Бабушка в тапочках ФСБ
Глава 1. Тайна сундука с паспортами
С утра день не задался. Я проснулась от того, что кто-то, не стесняясь, нажимал на дверной звонок, как на шпионскую кнопку «активировать вторжение».
Мой кот по имени Капитан Пельмень, спавший рядом, с воплем «Мяаааа» прыгнул с подушки и умчался под шкаф. Я, всё ещё в халате с принтом «Месть оливье», пошлёпала к двери.
— Кто там?! — завопила я, пугая и себя, и, возможно, страну.
— Это я! Вера Игнатьевна! Срочно! Катастрофа!
О, Господи. Вера Игнатьевна — моя родная бабушка. Точнее, бабушка моего бывшего мужа, но мы с ней сдружились на почве нелюбви к Борису, её внуку и моему экс. Она была женщиной с историей: в свои 78 она уверяла, что до пенсии работала в ФСБ, но доказательств никаких не предоставляла. Хотя тапочки с гербом и надписью «За родину!» она действительно носила.
Я открыла дверь — и в квартиру влетела буря. На ней был плащ цвета хаки, под которым виднелся ночной пеньюар и тапочки с гербом.
— Быстро, закрой дверь! Они следят!
— Кто? Пенсионный фонд?
— Хуже! Шурин из второго подъезда. Я вчера вино на лавочке пролила, теперь он мстит.
Я сделала глубокий вдох. Потом ещё один. Потом закрыла дверь.
— Послушай, тут такое… — начала она, садясь на кухне и кивая на мою кастрюлю с овсянкой. — У меня дома сундук пыльный, с чердака. Случайно открыла, думала там варенье или костюм Карлсона с утренника. А там… паспорта. Много. С фотографиями разных людей. И все — на моё имя!
— Ты хочешь сказать, у тебя дома — чемодан с фальшивыми документами?
— Не чемодан, а сундук. Из дуба. С коваными петлями. И документы настоящие. Там даже печати с гербом — я сама такие когда-то штамповала. Неважно, не спрашивай.
— И что ты хочешь с этим делать?
Она достала из кармана один из паспортов. На фото была она — только с короткой стрижкой, очками и совершенно другим именем. «Антонина Смолякова».
— Я хочу узнать, кто это сделал и зачем. Возможно, мою личность подменили. Или я двойной агент. Или тройной…
— Баб, ты вчера точно только вино пила?
— Маша, не шути. Ты же всегда хотела заниматься расследованиями. Вот и займись.
Я посмотрела на неё. Её глаза сверкали. Я чувствовала — началось что-то очень странное.
Тем временем в соседнем доме соседка Клавдия Петровна включала чайник, читала объявления на подъезде и не подозревала, что в мусоропроводе лежит нечто, что через три дня вызовет визит участкового, двух агентов ФСБ и корреспондента из «Жёлтой правды».
На следующий день мы с бабушкой отправились в её квартиру. Она жила на первом этаже в доме с мозаикой в виде Ленина, которая пугала даже голубей.
Сундук стоял в зале — массивный, старинный, будто из музея шпионажа. Замка не было — бабушка открыла его шпилькой.
— Смотри, — сказала она и достала три паспорта.
Фотографии были разные, но имя — одинаковое. «Вера Игнатьевна Бондаренко». Возраст варьировался. Где-то ей было 45, где-то — 62, на одном — 28.
— Кто-то делает фальшивые документы от твоего имени?
— Или это я в прошлой жизни. Или в параллельной реальности. Или у меня амнезия. Ты не смотрела сериал «Память пельменя»?
— Нет. И не хочу.
Я заглянула в сундук глубже. Там было ещё кое-что — карта метро с отметками, старая плёнка и… пельмень засохший, возможно, с 1992 года. На нём была надпись ручкой: «Фаза 1 завершена».
— Это розыгрыш?
— Это операция, Машенька, — мрачно сказала бабушка. — Что-то готовится. Я чувствую это носом. А мой нос нюхал Ватиканские архивы.
По возвращении домой я пыталась убедить себя, что это всё бред. Но потом раздался звонок. Не телефонный. Кто-то стучал в окно — на втором этаже. Я подскочила. На подоконнике лежала записка.
На ней было написано: «Они знают. Готовься. И прячь бабушку».
И тут я поняла — из этого точно выйдет полноценное дело. Или меня упекут в психушку.
Глава 2. Блины со шпионским вкусом
Утро началось с того, что я опоздала на работу и проспала встречу с начальником. Шлёпнувшись по лестнице, я зашла на кухню, где бабушка Вера Игнатьевна уже готовила свой знаменитый завтрак: блины. Вопрос в том, что её блины — это не просто тесто с дырочками, а целая шпионская операция.
Бабушка всегда делала блины с любовью, но в этот раз — с какой-то настороженной серьёзностью. На плите перед ней стояла гигантская сковорода, в которой пыхтели золотистые, как солнечные зайчики, блинчики. Она нацепила очки и следила за каждым движением с точностью спецагента.
— Маш, ты пока собирайся, я тебе сделаю блины. Но с приправой, знаешь, особой. Всё должно быть готово к моменту, когда мы раскроем эту тайну, — заявила она с ухмылкой, а я поняла, что это предвестие чего-то грандиозного.
— И что это за приправы, бабушка? — спросила я, открывая шкаф. В шкафу было почти всё, что могла бы использовать разведчица: базилик, майоран, тимьян, лавровый лист, морская соль, сычуаньский перец… а вот сахара почему-то не было.
— Ты не поймёшь, — буркнула она, переворачивая очередной блин. — Это секрет. А вот и она.
Из-под стола она достала банку с непонятной смесью, которую я сразу узнала. Это был перец с каким-то странным привкусом, который пах странно. Пах, как всё, что мы когда-то видели в кино, когда шпионы подсыпают отравленные порошки в кофе, а потом всё заканчивается на крыше с погоней по каналам.
— Это что, и правда спецприправы для блинов? — спросила я, попытавшись скрыть удивление. Я ведь должна была быть готовой ко всему, что бабушка затевает.
— Это не просто спецприправы. Это шпионские специи… Ты думаешь, что все те годы, что я сидела в разведке, мне просто так варить борщ? Нет! Я использовала секретные ингредиенты, которые могли решить судьбу целого государства. Эти специи помогут нам раскрутить всю эту историю с паспортами.
Я села за стол и начала наблюдать за тем, как бабушка с уверенностью старого шпиона складывает блинчики в стопку, как будто это не еда, а нечто, что может взорвать политический порядок в какой-то далёкой стране.
Но вот, как только я откусила первый блин, поняла, что что-то не так. Он был вкусный, да, но какой-то необычный. Точно, в блинчиках был привкус чего-то шпионского — как будто я только что выпила чай с подслушивающим устройством вместо сахарного песка.
— Бабушка, что ты туда положила? — я едва не выплюнула кусок. Глотать было трудно.
— Ты не понимаешь, эти специи помогут нам раскрыть все тайны, — сказала бабушка, подходя к окну и внимательно осматривая двор, как настоящий агент. — Я всё сделала по инструкции. Теперь нужно ждать звонка.
— Звонка? Ты хочешь сказать, что эти специи… помогут раскрыть шпионский заговор? Я только что съела блин с оборудованием для прослушки?!
— Ты смешиваешь все элементы, — бабушка тяжело вздохнула и снова посмотрела на меня с высоты своих мудрых 78 лет. — Нет, это не для прослушки. Это специи, которые мы используем, когда нужно скрывать следы. Но мы не просто так сидим здесь. Нас же следят.
Тут в дверь позвонили.
— Время пришло, — заявила она, резко вставая и направляясь к двери. — Ты оставайся, я сама открою.
Я, конечно, не могла сидеть и безучастно наблюдать за происходящим. Я решила проследить за происходящим через приоткрытую дверь.
На пороге стоял незнакомец в строгом костюме и с непроницаемым выражением лица. Его взгляд был слишком спокойным для того, чтобы быть обычным курьером.
— Здравствуйте, Вера Игнатьевна, — он чуть наклонился, и я заметила, что у него в руках был… не пакет с пельменями, как я ожидала, а папка с какими-то бумагами. — У нас есть для вас задание.
— Какое задание? — бабушка не скрывала любопытства. — Вы что, из шпионов?
Мужчина усмехнулся.
— Скорее, из органов. Вы получите информацию по делу. Но прежде чем мы продолжим, мне нужно будет передать вам кое-что. В папке есть несколько документов. Они подтверждают… ну, скажем, ваше участие в прошлом расследовании. Мы ждали вашего сигнала, но теперь нужно будет действовать быстро.
Я зашла в коридор и подошла к бабушке, пытаясь понять, что происходит.
— Ты, правда, работаешь с ФСБ?! — не могла сдержаться я, глядя на документы, которые мужчина передавал бабушке. — Это не шутки!
— Так вот, — продолжила бабушка, забрав документы, — я и говорила. Мы с ними на связи. Это дело касается тех самых паспортов. Они подозревают, что кто-то подставил меня. Или, может, мою личность. Это всё не просто так.
Скоро всё должно было выясниться. Но вопрос оставался один — что за задание получит бабушка, и как её роль в этой шпионской игре теперь изменится?
Глава 3. Пропажа кота и таинственный звонок
Капитан Пельмень исчез. Не в переносном смысле — как иногда уходит в шкаф подумать о смысле жизни, — а буквально испарился.
Я искала его по всей квартире. Проверила под кроватью, в стиральной машине, на балконе и даже в банке с гречкой — куда он однажды забрался, когда мы искали мышь. Кота не было. Осталась только его любимая игрушка — мягкий пельмень с глазами, который зловеще смотрел на меня из-под дивана.
— Бабушка, кота нет! — взвыла я с кухни, пытаясь дозвониться до телефона, в который, судя по звуку, кто-то только что бросил чайник.
— Он ушёл, — спокойно сказала Вера Игнатьевна, нарезая зелёный лук. — Я знала, что так будет. У него миссия.
— У кого?
— У кота. Он —
