Что читает автор телеграм-канала «Рембодлер»

Французский философ и культуролог стал одним из тех, чьи идеи сейчас питают правое движение в США. Среди поклонников писателя — техновизионер Питер Тиль и вице-президент США Дж. Д. Вэнс. В книге «Козел отпущения» Жирар описывает механизм избавления от порочного круга насилия: общество выбирает жертву, чтобы сохранить статус-кво. Этот же механизм лежит в основе интернет-травли и «культуры отмены», считают новые правые

Бен Чхоль Хан — философ для зумеров, чьи теории превращаются в мемы и рилсы. Пиарщики и маркетологи присвоили себе сторителлинг, пишет он. Рассказывание историй перестало быть откровением и стало сториселлингом (story+sell). Повествование вызывает эмоции, которые мы не можем контролировать. Так алчная система апроприирует нарративные механизмы, чтобы ускользнуть от контроля и рефлексии. Все ради того, чтобы продать больше товаров и услуг.

Фишер мастерски описывает гнетущую атмосферу жизни в системе, где невозможно представить альтернативу ее устройству. У депрессии, с которой сталкивается огромное количество людей, структурные, а не индивидуальные причины. Для знакомства с философией Фишера лучше почитать книгу «Капиталистический реализм», хотя сборник эссе из его знаменитого блога исследует эту же тему.

Увлекательное исследование теории «особого пути» в российской истории и культуре. Концепция укореняется в обществе и блокирует любые попытки открытого обсуждения альтернатив. «Особый путь» — универсальная теория для разных исторических и географических контекстов, что само по себе подрывает ее основы.

Американский журналист Кайл Чейка заметил, что все вокруг становится однообразным — от дизайна в кофейнях до музыки в плейлистах. Все дело в алгоритмах, продвигающих гомогенизированный контент: «Нас откармливают культурой, как уток, из которых потом делают фуа-гра».

Блестящая книга о том, как работает литература на примере русской прозы 19 века — произведений Гоголя, Толстого, Чехова и Тургенева. Что она делает в этой подборке? Эти писатели понимали про человечество больше, чем многие современные философы и антропологи. Сондерс, разбирая их тексты, помогает лучше понять не только писателей, но и самих себя