Оглавление

«Женщина как чайный пакетик. Никогда не знаешь, насколько она крепка, пока не бросишь её в кипяток.»

Элеонора Рузвельт

Глава 1
Знакомство с зятем

Я не умею плакать. Не совсем, конечно, но меня точно нельзя назвать сентиментальной барышней, которая по поводу и без повода может всплакнуть или лить слёзы рекой. Жизнь в детстве обошлась со мной сурово, именно поэтому я поставила себе цель — быть сильной, независимой, стойкой и самостоятельной. Женскую слабость не признавала. И что же? Оказалось, что мужчины любят именно слабых женщин, они их оберегают, холят и помогают во всём. Сдувают с них пылинки, становятся для них «каменной стеной». Сильные всю жизнь тащат на своих хрупких плечах всё — дом, хозяйство, детей, работу и… мужа. Как правило, у сильной женщины в браке именно она становится примером для подражания, и её дети вырастают с чётким пониманием, кто в доме хозяин. Так произошло и у меня. Дочка выросла с независимым характером, лидер по натуре, ответственная, энергичная, готовая по первому зову броситься на помощь, не важно, родственник это или просто знакомый. Она тоже не любит плакать, хотя с её развитой интуицией и сострадательностью были в её жизни периоды, когда она не могла сдержать слёз. Вот и в тот летний день, когда ничего, или почти ничего, не предвещало беды, моя дочь, да и я вместе с ней, плакали навзрыд. Мы не ожидали, что жизнь в один миг может разлететься, как осколки разбитого зеркала…

— Как ты относишься к пробному браку? — спросила меня дочь по телефону.

— Что, что? — переспросила я, чтобы выиграть время.

— Ну, ты не будешь против, если я перееду из общежития в квартиру к Вадиму? Хотим попробовать жить вместе…

— Алёна, скажи честно, от моего ответа что-то зависит? Ты ведь уже переехала?

— Извини, мам, переехала… Но всё равно хотела спросить… Ты же можешь объявить мне войну, как когда-то брату, а я этого не перенесу. Ты правда, не против? — в голосе дочери слышалась надежда.

— Нет, девочка моя, я тоже сделала работу над ошибками. Ты вольна сама распоряжаться своей жизнью. Только прошу тебя, не наделай в ней непоправимых ошибок. Ты понимаешь, о чём я?

— Ты о детях? По этому поводу не волнуйся, я девочка подкованная. Много книг на эту тему прочитала. В общежитии все подруги обращаются ко мне за консультациями. Так что в ближайшее время ты второй раз бабушкой не станешь!

— Хорошо, успокоила. Но всё же мне хочется познакомиться с Вадимом. Давай в ближайшие выходные я приеду в столицу? Заодно привезу тебе зимние вещи и домашние гостинцы.

— Это будет здорово! Мы тебя встретим на вокзале. Сообщи, когда купишь билет. А теперь я побежала. Пока, мамуль, чмок-чмок!

Телефонный разговор выбил меня из колеи. Если честно, я, воспитанная в традиционных понятиях о семье и браке, не разделяла моду на свободные отношения между молодыми людьми. Только сказать прямо об этом дочери не посмела, боясь потерять её доверие также, как когда-то потеряла близкие отношения с сыном из-за его великой любви. Да и своим прямым ответом я уже вряд ли изменю общественную мораль, те установившиеся правила поведения в наши дни, а шёл 1998 год, когда девушки соглашаются как бы временно, понарошку, выходить замуж. А если не соглашаются, то остаются у разбитого корыта. Сколько у нас в стране красивых и одиноких женщин! Мне как матери хотелось, чтобы дочка удачно вышла замуж за любимого человека, который ценил бы её, оберегал, поддерживал, был надеждой и опорой в горе и радости, крепко стоял на ногах и был материально обеспечен. Как любой другой матери, хотелось для своей ненаглядной дочери принца, а цвет коня уже не важен. Я умом понимала, что так не бывает, но очень этого хотела! То, что у Вадима в ближайшем Подмосковье есть своё жильё, добавило небольшой плюс будущему зятю. Есть ли ещё плюсы? Не знаю, увижу при встрече.

В моей памяти до сих пор осталось первое впечатление, когда на перроне рядом со своей длинноногой красавицей дочерью я увидела мальчика ниже её ростом, худого, да к тому же восточной внешности! Хорошо, что я заметила их из окошка приближающегося поезда, у меня было некоторое время справиться со своими эмоциями. Когда я вышла из вагона, на лице была приклеена улыбка, и дежурные фразы приветствия прозвучали вполне дружелюбно. Дочка представила меня своему избраннику, он забрал тяжёлую сумку, и мы, как и все приезжающие в столицу, спустились в подземку. О чём мы говорили в течение двух с лишним часов, пока добирались до их дома, я сейчас уже не помню. Остались только смутные воспоминания о том, что всю дорогу я украдкой наблюдала за Вадимом и старалась внушить себе мысль, что выбор дочери нужно уважать, что не мне с ним жить, что не нужно родителям вмешиваться в отношения молодых людей…

Какие правильные были мысли! И как трудно удержаться, чтобы действительно не вмешиваться… Разве что улететь на другую планету! И всё же, по прошествии двадцати лет, я могу с уверенностью сказать, что материнское сердце не обманешь. Оно билось неровно, предчувствуя катастрофу.

Говорят, что моя бабушка по отцовской линии была колдуньей. Когда в детстве мы приезжали к ней на каникулы в далёкую сибирскую деревню, я сама убедилась в этом. Ну, вылечить царапину, отравление или кашель — для неё пара пустяков. Но ведь она могла предсказывать судьбу! Как-то пришла вечером из гостей и говорит:

— Была у Кузьминичны. Плохи её дела. В конце недели схороним.

Так всё и случилось. Не знаю, дар у неё был от природы, или её бабка ей таинственные знания передала. Меня бабушка колдовству не обучала, но всё равно в моей жизни случаются озарения-предсказания, как говорят по-научному, на подсознательном уровне. Я отмахиваюсь от них, но потом, когда всё случается так, как когда-то привиделось, вспоминаю об этом. И теперь я точно помню, что в первые минуты знакомства с Вадимом, в подсознании промелькнула мысль: «Не пара он ей, не пара!»

В тот, свой первый приезд к молодым, я сделала всё, что могла. Тогда я думала, что поступаю правильно, помогая молодой семье. Я сразу увидела убогость обстановки в квартире-«хрущёвке» — какой-то обветшалый диван, старомодные кресла, дешёвые занавески и истёртые ковры, допотопную стенку, а также полупустой холодильник. Всё это говорило о среднем, или даже ниже среднего, достатке в этой семье. Вадим только что вернулся из армии, а у его мамы и бабушки не было средств, чтобы одеть мальчика. Отца у него не наблюдалось. Мы с мужем в эти непростые девяностые годы смогли удержаться на плаву и помогали дочери учиться в престижном вузе столицы. Нет, мы не были богачами — миллионерами, но достаток нашей семьи был гораздо выше, чем у родственников Вадима. Круг общения у нас тоже был другой. Это я всё отметила мимоходом, про себя, стараясь не акцентировать внимание дочери на своих первых ощущениях. Мы воспитывали её так, что материальное не стояло во главе угла, главное, чтобы человек был хорошим. А как его узнаешь, если я приехала на пару дней? Первый порыв — помочь с одеждой. Вадим не возражал, что будущая тёща купила ему верхнюю одежду, обувь, пару рубашек и даже нижнее бельё. Благодарил, улыбался. Не возражал, что я оставила какие-то деньги на проживание. Его бабушка и мама тоже не возражали. Это теперь я понимаю, что пропустила первые звоночки, а тогда казалось, что в стране всем живётся плохо, и нет ничего страшного в том, чтобы помочь дочери стать на ноги. Ну выбрала она себе паренька из бедной семьи, что с этим можно поделать? Можем помочь, значит поможем. Ведь дочка, выросшая в относительном достатке, не привыкла жить в нищете. К тому времени, когда она поступила в Академию, мы с мужем жили вдвоём в трёхкомнатной квартире, у нас была современная мебель и стабильный высокий заработок у мужа.

Я прожила у родственников Вадима дня три или четыре. Варвара Васильевна, его мать, с утра уходила на работу, за которую ей не платили, а вечером приходила к бабушке Шуре, где я находилась вместе с молодёжью. Она сразу заявила, что готовить не любит и не будет, а также без стеснения жаловалась на свою бедность. Мне так и хотелось задать вопрос:

— Если у вас нет средств на предстоящую свадьбу, зачем нужно было разрешать сыну приводить в дом молодую хозяйку? Чтобы её использовать?

Воспитание не позволяло мне открыто высказывать свои мысли в гостях. Я ей сочувствовала и успокаивала, что, в конце концов, жизнь в нашей стране наладится, кризис пройдёт, людям будут платить зарплату, поднимется промышленность — и все мы заживём нормальной человеческой жизнью. Верила ли я в это сама? Честно, не очень.

В первую ночь на новом месте я долго ворочалась, перебирала в уме вечерние разговоры за столом, сожалела о том, что не в ту среду попала моя дочь. Не знаю, заснула ли я или всё последующее мне пригрезилось…

«Белая яхта скользит по изумрудному морю. На яхте стоит девушка и парень. Я вижу их со спины. Девушка белокурая, с развевающимися по ветру волосами длиною по пояс. Точёная фигура, длинные ноги, покатые белые плечи. Девушка смеётся, что-то говорит на ухо своему широкоплечему спутнику, а потом поворачивает голову. Так это же моя Алёнка! И такая радостная, какую я давно не видела! Потом вижу лицо молодого мужчины — шатен, короткая стрижка, серые глаза, волевой подбородок и ямочки на щеках. Сложен, как Бог! И с какой любовью он смотрит на мою дочь! В каждом жесте чувствуется нежность, обожание и безграничная преданность! Яхта вскоре причалила к песчаному берегу, молодой мужчина сошёл на берег, а Алёнку, словно пушинку, взял на руки и понёс к дому, стоящему на пригорке. Из дома выбежали дети, девочка лет шести, и мальчик поменьше:

— Мама! Папа! — бросились в объятья родителей. Алёнка уже стояла на ногах, потом наклонилась, обняла детей, и семья скрылась за массивной дверью особняка. Какой он был, я не увидела…»

А когда открыла глаза, то долго не могла понять, где я и что мне привиделось. Будущее Алёны? Так она не собиралась расставаться с Вадимом, а в моих грёзах явно был не он. Так что я видела? И стоит ли обращать на это внимание и рассказывать дочери? Нет, не стоит. На данном этапе жизни никто, а тем более мама, не переубедит её, что она идёт ложной дорогой. Так зачем вмешиваться?

Уехала я из столицы с тяжёлым сердцем. С одной стороны, я всё равно была рада за дочку, чьи глаза светились любовью и счастьем, а с другой стороны — у меня перед глазами снова возник тяжёлый период развода старшего сына, вступившего в неравный брак совсем юным. Да, я пыталась предотвратить крах всеми доступными и недоступными средствами. Ходила к экстрасенсам и деревенским бабкам, пыталась разговаривать с её родителями, но кончилось тем, что сын хлопнул дверью и ушёл из родительского дома. Прожив в браке четыре года, повзрослел, встретил настоящую любовь, но при этом бросил маленького сына. А ведь я предсказывала, что брак не принесёт счастья, слишком они с женой были разными — по возрасту, социальному положению, по характеру. Но кто из взрослых или взрослеющих детей слушает советы матери? Кто доверяет её сердцу, чутью, интуиции и житейской мудрости? Нет, дети совершают свои ошибки, а родители потом оплакивают их, эти ошибки, бессонными ночами…

Повторения такого сценария, когда ребёнок убегает из семьи из-за несогласия принять его избранника, мне, конечно, не хотелось. Только поэтому я никогда не делилась с дочерью своими глубоко спрятанными мыслями по поводу Вадима. Я старалась находить в нём положительные качества и по мере возможности хотя бы не полюбить его, а просто принять. Как данность. Тем более, что Вадим старался быть вежливым, послушным и приятным во всех отношениях. Его несамостоятельность я оправдывала молодостью, его неумение зарабатывать деньги — неопытностью, его неуверенность в себе и даже трусоватость — воспитанием, вернее, его отсутствием. Мужского стержня, сильного плеча, на которое могла опереться дочь, я не увидела в нём со дня нашего знакомства. Да только что можно сделать, если у них любовь? Как говорилось в одной умной книге по воспитанию подростков, если сын или дочь влюбились, то родителям не нужно делать ни-че-го! Если спросят совета, дать его, если не спросят — не вмешиваться. Мне тогда казалось, что я и не вмешиваюсь. Увы, все мы ошибаемся, все умны и мудры задним числом. Наверное, именно поэтому я взялась писать свою исповедь?

Я вернулась из Москвы домой. Тревожные мысли по поводу пробного брака дочери не покидали меня и не давали покоя. Ей скоро 23, ему столько же. Девочке нужно определяться с личной жизнью, нужна стабильность, уверенность в завтрашнем дне. Сколько может длиться пробный брак? А если ему надоест, он выгонит её из своей квартиры, а годы уже ушли? Это у него есть запас во времени, для девочки после 25 остаётся только «сидеть в девках». Могу ли я равнодушно наблюдать, как жизнь моей дочери может покатиться под откос? Что это за мода такая пошла: жить вместе без свадьбы, без благословения родителей, без приданого, без всяких обязательств? Мне это явно не нравилось! Особенно после первого инцидента в семье Вадима.

Когда Алёна переехала к нему, он жил вдвоём с мамой в трёхкомнатной квартире. Бабушка жила отдельно в соседнем доме в «двушке». Тоже «хрущёвке». Так вот, в один из дней дочка приехала из института, а её ждал сюрприз. Вместо мамы Вадима в квартире поселилась его бабушка. С молодыми никто не посоветовался и в известность не поставил. Не только для дочери такое эгоистичное решение матери Вадима стало шоком, для меня тоже. С логической точки зрения, если родители желают счастья молодым, они при первой же возможности дают им самостоятельность. В семье Вадима такая возможность была — маме переехать к бабушке, а молодым в двушку. Пусть набивают свои шишки. Но это мы с мужем так бы поступили! Мама Вадима, как я поняла ещё в Москве, думать могла только о себе, своих удобствах и своих интересах. Счастье сына было на втором или даже третьем месте. Как я потом узнала, она и в детстве особо не интересовалась его жизнью, переложив воспитание на плечи бабушки, а потом и вовсе отдала его в круглосуточные ясли. Не знаю, поэтому ли, или были и другие причины, но отношения матери и сына я лично не могла бы назвать хорошими, а тем более, доверительными. Стиль воспитания, судя по поступку с переездом, явно авторитарный. Да и со своей матерью она не находила общего языка. Именно поэтому не хотела с ней вместе жить. В свой первый приезд, а особенно после того, как будущая свекровь моей дочери обошлась с молодыми, я поняла, что хороших отношений с мамой Вадима у нас тоже не будет. Но, высказав удивление, когда Алёнка поведала мне об изменениях в её статусе, всё же открыто вмешиваться в их московскую жизнь я не стала. Вмешалась позже. А надо ли было?

Не помню, сколько времени прошло с тех пор, как дочке «повезло» жить с чужой бабушкой. Опыта общения со старыми людьми у неё никакого не было. К сожалению, дети мои выросли без бабушек и дедушек. А пожилая женщина начала воспитывать молодую невестку, что не понравилось моей свободолюбивой и обидчивой дочери. Скандалы были по любому поводу — вовремя не помыла посуду, взяла не ту кастрюлю, хлопнула дверью, выбросила грязную тряпку, купила не тот хлеб. Наверное, какое-то время Алёна сдерживалась и молчала, но когда к очередному скандалу присоединилась мать Вадима и начала кричать на неё, что она здесь никто и звать её никак, дочка начала собирать вещи. Вадим стоял и молча наблюдал, опустив понуро голову. Он не заступился за любимую девушку, не дал отпор матери, не высказал свои претензии бабушке. Как я теперь понимаю, он их с детства элементарно боялся. Единственное, что он тогда сделал, упросил дочь остаться. Она осталась, с условием или нет, я этого не знаю. Наверное, она любила его и не видела того, что лежало на поверхности — этот мальчик не сможет быть ей опорой в жизни.

Я об этой истории узнала позже, когда страсти улеглись. Конечно, я не сдержалась, снова вмешалась, написала бабушке и маме гневное письмо. Я дала им понять, что просто так в обиду свою дочь не дам, а если им она не ко двору, то я сяду в поезд и сама заберу её от них. Теперь я сомневаюсь в правильности своего поступка. Но тогда мне было больно за свою дочь, и я не хотела, чтобы посторонние женщины оскорбляли её. Сначала письмо вызвало гнев и возмущение, потом постепенно родственники его переосмыслили, и Алёну с Вадимом оставили в покое. Бабушка выделила им отдельную полку в холодильнике и посуду, определила, кто и чем будет заниматься. Какое-то время дочка не жаловалась на свою жизнь. Со временем бабушка оценила хорошие качества моей девочки — деловитость, хозяйственность, умение готовить и распределять доходы, надёжность и преданность семье. Она стала относиться к ней с любовью и уважением. Но спокойствия в моей душе всё равно не было. Я не могла понять простую мысль — почему мои дети, видя, как мы с отцом выбрались из нищеты, можно даже сказать, поднялись с самого дна общества, и начали жить вполне обеспеченно, нашли себе вторых половинок в той среде, откуда мы с таким трудом выкарабкались? Неужели им непонятно, что неравные браки рано или поздно распадаются? Или любовь слепа? Неужели настолько? Ах, как жалко, что время нельзя повернуть вспять, что ничего в этой жизни изменить невозможно задним числом! Нет у нас черновиков, живём каждый день с чистого листа, а что будет написано на этом листе, к сожалению, не всегда от нас зависит…

Стоял солнечный сентябрьский день. Изредка вглядываясь в окно, я невольно замечала, что с берёзы осыпаются жёлто-зелёные листья. Вот и я подошла к тому возрасту, когда груз проблем с маленькими детьми можно сбросить со своих хрупких плеч и начать новую жизнь. Да, дети выросли и разлетелись, появилось больше свободного времени, только с непривычки иногда накатывалась такая тоска, которую не объяснить, не осознать и не победить. Вроде бы в моей жизни всё замечательно, все живы-здоровы, нет материальных проблем, но душа чего-то хотела, куда-то рвалась. Кризис климактерического периода? Или кризис в семейной жизни после 25 лет брака? Так получилось, что вместе с отъездом дочери в Москву, муж поменял работу и часто уезжал в другой город. Мне казалось, что наша жизнь с мужем напоминает вокзал — сборы, отъезды, приезды. Куда мчится поезд — неизвестно! Нет у него расписания, нет конечного пункта назначения, я не знаю, где будут остановки и когда. Я оставалась одна со своими мыслями, чувствами и переживаниями. Я очень остро ощущала своё одиночество…

Это был далёкий 1998 год. В стране разразился очередной финансовый кризис, предприятия закрываются, многим не платят зарплату. Будущий зять после армии долго не мог найти работу, потом с трудом устроился охранником в частную фирму с мизерным окладом. Как он собирался содержать семью? И думал ли он об этом, предлагая Алёне пробный брак? Вряд ли. По-моему, он сразу понял, что у него появился шанс с нашей помощью круто изменить свою судьбу. Ведь в его родной деревне — мне так и хочется назвать её «Гадюкино» — все его одноклассники спились или стали наркоманами…

Итак, мы с мужем продолжали присылать дочери деньги на приличное по тем временам проживание, но часть этих денег уходило на питание родственников Вадима. Его мать, заняв одна двухкомнатную квартиру, столоваться приходила к молодым, зная, что мать и сын её не выгонят, накормят. С мнением Алёны она не считалась. А то, что продукты покупались на наши с мужем деньги, её тоже не волновало. Ну вот такая она наглая, что можно с этим поделать? Понятно, что помогать дочери и, пусть пока гражданскому мужу, мы как-то могли, но кормить всю его семью — увольте! Кто они нам? Будущие родственники или случайные люди? Ещё неизвестно, выдержат ли молодые все тяготы семейной жизни.

А дочка почти каждую неделю звонила нам по меж городу (сотовых телефонов ещё не было) и старалась не расстраивать, мол, всё у них хорошо. Нет, я не верила её словам, материнское сердце обмануть трудно.

— Алёна, долго ли вы собираетесь жить гражданским браком? Может быть, ты уже пожалела, что переехала к Вадиму?

— Нет, мама, не пожалела. Я поняла, что хочу с этим человеком прожить всю жизнь.

— А он тебе уже сделал предложение?

— Да разве это важно? Разве всё дело в бумажке? Главное, что мы любим друг друга! — она говорила уверенно и радостно.

— Ладно, девочка моя, мы с папой желаем тебе счастья. И всё же постарайтесь в ближайшие праздники к нам приехать, по телефону такие вещи не обсуждают.

Осень внезапно закончилась. Весь ноябрь и декабрь стояла по-весеннему тёплая погода, а потом подул резкий ветер и намело сугробы. В квартире похолодало, мне всё время казалось, что мои руки и ноги превратились в ледышку. К тому же, муж снова был в командировке, и я ходила из угла в угол по пустой квартире. Если бы в тот период у меня была стабильная работа, а не заказы от случая к случаю, я бы так не скучала по дочери. Наши отношения нельзя было назвать идеальными, мы часто ссорились на пустом месте, но всё же с ней я не чувствовала себя так паршиво, как сейчас. У сына не было времени на посещение родительского дома, а маленького внука не пускала к нам бывшая невестка. В каждом углу моего дома меня поджидало пугающее одиночество и неприкаянность. Казалось, ещё вчера была полноценная семья с двумя детьми, каждый день был наполнен хлопотами, какими-то домашними делами — и вдруг ещё молодая женщина остаётся одна… Меня мучила бессонница, головные боли, я с трудом сдерживала раздражение, если мне что-то не нравилось. После звонка Алёнки, которая сообщила, что они с Вадимом купили билеты на поезд на конец января и приедут сразу после сдачи сессии, я воспрянула духом и стала считать дни до этого значимого в моей жизни события. А потом вдруг решила, что нужно заняться чем-то полезным, например, переклеить обои в комнате, куда поселю молодых. Когда вернулся из командировки муж, в квартире всё было перевёрнуто кверху дном. Он страшно не любил ремонт.

— Привет, дорогая жёнушка! — он обнял и поцеловал в щёку. — Спокойно не сидится? Мы же совсем недавно делали ремонт, клеили обои. Хочешь перед будущим зятем блеснуть? Боюсь, что он этого не заметит и не оценит.

— Это почему же?

— Я не думаю, что он отличается от всех мужчин, ведь мы видим только то, что хотим видеть или на что вы, женщины, обращаете наше внимание.

— А, может быть, паренёк более наблюдательный, чем ты. Я уже по опыту знаю, если бы я успела закончить ремонт, ты бы новые обои заметил через неделю или месяц…

Муж на такое замечание не обиделся, а предложил пари:

— Давай поспорим, что Вадим не увидит и не оценит твоих стараний по поводу обоев? Если я проиграю, за мной торт «Птичье молоко», если ты — мне две бутылки «Жигулёвского». По рукам?

Мы, смеясь, заключили пари. То, что Алёна увидит перемену в своей комнате, я была уверена, а вот зять — наблюдательный или нет? Мне очень хотелось, чтобы он был не только наблюдательным, но и внимательным, трудолюбивым, хозяйственным и, конечно, порядочным. Мне мечталось о том, что я приобрету сына, какого не смогла сама воспитать. Алёна, пережив скандалы в новой семье, всё больше уверяла меня, что Вадим не похож на свою мать, что он не эгоист, искренне любит её и очень заботиться о ней. Как же мы, женщины, порой, идеализируем мужчин! Из-за этого потом и страдаем…

На вокзал, встречать молодёжь, поехал муж на служебной машине. Первое его впечатление от будущего зятя совпало с моим — мальчик это, а не жених! Только муж тоже ничего не сказал дочери, он всегда старался своё мнение детям не высказывать, если его не просят. Мой интеллигентный и благородный муж! Лучше иногда сказать правду, чем потом пожинать плоды своего невмешательства…

Встретили мы детей по высшему разряду! На рынке закупили мясо, овощи и фрукты, достали по знакомству бутылку шампанского и баночку красной икры. Я приготовила шикарный по тем временам ужин и пригласила сына, который пришёл со второй, пока тоже гражданской, женой. За столом шутили, смеялись, говорили на отвлечённые темы. Когда я с горой посуды пошла на кухню, туда пришёл сын:

— Мам, тебе правда нравится Вадим? Ты прямо светишься от радости! Мою Женю так не встречала, когда я приводил её знакомить! Да и что вы все в нём нашли? Маленький, худющий, нищий, — в голосе сына была горечь и обида.

— Я радуюсь тому, что Алёнка дома. К Вадиму пока отношусь нейтрально, когда узнаю его лучше, определю своё мнение И потом, я не хочу повторять своей ошибки, как было с тобой. Пусть Алёнка сама решает, за кого ей выходить замуж. Мы примем того, кого любит она.

— Я всегда знал, что Алёнку ты любишь больше меня! Почему же ты была против моей первой любви?

— Егор, не начинай… Мне и так больно всё вспоминать. Что было, то прошло. Не потеряй только сына, прошу тебя. Ведь Евгения не против, что ты с ним общаешься?

— Она-то не против, а вот Валентина до сих пор на меня злится, и сына мне не даёт.

— Мне, конечно, не хочется после вашего развода с ней общаться, но придётся. Нам ведь она тоже не даёт внука! Ладно, сын, пойдём к гостям. Не вздумай с сестрой разговаривать по поводу Вадима!

— Я и не собирался! Не мне же с ним жить!

Вечер закончился. Ближе к ночи гости ушли. Дочка помогла вымыть посуду, а Вадим в это время вышел на балкон покурить.

— Он у тебя курит? Как ты это терпишь?

— Мам, он в армии привык. Обещает бросить, но пока мы живём с его роднёй, он не может этого сделать. Мать всё время его подкалывает, а он не хочет с ней ссориться. Говорит, что сигарета выручает.

— Что, силы-воли нет бросить? Ведь ты дым не переносишь! Он об этом знает?

— Он при мне не курит, выходит на улицу, ведь у нас квартира на первом этаже.

— Это плохо, что на первом. Разменять трудно будет.

— А зачем разменивать?

— А ты всю жизнь собираешься с его бабушкой жить?

— Ну, я так далеко не загадываю…

— Вы разве жениться не собираетесь?

— Ты опять за своё? Ты же мне сказала, что не против пробного брака! — дочка начала сердиться и готова была начать очередную ссору.

— Алёна, успокойся! Не будем сейчас на эту тему говорить. Ложитесь спать, завтра мы всё же хотим поговорить с Вадимом. Кстати, мы с папой заключили пари, заметит ли твой избранник ремонт в комнате. Либо не заметил, либо нам не сказал.

— Да, заметил. Сказал мне, что у нас уютно.

— Значит, папа проиграл мне торт.

— Ура, будем теперь с тортом!

Утро выдалось солнечным, но снежным и морозным. Я, как и всегда в последнее время, проснулась рано, ещё не было шести. Ушла в гостиную, чтобы не разбудить мужа. Снова на душе было как-то неспокойно, внутри сидела тревога за дочь. Как у них всё сложится? Не поторопилась ли она с выбором? Мальчик, вроде бы, неплохой, воспитанный, уважительный, общительный, без гонора. Алёна вчера попросила для неё спеть под гитару, он не стал ломаться, спел несколько песен. И неплохо спел! Дочка потом мне по секрету сказала, что он и стихи пишет! А во времена, когда начался дикий капитализм, он вместе с другом зарабатывал песнями под гитару: то в клубе, то в вагонах электрички. Откровения дочери снова заставили меня усомниться в правильности её выбора — разве уважающий себя мужчина будет петь в подворотнях? А с другой стороны, что в этом плохого? Не воровал же, работал!

Мои размышления прервал муж, которого нужно было накормить, он вчера в суматохе дел забыл меня предупредить, и снова собрать в командировку.

— А когда с молодёжью разговаривать будем? Или ты всё на меня хочешь снова взвалить?

— Через два дня приеду — и поговорим. Пусть пока город посмотрят, с друзьями повидаются. Да и ты присмотришься к парню, может быть, найдёшь потом правильный тон при разговоре.

— Ладно, может, ты и прав.

За мужем приехала служебная машина, он забрал вещи и попрощался со мной. Ребята ещё спали. Когда они наконец-то выползли из своей комнаты, у меня уже был второй завтрак. Я не заметила ни смущения Вадима, ни стеснения. Он вёл себя так, будто всю жизнь здесь прожил. Я не могла себе однозначно сказать, понравилось ли мне это или нет. Дальше было ещё интереснее.

— Мама, ты не против, если мы послезавтра отпразднуем день рождения Вадима? Он хочет пригласить своих армейских друзей, а я для компании позову подруг, — спросила меня за завтраком Алёна.

— Хорошо, празднуйте. Папа всё равно в командировке, а я вам мешать не буду.

— Мам, что значит, мешать? Думаешь, я одна справлюсь с приготовлением праздничного стола? Я надеюсь на твою помощь! — после этих слов Вадим извинился и ушёл на балкон курить.

— А Вадим тебе не помогает?

— Ну, салатик может порезать…

— И это уже хорошо! Твой папа и салатик не порежет. А, ладно, мне грех жаловаться. Деньги приносит, не пьёт и не курит — что ещё женщине для счастья надо?

— Ну, для счастья нужна любовь!

— Знаешь, дочь, если судить по твоему брату, то любви, даже такой сумасшедшей, какая у них была с Валентиной, недостаточно. Да, выходить замуж нужно по любви, но в семейной жизни больше всего ценится преданность, чувство долга перед семьёй, умение прощать, взаимопонимание, сострадание, совместные интересы. И много ещё другого. Для женщины особенно важно, чтобы её мужчина смог прокормить семью…

— Ты намекаешь на то, что Вадим мало зарабатывает? Я думаю, что это временно. Найдёт работу по специальности и сделает карьеру. Ведь ты даже не представляешь, какой он умный и способный!

— Твои бы слова да Богу в душу! — отшутилась я.

День рождения Вадима отметили весело, с размахом. Было человек десять гостей, пришли Алёнкины одноклассницы и армейские друзья Вадима. Шутили, смеялись, пели песни под гитару. Я была за главного повара и прислугу. Но меня это вовсе не огорчало, после жуткого одиночества я рада была тому, что могу хоть кому-то быть полезной. У меня, как говорят, выросли крылья за спиной, я окунулась в атмосферу молодости, бесшабашности, лёгкости в общении. Я была счастлива счастьем дочери…

Мы с мужем люди гостеприимные, нам тогда и в голову не пришло, что, если нужно отпраздновать свой день рождения, то настоящий, уважающий себя мужчина, щепетильный в вопросах чести и достоинства, гостей пригласит в кафе или хотя бы к столу закупит продукты. Вадим себя вёл так, что нам было неудобно намекнуть ему на тот факт, что он пользуется нашим гостеприимством, любовью к дочери и добротой. Собственно говоря, нас в тот период волновала только судьба дочери. Это сейчас, по прошествии почти двадцати лет, я анализирую те события и прихожу к неутешительным выводам — Вадима не смущала ситуация жить за счёт других.

На следующий день после праздника вернулся из командировки муж. Он сразу предупредил молодёжь, что вечером мы хотим серьёзно с ними поговорить. Я мимоходом отметила, как Вадим сразу сник, руки у него заметно дрожали. Понятно, что он волнуется. Алёна выразительно на него посмотрела и кивнула нам, что они готовы.

Из разговора выяснилось, что ни Вадим, ни Алёна чётко себе не представляют, чем они в жизни хотят заниматься. Да, за плечами у одного и другого есть средне-техническое образование, но они понимают, что нужно высшее. В том месте, где они сейчас живут, устроиться по специальности они не могут, а до Москвы добираться очень далеко! Снимать квартиру им не по карману, и мы тоже с этим помочь не можем. По какой специальности получать высшее образование, они тоже ещё не определились.

— Папа, в этом вопросе мы хотим твоего совета. Нам же не просто образование нужно, мы хотим хорошо зарабатывать, сделать карьеру.

— В Подмосковье? — уточнила я.

— Не обязательно, — сказала вместо Вадима Алёна, — мы рассматриваем разные варианты.

— Ну, если честно, учёбу вас двоих в Москве нам не потянуть, — вставил своё слово муж, — тем более, что нам с мамой непонятен вопрос о вашем совместном проживании без регистрации брака. Сколько будет продолжаться так называемый пробный брак?

Эту фразу муж направил в сторону Вадима. Тот пожал плечами:

— Ну, я не знаю…

— А кто должен знать? — не удержалась я от вопроса. — Понимаешь, Вадим, мы с мужем воспитаны в старых традициях. Для нас то, как вы сейчас живёте, называется сожительством. Для меня, как для матери девушки, важно, чтобы была помолвка, потом подготовка к свадьбе, затем и сама свадьба. Это очень важные моменты в жизни! Пусть вы, молодёжь, считаете, что дело не в штампе в паспорте, но мы так не считаем! Официальный брак в глазах общества всё равно важен!

— Я от брака не отказываюсь! Только на свадьбу у нас денег нет, у моих родственников тоже.

— Ладно, дело не в деньгах. Если вы действительно хотите официально оформить отношения, то мы со свадьбой поможем. Твои родственники как на это смотрят? — спросила я.

— Им всё равно…

— Обидно, что твоей маме нет дела до твоей жизни, — я сказала это с искренним сожалением.

— Тогда давайте так, по приезде в Москву мы соберём друзей и родственников и объявим о помолвке. А свадьбу сыграем летом. Вы согласны? — Алёнка воодушевилась и не заметила даже, что такие слова должен был произнести мужчина.

— А Вадим тоже так считает? — съязвила я.

— Конечно! Раз все не против, я тоже за регистрацию, — мой тон он пропустил мимо ушей.

— Вот и хорошо, — с облегчением сказал муж. — Сами думайте тогда, где будет свадьба, где потом жить будете. Нам о своём решении в ближайшее время сообщите. Мы пока будем откладывать деньги. Если решите перебраться к нам, то мы отдадим вам самую большую комнату, потом будем решать вопрос с отдельным жильём. Ещё раз особо хочу подчеркнуть — вы сами должны определиться с этими глобальными вопросами в своей жизни!

Так решился вопрос со свадьбой. Мы, вроде бы, не давили и не настаивали, но теперь-то я понимаю, что без нашего разговора на эту тему свадьба могла и не состояться. Хотя, вряд ли! Как говорила моя бабушка: «Чему бывать — того не миновать!» Замужество дочери мне предсказала экстрасенс из Москвы за год до свадьбы. Точно помню, что звали её Виолетта, и фамилия какая-то странная, очень похожая на немецкую. Впрочем, не в имени дело, а в её сверх способностях. Мы познакомились с ней прошлой осенью, ещё до встречи Алёнки с Вадимом, в Геленджике, куда я ездила на конференцию по книгам В. Мегре «Звенящие кедры России». После экскурсии к дольменам я пошла на пляж, чтобы поймать лучи заходящего солнца. Пляж был пустынен, редкие отдыхающие в начале октября уже позагорали с утра. Я наслаждалась одиночеством, подставив ладони и лицо нежаркому, но ещё ласковому, осеннему солнцу. Мыслей никаких не было. Я не заметила, как ко мне подошла женщина:

— Можно к вам подсесть? Мне кажется, что мы вместе с вами были на экскурсии.

— Да, ваше лицо мне знакомо. Понравилась экскурсия?