Выбор Максима Мамлыги

Пару лет назад в «Правилах жизни» вместо литературного номера мы сделали комиксовый, чтобы зафиксировать очередной расцвет этого вида искусства в русскоязычном культурном пространстве. Этот выпуск можно найти в Яндекс Книгах, равно как и короткие подкасты с почти всеми авторами, которые мы тогда записали. Катя Гущина — одна из его героинь, работающая в книге о Толстом в коллажной манере.

История о взрослении в Нью-Йорке на пороге Второй мировой, которая во второй частью становится психологическим романом о хрупкой любви. Все это — в рамке письма от одной пожилой женщины к очень молодой. Рекомендую слушать в озвучке Алёны Долецкой — хорошее настроение обеспечено.

Комнатные растения, Петербург, Серебряный век — само по себе идеальное сочетание, плюс щепотка иронии, интеллектуальный юмор, легкость, разговор о памяти и доме. В сумме — моя любимая книга о литературе, без шуток.

Небольшая поэтичная книга об одержимости синим цветом: кроссжанровый автофикшен, отражающий поиски новых форм американской женской литературой. Это книга — один из шедевров No Kidding Press, великолепного издательства, изменившего правила игры в российской книжной индустрии в новое время.

Дубин — переводчик, поэт, социолог, настоящая интеллектуальная звезда своего времени. На мой взгляд, без его книг очень трудно осмыслить то, что происходило и происходит в русскоязычном литературном пространстве: Дубин был из тех, кто после перестройки формировал язык для этого разговора.

За последние двадцать пять лет в России (усилиями многих сотен людей) успела вырасти прекрасная новая детская литература, внимательная к ребенку, разговаривающая с ним на равных, а не свысока. Самокат, Поляндрия, Компас-Гид, Волчок, Пешком в историю, Розовый жираф — примеры тех издательств, которые уделяют этому время и место. Книга Доцук — образец такой подростковой литературы: в ней рассказывается о том, как юная девушка переживает довольно страшную травму.

Книги об искусстве, издающиеся в России, большей частью посвящены осмыслению традиционных форм: живописи, архитектуре, скульптуре; реже — современнному искусству, инсталляции, перформансу, сложным объектам. Эта книга от соучредителя Pixar посвящена пониманию цифрового изображения — и, кто знает, может быть она перевернет ваше восприятие так же, как и «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости» Беньямина.

Барскова — поэтесса, писательница, эссеистка, исследовательница блокадного текста. Этот небольшой сборник показывает главное, что она умеет: фиксировать неуловимое, видеть зияния в пространстве и времени, преодолевать границы, заходить без скафандра на отравленные (болью, горем, страхом) и безжизненные (почти) территории.

Громадная трилогия Бакмана, рассказывающая о жизни шведского городка, где все угорают по хоккею. Нужна эта серия для того, чтобы через сюжет и многочисленных героев, приводящих его в движение, поговорить о чувствах и чувствительности современного человека. Всегда ли мы знаем, что чувствуют те, кто находится рядом с нами? Конечно, нет. Но подумать об этом — важно, чтобы не навредить себе и другим.

Андреева великолепно пишет об искусстве, открывает то, что было сокрыто от многих, находит неочевидные параллели (в этом сборнике — между искусством в России и мире). Положительный эффект чтения — депровинциализация взгляда на искусство: невероятные знания Андреевой показывают, что какие-то из вещей, которые могут казаться местными феноменами, на самом деле находятся в общем русле мировой культуры и обогащают её.

Поляринов, написавший «Центр тяжести», «Риф» и «Кадавров», вместе с Оксаной Васякиной, Евгенией Некрасовой, Верой Богдановой, Артемом Серебряковым, Дмитрием Захаровым, Аллой Горбуновой, Дашей Благовой, Ольгой Птицевой и многими другими — представитель новой волны современной русскоязычной прозы, прокатившейся по нашему полю после 2017 года. В этой книге эссе есть один из текстов, с которого всё начиналось — «Культура и трагедия». Во многом именно он повернул литературу к современности и заставил всмотреться в неё.

Если бы меня спросили о любимых книгах, эта — наряду со «Спуском под воду» Лидии Чуковской и рассказами Всеволода Гаршина — вошла бы в тройку. Интеллектуальная одиссея по собственной памяти и истории семьи с вкраплениями эссе: она словно наконец захлопывает дверь в двадцатый век и открывает — уже открыла! — дверь в новую литературу.

Телесность — одна из главных тем современной литературы, как на русском языке, так и на любом другом. Этот сборник — отличная возможность посмотреть, как с этой темой работают писатели разных поколений и эстетических взглядов и тяготений, а еще — как и всегда в случае со сборниками — повод познакомиться с новыми именами.

Тренд на локальность, на поиск и популяризацию неочевидного для многих культурного наследия — среди лучшего, что случилось в русскоязычном культурном пространстве в 2010-е годы. Эта книга, организованная Владимиром Кочаряном, рассказывает о том, как в республике Саха местное кино стало главнейшим из искусств — и это, конечно, повод с ним познакомиться.