автордың кітабын онлайн тегін оқу Залесье
Дмитрий Иванов

Тегін үзінді

Кітап туралы Пікірлер11 Дәйексөздер5 Қазір оқып жатыр694 Сөрелерде Тегін фрагмент

Дмитрий Викторович Иванов

Залесье

Глава I,

из которой следует, что гость может быть и желанным, и нежеланным одновременно

Большой ценитель белого чая и мягкого сыра с благородной плесенью того же цвета сидел в ореховом кресле с резными перекрещенными ножками и наслаждался любимой едой. На столе лежала раскрытая книга, которую обладатель, по-видимому, не боялся облить или испачкать.

Сам он был уже немолод, половина волос на голове успела поседеть. Аккуратно подстриженные усы и короткая острая борода не позволяли точно определить его истинный возраст. И хоть худое умное лицо с четко очерченными скулами прорезали морщины, не то серо-зеленые, не то зелено-серые глаза игриво сверкали мальчишеским задором. Несмотря на годы, мужчина так и не обзавелся большим животом – неизменным украшением бездельников и обжор. Тело оставалось сухопарым и весьма моложавым. Впрочем, здесь дорогому читателю придется поверить на слово, ведь фигуру человека скрывала просторная роба болотного цвета с красно-коричневым кантом, усыпанным оранжевыми рунами, которые иногда вспыхивали, словно уголья догорающего костра. Тяжелые складки плотной ткани стягивал пояс под цвет одеянию с чудесной пряжкой из светлой бронзы в технике плетеного орнамента с эмалью и янтарем.

На дворе стоял полдень, и плоха была та торговка рыбой, которая не распродала к этому времени весь товар. Но наш герой лишь недавно встал и даже не полностью разогнал остатки дремоты. Почему? Да потому что род занятий его порождал склонность к деятельности ночной, и рано вставать таким персонажам полагалось только в случае крайней нужды, граничащей со смертельной опасностью. Был сей господин магом, не простым, а черным, а точнее некромантом – средоточием порока, богохульства и вселенского зла. Именно так думали о подобных ему крестьянки и каждый день пугали образами нечестивцев проказливых сорванцов. Впрочем, любитель отменного сыра относительно собственной персоны находился с селянками в полном несогласии, ибо мнил себя человеком науки и поборником чистого разума. Думаю, сейчас, после столь пространного представления, читателю захотелось узнать имя почтенного джентльмена. Перед вами сэр Даргул Мортимер по прозвищу Угрехват. Быть может, позже я поведаю, как к уважаемому естествоиспытателю прилипла столь нелепая кличка.

А пока мы знакомились, ткач заклинаний дошел до весьма занятного места в той самой толстой книге, что лежала перед ним, не выдержал, откинулся на спинку кресла, захохотал и закрыл лицо рукой. Ничего не смешило нашего героя более, чем чужая некомпетентность. Очевидно, автор увесистого фолианта допустил явный промах, стоивший ему по меньшей мере репутации в глазах седовласого магистра. А если бы мы могли зайти за спину знатока тайных искусств и посмотреть через его плечо, то заметили бы, что рукопись содержала сведенья о делах необычайных и происшествиях в загадочной стране далеко на востоке. Меж тем господин ученый потянулся к кружке с белым чаем, который хозяйка дома неизменно именовала бесцветной и безвкусной жидкостью, когда описывала соседям странные привычки эксцентричного постояльца. Но насладиться ароматным напитком ему не удалось: в дверь постучали.

«Тысяча йейлов, кого еще принесла нелегкая?» – буркнул про себя любитель изысканных удовольствий, подхватил посох – ведь нежданные визиты в большом городе могут обернуться всамделишной опасностью – и отпер замок.

На пороге стоял парень лет двадцати трех в простой робе, похожей скорее на рясу монаха, чем на облачение чароплета. Молодое приятное лицо было преисполненным надежд. Десятидневная щетина одним могла показаться признаком сурового нрава, а другим – возмутительной небрежностью. Серые лучистые глаза юноши сияли восторгом из-под широкого капюшона. Однако незнакомец поспешил отбросить последний на плечи – дань хорошим манерам. Его волосы в полном беспорядке торчали в разные стороны, и, если бы не пот, что превратил пряди в липкие сосульки, можно было бы заметить, как они отливают золотом на солнце. Незваный гость выглядел поджарым, как геральдический лев, – где ни схвати, всюду почувствуешь угловатые кости. Этого не могло скрыть даже просторное одеяние. У таких, как он, любой натурфилософ может без труда пересчитать все ребра и проследить ход поверхностных мышц.

Вместо приветствия хозяин уставился на посетителя вопросительным взглядом.

– Мое почтение, сэр, – смущенно начал тот с поклоном. – Я прочитал ваше объявление в последнем листке ордена и решил прийти. Вы же ищете помощника? – добавил он и поежился.

– Простите, но вы ошиблись. Никакого помощника я не ищу.

– То есть как? Ведь там было ясно написано, что вы отправляетесь в путешествие и ищете…

– Проходи, – недовольно покачал головой Даргул Мортимер и впустил юношу внутрь. – Послушай, парень, – прямо заявил он, – это орден вынудил меня написать объявление, да проглоти его виверна. Члены совета вбили себе в головы, будто мое путешествие столь далеко и опасно, что будет преступлением отпускать меня одного. Скажу без утайки: я рассчитывал, что ни один безумец не захочет ехать со мной в такую глухомань, а потому все деньги, выделенные на помощника, достанутся мне. Понял?

– Да, сэр.

– Тогда чего же ты ждешь?

– Вы столь откровенны, господин. Не боитесь? А если я обращусь в совет и раскрою ваши планы?

– Тогда я скажу, что не взял тебя… по объективным соображениям, а ты, дабы отомстить, оклеветал меня. И кому из нас поверят? Да тебя просто вышвырнут на все четыре стороны. Видишь, мальчик мой, искать в этом мире правды – занятие пагубное.

– А я действительно не подхожу вам по объективным соображениям? – не унимался наглец.

– У тебя хоть образование-то есть? – покосился на него старый чароплет.

– Да, сэр.

– И по какой специальности? – воззрился на парня мастер.

– Некромантия.

– Ужас! – сквозь зубы выпалил заклинатель и со злости всплеснул руками.

– Почему ужас? Вы ведь некромант, сэр?

– Вот болван, я думал, ты сейчас скажешь, что учился на элементалиста, и потому я с удовольствием могу вытолкать тебя за дверь. Вот тогда и появятся те самые объективные соображения. – Последние слова он произнес нарочито брезгливо: – А теперь мне и крыть нечем.

– Извините, что разочаровал вас, сэр. – В голосе юноши проскользнула нотка иронии. Парень понял, что собеседник затеял некую игру, и решил присоединиться.

Даргул Угрехват повернулся спиной к гостю и склонился над столом. Вмиг перехватил посох и через плечо метнул в посетителя шар огня. Тот вскрикнул от испуга, но мановением руки остановил разряд в паре дюймов от себя.

– Проклятие! – стукнул кулаком по книге знаток темных искусств. Нож, ключ и ложка подскочили на столе и звякнули, будто разделяя негодование владельца.

– Вы хотели меня убить? – спросил молодой маг. Теперь голос его сбивался из-за страха и одышки.

– Нет, но я очень хотел, чтобы мой разряд достиг цели. Тогда бы я мог тебя выставить из-за плохой реакции. А теперь – нет. Молодец, далеко пойдешь, если не умрешь с голоду, – мрачно усмехнулся мастер.

Он сел в кресло и взглядом указал на табуретку в углу комнаты.

– Ладно, подсаживайся – выпей чаю. – Старик придвинул юноше нетронутую чашку (он терпеть не мог перестоявшего настоя и всегда сразу разливал напиток вдохновения по нескольким кружкам).

Парень боязливо посмотрел на прозрачную, еле зеленоватую жидкость и с недоверием сделал первый глоток.

– Ну как? – нетерпеливо произнес пожилой некромант. Он с удовольствием отметил замешательство собеседника. – Жидкость без вкуса, цвета и запаха? Так ведь? Только честно. Не ври.

– Нет, сэр, – покачал головой гость. – Я чувствую тонкий аромат свежескошенной травы, легкий лиственный привкус, хрупкие оттенки полевых цветов, умеренную ноту преющего сена и, возможно, едва уловимую сладость фруктов.

Любитель заморских изысков замолчал, пораженный проницательностью нового знакомого. Какой гоблин научил нищего долговязого бедолагу так хорошо разбираться в теме, которую почтенный господин считал своей личной территорией?

– И что это, по-твоему? – напыщенно осведомился хозяин.

– Мне кажется, вы угостили меня тем восхитительным белым чаем, о котором ходят легенды. Говорят, его везут через океан из далекой-далекой южной страны. А там его собирают на отрогах гор, где не бывает ни холодно, ни тепло, а стоит вечная весна, отчего почки деревьев покрыты легкой серебристой шерсткой.

– Ты знал, подлец! – приободрился опытный заклинатель.

– Нет же, сэр. Просто я читал о напитке, когда был студентом. Помню, я воображал себе его вкус по описанию в книге. А когда попробовал, сразу же понял: он.

Мортимер молчал и продолжал исподлобья глядеть на юношу. Ясные, чистые глаза гостя, прямой открытый взор, удивительная откровенность и искренность заставили каменное сердце, изрядно подернутое льдом, оттаивать все больше и больше. Конечно, суеверные селянки со мной не согласятся. По их мнению, знатоки темных искусств полностью лишены упомянутого органа как в метафорическом, так и в физическом плане. А как иначе проявлять чудеса нечестивости и порока? Но спешу разубедить читателя: каждый некромант является существом человеческим, порою даже весьма ранимым. Просто особенности их изысканий и практик создают у лиц непосвященных образ созданий черствых и беспринципных. Хотя тем лучше, ведь подобные представления в известной мере защищают приверженцев магии смерти от любопытных глаз и нежеланных вторжений.

Можно было бесконечно умиляться, с каким нескрываемым наслаждением паренек пил божественный чай и ловил каждый миг удовольствия. Но Даргул Угрехват решил играть роль несгибаемого героя до конца – насколько хватит первоначального запала.

– Может, тебе денег дать? А?.. – предложил чародей и испытующе глянул на собеседника. – Трех золотых хватит?

– Нет, я денег не возьму, – покачал головой юноша и отставил чашку с последним глотком ароматного напитка. – По крайней мере, ни за что.

– Слушай, мальчик, ты не на собрании паладинов перед дарохранительницей исподнего святого Калимикста. Мы – некроманты – люди склада практического. Раз уж ты такой настырный, до сих пор сидишь тут и отравляешь своим присутствием мой завтрак, я готов поделиться суммой, причитающейся помощнику, но не всей. Тогда и ты уйдешь не без улова, и я останусь в прибыли. Решение разумное. Соглашайся. И кстати, тебе не придется отправляться невесть куда и подвергать жизнь опасности. На твоем месте я бы еще и спасибо сказал.

– Нет, сэр, извините. – Парень привстал с явным намереньем удалиться, но старик схватил его за запястье и прижал руку к столу.

– Подожди, мы не закончили. – Пожилой некромант внимательно посмотрел в глаза гостю, и тот бухнулся обратно на табуретку. – Расскажи, дружок, чем ты живешь, как зарабатываешь на жизнь?

– О, сэр, – вздохнул юный маг. Тема явно оказалась весьма чувствительной. – Если бы вы знали… Открыть собственную практику не дают. Все нормальные места в больших городах уже распределили, и никто не желает пускать новичков. На службу к баронам и графам устроиться невозможно: требуется боевой опыт. А его можно приобрести, только будучи в войске аристократа. Получается заколдованный круг. В общем, я промышляю мелкими заработками. Мне стыдно, очень стыдно, господин. Я ловлю природных и кладбищенских духов, запираю их в колбы и продаю на ярмарках.

– Неужели кто-то покупает? – поразился мастер.

– Конечно, спрос маленький, но я и заготавливаю понемногу. Берут разные люди: те, кто хочет удивить гостей, отомстить или навредить кому-нибудь – возьмут и разобьют склянку в доме недруга, выпустят потустороннюю сущность, – зачем-то берут алхимики и начинающие демонологи.

– Демонология? Разве демонология не запрещена властями? – изобразил нарочито деланое изумление старший чародей.

Парень лишь ехидно улыбнулся в ответ.

– Понятно, – махнул рукой пожилой заклинатель. – Ты чай-то допивай, – добавил он и уставился на собеседника.

Он вспомнил молодость, когда нужно было снимать жилье, оплачивать недешевое обучение, да еще и оставить кое-какие крохи на еду и одежду. Это только со стороны кажется, что магу легко заработать. Спрос на такого рода услуги всегда невелик, ведь обыватели, далекие от науки, боятся связываться с созданиями тонких миров, предпочитая обходиться привычными средствами. До сих пор некоторые невежественные крестьяне полагают, будто, единожды применив заговоренный свиток, они навлекут на все хозяйство страшное проклятие до седьмого колена. Но мы-то с вами – люди образованные – знаем, что такое случается, только если колдуна не устроит цена за его старания.

Вот и сэру Даргулу пришлось в начале пути изрядно покрутиться. Зарабатывал он тем, что зачаровывал рыбакам варежки, в которых те доставали угрей из ловушек. Добыча никогда не выскальзывала из рук, а перекладывать улов было одно удовольствие. Причем будущий мастер никогда не забывал устанавливать срок действия заклятья на сто дней, дабы поддерживать постоянный спрос. Вы, конечно, уже догадались, что за это изобретение наш герой и получил странное прозвище Угрехват. А все из-за Алдульфа Марферри, да свалится помет вирма с расстройством желудка на его дурную голову! Именно он каким-то образом прознал о неблаговидном занятии юного Мортимера и раструбил о нем на всю академию. Кличка пристала намертво, хотя о ее происхождении многие теперь позабыли. А когда ученому пришла пора издавать свою первую работу, начальник книгопечатни поморщился, глядя на обложку рукописи, и спросил: «Кто это – Даргул Мортимер? Не знаю такого. Зато Даргула Угрехвата все знают».

Взял и зачеркнул фамилию, а рядом вывел «Даргул Угрехват».

Посетовав на себя за непростительное мягкосердечье, старший заклинатель с облегчением сказал:

– Ясно, сам таким был в твои годы. Даже, грешным делом, помыслил в землепашцы податься. Хочешь десять золотых? Сможешь отправиться в южный портовый город и устроиться в контору какой-нибудь торговой компании экспертом и оценщиком, сейчас продажа артефактов заморских земель приносит огромные прибыли, без куска хлеба не останешься, да и все ж не по болотам со склянками лазить.

– Благодарю вас, сэр, за столь заманчивое предложение, а еще более за сочувствие. Я вижу, вы – человек высоких моральных качеств. – Молодой маг старательно подбирал слова, и голос его снова задрожал. – Но я не возьму ваших денег. Видите ли, когда я к вам шел, я мечтал вовсе не о блеске золота и звоне монет. Вы – великий путешественник. Слухи о ваших похождениях стали легендами. Вы спускались в глубокие пещеры, проникали в древние гробницы, отыскивали тайные святилища, а однажды нашли целый затерянный город. Вот о чем я мечтал. Дух приключений вскружил мне голову. Стоило закрыть глаза, как передо мной вставал дивный мир, такой, каким я себе представлял его по книгам… Только по книгам, – прибавил он печально и опустил взор. – Простите, как-то мне не пришло в голову, ведь вы никогда не брали с собой попутчика. Теперь я понял: вы – волк-одиночка. Помощники вам только в тягость. Это все мой эгоизм. Вбил в голову, будто вы сразу согласитесь, ведь я и учился хорошо, и в алхимии разбираюсь, и ростом вышел, и сила есть, и выносливость. Не смотрите, что худой. На самом деле я жилистый. Но я совершенно не подумал о вас. Теперь я осознал и проклинаю свою самоуверенность. Простите еще раз за вторжение и за испорченный завтрак.

Парень отвел взгляд – наверняка лицо его покраснело – и встал из-за стола.

– Да постой же! – одернул юношу сэр Даргул. – Никуда я тебя не отпускал.

– О нет! Думаю, мы теряем время. – Гость решительно направился к выходу и потянул ручку на себя.

Но старый некромант ловко поддел посох и махнул им в сторону двери. Та молниеносно захлопнулась прямо перед носом нового знакомого.

Начинающий маг резко развернулся, в серых глазах застыло недоумение.

– Я не желаю более участвовать в ваших играх, сэр, – произнес он с нарастающим раздражением.

– Я передумал, я не дам тебе денег, по крайней мере сейчас, – с плутовской улыбкой проговорил господин Мортимер и хитро воззрился на юного ткача заклинаний.

– Очень хорошо! – усмехнулся в ответ посетитель. – Это все? Теперь я могу идти?

– Нет, не все, – торжествующе сказал хозяин. – Я подумал… что мне действительно нужен помощник.

Дорогой читатель, вероятно, догадался, что магистр так или иначе возьмет молодого чародея с собой в дорогу. Ведь без такого сюжетного поворота и романа-то не было бы. Это в жизни сплошные расставания и отказы. В книгах же – наоборот: люди находят друг друга, а потом вместе попадают в истории и переделки, на то она и книга.

– Да неужели? – недоверчиво бросил парень.

– Именно. – Даргул Угрехват поднялся из-за стола и постарался выглядеть как можно более внушительно.

– И после ваших игр и издевательств я еще и должен согласиться. – Гость попытался изобразить праведный гнев на фоне плохо скрываемой радости. – Вы сначала даже не хотели меня пускать, потом искали предлог, чтобы выгнать, затем пытались сжечь шаром огня, намеревались откупиться и, быть может, отравили медленно действующим ядом.

– Остынь, мальчик. Дай старику поразвлечься. У тебя есть все: молодость, сила, рост, красота, будущее. А я отгулял свое и постепенно отхожу в лучший мир. Вот помру, у тебя представится возможность станцевать джигу на моей могиле. Ты, конечно, согласен? – пожилой некромант уверенно протянул ладонь.

– Конечно согласен, – с улыбкой облегчения повторил за ним юноша и крепко пожал мастеру руку.

– Вот и славно, – покачал головой опытный чародей. – Кстати, как тебя зовут, дружок?

– Тэдгар. Тэдгар из Гуртсберри.

– Очень приятно, Тэдгар из Гуртсберри. Думаю, мне представляться не стоит?

– Магистр Мортимер, ваша слава всегда вас опережает.

– А ты льстец, приятель, – усмехнулся Угрехват. – Сядь. Надо решить два вопроса. Во-первых, ты, безусловно, голоден. По крайней мере, я в твои годы хотел есть круглые сутки. Во-вторых, нужно поговорить о целях предстоящего путешествия. Я сейчас схожу вниз, закажу еды. Не волнуйся, я плачу за все, раз уж мне не миновать расходов на помощника. Посиди тут. Только ничего не трогай. Надеюсь, тебе можно доверять? – И наш герой нарочито серьезно взглянул в глаза новому знакомому.

Парень кивнул в ответ, и сэр Даргул в три шага пересек комнату, вышел, запер дверь снаружи и для надежности повел посохом вокруг замка, бормоча заклинание.

Когда мастер вернулся, юноша сидел на той же табуретке. И не прикоснулся ни к одному предмету. «Послушный, хорошо», – не без удовольствия отметил старый маг.

– Скоро нам принесут обед. Я уж не знаю, что ты обычно ешь. Но ты ведь мой помощник, плачу за тебя я, значит, и меню выбираю тоже. Сегодня будет… Хм, а что будет – ты узнаешь, когда принесут. И… ты хоть знаешь, куда я направляюсь?

– В Залесье, сэр.

– А тебе известно, где расположено Залесье?

– Где-то на востоке, сэр.

– Ясно, – вздохнул пожилой некромант. Он всегда был уверен, что молодежь не сильна в географии. Вроде бы в одном из недавних сочинений весьма фривольного содержания высказывалась мысль, будто это вообще наука не дворянская. Но уж если ему взбрело в голову взять под опеку долговязого огольца, стоит посвятить парня в суть дела.

Мастер забросил в рот последний кусок сыра с белой плесенью, отставил пустую тарелку в сторону, заложил в книгу закладку и убрал фолиант со стола, небрежно стряхнул на пол крошки, подошел к полке, взял какой-то свиток и развернул его перед Тэдгаром из Гуртсберри.

Парень прочитал название: «Карта порубежных графств Гарнации и восточных королевств». На большом листе качественного пергамента уверенной рукой была нанесена береговая линия континента, государственные границы, горные хребты и отдельные пики, лесные массивы, реки и озера, обозначены города, замки, аббатства и основные дороги, автор отметил логова драконов, пещеры карликов, некоторые древние монументы и места, пользующиеся дурной славой. Здесь же художник изобразил местных животных, редкие диковинные растения, а в морях – китов, кракенов и других чудищ из пучины, а еще корабли под парусами с пушками и товарами из далеких земель.

Надо сказать, в те времена ландшафт был совершенно диким. Сейчас каждый клочок земли либо распахан, либо отдан под пастбище или охотничьи угодья. А в прошлом людские поселения порой разделяли сотни миль бескрайних чащоб и топей, и можно было скакать дни напролет, нигде не встретив человеческого жилья. Да и уроженцы западных областей считали, что в глубине континента царствуют сущие чудовища, обитают одетые в шкуры варвары, возможно племена псоглавцев и людоедов.

– Так, – сказал сэр Даргул, когда Тэдгар наконец-то оторвался от карты и вопросительно взглянул на мастера. Старый некромант ткнул костлявым пальцем в городок на левом краю свитка. – Мы находимся в Кевиллхэме. До границы можно доехать за сутки. Много вещей не бери. Я путешествую налегке. Возьмем быстрых лошадей и… только ветер в ушах засвистит. – Ткач заклинаний явно воодушевился, глаза сверкнули задорным огоньком. Думаю, поскачем вот по этой дороге, видишь – самый прямой путь. Ты как держишься в седле, приятель?

– Хорошо.

– Вот и отлично. Отсюда начинается королевство Гунхария. Знал бы ты, мальчик, какой отменный там делают бекон. Гунхарский бекон – лучший от моря до моря. Как же редко торговцы – тысяча ведьм на их окаянные головы! – привозят его в наши края. Данстан из Маглбури всегда говорит мне, будто я слишком много бекона ем, а он, дескать, вреден для здоровья и вызывает полноту. Ну как, право слово, такой вкусный продукт может быть вредным? Ерунда какая. А я самого Данстана по животу – щелк! – и говорю, мол, ты бекон не трескаешь и вон какое брюхо отрастил, а я ем и ничего – как в тридцать лет хожу. Ладно, к делу. Некогда носил корону Гунхарии совсем мальчик. Вместо него страной руководил вельможа из Залесья, Иан Винкорн, а когда подросток умер без наследников, на трон возвели сына регента – Мациуса Винкорна. Он покинул Залесье и теперь там бывает нечасто. Но территория до сих пор принадлежит ему. Там же стоит их родовой замок – самый красивый по ту сторону гор. Видишь, сколько башен?

Юный чароплет кивнул.

– Теперь приезд хозяина – настоящий праздник. Залесье ограничено со всех сторон Венедскими горами. Это своеобразная впадина или котлован величиной с целую страну. Добраться туда можно через перевалы, коих с нашей западной стороны, благо, много. Но все они хорошо охраняются, причем не только людьми… – Угрехват хитро подмигнул, – но и драконами. С первыми мы можем договорится, со вторыми, скорее, нет. Гряда поросла лесами. Вот почему край так называется. Зато внутри, на плато, местность холмистая, с одинокими скалами, плоскими вершинами и невысокими горами, где, кстати, добывают золотишко, но нам до него нет никакого дела. – Хозяин оторвался от карты и посмотрел на гостя – тот тоже поднял взгляд. – У тебя есть теплые вещи, сынок?

Тэдгар вспомнил про старый драный зимний плащ на столь вытертом меху, что уже и не узнать, какому животному он принадлежал, и сказал:

– Нет, сэр.

Почему-то господин Даргул ничуть не удивился:

– Ясно. Погода там меняется постоянно. Во-первых, в горах всегда холоднее, чем в низине. Если на равнине деревья одеты в зелень, а трава сочна, в Венедах может лежать снег. Во-вторых, если утром светит солнце, а на лбу выступает пот, под вечер вполне может налететь промозглый ветер, а колотун заставит стучать зубы. Тем более сейчас, когда на дворе осень. – И господин Мортимер взглянул в окно, как если бы хотел убедиться в собственной правоте. – Парень, как у тебя с тальмарийским?

– Тальмарийским? – переспросил молодой маг.

– Ну да, – уверенно ответил Угрехват.

– В академии учил, преподаватели хвалили, – ловко переложил ответственность юноша.

– Они всех захвалить готовы, только бы быстрей от них отвязались, – ворчливо отмахнулся мастер.

– Но почему тальмарийский?

– Да потому, что ты местный язык точно не знаешь и скоро не выучишь. Я начал осваивать… – Магистр указал взглядом на потрепанный томик на краю стола, книга прижимала северо-западный угол карты.

На засаленном переплете новоиспеченный помощник едва разобрал полустертый заголовок: «Грамматика и вокабулярий Залесья и Ульпии».

– Хотя кому, как не тебе, его учить? Моя голова старая больше забывает, чем запоминает. Эх. В общем, к чему это я? Ах да, лет двести, а то и триста назад в Залесье начали приезжать купцы из Тальмарии. Они обживались, заводили конторы, налаживали связи. Короли Гунхарии переселение поддерживали – еще бы, иноземцы наладили прибыльную торговлю и платили крупные налоги в казну. Скоро тальмарийцы стали в Залесье господами, местное население работало на их цехи и гильдии, а толстосумы заправляли в городских советах. Потому подчиненные вынуждены были учить чуждый язык держателей власти и богатств. Вот откуда основная часть населения Залесья худо-бедно разговаривает на тальмарийском. Правда, чиновники Винкорнов изъясняются на гунхарском. Ну а нашего наречья там не знает никто, будь уверен, – засмеялся наставник.

Тэдгар из Гуртсберри усмехнулся в ответ. Он даже начал ворошить память в поисках расхожих фраз, например: «Здравствуйте, а где здесь можно купить гунхарский бекон?» или «Есть ли в вашем городе лавка алхимических товаров?» и, конечно, «Не подскажете, где тут поблизости заброшенное кладбище, где можно откопать парочку скелетов?».

Впрочем, про скелеты лучше не упоминать, вдруг местные жители продолжают пребывать во тьме суеверий и с недоверием относятся к последним научным достижениям?

– Теперь глянь сюда. – Мастер ткнул пальцем в изображенную на карте местность южнее отрогов Венедских гор. Это – Ульпия. Земля переходит из рук в руки. Каждый завоеватель стремится обобрать и разграбить эти селенья, а местные аристократы – бояре – люто грызутся между собой. Они постоянно сменяют правителей, господарей, которые подчиняются то Гунхарии, то Отмании, воинственной варварской империи на юго-востоке, вот здесь. На фоне постоянных войн и распрей в стране приумножаются бедность и запустение. Как я понимаю, жители Ульпии платят дань Отмании, чему, мягко говоря, не рады северные соседи. Хотя, может, там снова сменилась власть, и теперь они опять вассалы короля Гунхарии или еще кого?.. – Пожилой некромант многозначительно взглянул на собеседника, будто в ожидании аплодисментов за наглядный и исчерпывающий доклад.

Тэдгар из Гуртсберри не знал, как следует отблагодарить магистра за разъяснения, хотя внимание последнего переключилось на другой предмет:

– Время! – воскликнул сэр Даргул. – Нам должны принести еду. У тебя будет возможность насмотреться на карту. Давай-ка пообедаем. – С этими словами старший чародей проворно свернул свиток и поставил его на полку.

В тот же миг в дверь постучали, и хозяин мановением руки заставил замок открыться. Вошли дородные девушки из закусочной напротив, и вскоре на столе появились две зажаренные половины курицы, тушеные овощи с грибами в сырном соусе, толстые мягкие лепешки и даже печеные яблоки. На отдельном блюде в качестве главного украшения трапезы лежали полоски гунхарского бекона. Настоящий пир для юноши, который несколько дней кряду питался похлебкой из сорняков, черствым хлебом да жидкой овсянкой.

У вечно голодного парня потекли слюнки и заурчало в пустом животе. Но молодой мужчина решил проявить благонравие и скромно стоял в ожидании, пока господин Мортимер не окажет милость и не предложит отведать чудесное угощение.

– Ешь давай, не строй из себя скромнягу, – весело сказал сэр Даргул. – Раз уж выпросил у меня должность помощника, ты обязан хорошо питаться. Ведь тебе нести мою поклажу, походную лабораторию и прочие вещи. А для того нужны силы. Вот и набирайся. А я пока заварю еще чайку.

Тэдгар сел за стол, а радушный хозяин придвинул гостю тарелку с цыпленком. Угрехват щелкнул пальцами, и под чугунным чайником зажглась жаровня.

– Запомни, мальчик мой, – произнес старший маг голосом проповедника на кафедре. – Белый чай – штука очень капризная. Перегреешь воду – убьешь весь вкус, недогреешь – не дашь оттенкам раскрыться. Как только со дна пойдут тонкие цепочки пузырьков, похожие на жемчужные бусы, сразу снимай с огня. Всегда бери побольше почек. Заваривай медленно, дай листочкам перемешаться. Отмерять время – дохлый номер. У меня никогда не получалось. Лучший способ узнать о готовности – проверять аромат, а иногда и пробовать. Недодержишь – будет вода водой. Передержишь – горечь несусветная.

Когда напиток вдохновения был готов, сэр Даргул присоединился к трапезе. Голодный парень жевал, молчал и слушал.

А мастер, видимо равнодушный к пище, предпочел продолжить беседу:

– Ты знаешь цель нашего путешествия?

– Да, новая форма нежити.

– Именно, совершенно новая, никогда не известная ранее. И как только их не называют! Но в целом именуют упырями или вампирами. Слыхал такое слово?

– Нет, сэр.

– И я – тоже, до недавнего времени. Если учесть скорость, с которой новости из Залесья достигают наших мест, получается, им лет десять, – задумчиво проронил господин Мортимер, глядя в потолок. – За эти годы многие щелкоперы успели потрудиться и примерить на себя лавры крупных знатоков темы, нет, даже экспертов в области вампиризма. Последнее словцо, кстати, они и придумали – дескать, речь идет о некоем явлении, а не просто очередном типе бродячих покойников. По мне, дело ясное, красивые речи дороже продаются. Во всех сообщениях у вампиров имеются общие черты. Логично предположить, что они действительно присутствуют у данных существ, если повторяются из рассказа в рассказ. Во-первых, считается, что создания сии мертвы. Собственно, поэтому совет и определил их как новый тип нежити. Во-вторых, – быть может, эта черта самая яркая – они пьют кровь. Но истории разнятся. Одни утверждают, будто упыри питаются кровью, другие – что питье крови приобретает у них форму одержимости. Ведь отлично известно, что немертвые не испытывают чувства голода, а обновление их тел не происходит за счет питательных веществ. Не у всех имеется кишечник в рабочем состоянии. Некоторые авторы пишут, что таинственные создания нападают исключительно на людей. Другие уверены, что они не гнушаются и кровью животных. По-моему, из крови упыри могут извлекать некие магические компоненты. Не зря же именно кровь поддерживает живых существ – от муравья до гигантского кита. Как ни странно, исчерпывающих исследований этой жидкости с точки зрения магических свойств до сих пор не проведено. Поражаюсь безделью и недальновидности алхимиков. Им бы все золото да алмазы получать или орихакурон с мифрилом трансмутировать. Только за деньгами и гоняются. А наука стоит. Эх! – Мастер тяжело вздохнул, с удовлетворением посмотрел на тарелку Тэдгара, где недавно лежала половинка жареного цыпленка, а сейчас находилась лишь горстка костей с ошметками кожи, и добавил туда пару полосок бекона и тушеных овощей. – Кроме того, авторы отмечают, что вампиры не переносят дневной свет. Но тут начинаются расхождения. Гальфрид Тоусенд заявляет, что днем они вынуждены проводить время в собственных могилах, а покидают их лишь ночью.

Однако преподобный Ригор Сартберри-Силл совершенно с ним не согласен. Он утверждает, что кровососам вовсе не обязательно пребывать во гробе, днем они могут находиться где угодно, главное – избегать солнечных лучей. Причем тот же Тоусенд, да разорви его мирквудский вепрь, сообщает, что для вампиров губительно любое освещение. А Сартберри-Силл, проклятый священник, полагает, что они вполне здравствуют при свете свечей, костра и даже разрядов маны. Как известно, некоторые магические структуры крайне нестабильны и разлагаются на свету, взять хотя бы триединый излучатель Брайта или ультраполяризованный импульсный конденсатор Майнсуорта. Тот вообще нужно защищать от любых лучей, а не то взорвется. Но предполагаемые объяснения связи с могилой… Бр-р-р… Выглядят крайне неубедительно, да и смешно. Также известно, что вампиры в некотором роде размножаются. Нет, не так, как ты подумал, – ухмыльнулся старый некромант. – Когда особь кусает человека, последний после смерти становится кровососом. Данаван из Дриллдерри пишет, будто это случается всегда, Тоусенд – наоборот, – что очень редко и что жертвы отходят в мир иной. А чудак Сартберри-Силл где-то узнал, что для обращения несчастного вампир проводит тайный ритуал. И здесь любая логика бессильна. Нужно проверять, устанавливать, как говорится, опытным путем. Вот тут общие черты и заканчиваются.

Далее идет полный раздрай во мнениях. Тоусенд считает вампиров существами звероподобными, безмозглыми. По его мнению, они передвигаются на четвереньках, роют землю когтями и полностью утратили человеческие черты и сущность. А Сартберри-Силл, напротив, отмечает, что они почти не отличаются от людей. Их можно опознать по огромным клыкам, но те видны только в момент укуса. А так и держатся, и говорят, и двигаются словно живые. Но бледность в некотором роде выдает их. Райнальд фон Рилле и Герард фон Дассель описали превращение кровососов в летучих мышей, а Крежмир Атурио – в волков, медведей и кошек. Баделин, приор Каллестина, откуда-то выкопал, будто кровососы не переносят серебра, а потому не отражаются в зеркалах, поскольку те покрыты слоем сего драгоценного металла. Вот все его основания и доказательства. Мол, нате, кушайте. Хочется спросить: он хоть раз вампира в глаза видывал, так просто или в зеркале? Нет! Ему байки напели доверенные люди из числа купцов. Если для таких, как они, деньги не пахнут, то и упырей, естественно, серебряники не отражают. Некий щелкопер, Перкин Даувальт из Хэмсби – никогда не слышал о таком раньше, – в весьма низкопробной книжонке поведал, будто стоит только перед вампиром рассыпать горсть зерна, проса или любого сыпучего материала типа бусинок, жемчужин или ягод, так упырь тотчас бросится их считать и не остановится, пока не сочтет все до последней крупинки. Ну и как тебе?

– Полная ерунда, – поддержал мастера Тэдгар из Гуртсберри.

– Именно, друг мой, именно! – обрадовался понимающему слушателю Угрехват. Сколько у нас под ногами всего рассыпано. Листьев осенью – сотни на одной тропинке. А песчинок? И вовек не сосчитать. К тому же, если вампиром стал малограмотный крестьянин… ведь он и до ста не досчитает. А Малахи Анварский, аббат Окшама, – вот учудил, чтоб ему вовек не вылезать из своих видений. Пишет, будто вампиры боятся креста. А знаешь почему? – Магистр указал пальцем вверх и усмехнулся в усы. – У самого посох с навершьем в виде креста. Этак он авторитет поднимает. Может, посох-то у него и впрямь зачарованный. Но бумагомаратель пошел куда дальше. Он пишет, что при нападении жертве надо взять две палочки и скрестить их, после чего исчадие тьмы, если не издохнет на месте, точно убежит обратно в могилу. А теперь представь дерево. Сколько различных веточек да сучков перекрещено? А на земле сколько их скрестно лежит? Если так думать, бедным вампирам и ступить-то некуда. Хоть вовсе из гроба не вылезай. А ты, парень, как думаешь?

– Ваша проницательность, сэр, способна изобличить любую непоследовательность, как бы глубоко она ни была запрятана в череде ложных рассуждений, – отчеканил Тэдгар фразу, которую похитил из какого-то низкопробного чтива. Юноша смекнул: старик обожает лесть, причем даже самую простую и незамысловатую.

– Эх ты! – потрепал его по волосам Даргул Угрехват и подал парню печеное яблоко в награду за сообразительность. – Многие авторы упоминают чеснок как первейшее средство от вампиров. Уничтожить он тварей не может, но неприятен для кровососов сильно. Кстати, в книжицах приводятся разные способы убийства упырей. Хотя разве к нежити можно применять такое словечко? Мудрено убить то, что уже мертво. Преподобный Райнальд фон Штирзунд предлагал использовать понятия «уничтожить» или «разрушить». Но кто его послушал? Все следуют порочной привычке, даже я временами. Ну-с… Уничтожают их обычно в могиле в дневное время. Прах можно сжечь, а можно отрубить голову и положить в ноги, вбить в сердце кол осиновый или железный, напихать в рот чеснок, выставить тело на солнечный свет. Каких только издевательств не придумают люди. Ладно, основное я тебе рассказал. Все сочинения о кровососах, какими бы толстыми они ни были, сводятся к вышеупомянутому набору фактов. Что ты об этом думаешь, мальчик мой? – спросил господин Мортимер тоном профессора на итоговом экзамене.

Тэдгар смекнул: от ответа зависит отношение мастера и, может, сама поездка. Пожилой некромант глядел испытующе прямо в глаза собеседнику. Времени нет. Нужно придумывать на ходу.

И, не отрывая взора от магистра и ловя каждое изменение в лице ученого, парень начал:

– Я, конечно, не читал столько, сколько вы, сэр, и не могу иметь весомого мнения в таком вопросе. Но ваш рассказ, такой обстоятельный и емкий, позволил и мне сформировать некоторое отношение к делу. – Юноша сделал паузу, собрался с духом и продолжил: – Сведенья в этих, с позволения сказать, книжицах разрозненные, непоследовательные, недостоверные. Они противоречат здравому смыслу. И виной всему, рискну предположить, является тот факт, что ни один из уважаемых… – последнее слово молодой мужчина произнес с открытым ехидством, – авторов никогда в Залесье не бывал и вампиров не видел. Убежден, ваше исследование непосредственно на месте событий позволит наконец-то собрать истинно научные данные и создать стройную обоснованную теорию.

Даргул Угрехват ликовал. В душе старый естествоиспытатель был тронут до слез. Нет, он не ошибся в выборе помощника. Мальчишка полностью перенял его точку зрения и рассуждал в нужном направлении. Неужели мечта сбывается? Худой долговязый паренек стал его последователем. Если так, с ним и в самом деле можно отправляться в Залесье.

– Верно, друг мой. Как славно хоть раз в жизни встретить человека мыслящего, а не самонадеянного простофилю, который верит каждому листку, вышедшему из-под пера якобы уважаемых приоров, аббатов и ученых, и бросается на защиту своих заблуждений с открытым забралом. А авторы те, с позволения сказать, протирают робы в кабинетах, засели в монастырях, замках, башнях и даже носа не суют дальше послеобеденной прогулки возле дома. Переписывают байки, сплетни, сказки без малейшей попытки осмыслить суть вопроса. Вот откуда неразбериха. Ты верно подметил: смысл моей, то есть уже нашей, поездки и заключается в том, чтобы всесторонне изучить вопрос на месте, описать на примерах и привести в работе те факты, коим мы были свидетелями. Нам необходимо все проверить и перепроверить, а главное – объяснить. И, возможно, как бы это смело ни звучало, установить способ поднять вампира самостоятельно. Ведь, как сказал Дэймон Гратц: «Нет такого вида нежити, который бы не мог быть создан с помощью некромантии».

Тарелки опустели, как и чашки с чаем. Пожилой ученый утомился от долгого насыщенного монолога. Чувства бурлили, в груди клокотало, голосовые связки пересохли. Надо посидеть в тишине и восстановить равновесие.

– Ладно, на сегодня хватит, – произнес магистр и встал из-за стола. Тэдгар последовал его примеру. – Ты все правильно понял, сынок. Мы выезжаем послезавтра. Я дам тебе два золотых. – Он положил деньги на стол. – Купи себе чего-нибудь в дорогу, не забудь про теплую меховую накидку, собери вещи, подготовься к путешествию. Жду тебя завтра в полдень здесь с отчетом. Договорились?

Вместо ответа юноша поднял серые лучистые глаза и проникновенно посмотрел на мастера.

Тот кивнул.

– Я же обещал, ты принят. Можешь не сомневаться. Я не уйду без тебя – слово джентльмена. – И сэр Даргул похлопал нового помощника по костлявому плечу.

Глава II,

из которой читатель узнает, что делают из очень редкого корня, а также расширит знания о сферах применения магии

Те, кто говорят, будто не в деньгах счастье, наверняка уже имеют достаточно золота. Ведь когда тебе не на что купить еду, ты мерзнешь на ветру, а из последнего жилища грозятся выгнать за неуплату, тебе, скорее всего, нет дела до поисков большой любви, вселенской истины, повышения собственных моральных качеств или падения нравов общества. Тэдгар из Гуртсберри считал именно так. И когда у парня в кармане оказались два кругляшка презренного металла, он сразу почувствовал себя увереннее. Плечи распрямились, дышать стало легче, взгляд перестал прятаться, а походка сделалась свободнее. Теперь юноша никого не стыдился, не боялся смотреть в глаза прохожим и весело шагать по самой средине улицы, а мир заиграл новыми цветами и преисполнился красоты.

Для начала молодой маг зашел к портному и справил отличный зимний плащ, подбитый кроликом, с воротником из волчьего меха. Далее пробежался по лавкам и купил несколько мелочей в дорогу и еды для ужина, конечно не забыв про гунхарский бекон (хочешь понравиться мастеру – думай и делай как мастер). Как же славно, когда и продавцы, и покупатель остаются довольны, никто не чувствует себя ущемленным и не мнит другого мошенником, а, наоборот, желает удачной торговли и счастливого пути. Деньги – хорошая штука, когда они есть. Кроме того, помощник Угрехвата отдал все долги хозяйке своей каморки и заплатил наперед, дабы она не выставляла его пожитки, когда их обладатель будет скакать по горным перевалам Венедов.

На следующий день Тэдгар встретился с сэром Даргулом. Вопреки ожиданиям, старый некромант не заставил парня собирать и упаковывать его вещи. Их оказалось не так много: весь скарб известного естествоиспытателя включал пару седельных сумок. Зато юноша познакомился с лошадками. Животные были крупными, мохноногими, мускулистыми, высокими, с широкими мордами, большими ноздрями, густыми гривами и прочными массивными копытами. Добавьте к этому добродушный уравновешенный нрав, отличное послушание – и вы получите идеального компаньона для далеких путешествий. Такие будут одинаково хороши и на узкой тропе меж скал, и в бескрайней степи, и в зной, и в лютый холод. Особой резвости от тяжеловозов ждать не стоит, но плавность хода и выносливость важнее, когда находишься в седле почти целыми сутками.

Стоит отдать должное господину Мортимеру. Он более ни разу не упомянул о нежелании брать молодого чародея на службу. Вероятно, пожилой ученый смирился с неизбежностью присутствия Тэдгара и в каком-то смысле включил его в список объектов исследования. Чувствовалось, как знаток тайных искусств наблюдает за менее опытным компаньоном, словно за диковинным насекомым, и дивится его промахам. Он по-доброму потешался над попытками парня сделать все по-своему, без помощи наставника, и не спешил вмешиваться. В свою очередь, юноша, который никогда бы не позволил ничего подобного в кругу сверстников, в обществе сэра Даргула не боялся показаться смешным. Он полностью расслаблялся и открывался, будто знал, что в самый нужный момент старик протянет сухую, но сильную руку помощи.

Вот в таком настроении два некроманта ранним утром, как только первые лучи солнца позолотили шпиль ратуши сонного Кевиллхэма, отправились навстречу рассвету в далекое путешествие. Дорогой читатель, прошу у тебя прощения. Я не стану приводить занятные подробности странствия наших героев до границ Залесья, а то книга сия превратится в многотомную эпопею, подобную объемом той, что в позапрошлом веке имел усердие написать небезызвестный граф Леон фон Диккбаух. А потому я не смогу поведать о том, как почтенный Мортимер открыл для Тэдгара из Гуртсберри белое пиво, после чего тот, к вящему удивлению местных жителей, лихо отплясывал рил за рилом под резвые гунхарские мелодии (подходит ли такого рода музыка для упомянутого танца – на сей счет сочинитель не может представить авторитетного мнения).

Вы не узнаете и о том, как сэр Даргул объелся знаменитого бекона, получил легкое расстройство пищеварения и заставил новоиспеченного помощника кормить его углем прямо из очага. А еще стоило бы живописать, как чародеи в городе Кечварош изловили в трактире проказливого духа. Тот три года докучал постояльцам таверны, и магам пришлось засадить его в бутылку. К слову, она до сих пор стоит на каминной полке в трактире, и каждый может увидеть, в каком жалком состоянии пребывает ныне нечистый, если, конечно, какой-нибудь неуклюжий рыцарь не расколотил склянку в неистовом угаре.

А еще хочется рассказать про то, как на ристалище в Орокерше господа некроманты без труда вывели на чистую воду нанятого колдуна, который заставлял запинаться лошадей участников турнира. Помимо прочего, они разоблачили девицу, что превращала несвежую треску в копченых угрей, а кроме того…

В общем, о гунхарских похождениях наших героев можно написать отдельный сборник рассказов, один занятнее другого. Но, поверьте, их приключения в самом Залесье превосходят все остальное, а потому я поспешу к ним перейти.

Итак, сэр Даргул и Тэдгар из Гуртсберри прохладным осенним вечером подъехали к подножию Венедских гор. Солнце стояло низко, золотистые лучи отдельными пучками освещали крутые склоны. Путники невольно остановились на вершине холма, дабы полюбоваться удивительным зрелищем. Прямо перед ними дикарскими коврами расстилались сжатые нивы. Словно безмолвные часовые, то тут, то там высились остроконечные стога. Длинные тени медленно вытягивались, истончались, догоняли друг друга, создавая причудливые потусторонние формы. Воздух становился холоднее. Кони фыркали, от их горячего дыхания клубами вихрился пар. Каждую ложбинку, низину или падь заполнял невесомый пепельно-дымный туман. И чем дальше, тем гуще и гуще становилось зыбкое марево. Оно поднималось выше и выше, постепенно скрывало бревенчатые изгороди, крыши одиноких домиков, вершины вековых елей и пологие увалы. Далее из рыхлой слоистой мглы поднимались величественные исполины. Покрытые густым лесом, они представлялись средоточием мрака и тьмы, будто видения иного, нездешнего мира. Столь чужеродными казались черные гиганты на фоне нежно-охристых полей и угодий. А еще дальше вздымались заснеженные пики, раскрашенные заходящим светилом в мягкие оттенки нежного пурпура.

Но следовало поторопиться и вовремя найти кров. Ночь обещала быть студеной. Места здесь бойкие, оттого небезопасные. Герои спустились с холма и тотчас приметили большой дом с широким двором.

– Слишком велик для простой крестьянской семьи, – усмехнулся сэр Даргул. – Кажется, нас ожидают именно там.

Тэдгар из Гуртсберри сообразил, о чем говорил товарищ. За столько дней, проведенных вместе, он уже научился понимать ход мышления наставника.

У калитки старый некромант спрыгнул с лошади и дернул за створку – та со скрипом распахнулась. С гор повеяло холодом, и молодой маг поежился в предвкушении тепла и горячего ужина. Пожилой чародей уверенно направился вперед. Промозглый ветер разметал тяжелые полы робы. Знаток тайных искусств громко постучал посохом в дверь. У Мортимера была странная привычка делать все данным символом принадлежности к заклинателям. Благо заговоренное дерево из пустынь Эйдора по прочности соперничало с железом. Меж тем внутри послышался стук шагов, заскрипели половицы.

– Кто там? – раздался тревожный женский голос.

– Вам постояльцы нужны? – требовательно спросил Угрехват на тальмарийском.

– Нужны, – неуверенно ответила хозяйка. – А вы кто и откуда?

Никудышная защита: даже злокозненный убийца может вполне заявить, будто он странствующий монах из обители святой Фридегунды. Ну не будет же разбойник говорить, что он грабитель и вор или, того хуже, тот самый нечестивец, который однажды заикался о смерти короля?

– Мы ученые, направляемся из Гунхарии в Залесье. Нам нужно лишь комнату, две кровати, ужин и завтрак, да и помыться бы с дороги не помешало.

Селянка помедлила. Наверняка она привыкла иметь дело с купцами, а люди науки представлялись ей существами непонятными и даже опасными. Но, судя по отсутствию повозок на дворе, день сегодня явно не задался, и, дабы не уйти в убыток, крестьянка отперла замок.

Женщина оказалась дородной. Чистая, расшитая жизнерадостным цветочным орнаментом блузка и пестрая юбка с черным узорчатым передником свидетельствовали о том, что в доме не бедствовали. Из-за углов выглядывали ребятишки.

– Проходите, – коротко сказала хозяйка и отошла в сторону. – Болдижар, займись лошадьми! – крикнула она через правое плечо на гунхарском.

Откуда-то появился мальчик лет четырнадцати, быстро нацепил странного вида ботинки и вышел во двор.

Долговязый Тэдгар шагнул внутрь и задел головой какой-то предмет, привязанный к притолоке. Он посмотрел вверх и увидел вязанку чеснока. Мортимер проследил за взглядом парня и хитро улыбнулся в усы. Теперь сомнений в принадлежности диковинной вещицы уже не осталось.

Женщина провела гостей в большую комнату со свежей штукатуркой, очагом и двумя кроватями. Повсюду лежали нарядные половички. Окна украшали полосатые занавески. Они скрывали кованые решетки. Определенно, здесь любили постояльцев, старались создать уют и поддерживали порядок.

– Ваша комната. Лошадь распрячь, есть дать. Вы не беспокоиться. – Тальмарийский давался селянке с трудом, но нужные фразы она знала. – Вы есть потом. Я позвать. Потом. Мыться в бочке после есть. Я нагреть воды. Хорошо?

Гости покивали головами, и крестьянка ушла готовить ужин.

– Ого! – воскликнул сэр Даргул. – Посмотри-ка. Да нас прям-таки защищают.

Он указал на гирлянды из того же овоща над дверью и кроватями.

– Похоже, тут все серьезно с обороной! – улыбнулся в ответ Тэдгар.

– Интересно, до этих мест дошли только слухи или сами вампиры? – рассуждал вслух Угрехват. – Если второе, они постепенно доберутся и до наших краев.

– Особенно если учесть их способность порождать себе подобных, – согласился парень.

Через некоторое время хозяйка позвала за стол. Женщина с постояльцами отужинать отказалась, господину Мортимеру стоило больших усилий посадить ее рядом. Старый некромант не любил малограмотных людей и видел в них лишь обслугу. Но теперь знаток тайных искусств попытался завязать беседу. Ничто не привлекает человека так, как разговор о нем самом, – прежде чем перейти к цели, чародей сделал несколько заходов вокруг да около. Он узнал, что селянку зовут Хайника. У нее трое детей, два мальчика и девочка. Живут они в основном тем, что дают кров купцам, которые пересекают горы. Неподалеку находится удобный перевал, его могут преодолеть лошади с повозками. Но на несколько десятков миль как к югу, так и к северу горы почти неприступны. Сегодня день не задался, никто не соблаговолил остановиться. Муж уехал на заработки в город. Вернется только весной, к началу пахоты.

Тэдгар из Гуртсберри сидел смирно, ел тушеные овощи с солониной и подливал понемногу красного домашнего вина. Пару раз старался из вежливости изобразить участие и вставить пару фраз. Но выходило неудачно, а потому юноша окончательно замолчал и превратился в слушателя.

Когда у хозяйки развязался язык, опытный некромант решил направить разговор в нужное русло:

– Скажите, сударыня, а почему у вас над каждой дверью и каждым окном висят гирлянды из чеснока?

Женщина замялась. То ли испугалась чего, то ли застыдилась суеверий. Должно быть, уважаемый читатель знает, в глубинке не принято говорить и даже думать о нежити, духах, драконах, гоблинах и умерших предках. Считается, что, если кто упомянет такого персонажа, может накликать беду, а субъект обсуждения не преминет явиться к болтливому глупцу в ближайшее время.

– Я так сушить. Делать сухо. Он был мокрый, – ответила хозяйка.

Даргулу отступать было уже некуда.

Обходной маневр с треском провалился, оставалось пойти в лобовую атаку:

– А я слышал, точь-в-точь такие связки применяют для защиты от вампиров. Быть может, вы их опасаетесь?

– Кто? Упырь? – внезапно рассмеялась Хайника. – Тут нет вампир, никогда не был. – И боязливо взглянула в окно.

– А для чего чеснок развесили? – не отпускал Угрехват.

Тэдгар сумел заметить мелькнувшую в глазах мастера вспышку магии.

– Три года назад, – сказала хозяйка и потупила взор, – купец приехал из Кронбург. Далеко. Залесье. Хотеть остановиться. Ходит по дому и говорит: «Нет никакая защита от вампир. Не будет защита, уйду. Не тут остановиться». Я – в амбар, смотреть мешок, все мешок. Взяла чеснок весь-весь. Приносить. В комнату положить, везде. Купец остаться, хорошо платить. Я все обратно в мешок, в амбар. Потом приехать второй купец из Кронбург. Снова про чеснок говорит. Научил цепочка делать. Сказал решетки на окна. Наш купец, Гунхария купец, чеснок не просить. Не надо. А купец из Залесье всегда просить. Еще пшено перед дверь сыпать просить. И перед окно, все. Мой дом всем из Кронбург нравится. Здесь хотят ночь проводить. Защита от вампир.

– А на самом деле были тут вампиры когда-нибудь? – поинтересовался сэр Даргул.

– Нет, сударь, нет. Вампир-упырь в Залесье, там! – Селянка замахала руками в сторону гор. – В Венедах. В лес. У нас нет, никогда не был.

– И никто не видел?

– Нет, я спрашивать. Хюмер не видел, Ибойка не видел, мельник Иллеш не видел, кузнец Цинтуш тоже не видел. Никто не видел.

Старый некромант допил остатки вина и разочарованно проронил:

– Ладно, спасибо тебе, Хайника. Завтра трудный день. Выезжаем на рассвете. Подготовь нам завтрак и вели сытно накормить лошадей. А теперь нам с компаньоном нужно помыться.

– Да, да, – закивала хозяйка.

Пока шагали по коридору, помощник спросил мастера:

– Ну что, не вышло ничего узнать? – В голосе слышалось сочувствие.

– Отрицательный результат – тоже результат, – рассудительно произнес магистр. – Зато мы выяснили границу их распространения. В Гунхарии вампиров покамест нет. А вот в Залесье к этой угрозе относятся весьма серьезно. Теперь понятно, что они обитают в горных лесах. Наверняка сторонятся человека. Купцы – народ не робкого десятка, суеверными их не назовешь. Видимо, случаи нападений имели место. А потому, мальчик мой, держи нос выше. Считай, сегодня мы начали исследование и даже получили первые материалы. Опрос свидетеля, как-никак!

Солнечные лучи еще не успели проникнуть в окно, а наши герои уже были на ногах. Быстро позавтракали рассыпчатой кашей и жареной домашней колбасой, собрали вещи и покинули гостеприимный дом Хайники. На пороге сэр Даргул с ухмылкой показал Тэдгару на землю, и парень заметил крупинки проса. Хоть гости прибыли не из Залесья, хозяйка или чтила новую традицию, или боялась непрошеных гостей.

Утро выдалось по-зимнему холодное, стылая земля не начала оттаивать и казалась твердой, как камень. Путники выбрались на дорогу и не увидели никакого жилья: впереди вставали Венеды. Они снова поразили юношу. За ночь там выпал снег, а потому крутые склоны изменились до неузнаваемости. Если вчера на закате величественные ели стояли темными и мрачными, то сейчас, когда густой туман осел на пушистой хвое и превратился в изморозь, а ветви припорошила метель, они сделались серебристыми. Более лес не составлял сплошную черную массу, силуэт каждого дерева подчеркивали новые волшебные оттенки. Будто бы горы оделись в пестрый кроличий мех. То тут, то там верхушки вековых гигантов были подернуты лоскутами жемчужной дымки. От реки по правую руку парило, и на голых ивах выросли хрупкие ледяные кристаллы. Воздух стал прозрачнее лучшего бриллианта в королевской короне, как если бы стужа очистила его от дорожной пыли, печного дыма и миазмов. Каждый звук сегодня слышался особенно ясно и звонко.

Тэдгару не терпелось шагнуть под своды зачарованного бора, услышать скрип снега под копытами, увидеть ближе застывшую красоту, насладиться удивительной рассветной тишиной. Глазомер обманул. Ехать оказалось дольше, чем представлялось ранее. Но вот дорога пошла вверх, и наших героев обступила стена заиндевелых елей. Вокруг становилось все темнее, тропа сузилась и начала петлять, а безмолвие сделалось зловещим, замогильным. Ни зверь, ни птица не нарушали торжественного покоя. Мир стал недвижим, словно само время остановилось в морозном лесу. Было боязно делать любое движение, дабы не разбудить затаившееся здесь лихо. И даже лошадям передался страх – они брели медленно, понурив головы, старались не шуметь и иногда даже пробовали копытом почву под ногами, прежде чем шагнуть.

Путники не преодолели и мили, как юноша начал озираться. Мерещилось, будто крадется кто-то сзади, невидимый и неслышимый. Молодой заклинатель гнал такие мысли прочь. Сэр Даргул говорил, что вампиры днем на свет не выходят. Хотя магистр высмеивал почти каждое положение книг о кровососах. И вообще, Залесье богато и всякой другой нечистью – те же оборотни, колдуны, стригои, вии и морти, бродячие вурдалаки, да и люди. Как-никак, именно они убивают собратьев, причем в бо́льших количествах, чем драконы, нежить и эльфы вместе взятые.

Как там господин Мортимер? Тэдгар поднял голову. Старик отъехал довольно далеко. Выглядит спокойным, уверенным. Пожалуй, путешествие ему нравится. Он определенно наслаждается и безветренной погодой, и красотой заиндевелых елей, и чистотой горного воздуха. «А я? Сижу как на иголках», – с досадой подумал парень и послал конягу быстрее. Вскоре он догнал мастера, как вдруг…

Боковым зрением помощник магистра заметил красное пятно на снегу. Лошади встали на дыбы. Юноша лихорадочно натянул поводья – только хуже. Он схватился за гриву, за луку седла. Животное с диким ржанием метнулось в сторону, толчок – и горе! – наездник полетел прямиком в придорожный куст. Треск сучьев… Или ребер? От удара на миг оборвалось дыхание и потемнело в глазах. Руки шевелятся, ноги тоже. Должно быть, ветки и снег смягчили падение. Голос Угрехвата, какое-то заклинание.

Вот уже наставник прыгает на землю и подходит.

– Цел? – спросил старик, подавая руку.

– Кажется, – простонал Тэдгар из Гуртсберри и схватил ладонь пожилого некроманта.

Тот буквально вытянул бедолагу и поставил на ноги.

– А я ведь тебя спрашивал, хорошо ли ты ездишь верхом, мальчик, – с укоризной проговорил Мортимер.

– Простите, сэр, не удержался. – Парень попытался отряхнуться, а заодно проверить кости на предмет переломов.

– Не удержался, – передразнил мастер. – А магия тебе на что, дурья башка? Не умеешь с лошадью справиться, болевой шок – и коняга стоит как вкопанная.

– Право, и не думал, что в таком деле может пригодиться магия. – Юноша понял: господин ворчит для порядка. Злобы в его голосе не было.

– Магия – она на то и магия, что пригождается везде. И чему вас, обалдуев, в академии учат? Вот я твою лошадь шоком остановил. Видишь теперь, какая смирная сделалась?

– Да вы просто виртуоз по части темных искусств, сэр. – Лесть – безотказное средство умиротворения Угрехвата.

– О да, – картинно протянул старый джентльмен и рассмеялся. – Ладно, мальчик, пошли-ка посмотрим…

– Подождите, сэр!

– Что опять не так?

– Простите, я не могу найти посох.

– Вот дурачина! Ты прям гаулвергский тролль: такой же верзила и так же мало мозгов. Как маг может потерять посох?! Посох – это святое! Да вон он лежит!

– Где?

– Тут! – опытный заклинатель показал пальцем. – Внутривидение надо иногда подключать, если шары ничего не видят. Пойдем-ка посмотрим, что напугало наших лошадок.

Герои склонились над кровавым пятном на дороге. Посредине лежал труп куропатки с разверстой грудью и свернутой шеей. Тэдгар, конечно, не особо разбирался в систематике пернатых, но почему-то подумал, что это именно куропатка, хотя с тем же успехом несчастная птица могла оказаться рябчиком или тетеревом.

Сэр Даргул снял перчатку и повел рукой над тушкой. На пальцах появилось легкое зеленоватое сияние.

– Ого! Да уж, лошади чуют опасность лучше людей. От нее веет смертью!

– Смертью? – недоуменно скривился парень.

– Нет, не простой смертью. Потрудился немертвый. Чувствуется слабо, но вполне явственно. Вид определить не смогу.

– Вампир?

– Может быть, – торжествующе заявил магистр. – И никаких следов рядом. Будто тварь спустилась с неба, расправилась с несчастной птахой и взлетела снова. Ладно, нам нужно спешить. Можно устроить целое расследование, но, знаешь, дружок, я хочу ночь провести в мягкой постели, а не под елкой в лесу, где водятся всякие… – Старый чароплет махнул рукой, встал и пошел к лошади.

Бедолага Тэдгар последовал его примеру.

Ехали долго. Теперь юноша держался строго за наставником и старался сильно не отдаляться. То ли он постепенно привык к царственному спокойствию морозного леса, то ли падение взбодрило парня, но отчего-то страх исчез, ужас сменила здоровая осторожность.

– Скоро мы подойдем к пограничному укреплению, – сказал сэр Даргул, не поворачиваясь. – Помнишь, чему я тебя учил? Не говори, что мы маги. Тем более – некроманты. Некромантия тут вне закона. Здесь тебе не Гарнация. Вообще по возможности молчи. Беседовать буду я. Нас должны пропустить без всяких проволочек. Понял?

– Да, сэр, – угрюмо кивнул парень.

Молодой заклинатель всегда поражался способности Угрехвата оценивать пространство и время. Похоже, господин Мортимер мог в любой миг определить местоположение и безошибочно отметить его на карте. И действительно, вскоре сплошная стена стволов впереди начала редеть, а за поворотом деревья расступились. Непрвычно яркий свет ударил в лицо, и взорам путешественников открылась весьма примечательная картина. Перевал становился очень узким, и предприимчивые владыки Залесья – а случилось это, несомненно, еще задолго до Иана Винкорна – перегородили проезд невысокой стеной от скалы до скалы. Впрочем, кладка казалась не слишком прочной. Там, где некогда белая штукатурка облупилась – и таких участков открывалось взору предостаточно, – проглядывали не только грубо отесанные булыжники, но и кирпич, щебень, скрепы из балок и массы строительного раствора. В крупных щелях уютно устроились вечнозеленые папоротники-многоножки. А потому сие укрепление могло напугать скорее гунхарских купцов, нежели армию с таранами и требушетами. Однако впереди был устроен настоящий барбакан с двумя надвратными башнями – каждая с порт-кулисом – и узким проходом между ними. Замковый камень арки закрывал щит с гербом короля Мациуса: в лазоревом поле – ворон черный, сидящий на ветке золотой, держащий в клюве кольцо того же металла. На самом деле Тэдгар не знал, как описывать гербы, в которых в нарушение здравого смысла финифть накладывается на финифть. В академии в таких случаях учили говорить «пришитый», но один заезжий герольд использовал термин «окруженный полем». На всем протяжении парапеты покрывали навесные галереи.

В окне над входом мелькнула тень – путников заметили. И вот уже навстречу нашим героям вышли двое стражников с алебардами. Каждый носил темно-синюю бригантину с блестящими клепками. Из-под нее торчала стеганая рубаха со стоячим воротником. Наверняка внутри скрывалась металлическая пластина. Руки и ноги защищал полный комплект латной брони. На головах – салады с забралами без бувигеров. У обоих на поясе висело по короткому мечу и кинжалу.

«Зачем столько доспехов? – подумал помощник исследователя. – Ни дать ни взять на битву собрались».

– Слезайте с коней! – крикнул боец слева.

Маги подчинились.

– Кто такие и куда направляетесь?

– Мы ученые. Едем в Залесье закупать редкие реагенты для наших алхимических изысканий, – ответил сэр Даргул на тальмарийском. – Сейчас держим путь в славный город Хэрмебург, или, иначе, Цибинум.

Такой ответ явно сбил с толку бравых воинов.

Но, дабы не выдавать растерянности, привратник продолжил:

– И какие же реагенты вам понадобились в Хэрмебурге и для чего?

– Видите ли, в горах растет особый подвид ятрышника мужского. Его клубни мы используем для приготовления лучшего салепа, который является средством от любого яда. Клубней этих добывают мало. К нам в Гарнацию их никогда не привозят. Вот мы с коллегой решили закупить их побольше. А где же искать столь ценный товар, как не в Хэрмебурге, торговой столице Залесья?

Чистой воды ложь. Тэдгар удивился находчивости магистра. Любопытно, мастер загодя приготовил речь или сочинял на ходу?

Дорогой читатель, еще будучи студентом, я понял: самой правдивой кажется та отговорка, которая звучит наименее вероятно. Добавьте к этому, что стражники не знали ни про ятрышник мужской, ни про его название на тальмарийском и уж точно никогда не слышали про салеп – целебный напиток из Отмании. Никаких уточняющих вопросов неповоротливый ум мужлана из венедской деревни выдать не смог.

– Идите за нами! – сказал доблестный охранник границы. – Мы досмотрим вашу поклажу, а вы заплатите пошлину за въезд.

Вслед за воинами чародеи прошли через барбакан. За воротами находилась широкая площадка, обнесенная частоколом, с казармой по правую руку, сараем и конюшней – по левую. Все постройки примыкали непосредственно к скалам. А те поднимались крутыми склонами высоко вверх и нависали над укреплением. Со двора на стену вели расшатанные деревянные лестницы по обе стороны от внутренней башни. Снег успели вытоптать и смешать с грязью. Впереди под навесом сидели двое собратьев по оружию в стеганых доспехах и лениво разглядывали гостей. Алебарды были прислонены к столбу. Не укрылись от глаз и привязанные к балкам гирлянды чеснока.

Стражники заставили путешественников открыть все сумки и придирчиво разглядывали содержимое. Свертки одежды и продуктов интереса не вызвали. Зато походная лаборатория сэра Даргула привлекла внимание проверяющих. Они доставали флаконы и пузырьки, пялились на инструменты, но открывать склянки боялись. Господин Мортимер стоял рядом, готовый в любой миг броситься на помощь драгоценным реагентам, если дубиноголовый мужлан уронит пробирку, линзу или кристалл. Тэдгар участливо глядел на наставника, но не вмешивался. Ничего дорогого или хрупкого парень не вез.

Вдруг сзади послышался скрип ступенек. Во двор спускался человек лет сорока с куцей бороденкой, роскошными усами и хитрыми глазами. Горделивая осанка говорила однозначно: он здесь главный. Одет незнакомец был в богатый кафтан из добротной шерстяной ткани, украшенный на груди рядами блестящих шнуров с петлями. Полы стягивал широкий темно-синий кушак с кистями на концах. Рукава и воротник оторочены густым мехом. Из того же материала была сделана и опушка шапки с алым, красиво заломанным бархатным верхом.

Все стражники вскочили и вытянулись в струнку при виде важного господина.

– Кто это тут у вас? – спросил он воинов.

Разговор шел на ульпийском, и молодой некромант ничего не понимал. Однако догадаться о смысле было несложно.

– Ученые из Гарнации.

– Куда едут?

– В Хэрмебург.

– Зачем?

– Закупать какие-то штуки для своих опытов.

– Странные какие-то ученые. Давайте-ка я с ними потолкую. – Мужчина повернулся к гостям. – Здравствуйте! Куда путь держите и зачем? – он надменно обратился к ним на тальмарийском.

В ответ сэр Даргул пересказал ту же самую историю слово в слово.

– Все бы хорошо, да только ятрышник мужской в окрестностях Хэрмебурга не растет, – картинно развел руками командир.

Тэдгар догадался: это издевка. Обладатель роскошного кафтана блефует, он понятия не имеет о распространении местных орхидей. Но противоречить никак нельзя.

– Может, и не растет, но, по слухам, именно в Хэрмебурге им щедро торгуют. Ведь туда и стекаются все сборщики драгоценных клубней. Понятно дело, они не говорят, где находят столь редкий товар. Тамошние торговцы покупают его по дешевке, взвинчивают цену раз в пять и продают алхимикам.

– Надо же, такой редкостный ингредиент. Значит, в ваших краях не найти. А вы даже телегу не взяли. Как везти-то будете, а?

– Так клубни-то не добывают телегами. Мало их, слишком мало. Нам бы фунтов пять привезти – и то большая удача будет.

– Дорогой товар везете, а охраны нет. Наверняка и денег-то при вас порядком. Как же не бережете добро? – не унимался чиновник.

– Наслышаны мы от купцов наших, что на дорогах Залесья уже нет разбойников. И хоть обоз с золотом вези – никто не нападет и даже не посмотрит косо. Так заботится о подданных добрый король Мациус. К тому же мы – люди верующие. Перед отправлением заезжали в монастырь святого Симплициана Исповедника Бриндизийского. Теперь монахи молятся за нашу безопасность.

Командир гарнизона не сдержал смешка:

– Король наш грозен и справедлив – это да. Но полагаться только на его волю и заступничество бога – опрометчиво. Нужно и самому суметь защититься. А у вас и оружия доброго нет. Одни посохи. Вы уж простите, господа ученые, но больно вы похожи на магов. Как раз они посохами наводят чары.

– Эх, сударь, – отвечал сэр Даргул. – Ежели бы мы были магами, то перескочили бы ваше укрепление мигом и не имели бы удовольствия с вами общаться. Всем известно, что заклинатели могут телепортироваться куда угодно и преодолевать любые преграды.

Должно быть, начальник стражи не особо смыслил в разновидностях тайных искусств и возможностях различных школ, а потому сменил тему.

– Странно как-то. Вы уж простите… – эти слова мужчина произнес с явной насмешкой, – но мы никогда не видали тут ученых. Да и товарищ ваш чудной. Почему-то не говорит, а только молчит.

– Не вините его, господин. Он плохо знает тальмарийский, вот и стесняется подать голос. Пожалуйста, Тэдгар, – обратился старый некромант к юноше. – Расскажи, кто ты такой и зачем мы здесь.

Парень шагнул вперед и поклонился. «Как бы все не испортить», – пронеслось в голове. Сердце забилось. К горлу подступил комок.

Дрожащим голосом юноша проронил:

– Меня зовут Тэдгар, Тэдгар из Гуртсберри. Я еду в Хэрмебург. Я буду покупать ятрышник мужской.

Угрехват и командир многозначительно переглянулись. Последний понял, что подловить гостей не удастся, а захватывать иностранцев силой и пытать не входит в его обязанности и полномочия.

– Хорошо, – сказал он. – Ясно. Платите пошлину и проезжайте. – Начальник стражи махнул рукой и удалился.

Вскоре наши герои оставили позади пограничный пост и снова въехали в заиндевелый лес. Горы расступились, перевал стал шире. На обочине из-под снега торчали смятые сухие вайи кочедыжника. Первозданную тишину нарушал перестук копыт и храп лошадей.

Когда злополучное укрепление скрылось из виду, помощник осмелился спросить мастера:

– Кто это был и зачем так расспрашивал?

– А-а-а… чиновник Мациуса. Следит за странными личностями, такими, как мы, – отвечал старик.

– И он вам поверил?

– Нет конечно.

– Тогда почему пропустил?

– А куда ему деваться? Мы же не отряд вооруженных орков, никакой очевидной угрозы не несем. Да и подловить меня на слове не удастся. Доложит куда надо, там придумают, как с нами поступить.

– И что дальше? – уточнил Тэдгар.

– Да ничего. Пока наслаждайся свободой. Вряд ли за нас возьмутся всерьез. У мужей государственных есть вопросы и поважнее. – Сэр Даргул замолчал.

Парень сообразил: Угрехват не хочет говорить о происшествии. Выходит, все не так-то просто, но магистр решил покамест не пугать помощника или сам не понимал, чем может обернуться дело.

Глава III,

в которой говорится много, а делается мало

Наконец-то. После долгого пути наши герои прибыли в Хэрмебург. Именно здесь жило больше всего выходцев из Тальмарии. И число их за несколько веков постепенно превысило количество коренных обитателей Залесья. Столетие назад мастера основали девятнадцать ремесленных гильдий. А местные священники, чиновники, учителя и советники упорядочили законы и систему управления во всем герцогстве. Вот почему сэр Даргул избрал данный город первым пунктом назначения. По его мнению, торговый люд, в отличие от суеверных крестьян, не особо подвержен предрассудкам и в большей мере сохраняет разумный взгляд на вещи даже перед лицом сверхъестественного ужаса. Впрочем, сообщения о вампирах приходили и из этих земель. И исследователь нового вида нежити справедливо расценивал их как весьма достоверные и заслуживающие самого подробного рассмотрения.

Здесь Венедские горы поворачивали на восток и переходили в обширное плоскогорье, а река Алута прорезала гряду и спускалась на юг по склонам к низменным равнинам. По ее берегам пролегал путь в Ульпию. Немудрено, что за такую важную землю постоянно велись войны. А потому Хэрмебург, или, как его называли местные жители, Цибинум, стал чудом фортификации. Город опоясывала стена высотой более двадцати пяти футов с каменными зубцами и крытой галереей. Везде, где находились ворота, были устроены барбаканы или даже бастионы с амбразурами и пушками. День и ночь часовые дежурили на высоких башнях, число которых превышало три десятка. Некоторые были возведены и содержались на средства ремесленных гильдий. На всех имелось несколько уровней бойниц, машикули, высокие шатровые крыши. Плотники, ткачи, гончары, оружейники держали свой рубеж обороны и считали это бремя честью. Снаружи находился земляной вал и более низкое кирпичное укрепление на насыпи, а между ними пролегали рвы.

Внутри кольца защитных сооружений со всех концов к центру тянулись необычно широкие улицы. Поэтому с высоты птичьего полета столица тальмарийских купцов напоминала разрезанный на куски пирог с вишней или грибами – это уж как больше нравится уважаемому читателю. А может быть, с вампирами? Давайте искать.

Похожие друг на друга двухэтажные дома стояли вплотную без каких-либо промежутков. Кое-где имелись крошечные внутренние дворики, но мало кому доводилось туда заглянуть. Зато кровли везде строили высокими, иногда не меньше строения, а узкие мансардные окна напоминали своей формой недобрые глаза. Вот здесь, на чердаках, и могли скрываться упыри, ведь мы теперь знаем, они порой оборачиваются летучими мышами, прячутся в мрачных местах от дневного света и оттуда, наверное, любят следить за прохожими.

На пологом холме возвышался Верхний город – центр власти и торговли. Резиденции знати и богатых дельцов выходили фасадами на Большую и Малую площади. Их разделяли церковь и городская ратуша с башней. Последняя осталась от прежней оборонительной стены, которую разрушили после того, как возвели новое кольцо укреплений. Но тут слишком людно, всегда снует народ, расхаживают стражники с алебардами и мечами. А лошади и собаки чуют нежить лучше людей. Нет, только самый отчаянный вампир может показаться у здания совета, да и то в безлунную ночь. Но если пройти немного вперед, на север, к самому краю возвышенности, мы неизбежно упремся туда, куда почтенные заседатели отправлялись после многолетнего исполнения своих тягостных, но прибыльных обязанностей.

Перед нами – величественный собор святой Мадальберги с высоким шпилем в окружении четырех миниатюрных башенок. Такой могли воздвигать только в городах, суды которых имели право приговаривать к смертной казни. Вот где нашли последний приют бургомистры, аристократы и главы ремесленных гильдий. Конечно, скажете вы, кому, как не тем, кто пил кровь народа при жизни, становиться вампирами после смерти? Но спешу вас разочаровать. Теперь все эти добрые господа пребывают в гробницах, запечатанных массивными плитами с эффигиями и гербами. И даже выходец с того света не в состоянии сдвинуть такую тяжесть с места. Кроме того, надежный, как скала, каменщик Никузор каждые три месяца подновляет раствор, коим скреплены известняковые блоки. А потому, даже если среди покойных купцов, ратманов, канцлеров, камерариев с клириками и появились упыри, наружу им пробиться никогда не удастся. По крайней мере, сообщений о падении надгробий пока не поступало.

Но хватит пялиться на скорбные памятники. Лысый каноник только что занял место у алтаря и покосился как-то неодобрительно – скоро начнутся полуденные моления. А потому пришло время покинуть стрельчатые своды собора, обогнуть ощетинившуюся контрфорсами апсиду, направиться на север, свернуть у трансепта направо, пройти под аркой Лестничной башни и спуститься в Нижний город – средоточие ремесленных мастерских и место проживания простого люда. По левую руку мы обнаружим большую таверну «Хромая устрица» с мансардными окнами в виде глаз на крыше и с вместительным питейным залом. Она буквально прижалась к подножью холма, на котором высится громада храма. А перед входом двое мужчин – один пожилой, а другой юный – в пыльных плащах что-то пытаются втолковать носильщикам, снимающим поклажу с двух усталых мохноногих лошадей. Господа одеты в робы, а в руках держат посохи. Конечно же, вы догадались: это наши герои. И раз уж дорогому читателю посчастливилось опять встретиться с ними, пора сопроводить почтенных некромантов в их изысканиях.

Сэр Даргул пожалел, что согласился на услуги ребят из трактира. Расколотят ведь все подчистую, гоблинские дети. У лошади и то ход мягче. А тут молодой лось без дела простаивает, а ведь старый чароплет платит свои кровные. С него хоть спросить можно и даже вычесть из жалования. Но делать нечего. В душе распекая себя за недальновидность, Угрехват поплелся вверх по скрипучей лестнице. Тэдгар последовал за мастером. Комната оказалась просторной, с двумя продолговатыми окнами и двумя же кроватями. Потолок поддерживали черные от времени и копоти балки. У северной стены виднелся длинный добротный стол. Здесь можно и походную лабораторию разместить, и отчеты писать – места достаточно. В левом углу находился камин, а перед ним – подставка для дров с сухими поленьями. Справа от двери стоял расшатанный шкаф, который долговязый помощник чуть не повалил, к ужасу магистра, когда случайно налетел на него. У парня действительно была привычка наскакивать на разные предметы и производить разрушения всюду, куда дотянется рука или нога, а также биться головой о притолоки, низкие своды и полки, причем совершал это рослый друг с самыми невинными намереньями.

Пока наши герои разбирали вещи, обедали, совершали омовение, часы на башне собора святой Мадальберги пробили два раза. А затем господа маги после долгой и трудной дороги улеглись и проспали до ужина. Когда сэр Даргул открыл глаза, окончательно стемнело. Лишь фонарь над входом в таверну давал слабый свет. В очаге догорали последние угли, в комнате сделалось зябко. Мортимер встал, поежился и подбросил полешко в огонь. Нужно будить лохмача Тэдгара.

– Эй, вставай, лежебока, всех вампиров проспишь! – крикнул мастер и как следует схватил юношу за костлявое плечо.

Молодой чародей сел на кровати и тряхнул головой в попытке развеять дремоту.

– Сейчас, – только и ответил он.

Вскоре магистр с помощником спускались по лестнице. Перед входом в питейный зал парень в очередной раз треснулся головой о притолоку. Опытный некромант усмехнулся и добавил бедолаге легкий подзатыльник.

Посетители уже начали подходить. Но по количеству мест было понятно, что здесь собираются большие компании. Сэр Даргул окинул взглядом помещение и выбрал длинный стол прямо перед местом, где наливали пиво. Сюда точно кто-нибудь да подсядет и станет ценным источником сведений о новой форме нежити. Исследователи расположились посередине и заказали ужин. Заведение не относилось к разряду дешевых: все-таки почти центр города, собственная кухня. В таверне обслуживали иностранных купцов, богатых паломников, зажиточных ремесленников и воинов. Чернь не жаловали. А потому нашелся и гунхарский бекон, и залесский суп с бобами в хлебе, и белое пшеничное пиво, и даже восхитительное мясо на вертеле.

Тэдгар, видимо, до сих пор дулся, и господин Мортимер потрепал его по золотистым волосам.

– Смотри, сынок, не пей много. Мы здесь не для того. Нам нужно навострить уши и запоминать каждую деталь. И уж конечно, не танцуй своих рилов. Если в Гунхарии я еще терпел твои пляски, тут ты на службе.

– Хорошо, мастер, – ответил юноша, изображая почтение и страх. На самом деле он не боялся старика и давно раскусил, что Угрехват по натуре добрый. Но считал некоторую подобострастность неотъемлемой частью обязанностей помощника.

Принесли еду. Но сэра Даргула в первую очередь интересовали посетители. Две компании обосновались у задней стены – ничего особенного, работяги, исполнившие прибыльный заказ. А вот в дальнем правом углу у окна сидел странный тип. Средних лет, с короткой бородой, в свободном коричневом упелянде до середины голени с высоким воротником и оторочкой из меха. Широкие рукава суживались к запястью. Внутри одного из них мог вполне поместиться кинжал. Незнакомец присматривался к людям в зале, и взгляд его все время возвращался к нашим некромантам.

Тем временем в трактир подтягивались гости, постояльцы спускались с верхних этажей. Слева сел купец из Ульпии в ярком кафтане с блестящими застежками. Рядом устроился его партнер в менее щегольской одежде. Справа расположились ремесленники. Мало-помалу завязалась беседа. Дивное белое пиво с густой стойкой пеной и нежной кислинкой во вкусе постепенно развязывало языки.

Когда разведывательные мероприятия завершились и Мортимеру наскучило слушать про новые поборы, снижение цен и лютых конкурентов из Кронбурга и Шэссингена, магистр начал наступление:

– Мы с товарищем у вас первый день, ничего пока не знаем. Не скажете ли, судари, опасно ли на дорогах?

– Да не опаснее, чем где-либо, – буркнул широкоплечий краснодеревщик по имени Ансельм и отхлебнул из тяжелой глиняной кружки.

– Король Мациус разбойников-то поразогнал, – согласился сухопарый сапожник Вилберт. – А вот их господарь, – он махнул рукой в сторону торговца с юга, – собрал всех бродяг и нищих – дескать, среди них одни разбойники да бандиты, – да и сжег всех разом.

– Ты на господаря Валуда бочку не кати, – вскипел ульпийский купец. – Он это потому сделал, что подлый люд хотел на корню извести.

– А я что, против? – усмехнулся чеботарь. – Я только за. По мне, так всю эту гадость давно изничтожить пора. Честным людям житья не дают.

Сэр Даргул понял, что беседа зашла не туда, и решил развернуть разговор в нужное русло:

– Ну, с людьми лихими понятно. Такие и в наших краях промышляют. Только вот мне говаривали, будто водятся в ваших землях существа пострашнее – вампиры. Грабителям нужно одно – золотишко. А от тварей не откупишься. Им только кровь подавай. Никто от них живьем не уходил.

– А-а-а… эти-то. Думал, ты, господин, про них не знаешь, не хотел пугать, – неуверенно начал здоровяк Ансельм. – А тебе, оказывается, наплели. Что ж, слушай. Действительно есть они. Появились у нас недавно. Еще лет десять назад их не было, и слова-то такого мы не ведали.

– А появились они, как господаря Ульпии убили. Не иначе, он тут замешан, – перебил Вилберт.

– Снова начинает. Сплетни все и слухи! – решительно отрезал торговец.

– Ну, не знаю, не знаю. Но у нас сказывают, будто он головы только так рубил, а пуще всего любил народ на колья сажать.

– Но только отманцев да неверных бояр с их прихлебателями! – недовольно крикнул купец. – А казнить таких – вообще дело богоугодное. Вот вы в Залесье своем отсиживаетесь…

– Подождите же. Давайте все-таки про вампиров поговорим, – вмешался Угрехват.

– Вы, сударь, их не слушайте. Пусть спорят, еще и волосы рвать друг дружке начнут, – ухмыльнулся мебельщик. – Я сейчас вам все расскажу. – И, ткнув локтем соседа, продолжил: – Вы, господин ученый, старайтесь только днем ездить. Твари лишь после заката выходят, чтоб они к кобольдам провалились. Говорят, свет их обжигает. А так – да, рыскают они вдоль дорог, особливо около кладбищ, нападают на путников. Иногда и в деревни забираются, в дома проникают. А как человека упырь встретит, так прыгнет, да как вцепится в шею, прям как собака или волк, и не отпускает, пока всю кровушку не высосет. Клыки у них отрастают, забыл сказать. Только вы будьте покойны. Не шастают они днем, хоронятся.

– А откуда взялись вампиры-то эти?

– А были, говорят, они божьими людьми, такими же, как мы с вами. Но высосал им кровь такой же упырь, вот и они упырями-то после смерти лютой и сделались.

– Прямо все и становятся? – не поверил сэр Даргул.

– Вроде как не все. Кому как повезет. Отец Фолькомар говорит: кто крепок в вере, ходит в церковь, а главное, исправно платит десятину, тот просто умирает, а вампиром может стать исключительно страшный грешник и неплательщик. Да только неправда это. Вот недавно случай был в деревеньке за десяток миль отсюда. Жила одна девушка Петруца. Тихая была, худая, бледненькая, что твой подснежник по весне. И в церковь чаще других ходила, даже после службы оставалась и со священником задушевные речи вела. Как-то по осени захирела Петруца. С каждым днем делалось ей хуже и хуже, под конец слегла вовсе. Мать как-то увидела у нее на шее две отметинки, маленькие такие, взгляду неприметные. Ясно дело, упырь к ним хаживает. Понавесили гирлянды из чеснока во всех углах. Да только не уберегли. Той же ночью скончалась девка. Всем селом хоронили. Кузнец хотел было кол в сердце вогнать, да отец покойницы не дал. Зарыли так. А зимой несколько человек в лесу пропало. Пошли крестьяне их искать, до сумерек маялись. А как темнеть начало, в деревню поворотили. Но успели далеко в чащу уйти, застигла их в пути ночь. Вот уж почти к деревне подъехали. Глядь, а посередь дороги Петруца стоит – голая и белая-белая, будто из снегу вылеплена, – и клыки острые кажет. Подошли ближе. Она на них – прыг. Да и парни не робкого десятка попались. Уделали душегубку, да голову ей отрубили, принесли деревенскому старосте, а после сожгли.

Пока краснодеревщик живописал историю, старый некромант под столом пихнул коленом Тэдгара, дабы тот внимал. Пригодится для отчета.

– И все вампиры голышом ходят? – поинтересовался сэр Даргул.

– Натурально все, – ответствовал Ансельм. – На некоторых остаются клоки одежды. Да они ее сдирают с себя. Дара речи человеческой лишаются, кряхтят да рычат по-звериному. И не понимают ни чуточки. Иногда даже бегают на четвереньках.

– Ну уж нет! – вмешался Вилберт, который успел опрокинуть в себя две пинты белого пива и закусить парочкой брецелей. – Не все кровососы такие. Я вам другую историю расскажу. Некогда возвращались купцы из Шэссингена обратно в Хэрмебург. Задержались в дороге. А ночь на дворе. Нужно найти кров. Набрели на придорожный трактир. Зашли туда. Да только никаких других посетителей там не было. Одна лишь хозяйка, бледная, тщедушная, словно чахоточная. Не заподозрили торговцы лиха. Женщина провела их в комнаты и вскоре позвала к ужину. Тогда-то они и увидели другого гостя. Сидит в углу и посмеивается. Одежда у него какая-то странная, старомодная и потрепанная будто, но пуговицы золотом блестят. А кожа бледная, как у покойника. Однако никто об упыре не подумал. Ну откуда кровососы на постоялом дворе? Да еще и трактирщица к нему приветлива, будто знает его. Подсел он к путникам и начал расспрашивать о том, куда ездили и зачем. А потом предложил в честь знакомства выпить. Принесла хозяйка кувшин вина. Разлил незнакомец каждому по бокалу. Все осушили, только Горст не стал пить, ибо святой отец наложил на него епитимию, но виду парень не подал. Пошли господа почивать. И уснули как убитые. Одному Горсту не спится. Страх берет, а от чего – не знает. Чует он: дело нечисто. Толкнул одного товарища, второго – никто не пробудился. Опоил их злодей. Взял он свою фляжку и с молитвой опустил туда ковчежец с частицей мощей святого Дотлинда Мученика. Только сделал, как послышались шаги в коридоре.

Горст сразу же спящим притворился. – Вилберт специально сделал паузу, торжествующе оглядел слушателей, отхлебнул пива, смачно с хрустом отхватил полбрецеля и с набитым ртом продолжил: – Открывается дверь, а в проходе незнакомец стоит, а хозяйка позади него. Душегубец первого купца справа сцапал, а женщина – слева. Никто не проснулся и голоса не подал. Давай они купцов наших за горло кусать да кровь пить. Лежит Горст ни жив ни мертв. Вот подходит к нему кровосос – не оплошал мужик, плеснул тому в лицо воды освященной. Схватился нечистый за голову, закричал страшным голосом. Тут хозяйка рванулась. Он и ей в лицо плеснул. Начали упыри по комнате метаться, будто слепые. Бросился наш купец к двери – и бежать. На дворе лошадь отвязал и в город поскакал. Как добрался – давай народ созывать. Поехали они к постоялому двору, но ничего уж не нашли – ни трупов торговцев, ни нечестивцев, ни лошадей, ни товаров. Стали беднягу Горста обвинять: мол, товарищей загубил, а выручку спрятал. Месяц, почитай, в узилище просидел, пока жена взятку мировому судье собрала. Тогда и выпустили беднягу. Вот видите, – многозначительно произнес рассказчик, отхлебнул белого и утер рукавом усы, – упыри не только одеваются по-человечески, но и говорить могут.

– Не может быть! – вскричал Ансельм и долбанул тяжелым кулаком по столу. – Как пить дать укокошил дружков твой Горст, да и наплел с три короба. Не могут кровососы ни говорить, ни одеваться. Чтоб мне попасть антилопе на рога, если это не так! Вон еще бабка рассказывала, как ее дядюшка Луц из Шэссингена однажды в заброшенную деревню после заката заехал, так из всех домов упыри поперли, голые или в лохмотьях, ни

...