Оглавление

Представление начинается

Погода выдалась не по-весеннему прохладной. Серые тучи заволокли собою все небо, и потемнело намного раньше. Марина застегнула на плаще верхнюю пуговичку и, поцокивая каблучками по узенькому тротуару, направилась в середину парка.

Этот небольшой лес Марина любила за его чистоту и нередко приходила сюда на выходные, просто прогуляться и насладиться природой.

Впереди показался жилой район, освещенный фонарными огнями. В эту минуту девушка услышала за спиной чьи-то шаги. Марина развернулась и тут же почувствовала сильный удар в лицо. В глазах все потемнело, а дальше все было как в страшном сне. Ей нанесли еще несколько ударов, выдернули из руки сумочку, сняли кольцо и сняли сережки. Она не видела лиц нападавших. Она даже не пыталась сопротивляться. От страха дыхание перехватило, руки и ноги, все дрожало.

— Ты посмотри какая нам красава попалась… Кажется я начинаю влюбляться… — произнес один из нападавших.

— А может, ты ее еще на свидание или в ресторан пригласишь? — произнес другой голос. — У нас и так времени нет, или ты опять на зону захотел? Нет, все. Валить надо, пока мусоров никто не вызвал. Вон идет кто-то. Все, валим.

Нападавшие исчезли так же быстро, как и появились. Марина попыталась приподняться с земли, но тело ее почти не слушалось.

— Что с вами? Вам плохо? — услышала она рядом с собой чей-то голос. Марина приподняла голову. Перед нею на корточках присел молодой обычно одетый парень. Кроссовки, джинсы, застегнутая под горло курточка. Из-за накинутого на голову капюшона лица незнакомца почти что не было видно.

— У вас губа разбита… — произнес он.

Девушка провела рукой по подбородку, увидев на рукаве кровь, неожиданно разрыдалась.

— Я, я… Они меня… сумочка, там деньги… а мне на лекарства сестре… — Марина пыталась еще что-то говорить, но сквозь рыдания слов разобрать было невозможно.

Парень помог Марине приподняться.

— Как они выглядели?

— Я не знаю, я не видела их лиц, — сквозь слезы произнесла Марина, — они сразу начали бить меня по лицу, я вообще не понимала, что происходит.

— Ладно, самое главное — успокоиться. Не переживайте, все будет хорошо. Я провожу вас. Держитесь за меня.

Марина покорно кивнула. Через десять минут они вышли на освещенный проспект. Незнакомец усадил Марину на скамейку возле ближайшего дома и протянул ей свой мобильный:

— Здесь много людей, и вас никто не тронет. Вот мой телефон, вы можете с него позвонить в полицию. Я вас найду. А сейчас мне срочно нужно идти.

Марина взяла мобильный, набрала номер полиции, а когда в очередной раз подняла взгляд, незнакомец быстрым уверенным шагом удалялся в сторону леса.

Петруха допил очередную бутылку пива, выбросил ее в кусты и уже недовольно взглянул на приятеля:

— Вован, ну что, где там твой барыга? Мы еще долго будем тусоваться на этой детской площадке? Уже третий час ночи пошел. Я уже околею здесь скоро.

Выбритый налысо паренек, с головой размером с баскетбольный мяч, сделал пару глотков пива из своей бутылки, демонстративно произвел громкую отрыжку и деловито взглянул на приятеля:

— Не парься, сейчас будет барыга.

— Что значит «не парься»? Уже два часа здесь торчим. Если бы знал, что такой расклад будет, уже два-три часа назад сплавил бы золото и телефон какому-нибудь прохожему лоху.

Бритоголовый расхохотался.

— Да, ты уже один раз сплавил, на следующий день на зону загремел. Тебе сейчас сколько, двадцать пять исполнилось? Только освободился. Хочешь несколько лет еще на нарах почалиться? Потерпи. Не дергайся. Барыга — свой человек. Я его еще до отсидки знал. Человек надежный. Сейчас барахло сплавим и валим в соседний город.

— Если мы на этой детской площадке еще полчаса проторчим, какая-нибудь мамаша позвонит в полицию, приедут мусора и нас точно из-за девки лет на пять загребут.

— Не ной. Пей пиво. Никто нас не загребет, мы уже на другом краю города. Никто нас здесь искать не будет.

В этот момент где-то недалеко залаяла собака. Приятели переглянулись. Из-за соседнего дома появилась фигура человека. Незнакомец шел быстрым уверенным шагом, осматриваясь по сторонам, словно что-то или кого-то искал. Заметив людей на детской площадке, он направился в их сторону.

Петруха открыл следующую бутылку пива, сделал пару глотков, поставил бутылку рядом и взглянул на приятеля:

— Это твой барыга?

Бритоголовый растерянно повел плечами:

— Нет, не похож вроде.

— А какого этот хмырь к нам чешет?

— Может, заблудился братишка… Дорогу потерял? — бритоголовый заржал идиотским смехом.

Тем временем незнакомец приближался. Через минуту он стоял рядом с криминальной компанией. Из-за накинутого на голову капюшона, лица незнакомца почти не было видно.

На миг на площадке повисла тишина, нарушаемая только шелестом листьев.

Первым молчание нарушил бритоголовый:

— Дружище, ты кого-то потерял?

— Относительно, — невозмутимо произнес незнакомец.

— Что значит «относительно»? — недовольно ухмыльнулся бритоголовый.

— Я никого не терял, но тех, кого мне надо было найти, я уже нашел, — все так же невозмутимо произнес незнакомец.

— Приятель, ты случайно не обкуренный? — бритоголовый с недовольной физиономией подошел к незнакомцу поближе и, старательно заглядывая под капюшон, принялся внимательно разглядывать лицо полуночного гостя.

Петруха усмехнулся, достал сигарету и пошарил по карманам в поисках зажигалки.

— Вован, подожди, не тронь его пока, пускай человек скажет, что ему надо.

— Несколько часов назад вы избили и ограбили девушку, — ледяным голосом, словно вынося приговор, произнес незнакомец. — Мне надо, чтобы вы вернули сумочку, деньги и золото. И тогда я обещаю, я спокойно уйду и не причиню никому вреда. У вас есть одна минута.

Испытав состояние легкого шока, приятели испуганно переглянулись.

Первым в себя пришел бритоголовый, он выхватил из кармана нож и демонстративно полоснул им в воздухе перед лицом незнакомца.

— Слышь, дружище, ты совсем рамсы попутал, ты кому угрожаешь? Это у тебя есть минута, чтобы убежать отсюда. Петруха, что с ним будем делать?

Петруха привстал с лавочки и строго взглянул на приятеля:

— Не знаю, кто он, но он знает про девку и лица наши запомнил. Мочить его надо и сваливать отсюда…

— Базара нет, свидетели нам не нужны.

Бритоголовый полоснул воздух ножом в нескольких сантиметрах от горла незнакомца, но тот даже не двинулся с места.

— Ваша минута истекла, — произнес незнакомец хладнокровно. — А теперь всего один вопрос, вы что-нибудь слышали о гипнозе?

— Что? — бритоголовый выпучил огромные глаза, и скривил параноидальную рожу. — Ты больной, в натуре, на голову. Да я тебя сейчас точно замочу, гнида…

— «Гипноз» образованно от древнегреческого «Гипнос», что означает божество, олицетворяющее сон, — магическим голосом продолжал незнакомец. — Этому древнему знанию уже тысячи лет. Мы смотрели об этом фильмы, мы читали об этом книги. Но, как и прежде, люди не верят в гипноз. Его нет. Это вымысел, мистика, наивные сказки. И только столкнувшись с ним в действительности, мы осознаем, что он есть. Гипноз, словно наркотик, заволакивает наш разум, проникает в наши души, сеет в них страх и беспомощность, заставляя нас слепо повиноваться чужой воле.

Приятели снова испуганно переглянулись.

— А теперь представление начинается, — уже громче произнес незнакомец. — Теперь вы будете делать то, что я вам скажу. Ты, лысый, замри. Твоя рука онемела, превратилась в сталь, и ты не можешь ею пошевелить… Твое тело немеет, оно становится неподвижным…

— Что? — бритоголовый неожиданно замер на месте. По его лицу пробежался испуг. — Слышь, Петруха, у меня, кажется, рука онемела, я не могу ею пошевелить, что за хрень…

Петруха хотел ответить, но, словно вкопанный, сам неожиданно замер на месте. Все еще не подкуренная сигарета выпала из его пальцев. Его язык, его тело отказывались ему подчиняться.

— С этого момента вы никогда не будете грабить. Вы не будете причинять людям вред, вы встанете на путь исправления, — холодным и гипнотизирующим голосом продолжал незнакомец. — Вы засыпаете глубоким крепким сном и продолжаете слышать мой голос. Ничего нет. Нет времени и нет реальности. Есть только мой голос. Только мой голос… Вы засыпаете…

Факир

Представление закончилось. Поблагодарив публику за щедрые аплодисменты, факир принялся собирать в мешок свои магические принадлежности. Вскоре зрители разбрелись, остался только один — маленький мальчик. Он стоял немного в стороне от старика и завороженным взглядом наблюдал за действиями факира. Даже потрепанная старая одежда не могла затмить необыкновенную детскую красоту мальчугана — смуглая, загорелая кожа, черные, как смоль, волосы, огромные красивые глаза и роскошные длинные ресницы. На маленьких щеках, припавших дорожной пылью, виднелись следы от недавних подтеков слез.

Собрав свое скромное имущество, старик помолился, поцеловал серебристый медальон, висевший на груди, взвалил на плечо свой дорожный мешок и уже собирался в дорогу.

— Дяденька, а дяденька, возьмите меня с собою.

Факир обернулся и добродушно посмотрел на мальчика:

— Извини, малыш, я не могу тебя взять, моя дорога трудна и опасна.

— Ну пожалуйста, дяденька, — не отступал мальчик. — Мне понравились ваши фокусы. За небольшой кусок хлеба в день и кружку молока я бы мог носить за вами ваш дорожный мешок и готовить вам еду. А когда я подросту, я буду еще и защищать вас от разбойников, которые встречаются на наших дорогах.

Старик улыбнулся, снял свой мешок и присел рядом с мальчиком:

— Спасибо, малыш, но я и сам могу за себя постоять. Скажи, как зовут тебя?

— Аджан.

— А сколько лет тебе?

— Семь, дяденька, но скоро будет уже восемь.

Старик снова улыбнулся:

— О, так ты уже взрослый. А где же твои родители?

На миг глаза мальчика наполнились слезами, но, не подавая виду, с искусственной улыбкой на лице, тот продолжил:

— Отца моего загрызли волки в лесу несколько лет назад. Он нас с мамой пытался спасти и погиб. А мама умерла две недели назад от какой-то болезни. Но вы не бойтесь, я уже самостоятельный. Каждый день я выхожу на площадь и помогаю торговцам, я не сижу без дела, как некоторые дети.

— Скажи, а почему ты плакал сегодня? — хмуро поинтересовался факир, разглядывая подтеки от слез на щеках мальчика.

— Я никогда не плачу, — с невозмутимым лицом ответил малыш.

— Аджан, ты же знаешь, я великий факир и волшебник, и поэтому меня невозможно обмануть. Скажи мне правду.

— Сегодня мне пришлось работать целый день, — немного смущенно начал рассказывать мальчик. — Я разгружал телегу с товаром и в конце дня за свою работу я получил большую рисовую лепешку. Но я так устал, что, возвращаясь домой, я споткнулся, упал и выронил ее. Неожиданно появилась огромная собака, схватила лепешку и бросилась бежать. Я долго гнался за ней, но так и не смог догнать.

— Так ты, получается, ничего сегодня не ел? — факир сочувственно посмотрел мальчику в глаза.

— Получается, так, но в этом нет ничего страшного, — попытался поскорее успокоить факира мальчик. — Бывало, я по два и по три дня ничего не ел. А завтра я пойду на площадь и снова заработаю себе лепешку. Только тогда той собаке уже ни за что у меня ее не забрать. — И уже чуть тише, с печалью в голосе, он добавил:

— Если вы, конечно, меня с собой не возьмете, дяденька…

— Послушай, малыш… — факир нахмурил брови и положил руку на хрупкое детское плечо. — Дело в том, что я никогда не сижу на месте. Мне постоянно приходится путешествовать по миру. Каждый день из города в город. Несмотря на безмерную любовь публики и кажущуюся романтику, время от времени мне приходится сталкиваться с большими трудностями. Холод, жара, дожди, непроходимые джунгли, хищники и даже бандиты — все это встречается на моем пути. Не раз бывало такое, когда и мне приходилось скитаться без воды и без пищи по несколько дней…

— Дяденька, я тоже буду, как и вы, терпеть жару, холод и голод. И буду выполнять любую работу, какую вы только мне скажете. Только возьмите меня, пожалуйста, вы не пожалеете.

— Ну ладно, Аджан, ты меня почти уговорил, — улыбнулся факир, — скажи, а где ты живешь?

— Совсем недалеко, — мальчик оживленно указал в сторону леса. — Вон там, за теми большими деревьями я построил себе небольшую хижину из веток. Сперва мы с мамой жили у добрых людей, у нас была небольшая, но уютная комнатка для жилья, после того, как мама умерла, меня никто не хочет к себе пускать…

Глаза мальчика снова слегка наполнились слезами, но, как и в прошлый раз, ни одна слезинка не стекла.

— Да, я вижу, малыш, тебе тяжело досталось.

Старик достал из своего мешка различные угощения, полученные от публики, и протянул их мальчику.

— Спасибо, дяденька, вы очень добрый. А за меня не переживайте, я очень выносливый и никогда не плачу, как девчонки, — мальчик принялся с аппетитом поглощать пищу.

— Эй, уважаемый, — обратился факир к одному из прохожих, который случайно проходил мимо. — Ты не подскажешь случайно, чей это малыш?

Прохожий остановился и на мгновение взглянул на мальчика:

— Этот парень — бродяга, я его знаю. Они пришли в наш город несколько месяцев назад. Зарабатывали на еду чем придется. А недавно его мать умерла от какой-то неизвестной лихорадки, и теперь, чтобы не заболеть, его никто не хочет к себе пускать. Родители запрещают своим детям подходить к нему близко. На площади остался только один торговец, который дает ему работу и платит за это. Но скоро и он перестанет с ним связываться, потому что люди перестали брать у него товар. Люди боятся заразиться от мальчика страшной болезнью. Его мать умирала несколько дней в страшных мучениях. Ее тело было сплошь покрыто огромными кровоточащими язвами. И вам я тоже советую не связываться с ним, если не хотите заразиться.

Факир взглянул на мальчика, прищурил глаза и хмуро произнес:

— Если опасаясь болезней и прочих трудностей, люди перестанут помогать друг другу, в мире совсем не останется людей. Малыш, солнце садится, веди меня к своей хижине.

— Да, конечно, — радостно согласился мальчик, вытирая со рта хлебные крошки. — Вдвоем мы, конечно, там не поместимся, но я могу переночевать и под открытым небом. Как мне называть вас, дяденька?

Факир погладил мальчика по густой черной шевелюре и снова улыбнулся:

— Ты добрый малый, Аджан. Зови меня дядюшкой Равви. Когда-нибудь Всевышний увидит твою доброту и щедро вознаградит тебя. — Факир закинул на плечо свой дорожный мешок и вместе с мальчиком направился в сторону леса.

Вскоре потемнело. Старик и мальчик приготовили скромный ужин, поели, а потом еще долго сидели возле костра и, наслаждаясь звуками ночного леса, всматривались в звездное небо. Старик рассказывал мальчику о невиданных животных, о городах сказочной красоты и далеких странах. Лишь только рассвело, и в небе погасла последняя звезда, факир и мальчик затушили костер. Оставляя позади просыпающийся город, странники отправились в путь.

Разбор полетов

Кто-то постучал в дверь. Дмитрий лениво высунул голову из-под одеяла и с неохотой приоткрыл один глаз.

— Привет. Никуда случайно не опаздываешь?

Дмитрий с неохотой приоткрыл второй глаз и вопросительно взглянул на стоящего в дверях брата.

Виктор был на много старше Дмитрия и всегда являлся его полной противоположностью. Высокий. Стройный. Спортивного телосложения. Незаурядная внешность. Среди местной шпаны Виктор пользовался непререкаемым авторитетом, не говоря уже о девчонках, которые просто сходили по нему с ума.

— А куда я должен опаздывать? — почти не открывая рта, лениво прожевал Дмитрий.

Виктор уверенным шагом прошелся по комнате, остановился у окна и резким движением настежь распахнул шторы. В комнату ворвался поток дневного света.

— А сколько сейчас времени, ты знаешь?

Дмитрий прищурился и попытался рукой прикрыться от света:

— Ну, может, часов девять-десять… — с безразличным видом предположил он.

— Ну, во-первых, времени уже час дня, во-вторых, что у тебя со школой?

— У нас сегодня отменили занятия.

— Любопытно, ну и почему? Не подскажешь? Значит, никому занятия не отменили? А тебе отменили? Вся школа учится, а ему лично, видишь ли, занятия отменили, — в голосе Виктора звучало явное недовольство. — А ты знаешь, что сегодня мне твоя классная звонила: «А почему Дмитрий, уже неделю прогуливает школу? Может, он заболел?»

— Начинается…

Дмитрий отвернулся в другую сторону и снова натянул одеяло на голову.

— Нет. Так дело не пойдет, ты будешь со мной говорить. — Виктор нервно сдернул с брата одеяло и встал возле кровати, словно вкопанный.

Понимая, что беззаботно поспать уже явно не получится и серьезного разговора не избежать, Дмитрий повернулся к брату.

— Ладно, давай поговорим. Что ты от меня хочешь?

— Что я от тебя хочу? — в голосе Виктора звучала неприкрытая агрессия. — Это ты что от меня хочешь? Тебе что, наплевать на все, что я для тебя делаю?

— Тебя никто не просит для меня что-либо делать.

— Нет, ты ошибаешься. Ты кое-что забыл. Ты забыл, как умирала наша мать на наших глазах. И о чем она просила меня, ты, наверное, тоже забыл…

В памяти Дмитрия мелькали события давно ушедших лет. Ему было около двенадцати. Их мать умирала от рака. Они с братом сидели возле ее кровати и все еще надеялись на чудо.

— Я помню каждое ее слово, — с горечью в голосе продолжал Виктор. — Тогда она сказала: «Дети мои, скоро меня не станет. И в этом мире у вас больше не останется родных. Вы должны держаться как единое целое и должны помогать друг другу. Витя, ты старший. Помогай Димке, никогда не бросай его, даже в самую тяжелую минуту. А ты, Дмитрий, слушайся своего брата…» И мы пообещали. Мы поклялись ей… Ты помнишь это?

— Да помню я… — Дмитрий сжал скулы. Эти воспоминания всегда причиняли ему боль.

— И мне пришлось пойти на многое, чтобы ты мог нормально питаться, одеваться и жить в нормальных условиях. Время, когда в стране не было работы, денег, и процветал бандитизм, я умудрялся находить деньги. От тебя требовалось только одно — просто учиться. А какая благодарность от тебя? В восьмом классе ты неожиданно забросил учебу, увлекся своими дурацкими психологическими штучками, а потом понеслась-поехала. Все это ты начал практиковать на знакомых и одноклассниках. Дошло до того, что на глазах у всего класса ты внушил учительнице географии, что начался нескончаемый сезон дождей. Причем дождь должен был идти повсюду. И бедная учительница, к всеобщему удивлению, три недели ходила с раскрытым зонтом и на улице при солнечной погоде, и дома, и в школе во время уроков. Бедной Мэри Поппинс помог частный психолог-гипнотизер. Он снял с нее заклятие неопытного Гарри Поттера.

— В том случае я в самом деле немного перестарался. Я сделал ей неправильную установку.

— Правда? — Виктор сделал изумленные глаза.

— Тем не менее, она сама виновата. Человек, у которого высшее образование, не должен курить и материться, как сапожник. А тем более оскорблять и унижать учеников, это ниже собственного достоинства. Я думаю, скорее всего, из-за этого и произошел сбой программы.

— Ладно, борец за права человека, пусть будет так. Тебя поставили на учет в полиции. В учебе ты отстал, учителя начали тебя бояться, в общем, меня попросили перевести тебя в другую школу. Что я и сделал. В другой школе ты продержался недолго. Уже буквально спустя полгода ты снова отличился. Одному из старшеклассников, заядлому футболисту, на уроке физкультуры ты внушил…

— Я помню. Этот хам никогда не отличался хорошими манерами. На глазах у всех оскорбить приличную девушку, а потом еще и ударить ее. Это надо быть просто каким-то идиотом бестолковым.

— Да, именно… И ты внушил ему, будто он лишился головы. Ну типа того, что он забыл или потерял ее на стадионе. И несчастная жертва гипноза две недели подряд приходил на школьный стадион и искал там свою потерянную голову: «Простите, а вы не подскажете… Вы случайно не видели здесь в кустах мою голову?» Понятно, что преподаватели и все учащиеся начали относиться к тебе настороженно. А точнее говоря, меня снова попросили перевести тебя в другую школу. Что я и сделал. Конечно, в другой школе тебя не хотели брать, и мне пришлось приложить массу усилий и денег. Сейчас остался месяц учебы и выпускной. Всего месяц. Но ты снова перестал посещать занятия. Мне что, уже новую школу для тебя искать?

— Мне плевать. Я не хочу ходить в школу.

Лицо Дмитрия выражало полное безразличие.

— Отлично. Просто замечательно. А в самом деле, если не хочешь идти в школу, не иди. Ведь это так просто. А почему не хочешь?

— Я не могу смотреть на их лица. Они мне все надоели.

— Замечательно. Ты взрослеешь просто на глазах. Учиться не хочешь, работать не можешь, значит, тебе в бандиты. А что, интересно. Разборки, стрелянина — не жизнь, а романтика. Правда, иногда могут убить. Ну это так, незначительные нюансы. Можно сказать, технические моменты. Да, кстати, смотрел утром последние новости. Интересный случай произошел сегодня утром. Около шести часов утра в отделение полиции прибежали, именно прибежали, два хмыря. И начали сильно упрашивать дежурного, чтобы тот их арестовал. Конечно, в отделении над ними только посмеялись. Ну мало ли, наркоманы или алкаши местные накидались до белочки… Неожиданно эти двое рассказали, что накануне вечером избили и ограбили девушку. Очень подробно все рассказали. В отделении проверили информацию и были удивлены. Оказывается, правда. А потом эти двое начали рассказывать, что этот город уже не первый на их счету, и случай тоже не первый, и у них уже масса подобных эпизодов. Парни после отсидки гастролируют по городам и занимаются разбоем. И были эпизоды даже с убийствами. Матерые уркаганы так просто раскололись на ровном месте… Тебе это не кажется странным?

— Под наркотой были или еще под чем-то, — с безразличием предположил Дмитрий.

— Да нет. Вроде не пьяные и не под наркотой. Было предположение, что это что-то типа какого-то психологического воздействия. Ну, типа гипноз… Дим, ты случайно не подскажешь, что это могло быть?

— Не знаю.

Дмитрий лениво зевнул и принялся потирать заплывшие глаза.

— Да, кстати, а ты случайно не подскажешь, где ты был с двенадцати ночи до шести утра? Ты ведь в шесть пришел?

— Гулял. По городу.

— А, ну да. Гулял до утра по городу, смотрел на небо. Как я сразу не догадался, это еще с детства твое любимое занятие… А я тебе всю ночь звонил на мобильный. Ты снова забрал мою любимую курточку с капюшоном. Хотя, впрочем, хрен с той курточкой. Звоню я тебе, а мне постоянно отвечает какая-то девушка. В общем, пообщались. Оказывается, на нее напали грабители, а какой-то молодой человек, то есть ты, помог ей выйти к домам, а потом отдал свой телефон и куда-то скрылся. Не подскажешь, это случайно не та девушка, которую ограбили те парни из утренних новостей?

— А, ну да, я какой-то девушке помог вчера выбраться из парка, она чувствовала себя неважно…

— А там в прихожей перед зеркалом случайно не ее сумочка лежит?

— Ну да… В общем, ее… — с неохотой признался Дмитрий.

— Тогда все ясно. Все становится на свои места. Урки, которые сдались в полицию — это снова твои фокусы. Они ее ограбили, ты их выследил, ну и, соответственно, как всегда, ты снова проводил над ними свои эксперименты?

— Относительно…

Понимая, что дальше отпираться бесполезно, Дмитрий тяжело вздохнул.

— Что значит «относительно»?

— Не было никаких экспериментов. Они сами приняли решение сдаться. А я просто помог им лучше понять себя. Услышать свое внутреннее «Я». А решение навсегда завязать со своим криминальным прошлым они приняли сами.

Виктор тяжело вздохнул и в растерянности повел плечами.

— Дим, скажи честно… Мне как брату… Тебе что, совсем делать нечего? Ну просто нет других дел?

— Относительно.

— Относительно, что значит «относительно»? Это твое «относительно» меня уже достало. Когда ты уже выбросишь это дурацкое словечко из своего жаргона?

— Жаргон — это у тебя и твоих дружков. У меня лексикон.

— Ладно, хрен с этим «относительно». Я как брат просто хочу тебя понять. Вот смотри, твои друзья, подруги… Хотя нет… У тебя почти нет друзей и подруг… Скажем так, твои ровесники, смотри, о чем они думают — тачки, компьютеры, планшеты, айфоны, собственная квартира. Свидания, бизнес, путешествия… Кто-то учится на бизнесмена, кто-то на юриста, кто-то спортом занимается, мышцы себе понакачивали. А хакеров сколько развелось, компьютерные гении… А ты чем занимаешься? Ну ты посмотри на себя. Худой, бледный. У тебя реально нет друзей. Днями и ночами бродишь по улицам, мечтаешь. Ну ты вот реально будто с неба свалился — не от мира сего…

— Мне нравится бродить по улицам, — с безразличием произнес Дмитрий.

— Ну нравится и ладно, хрен с ним. Но вот ты мне скажи. Ограбили эти жулики ту девчонку. Ну вот, сумку схватили и убежали. Ну убежали они уже. Все. Инцидент исчерпан. Девушка жива, грабители при своем. Зачем среди ночи куда-то бежать, кого-то искать. Ты пытаешься играть в Робин Гуда — защищай бедных, помогай слабым? Я словно на иголках эту ночь провел. С Серым и с Крымом всю ночь прокатались по городу, искали тебя… А если бы что случилось? Тебе бы никто не помог, понимаешь? Сколько раз просил, держи телефон при себе. В этом городе несколько миллионов человек, и у каждого пойми что на уме. Это каменные джунгли. Здесь ежедневно пропадают люди. У кого-нибудь из этих бандитов в руке случайно оказался нож или ствол, и все, тебя больше нет.

— Послушай, Вить, а ты когда-нибудь был в Индии?

Неожиданный вопрос брата немного ошарашил Виктора.

— Я в Питер собираюсь съездить уже лет десять, никак не получается, а ты говоришь Индия.

— А родители наши?

— Отца нашего не стало, когда тебе еще и год не исполнился, я его сам плохо помню, а мама, кажется, вряд ли. По крайней мере, мне она об этом точно ничего не рассказывала…

— Странно, мне постоянно снятся сны об Индии…

— Что значит «сны об Индии»? Ты там ни разу не был, откуда ты можешь знать, как выглядит Индия?

— Нет. Я точно знаю, это Индия. Такое ощущение, будто я там был. Именно воздух, люди, города… Странно… Все так реально…

Виктор усмехнулся.

— А мне кажется, ничего здесь странного нет. Начитался всякой хрени. Если не прекратишь заниматься своими штучками, в скором времени не только Индия, но и зеленые человечки будут мерещиться…

— Ты зря иронизируешь, здесь дело совсем в другом… Эти сны… Это не просто сны… Самое интересное, раньше мне снились города, храмы, природа… А сегодня мне приснился старец-факир и маленький мальчик. И мне кажется, я их очень хорошо знаю. Не знаю где, но где-то раньше я их уже видел, но где…

— А мне кажется, если ты и дальше будешь увлекаться своими фокусами, у тебя точно крыша съедет. — Виктор достал мобильный, взглянул на экран и снова засунул его в карман. — Значит, так. Прекращай заниматься своими экспериментами. Займись спортом. Подтяни учебу. Курточку мою забирай, дарю. И большая просьба — не шатайся ты один по ночам, не испытывай судьбу. Все, разговор закончен, и пожалуйста, держи телефон при себе, я хочу знать, где ты и что с тобой.

Виктор вышел из комнаты. Около минуты он с кем-то разговаривал в коридоре по телефону, еще через минуту входная дверь за ним захлопнулась.

Обрадовавшись, что брат ушел и нравоучений от него можно не ждать, Дмитрий пересилил себя и наконец выбрался из коварных объятий теплой постели. Приняв душ, он первым делом отправился на кухню. Холодильник, как всегда, порадовал его лишь холодом и пустотой. После чашки кофе натощак, желудок Дмитрия подозрительно забурчал. Хладнокровно проигнорировав сигналы подсознания, Дмитрий прошел в прихожую, оделся, после чего взял в руки женскую сумочку и принялся внимательно рассматривать ее содержимое. Спустя минуту он нашел то, что искал. Это был паспорт незнакомки. Дмитрий покрутил его в руках, бережно раскрыл, как следует изучил адрес и фамилию незнакомки.

«Минут через двадцать-тридцать, я буду на месте», — подумал Дмитрий, выходя из квартиры.

Незнакомка

Найти нужную улицу и нужный дом оказалось непросто. Стройные высотки новостроек перемешались со старым жилым массивом, создав при этом неразбериху в названиях улиц и нумерации домов.

Два часа по кругу, на ногах, дались нелегко. Когда кроссовки Дмитрия изрядно припали пылью, а названия улиц, кварталов, номера домов и дроби корпусов в его голове перепутались окончательно, Дмитрий неожиданно для себя набрел на нужный ему дом. Столько радости при виде старой, серой, некрашеной девятиэтажки Дмитрий не испытывал никогда.

Подъезд оказался обычным — разрисованный неизвестными художниками, исписанный народными мудростями. Лифт примерно такой же, надписи эротического содержания, запахи непонятного происхождения. Через пару минут Дмитрий стоял перед металлической дверью, обшитой выцветшим розовым дерматином. Дмитрий замер, перевел дыхание и уверенно нажал кнопку звонка.

Ждать долго не пришлось. Через мгновение дверь открылась и, благоухая ароматами шампуня, духов и еще чего-то сладкого, перед Дмитрием предстала в коротком облегающем халатике стройная симпатичная длинноволосая блондинка с внешностью фотомодели.

— Вам кого? — настороженно поинтересовалась блондинка.

— Здрасьте, простите, пожалуйста, мне нужна Серегина Марина Алексеевна.

Девушка какое-то мгновение внимательно всматривалась в лицо Дмитрия, потом склонилась к нему поближе и неожиданно улыбнулась.

— Подожди-подожди, ты, по-моему, тот парень, который помог мне вчера. Ты спугнул грабителей, потом помог мне из леса выйти и свой телефон отдал… Так же? А мы с тобой даже не познакомились. Твой брат сказал, тебя Дмитрием зовут?

Только сейчас Дмитрий заметил, что у блондинки прилично припухла губа, а под глазом скрывается тщательно загримированный синяк.

— Ну да, Дмитрий. А вы, простите, Серегина Марина Алексеевна? — немного растерянно произнес Дмитрий, протягивая девушке женскую сумочку.

— Да ладно, перестань ты, мы с тобой почти ровесники, а ты мне выкаешь. Можно просто Марина. Подожди-подожди, это что моя сумочка?

Девушка выхватила сумочку из рук Дмитрия и автоматически принялась изучать ее содержимое. — Это что, мои кольца, мои сережки, — чуть ли не плача, произнесла она. — А это… деньги… — девушка принялась пересчитывать деньги, досчитала их, обняла Дмитрия и неожиданно расплакалась. — Блин, спасибо тебе большое, тут не хватает считаных копеек. Спасибо, спасибо тебе большое. Ты не представляешь, как меня выручил. Эти деньги мне так были нужны. Это мама передала на лечение сестры… Спасибо… Слушай, прости, пожалуйста, но ко мне нельзя… Хотя… Ладно, заходи…

— Да я вообще-то… мне просто телефон забрать… — немного смущенно произнес Дмитрий.

— Да ладно ты, проходи, только не шуми, пожалуйста, у меня сестра болеет, и говори шепотом, ладно. Проходи-проходи, я сейчас пока телефон твой поищу. Дмитрий прошел вовнутрь, разулся и принялся неловко переминаться с ноги на ногу.

— Да я бы телефон… и как бы, мне идти уже пора… — произнес он неуверенно.

— Давай-давай, проходи.

Девушка взяла Дмитрия за руку, провела на кухню и усадила за стол.

— Что будешь — чай, кофе? — почти требовательно поинтересовалась она.

— Нет-нет-нет… я, наверное, не хочу, — неуверенно произнес Дмитрий.

— Ладно, я тебе кофе налью.

Через минуту перед Дмитрием стояла чашка с горячим кофе и полная тарелка пирожков.

— Вообще-то я сегодня уже перекусил немного, — произнес Дмитрий, с аппетитом поглощая пирожок с яблочным вареньем.

— Ладно, лопай давай, не стесняйся, — девушка положила перед Дмитрием его телефон и присела напротив. — Слушай, Дим, если не секрет, а как у тебя оказалась моя сумочка, золото, деньги? Их поймали? У тебя что, связи в полиции?

— Ну так… относительно…

— Что значит «относительно»? — глаза Марины восхищенно горели.

— Ну есть кое-какие связи. Мне пришлось их задействовать.

— Обалдеть. Я не думала, что у нас так оперативно может полиция работать. Тебе, кстати, брат звонил всю ночь.

— Я в курсе, мы уже пообщались.

— Ой, ну поверить не могу. Ты не представляешь, как ты мне помог. Мне эти деньги так были нужны… Спасибо тебе огромное. Я так перепугалась. Ведь я их лиц даже не видела. А в сумочке был еще и паспорт, мобильный. Слушай, а они что, настоящие бандиты?

— Ну относительно.

— В смысле?

— Ну, для нас они, может, и бандиты, а для людей, которые их близко знают, они обычные парни, у которых просто не сложилась судьба.

Марина повела бровями:

— Ты такой великодушный. Ну да, они же не у тебя забрали золотые украшения, сумочку с паспортом, мобильный, еще и синяк под глазом поставили. Слушай, а их точно арестовали, они за мной больше не вернутся?

Дмитрий улыбнулся.

— Можешь не сомневаться. Мне кажется, такими, как раньше, они уже не будут. Теперь в их жизни все будет меняться только к лучшему…

— Да уж, после тюрьмы у них все станет лучше.

— Дело не в этом. Я думаю, они приобрели что-то новое. Новый мир. Более яркий.

— Ну да, они испытают перерождение и превратятся в милых ангелов, — девушка улыбнулась. — Самое главное — с этими ангелами больше нигде не встречаться. Все еще не могу поверить, что это произошло со мной.

— Ежедневно с нами происходит множество событий, и главное — не то, как они происходят, а то как, они заканчиваются. Все остальное нужно воспринимать как приобретение жизненного опыта.

— Ну ты просто мудрец какой-то, — девушка снова улыбнулась, — тебе бы книжки писать.

— Нет, книжки — это не мое. У меня по русскому двойбан. И вообще, меня уже из двух школ выгнали. Брат сказал, если я не начну посещать занятия, меня и из этой школы отчислят.

— Что? — брови девушки от удивления подпрыгнули, она рассмеялась. — Не могу поверить. Мой вчерашний спаситель — двоечник и прогульщик? Обалдеть. А так сразу и не скажешь. Выглядишь как довольно приличный парень.

— Внешность обманчива. Предупреждаю, я не такой как все…

— Я уже заметила, — теперь девушка уже не скрывала улыбки на своем лице. — Не понимаю, как меня мог спасти, вот такой… Ты и на спортсмена вроде не похож… А как тебе удалось забрать сумочку? Нет, правда, Дим, если не секрет, как тебе удалось? Тебе помогли? Твой брат, наверное?

На мгновение Дмитрий задумался.

— Ты в самом деле хочешь узнать правду?

— Ну, если это не государственная тайна…

— Иногда правда звучит невероятно.

— Ну говори уже.

— Ну, в общем… Все было очень просто… Я их выследил… Потом я их загипнотизировал. Забрал сумочку. Они пошли сдаваться в полицию… А я вот сейчас с твоей сумочкой пришел к тебе…

Девушка рассмеялась.

— Обалдеть. А ты забавный. В самом деле все очень просто. Ты просто их загипнотизировал, ну, этих двух бандитов. Ну да, это же самый простой способ ловить жуликов. Их гипнотизируешь, и они сами бегут в полицию. Как я сразу не догадалась. Ты просто супер…

Дмитрий тоже рассмеялся.

— Я же говорил, что ты не поверишь…

— Ты просто не хочешь говорить правду. Так и скажи, что у тебя есть связи в полиции, или у тебя, или у брата твоего…

В эту минуту дверь в кухню открылась. Дмитрий повернулся. В дверях перед ним стояла девушка в спортивном костюме, как две капли воды похожая на его собеседницу.

Марина встала из-за стола и испугано взглянула на Дмитрия.

— Это моя сестра Оля.

— Мне плохо, — произнесла девушка в спортивном. Неожиданно она побледнела, схватилась за горло и принялась жадно вдыхать в себя воздух. Она задыхалась.

— Дима, держи ее, пожалуйста, ей срочно нужен укол, — с этими словами Марина бросилась к шкафчикам.

Не совсем понимая, что происходит, Дмитрий встал со стула и попытался усадить на него задыхающуюся девушку, но та принялась судорожно отбиваться так, будто перед ней находился не человек, а какое-то демоническое существо. Марина тем временем достала из шкафчика коробку, полную лекарств, и все это высыпала на стол. Еще несколько секунд у нее ушло, чтобы разобраться в куче этих таблеток и ампул. Через мгновение со шприцом в руке она пыталась добраться до задыхающейся сестры.

— Все, я готова, я готова, только спокойно, сейчас мы сделаем ей укол, и все будет нормально… — словно успокаивая саму себя, произносила Марина.

Дмитрий попытался придержать Олю за руку, но та уже почти сползла на пол. Ее дыхание уже было похоже больше на хрипение, но она все еще продолжала бешено сопротивляться.

— Что дальше? Я держу ее. Давай скорее, делай ей укол.

— Я не могу, у меня руки трясутся.

Марина со шприцом склонилась над сестрой, но близняшка ударила сестру по руке, и шприц улетел под кухонный шкаф. Не теряя ни минуты, Марина пулей бросилась вслед за шприцом.

Понимая, что нельзя терять ни секунды, Дмитрий крепко сжал руки близняшки и уверенно взглянул ей в глаза.

— Внимание, Оля! Ты слышишь только мой голос! — твердым и уверенным голосом произнес он. — Ты слышишь только мой голос и видишь только мои глаза. Сейчас я сосчитаю до трех, ты перестанешь задыхаться, ты будешь дышать легко. Я повторяю, спазмы пройдут, и ты будешь дышать. Так, а теперь я начинаю считать. Раз! Два! Три! — после слова «три» Дмитрий провел рукой перед глазами девушки, и ее грудь наполнилась воздухом. Постепенно она перестала задыхаться, и ее дыхание стало ровным и спокойным. — Оля! Сейчас смотрим только на меня! — все таким же командным голосом продолжал Дмитрий. — Видим только мои глаза! Слышим только мой голос! Дыхание ровное и спокойное. Расслабляемся. Полностью расслабляемся. Расслабляются руки, ноги, все тело. Глаза постепенно закрываются… хочется спать… ужасно хочется спать… Сейчас я сосчитаю до трех, и ты уснешь глубоким и спокойным сном, а через несколько часов ты проснешься бодрой и ничего не будешь помнить. Внимание! Я считаю! Раз! Два! Три! Спать!

Через мгновение Оля спала глубоким спокойным сном.

Дмитрий повернулся к Марине. Та сидела на полу с разлохмаченной прической, со шприцом в руке и смотрела на Дмитрия округленными глазами.

— Наверное, надо отнести ее в комнату? — произнес Дмитрий.

— Дим, а ты что, экстрасенс? — будто не слыша слов Дмитрия произнесла девушка.

— Относительно.

— Что значит «относительно»?

— Ну экстрасенсы, это не от мира сего. А я обычный. Такой как все.

— Подожди, а как ты это сделал? Вот только что, с Олей? — в глазах девушки на миг промелькнул испуг.

— Не знаю. Так получилось. Это как-то само собой произошло.

— Обалдеть, так просто, само получилось, я просто в шоке.

— Ладно, я думаю, ее надо отнести в свою комнату.

Дмитрий приподнялся, взял девушку на руки и взглянул на Марину.

— Первая комната справа, — произнесла девушка, приподымаясь с пола и поправляя прическу.

Дмитрий отнес близняшку в комнату и аккуратно уложил на кровать. Девушка спала крепким сном.

— Боже, я не знаю, как ты это сделал, но сегодня она вырубилась как никогда. Я так переживала, — шепотом произнесла Марина, укрывая сестру одеялом. — Ладно, пойдем на кухню. Пусть спит.

На кухне Марина снова налила Дмитрию кофе и пододвинула тарелку с пирожками.

Но после всего происшедшего Дмитрию в горло ничего не лезло. Дмитрий сделал маленький глоток кофе и внимательно взглянул на свою собеседницу.

— Блин, ну как ты это сделал? — произнесла девушка, присаживаясь рядом с Дмитрием. — Я просто в шоке. Ей в таких ситуациях даже укол помогает не сразу… Ты что, реально гипнотизер?

— Ну не то чтобы очень…

— А тех жуликов ты что, получается, в самом деле загипнотизировал?.. Нет, я реально второй день в шоке. Ты просто обалдеть. У меня аж мурашки по коже.

Дмитрий улыбнулся.

— Марин, если не секрет, скажи лучше, что за болезнь у твоей сестры?

Девушка тяжело вздохнула:

— Ой, да если бы я знала. Врачи сами не могут сказать, что у нее. Сколько мама с ней по больницам уже пробегала. Анализы всякие, МРТ, без толку. Никто ничего толком сказать не может. Сперва одни таблетки выписали, потом другие. Вот сейчас уколы. Ну, когда приступы происходят, уколы вроде бы помогают…

— Вы с ней близняшки?

— Я на десять минут ее старше.

— А у тебя ничего подобного раньше не замечалось?

— Вроде ничего такого не было…

— А как и когда у нее все это началось, если не секрет?

— Слушай, ты прям как доктор, я аж растерялась.

— Просто интересно.

— Ну, в общем, я даже не могу сказать, когда это все началось. В детстве за ней я ничего такого вроде не замечала. Ну так, немного у нее была задышка, мама говорила, что это астма. А примерно год назад Оля познакомилась с одним парнем, встречалась с ним, а потом однажды пришла домой вечером со свидания и как устроила истерику, в общем, тогда и случился первый приступ. Пришлось скорую вызывать.

— Может между ней и ее парнем что-то произошло?

Не знаю, не могу сказать. Я того парня несколько раз потом встречала, мы общались, он говорит, ничего такого между ними в тот вечер не произошло. Он хотел ее поцеловать, а она неожиданно отстранилась и бросилась бежать. Он попытался ее догнать, но бесполезно. Она уже не хотела с ним общаться.

— Может, он ее чем-нибудь обидел?

— Думаю, вряд ли, он парень приличный. По нему видно. Говорит, что любит.

— Интересно.

— Да, именно. Но самое интересное не в этом. Ее болезнь… Она какая-то странная. Порой мне страшно оставаться с Олей дома наедине.

— Что именно странного?

Девушка взглянула на Дмитрия взглядом, молящим о помощи. В ее глазах застыл испуг.

— Я не знаю, для чего я тебе это рассказываю… Возможно, ты сочтешь меня за ненормальную… Но мне кажется, в доме постоянно присутствует кто-то или что-то потустороннее… И это что-то, оно постоянно находится рядом с Олей. И оно постоянно пытается ее душить.

— Почему ты так думаешь?

— Я это знаю точно. Ты, наверное, точно будешь считать меня дурой, но я уже не раз предлагала маме вызвать священника.

— А что именно тебе кажется странным?

— Много чего. Когда с Олей происходят приступы, она делает такие странные движения руками, словно пытается что-то снять с себя, с шеи, с головы. Это что-то, оно ее душит. Однажды ночью я услышала, как она с кем-то говорит. Я вошла в ее комнату. Оля спала, и во сне она говорила, что еще хочет жить, и умоляла, чтобы ее пощадили, и делала руками такие движения, как во время приступов, словно пыталась снять с себя что-то, с головы, с шеи, с груди. Она что-то от себя отталкивала. Меня от страха так колотило, я до утра уснуть не могла.

— А когда именно происходят такие приступы?

— Ну не знаю, каждый раз по-разному. Вот в последний раз к нам пришли молодые парни-интернетчики, интернет проводили, так с ней такое творилось, пришлось скорую вызывать.

— Как ты думаешь, что это может быть?

— Не знаю… Ну, может быть… рядом с ней постоянно присутствует нечто. И периодически это нечто начинает ее душить? Звучит, конечно, глупо, но во что еще верить, я уже не знаю. Иногда мне кажется, будто я живу в каком-то фильме ужасов.

— Да, тебе не позавидуешь. А родители что говорят по этому поводу?

— Отца у нас нет. А мама допоздна работает, чтобы заработать хоть какие-то деньги на лекарство.

— Иногда ответы на наши вопросы лежат намного ближе, чем мы думаем. — Дмитрий допил остывшее кофе и встал из-за стола. — Мне надо идти. Было приятно с тобой пообщаться. Мой мобильный у тебя есть, если что, звони.

Марина тяжело вздохнула.

— Спасибо за сумочку, за деньги.

— Не за что. На моем месте так сделал бы каждый.

Марина усмехнулась:

— Да уж. Каждый второй. Кстати, ты еще заскочишь?

— Возможно.

Дмитрий прошел в коридор и обулся. Марина смотрела на него виноватыми глазами:

— Прости, что так получилось.

— Ничего страшного. Ты не виновата, и сестра твоя тоже. Болезни не прикажешь. Да, кстати, как бы ты и твоя мама отнеслись к тому, если бы кто-нибудь захотел бы помочь твоей сестре?

— Даже не знаю, ты думаешь, это реально?

— Еще пока не знаю.

— Я и мама, мы бы отдали многое, последние деньги.

Дмитрий на мгновение задумался.

— Ладно, мне пора идти. Твой номер у меня есть. Если что, позвоню.

Дмитрий вышел из квартиры, скромно махнул рукой девушке на прощание и прикрыл за собою дверь.

В подъезде было душно. Дмитрий быстро спустился по ступенькам и выскочил из подъезда. На небе не было ни тучки, солнце не по-весеннему начинало припекать.

Призрак

Пролетело две недели. Но история Марины про ее сестру-близняшку ни на минуту не оставляла Дмитрия в покое. Почти все свободное время после школы мозг Дмитрия в поисках информации яростно штурмовал интернет и окрестные книжные магазины. Вскоре в голове Дмитрия торжествовала адская смесь из статей по мистике, психологии и прочей хрени из разряда аномалии не из мира сего. А в один из вечеров позвонила Марина.

— Я не знаю, почему тебе звоню, — произнесла девушка рыдающим голосом, — возможно, позвонить мне больше некому, но если Оле сейчас не помочь, я боюсь, произойдет что-то ужасное…

— Я сейчас приеду, — произнес Дмитрий.

Через полчаса он стоял возле дверей Марины. Дмитрий потянулся к звонку, но позвонить не успел, дверь открылась. Из-за дверей показалась Марина. Ее лицо выглядело заплаканным.

— Привет, проходи.

Девушка провела Дмитрия в свою комнату, усадила на диван и сама присела рядом.

— Что произошло? У твоей сестры снова был приступ?

— Да, ей стало хуже, — девушка скрестила руки на груди и тяжело вздохнула. — Недавно мама узнала через знакомых про одного профессионального психолога. Мы почти неделю водили Олю к этому дядьке-профессору. Вроде стало немного легче. А сегодня ночью Оля просто взбесилась, кричала как резаная, исцарапала ногтями себе грудь, шею. Я всю ночь не спала. Короче, я в шоке. Утром был доктор, сделал какой-то укол, сказал, что помочь ничем не может, ее надо срочно ложить в больницу. Понимаешь, это психушка. Это все… Что делать, я не знаю.

— А что сказал этот психолог? Ему звонили?

— Ну да. Сказал, что он на даче. Приедет не раньше, чем через две недели. Ему огурцы надо садить, помидоры. Представляешь, у человека приступы через каждые два часа, а у него огурцы, помидоры… Он за что такие деньги содрал с нас, сволочь…

— Оля в своей комнате?

— Да. С нею мама.

— Она спит?

— Оля… Уже проснулась. Укол перестал действовать. Она тяжело дышит, ломки начались. Скоро снова начнутся приступы. Я ее уже хорошо изучила. И что делать, я не знаю, я реально не знаю, у меня просто истерика.

Марина тяжело вздохнула и закрыла лицо руками.

— Ты позвала меня, чтобы я попытался помочь твоей сестре? — осторожно спросил Дмитрий.

— Просто я сама уже реально не знаю что делать. Куда обращаться, к кому… Доктор ее определил в психушку, осталось для полного счастья экстрасенса и священника пригласить. Как подумаю, что мне еще одну ночь придется провести в таком кошмаре, волосы на голове дыбом встают. Я не выдержу, у меня самой поедет крыша. И сестру оставить жалко саму, и находиться рядом с ней просто страшно.

— Твоя сестра знает, что я здесь?

— Оля не знает. Мама знает. Я рассказала ей про тебя. Сказала, что ты придешь. Ты тогда говорил про какую-то помощь… Просто я подумала, если бы ты что-то смог сделать… Ну, если, предположим, у тебя в самом деле какие-то способности… Или какие-то знакомые есть, которые могли бы помочь… Если есть, конечно, такая возможность, мы бы с мамой заплатили любые деньги…

— Успокойся, никаких денег не надо. Знакомых у меня, конечно, никаких нет, но я попробую что-нибудь сделать. Но мне нужна будет от тебя и от твоей сестры кое-какая помощь. Как зовут твою маму?

— Лариса Сергеевна, — в глазах девушки загорелся огонек надежды.

— Сейчас ты пойдешь и тихонько на ухо скажешь своей маме, чтобы все, что она увидит и услышит, чтобы сидела тихо и не обращала внимание. Если мне будет нужна какая-то помощь, я сам скажу об этом. Сестре скажи, что я учусь в институте, на психологическом. Ну, в общем, я просто психолог и хочу ей помочь, пусть не волнуется. Я зайду в комнату через минуту.

— Хорошо, я все сделаю.

Девушка оживленно выскочила из комнаты. Дмитрий прождал минуту и направился вслед за Мариной.

— Здрасьте, — скромно произнес он, войдя в комнату.

Грузная женщина лет пятидесяти встала с дивана, на котором лежала больная девушка и, немного волнуясь, произнесла:

— Здравствуйте, вы Дмитрий, нам Марина про вас рассказывала… Может быть, чай, кофе?

— Нет, спасибо большое. Но я хотел бы сперва пообщаться с Олей. Марина вам уже сказала, что я учусь на психологическом.

С этими словами Дмитрий присел на диван рядом с близняшкой и сразу внимательно взглянул ей в глаза. Грудь и шея девушки были перемотаны бинтами, а лицо девушки имело бледно-серый оттенок.

— Мне страшно, — произнесла девушка, тяжело дыша.

— Не бойся, я хочу помочь тебе. Я был здесь две недели назад. Возможно, ты меня уже не помнишь. Марина мне рассказала о твоей проблеме. Мы с тобой попробуем разобраться в твоей болезни, возможно, ее причины кроются рядом, где-то на поверхности, просто мы их не замечаем. Но для этого ты должна будешь тоже мне помочь.

— Что я должна буду делать?

— Ничего. Просто как следует расслабиться и постараться уснуть.

— Это что, издевательство? Меня уже уколы почти не берут, и как я должна буду уснуть? — в голосе девушки звучала агрессия.

— Я постараюсь ввести тебя в особое состояние. Некоторые называют это гипнозом, я бы назвал это обычным лечебным сном. Мы немного практиковали это на психологическом. Ты уснешь, после этого я буду задавать тебе вопросы, ты будешь отвечать, а потом просто проснешься. Вот и все…

— Интересно. А если у меня не получится?

— Тогда ты очень хорошо постараешься…

— Как я постараюсь? Как? Как я могу постараться? — голос девушки изменился. Ее лицо еще больше побледнело. Она схватилась за горло, после принялась судорожно сдирать с себя бинты.

В одно мгновение, не сговариваясь, Лариса Сергеевна и Марина бросились к больной, но Дмитрий жестом руки остановил их.

— Внимание, Оля, — произнес он уверенным голосом. — Ничего не бойся, сейчас все пройдет. Попытайся расслабиться и слушай меня внимательно. Твои глаза закрываются. Ты хочешь спать. Ты неумолимо хочешь спать. Твои веки тяжелеют. Они закрываются сами собой. Ты хочешь спать. Тело расслабляется и наливается теплом.

Девушка начала успокаиваться. Ее глаза закрылись, тело расслабилось, а голова и плечи погрузились в объятия большой и мягкой подушки.

— Возможно, ты уже почувствовала, как мягкое и нежное тепло наполняет твое тело, все глубже погружая тебя в глубокий сон, — продолжал Дмитрий. — Все правильно, так и должно быть, не думай ни о чем. Пусть твои мысли плывут сами собой, словно по небу белые, пушистые облака, унося тебя все дальше и дальше отсюда. Теперь нет времени, нет пространства, нет реальности. Есть только мой голос…

Спустя пять минут девушка спала глубоким, крепким сном.

— Внимание, Оля, ты спишь глубоким сном и в то же время продолжаешь слышать мой голос, ответь мне, как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — ответила девушка спокойным голосом.

— У тебя что-нибудь болит?

— Нет. У меня ничего не болит.

— А как твоя болезнь? Она ушла?