем нам знакомы, и сама Феррера говорит, что не знает ни одной женщины, которой не отозвалась хотя бы часть из перечисленных требований к женщине. Может быть, действительно надо было донести какие-то моменты так в лоб, чтобы и мужчинам они стали понятнее. Мне вообще хочется верить, что этот фильм посмотрели не только женщины, но и мужчины, потому что я верю только в партнерство, в объединение усилий по построению светлого будущего, а «Барби» помогает понять многое из жизни женщин.

Хотя были и такие ответы от мужчин моих читательниц: «Понравилось очень, как сходили в кино: на улице было +38, а в зале прохладно, я поспал».

— Почему остальные Барби остались в Барбиленде и только героиня Марго Робби решила отправиться в реальный мир? Надо было, чтобы все Барби пережили кризис и стали людьми.

Я думаю, невозможно пережить кризис просто потому, что его переживает твоя подруга. Именно героиня Марго Робби прошла через серьезные эмоциональные испытания (подгоревшая вафля! общение с некоторыми мужчинами на пляжах! осознание того, что Mattel управляют одни мужчины!), и именно она выросла и была готова стать человеком. Мне этот момент кажется как раз вполне логичным и правильным, что ли. Может быть, я просто жду продолжения, когда нам покажут экзистенциальные кризисы всех остальных Барби и можно будет снова любоваться на Странную Барби в исполнении Кейт Маккиннон и танцы Райана Гослинга.

— Зачем показали так много разных Барби?

Я очень оценила эти детали, классно было увидеть Барби, снятых с производства. Для меня это было не только про перемены в общественном восприятии роли женщины, но и про то, что не все продукты сразу становятся популярными. Мне как предпринимателю это важно. И это всегда интересно — смотреть, как появлялись, менялись и отменялись или оставались идеи: например, в самом начале пути Барби выходила с книжкой «Как похудеть», в которой была одна страничка: «Не ешь». Как хорошо, что этого больше не происходит. Теперь есть классные коллекции EXTRA или моя любимая Inspiring Women — у меня, например, есть Барби Фрида Кало, Барби Флоренс Найтингейл, Барби Айрис Апфель, Барби Грейс Келли в свадебном платье (мне родители на свадьбу подарили). Эти героини точно лучше, чем Барби «Как Похудеть», и разнообразие Барби в фильме меня очень порадовало.

— Непонятно, зачем показали мужиков в костюмах. Какая у них роль?

По моему мнению, это тоже абсолютно логичный и совершенно блестящий ход — показать, что компанией Mattel, которая производит куклы, руководят одни мужчины. С одной стороны, это поднимает вопрос о том, почему бы и нет. Мы что, ограничиваем мужчин гендерными ролями и запрещаем интересоваться куклами? Конечно нет! Но, с другой стороны, это показывает, как часто компании будто бы для женщин управляются людьми, которые о женщинах знают довольно мало. Как раз окончание фильма с предложением Глории сделать Барби Обычную ­Женщину, у которой сегодня просто Нормальный день, очень хорошо иллюстрирует разрыв между запросом покупательницы и тем, как его видит мужчина-­управленец.

И то, как их показывают совершенно бессмысленными, ни к чему не способными, просто комичными персонажами, как будто подчеркивает, что жить с этим разрывом могут только такие недалекие люди. Потому что люди более умные, дальновидные уже давно наладили бы контакт со своей женской аудиторией, как минимум наняв к себе в команду ­женщин.

Ну и в целом это отличная иллюстрация того, как устроен бизнес в мире в 2023-м: им действительно управляют мужчины. Пока нет ни одной страны, где женщины были бы представлены в крупном бизнесе и правительстве наравне с мужчинами. Например, из списка компаний S&P500 (это крупнейшие компании, например Google, Apple, Microsoft, Amazon) только 8,2 % управляются женщинами. Это очень мало.

— Когда Кены получили власть, они напридумывали какой-то ерунды и вели себя отвратительно по отношению к Барби. Почему?

Мне кажется, если ты никогда не делал чего-то и только что узнал об этом из книжек про лошадей, ты точно совершишь кучу ошибок в этом деле. Как и любой новичок. Ну и вообще: люди ошибаются и принимают иногда неверные решения, это нормально для любого пола.

Ну и мой любимый пункт:

— Невозможно поверить, что Барби так радостно идет к гинекологу в конце фильма; ни одна женщина в здравом уме не будет так радоваться этой встрече.

В этой книге вы встретите множество историй о женщинах, которым приходилось преодолевать серьезные трудности, чтобы получить то, что мы считаем обычной частью жизни, например образование. Или питьевую воду. И они очень даже радовались и тому и другому. Если человеку что-то запрещали или это просто было недоступно, он будет радоваться этому. Даже если этот человек — кукла.

Мои любимые Барби вообще не такие, как Марго Робби. Как я уже говорила, у меня есть небольшая коллекция Inspiring Women Barbie: Фрида Кало, Флоренс Найтингейл, Грейс Келли в свадебном платье, Айрис Апфель. А первой моей Барби была Эсмеральда. И я люблю куклу за такое разнообразие. В фильме нам тоже показали очень много разных Барби.

Я атеист, но если бы надо было обязательно выбрать ­какую-­то религию, моей религией стало бы diversity — разнообразие. Я обожаю, когда вокруг все разные. Пол, цвет кожи, рост, вес, жизненный опыт, кудрявость волос, степень одержимости книжками или спортом — неважно. Просто разные люди, прекрасные именно своей уникальностью. И Барби для меня — символ разнообразия людей. Компания даже выпустила коллекцию disabled-кукол с ограниченными возможностями. Несколько лет назад мы с мамой даже провели свое мини-­исследование: ходили по магазинам с Барби и спрашивали, есть ли у них куклы на коляске, покупают ли их. Получилось очень любопытно; правда, мы так и не поняли: кукол на коляске мало, потому что их не покупают, или их не покупают, потому что их мало где можно найти? Такая вот загадка про курицу и яйцо.

В одном из интервью Грету Гервиг спросили: «Зачем вы вставили в сценарий момент, где Барби сидит с женщиной в возрасте на остановке и между ними происходит такой диалог:

Барби — женщине в возрасте: «Вы такая красивая!»
Женщина в возрасте, улыбаясь: «Я знаю».

И Грета ответила: «Потому что, если бы этот момент пришлось вырезать, я не знаю, о чем вообще был бы мой фильм».

Этот момент про то, что вдохновляться и мотивировать себя с помощью Барби и чего угодно вообще — замечательно. Но уверенность в себе должна быть внутри нас.

Поэтому это мой любимый момент в фильме, я на нем всегда плачу.

Вопросы для саморефлексии

• Какой была ваша первая Барби? Если ее не было, какой была первая Барби, которая вызвала в вас какие-то эмоции — в магазине, в рекламе? Почему?
• Если бы вы могли придумать и создать любую Барби, какой она была бы? Почему?
• Как давно вы делали комплименты незнакомым людям, например на улице или, как героиня Марго Робби, — на остановке?
• Если вы посмотрели фильм «Барби», чему он вас на­учил? Какие эмоции вызвал? Какой ваш любимый момент в фильме?

Благотворительность

В одной из серий моих любимых «Друзей» герои, Фиби и Джо, спорили о том, бывают ли абсолютно альтруистичные поступки. Джо утверждал, что даже когда люди делают хорошие дела, они все равно проявляют эгоизм, ведь хорошие дела заставляют человека чувствовать себя лучше. А Фиби пыталась найти хоть один пример полного альтруизма, без личной выгоды. Например, она пошла в парк и позволила пчеле себя укусить, чтобы той было приятно, а Фиби — нет. Но Джо справедливо указал ей на тот факт, что пчелы часто умирают после того, как кусают человека, так что сложно назвать это хорошим делом…

Я здесь скорее на стороне Джо, потому что в принципе тоже не могу найти примеров настоящего альтруизма. И тему благотворительности я хочу поднять как раз в этом разрезе: я уверена, что люди занимаются благотворительностью в том числе и для того, чтобы лучше себя чувствовать.

Единственное, чего я не пойму: почему этот факт должен кому-то мешать?

Мне стало хорошо, и я кому-то помогла. Что тут не так? Прекрасно же?!

Но почему-то иногда благотворительность не то что не одобряется, а даже откровенно порицается. Крупная компания помогла благотворительному фонду? Так это они просто от налоговой уходят! Знаменитость поддержала ту или иную социальную инициативу? Просто пиарится! Человек помогает волонтерам или благотворительной организации? Да ему просто делать нечего, с жиру бесится!

Кстати, чаще всего такую критику можно услышать от человека, который сам никаким образом не занимается благотворительностью…

Анна Павловна Философова (урожденная Дягилева, знаменитый театральный деятель Сергей Дягилев — ее племянник) однажды собиралась на бал. Черное бархатное платье, букет живых цветов, диадема в волосах — она готова к встрече с царем. И вдруг перед самым отъездом на бал Анна Павловна вскакивает на извозчика и уезжает, оставляя мужа ехать на бал в одиночестве.

Что случилось?

В одной из квартир Петербурга молодая мать обварила ребенка кипятком.

При чем тут Анна Павловна?

Произошла трагедия в квартире, которую арендовало Общество дешевых квартир и других пособий нуждающимся жителям Санкт-Петербурга, а Анна Павловна — одна из его соучредителей.

В любом случае, конечно, Философова могла послать в квартиру кого-то из членов Общества, не было необходимости бросать бал и мужа и прямо в бархатном платье мчаться на место трагедии. Или была?

Друг Анны Павловны, Федор Михайлович Достоевский, узнав об этой ситуации, сказал:

«В этом жесте вся Анна Павловна! Помочь ребенку важнее, чем новое платье, чем опоздать к выходу царя, чем войти во дворец не под руку с мужем, как полагалось, а одной. Главное, всегда сначала настоящее главное!»2

Я же не вижу здесь большого противоречия: бал это наверняка приятно и весело, и даже, возможно, положено по статусу явиться к царю, но, видимо, настоящая помощь простым людям была для Анны Павловны важнее.

У Философовой были соратницы и подруги — например Надежда Стасова и Мария Трубникова, — и каждая из женщин пришла к занятию благотворительностью своим путем. Каждая наверняка получала что-то свое: ощущение самореализации, того, что от тебя что-то зависит, того, что ты можешь помогать людям и видеть результат своих трудов.

Например, Философова писала о своей благотворительной работе в Псковской губернии так:

«Здесь соединены все лучшие наши чувства и мысли, здесь строятся планы на будущее, здесь сосредотачиваются все силы, здесь семья отдыхает, здесь связь с народом, чувствуешь, что живешь не только для себя и для тех, кому ты нужен, как-то не совестно жить здесь».

Возможно, ее мучила совесть из-за высокого положения ее семьи. В одной из биографий Анны Павловны я нашла историю о том, как она, будучи маленькой девочкой, осо­знала разницу между своей жизнью и жизнью ровесницы-­крестьянки в поместье ее отца. Несмотря на то что Павел Дмитриевич Дягилев отменил крепостное право в своих поместьях еще до закона 1861 года и платил крестьянам зарплату, разрыв между помещиком и крестьянином все равно оставался огромный. Маленькая Анна увидела это и, кажется, за всю свою долгую жизнь так и не согласилась с положением дел. Она хотела, чтобы даже самые бедные женщины получили шанс на достойное существование.

Эгоистично? Ради успокоения собственной совести?

Можно думать и так, но факт остается фактом: кроме создания школ и проведения учебных курсов для крестьянских детей Анна со своими подругами открыла больницу (в своем же поместье), детские сады (которые стали в какой-то момент такого хорошего уровня, что туда просились и обеспеченные семьи) и Общество дешевых квартир, где женщины могли снимать жилье за пять рублей (само Общество платило арендодателю восемь рублей) и получить работу (например, однажды женщины из Общества получили заказ от Министерства обороны и смогли заработать на жизнь). Многие женщины остались бы на улице без Общества, потому что бежали из дома, с детьми или одни, из-за пьянства или жестокости мужей. По сути, Общество было аналогом современных шелтеров для женщин. Позже соучредительницы Общества боролись за право женщин получать образование, и их действия в итоге привели к учреждению знаменитых Бестужевских курсов.

И даже если все это было сделано из эгоизма Анны Павловны, то какое до этого дело было тем, кому она помогла? Одна из крестьянок ее поместья писала ей письмо (вообще сам этот факт, по-моему, уже достаточно говорит о характере и жизни Философовой):

«Красным солнышком всегда и везде были вы, наша дорогая, наша милая Анна Павловна»3.

Когда я изучала историю Анны Философовой и ее соратниц, то все время думала о Мелинде Гейтс. Казалось бы, совершенно разные истории, разные страны, даже разные эпохи: когда Философова, Стасова и Трубникова умерли, Мелинда Гейтс даже еще не родилась (кажется, еще даже бабушка Мелинды Гейтс не родилась).

Но мне показался похожим подход к благотворительности у этих женщин: они не хотели просто давать деньги нуждающимся, они хотели поменять саму ситуацию, которая делает их нуждающимися.

Мелинда Гейтс не раз говорила в своих публичных выс­туплениях и писала в своей книге «Момент взлета», что самое худшее, что может сделать человек, который хочет помочь развивающейся стране, — это приезжать иногда в нее и разбрасываться деньгами. Это не исправляет ситуацию с отсутствующими школами, больницами, нехваткой строительных материалов, запретом на ­образование для девочек, ранними насильственными браками — вот такое действие как раз только тешит самолюбие человека. Приехал, раздал денег, уехал. Можно рассказывать всем, какой я молодец.

Мелинда Гейтс сразу поняла: система благотворительности должна работать совсем не так. В 2000 году они с теперь уже бывшим мужем, Биллом Гейтсом, основали Фонд Билла и Мелинды Гейтс, и их целью всегда было действительно поменять систему. Точнее, в 2000 году они объединили несколько фондов, а первый из них был основан еще в 1994 году.

Много внимания Мелинда уделяет важности поддержки женщин другими женщинами. Свою книгу она назвала «Момент взлета», имея в виду, что, когда женщины помогают другим женщинам взлетать, мир действительно меняется в лучшую сторону. Мелинда, иногда со своими детьми, сама ездит по странам, где работает Фонд Гейтсов, и всегда спрашивает женщин, чего им не хватает. Она описывает эти встречи в своей книге, и истории женщин со всего мира, из самых бедных стран и деревень, производят впечатление.

Одной из главных проблем во многих развивающихся странах становится отсутствие контрацепции. Женщины рожают детей одного за другим, их здоровье страдает, ни о какой карьере они не могут даже думать. Чаще всего они должны ухаживать за детьми, за престарелыми родственниками, за домом, причем иногда им приходится пройти несколько километров просто за чистой водой. А из-за того, что доступа к медицине у этих женщин нет, многие из детей умирают в раннем возрасте. Поэтому кроме программ доступной конт­рацепции Фонд Гейтсов занимается и вакцинацией детей, помогая снижать детскую смертность во многих странах. В результате женщины становятся более здоровыми, их дети — тоже, а еще у женщин появляется возможность планировать беременность, свое образование, карьеру.

Мелинда сразу поняла, что самый важный шаг к реальным переменам — это налаженная система доставки: доставки в буквальном смысле (семян для агрокультурных деревень и сел, вакцин и средств контрацепции) и доставки в переносном смысле, например доставки кадров, доставки новых способов лечить и лечиться, доставки научных данных до самых отдаленных и иногда даже не имеющих интернета или сотовой связи деревень. А это действительно сложнее, чем просто завезти ящик вакцин или продуктов и уехать. Это требует прямого контакта с жителями и настоящей, честной коммуникации. Мелинда рассказывает в своей книге историю о том, как одна из сотрудниц их фонда, молодая акушерка по имени Ручи, поменяла устоявшиеся традиции в небольшом индийском селе. Ручи вообще сама, конечно, взялась за очень нетрадиционное дело в кастовой Индии: будучи представительницей одной из высших каст, она отучилась на акушерку и отправилась в отдаленные районы страны. Иногда, чтобы добраться до роженицы, ей приходилось переходить реку вброд (один раз ее унесло течением, и она провела в воде несколько часов, уцепившись за валун, пока не подоспела помощь) или проходить километры по ­извилистым диким тропам. А главное — ее там никто не ждал. В этом ­регионе был один из самых высоких уровней смертности младенцев, и Ручи быстро поняла почему: медицинской информации у жителей не было почти никакой, они верили в духов и ничего никогда не стерилизовали. Что в такой глуши делать молодой девушке из приличной семьи высшей касты? Спасать жизни. Однажды Ручи позвали к женщине, которая во время родов потеряла сознание (ее сначала редко звали заранее, полагаясь на духов и опыт соседок будущей мамы), а ребенок, казалось, вообще умер. Молодая акушерка измерила младенцу температуру и поняла, что он еще жив, но действительно слишком холодный для малыша. Ручи знала о принципе «кожа к коже», многие научные исследования доказали пользу раннего прикладывания младенца к коже матери. Ручи стала звать родственниц молодой мамы: возьмите малыша, приложите его к своей голой коже, это поможет его температуре подняться. Родственницы испугались: а что, если его уже захватили духи смерти и они перепрыгнут на нас? Мы не хотим умирать, у нас тоже дети.

Ручи была в растерянности: традиционно представителям разных каст не пристало прикасаться к коже друг друга, и она знала, что, приложив ребенка к своей груди, опозорит свою семью и нарушит вековые традиции. Но она сделала это: распахнула свое сари, приложила малыша к своему телу, накрыв себя покрывалом для большего тепла. И малыш стал розоветь на глазах. Семья молодой мамы увидела, как ребенок в буквальном смысле оживает: он активно задышал и заплакал и, когда его мама пришла в сознание, приложился к груди. Кстати, это тоже было нарушением традиций: обычно в этой деревне младенцев поили водой, что противоречит рекомендациям ВОЗ и может помешать грудному вскармливанию, да и просто опасно — чистая вода бывает не в каждом доме в этой деревне.

Ручи рассказывала эту историю Мелинде, стоя рядом с этим ребенком; теперь ему было уже шесть лет, он жив и здоров, а жители деревни стали доверять акушерке и вызывать ее заранее, а еще — выполнять ее рекомендации, основанные на научных данных, а не на вере в духов.

Мелинда видела и видит, что благотворительность — это не про разбрасывание деньгами и отъезд домой, в свой особняк. Это про систематические перемены, изменения в поведении людей, новые традиции и общест

...