Оглавление

I

В сумеречной тишине послышались щелчки и нарастающий гул электрических ламп. Волна неонового света вырвалась из глубины первого этажа и плеснула в большие прямоугольные окна, где застыли нарисованные силуэты женщин в алертных позах. Над входом загорелась кислотно-розовая надпись Gaslight[1]: буква «G» мерцала, просыпаясь, дольше всех.

На улице было по-весеннему стыло. Огонек сигареты, забравшийся в фильтр, коснулся пальцев теплом, и Ясон бросил окурок в урну. Вирт-браслет на его руке завибрировал, сообщая время.

Следом за «Гэзлайт» разгорались остальные вывески Миллионной улицы. Ночь отступила в небо, и Ясон смог различить сфинксов с отбитыми носами у входа в клуб. У стеклянной двери замаячила белая сорочка вышибалы. Вдоль улицы потянулись первые посетители: слишком ярко одетые женщины, слишком вальяжно идущие мужчины.

Ясон заметил Айрис издалека. Ее светлые волосы, белые джинсы, белый свитер с блестящей вышивкой эполет были покрыты конфетти неонового света. Айрис шла рядом с группой юных искательниц приключений, которые явно успели подкрепить смелость парой бутылок шампанского. Ясон с усмешкой наблюдал за ними: Миллионная улица обманчива, и девушки почти наверняка вместо веселого бара попадут в самый отчаянный стрип-клуб, отсидят там час или полтора, бравируя развязностью друг перед другом, а потом под благопристойным предлогом оттуда слиняют. Хорошо, если без последствий.

Айрис старалась быть частью толпы, однако Ясону казалось, что она выделяется как живой человек среди рекламных голограмм. Она была слишком целеустремленной, слишком собранной для Миллионной улицы.

Девушки решительно свернули к сфинксам, а Айрис перебежала дорогу и подошла к Ясону.

— Принес? — спросила она вместо приветствия, останавливаясь в шаге от Ясона. Под светлыми волосами поблескивали крупные серьги — треугольная металлическая пластина в правом, квадратная — в левом ухе.

— Да, — ответил Ясон, достал следующую сигарету и щелкнул зажигалкой. Язычок пламени осветил его лицо и отразился в глазах Айрис. Она терпеливо ждала, пока он затянется и выпустит в воздух плотный белый клубок дыма. Неоновый свет окрашивал ее волосы в сиреневый и голубой.

— Платеж пришел? — Зрачки Айрис были огромными, радужка истончилась до цветного контура. Похоже, доза была ей нужна срочно.

Ясон кивнул в ответ.

— Не самое обычное место для встречи.

— Я думала, здесь мы не будем привлекать внимание.

— Смотря чье внимание ты боишься привлечь, — откликнулся он, затянувшись. — Местные заметят.

Сегодняшнее ожидание позволило Ясону убедиться, что Tres Colores[2] по-прежнему держат район Миллионной улицы и готовы мириться только с распространителями лайта: двоих случайных продавцов более дорогих и серьезных развлечений контроллеры из банды без шума увели в подворотню, откуда пока ни один не вернулся. Вряд ли их убивали — скорее, объясняли, что на Миллионную возвращаться не стоит. Так, чтобы они могли рассказать это другим. И продемонстрировать.

Лайт улучшает настроение. Это цифровое шампанское с пузырьками из храбрости, радости и ясности. Возможно, не самое лучшее, но зато оно отлично смотрится в неоновом свете дискотек.

— Что же делать? — Айрис растерянно повела плечами: деловитость ее движений исчезла, уступив место подростковой нескладности.

— Для начала хотя бы встань ближе ко мне, — пожал плечами Ясон. Со стороны «Зажигалки» донесся женский смех: сначала неуверенный, он становился громче и менял высоту, пока не закончился коротким смешком на грани крика.

Айрис подошла к Ясону и запустила обе руки под расстегнутый плащ. Ее ладони скользнули по телу и застыли на пояснице, оставляя тепловой след. Свежий запах ее духов вблизи становился древесным, пряным.

Ясон достал из кармана цепочку с кулоном в форме дракона: хвост фантастического существа был прижат к голове, из-за чего дракон походил на свернувшуюся в клубок кошку. Он взял сигарету в зубы и застегнул цепочку у Айрис на шее. Ее мягкие волосы щекотали руки, пока он возился с замком.

Если бы они познакомились не из-за «цифры», Ясон определенно счел бы ее привлекательной.

Лайт улучшает настроение. Хайтек дает энергию. Это завтрак в отеле после ночи с девушкой, которая не должна была обратить на тебя внимание, но танцевала с тобой весь вечер, а потом пошла за тобой в номер. Она шепчет тебе, что это была лучшая ночь в ее жизни, и ты веришь ей. Твоя походка становится уверенной и энергичной, работоспособность удивляет, и, несмотря на слишком дорогое пино нуар и исчезнувшие со счета остатки зарплаты, ты ждешь повторения праздника — вечером.

Помочь девушке попросил один из постоянных клиентов. Впервые Ясон встретился с Айрис на смотровой площадке высотки «Десяти Королевств». Она стояла в белом пуховике на фоне белого декабрьского неба, высоко подняв плечи, так, что объемный воротник почти прикрывал уши. Она назвала его по имени, а он, не снимая перчаток, положил круглую флешку хайтека в ее раскрытую ладонь. Айрис ушла, а он смотрел вниз на Старый Инсбрук, где загорались медово-желтые гирлянды — признаки приближающегося Рождества.

Лайт улучшает настроение. Хайтек дает энергию. Хард меняет мир. Ты как будто покупаешь вирт-экран нового поколения — высокое разрешение, невероятная яркость цветов, эффект полного погружения — и выясняешь, что до этого смотрел кино на бабушкином мобильнике. Одна проблема: через несколько месяцев этот виртуальный мир становится реальнее настоящего, а реальный — выцветает до сепии.

Следующая встреча состоялась через три недели на станции фуникулера у альпийского зоопарка. Было морозно и солнечно, и белый мех на шапке был немногим светлее ее волос. Она протянула Ясону руку в огромной белой варежке, а он, смеясь, положил флешку ей в карман. У Айрис тогда не было этих темных кругов под глазами — они появились в марте, когда они начали видеться раз в неделю.

Лайт улучшает настроение. Хайтек дает энергию. Хард меняет мир. Все цифровые наркотики действуют одинаково: игнорируют существующие нейронные связи. Блокируют деятельность одних мозговых центров и стимулируют другие. Первое, от чего отучала «цифра» — это страх. Избавившись от страха, все, кто пробовал хайтек, решались попробовать хард. Каждый из них был уверен, что сможет вовремя остановиться. Каждый считал, что достаточно умен, чтобы распознать точку невозврата.

Обычно Ясон продавал хайтек только клиентам из числа художников и фотографов, с которыми сотрудничала его галерея, и следил, чтобы представители богемы хотя бы не плавили мозг некачественным продуктом. Одного фотографа он сумел отправить на принудительное лечение, когда обнаружилось, что тот зависает в цифровом кайфе сутками. Как убеждал себя Ясон, человеколюбивый поступок был продиктован суровой необходимостью — фотограф был неплох и уверенно шел по стопам Гурски[3]. На следующий день после выхода из лечебницы этот клиент попал под машину, и великолепных фотографий галерее все равно не досталось. С той поры с ролью спасителя Ясон окончательно завязал.

— Пойдем, провожу тебя до метро, — сказал он Айрис. Со стороны все должно было выглядеть так, как будто менеджер средней руки после рабочего дня встретился с постоянной любовницей и планирует провести с ней ночь.

Айрис прильнула к нему, поглаживая одной рукой серебристого дракона на шее. Ее мысли явно были далеко.

 Зажигалка (англ.)

 Три цвета (исп.)

 Андреас Гурски (род. 15 января 1955 г.) — немецкий фотограф, получивший известность благодаря панорамным фотографиям большого формата. Его фотографии являются одними из самых дорогих в мире.

II

Ясон забрал крупные купюры из керамической кружки, оставив монеты на дне. Голографический прямоугольник чека моргнул и высветил строчку с суммой чаевых. Ясона всегда забавляло, что в Инсбруке, несмотря на тотальную цифровизацию, до сих пор остались заведения, где можно было расплатиться только наличными. Небольшое кафе с видом на реку Инн было именно таким местом.

Ясон накинул бежевый плащ и задержался у зеркала, надевая шляпу. Перехватил в зеркале взгляд официантки, которая хитро улыбалась, касаясь кружевного воротничка на достойной восхищения груди. Подмигнул ей, а потом пальцами провел по полям шляпы, придавая им единственно верный изгиб. Яркий, голубино-сизый цвет его глаз стал серым в тени.

Ясон был хорош собой, но запоминался не внешностью, а тем особым впечатлением, которое производило выражение его лица. Он вел себя как игрок, который с удовольствием проводит время за покерным столом, но в любой момент может встать и уйти, проиграв назначенный лимит денежных средств или просто утратив к игре интерес.

Тасуй карты, выкладывай их на стол, и посмотрим, что из этого выйдет.

Ясон вышел к реке. Ветер принес запах оттаявшей земли и нагретого солнцем асфальта. Над старинными фасадами цветов пряничной глазури в дымке плыли высотки делового центра «Десять королевств»: тонны стекла и металла, идеально вписанные в городской ландшафт.

Он свернул вглубь квартала от реки и через десять минут оказался у галереи «Арго». Когда он коснулся двери, матово-черная поверхность ожила сеткой золотистых ломаных линий. Дождь и ветер могли создать на ней затейливый узор, исчезающий через несколько секунд.

В холле галереи царил приятный полумрак. Из-за стойки справа выпорхнула Дженис:

— Доброе утро, шеф!

— Доброе! Как обстановка? — Ясон отдал ей плащ.

— Чудно: стажер помогает Елене. Он миляга!

— Вот как. Считаешь, можно сделать из него человека?

Дженис подняла глаза к потолку и сделала вид, что задумалась:

— Сложный вопрос, шеф. Можно попробовать.

Ясон заглянул в выставочный зал. Двое рабочих вывешивали на стену фотографию шахты, выдержанную в суровой желто-серой гамме; за ними наблюдали Елена и недавно нанятый стажер Марк. В тонком свитере поверх белой рубашки, смуглый, с копной светлых кудрявых волос, он был похож на серфера, которого суровые родители вернули на учебу в Гарвард. Елена, как всегда, выглядела безупречно: сегодня на ней было нечто темно-серое и привлекательное даже со спины. Почувствовав появление Ясона, она повернулась к нему и заговорщицки подмигнула.

Картину повесили неровно. Марк рванулся к стене, но Елена остановила его:

— Если ты будешь таскать картины вместо того, чтобы делать свою работу, я позабочусь, чтобы твоя зарплата этому соответствовала.

Стажер застыл на середине шага и как в замедленной съемке вернулся назад. Посмотрел на Елену, она коротко кивнула в сторону картины.

— Извините, — Марк прочистил горло. — Правый край выше. Еще выше, а левый зафиксируйте…

— Не забудь, что выше надо выставить свет…

Ясон хмыкнул и вышел, чтобы не мешать процессу муштрования.

В его кабинете было светло и довольно душно. Ясон открыл окно, снял пиджак и сел за стол разгребать порцию документов, заставивших порядком растолстеть черную папку с золотой вязью «Арго».

Галерея была верхушкой небольшого бизнеса Ясона. Он одним из первых уловил перспективы использования голограмм и вместе с Коллином вложился в новую технологию. Первый миллион они заработали на рекламах мойки машин, беззастенчиво эксплуатируя образы сексапильных девиц с пенными губками и фонтанирующими шлангами. Полученный стартовый капитал позволил Ясону создать два архитектурно-дизайнерских бюро, а потом открыть «Арго», которая специализировалась на современном искусстве.

Рекла