Роберт Бернс

ВЕСЕЛЫЕ НИЩИЕ

Кантата

Речитатив.

 

Уж листья желтые с ветвей

Летят на землю, и Борей

Деревья голые качает;

Луга одел покров седой,

И уж морозец молодой

Порядочно кусает.

Вот в эту пору вечерком

Кружок веселой братьи нищей

Собрался к Пузи Нанси в дом

Попировать за скудной пищей

И весело пропить свое

Последнее тряпье.

Хохочут они и горланят,

И песни поют, и свистят,

И так по столам барабанят,

Что стены харчевни дрожат.

У печки в лохмотьях багрового цвета

Солдат поместился; на нем

Котомка, набитая хлебом, надета…

Сидит он, обнявшись, вдвоем

С своею любезной красоткой.

Согретая платьем и водкой,

С воителя глаз не спускает она

И, жадно оскаливши зубы,

Без устали грязные губы

Дружку подставляет, как чарку вина.

И в щеки, и в губы дружок

Без устали барышню – чмок!

И звучны, как хлопанье плети,

Веселые чмоканья эти.

И вот они милуются,

Горланят и целуются,

И песню наконец

Орет наш молодец:

 

Песня.

 

Марс меня на свет родил, я в сраженьях многих был;

Вот, смотрите, шрам большой, вот царапина и рана!

Шрам врубила баба мне, рану добыл в той резне,

Где солдат французских я встретил звуком барабана:

 

 

Трам-трам-трам,

Трам-трам-трам,

Тарарарарам!

 

 

В первый раз я под ружьем был в кровавом деле том,

Где упал мой генерал у Абрамского кургана[1];

Кончил службу я свою в том чудеснейшем бою,

Где Моро[2] снесли совсем мы при звуках барабана:

 

 

Трам-трам-трам и пр.

 

 

Был я с Куртисом, ей-ей, у плавучих батарей,

Без руки и без ноги вышел я из вражья стана;

Но опять страна зовет – и повел нас Эллиот,

И опять заковылял я под звук и барабана:

 

 

Трам-трам-трам и пр.

 

 

Нынче шляюсь по земле, без руки, на костыле,

Весь в лохмотьях и грязи; но с пустым своим карманом,

С чаркой, с девочкой моей, так же счастлив я, ей-ей,

Как в те дни, когда ходил, весь в шитье, за барабаном.

 

 

Трам-трам-трам и пр.

 

 

Хоть метель и ветер злой хлещут белый волос мой,

Хоть приют мой часто – лес иль широкая поляна,

Но когда, продав тряпья, выпью добрый штофик я, —

Не боюсь, хоть целый ад встань при звуках барабана!

 

 

Трам-трам-трам,

Трам– трм-трам,

Тарарарарам!

 

Речитатив.

 

Он кончил, и стены трясутся —

Так воет неистово хор, —

И прячутся крысы в испуге

В углы потаенные нор.

«Encore!» из угла восклицает

Скрипач-молодчина, – и вот

Подруга воителя живо

Вскочила, и песню поет.

 

Песня.

 

Я была когда-то девой, а когда – уж и сама

Позабыла; от красавцев и теперь схожу с ума.

Родилась я в батальоне, был драгуном мой отец, —

Что ж за диво, если дорог мне солдатик-молодец?

 

 

Тра-ла-ла, тра-ла-ла,

Ох, солдатик-молодец!

 

 

Первый мой дружок сердечный весельчак-мужчина был,

Он тогда в полку драгунском барабанщиком служил;

Щеки красные такие, ножка стройная… В конец

Свел меня с ума мой милый, мой солдатик-молодец.

 

(Хор).

 

Тра-ла-ла, тр-ла-ла и пр.

 

* * *

 

Но сменил солдата скоро добрый пастырь-старичок,

И на рясу променяла я военный тесачок;

Телом я рискнула, душу в ход пустил святой отец —

И обманутым остался мой солдатик-молодец.

 

(Хор).

 

Тра-ла-ла, тра-ла-ла и пр.

 

* * *

 

Долго, впрочем, быть со мною не пришлось и старику;

Надоел он – и пошла я в жены к целому полку.

Барабанщик ли, трубач ли, старый воин, иль птенец, —

Всем служила – лишь бы только был солдатик-молодец!

 

(Хор).

 

Тра-ла-ла, тра-ла-ла и пр.

 

* * *

 

Но война сменилась миром, – тут я по миру пошла

И на рынке, побираясь, парня этого нашла.

В полковых своих лохмотьях красовался удалец…

Ах, как по сердцу пришелся мне солдатик-молодец!

 

(Хор).

 

Тра-ла-ла, тра-ла-ла и пр.

 

* * *

 

Пожила я – много ль, мало ль, и сама не знаю я;

Для меня отрада – песня или чарочка моя,

И пока держать ту чарку силу мне дает Творец,

Пью из ней твое здоровье, мой солдатик-молодец!

 

(Хор).

 

Тра-ла-ла, тра-ла-ла,

Ох, солдатик-молодец!

 

* * *

Речитатив.

 

С девчонкой шут Андрю сидел

В углу; их мало занимало

Все то, что хор певцов ревел;

У них и своего не мало.

Но, наконец, он пить устал,

Устал точить с красоткой лясы;

И вот он с места быстро встал

И, скорчив две смешных гримасы,

Девчонку чмокнул, подтолкнув

И с важной рожей затянул:

 

Песня.

 

Мудрость в пьяном виде – дура,

Плут– дурак перед судом,

А меня сама натура

Сотворила дураком.

 

 

Бабка мне купила книжку;

Но учение никак

Не могло развить мальчишку:

По природе я дурак.

 

 

За вино рискну я шеей,

С бабой жизнь моя легка…

Да чего и ждать умнее

От такого дурака?

 

 

За кутеж, как поросенок,

Я однажды связан был,

А священник за девчонок

Покаянье наложил.

 

 

Надо мной не смейтесь строго:

Ради шутки я таков;

А у нас в палате много

И серьёзных дураков.

 

 

А пастор наш? поучает

С важной рожею такой;

Нас, шутов, корит, ругает —

Все из зависти одной.

 

 

Ну, чтоб кончить все прилично —

Выпить хочется скорей,

Глупый для себя лишь лично,

Во сто раз меня глупей.

 

Речитатив.

 

Вслед за шутом старуха встала.

Она отлично понимала,

Как очищают кошельки;

Узнала в деле все приемы

И были ей в лесах знакомы

Дорожки все и уголки.

Ей дружок был горец бравый.

Но он нашел конец кровавый:

Палач, увы! казнил его!..

И вот, в слезах, вздыхая глухо,

Запела песенку старуха

Про Джона, горца своего:

 

Песня.

 

Мой милый был горец и горцем рожден;

Смотрел на законы с презрением он,

Но клану родному был предан душой,

Мой Джон ненаглядный, мой горец лихой!

 

(Хор).

 

Пойте про храброго Джона!

Пойте про храброго Джона!

Нет на земле человека

Доблестней храброго Джона!

 

* * *

 

В тартановом пледе, с стальным кушаком,

Всегда опоясанный добрым мечом,

Всех женщин на свете пленял он собой,

Мой Джон ненаглядный, мой горец лихой!

 

(Хор).

 

Пойте про храброго Джона и пр.

 

* * *

 

Мы жили, кочуя от Твида до Спей,

Как лордам и леди не жить веселея;

С врагами боязни не знал никакой

Мой Джон ненаглядный, мой горец лихой!

 

(Хор).

 

Пойте про храброго Джона и пр.

 

* * *

 

Изгнали его из родимой земли!

Но прежде, чем снова цветы зацвели,

Я плакала сладко: был снова со мной

Мой Джон ненаглядный, мой горец лихой!

 

(Хор).

 

Пойте про храброго Джона и пр.

 

* * *

 

Но, горе! Недолго гулялось ему:

Связали его, посадили в тюрьму…

Будь прокляты, чьею повешен рукой

Мой Джон ненаглядный, мой горец лихой!

 

(Хор).

 

Пойте про храброго Джона и пр.

 

* * *

 

Теперь я вдовою должна горевать,

Что радостей прежних уж мне не видать,

И грусть разгоняю я чаркой одной…

Мой Джон ненаглядный, мой горец лихой!

 

(Хор).

 

Пойте про храброго Джона,

Пойте про храброго Джона!

Нет на земле человека

Доблестней храброго Джона!

 

* * *

Речитатив.

 

За ней встает скрипач-мозгляк —

Утеха пьяниц и гуляк.

Высокий рост подруги Джона —

(Он ей чуть-чуть не до колен)

И толщина забрали в плен

Сердчишко карлы-Аполлона.

Уж очень кровью был горяч

Скрипач.

 

 

Схвативши скрипку молодцом

И браво оглядясь кругом,

Сначала взял аккорд бравурный,

Продернул ловко гамму он

И, перейдя в минорный тон,

Наш Аполлон миниатюрный

Запел со скрипочкой в каданс

Романс.

 

Песня.

 

Позволь мне слезы все стереть с твоих очей,

Пойди за мной во след, будь милою моей;

Тогда не будешь знать ни страха, ни скорбей,

И, плюй себе на все!

 

(Хор).

 

Скрипач – профессия моя;

Играю много песен я,

И всех приятней для бабья

Романс: «Плевать на все!»

 

* * *

 

По свадьбам будем мы ходить с тобой вдвоем,

И ух! как весело, как славно заживем!

Забота-мачиха стучись, пожалуй, в дом,

Нам наплевать на все!

 

(Хор).

 

Скрипач – профессия моя, и пр.

 

* * *

 

Без горя, без нужды, довольные судьбой,

Все будем греться мы на солнышке с тобой;

С пустым карманом ли, с набитою ль сумой —

Нам наплевать на все!

 

(Хор).

 

Скрипач – профессия моя и проч.

 

* * *

 

Ты только красотой небесною своей

Меня благослови – и тысячи чертей,

И голод, и мороз, не страшны мне, ей-ей, —

Наплюю я на все!

 

(Хор).

 

Скрипач – профессия моя,

Играю много песен я,

И всех приятней для бабья

Романс: «Плевать на все!»

 

* * *

Речитатив.

 

Он окончил, но старухи красотой

Вдруг кузнец пленился дюжий и лихой;

Налетел с своей рапирой сгоряча

И за бороду схватил он скрипача.

 

 

И ругается, и клятвы он дает,

Что рапирою насквозь его проткнет,

Если он от ней, оставя всякий спор,

Не откажется навеки с этих пор.

 

 

Помертвел совсем от страха Аполлон

И трясется весь, как в лихорадке он,

И пощады просит с жалобным лицом…

Так вся ссора их и кончилась на том.

 

 

Но, хотя в сердчишке виртуоз страдал,

Глядя, как кузнец красотку обнимал, —

Сделал вид, однако, что повеселел,

Слушая, как песню ей кузнец запел:

 

Песня.

 

Красавица моя, кую железо я,

По ремеслу – кузнец;

И в этом ремесле прошел по всей земле

Я из конца в конец.

Я часто деньги брал и в полк за них вступал;

Но через два, три дня,

Как деньги получу, сейчас же укачу,

Ищи потом меня!

 

(Хор).

 

Я часто деньги брал, и пр.

 

* * *

 

О, дева-красота! брось этого шута

С кривляньями его!

Железо кто кует, пусть другом станет тот

Для сердца твоего!

Вот этой кружкой я клянусь, душа моя, —

Коли хоть раз со мной

Ты будешь голодна иль водки лишена, —

Язык иссохни мой!

 

(Хор). (повторяет последние четыре стиха)

* * *

Речитатив.

 

Кузнец победил – и упала

В объятья старуха-красотка;

Отчасти любовь в ней играла,

Отчасти распарила водка.

Скрипач, подмигнув остроумно,

Согласья и мира желает

Обнявшейся паре, и шумно

Он кружку свою осушает

Во здравье их н_а_ ночь!

Тут крошка-Амур разыгрался;

Метнул он стрелою своею, —

К замужней скрипач подобрался

И начал амурничать с нею.

Супруг, собеседник Гомера,

Заметил – и грозною дланью

Жену и ее кавалера

Развел он и крупною бранью

Их выругал на ночь!

Он – парень из самых веселых,

Какие встречались едва ли

И Вакху; в несчастьях тяжелых

Не знал он малейшей печали.

Желал одного – веселиться.

Томился – лишь жаждою вечной,

Одно ненавидел – крушиться.

И вот, вдохновенный, беспечно

Запел он здесь на ночь:

 

Песня.

 

Певец не хитрый я, и песенка моя

В презреньи у вельмож и прочего такого;

Но пчелы вслед за мной везде летят толпой,

Как мчались по следам Гомера дорогого.

 

(Хор).

 

Из-за этого, того,

Ну, и прочего всего,

Потерял одну я;

Двух успел я сохранить,

Недостатка, стало-быть,

В бабах не найду я

Для того и для сего

И для прочего всего.

 

* * *

 

Не знал я никогда, что значит Муз вода,

Кастальские ключи и прочее такое;

Но мой источник весь, кипя, струится здесь,

Парнаса моего здесь место дорогое.

 

(Хор).

 

Из-за этого, того, и пр.

 

* * *

 

К красавицам я слаб; как неизменный раб,

Я чту их прелести и прочее такое.

Но долг священный мой – и Богу быть слугой;

Ослушаться Его – и грех и зло большое.

 

(Хор).

 

Из-за этого, того, и пр.

 

* * *

 

Свиданья сладкий час! как ты чаруешь нас

Восторгами любви и прочего такого!

Но сколько дней любовь взаимно греет кровь?

Решают склонности того или другого.

 

(Хор).

 

Из-за этого, того, и пр.

 

* * *

 

Ах, часто, часто как вводили нас впросак

Их шутки ловкие и прочее такое!

Но дайте лишь вина – и баба поймана!

Люблю я их за то, за се и за другое!

 

(Хор).

 

Из-за этого, того,

Ну, и прочего всего

Потерял одну я;

Двух успел я сохранить,

Недостатка, стало быть,

В бабах не найду я

Для того и для сего,

И для прочего всего!

 

* * *

Речитатив.

 

Так пел певец – и стены дома

Тряслись от бешеного грома

Аплодисментов сотни рук;

Неистово им вторят глотки —

И, чтоб добыть побольше водки,

Один снимает свой сюртук,

Тот очищает в се карманы,

Другой разделся дочиста…

Сквозит повсюду нагота,

Но все зато мертвецки пьяны.

И вот они к певцу опять

Все стали шумно приставать,

Чтоб угостил он их скорей.

Отборной песенкой своей.

Он стал меж двух своих Дебор,

Обвел кругом веселый взор,

Кудрями весело тряхнул

И затянул:

 

Песня.

 

Кипят, шумят пред нами чаши,

У нищей братьи пир горой;

Раскройте ж дружно глотки ваши

И пойте весело за мной:

Прочь все, кому закон по вкусу!

Свобода – светлый праздник нами

Суды приятны только трусу,

Монастыри – одним ханжам!

(Хор повторяет эти четыре стиха).

 

 

Богатство, почести, титулы —

Для нас все это пустяки,

Нам лишь бы дружные загулы —

И все забудут голяки!

 

(Хор).

 

Прочь все, кому закон по вкусу, и пр.

 

* * *

 

Весь день мы по свету шныряем,

И надуваем, и хитрим,

А ночь, на сене, под сараем

Иль в стойлах с милыми лежим.

 

(Хор).

 

Прочь все, кому закон по вкусу, и пр.

 

* * *

 

Конями быстрыми вельможе

В карете нас не обогнать;

На благонравном брачном ложе

Восторгов нам не занимать!

 

(Хор).

 

Прочь все, кому закон по вкусу и пр.

 

* * *

 

Пусть жизнь бежит водоворотом —

Мы чужды этой суеты;

Пусть тот стремится за почетом,

Кто может рухнуть с высоты.

 

(Хор).

 

Прочь все, кому закон по вкусу, и пр.

 

* * *

 

Кричите ж все, поднявши кружки:

Виват – котомки, кошельки,

Тряпье, лохмотья, наши души

И мы, бродяги-голяки!

 

(Хор).

 

Прочь все, кому закон по вкусу!

Свобода – светлый праздник нам!

Суды приятны только трусу,

Монастыри – одним ханжам!

Примечания

1

Абрамский курган, возле Квебека – место, где пал в сражении в 1759 г. генерал Вольф.

Вернуться

2

Моро – крепость, взятая штурмом в 1762 г.

Вернуться