Оглавление

1. Три сестры мушкетера
2. Под обложкой «Трех сестер мушкетера»
3. Об авторе
4. Вступительные слова
   1. Сергей Фомин, журналист
   2. Людмила Кайсарова, домохозяйка
5. Книга первая
   1. И они не едят яблок или Записки любителя поспать
6. Глава 1
7. Глава 2
8. Глава 3
9. Глава 4
10. Глава 5
11. Глава 6
12. Глава 7
13. Глава 9
14. Глава 10
15. Глава 11
16. Глава 12
17. Глава 13
18. Глава 14
19. Глава 15
20. Глава 16
21. Глава 17
22. Глава 18
23. Глава 19
24. Глава 20
25. Глава 21
26. Глава 22
27. Глава 23
28. Глава 24
29. Глава 25
30. Глава 26
31. Глава 27
32. Глава 28
33. Глава 29
34. Глава 30
35. Глава 31
36. Глава 32
37. Глава 33
38. Глава 34
39. Глава 35
40. Глава 36
41. Глава 37
42. Глава 38
43. Глава 39
44. Глава 40
45. Глава 41
46. Глава 42
47. Глава 43
48. Глава 44
49. Глава 45
50. Глава 46
51. Глава 47
52. Глава 48
53. Глава 49
54. Глава 50
55. Книга вторая
    1. Имперские тайны или Торжество кулинарии
    2. Назидательное повествование в 20 главах, а также письмах, переводах и рецептах
56. Предисловие к этрусскому изданию
57. Глава первая
    1. в которой профессор Шмерлотт читает утренние газеты и смотрит на свою дочь
58. Глава вторая
    1. в которой мистер Генри Уинсберлдонхилс находится в Индии
59. Глава третья
    1. в которой объясняется неприязнь профессора Шмерлотта к дальним странам и вспоминается история его любви
60. Глава четвертая
    1. в которой и рассказывается о старинной чаше, которая осталась у Шмерлотта в память о его жене, упавшей в море. Чаша же, находившаяся в ее сумочке, разбилась во время качки, о чем уместнее было бы, конечно, упомянуть в предыдущей главе
61. Глава пятая
    1. в которой мисс Делия читает письмо сэра Генри
62. Глава шестая
    1. в которой письмо сэра Генри попадает к мистеру Шмерлотту, а затем — в британскую Академию, а сам мистер Шмерлотт и компания — еще дальше
63. Глава седьмая
    1. в которой мнения мужчин разделяются, а мисс Делия по-своему решает возникшую проблему
64. Глава восьмая
    1. в которой наконец-то несколько поднимается завеса над тайной империи
65. Глава девятая
    1. в которой доктор Дэммер высказывает недоумение, а профессор Шмерлотт его рассеивает
66. Глава десятая
    1. в которой продолжается история тайны империи так, как была изложена в альбоме со слоном и арапчонком, а Тцей-Е становится гостем Профукия Пута
67. Глава одиннадцатая
    1. в которой профессор Шмерлотт ликует
68. Глава двенадцатая
    1. в которой Тцей-Е выступает с открытым забралом, несмотря на то, что это выражение появится на несколько столетий позднее
69. Глава тринадцатая
    1. в которой Кусипий Кресел начинает, как и почти все в этой повести, заниматься эпистолярным творчеством
    2. Письмо первое
    3. Письмо второе
    4. Письмо третье
    5. Письмо четвертое
70. Глава четырнадцатая
    1. в которой возникает дискуссия
71. Глава пятнадцатая
    1. в которой состоялось торжественное открытие храма Диеты, описанное на древнекитайском языке, а также то, что случилось потом
    2. Рецепт первый
    3. Рецепт второй
72. Глава шестнадцатая
    1. в которой появляется персонаж из прошлого
73. Глава семнадцатая
    1. в которой все, кроме Делии, отправляются дальше, а Делия снова читает письмо
74. Глава восемнадцатая
    1. в которой появляется еще один участник этой истории, не знающий ни по-китайски, ни по-латыни, тем не менее, вполне симпатичный
75. Глава девятнадцатая
    1. в которой действие перемещается на Индо-Кудыйский архипелаг, а неутомимая читательница получает письмо, никогда не догадаетесь, от кого
76. Глава двадцатая
    1. в которой все кончается хорошо. А заваривать чай вы и сами умеете. Что же касается того, как солить огурцы, то, если забыли, можете перечитать главу пятнадцатую
    2. Солите огурцы снова и снова, используя прилагаемые инструкции! Приятного аппетита! Остерегайтесь подделок
77. Приложение ко второй книге
    1. Переведенный автором неопубликованный рассказ о Шерлоке Холмсе, случайно обнаруженный профессором Шмерлоттом в собственном архиве его деда — однополчанина доктора Ватсона
78. Кот леди Мерикетхиллз
    1. Мы едем за город
    2. Разговорчивый арендатор
    3. Хозяин Мерикетхолла
    4. Рассказ мистера Смита
    5. Продолжение истории мистера Смита
    6. Странные письма
    7. Исчезающие тексты
    8. Подкова
    9. Цыганка
    10. Правое крыло
    11. Бетси
    12. «Куклы»
    13. Цезарь вернулся
    14. Ночной совет
    15. Кровь
    16. Два семейства
    17. «Элементарно, Ватсон»
79. Книга третья
    1. Рояль «W. KUSTACH»
    2. или Повесть о настоящем стоматологе
80. Глава 1
81. Глава 2
82. Глава 3
83. Глава 4
84. Глава 5
85. Глава 6
86. Глава 7
87. Глава 8
88. Глава 9
89. Глава 10
90. Глава 11
91. Глава 12
92. Глава 13
93. Глава 14
94. Глава 15
95. Глава 16
96. Глава 17
97. Глава 18
98. Глава 19
99. Глава 20
100. Глава 21
101. Глава 22
102. Глава 23
103. Глава 24
104. Глава 25
105. Глава 26
106. Глава 27
107. Глава 28
108. Глава 29
109. Глава 30
110. Глава 31
111. Глава 32
112. Глава 33
113. Глава 34
114. Глава 35
115. Глава 36
116. Глава 37
117. Глава 38
118. Глава 38
119. Глава 39
120. Глава 40
121. Глава 41
122. Глава 42
123. Глава 43
124. Глава 44
125. Глава 45
126. Глава 46
     1. ЭПИЛОГ
127. Приложение к книге третьей
     1. Послесловие, написанное рукой Н. В. Гоголя
     2. Любезный читатель!

Под обложкой «Трех сестер мушкетера»

Государственные секреты далеких цивилизаций

Семейные предания из глубины веков

Нравы и обычаи Древнего Рима глазами китайского мудреца

Путешествие швейцарской тетушки по Волге

Иван Грозный в воспоминаниях современников

Лав-стори московского стоматолога и поэтика сновидений

Исторические хроники и новый взгляд на исход битвы при Баклушах

Подробности частной жизни открывателя легендарной Двои

Первая публикация неизвестного шедевра великого Гоголя

Лучшие люди квартиры в Лебяжьем пер.

Похождения русского негра и его друга джигита Саида

Загадка викинга и полет над океаном

Теория и практика ламбудаизма и сторож за дрова

Последний челюскинец и новейшие открытия в архивах Ватикана

Шляпа морского атташе и ключ от сейфа

Рояль Бетховена и поэт из спецназа

Лирика островов Индо-Кудыйского архипелага и авантюрный коммивояжер

Переписка Александра Македонского с его матушкой

Хранитель библиотеки Тибета и дизайн зубного протезирования как одна из разновидностей скульптуры малых форм

Мечты и идеалы русской эмиграции и кавалер ордена Красного Пиджака

Прогулки у Белого дома и торжество кулинарии

Об авторе

Роман Иванович Веков (Кукуев) родился в 1958 году в Москве. Окончил стоматологический техникум, затем три года служил на подводных судах отдельной ветеринарной Щелябинской флотилии Главного управления Министерства здравоохранения, исправляя обязанности кока и медбрата. Затем закончил журфак МГУ, работал в газетах «За культурную ветеринарию», «Вестнике кинолога и котолога», а в начале 90-х возглавил отдел кинологии и котологии в первой «Независимой ветеринарной газете», стоял у истоков журнала «Скоторевю», продолжительное время сотрудничал в журнале «Зверня», но несколько лет назад, уйдя от активной журналистики, уехал в провинциальную Стрекозань для работы над предлагаемым читателю произведением. Однако деятельная натура Векова (Кукуева) и врожденная любовь к братьям нашим меньшим требовали выхода — творческую деятельность он совмещает сегодня с должностью ветбрата в единственном в стране Международном институте Котологии, Четырехлапия и Хвостоведения, находящемся по счастливому совпадению в седой Стрекозани.

.

Вступительные слова

Сергей Фомин, журналист

Время перемен прошло, наступило время поиска. Читая газеты, смотря телевизор, разговаривая с друзьями, мы понимаем, что сейчас все вместе, и каждый в отдельности мы ищем в этом времени и «свое», и «наше».

Этому времени поиска и посвящено произведение Романа Векова-Кукуева «Три сестры мушкетера». Уже в самом названии мы чувствуем иронию, попытку свести воедино традиции русской психологической прозы и опыт авантюрного европейского романа. «Три сестры мушкетера» — вещь, которую не так-то просто разгадать сразу, мораль ее как бы постоянно ускользает от читателя, стремящегося с традиционным простодушием понять: кто хороший, а кто плохой, и что хотел сказать автор своим произведением.

То, что он хотел, он и сказал. Читайте эту книгу, и вы почувствуете ее современность, ибо в каждой строке ее звучит то самое, парадоксальное, судьбоносное, бестолковое, жестокое и наивное наше время.

Людмила Кайсарова, домохозяйка

Я очень люблю всякие увлекательные романы — любовные, исторические, криминальные, из жизни замечательных людей и животных, а также рецепты экзотических блюд. Но в обычных книгах, которыми я пользовалась до сих пор, бывает что-то одно: или лав-стори, или детектив, или сборник романсов. Поэтому мне приходилось тратить много денег на покупку разнообразных фолиантов. Но после знакомства с «Тремя сестрами мушкетера» я больше не покупаю никаких других книг, которые занимают много места в нашей маленькой квартире и быстро пылятся, я пользуюсь только этой, потому что в ней есть идеально сбалансированное сочетание качеств всех книг, а красивая суперобложка украшает интерьер и надежно защищает от пыли. Хотя даже у этой книги есть один недостаток — отсутствие тематических кроссвордов в конце каждой главы. Но, все равно, я выбираю «Три сестры мушкетера»!

Книга первая

И они не едят яблок или Записки любителя поспать

Аз уснух и спах.

3 пс. Давидов

Про котов.

Д. Хармс

Ночью безлунной и солнечным днем

Время подобно снам

Там котов ласкают и яблоки рвут

И темноволосые девы дают

Плоды отведать котам

«Золотой сон» Г. Аполлинер

Глава 1

Свет вспыхнул одновременно во всех окнах второго этажа. А потом погас. Мне очень не хотелось идти туда, но я был вынужден это сделать. Я перелез через невысокую изгородь и, минуя выложенную камнями дорожку, прошел прямо по газону и нетерпеливо открыл дверь террасы.

В нос мне ударил волшебный аромат осенних яблок. Я достал зажигалку и в ее дрожащем свете увидел, что придется ногами расчищать путь между моими любимыми антоновками.

Я вошел в дом и оказался в очень длинном коридоре. Хотя это был, пожалуй, не коридор, а как бы бесконечный зал с колоннами. Между колоннами висели бархатные занавеси, за которыми, я был в этом уверен, находились двери каких-то комнат. Держа зажигалку как свечу, я пошел вперед, отсчитывая колонны:

— Первая, вторая, пятая…

За восьмой я отодвинул портьеру и действительно увидел белую крашеную дверь с окошечком посередине и надписью «Касса». Окошечко открылось само по себе, и в нем, как на картинке в рамке оказался Цезарь в тоге и лавровом венке.

— Цезарь, — сказал я, — вот, я пришел.

Цезарь протянул мне маленький клочок бумаги в клетку с написанными на нем двумя телефонами. Возле одного было указано: «домашний», возле другого — «служебный».

— Запомни их, — сказал Цезарь. — За домом дожидается самолет, который доставит тебя в условленное место. Там вы сделаете пересадку и долетите до Москвы. Если возникнут затруднения, не стесняйся, звони. Счастливого пути.

Бумажка и Цезарь исчезли, а окошечко закрылось.

Я вышел в сад, и увидел маленький спортивный самолет. Летчик помог мне забраться в машину, и мы полетели. И через некоторое время сделали посадку на летном поле какого-то аэродрома. Я быстро вылез из самолета, и он сразу же взмыл в небо. Тут по радио громко объявили, что рейс «Мадрид-Москва» ожидает пассажира №128, и я понял, что 128 — это я.

Ко мне подбежала какая-то женщина в форме и за руку потащила к трапу. Я занял свое место, пристегнулся и, почувствовав, что мы уже взлетаем, огляделся по сторонам. Такого я не ожидал.

Мои спутники, все как один, были огромными шикарно одетыми неграми с голливудскими улыбками. Они говорили между собой, курили, а потом вдруг все одновременно посмотрели в одну сторону и сказали:

— О!

Я тоже посмотрел туда и тоже сказал:

— О!

По проходу шла необыкновенная стюардесса — двухметровая блондинка размера эдак 62-го, с львиной гривой волос по пояс.

Когда мы приземлились в Шереметево-2, я понял, что начисто забыл домашний телефон. Тогда я позвонил по служебному и услышал:

— Стойте, где стоите, мы за вами приедем.

Через пару минут ко мне подошел полнолицый молодой человек в кожаном плаще.

— Очень рад вас видеть, как добрались? — с искренней улыбкой сказал он и посадил меня в машину. — Едем ко мне, едем, едем.

Мы приехали на Лубянку, он показал пропуска, и мы на лифте поднялись прямо в его кабинет.

— Ну, что вам передал Цезарь? — спросил он, продолжая улыбаться.

— Да, собственно, ничего особенного — только два своих телефона: служебный, по которому я позвонил вам, и домашний, который я, к сожалению, забыл.

— Что вы говорите? И никак не можете вспомнить? — полнолицый явно посочувствовал мне.

— Никак, — пожал я плечами. — Прямо вот вижу этот листочек с написанными телефонами, только цифры совсем исчезли из головы.

— А тот телефон, по которому звонили сюда, помните?

— Вы, наверное, не поверите, но и его я тоже забыл, — мне стало нехорошо. — Правда.

— А вспомнить сможете? Ну, по порядку, вспоминайте…

— Я вошел в дом…

— Что вы увидели в доме, когда вошли?

— Яблоки…

— А животных? Котов, например?

— Котов я не видел.

— Почему?

— Они не едят яблок. Ведь, правда? Ведь не едят?

— Ладно, ладно, не волнуйтесь, — примирительно сказал он и протянул пачку «Кемела».

Я закурил. Он пододвинул ко мне пепельницу, спрятал «Кемел» в ящик стола и сказал:

— Сделаем так. Вы сейчас пойдете, погуляете, пообедаете, а часика в четыре встретимся на бульваре у памятника адмиралу Макарову.

Я понял, что он проверяет меня, и заметил:

— На Чистопрудном бульваре стоит памятник Грибоедову, на Сретенке — Крупской, на Гоголевском — Гоголю, а памятника Макарову в Москве нет.

— Не волнуйтесь, не волнуйтесь, в Москве пока еще много чего нет.

Я вышел на улицу и оказался напротив Большого театра. Невероятно, подумал я. Вместо зданий на Охотном ряду был ухоженный бульвар, где через каждые пять метров стояли памятники. Я узнал среди них Муция Сцеволу с перевязанной рукой, Карла Великого с соратниками, Робинзона Крузо с козами, Чарльза Дарвина, играющего в пристенок с мальчиками из пещеры Тешик-Таш, Ивана Сусанина, покупающего у китайца компас на Макарьевской ярмарке, Радищева, постамент которого был украшен надписью: «Обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй», Джакомо Казанову с песочными часами в одной руке и кастрюлькой, где варились яйца «в мешочек», в другой, Сперанского в окружении мясистых реформ и тот палец императора Николая Павловича, который вылез за край линейки при проектировании одноименной железной дороги.

Я стал отыскивать среди остальных адмирала Макарова и нашел. Он стоял на берегу моря.

Дабы убедиться, что это именно наш знаменитый флотоводец, я начал читать надпись на памятнике. Из-за него вышел мой полнолицый и спросил:

— Ну, что, вспомнили?

— Нет, — вынужден был признаться я.

— Тогда вся надежда на доктора. Пойдемте.

Мы вернулись в здание на Лубянке, опять прошли по коридору, но на этот раз оказались в длинном и узком зубоврачебном кабинете. Мой спутник запер дверь.

— Садитесь в кресло, — вздохнул он.

— Зачем?

— Придется вас пытать.

— Но я вспомню, обязательно вспомню!

Тут в дверь кто-то поскребся, и я услышал, как она открывается…

Глава 2

От ужаса я закрыл глаза, а когда открыл, то увидел гостиничный номер. Через распахнутую балконную дверь луна светила мне прямо в лицо. Я сидел в кресле перед столом с пустыми бутылками и открытыми банками кошачьих консервов. А на кровати храпел какой-то дядька.

Со стола раздался звонкий хруст. У банки с самым дорогим продуктом сидела неизвестно откуда взявшаяся кошка и, зажмурив глаза, наслаждалась ее содержимым.

Дядька на кровати заворочался, храпнул сильнее прежнего, проснулся и уставился на меня, сверкая ослепительными белками на совершенно черном лице. Он был негром.

— Ну, че, Котофеич? Еще по граммульке, и я пойду, понял?

Негр спустил с кровати ноги и попытался что-нибудь налить в пластиковый стакан из уже пустой бутылки, не так давно хранившей в себе, судя по этикетке, один литр спирта «Рояль».

Кошка сказала «ррр», потом «шшш», обвела нас горящими глазами, красиво перелетела со стола прямо на перила балкона, а потом скрылась в темноте.

— Видал, Котофеич? То-то, зараза, чужих боится, а пожрать пришла.

Негр с учительским видом поднял вверх указательный палец.

Вообще-то, меня зовут Константин Тимофеевич. Так случилось, что я торгую всякими кошачьими радостями и поэтому на такое прозвище, само собой возникающее в ходе моих занятий, мне не стоит обижаться.

— Ладно, — сказал я негру. — Ты, давай, слезай с моей кровати, я спать до смерти хочу.

Выпроводив его за дверь, я стряхнул с покрывала мусор от его ботинок, погасил свет, разделся и рухнул в постель.