Врача вызывали?
— Конечно, конечно, обязательно, все будет сделано в срок, не беспокойтесь, Жаксыбек Имангалиевич, — заливалась соловьем Нурия, одной рукой оттаскивая внука-«агрессора» от плиты, а другой — готовя ему утреннюю трапезу. Связующее же звено с шефом — многострадальная трубка, где только не побывавшая в аварийных ситуациях, зависала между ухом и плечом, норовя выскользнуть и подорвать ее авторитетные заявления.
Из соседней комнаты, с периодичностью в две — три минуты, доносились стоны. Стонал муж. И стонал, подлец, весьма правдоподобно. Успокоив шефа, Нурия с облегчением закончила разговор и приступила к кормлению «агрессора».
— Ой бай, ой бай, жаным ай, — обращаясь уж не к ней, а к аллаху по-мужски скупо застонал супруг. Нурия не выдержала. Войдя в спальню, полная готовности вывести на очередную чистую воду симулянта местного значения, она застыла в недоумении: «умирающий» бегал вокруг кровати со стулом, пристраивая его ближе к изголовью.
— Сен совсем больной? Врача с Каблукова вызвать? — с застарелым ехидством обратилась она к супругу.
— Канымды iшiп болдын. Журегiм шаншым жатыр. Молчи, глупая. Скорая сейчас приедет. Умираю. Довела-таки, узурпаторша, –постанывая, муж улегся на приготовленное ложе, сложил руки на груди и закатил глаза.
— Так ты опять скорую вызвал? Что на этот раз?
Отрешенный вид супруга выражал презрительное негодование. «Черт его знает, а вдруг на самом деле прихватило? — засомневалась Нурия. — Хотя маловероятно, судя по излишне здоровому румянцу, опять спектакль».
— Да, кстати, а в какую химчистку ты мою шубу сдал?
— Что? — от возмущения «умирающего» аж подбросило, — о какой шубе ты говоришь, несчастная, когда твой муж на пороге Вечности?
— Да ты уже у этой Вечности все пороги отбил! Который год перешагнуть не можешь! Куда мою шубу сдал, говори, пока не поздно.
— Да ты же сроду сама туда не потащишься, схожу завтра… Постой, а почему «пока не поздно»?
— Да мало ли что бывает, — уклонилась от ответа Нурия, а про себя подумала: «Вот сейчас проявляется что-то натуральное, авось, до прихода „скорой“ добьемся учащенного сердцебиения».
Супруг впал в депрессию и с оскорбленным видом отвернулся от черствой жены.
— Ажешка, а что, аташка помирает? — пятилетний агрессор, стоя у двери, опасливо поглядывал на деда.
— Помирает, помирает, не мешай, — Нурия взяла внука за руку и вывела из комнаты, не обращая внимания на протестующе возмущенный вопль больного.
По большому счету, ее дражайшая половина, «трупообразно» расположившаяся на ложе, очень бережно к себе относилась. Лет пять назад, завершив, по собственному почину, свою трудовую деятельность, под предлогом «отсутствия взаимопониман
