автордың кітабын онлайн тегін оқу  Попутчица

Иван Глемба, Андрей Прохоренко

Иван Глемба, Андрей Прохоренко

Попутчица

Планетарное содружество Ниоцай до Большого Взрыва, около семнадцати миллиардов лет тому назад. Выпускникам престижной академии Эситаю и Лое по распределению предстоит прибыть в распоряжение главы окраинного сектора содружества. Попутчица Эситая, отправившись вечером посмотреть на красоты столичного парка во время вынужденной остановки на одной из планет, оказывается в плену.

О приключениях, произошедших с ним во время участия в экспедиции по освобождению попутчицы из плена и с нею в плену, расскажет Эситай (Адон Ивр Ваинар).

Предисловие

Среди современников прочно укоренилось мнение о том, что в скором будущем человечество, стремительно развиваясь, достигнув новых высот, овладеет технологиями для колонизации других планетах. Может, это и так, хотя планет, где могли бы жить прямоходящие существа, подобные людям, становится все меньше в связи с тем, что процессы, происходящие в космосе, медленно, но неуклонно ухудшают состояние материи космического пространства и того, что в нем существует. Такое явление, как жизнь, в связи с этим получает все меньшее распространение, а космические дали, хотим мы того или нет, становятся все больше безжизненными.

Авторы же, основываясь на записках Адона Ивра Ваинара, в молодости Эситая, — одного из ведущих представителей цивилизации уфилов, закончившей свое существование примерно шестнадцать миллиардов лет назад, перенесут читателей в космос, в котором такое явление, как жизнь, встречалось чаще. Материя в те далекие времена, еще до Большого Взрыва, была не такой безжизненной, а «тесто», из которого состояли планеты, было не столь пережженным и подгоревшим под светом многих светил. Да и сами солнца еще излучали энергию, живительная сила которых позволяла на многих планетах проявиться жизни во всем ее многообразии.

Миры, открывающиеся взорам потомков, при взгляде на сотни планет, соединенных невидимыми нитями в единое содружество, богаты красками, очаровывают красотой, богатством форм и видов животных и растений. Общества, проживающие на планетах содружества Ниоцай, достигли высоких ступеней развития, владеют технологиями, о которых только лишь может мечтать человечество. Все вроде бы хорошо. Построено общество почти что всеобщего благополучия, космические корабли бороздят просторы вселенных, а с планеты на планету можно без труда попасть через телепортационные порталы или временные врата.

Только такое представление очень быстро рассеивается, когда взорам далеких потомков начинает приоткрываться реальность, режущая взгляд и совсем не услаждающая слух. Не так далеко от центральных планет содружества в прилежащих к ним солнечных системах уже царят несколько иные законы, не основанные на справедливом наказании за преступления в соответствии с кодексом содружества Ниоцай.

Зона жизни, расположенная на отдаленных планетах, привлекает к себе существ, ставших изгоями в содружестве. Тем не менее, эти удаленные от центральных звездных систем солнца и планеты привлекают к себе внимание туристов и путешественников. Желающих прогуляться по лесам Атэриума (одна из планет), поплавать в морях планеты Уриан, совершить не менее интересные прогулки по другим планетам, всегда хватает. Забота об их безопасности возложена на Службу Удаж, не только поддерживающую порядок во вверенном ей секторе галактики, но и обеспечивающую безопасность путешественников.

После некоторого ознакомления читателя с положением дел в космосе около семнадцати миллиардов лет тому назад и местом действия героев повести, предоставляем слово автору записок — Эситаю (Адону Ивру Ваинару).

Глава 1

«Случайное» стечение обстоятельств

Далеким потомкам, живущим в будущем, я — Адон Ивр Ваинар, обращаю послание, написанное о юных годах моей жизни в секторе Идай в одной из отдаленных звездных систем межпланетного содружества Ниоцай.

Если бы не Кирг Онгр Царат, учитель и друг, который помог мне справиться с собой и обстоятельствами в трудную минуту, вряд ли бы я дожил до лет, когда мог бы с их высоты что-либо рассказать о себе и о нашем мире.

Памятуя прошлое, видя будущее, проникая взором через пространство и время, я начинаю рассказ о космосе, каким он был, когда материя еще не подошла к порогу, за которым начинается отторжение из нее жизни.

Я многое прошел, но смог только лишь некоторой мерой замедлить нисходящие процессы, доминирующие в космосе. Теперь ваш черед, потомки, явить силу и волю, другие качества, чтобы из материи не исчезла жизнь.

Адон Ивр Ваинар

После окончания академии, в которой я, Адон Ивр Ваинар, на время начала рассказа меня звали Эситай, проучился почти сорок лет с перерывами, меня по распределению направили в глубинку, в сектор Идай в пограничные звездные системы. Жизнь там, как следовало из информации и объемных изображений, в которых находился ты, привыкая к новым реалиям, отображающим точное положение дел на планетах, во многом отличалась от комфортных условий в ведущих звездных системах содружества Ниоцай.

Я, выучившись, прожив в общей сложности всего сто тридцать восемь лет, что соответствует по вашей временной шкале, земляне, примерно двадцати пяти годам, никогда еще не бывал так далеко за пределами круга Цай. В него входило в мою бытность всего немногим больше полутора тысяч звездных систем. В здешних местах такое явление, как жизнь, окруженное заботой представителей тридцати ведущих рас содружества, не только крепло, но и проявляло себя во всей красе и силе.

В секторе же Идай жизнь на планетах, предоставленная сама себе, проявляла себя так, как хотела, не направляемая заботливой рукой маолов (ведущих представителей содружества Ниоцай). Там еще можно было встретить отъявленных нарушителей содружества Ниоцай, изгоев, путешественников во времени, представителей незаконных рас и самые разные организмы, непонятно откуда вообще появившиеся. Правда, наджинов, представителей самых разных рас, входящих в состав содружества, занимающихся незаконным клонированием, иной раз не так просто было поймать на горячем. Их «произведения», найдя на планетах подходящие условия для жизни, адаптировавшись на них, зачастую вытесняли из природной среды законные виды. Так было не один десяток раз, после чего службам, предотвращающим генную угрозу, приходилось, используя все имеющиеся в их распоряжении средства, наводить порядок.

Чаще всего на планете в таком случае объявлялся карантин, а с ее обитателями предметно разбирались представители службы. Опять-таки, подобных прецедентов в центральных секторах содружества Ниоцай давно не было. Что же касается периферии, то я, рассматривая изображения условий и природной среды на отдаленных планетах, моделируя свое поведение на них, ведь при воспроизведении создавалась точное отображение планетарной среды, зачастую недоумевал. Я никак не мог понять, почему эту дикость никак не могут преобразовать специалисты из службы Дзец-Ваг (Преобразования). Ведь в их распоряжении, как я считал, были все необходимые средства и методы. Среда, в которой я находился, моделируя свое поведение в новых для себя условиях, была для меня явно враждебной, хотя и поражала буйством жизни.

Тем не менее, готовясь отбыть по распределению в сектор Идай, я успешно сдал экзамен по ориентированию и принятию правильных решений в природных условиях трех десятков планет, получив из двадцати четырех балов почти двадцать. Я считал, что, имея такой высокий бал проходимости и некоторой адаптации к местности, смогу сразу же без подготовки заняться интересной работой. Ее, как меня уверяли учителя из академии, в секторе Идай хватало.

Я не был отличником в академии. Сообразуясь с земными понятиями, учился на четверки и пятерки, хотя в моем обучении были и некоторые пробелы. Я не любил, сам не знал почему, генетику и все, что с ней связано. Эта область была для меня своеобразным табу. Учителя с пониманием относились к некоторой моей избирательности. Один из них, директор академии — Диг Таурат, вскользь сообщил мне, что в одном из прошлых воплощений тот мастер, которым я был, совершил ряд серьезных ошибок на этом поприще, а в этом воплощении у меня выработалось вследствие ранее полученной травмы стойкое неприятие к подобному роду деятельности. Диг деталей мне не сообщал, я же не лез с вопросами, понимая, что всему свое время.

В тайну прежних воплощений духа, который представляла моя личность сейчас, я был лишь отчасти посвящен. Эта область деятельности, а главное, воспоминаний, была заблокирована для всех без исключения учеников академии, чтобы они не отвлекались и не подвергались каким-либо дополнительным психическим нагрузкам. Нам надо было в короткие сроки многому обучиться, овладеть самыми разными навыками в различных областях знаний и деятельности. Ведь академия Унг Ормай готовила специалистов широкого профиля. По завершению обучения в ней ты обязан был на уровне владеть всеми навыками, чтобы совмещать в одном лице и воина-десантника, и исследователя, и врача, и пилота межпланетного корабля. Для этого стоило потрудиться.

В принципе, уже одно то, что ты был учеником академии, говорило о твоих способностях и определенном положении в нашем обществе. На все содружество Ниоцай было всего семь подобных заведений, в которых готовили специалистов экстра-класса. А такое количество высших учебных заведений, земляне, очень и очень мало, учитывая сотни планет, входящих в содружество и миллиарды самых разных его обитателей. Правда, в последнее время на ряде планет наблюдался резкий прирост населения, поэтому вырос спрос на специалистов, которые подготовят дикие и неухоженные планеты к приезду переселенцев. В общем-то, нас готовили именно для того, чтобы мы могли выполнять подобную работу, но мне повезло. Диг почему-то выделил меня из остальных слушателей академии, что повлекло за собой события, о которых я веду речь.

Уже после того, как я сдал экзамены и прошел все испытания, Диг вызвал меня к себе для беседы. Только лишь этот факт говорил о том, что Диг имеет на меня определенные виды. В противном случае мне пришло бы, как остальным, уведомление на заолк (овальная пластина на виске, крепящаяся на обруче, охватывающем голову). Диг же хотел пообщаться наедине, а не по одному из возможных видов связи. Ему не жаль было выделить для меня время, значит, делал я вывод, мне предстоит что-то необычное. В выводах я не ошибся, хотя точно и не знал, о чем со мной будет говорить Диг. Считать информацию с него у меня не получилось. Диг был закрыт. Поэтому, придя в просторный кабинет Дига, я приготовился слушать.

Диг, высокий и стройный нестареющий мужчина, возраст которого давно перевалил за черту в семь тысяч лет, с усмешкой на губах встретил меня, предложив мне удобно устроиться в кресле за овальным столом напротив него. Я присел, а кресло подо мной сразу же приняло максимально подходящую конфигурацию, начав слегка вибрировать тело.

— Догадываешься, зачем я тебя пригласил?

— Наверное, предстоит что-то особенное.

Диг вздохнул. Этот мужчина с высоким лбом, чуть выдающимся вперед подбородком, коротко стриженный и атлетически сложенный чем-то напоминал урса (десантника из элитных подразделений), но никак не директора академии.

— По распределению тебе положен сектор Гроуг, — в воздухе передо мной сразу же возникло изображение данного сектора в галактике. — Так вот, — продолжил Диг. — Так получилось, что ты можешь попасть в более интересные места. Как тебе сектор Идай? Слышал о таком?

— Кто же не слышал об Идае? Туда же все норовят отправиться в путешествие, как-никак, — зона материи с повышенной жизненностью. На тамошних планетах невообразимое буйство и разнообразие форм и видов растений и животных. Я, конечно, не изучал…

— Есть предложение от моего друга Кирга Рована, — прервал меня Диг. — Ему нужны молодые специалисты, владеющие определенными навыками. Твою анкету он смотрел, сказал, что может тебя взять, если ты за короткое время пройдешь адаптацию в новых условиях на двух десятках планет. Информационная база по планетам собрана. Если принимаешь решение, проходишь адаптацию в тренировочном зале, потом отправляешься на место. Там займешься живым делом.

— Заманчиво, но надо подумать.

— Через три дня сообщишь мне ответ. Если нет, мне придется искать еще кандидатуры.

— А что, вакансий всего одна?

— Шесть, — с неохотой признался Диг. — Тебе бы я не предложил место, но Грацил, его ты знаешь, не смог откликнуться по ряду причин… Да, если согласишься, полетишь вместе с Лоей. Отправим вас парой на Суреллу, — в воздухе появилось изображение одной из ведущих планет в секторе Идай. — Оттуда вас подхватят.

— А что, нельзя на другие планеты в секторе попасть через порталы?

Диг вздохнул.

— Кирг вам все пояснит.

— А где еще четыре попутчика?

— Позже полетят.

Диг был немногословен. Вообще он не любил говорить больше, чем требовалось. Одно из правил, которое продлевает жизнь, в чем я неоднократно убедился.

Биографию Дига я знал в общих чертах, мог лишь догадываться о том, что Кирг — друг Дига. Один вопрос волновал меня тогда: тот ли это Кирг, о котором ходили в содружестве легенды? Впрочем, прояснение этого вопроса должно было наступить на месте. Отказаться от предложения я не мог, да и не хотел. Я был ничем и никем не связан. Многому, как я считал, научился. Охота была попробовать силы в реальном деле, а не на тренажерах. Да и планете Мисал, на которой находилась академия, мне становилось скучновато.

Родом я был с планеты Ларг, но возвращаться туда тоже не хотел. А тут предложение посетить сектор Идай с тем, чтобы обосноваться, как я понял, на планете Эглиум, где редкие точки присутствия цивилизации утопали в лесах, занимающих большую часть суши. Заросли терсиев (разновидность огромных деревьев) наступали на моря, проникая корнями глубоко под поверхность дна. Все мелководье было покрыто растительностью самых разных видов. В общем, как я считал, смена условий должна была благотворно повлиять на меня.

С Лоей я был едва знаком. Друзьями мы не были, но я знал, что Лоя — генетик, лекарь и при случае вполне может применить силу. Конечно, воином-десантником она не была, не совершенствовала подобные навыки, но оружием любого вида владела на уровне. У Лои были муж и дети. Впрочем, мужа ее я вообще не видел, а дети были взрослыми, учились в школе на планете Уя, расположенной в соседней с Мисалом солнечной системе.

Лоя, как и я, принадлежала к одной из ведущих рас содружества. Ее представителей отличали правильные черты лица, тонкий прямой, слегка с горбинкой нос, высокий лоб и большие глаза, чуть выступающие вперед скулы и подбородок. Мы с Лоей принадлежали к расе квенгов, представители которой проживали на сотнях планет. Правда, в последнее время квенги начали терять свое ведущее значение, а их количество сократилось.

Диг, когда я заявил ему о согласии принять предложение, на лице не проявил каких-либо чувств, только в глазах у него проскочили, как мне тогда показалось, веселые огоньки. Посмотрев чуть мимо меня, Диг сказал:

— Надо, чтобы ты подготовил информацию о том, как адаптировался в тренажерном зале к новым условиям. Какой уровень проверки прошел?

— Третий, — с неохотой признался я.

Всего уровней было двенадцать. По-хорошему, мне надо было полгода пыхтеть, привыкая к новым условиям. Сходство, когда вокруг тебя устанавливалось изображение, до мельчайших подробностей отображающее положение дел на той или иной планете с особенностями рельефа и гравитации, всех видов полей, было максимальное.

— Третий, — вздохнул Диг, нахмурился и, когда я думал, что Диг мне откажет, сказав заняться подготовкой, глава академии вынес вердикт: — Этого, я думаю, будет достаточно. С остальным разберешься на месте.

Ответ Дига означал одно: меня берет к себе Кирг. Раньше меня бы такое решение порадовало бы. Тогда я несколько удивился. Странно было, что так легко я получил место, считавшееся среди выпускников более чем престижным.

Сектор Идай, в него входило в общей сложности порядка десяти тысяч звезд с планетами, вращающимися вокруг них, был заповедным местом, Меккой и территорией обетованной, выражаясь земным языком, для тысяч исследователей этого заповедника жизни. Вот только в этом заповеднике все чаще происходили случаи, которые не вписывались в какие-либо рамки и каноны. Объяснения многим аномалиям не было. Догадки, конечно, высказывались, строились гипотезы, даже частично подтверждавшиеся, но истинный смысл происходящего все равно во многом оставался скрыт.

В новостных сводах часто транслировалась информация о положении дел на многих планетах в секторе Идай. Я с удовольствием и интересом смотрел передачи об исследованиях тамошних планет, об их природе, нравах и обычаях местных жителей. Рассказы исследователей открывали передо мной широкую картину происходящего, но то, что я увидел на месте, мало сочеталось с привычными для моего взора картинками. Действительность, это я понял сразу по прибытию, была несколько иной. Об этом не говорили, сохраняя некую завесу тайны. Многочисленные представители содружества Ниоцай и знать не знали о делах, творящихся на периферийных планетах, в том числе и в секторе Идай. Не знал о них до определенного времени и я.

На Суреллу мы прибыли с Лоей без приключений через портал. По характеристикам магнитных полей, воздушной среды, гравитации Сурелла была во многом похожа на Мисал. Я, во всяком случае, серьезных недомоганий не чувствовал. Лоя тоже. Приключения начались уже на месте в космопорте. Мы проконтролировали прибытие багажа и расположение его в одной из камер, после чего, в ожидании посланников от Кирга, решили выпить в местном баре-ресторане коктейль, беседуя и наблюдая за пассажирами. Временной портал для телепортации работал в обычном режиме. Представители самых разных рас покидали и прибывали на Суреллу. Отсюда они отправлялись на нужные для них места: кто на судах межпланетных рейсов, кто через порталы местного значения.

Я все не мог понять, почему с Суреллы мы не можем прибыть на Поилу или на Эглиум через портал. Ведь портальное сообщение было основным. И что было особенно странно, на обе эти планеты можно было добраться, как и на Суреллу, через портал.

Мы сидели с Лоей на третьем этаже местного бара-ресторана, наблюдая за широкой площадью, на которой то и дело появлялись и точно также исчезали группы и отдельные личности, расходясь по местам отправления. Чуть дальше стояли чисары (межпланетные корабли небольших габаритов). Я, наблюдая за ними, прикидывал, на каком бы из них я хотел бы летать. Лоя так же, как казалось мне, была занята наблюдениями. Ни я, ни она на Сурелле раньше не были, хотя изучили местные достопримечательности. Время шло, а никаких известий, что делать, нам не приходило. Я уже начал думать, что нас забыли, хотел связаться с Дигом, но он опередил меня, выйдя первым на связь.

В воздухе передо мной вдруг возникло объемное изображение Дига по пояс. Пристально взглянув на нас, Диг сообщил:

— Возникла некоторая задержка. Придется подождать. Снимите номер в гостинице и ждите там. Для этого подойдет отель Силий. Я забронировал вам место.

В ответ мы с Лоей переглянулись.

— Что стряслось? — не удержался я от вопроса. — Куда нам прибыть? Назови планету, и мы через портал прибудем туда.

Диг ответил многозначительно, прервав связь и исчезнув из поля видимости. Лоя вздохнула, а я слегка развел руками. Кроме ожидания нам пока ничего не оставалось делать. Пришлось снять номер, а потом коротать время в Силии. Тут, конечно, были все условия для отдыха и приятного время препровождения. Новые условия привлекали меня, но только лишь, как временная смена привычного образа и распорядка жизни. Лоя тоже не скучала. Вместе с попутчицей мы весело проводили время, разлегшись на ложах, просматривая в номере информационные сводки в виде изображений разного вида. Главное же внимание мы с Лоей уделили изучению основных параметров Суреллы, ее наиболее известных мест, структуре обществ, населявших планету. Все-таки мы прибыли сюда для выполнения задания, правда, толком и сами не знали, какого.

Диг, оказывается, Лое тоже ничего особого, как и мне, не сказал. В какой-то мере мы были с ней в одинаковом положении, что сближало. Отношений более близких, чем дружеские, у нас не было. Правда, сходным и у меня, и у Лои было то, что я недавно расстался с возлюбленной, а Лоя — с мужем. Новых отношений, тем более поспешных, не хотел ни я, ни Лоя. Мы мило болтали или молчали, внимательно изучая информацию о Сурелле.

Бегло ознакомившись с основными характеристиками планеты, ее населением, нравами и обычаями, последними сводками, я, учитывая то, что солнце Исуат, вокруг которого вращалась Сурелла, закатилось за горизонт, решил отдохнуть. Лоя моему примеру не стала следовать. Она, узнав, что на Сурелле в ночное время в парке Цион растительность начинает светиться, как и некоторые виды животных, решила отправиться на прогулку. Для этого Лоя на время арендовала логд — четырехместный летательный аппарат, трансформирующийся по желанию пилота.

Уже тогда, когда Лоя покидала номер, у меня возникло странное чувство, но не опасности, а некоторого ощущения того, что вскоре что-то произойдет, о чем я сразу сказал Лое. Более того, я предупредил, чтобы она никуда не летела. Ведь все красоты парка Цион можно было вполне посмотреть и в отеле, где мы остановились. При этом если совершать просмотр в специально предназначенной для кругового обзора комнате, сходство с окружающей средой будет стопроцентным. Но женщина такого типа, как Лоя, с сильным характером, не желающая прислушиваться к словам даже не друга, а знакомого, если что-то для себя решит, то непременно это сделает.

Одарив меня очаровательной улыбкой, выразительно посмотрев на меня большими, влажными глазами цвета бездонно-синего неба, слегка прикрыв веки так, что длинные ресницы разбавили веселые огоньки, промелькнувшие в глазах, Лоя грациозно встала с ложа и отправилась на прогулку.

— Будь со мной постоянно на связи, — крикнул я вслед для пущей убедительности, посчитав, что только лишь мысленного посыла будет мало.

— Отдыхай. Ты же поспать хотел. За меня не волнуйся. Скоро буду. Или полетим вместе. Тебе точно понравится парк.

— Чего я там не видел, — несколько недовольно буркнул я.

— Как хочешь, — выходя, еле слышно отозвалась Лоя.

Я вздохнул. Одного не мог понять: если так срочно мы нужны на месте, почему же за нами никто не приезжает? Почему Диг ведет себя как-то странно? Да, начало было не очень. Такая моя оценка происходящего была на тот момент, как мне казалось, объективной. Я и знать не знал, что Диг, как только закончил беседу с нами, сразу же связался с Киргом. В это время Кирг выполнял ответственное задание. Вместо него на связь с Дигом вышел первый помощник Кирга — Возар. Выслушав Дига, Возар пообещал сразу же прибыть на Суреллу, но в последний момент этого сделать не смог. На Эглиуме, во всей солнечной системе Озалай, где располагалась планета, произошло чрезвычайное происшествие — сбой пространственно-временной среды, в результате которого в сектор Идай проникло сразу несколько объектов, представляющих угрозу для обитателей планет.

Возар вынужден был организовать работу по выявлению появившихся неизвестно откуда объектов. Нас он не забыл, отправив за нами на Суреллу своих помощников с воинами. Телепортационные порталы из-за сбоя в пространственно-временной среде не работали. Точнее сказать, можно было, войдя в портал, перенестись куда-нибудь в открытый космос далеко за обжитую зону или рассеяться на молекулы. Рассеивание в таком случае было более благоприятным исходом. Мучиться не надо было. Но, понятное дело, меня такой расклад совсем не устраивал. Чувствуя, что вскоре должно произойти что-то чрезвычайное, я перед тем, как уснуть, сказал Цуэну — моему помощнику и другу, разбудить меня в обязательном порядке, если хотя бы что-то случится необычное или значимое.

Цуэн — универсальное трансформирующее устройство, могущее принимать даже вид прямоходящего существа, с пониманием отнесся к моему пожеланию. Он владел мощным интеллектом, был интересным собеседником и советчиком, а в базе данных, которая была в него встроена, находилась вся необходимая для меня информация. Цуэн знал все и обо всех, а что не знал, то сразу же, как только представлялась такая возможность, изучал, запоминал и вводил в свою базу данных.

По сути, Цуэн был этаким кладезем знаний и полезной информации. Он, как и я, со всей ответственностью готовился к заданию в секторе Идай. Цуэн меня сразу предупредил, чтобы я не обольщался по поводу профиля предстоящей деятельности, заявив, что на месте нам с ним придется заниматься всем, в том числе и тем, что я делать не любил.

Моей избирательности Цуэн не понимал. Он с одинаковым тщанием и прилежанием делал все, что ему было поручено. Иной раз сам выбирал себе занятие и выполнял в связи с ним все, что по его видению требовалось. Мне, честно говоря, усердие помощника не всегда нравилось, но особенно, когда оно, как я считал, мешало мне заниматься нужными делами. Цуэн, кроме того, что увлеченно и со знанием дела выполнял взятую на себя работу, еще и меня всячески подзадоривал и побуждал к тому же. Порой он становился таким несносным, что я угрожал, что отнесу его в Эум (пункт починки и перепрограммирования подобных существ), где с ним разберутся специалисты своего дела, если он не перестанет мне надоедать.

Цуэн на мои угрозы реагировал спокойно и без возмущения, напоминая, что без него любимого мне не обойтись. Так и говорил: «Избавишься ты от меня и что? Думаешь, что без меня тебе легче станет? Так ты же через сэртарий (примерно сорок дней) нового помощника себе закажешь или меня обратно возьмешь. Только я после насилия над моей натурой другим не стану. Как ты мне после этого в глаза смотреть будешь? Что, конец дружбы? Я же тебе даже больше, чем друг, почти брат…».

Сказать, конечно, Цуэн умел. Его интеллектуальное ядро проектировал не кто-нибудь иной, а Прой Инасирум, ведущий мастер Эума, ученик Стао Загурды, который, прожив в одном физическом теле более тридцати тысяч лет, перешел в искусственно созданное тело. Только не заладилось у Стао на новом месте. Тонкие оболочки, личность Стао и его интеллект должным образом не смогли подчинить своему ведению новое физическое тело на искусственной основе. Пришлось личность, ум, разум и сознание Стао отсоединять от искусственно созданного физического тела, после чего перенести в специальную сферу, в которой Стао до сих пор и пребывал в виде энергетического вихря.

Опыт учителя и его знания были таковы, что Стао помогал своим ученикам в работе. Они же в свою очередь делали все для того, чтобы создать Стао физическое тело на специальной тканевой основе, сходной по характеристикам с естественно формирующимся в чреве матери телом. Прой был едва ли не ведущим учеником Стао, который во что бы то ни стало хотел не только на уровне продолжить дело учителя, но и создать ему на основе искусственно синтезируемых материалов подходящую физическую оболочку. Все бы хорошо, да на пути проекта раз за разом вставали все новые проблемы, которые было не так-то и просто решить.

Пришло время, когда Прой понял, что для физиологии и функционирования нового материала для физического тела нужна совершенно новая материя, обеспечивающая его деятельность. С тех пор он упорно занимался этим вопросом, достигнув в нем некоторых успехов. Прежнюю работу по программированию объектов Прой забросил или передал в руки помощников и учеников.

Что же касается Цуэна, то интеллектуальное ядро для него Прой изготовил по пожеланию Дига. Я же был отнюдь не бесталанен в деле написания программ и создания технических объектов самого разного рода и вида. Посему выиграл конкурс в академии, а наградой победителю было, как раз создание суперпомощника.

Прой, выслушав Дига, войдя в ситуацию, подумал-поразмыслил и сотворил чудо под названием Цуэн. Причем Цуэн, хоть и был программным существом, имел очень большую свободу деятельности и самовыражения. Он мог творить, создавать программирование самого сложного вида и рода. При этом Цуэн самосовершенствовался, организуясь для все более сложной деятельности. В общем-то, это было гораздо более сложное существо, чем биоробот или просто робот.

Я тогда не знал, что по поручению Стао Цуэн, оказывается, получил с легкой руки Проя, честно выполнившего задание учителя и друга, часть интеллекта Стао. По сути, в теле Цуэна вполне успешно существовало интеллектуальное ядро, включавшее в себя ум, разум, сознание, психику мастера Стао, часть его личности и наработок. Обо всем этом позаботился Прой. Причем ничего не сказав ни Дигу, ни, тем более, мне. Я, если честно, и не догадывался, пока не пришло время, на что способен Цуэн. Впрочем, потомки, лучше не знать и когда-то, через годы, получить приятный сюрприз, чем, зная, ждать и думать: «Когда же уже проявится в модели то самое лучшее, что есть от Стао».

Интеллектуал-разработчик высшего разряда, которым был Прой, язык за зубами умел держать. Только лишь через десятилетия я понял, зачем и почему он так делал. Диг тоже помалкивал, хотя ему многое было если не известно, то, по крайней мере, он об этом догадывался. Тем не менее, чем отличаются всегда илуэны (маолы, достигшие высших степеней посвящения и ставшие творцами), так это — умением ничего не говорить, когда это вредно или не требуется. Сказать, правда, они тоже умели вовремя. Илуэны, по сути, были ведущими личностями среди маолов и представителей всех цивилизаций и рас, входящих в Кольцо Уфилы. Отсюда, кстати и пошло название уфилы.

Уфилы были представителями ведущих рас содружества, а маолы — только лишь одной из двадцати двух ведущих рас содружества. Правда, я родился и жил в такое время, когда количество ведущих рас снизилось по ряду причин. Вырождение, далекие потомки, стало в одночасье уделом некогда могущественным расам и цивилизациям, которые по своему усмотрению обустраивали космос, способствуя становлению такого явления, как жизнь, на сотнях планет.

Наши силы сейчас, когда я мысленно пишу эти строки, критично утекают. Я всю жизнь потратил на то, чтобы замедлить скорость нисходящих процессов, определяющих вырождение уфилов, но могу под конец жизни уверенно констатировать только лишь одно: я только подошел к решению это задачи.

Мне бы еще пять-шесть тысяч лет, но у меня нет и двух. Физическое тело, что ни говори, с годами становится все большей тяжестью. Не выдерживает психика. Живу я уже больше двадцати семи тысяч лет в одном физическом теле. Пик жизни прошел. Я, несмотря на успехи, все больше скатываюсь вниз, невзирая на опыт, на способности и знания, которыми владею. Я многое еще могу, но этого явно недостаточно для того, чтобы остановить ход нисходящих процессов, проистекающих в материи, сделать так, чтобы материя физического плана не выталкивала и не выжимала из себя жизненное поле, являющееся основой для жизни на планетах. Я могу выступить прародителем новой расы, но, зная то, к чему это приведет, пока воздерживаюсь от такого шага, несмотря на упадок, явно обозначившийся среди уфилов и их ведущих представителей.

Да, как-то незаметно увлекся рассказом, прервав последовательность событий. В тот вечер и ночь мне вообще не надо было спать, но я то ли устал, то ли условия на Сурелле так на меня воздействовали, что я задремал, заказав при этом сон Цуэну:

— Что-нибудь о планетах в секторе Идай мне навей, чтобы время зря не пропадало.

— Для твоего здоровья лучше, чтобы ты эту информацию не воспринимал во сне. Возможны внедрения в сон.

— Какой ты нудный, — в ответ заметил я, но Цуэн своего мнения не изменил.

— Я действую по инструкции. Незачем тебе подвергаться разным влияниям, которые могут во сне пройти через информацию. Ты же сам чувствуешь, что может произойти что-то непредвиденное. Параметры пространства и времени еле заметно поменялись, что является признаком либо сбоя в пространственно-временной среде, либо еще какой-либо подобной аномалии.

В следующее мгновенье передо мной в воздухе развернулась информация, отображающая состояние пространства и времени.

— Хоть не спи, — вырвалось у меня.

— Подремли. Если что, я тебя разбужу.

Я подумал и решил довериться Цуэну, зная, что он не обманет и сделает все так, как необходимо в соответствии с обстоятельствами.

Пробуждение было необычным. Тихая музыка, которая обычно звучала, на этот раз была звучной больше, чем обычно, из чего я сделал вывод, что ситуация каким-то образом, скорее всего не очень хорошим, изменилась. Цуэн, наблюдавший за мной, сразу же перешел к делу. В его голосе звучала тревога.

— В инцирне (одно из названий пространственно-временной среды) разрыв, в результате чего произошло внедрение в наше пространство и время посторонних объектов в секторе Цилн. Это как раз посредине Идая. Эглиум, куда мы направляемся, как раз в эпицентре аномалии.

В воздухе передо мной появилось объемное изображение сразу нескольких звездных систем с обозначением места аномалии.

— Что, все так серьезно? — поинтересовался я спросонья.

— Сила сотрясения в пространстве времени наивысшая по двадцати четырехградусной шкале, — продолжал пояснять Цуэн, нимало не смущаясь тем, что я спросонья туго соображал.

Остатки сонного состояния, как рукой сняло, когда Цуэн заявил:

— Диг на связи.

— Транслируй передачу, — сразу же распорядился я.

В воздухе рядом с изображением звездных систем возникло точное изображение Дига. Илуэн слегка хмурился. А это значило только лишь одно: случилось что-то из ряда вон выходящее.

— Прохлаждаешься, когда надо быть начеку?

Оправдываться я не привык, но пришлось признаться, что я отдыхаю.

— Момента не чувствуешь, — отметил Диг. — Лоя где?

— В аций (парк) отправилась, — пояснил я и сразу же слегка внутри напрягся, представляя, что ответит Диг.

— На будущее, женщину нельзя отпускать одну в аций, да еще и ночью, тем более, в такой момент. Кирг занят. Его помощник, Возар, уже направлялся к вам, но в сектор проникли объекты, представляющие угрозу для жизни. Разыщи Лою. Оставайтесь на месте, пока за вами не прибудут. Теперь дошло до тебя, почему через портал на Эглиум не стоило отправляться?

Я в ответ только лишь вздохнул и слегка дотронулся рукой до виска. Надо было срочно связаться с Лоей. Каким-то шестым чувством я ощутил, что с ней не все в порядке. Это же время Цуэн вдруг продемонстрировал мне еще информацию из последних новостей Суреллы. Из них я узнал, что в парке произошли события, результатом которых стало исчезновение Лои. Мне больше ничего не оставалось делать, как сразу же сообщить об этом Дигу. Илуэн, услышав новость, никак внешне не отреагировал на нее. Его лицо оставалось все таким же спокойным, даже бесстрастным.

— Первый ход ты проспал. И я с тобой, — резюмировал Диг. — Оставайся на месте. В дело не суйся. На месте работают, как я вижу, агенты из планетарной службы безопасности и розыска. Смотреть в оба надо за попутчицами, тем более, за такими, как Лоя.

После этой фразы изображение Дига исчезло, а я предъявил претензии к Цуэну. «Ведь знал же, что произойдет происшествие. Знал и не предупредил», — думал я, с неудовольствием выговаривая помощнику. Мои слова, впрочем, не произвели на Цуэна никакого впечатления. Выслушав меня, он заметил:

— Я не обязан смотреть за тобой, как за ребенком. Думай своей головой. К тому же ты не спрашивал меня, как тебе поступить.

— Но ты сам сказал мне, чтобы я подремал…

— Так я тебя и разбудил, как договаривались.

Спорить с Цуэном было бессмысленно. Как-то так само собой получалось, что у него лучше выходило аргументировать свои ответы. Я же чувствовал, что не прав.

«И почему, — думал я, — когда случается или вот-вот должно произойти что-то важное, меня постоянно выключает? Спать хочется, как будто не находится другого времени».

«Это потому, — пришел ответ неизвестного мне лица, — что с собой ты не разбираешься. Не хочешь видеть то, что есть на самом деле. Копать надо и все глубже…».

«Умник нашелся», — с недовольством подумал я и посмотрел внимательно на Цуэна, мол, знаю, кто со мной говорит.

— Я мысли тебе не посылал, — сразу же ответил Цуэн.

Помощник не врал, раз так говорил. Следовательно, со мной на связь вышел кто-то другой, кого я не знал. А я, признаюсь, не любил, когда со мной неизвестно кто вел мысленные беседы, поскольку знал, чем это могло закончиться.

— Лоя перед тем, как исчезнуть, послала тебе мысленное сообщение, — неожиданно довел до меня важную информацию Цуэн.

— Так что же ты молчал! Транслируй.

— Эз во сук ариум на оо раг вил тас окра мен узал (На меня напали. Сила прибывает. Тоскливо. Теряю сознание).

— Все?

Ответом была тишина.

— И что ты думаешь по этому поводу?

— Хорошо, что мы с тобой не составили ей компанию.

— Так ты знал, к чему все идет и молчал?!

— По крайней мере, ты здоров и вполне можешь помочь. В данной ситуации это предпочтительнее, чем попасть в плен без возможности каким-либо образом себе помочь.

— Так вот почему ты меня убаюкивал!

Я чуть было не разозлился. Цуэн был бесстрастен.

— Я подожду, пока ты справишься с собой. Потом будем думать, что делать.

Я усмехнулся.

— Что, указания Дига тебя не волнуют? Прой, как я вижу, тебя не запрограммировал должным образом. Ответ Цуэна меня несколько изумил.

— Прой сделал все так, как и обязан был сделать. Ученик может пойти дальше учителя. Стао может быть довольным.

— Стао? А причем здесь Стао?

— Ты делом заниматься собираешься или будешь изображать недалекого маола?

— Я еще не маол. Звание ведущего надо заслужить.

— Это я так, авансом сказал, — пояснил Цуэн.

— Нужна вся информация о Лое, об ее последнем похождении.

В воздухе развернулась картина.

— Негусто. Надо бы еще что-то, — намекнул я и выразительно посмотрел на Цуэна, который принял вид существа с двумя руками и ногами в два раза меньшего, чем я, и завис в воздухе невдалеке от меня.

— Скоро к нам пожалуют гости от Возара, — предупредил Цуэн.

— Выдвигаемся на место, где Лоя пропала.

Я решительно встал с ложа и подошел к шкафу, в котором находилось специальное облачение для подобных случаев. Голос Цуэна меня остановил:

— Незачем туда являться, себя светить. Ты, конечно, можешь прибыть в парк, но твое появление ровным счетом ничего не добавит, только лишь убавит.

— Это на что ты намекаешь?

— Надо думать, кому и зачем понадобилась Лоя. Кто ей навеял, что надо ночью лететь в парк и смотреть на местные красоты.

— Так женщина существо странное. Кто знает, что ей нужно, что в голову взбредет. Я, например, когда жил…

— Я знаю твой неудачный опыт жизни с женщиной, — не дал мне договорить мысль Цуэн. — Он всего лишь говорит о детском состоянии твоего сознания и об увлеченности особой, которая якобы не оправдала твоих надежд. А скажи, почему Икасия обязана была их оправдывать? Ты мужчина — тебе и вести подругу, а ты самоустраняешься. Ты что же думаешь, Икасия из сплошных достоинств состоит?

— Лоя — не моя подруга. Уж точно.

— Я вообще не понимаю, как тебе разрешили жить с женщиной. Ты же не способен к тому, чтобы вести себя с силой и быть устойчивым. Зачем тогда калечить друг друга?

— Так мы же любили друг друга. Мы…

— Срочное сообщение, — резко прервал меня Цуэн.

В следующее мгновение в воздухе передо мной возникло лицо сурового и видавшего виды мужчины. Он, казалось, за одно мгновенье оценил обстановку, увидев меня, стоящего в комнате.

— Ты Эситай?

— Да, вот удостоверение, — сразу же предъявил я исайл (карту, на которой были выведены основные параметры, удостоверяющие мою личность).

— Выпускник, что же ты мне информацию просто так выдаешь? — сразу же поймал меня на горячем мужчина. — И чему вас там (имеется в виду академия, в которой обучался Эситай) учат?

— Так я же вижу, что ты из сиартов (название элитных подразделений). У тебя и значок есть на плече, — не сдавался я.

— Кирг сказал за тобой заскочить. Сам не могу. Изалия прибудет. Вот ее лик и идентификация.

Передо мной в воздухе появилось лицо молодой женщины. А затем и ее фигура, которая медленно оборачивалась вокруг своей оси.

— Не спутай только, — пояснил Возар. — Тебе подсунуть кого угодно вместо нужного лица — пара пустяков. Иза все тебе пояснит.

— У меня чрезвычайное происшествие. Лоя исчезла. Сам без Лои я на Эглиум не прибуду.

— Да знаю я. Иза поможет. Она у нас специалист.

— А когда она прибудет?

Но Возар меня как будто не слышал.

— Изу дождись. Без нее в дело не суйся. Понял?

— Эц варг отир (Я тебя услышал).

— Глупостей не делай. Не фиксируйся перед илдами (агенты из службы расследований на Сурелле). Мне только еще и тебя не хватало потерять. Что у вас там вообще с головой происходит на центральных планетах? Думать не хотите. Спите на ходу. На месте, пока в дело войдете, несколько лет проходит. Ац ави эскай (до скорой встречи).

Изображение исчезло, а я недоуменно и слега укоризненно посмотрел на Цуэна, как бы говоря ему: видишь, как ко мне несправедливо относятся, на что сразу же получил ответ:

— А чего ты хотел? Перед тобой был один из лучших бойцов элитных подразделений. Он, что думает, то и говорит. Во многом Возар прав. Мозги в центральных звездных системах у представителей ведущих рас работают не так, как у них на пограничных планетах, где все время приходится из одной переделки да в другую попадать.

— А я тут причем? Мне-то, зачем недовольство выражать?

— Раз получил, значит, заслужил. Молчи и слушай. Много важной информации.

В следующее мгновение передо мной замаячило сразу несколько картин. На Сурелле, оказывается, тоже было далеко не все в порядке, раз служба безопасности оцепила ряд районов и занималась их прочесыванием. Одним из таких районов как раз и был парк, в который наведалась Лоя. В общем, я почувствовал себя с самого начала на Сурелле, мягко говоря, не в своей тарелке, четко осознав одно: время прежних увлечений, а главное, слегка праздного времяпрепровождения, закончилось. Чувство это крепло с каждым часом, проведенным на планете. Один период моей жизни завершился, а второй только лишь начинался, и это, с одной стороны, было мне не совсем по душе, а с другой — мое естество как-то даже приободрилось, чувствуя, что вскоре начнутся совсем нетривиальные события.

Глава 2

Путь на Эглиум

Новое поле для деятельности всегда и во все времена привлекает любого из нас своей необычностью и возможностью проявить себя и свои силы на ранее недоступном поприще.

Когда ты попадаешь в незнакомые для себя условия, мир кажется тебе лучше, чем есть на самом деле. Ты вдыхаешь незнакомые ароматы, которые кружат голову, видишь картины, иной раз завораживающие тебя красотой, забывая о том, что это — всего лишь красивая обертка. Иной раз проходят годы, прежде чем ты начинаешь зреть то, что стоит за этой эфемерной красотой.

Тем не менее, Эглиум с самого начала, несмотря на опасности, чем-то понравился мне. Я не знал, что здесь меня завораживает и привлекает. Как оказалось позже, в прошлых воплощениях своего духа я неоднократно рождался здесь и жил. Эглиум был планетой моей мечты и ожиданий, которые могли исполниться, когда я, обучившись и многое поняв, взялся бы за дело.

Когда же я только лишь прибыл сюда, Эглиум стал для меня планетой, на которой впервые так быстро развеялись и рассеялись юношеские иллюзии.

Адон Ивр Ваинар. Из дневника

Вот это в переделку попал, думал я, наблюдая за информационными массивами, которые разворачивал один за другим передо мной Цуэн. Информация, особенно представленная изображениями, затягивала, побуждая обращать на себя внимание. Картины чуть ли не спорили между собой, энергетические вихри, сопровождавшие информационные массивы, мелькали в воздухе, в котором разворачивалось свыше двадцати изображений. Я соображал, глядя на все, но туго. Цуэн, видя мою нерасторопность, сразу же убрал изображения. Я вопросительно посмотрел на него.

— Тест не прошел, — просто пояснил Цуэн. — Сориентироваться не смог, затормозился сознанием. Ты знаешь, а не так уже был и не прав Возар. Чуть ситуация круче, ты сразу тушуешься. Что застыл, так и не успев одеться?

Я лишь вздохнул и начал быстро облачаться в одежду, соответствующую случаю. Облегченные доспехи, конечно, не спасали от излучения и прямого попадания, но все-таки могли уберечь от косвенных ударов. Цуэн молчал. Когда я закончил, мой друг и помощник изрек:

— Мог бы и обычную одежду надеть. Лицул (воин-десантник) из тебя не получился, хотя ты и выглядишь грозно.

— А чего ты меня не предупредил?

— А у тебя что, своих мозгов нет? За тебя, кто будет думать?

Я хотел, было, ответить, но Цуэн опередил меня:

— Изалия на связи.

— Транслируй изображение.

В следующую секунду передо мной в воздухе возникло женское лицо вместе с плечами, а потом и вся фигура очень красивой и обворожительной женщины. Было видно, что ей давно уже за тысячу лет, но силовая красота говорила сама за себя. Поневоле я залюбовался, глядя на тонкие черты лица, на его правильный овал, на большие глаза и золотистые волосы, перехваченные на лбу специальным обручем.

— Эситай, предъяви исайл. Я — Изалия.

Передо мной появилось удостоверение Изалии. Я хотел, было, сказать, что оно может быть поддельным, но сдержался, решил лишний раз не обострять отношения. Исайл я предъявил сразу. Изалия, мельком взглянув, сразу же просканировала его и, определив подлинность, произнесла:

— Айсий (название космического корабля) прибывает через двадцать минут в шлюз на спутнике Суреллы. Еще через двадцать минут я буду в Дизье (город на Сурелле, куда прибыли Эситай и Лоя). Прибудь на посадочную площадку в сектор 236. Нам сразу же придется улетать.

— Не могу без Лои.

— Так мы за ней и отправимся.

— Парк, куда Лоя отправилась, оцеплен. Его прочесывают илды.

— Знаю, поэтому тебя беру с собой. Ты нужен для того, чтобы помочь найти Лою.

«Очень похоже на ловушку», — подумалось мне.

«Но это — не ловушка», — сразу же мысленно отреагировал Цуэн.

— Не бойся. Это не развод, — немедленно отреагировала Изалия на задержку в принятии решения. — Действовать надо быстро. Я бы тебя с собой не брала, но так больше шансы найти Лою.

— Знаешь, что с ней?

— Догадываюсь о том, кто ее похитил.

— А как такое вообще возможно на Сурелле? Здесь что…

— Жду тебя на месте, — оборвала меня Изалия. — Ждать не буду, если не явишься.

— У меня пропуска нет.

— Обратишься к Малию, когда придешь к площадкам. Пропуск для тебя готов.

После этих слов изображение исчезло, а я выразительно посмотрел на Цуэна.

— И зачем такая спешка? — сорвалось как-то само собой у меня с языка.

— Ты не привык еще к местным реалиям.

— Я не привык вот так сразу доверять тем, кого совершенно не знаю. Мне предстоит поступать так, как я до этого еще не поступал: понадеяться на то, что Изалия не обманывает, что ее кто-то не использует в своих целях.

— Тогда лучше нам остаться в отеле. Тут, по крайней мере, пока что опасности нет.

— Нет, — пошел я ва-банк, — я пойду на Тэлайп (название площадок, где приземлялись космические корабли), только Дигу сообщу о том, куда направляюсь. Он, как-никак, направил меня сюда.

Цуэн промолчал. Я же немедленно связался с Дигом и проинформировал его о своих действиях. Диг воспринял мои слова спокойно. Оказывается, Изалия только что связалась с ним. О чем они говорили, я не знал, но Диг совсем даже не волновался. Я вообще поражался, как илуэн мог спокойно воспринимать происходящее, когда похитили Лою. Диг, как будто предвосхищая мой вопрос, невзначай заметил:

— Изалия берет ответственность за тебя и твои действия на себя. Не подводи меня и ее. С тобой и с Лоей, когда она объявится, я еще поговорю.

Диг выключил трансляцию. Я же в сопровождении Цуэна отправился к Тэлайпу. Логд для полетов я арендовал при отеле, после чего прибыл на место. Пропуск получил без каких-либо вопросов. Видимо, Малий очень хорошо знал Изалию, что доверял ей. За периметром, ограждавшим посадочные площадки и здания, было пустынно. Прибытия кораблей всех классов в связи с ситуацией в пространстве и времени не предполагалось. Да и кто будет рисковать лишний раз, когда можно совершить прыжок в пространстве, а потом не появиться больше никогда, распавшись на молекулы? Так рассуждал я, зная, что Айсий еще не прибыл. Время шло, а корабля не было.

«Неужели меня опять провели?» — промелькнуло в голове.

Вслед за этой мыслю, пришло сообщение о том, что Айсий — Пронизывающая Пространство Молния — уже заходит на посадку. Как только можно было пройти к месту, где приземлился корабль, я направился к нему. Меня ожидали. Возле трапа стояла Изалия, а за ней несколько мужчин из расы оффулов. При виде меня они особой радости не испытали. Изалия же приветливо усмехнулась. Мой вид, видимо, ее чем-то забавлял. «Наверное, не надо было облачаться в воинское снаряжение», — подумалось мне тогда, но дело было сделано.

— Вэтч и саун эд каунай (добро пожаловать на борт), — усмехнулась Изалия, делая несколько шагов мне навстречу. — Как видишь, тебя брать в плен я не собираюсь. На Айсии ты в кругу друзей.

Я все еще с некоторой подозрительностью смотрел на Изалию. Корабль, на котором она прилетела, был превосходен. Пропорции, его форма, изящные линии говорили сами за себя.

— Нравится Айсий? — поинтересовалась Изалия, проследив за направлением моего взгляда.

— На нем хочется летать.

Изалия усмехнулась еще шире.

— Молния — лучшее, что у меня есть. Правда, старенький уже. Надо менять обшивку, но ничего, нас не однажды выручал. Технологии, на основе которых сооружен Айсий, еще представителей дугунов (название содружества цивилизаций, проживавших в космосе за миллиарды лет до уфилов). Сейчас они забыты или нет оборудования и знаний, чтобы на основе их создавать то, что нам нужно, в том числе и подходящие вэтиклы (совокупное название космических кораблей разных форм и видов).

— Технологии строительства кораблей разве предполагают обшивочные листы?

Изалия слегка насмешливо сверкнула глазами и пояснила:

— Сверху наброшена многослойная кольчуга. Ее надо менять. Вместе с ней надо будет заново напылять верхний слой. Но Ильгия (детка, так любовно называла Изалия Айсий) летает так, что может дать фору многим корытам. В том числе и тем, которые изготавливаются по последним технологиям…

— Мэц ра дунаг (Мы и так задерживаемся), — негромко сказал один из мужчин, стоящий сзади Изалии.

По внешнему виду можно было точно утверждать, что он — воин из элитного подразделения. Тэрн Уси Най был при Изалии чем-то вроде помощника, друга и мужа в одном лице. Этот суровый мужчина давал делать жене ровно столько, сколько считал для нее безопасным и необходимым, после чего, что называется, попросту отстранял жену в сторону, не слушая ее заверений. Характер Тэрн имел стоический. Спорить с ним, когда он в чем-то был уверен, было бессмысленно. Тэрн, выслушивая собеседника, даже не улыбался, всем своим видом говоря: заканчивай быстрее словесные излияния и займись делом.

— Нам пора. Поднимайся на борт. Отлетаем.

Я хотел спросить по поводу Лои, но Изалия, развернувшись к Айсию, бросила через плечо:

— Сядешь в кресло, там о Лое и поговорим.

Пришлось взойти на корабль и устроиться в кресле, которое мне предложили. Цуэн также нареканий со стороны команды не услышал. На него несколько косо посмотрели, но ни ему, ни мне ничего не сказали. Айсий сразу же взмыл вверх.

— Пролагаю кратчайший путь через аномалию, — раздался мелодичный голос устройства, выполнявшего роль оператора и ведущего одновременно. — Конечный пункт — Эглиум. На данный момент аномалия и зона повышенного риска выглядит так.

В воздухе передо мной развернулось объемное изображение межзвездного пространства сразу в нескольких звездных системах.

— Зона аномалии расширяется? Колебания и всплески энергии в зоне продолжаются? — сразу же поинтересовался Тэрн, который, как оказалось, был капитаном Айсия.

— Зона тенденций к расширению не имеет. Всплески уменьшаются, как и напряжение в зоне эпицентра, — доложил оператор.

— Дирки сделали дело и теперь заметают следы, — поделился соображениями Тэрн. — Я докладывал в Совет, что с ними надо разобраться, что они — едва ли не самые серьезные наши противники и враги, — проскрипел капитан. — И каков результат? Нам посоветовали жить в мире и не видеть в дирках врагов. Я не знаю, что будет с содружеством, если во главе его будут стоять такие ограниченные илуэны, как Вудар, Сиглия, Музир. Мозги у них жиром заплыли от проживания на центральных планетах. Общество всеобщего благоденствия они якобы построили. Я не понимаю, что в их головах больше — глупости, тупости или тщеславия? И это — не кто-нибудь, а ведущие илуэны, руководящие содружеством. Может, этих лупусов (ограниченных созданий) куда-нибудь на Чисей или на Мальгу забросить этак на два-три года без особых средств к существованию, чтобы они на себе прочувствовали, кто такие дирки или исалы (представители незаконных воинствующих рас). А когда будут связь с базой запрашивать, сказать, чтобы сами с опасностью справлялись подручными средствами, как они нам это делать предлагают.

После этого Тэрн смачно выругался, назвав ведущих илуэнов так низко, что у меня привяли уши.

— Ты гостя не смущай, — откликнулась Изалия, — а то подумает о нас непонятно что.

— Чем быстрее в наших краях освоится, тем лучше будет и для него, и для нас, — буркнул Тэрн. — С Дигом хотя бы еще можно говорить. Он не зажрался и не заболел манией величия и всезнания. Мне ведущие расы вообще, чем дальше идет время, тем все больше напоминают откормленных, но тупеющих ишиасов (домашнее животное, поросшее шерстью, схожее с быком). Близится время, когда появится мясник. И резать он будет скотину без жалости и сострадания. Хуже всего, что тогда ишиасы ничего не смогут сделать, чтобы не попасть под нож…

— Не сгущай краски, — отреагировала Изалия.

Тэрн в ответ лишь вздохнул и взглянул на нее.

— Если бы нам представили оборудование, то не было бы ни аномалии, ни потерь. Всего этого можно было бы избежать, а так мы с тобой и цваи (капитаны кораблей) с экипажами и игласами (мобильные отряды воинов на кораблях) вынуждены в режиме ошпаренной кошки метаться по планетам, заглядывать в прошлое, создавая прецедент для аномалии, чтобы хоть как-то разобраться с последствиями.

Тэрн явно был не в духе. Впрочем, по красноречивому молчанию его команды, а на борту было четырнадцать членов экипажа, я твердо понял одно: нет никого на корабле, кроме меня, кто бы полностью не разделял и не поддерживал капитана в его словесных излияниях. Кроме всего прочего я никогда еще не слышал ни от кого, чтобы так нелицеприятно отзывались о ведущих илуэнах, о членах Совета Кольца цивилизаций.

Чтобы сменить тему, я решил прояснить волнующий для меня вопрос.

— Нам надо Лое помочь. Зачем мы летим на Эглиум?

Я думал, что ответит Тэрн, но получил разъяснения Изалии.

— Лоя ведь генетик?

— Да, — с некоторым удивлением подтвердил я общеизвестный факт.

— Ее уже давно нет на Сурелле. За Лоей прибыли наджины.

— Кто? — переспросил я.

— Да, с образованием у тебя туго, — откликнулся Тэрн. — Ничего, я думаю, ты быстро войдешь в курс дела.

— Наджины — черные генетики — одержимые идеей создания новой расы, — терпеливо разъяснила Изалия. — Специалистов им не хватает. Вот они и пытаются заполучить молодых специалистов. Лоя очень многое знает. Так много, как она и не догадывается. Ей ведь прошлое не открыли, насколько я знаю…

— Выпускникам академии блокируют видение прошлых воплощений. Так нам говорят. Нужны еще десятилетия обучения, чтобы был разрешен доступ к видению прошлых воплощений и к их знанию. Это очень тяжелая ноша…

— Мы в курсе, — оборвал меня Тэрн. — Проблема в том, что выпускников из этой самой академии не готовят надлежащим образом к тому, с чем они столкнутся на месте, на том же Эглиуме или на Цие. То, что ты проходил, когда готовился — в наших условиях даже не второстепенные по значению навыки. Кирг, я думаю, пояснит тебе всю остроту момента. Придется тебе годика три обкататься на месте в лагере, прежде чем в дело вступить.

— А куда же мы за Лоей отправимся? — вернул я беседу к прежней теме.

— На Азард, — вздохнув, сообщила Изалия. — Я бы тебе и этого не сказала, но аванс надо выдать.

— А откуда ты (на вы уфилы друг к другу не обращались) знаешь, что Лоя там?

— Больше ей негде быть. У наджинов там база, — пояснил Тэрн.

— Но есть сотни планет, на которых можно укрыть Лою, — не сдавался я.

Тэрн как будто меня не слышал. Вздохнув, он заявил:

— И так всегда. Придется, если информация подтвердится, опять самоуправствовать.

Дошло до меня, что Тэрн имеет в виду, не сразу.

— Ты за Лою не беспокойся, — сразу же сообщила Изалия. — Отбить ее — для нас дело чести. И аномалии или еще что-то в данном случае роли не играют. Мы берем за вас ответственность от момента прибытия на Суреллу. Кирг и Возар хотели сами прибыть, но не получилось.

— Вам известно, как похитили Лою?

— Сейчас будет прыжок через пространство. Приготовься. Потом переговорим, — откликнулась Изалия.

Через несколько секунд я пропал вместе с экипажем и с Айсием.

Чувство, объемлющее тебя, когда происходит прыжок, словами описать сложно. Ты как будто ныряешь в воду, но это не простая вода, а вода забытья. Твое «я» на какое-то мгновенье, длящееся вечность, перестает существовать. Оно пропадает вместе с тобой, проглоченное необъятным космосом, а потом вновь, как будто ты рождаешься заново, возникает. При пробуждении и чувствовании себя ты осознаешь, что тот, кем ты был раньше, в чем-то неуловимо изменился, все равно как вынырнул из Небытия, вышел из состояния беспробудности и отсутствия.

В принципе, подобные прыжки, прокалывающие, как иглой, пространство и время — практика, приводящая к тяжелым последствиям, особенно, когда их количество переваливает за семь-восемь тысяч. Иногда ты перестаешь понимать, где ты, куда попал, но, главное, что с тобой. Тебе с некоторого времени хочется вновь и вновь, несмотря на запреты и знание того, что это очень опасно, погрузиться в космическое безмолвие, пропасть и раствориться в нем.

Чувство единства и общности с неким целым, охватывающее тебя после прыжка, сложно описать словами. Ты, заново появившись на свет, приобщившись к чему-то тайному, вначале толком не можешь прийти в себя. Длится некоторое торможение сознания десять-пятнадцать минут, после чего в течение часа наступает необычайная ясность восприятия. Именно за это просветленное состояние и любят золг (гиперпрыжок в космическом пространстве на корабле) путешественники.

Проблема в том, что привязанность, которая образуется, очень быстро подчиняет тебя порочной практике по поводу и без него прибегать к прыжкам. Иными словами говоря, после пяти-шести тысяч прыжков ты заболеваешь. А болезнь, понятное дело, нуждается в лечении. Только больные, само собой, себя такими не ощущают. Даже занз — космическое безумие на поздних стадиях — не остуживает горячие головы. В таком случае без посторонней помощи не обойтись. Дальше — смерть, как растворение или приобщение к необъятному космосу. Его опытные «космические волки» называют Ичнарис.

Ичнарис, как некое существо, стоящее за беспредельным космическим пространством, не есть бог, скорее, — это некий мир, общее сознание, мозг и среда-субстанция в одном лице. Ичнарису не нужны мольбы или обращения. Он, как некое общее, везде, во всем и во всех. Ичнарис обеспечивает некое единство. Он не друг и не советчик, но и не враг. Можно назвать Ичнарис неким судьей, но это также не будет соответствовать действительности. Когда ты совершишь несколько тысяч прыжков, тогда начинаешь приходить к пониманию того, кем на самом деле является Ичнарис.

В голове было пусто при пробуждении. Где-то вдалеке слышался звук падающих капель. «Странное ощущение», — отдал я отчет о происходящем. Тело было невесомо, хотя продолжало находиться в удобном трансформирующемся кресле. Передо мной сквозь прозрачный тарниурм (сверхпрочный материал) виднелась панорама бесконечного космоса. Айсий приближался к Эглиуму. Планета была совсем рядом.

«Как это так быстро мы долетели», — мелькнуло голове.

— Какой золг по счету у тебя? — донесся откуда-то издалека голос Изалии.

— Пятый, — отсутствующим голосом ответил я.

Голос мне не принадлежал. Говорил кто угодно, но не я.

— У тебя еще все впереди, цулай (новичок), — сообщила Изалия. — Видишь, мы на месте.

Я сглотнул и кивнул. Передо мной в воздухе возникла чаша.

— Выпей, легче станет, — раздался голос Изалии.

— А ты, сколько золгов совершила? — спросил я.

— После тысячи я не считаю, — усмехнулась Изалия.

Я вдруг с удивлением отметил, что стоит она прямо передо мной и держит в руках чашу. Слегка поколебавшись, я взял из рук чашу, пригубил жидкость и сразу скривился.

— Горечи много.

— Это — для пользы дела, — пояснила Изалия.

— Как там цулай? — донесся голос Тэрна. — Я могу совершать посадку или подождать?

— Пару минут обожди. Я несколько слов скажу.

И тут я отчетливо понял, что меня, оказывается, считают в чем-то схожим с ребенком. Это, понятное дело, мне совсем не понравилось, но, что делать я не знал. Хотел, было, встать, но не смог этого сделать. Изалия, как я видел, заблокировала мою силу.

— Ты не дергайся. Постепенно привыкнешь, — уведомила Изалия. — Свой крутой нрав будешь показывать в делах, когда освоишься.

— Мы обязаны помочь Лое.

Изалия в ответ только лишь вздохнула, зато раздался голос Тэрна:

— Ты что, ее муж или вы вместе спите?

— Нет, — подумав, сообщил я. — Мы дружили, вместе отправились на Эглиум по назначению.

— Стало быть, друзья-попутчики, — сделал обоснованный вывод Тэрн. — Лоя тебя старшим признала?

— У нас об этом и беседа не заходила.

— Мне все понятно, цулай. Лоя тебе почти безразлична. Вместе с тем из соображений, схожих с дружескими, а также следуя правилам приличия и тому подобной дребедени, ты хочешь принять участие в ее судьбе. А ты себя спросил, что ты имеешь такое, что позволит тебе ей помочь, не присоединившись к попутчице?

Вопрос Тэрна повис в воздухе. Ответить мне было нечего. Зато за меня сразу же вступилась Изалия.

— Что ты все напролом да напролом ходишь? Твоя привычка все расставлять на свои места мне уже порядком поднадоела. Мы-то — оффулы, привычные к твоим словам. Цулаю надо время, чтобы в нашей среде обжиться.

— Так я же ему и помогаю, — то ли пошутил, то ли серьезно заявил Тэрн. — Я привык вещи называть своими именами, а не сглаживать углы. Пусть привыкает. В академии, как я вижу, растят неясно кого. Когда выпускники сюда прибывают, им надо лет десять, чтобы освоиться.

— Что, и воинам тоже? — вырвалось у меня.

— Разницы никакой нет, — подтвердил Тэрн мои опасения. — Я вообще не знаю, чему вас там учат. На месте переучиваться приходится. У одних это быстро получается, а другие из наших мест обратный билет домой через несколько лет получают. Не приживаются здесь. Опасно. Или ты думаешь, что научился стрелять из всех видов оружия и уже воин? Или, как ты, облачился в костюм и готов сражаться? Ошибаешься. Навыков у тебя нет. Я бы вообще тебя с нами не брал бы в дело, но Кирг сказал, что тебе нужно будет на многое посмотреть на месте. А раз Кирг сказал, значит, так и будет. Возьмем тебя с собой. Поучаствуешь в операции.

Кирг, это я понял сразу, был для Тэрна авторитетом. Я тогда как-то так неожиданно для себя спросил:

— Вы меня возьмете в команду?

— Придется, — с некоторой неохотой уведомил Тэрн. — Я был против, но Возар и Кирг сказали, что тебе надо обжиться и пообвыкнуть в новой для себя среде. Но, если ты начнешь чудить, не обижайся. Отстраню от дела.

— Тэрн, не забегай вперед, — строго предупредила Изалия.

— Я только предупредил. Здесь не академия и не место благоденствия, как на центральных планетах содружества, где ты всем обеспечен, а ласковые и приятные во всех отношениях роботы убирают за тобой дерьмо и обслуживают по высшему разряду. Если ты где-то недосмотрел, то можешь расстаться с жизнью или стать расходным материалом, попав на стол к наджинам. Изалия тебе расскажет о них. Вполне можно продолжить жизнь, но в телах какой-нибудь расы флоинов.

— Это еще, кто такие? — сразу же уточнил я.

— Незаконные выкормыши наджинов. Они клепают прямоходящих существ, не особо задумываясь о том, где они будут жить и что делать. Этот беспредел надо было давно закончить, но наши гуманные илуэны и длаи (члены высшего Совета Содружества) пытаются мириться с теми, кто никогда и никаких договоренностей, если они им не выгодны, не придерживаются. Кстати сказать, аномалия — дело рук наджинов и дирков. Можно даже не проводить расследование. И так все ясно.

— А как это, продолжить жизнь в теле флоина? Я не хочу.

Смех команды был мне ответом. Смеялись все без исключения. Заулыбалась даже Изалия.

— Ты нам настроение поднял, — живо откликнулся Тэрн.

— Да, туман иллюзии рассеется не скоро, — поддержал его Батар, помощник Тэрна.

— Ты ведь из расы квенгов? — поинтересовался Тэрн, хотя и так знал ответ.

Я пробормотал что-то невразумительное.

— Так вот, — продолжил мысль Батар. — У квенгов сильное сердце, неплохо работающие почки, да и желудочно-кишечный тракт, подходящий для заимствования. А еще, что особенно ценно, органы, позволяющие накапливать и нарабатывать силу. Вот по частям ты и можешь существовать в телах этих индивидов. У кого-то будут твои почки, а у кого-то — сердце. Думаю, тебе не очень понравится так жить. Зато гуманность состоит в том, чтобы не трогать флоинов. Они ведь тоже жить хотят…

— Наджины, это особи, занимающиеся незаконным клонированием?

— И заметь, — дополнил свои слова Батар. — У них это не так и плохо получается. В их среде есть большие таланты, что касается генной инженерии и выращивания самых разных объектов. Наджины — это стиль жизни: сегодня ты — король силгая (тропического леса), а завтра — попал на обед тварям, которых сам же и вырастил. Если бы все наджины так заканчивали, я бы не возражал против того, чем они занимаются, но есть среди них индивиды, которые запросто обставят илуэнов. Они-то ведь гуманизмом и моральными соображениями не руководствуются в отличие от нас. А у нас — это слабость.

— Почему? — вырвалось у меня.

Батар вздохнул.

— Соображаешь слабо. Тебе надо все по несколько раз повторять, что о наджинах, что прояснять вопросы, на которые выпускник академии давным-давно обязан был получить ответы, да еще и нам, вдали от благ цивилизации проживающим, разъяснить, что и к чему. А у тебя нет собственного мнения и позиции по поводу того, что такое мораль и выполнение тех или иных законов. Если бы мы их выполняли, то в Содружестве уже давно бы правили дирки или расы, им подобные, которые, являясь чистыми паразитами, приспособили бы под себя законопослушных квенгов и ватаров.

— Сознание у Эситая виснет с непривычки, — вступилась за меня Изалия. — Нужно время, чтобы привыкнуть к нашим реалиям. Так что насмешки придется прекратить…

При этом Изалия выразительно, слегка наклонив голову и уперев руки в боки, из-под бровей посмотрела на Тэрна, Батара и остальных членов экипажа. Молчание было ей ответом.

— Эглиум в двенадцати местах готов предоставить место для посадки, — прозвучал мелодичный голос оператора.

— Да они нам совсем не нужны. Сядем, где захотим, — грубовато вставил Тэрн. — Захожу на базу.

— С вами хочет переговорить Хорк Исай, — снова раздался мелодичный голос устройства.

Тэрн вздохнул и переглянулся с Изалией.

— Я на связи.

В следующую минуту в воздухе возникли голова и плечи Хорка. Скуластое лицо было, словно высечено из камня, являя своим видом неуступчивость и силу. Брови Хорка были слегка нахмурены, руки он скрестил на груди, а губы слегка кривились в усмешке. Длинные волосы спадали на плечи. Сразу чувствовалось, что мужчина, явивший свой облик перед нами, занимал ведущее положение и привык руководить.

— С возвращением. Полет, как я вижу и чувствую, прошел без приключений. Гость на борту?

— Все в порядке. Цулай у нас. А приключений я уже наелся, во, где сидят, — обозначил жестом Тэрн уровень подбородка.

Хорк даже не усмехнулся.

— Женщина с вами?

— Лою похитили, — сразу же пояснила Изалия.

— Это я понимаю. Доложили. А что вы сделали для того, чтобы она была с вами? Возар, после него ты, Тэрн, Изалия отвечаете за цулаев. Что с них взять? В наших краях они не были. А что до академии, то где академия, а где мы? Разницу улавливайте?

— Ты, никак нас вычитываешь, — отметил Тэрн и слегка прищурился.

— Кирг сказал спросить с вас, а потом ему доложить. Мне, что ему сказать? Только не надо мне рассказывать об обстоятельствах и аномалии. Лоя где?

— Предположительно на Азарде, — сообщила Изалия.

Хорк искоса на нее посмотрел и вздохнул.

— Вам, сколько времени надо, чтобы выяснить этот вопрос с большей точностью и приступить к поискам?

— А чего это ты раскомандовался? — сразу же стал в позу Тэрн. — Ты отвечай за полеты и за контроль ситуации в воздухе и на поверхности. Мы знаем, что нам делать и без тебя. Вот если бы Кирг сказал…

В следующее мгновение Тэрн замолчал, поскольку в воздухе рядом с объемным изображением Хорка возникло такое же изображение Кирга. Он назначал Хорка ответственным на время, пока сам будет занят неотложными делами.

— Этого достаточно, чтобы меня выслушать, или будем упорствовать? — осведомился Хорк после демонстрации.

— Говори, слушаем, — сразу же откликнулась Изалия.

— Заскочите по пути, когда точно выявите место, где содержат Лою, на Зофар. Там возьмете Илму и его помощников. Кирг сказал, что они помогут. Лишние глаза и уши в силгае вам не помешают. Есть возражения?

— Это увеличит путь! — вырвалось у меня.

Хорк с интересом посмотрел на меня. Какое-то время он молчал, а потом произнес:

— И как ты рассчитываешь, если Лоя где-то на Азарде, разыскать ее в девственном лесу где-нибудь на скрытой базе? У тебя есть навык хождения в силгае? Ты видишь, слышишь, чувствуешь, знаешь, где можно пересидеть, где есть укромные места? Ты умеешь комбинировать и видишь ходы противников наперед?

— Я тренировался.

— Этого слишком мало. Себя на блюдечке ты можешь принести в жертву. А вот помочь Лое — только ты не обижайся — не в состоянии. Поэтому тебе придется слушать Изалию и Тэрна. Опыта у них будет больше, чем у тебя. Вам я все высказал, — обратился Хорк к Тэрну и Изалии. — Ваш ход. Не проморгайте. Операцию готовьте тщательно. Нужна помощь, обращайтесь. Вопросы есть?

Все члены экипажа, как по команде, покрутили головами, после чего изображение Хорка сразу же исчезло. Чисефир (главный смотрящий за планетой) прервал связь.

— Что делать будем? — деловито вопросил Тэрн, слегка покусывая губу и глядя на слегка хмурящуюся Изалию.

— Надо бы Возару сообщить, где мы и что собираемся делать.

— В одном Хорк прав: помощь нам не помешает, — высказался Батар.

— Я не очень-то и знаю этого Илму, — раздался голос Тэрна. — Слышал я, что есть такой арсигай (проводник по девственному лесу), но лично с ним никогда не ходил.

— Так никто из нас не ходил с ним, — откликнулась Изалия.

— Вначале на базу, а потом решим, что дальше делать, — вынес вердикт Тэрн.

Через час мы уже были на месте. Мне с Цуэном сразу же определили комнату в гостевом жилище, больше похожем на крепость, чем на комфортабельное житье. Тем не менее, в Гасиуме, так назывался небольшой городок за периметром, было уютно, но, что главное, безопасно.

Если вкратце говорить о месте, куда мы с Цуэном попали, то для начала надо представить себе девственный лес без конца и края, могучие деревья-великаны в котором настолько велики, что, подходя к ним, ты испытываешь чувство собственного ничтожества. Я, принадлежа к расе квенгов, ростом был почти два пилта (один пилт равен метру семидесяти сантиметрам). Деревья же, которые сплошным покровом занимали все пространство вокруг Гасиума, возвышались в некоторых местах на две сотни пилтов. И то, Тэрн сказал, что рядом с Гасиумом в целом низкая растительность. Да, высота деревьев, с одной стороны подходивших к Гасиуму, снижалась до сотни пилтов, но все равно сплошной лесной покров навевал на тебя некоторую тоску и мысли о том, что пребывание ростков цивилизации в здешних местах — временное явление.

Местность была вокруг холмистая. Рядом протекала река и начиналась Миргайл, страна озер. Этим и объяснялось некоторое понижение лесного покрова. Изалия вообще называла деревья невысокой порослью, этаким подлеском, который доходил чуть ли не до начала периметра. Если бы не постоянно принимаемые меры, то лес быстро бы добрался до двойного ряда стен, перебрался бы через него и спокойно зарастил бы собой все дома, опутав их сеткой лиан всех возможных видов. Буйство жизни в этих местах было необычайное. Я спросил у Изалии, почему место, в котором находится Гасиум, не подверглось окультуриванию и соответствующей обработке. Она задумалась, а вместо нее ответил Батар, посмотрев на меня, как на ума лишенного: «Ты поживи здесь несколько лет, сам все поймешь».

В Гасиуме за двумя рядами периметра из стен можно было прикоснуться к некоторым благам цивилизации. Всего на месте располагалось до двух сотен жилищ, подходивших к центру поселения. А в нем находилось некое крепостное многоуровневое сооружение, Тарнум, площадь вокруг которого со всех сторон была расчищена. Шесть башен, соединенные стенами, говорили сами за себя. По центру возвышался седьмой купол главной башни. Там и был своеобразный центр поселения. В одном из залов находился таол — пункт, куда сходилась в режиме прямого времени вся последняя информация о состоянии дел вблизи поселения. В нем постоянно дежурили операторы, сменяя друг друга, а рядом в сооружениях, которые были арсеналом и ангаром одновременно, дежурила, готовая в любую секунду отправиться на место, группа быстрого реагирования.

Площадки для летательных аппаратов любого вида и рода находились возле Тарнума, подле каждого дома, между стенами периметра и возле них. Без летательных средств никто из проживающих жителей не рисковал углубляться в лес надолго, несмотря на то, что многие из них жили в здешних местах даже не десятилетиями, занимаясь самой разной, в первую очередь исследовательской работой. Лаборатории, мастерские, пункты наблюдения за ситуацией, генераторные и многое другое, что необходимо для последовательной и постоянной работы по обработке данных и информации, — все в Гасиуме было к услугам поселенцев. Здесь же были сосредоточены некоторые производства, правда, за первой стеной периметра, тренажерные залы, даже зверинец и многочисленные парники и теплицы, в которых выращивалось все, что необходимо для полноценного питания.

Поселили меня и Цуэна, как я уже говорил, в жилище, ранее бывшее казармой и фортом одновременно, переделанное под нужды гостиницы и общежития. По крайней мере, думал я, осматриваясь в комнате по сторонам, тут просторно и безопасно. Терраса, на которую я вышел, чтобы осмотреться, а комната досталась нам на четвертом этаже, была вся увита зеленью. Отсюда открывался прекрасный вид на все поселение и на Тарнум, громада которого возвышалась в центре поселения, напоминая внешним видом одну простую истину: себя, где бы ты ни был, приходится защищать. Над Тарнумом то и дело в воздухе зависали летательные аппараты самой разной формы. А силовые маяки, как спицы, пронизывали воздух, устанавливая, как мне казалось, над этим местом некоторый порядок, свойственный вполне разумным существам, могущим преобразовать и окультурить своей деятельностью мир, пусть и на небольшом участке.

Изалия, поручив помощникам устроить меня, сказала:

— Тебе двое суток на обустройство. Отдыхай и займись собой. Выглядишь неважно. Эглиум — одна из самых лучших планет по условиям в секторе Идай. Изучи также условия на Азарде, Кувии, Иаре. Не помешает точно.

Я кивнул и спросил:

— Когда за Лоей отправляемся?

— Можно было бы даже завтра отчалить, да ты не готов…

— Это почему?

— Завтра с утра придешь на процедуры. Надо будет произвести коррекцию твоего организма к местным условиям. Это обязательно и не обговаривается.

— Но я…

— Лучше приди с утра, как только взойдет Иларг (название солнца, вокруг которого вращался Эглиум).

Как-то так почему-то получалось, что я был крайним и чуть ли не во всем виноватым. Чувство, скажу вам, противное, когда на тебя все оборачиваются. Новичка видно сразу. Он чувствует себя в здешних местах не в своей тарелке, даже движения его неестественны, не говоря уже о поведении, о вещах, само собой разумеющихся между поселенцами. Все они были колонистами, прибывшими на Эглиум из других звездных систем, но, когда я спросил, откуда, большинство ушло от ответа, заявив, что их дом — Эглиум. Я не понимал одно время, откуда такая большая любовь к этой дикой, как на мой взгляд, планете. Я ведь по прибытию быстренько ознакомился с достопримечательностями Эглиума. Больше всего впечатление на меня произвели огромные в несколько тысяч пилтов деревья. Такого я точно нигде не видел.

Также впечатляли аномальные зоны, гейзеры, выбрасывавшие воду на сотни пилтов вверх, торчащие, как зубы у эршора (животное, сходное с драконом) скалы, заросли кустарника и деревьев, висящие в воздухе вместе с камнями. Поражали воображение озера небесной синевы, чистые и прозрачные, но, тем не менее, небезопасные для купания, поскольку в любой момент тобой могли позавтракать или пообедать местные обитатели.

Жизнь во всех ее видах и формах, ее многообразие и буйство, теплый климат, активная вулканическая деятельность во многих местах — вот, чем отличался Эглиум, если сказать в целом, не вдаваясь в особые подробности. Вода в здешних морях и океанах, в озерах была действительно целебная. Поселенцы в обязательном порядке купались в горячих источниках, в местной речке и в озерах, зная, где это можно делать достаточно безопасно.

Я же был даже не гостем, а так, заезжим лицом, которое, видя местные красоты, все-таки готовится к операции на другой планете. На Эглиуме я в первый раз понял, что вся моя предыдущая подготовка в тренажерном зале — почти профанация, несмотря на стопроцентную точность воссоздаваемых условий. Когда мне загрузили в местном тренажерном зале программу привыкания к условиям Азарда, а Изалия сказала, что после коррекции моего организма — это основное условие для того, чтобы я с ней мог отправиться за Лоей, я понял, что не способен, несмотря на предыдущие тренировки, действовать адекватно. Изалия, посмотрев на мои потуги после трех дней усердных тренировок, только лишь слегка прицокнула, выражая цоканьем свое отношение к достигнутым успехам, сделав вывод:

— Нельзя тебя брать на Азард, нельзя, но полетишь…

Я тогда еще не догадывался, каким испытаниям подвергнусь. Не могу сказать, что я желал так уж отправиться на Азард на поиски Лои, но мне было, не скрою, интересно, посмотреть на планету, которую наджины и дирки сделали своей базой. Где, как говорила Изалия, можно было нарваться на объекты, которые соединяли в себе прямоходящее существо и четвероногое. При этом многие из них по уверениям Изалии и Тэрна как раз предназначались для уничтожения прямоходящих существ из высокоразвитых рас. Уже одна эта мысль приводила меня в некоторый трепет, но вслед за ним внутри возникало необычайное желание пощекотать нервишки, справиться с ситуацией, отправившись на Азард.

Я тогда чуть ли не заверял Изалию, что справлюсь, что я понятливый и быстро учусь. В ответ Изалия только лишь едва заметно кивала или щурилась, при этом слегка хмурясь. Она ничего мне не говорила. Я должен был все сам понять, оказавшись на месте. Только лишь спустя столетия я понял, зачем меня все-таки взяли с собой. В принципе, ведь Изалия и Тэрн, а именно им поручил Возар операцию по освобождению Лои, могли, взяв группу, и без меня отправиться на поиски. Я ведь был, если честно, только лишь обузой для опытных поисковиков.

Сами себя мои спутники звали арсигаями, этакими разведчиками и проводниками по здешним планетам в одном лице, сочетающими в себе кроме всего прочего функции агентов для особо опасных поручений и воинов-десантников. Чем-то, как я понял потом, Изалия, Тэрн и их помощники были похожи на сиартов — воинов из элитных подразделений содружества, но все-таки по умениям и знаниям намного превосходили и их.

Слишком мало было только лишь воинских навыков в среде, которая, как только ты в нее попадал, «вязала» и приспосабливала тебя под себя, мягко находя управу на крутость. Даже костей особо крутых парней в силге (одно из названий девственного леса) не оставалось через некоторое время. Хорохориться, бить себя кулаком в грудь, накручивать себя, показывая всем свою силу, — этого было совсем мало, чтобы выжить в реальных условиях, как я потом понял. Да, иной раз, когда изредка проводники расслаблялись, такое поведение присутствовало, но все-таки для арсигаев оно было несвойственным. Изображать из себя крутых парней они не любили, считая подобные зарисовки ниже своего достоинства. Да и перед кем выделываться? Перед своими же товарищами? Так они во многом были точно такими же «рыцарями», можно сказать, без страха и упрека.

Теперь несколько слов о том, почему мы не полетели сразу на Азард. Оказывается, некто Илма задержался по неотложным делам, а потом, связавшись с Тэрном, сообщил, что с помощниками прибудет на Эглиум, откуда мы все отправимся на Азард или в любое другое место за Лоей.

Тэрн со свойственной ему прямотой и напором сразу же сказал Илме все, что о нем думает по поводу нарушения предварительных договоренностей и откладывания сроков отправления за Лоей, на что Илма резонно возразил, что точной информации о нахождении пропажи нет. Был Илма немногословен, но четко приводил аргументы, говорил по существу дела и все время слегка щурился, как будто на него светило очень яркое солнце. Тэрн даже хотел, было, отказаться от его услуг, связался с Возаром, чтобы тот дал санкцию на отстранение Илмы от участия операции, но Возар, выслушав доводы Тэрна, сказал:

— У арсия (сокращенное арсигая) почти две тысячи лет стажа, как ходока, по доброй сотне планет. Работает Илма качественно. У него есть своя группа. Хорк и Кирг сказали, что он многое может. Я не вижу причин от него избавляться.

— Но Илмы последних сто лет не было на Азарде, — возразил Тэрн, уже зная, каким будет ответ.

— И что из этого? Условия поменялись, но не настолько, чтобы смутить опытного проводника и поставить его в тупик. Илма проследует с вами. Если захочет работать один с группой без ваших указаний — отпустите его. Силг его стихия. Он дышит лесом и чувствует его.

— Квенг, ставший аборигеном, — поразмыслил вслух Тэрн. — Таких особ все меньше в наших краях становится…

— За речью следи, — сразу одернул его Возар. — Твои слова намеренно оскорбительны. Хочешь сорвать операцию? Нам всем и тебе, хоть ты об этом и не догадываешься, нужна Лоя живая и невредимая, как особо ценный специалист. У меня генетики — на вес золота.

— Так чего ее потянуло в парк прогуляться, а этот ухажер (имелся в виду я) не сообразил ее отговорить или хотя бы с ней пойти? Что за детство?! Чему в академиях эту молодежь учат?!

— Тэрн, ты нервничаешь. Я тебя, если ты не будешь говорить и действовать конструктивно, а проявлять эмоции и нервничать, направлю в принудительный отпуск за пределы Идая. Мне веришь?

Тэрн вздохнул. В обещании Возара сомневаться не приходилось.

— Ведешь себя, как обиженный юноша. Посуди сам, что мог сделать Эситай, если бы отправился с Лоей? Только лишь составить ей компанию в плену.

— То есть ты полагаешь?..

— Язык попридержи за зубами. Думай и действуй, а не ляпай. Я не собираюсь всего тебе по связи говорить. Сам знаешь, что переговоры в любом виде, скорее всего, прослушиваются заинтересованными лицами.

После беседы Тэрну ничего не осталось, кроме как дождаться Илму, который дней через двадцать после нашего с Цуэном прибытия на Эглиум прибыл в Гасиум. На месте у Илмы состоялась беседа с Тэрном и Изалией, как с руководителями операции. Стороны произвели друг на друга в целом благоприятное впечатление. Сразу же после этого Илма связался с Киргом и довел до его сведения тот факт, что Тэрну надо отдохнуть. Кирг, выслушав Илму, сказал, что так и сделает, но после операции по освобождению Лои. Илма не стал больше ничего говорить, сосредоточившись на деле.

Со мной, к некоторому моему удивлению, Илма побеседовал сразу по приезду. Я не ожидал, что выпускник академии вызовет у него такой живой интерес. Мне, не скрою, беседа с арсигаем высшего разряда была вдвойне интересна. С подобными личностями я никогда раньше не встречался, хотя, если честно, внешность Илмы для меня была несколько необычной.

Илма был сухощав, хотя его тело, как я потом убедился, состояло из одних тренированных мышц. Росточком едва доставал мне до носа. Одет был в просторную и удобную одежду. Паиталн (плотная верхняя рубаха) был перетянут широким поясом, на котором висели неизменные для арсигая принадлежности: нож, несколько сумочек, трансформирующийся меч. На бедре в чехле находился портативный уцоуэл (лучевой пистолет многофункционального действия, могущий по желанию нейтрализовать или распылить объект).

Лицо Илмы, слегка скуластое, но правильной овальной формы со слегка выдвинутым вперед подбородком, говорило об упрямом и волевом характере. Тонкий нос с горбинкой, такие же тонкие губы, большие глаза, слегка щурящиеся при взгляде на собеседника, как будто Илма уже что-то знал о нем тайное, говорили не только о странностях натуры, но и об ее незаурядности. Морщин на лице у Илмы не было. Голову арсигая охватывал обруч из специального материала, играющий роль головного убора. Овальные части обруча закрывали виски, а выгнутая пластина — сзади затылок. Илма был коротко стрижен. Его уши также охватывали снаружи, я вначале так и не понял зачем, необычные футляры. В общем, если не вдаваться в подробности, внешний вид Илмы был колоритен.

Искоса взглянув на меня, Илма спросил после приветствий:

— Как находишь новые места?

— Непривычно пока еще, но, думаю, быстро обвыкнусь.

— Каковы успехи в привыкании? Программу адаптации в условиях Азарда начал проходить?

— Начал. Успехи на среднем уровне.

Ответ не удовлетворил Илма.

— Не стесняйся. Покажи. Я никому не скажу, — пошутил он.

Взглянув на мои успехи, Илма, единственный из всех, кого я здесь знал, отреагировал внешне спокойно, даже не дав и намека на насмешку.

— У тебя нет чутья условий. А без этого то, чем ты занимаешься, во многом — бессмысленное занятие. Знаешь что, лучше не усердствуй. Помысли, проанализируй информацию, ляг и просто поспи. Помогает. Я сам проверял.

Говорил Илма абсолютно серьезно без тени насмешки. Спросил еще, чтобы я ему показал, чем занимался в академии. Смотрел на мои успехи недолго, но внимательно. Просмотрев всю информацию, которую я ему предоставил, Илма сделал неутешительный для меня вывод:

— Тебе придется всему учиться заново.

— Что, нас в академии так плохо обучают?

— Поживешь лет сто или двести в наших краях, сам себе ответишь на этот вопрос.

— И все-таки, чего не хватает?

— Головы на плечах.

— Это почему? Нам преподают основы анализа, умение комбинировать, предвидеть действия противника…

— Это надо делать не по шаблону тем, кто действительно в этих вопросах соображает и на своем опыте достиг успехов. Учительский состав слабоват, как для этого, мыслит по старинке. Будешь думать так, как учили, сам не выживешь у нас. Убьют, пообедают тобой или на органы разделают.

— Что это все меня разделкой пугают? — слегка даже возмутился я.

— Почему пугают? По статистике каждый третий житель Эглиума заканчивает свою жизнь в принудительном порядке на операционном столе. Да, органы его продолжают жить в физических телах других индивидов. Низшим расам ведь тоже надо чем-то питаться и за счет чего-то жить. Ты квенг, следовательно, ценный товар. За тебя немало дадут на здешних черных рынках. Для кого-то ты — целое состояние. И поверь, число желающих за тобой поохотиться будет постоянно возрастать…

— Ты меня не вдохновил. Если дело обстоит так, то почему бездействует Совет?

— Вырастешь, ума поднаберешься, займешь должное положение, — вот тогда явишься куда-нибудь на Мингаил (одна из центральных планет содружества) и скажешь на Совете, так, мол, и так, надо многое менять. Необходимо отправить в Идай и в сектор Сур сразу несколько миссий для того, чтобы урезонить здешних продавцов живым товаром. Пока же этого не произошло, а помощи нам не предвидится, придется тебе заняться наукой о том, как уберечь себя, под моим руководством, конечно, если ты примешь для себя такое решение.

— Хорк тебя для этого направил к нам?

— Не все еще потеряно, — усмехнулся Илма. — Соображаешь, когда захочешь.

— У тебя, как я вижу, есть информация о Лое. Ты можешь ею со мной поделиться?

Какое-то время Илма молчал, видимо, соображая, говорить мне что-либо или нет. Потом, когда я уже и не надеялся на ответ, Илма сказал:

— Лою подвела наследственность. В самый неподходящий момент ее потянуло в парк посмотреть на красоты. Просто так тяга не проявляется. Что-то включилось в ней такое, что вынудило Лою сделать опрометчивый поступок, но лучше так, чем по-другому…

— Это на что еще ты намекаешь? Мы и так задерживаемся. С Лоей, если она в руках наджинов, могут сделать все, что угодно.

— Ее не тронут. Она — неординарный специалист в своей области, а станет, если приложит усилия в нужном направлении, светилом масштаба содружества. Похищение Лои — заказ. Кто-то в академии заинтересован в том, чтобы ее похитили. Если бы дело обстояло иным образом, то ничего бы не произошло.

— Чем же Лоя такая ценная?

— Это ей прояснять для себя, — слабо усмехнулся Илма. — Готовься. У тебя еще три дня. После этого мы покидаем Эглиум. Возможно, надолго.

— Ты знаешь, где прячут Лою?

— Пока только лишь догадываюсь.

— Каковы шансы на успех?

— Больше слушай себя и анализируй, что с тобой происходит. А с программой, отображающей условия на Азарде, воевать заканчивай. Толку никакого в твоих потугах. Что мог, к тому уже привык. Я поставлю условие Тэрну, что буду за тобой присматривать и обучать тебя. Он вначале возмутится, а потом согласится. Тэрн понимает, что сам он пока еще не в тех кондициях, чтобы обучать.

— А в чем дело? Почему он не может этого делать? Он же старожил!

Илма вздохнул.

— Вскоре все узнаешь.

Да, многое из местных нравов и обычаев, а также то, что не договаривалось или о чем умалчивалось, для меня даже после некоторого привыкания продолжительное время оставалось за кадром. В моем случае, что ни говори, очень многое решала подготовка ума, разума, сознания и интеллекта. А ее, в чем я вынужден был вскоре признаться себе самому, критично не хватало. Не готовила одна из самых лучших академий в содружест

...