Победитель «Ясной Поляны – 2024»: большой роман о человеке в жерновах истории
Леонид Юзефович — писатель, историк, лауреат премий «Большая книга» и «Национальный бестселлер». В новой книге «Поход на Бар-Хото» он обращается к своей излюбленной восточной тематике; это вымышленная история с вымышленными героями — но в реальных декорациях. В воспоминаниях русского офицера, капитана Солодовникова, служившего военным советником в монгольской армии в 1912–1914 годах, когда монголы отстаивали свою независимость от Китая, переплелись осада занятой китайцами крепости Бар-Хото, любовь к жене русского дипломата в Монголии, Первая мировая война, высылка из Ленинграда в Забайкалье в середине 1930-х. Здесь герой заново осмысляет собственную жизнь, а тем самым — судьбу человека в переломные эпохи.
«Я терпел здесь множество неудобств, страдал от зноя, холода и дурной воды, вшивел, покрывался фурункулами, болел дизентерией, — но никогда и нигде не чувствовал себя свободнее, чем в Монголии. Я не нашел в ней того, что искал, не написал роман, не стал буддистом; зато, в отличие от Петербурга, где близость верховной власти искажает пропорции вещей, где призраки выдают себя за мужчин и еще чаще — за женщин, где книги сочатся туманом и на звон золота покупают запах пищи, где нет правды, а есть только целесообразность, — здесь, на этой скудной земле, я жил среди живых, видел все цвета мира, ходил рядом со смертью, любил и был счастлив».
Короткий, взвешанный, плотный текст. Заставляет углубиться в исторический контекст. После прочтения возникает чувство тихой печали, но книга получалась светлая и даже в каком-то смысле терапевтическая с точки зрения отработки неудобного прошлого. Отдельное спасибо Леониду Абрамовичу за тонкое, уважительное чувство к женщине.
В 2019 году я организовывал мероприятие для монгольских обучающихся в связи с 80 летием Халхин-Гола. Меня тогда очень впечатлила мера их участия. Совершенно неожиданно на встрече выступил один из очень скромных курсантов, который рассказал о своём дедушке, воевавшем с японцами в 1939. Причем в его рассказе не было кровавых битв, а была степь, голод и суслики, которых пришлось есть его предку, когда он несколько дней скрывался врагов. Примечательно, что монгол, хорошо говоря по русски, в какой-то момент так разволновался, что перешёл на родной язык, рассказывая уже не нам, а своим товарищам, которые очень внимательно и уважительно его слушали. Книга Юзефовича и есть такой рассказ. В нём чувствуется многоголосица действующих лиц, в нём дыхание степей и пустынь Монголии. В ней жизнь, свобода, и дуновение ветра, веющего столетиями, всё одинаково истирающего, но остающегося сильным. В нём единство хаоса и смысла. Так и жизнь героя. Кажется, что в событиях и действиях персонажей есть смысл, но налетит ветер, и всё становится абсурдным, налетит снова, и вот случайности происходят одномоментно и складываются в новую систему. Главный герой видит в очертаниях берёз на берегу Селенги надпись, которая осенью исчезает. Так и жизнь героев романа, да и нас самих... В общем, очень советую к вдумчивому чтению.
Прочла за день, в поездке с востока на запад, в поезде. Печаль и неизмеримость чего-то невыразимого царят в душе. Красивый слог, объемная картина неведомой культуры, правдивые образы человеческих переживаний, мудрые замечания исторического и философского характера. Спасибо за книгу. Понравилась
Я не нашел в ней того, что искал, не написал роман, не стал буддистом, зато, в отличие от Петербурга, где близость верховной власти искажает пропорции вещей, где призраки выдают себя за мужчин и еще чаще – за женщин, где книги сочатся туманом и на звон золота покупают запах пищи, где нет правды, а есть только целесообразность, здесь, на этой скудной земле, я жил среди живых, видел все цвета мира, ходил рядом со смертью, любил и был счастлив.
Взгляд упал на Дамдина. Лицо его было таким, будто прекрасная нагая дакиня, к которой он, очарованный, протянул руки, повернулась к нему спиной, показывая кишечник со всем его содержимым, с пузырями газа и ленточными глистами.
Такова, в сущности, и война – с той лишь разницей, что вначале мы видим ее со спины, с парадами и развернутыми знаменами, а потом она оборачивается к нам оскаленным ртом трупа.