«XV книг Превращений» — самое известное произведение древнеримского поэта Публия Овидия Назона (лат. Publius Ovidius Naso, 43 г. до н. э. — 18 г. н. э.). *** Это легенды о древнегреческих героях, перипетиях Троянской войны, наследии Гая Юлия Цезаря и ода великому императору Августу Октавиану. Согласно теории о переселении душ, все эти события связаны между собой цепью последующих перевоплощений. Другими выдающимися произведениями автора являются «Героини Овидия», «Лирические элегии», «Скорби Овидия», «Наука любви», «Фасты», «Лекарство от любви», «Ибис» и «Понтийские письма». Публий Овидий Назон, как один из самых образованных людей своего времени, снискал славу преданного друга Горация, а также оказал значительное влияние на позднюю европейскую литературу.
Жас шектеулері: 16+
Басылым шыққан жыл: 2022
Қағаз беттер: 528
Дәйексөздер19
Но знай, человек дожидаться
Должен последнего дня, и никто не должен счастливым
До кончины своей называться и дня погребенья.
Должен последнего дня, и никто не должен счастливым
До кончины своей называться и дня погребенья.
ГИГАНТЫ
Не безопасней земли был и самый эфир вознесенный:
Говорят, восхотели небесного царства гиганты, [25]
И к высокому небу, содвинув, подстроили горы.
Тут всемогущий отец Олимп расколол, посылая
Молнию и Пелион столкнул, наваленный на Оссу.
Как под собственной грудой их страшные трупы лежали,
То, говорят, земля, обагренная кровью сыновней,
Пропиталась, и их горячую кровь оживила.
И, чтоб память какая-нибудь ее рода осталась,
В образ ее обратила людей. Но и это отродье
Презирало богов и, стремясь к жестоким убийствам,
Было буйно: легко в них признать из крови рожденных.
Не безопасней земли был и самый эфир вознесенный:
Говорят, восхотели небесного царства гиганты, [25]
И к высокому небу, содвинув, подстроили горы.
Тут всемогущий отец Олимп расколол, посылая
Молнию и Пелион столкнул, наваленный на Оссу.
Как под собственной грудой их страшные трупы лежали,
То, говорят, земля, обагренная кровью сыновней,
Пропиталась, и их горячую кровь оживила.
И, чтоб память какая-нибудь ее рода осталась,
В образ ее обратила людей. Но и это отродье
Презирало богов и, стремясь к жестоким убийствам,
Было буйно: легко в них признать из крови рожденных.
То исполняет веленье и грудь ей рукой своей ржавой
Трогает и наполняет ей сердце колючками терний,
Вредоносным дыханьем ее обдает и ей в кости
Черный вливает свой яд и в самые легкие брызжет.
Трогает и наполняет ей сердце колючками терний,
Вредоносным дыханьем ее обдает и ей в кости
Черный вливает свой яд и в самые легкие брызжет.
