автордың кітабын онлайн тегін оқу Я есть Бог. ВНИМАНИЕ! Все, что написано в этой книге, является моей личной фантазией, и ничего из написанного не происходило в действительности, кроме как в моей голове. Совпадения имён или событий — это всего лишь совпадение
Сергей Казанцев

Кітап туралы Пікірлер5 Дәйексөздер2 Қазір оқып жатыр160 Тегін фрагмент

Сергей Казанцев

Я есть Бог

ВНИМАНИЕ! Все, что написано в этой книге, является моей личной фантазией, и ничего из написанного не происходило в действительности, кроме как в моей голове. Совпадения имён или событий — это всего лишь совпадение

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Проблема лишь в том, что нельзя человека отправить в прошлое, так как оно уже случилось, и по законам вселенной невозможно войти в одну и ту же реку, но вот в реку войти можно.

12+

Я есть Бог
Пролог
1. Чёрный Дракон
2. Загробная жизнь
3. Жрица Дракона
4. Степняки
5. Битва в долине городов
6. Боги за морем
7. Война Богов
8. А, что бы, ты сделал?
9. Спасение wild girl
10. Экспансия
11. Религии и золото
12. Селекция
Эпилог

ВНИМАНИЕ!

Все, что написано в этой книге, является моей личной фантазией и ничего из написанного не происходило в действительности, кроме как в моей голове. Совпадения имён или событий, это всего лишь совпадение.

Что, если не Творец создал воображение, а воображение — Творца, ведь в таком случае человек — лишь жертва своих собственных иллюзий?

Густав Майринк.

Пролог

Самолет набрав максимально возможную для него высоту, летел над облаками, его двигатели перестали реветь и перешли на ровное и монотонное урчание. За бортом было минус пятьдесят, а внутри салона комфортные плюс двадцать два. Единственный пассажир самолёта сидел в большом, белом кожаном кресле и наблюдал за заходящим солнцем и игрой света в облаках, что закрывали землю под самолётом. Пассажир был высок, худощав, с небольшой сединой на висках, был одет со вкусом и дорого, в его руке был бокал шампанского, но напиток уже не играл пузырьками, поднимающимися в верх по бокалу, он нагрелся в руке и перестал быть изысканным. Праздновать было нечего, хоть пассажир и любил шампанское, а когда оставался в одиночестве, подальше от свиты и журналистов наслаждался этим напитком, но сегодня шампанское не лезло в горло. Даже прекрасный вид из иллюминатора самолёта не давал забыться и просто отдохнуть от суеты, что осталась там внизу, за бортом президентского лайнера. Пассажир был недавно избранным президентом Турецкой Республики, по сути пришедший к власти с помощью друзей из Соединённого Королевства и теперь летел к ним на встречу в Туманный Альбион. Вопросов было много, проблем в Турции ещё больше. По сути, на востоке страны шла полномасштабная война с Курдскими повстанцами, которые не без помощи России и оружия из неё, сильно потеснили турецкую армию. В городах постоянно происходили теракты, а народ Турецкой Республики ждал перемен, на этой волне он и стал президентом. Лозунг о быстрой и победоносной войне на востоке страны, о вытеснении курдов за границы Турецкой республики, а также о входе Турции в Евросоюз с сохранением национальной валюты лира и национального мусульманского колорита республики, дал свои результаты на выборах. Но сделать то, что он обещал народу, он не мог, во-первых, русские полностью контролировали Сирию, откуда и шла помощь курдам, во-вторых русская труба «Турецкий Поток» давала Турции огромные прибыли и с русскими не хотелось ссориться, но с другой стороны русские постоянно держали его страну в напряжении, и не давали продвигать законы, которые русским были не выгодны. Последней каплей был договор о полном контроле русскими цен на газ, что уже шёл из турецкой трубы в Евросоюз через Грецию и Болгарию, получалось, так, что прибыль Турции за транзит через свою территорию, контролировала Москва, а она не давала зарабатывать возможно максимально и торговала газом по низким от реальных цен. В случае если Турецкое правительство возмущалось таким контролем русских за их Турецкой частью трубы, курды начинали наступать, учащались теракты. На Москву могли повлиять только Лондон или Вашингтон, они не раз успокаивали Московские горячие головы, на это и была надежда.

Вестминстерский дворец встретил приветливо и почти празднично, чувствовалось в этом здании какая-то древняя сила и спокойствие. Нового президента Турецкой республики встретили, как и полагается встречать президента другой страны по международному протоколу. Визит ожидался коротким, поэтому самолёт ждал своего пассажира ближе к вечеру. Его старый друг и вдохновитель на его президентскую компанию лорд-канцлер Томас был приветлив и обходителен, сообщил, что у её величества со здоровьем не ладиться и проводил в свой кабинет, где их оставили одних, закрыв тяжёлую дубовую дверь.

— С русскими тебе придется согласиться. — Не дав задать вопрос и высказать наболевшее сказал Томас и пригласил присесть на диван, где стоял стеклянный столик с подносом золотых чашек для чая и блюдом с фруктами. Как можно пить чай с фруктами, президент Турции не понимал, но знал о этой привычке Томаса. Присев он уставился на Томаса полным любопытства взглядом, зная, что Томас не закончил говорить.

— С русскими есть договорённость о поставках газа по определённой цене для наших заводов в Польше и в особенности Косово — продолжил Томас.

— Нооо… — хотел было возразить новоявленный президент Турецкой Республики.

— Да, да, я знаю о твоих проблемах на востоке, но поверь сам не в восторге, это решение не русских и не наше решение — Томас многозначительно замолчал, подняв глаза вверх и указав туда же указательным пальцем, продолжил.

— Это решение ни Москвы и не дай бог Лондона, тут задействованы гораздо более серьёзные силы, противодействовать которым нет возможности ни у одной страны мира, да и всему миру в том числе. — Томас помолчал, что-то обдумывая, глядя на президента Турецкой Республики и тяжко выдохнув, сказал.

— Ты правильно меня понял этого хочет бог, а его решения не обсуждаются. —

— Бог хочет войны на востоке Турции? — озадаченно спросил президент. В его голосе явно проскользнула усмешка. Президент Турецкой Республики не был глуп, он конечно соблюдал мусульманские традиции и когда-то даже читал намаз пять раз в день повернувшись в сторону Мекки. Но те временна далеки и сейчас его ум был рассудителен и чист от предрассудков. Томаса он знал, как одного из самых умных людей в мире и его отсылка на божественность войны на востоке Турции, которую он явно проигрывал, была весьма некстати.

— Ты, о чем Томас? — Президент посмотрел на Томаса озадаченно и растерянно.

— Томас ты мне обещал помочь в этом вопросе, помнишь? —

— И помогу как обещал, — ответил Томас уже склонив голову и смотря куда-то в пол.

— Оружие и боеприпасы, как и обещал тебе поставят из Оклахомы, поможем и техникой, но поверь тебе это не поможет, сколько бы мы тебе не дали, русские будут вынуждены поставить в этот регион ещё больше, и не наша в том вина, мы так же, как и русские всего лишь исполняем волю бога, а его воле никто не вправе противиться. —

И без того худое лицо президента вытянулось, он понял, что его предали, отдали на растерзание русским и от Лондона защиты можно не ждать.

— Да причем тут Бог! — возмутился президент и привстал с дивана, его южный темперамент дал о себе знать.

— Успокойся, присядь, ты скоро сам всё поймёшь, — попытался успокоить президента Томас.

— Что пойму?! Что вы меня бросили одного на растерзание русским, что я должен понять?! Перешёл на крик Турецкий президент.

Тело онемело, звуки удалились, зрение стало не четким и расплывчатым, комната и сам Томас стали распадаться на отдельные тени и вытянутые и изгибающиеся контуры, при этом сознание оставалось ясным. Президент Турецкой Республики испугался, замолчал и стал плавно опускаться на диван, но дивана не оказалось и его спина провалилась в тёплую, обволакивающую воду, в которую он погружался медленно при этом мягкая и тёплая упругость воды его успокаивала, почти убаюкивала. Комната где они находились с Томасом растворилась, вокруг блистали разные размытые и нечёткие краски, которые самопроизвольно собирались в какой-то пока, что непонятный рисунок. Звуки так же исчезли, а через несколько минут, часов или вечность, было непонятно сколько это состояние длиться, время исчезло, он стал слышать равномерный, приближающийся звук.

Только, что избранный своим народом Президент Турецкой Республики увидел мужчину, лежащего на полу, внутри помещения стены и пол которого были из шкур. Освещалось это небольшое помещение двумя лучинами закреплённые в расщеп палок, воткнутых в земляной пол. Мужчина умирал, он чётко это осознавал, а он Президент некогда великой Османской империи, а ныне Демократической Турецкой Республики, стоит над мужчиной одетого в шкуры, с длинными волосами, заправленными в хвостик, с неопрятной и неухоженной бородой и усами, равномерно ударяя в кожаный бубен, напевает на незнакомом языке песню, слова которой он понимает, призывая предков помочь мужчине лежащего перед ним перейти реку, чтоб встретили его на том берегу и помогли в загробной жизни.

Мы не знаем, как распорядиться единственной, короткой жизнью, а мечтаем о второй, притом вечной.

Анатоль Франс.

Чёрный Дракон

Ночь выдалась тяжёлой, и старый шаман Кесо очень устал, всю ночь он разговаривал с предками, с начала он просил спасти их вождя от смерти, который получил ранение в грудь, сражаясь с немногочисленным отрядом степного племени, что живёт в степях и постоянно делает набеги на племена, живущие у реки. Потом, когда понял, что предки решили забрать их родового вождя к себе за реку, приготовил зелье из грибов, дал выпить вождю и пел многие часы песню уходящих за реку с туманом, славных предках встречающих своих не менее славных потомков, о зелёных лесах, синей реке полную жирной рыбы, многочисленных и тучных стадах зубра, пасущегося на равнине, за рекой с туманом.

Вождь умер под утро, когда солнце только показало свои лучики из-за горизонта. Сейчас в жилище слышался вой женщин, плач детей и причитания мужчин, шаман Кесо выполнил свои обязательства и передал душу вождя предкам. Тело мужчины забрали из неказистой хижины шамана и перенесли в родовой дом, для подготовки тела к путешествию к предкам. Сам Кесо отдыхал от бессонной ночи сидя на бревне поваленного дерева, на берегу реки и наблюдал за восходящим солнцем, слушал щебетания птиц, стрекот насекомых, всплески рыб в реке, жизнь продолжила своё течение, но уже без вождя.

Селение гудело как улей, шла подготовка к тому, чтоб проводить вождя как положено по их обычаю речного народа, в место, что называлось заречье, откуда никто уже не возвращался. Селение представляло из себя один большой дом, покрытый соломой, сделанный из брёвен дуба, которые от времени уже почернели. В доме были полы из обтёсанных брёвен, узкие окна, с закрывающимися ставнями во время холода, большая печка, выложенная из глиняных кирпичей, в которой готовили еду, обогревали дом, а на печке было место где спали малые дети. В печке готовилась еда от этого в доме было жарко, дверь, что звались воротами была на распашку открыта. Дети как ни в чём не бывало бегали из избы на улицу играя в свою детскую игру, их никто не останавливал и не ругал за это, в роду не принято было ругать детей. В доме, не смотря на жару был установлен большой стол, на котором лежал огромный деревянный погребальный щит, на щите находился вождь рода, одетый в белую одежду, а поверх неё боевые доспехи. Доспехи были новые, сделанные из прессованной кожи, дерева и костей животных. Руки вождя были скрещены и связаны на груди, а в ладонях зажата деревянная статуэтка медведя, хранителя их рода и праотца первых людей. На лавках вокруг стола, сидели угрюмые люди, одетые в шкуры и платья похожие на мешковину, ткань которая получалась из грубой отделки льна. Несмотря на грубость и неказистость одежды, одежду украшали множеством разных плетённых украшений с вплетёнными в них ракушками, яркими перьями и деревянными крючочками, которые использовали вместо пуговиц. От этого их одежда не казалась такой уж примитивной, а наоборот выглядела богатой и ухоженной. Непосредственно возле стола, на полу под ним, были женщины преклонного возраста, они стояли на коленях и плакали громко на взрыв, били себя по голове и рвали волосы. У изголовья погибшего вождя стояла девушка лет четырнадцать — пятнадцать в дорогом, белом платье с покрытой белым платком головой, девушка была женой вождя рода.

— И пойду я дорогою отцов и дедов, предков нашего рода, да вскормят меня молоком первой матери людей, да наполнит меня первородное молоко жизнью в моём следующем воплощении. — Подняв руки вверх причитала девушка в белом одеянии.

— Встретит тебя отец наш, да отведёт к матери земле, что вскормит тебя молоком первородным, да возродишься ты Братислава как на земле, так и в небесах среди богов и предком наших. — Отвечали ей люди, а женщины, что находились на коленях возле стола с телом вождя, начинали кричать ещё сильнее.

— Да расступиться туман, да увижу я солнышко ясное, и закричу, что младенец при рождении, сообщив всему роду, что пришла я в земли предков, а муж мой подле меня стоять будет, а я подле него и будем мы оба живы, возрождённые, отцом нашим. — Девушка в белых одеяниях поклонилась три раза людям сидевших на лавках вокруг стола с погребальным щитом и телом на нём.

Люди встав также поклонились трижды девушке и её покойному мужу.

Тем временем на берегу реки готовилась ладья, для последнего своего путешествия в заречье. Ладью покрасили в белый цвет, установили парус красного цвета с рисунком жёлтого солнца бегущего по небосводу. На носу установили вырезанную из дерева и окрашенную также в белый цвет фигуру медведя. В ладье сделали помост, под помост уложили хвойный хворост и дубовые дрова. Помост украсили венками цветов, а в ладью загрузили вязанки сухого хвороста, в носу ладьи положили бочонки с медом, вяленное мясо и рыбу, инструмент в виде каменного топора и каменной пилы, деревянный щит и копьё.

Кесо наблюдал за всем этим приготовлением с небольшим скептицизмом, он понимал, что таковы обычаи рода, но ему было не по душе, что его единственная дочь Братислава, решила пойти вслед за мужем в земли предков, за реку с туманом. Кто же как ни он говорящий с предками, знал, что предкам не нужны такие жертвы, предкам достаточно и козлёнка. Но отменить сознательное решение дочери, которая считается взрослой и уже является женой, он не мог. После того как девочке исполняется четырнадцать тёплых и солнечных лет, а её кровь окропляет землю, говоря о том, что девочка готова стать женщиной и матерью, девочка становится невестой, а затем и Вестой, то есть женой. Вестой называли женщину имеющие все права их рода, поэтому Кесо наполняла грусть и тоска, но проводить Братиславу за реку с её мужем ему придётся. Кесо тщательно толок травы в ступе, куда добавил некоторые виды грибов, он готовил напиток для своей дочери, испив который она не почувствует жар огня, ему не хотелось, чтоб она отказалась от него. Кесо знал, что дочка может и имеет право отказаться испить напиток, который облегчает переход на ту сторону и одна только мысль об этом обхватывало его сердце в железные тиски и давило грудь, до слёз.

Дочку он нашёл ещё годовалым ребёнком, в разграбленном степняками соседнем селении и назвал её Братислава, так звали его мать. Поселение, откуда родом Братислава, плохо пережило зиму, в связи с эпидемией неизвестной чахотки погибло большая часть население, а оставшиеся представляли из себя жалкое зрелище. Худые, с жёлтой кожей и язвами на коже они не могли себе помочь, а так как их шаман помер от чахотки одним из первых, Кесо взял на себя его функции и стал наведываться в поселение, занимаясь лечением бедолаг. Он почти извел весь запас своих трав и кореньев, как люди неожиданно пошли на поправку. Была весна и хоть их осталось совсем мало, Кесо мог с гордостью сказать, что он их спас, люди стали возделывать земли, восстанавливать хозяйство, а самые крепкие охотиться и рыбачить. В его честь в поселении был воздвигнут тотем, среди богов этого поселения теперь красовался тотем медведя праотца первых людей. Но однажды придя в поселение, для очередной профилактики и лечении нуждающихся он обнаружил лишь головёшки от родового дома и несколько трупов мужчин, что были в силе дать отпор врагу. То, что это было делом степняков он не сомневался, степняки не ели рыбу и никогда её не брали как трофей с ограбленных поселений. Угоняли скот, женщин, детей, всё остальное либо сжигали, либо разрушали. Для чего забирали всех людей, что не могут оказать сопротивление, было точно неизвестно, кто говорил в рабство, а многие поговаривали в пищу как скот. Мужчин и стариков обычно убивали, а так как после болезни стариков не осталось убили троих выживших после болезни мужчин, сожгли родовой дом, осквернили богов и ушли.

Степняки занимались разведением скота в степях, который они перегоняли с пастбище на пастбище, зимой на юг, летом на север. Постоянных жилищ у них не было, они шли, а верней ехали верхом за стадами на неказистых, небольших, но очень выносливых лошадках, на которых и совершали свои набеги на народы, что едят рыбу. Жилищами у них были собранные из палок и шкур дома, которые легко можно было разобрать и собрать в новом месте. Для того, чтоб стать взрослым и получить право жениться, юноши этого народа должны были заплатить хороший выкуп за невесту, привести добычу или рабов к отцу своей будущей жене. Именно добычу, так как личного скота у юношей нет, весь скот принадлежит отцу мальчика, отсюда и были частые нападения степняков на народы, живущие по побережьям рек. Обычно сильное и крепкое поселение легко давала отпор мелким и немногочисленным набегам степных подростков. Подростки степного народа довольствовались угоном скота или воровали зазевавшуюся девку, но иногда приходили большие отряды воинствующе настроенных кочевников, часто это были отряды ханов или их сыновей. В таких случаях поселения объединялись и так же успешно давали, нагоняя зарвавшимся степнякам, которые не обладали ни высоким ростом, ни силой, что имели люди, селящиеся по берегам рек.

Но поселение Братиславы было совсем слабым и трое мужчин не смогли защитить своё близких от двух десятков степняков, если судить по отпечаткам копыт коней. Мужчин окружили и просто нашпиговали стрелами с расстояния. Кесо отправил тех погибших мужчин к праотцам за туманную реку, погрузив из в уцелевшую ладью и придав огню. Потом долгое время ходил по сгоревшему поселению моля богов о снисхождении судеб тех людей, что были угнаны в степи. Он жалел, что ничем не мог им помочь, люди поселения стали ему родными, ведь каждого из них он лечил, спас от смерти. Во время его скорбного хождения по уже исчезнувшему поселению Кесо услышал детский плачь, раздающийся со стороны реки и после непродолжительных поисков, в камышах, в корзине, нашёл годовалую Братиславу.

Род Кесо принял девочку, кормилицы по очереди кормили её, пока она не окрепла и не стала частью их рода, а также прилежной ученицей и дочерью Кесо. Девочка выросла в прекрасную девушку, стала привлекать мужчин рода, но сердце её принадлежало одному мужчине, что и стал её мужем, а затем после смерти старого вождя, вождём их рода, а теперь лежал на щите у ног Братиславы. По закону их рода, Братислава должна стать женой младшего брата вождя или уйти вместе с мужем в заречье, девушка сделала выбор, и никто не вправе ей перечить. Такое решение вдов было большой редкостью в их роде, Кесо при своей жизни не помнил такого случая, а прожил Кесо долгую жизнь.

Ладья стояла нарядная и красивая, борта ладьи были украшены венками из цветов, помост был высок, а дров и хвороста вполне достаточно, чтоб вспыхнуть пламенем до небес. Шесть мужчин несли деревянный щит с их вождём и братом на щите, за ними шла девушка в белом одеянии и покрытой платком голове, её плечи осунулись, спина согнулась, а ладони рук закрывали лицо. За девушкой шёл весь их многочисленный род, всё поселение от мала до велика.

Старый шаман, добавил в растолчённую кашицу из трав и грибов забродивший мёд, стал тщательно перемешивать зелье, затем встал с бревна пошёл к ладье. Щит с телом уложили на помост из брёвен, девушка поднялась и встала возле тела мужа. Народ зашептал, пожилые женщины ещё громче заплакали, все молились богам и просили помощи у предков, затем весь род встал на колени и трижды поклонились ладье на которой находились вождь со своей женой.

— Испей доченька. — Кесо протянул Братиславе сосуд с зельем, что он приготовил для неё. Это зелье не убило бы дочь, от него она потеряет сознание, а огонь заберёт её, но при этом не причинит боль.

Братислава посмотрела растерянным взглядом на сосуд, что протягивал ей отец, её глаза были красными от пролитых слёз, а лицо опухшим от горя. На щеке были три полоски засохшей крови, она сама пыталась расцарапать своё лицо, но ногтей не было и единственное, что получилось незначительно повредить кожу на лице. Посмотрев на отца, старого шамана, Братислава испугалась, отец плакал, его загорелое лицо почернело, а блеск глаз был на грани безумия. За весь период обряда, убитая потерей любимого человека и мужа она не подумала, что кому то, может быть так же плохо и больно, как и ей.

— Испей доченька, прошу тебя, не откажи мне. — В слово «мне» Кесо вложил особый смысл и интонацию, он хотел, чтоб дочь услышала и пожалела его.

Неожиданно Братислава испытала любовь и нежность к своему отцу и хоть горе потери её любимого наполняло сердце и жгло лёгкие при каждом вздохе, она поняла, что не сможет отказать в просьбе испить то, что отец ей протягивал в деревянном сосуде, в виде ладьи. Она взяла сосуд и осушила его до дна.

Ладья легко отошла от берега, и подхваченная течением поплыла по течению в направлении русла реки. Братислава стояла на помосте с факелов в руке, который трещал от горящей смолы и смотрела на удаляющийся берег, застилаемый густым туманом, текущий по реке как дым от костра. Пение людей на берегу всё удалялось и вскоре она слышала только свой голос и своё пение, а берег закрыл туман. Голова закружилась и она, услышав, как затрубили тысячи труб, от звука которых каждая клеточка её организма затряслась от страха и звуковой вибрации, потеряла силу в ногах упав на мужа, а факел, на хворост, который тут же вспыхнул миллиардами искр, но её сознание уже улетело куда-то вверх, пытаясь справиться с липким и обволакивающим туманом.

Старый шаман плакал, он не мог остановить поток слёз, что срывались с его глаз, его грудь сдавливало горе, каждый вздох был труден и причинял боль лёгким, лицо перекосилось и стало неузнаваемым. Он смотрел на удаляющуюся от берега ладью и дочку, стоящую на ней с факелом в руке, и совершенно не обращал внимание на надвигающийся густой туман. Только тогда, когда он увидел, что ладью покрывают обрывки тумана, он повернул голову в верх течения и не увидел ничего кроме белого, густого тумана, стремительно заполняющего всё вокруг. А когда он попытался разглядеть ладью, то не увидел её, туман полностью закрыл судно и лишь отблески горящего факела, пробивающегося через туман показывали, где сейчас находиться ладья.

Народ забеспокоился и стал отходить от реки, видимость упала, а через несколько секунд факел с ладьи уже не пробивал столь густой туман. И в этот миг все увидели горящие глаза, двигающиеся сквозь туман, по реке. Кесо стоял по колено в воде, увиденное им не затмило горе утраты, но необычайность происходящего вокруг завораживало. Горящие, желтым огнём, два круглых глаза, пробивались сквозь туман, глаза были огромного размера с метр в диаметре. Из-за тумана они казалось висели в воздухе при этом двигаясь по реке медленно и величественно. Два светящихся глаза Кесо видел ближе всех, так как находился почти рядом с ними, а затем шаман услышал рык зверя, что рычит над своей добычей. Откуда этот зверь взялся и что это за зверь Кесо не знал, такое он видел впервые и не слышал о таком никогда.

Неожиданно утреннею, туманную тишину нарушил громоподобный звук, от которого задрожал туман, и вода покрылась рябью, звук напоминал звук тысячи горнов и был настолько громким, что ощущался физически. Кесо упал в воду, но не прекратил наблюдать за горящими глазами, двигающимися в тумане, от звука туман немного расступился и Кесо увидел, чёрное лоснящееся тело зверя, покрытое чёрной чешуёй и таким же чёрным с красной полосой гребнем. Он увидел всего лишь небольшой кусочек этого зверя, и туман тут же поглотил его.

За спиной послышались голоса людей, кто-то кричал, кто-то плакал.

— Речное чудовище, бежим! — раздавались крики.

Кесо сидел в воде и продолжал наблюдать за удаляющимся вниз по течению реки, зверем, вернее его горящими глазами. За уплывающим зверем, рассеивался туман. Когда туман рассеялся, Кесо увидел пылающую огнём ладью, находящуюся на середине реки и опять заплакал.

Загробная жизнь

Сквозь веки пробивался свет, яркий, раздражающий как солнце, когда на него смотришь, не моргая и не отворачиваясь. Было желание прикрыть глаза ладонью, но тело не слушалось, было ощущение, что нет рук, нет ног, остались лишь глаза и рот. Рот потому, что хотелось пить, а во рту всё пересохло и неприятно пахло. Братислава попыталась открыть глаза, но поняла, что веки слиплись и если их не смочить водой, то вряд ли удастся их разлепить.

Тень чего-то или кого-то закрыло яркий свет, принеся облегчение глазам и тут же она почувствовала боль в районе локтевого сустава с внутренне стороны. На желание отдёрнуть руку, рука не отреагировала, Братислава запаниковала, её зрачки хаотично зашевелились, она захотела закричать и с ужасом ощутила у себя во рту, что-то скользкое, гибкое и длинное. Единственное с чем это можно было сравнить по ощущениям и на что это было похоже, во рту у неё была змея, к ужасу Братиславы змея шевелилась. Желание сдавить змею зубами ни к чему не привели, челюсть как не напрягай не подчинялась Братиславе и змея безнаказанно ползала у неё во рту, в горле, проникая всё глубже и глубже. Когда желудок стал наполняться, тёплой жидкостью, разум Братиславы не выдержал, и она ушла в забытье, провалившись куда-то в темноту.

Разбудил её красивый звук, в нём слышалось сочетание пения дивных птиц, журчание ручейков, шум ветра в листве дубовых рощ, такого нежного, убаюкивающего звука она никогда не слышала. Попробовав открыть глаза, Братислава с радостью обнаружил, что они легко открылись, вокруг было красиво. Она лежала на чём-то мягком, чистом и пахнущего цветами, покрывали её не шкура, а изумительно мягкое и гладкое одеяло, чудесного цвета, как называется этот цвет она не знала, так как ни разу не видела такого оттенка. Братислава приподнялась, при этом ощутила лёгкую боль в руках, которые оказались в повязках на локтевых суставах. Голова немного кружилась, но Братислава, сделав над собой усилие оглянулась вокруг.

Она находилась в жилище богов, в сомнении этого не было причин, вокруг всё было сделано из белоснежной кости, жёлтого металла и радующего своим изумительным узором камня. Мебель, пол, стены, потолок были зеркально чисты, вокруг царил по истине божественный порядок и красота. Потолок мерцал несколькими десятками звёзд, наполняя комнату, в которой она была мягким солнечным светом, от которого не было жарко, а было комфортно и уютно. На столе сделанного из белой кости и чистого прозрачного льда, стоял отливающий гранями кубок, в котором виднелась налитая туда вода. При виде его Братиславе захотелось пить, протянув руку и осторожно взяв кубок в руки, она отпила глоток, в кубке действительно была вода, вкусная и прохладная.

Выпив всю воду, Братислава осторожно выскользнула из-под одеяла, поняв, что она абсолютно нога, но при этом ей совсем не холодно встала на пол босыми ногами. Пол оказался тёплым, зеркально гладким, сделанным из каменных плиток белого оттенка. Осторожно ступая голыми ступнями по каменным плиткам, разглядывая себя в отражении пола снизу-вверх, Братислава прошла к противоположной стене, где на стене были изображены огромные алые цветы, выглядящие как живые, подойдя к ним она с восторгом обнаружила, что цветы действительно живые и лёгонько колышутся от ветра, но кожа Братиславы ветра не ощущала. Попробовав дотронуться до цветов, Братислава натолкнулась на преграду и поняла, что они находятся по другую сторону, прозрачного и тёплого на ощупь льда.

Неожиданно откуда-то сверху на цветы, что она разглядывала приземлилась пчела, она была размером с козла, от этого Братислава резко подалась назад, но не удержалась на ногах и упала на пол, стала задом по полу, в прямом смысле этого слова, пятиться от цветов, а в особенности от пчелы. Но поняв, что пчела с цветами находится за преградой и ни, что ей не угрожает, стала разглядывать пчелу, она в первые так близко видела насекомое, чтоб было видно каждый волосок, каждая пылинка на лапках пчелы. Вскоре насекомое так же беззвучно, как и прилетела, покинула цветок.

Изучая комнату где всё было красиво и безупречно, Братислава натолкнулась на дверь, которая оказалась запертой. Без успеха попробовав её открыть, Братислава долго стучала в неё и пыталась докричаться до неведомых хозяев, но ей никто так и не ответил. Так же продолжала звучать красивая музыка и колыхаться на ветру неведанные огромные цветы, за сказочной оградой в виде тёплого льда.

Для Братиславы было непонятно, что это за место и как она сюда попала, на край предков, эта комната была совсем не похоже. Во-первых, тут не было реки, не было ни каких лугов, полей, лесов, гор, лишь цветы хоть и красивые, но все же за преградой, но это и к лучшему ей не хотелось столкнуться с пчелой или другими насекомыми что летают там. Во-вторых, её не встретили предки, которых точно должно быть очень много, а также где её муж? Который точно должен был возродиться и быть рядом с ней. Поэтому это не то место, куда по её представлениям должны уходить мёртвые, тем более она себя чувствует живее всех живых. Хотя с другой стороны ещё никто не возвращался из-за заречья и не мог рассказать, как там на самом деле, только шаманы могли видеть, они же описывали заречье совсем по-другому. Братислава была в смущении и, хотя ей никто и ни что не угрожало немного напугана.

От размышлений её прервал звук колокольчика, раздавшийся у неё сзади, она резко повернулась и увидела тарелку с едой, неведомым образом появившуюся на столике, что стоял у стены возле кровати на которой она проснулась. На большом блюде лежал большой кусок жаренного мяса и ещё много разной еды, которая она не знала, как называется, но выглядело всё аппетитно и съедобно, а главное запахло так заманчиво, что она тут же поняла, как сильно проголодалась и всё бы отдала, за кусочек корочки. Набросившись на еду Братислава, не прибегая к столовым предметам, прям руками, стала просто уничтожать всё, что находилось на тарелке, еда была необычно вкусна, с новыми и незнакомыми вкусами, но такими аппетитными. В кувшине, что стоял возле тарелки, оказался морс, сделанный из невероятно сладких и ароматных ягод. Съев и выпив всё, Братислава захотела спать, что она незамедлительно и сделала, так как кровать была рядом, укутавшись в неземное одеяло, она уснула.

В комнате не было времён суток, здесь всегда было светло и тепло, звучала разная и красивая музыка, за преградой на стене менялись цветы, ландшафты, водопады, Братислава любовалась ими, ела вкусную еду, спала сколько захочет. В её памяти всё реже и тускнея всплывали воспоминания о павшем муже, о деревне, что её приютили ещё в младенчестве. На неоднократные попытки с кем-то поговорить ей никто не отвечал, и она уже отчаялась, что ей кто ни будь ответит, на её многочисленные вопросы, первым из которых был, что это за место, где она находится, как всегда отвечала тишина.

Однажды, проснувшись и как обычно увидев на столе блюдо с едой и кувшин с дивным напитком, она также обратила внимание на сверток у её ног. Развернув свёрток Братислава обнаружила внутри странную похожую на одежду материю. Материал состоял из двух кусков, был красивого, лёгкого оттенка зелёного цвета. Немного повозившись с двумя кусками материи Братислава разобралась, что один одевается сверху, другой снизу, одевшись она, выпрыгнув из постели и оглядела себя в зеркальных стенах. Одежда была ей в пору, очень удобной и комфортной. Вдруг на противоположной стороне, за прозрачным покрытием исчезли горы с снежными вершинами и появилась в точь, в точь как у неё одежда, такого же цвета и покроя. Затем прозвучал человеческий голос, красивый мужской тембр, что-то сказал, она не поняла, что, так как это было произнесено на неизвестном языке. Немного погодя тот же мужской голос повторил слово, которое по-прежнему ничего не значило для Братиславы. Братислава пыталась понять, что от неё хочет мужчина, а верней его голос. Одежда со стены исчезла, а затем вновь появилась, а мужской голос повторил слово. Братислава осторожно, выговаривая каждый слог повторила слово, что произнёс мужчина, раздались радостные щебетания неизвестных птиц, заиграла флейта, а мужской голос ещё раз произнёс это слово, но теперь свободно, не выговаривая каждый слог. Братислава ещё раз повторила слово, но уже более уверенно, птицы запели громче. С этого дня мужской голос стал постоянным спутником Братиславы, он учил её своему языку, и она охотно его учила. Само божество с мужским голосом, не умело разговаривать на её языке и Братиславе сложно было, что-то спрашивать у него, поэтому она училась прилежно, надеясь в будущем расспросить божество на его языке, что это за место и как она сюда попала.

В зеркале мира, что раньше воспринималось ею как преграда из тёплого льда, был медведь, она с восторгом сказала на своём языке, что это медведь их хранитель и праотец рода. Картинка задрожала и замигала, тогда Братислава поборов праздность и сосредоточившись произнесла.

— Беар.[1] — Зачирикали птички и раздалось пение флейты, Братислава улыбнулась.

Медведь неожиданно оживился и стал двигаться между деревьев.

Братислава опять сосредоточилась.

— Беар ис коминис. — картинка задрожала.

— Беар ис комин.[2] — поправилась Братислава и птички опять запели.

Затем одно дерево увеличились и тут же уменьшилось, Братислава поняла, что от неё хотят и произнесла.

— Беар гойс фреу те чвийс.[3] — Раздались звуки горна и птички запели ещё громче.

Уроки математики давались Братиславе плохо, она никак не могла запомнить таблицу умножения и однажды психанув показала свой характер, теперь сидела в полной темноте, а температура постоянно падала и даже одеяло которым она укуталась ей мало помогало. Ей было страшно, грустно и одиноко, хотелось заплакать, но она знала, стоит ей заплакать, как Дракон, так представилось божество, что учило её своему языку, математике, геометрии, физике и химии, а также законам мира Драконов, разозлиться на неё ещё сильнее и помимо темноты и холода накажет её своим пением, которое человеческое ухо не выдерживает и слыша его, человек хочет провалиться сквозь землю.

Изучая как из песка и извести сделать строительный материал под названием «брекс»[4], у Братиславы возник вопрос где взять ту саму известь, она не припоминала, чтоб такое сырьё попадалось ей на прежнем её месте проживании. Дракон немного задумался, и в зеркале появилось непонятная картинка, разноцветная, с линиями, точками, цифрами, нарисованными прям на картинке.

— Мап.[5] — Произнёс Дракон, Братислава повторила слово и сразу же запели птички.

Дракон объяснил Братиславе, что такое карта, оказалось, что это очень удобная и к тому же полезная вещь или по-другому говоря рисунок, на котором обозначено все, леса, поля, воды рек и океанов, а также расстояния и направления. Она поняла, что карты бывают разными, на некоторых из них указаны места где под землёй можно найти клады из железа, меди, других металлов, минералы, глины или просто сырьё для производства очень нужных Дракону, да и не только Дракону, но и людям, вещей, строительных материалов, веществ. Это было знание, которое меняло всё, если бы она знала хоть часть из них, то её муж бы не погиб в битве со степняками, что решили сделать набег на их селение, она обязательно бы сделала мужу такие доспехи, которые не пробьёт оружие степняка, а оружие для мужа такое, что на расстоянии превратило бы степняков в пепел.

Земледелие так же оказалось интересной наукой, у них в роду конечно было земледелие, но совершенно в зачаточном состоянии, род обычно занимался собирательством, охотой и рыбалкой. Но те знания, что сейчас получала Братислава, по мелиорации земель, использования плуга, удобрение почвы, с помощью пепла сгоревших деревьев и навоза от животноводства, борьба с сорняками и болезнями растений, да именно болезнями, а не порчей злых духов, ни в какое сравнение ни шло со знаниями её рода. Новые растения с хорошим урожаем и не имеющие аналога в природе, давали надежду, на хорошую и сытую жизнь.

Братислава постигала науку за наукой, впитывала знания как губка, что-то было в еде, что давал ей Дракон, от неё голова становилась ясной, а память острой и неутомляемой.

Когда ей исполнилось девятнадцать лет, Дракон показал ей остров. Это был прекрасный зелёный с песчаными пляжами остров, который находился в океане далеко от её родного дома. На острове всегда было лето, росли вечно зелёные деревья, было много животных, что могли пойти в пищу и рыбы в океане. Дракон объяснил Братиславе, что именно здесь нужно будет построить храм в его честь и именно на этом острове он будет обучать новых жрецов, которые в свою очередь будут обучать, других и т. д.

Но с начало они отправятся назад в её поселение, где построят величайший город, что назовут в его честь, объединив племена, создадут страну по образу и подобию, страны Дракона, которая находиться очень далеко.

— Мы скоро будем на месте. — Сообщил Братиславе Дракон.

Теперь она знала многое, она понимала язык бога и свободно общалась с Драконом, который вот уже несколько лет был её единственным собеседником. Братислава понимала возложенные на неё божественные обязанности, она стала первой жрицей дракона. Ещё она знала, что она не умерла, с той далёкой, в прошлом ладьи с мёртвым мужем на борту её забрал Дракон, чтоб выучить её и представиться народам через неё, объединить и спасти народы и целое человечество.

Скоро она увидит своего отца Кесо, жив ли он, от этого она ещё сильнее волновалась и румянец на щеках был особенно заметен. Братислава предстанет перед народом в новом величественном образе, как в принципе и пелось в её последней песне, только она не вскормлённая молоком матери земли, нет никакого молока тем более из земли, есть Дракон и его божественные знания, частью которых она стала, теперь Братислава, жрица единственного живого бога на земле.

Жрица Дракона

Глаза стали подводить, и старый шаман Кесо проходя вдоль ряда одетых в доспехи воинов, опрыскивая их специально приготовленным зельем, чтоб заговорить их от вражеских стрел и копий, видел лишь силуэты мужчин. В глазах появилась твердая пластина, роговица что мешала нормальному зрению, и Кесо знал о ней, более того он знал, как вылечить свои глаза. Но сам себе не мог помочь, только другой шаман, не менее опытный, чем он сам мог исправить, вылечить его глаза, но другого такого шамана Кесо не знал, поэтому приходилось принимать слепоту как неизбежное в его случае.

Дружина, что собралась перед его больными очами состояла из пятидесяти крепких, молодых мужчин. Она была собрана из трёх родов, рода медведя, росомахи и куницы, которые объединились ради отражения очередного набега степняков, ожидаемый каждую весну, когда кочевники перегоняли через их территорию скот дальше на север. При этом Кесо напевал песню, которая состояла из разных молитв и заговоров. Его беззубый рот постоянно шепелявил. Нечетко выговаривая слова, которые понимал только Кесо, он обходил каждого война, обрызгивал его с помощью гусиного пера своим зельем, приготовленным из вина и испражнений медведя, а в район солнечного сплетения каждого мужчины читал заговор.

На берегу реки, что-то происходило зашептались женщины, заголосили дети, все повернулись в сторону реки, мужчины потеряв интерес к ритуалу шамана нарушили стройный ряд. Кесо почти закончив свой ритуал, так же повернулся в сторону реки, но естественно не увидел даже реку, а лишь светлое пятно. Шёпот перерос, в причитания, а затем в явный и испуганный крик.

— Это речное чудовище возвращается! — послышался возглас женщины справа. И народ подхватив эту весть понёс через толпу людей, то тут то там были слышны голоса, говорящие о речном чудовище.

Кесо вспомнил, как почти пять лет назад, на похоронах своей дочери почти рядом с собой видел часть спины чудовища, появившуюся сквозь туман из воды и туда же исчезнувшую.

— На реке опять туман. — спросил Кесо. Но ему, не ответили, его не услышали, или не поняли его шепелявящую речь, а народ вокруг был взбудоражен и возбуждён.

Кесо поймал женщину за руку, что была ближе к нему, подтянув её к себе спросил.

— Что там происходит, на реке туман? —

Женщина пару секунд молчала, скорей всего обдумывала, что сказал шаман, затем ответила.

— Нет, тумана на реке нет, с реки прибежали женщины и дети, сказали, что к нашему поселению, плывёт огромное чудовище, но теперь его и отсюда видно, оно действительно огромно. —

— Оно чёрное? — Спросил шаман.

— Да оно покрыто чёрной чешуёй. — Ответила женщина.

Шаман Кесо, проверяя дорогу засохшей веткой немедленно направился в сторону реки. Он не знал зачем идёт напрямую к чудовищу, что будет, если он дойдёт до него, ведь он даже толком разглядеть его не сможет. Но что то, что может называется интуицией вело его к берегу реки.

Когда ноги почувствовали холодную влагу на ступнях ног, Кесо остановился, поняв, что он зашёл в реку, и стал всматриваться в разные пятна света, что мелькали в его глазах. Сперва преобладали светлые пятна, затем всё ближе и ближе он стал различать тёмное пятно, а также услышал уже позабытое урчание зверя. Звук становился всё громче и ближе, а потом зверь замолчал, он был совсем близко, и шаман его видел, как одно длинное и высокое тёмное пятно посреди воды, что играла светом солнца.

Раздался звук такой мощности и силы, что Кесо, как и первый раз повстречав этого зверя упал в воду, но теперь он упал на колени, оперевшись руками в ил реки. Звук был похож на рёв тысячи львов или игру тысячи труб, он проникал своей вибрацией под кожу и внутренние органы тряслись мелкой дрожью, создавая такое неприятное и ужасное чувство, что Кесо оставил свой завтрак в водах реки.

Зверь возвышался над старым шаманом, как будто рассматривал его, шаман же в свою очередь, пытался разглядеть зверя. Неожиданно ноздри зверя зашевелились, а затем распахнулись, шаман ожидал почувствовать дыхание зверя, влажное, может быть горячее с запахом гнили или тины, но ни чего подобного не произошло. Из ноздри выскочил человеческий силуэт в белых одеждах и прям по воде направился к нему. Силуэт был похож на женский и он не плыл по воде, не шёл ногами по воде, он вообще не шёл, а скользил по воде, как будто летел над ней в сторону старого шамана.

— Здравствуй отец. — послышался знакомый и забытый девичий голос.

— Кто ты? — вглядываясь в женский силуэт спросил почти слепой Кесо.

— Ты не помнишь меня? Я твоя дочь Братислава! — прозвучал голос и вправду похожий на голос его дочки Братиславы, ушедшей вместе с мужем в заречье уже как пятое лето. Только голос этот был немного другим, более взрослым с неизвестным акцентом.

— Моя дочь у предков вот уже как пять лет и не возродилась пока насколько я знаю. — сказал старый шаман.

— Твою дочь не взяли предки нашего народа, они отправили твою дочь к богу, который и воспитал меня. — ответила ему девушка с очень похожим голосом Братиславы.

— К какому богу? — спросил шаман.

— Он перед тобой отец, это единственный живой бог на земле, зовут его Дракон. — силуэт девушки зашевелился и Кесо почувствовал объятия девы, её удивительно сладкий и незнакомый запах.

— Ты не узнаёшь меня отец? — прошептала на ухо ему девушка.

— Я стал стар и зрение покинуло меня, я не могу разглядеть тебя дочь. —

По шее старика потекли горячие слёзы, они обжигали его кожу, девушка плакала и от этого шаман тоже заплакал и обнял как ему казалось действительно свою потерянную дочь Братиславу. Девушка говорила, много и иногда непонятно, единственное, что понял Кесо, это то, что Дракон приглашает его старого шамана к себе, где излечит его болезни, поможет ему, как и его дочери Братиславе. Затем девушка помогла взойти ему на что-то твёрдое под ногами, и они поплыли или полетели по воде в сторону огромного зверя, Дракона как он себя называл.

Отец спал, на его глазах были повязки, Братислава изучала новые инструкции Дракона, связанные с семенами, перебирала их в коробке, помечая для себя какие в первую очередь, а какие более в поздний период нужно посадить в землю. В каких едят клубни, в каких плоды, а в-третьих случаях съедобны только семена, это были новые и неизвестные культуры для их поселений. Сама Братислава не видела в живую те растения, что произрастут из этих семян, видела только то, что показывал бог Дракон в зеркале мира, как только она брала в руки «пхакэт»[6] с семенами, в зеркале появлялись поля и отдельно взятое растение. Дракон говорил на своём языке как это растение называется и краткую инструкцию по выращиванию и потреблению. Братислава как её учил Дракон помечала рисующей палочкой «майкэр»[7] услышанную информацию на пхакэт.

Нужно было научить людей не только их выращивать, но и по-новому возделывать землю, ухаживать за ней, удобрять, проводить мелиорацию. Научить обрабатывать, удобрять, собирать урожай, правильно хранить, уметь и знать, как употреблять тот или иной продукт. Для этого устаканившаяся за многие поколения местная кухня будет практически уничтожена, на её смену придёт более эффективная и полезная традиция употреблять пищу. Люди под правлением Дракона, должны знать, как выращивать, а главное, как готовить многочисленные блюда из новых доселе неизвестных сельскохозяйственных культур. В связи с этим должна появиться новая кухня и культура потребления.

Ещё оставался серьёзный вопрос, это родовой строй, общинность поселений, и одной из главных проблем — это разнообразные божества у разных родов. Братислава, обладая всей той информацией, что ей дал Дракон понимала, что отказ от многочисленных несуществующих божков и их идолов будет на благо её народу, но народ не обладал теми знаниями, что обладала она. Невозможно каждого отдельного человека, за короткий промежуток времени, научить всему тому, чему научилась она. За то время, что планировал единый и живой бог объединить все рода по реке в единый народ и построить город Дракона не получится переделать людей, тем более взрослых. Только по истечению времени, когда сменяться несколько поколений, молодые смогут забыть старых богов, тем более с рождения видя пример и могущество живого бога. Но на это не было времени и его не давал Дракон, народы нужно объединить сейчас и в это время, чего бы это не стоило. Первая жрица понимала, что без крови не обойдёшься, но радикально решать эту проблему тоже не хотелось. Как один из радикальных способов, был, убить всех взрослых забрать их детей и воспитать на острове. Но даже самому богу она казалась кощунственной и жестокой, хотя он не раз во время обсуждений высказывал эту версию, в случае если не получиться объединить народы другим способом. Братислава знала, что Дракон милостив и добр, но также он может быть жесток и беспощаден, ему ничего не стоит уничтожить всех взрослых людей, её задача как жрицы была сохранить людей, объединить их вокруг единого и живого бога, научить всему, чему её научил Дракон. Отец оказался кстати в этот трудный момент, Братиславе нужен был мудрый и полезный совет её отца, а по совместительству шамана Кесо. После того как отец поправится после лечения глаз и протезирования зубов, она поговорит с отцом, и они вместе решат, как выполнить волю единого и живого бога Дракона.

На возвышении из брёвен, что были уложены для сушки, стояла пять лет назад, ушедшая вместе с погибшим мужем в заречье, совсем даже живая приёмная дочь шамана Кесо. Братислава была в белой, как и пять лет назад одежде, но эта одежда была совсем другая, не похожа на ту, в которой Братислава ушла в долину предков. Одежда была лёгкого почти воздушного покроя и развивалась даже на лёгком ветерке. Голову Братиславы украшал венок, сделанный из жёлтого, метала в виде пальмовой ветви и дракона поверх неё. На шее висели большие бутоны разноцветных цветов, а в руках она держала жезл с красным камнем на нём. Жену бывшего вождя ещё не забыли и многие помнили, она конечно сильно изменилась, подросла, стала более взрослой, а её белая и ухоженная кожа заметно отличалась от кожи сверстниц, у многих из которых было по трое детей. Но всё же это была она, во плоти и крови, а не её развевающийся на ветру дух. Братислава много говорила, со странным и незнакомым акцентом, рассказывала сцены из общего детства в чём убеждала, даже скептиков, что это действительно она. Рядом с Братиславой стоял старый шаман Кесо, но теперь его трудно было назвать таким уж старым. Его белые одежды, ухоженные волосы и борода с усами, голубые и сияющие глаза, а главное белозубая улыбка, сделали его не узнаваемым. Кесо как будто вырос, распрямился, черты его лица стали более чёткими и светлыми. На голове у Кесо, как и у Братиславы сиял венок с ветвью и драконом на ней, а в руках он держал посох из зеркального металла, так как посох отражал искажённую картинку вокруг.

Вокруг шамана с дочкой собралось все население ближайших родов, людьми было заполнено всё пространство вокруг. Люди сидели на земле, но заготовленных брёвнах, даже на опушке леса. Многие услышав призыв Дракона собраться у рода медведей пришли, посмотреть на бога Дракона и послушать, что скажет живой бог через жрицу.

Не смотря на расстояние голос жрицы был слышен всем, это так же подтверждало божественность происходящего. Голос жрицы шел от реки, от Дракона, находящегося в реке, на фоне её речи, звучала небесная музыка.

— Как Дракон поможет нам справиться с степняками, он же живёт в воде. — крикнул один из мужчин одетый в доспехи.

Братислава посмотрела на мужчину кивнула ему в благодарность за вопрос и подняв руку с жезлом вверх, чтоб успокоить народ, зашептавшийся после вопроса мужчины.

— Дракон оденет наших мужчин в одежды, сделанные из его чешуи её невозможно пробить стрелой или копьём, что используют другие народы, в том числе и народ степей. Дракон даст своим воинам оружие, которое может поразить даже богов. Народ проживающий в степях не сможет ничего противопоставить этому оружию. Луки, сделанные для наших воинов Драконом, достают своими стрелами до солнца, а скорость стрел так велика, что глаз не видит её полёт. Так же нашим войнам, помогут небесные птицы единого бога Дракона. — произнесла жрица и тут же со стороны реки послышалось жужжание очень большого роя, с очень большими пчёлами.

Весь народ обернулся в сторону реки, кто-то привстал и над собравшимися людьми, по воздуху, в десяти метрах над их головами, пронеслась с невероятно быстрой скоростью, обдав ветром из-под своих крыльев, размером с быка, противно жужжащая, с четырьмя крыльями неведанное чудище, совсем не похожее на птиц, что летают в небе. Пролетев по кругу над собравшимся народом, чудище взмыло вверх, где повисло в воздухе над ними. Людей это настолько впечатлило, что многие, попытались убежать от страха, но остановленные своими товарищами, приседали с опаской поглядывая вверх. Послышался плачь детей, запричитали женщины, нарастала паника.

— Не бойтесь, эта птица часть живого бога и будет охранять наш покой, покой народа Дракона. Ни один степняк больше не сможет тихо подкрасться к нашему селению и угнать наш скот или забрать людей в рабство. Эта птица день и ночь будет летать над нами оберегая наш покой и труд. Квадкаптер[8] как зовут эту небесную птицу будет наблюдать за всем вокруг с высоты полёта птиц, видя всё вокруг. В случаи опасности предупредит и покажет в зеркале мира, нашим воинам, одетых в чешую Дракона и оружием богов, откуда идут враги, сколько их. Сам квадкаптер наделён божественной силой, что сможет поражать наших врагов с помощью небесного огня. — Братислава провела рукой указывая на людей вокруг.

— Птица запомнила каждого из здесь находящихся в лицо, от мала до велика и теперь будет охранять вас, как народ Дракона. —

— Почему бог Дракон хочет защитить нас от степняков. — раздался голос от пожилого мужчины, что стоял в стороне с собравшимися вокруг него воинами, это был вождь рода куниц, Братислава не помнила, как его зовут.

— Потому что единый и живой бог Дракон любит своих детей, коими являются все люди и рода живущие по берегу реки. И как любому любящему отцу не нравится, когда обижают его дитя, он хочет помочь своему ребёнку, то есть своему народу. Единственное чего хочет единый и живой бог, это, чтоб вы приклонились ему и его божественности, признали его своим отцом и богом. Выполняли его указания, что он делает через своих жрецов, в данном случае через меня и он сделает народ реки величайшим народом, среди людей.

— И как же быть с нашими богами и праотцами. — задал вопрос всё тот же пожилой мужчина.

Братислава скривилась ей не нравился этот вопрос, так как она знала, что сейчас Дракон покажет свою мощь, не всю конечно, но для людей вокруг это будет достаточным стрессом.

— Единственный живой бог, что зовёт себя Дракон, даст вам пищу, вы никогда не будете голодать, даст вам защиту, больше не один народ не сможет противостоять нашей силе, уйдут в прошлое набеги степного народа, а сам степной народ, будет порабощён Драконом. Дракон уничтожит тысячи болезней, что поражают наш род и не будем болеть или умирать при родах. Живой бог научит строить дома из камня, обрабатывать железо, использовать магию, но единственное, что просит бог Дракон взамен, это верить ему и только ему, делать как он велит, поклоняться и любить его, как единственного живого бога на земле. Обращаться к нему через жриц и жрецов, приносить дары и слушаться его во всём. — Как только Братислава закончила говорить, небесная птица с невероятно сильным жужжанием подлетела к капищу богов, зависла над ним и изрыгнула огонь, который поглотил, чёрные от времени деревянные столбы невероятно жарким красно-жёлтым огнём с черным как смоль дымом. Старые боги в капище вспыхнули и затрещали в огне, народ заволновался, послышался гневный шёпот. Тут же раздался уже знакомый пробирающий до костей и каждой клетки организма звук тысячи труб.

Люди в страхе и в ужасе попадали на землю, эхо звука ушло в небо, а люди продолжали лежать на земле не в силах пошевелиться.

— Бог Дракон, как добр, так и ревнив к своему народу, для него мы не разумные дети, что шкодят и не ведают, что творят. Разве вы видели более могущественнее бога чем единый и живой бог Дракон, разве не молчат старые боги, которым молились наши отцы и предки. Сколько мы молили наших богов помочь нам справиться со степняками, которые уводят наших детей и женщин в рабство, а мужчин наших убивают, разве услышали вас боги предков. — Продолжила Братислава.

И снова затрубили трубы, среди людей, лежащих на земле послышался плачь и вой.

— Сколько наших женщин умирает при родах, а болезни забирают жизни наших детей и стариков, разве услышали нас боги предков и спасли хоть кого ни будь? Мы постоянно голодаем, болеем и гибнем от стрел степняков, а наши женщины в рабстве греют ложа чужим мужчинам, услышали ли нас старые боги. Наши молитвы и жертвы богам отцов наших никто не слышит, боги глухи перед нашими стенаниями. — Братислава указала жезлом на реку, где лежал в русле реки обтекаемый течением воды Дракон.

— Вот, бог кто слышит все молитвы, молитвы каждого из вас, вот бог, который действительно хочет помочь вам, который искренне любит вас и хочет заботится о каждом из вас, а просит малость, малую, поклонитесь единому и живому богу Дракону и слушайте его как отца своего слушаете. —

Зазвучала мелодия ласкающая слух, люди поднимались с земли, куда упали при звуке сотрясающего землю и воздух, стали отряхиваться, послышался шёпот.

— Вы знаете меня люди добрые, как и дочь мою Братиславу. — заговорил Кесо, до этого молчавший.

— Я был в чертогах Дракона, Дракон подарил мне новые глаза и заменил мои старые и гнилые зубы на молодые. Кто из старых богов может похвастаться такими дарами, дарами нам простым смертным. — Старик улыбнулся, показывая свои белоснежные зубы.

— Я, шаман Кесо, общаюсь с духами наших предков, не для кого это не секрет, духи и боги говорят со мной. Так вот, вчера ко мне приходили праотцы наших родов, медведь, куница, росомаха, кабан. — Кесо увидел старого знакомого шамана из рода волков, Станимира и указав на него рукой, чтоб он заметил его, продолжил.

— Красный волк тоже приходил Станимир. Так же явилась белая лиса, жёлтый горностай, рысь, барсук и чёрный енот. Они говорили со мною, и я говорил с ними. — немного сделав паузу, Кесо продолжил.

— Праотцы сообщили мне, придёт единый и живой бог, зовущийся Драконом. Он возвысит наши роды над другими народами, мы покорим все народы земли, и они будут служить нам. Единый бог подарит нам знания, с помощью которых мы научимся строить города из камня и льда. Народ реки больше не будет голодать и болеть, все желания, каждого в отдельности исполнит живой Дракон. Согласитесь, ещё не один бог нам не помогал и не показывал такую божественность как это делает Дракон. Единственно живой бог показал мне тот мир, что мы построим с помощью его божественного вмешательства, и о, он велик, тот мир. Мы, люди в том мире уподобимся богам, будем летать аки птицы, жить в чертогах подобных и подобно богам, не зная тяжёлого труда, чтоб прокормиться. Я видел тот мир и скажу вам он лучше нашего, он справедлив в законах своих и единственный бог, в которого стоит и нужно верить, этот бог перед вами. Такового хотят праотцы наши и мы не вправе им перечить — Кесо повернулся и указал в сторону Дракона лежащего посреди реки. Пространство вокруг наполнилось божественной музыкой, зазвучали приятные звуки неизвестного инструмента, в этом звуке было столько любви и нежности.

Дракон в реке заурчал и его глаза загорелись жёлтым огнём, зашевелился гребень на спине, завибрировал, и тут же в небо взлетело несколько огненных шаров, которые долетев до высоты полёта птиц, с невероятно громким хлопком разлетелись на миллионы искр, создав воздухе разноцветный и горящий недолгое время узор. Сперва люди испугались и попытались кто лечь на землю, а кто убежать, но со временем все как зачарованные стали смотреть на распускающиеся цветы в небе. А с гребня Дракона, опять и опять срывались огненные шары и взмывали в небо, создавая всё новые и новые узоры.

— Примите дар Дракона, подойдите ко мне, по очереди и я наполню чаши ваши, кровью Дракона, а также дам пищу бога нашего. Кто испьёт чашу живой воды и съест богом данное, тот станет частью бога нашего и присоединиться к народу Дракона, народа сильного, мудрого и счастливого. — Произнесла жрица в белых одеяниях и стала принимать по одному чаши из рук людей, наполнять их прозрачной жидкостью, отдавая чашу назад она ждала, чтоб налитый напиток выпили при ней, после чего принимала, другую чашу, чтоб наполнить её. Выпивший живую воду дракона, человек, на глазах преображался, его лицо расправлялось и становилось счастливым, его наполняла радость и безграничное чувство свободы и любви. Кесо видя, как человек осушил свой сосуд, давал приготовленный заранее и завёрнутый в пергамент, энергетический батончик с добавлением в него слабых наркотических средств.

Люди, испившие живую воду впадали в эйфорию, они обнимались, смеялись и были невероятно счастливы, чем самым заражали других людей, которые поборов свой страх вставали в очередь за к Братиславе. Вскоре весь народ, веселился, жёг костры, готовил на них мясо и рыбу, вокруг была атмосфера большого праздника. Звучала красивая музыка, глаза Дракона освещали все пространство вокруг, а совместно с многочисленными кострами, наступавшая вечерняя темнота отступала, световое представление Дракона стало более ярким и видимым в тёмном небе.

Небольшая группа людей в основном это были старожилы родов и несколько воинов с ними, что стояли в стороне и наблюдая за безумием народа, который происходил вокруг. Сами не испившие живой воды от Братиславы, подарка людям, от Дракона, ни евшие пищи его, понимали, что сейчас людей невозможно в чём-либо переубедить и люди не пойдут за ними, по крайней мере не сейчас. Состояние людей было не на их стороне, поэтому они повернулись и ушли в сторону леса. В общем празднике никто не обратил внимание и даже не заметил, что с гребня Дракона взлетела небольшая четырёхкрылая бестия и полетела вслед удаляющейся группе людей.

Белогор вел свою группу преданных ему людей, а также шаманов и вождей других родов, через лес, подальше от обезумевших, на берегу реки части его рода и других соседних родов. Нужно было добраться до капища его селения и спрятать богов, увести всех тех, кто не пошёл по каким-либо причинам смотреть на бога Дракона, а таких было не мало. Он понимал, что всё происходящее на берегу реки в роду медведей, грозит его личной власти и контролю за своим родом, поэтому Белогор торопился. Ночь была тёмной и луна, превратившись в месяц, совершенно не освещала путь через лес. Он и его товарищи шли медленно, постоянно спотыкались, нарываясь на корни деревьев и ветки кустарников. Что-то сверху привлекло своим звуком внимание и Белогор посмотрел вверх и тут же почувствовал укол в район шеи, смахнув ладонью впившуюся иголку колючки с шеи, он продолжил движение. Странный звук сверху какое-то время преследовал группу людей, идущих через ночной лес, а затем звук удалился.

Дойдя до своего поселения Белогор попрощался со старостами рода росомахи, куницы, кабана и черного енота что жили дальше вверх по течению реки. Сразу же направился со своими двумя сыновьями и шаманом к капищу богов. Дойдя до капища все встали на колени, чтоб попросить прощение у богов в связи с их переносом в другое место, для спасения их от надвигающейся опасности. Неожиданно шаман упал головой в землю и захрипел, все обернулись в его сторону и увидели, что старик бьётся на земле в конвульсиях, а изо рта у него идёт кровавая пена. Белогор не успел среагировать и броситься на помощь к старику, как почувствовал, головокружение, лёгкие сдавило, и он не смог вздохнуть, мир вокруг завертелся, и он ощутил жуткую боль во всём теле от чего потерял сознание, чтоб больше в него не вернуться. Последнее что он услышал, это предсмертные хрипы своих сыновей.

Многие поселения в ту ночь потеряли своих вождей и шаманов, прошёл слух, что Дракон покарал их, за то, что не поклонились единственному и живому богу. Кесо и Братислава, посетили все селения по берегам реки, что лишились за одну ночь, своих вождей и шаманов. Довольно быстро смогли убедить народы там проживающие, о присоединении их общин к разросшемуся роду Дракона. Таким образом уже через месяц, все поселения, что проживали по реке стянулись к месту где, раньше жил род медведей и объединившись с ними, под руководством жрицы единого и живого бога стали строить город.

На берегу реки, были отстроены специальные печи, в которых обжигали брек[9], требующийся в невероятно больших количествах. Брек делали из глины, что находилась в огромных запасах по побережью реки. Был налажен целый цикл по производству красного кирпича, от добычи глины, её сушке, просеиванию, замешиванию, формовке и на конечном этапе обжигу.

Несколько человек на лодках по указанию жрицы уплыли в верх по течению, где под охраной небесной птицы из земли добывали белый камень, который дробили с помощью металлических жернов подаренных богом Драконом, в порошок. Затем этот порошок обжигали в построенной на месте печи и отправляли в селение, там из обожжённого порошка белого камня делали семент[10], который использовали как связующее вещество при строительстве.

Дома из кирпича строили двухэтажные, с деревянными полами и крышей, крыша была выложена прошедших термическую обработку, глиняных плиток, жрица их называла на языке Дракона тяйл[11]. В домах имелась канализация и водопровод, трубы для этого делали из семента[12]. Окна были большие и застеклённые, стекло было мутным и недостаточно прозрачным, для этого не хватало хорошего сырья и температуры в стекольной печи, но всё же хорошо пропускающие свет. С помощью подаренного Драконом инструмента, была налажена пилорама, где неплохо получалось делать доски и бруски, а дерева вокруг хватало. Было налажено мебельное производство, а гончары получили неплохие заказы от самого бога. Для народа, всю жизнь проживших в деревянных больших одноэтажных избах с покрытой соломой крышей, которую раз в год меняли, это было на грани чуда.

Мужчины из рода кабана, с помощью металлических пил и топоров, что дал Дракон, занимались вырубкой леса, и рубили они лес очень эффективно, лес удалялся на гектары в день. За лесорубами шли выкорчёвыватели, с помощью лебёдок, предоставленных богом, металлических топоров, ломов и лопат, вытаскивали корни деревьев, выкорчёвывали пни оставшиеся от вырубки, вырубали кустарники и сжигали на месте вместе с ветками срубленных деревьев. Пепел после того как сгорит всё ненужное был предназначен удобрить освободившиеся почвы.

После выкорчёвывателей, шли пахари, с запряжёнными сверхновыми изобретением как металлический плуг лошадями так же подарок живого бога. Пахари делали пашню, борозды, канавы, как объясняла жрица, для рекломейшен[13].

К середине первого месяца лета, под чутким руководством жрицы Братиславы, было освоено и засажено, коллективными усилиями от мала до велика почти сто восемьдесят гектаров, хорошей и плодородной земли. По подсчетам бога Дракона, этого вполне хватит на обеспечения каждой семьи полным списком на продукты в зимний период, а также на прокорм многочисленного скота и птицы. Так как почти все сельскохозяйственные культуры, предоставленные единым богом, были совершенно не знакомы народу, чтоб ускорить освоение знаний, Братислава делала следующее. Одну из женщин специально обучала только по одной культуре. Объясняла и показывала, как выращивать, как употреблять в пищу, а затем ставила эту женщину старшей над этим продуктом. Старшие женщины в свою очередь обучали других, так процесс знакомства с новыми сельскохозяйственными культурами шёл быстрее.

Братислава уставала за день так как никогда в жизни, ей приходилось объяснять всё и всем, что нужно делать, как делать, для чего это делать. Всё для её народа было в новинку, ничего из того, что она говорила им делать не приходилось. У людей не было опыта и повреждения на производстве процветали. Её отец Кесо, день и ночь лечил порезы, тупые травмы и даже переломы, конечно он не стучал теперь бубном, а делал только то что говорил делать Дракон и порошки и зелья предоставлял тоже Дракон, но Кесо не знал язык бога поэтому всё объяснять ему приходилось Братиславе, а это тоже накладывало на себя нагрузку. Братислава кое как научила отца ставить уколы, а сколько ей стоило сил объяснить сперва отцу, а затем народу, для чего это нужно делать и только грозный рык Дракона помог ей убедить народ, что делать уколы необходимо особенно если человек заболел.

Вскоре, Дракон, увидев, что его жрица совсем выбивается из сил предложил Братиславе дать ему двух мальчиком и двух девочек, которым исполнилось семь полных лет, он научит их своему языку и тому, чему научил её. Через десять лет эти дети заменят её, а он возьмёт ещё сорок детей равных по полу, которые через десять лет заменят предыдущих четверых. Детей он будет обучать на острове, где нужно будет построить дома для проживания и школу. Для этого мужчины должны построить большое судно, по проекту, что предоставит Дракон, на этом судне перевезти детей и всё необходимое для жизни и работы на остров. Дракон сам сопроводит и покажет путь на остров. На острове мужчины построят два дома для жилья и дом для учёбы, после чего вернуться в город Дракона. Так же на острове Дракону необходимо присутствие пяти молодых семей, эти семьи будут там жить, обеспечивая юных жрецов и жриц, пропитанием, ремонтом, строительством новых учебных корпусов, в общем заниматься обеспечением учебного процесса. Братислава как могла изъяснила народу, что ей сказал живой бог, пояснив, что дети отправляются на учёбу и станут жрецами всемогущего живого бога Дракона. Через десять лет дети вернуться и заменят её, Братиславу. Так же Братислава попыталась объяснить более доходчиво для народа Дракона, что это есть честь и благо для детей. Детей у матерей заберут лишь на время обучения, при этом матери могут раз в год навещать своих детей на острове, в случае если построенный в будущем корабль будет ходить на остров, для доставки различных грузов, от продуктов питания до необходимых для строительства стройматериалов.

После такой речи, почти все, у кого есть дети примерно такого возраста, что требовались Дракону, захотели отдать своих детей на обучение, и из несколько сотен детей Братиславе пришлось выбрать всего четверых. Почти каждая молодая семья захотела перебраться на сказочный остров, как его описала жрица, чтоб там жить и помогать богу воспитывать жрецов и жриц, и опять, Братиславе пришлось выбрать пять семей из многих десятков.

На берегу принялись строить верфь, поставили леса и стапель[14], а лучший лес, на который указывала Братислава откладывался в сушку, для постройки первого действительно большого судна. Братислава, смотря на проект судна «Мейфлауэр»[15] видела насколько он будет изящен, быстр, и единственным в своём роде, таких судов в её мире ни кто не строил, а в случае нападения на него у нападающих не было шансов, этот корабль был ещё и боевым. Строители корабля, в будущем и станут его первыми моряками и бойцами.

Степняки

Горячий напиток из молока и собранных засушенных трав, имеющий бодрящий, терпкий и чуть сладковатый привкус, из-за жирного молока, обжёг горло и пищевод Кырана. Хан стойбища откашлялся и ещё раз сделал глоток из деревянной пиалы, при этом резко выдохнув остужая таким образом своё горло. В воздух поднялось облачко выходящего изо рта пара, ночь была прохладная несмотря на то, что было начало лета.

Кыран сидел на земле скрестив ноги возле обложенного камнями костра, на против него сидело двое молодых и крепких мужчин, в доспехах, состоящих из круглого щита из дерева на груди и спине. За спинами виднелись колчаны со стрелами и луками со снятыми тетивами.

— Значит говоришь старого поселения рыбоедов на месте не оказалось? — Разглядывая усеянное звёздами чистое небо спросил Кыран.

— Странно конечно, но по всем признакам это поселение собралось и ушло с этого места, по старым следам удалось определить, что двигались они вниз по реке, а странно, то что они не забрали своих богов, они как стоят на месте их капища, так и стоят, это не похоже на рыбоедов. — Ответил молодой воин, сын хана сидевший справа.

— Думаешь угнал кто-то? — внимательно смотря на сына спросил Кыран.

— Похоже, что угнали сразу всё поселение, иначе трудно объяснить почему они ушли, позабыв своих богов. Но как-то мирно угнали не подожгли ничего, трупов тоже не видно. — озадаченно ответил Кырану его сын Манап.

— Ну и кто это мог сделать? Впереди нас идёт наш несчастный родственник Акым, не он же со своим семейством из шести баб, две из которых рабыни и пяти мужчин увёл посёлок с населением не менее двух сотен человек, с их скотиной и скарбом. — Задумчиво подытожил хан.

— Верно говоришь хан, не похоже. Дети Акыма ещё малы и не могут помочь в набеге, а пятерым мужчинам не справиться даже с их бабами. — Манап заулыбался, но поняв, что хан не поддерживает его шутку тут же стал серьёзным.

— Не Акым, это точно, кто-то намного многочисленнее. — добавил сын хана.

— Хан недалеко отсюда замечен дым большого кострища, он идёт с той стороны реки, примерно с километр или два от реки в глубь оврагов, но в оврагах нет лесов и непонятно кто там может находиться и жечь такой огромный костёр, судя по дыму, так как дыма очень много. — сказал молодой мужчина, сидящий рядом с сыном хана. Молодого война звали Ерболат, он был двоюродным братом Манап.

— Может рыбоеды туда перебрались? — заинтересовался хан.

— Вряд ли. — задумался Манап и посмотрев на своего двоюродного брата продолжил.

— Дым поднимается далеко от реки, рыбоеды никогда не селятся от воды далеко, но и на пожар это не похоже, мы наблюдали за дымом в течении долгого времени, дым шёл с одного места и его интенсивность не убывала, такое ощущение, что там горит большой костёр и его кто-то явно поддерживает. —

— Любопытно. — задумался Кыран, отпил ещё глоток уже остывающего напитка из пиалы.

— Завтра нужно собрать воинов, человек двадцать и съездить в то место посмотреть кто, там встал лагерем. — подытожил хан.

— А сейчас всем спать. — молодые воины поняли, что хан закончил, встали поклонились ему и исчезли в темноте.

Солнце ещё не взошло, а только показывало свои первые лучики, а в стойбище ржали недовольные лошади, вокруг них суетились, запрягая их одетые в шкуры и доспехи народов степей, люди. Впрочем, недовольство лошадей никого не волновало, все были озабочены азартом предстоящего похода, который может оказаться как опасным, так и довольно прибыльным. Сама мысль о наживе подстёгивала суровых воинов, большинство из которых были опытными войнами, прошедшие не один десяток набегов. В мечтах рисовались русые, белокожие и голубоглазые рыбоедки, оставшиеся без своих мужчин. Мужчины рыбоеды были волосаты, суровы и войнами были достойными, хотя и глупыми. Рыбоедки женщины были не похожи на женщин их племени, в этом и была их привлекательность, контраст между женой с черными волосами и глазами, коричневой кожей и светловолосыми голубоглазыми наложницами с белой кожей был очевидна. Главное держать их подальше от женщин их племени иначе последние изведут наложниц из-за ревности. А на юге в долине городов где живут боги, этих белокожих рыбоедок покупали за хорошую цену, за некоторых особей давали столько, что можно было не одно стадо овец или коз купить, поэтому эта добыча была так ценна.

Ещё добычей может оказаться скот, скот у рыбоедов тоже другой их козы и быки не такие жилистые как скот степняка, привыкшего постоянно передвигаться по степям в поисках хорошего пастбища. На реке как правило много травы и скоту рыбоедов не надо далеко ходить, чтоб пастись. От этого скот рыбоедов слаб и не может идти вместе со скотом степняков, но от своей слабости его мясо более мягкое, жирное и сладкое. Забив скот рыбоедов можно долгое время питаться хорошим мясом, не трогая свои стада.

Маленькие лошади степняков хорошо плавали, поэтому уже с восходом солнца они переплыли реку и собрались на другом берегу мокрые и замёрзшие. Кыран отправил двух самых молодых воинов в разведку, узнать кто жжёт костёр, сколько там человек, какая добыча имеется. Остальные войны стали готовиться к сражению, натягивать тетиву на луки, подгонять снаряжение, проверять копья.

Кыран лично проверил как каждый воин подготовился к вполне возможной стычке с пока, что неизвестным врагом. Как все воины, он услышал непонятный звук, раздающийся с неба, со стороны куда ушли на разведку двое молодых воинов.

— Дейнжер, дейнжер, дейнжер, дейнжер[16]- звук явно принадлежал человеку, но на каком языке он говорил было непонятно.

Из осыпавшего оврага галопом на своих лошадках, выскочили, двое молодых воинов, посланными Кыраном на разведку.

— Хан их там не больше десяти, все мужчины. Мужчины явно рыбоеды, возятся с белыми камнями, ломают, таскают их к огромному очагу, сделанному из камня, ни поселения, ни скота мы не видели. Пока мы наблюдали за рыбоедами нас заметили, кто не понятно, стал кричать, поняв, что нас заметили, мы свернулись и сразу к вам. — Сказал один из молодых воинов.

— Кто заметил? Что это за голос? Он явно говорит не на рыбоедском? — поглядывая в сторону откуда доносился встревоженный голос на непонятном языке, спросил Кыран.

— Мы незнаем господин, мы не видели того человека, что кричит, он скорей всего спрятался где-то в оврагах. — испуганно сообщил молодой воин.

— Раз нас заметили, то не чего медлить, по коням, заходим в селение или, что там у них. — приказал Кыран и первым вскочил на свою лошадь.

Степняки всегда брали неожиданностью и скоростью, их неказистые лошадки хоть и не отличались ростом, но были выносливы и быстры. Напав на селение, они окружали его и не прекращая движения на лошадях по кругу, просто расстреливали из своих небольших луков, которые были эффективны на коротких расстояниях, всех мужчин, что могут оказать сопротивление. Иногда мужчины успевали встать в круг, закрыться щитами, но и на это была своя хитрость. Круг сжимался, скорость лошадей возрастала, степняки накидывали на вставших в круг воинов верёвки, с петлёй на одном конце и привязанным к лошади другим концом. Петли затягивались на копьях, щитах, иногда и шеях, вставших в круг и оборону, а удержать такое копьё или щит, когда лошадь и всадник весит более сто пятидесяти килограмм, да ещё и на скорости не представляется возможным. Таким способом глухая оборона рушиться, а лучники заканчивают сопротивление, нашпиговав своими стрелами освободившийся от щитов участок. Такая тактика всегда была эффективна и ею степняки владели в совершенстве. Выскочив на небольшой участок, покрытый крошкой белого камня и действительно огромного очага из камня стоящего по середине расщелины, Кыран не удивился, увидев мужчин, вставших в круг.

Мужчин рыбоедов, в чём не было сомнений, в виду их внешнего вида, белокожие, с русыми длинными волосами, рост выше любого степняка на голову, действительно было не больше десяти. Стояли они как всегда кругом, спина к спине, но вот то, что на них не было доспехов, а в руках отсутствовали щиты и копья, озадачило. Лишь жаркий воздух исходящий от белых нагретых солнцем камней искажал воздух вокруг вставших в круг мужчин.

Как обычно Кыран подал команду, и уже через несколько секунд круг из всадников вокруг рыбоедов замкнулся, лошади привычно бежали за хвостами друг друга. Так же привычно, воины степняки достали луки, вложили стрелы и приготовились стрелять в совершенно беззащитных рыбоедов. Но то, что произошло дальше изменило всю жизнь Кырана.

В легендах, которые ещё в детстве маленькому и будущему хану рассказывала его бабушка, была одна особенная. В той легенде говорилось о каменных птицах, что живут далеко на востоке, в пещерах самых высоких гор. Эти птицы не похожи на птиц, они больше напоминают ящериц, с кожистыми крыльями, и каменной кожей, но название птицы к ним приклеилось из-за наличия клюва вместо пасти ящерицы. Так вот, чтоб, что-то съесть эти ящероподобные птицы, сперва сжигали свою жертву, пламенем из клюва, а когда жертва хорошенько поджариться, то едят её ещё горячее и прожаренное мясо. Так люди научились есть жаренное мясо попробовав однажды быка убитого этой птицей. Поговаривали, что эти птицы разумны и могут общаться с человеком. Но на то это и легенда, чтоб к ней относиться не серьёзно, поэтому детские страхи, были вытеснены взрослым благоразумием.

С неба упала, с жутким жужжанием и свистом ветра от четырёх крыльев огромное насекомое, которое зависло над рыбоедами и оглушительно громка заверещала, от звука, что издавала это невероятное существо, заложило уши. Многие степняки, в страхе выпустили стрелы, которые ударившись об летающее чудовище упали на землю, не причинив ему вреда. Некоторые стрелы были выпущены по рыбоедам вставшим в круг, но стрелы не долетели до мужчин, с глухим стуком ударились о прозрачную преграду и отлетели в разные стороны. Только в этот момент Кыран понял, что за мерцание было вокруг вставших спина к спине рыбоедов, у них в руках были прозрачные огромные щиты, которые рыбоеды держали в руках, накрыв себя полностью, оказавшись словно в прозрачной скорлупе.

Лошади, как и люди испугались увиденного, а в особенности жуткого звука, издающего тварью спустившуюся с неба и попытались вместе с сидящими на них людьми, уже не управляющими ими, убежать в единственную расщелину, откуда они пришли. Но жуткое летающее чудовище вмиг опередила убегающих, в секунду переместилась к расщелине зависнув над ней, изрыгнула из себя столб огня, который поглотил, первых трёх всадников, успевших добраться до расщелины. Послышался жуткий крик горящих людей и дикое ржание умирающих лошадей, на месте единственного выхода образовался огромный костёр.

После того как крики умирающих замолкли, а каменная птица не похожая на птиц, что описывала в далёком детстве бабушка, но то, что это та самая каменная птица не вызывало сомнения, зависла над единственным выходом и перестала издавать жуткие звуки, а просто монотонно жужжала на манер огромного насекомого, своими четырьмя крыльями, от рыбоедов стоящих в кругу за прозрачными щитами, вышел один мужчина и заговорил на едином степном языке.

Степняки знали язык рыбоедов, учились у рабов, что захватывали в своих набегах, но и рыбоеды не раз брали в плен кого-то из степняков, поэтому немногие знали язык единого народа степей.

— Кто из вас старший? — спросил вышедший из круга мужчина, хоть и с жутким акцентом, но вполне понятно.

Мужчина смотрел на Кырана, сразу обратив внимание на его одежду и богатую сбрую на лошади, выдававшего в нём статность.

— Ты хан? — указав на него пальцем спросил мужчина.

Кыран понимал, что битва проиграна, огненная птица ему не по зубам, поэтому спрыгнув с лошади он гордо заявил.

— Да, я хан, хан большого стойбища, хан сотни воинов, Кыран моё имя. —

— Скажи своим войнам спешиться, привязать коней, самим положить оружие подле себя и встать на колени, перед небесной птицей, стражей единственного живого бога Дракона. — сказав это мужчина вернулся в круг и сомкнул свой прозрачный щит с другими мужчинами.

Все войны слышали, что сказал мужчина рыбоед, но без указа хана никто не решался спрыгнул с лошади, субординация была в стойбище железным правилом, который вбивали с детского возраста, только жёсткое подчинение делало степняков сильными и несокрушимыми войнами. Все ждали, что скажет хан, а хан думал. Прошло не больше минуты, как хан стоял и смотрел на жуткое существо, зависшее над ущельем, он понимал, что им не вырваться из лап каменной птицы. Птица же скорей всего это поняла, как неподчинение и издала ещё более жуткий звук, что звучал до этого, звук был настолько жутким, что лошади обезумели, а внутренности воинов задрожали мелкой дрожью. Кто-то упал с лошади, кто-то спрыгнул сам, чтобы опорожнить желудок, сам хан, не заметив это упал на колени и изрыгнул желчь на белые камни под ногами. Воины, приняв это как непосредственное руководство к действию, встали на колени возле хана лицом к птице, положив луки и копья перед собой.

Как только степняки встали на колени из круга рыбоедов опять вышел тот же самый мужчина и сообщил.

— Скоро здесь будет жрица Дракона, с колен не вставать, иначе небесная птица воспримет это как угрозу и уничтожит вас огнём. —

Ждать пришлось долго, колени у Кырана затекли, спина ныла и просила распрямить её, но то унижение, что испытывал сейчас хан было ни с чем не сравнима. Злость и бессилие сжигали Кырана изнутри, но это не приглушало ту физическую боль, что он испытывал стоя на коленях на камнях и согнутой спиной. От безрассудного поступка, что ему хотелось совершить его уберегал, страх, липкий, окутывающий всё тело, цепенеющий конечности, банальный до жути страх, сгореть заживо.

Огонь пожирающий останки его соплеменников с лошадьми и не дающий выскользнуть из ущелья, неожиданно погас, оставив на земле изуродованные тела воинов и лошадей, от которых шел смердящий запах и чёрный дым. По ущелью в направление к ним шла женщина с распущенными золотистыми волосами, развивающихся на ветру, одетой в одежду сделанной из тонкой и красивой ткани. Таких женщин Кыран не видел, даже в долине городов, она была похоже на сошедшую с небес богиню, за богиней шло воинство, каждый воин был огромен и скорей всего Кыран был бы ростом по пояс этим войнам, воинов было около десяти, и они не были людьми. Это были монстры из самых страшных снов, напоминающие людей лишь тем, что у них были руки, держащие прозрачные огромные щиты и копья длиной не меньше трёх метров, с длинным сверкающим на солнце лезвием. Монстры были огромными волками, передвигающимися на двух задних лапах явно волчьих, хвостов у этих волков не было. Вместо передних лап были человеческие руки с когтями вместо ногтей. Головы были явно волчьи, но с короткими пастями из которых торчали длинные жёлтые верхние клыки, глаза пылали недобрым красным огнём. Шерсть на двуногих волках отсутствовала, всё тело монстров покрывала черная, играющая на свету чешуя, похожая на рыбью, даже на взгляд она выглядела прочной, грузной от этого тяжёлой, но монстры передвигались легко, даже почти воздушно, вес чешуи им нисколько не мешал.

Кыран и его воины настолько были поражены увиденным, что забыли об боли в суставах и ногах. Неведомая птица, что охраняла выход из ущелья, тут же взмыла в небо, противно завизжав, скрылась в синеве неба. Женщина в красивых одеждах, подошла к стоящим на коленях воинам, по бокам неё встали два монстра с волчьими головами, остальные монстры распределились, так чтоб каждый из степняков был в поле зрения.

Женщина богиня, обдав стоящих на коленях перед ней степняков своим ароматом неведанных цветов, подозвала к себе мужчину, который до этого с ними говорил и заговорила на языке рыбоедов, с непонятным и неизвестным акцентом. Мужчина, выслушав богиню переводил на язык степняков, хотя в этом не было необходимости Кыран и так всё прекрасно понимал, он знал язык рыбоедов.

— Скажи ему (она имела в виду его хана Кырана), что я знаю где стоит их стойбище, я знаю сколько воинов у него, сколько женщин, детей и скота. — подождав, когда переводчик переведёт, он продолжила.

— Так же я знаю сколько у него в стойбище рабов и рабынь. — Она указала в небо.

— Небесная птица всё видит и всё мне рассказывает. —

— Единственный живой бог Дракон, сказал мне не убивать тебя, я вынуждена подчиниться ему, но скажу, что радости мне это не приносит. Я передаю тебе слова бога Дракона и жду, что ты ослушаешься, чтоб спалить твоё стойбище с радостью. Во-первых, не вздумай сниматься со стоянки и уйти в степи, огненная птица догонит и сожжёт весь твой род и весь твой скот. До тебя приходило небольшое стойбище, они ослушались и их останки ты найдёшь в степи. Во-вторых, всех рабов, рабынь и их детей приведёшь к реке, где отдашь воинам Дракона, что тебя будут ждать. В-третьих, с рабами и их детьми приведёшь четверть своего скота и лошадей не пытайся обмануть, Дракон внимательно будет наблюдать за тобой и, если ты его обманешь, он сожжёт весь твой скот. В-четвёртых, придёшь сам со своими сыновьями и старостами стойбища, воины Дракона проведут вас в город Дракона, где единственный живой бог Дракон, ознакомит тебя и всех людей с тобой с заповедями, которым ты будешь следовать всю свою жизнь, и твои потомки будут следовать им. — подождав, когда переводчик переведет, женщина спросила,

— Хан, как ты меня понял? —

Кыран поднял голову с земли, тут же ему на плечо легло длинное лезвие копья.

— Я понял тебя женщина. — лезвие надавило на плечо, легко разрезав многослойную прессованную кожу, которую не пробивал удар копья, плечо обожгло небольшим надрезом, Кыран почувствовал, как текут горячие струйки крови по груди и спине.

— Жрица единого и живого бога Дракона, а не женщина. — сказал монстр громоподобным голосом, на вполне понимаемом рыбоедском языке несмотря на волчью голову, которую успел рассмотреть хан, поразившись, что вся голова так же покрыта мелкой чешуёй.

Дважды повторять не надо было Кыран повторил, что сказал монстр, лезвие ослабло, но продолжало лежать на плече.

— Завтра на рассвете, у реки ждём, людей и скот с лошадями, не вздумай прятать рабов или причинить им вред, помни птица знает сколько и где они у тебя содержаться, допусти хоть маленькую ошибку, и я с удовольствием сожгу всё твоё стойбище дотла. — с этими словами жрица повернулась и ушла.

— Встать, оружие и лошадей оставить, идти пешком. — прозвучал голос монстра как гром над ущельем.

Кыран встал и пошёл первым, за ним выстроившись гуськом, пошли все остальные войны. Степняки были раздавлены и после увиденного ещё и на грани психического срыва.

В стойбище Кыран попытался организовать гонцов, которые должны были предупредить идущих за ними в эти края другие стойбища об грозящей им здесь опасности, но только гонцы собрались отправляться в путь как с неба спустилась огненная птица, дав понять, что она всё видит, а также знает, что он задумал, предупредила столбом огня, полив им степь.

Увидев огненную птицу собственными глазами, женщины закричали и стали прятать детей, а мужчины впервые увидевшие эту тварь попадали на колени, помня рассказ вернувшихся воинов и хана.

Проведя среди старейшин экстренное совещание, было принято единое решение, о том, чтоб подчиниться жрице единого и живого бога Дракона.

Собрав всех наложниц, детей рыбоедов, которых не удалось продать в долине городов, их набралось больше сотни, а также скот и лошадей в нужном количестве получилось внушительное стадо из почти тысячи голов, хан вместе со своими четырьмя сыновьями и пятью старейшинами направились к реке. Каменная птица, прожужжав над их головами стала сопровождать их.

На реке их встретили два десятка обычных людей воинов, одетых в странные зелёные доспехи, но также с прозрачными щитами и длинными копьями из сверкающего метала.

Город Дракона Кыран увидел из далека, сперва он увидел много столбов дыма за сопкой, а поднявшись на сопку увидел тысячи каменных и высоких юрт в долине у реки. Кыран уже видел каменные юрты в долине городов, поэтому его это не удивило, удивил масштаб строительства, на многие километры вокруг был вырублен лес, на месте лесов виднелись обширные поля. Всё побережье было усеяно двух трехэтажными домами, дома были построены из красного камня, с высокими окнами из разноцветного стекла. Дороги и тропинки так же были каменными, набережная реки выложена тем же красным камнем, где на причале стояла гигантская ладья, ладья город, таких больших судов хан не видел, поэтому его это впечатлило до глубины души. На другом причале строилась такая же колоссальная по размеру ладья, над ней трудилось не меньше двух десятков рыбоедов.

Вокруг было множество недостроенных каменных домов, которые строило огромное количество людей. Но самое впечатляющее это шло строительство стены вокруг города с полями, подобные стены окружали каждый город в долине городов, но те стены были из хрупкого камня и не выше четырёх пяти метров, здесь же стена была не ниже пятнадцати метров, из твёрдого красного камня, что доставали из огромных очагов. Эти огромные очаги топили не деревом, а чёрным камнем, который подвозили на тележках запряжёнными лошадьми с пристани, разгружая огромную ладью. Очаги от этого чёрного камня дымили чёрным и густым дымом. Весь город был обширной стройкой, город был полон людьми, что говорило куда все рыбоеды ушли из своих родовых домов, бог Дракон подчинил всех рыбоедов себе.

Бывших наложниц и рабов с детьми увели куда-то в центр города, скот забрали другие люди и погнали в направление огромных стад в долине. Кырана с сыновьями и старейшинами разоружили и повели на окраину города к куполообразному шатру белого цвета, стоящего на берегу реки. Шатёр был высок и обширен по периметру, вход в него охраняли все те же волкообразные монстры воины, что Кыран видел в расщелине. При видя этих монстров хан и его люди испытали первобытный страх, от которого хотелось бежать, подальше без оглядки. Но вооружённые люди сзади подпирали, не давая конвоируемым поддаться их инстинкту.

Внутри шатра вместо привычных шкур и ковров, все стены были из золота, посреди шатра прям на золотом полу горел огонь, возле огня стояли два волкообразных монстра, а за их спинами на золотом полу лежала гигантская ящерица. При том, что ящер лежал на полу раскинув свои лапы, а длинный хвост шел почти по всей окружности шатра, ящер был намного выше человеческого роста, не хотелось представлять, каков он будет если встанет на все свои четыре лапы.

В заде их подтолкнули и Кыран со своей свитой подошли поближе к огню, что горел без дров и был совсем не жарким, лишь его свет отражался от золотых стен и пола шатра. Гигантский ящер открыл глаза, они оказались желтыми с черной полоской посередине и приподнял голову.

Сбоку в шатёр вошла жрица в синем обтягивающем её стройную фигуру платье и подошла к голове ящерицы.

— Вы понимаете меня? — спросила женщина жрица, обращаясь к Кырану и его свите.

Кыран знал, что все присутствующие знают рыбоедский язык, так как у всех них было не мало рабов из народа рыбоедов, а рабами надо было как-то управлять и так уж завелось, что многие степняки хорошо знали язык рыбоедов. Поэтому ответил с дрожью в голосе, что они понимают, жрицу единого и живого бога Дракона, плечо ещё болело после последнего неверного ответа в ущелье.

Кыран даже не удивился, когда ящерица заговорила с жрицей на человеческом языке, мужским голосом с хорошим басом, но язык был неизвестен его народу, поэтому он не понял, что сказал ящер.

— Бог назначает тебя старшим своего племени, племени народов степи, теперь твоё слово среди народов степи, это слово Дракона, ты становишься первым лицом в своём народе после жрецов Дракона, любой кто из твоего народа, ослушается тебя будет уничтожен небесными птицами или войнами дракона. — жрица указала на волкоподобных монстров стоящих у огня.

— Все стойбища, что пройдут через земли дракона, должны отдать всех рабов, наложниц, детей не вашего народа, единому богу Дракону, так как это народ Дракона. Так же каждый отдаёт Дракону четверть всех своих стад, это не обсуждается, кто ослушается тебя, а равно Дракона будет тут же уничтожен, в назидание другим. — Дракон замолчал и жрица тоже, прошло несколько секунд, и Дракон продолжил.

— Те стойбища, что решат обойти земли Дракона восточнее, дабы не делиться скотом и не отдавать захваченный в рабство народ Дракона, будут так же уничтожены, передай это с гонцами, которых ты хотел отправить, день назад, чтоб отговорить их идти в этом направлении. — Жрица посмотрела на Кырана и переспросила.

— Хан ты понимаешь, что сказал Дракон? Тебе понятно, что не одно стойбище не должно избежать того, чтоб отдать рабов и наложниц, а также заплатить налог по скоту, что назначил Дракон? —

Народы степей никогда не платили налогов или каких-либо оброков другим народам, более того они сами брали силой, что могли забрать у менее сильных народов, даже народ, что живёт в долине городов не брал с них оброк или налог. Так как народ степей у жителей городов считался главным поставщиком белых женщин, что хорошо покупают боги за морем, а жрицы долины городов уважали и боялись богов за морем, хотя и имели своих богов. Кыран не был трусом, его ум и железная рука построили одно из самых сильнейших стойбищ у степняков, но сейчас хан не был уверен в своих силах, он видел на что способны каменные птицы. Опасаясь сказать, что ни будь не правильное, что может закончится плачевно для него и его сыновей со старейшинами, он поделился своими мыслями.

— Дракон единый и живой бог, я не сомневаюсь в твоей силе и твоих возможностях, но я сомневаюсь, что народ степей послушает меня. —

Дракон опять заговорил.

— Я понимаю твои сомнения, но дела обстоят так, либо ты убедишь свой народ, и он подчинится тебе и станет процветать как часть народов Дракона, либо он не подчинится и из всего народа в живых останешься лишь ты со своим стойбищем, я ясно выразился. —

— Более чем единый и живой бог Дракон. — хан поник, поняв всю серьёзность ситуации.

— Чтоб не быть голословным в своих убеждениях со своими соплеменниками, на всяких переговорах, с тобой будет присутствовать небесная птица, она явно и наглядно покажет твоим оппонентам, о моих серьёзных намереньях в случае неподчинения, сжечь стойбище непокорного. — перевела божественная жрица.

— Это будет кстати, единый и живой бог Дракон. — вынужденно согласился Кыран.

— Ну раз всё ясно, то продолжим. — сказала жрица и Дракон продолжил говорить на неизвестном языке, а жрица переводить.

— Завтра ты должен предоставить свою дочь, которой вроде исполнилось восемь лет и своего младшего сына пяти лет единому богу на обучения, через десять лет, твоя дочь и сын вернуться в твой народ жрицами Дракона. С сегодняшнего вечера все боги степного народа заменяются единым и живым богом Драконом. Не подчинение грозит смертью. — это ясно спросила жрица.

Мысль отдать дочь и сына была невыносима, хан даже не представлял, как у женщины его жены забрать детей и отдать Дракону, но он уже понял, что у него нет выхода, речь шла о будущем существовании не только всего его народа, но и его самого с его семьёй. Естественно хан кивнул в знак согласия, затем сказал вслух, что согласен.

Инструкции продолжались долгие часы, коснулись чуть ли не всего быта степного народа, его иерархии, верований, вплоть до разведения и содержания скота. Уже порядочно подуставших, Кырана и его свиту отпустили во второй половине дня. С тяжёлым сердцем и уставшим от полученной информации Кыран вернулся в своё стойбище.

Нет такого уголка в мире, где различие в религиозных воззрениях не орошало бы землю кровью. Дени Дидро.

Битва в долине городов

Добавив ароматного масла в медное кадило, с зажжённым фитильком, главный жрец храма бога Мар, взял ещё теплую печень козла и вышел на балкон. На балконе его ожидал сын покойного царя Геадора, царя долины городов. Долиной городов называлось государство, которое располагалось в долине реки с запада ограждённое горами с востока степями и пустыней. В долине было сто двадцать три города, с численностью от пяти до десяти тысяч человек в каждом городе, кроме конечно столицы, города храмов, в котором проживало более двухсот тысяч жителей. Жители занимались сельским хозяйством, земли в долине были плодородны и приносили хорошие урожаи. Так же было развито ремесленничество, кожевники делали хорошего качества кожаные доспехи, лошадиные сёдла, сбрую, которые покупали в огромных количествах степные народы. Виноделы делали отличное вино, славящееся далеко за пределами долины. Имелись гончары, изготавливающие глиняную посуду, кувшины и амфоры. Кузнецы были в зачаточном состоянии, так как не знали стали и железа, ковали из бронзы и меди, но были искусны в своём деле поэтому и славились своим мастерством и чеканкой. Ещё во всех городах было налажено ткачество, ткали ковры и материю для одежды, и это было единственным в своём роде производством в этом регионе и все соседние народы покупали ткань и ковры в городе городов. Торговля шла хорошо и государство городов процветало.

Каждый город был государство в государстве, у него было своё название, в городе был свой царь, он же судья, он же главный казначей, но все города подчинялись главному городу, что находился на побережье моря, куда впадала река. Главный город он же столица назывался Уруааким.

С балкона храма Мар был прекрасный вид на великий город городов Уруааким, и старый жрец Эредую помахивая кадилом с ароматами встал рядом с сыном царя погибшего на охоте на львов. Сын вскоре примет власть по наследию от отца и станет царём царей в городе городов, будущего царя звали Акшиукариб, что было в переводе как первый среди смертных перед богами.

Возле храма Мар на площади собрались тысячи людей, чтоб посмотреть на будущего царя, и послушать что он скажет своему народу. В толпе шептались, обсуждая будущее города городов Уруаакима и других городов, расположенных по реке дальше на север. Пришли слухи, что степной народ объединившись напал на первый город на севере и теперь готовиться напасть на другие города. От степняков никто этого не ожидал, все считали его отсталым народом, народом питающимся грязным мясом и топящий свои убогие жилища из шкур, навозом своего скота.

Но первый город пал, несмотря на стены, возведённые вокруг города, степнякам как-то удалось покорить один из городов. А слухи, что степняки продолжили поход к следующему городу, давал плохие надежды будущему остальных городов. Это была война, от которой уже порядком отвыкли жители городов, но она была реальна и нужны были меры, на которые может пойти только царь царей.

— Я объявляю забривание[17], все мужи возрастом от двадцати лет до тридцати, способные держать щит и копьё должны завтра на восходе солнца собраться под стенами Уруааким. При себе мужи должны иметь воинскую повинность[18], сборы провести военачальникам гарнизона и кавалерии. — Подняв руки дабы успокоить народ сказал Акшиукариб.

Народ загудел, послышались радостные и патриотические лозунги.

— Я сын своего отца и старший сын после него, не буду ждать положенные две луны, чтоб принять престол. Мы идём войной на народ, что кормился с наших рук и вот укусил эту руку. Обещаю разбить варваров, в долине городов и более пойти дальше на север, захватить их стойбища, их женщин и их скот. Поработить этот народ, часть которого будет продано за море, а на полученную прибыль мы восстановим осквернение грязными руками и ногами степняков города, а также построим новые города дальше на севере. Самых крепких варваров отдадим в рабство вдовам и матерям павших в этой войне воинов. Имущество и скот стойбищ будет поделен между воинами, что пойдут со мной на эту войну. —

Народ воздел руки вверх и закричал хвалу принцу победителю варваров и благодетелю народа. Акшиукариб ждал, когда народ успокоиться после услышанного, толпа, распалённая новостью о будущей победоносной войне и благах, что ждёт после этой победы, долгое время не замолкала.

— Скажи жрец бога Мар, что тебе сказали боги о предстоящей войне? — Спросил Акшиукариб у стоящего возле него жреца в жёлтых одеждах.

Старый жрец Эредую воздел руки вверх и помахивая дымом кадила показал народу печень козла.

— Боги приняли жертву и благодарят народ городов за предоставленную пищу, всего было забито и принесено в жертву сто двадцать три быка, сто двадцать три овцы, по количеству наших городов. Для божественного ответа была извлечена печень черного козла. И вот, что боги ответили нам, на печени имеется выпуклости в районе марса, что говорит нам, война неизбежна, выпуклость похоже на змеиную кожу, явно сообщая о покровительстве змея в этой войне. Бог Мар, бог змея в одном из своих воплощений покровительствует народу долины городов. Под знаменем бога Мар и руководством Акшиукариба мы победим грязных варваров, сошедших из степей, так сказали боги. —

На крыше храма открылось незаметное окошечко, сделанное так, чтоб с площади его не было видно. В окошечко выползла огромная змея, что живет в недрах храма и используется как неопровержимый факт сошествия бога Мар на землю. Змея была исполинского размера, двенадцать метров в длину и весом почти с центнер. Обычно змея спала в специальном помещении храма, но в особенных случаях змею будили, вливали в её пасть специально приготовленный для этого отвар, от чего змея становилась подвижной, но не агрессивной и показывали на всеобщее обозрение. Змея проползла по всей крыше храма, откуда её было отлично видно людям с площади. Затем змея сползла частью своего тела на балкон где опустила свою размером с лошадиную голову, голову с длинным двояким языком на плечо жрица Эредую, замерла под воздействием дыма, испускаемого кадилом.

Площадь перед храмом ожила, народ заголосил хвалебные песни богам, в воздух полетели лепестки цветов.

Войска на север передвигались медленно, численностью пятьдесят три тысяч воинов, в связи с тем, что за войском не успевал продовольственный обоз. В каждом пройденном городе увеличивалось число воинов, что предоставлял город, а вместе с воинами увеличивался походный скарб, который везли быки на телегах, а быки не умели быстро двигаться. С севера постоянно приходили плохие новости. В них сообщалось, что захвачены ещё два города и Акшиукариб торопился. Каждый день на полевых советах он кричал на своих военачальников, призывая ускорить темп передвижения войск. Но подходя к очередному городу всегда притормаживались, пока распределишь новое пополнение, пока расположишь груз с провизией и походным имуществом, всегда происходила вынужденная задержка. Несмотря на это был один и положительный факт, войско росло неимоверно, теперь колоны воинов уходили за горизонт, куда не глянь везде войска. Такую армию не сломить степнякам, какое бы войско у них не было. Вооруженные степняки ни шли ни в какое сравнение с вооружением и доспехами воинов Акшиукариба. С закованными в многослойную браню из прессованной кожи с медными пластинами, оружию степняка не справиться. Копья и мечи у воинов Акшиукариба были бронзовые, не чета костяному и каменному оружию степняка. Да и вряд ли степной народ сможет собрать больше десяти тысяч воинов, степной народ не так много числен, как народ долины городов. К приходу на место битвы Акшиукариб ожидал привести не менее шестидесяти тысячное полноценное и вооружённое войско, с таким войском степнякам с их унылым оружием и отсталой тактикой ведения войны не справиться.

Во время передвижения войск на север, грязными степняками было захвачено ещё три города. Всего наглые и отсталые степняки успели захватить шесть городов. Войска Акшиукарибы вышли к первому захваченному городу, через двух недельный переход. Разбили шатры и стали готовиться к сражению. Перед ними было ровное поле, посаженной пшеницы, которую вскоре затопчут сандалии воинов и копыта коней, а вдобавок польют своей, а в особенности вражеской кровью.

Участок для битвы был идеальным, ровная поверхность, без возвышенностей и деревьев. На другом конце огромного поля находился город Ниннавушия, вокруг которого находились шатры степняков, а их огромные стада скота паслись прям на пшеничных полях, расположенных в северной части, за городом. Ниннавушия выглядел вполне целым, не было видно ни разрушенных стен, ни следов пожарищ, что сопутствуют при захвате крепостей. Город стоял целым и невредимым, даже виднелись люди, что работали в полях недалеко от города, впуская воду из реки в каналы, для полива полей, на другом берегу реки. Выглядело всё мирно и безопасно, даже шатры степняков не выглядели угрожающе. При внимательном взгляде можно было разглядеть, как женщины готовят в больших чанах, еду, бегают и играют дети, мужчины ухаживают за лошадьми и скотом.

Странно, но никто из степняков не строился в боевые порядки, не развивались боевые флаги, не было слышно боевого клича или горна призывающего, к подготовке к сражению. Складывалось ощущение, что степняки пришли не с войной, а поторговать и как обычно развернули свои шатры возле города. Но донесения ясно говорили, захвачен такой-то город и им не было причин не доверять.

Акшиукариб рассматривая со своими военачальниками степняков и их шатры возле города обратил внимание на, то что от шатров отделились три всадника и стали приближаться к ним. Кто-то из военачальников крикнул, что приближаются послы. Акшиукариб прошёл к своему трону, стоящего на специально сколоченном из досок постаменте. Трон был расположен таким образом, чтоб любой обращающийся к Акшиукарибу смотрел на него снизу-вверх, таким образом видел могущество царя города городов. Царское место, именуемое троном, было сделано из дорогих пород древесины, что растут за морем, с высокой спинкой и застеленное шкурами львов и леопардов.

Послами оказались трое ничем не примечательных степняков, одетых как обычно одеваются дикари, в шкуры. За спинами у степняков висели их примитивные короткие луки и колчан со стрелами имеющие костяные наконечники. Степняки встали на одно колено возле трона царя городов, склонили головы, по обеим сторонам послов встали воины из личной охраны принца, будущего царя городов. Один из послов заговорил на едином степном языке, больше похожего на лай койота в пустыне, чем на человеческий язык народа городов. На помост с троном поднялся один из жрецов, что сопровождали Акшиукариба в этом военном походе, и стал переводить.

— Царь долины городов, мы пришли к тебе как послы жрица единого живого бога Дракона, просим отнестись к нам как послам и не казнить нас. Жрец единого и живого бога Дракон, просит тебя встретиться с ним сегодня после захода солнца в шатре единого бога Дракона, что будет развёрнут на не тральной территории в поле. — посол подождал, когда царю городов будет переведено, что он сказал и продолжил.

— Жрец ждёт ответа и нашего возвращения. —

Акшиукариб думал, смотря на склонённые спины степняков. С одной стороны, послы не принесли никакой дурной вести, что могло бы способствовать решению их казнить. С другой стороны, Акшиукариб видел, судя по количеству шатров, что войско степняков немногочисленно и максимум, что его ждёт это сопротивления тысячи или полутора тысячи всадников. Акшиукариб помнил, что он обещал народу поработить весь народ единого народа степей, а сбывшими рабами какие договоры. Предстояла лёгкая разминка для его воинов, первая победа, освобождение первого города, а также первые захваченные рабы и их имущество, что он обещал воинам и народу. Его мысли были трезвы и расчётливы, первая победа подстегнёт боевой дух воинов, уставших морально и физически от долгого перехода на север. Первая добыча подтвердит, что царь городов слова на ветер не бросает и любого, кто осмелиться противостоять ему ждёт неминуемое поражение и унизительное рабство, с лишением всего имущества, а то и жизни. Обдумывания длилось не больше минуты, после чего будущий царь царей и царь города городов принял решение и его озвучил.

— Послов казнить, их головы отправить на их же грязных карликовых лошадях назад в их убогое стойбище как ответ. Войска построить в боевой порядок, всех мужчин из степного народа, что находиться в шатрах и в городе убить, женщин и детей заковать в кандалы и отправить на юг как рабов. Скот и имущество поделить среди воинов, что не приглянется моим воинам придать огню. — и резко встав с трона, спустился по противоположной стороне постамента, ушёл к себе в шатёр, одевать боевые доспехи. Дипломатия не начавшись умерла, настало время войны.

Степнякам естественно никто ничего не переводил, поэтому они, не поняв, что сказал царь городов, тут же лишились своих голов, зашедшие сзади воины легко их срубили длинными и острыми бронзовыми мечами.

Затрубили трубы, оповещая воинов и их военачальников о построении в боевые порядки. Флажники выбегали в поле показывая где должно встать то или иное подразделение. Воины снарядившись тут же выдвигались к определённому флажнику, где их ожидал военачальники подразделений, которые с помощью палок выставляли воинов в квадраты по сто человек. Лучники выставлялись в два ряда перед каждой сотней, в случае опасности лучники уходили в середину сотни откуда вели прицельный огонь по противнику, а сотня защищала их своими большими щитами и длинными копьями. Для рукопашного боя у каждого война с левой стороны на бедре висел полуметровый бронзовый меч. За тяжело вооружёнными сотнями шли построенные в ряды более легко вооруженные воины, у них в руках были небольшие щиты, короткие метательные копья и так же полуметровые бронзовые мечи, что было стандартом, для воина долины городов. Слева и справа находилась тяжело вооружённая конница, у которых и воины, и лошади были закованы в бронзовую броню, имелись небольшие щиты и длинные копья. За тяжело вооружённой конницей, выстроилась легко вооруженная кавалерия, из-за отсутствия доспехов она была маневренна, быстра и пресекала любую возможность зайти войску с тыла.

Слаженно и быстро войско Акшиукариба выстроилось в поле, выглядело оно как несокрушимая крепость, а враг, что строился на противоположной стороне напоминал сброд нищих. Как и предполагал Акшиукариб степняков набралось не больше полутора тысяч, а то и того меньше. И то что они строились на своих жалких лошадёнках в боевой порядок было смешно. Им бы бежать без оглядки, а они выстроились в боевую линию, которую его сотни даже не почувствуют, пройдя по ней раздавив как червя.

С чистого и безоблачного неба раздался сперва еле слышный затем нарастающий и переходящий в невыносимый, напоминающий писк комара, звук, и этот звук был настолько раздражающим, что все войны и царь городов схватились за голову руками. От звука непроизвольно открывался рот, глаза слезились, ломило в висках непереносимой болью. Этот писк исходил как будто из самой головы, разрывая её и продолжался несколько секунд, от чего помутнело в глазах, и многих стошнило. Как только неприятный писк прекратился, с неба буквально упали и зависли в десяти метрах над войском, два чудовища. Сознание ещё не пришло в норму и всё казалось не настоящим, как в тумане, но Акшиукариб видел, что эти два летающих монстра имеют по четыре крыла, размером примерно с лошадь. Сверху чудовища были черного цвета, а их брюхо небесно синего оттенка.

Как только чудовища зависли над войском, они затрубили так громко, что было физически видно, как звуковые волны, колышут одежду воинов и высокую зелёную пшеницу, расходящуюся кругами от летающих монстров. ближайшие воины упали на землю, побросав оружие и щиты. Звук горна был величественен и вызывал страх. Четырёхкрылые монстры облетели всё войско Акшиукариба и протрубив три раза, поднялись выше, но ненамного. С неба раздался человеческий голос, речь была мужская и мужчина говорил на языке народа долины городов.

— Всякий кто падёт перед небесными птицами на колени свои, будет здравствовать в царстве Дракона, кто же останется стоять на ступнях своих подле небесных посланников единственного и живого бога Дракона, тот противиться воле богу Мар и будет умерщвлён громом и огнем. Падите же дети Мар перед отцом богов, падите перед Драконом, отцом всех богов и единым живым богом. —

Всё происходящее было столь не реальным, что Акшиукариб повернулся к жрецам ища их поддержки, жрецы по их выражению лиц были так же в смятении.

— Что это? — крикнул Акшиукариб, показывая рукой на чудовищ, зависших в небе над войском.

Было ясно, что это чудо, но какое чудо, настоящее или всё же такое же подставное, как и в храме Мар, а значит и не чудо вовсе. Принц знал о змее живущего в недрах храма и знал, что эта тайна тщательно охраняется. Знание монстрами в небе человеческого языка, языка народа городов, и тем более говорящих на нём, подстёгивал к мистическому страху, такого Акшиукариб ещё не видел. Каждый житель долины городов знал, что у бога Мар и других богов был отец, отцом всех богов был свет. А небесные чудовища утверждали, что отцом бога Мар был какой-то там Дракон, что не соответствовало истине. В раздумьях Акшиукариб наблюдал за войском перед ним и ждал ответа жрецов, которые усердно совещались за спиной Акшиукариба.

В построенной в боевой порядок армии началась паника и военачальники подразделений с трудом с помощью длинных палок поднимали воинов и заставляли занять строй. Флажники встали по местам и подняли флаги указывая убежавшим в страхе воинам, где находится их подразделение. Войска Акшиукариба постепенно восстанавливали свои боевые порядки, то тут то там слышались боевые кличи военачальников, подбадривающие воинов и поднимающие боевой дух.

Постепенно войска выстроились и были готовы к наступлению и выполнению воли Акшиукариба. Акшиукариб видя, что даже такое чудо не сломило волю его воинов к победе, сам воодушевился, и махнул своим жезлом о решении выполнить раннее сказанный им приказ, захватить, уничтожить, взять в рабство. Длинная и мощная линия его армии дрогнула и двинулась к городу Ниннавушия, ступая тяжело, позвякивая бронзовыми доспехами, сминая ковёр зелёной молодой пшеницы.

На противоположной стороне, среди степняков началось движение, люди забегали вокруг шатров, которые стали рассыпаться, освобождая, спрятанное в их недрах. Из-за большого расстояния было плохо видно, что именно степняки спрятали в своих шатрах, искусно замаскировав при этом. С каждым упавшим шатром вырисовывалось что это, было длинным, извилистым, с серым оттенком, а главное оно было огромным. Сквозь шум передвигающегося войска Акшиукариб услышал далёкое и еле слышное рычание огромного зверя, в войсках появилось смятение и задние ряды стали натыкаться на передние, пока линия войска из четко прямой не превратилась в извилистую и в конце концов армия встала. На поле с пшеницей, на встречу армии Акшиукариба выползла змея, змея была исполинского размера. Змея рыча как огромный лев двигалась к воинам, в рядах которых назревала паника и крики воинов стали преобладать над ровным и монотонным позвякиванием бронзовых доспехов. Размером змея была не поддающимся разуму, длинной метров сто, высотой метра три. На голове и спине змеи стояли или сидели черные как смоль, божества с волчьими головами. Змея, а именно бог Мар, с его подданными из подземного мира, судя по их внешнему виду, именно так выглядели твари, что встречают мёртвых в загробной жизни, стремительно приближались к войску Акшиукариба.

Бог Мар приблизился к войску долины городов и встал боком во всю длину перед его войском, повернув голову в сторону испуганных сотен. Раздался опять неприятный свист в ушах, на этот раз писк был более интенсивным и резким, Акшиукариб увидел, как его войско стало падать в зелёную пшеницу, а лошади сбрасывать своих наездников, в панике убегать с поля боя. Сам Акшиукариб прислонившись спиной на трон сполз по нему на доски, наблюдая боковым зрением как рядом падают его военачальники и жрецы. Голова разрывалась, но он всё же смотрел, как божества из подземного мира с волчьими головами сидя верхом на боге Мар выпускают из своих чёрных копий струи огня с чёрным дымом. Эти струи жёлтого пламени и черного жирного дыма накрывали передние ряды его войск, и даже сквозь непереносимый писк в мозгах было слышно, как кричат сгорающие заживо люди. Когда разрывающий и лишающий воли звук в голове достиг своей апогеи, и Акшиукариб готов был потерять сознание, писк прекратился. С неба спустились четырёхкрылые монстры и летая над войском выпускали огненные шары, которые падали на воинов с шипением взрывались, расплёскивая огненную лаву вокруг, мгновенно сжигая всё что ей попадалось на пути. На пшеничном поле возник хаос, войска бежали в разные стороны, в панике побросав оружие, флаги, а также погибающих товарищей.

Это было полное поражение, Акшиукариб вспоминал слова жреца Эредуя, о том, что это война под покровительством Мар и в этот раз Мар во плоти был не на его Акшиукариба стороне, почему так, как так получилось, размышлял так и не ставший царём принц.

Оглядевшись вокруг он увидел, что он единственный кто стоит на ногах, военачальники и жрецы продолжали лежать на досках, доски были в крови. Оглядевшись Акшиукариб понял, что в крови всё вокруг, и люди, лежащие на досках, и сами доски, и трон, и даже он сам в брызгах крови. Вытерев ладонью лицо при этом размазав кровь и ещё чего-то липкого, и жирного по лицу Акшиукариб посмотрел на своего переводчика. Переводчик лежал с застывшим лицом и закатившимися глазами, во лбу у него было небольшое круглое отверстие, а затылок с содержимым в голове мозгом отсутствовал, какая-то неведомая сила вырвала у жрица заднюю часть головы. Посмотрев на остальных лежащих у трона жрецов и военачальников Акшиукариб заметил, что почти у всем, кто присутствовал на помосте будущего царя, иметься небольшие отверстие в лицевой части головы и отсутствует задняя часть черепа. Акшиукариб в ужасе отвернулся от кровавого месива у трона и посмотрел на пылающие костры и черный дым, что стоял на месте его несокрушимого войска и тут же его сознание погасло, он погрузился в темноту.

Боги за морем

Совсем небольшая, еле заметная искра, отделилась от кресала, на миг блеснув в воздухе не успев потухнуть достигла ткани намотанной на древко пропитанную специальным раствором, вспыхнула, жарким жёлтым пламенем, осветив всё пространство вокруг. Как только свет от факела, освещая колоны вокруг, достигнул, противоположного конца тронного зала, Небовеннунеф главный смотритель, поправив свою одежду, состоящую из одного куска материи, хитрым способом обёрнутую вокруг тела и пояса, что скреплял эти переплетения ткани, прошёл к трону.

Небовеннунеф был невысокого, коренастого телосложения, его голова и тело были начисто выбриты, в том числе брови и ресницы так же отсутствовали, как требовал этикет верховного жреца, а он в свою очередь эти требования получал от богов. Сам же Небовеннунеф принадлежал к особому типу людей, он и ему подобные не был похож на людей населяющий мир вокруг. Как и боги он лишь отдалённо напоминал людей населяющий царство богов, в связи с видимыми деформациями тела. Небовеннунеф удалял все волосы на теле, чтоб быть максимально похожим на своих богов, у которых не было не единого волоска на их телах. Так же, как и у богов, у Небовеннунефа были длинные до колен руки, вытянутая, почти лебединая шея и огромные почти на пол лица глаза. Единственное, что разительно его народ, что пришёл вместе с богами на эти земли ещё сотни лет назад отличало от богов, это круглый обычный человеческий череп и рост не больше трёх локтей.

Боги, называли себя народ Ра, что означало буквально дети солнца. Народ Ра имел вытянутый череп, в особенности затылочная часть которого выглядела как огромное яйцо, при этом голова была размером в высоту два локтя, без ушных раковин и выглядела массивно-тяжелой. Лицо богов, было богоподобно, большие, с голову взрослого человека, вытянутые по углам в разрезе, синие с голубоватыми прожилками глазами, что были как бездонная пропасть, прекрасны и завораживающе пугающими. Нос был не большой и не выраженный, вздёрнутый вверх от этого казалось, что вместо носа у них два отверстия. Рот совсем маленький, с тонкой полоской чёрного цвета губ. Во рту не было не одного зуба, лишь гладкие десна, Ра не могли питаться твёрдой пищей, зубы их исчезли в результате культуры потреблять только жидкую пищу. Откуда это началось никто из народа Ра не знал, но их предки и предки их предков пили кровь животных, а также специальные жидкие бульоны и коктейли, что им готовил народ Небовеннунефа. Рост Ра в среднем достигал восемь-десять локтей, огромная голова держалась на вытянутой, почти с локоть длиной, но очень сильной и мускулистой, при этом выглядящей изящной и утончённой, шее. Руки были непропорционально телу длинны, с узкой ладонью и очень подвижными удлинёнными пальцами в количестве пяти штук на каждой руке. Один палец на каждой руке, соответствующий человеческому мизинцу был недоразвит, а в будущем стремился вообще исчезнуть. Ноги же были короткими не очень развитыми, боги не могли передвигаться, на ногах быстро и далеко, в основном по поверхности их носили на переносном троне, носильщики из людей. Тело было худое и тонкое, казалось, что это был скелет, обтянутый кожей, с закруженными во внутрь внутренние органы. На человеческое тело оно было не похоже, так как соски, для вскармливания детей у Ра имелись и располагались как у всех животных на животе в количестве восьми штук. Грудь же была без явных грудных мышц и на человеческую не походила. Кожа без складок имела белоснежный цвет, с синеватым оттенком в особо тонких его частях. Боги хоть и были детьми солнца, но терпеть не могли долгого пребывания на солнце предпочитая тёмные и плохо освещённые помещения.

Пройдя к трону, который представлял из себя квадратную массивную глыбу красного гранита, внутреннюю часть которого, словно он не твёрдый камень, а мягкий как подтаявшее масло, необычайно огромной ладошкой, убрали оставив полукруглую выемку где располагалось место для возлежания главного божества Римуса. Небовеннунеф немного напрягшись, скинул тяжёлую черную ткань с верхушки трона. Под чёрной светонепроницаемой тканью находилось солнце мёртвых. Укреплённое в верхней части трона и лишившись преграды из чёрной ткани, оно осветило, своим холодным голубоватым светом тронный зал, сделав своим голубоватым свечением всё вокруг нереально сказочным и божественным. На троне среди многочисленных подушек находился Римус, с прикрытыми глазами.

— Эээээ ммм шшш — послышался явно недовольный голос божества, что началось шевелиться в выемке огромного камня раскидывая подушки и Небовеннунеф упал на колени, склонил голову коснувшись мраморной плитки лбом, вытянул руки в сторону бога.

Прозвучал шипящий и свистящий монолог со стороны ложа. Народ Ра говорил только на языке солнца, который был не свойственен человеческой гортани, на нём могли говорить лишь боги. Поэтому жрецы научились понимать язык богов, а вот отвечали они богам на своём языке, который в свою очередь понимали боги. Со стороны происходил своеобразный диалог, в котором каждый понимал друг друга но не мог говорить на языке другого в силу физиологической особенности.

Когда-то давным-давно, боги пришли в эти земли и почти уничтожили обезьяноподобных существ, что населяли земли вокруг. Пища, созданная из этих существ, была и остаётся, для их расы, наиболее подходящей и усвояемой, а народ Ра был многочисленным, соответственно и пищи им требовалось много. Вовремя спохватившись, Ра одомашнили людей, а затем провели селекцию, вывели таким образом несколько видов, предназначенных для пищи больших и частично волосатых обезьян. Но человек оказался, не только вкусным и полезным животным, в нём проснулся разум, что с каждым новым поколением, давал о себе знать. Группа Римуса первая из других групп, стала экспериментировать, над разумом обезьян под названием люди. Им даже удалось построить сообщество из обезьян и научить их строить примитивные города из камня и дерева, когда на земле произошла катастрофа. Материки сдвинулись в одно мгновенье, часть суши ушло под землю или на дно океанов. Огромные волны, с огромной скоростью, снесли всё живое, с островков суши. Лишь колония Римуса с зоопарком и фермами разных видов полу волосатых обезьян остались нетронутыми стихией.

Изучив обстановку, сложившуюся после катастрофы, проведя многочисленные экспедиции по всей земле, пока у них было топливо и корабль, Римус со своей командой убедился, что единственные представители народа Ра, что остались живы на земле, это они. Их уцелевшая часть материка где находилась их родина, был наполовину подводой. Города народа Ра полностью разрушены, уцелевших так и не удалось обнаружить. Сам материк покрывался снегом и льдом, был не пригоден для жизни. Поиск мест где раньше располагались другие колонии таких же, как и они фермеров ни к чему не привёл, все фермы были смыты в океан. Теплилась надежда, что кто-то может и выжил в толще подземелий, так как города народ Ра строил в глубь земли, сверху обычно находился мегалитический храм с входами в подземные города. Были обнаружены останки этих храмов в виде мегалитических каменных глыб и останков колон и скульптур, но входов или их признаков найти не удалось. Причина катастрофы, что произошла им так и осталась не ведома, поэтому команда Римуса продолжили свои исследования и селекционирование людей, заодно постройки из этого животного отребья, хоть чего-то путного, отдалённо напоминающего народ Ра. Команда Римуса состояла из восьми представителей народа Ра, а именно четырех женских и пяти мужских особей.

Ра жили намного дольше людей, их метаболизм был медленный, а спали они только в спячке, в которую погружались раз в год на восемь месяцев. Время впадать в спячку Ра могли контролировать и с людьми всегда находилось как минимум двое богов. Во время бодрствования Ра потребляли много пищи, чтоб восполнить истраченные за восемь месяцев калории и накопить к спячке новые. Бодрствование так же означало много работы, Римус со своей командой строил новый город Ра и уже были построены частично большой зал и две улицы с пещерами жилищами, для как минимум сотни представителей Ра. Город строился на глубине трёх сот метров от уровня земли с минимальным участием волосатых обезьян.

Ра обладали, самым большим мозгом на земле из всех живущих видов, при этом обладали не только высоким интеллектом, но и способностью к эхолокации. Хоть у представителей его вида и были огромные глаза, позволяющие видеть при плохой освещённости, но и в полной темноте Ра не были беспомощны. Издавая щелчки внутренним нёбом, Ра улавливал отражённые звуки и его мозг рисовал картинку на основе отражённых звуков, окружающего мира вокруг, это очень помогало жить в плохо освещённых городах подземелья.

У Римуса и его команды осталось не так много предметов, что остались от их погибшей цивилизации, многие из них пришли в негодность от времени, у других кончилась энергия и не было возможности её пополнить. В команде осталось две плети пригодных к использованию в качестве оружия. Представлявшие из себя жезл, из которого на расстояние до километра можно выпускать молнию, высоко разрядную плазму электричества, превращающая в пар всё живое на пути. Но зарядов к плетям осталось совсем мало, главным оружием и инструментом, для типичного представителя народа Ра был и оставался инструмент, изобретённый ещё в те далёкие времена, когда у Ра были ещё зубы. Инструмент на языке людей назывался просто Пандыра, что означало провалиться сквозь землю. С незапамятных времён, когда Ра ещё жили в естественных пещерах, в народе Ра обратили внимание, что во время акустического удара, вещество, если для него этот удар был достаточно сильным, меняло свойства, становилось мягче или вообще рассыпалось. На этом открытии и был изобретен Пандыра, на языке Ра это звучало как длинный свисток, с вибрацией на всём протяжении. С помощью Пандыры Ра резали мегалитические камни, что использовали как строительный материал для постройки храмов. Так же с помощью Пандыра строились города под землёй, порода просто превращалась в песок, которую надо было все лишь с помощью насоса выкинуть на поверхность. При определённой настройке, камни можно было делать на какое-то время мягкими, а потом лепить из них что захочешь, в последствии камни застывали и становились такими же твёрдым, как и до воздействия Пандыры. В случае опасности Пандыра могла использоваться как оружие, если её действия направить на живой объект, то он вряд ли выживет, с превратившимися в кашу внутренними органами. А главное Пандыра была легка, выглядела как браслет от кисти до локтя на руке Ра, заряжалась от тепла руки, таким образом имела неисчерпаемый источник энергии.

Но главное для Ра у них были знания их народа, что хранились на специальных камнях чёрного цвета, загружая камень с определённым сектором знаний в машину в виде каменного ложа, куда Ра ложился и впадал в спячку, просыпаясь Ра уже был владельцем тех знаний, что содержались в камне. Таким образом Ра постоянно совершенствовались и учились, единственное, что было плохо у Римуса и его команды не было пустых камней и устройства, чтоб записать свои знания.

Размножался народ Ра очень редко, но зато метко, в одном потомстве могло быть семь восемь детей, за всю жизнь самки Ра рожали два три раза, но учитывая, что Ра живут от полутора тысяч, до двух тысяч лет, этого было вполне достаточно. У Римуса и не было оснований волноваться, так как все восемь мужчин и женщин народа Ра были ещё очень молоды, и вполне могли за тысячу лет, что у них есть впереди нарожать не одну сотню детей.

— Зачем ты меня беспокоишь ничтожество? — перевёл для себя Небовеннунеф и все так же, не поднимая головы с мраморного пола, прокричал, чтоб бог Римус услышал его и не разгневался, за то, что ему приходиться переспрашивать своего слугу.

— О боги небесные! О боги земные! Услышь меня Римус, царствующий среди богов и над царями земными! Покарай меня, за дерзость мою, пожалей своих рабов и скот! Просил ты меня, ясноликий, сразу же, без промедления, явиться к тебе и пасть перед очами твоими, как придёт новость из-за моря, с кораблями царства твоего, что везут любимое лакомство твоё! — Небовеннунеф задрожал неподдельно, так как знал, что богу ничего не стоит убить его и выпить кровь, которую они очень любили, а тело переработать в нектар, чтоб употребить позднее. У Небовеннунеф были основания так думать, ведь до него уже трое главных смотрителей именно так закончили свой век.

Гора подушек и одеял зашевелилась из неё показалась яйцеголовая голова, которая как приведение двигалась в сторону главного смотрителя, распластавшегося на полу и дрожащего мелкой дрожью. Показалась сперва одна затем вторая рука, которые растолкав подушки, оперлись в мраморный трон подняли всего Римуса над троном. Бог не утруждал себя одеждами, да и непринято было в их народе прятать свою наготу, а вот людей они приучали носить одежды, чтобы своим волосатым телом, не вызывали брезгливость, никто не любит, когда твой любимый фрукт, выглядит не аппетитно.

Римус с лёгкостью гиббона вскарабкался на верхушку трона где, повозившись с солнцем мёртвых заставил его светить ещё ярче, после чего спустился и пощёлкал языком, это в буквальном смысле означало его желание есть. Как только Римус закончил щёлкать языком, из темноты тронного зала появились четыре человеческие фигурки так же напрочь лишённые волосяного покрова и обмотанные в коричневые цвета ткани. Четыре подростка из породы Небовеннунефа, длинные шеи и руки, огромные хоть и не голубые глаза, несли сосуд в виде амфоры, но без ручек, а специальным способом закреплённую на носилках. В амфоре был подогретый бульон, что делался из долгого вываривания двух трёх тел рабов, потом удаления костей и других твёрдых частей, с добавлениями различного рода специй и соли. Из амфоры выглядывала длинная сделанная из кости трубочка, с помощью которой боги употребляли пищу. Костяная трубочка была, гладкая с золотым наконечником, сделанным под рот именно Римуса.

Проголодавшийся бог прильнул к трубочке и не обращая на тяжесть, что держали подростки, поставил одну ногу на носилки. Лица подростков исказились от тяжести, но они стойко продолжали держать сосуд с бульоном в нужном положении. Римус ел не спеша, по долгу отрываясь от костяной трубочки, задумываясь о только ему ведомом, оглядывая тронный зал, Небовеннунефа, что находился перед ним на коленях не поднимая головы, сосуд в котором был бульон и орнаменты, нарисованные на нём, четырёх потенциальных закусках, стоящих перед ним и держащие его сосуд с пищей. Бульон был восхитителен, той самой консистенции, приправ и температуры, что он любил. Эти обезьяны научились его готовить очень хорошо, настолько хорошо, что пропадало желание как обычно в старые времена отведать закуски в виде крови. Может они стали настолько разумны, что добавляют какие-то добавки в бульон, что могут влиять на желания богов, эта мысль стала некомфортной и раздражала Римуса. Он знал, что люди умны, но то, что они когда-то смогут быть разумнее народа Ра, сомневался, как человек сомневается, что его собака, когда ни будь сможет быть умнее его.

Напившись и одновременно насытившись, Римус окончательно обратил внимание на лежащего перед троном смотрителя тронного зала, а по совместительству его посредником, среди людей. Посредников было всего трое смотритель трона и два жреца, которые готовили пищу и проверяли её на качество многоступенчатой процедурой. Такая система была необходима и заведомо сложна, практически исключала специальное или естественное отравление Богов пищей. Народ Ра хоть и был гораздо сильнее и умнее своей пищи, но всё же был, как и всё на земле смертен. И если люди не могли победить Римуса и его команду в открытой схватке, в связи с сильным техническим отставанием человечества от Ра, то жрецы не исключали, что может появиться тот, кто может желать зла их богам. Фарионцы были специально выведенной породой людей ещё на заре возникновения человеческого рода, они максимально подходили как слуги и пища для Ра. Но их внешний вид был настолько отвратителен остальному человечеству, что без богов фарионцев давно бы стёрли с лица земли. Понимая это, жрецы тщательно следили за рационом и качеством пищи своих богов.

Раздалось шипение, вперемешку со свистом и цоканьем языка, так выглядела и звучала речь народа Ра. Смотритель поднял голову и все так же прокричал, четко выговаривая каждое слово.

— О ясноликий, царь царей, наш пастух и овцы мы перед тобой. В верфь пришло только три корабля, их трюмы пусты. —

Долгое шипение, а затем требовательное цоканье, опять бросило Небовеннунефа на пол, где он опять задрожал мелкой дрожью, а холодный пот потёк по позвоночнику. Небовеннунеф без ошибочно узнал в речи Римуса нотки раздражения.

— Почему только три, где остальные корабли? Говори баран быстрее и внятнее, не заставляй меня ждать тебя, пока ты своим поганым ртом выговоришь свои мерзкие и никчёмные слова. —

Как бы ни хотелось убежать Небовеннунефу, он знал, что даже не успеет добежать до первой колоны, как сила бога настигнет его. Только подумав об этом главный, смотритель ощутил, что его тело погружается в пол. Мраморная плитка хоть и оставалась на вид всё такой же, имея структуру мрамора, вдруг стала мягкой как смола и её линии поплыли, ладони и коленки утонули в мягком мраморе.

Смотритель посмотрел на Римуса и увидел, как тот направил руку с надетой на неё Пандырой в направлении него.

— За морем была война, люди степей захватили город городов, теперь там правит Дракон как он себя называет, и этот Дракон отказывается платить дань богам, более того требует, чтоб боги сами, платили ему налог, забрав в качестве залога остальные корабли, он требует от богов Ра поклонение ему. — дальше Небовеннунеф не успел сказать, как погрузился в пол по грудь и у него перехватило дыхание.

Любой из народа фарион считал за честь умереть за богов и для их блага, единственное, что было позорным, когда боги тебя замуровывают в камень и не съедают тебя, как бы брезгуя тобой. Этого и боялся Небовеннунеф поэтому закричал буквально, разрывая свои голосовые связки, хвалебную песнь богам, где упоминал о своей преданности им. Может быть на Римуса это подействовало, и он перестал воздействовать на пол под смотрителем, смотритель, выбравшись из зыбучего пола на твёрдую поверхность, вновь распластался на полу продолжил докладывать.

— Так называемый Дракон возомнил себя богом, со слов капитанов судов самого его они не видели, общались с жрецом самозванца. Видели летающих чудовищ, изрыгающих огонь. Летающие чудовища подчиняются жрецам, и по их велению сожгли один из кораблей, якобы в назидание остальным. Так же капитаны видели собак, ходящих на двух ногах и имеющих высокий рост, эти собаки очень сильны и охраняют жрецов, самозваного бога, Остальные не вернувшиеся корабли, жрецы забрали в виде залога на налог. —

— Как выглядели летающие чудовища? — Заинтересовался Римус.

У Римуса возникла только одна мысль, когда он услышал о летающих объектах и гибридах между обезьянами и собаками, он сам пытался делать такую гибридизацию, но пока без успеха. Кто-то выжил, из когда-то многочисленных колоний цивилизации Ра, они не одни, есть ещё колонии Ра, это его так воодушевило, что Римус приподнялся над троном и вытянул голову в сторону старшего смотрителя, пожирая того своими большими голубыми глазами. То, что такое возможно дело самих людей ему даже на ум не пришло, эти убогие создания, максимум на что способны, это драться с друг другом заострёнными палками, а построить летательный аппарат или вырастить новый вид гибрида им не дано.

— По словесной описи всех восемнадцати капитанов судов, летающих чудовищ, называют небесными птицами, но на птиц они не похожи. Большее сходство у них с насекомыми, имеют туловище муравья, четыре крыла расположенные отдельно друг от друга, сверху их окрас черного цвета с низу синеватый, размером примерно с корову. — рассказывал, то что услышал от капитанов Небовеннунеф.

Таких судя по описи летательных аппаратов у цивилизации Ра не было, по всей видимости капитаны действительно описывали насекомое, и довольно крупное. Римус помнил рассказы деда, что ему передавались через чёрные камни, о том, что раньше, когда материк был един и не раскололся, насекомые были гораздо крупнее. Ра охотились на них, как охотились на обезьян, может это насекомые с той эпохи, каким-то чудом выжившие.

— Небесные птицы как их называют лживые жрецы, возомнившего себя богом Дракона, могут изрыгать огонь, который как я уже говорил сжёг один из кораблей, когда капитаны попытались покинуть порт города городов Уруааким. Ещё по утверждению капитанов небесные птицы могут издавать такие звуки, что люди не в силах выдержать его силу, падают где стояли с невыносимой болью в голове, теряя волю, а иногда и сознание. — продолжил описывать птиц старший смотритель.

Старший смотритель явно описывал, то, что совсем было не похоже на сделанное Ра. У Ра не было летательных аппаратов, пользующихся огнём и Ра, не знали ни одного животного или насекомого, что могли использовать огонь. Все свои летательные аппараты, что были на службе у цивилизации Ра использовали для перемещения тяжёлых грузов, мегалитов для постройки храмов, перемещения самих Ра. Ра никогда не воевали с друг другом поэтому не использовали свои изобретения для войны, их экспансия была направлена не на друг друга, а на освоения окружающего пространства. Всё их оружие или, то что можно было использовать как оружие, это была плеть, оружие самозащиты от хищников, и Пандыра являющаяся всего лишь личным и необходимым инструментом, как для человека лопата, пила, топор в одном лице.

Со звуками, что описывал старший смотритель Римус был знаком, в цивилизации Ра использовали звуки во всём их многообразии и повсеместно, даже Пандыра работала от части на звуковой волне, но ухо человека не слышало этот звук, Ра же слышали звук Пандыры, отчасти. Воздействие на человека звуковых волн было уже изучено давно, ещё предками Римуса, но использовать звуки для усмирения глупых обезьян-людишек не было необходимости, вполне хватало Пандыры.

То, что крупных и странных насекомых могли приручить и использовать люди вполне возможно, для этого у них хватает интеллекта. Ведь приручили же они многочисленных животных которых употребляли в пищу, как Ра употребляли людей.

— Опиши созданий с собачьей головой. — прошелестел свистящий и цокающий голос Римуса.

— Со слов капитанов повторюсь, мой бог, они видели созданий высокого роста, средний человек им ростом по грудь. Создания имеют чешую по всему телу, черного цвета, передвигаться на ногах как люди, только у них не ноги, а лапы как у собак, хвост отсутствует. Тело по пропорциям как у человека с двумя руками, на пальцах не ногти, а длинные острые когти, которые как у кошки уходят в тело в случае, когда создание сжимает ладонь. Головы, как и ноги собачьи с короткой пастью, имеются клыки, глаза небольшие без зрачков красного цвета. Собаки умеют говорить на человеческом языке, но говорят странно, их голос звучит как эхо. Имеют оружие в виде длинного копья из серебристого метала. — не поднимая глаз от мраморной плитки пролепетал Небовеннунеф.

Услышав про чешую, что покрывает всё тело явно гибрида собаки или волка с человеком, Римус задумался. На той территории, где сейчас находился Римус не было волков, их давно приручили людишки, сделав из них послушных собак, а их диких сородичей уничтожили по всей территории. Ра не были такими категоричными, поняв, что дикая пища стремительно исчезает из-за их постоянной охоты на неё, Ра приручили обезьяну, а из неё вывели человека, который был гораздо крупнее и менее волосатый чем их дальние сородичи, которые продолжают прыгать по ветвям вечно зелёных лесов.

Если бы гибридизацией занимались Ра они бы исключили возможность произрастать на теле волосам, а чешуе и подавно. Но самое главное, как удалось вообще на явно теплокровном существе вырастить чешую, для Римуса было непонятно. Римус вспоминал всё, что он знает о работах учёных по гибридизации и не мог найти ответа. Одно наверняка было ясно, что данные особи явно продукт работы выживших Ра, хотя логику исполнения именно в таком виде он не видел.

Разбор сложившейся ситуации Римус решил отложить до пробуждения, следующей смены, чтоб вчетвером, до его и Сериота спячки, навестить город городов Уруааким, где встретится и объединиться с выжившими представителями Ра.

— Что с запасами пищи? — спросил Римус, памятуя, что корабли пришли не в полном составе, да ещё и пустые. А ведь уже пора будить Акавеу и Дергустануса, они проснуться голодные и несколько недель только и будут заниматься тем, что постоянно есть.

— То, что имеется хватит примерно на год, мой бог. — ответил старший смотритель, зная, что всего осталось семь особей, готовых к употреблению, остальные белокожие, светловолосые девушки с голубыми глазами, из которых и получается бульон, полностью устраивающий богов, на разной стадии приготовления, всего их хватит на год. Но так как девушки не поступают уже как несколько месяцев, в связи с блокадой моря кораблями Дракона, то появляется брешь в продукте, ведь, чтоб девушку подготовить к тому, чтоб из неё приготовить еду, на это нужно много месяцев, почти год.

Обычно их за ранние покупали за морем, цари города городов гарантировали постоянные поставки рабынь с такими данными. И как бы не менялись часто цари города городов, а свои обязательства они исполняли исправно. Раз в год, перед пробуждением богов из-за моря приходили восемнадцать кораблей с набитыми трюмами, светловолосых девушек. Где цари городов доставали такое количество девушек жрецов Ра не интересовало, за них они хорошо платили слитками бронзы и меди, что доставались им от богов.

Правда был большой запас местных девушек, которые могли бы перекрыть возникшую брешь, но боги сразу чувствовали подмену и были недовольны. Это отражалось на том, что многих подавателей еды выносили из храма обескровленными, а они были фарионцами, высшей кастой среди людей, терять которых было не разумно. Жрецы давно научились угадывать вкусы богов, за многие века усовершенствовали своё мастерство, настолько, что, лишь взглянув на девушку понимали какой продукт получиться. Многое в блюде конечно значили специи, но к сожалению, для фарионцев от девушки и её породы в большей степени зависело каков будет конечный продукт. А нужного товара на этот раз из-за моря не прибыло, что давало основания реально опасаться за свои и своих детей, что были подавателями еды, жизни.

Выслушав старшего смотрителя тронного зала, Римус спрыгнул с трона, довольно проворно на руках, помогая себе недоразвитыми ногами, направился в темноту коридоров храма, где находился вход, в новый город Ра, который строился в толще земли. Там на глубине триста метров, Сериот в полной темноте и тишине с помощью инструмента Пандыры разрушал породу превращая её в песок, делая таким образом новую улицу в городе Ра. Римус, дойдя до входа, смело нырнул в темноту вертикальной шахты с круглыми и гладкими краями, не боясь разбиться полетел в темноту, на встречу с Сериотом, чтоб рассказать ему хорошую новость.

Четыре типичных представителя, некогда многочисленной и величественной расы Ра, сидели в тронном зале каждый на своём личном троне. Над каждым троном горело солнце мёртвых, представляющее из себя фосфоресцирующий камень с лошадиную голову. Света от этих камней было не много и его не хватало, чтоб осветить весь тронный зал, основная часть которого была погружена в темноту. Это не особо тревожило четверых, горячо шипящих, свистящих и цокающих языком, темнота для существ, обладающих эхолокацией не помеха.

Спор шёл лишь в одном вопросе, будить или не будить ещё двоих, находящихся в спячке Ра, и так как, за и против было поровну, спор затянулся.

— Я ещё раз повторюсь, в случае с Нолдфа и Горвы я категорически против их пробуждения, молчу про Вампроса, Кревуса, Шуадия которые спят всего два месяца и будить их означает точно убить. Прерывания же сна у Нолдфа и Горвы на такой ранней стадии, может сильно сказаться на их метаболизме, более того привести к непоправимым последствиям. И все вокруг прекрасно знают об этом, думаю если бы вы были в спячке, и кто-то из нас решил бы вас разбудить на такой ранней фазе сна, никто бы не был бы в восторге. — закончил свою речь Дергустанус, всё ещё раздражённый после пробуждения. Его организм хоть и насытился прекрасным бульоном и кровью молодой обезьяны, что называются людьми, но ещё не до конца проснулся.

— Все знают о последствиях, все знают, при каких обстоятельствах это необходимо делать. Есть чёткие инструкции, при реальной опасности жизни или здоровью представителей расы Ра их необходимо разбудить и перевести в безопасное место. И я думаю сложившаяся ситуация может оказаться достаточно опасной, чтоб оправдать, наши действия по пробуждению Нолдфа и Горвы. У нас перед храмом собралось огромное количество кораблей с явно недружескими намерениями и чем больше нас будет. Тем более серьёзные у нас шансы выжить в случае нападения. Так же имеются инструкции как разбудить Ра на ранней стадии сна, чтоб минимизировать травматизм при этой процедуре. На носителе (имелось в виду черный камень) номер тысяча восемьсот двадцать три, раздел эксперимент номер шестьсот тысяч четыреста семь, есть подробная информация как разбудить на ранней стадии Ра. Прошу заметить, что эксперимент, удачный и одобренный коллегией здоровья. — прошелестел Сериот.

— Где теперь ваша коллегия здоровья. — под одобрительный свист Римуса заметила Акавеу, единственная женская особь из четверки, сидящей в тронном зале, и продолжила.

— У нас, во-первых, нет лекарств, что производила коллегией здоровья, а те аналоги, что мы делаем, на своём допотопном оборудовании, не факт, что могут подойти, для такой серьёзной процедуры. Во-вторых, я никак не пойму зачем нам будить кого-то из членов нашей колонии, те опасения, что высказывает Сериот не имеют под собой ничего кроме теории. Кто вам сказал, что за морем могут находиться достаточно развитые индивидуумы, чтоб создавать нам конкуренцию. Мы знаем на каких принципах строиться развитие всего сущего вокруг, в том числе и разум. Спешу вам напомнить, что разум не строиться скачкообразно, это длительный и очень нестабильный процесс. А если за морем и находятся существа достаточно развитые, чтоб строить воздушные аппараты, проводить серьёзную гибридизацию более низких существ, то это скорей всего представители нашей расы, по-другому говоря, Ра. — закончила Акавеу.

— Соглашусь с Акавеу, зачем нам кого-то будить, в чём опасность этого как его там, никак не могу запомнить. — продолжил Дергустанус.

— Дракон. — подсказал Дергустанусу, Римус.

— Вот этого, спасибо. Так в чём его опасность? Те летающие насекомые и гибриды шавок и обезьян, какую могут нам представлять опасность? — Дергустанус много выжидательно засвистел.

— Какую, я спрашиваю? Вот в том то и дело, что ни какую, с помощью Пандыры, один из нас может превратить в песочные барханы весь Уруааким вместе с проживающими там обезьянками, я уже молчу про Плеть, которая действительно может натворить невообразимого. В одном соглашусь нам нельзя самим плыть на этих людских деревянных плотиках, чтоб спалить и превратить в прах это убожество под названием Уруааким. А те судёнышки, что прибыли из-за моря и встали недалеко от берега от нашего храма, вообще не представляют для нас серьёзной опасности. Ну да их много, я сегодня смотрел на них утром, насчитал сто четыре корабля. Два корабля особенно интересны своими размерами и дизайном, разительно отличающиеся от убогих судёнышек вокруг. На них как я предполагал и находиться Дракон. Но к сожалению, просканировав суда я не заметил на них представителей Ра, там суетились простые людишки, не нашёл на судах ни собака людей ни насекомых, плюющихся огнём. —

— На судёнышках обезьян и в правду не разумно плыть, они не совершенны, и в случае шторма мы подвергнемся не предвиденному риску. Я всё же за то, чтоб поднять в воздух наш Вааман, насколько я знаю в нём ещё имеется небольшой запас ртути и по моим расчётам его хватит на неделю полёта. — добавила Акавеу.

— Да вы правы Акавеу ртути примерно на неделю полёта, далее мы останемся без Ваамана и что тогда? А то что Пандыра и Плеть действительно наше огромная преимущество — это бесспорно, но до тех пор, пока подобное оружие только у нас в руках. Как только подобное или другое не менее разрушительное оружие появиться у наших противников, и мы это недооценим, тут и нам придёт конец. Так, что лучше нас будет больше и ударим мы наверняка. — ответил Сериот.

— Кревуск и Шуадия в прошлом своём бодрствовании нашли грунт содержащий ртуть, этот грунт нужно разрушить и поднять Старибугом[19], вытащить из него ртуть, с помощью обезьянок очистить. Того запаса ртути, что содержится в той жиле нам хватит не на один год полётов и постройки новых храмов для нашего потомства. — с сарказмом ответила Акавеу, прекрасно зная, что об этом Сериот в курсе.

— Добытую ртуть ещё нужно очистить, и вы все знаете, что сейчас это сделать невозможно в виду отсутствия у нас очистительного оборудования, а то что мы собираемся его делать, так на это века уйдут, а мы останемся без Ваамана именно сейчас, а что, если возникнет экстренный случай, наводнение или землетрясение, например. А ваши так сказать обезьянки много не начистят, мрут как мухи во время очистки. — огрызнулся Сериот.

В тронный зал забежал фарионец и упав на колени, стал ползти к Римусу. Прошептав, что-то Римусу раб так же уполз из тронного зала.

— Пока плыть или лететь на Ваамане не придётся, на пристань храма прибыло одно из судов, что встали под нашим храмом. На судне говорят прибыла жрица, этого Дракона, которая ожидает нашего решения о встречи с ней, вот у неё и можно будет выведать. Кто этот Дракон, является ли он представителем Ра, если нет, то какие силы у него и возможности. — сказал, выслушав раба Римус.

— Интересные новости, становится всё интереснее и интереснее, вот нагнал, же этот Дракон интриги. А потом окажется, что собака-люди — это переодевшиеся в волчьи шкуры людишки, а Дракон — это группа совсем обнаглевших обезьянок. — застрекотал Дергустанус.

— Собрать под своими знамёнами такое количество людишек, тоже надо суметь, одной войной такого не сделать, тут должен быть более серьёзный мотив. Либо это совсем одичалые обезьянки, не видевшие ни разу Ра. Либо холодный расчет, очень пытливого ума, он видит наши храмы и понимает, если он Ра, кто их построил, что мы одной расы с ним, тогда почему не покажется нам сам лично, а прислал жрицу, обезьянку, непонятно всё это и очень странно. — задумалась Акавеу.

— Так, что на счет пробуждения Нолдфа и Горвы. — спросил Римус.

— Давай сперва поговорим с жрицей этого Дракона, может и не придётся кого-либо будить, все разрешиться, само собой. — послав по эхолокации заигрывающий тон ответила Акавеу, Римусу. Сериот и Дергустанус молча согласились с выводами Акавеу, предпочитая не вмешиваться в их любовные отношения.

Такое понятия как дипломатия у представителей расы Ра, отсутствовала, так как у Ра не было государств и соответственно их представителей. У Ра когда-то существовали, до второго расширения земли несколько мегаполисов городов в недрах земли, населённые одним и тем же видом, и расой, подчиняющиеся общим обычаям и законам. А в законах не говорилось о том, что Ра должны принимать кого-то в обязательном порядке, их дипломатия, если это можно так назвать была больше похожее на гостеприимство и не распространялось на другие виды, а в данном случае, на пищу. Поэтому лишь через двое суток, фарионцы пришли за жрицей Дракона. К тому времени кораблей на горизонте моря значительно прибавилось, и их сканирование показывало, что в них всё также находятся обезьянки. Намёка на высокотехнологичность представителей Ра или реальную опасность, не наблюдалось.

Перед встречей, солнца мёртвых были притушены максимально и в тронном зале царил сумрак, это не мешало расположившимся на своих каменных, ложах четырём богам, с помощью эхолокации разглядывать вошедшую в него, женщину преклонного возраста, с длинными и распущенными волосами на голове, из-за чего во рту набилась оскомина разглядывающих её Ра. Женщина, одетая в белые одежды, не торопливой походкой направилась к центру зала где располагались колонны и девять каменных глыб, используемых как трон. Зал был мегалитическим, как и всё, что строили Ра, высота потолков достаточная, чтоб птицы стаями могли летать, под его сводами, но это если бы свет солнца мог попасть вовнутрь, в плотно подогнанных мегалитах не было щели, чтоб его пропустить. Женщина шла долго, все четверо за ней наблюдали и их это раздражало, за женщиной семенил один из младших смотрителей зала, как сопровождающий и переводчик.

Войдя и встав в круг тронов и колон, куда ей указал смотритель, женщины огляделась вокруг, естественно ничего не увидела, вокруг был мрак и тогда она на незнакомом языке обратилась к смотрителю. Смотритель ей ответил на её языке и показал рукой на пространство вокруг. Женщина поняла его и заговорила, смотритель слушал её затем переводил. Женщина говорила долгими фразами, по наполнению ни чего незначащим для четырёх богов, что спрятались в своих каменных нишах и слушая перевод смотрителя разглядывали, старую и уже не аппетитную еду. Смотритель рассказывал о Драконе как боге среди богов, о божественной его силе, его милости и щедрости, затем слушал старую женщину и продолжал переводить.

Так, наверное, могло продолжаться долго, но Римусу это наскучило. Римус слушал уже подпортившуюся еду и то что она говорила, раздражало его всё сильнее и сильнее. Направив на женщину, Пандыру, он размягчил одним небольшим импульсом пол под её ногами. Как только ступни женщины утонули в гранитном песке, женщина замолчала и удивлённо посмотрела на свои ноги, а переводчик-смотритель упал на пол и коснувшись лбом гранита вытянул руки перед головой, перестал переводить. Женщина попробовала выбраться из западни, что ей устроил Римус, но Римус послал другой сигнал и гранит сковал её ноги, вновь став твёрдым.

— Переводи мерзкое животное, этой старой шавке следующее. — прошелестев сказал Римус и вылез из каменного ложа, под свет мертвого солнца.

Жрица Дракона увидев Римуса ужаснулась и попыталась отскочить назад, но так как ступни были скованны, то она резко села на пол, этот трюк Ра проделывали сотни тысяч лет при охоте на обезьянок.

— Как выглядит Дракон? Разве не так как я? Отвечай!? — приблизив своё лицо почти в плотную к женщине, но так чтоб она его не могла достать своими короткими ручонками, просвистел и поцокал Римус.

Смотритель, не поднимая головы от пола, громко стал переводить, сказанное богом, женщина с ужасом глядя на Римуса отвечать, услышав ответ от старой жрицы, смотритель, закричал.

— О божество, овцы мы перед тобой, жрица говорит, что дракон выглядит как ящерица, только размером во много крат больше тебя, о мой бог. —

— Как ящерица? — в недоумении переспросил Римус.

Он помнил, из истории, что его предки зародились, в том мире, когда солнце закрывали туманы, на земле было жарко и очень влажно. Воздух был насыщенным и тяжёлым, а притяжение земли намного меньше чем сейчас, это позволяло летать большим насекомым и плавать в почти жидкой атмосфере гигантским животным. Океанов ещё не было, были моря. В тот период жили животные исполины, животные были ящероподобными, а Ра в ту пору были мелкими зверьками, хоть и ростом почти не изменились. Но зато у Ра были зубы, вернее два передних зуба, которыми они делали маленькие раны у спящих животных исполинов и пили их кровь. Те далёкие времена давно канули в не бытье. Теперь атмосфера была совсем другой, земля стала гораздо больше в размерах разорвав единый континент на несколько кусков, вода, что была туманом, покрывающим землю, толстым и насыщенным слоем, спустилась став океанами, а притяжение земли стало сильнее, от этого исполины вымерли. Ра к тому времени стали уже разумны и строили города под землёй. Их способность к впадению в спячку помогла им выжить. Те Ра, что бодрствовали умерли быстро, задохнулись от нехватки кислорода, так как земля, став больше, стала и с более разряженной атмосферой. Ра, что находились в спячке смогли за долгое время находясь во сне с низким метаболизмом, адаптироваться к изменившимся внешним условиям. Потом, через долгие века, когда цивилизация Ра была на пике своего могущества, были построены невиданные по размеру мегаполисы под землёй, был одомашнен человек и из него выведено множество разных по вкусу обезьянок, произошло второе расширение. Континенты отдалились ещё дальше, а океаны стали мельче. Притяжение увеличилось, а атмосфера, стала ещё разряжение. Тогда погибли все, кроме зоопарка последней колонии Ра, что находилась высоко в горах.

— Исполинская ящерица? — переспросил Римус.

Гигантские насекомые, собаки с чешуёй, бог ящер, что-то приводило в недоумение Римуса и его братьев, от которых со всех сторон в его сторону полились картинки в виде только что им вспомненной истории о времени исполинов, с помощью эхолокации.

Переводчик кричал перевод слов жрицы, что лепетала на своём языке и Римус прислушался к нему.

— Дракон что возомнил себя богом, выглядит как огромная ящерица, живёт в воде, имеет в подчинении небесных птиц и воинов великанов с волчьей головой. Жрица утверждает, что он всемогущ, и равных ему нет, все земли что за морем принадлежат теперь Дракону. Дракон пришёл сюда, чтоб забрать эти земли себе и не важно хотят этого боги или нет, будет так как сказал всемогущий Дракон. — перевёл смотритель и ещё сильнее вжался в пол, задрожал как осиновый листочек.

Смотритель тронного зала не зря так испугался, тот перевод, что он озвучил, был кощунством по отношению к всемогущим Ра. Так говорить с богами было опасно, они не прощали, даже намёка на сомнения в их всемогуществе, но переводчик перевёл как услышал, а сказав ужаснулся услышанному. Следовало ожидать немедленной кары, но кара настигла жрицу, вскрик боли старой женщины с скованными ногами, привёл в чувство смотрителя, и он скосил глаза, чтоб посмотреть, что случилось.

Римус был мягко говоря в гневе, пища показала зубки, попытавшись укусить бога. Резким движением руки он пробил коготком артерию на шее жрицы и увидел, как её белое платье стало, быстро краснеть от крови. Жрица сперва попытавшись прикрыть рану, поняла, что это бесполезно, кровь толчками пробивалась сквозь пальцы. Тогда она сказав ещё что-то легла на гранитный пол закрыла глаза и расслабилась, через минуту она перестала подавать признаки жизни.

— Что она сказала? — раздражено спросил Римус у дрожащего смотрителя.

Римус совершенно не испытывал жалости к этой жрице, для него она была бешенным зверем, а её смерть всего лишь, одна из сотен смертей обезьянок, что служили ему и кормили его. Мёртвое тело жрицы не успокоило его, более того он разозлился ещё сильнее. Теперь было ясно, кто решил сделать вызов богам Ра, этого стоило рано или поздно ожидать, слишком они после катастрофы разбежались по земле, а затем расплодились. Люди, обезьянки, приплывшие на кораблях, вот кто осмелился сделать вызов Ра, а ящерица, это метафора, не бывает разумных рептилий. Решение, что делать с кораблями на горизонте и войском на них, уже было принято на уровне обсуждения по эхолокации, все высказались за полные уничтожения флота. Снаряжение и поднятие Ваамана, полёта за море, чтоб уничтожить Дракона и его приспешников, а народы, живущие за морем загнать в резервации.

— Она сказала, что она Братислава, первая жрица единого и живого бога Дракона. Ей жаль, что она уходит, ведь столько ещё не сделано. — перевёл смотритель и ощутил резкий укол в шею, увидел, как его кровь полилась на гранитный пол.

Религия не делает нас лучше, но она мешает нам стать гораздо хуже.

Анри Бодрираллар.

Война Богов

Ветер, переносил песок по песчинке с одного бархана на другой, делая тот все выше и массивнее. Вокруг куда не глянь, были пески, весь это песок был из грунта, что с помощью Пандыры раздробили в кварцевый песок, а за тем Старибуг вытащил его на поверхность, освободив от него гладкие и ровные туннели города Ра, предварительно отделив бесполезный кварц от руды и полезных минералов. Над городами Ра всегда возникали пустыни, иногда песок превращался в камень и тогда возникали низкие горные массивы. Под этими песками находился новый город, который строили последние оставшиеся в живых Ра. Во время строительства они периодически натыкались на старые туннели прошлых транспортных систем, погибшей цивилизации Ра, но те были разрушены или затоплены.

Посреди песков стояла четырёх угольная пирамида, сделанная из чего-то цельного, напоминающего плотную паутину чуть серебристого цвета, её высота была не менее ста метров, выглядела она внушительно и устрашающе из-за своих размеров, это был Вааман.

Дергустанус на правах пилота находился внутри Ваамана и с помощью своих рук и частично недоразвитых ног управлял им ориентируясь в пространстве с помощью эхолокации. Остальные трое представителей Ра находились снаружи пирамиды на специальном отступе с высоким бортиком, по всему её основанию. Обычно отступ использовался для визуального контроля крепежа и переноски мегалитов, так как эхолокация не могла объяснить обезьянкам, которые ей не владеют, что и как делать, и куда, что крепить. Ра были одеты в одежды, в которые одевались специально перед долгим выходом на поверхность, чтоб солнце не сожгло белую незащищённую кожу. Одежда представляла из себя светоотражающий материал золотистого цвета, от чего они светились как зеркало, что отражает солнечный свет и выглядели маленькими солнышками на фоне Ваамана. Римус и Акавеу находились спереди по движению пирамиды, рядом с друг другом, обмениваясь направленными любовными рисунками, в руках у них были Плети с полным зарядом, а Сериот на противоположной стороне основания пирамиды, занимался работой борт механика, отслеживая датчики многочисленных механизмов и контролируя их. Вааман немного задрожав оторвался от бархана, что занёс один из его углов, с лёгким гулом стал подниматься вверх, оставляя за собой песчаный шлейф.

Внизу шла суета, такая далекая и совсем не страшная, с кораблей выгружались в лодки, одетые в доспехи воины и плыли к берегу. На берегу встав в боевые порядки стояли фарионцы, ожидая воинов с кораблей, чтоб столкнуть их в воды моря. Фарионцев по количеству было меньше чем варваров, но они были вооружены намного лучше, их доспехи и оружие имели лучшее железо, что им могли дать боги Ра, которые запрещали жрецам продавать её другим народам. Фарионцы имея существенное преимущество в вооружении перед наступающими, так же имели и существенный недостаток. Могущество Ра давало преимущество, но лишало боевого опыта, фарионцы никогда не воевали, воевать с ними, это воевать с Ра, а кто на это решится. Воины, что плыли на лодках как раз наоборот имели колоссальный опыт, до этого им пришлось захватить весь север и восток средиземье. Напряжение нарастало, но увидев приближающуюся пирамиду, спускающуюся с небес, фарионцы воодушевились и закричали боевые кличи.

На лодках же наступила паника, многие из них повернули назад к кораблям, другие же наоборот ещё быстрее поплыли к берегу. Эта суета была мелкой как сами существа, что суетились, спасая свои жалкие жизни увидев во всеоружии реальных богов спускающихся с небес, в огненных одеждах.

Акавеу направила свою Плеть на самый большой корабль, что стоял среди всех. Корабль имеющий изящные обводы, с высокой надстройкой на задней корме и тремя мачтами, накрыло синей плазмой, раздался треск и гуденье возникшей дуги от соприкосновения с водой. Корабль разлетелся на горящие доски, деревянные щепки и лишь вода вспенилась и закипела на месте где секунду назад находился корабль. Рядом послав ей мысленный рисунок алого минерала, превратил в пепел и обгоревшие доски второй такой же корабль, Римус.

Петля имела в своём заряде пять десяток выстрелов, поэтому Римус и Акавеу ни в чем себе не отказывали, продолжая окутывать друг друга любовными чарами, сжигали один корабль за другим, для них эта битва была уже выиграна. Да и не битва это была, Ра не умели воевать, они были выше войны, лишь жёсткая экспансия и охота на представителей более низкого вида, вот и весь их много тысячелетний опыт. Ра не ведали воинской смекалки и хитрости, а также различной тактики войны, у Ра не было врагов, была лишь добыча. Поэтому то, что сейчас происходило, для них было нормой, им в голову не приходило, что кто-то захочет пожертвовать жизнью многочисленных воинов и имуществом в виде кораблей, чтоб всего лишь выяснить истинные возможности богов Ра. Отвлечь богов, на морское войско, чтоб ударить совсем, с другой стороны. Проиграть битву, чтоб выиграть войну.

Вааман не имел способности к быстрому маневрированию, цивилизации Ра это было не нужно. Перевозка тяжёлых грузов, вот для чего нужен был Вааман. Поэтому услышав настырное жужжание, Римус сперва удивился, а потом понял, что это именно те насекомые о которых говорили капитаны, а в последствии жрица, Дракона. Вокруг Ваамана с невероятно быстрой скоростью пролетели два довольно таки крупных объекта, своим жужжанием они заглушали негромкое гудение Ваамана. Но самое удивительное было не наличие в реальности таких крупных насекомых, а то что эти объекты не имели ни чего общего с насекомыми. Эхолокационное прощупывание, говорило, что это объекты невиданной технологии, сделанные из сплетения металлов, а также известных и неизвестных Ра полимеров. Послав эхолокационный сигнал Дергустанусу уходить вверх, а Акавеу и Сериоту немедленно сбить два летающие объекта, Римус стал тщательнее целиться в кружащих вокруг Ваамана, явно искусственные летающие изделия.

Одна из рукотворных птиц, попалась под воздействия Пандыры и её покачнуло, потеряв скорость она рухнула в низ в далёкое под низом Ваамана море. Сериот послал радостный эхолокационный клич. Второе насекомое поняв, что потеряла напарника быстро взмыло вверх исчезло в облаках.

Раздались хлопки и в обшивке Ваамана стали появляться рванные дырки. Римус оглядел пространство вокруг и увидел очень далеко, на расстоянии, что не достанет Пандыра, маленьких насекомых, которые так же, как и большие имели явно искусственное происхождение. Хлопки раздавались с их стороны, быстрое сканирование, дало не утешающий прогноз небольшие искусственные насекомые плевались огнём и кусочками металлов, который на невероятно быстрой скорости врезались в корпус, сделанный из тонких волокон полимера, повреждали обшивку Ваамана, а, следовательно, он терял летучесть и мог упасть в вниз. Полимер обшивки был очень прочен, но скорость летящего металла была слишком велика, чтоб её выдержать, поэтому он трескался или отлетал кусочками.

Римус выпустил две молнии плазмы в направлении атаковавших его маленьких бестий, но плазма двигалась слишком медленно, и эти очень юркие копии больших насекомых, легко облетели пучки плазмы. Рядом зашипела Акавеу, а её эхолокационные импульсы источали боль, взглянув на неё Римус увидел, что Акавеу скрючилась, а из её плеча текла тёмно-синяя струйка крови. Поняв, что дела гораздо хуже, чем он думал, Римус подхватив её и направился по отступу за пирамиду Ваамана, продолжая сканировать пространство вокруг и наблюдать за насекомыми, что плюются металлом. Добравшись до Сериота, он увидел, что тот мертв и лежит на полу отступа в луже собственной крови, в пылу схватки он не обратил внимания, что от Сериота давно не поступало никакой информации, по все видимости его убили сразу и он даже не успел послать импульс боли, что сейчас исходил от Акавеу. Только сейчас Римус понял насколько они уязвимы к летающим искусственным насекомым, на своём неуклюжем Ваамане.

Подав сигнал, чтоб Дергустанус, срочно спускался к храму, Римус затащил раненую Акавеу во внутрь Ваамана под защиту хоть и не надёжного корпуса Ваамана, что покрылся длинными трещинами, и вокруг зияли дырки. Машина под управлением Дергустануса стала спускаться вниз, наискосок к берегу, к мегалитическому храму, где они могли скрыться в подземелье города.

Снаружи оживилась большая летучая бестия, сперва она облила корпус Ваамана горючей смесью, а поняв, что это не причиняет негорючему корпусу вреда, стала верещать как ненормальная. Наверняка это звук очень пагубно влияет на людские головы, но для Ра это был просто громкий звук не более. Корпус Ваамана продолжал трещать под ударами металлических кусочков, но это было не самое страшное, как только, Вааман спустился ниже, послышались хлопки гораздо громче и куски метала более крупного размера стали пробивать обшивку Ваамана насквозь, выдирая с треском огромные куски обшивки, круша соединительные перегородки как солому, Вааман стал падать, послышался отчаянный и полный боли импульс от Дергустануса, затем он сразу же умолк, Римус понял, что Дергустануса больше нет, А Вааман потеряв управление и летучесть рухнул на пески возле храма.

Выбравшись из-под Ваамана, Римус оперевшись руками в песок, держа ногами Акавеу потерявшую сознание, волоча её тело по песку направился к входу в храм в спасительную темноту и защиту мегалитов. Вокруг всё пространство было усеяно трупами фарионцев и варваров с кораблей, песок был красным от пропитавшей его крови, в воздухе висел тяжёлый запах металла и смерти. Везде куда не глянь сражались люди, парами, группами, слышались стоны умирающих, крики убивающих. Защитники храма богов явно проигрывали и Римус не мешкая убыстрил своё движение к колонам, за которыми чернел вход в храм. Услышав, как в его сторону направляются несколько обезьянок с явными намереньями проткнуть Римуса своими деревянными палками с бронзовыми наконечниками, он резко повернулся в их сторону. В его сторону бежали около десяти варваров не прекращая кричать, толи от отчаянья, толи от страха, Римус улыбнулся про себя, понимая, как выглядит в глазах одичавших обезьянок ни разу не видевшие бога Ра. Он поднял руку с плетью и снёс их плазмой, плазма продолжила своё движение сжигая и фарионцев и варваров на своём пути, оставляя след в виде расплавившегося песка. Возле входа лежали трупы личной охраны храма богов, их тела словно прошли мясорубку, кто-то их просто порубил на куски вместе с доспехами и оружием, трупов врагов, что характерно замечено не было. Войдя в храм и затащив в него Акавеу, Римус просканировал помещенье и сразу же всё понял.

В стороне куда ему нужно было бежать, там, где находился вход в города Ра, стояли не один десяток обезьянок в искусственной броне из хорошего металла и неизвестной ему механике, копирующую искусственные из полимера мышцы и металлический скелет. На головах у них были шлемы, в виде голов собак или волков. Рядом с ними на коленях стоял главный смотритель тронного зала, Небовеннунеф.

— Презренные животные, неужели вы думаете справиться с богами показав несколько фокусов. — прошипел Римус и всё так же держа, ногами и волоча Акавеу по полу направился к переодетым, в собак, людям. При этом он сжал Плеть, что находилась у него в руке ещё крепче, а на другой руке активировал Пандыру на почти максимум.

Зрение увидело, что из темноты, сбоку на него двигается, что-то тёмное лоснящееся в отблесках плохого света, исполинского размера. Постоянное сканирование тронного зала показывало, что объекты есть лишь только впереди виде переодетых людей, по бокам, сзади же пустота до стен. Как бы странно это не выглядело, но зрение ясно видела объект, который явно ускоряется в его сторону, инстинктивно повернув голову Римус увидел его, как его описывала жрица, это была здоровенная ящерица с чёрной чешуёй и огромными жёлтыми глазами. Римус был впечатлён как размерами, так и тем, что на самом деле на месте ящерицы была пустота с точки зрения эхолокации и тогда он выпустил в неё заряд из Плети, наблюдая как плазма пролетела сквозь ящера ударилась о мегалиты позади неё, расплавив их. Сразу же немедля он использовал Пандыру, превратив место где стояла ящерица в жидкое озеро из камня, что стал как вода.

Ящерица на удивление засмеялась человеческим голосом, голосом мужской особи обезьян. В отчаянии Римус направил Пандыру на реальные объекты, что стояли на его пути увидев, как трое собака-людей упали поражённые её излучением. Сразу после этого Римус ощутил, как его руки сломались от невиданной силы, перестали слушаться его. Посмотрев на свои руки, он увидел на их месте кровавое месиво и ошметки, опереться было не на что и Римус завалился лицом на пол, мир вокруг погас, эхолокация отключилась, и он потерял сознание.

Очнулся он всё так же в тронном зале, его тело было привязано к чему-то деревянному, до его чувств пыталась достучаться Акавеу, которая находилась напротив него, веся на деревянном бруске. Римус услышал её и послал ей посыл, что он очнулся и видит её. От неё шел страх и отчаянье, её плечо, было перевязано, а на руке отсутствовала Пандыра. Сама Акавеу была примотана верёвками, как и он к деревянному бруску закреплённому в гранитный пол. Вокруг находились люди, переодетые в технологичные костюмы собака-людей, они развлекались с Пандырой, и явно вкопали деревянные бруски в гранит с помощью неё. Рядом на коленях стоял Небовеннунеф и отвечал на вопросы самой крупной собаки, что задавала ему вопросы. Ящерица, сквозь которую пролетает плазма Плети и не видит волны эхолокации, лежала рядом с троном Римуса и внимательно наблюдала за происходящим.

Увидев, что он очнулся, ящер поднял голову и заговорил на непонятном Римусу неизвестном языке, одна из собак повторяла слова главному смотрителю тронного зала. Смотритель пересказывал уже на понятном для Римуса языке.

— Говорят это ты убил мою любимую и первую жрицу Братиславу. — спросил Дракон.

— Кто ты? Откуда ты взялся? — прошелестел Римус, чувствуя, что ему становиться хуже и он умирает.

— Я владыка земли, я есть единый и живой бог Дракон, разве ты не слышал обо мне? Так это ты убил Братиславу? — перевел смотритель.

От Акавеу пришёл рисунок, в нём было столько боли и нежности к Римусу.

— Откуда ты Дракон? — уже теряя силы, спросил Римус.

Дракон какое-то время смотрел на Римуса, как будто думая о чём то, затем сказал все так же на совершенно неизвестном языке.

— Я есть единый и живой бог Дракон. Я не откуда, я был, есть и буду. —

Одна из особей переодетая в технологический костюм собаки ходящую на двух ногах, подошла к Римусу и длинным копьём вспороло живот, из разреза вывалились кишки и внутренности Римуса и повисли до гранитного пола. Небовеннунеф пуская слюни и слёзы глядя на Римуса продолжил переводить, то что говорит Дракон.

— Никто не может убить моего жреца и не потерять свою жизнь. —

От Акавеу послышался крик отчаянья и страха, но Римус её уже не слышал, сознание помутилось, и он провалился в не бытье.

— Он умер. — просвистела Акавеу, всё ещё испытывая дикую боль, кусочек металла не только продырявил её тело, но и раздробил кость в плече.

Услышав перевод от смотрителя одна из собака-людей подошла к Римусу и снесла с уже обмякшего тела длинным копьём голову, голова упала на пол и покатилась в сторону Дракона.

Допрос Акавеу длился несколько суток, с непродолжительными перерывами. Акавеу кормили противной кровью коров или быков, и она недавно вышедшая из спячки на глазах от такой диеты слабела. В случае если Акавеу не хотела отвечать или врала, её пытали, пытали изощренно, пытали так, что она говорила все, даже то, что нельзя перевести на человеческий язык. Параллельно допрашивались жрецы и смотрители, так же с пристрастием, пытками, сверкой информации и продолжением, которое казалось длилось бесконечно.

То, что увидели и услышали люди Дракона, от жрецов, чем питались Ра, что делали с их соплеменниками на протяжении долгих веков, только подстёгивало к пыткам. Дракон не вмешивался в процесс, но строго настрого приказал не убивать Акавеу и главных жрецов со смотрителями.

На каком-то этапе бесконечных пыток Акавеу сломалась и рассказала всё, что от неё пытались добиться. Из подземелья были аккуратно изъяты все пять особей Ра, находящихся в капсулах в спячке. Их аккуратна разоружили от надетых на руки Пандыр и поместили в подземелье под надёжные кованные решётки, до их пробуждения. Были извлечены все камни знаний и вместе с капсулами для их считывания перенесены на большие корабли. На корабли были погружены все Пандыры, Плети, Старибуг и многое другое оборудование, что удалось извлечь из подземного города. Эти корабли отплыли в неизвестном направлении.

Акавеу после получения всей информации, отдали жрецам фарионцам, которые тут же с помощью своей слитой крови, восстановили здоровье богини. Затем Акавеу, как и остальных находящихся в спячке поместили под замок за решётку, наказав жрецам фарионцам ухаживать и кормить её, как и других Ра. Темница для Ра была сделана таким образом, чтоб не один из Ра не мог общаться с друг другом, камеры находились за сотни километров друг от друга, а жрецы, смотрители и кормильцы теперь были у каждого свои. Никто кроме посвящённых не знал где находятся все Ра. Дракон запретил убивать самих Ра и людей, для их пропитания. Теперь Ра могли питаться только слитой кровью, что не может принести вред здоровью людей. Для этого жрецы фарионцы должны организовать сбор крови среди своего народа. После пробуждения остальных Ра, Дракон желал допросить каждого в отдельности, чтоб сравнить информацию, полученную от Акавеу, если вся информация совпадёт, он позволит им жить в их подземном городе.

Не бог создал человека по своему образу и подобию, а человек всегда творил бога по своему образцу, наделяя его своим умом, своими качествами, особенно — пороками. Гольбах П.

А, что бы, ты сделал?

Когда ни будь задавались вопросом, если вы вынуждены отправиться в прошлое, то куда отправитесь, в какой временной промежуток, на какой континент, в какую страну. А если у вас к тому же есть возможность взять с собой всё, что пожелаете из этого мира, то что с собой возьмёте?

Почему вынужденно да всё очень просто, буквально через несколько лет произойдёт новое расширение земли, наступит новый катаклизм планетарного масштаба. Земной шар в очередной раз расширится, станет в полтора раза больше, океаны опять пронесутся над континентами, смывая всё живое с поверхности, многие острова и части континентов уйдут под воду или будут разорваны на части, как застывшая глина на воздушном шарике, который надувают. Притяжение увеличится в полтора раза, а атмосфера станет намного разряжений и ниже, уже не сможет сжигать метеориты, что падают на землю. Но это не самое страшное, в связи с уменьшением плотности воздуха, мы все выжившие, задохнёмся в ближайшие часы. Скажите это невозможно? А как же расширение вселенной, галактик, солнца, не слышали, ну тогда погуглите? Всё в этом мире растёт, расширяется и умирает, наша планета не исключение.

Проблема лишь в том, что нельзя человека и его имущество отправить в прошлое, так как оно уже случилось и по законам вселенной невозможно войти в одну и туже реку. Но вот в реку войти можно, вас отправят в прошлое, но это будет не ваше прошлое, оно будет безумно до мельчайших подробностей похоже на ваше, но это будет параллельное прошлое, в котором вы можете изменить всё, никак не повлияв на нынешнее будущее, в котором мы с вами находимся. Ну что решились? Какое время и место выбираете? Не маловажный вопросом, что с собой возьмете?

Дело в том, что все сильные мира сего, богатые, властные и не важно какие, не могут с собой взять больше чем вы, так как к сожалению, существует один адронный коллайдер (а вы думали для чего он) построенный в Китае, а в вашей параллельности где? Который может отправить вас в любое прошлое, в любое место на планете земля, но с грузом объёмом не более определённым общей комиссией, в связи с ограниченным объёмом камеры, для отправки в прошлое, при этом вам в догонку не получится отправить ещё сколько-то контейнеров груза, так как они попадут в совсем другое прошлое. Правительства были упразднены, финансы и ресурсы объединены, кто хочет умирать, в полном хаосе и войнах перед концом, хотя и такие тоже нашлись, проще всё организовать и отправить людей в прошлое, а там как повезёт. Вот твой объём, заявленный комиссией, грузи, что душе угодно от туалетной бумаги, до военного танка, главное, чтоб объём совпадал. И по заявке, что была заранее составлена отправляйся в прошлое. А забыл добавить, животных и людей ты с собой не сможешь взять, извини, не я придумал адронный коллайдер, так что горькие расставания с близкими и любимыми обеспечено. Больше всего жалко малых детей, но тут уж ничего не поделаешь их скорей всего отправят в ближайшее прошлое в населённые регионы, чтоб успели вырасти до катастрофы.

Меня зовут Дерек, я живу в Гримсби, Англия, моя фирма строит яхты и катера, верней строила, сейчас больше заказов по ремонту судов и их оснащением. Я и мои ребята работаем день и ночь, так как, для работающих экспатриантов, так нам нравится себя называть, есть бонус, этот бонус военное оружие и редкое оборудование. Так же я занимаюсь своим катером, на который заказал очень необычную и стильную обшивку, в виде чёрной чешуи, что будет покрывать мой сто двадцатифутовый, трёх палубный катер. Окна на всех трёх палубах я сделал пуленепробиваемыми с наружным цветом чёрного цвета, чтоб не выделяться от общего фона. Катер получиться весь в чёрной чешуе, с закрытой стальными щитами палубой, а на носовой части нанесено изображение головы сказочного персонажа, чёрного дракона. Сейчас драконы в моде, это тренд, всё же как ни как, а именно Китай спасает человечество с помощью своего адронного коллайдера. Мой катер после всей этой модернизации, должен стать неуязвимым, в то время куда я отправляюсь. Все эти луки, стрелы, да и огонь, попробуй сожги стального монстра на воде, моему катеру будет ни почём. Почему именно катер? Да очень просто, в то время куда я собрался нет дорог, их ещё не изобретут, а вот реки моря и океаны пожалуйста. По этим водным массивам можно добраться куда угодно по планете матушке, лишь бы было горючие или солнце, на катере установлено, дорогостоящее оборудование в виде солнечных панелей, накопителей и электродвигателя, что позволит мне на солнечной энергии передвигаться на своей шикарной посудине узла четыре пять в час.

Так как я являюсь работающим экспатриантом, помогающим таким же, как и я, подготовится к путешествию в прошлое, при чём все, что мы делаем абсолютно бесплатно, ваш лишь материал. То и для нас делают исключение и многие вещи нам достаются на халяву. Так отремонтировав и доведя до совершенства, на своей верфи, для одного, очень влиятельного человека в индустрии робототехники, два военных катера, мне дали на пробу, военный экзо-скелет, с искусственными мышцами. Я, испытав его у себя на верфи, был очень им доволен, прост в управлении, никакой скованности или неудобство, а главное, что есть возможность заряжать его от солнца и хватает заряда надолго. Вещь супер, с помощью него можно перемещать тяжёлый до двухсот килограммов груз, держа его на руках и не париться, весь силовой процесс берёт на себя экзо скелет, ты лишь этим управляешь лёгким движением своих мышц. Заказал у ребят, что их производят ещё тридцать экзо скелетов на увеличенной платформе, одев его ты будешь выше ростом в два раза и головой не такой как у меня на пробе, просто гладкого лица, а в виде волчьей головы, думаю это будет выглядеть как огромный оборотень. В мире где предрассудки и страхи более чем актуальны, этот экзо скелет будет иметь успех, тем более он ещё и пуленепробиваемый, всё же военный.

Ещё от военных досталось два дрона разведчика, это я угодил одному бывшему генералу, он помог. Дроны я разместил на верхней палубе, там у меня площадка под вертолёт, правда небольшая, но дроны туда поместились великолепно. Дроны могли оснащаться разным оборудованием, и я их оснастил пожарной оснасткой, но вместо воды заправил смесью бензина-масла-растворённого в ацетоне пенопласта, получился так называемый самодельный напалм, его не потушишь водой, а температура горения достаточная, чтоб им в войну танки жгли. Так же установил промышленные пьеза зажигалки, теперь у меня были два не только разведчика, но и летающих огнемёта, с напалмом, страшная я вам скажу вещь.

С оружием в этот период не было проблем, к тому времени, человечество накопило столько огнестрельного оружия, что на каждого жителя планеты, было как минимум по десять единиц стволов разного калибра и предназначения, с вагоном боеприпас к ним. Многие так и делали, обвешивались оружием с ног до головы, брали лишь оружие и боеприпасы, что они собирались с ним делать в прошлом для меня загадка. Я же взял два кольт 1911, его нахваливали на сайтах, четыре штуки М4, три из них в последствии навесил на небольшие дроны, и как бы это не звучало непатриотично Российский КПВТ, который установил на палубе. Против этого монстра ни у одной армии той эпохи нет шансов. Естественно приобрёл, как появилась возможность, один из клиентов очень подсобил, так как это оружие уже было редкостью три германские снайперские винтовки GOL- Sniper с хорошей и дорогой оптикой. Боеприпасов загрузил по максимуму, что с мог себе позволить, на пару хороших войнушек хватит, а там и ресурс стволов закончиться.

В одной из шести кают организовал больничный корпус, скупил (по-другому не получилось) старое медицинское оборудование и установил в каюте. Теперь хоть по учебникам, скачал всю информацию по медицине, но смогу провести не слишком сложные хирургические операции, заняться в случае необходимости стоматологией, сделать ультразвуковое исследование, рентген, или заняться анализами, всё это не проблема. К бесплатным лекарствам, набрал также кучу и платных, теперь в каюте по медицине можно ходить только бочком, любые болезни или травмы, я теоретически могу вылечить. Скачал всю инфу по фармацевтике, всё же в будущем (в будущем прошлого, странно звучит) планировал наладить производство некоторых лекарств.

Чтоб вместить всё, что я хотел скачать и в том мире эффективно использовать, а это почти все знания, накопленные человечеством, мне понадобился суперкомпьютер, а желательно несколько, чтоб все яйца не класть в одну корзину. В одной из кают был установлен информационный центр, где разместились два стационарных компьютера, один рабочий другой запасной. Налажен сервак, который занял почти всю каюту, с полками жёстких дисков и холодильниками, иначе всё сгорело бы в считанные секунды. В моей личной каюте расположились восемь мощных ноутбуков, подсоединённых к серваку, на каждый из них сервак копирует информацию, строго определённого направления. Один ноут нужен только для содержания всех подробных и очень качественных карт всего земного шара, карт с полезными ископаемыми, карт ветров и течений, разломов и много других карт. Другой со всей информацией по металлургии, полимеров, производств из нефти, химической промышленности, там всё что связано с производством материалов, химических жидкостей, горюче смазочных материалов. Ну и другие ноутбуки соответственно, медицина, строительство, сельское хозяйство и животноводство, науки (гуманитарные, общественные, естественные, технические, прикладные), в последнем вся техническая информация по катеру и всему оборудованию на нём, схемы, узлы, материалы. Самую важную информацию я распечатал и за ламинировал распечатанные листы, уложив их на вечное хранение, под вакуум в запечатанных цинковых коробках.

Подготовка к отправке в прошлое у меня заняла три года и восемь месяцев. Моя верфь была закрыта, так как мои работники уже находились в прошлом, работать было не кому. Города пустели с каждым месяцем. Кругом было запустение и пустота, не убирали улицы, не работали кафе и магазины, на весь Гримсби работал единственный магазин, который держали двое эмигрантов из Индии, они предпочли остаться в этом мире и встретить катастрофу лицом к лицу. Таких было не мало, по новостям передавали, что примерно двадцать процентов людей отказалось от перемещения в прошлое, не захотели расставаться с близкими или по другим причинам. Многие отказались по религиозным мотивам.

Когда пришло моё время перемещаться я заметно нервничал, всё же как не говори, а оттуда ещё никто не вернулся, чтоб рассказать каково это, побывать в прошлом. Закрадывались мысли, а, что, если нет никакого прошлого, щас расщепят на атомы и все закончилась моя жизнь, так сказать гуманное избавление от мучений в связи с предстоящей катастрофой. Немного успокаивало только одно, что сильные мира сего ушли в это прошлое одними из первых, и не думаю, что они не хотели бы пожить ещё лет пять, именно пять лет назад началось перемещение людей. И ещё неизвестно, когда эта катастрофа произойдёт, может года три всё будет нормально, но то что она произойдёт не вызывало у меня сомнений. По всему миру швы на литосферных плитах вздулись, а во многих местах не прекращались землетрясения, вулканы почти все активировались, от этого в атмосфере был постоянный смог, и так по всей земле.

Загнав свой катер на специальную площадку, я сел в капитанское кресло и тихонько трясся от страха. Меня подняли и погрузили в специальную камеру, сделанную из одного слитка золота прямоугольной формы. Для перемещения нужно было золото и не просто золото, а огромное его количество, камера была сделана из всего золота, что когда-то было добыто на земле. Все обручальные кольца, цепочки, ожерелья, государственные хранилища и запасники всех государств, были здесь, в этом слитке, и его хватает, только на то, чтоб переместить тот объём груза, что был для всех людей нормой. То есть гипотетически если бы золота было больше, то и объём отправляемого груза вместе с экспатриантом, так же увеличился. Мой катер и его содержимое, что я мог с собой взять, было немного меньше нормы, но лучше меньше чем больше, иначе от чего-то пришлось бы избавляться, а это всегда нелегко.

Тяжёлая золотая дверь, закрылась за мной, оставив меня в полной темноте и тишине. Я не на шутку испугался, поняв, что назад дороги нет, пожалел, что не напился как это делают многие перед отправлением в неизвестность.

Не было ни каких полётов в светящемся лабиринте, искр, вспышек света, я не ощутил ни удара током, ни разрывающего меня на части ветра, я вообще ничего не ощутил. Просто моргнул в полной темноте камеры в золотом кубе, а когда открыл глаза в доли секунд, то вокруг увидел дым или туман. Сквозь него не было видно ничего, он был очень плотным, но под ногами я почувствовал мягкое покачивание, что говорило, что я, а верней моё судно находится на воде.

Я включил фары катера, представив, как они прикольно и классно смотрятся, фары были глазами дракона на носу моей чешуйчатой посудины.

Люди рождаются только с чистой природой, и лишь потом отцы делают их иудеями, христианами или огнепоклонниками. Саади.

Спасение wild girl

Для своего переселения я выбрал Европу, вернее восточную и южную её часть, так как перемещался в то время, когда по данным учёных был ледниковый период. Но по тем же данным ледник не дошёл до моря, вот на него я и собирался переместится. Англия на сколько я знал из книжек была под ледником, по этой причине я предпочёл на свой родной остров пока не переправляется. Как оказалось, ледника не было, это я узнал после перемещения, толи в этом прошлом не было ледника, толи наши учёные ошиблись, не знаю.

Ещё я обнаружил, что переместился не в то место куда планировал. Планировал я очутиться на море, а оказался в водах реки, при чём в сотнях километров от моря. Я представил, как если бы меня закинуло на материк, далеко от водных артерий, на моём катере и ужаснулся. Какова судьба многих людей закинутых в море или океан с их контейнерами.

Но всё это было позже, а пока я не знал где я, а вокруг был непроглядный туман. Попробовав включить все два двигателя, я к своей радости обнаружил, что они легко запустились и заурчали. Включив тихий ход, я стал аккуратно, почти крадучись, пробираться сквозь туман. Туман рассеивался, но не особо эффективно, так как ветра не наблюдалось, был полный штиль.

Включив свой эхолот, я понял, что нахожусь на середине какой-то протоки или реки, были видны берега по обе стороны и дно под катером. Движение по воде стало более безопасным, и я немного увеличил скорость. За поворотом как все же оказалось большой и водной реки, эхолот показал присутствие на пути небольшого судна с мачтой и парусом. Визуально я его не видел, туман всё ещё оставался густым. Я бы мог это судёнышко объехать, что и собирался сделать, но всё же решил повыделываться своим крутым клаксоном, который нажал, повернув штурвал, чтоб обойти судёнышко. Клаксон мне ставили военные специалисты по акустике, говоря, что звук от него настолько мощный, что может привести человека в бессознательное состояние. Эти военные акустические системы имели два режима, один звук был очень громким и пугающим, другой совсем не слышимый человеческим ухом, зато прекрасно воздействующим своим инфранизкочастотным колебанием на центральную нервную систему, приводя человека в состояние безумия, затем овоща, а при долгом воздействии к смерти. Такие же акустические системы они установили, мне на двух дронов разведчиков-огнемётчиков. Эти системы применялись в разгоне демонстрантов, деморализации противника и даже его уничтожения, в последствии я оценил этот подарок как один из самых значимых и результативных.

Звук был божественным, весь катер затрясло, туман вокруг заколыхался, а вода, что можно было увидеть, под катером, покрылась рябью. Я ощутил всю прелесть звука находясь в металлической капсуле, а что испытали те, кто был снаружи, даже боюсь предположить.

От звука туман немного разошёлся, и я медленно проплывая увидел по левому борту, небольшое деревянное судёнышко, размером с дрона разведчика. На борту судёнышка стояла девушка, явно дикарка, не ухоженная, одетая в какие-то патлы серого цвета, в руках у неё был горящий факел, а возле ног лежал мужчина, вся лодка была наполнена хворостом и дровами. Я много читал материалов по истории и обычаях людей, живущих в той эпохе, куда собирался отправляться. Думаю, все бы интересовались тем временем, куда намерены навсегда

...