Оглавление

Добро пожаловать в заключительную книгу фэнтези серии «Предназначение Никки»!

Хочу искренне поблагодарить всех, кто причастен к написанию этой трилогии. Как определить, причастны ли вы? Если вы просто знали, что эта книга пишется, вы причастны!

Спасибо моим родителям, родственникам и друзьям за поддержку и безусловную веру в меня и мое творчество.

Спасибо тем, кто помогал советом и даже участвовал в редакции.

Особая благодарность eh. txt. за любезно предоставленные лирические вставки и его автору Диане Таурин.

В любом случае это не последняя редакция книги, и я буду признательна тем, кто оставит отзыв, конструктивную критику и замечания.

Приятного чтения!

Часть 1

Глава 1. Светлана. Снежинка

Внезапно начался сильный снегопад, поднялась метель, приходилось закрывать лицо руками, но тарантул не отступал, быстро перебирая лапами. Из-за из количества шаги казались прыжками.

— Туда! — закричала Серафима и резко рванула в сторону, заметив овраг, а в нем маленькую пещерку.

Светлана не сразу сориентировалась, пробежала ещё несколько метров, резко развернулась и в миг растянулась на земле. Девчонки к тому времени уже сбежали в овраг, отложили деревянные доски и приготовились закрыться ими как дверью. Талия шла последней, и на секунду в ее глазах вспыхнуло сомнение, стоило ли ждать подругу или спасать быстрее свою жизнь. Светлана и правда была виновата перед девчонками, а потому приготовилась принять удар на себя. Но любительница зверей преодолела замешательство, рванула к ней, помогла встать и потащила за собой, лапы паука их практически достигли, когда они прыжком влетели в пещерку, и Серафима закрыла досками проход, едва не прищемив членистоногое.

Все трое испуганно дышали и переглядывались.

— Спасибо, — проговорила Светлана.

Ей было стыдно, что она посмела сомневаться в них. Удивительно, но в их укрытие паук ломиться не стал и довольно быстро исчез. Вышли осторожно, огляделись: от былой погони и след простыл.

— Чего это он? Передумал что ли… — усмехнулась Талия.

Солнце потихоньку начинало клониться к закату, у вершин елок прыгали серые облезлые белки, ворчали сороки, мелкой рябью в воздухе сиял падающий с деревьев снег, вереницы блеска то взмывали в небеса, то опускались вниз, кружась в танце. Светлана, опираясь на сияние снежинки-пропуска, продолжила вести девчонок через лес, надеясь, что Стражи Покоя отзовутся.

— Мне кажется, мы ходим по кругу, — спустя полчаса заявила Серафима. — Где эти ваши Стражи?

— Нужно ещё немного потерпеть, я чувствую, что это близко, — ответила Светлана.

— А по-моему никто нам помогать не собирается. Иначе они бы уже давно вмешались.

— Сим, ты сама пошла, никто тебя не заставлял.

— Ладно-ладно, — отмахнулась девушка. — Стражи, — закричала она на весь лес командным голосом, подняв к небу руки, — отзовись!

С соседнего дерева с недовольным карканьем вспорхнула стая черных уродливых птиц, похожих на ворон. Зловеще блеснули их когти и клювы.

— Это очень знакомая поляна, — вдруг стала оборачиваться вокруг своей оси Светлана.

— Да тебе тут все поляны знакомые, только нас уже два раза чуть не похитили, и три чуть не сожрали, — заметила Талия.

— За сегодня только один.

— А, ну я поняла, чего ты ждёшь. Привал, Симка, щас она определиться, а мы пока чайку попьем.- Защитница диких животных подошла к ближайшему дереву, скинула со спины рюкзак, достала платок, положила на снег и села.

— Ну, раз уж у вас привал, пойду-ка я кустики поизучаю, — сделала вывод Серафима.

Светлана продолжала внимательно вглядываться в каждое дерево, словно у какого-то из них должны были открыться глаза и показать дорогу.

— Да, Светка, что-что, а в тигули завести ты можешь, — пробормотала Талия.

— Что? — обернулась к ней Светлана, которая успела отойти на десяток метров.

И тут внезапно снежный покров на земле ожил, крошечными торнадо устремился вверх, словно по щелчку пальцев, началась метель, засвистела вьюга, ветер стал гнуть верхушки сосен, и видимость упала до нуля. Светлана пыталась позвать девочек, но уши заложило так сильно, что даже своего голоса разобрать не получалось. В испуге девушка села, натянула капюшон и свернулась калачиком, а ледяные снежинки так и норовили набиться в нос и рот, как стая назойливых мошек.

«Только не это… — думала Светлана. — Ещё немного и я превращусь в сугроб. Надеюсь, с ними ничего не случится. Только бы чуть-чуть развеялась вьюга, тогда я смогу уйти и найти их. О великие Стражи Покоя, помогите нам. А нам ведь всего лишь нужно найти вас и попросить совета…»

Светлана свернулась в клубок, закрывшись руками, капюшоном и платком. Периодически она ощущала на себе легкие толчки ветра. Пролежать так долго не представлялось возможным, к счастью, вьюга стала постепенно стихать, и вот девушка уже смогла открыть глаза. Снег по-прежнему шел, но уже не так агрессивно. Светлана стала оглядываться в поисках подруг и звать их, но никто не откликался, и тут увидела дом.

Самый настоящий деревянный дом. Раньше его здесь точно не было. Это что, дом Талии? Где же она сама? Они что, как-то смогли перейти через границу? Светлана бросилась к дому, постучалась и вошла. Здесь царил полумрак.

— Какие люди и без охраны! Ну проходи, — услышала она знакомый голос.

На кровати, подогнув ноги под себя, сидела… Никки! На ней были чёрные джинсы и просторный сиреневый худи с капюшоном.

— Что ты здесь делаешь?

— Сейчас расскажу, садись, — спокойным тоном отозвалась офилина.

Удивлённая её дружелюбным тоном, Светлана, не разуваясь и не раздеваясь, повиновалась, опустилась на кушетку напротив, но Никки, покачав головой, жестом пригласила её сесть рядом на кровать.

— Никки, мне некогда, нужно отыскать девочек. Где мы вообще? Почему мы здесь? Почему здесь ты? Мы же были в Белом Городе! — нетерпеливо воскликнула Светлана.

— Сейчас я объясню. Думаю, ты должна знать. Всё.

Светлана со вздохом опустилась рядом с черноволосой. Странно, но ее вредного котяру нигде не было видно.

— Сейчас ты увидишь всё, — в самое ухо прошептала Никки и положила ладони на плечо Светланы.

Та даже не успела воспротивиться, как увидела над собой небо, мерцающее сотнями разных оттенков так, словно вместо звёзд на него высыпали все драгоценные камни мира.

— Когда моя сестра помогла уничтожить Завесу, она распалась на невероятное количество осколков, — зазвучал в голове Светланы голос Никки.

Темно-синие небо запульсировало, на нём появились блики, изображения звёзд подёрнулись. Небо покрылось рябью, словно отражение в воде, и вдруг с него посыпались искры как от фейерверка.

И каждый осколок поселился в душе ребёнка.

Светлана увидела лица детей, совершенно разных, но примерно одного возраста. Осколки падали им прямо в руки, не причиняя вреда, но наделяя их дарами. И вдруг из всех выделились мужчина и женщина, лица родителей, сидящих у постели маленькой темноволосой девочки, по всей видимости она серьезно и долго болела, кожа ее светилась от тонкости, губы исчезли. Одно из самых ужасных зрелище на земле — то, как выглядят больные дети, неизлечимо больные. К своему изумлению, Светлана безошибочно узнала в ней Никки. Мать у ее постели плакала.

И тут из ниоткуда появилась крошечная, но очень яркая звёздочка и, упав на грудь девочки, будто бы впиталась в нее, оставив мерцающий хвост. Родители ничего не заметили, а вот малышка вскоре пошла на поправку.

Светлана не сразу поняла, что произошло, и захотела в деталях вспомнить эту картину. Лежит девочка. С неба падает звезда, рассекая воздух своим хвостом. Касается груди и… Вдруг Светлана почувствовала резкий толчок в область солнечного сплетения и упала на колени.

Теперь и она стояла в комнате, где лежала маленькая Никки, однако никто её не замечал. Невольная гостья стала глотать воздух изо всей силы, пытаясь прогнать давление из грудной клетки, опустила глаза, осматривая тело и руки, и внезапно осознала, что её тело резко изменилось, точнее вернулось в тот период, когда ей было года три, в руках мерцала звезда, такой маленький сгусток света, излучающий нежное, чарующее тепло. В руках маленькой черноволосой девочки переливался точно такой же. Неведомая сила своей материнской рукой подтолкнула Светлану, и та приблизилась к постели Никки, взяла её за руку, и яркая вспышка света озарила всю комнату.

Облако мерцающей пыли осело, и девочки обнаружили себя уже друг напротив друга, их руки были сомкнуты ладонь к ладони. Только вот это уже не малышки, а практически совершеннолетнии дамы. Они произносят в унисон слова, и между их ладонями образуется стекло. Оно мерцает и становится все больше и больше, пока не устремляется ввысь, в небо, образуя единый купол.

Светлана вздрагивает, словно очнувшись, но ладони не отнимает. Теперь она понимает, где они. Середина огромного замерзшего озера, вокруг лес. С двух сторон от берегов к ним движутся войска. Гремит и бряцает оружие, лёд содрогается от дробного шага.

С одной стороны Светлана видит Кая впереди всех, своего отца и… Элину? Да, это определённо она, тёмные волосы с белыми прядями собраны в высокий хвост, сапоги достают до колен, костюм с мехом плотно облегает фигуру. Она решительным шагом направляется навстречу людям в чёрных доспехах, шествие которых возглавляет Бирсак, Кристина и Эрик Велес. В какой-то момент расстояние между противниками становится критическим, и все переходят на бег. Ещё немного, и столкновение неизбежно!

Но где же они столкнуться? И как? Здесь же Никки и Светлана, не способные сдвинуться с места. Блондинка видит, что ещё пару шагов, и они окажутся под градом чужих ног. Она падает на снег, закрывается руками и вновь просит Стражей Покоя о милости.

— Свет, не пугай меня, вставай. Свет! — в самое ухо упрашивала Талия.

Светлана медленно открыла глаза, её всю трясло, на секунду в глазах потемнело. Проморгавшись, она наконец пришла в чувства и огляделась по сторонам: привычная заснеженная поляна, со всех сторон окруженная деревьями и никого, кроме Серафимы, радостно играющей со своей собакой. Снежок? Он здесь? Он вернулся? Девушка то и дело бросала ему палочку, отдавала команды, а затем с энтузиазмом трепала свою ненаглядную животину по голове за правильно выполненные команды.

После Светлана вернулась взглядом к Талии, обычно лицо девушки было хмурым и серым, словно туча, но теперь на нём еле заметными лучиками поблескивала улыбка, по плечам из-под платка вниз спускались длинные серебристые локоны. Вдруг на её плече оказалась белочка, а на выставленную руку приземлилась небольшая сова.

Опустив глаза, Светлана обнаружила, что её волосы стали в два раза длиннее, белоснежные, переливающиеся, они нежными волнами доставали практически до линии талии. А вот снежинку-пропуск девушка найти не смогла.

— Черт, это кто еще? — вскрикнула вдруг Симка.- Светка, это ты опять на нас кого-то натравила?

Она указывала сторону, откуда бежала группа людей. Присмотревшись, девушки поняли, что в руках неожиданных гостей Белого Леса сверкало на солнце оружие! Спрятаться было буквально некуда: вокруг поляна, а за ней редкие стволы деревьев. Если недоброжелатель захочет, к примеру, выстрелить в девчонок, они не смогут скрыться. Благо, Светлана, к своему огромному облегчению, узнала зов Марии:

— Светлана, не бойтесь нас, Светлана, девочки, это вы?

И правда, буквально через несколько секунд Светлана оказалась зажата в объятиях второй мамы.

— Я так за тебя испугалась! Я была уверена, что вы пошли во дворец сдаваться! Я так испугалась, что ты рассердилась на меня!

Мария всё не останавливалась, причитала и причитала.

— Мы были у Стражей Покоя.

Но Светлану никто не слушал:

— Я за друга твоего уже договорилась, он с нами. Кай помог. Только нам нужно скорее вернуться домой, здесь может быть опасно.

И та, не принимая возражений, схватила падчерицу под руку и повела прочь из леса. Девчонкам не оставалось ничего, как последовать за ними, но Серафиме уже было абсолютно всё равно, ведь рядом вышагивал её верный пушистый комок счастья, а Талия могла в любую минуту позвать столько друзей, сколько ей хотелось, впрочем, и сейчас вслед за ними по ветвям деревьев прыгали белки, летели стаи местных зябликов, воробьев, голубей.

Девочки были бесконечно счастливы получить обратно свои дары. Но помимо прочего в сердце Серафимы по-прежнему скреблась когтистая лапа тоски и неприятия ситуации. Девушку раздирали противоречивые чувства. С одной стороны она всем сердцем ненавидела отца и даже, возможно, желала его смерти, а с другой — изо всех сил пыталась выкинуть из головы вернувшиеся воспоминания.

Интересно, а что Кирилл? Ему уже кто-то открыл воспоминания, или он по-прежнему живет в неведении? Вряд ли она сможет когда-нибудь посмотреть ему в глаза. Серафима изо всех сил пыталась не думать о том, что скоро, возможно, придется принять решение возвращать Кириллу память или оставить всё как есть.

Оказалось, что Мария добиралась до леса не просто вместе с повстанцами, но ещё и на их повозке! Талия и Серафима были несказанно рады, что больше не придётся идти пешком. Девчонки благополучно забрались в телегу, запряженную лошадью и, расслабившись, как по команде вырубились спать. Мария и трое повстанцев поехали на другой.

Проснулась Светлана от ощущения, что её резко придавили к полу. Земля ушла из под ног, телегу несколько раз перевернули, и девушка почувствовала себя уснувшим в колесе хомячком. Девчонки завизжали, нервно заскулил Снежок. Пол, потолок, стены стали быстро меняться местами. Но это было не неконтролируемое падение, а так, словно кто-то намеренно переворачивал телегу. Девчонки не могли понять не то что как выбраться, а где находится право и лево, довольно быстро начало тошнить, пространство, казалось, сжималось. Когда адская карусель остановилась, Светлана думала, что её стошнит, однако частое дыхание носом помогло сдержать приступ. Наконец девчонки смогли выбраться, но встать на ноги получилось не сразу.

Шумел ночной лес, стрекотали птицы, к Талии подбежала целая стая белок, хотя белка — животное не стайное.

Удивительно, но вокруг никого не было, даже извозчик бесследно исчез, как и те, кто так безбожно переворачивал телегу всего пару минут назад.

— У вас 1 апреля не скоро? — потирая ушибленный лоб, спросила Талия.

Теплая одежда значительно смягчила падения. Светлана не поняла вопроса.

— Ну день дураков, когда все друг друга разыгрывают, есть такое у вас? Тогда было бы хотя бы понятно, почему над нами так…

И вдруг она застыла, глядя прямо перед собой.

— Ты чего? — посмотрела на нее Светлана.

Талия не ответила, застыв на месте, животные от неё разбежались. Подруга попыталась растормошить её за плечо, но девушка отмахнулась и быстром шагам пошла прочь от телеги.

— Талия! Это не смешно! Не пугай меня так.

Непроницаемое лицо подруги не выражало ровным счетом ни единой эмоции. Серафима двигалась следом и довольно быстро догнала и перегнала Талию. Обратив внимание на лицо второй подруги, Светлана ужаснулась ещё больше: Симка тоже расслабленно смотрела прямо перед собой и быстро шла вперед.

— Девочки, я все поняла, я вела себя как дура, ну давайте вернёмся домой, пожалуйста. Я найду дорогу. Только не пугайте меня так!

Светлана перепробовала все возможные уговоры, но девчонки её не слушали, упрямо продолжая идти вперёд. Вперёд, следуя инстинкту, отчетливому внутреннему зову.

Глава 2. Никки. Граница

— Рыбка моя, — слащавым голоском обратился к Никки Доброжелатель.- А ты проверила, он же снят с предохранителя, да?

Девушка медленно кивнула, глотая рыдания, ее рука тряслась, но палец был готов в любой момент надавить на курок. Лицо вмиг побелело. Кир никогда раньше не видел ее такой растерянной. Не долго думая, он на негнущихся ногах подошёл к столу и достал документы.

— Кир, прости меня, — делая бесполезные попытки говорить ровным голосом, на подъеме дыхания пролепетала девушка. — Кир, не делай этого, не надо. Я нужна им, они не станут меня убивать.

Тем временем он невидящим взглядом, пытаясь собрать мысли в кучу, стал читать, цепляясь за смысл. Доброжелатель беспрепятственно приблизился к Рюмину и ослабил веревки, мужчина поднялся, зажимая рукой рану, и встал рядом с воспитанником.

— Вот видишь, мой мальчик, нехорошо спорить со взрослыми, — голосом воспитателя непоседливого котёнка произнёс Ипполит Аристархович, выглядел он неважно — лицо и губы сливались с белым потолком, окровавленный рукав казался ярче на контрасте — но изо всех сил держался гордо.- Поиграл в войнушку и хватит. Это я ещё шкатулку у тебя не прошу.

Изо всех сил сжав зубы, Кир поставил несколько подписей и, швырнув ручку в сторону, сообщил о готовности.

— Не торопись так, я ещё проверю, — осадил его Рюмин, внимательно проверил бумаги и удовлетворенно причмокнул.- А теперь можете идти, пока что.
Девушка не двигалась с места.

— Ник, ты идёшь? — обернулся к ней Кир.

— Да-да, она за вами следом, вы выходите пока, — распорядился Ипполит.

Богдан и Кир спиной вперёд медленно двинулись к двери, переступили порог, но по-прежнему наблюдали за происходящим в кабинете. Девушка вдруг расслабилась всем телом, согнулась пополам, уронив руки, но держа пистолет. Секунда и она торопливо последовала за друзьями.

— Будь ты проклят, — выплюнул напоследок Кир.

Ипполит Аристархович самодовольно усмехнулся, празднуя очередную победу, как ему в живот молнией врезалась ледяная стрела, мужчина упал на колени. Доброжелатель не успел среагировать, как ребята уже неслись по коридорам на крышу.

— Прости, брат, я знаю, что ты хотел это сделать сам, — хмуро произнёс Богдан, ведя машину по трассе, Кир и Никки сидели на заднем ряду.

— Уже неважно, такие как он не должны жить, — отозвался парень, он крепко сжимал мертвенно холодную руку напарницы, её по-прежнему сильно трясло.

— Богдан, может не надо было? — подала хриплый голос Никки.

— Да не трясись так, осталась жива эта сволочь, но получить по заслугам должна была.
Откуда ты знаешь?

Ответа не последовало. Богдан лишь неопределённо повёл плечами.

— Тебя посадят, если он умер, этот тип свидетель, — уныло подытожила офилина, глотая приступы рыданий и кутаясь в капюшон плаща.

— Доброжелатель с ним заодно, значит, в приоритете довести сделку до конца. Если все вскроется, я скажу, что подписал документы под давлением, — вступил Кир. — Это будет не сложно доказать.

— Да не называй ты его доброжелателем, — вскрикнула девушка и наконец заплакала, больше не осталось сил держать все в себе. Слишком много разом навалилось. Она бы никогда не позволила себе заплакать при других, но сейчас слёзы сами потоком хлынули из глаз.

Кир придвинулся ближе, обнял её за плечи и с силой прижал к себе. Закрыв глаза руками, она уткнулась в его тёплую мастерку. Положив голову на ее макушку, успокаивая её, напарник отвлекся ненадолго от собственных утопических мыслей.

Эти два дня, казалось, стали самыми жуткими в его жизни. Сразу после обряда он не то что спать, даже лежать не мог, всё ходил по кухне из угла в угол, анализируя и вынашивая план мести. Столько лет он жил в неведении, доверял человеку, который имел непосредственное отношение к смерти самых близких для него людей, человеку, который лишил его всего: отца, матери, детства и опоры, тех самых якорей, ориентиров, что держат в этом мире, помогают справляться с трудностями, оставляют надежду, заставляют верить в свои идеалы. Тысячи воспоминаний о тех днях, когда он жил в неведении, тут же полезли в голову.

Сколько приятных воспоминаний было связано с домом Рюминых, было время, когда они стали для него второй семьей, несмотря на то, что ему всегда приходилось самому работать и брать на себя ответственность. Разве может человек, который был рядом столько времени, оказаться злом во плоти?

— Только я не могу понять, как тебе удалось выгнать столько людей из здания? — вернул к реальности голос Богдана.

— Что? А, да легко. За годы я успел обзавестись знакомствами. Пришел к нужному человеку, отвлёк его и разослал e-mail для всех сотрудников, что должна прийти служба травить тараканов, и работа перешла в дистанционный режим на день. Пока секретарша отвернулась, до прихода Рюмина вытащил из его кабинета телефон, пароль я знал, так что послать сообщение водителю о выходном было не трудно. Секретаршу уже позже домой по телефону отправил, сказал, чтобы не заходила, так как есть важные, секретные дела. Ну вот так. Ещё пара нюансов, но это уже…

— То есть камеры видеонаблюдения работали? — испугалась Никки, она перестала всхлипывать и вся обратилась вслух, хотя Кир по-прежнему так крепко прижимал её к себе, что она даже могла отчетливо слышать его запах.

— А, нет, конечно. Там тоже мой кореш работает, думаю, до сих пор от снотворного дрыхнет. Братан, а как ты нашел документы?

— Кое-кто обладает редким даром видеть вещие сны, — с полной уверенностью заявил мулат.

— Никки вздрогнула, но вида не подала. Как он узнал?

— Сам-то как? — спустя несколько минут поинтересовалась офилина.

Сквозь пелену мыслей напарник не сразу её услышал, но чуть позже ответил:

— Нормально. Правда.

Вдруг неожиданно даже для себя решил поделиться:

— У меня такое странное чувство. Я как будто уже выстрелил, увидел, как он умирает, как белеет его тело. А потом оказалось, что ты выхватила у меня пистолет.

— И как бы ты себя чувствовал, если бы правда убил его? — одними губами спросила девушка.

Он уже убрал одну руку с её плеч, но другой, сухой и горячей, по-прежнему сжимал ладони.

— Мне казалось, что если я не убью собственными руками, больше не смогу жить. Но сейчас понимаю, что моя мама не хотела бы этого, она бы не хотела, чтобы ее сын стал убийцей… А куда мы едем? И почему свернули с трассы, нам же ещё не скоро поворачивать?

Богдан почему-то не отозвался, внимательно глядя на дорогу. Никки отстранилась, мягко забрала руки и замерла в одном положении. Кир сначала просто вернулся в свои мысли, но когда они свернули в лес, вновь попытался растормошить друга, тот не отозвался. Меранский тронул его за плечо, но офилина вдруг остановила его предостережительным жестом:

— Не надо. Он знает дорогу.

Голос напарницы стал металлическим, раньше она никогда так не разговаривала. Обратив внимание на её лицо, Кир вздрогнул: глаза смотрели в одну точку, не моргая, лицо окаменело, ушли красные пятна и остатки слез, губы приобрели синеватый оттенок. Вскоре они уже двигались по лесной дороге в непроходимой тьме, деревья плотной стеной обступали путь.

— Да что за черт? Куда мы едем? Хватит меня разыгрывать, скажите хоть что-нибудь.

С этими словами Кир коснулся руки напарницы, та резко повернула к нему голову, и на секунду показалось, что в ее зрачках полыхнуло пламя, она сильно сжала его руки, буквально впилась железными пальцами, оставив синие следы, но энергию не применила. Это порадовало.

— Не мешай, иначе хуже будет, — не открывая рта, предостерегла офилина. Теперь металлические слова звучали откуда-то из глубины ее шеи.

Глава 3. Светлана. Суд

— Я виновата перед ними, — вдруг заговорила Талия, опустив глаза в пол.- Я на самом деле думала только о себе, даже не слушала своих… родителей, хотя они всегда желали мне только добра. Мне очень стыдно, что я назвала их… что я сказала всем про аварию. Никакой аварии не было, это я все придумала про их гибель. Я сожалею, хочу все исправить. Если я когда-нибудь их увижу, попрошу прощения.

Светлану будто холодной водой окатили, она и подумать не могла, что люди способны врать даже на такие темы! И только сейчас до неё дошло, что с Серафимой они обсудили ее встречу с дедушкой, пусть коротко, но обсудили, а вот Талия даже словом не обмолвилась. Что же увидела она во время той встречи? Что заставило её полностью изменить свое отношение к жизни?

Светлана выпала из реальности буквально на несколько секунд, а когда вновь подняла глаза, осознала, что все вокруг замерли. Талия, Ева, Серафима и Тимофей стояли на коленях у сталактита и завороженно смотрели на вспыхивающие огни сияния на его стволе. Из-под купола раздавался едва слышимый звон, словно еле-еле между собой соприкасались крошечные колокольчики. Светлана быстрым движением сняла с шеи цепочку и обнаружила, что янтари лежали как раз в том медальоне, который подарил ей отец еще перед перед переходом на Сирий. Значит, мамин камень-хранитель к ней вернулся.

Янтари мягко легли в предназначенную для них полость и слились в единую капельку. Внезапно с потолка водопадом по одной из стен хлынула вниз вода, исчезая, не касаясь пола. Светлана вздрогнула от неожиданности, но никто из присутствующих даже не шелохнулся. Шелестом и всплесками воды наполнилось помещение, запахло сыростью и свежестью одновременно. Лицо Светланы довольно быстро отразилось в потоке и стало приобретать все более ясные линии. Белоснежные волосы, спускающиеся по плечам волнами, растерянные глаза бирюзового оттенка. Пуховый платок упал и теперь неловко болтался поверх дубленки. Изображение стало настолько четким, что, казалось, это уже не вода, а протертое со специальным средством зеркало.

Светлана всего несколько секунд смотрела на себя и уже хотела отвести взгляд, как изображение подёрнулось мелкой рябью и на месте её лица проступили черты другой девушки. Но проступали они не хаотично, а так, что поначалу Светлана подумала, что это её собственная внешность меняется. Белые волосы вдруг потемнели, глаза приобрели более выразительный оттенок, выровнялись скулы, заострился подбородок. Но лицо вдруг зажило своей жизнью и даже чуть приподнялось выше.

— Никки? — подбежала ближе Светлана.

— Светлана? Что вы там делаете? — взволнованно поинтересовалась Никки, видимо, смогла увидеть помещение за спиной подруги.

Светлана тоже заглянула к темноволосой и увидела Райана! А ещё Богдана. Однако оба молодых человека, преклонив колени, стояли подле светящегося сталактита без движения, как в игре «море волнуется раз», боясь проиграть.

— Вы тоже начали обряд? — догадалась Никки, но ее вопрос ответа не требовал ответа.

— Ты тоже знаешь, как его завершить? — уточнила Светлана.

Офилина кивнула:

— Лучше спросить знаю ли я, чего это будет стоить.

Светлана отвела глаза, но спустя секунду произнесла:

— Если это как-то поможет моему городу, я готова. Не хочу больше чувствовать себя виноватой. Пусть уж лучше так.

— Тебе страшно?

— Нет. А тебе?

— Я думала, что будет. Но я абсолютно уверена.

В подтверждение своих слов Никки часто закивала, выпрямила спину и протянула Светлане ладонь:

— Готова?

— Да помогут нам Великие Стражи Покоя!

— Да поможет нам Великий Океан!

И их ладони соприкоснулись в водопаде. Для верности Никки и Светлана зажмурились, а потому в первые несколько секунд думали, что ничего не произошло, но, открыв глаза, обнаружили, что стоят посреди беззвучной водяной воронки, а вокруг вверх поднимаются столбы воды и водяного пара. Ни купола, ни пещеры, ни друзей видно не было, стена воды между девушками исчезла.

— И что теперь? — нетерпеливо поинтересовалась Светлана, Никки было шикнула на неё, но поняла, что ничего страшного от этого не произошло.

— Может мы что-то не так сделали? — озадачилась Никки.

— Вы все сделали правильно, — появился из ниоткуда мягкий, женский голос.

Девушки вздрогнули и тут же увидели обладательницу столь нежного тембра: рядом с ними неожиданно выросла статная женщина в коричневом тренче и в белой маске на пол лица.

— Осмотритесь вокруг, посмотрите наверх, это всё делаете вы, — продолжила гостья.

Девушки обнаружили себя прямо в центре водного торнадо, по стенкам которого вверх уходили и сплетались между собой две яркие нити: золотая и серебряная. Внимательно всмотревшись в поток, Светлана смогла увидеть друзей, которые по-прежнему стояли на коленях, от их макушек ввысь стремились тоненькие, словно электрические, молнии света.

— Прямо сейчас воссоздается граница. Руки можно опустить, процесс запущен и его не остановить.

— Вы Ксения? — догадалась Никки и осторожно опустила руку Светланы, стоя на месте.

— А вы — сама Граница. Вы двое прочно связаны как инь и янь. Последнее время ваша ментальная связь особенно сильна, потому что миры особенно близки друг другу. Ещё немного и они бы столкнулись. Что могло произойти одному Великому Океану известно. Твой отец, — она обратилась к Светлане, — знал о существовании твоего двойника и пророчества, что Граница возродиться в двух девушках из разных миров. Он зацепился за предлог, что нужно найти сонару или меня. Неважно. Он знал, что Зеркало Мгновений выведет тебя на двойника. Никки — отражение Границы на Сирие, а Светлана — на Каспии. Думаю, вы уже поняли, в чем заключается Тайна Белого Города. Так ведь?

— Свет среди тьмы, — прошептала Светлана.

— Вы обе чувствуете Одарённых и можете противостоять их силе. За последнее время ваша связь стала настолько сильна, что способности Никки передались Светлане. И потому вы неосознанно защищали друг друга.

— А после обряда их способности пропадут? — поинтересовалась Никки, кивнув на Одаренных.

— Нет, всё останется при них.

— Можно увидеть твоё лицо? — неуверенно поинтересовалась Светлана.

Ксения колебалась несколько секунд, но после прикоснулась руками к маске и подняла её наверх. Добрая половина лица была изуродованном ожогами, однако глаз оставался открытым. Кожа казалась потекшим от пламени воском. Но если убрать ожог, мать и дочь будут как две капли.

Светлана содрогнулась, но после потянулась пальцами к её лицу. Прикоснулась, слегка погладила женщину по щеке, кожа оказалась мягкой и в тоже время неприятной на ощупь, Ксения закрыла глаза и накрыла ладонью ее руку.

— Прости меня, у меня не было другого выхода, — прошептала родная мама Светланы. — И передай Киру, что мне очень жаль, что всё так сложилось. Мы с его матерью старались сделать всё, чтобы он ни в чем не нуждался.

Тут Ксения словно очнулась, посмотрела по сторонам, осмотрела девчонок с ног до головы и сказала:

— Времени остается очень мало.

— И сколько нам осталось жить? — тихо спросила Никки.

— Не долго… Где-то 100… 90… 80 лет. Точно не могу сказать.

— То есть мы не умрём?

— А куда это вы собрались?

— Но мы думали… В наших снах… И видение на стене…

— Ну я же не просто так здесь, — вдруг подмигнула девочкам Ксения. — Только мне нужно успеть ещё кое-что вам сказать. Одарённые — это ресурс, с их помощью можно захватить мир и заставить подчиняться людей.

— Можете быть спокойны, Изгои не смогут этого сделать.

— Я не про них говорю, — многозначительно посмотрела на Никки Ксения. — Твоя сестра знает, о чем я. При помощи Одарённых можно заставить подчиняться людей, понимаешь? Можно заставить их закрыть все заводы, использовать только возобновляемые источники энергии, можно сделать их образ жизни «идеальным», чтобы больше не портить планету, не уничтожать морских обитателей, не загрязнять океан.

— И что в этом плохого? — не сразу поняла Светлана. — Хранители же всегда об этом мечтали.

— В этом и дело. Нельзя заставлять людей. Нельзя заставить их делать что-то против воли. Да, правители призваны оберегать воду как жизнь и, кажется, только во вторую очередь оберегать людей. Но это не так. Жизнь, сознание. Сознание — это высшая ценность во Вселенной. И нельзя его сделать жертвой во имя чистоты планеты. Да, бороться с людьми и тем, как они ежедневно уничтожают планету, очень сложно, но нельзя их уничтожить. Война во благо планеты должна быть не против людей, а вместе с ними. Никки, ты понимаешь, о чем я?

— Ксения! У нас ордер на ваш арест, — внезапно прозвучал посторонний голос.

От неожиданности Светлана обернулась на звук и увидела за спиной Никки, прямо у входа в пещеру, троих человек в одинаковых длинных одеяниях. В это время водные потоки начали медленно, едва заметно исчезать, становится все более прозрачными. Лица Одарённых порозовели, глаза ожили, стали оглядываться на происходящее вокруг, всполохи пламени на сталактитах начали тускнеть.

— Дочь, прости меня, я сделала все, что могла, — проговорила Ксения.

Тут она направила руку ладонью вверх в сторону сталагмита, и из неё посыпались разноцветные камни, но на пол они не падали, а подлетали, словно снежинки на ветру, и впитывались, как капельки, в сосульку, переливающуюся всеми цветами радуги.

Когда Светлана вновь обратила взгляд на Ксению, ужаснулась тому, насколько сильно кожа матери потеряла цвет, после превратилась в полупрозрачную дымку. Ещё сотни и тысячи раз девушка будет прогонять в своей памяти эти несколько секунд, как буквально на её глазах тело Ксении распадётся на миллионы капель, что дождем упадут на пол и впитаются в камень.

— Я не могла им ничего сказать, они меня просто не слушали. Шли вперёд и молчали. А потом мы увидели Еву, она сразу бросилась ко мне обниматься, а потом всё щебетала про какую-то свою сбывшуюся мечту. Она и привела нас в ту пещеру. Там-то все и началось.

— А ваш друг Тимофей, он тоже был там?

— Он появился чуть позже. Честно говоря, понятия не имею, как он там оказался. У меня даже не было возможности спросить у него. Все слишком быстро произошло.

— Тимофей, насколько нам известно, долгое время провёл под контролем тех, кто вторгся в Белый Город, считаете, это повлияло на него?

— Это к делу не относится. Вы получите возможность задать этот вопрос позже. Пока диалог касается исключительно обряда, — возразили из зала.

— Прошу прощения, продолжайте, свидетель.

— Ева была там. Талия и Серафима пошли прямиком к алтарю, к той сосульке. И тут мы увидели это.

— Поконкретнее.

— Это было как в фильме. Словно где-то был спрятан невидимый проектор. Мы увидели картинку на стенах пещеры. Там, в алтаре, где был купол. По всем стенам лилась вода. Огни, очень много огней, и все они разноцветные. И тут мы увидели картинку. Три течения друг под другом. Они светились. В верхнем были нарисованы луга, поля, разные времена года, снег, зелёные деревья, картинка постоянно менялась, я такую видела в фильме про животных, где сначала показывают нашу планету. Во втором течении все было какое-то серое, мутное, люди очень грустные, а вот посередине, между этими двумя течениями, очень плотно ко второму прилегало ещё одно, там был снег, я узнала Белый Лес, его трудно не узнать, даже вроде бы лица людей различила. Это точно был Белый Город. Потом что-то началось, и три течения стали все больше и больше соприкасаться, а потом… Потом в какой-то момент они все слились воедино и…

— Не молчите, свидетель, что было потом?

Девушка вздохнула, сделала глоток воды и продолжила, глядя в пол:

— Стало происходить что-то ужасное. Люди гибли от ураганов, реки выходили из берегов, тонули животные, растения сносило ветром и водой.

— В каком течении это было?

— Там появилось только одно течение. Серое. Это было ужасно.

— То есть вы хотите сказать, что после того, как кто-то показал вам фильм, вы решили провести сомнительного содержания обряд, последствия которого вам неизвестны?

— Нет, это неправда. Содержание было абсолютно понятно. Просто я не умею описывать. Вы не представляете, насколько реалистично все это выглядело. И это не был фильм, это сама природа показала нам, чего ждать. После того, как упала Завеса, Граница между мирами, между Каспием и Сирием, стала истончаться, оставалось совсем немного времени до момента слияния. Нельзя было этого допустить. К тому же инстинкт сам привёл нас туда. Талия и Серафима чувствовали это, потом пришел Тимофей, он не мог бы найти это место самостоятельно, там правда очень сложно найти. И Ева, как вы объясните то, что она самостоятельно пришла в наш мир?

— Вашим миром вы называете Белый Город?

— Да.

— То есть вы не отрицаете, что хотели бы помочь его захватить и править вместе с теми пришельцами?

— Да что вы такое говорите? Я родилась в этом городе, а потому имею право называть его своим.

— Допустим. Что произошло далее?

— Мы решили повторить попытку провести обряд. Там не было всех Одарённых, но мы почему-то были уверены, что у нас должно все получится. Тут пришел Тимофей. Как в предыдущий раз, мы стали друг за другом произносить слова.

— Какие слова? Вы знали какие-то кармины?

— Нет, это была исповедь. Каждый должен сказать что-то сокровенное.

— И что же сказали вы?

— Протестую, это к делу не относится, — воскликнул офилинский адвокат.

— Принимаю, — отозвался судья.

Он восседал за высоким дубовым столом с массивными ножками, а за спиной за ледяным ограждением плавали стайки рыб, акулы, морские коньки, даже кит вдалеке показал свой хвост.

— Больше всего меня поразила речь Талии. Её родители оказались живы, она это скрывала. В прошлый раз, когда мы пытались провести обряд, она говорила о другом, это могло послужить причиной…

— Невыполнение условий обряда в любом случае становятся причиной его провала.

— В этот раз мы сделали все правильно. Когда я подошла и положила янтари, на стене появилось зеркало. И я увидела Никки. Последнее время я часто видела вещие сны, все что происходило тогда было очень сильно похоже на то, что я видела во сне. И всегда, после того, как мы соприкасались с Никки руками, Граница появлялась, а мы исчезали. Так было всегда.

— И что же произошло в этот раз? Почему вы решили завершить обряд, даже если знали, что погибнете? Или вы узнали какую-то лазейку, чтобы этого не произошло?

— Мы почувствовали, что готовы.

Тут по залу пронесся вздох удивления и сочувствия одновременно. Присутствующие переглянулись между собой.

— Я бы просто не смогла жить, зная, что ничего не сделала.

— Что произошло дальше?

— Мы с Никки взялись за руки.

— А дальше? Там был кто-то, кроме вас двоих? Помещения объединились?

— Да, стена, которая была между нами, растворилась в воздухе.

— Там был кто-то ещё? Возможно, появился позже?

— Да.

— Кто же?

— Моя мама.

По залу вновь пронесся изумленный вздох.

— Как вы поняли, что это она?

— Я видела её могилу. В лесу школьного городка.

— Так это подтверждение того, что тогда, во время обряда, это была не ваша мать.

— Это была она.

— Откуда вы знаете?

— Ее могила пуста, ей приходилось прятаться все это время, но она помогала мне. Она помогла мне найти янтари. Она помогла пройти через границу. Защищала меня много раз.

— И куда же она исчезла? Насколько я понимаю, Советники пришли еще до окончания обряда.

— Она пожертвовала собой ради нас. Мы должны были отдать свою жизнь, чтобы завершить образование Границы, — ком в горле практически перекрыл доступ кислорода, — но это сделала она.

— У меня больше нет вопросов к свидетелю.

— Ты большая молодец, отважно держалась, — в самое ухо произнесла Элина, обнимая Светлану за плечи. — Мало кому удается до самого конца держать лицо.

Девушку всю трясло, глоток воды удалось сделать только со второй попытки. Они со старшей сестрой Никки вышли из зала заседаний, ибо Светлана едва не упала в обморок после дачи показаний. Те несколько минут, в течение которых ей пришлось стоять за массивной кафедрой на виду у Хранителей-присяжных, под тяжелым взглядом судьи и отвечать на вопросы обвинения, показались вечностью.

— Думаете, она и правда не вернётся?

Элина не ответила, продолжая крепко обнимать Светлану. Они сидели на скамейке в коридоре, стены были полностью выложены мрамором, с высоких потолков с мозаиками свисали вниз люстры, по обе стороны в ряд по стенам расположились огромные дубовые двери. Светлане сюда помогли переместиться через межводный переход. Говорят, это место расположено глубоко-глубоко под водой, в одном из мировых океанов. Почти все сотрудники здесь были высокими и надменными людьми, одетыми в платья в пол или смокинги, они гордо носили папки с документами и практически не контактировали между собой.

— А что теперь будет с Никки? Её лишат энергии?

— Я ничего пока сказать не могу. Все молчат.

— Но у вас же определённо должны быть какие-то связи.

— Связи тоже молчат.

— Вы злитесь на нас за то, что мы… сделали это?

— Нет, я прекрасно понимаю, что у вас не было другого выхода, как в свое время не было и у меня. Хотя нет, — продолжила она через минуту. — Выход есть всегда. Только вот другой меня не устраивал.

— Ты гордишься своей сестрой?

— Я хочу, чтобы она в себя верила.

Глава 4. Никки. Камилла

— Эй, а кто это тут у нас в четырёх стенах? — мягко поинтересовался голос из-за двери.

В квартире Кира царил небывалый беспорядок, хаотично повсюду валялись вещи, слой пыли уже не опасался быть смытым, в кухне над раковиной возвышалась гора немытой посуды. Никки лежала на диване в футболке и шортах и безучастным взглядом пялилась в телевизор. Элина вошла в комнату и села рядом, на ней был брючный костюм цвета «электрик» и туфли на шпильках, волосы собраны в высокий хвост.

— Что у тебя за бардак? Ты же девочка…

Резким движением Никки вынула из-под головы подушку и, укрывшись ею, завыла.

— И как к этому относится Кир?

— Ему все равно, — из-под подушки провыла Никки. — Всем все равно на заключенную, которая ждёт своего часа.

— Ник, суд ещё не прошел, не все потеряно, а ты уже себя заживо хоронишь. А ну вставай!

Элина выключила телевизор.

— Я смотрела! — вскочила сестра и попыталась вырвать пульт, но отпрянула. — Зачем ты пришла? Мне и так нормально.

— Я выяснила то, о чем ты меня просила.

— Да ладно. Не ври.

— То есть не интересно? Хорошо, тогда я пойду, да? — Элина встала и медленно пошла по направлению к прихожей.

— Стой, — через несколько секунд окликнула её