Перед вами — Джонатан Свифт, каким он был в реальности. Не только автор популярнейшей сказки «Путешествия Гулливера», но — безжалостный, развенчивающий решительно все авторитеты, блистательный Мастер Слова. Эксцентричный и причудливый литературный талант, избравший своим оружием — насмешку, от стрел которой не защититься никому…
Довольно нудная книга. Читал по вечерам детям. Идея и сюжет в общих чертах нам знакомы, так как давно стали частью масскультуры. При этом половину текста составляют пространные описания организации государства и жизни великанов и лилипутов, и их сравнение с Европой, что, очевидно, должно было производить впечатление на современников автора и быть, видимо, каким-то памфлетом, ратующим за просвещенную монархию... но сейчас взрослым, а тем более детям, кажется жуткой нудотой. Описания приключений, которые наиболее интересны и позволяют воображению рисовать яркие картинки, сплошь и поперек заполнены англосаксонскими или средневековыми мерами длинны, объёма, веса и т.п., что безусловно необходимо для более точного понимания соотношений гигантизма и лилипутиантии :), но совершенно непонятно и никак не соотносятся с мерами сегодняшнего дня и, в итоге, вызывают скорее вопросы и непонимание как у детей, так и у взрослых. Общий вывод такой - хотите прочесть детям историю путешествий Гулливера - прочтите им адаптацию без лишних описаний просвещенных монархов, галлонов, футов, миль и прочих лье.
Лилипуты малые, бробдингнежцы огроменые, лапутяне с бальнибарбийцами и лагнежцами на науке помешаны, гуингнумы вообще лошади! Где логика?! Свифт!! Ты гений! Просто шедевр! Эта книга не заслуживает быть наравне с Робинзоном!! Она круче! Дефо тоже постарался, Крузо вышел на славу! Чувства протеречат друг другу, ведь я скромный еху, познавший мудрость гуингнумов! Даешь гречневую кашу!! Всем бредить наяву!! Мы лапутяне!!! Поднять паруса!! Мы отправляемся к гуингнумам!! А теперь серьёзно. Бла-бла-бла, бебебе, книга , Бла-бла-бла, бебебе, хорошая. Всем рекомендую ее читать, а меня считать: 1 Шутница 2 Книголюб А на этом все.
войны наши бывают наиболее ожесточенными, кровавыми и продолжительными именно в тех случаях, когда они обусловлены различием мнений, особенно, если это различие касается вещей несущественных.
«Мой маленький друг Грильдриг, вы произнесли удивительнейший панегирик вашему отечеству; вы ясно доказали, что невежество, леность и порок являются подчас единственными качествами, присущими законодателю; что законы лучше всего объясняются, истолковываются и применяются на практике теми, кто более всего заинтересован и способен извращать, запутывать и обходить их. В ваших учреждениях я усматриваю черты, которые в своей основе, может быть, и терпимы, но они наполовину истреблены, а в остальной своей части совершенно замараны и осквернены. Из сказанного вами не видно, чтобы для занятия у вас высокого положения требовалось обладание какими-нибудь достоинствами; еще менее видно, чтобы люди жаловались высокими званиями на основании их добродетелей, чтобы духовенство получало повышение за свое благочестие или ученость, военные – за свою храбрость и благородное поведение, судьи – за свою неподкупность, сенаторы – за любовь к отечеству и государственные советники – за свою мудрость. Что касается вас самого (продолжал король), проведшего большую часть жизни в путешествиях, то я расположен думать, что до сих пор вам удалось избегнуть многих пороков вашей страны. Но факты, отмеченные мной в вашем рассказе, а также ответы, которые мне с таким трудом удалось выжать и вытянуть из вас, не могут не привести меня к заключению, что большинство ваших соотечественников есть порода маленьких отвратительных гадов, самых зловредных из всех, какие когда-либо ползали по земной поверхности.»
Он рассуждал так: способность речи дана нам для того, чтобы понимать друг друга и получать сведения о различных предметах; но если кто-нибудь станет утверждать то, чего нет, то назначение нашей речи совершенно извращается, потому что в этом случае тот, к кому обращена речь, не может понимать своего собеседника; и он не только не получает никакого осведомления, но оказывается в состоянии худшем, чем неведение, потому что его уверяют, что белое – черно, а длинное –
