Сияние. Прямая речь, интервью, монологи, письма. 1986–1997
Алексей Коблов — журналист, музыкальный критик, очевидец и свидетель невероятного, один из апостолов отечественной контркультуры. Сотрудничал с изданиями «Зомби», «Урлайт», «Контр Культ Ур’а», Fuzz, Rolling Stone, «МК», «АиФ» и многими другими. Занимался организацией концертов и фестивалей с участием многих ярких представителей русскоязычного рок-н-ролла, став не только наблюдателем, но и частью истории русского Вудстока.
«Давно назрела необходимость собрать воедино именно прямую речь Егора, его многочисленные интервью, монологи, разговоры с друзьями, письма и дать возможность увидеть его, говорящего исключительно своими словами, без развернутых обзоров, дотошного анализа и критических рецензий, разве что с небольшими пояснительными комментариями. В англоязычной практике есть такая форма — «… in his words», что, собственно, и означает: «своими словами». Ну а в случае с Летовым это вдвойне ценно — вот уж кто действительно пользовался словом как ещё одним оружием, средством донести до мира то, чем он жил, что его занимало и беспокоило. В каком-то смысле это единственно возможная попытка возместить так и не состоявшиеся книги диалогов и бесед с Егором, которые ему предлагалось сделать при жизни. В сборнике, охватывающем период с 1986 по 1997 год, можно увидеть и культовые тексты, повлиявшие на целые поколения читателей и слушателей, и программные заявления, и острую риторику, — всё то, что составляло части единого целого или, как говорил сам Егор, «великого множества». Есть тут и малоизвестные интервью, развернутые концертные монологи, письма, фотографии, автографы и иллюстрации. Всё это похоже на калейдоскоп с бесконечными новыми сочетаниями. Противоречивая и при этом поразительно цельная личность Егора Летова продолжает вызывать неугасающий интерес.»
Алексей Коблов
«Давно назрела необходимость собрать воедино именно прямую речь Егора, его многочисленные интервью, монологи, разговоры с друзьями, письма и дать возможность увидеть его, говорящего исключительно своими словами, без развернутых обзоров, дотошного анализа и критических рецензий, разве что с небольшими пояснительными комментариями. В англоязычной практике есть такая форма — «… in his words», что, собственно, и означает: «своими словами». Ну а в случае с Летовым это вдвойне ценно — вот уж кто действительно пользовался словом как ещё одним оружием, средством донести до мира то, чем он жил, что его занимало и беспокоило. В каком-то смысле это единственно возможная попытка возместить так и не состоявшиеся книги диалогов и бесед с Егором, которые ему предлагалось сделать при жизни. В сборнике, охватывающем период с 1986 по 1997 год, можно увидеть и культовые тексты, повлиявшие на целые поколения читателей и слушателей, и программные заявления, и острую риторику, — всё то, что составляло части единого целого или, как говорил сам Егор, «великого множества». Есть тут и малоизвестные интервью, развернутые концертные монологи, письма, фотографии, автографы и иллюстрации. Всё это похоже на калейдоскоп с бесконечными новыми сочетаниями. Противоречивая и при этом поразительно цельная личность Егора Летова продолжает вызывать неугасающий интерес.»
Алексей Коблов
Возрастные ограничения: 18+
Правообладатель: АСТ
Год выхода издания: 2023
Издательство: Издательство АСТ
Бумажных страниц: 472
Цитаты713
Сам процесс творчества подразумевает что? Человек – независимо, какой он изначально был – идейный или безыдейный, доходит до предела крутизны, где в некой точке происходит момент выбора. Оставаться здесь, в этой реальности, либо идти дальше. Если человек идёт дальше, то он отсюда уходит, как Ян Кертис или Джим Моррисон, скажем. И не обязательно смерть, он может просто с ума сойти или в горы податься. Он может просто на заводе до конца жизни проработать. Со сторо
Мне кажется, что рок – это нечто типа религии самоуничтожения. То есть человек, который входит в эту систему – скажем, рока, там, или как-то ещё – то есть он входит в некие правила игры, в которой человек за некоторое время жизни, ну, может быть, пять лет (то есть достаточно мало), проживает… ну… лет шестьдесят, как обычный человек, эмоционально. Потому что каждый концерт нормальный (это независимо, человек играет или находится в зале) человек проживает столько эмоций, столько энергии из него выходит, что это неизбежно ведёт к тому, что жизнь будет прожита очень скоро. Это то же самое, что было с Йеном Кёртисом и с Моррисоном.
