Александр Дейнека — признанный классик русского искусства ХХ века. Всем известны его полотна, сочетающие пафос и лирику, воспевающие боевые подвиги и мирный труд советских людей. Работая в самых разных жанрах — живопись, скульптура, мозаика, плакат, книжная иллюстрация, — он искренне служил идее коммунизма, но не был обласкан ее жрецами. Всю жизнь его сопровождали обвинения в «формализме» и «космополитизме», доносы и сплетни. В первой полной биографии Дейнеки историк искусств Петр Черёмушкин исследует все этапы творчества художника, не оставляя без внимания его активную общественную деятельность и личную жизнь.
Имя Александра Александровича Дейнеки звучало в нашем доме всегда, сколько я себя помню. С одной стороны, мой отец, народный художник России Герман Вячеславович Черёмушкин, боготворил Дейнеку, считал себя его учеником и последователем и собирал всё, что касалось его творчества. Огромные альбомы, посвященные Дейнеке, его книга «Из моей рабочей практики» заполняли книжные полки в нашей квартире в кооперативном доме Московского союза художников. С другой стороны, моя мама, Марина Вацлавовна Кретович, очень дружила с последней и единственной законной женой Дейнеки Еленой Павловной Волковой, милейшей женщиной, с которой они часто встречались или подолгу говорили по телефону. Приезжали мы и к ней на дачу в Переделкино, где стояла заброшенная летняя мастерская Дейнеки и где можно было выклянчить у Елены Павловны какую-нибудь забытую скульптурку или инструмент Александра Александровича. Шофер Дейнеки, Владимир Алексеевич Галайко, учил меня водить машину — ту самую серую «Волгу» ГАЗ-21, которую Дейнека приобрел в 1960 году. У меня еще ноги не доставали до педалей, а дядя Володя сажал меня на сиденье, широкое, как диван, и разрешал двигать огромным костяным рулем главного достижения отечественного автопрома, срисованного, впрочем, с американского аналога. В архиве моего деда я нашел почетную грамоту Всесоюзного микробиологического общества о присуждении ему, члену-корреспонденту АН СССР Вацлаву Леоновичу Кретовичу, медали Луи Пастера. Казалось бы, при чем здесь Дейнека? Но вот еще одно удивительное совпадение. Грамота подписана 17 января 1973 года президентом Всесоюзного микробиологического общества членом-корреспондентом АН СССР Максимом Николаевичем Мейселем и секретарем общества Серафимой Ивановной Лычевой. До
6 ноября 1949 года в залах Третьяковки открылась Всесоюзная художественная выставка — главный смотр живописных достижений года. Дейнека показал работы «Вечер в колхозе» и «На просторах подмосковных строек». В этом же году на Выставке произведений московских художников в Москве он продемонстрировал графические работы «Конница в наступлении» и «Полдень». В том же году он создал картины «На просторах подмосковных строек» (ГТГ), «Вечер в полях. (Пейзаж со стогом)», «Гладиолусы с рябиной», «Вечер в колхозе» (частное собрание); скульптурные работы «Под душем», «У моря», мозаику «Утро». Тогда же в его жизни произошло еще одно важное событие, о котором посетители выставок, конечно, не подозревали: он расстался с Серафимой Ивановной Лычевой, причем не без скандала. Как часто бывает в таких случаях, он решил отсудить у Серафимы квартиру на Новинском бульваре, прав на которую не имел, — ведь квартира, напомним, была получена благодаря отцу Серафимы, партийному работнику. После долгой судебной тяжбы Сан Саныч дело проиграл. Однако, как ни странно, они продолжали поддерживать дружеские отношения с Серафимой Ивановной, которая вскоре снова вышла замуж. Дейнека, напротив, жениться не спешил, предпочитая скоротечные романы со своими моделями — впрочем, об этой стороне своей жизни он, в отличие от многих коллег, говорить не любил.
