Рамиль Булатов

Будущее творимо

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

16+

Будущее творимо
Новая, новейшая и глобальная история
Поставщики смыслов, фантасты и интродукторы идей и технологий
Экономические кризисы и «горячие точки»
От урбанизации в XX веке к рурализации в XXI
Евразия — колыбель империй, смут и революций, — на пути к устойчивому развитию
Стратегия российских субъектов экономики в направлении обеспечения кибербезопасности
От урбанизации в XX веке к рурализации в XXI
Устойчивое развитие — путь к стабилизации многоукладной экономики и социальных последствий переходного периода
Быть или не быть: лесам — растущими, воде — пресной, полям — колосистыми, валюте — твердой?
Ученые, научные работники и инновационная экономика
Инициатива, активность личности и результативность инновационной экономики
Тревожащие тренды глобальных природных изменений
Состоится ли Европа в качестве полновесного союза равных или империи со слабыми окраинами?
«Сукины дети»? К «юбилею» крылатого выражения: «Это — сукин сын, но это наш сукин сын»
Томазо Кампанелла и сны Анны Павловны в контексте лозунга «каждому по труду»

Новая, новейшая и глобальная история

На протяжении ряда лет во всех научных и популярных источниках, СМИ, на устах политиков, употребление термина «глобальный» часто наблюдается в различных словосочетаниях, как то: глобальные угрозы, глобальное изменение климата, глобализация экономики, глобальная сеть интернет, глобальный экономический кризис и т. п.

Каждая из стран по-своему разделяет периоды истории государств и народов, больших и малых. Такой подход разделения исторических периодов на этапы не обошел и отечественную историю. Например, новое время (или новая история) — период в истории человечества, находящийся между Средневековьем и Новейшим временем.

Понятие «Новая история» появилось в европейской историко-философской мысли в эпоху Возрождения /https://ru.wikipedia.org/wiki /Новое_время/.

Обратимся к традиции, начиная с последних периодов, применительно к отечественной истории:

— новая история России традиционно определяется периодом XVII–XIX вв. Россия сформировалась как цивилизационно неоднородное общество. В силу своего геополитического положения она представляла собой особый, исторически сложившийся конгломерат народов, относящихся к разным типам развития, испытывающим как западные, так и восточные влияния (История и культурология/Россия в эпоху нового времени) /http://bibliotekar.ru/culturologia/53.htm/.

— новейшая история России, прочно увязанная с историей советского периода и государства, где перестройка явилась, сама по себе, переходным этапом к зарождению глобальных процессов на ее территории, заметно коррелируемых с процессами, происходящими в мире в связи с интеграционными процессами в отечественной экономике и экономиках целого ряда стран. Открытая экономика и международный туризм, с его свободным передвижением больших масс населения многих стран, конвертируемая валюта у ранее «закрытых» в этом смысле стран (Россия, СНГ, ЕАЭС, Китай, государства бывшей советской экономической системы и др.), более свободное перемещение товаров, услуг, трудовых и интеллектуальных ресурсов, членство в ВТО, БРИКС, ШОС, новые формы экономических и политических отношений, зарождение века информационных технологий и свободного обмена информацией по всей планете, конвертация образовательных программ и дипломов, глобальные совместные проекты в рамках ООН, БРИКС, ЕС, ЕАЭС.

Специалисты часто обращаются к термину новейшее время — период в истории человечества с 1918 года по настоящее время или с 1917 года (когда в России произошла социалистическая революция) [Советская историческая энциклопедия (1973—1982 годы). — Под ред. Е. М. Жукова]. Впервые термин «новейшее время» (нем. Neuerer Zeit) использует Гегель в начале XIX века в работе «Философия истории».

Интересен, с этой точки зрения следующий ряд, показывающий прогрессию в росте населения планеты: 1 млрд. в 1820; до 2 млрд. в 1930; 3 млрд. в 1960; 4 млрд. в 1974; 5 млрд. в 1988; 6 млрд. в 2000; 7 млрд. в 2011; 9,3 млрд. прогнозируется к 2050 году /https://ru.wikipedia.org/ wiki /Новейшее_время/.

В связи с этим логично отнести интеграционные процессы и к исторической трактовке политических и социально экономических явлений современности, которые позволительно назвать здесь как начало периода осознания глобальной истории в связи со следующими составляющими этих процессов:

— всепланетарная угроза применения оружия массового поражения;

— глобализация мировой экономики и ослабление политической составляющей в управлении отдельными странами, в особенности средних и малых, не входящих в объединения типа G8/G7, G20;

— мировая сеть интернет;

— свободный обмен информацией и мнениями между учеными, экономистами, политиками, гражданами, что позволяет вырабатывать общие взгляды, методы и походы во многих отраслях человеческой деятельности, в том числе и в исторических науках:

— свободная конвертация валюты;

— свободный доступ граждан большинства стран к аналитической и исторической видам информации;

— приобретение многими народами и этносами четких очертаний исторической идентичности и приобретение ими национального самосознания в связи с вышеуказанными причинами;

— новейшие научные открытия;

— резкие скачки в науке и технологиях, обозначаемые терминами научно-техническая и технологическая революция;

— новые виды энергии;

— развитие подлинных образчиков мировой культуры, образования и медицины на новый уровень;

— глобальные угрозы в связи с мировыми экологическими, гуманитарными и климатическими катаклизмами, как существующими, так и прогнозируемыми сообществом ученых многих стран.

Исходя из вышесказанного, в ряде случаев уместно применять термин современная глобальная история ко многим политическим, экономическим и социальным явлениям, затрагивающим большие территории, экономические интересы и массы людей в большинстве стран мира.

Часто эти глобальные исторические явления взаимоувязаны с инициативами и программами ООН, БРИКС, ЕС, ЕАЭС, РФ, результаты которых сказываются на развитии человечества в целом.

В частности, историю России в последние 20—30 лет конца II-го — начала III-го тысячелетия, логично было бы именовать, как историю переходного периода, в качестве завершающего этапа нового времени (новой истории) и перехода к современной глобальной истории.

Поставщики смыслов, фантасты и интродукторы идей и технологий

Мега проекты, их прошлое, настоящее и будущее находятся в тесной связи с бурным развитием науки и технологий на фоне глобализации экономики. Человеку мыслящему всегда было свойственно определять свои координаты во времени и социально-экономическом пространстве. Чем современный мир отличается от архаичных представлений о нем бытующих в социуме?

25—27 октября 2013 года в Санкт-Петербурге прошла десятая конференция по проблемам долгосрочного прогнозирования «Форум Будущего». Тема Форума — «Управление мифами: поиск нового видения технологического будущего и возвращение научной фантастики». Частью Форума была восемнадцатая церемония вручения Российской литературной премии «Странник». Форум прошел при поддержке ОАО Российская венчурная компания («РВК»).

Частью задач Форума было обсуждение перспектив научной фантастики как инструмента развития и популяризации науки и технологий в России. Без фантастики, формирующей образ будущего и долгосрочные задачи для взаимодействия технологий и общества, проекты, направленные на развитие технологий, не имеют под собой оснований. С точки зрения эволюционистов, процессы в современной инновационной системе России требуют «перемешивания среды» — организации и развития взаимодействия между разработчиками технологий и поставщиками смыслов — писателями-фантастами.

В результате двухдневной сессии была разработана линейка концепций для журнала по фантастике и футурологии «Если». С точки зрения продвижения науки, технологий, фантастики, журнал — это способ людям начать читать, понять, что важно и интересно, погрузится в ранее незнакомые им темы. Были представлены варианты бумажного издания, концепты онлайн-версий журнала, включая инструментарий работы с сообществами, а также концепции монетизации проекта. Участники Форума, включая известных российских писателей-фантастов и представителей фабрик мысли, выразили готовность принимать активное участие в реализации проекта.

Для развития высоких технологий России нужны не только инновации, но и развитие рынков прогнозирования, фантастики, инноваций — а вместе с ними и рынка бумажных книг. Проект журнала работает на форматирование и развитие соответствующих рынков.

С точки зрения участников Форума, основное направление развития научной фантастики в стране в горизонте 5—7 лет — обсуждение социальных последствий развития новых технологий, т.е. того, как существующие и перспективные технологические прорывы будут восприняты обществом. Возможно, следует поставить вопрос о развитии гуманитарно-научной фантастики, как произведений об обществе и его отношениях с технологиями (см.: X Междисциплинарная конференция «Форум Будущего»).

Группа «Конструирование будущего» — это фабрика мысли, негосударственная исследовательская организация, занимающаяся долгосрочным прогнозированием и исследованиями в области управления будущим. Основана в 2000 г. в Санкт-Петербурге футурологом Сергеем Переслегиным, издателем Николаем Ютановым, писателем Андреем Столяровым и ученым Дмитрием Ивашинцевым.

Группа изучает проблемы современного глобального, общественно-политического, экономического, технологического, социального развития, проводит форсайты, создает долгосрочные прогнозы и стратегии развития по заказу государственных и коммерческих структур.

Эксперты фабрики мысли разрабатывают новые способы анализа и прогнозирования, техники групповой работы, создают образовательные методики. Результаты исследований публикуются в виде книг и статей.

Санкт-Петербург, как подтверждается, изобилует различными группами: футурологов, креативно мыслящих людей и фантастов, формальными и неформальными объединениями, пытающимися строить будущее, — это огромный культурологический слой, который как и сам город имеет 300-летнюю историю.

Позволим себе небольшое отступление для рассмотрения примера из менее абстрактного сектора деятельности социума. Фьючерсный контракт, также имеет некоторое касательство к будущему; он позволяет хеджировать отклонения от намеченных результатов, но уже в реальном секторе экономики и материального производства, в качестве классического рыночного механизма, как это диктуют экономические законы при рыночных отношениях.

Прогнозирование разительно отличается от форсайт-проектирования, так же как и фантастика и собственно фантазирование от мозговых штурмов, в частности, при создании проектов, — реальных продуктов творчества, на основе которых в результате инновационного проектирования в конечном итоге участники и стейкхолдеры проекта намерены получить полезный рыночный продукт. Отсюда следует, что граница, хотя и существенно размытая, между человеческой фантазией, фантастикой, элементами прогнозирования и реальным сектором экономики и среднесрочным и долгосрочным планированием с целью достижения устойчивого развития, лежит до форсайт-проектирования, а последнее тяготеет, все-таки, больше к планированию и инновационному проектированию, на основе идей и расчетов, охлажденных реальной действительностью.

Буквально в недавнем прошлом руководство, гражданская и научная общественность Татарстана столкнулась с питерскими футурологами, в лице представителей АНО МЦЭИС «Леонтьевский центр» — авторами проекта «Стратегия пространственного развития Республики Татарстан» (авт. Р.М.Воронкова, ООО «Лаборатория градопланирования») и «Стратегия социально-экономического развития Республики Татарстан до 2030 г.», «Татарстан-2030» (рук. д.э. н. Б.В.Жихаревич).

Проводились публичные презентации проекта. О проекте много говорили, и в кулуарах и в СМИ. Общественность республики всегда волновали проблемы экономического развития региона.

Как показывают многие аналитики, в том числе и в СМИ, — проект «Татарстан-2030» находится еще «в пути» и его авторы окончательно, в явном виде, не доказали с какой стороны, по отношению к классическому пониманию форсайт-проекта, находится сам проект? До или после?

Представители МСП и гражданская общественность в ожидании реального наполнения очерченных в проекте долгосрочных планов и рекомендаций.

Что же нам объясняют классические методологи форсайта?

Форсайт (от англ. Foresight — взгляд в будущее, предвидение) — это инструмент формирования приоритетов и мобилизации большого количества участников для достижения качественно новых результатов в сфере науки и технологий, экономики, государства и общества. По результатам форсайт-проектов создаются дорожные карты. Является одним из важнейших инструментов инновационной экономики.

Современные форсайтные разработки тесно связаны с техникой сценирования.

«Форсайт — это систематические попытки оценить долгосрочные перспективы науки, технологий, экономики и общества, чтобы определить стратегические направления исследований и новые технологии, способные принести наибольшие социально-экономические блага». Бен Мартин (SPRU, University of Sussex).

Появившись около 30 лет назад, форсайт сейчас стал одним из основных инструментов инновационной экономики. Сначала его применяли для формирования образов будущего в сфере технологий, там он отработан особенно хорошо. Затем технология форсайта стала использоваться в бизнесе — дорожные карты и результаты форсайт-проектов стали основанием для разработки стратегий в бизнесе.

Идея поддержания традиционного уклада социальной жизни уже в прошлом. Идея изменения социальной жизни в соответствии с интересами одного класса, как это было в России — в прошлом. Форсайт становится инструментом для формирования социальной реальности. Страны, претендующие на лидерство в современном мире, уже не могут позволить себе жить так, как жилось раньше. Они начали работать на создание своего социального будущего и активно включают в этот процесс общество и соответствующим образом пытаются трансформировать устаревшие институты.

Базовые принципы форсайта:

— Будущее творимо; оно зависит от прилагаемых усилий.

— Будущее вариативно (возможно много вариантов будущего) — оно не проистекает из прошлого и зависит от решений, которые будут предприняты участниками.

— Есть зоны, по отношению к которой можно строить прогнозы, но наши действия не предопределены.

— Будущее нельзя спрогнозировать или предсказать, можно быть к нему готовым.

Большинство форсайт-проектов в качестве центрального компонента включают перспективы развития науки и технологий. Обычно эти вопросы становятся предметом обсуждения не только учёных, но и политиков, бизнесменов, специалистов-практиков из разных отраслей экономики. Результатом таких обсуждений становится появление новых идей, связанных с совершенствованием механизмов управления наукой, интеграцией науки, образования и промышленности и, в конечном счёте, повышение конкурентоспособности страны, отрасли или региона. Кроме того, уже сама организация систематических попыток «заглянуть в будущее» приводит к формированию более высокой культуры управления и в итоге — к формированию более обоснованной научно-технической и инновационной политики.

Форсайт всегда подразумевает участие (часто путём проведения интенсивных взаимных обсуждений) многих экспертов из всех сфер деятельности, в той или иной степени связанных с тематикой конкретного форсайт-проекта, а иногда и проведение опросов определённых групп населения (жителей региона, молодёжи и др.), прямо заинтересованных в решении проблем, обсуждающихся в рамках проекта.

Главное отличие Форсайта от традиционных прогнозов — нацеленность на разработку практических мер по приближению выбранных стратегических ориентиров.

Итак, мы попытались определить методы создания и реализации мега проектов, а также их место и место авторов, участников, руководителей и наблюдателей в пространстве развиваемого проекта и общем социально-экономическом пространстве.

В этом смысле, в качестве мега проекта, рассматривается и социально-экономический проект «Наукограды Республики Татарстан» (авт. Р.И.Булатов «Российский экологический центр») в продолжение которого строятся наукограды Иннополис и Смарт Сити Казань. О правильно построенной стратегии проекта говорит тот факт, что Иннополис в качестве города состоялся и функционирует, строится вторая и третья очереди города, начала работу мэрия, университет, множество компаний-резидентов, ведутся научные и прикладные работы, созданы инфраструктура и жилищный фонд, а сам город приобрел статус федерального проекта и признан в качестве IT-столицы России. Планируется размещение на территории наукограда Иннополис ЭКО-Полиса — научно-образовательного и делового центра функционирующего в направлении развития экологии, экопромышленных и экосоциальных систем (авт. В.А.Петров, Р.И.Булатов).

Примечателен, в плане рождения и продвижения форсайтов в настоящее время Международный форум «Стратегическое планирование в регионах и городах России» в Санкт-Петербурге», в ряде некоторых из них нами принято участие. В последних XVI, XVI и XVII 2018 года форумах Р.И.Булатовым были представлены теоретические и практические разработки, доклады, проведен ряд переговоров о будущем наукоградов Татарстана и сотрудничестве в рамках Международного консорциума «Санкт-Петербургский кластер чистых технологий для городской среды, консорциума «Зеленые кластеры России», территориально-отраслевого кластера «Агрополис «Алькиагробиопром».

Экономические кризисы и «горячие точки»

Исторические прогрессии, их инерция отдаются отзвуками событий в Украине.

Панславизм и русское славянофильство — возможны ли мезальянсы?

СССР, Югославия, Украина… Какова степень дробления того мира, который, в основном, представлен носителями славянской культуры и языков, на этносы и субэтнические группы? Веление ли это времени или глубоко заложенная «историческая мина» замедленного действия? Или это встречные явления процессу глобализации экономики? Можно ли отыскать ответ в историческом прошлом европейской части Евразийского континента?

Всегда ли дробление территорий было спасательным кругом для местных элит или оно вело в пропасть социально-экономических кризисов? Кому необходим и выгоден упадок экономики у наших соседей по Европе? Какие силы управляют этим процессом и извлекают прибыль? Или это естественный процесс, с определенной долей неумолимости в своей цикличности, как и многие другие глобальные процессы в ноосфере и социально-экономических отношениях как внутри государственных образований, так и во внешних политических и исторических отношениях между ними? Каков уровень гражданственности противоборствующих групп? Проведем экскурс в историю общественной мысли и внутренних и внешних отношений в славянизированной среде на «театре политических и боевых действий» Восточной Европы. Вот что говорят энциклопедии, исторические документы и интернет-источники:

Славянофильство — направление русской общественной мысли, противостоявшее западничеству. Его приверженцы делали упор на самобытном развитии России, ее религиозно-историческом и культурно-национальном своеобразии и стремились доказать, что славянский мир призван обновить Европу своими экономическими, бытовыми, нравственными и религиозными началами. Западники же стояли на точке зрения единства человечества и закономерностей его исторического развития и полагали неизбежным для России пройти теми же историческими путями, что и ушедшие вперед западноевропейские народы. В основе социально-политических расхождений этих двух интеллектуальных направлений лежали глубокие философские разногласия. Флоровский писал, что «славянофильство» и «западничество» — имена очень неточные, только подающие повод к недоразумениям и ложным толкованиям. Во всяком случае, это не только и даже не столько две историко-политические идеологии, сколько два целостных и несводимых мировоззрения» (Флоровский Г. Пути русского богословия. Париж, 1937. С. 249).

Справедливо подчеркивая необходимость совестливого начала, славянофилы вместе с тем недооценивали необходимость правового регулирования поведения людей. В слабости внешних правовых форм и даже в полном отсутствии внешнего правопорядка в русской общественной жизни они усматривали положительную, а не отрицательную сторону. В то же время порочность западноевропейских порядков они видели в том, что западное общество пошло путем «внешней правды, путем государства». Третьей характерной чертой славянофильского миропонимания была его религиозность. Славянофилы полагали, что, в конечном счете, вера определяет и движение истории, и быт, и мораль, и мышление. Поэтому идея истинной веры и истинной церкви лежала в основе всех их философских построений. Герцен, очень высоко ценивший ум и философскую эрудицию Киреевского, с горечью отмечал, что «между ним (т. е. Киреевским) и нами была церковная стена» (Герцен А. И. Собр. соч.: В 30 т. М., 1956. Т. 9. С. 159).

Славянофилы не отрицали достижений — западноевропейской культуры, высоко ценили внешнюю обустроенность западной жизни, с глубоким уважением относились к западноевропейской науке. Но их активное неприятие вызывало господство индивидуализма, разъединенность, раздробленность, обособленность духовного мира людей, подчинение духовной жизни внешним обстоятельствам, господство материальных интересов над духовными. Все это, считали они, являлось следствием рационализма, который стал преобладающим в западном мышлении из-за отхода западного христианства, т. е. католичества (латинства, как писал Киреевский), от подлинной христианской религии. Из-за того, что римская иерархия ввела в веру новые догматы, рассуждал Киреевский:».. Произошло то первое раздвоение в самом основном начале западного вероучения, из которого развилась: сперва схоластическая философия внутри веры, потом реформация в вере и, наконец, философия вне веры» (Киреевский И. В. Критика и эстетика. М., 1979. с. 296).

В философии Гегеля славянофилы видели вершину развития западного рационализма, с которой стали особенно явно видны как достижения последнего, так и его неизлечимые пороки. Главный среди них — разрушение цельности человеческого духа, абсолютизация логического мышления, которое, по их мнению, отделялось в рационализме от других познавательных способностей и противопоставлялось им. Философские идеи славянофильства в 60-е гг. получили свое развитие в идеологии почвенничества, главными представителями которого были Достоевский, Григорьев, Страхов, а в 70-80-е гг. — в работах Данилевского и отчасти К. Н. Леонтьева.

Представители славянофильства противопоставляли исторический путь развития России развитию стран Западной Европы и идеализировали патриархальные черты русского быта и культуры

Панславизм — идеология, сформировавшаяся в странах, населённых славянскими народами, в основе которой лежат идеи о необходимости славянского национального политического объединения на основе этнической, культурной и языковой общности. Сформировалась в среде славянских народов в конце XVIII — первой половине XIX веков.

В конце XIX века на основе панславистского движения сформировалось движение неославистов, которое ставило перед собой аналогичные задачи, но требовали равенства славянских народов между собой и освобождения от русского лидерства в деле освобождения славянских государств и объединения народов.

Термин «панславизм» впервые был предложен в Чехии Яном Геркелем в 1826 году. Политические взгляды большинства славянских народов, славянское национальное возрождение — факторы, которые привели к появлению среди западных и южных славян (Йозеф Добровский (чех), Павел Шафарик, Ян Коллар (словаки), Людевит Гай (хорват), Вук Караджич (серб) и другие) идей славянского единства и культурной общности.

После Первой мировой войны и создания Королевства Югославия, возглавляемой сербской династией, было объединено большинство южнославянских народов, вне зависимости от религии и культуры.

Президент Тито, хорвато-словенец по национальности, выступал за равенство между этническими группами, в том числе, и среди не-славян. Это привело к относительно мирному сосуществованию и процветанию, однако именно национально-административная политика Югославии послужившая основанием для будущего демонтажа Югославской федерации.

Панславизм в Польше имеет свои особенности и корни. Исторически Польша не раз вставала во главе восточноевропейского объединения, панславянского объединения в Европе. Так, при царствовании династии Ягеллонов на короткое время личной унией были скреплены Польское Королевство, Чехия, Королевство Венгрия, Великое Княжество Литовское и находящийся в унии с Венгрией Хорватское королевство. Позже именно под руководством Ягеллонов было создано первое в своём роде федеративного панславянское государство — Речь Посполитая, объединявшая в себе три славянских народа.

Именно мелодия и мотив польского национальной освободительной песни Мазурки Добровского послужило основой для создания ряда славянских гимнов и панславянского гимна «Гей, славяне!».

В коммунистическую эпоху Польской государственности, славянская риторика использовалась как инструмент пропаганды дружбы с СССР, чтобы оправдать свой контроль над страной. Вопрос панславизма не был частью основной политической повестки дня, и широко рассматривался в качестве идеологии советского влияния.

Существует мнение, что нынешняя политическая ситуация в славянском мире характеризуется не только полным упадком некогда популярного панславизма, но зачастую враждебной политикой славянских стран по отношению друг к другу. Такая точка зрения базируется на официальной политике ряда славянских государств, ориентированной на вхождение в НАТО, ЕС, ВТО и другие военно-политические и экономические блоки.

Такой политический курс устраивает далеко не всех, и некоторые считают, что НАТО и ЕС всё активнее противостоят славянскому миру. Именно это способствует возрождению панславизма практически во всех славянских странах. Различные отношения между славянскими странами и народами существуют и поныне. Они варьируются от взаимного уважения, основанного на равноправном партнёрстве и симпатии друг к другу, через традиционные неприязнь и вражду, к безразличию. Ныне ни одна из форм сближения стран славянского происхождения, кроме культурной и исторической, не была реализована за исключением Вышеградской группы.

Возрождение панславизма идёт по следующим трём направлениям: научно-образовательному; общественному; политическому.

В 1998 году состоялся I Собор славянских народов Белоруссии, России и Украины (он же — Славянский собор), инициатором проведения которого выступил спикер Госдумы РФ Геннадий Селезнёв.

С 12 по 13 ноября 2010 в Киеве прошёл X Всеславянский съезд, собравший более 350 делегатов из 11 славянских стран (из них 210 представляли Украину, а 140 — остальные славянские страны). Представитель польской делегации Болеслав Тейковский выступил также с речью, посвящённой 600-летию победы польско-татарско-литовско-русских войск над германским войском под Грюнвальдом (Грюнвальдская «битва народов»).

В настоящее время создан целый ряд славянских организаций, партий и союзов, в том числе и на Украине. Однако об их реальной политической деятельности широко не оповещается и их влияние в гражданском обществе малозначительно. По мнению некоторых обозревателей, славянские организации могли бы стать тем соединительным звеном, и могли бы активно участвовать во всех переговорных процессах по украинскому вопросу, где сложилось огромное количество векторов интересов сил, весьма далеких как географически, так и духовно-культурологически от современного ареала проживания этнических славян — Восточной Европы.

По будущему обустройству Украины выдвигается много гипотез. Те политические и социально-экономические процессы, которые мы наблюдаем, тому лучшее подтверждение. В расколе, произошедшем в Украине, просматривается целый ряд факторов и причин:

— этническая неоднородность региона;

— противоречия между объединительными тенденциями славянского мира (панславизм) и самоопределением и государственностью отдельных славянских этносов;

— наличие крупных государств-соседей;

— исторический «груз» региона;

— процесс глобализации мировой экономики на фоне многоукладности и раздробленности внутренней экономики в прошлом единой страны (УССР);

— смена исторической формации (в связи с распадом СССР) и активизация фашиствующих и левацких групп и элементов, связанных исторически целым поколением с гитлеризмом и итогами Второй мировой войны;

— идеологическое и экономическое вмешательство извне;

— развал единой государственной отраслевой структуры экономики при отсутствии должной альтернативы;

— насильственное свержение законно избранной власти;

— неспособность содержать соответствующие вооруженные силы;

— непрерывный рост внешнего долга страны;

— коррупционная составляющая в регионе;

— экономический и политический упадок общества и государства;

— инфляция, девальвация и бесперспективность ожиданий населения и субъектов экономики;

— превалирование импорта над экспортом, в том числе и традиционных видов продукции, например, продукции агропромышленного комплекса;

— «бегство» капиталов, оффшоризация;

— демографические потери;

— финансовая задолженность и некредитоспособность государства, финансовые и «газовый» скандалы;

— вооруженный конфликт внутри страны, мародерство и бандитизм;

— отток населения из страны;

— менее чем 100-летний срок государственности Украины, а соответственно и недостаточный политический, идеологический, дипломатический, научный и экономический уровень укорененности всех этих факторов в сознании гражданского общества, состоящего из различных этнических групп, что ведет к выхолащиванию понятий общности украинского народа в общественном сознании населения бывшей УССР;

— исторические и современные противоречия между интересами крупнейших объединений элит и международной олигархии;

— деградация общественного сознания и примитивизация методов управления обществом и государством;

— военно-географическое местоположение региона и др.

— отрицательное, скорее, чем положительное, влияние инициатив руководства Украины по вопросам урегулирования внутренних вооруженных конфликтов и территориальных споров на востоке страны;

— отрицательное влияние, — на общий ход взаимоотношений с российской стороной, — последних решений и инициатив украинского руководства.

Гражданской общественности Европы и России придется запастись терпением и ждать положительных итогов российских мирных инициатив и интенсивных переговоров руководства страны. Вся Евразия смотрит на одну из своих горячих точек.

От урбанизации в XX веке к рурализации в XXI

В проекте «Татарстан-2030» среди прогнозных трендов территориального развития РТ специально отведено место процессу рурализации, зародившемуся в последней четверти ХХ века и развивающемуся по нарастающей с начала XXI столетия. Исходя из этого задачи управления развития, соответственно, формируются с учетом этих тенденций в социуме.

10 июня 2015 года на заседании Государственного Совета Республики Татарстан принят закон «Об утверждении Стратегии социально-экономического развития Республики Татарстан до 2030 года».

17 июня 2015 года временно исполняющий обязанности Президента Республики Татарстан Рустам Минниханов подписал закон Республики Татарстан №40-ЗРТ «Об утверждении Стратегии социально-экономического развития Республики Татарстан до 2030 года».

Что же понимается под термином рурализация в современной экономической географии? — это перенос в город сельскими мигрантами форм образа жизни, социально-территориальной организации и видов производства, характерных для деревни. В условиях экономических и социальных кризисов рурализация приобретает специфическую форму: отток городского населения в деревню, систематические занятия горожан сельским трудом в целях самообеспечения (огородничество, охота, рыболовство, собирание даров природы).

Рурализация (лат. ruralis — сельский, деревенский) — процесс, обратный урбанизации. Отток населения из городов в сельскую местность в связи с ухудшением в них экономической (прежде всего продовольственной) ситуации. Изредка встречается рурализация по экологическим (экопоселения) или религиозно-сентименталистическим мотивам (идейные общины).

«Как известно, политический и экономический кризисы вызвали слом прежних тенденций в динамике сельского населения: оно начало расти. Сначала, в 1991—1992 годах, прибавку сельского населения дали „возвраты“ сельского статуса поселкам городского типа, поэтому фактического увеличения жителей за этим не было. Но в 1992—1994 годах резко увеличились межрайонные и международные миграции в село. Миграционные службы в среднем около 40% прибывающих в регионы направляли в село, хотя большинство приезжих — выходцы из городов. Но в начале 1990-х годов на селе было легче получить жилье, хотя труднее с работой и заработком. При сильном перепаде цен да еще в стрессовых обстоятельствах фактор пристанища часто перевешивал все другие. Плюс возможность получить землю, а иногда кредит на постройку дома. Тем не менее, для очень многих приезжающих в села горожан, особенно из бывших республик СССР, это лишь временная остановка на пути в город. Когда к середине 1990-х выяснилось, что и при кризисе заработать легче все же в городе, притом крупном, миграции снова канализировались в города и крупногородские регионы» (Нефедова Т. Г. // Миграции в сельской местности и агропроизводство в староосвоенной части России).

В процессе перехода от индустриального к постиндустриальному обществу, ключевую роль играют следующие факторы, способствующие рурализации:

Потеря необходимости жить сверхплотными поселениями городского типа, вследствие того, что:

— Упрощается перемещение на большие расстояния.

— Упрощаются общение и обмен информацией на больших расстояниях.

— Возрастает количество специальностей, позволяющих работать удаленно.

— Растут возможности получать образование дистанционно и самостоятельно.

— Проблема транспортного коллапса мегаполисов.

— Экологическая проблема городов.

— Возрастание риска пандемий и регулярность вирусных эпидемий в городах.

— Стоимость земли, и как следствие жилья, в городах существенно превышает её за их пределами.

Доля региональных столиц в общей численности населения регионов увеличивалась повсеместно, но особенно в северных и восточных регионах. Оценивать такую тенденцию можно по-разному. Кто-то говорит об опустынивании территории и видит в этом угрозу для страны; кто-то говорит о том, что концентрация населения — объективная тенденция и благо для экономики (при закрытии удаленных и бесперспективных населенных пунктов снижаются неоправданные затраты на инфраструктуру; рост численности городов приводит, согласно теории регионального роста, к увеличению их экономического потенциала).

В концентрации населения есть два негативных момента. Во-первых, ухудшение жизни населения, причем повсеместное. Территории миграционного оттока сталкиваются с тем, что инфраструктура таких территорий начинает все хуже и хуже финансироваться (достаточно вспомнить программу закрытия малокомплектных сельских школ). А в городах-центрах миграционного притока строительство жилья и инфраструктуры не успевает за притоком населения. Не только в Москве, в региональных столицах, но и вообще во всех городах, где начинают появляться рабочие места, сразу начинается резкий рост цен на жилье (вместо массового его строительства).

Во-вторых, отток населения в ключевые города далеко не всегда объективен. Безусловно, часть населенных пунктов, действительно, можно считать бесперспективными. Но в значительной части населенных пунктов, откуда бежит население, есть потенциал для развития, и не реализовывается этот потенциал из-за негативной общеэкономической ситуации (коррупции, административных барьеров, отсутствия нормального кредитования и т.д.), а никак не из-за объективных лимитирующих факторов. В этой связи еще раз уместно сказать о том, что России нужна адекватная государственная политика, в рамках которой государство сможет создать нормальные условия развития как для городов, так и для периферийных регионов, а при необходимости — выделять средства для переезда населения из закрывающихся населенных пунктов (Кузнецов).

Специфика влияния крупных городов в последние годы состоит в усилении подвижности сельско-городского континуума, который формируется двумя, в основном, сезонными потоками: 1 — отходников из малых и средних городов и сельской местности в крупные центры и 2 — городских дачников, в основном из крупных городов, стремящихся не только в пригороды, но и заполняющих староосвоенную периферию регионов. Оба процесса не фиксируются статистикой, и недооцениваются властями. Главным инструментом остается обследование поселений в разных регионах России.

Отходничество. Многолетние обследования периферии нечерноземных регионов показали, что около половины прописанного там населения в трудоспособном возрасте не имеет работы на месте. Часть — постоянно живет и работает в городах, а от четверти до трети — периодически работают в Москве и Московской области. Уровень реальной безработицы (в большей степени мужчин, так как женщины заняты в бюджетной сфере) в разные периоды колеблется от четверти до половины населения в трудоспособном возрасте. При сильной депопуляции населения причиной усиления отходничества стала деградация советских «местообразующих» отраслей хозяйства на фоне качественной деградации человеческого капитала. Это не способствует приходу туда новых производств.

Дачная субурбанизация достигла в России огромного размаха и во многом заменила субурбанизацию западного типа. Последняя наблюдается в основном в коттеджных поселках бизнес- и, отчасти, экономкласса.

Можно выделить несколько причин тяги горожан к сельской местности, в том числе и рурализации их занятий, ставшей российской традицией. Первая причина — экономическая: постоянный дефицит продуктов в прошлом и денег сегодня. Вторая причина — быстрая и недавняя урбанизация. В России мало горожан, которые прожили бы в городе несколько поколений, множество людей сохранило родственников в деревне, включая престарелых родителей, которых они регулярно навещают, помогают им, наследуют сельские дома и, зачастую, «замещают» родителей на огороде. Третья причина — социально-экологическая: бегство на дачу и временная перемена занятий для многих горожан является отдушиной. При этом, сельскохозяйственную деятельность горожане ведут и тогда, когда ее экономическая целесообразность сомнительна, то есть по инерции, а точнее — по традиции (Т. Г. Нефёдова).

Процессы урбанизации и рурализации могут наслаиваться, проникать друг в друга. Экстенсивный этап урбанизации, который пережила наша страна в эпоху индустриализации, сопровождался массовым оттоком сельских жителей в города и временно привел к усилению сельского образа жизни во многих старинных русских городах, окраины которых по характеру застройки, планировки, благоустройства и характеру поведения населения сохраняли руральный облик. Последнее относится и к такой промежуточной категории поселений, как поселки городского типа и рабочие поселки, многие из которых являлись городскими лишь по их административному статусу и структуре общественной деятельности населения.

Последние 20 лет социально-экономического развития России по пути рыночной экономики привели к формированию новых аспектов ее городского и сельского расселения. Обрушение многих отраслей обрабатывающей промышленности существенно изменило функциональный облик многих прежде промышленных городов, которые стали формироваться, прежде всего, как сервисные центры. Формирование рынка земли в городах, приватизация практически всей строительной инфраструктуры, резкое ослабление контроля со стороны государственных и муниципальных органов власти за внутригородским строительством привели к субурбанизации — стремительному развитию пригородов крупнейших городов. Административно это имело своим последствием образование городских округов, в состав которых, помимо собственно крупных городов, стала входить некоторая часть наиболее тесно связанных с ними городских и сельских населенных пунктов. При этом одним из факторов стало более интенсивное использование их земельных ресурсов для нужд строительства крупных городов. Результатом явилось формирование гиперурбанизированных зон, где в результате неконтролируемого развития застройки и перегрузки естественного ландшафта антропогенными и техногенными элементами было нарушено экологическое равновесие (Ю. В. Поросенков).

Быстро растущие урбанизированные зоны, в отличие от руральных территорий, характеризуются динамизмом формирования новых видов хозяйственной деятельности, в том числе и в сфере «теневой» экономики, сосредотачивают наиболее квалифицированный трудоресурсный потенциал, выделяются более высоким уровнем и совершенно иным (по сравнению с периферийными территориями) образом жизни населения, поэтому выступают ядрами его миграционного притока. В результате происходит мегаполизация расселения, то есть срастание всех элементов агломерации и даже нескольких агломераций в единый урбанизированный ареал или мегаполис.

Это, по сути, две темы в одной, и обе сложные (А. И. Трейвиш). Сложность первой связана с условностью грани между городом и селом по статусу, функциям, облику, образу жизни и «наполнению» места группами подвижных обитателей. Классическая стадия урбанизация у нас не вполне завершена количественно (хотя её замедление при доле горожан около 3/4 — мировая закономерность) и качественно. На этом фоне набирают силу новые процессы. Специфика российского крупногородского homo mobilis состоит в том, что он склонен «урбанизироваться» зимой и «рурализироваться» летом. А житель села, малого города посещает центры высшего ранга «с трудовыми и культурно-бытовыми целями». В обоих случаях зоны перемещений выходят за рамки городских агломераций, хотя в них наиболее интенсивны.

Вторая тема о потенциале и влиянии крупнейших городов связана с территориальным неравенством (vs. эффективность), темпами и пределами диффузии нововведений. Крупные города — это гигантские коммутаторы и «командиры» страны, её пространственная элита, где живут и правят элиты социальные. Они вырастают на широких внешних связях, но часто односторонних, «всасывающих» ресурсы периферии. В идеале центр её развивает, смягчая контрасты; в жизни так бывает не всегда. Напряжение отчасти снимают агломерации, где районы и города-центры врастают друг в друга. Но их не хватает на все масштабы взаимодействий, особенно в России.

«Высокопоставленные» центры чаще тянутся друг к другу (если равных партнёров нет дома, то к другим мировым городам), чем к округе, считая её своим придатком, полем экспансии, складом ресурсов и отходов. А места почище — зонами отдыха и резиденций, своего рода тихими Преториями при опасном Йоханнесбурге. От такого впечатления трудно избавиться, обсуждая недавнее резкое расширение черты Москвы. При ряде плюсов, у него есть минусы, включая отношение к этой мере как к бегству от груза проблем столицы. В Интернете эту «Большую Москву» назвали «Большой Рублёвкой». Решение связано и со слабостью межмуниципальной координации, городской коммунальной традиции вообще, веками подавляемой централизмом. Но если продолжать в том же духе, то ничего и не изменится.

Один чиновник заявил, что единственным средством остановить рост и расползание Москвы было бы снижение уровня жизни до среднероссийского уровня. О подтягивании страны к столичному уровню он, видно, и не думал, но доля правды в его словах есть. Географической России не обойтись без её городских «монбланов», как обществу — без политической элиты. А в более широком смысле они нужны, чтобы страховаться от периферийных увяданий и спадов, сохранять каналы связи с миром, создавать импульсы развития.

Крупнейшие города являются каркасными ядрами территориальной организации общества. В них сконцентрирован огромный социальный, экономический, человеческий, культурный, инновационный, инвестиционный, пассионарный и иные потенциалы, реализация которых активизирует деятельность прилегающей территории. Города отличаются полиструктурностью и разнообразием функций. Среди них выделяются организационная, культурно-просветительская, научно-образовательная, экономическая, рекреационная, инновационная и другие функции. Крупнейшим городам присуща главная миссия, выражающаяся в организации и стимулировании развития человеческой цивилизации и повышении качества жизни людей (М. Д. Шарыгин).

Во всем вышесказанном прослеживается одна из доминирующих тенденций всего процесса, а именно, что они (города, мегаполисы, ядра и т.п.) управляются не самими, собственно горожанами, а группами людей, образовавших некую субкультуру, и живущих вне территорий этих городов.

Крупнейшие города являются мощными организаторами социально-экономического пространства, которое не замыкается в границах страны и регионов. Москва и Санкт-Петербург становятся мировыми городами. Другие российские города-миллионники распространяют свои миссию и функции на обширные территории макрозон и макрорегионов. Их роль как локомотивов постиндустриального строительства, постоянно возрастает в связи с концентрацией в них академических институтов, технопарков, федеральных и национальных исследовательских университетов.

Особенно велика роль крупнейших городов в формировании и развитии городских агломераций, как территориально-компактных совокупностей городских и сельских поселений, группирующихся вокруг мощного ядра и объединенных производственными, торговыми, культурно-бытовыми, трудовыми и иными связями. Как форма расселения, они имеют ряд положительных сторон:

— Городские агломерации экономически и социально эффективны, так как при этом всесторонне используются все выгоды концентрации хозяйства и услуг на компактной территории.

— На их территории значительно улучшились социальные условия жизни как городского, так и сельского населения в связи с раскрытием доступности всех благ и услуг крупных городов и расширения выбора профессий.

— Значительно повышается обеспеченность населения объектами производственной и социальной инфраструктуры, уровень, ассортимент и качество предлагаемых услуг.

— Появляется возможность регулирования численности населения крупных городов и активизирования роста малых и средних городов в составе агломераций.

— Создаются благоприятные условия для деконцентрации промышленного производства в ядре и выноса в периферийную часть филиалов и цехов крупных предприятий.

— Формируется городской образ жизни населения, повышается гражданская активность людей.

— Возрастает возможность для расширения агропромышленной интеграции и интенсификации сельскохозяйственного производства и т. д.

В то же время городские агломерации имеют и негативные стороны, связанные с повышенной концентрацией промышленного производства и населения на небольшой территории. Это ведет к ухудшению экологической ситуации, удалению зон отдыха от селитьбы, росту транспортной протяженности и усталости, напряженности водного, топливного, земельного балансов, чрезмерной растянутости инженерно-коммуникационных сетей и т. д.

В проекте «Татарстан-2030» республика разделена на три агломерации: Казанскую, Камскую и Альметьевскую.

Несмотря на негативные явления, городские агломерации остаются ведущей формой территориальной организации российского общества, локомотивами социально-экономического развития страны и ее регионов.

Евразия — колыбель империй, смут и революций, — на пути к устойчивому развитию

Шансы Евразии, — колыбели глобальных империй, смут и революций, — выйти, в новейшей истории, из череды экономических кризисов к устойчивому развитию, предопределены действиями руководства континентальных стран и их объединений.

Большую роль в этом процессе играют инициативы и реальные шаги руководства России. Таможенный союз, БРИКС — заметные вехи этого движения.

Римская империя и Византия, Китай и Империя Великих Моголов, Тюркский каганат и Дешт-и-Кипчак, Великая Булгария, Золотая Орда и Московия, Сибирское ханство и Российская империя, Империя Франков, Великобритания и Австро-Венгрия, Арабский Халифат и Османская империя — вот неполный перечень глобальных военно-политических государственных образований нашего континента.

Только на территории сегодняшней Российской Федерации в далеком прошлом действовал целый ряд имперских государственных образований, каждое из которых имело свой определенный исторический смысл и срок существования.

В европейской части России неизгладимый исторический след оставили — Великая Булгария, Дешт-и-Кипчак, Хазарский Каганат, Золотая Орда, Российская империя, СССР. К примеру, Волжская Булгария еще в раннем средневековье имела обоснованное международное влияние и экономические связи, — о чем говорят старинные европейские и восточные карты и хроники, — и признано первым полноценным государством в Восточной Европе.

История человечества — это не только история войн (а уж революций и смут и не перечесть), но это еще и история созидания и строительства глобальных социально-политических и экономических систем. Из недалекого прошлого России — это Варшавский Договор и СЭВ, СНГ и ЕврАзЭС, ЕАЭС и ТС, ШОС и БРИКС,

Без образования подобных международных и межконтинентальных экономических систем затруднено движение отдельных стран к устойчивому развитию, провозглашенному ООН и другими международными организациями.

Последние инициативы стран БРИКС демонстрируют желание руководства этих стран, независимо от внешних обстоятельств, двигаться в направлении устойчивого развития территорий, экономик и населения.

Так, например, в этеквинской декларации (по итогам пятого саммита БРИКС) от 27 марта 2013 года были намечены новые области сотрудничества для изучения:

— форум БРИКС по вопросам публичной дипломатии;

— диалог стран БРИКС по вопросам молодежной политики;

— туризм;

— энергетика;

— спорт и проведение крупных спортивных мероприятий и другие.

В заявлении для прессы Президент РФ В.В.Путин по итогам саммита БРИКС 27 марта 2013 г. в Дурбане (ЮАР) отметил:

«…Страны БРИКС понимают свою роль и ответственность как лидеров глобального роста: на наши страны приходится более 27 процентов мирового валового продукта, или 15,4 триллиона долларов.

Россия выступила с инициативой разработать «Стратегию долгосрочного экономического сотрудничества», которая учитывала бы национальные планы развития и способствовала бы укреплению роста экономик всех стран «пятерки».

Особое внимание на саммите уделено расширению деловых связей. Ждем инициативной, содержательной работы от делового сообщества после создания Делового совета БРИКС.

Символично, что во всех наших странах делается акцент не только на темпах, но и на качестве экономического роста. Это подразумевает, в том числе, переход к самым взыскательным, самым передовым экологическим, природоохранным стандартам.

В этой связи отмечу подписание Многостороннего соглашения о финансировании совместных проектов в сфере «зеленой экономики», включая внедрение энергосберегающих технологий и вторичную переработку сырья…» /БРИКС-2015: Сб. статей. — М. Ленанд.2014/.

Продвигаясь по пути устойчивого развития, созданные при участии России межконтинентальные экономические системы, такие как БРИКС, способны перерасти в сбалансированные эко-социо-экономические системы, — основу для устойчивого развития и высокого качества жизни населения, нормальных показателей демографии и уровня жизни всех слоев гражданского общества стран-участниц. Последующее влияние этих действий на конфигурацию всего мирового сообщества неоспоримо. В наш век бурного развития науки и технологий ожидания гражданского общества направлены на подъем уровня социально-экономических отношений между общественными группами, слоями населения и общественными и личными отношениями в производстве и потреблении материальных благ и потребностями личности.

Экопромышленные и экосоциальные системы станут одной из основных составляющих и трендов развития. При разработке таких систем необходимо учитывать опыт создания и строительства предыдущих и современных социально-экономических систем. Аналитики и разработчики мега проектов и глобальных систем предлагают уйти от определенных заезженных и въевшихся в подсознание многих авторов и исполнителей стандартов и «пчелиных» синдромов (прим. авт. Имеется в виду тот факт, что пчела даже в космосе строит соты).

«Умные города» и «зеленые» инновации — это день вчерашний переходящий в день сегодняшний. Целые страны, например, малые страны северо-запада Европы живут и «работают» как единый слаженный («умный») социально-экономический механизм. В Швеции в этом «помогает» закон, по которому человек или группа лиц, «забывшие» перевести валютную составляющую своих капиталов в национальную валюту, лишаются гражданства со всеми вытекающими из этого последствиями. Это также непременный атрибут «умной» страны. Последние инициативы российского руководства по возврату финансовых ресурсов страны из офшоров — это уже реалии близкие к поднятой теме. Естественно, повсеместно все подобные процессы «запустить» сразу невозможно, но возможности сделать какие-то реальные шаги в основных регионах никто не отнимал. Мировоззренческий аспект здесь имеет здесь немаловажное значение. Например, швед со шведом никогда не держит себя отстраненно, назидательно разговаривая с последним как с представителем некой нации «недоумков», у которых нет счетов в иностранных банках, зарубежной недвижимости, и, вообще, маленькая заработная плата. Тоже «по умному».

Не секрет, что поток переселенцев из многих азиатских и африканских стран направлен по градиенту строго на Западную Европу. Будущее не только за «умными странами», скорее всего будущее за развивающимися территориями с максимально задействованными местными трудовыми ресурсами. Выходцам из бывшего СССР давно стало ясно, что Европа «нерезиновая». России предначертано развиваться за счет своих трудовых ресурсов, человеческого и интеллектуального капитала и в тесном сотрудничестве с традиционными партнерами и близкими «по духу» сателлитами.

Эра средневековых понятий, когда действия стран, их правительств, силовиков и граждан были в зависимости только от клановых интересов, постепенно удаляется в историю. Этот процесс, конечно же, болезненно воспринимается некоторыми правящими элитами. Отсюда и берут начало все реакционные процессы. Одним из главных факторов передовые умы называют усиливающееся влияние ноосферных явлений. Сюда же отнесем и прогрессирующее развитие информационных технологий. С этих позиций: «цент постоянно девальвирует по отношению к биту информации». Также, человечество объединяется перед лицом глобальных угроз: нехватка продовольствия и пресной воды, грядущее глобальное изменение климата на планете, угроза применения оружия массового поражения, перерастание локальных военных конфликтов в войны, эпидемии на основе неизвестных вирусов, невиданный рост потребления наркотиков, энергетическая зависимость и перманентные энергетические кризисы, уменьшение количества видов флоры и фауны планеты, территориальные экологические проблемы.

Даже при самых эффективных прогнозируемых технологиях возможности Земли поддерживать рост численности населения и капитала исчерпаны. Это, прежде всего, определяется ограниченностью земельных ресурсов, в особенности пахотных земель, уже явно ощущаемым недостатком запасов пресной воды, сведением лесов и опустыниванием, падением биоразнообразия, накоплением отходов. С логической непротиворечивостью определенный естественный ряд физических пределов задает граничные условия существования, выход за которые чреват неконтролируемым сокращением численности населения Земли и разрушением мирового хозяйства.

Глобальное потепление — это медленное и постепенное увеличение средней температуры на нашей планете, которое как раз наблюдается в настоящее время. Глобально потепление — это факт, спорить с которым бессмысленно, и именно поэтому необходимо трезво и объективно подойти к его осмыслению.

По научным данным, глобальное потепление может быть вызвано множеством факторов:

— извержения вулканов;

— поведение Мирового океана (тайфуны, ураганы и т.д.);

— солнечная активность;

— магнитное поле Земли;

— деятельность человека. Так называемый антропогенный фактор. Идея поддерживается большинством ученых, общественных организаций и СМИ, что вовсе не означает ее непоколебимую истинность.

Скорее всего, окажется, что каждая из этих составляющих вносит свой вклад в глобальное потепление.

За температурой документально наблюдают около 150 лет. Принято считать, что она поднялась где-то на 0,6°С за прошедшее столетие.

С начала 1970-х годов температура многолетне-мёрзлых грунтов в Западной Сибири повысилась на 1,0° C, в центральной Якутии — на 1—1,5° C. На севере Аляски с середины 1980-х годов температура верхнего слоя мёрзлых пород увеличилась на 3° C.

В докладе рабочей группы межправительственной комиссии по изменению климата (Шанхай, 2001 год) приведено семь моделей изменения климата в XXI веке. Основные выводы, сделанные в докладе, — продолжение глобального потепления, сопровождающегося увеличением эмиссии парниковых газов (хотя согласно некоторым сценариям к концу века в результате действия запретов на индустриальные выбросы возможен спад эмиссии парниковых газов); ростом поверхностной температуры воздуха (к концу XXI века возможно увеличение поверхностной температуры на 6° C); повышением уровня океана (в среднем — на 0,5 м за столетие!).

К наиболее вероятным изменениям погодных факторов относятся более интенсивное выпадение осадков; более высокие максимальные температуры, увеличение числа жарких дней и уменьшение числа морозных дней почти во всех регионах Земли; при этом в большинстве континентальных районов волны тепла станут более частыми; уменьшение разброса температур.

Как следствие перечисленных изменений можно ожидать усиление ветров и увеличение интенсивности тропических циклонов (общая тенденция к усилению которых отмечена ещё в XX веке), увеличение частоты сильных осадков, заметное расширение районов засух.

Стратегия российских субъектов экономики в направлении обеспечения кибербезопасности

В январе 2013 года Президент РФ В.В.Путин подписал Указ «О создании государственной системы обнаружения, предупреждения и ликвидации последствий компьютерных атак на информационные ресурсы РФ». Теперь все задачи по созданию качественной системы, повышающей уровень так называемой кибербезопасности, по прогнозированию ситуации в этой сфере, по предотвращению атак и поиску виновных в такого рода атаках лиц будут решаться сотрудниками Федеральной Службы Безопасности.

Ситуация с кибербезопасностью обсуждается давно. Однако именно в последнее время ей стали уделять повышенное внимание. Связано это, в том числе, и с выявлением грандиозной межконтинентальной хакерской сети, которая действовала с целью получения информации самого различного характера, используя технологии Интернета. Хакеров интересовало буквально всё: от файлов текстового содержания формата txt до новостных лент. Наличие активных действий со стороны международной команды хакеров было установлено с помощью специальных технологий, которые зафиксировали не только наличие самого вредоносного программного кода, нередко «забиравшегося» в компьютеры дипломатических ведомств, военных организаций, научно-исследовательских центров.

В качестве примера «Лаборатория Касперского» приводит такие вариации как Zakladka и PROGA. В то, что эти термины в коде появились чисто случайно, или в то, что такие слова внедрены специально для появления подозрений именно в адрес российских программистов, специалисты лаборатории не верят. Помимо «русского следа» был обнаружен еще и след из Германии. Несколько iP-адресов, с которых вся эта сложнейшая система координировалась, находились именно на территории ФРГ. После выявления действия хакерской сети оказалось, что атаки были нацелены на разные страны мира: от Европы и России до стран Юго-Восточной Азии. На вопрос, для чего конкретно хакерам понадобилось собирать информацию в таких масштабах, пока нет однозначного ответа. Есть мнение о том, что впоследствии полученные данные могут быть использованы как в политических, так и в экономических целях: от банального киберворовства до нагнетания политической обстановки в тех или иных странах мира. Для вирусной сети быстро нашли название — «Красный Октябрь» — с очевидным налетом в стиле голливудского шоу (topwar.ru).

Появление в СМИ материалов о том, что глобальная кибератака была выявлена, однако ее организаторы и исполнители остались не выявленными, дает пищу для размышлений об уязвимости не только личной информации каждого пользователя Интернета, но и об уязвимости информации, которая представляет основу безопасности целого государства (sifik.ru). Очевидно, что если о безопасности сетевых данных отдельно взятого человека, использующего Интернет, к примеру, для обмена электронными письмами или просмотра свежих новостей, должны заботится частные структуры (те же антивирусные службы, провайдеры и прочие подобные компании, предоставляющие определенные интернет-услуги), то вот доверять частным фирмам безопасность всего государства, согласитесь, было бы несколько странно. Можно со всей ответственностью заявлять, что сегодня среди всех более или менее развитых стран мира нет ни одного государства, которое бы использовало услуги «частников» для наведения порядка в сфере безопасности, в том числе, и в сфере кибербезопасности. Именно поэтому президент поручил ФСБ проводить всю работу, направленную на повышение системы безопасности от сетевых атак на российские интернет-ресурсы (к примеру, на сетевые ресурсы Правительства РФ, Кремля, дипломатических представительств Российской Федерации в зарубежных странах).

И если кто-то считает, что хакерам вовсе не интересны сайты, которые принадлежат российским высшим властям, то эти люди ошибаются. Только за один месяц на сайты, которые являются базой для отображения информации президентом, председателем правительства страны, отдельными министрами, совершено по несколько сотен, а то и тысяч атак.

Выступая в среду, 29 июля 2015 года, на открытии 14-го совещания руководителей спецслужб, органов безопасности и правоохранительных органов иностранных государств — партнеров ФСБ, глава ФСБ Александр Бортников призвал спецслужбы усиленно сотрудничать друг с другом в области кибербезопасности (Securitylab.ru// Спецслужбам необходимо синхронизировать подходы к созданию специализированного поискового ПО).

Как же емко определить понятие кибербезопасность? Вот одно из удачных: «Кибербезопасность являет собой набор средств, стратегий, принципов обеспечения безопасности, гарантий безопасности, подходов к управлению рисками, действий, профессиональной подготовки, страхования и технологий, которые используются для защиты киберсреды, ресурсов организаций и пользователей. Кибербезопасность подразумевает достижение и сохранение свойств безопасности у ресурсов организации или пользователей, направленных против соответствующих киберугроз».

Основными задачами обеспечения безопасности считаются: доступность, целостность, включающая аутентичность, а также конфиденциальность. Кибербезопасность является необходимым условием развития информационного общества (Securitylab.ru).

В бытность, в 2012 году Совет Федерации ФС РФ разработал проект государственной стратегии кибербезопасности, причем сенаторы предлагали приравнять взлом государственных сайтов к захвату органов власти. Проект стратегии кибербезопасности разрабатывался экспертами комиссии совета законодателей СФ по развитию информационного общества (www.omn.ru).

Член военно-промышленной комиссии при Правительстве РФ Игорь Анатольевич Шеремет отвечая на вопросы ведущих программы «Арсенал» радиостанции «Эхо Москвы» Анатолия Ермолина, Александра Куренного и Сергея Бунтмана, квалифицировал и разделил безопасность в обсуждаемой сфере на информационную и кибербезопасность (Nationalsafety.ru). Информационная безопасность — защищенность от угроз в информационной сфере. При этом, он отметил, что она делится на информационно-психологическую и информационно-технологическую безопасность. Информационно-технологическая безопасность трактуется как защищенность социума от угроз, которые проистекают от информационного воздействия на сознание входящих в него индивидуумов. Эти вещи достаточно тонкие, Они относятся к сфере борьбы влияний, политтехнологий, и тому подобное. Мы будем говорить об информационно-технологической безопасности, которая чаще всего интерпретируется как безопасность материальных и информационных объектов инфосферы от специальных информационных технологий, применение которых приводит к недопустимому использованию упомянутых объектов, либо к их разрушению. Вот эти специальные информационные технологии в последнее время стали называть кибер-оружием, а информационно-технологическую безопасность для краткости — кибербезопасностью. Здесь мы не говорим о пропаганде. Воздействие на сознание мы оставляем в стороне, говорим о воздействие на материальные и информационные объекты инфосферы. В случае если воздействие оказывается на информационный объект, говорят о кибервоздействиях, поражении информационного ресурса, — кибервоздействии. А в случае, когда поражаются через информационные объекты материальные объекты, которые подтверждены этому воздействию, говорят о кибер-кинтеическом поражении.

С тех пор, как стали говорить о сетецентризме, сетецентричных системах, о системах, которые объединяют разнородные объекты, объединенные единой компьютерной сетью. Более того, эти компьютерные сети имеют, как выясняется, шлюзовые выходы на общедоступные компьютерные коммуникационные сети, теоретически существует возможность изменения полета боевой ракеты.

«Можно ли говорить о какой-либо кибернетической безопасности в условиях, когда в стране отсутствует собственное программное обеспечение, нет элементной базы — все покупаем в Китае? Есть ли наши собственные работы?»

Во-первых, то, что мы используем импортное программное обеспечение или элементную базу, не означает, что в нем присутствуют операционные мины, которые в нужный кому-то момент будут приведены в действие и нанесут ущерб нашим ресурсам и объектам. Так называемые закладки.

Надо понимать, что эта закладка должна быть управляемой. Для того чтобы она была управляемой, должна быть специальная коммуникационная сеть, которая соединяет субъект воздействия с объектом, носителем этого программного обеспечения.

Это возможно только в том случае, если мы сами создали информационный канал для того человека, той организации, той системы, которая планирует такого рода деструктивное воздействие на нас осуществлять. Второе — безусловно, все программное обеспечение и часть элементной базы, которая поступает на наши системы, подвергается анализу, т.е. сертификации.

Что касается элементной базы, то в последнее время ВП Комиссией и в целом нашим оборонным комплексом предпринимаются серьезные меры по обеспечению независимости от импортной элементной базы, или существенному уменьшению этой зависимости.

Вообще в мире существует всего 8 стран, которые обладают технологическими возможностями по производству элементной базы с проектной нормой 90 нанометров и ниже. Это США, Германия, Франция, Россия и Китай, Япония, Тайвань и Южная Корея. Мы в этом пуле ведущих стран мира присутствуем. Более того, по состоянию на 13-й год мы обеспечиваем проектные нормы 65 нанометров. Хотя в мире есть и наиболее продвинутое производство обеспечивающее 22 нанометра.

Во всяком случае, надо понимать, что в профессиональном сегменте мы обладаем возможностями по изготовлению элементной базы, которая идет в военную специальную технику собственного производства.

Что касается потребительского сегмента — там говорить о нашей конкурентоспособности оснований нет. Но при этом надо понимать, что и во всем остальном мире, строго говоря, существует пятерка, которая производит 60—70% всей коммерческой электронной продукции — Samsung, Apple, Nokia, Зет-ТриЕ, — во всяком случае, вместе они производят порядка 86% планшетников, гаджетов, столько же периферийного оборудования, порядка 70% ноутбуков и 75% — смартфонов. Это весь потребительский сегмент, и бороться за то, чтобы туда проникнуть, смысла нет, здесь просто надо ограничить потребление этих средств.

Это потребительская сфера. А в профессиональной у нас достаточно серьезные возможности уже сейчас, полагаю, что в обозримом будущем они укрепятся. Хотя, тем не менее, проблем существует достаточно много. До сих пор в Минобороны порядка 16,5 тысяч типономиналов разрешается использовать иностранного производства. По заказам Роскосмоса — порядка 4,5 тысяч типономиналов.

Но основное, чем занимается ВП Комиссия, это импортозамещение, это работы, которые идут в направлении создания собственной элементной базы, которая могла бы заменить элементную базу, которую мы вынуждены временно пока покупать за рубежом.

Здесь есть существенные подвижки. В последнее время произошло некое разделение функций между Минобороны и Минпромторгом в этом направлении. Минобороны присылает в Минпромторг заявки на разрешение на использование той или иной импортной элементной базы, Минпромторг разрешение дает, или не дает. В последнее время мы видим, что порядка 30% того, что поступает от Минобороны, от заявителей, уже может быть заменено на отечественную элементную базу. Это значительный результат.

Что касается надежности, то в мире существует 4 основных класса изделий элементной базы. — «Спейс» — космический, радиационно-стойкая, которая должна работать в жестких условиях ближнего и дальнего космоса, где мы имеем радиационные пояса и остальные воздействия, «Милитари», или военный, где элементная база должна функционировать при повышенных вибрациях, в очень широком диапазоне температур, в пылевом насыщении и в других условиях, которые характерны для функционирования боевой техники в самых сложных ситуациях ведения боевых действий.

«Индастриал» — промышленный — это то, что идет, прежде всего, в производство разного рода технологических линий и «Коммершиал», коммерческий, которые идут в бытовую технику.

В части потребительского сегмента, «коммершиал», — здесь критично для конкурентоспособности. Потому что если мы имеем смартфон с функцией дислокации, то там принципиален уровень 22—35 нанометров. Если же мы говорим о применении в военных технологиях для разного рода изделий, вооружений, то здесь надо подходить избирательно.

Мы должны понимать, что не мы одни уязвимы для такого рода угроз. Недавно Конгресс США рассматривал на очень серьезном уровне зависимость США от, прежде всего, контрафактной элементной базы. И для них это тоже было удивительно, как и для остального мира. Если в 2008 г. они видели порядка 800 случаев использования контрафактной элементной базы в своих вооружениях, то в 2012 г. уже было в два раза больше.

Причем, носителями контрафактной элементной базы были такие серьезные системы вооружений, как ударные подлодки многоцелевые, типа «Лос-Анджелес», система ПРО «Тхаад».

Есть ли у нас доктрина кибербезопасности? Как некий свод документов? Нормативная база, которая существует в настоящее время в области информационной безопасности, состоит, прежде всего, из трех основополагающих документов. Это доктрина информационной безопасности, которая утверждена президентом РФ еще 9 сентября 2000 г. На основе этой доктрины был разработан закон об информации, информационных технологиях и защите информации — 149-ФЗ, был принят в 2006 г. И, наконец, «Стратегия развития информационного общества», которая утверждена президентом РФ в 2008 г., 7 февраля.

TechAmerica Foundation, некоммерческий исследовательский филиал TechAmerica, предсказывает значительный рост затрат Министерства обороны США на кибербезопасность: с 8 миллиардов долларов в 2012 финансовом году до 13 миллиардов долларов в 2016, если страна пострадает от крупной кибератаки.

Если крупной кибератаки не произойдет, но меньшие по размеру атаки продолжатся, по прогнозам TechAmerica Foundation, затраты МО на кибербезопасность в 2016 финансовом году повысятся до более «скромной» цифры в 10,5 миллиардов долларов, согласно отчету NextGov.

Сухопутные войска и военно-воздушные силы, по прогнозам, потратят на кибербезопасность по 1,1 миллиарду долларов, морская пехота и ВМС понесут расходы в 900 миллионов долларов (совместно), а оставшиеся виды ВС и военные агентства в общей сложности должны будут в 2012 финансовом году потратить на кибербезопасность 5,1 миллиарда долларов (xakep.ru).

Еще 10—15 лет назад казалось, что апокалиптические сценарии «цифрового Пирл-Харбора», нарисованные некоторыми американскими исследователями, останутся не более чем фантазией. Однако несколько лет назад Барак Обама назвал киберугрозы (в одном ряду с проблемой ядерного разоружения, а также афганской и иракской кампаниями) среди ключевых с точки зрения обеспечения национальных интересов США, а цифровая инфраструктура была признана основным «стратегическим ресурсом» (Oko-planet.su).

По мнению ряда исследователей, по состоянию на конец 2010 года более 20 стран уже вели целенаправленные разработки кибероружия, а некоторые из стран (Великобритания) признали это официально.

Другой случай, касающийся уже не только США, — выявление и последующая ликвидация компьютерной шпионской сети, которая действовала в течение двух лет в ряде европейских и ближневосточных стран. Она позволяла ее операторам, например, удаленно включить встроенную веб-камеру и вести видеозапись, чтобы затем передать полученные данные заказчику.

Кибербезопасность АСУ ТП — относительно недавно определяющаяся в самостоятельное направление безопасности область. В силу специфики, для АСУ ТП (автоматизированная система управления технологичеким процессом) неприменим классический термин «информационная безопасность», поэтому используется прямой перевод распространенного в сфере информационных технологий англоязычного термина «cybersecurity».

При работах по обеспечению кибербезопасности АСУ ТП преимущественно руководствуются следующими документами РФ:

• Действующими на текущий момент требованиями ФСТЭК по обеспечению безопасности Ключевых систем информационной инфраструктуры (КСИИ):

— методика определения актуальных угроз

— требования по защите КСИИ

— рекомендации по обеспечению безопасности КСИИ

• Приказом ФСТЭК, №31 от 14 марта 2014 «Об утверждении требований к обеспечению защиты информации в автоматизированных системах управления производственными и технологическими процессами на критически важных объектах, потенциально опасных объектах, а также объектах, представляющих повышенную опасность для жизни и здоровья людей и для окружающей природной среды».

В статье «Хакеры угрожают безопасности ОПО, разрушая промышленные объекты» достаточно полно раскрыты российские национальные стандарты в области информационной безопасности. Эта представительная нормативная база весьма полезной при решении прикладных задач кибербезопасности («Промышленная и экологическая безопасность, охрана труда», №5 (102), 2015).

В начале 2015 года состоялось официальное открытие наукограда Иннополис (Татарстан), который должен восполнить пробел в отставании нашей страны в IT-индустрии. В IT-университете будут преподавать лучшие мировые преподаватели и специалисты, которые, мы надеемся выпустят достойных специалистов, в том числе и тех, кто в недалеком будущем будет держать в своих руках щит кибербезопасности.

Буквально в конце октября 2015 года Сенат США одобрил законопроект, посвященный проблеме кибербезопасности /«Об обмене информацией о киберугрозах» (Cybersecurity Information Sharing Act — CISA) / (Павел Шариков//Американский CISA — публичный доступ к частному?/К. полит. н., руководитель Центра прикладных исследований Института США и Канады РАН, эксперт РСМД).

Дискуссии по данной проблеме в США продолжаются уже более десяти лет. Много раз по данной теме наблюдались как межпартийные, так и внутрипартийные противоречия. Разнообразные скандалы, в особенности те, в которых были замешаны государственные институты, регулярно подогревали обсуждение данной проблематики, и неоднократно изменяли вектор развития информационной политики США.

Ключевая проблема, вокруг которой разворачиваются политические дискуссии — поиск идеального соотношения государственных механизмов обеспечения информационной безопасности и гарантии неприкосновенности конфиденциальной частной информации американских граждан.

Несмотря на то, что одобренный Сенатом документ посвящен несколько другой актуальной проблеме — обмену информацией о киберугрозах между государственными органами и коммерческими компаниями, законопроект встретил жесткое сопротивление со стороны гражданского общества в связи с рядом положений, обязывающих компании ИКТ-сектора сообщать органам национальной безопасности информацию о киберугрозах.

Против законопроекта высказались и крупнейшие американские информационно-телекоммуникационные компании из «списка Сноудена» — Apple, Google и 20 других.

Ключевая проблема, вокруг которой разворачиваются политические дискуссии — поиск идеального соотношения государственных механизмов обеспечения информационной безопасности и гарантии неприкосновенности конфиденциальной частной информации американских граждан.

В законопроекте особое внимание уделяется двусторонним противоречиям, связанным с международной информационной безопасностью, в особенности в отношениях с Россией, Китаем, Бразилией и Индией. Государственному департаменту предлагается принять во внимание данные противоречия в ходе разработки стратегии. Принятие законопроекта могло бы восстановить диалог между Россией и США по вопросу кибербезопасности. Кроме того, авторы законопроекта обращают внимание на необходимость разработки международных механизмов выдачи и преследования киберпреступников.