автордың кітабын онлайн тегін оқу Возмездие
Владимир Сергеев

Кітап туралы Қазір оқып жатыр2 Тегін фрагмент

Владимир Сергеев

Возмездие

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

В этом мире карибский кризис не закончился мирно. Когда советские ракеты возвращались с Кубы домой, США нанесли ракетно-ядерный удар по территории Союза. Но русские не сдаются.

16+

Глава 1

Очнулся я в темноте, сознание возвращалось медленно. Голова болела ужасно. Я уже начал привыкать к головной боли, она всё реже и реже покидает меня, — с горечью подумал я. Меня, что опять похитили? Я пошевелился, наручников не было, вообще мои движения ничто не сковывало. Наверное, в этот раз меня просто хорошо заперли, чтобы не сбежал. Цветные звёздочки перед глазами исчезли, и я попробовал сесть. Получилось с первого раза и вполне удачно, спиной я опёрся на бетонную стену, которую нащупал рукой. Странное помещение. Довольно большое, темнота чуть отступила, или глаза мои адаптировались, но боковых стен я разглядеть не мог. Пол, похоже, земляной, поковыряв пальцем, решил я. Какой-то подвал. Я прислушался к своему организму, кроме головы ничего не болело, по левой руке бегали мурашки, скорей всего отлежал. Под мышкой, что-то давило.

Стоп!!! Они, что даже пистолет у меня не забрали!!! Я вытащил из кобуры свой «Макаров», ничего себе похитители. Нет, что-то здесь не то, никогда бы они так не прокололись. Я вытащил обойму, патроны были на месте, ничего не понимаю. Тем временем темнота в подвале понемногу отступала, и я наконец смог разглядеть вдалеке, что-то похожее на стены и пролом в потолке откуда по помещению распространялся свет. Если это был подвал, то явно запущенный, повсюду валялись бетонные обломки и прочий строительный мусор. Я понемногу поднялся на ноги, не отходя от стенки, к горлу подкатил комок, голова кружилась. Опять мозги стряхнули, гады, больше вроде ничего не болело. Пойду к свету, решил я, и понемногу начал передвигаться по заваленному полу, выбирая, куда поставить ногу. Пистолет я крепко держал в руке и даже снял с предохранителя. Не знаю, почему они меня не обыскали, но ничего хорошего от похитителей я не ждал. В потолке действительно был пролом, под которым валялись обломки бетона, образуя подобие лестницы. Здесь уже было совсем светло. Окинув взглядом груду обломков, я понял, что могу по ним подняться наверх. Странно, а где двери, запоры, или они решили посмеяться надо мной, и спокойно сидят, наверху ожидая меня. Я шутить не собирался, и крепко сжав пистолет, начал карабкаться наверх, стараясь при этом не шуметь.

Осторожно высунув голову над обломками бетона, я огляделся, вокруг никого не было. Не теряя бдительности, и каждую минуту ожидая появления своих врагов, я вылез из подвала и вновь оглядел окрестности. Картина мне не понравилась, даже очень. Кругом насколько я мог разглядеть виднелись какие-то развалины, среди которых пробивалась зелёная растительность. Что за ерунда, когда меня в подъезде отоварил лжеэлектрик, на улице стояла зима, а здесь зелёные листья да ещё какие, местами прямо лианы. И что за развалины вокруг, куда они меня увезли, и почему бросили? Надо подняться повыше и оглядеться, решил я и стал двигаться к трёхэтажным развалинам, увиденным неподалёку. Зелёные кусты на своём пути я инстинктивно старался обходить, во-первых я не мог определить их вид и название, во-вторых в них могла прятаться засада.

Вблизи развалины выглядели ещё хуже, чем издали. Им явно было несколько лет, в трещинах уже проросла буйная зелень. Козырёк над подъездом держался, только на ржавой погнутой арматуре, дверь валялась, но полу, покрытая толстым слоем пыли. Быстро проскочив под опасным козырьком и пройдя прямо по двери, я остановился перед лестничным пролётом, оценивая его надёжность. На первый взгляд он выглядел ещё вполне надежным, и я осторожно стал подниматься. Поднявшись на третий этаж, я понял, что остальные этажи этого дома просто снесло какой-то неведомой силой и их обломки лежали, рядом образуя что-то вроде насыпи, на которой уже обильно росли кусты и небольшие деревья. Осторожно ступая, я подошёл ближе к краю и огляделся.

Вокруг до самого горизонта, простирались развалины какого-то города, обильно покрытые зеленью, даже на «моём» доме в противоположном углу из пролома в перекрытии пробивался ствол дерева неизвестной породы. Катаклизм случился с этим местом явно много лет назад. Значит это не та реальность, где меня стукнули по голове в подъезде. У нас такого разрушенного мегаполиса точно не было во всём мире, уж я бы знал. Я присел на бетонный обломок. Головная боль слегка отступила, над развалинами вставал диск солнца, в кустах защебетали птицы. Значит там восток, а меня опять закинуло в новую реальность, — грустно подумал я. Видимо удар по голове, активировал определённую часть моего мозга, про которую говорил «Ильич», и вот, я сижу, и смотрю на восход солнца над разрушенным городом. А если здесь весь мир такой, и я теперь буду единственным жителем. Ладно, солнце взошло, сидеть здесь нет смысла, надо куда-то выдвигаться из этого города, попробовать найти людей. Только вот куда? Я встал на обломок, на котором сидел и вновь огляделся по сторонам.

Далеко на юго-западе вроде бы виднелись боле менее целые здания, вот туда и пойду, особой разницы для меня всё равно нет. Наметив ориентиры, я осторожно начал спускаться. Идти было очень трудно, бывшие улицы были сильно завалены обломками зданий. Кое-где виднелись остовы проржавевших автомобилей. Иногда улица была настолько завалена, что приходилось обходить по дворам, делая приличный крюк. Солнце медленно поднималось над развалинами, становилось значительно жарче, уже градусов двадцать пять, не меньше. Я остановился и вытер пот со лба, надо раздеваться, а то в своей теплой куртке я далеко не уйду. Шапка видимо осталась в той реальности, слетев от удара, зато сам удар по голове значительно смягчила.

Хотел бы я посмотреть на выражение лица того «электрика», когда вместо меня осталась на лестнице только шапка, а моё тело куда-то испарилось. Хотя, как происходит перемещение между мирами, я не знал, так как уже второй раз пересекал их в бессознательном состоянии. Что же делать с курткой, здесь она мне явно не нужна, температура стремительно поднималась, а выбросить жалко. А впрочем, о чём жалеть, я завернул в куртку все лишние вещи, оставшись в брюках и рубашке, ещё на голову шарф намотал взамен шапки, от солнца. Свёрток сунул под обломок плиты и двинулся дальше.

Огибая через двор очередной непроходимый завал, я услышал сзади чьё-то дыхание. Твою мать, обернувшись на звук, я увидел приближающуюся ко мне неизвестную тварь. По виду она напоминала очень большую собаку, совершенно без шерсти, зубы, не помещаясь в пасти, вылезли наружу, верхние клыки были длиной с небольшие ножи. Но самое интересное у неё не было глаз, совсем, на их месте сплошная гладкая шкура. Шкура, кстати, на вид выглядела очень толстой и прочной. Тварь, усиленно нюхая воздух, неуклонно приближалась. Видимо как-то почувствовав, что я остановился, она тоже остановилась, расставив передние лапы и басовито зарычала. Хвост её, тоже совершенно лысый, ожесточённо хлестал по бокам. Затем она медленно двинулась ко мне, не переставая рычать и ещё больше обнажив клыки.

Я быстро выхватил из кобуры пистолет, который убрал, чтобы он не мешал карабкаться через завалы, и стал целиться в голову твари, прямо между несуществующих глаз. Она опять остановилась, подобралась, и явно приготовилась к финальному прыжку. Стараясь унять волнение, я плавно потянул спусковой крючок. Пуля попала почти в то место, куда я целился, но лишь вырвала кусок шкуры у ушла в рикошет. Тварь от удара контузило, она присела на задние лапы и начала трясти головой. Чёрт, ну и броня, не дожидаясь, когда она окончательно очухается, я выстрелил ей в грудь. Не знаю насколько глубоко вошла пуля, но шкуру на груди она пробила, у твари подогнулись передние лапы, и она завалилась на бок, тихо скуля. Больше стрелять я не стал, у меня всего одна обойма, в которой осталось всего шесть патронов.

Не сводя глаз с твари, я начал потихоньку отступать, стараясь не споткнуться. И тут за спиной подбитой твари, я увидел, как во двор входит ещё одна, и ещё… Их было не менее семи-восьми, и они неуклонно приближались, нюхая воздух и шевеля ушами. Стрелять было бесполезно, слишком их много. Даже если на каждую потрачу только одну пулю, в чём я сильно сомневался, мне их всё равно на всех не хватит. Оглядевшись по сторонам, я увидел трансформаторную будку, возле которой росло, почти вплотную большое дерево, похожее на тополь, но какой-то слишком большой, листья как у лопуха, ствол в диаметре не меньше метра. До самой нижней ветки было метра два, можно допрыгнуть.

Не теряя времени, я рванул к нему, твари зарычав, за мной. Отсутствие глаз, нисколько не мешало им обходить препятствия, и развить приличную скорость. Не оглядываясь, я нёсся к тополю, слыша за спиной приближающееся дыхание, расстояние явно сокращалось, причём достаточно быстро. Добежав до дерева, я подпрыгнул, ухватился и вскарабкался на ветку. Ускорение мне придавало шумное дыхание преследователей. Ближайшая ко мне тварь, не останавливаясь, прыгнула следом за мной, и я почувствовал сильный рывок за ногу. Спасло меня от падения только то, что нога уже носком стояла на ветке, а я руками держался за верхнюю ветку, намереваясь на неё взобраться. Не теряя времени, я полез по веткам и оказался на крыше будки, ступив на которую я понял, что рывок за ногу не прошёл бесследно, твари достался каблук от моего ботинка. Жалко, конечно, но главное нога цела. Глянув вниз, я увидел, что звери расположились со всех четырёх сторон, и настроились терпеливо ждать меня.

Подстреленная мною тварь продолжала негромко скулить, оставаясь всё там же. Неожиданно большая часть карауливших меня зверей, потрусили к ней и, добежав, принялись ещё живую рвать её на части, яростно рыча, и толкая друг друга. Первые счастливчики, оторвавшие от своей подруги кусок, вернулись к моему убежищу и принялись с удовольствием поедать ещё дымящееся мясо. А остававшиеся на страже, помчались за своей долей. Вскоре от раненой собаки осталось только пятно крови на земле. Через какое-то время твари расправились со своими кусками, даже кости сгрызли, и принялись кружить вокруг будки, задирая голову вверх. Они яростно хлестали себя по бокам мощными хвостами. От бессилия добраться до вкусного свежего мяса, они накидывались друг на друга, вспыхивали короткие схватки. Шансов у меня не было. Ну что же, застрелиться, мне хватит и одного патрона, я навёл пистолет на ближайшую тварь и тщательно прицелился.

Внезапно крышу накрыла тень, я поднял голову, и стремглав бросился под защиту дерева, по которому забрался на будку. Пробежав по ветке, я обхватил ствол и замер. С неба на меня пикировал огромный дракон. Потеряв меня из вида, он немного скорректировал полёт, и схватил своими лапами с огромными когтями, одну из ожидающих меня тварей. Когти легко проткнули шкуру и глубоко впились в тело, слепой зверь отчаянно завизжал, пытаясь вырваться, но шансов у него уже не было. Когти были такой длины, что практически насквозь пронзили жертву. Взмахнув, огромными перепончатыми крыльями, дракон без особого труда оторвался от земли и взмыл в небо, унося свою добычу. Во время короткой схватки, остальные слепые собаки попрятались под многочисленными обломками зданий, и сейчас внимательно прислушивались, шевеля ушами.

Я потихоньку вернулся на крышу, и далеко не отходя от дерева, оглядел небосвод. За исключением редких облаков небо было пустым, взлетевший дракон у же скрылся за горизонтом. Однако… Какие ещё звери здесь обитают? Посмотрев вниз, я увидел, что осада продолжается, просто твари стали осторожней и стараются не появляться на открытом пространстве. Слезть и убежать, или потихоньку скрыться в соседних зданиях вряд ли получится. Они всё также окружали будку со всех сторон, и расстояния между ними были весьма небольшие, чтобы была хоть призрачная надежда проскользнуть. Солнце палило немилосердно, крыша начала нагреваться. Я присел в тень дерева, здесь было чуть прохладнее, но пить хотелось всё сильнее, в горло как будто песка насыпали. Прошло не менее часа, я наверно задремал, вытянувшись на крыше в полный рост, когда раздался громовой рёв. Не поднимаясь на ноги, я подполз к краю крыши и взглянул в сторону источника звука.

Во двор вошло огромное лохматое существо и двинулось в сторону моего убежища. Ростом оно было не менее двух с половиной метров, покрытое густой тёмной шерстью. Двигалось на коротких задних лапах, иногда наклонялось к земле, опираясь на длинные передние лапы. Морда, насколько я мог разглядеть, напоминала морду гориллы, только клыки торчали наружу, как у саблезубого тигра. Вывернутые наружу ноздри сильно расширялись, существо явно к чему-то принюхивалось. Вообще оно больше походило на снежного человека, как его изображают, чем на обезьяну. Дойдя до места, где я подстрелил слепую собаку, он ненадолго остановился, усиленно нюхая землю, потом громко заревев, двинулся дальше. Тем временем слепые собаки покинули свои убежища, и сбились в кучу на пути нового хищника. Постепенно они перестроились в подобие подковы, охватывая приближающего зверя, и зарычали, хлеща себя по бокам хвостами.

Увидев неожиданное препятствие на своём пути, «снежный человек» остановился и громко заревел, стуча себя кулаком в грудь, маленькие глазки загорелись красным цветом. Но собаки не собирались уступать свою добычу и не покинули строй. Тогда лохматый поднял с земли огромный кусок бетона, и со страшной силой швырнул в стаю. Одну из собак буквально снесло с места, и она уже не смогла подняться жалобно скуля. А он тем временем поднял следующий кусок бетона, и обеими руками бросил в стаю, зацепив сразу двоих. Собаки дрогнули и немного отбежали от своих позиций, а лохматый ещё приблизился, подняв очередную глыбу бетона.

Ну, вот и всё, против этого гиганта у меня нет шансов. Что-то мне подсказывало, что по деревьям он лазит не хуже меня. Я передёрнул затвор пистолета, и, обхватив рукоять обеими руками, стал напряжённо ждать, когда гигант приблизится к дереву. Сделаю пять выстрелов, шестой оставлю для себя, чтобы живым не попасть на зубы этого существа. Отогнав оставшихся собак на приличное расстояние, он, принюхиваясь, направился к дереву, и, подняв глаза, увидел меня. Видимо людей он видел не часто, потому что замер на месте и громко заревел, распаляя себя. Я выстрелил, но пуля лишь слегка коснулась черепа чудовища, вырвав кусок шкуры. Он взревел ещё сильнее и скачками кинулся к дереву. Я быстро выстрелил ещё четыре раза. Не знаю, сколько из них я попал, но гигант лишь немного сбавил скорость и, не переставая реветь, кинулся на дерево. Я отбежал на противоположный край крыши, поднёс пистолет к виску и нажал на курок. Вместо выстрела, раздался металлический щелчок, осечка. Тем временем лохматый гигант уже залез на крышу, выпрямившись во весь свой огромный рост, стуча себя кулаками в грудь и оглушительно ревя, направился ко мне. До меня уже доносилось зловонное дыхание из его широко открытой пасти. В отчаянной попытке я запустил в него бесполезный пистолет, и вдруг голова чудовища разлетелась как зрелый арбуз, а до меня донёсся грохот выстрела. Гигант сделал по инерции ещё шаг и как подкошенный рухнул на крышу прямо мне под ноги.

Я стоял, окаменев, уже попрощавшись с жизнью, а к моим ногам приближалась лужа тёмной крови, вытекающая из того, что осталось от головы гиганта. Внезапно внизу раздались очереди из автоматов и визг. Выйдя из ступора и подскочив к краю крыши, я увидел приближающихся людей в военной форме, которые из автоматов палили по слепым собакам. Их было человек десять, и перевес был явно на их стороне, так как собак накануне изрядно потрепал убитый гигант. Вскоре уцелевшие твари бросились наутёк, а люди остановились возле будки, с интересом разглядывая меня.

— Ну, слезай мил человек, будем знакомиться. Или тебе там понравилось? — нарушил молчание старший из бойцов. На вид ему было лет пятьдесят, крепко сбитый, невысокого роста, лицо простое, но глаза умные, внимательные. Одеты все в военную форму, правда почему-то старого образца, времён Великой Отечественной, без погон и каких-либо знаков различия. На головах, правда, надеты гражданские кепки, разных расцветок, а у старшего вообще шляпа с небольшими полями. Среди них была девушка, одета, как и все в военную форму, аккуратно подогнанную по стройной фигурке, на голове у неё повязан тёмный платок, наподобие банданы. Вооружены они были, под стать форме, пистолетами-пулемётами Шпагина калибром 7,62-мм образца 1941 года. Только у девушки в руках была снайперская винтовка Драгунова с оптическим прицелом ПСО-1. Скорей всего именно её выстрел и разнёс голову лохматому гиганту, который хотел мной пообедать. Встретившись со мной взглядом, она неторопливо закинула за спину своё оружие и поправила на голове платок. Окинув взглядом окрестности, и не увидев ничего подозрительного, я направился к дереву и, спустившись, подошёл к незнакомцам.

— Кто ты, и откуда здесь взялся? — встретил меня вопросом мужик в шляпе. Вблизи его лицо не казалось таким простым. На щеке был старый шрам из трёх глубоких и неровных борозд, явно от чьей-то лапы. Голубые глаза внимательно смотрели на меня из под лохматых бровей.

— Меня зовут, Максим Матросов я обычный инженер-электронщик. Хотите, верьте или нет, но я сюда попал из другого мира. У нас был 1989 год, зима, город Москва, Советский Союз. Меня ударили в подъезде по голове, а очнулся я уже здесь в подвале. Вылез и решил идти в ту сторону, — я махнул рукой. — А потом на меня собаки напали, пришлось на будку залезть, а дальше этот лохматый громила появился, я уже думал мне конец, хотел застрелиться, да пистолет осечку дал, — закончил я свой небольшой рассказ.

— Почему ты решил идти именно в ту сторону? — задал очередной вопрос старший.

— Я поднялся на развалины и увидел в той стороне более целые здания, подумал, что там могу кого-нибудь встретить из людей.

— В вашем мире, что каждый инженер с пистолетом ходит?

— Нет, конечно, но я работал в секретном институте и меня уже один раз похищали враги, пытаясь вывезти за границу. Кроме того я по совместительству капитан КГБ, так что оружие у меня табельное, — я протянул ему свои красные корочки, которые всегда носил с собой.

— Негоже табельное оружие бросать, — проговорил он, рассматривая документ, — Федя, посмотри, — кивнул он молодому бойцу.

— А почему здесь фамилия Непомнящий, а ты говоришь — Матросов, — с прищуром уставился он на меня.

— Это мой псевдоним в том мире, я ведь туда тоже случайно попал из другой реальности из 2018 года.

— Ну, ты даёшь. Ты сам-то себе веришь? Ладно, пойдём на базу, там будем разбираться, Рентген нам поможет. Есть у нас хлопец, который видит человека насквозь, все мысли прочтёт. Не боишься? Если выяснится, что ты не тот за кого себя выдаёшь, назад уже не вернёшься. Так что решай, с нами идёшь или расходимся здесь? — спросил старшой, принимая у Фёдора мой пистолет.

— Я иду с вами, мне нечего скрывать, — твёрдо ответил я.

— Добро, я тебя предупредил, — он несколько раз нажал на курок моего пистолета, направив ствол в землю. Выстрела не последовало. Он вынул патрон и задумчиво осмотрел его.

— Илья, дай ка патрон от «Макарки», — обратился он к мужику с роскошными казацкими усами. Тот молча пошарил в кармане и протянул ему блестящий патрон. Зарядив его в мой пистолет, старшой вновь нажал на курок, грянул выстрел. Сунув ещё дымящийся пистолет за пазуху, он вновь обратился ко мне.

— Повезло тебе парень, патрон бракованный попался. На, держи, — он протянул последний патрон из моего пистолета, — храни его на память. Меня зовут Егором, я командир поискового отряда. Сейчас мы захватим железо, которое бросили, услышав твою стрельбу, и двинем на базу. За пару суток доберёмся, но тебе тоже придётся поработать носильщиком. Не возражаешь?

— Нет, я готов помочь. Ведите.

Он молча махнул рукой и отряд двинулся. Вперёд вышли двое, они быстро оторвались от нас метров на пятьдесят. Вторая двойка, наоборот, задержалась у будки и двинулась в арьергарде, постоянно оглядываясь. Центральная группа охватила кругом своего командира, меня и девушку-снайпера. Видно было, что люди хорошо подготовлены, каждый знает своё место. Пройдя около километра, мы подошли к куче ржавого железа, в основном арматуры и труб. Разобрав железо, двинулись дальше. Несли поклажу все, кроме передней двойки, даже старший взвалил на плечо пучок арматуры, перевязанный шпагатом. Я тоже порядком нагрузился и через двадцать минут понял, что не рассчитал свои силы. Пот заливал глаза, всё-таки было очень жарко, ноги заплетались, ещё и каблука на одном ботинке не было. Спустя час, Егор объявил привал, и я без сил рухнул на потрескавшийся асфальт. Здесь улицы уже не были сплошь завалены обломками зданий, да и сами здания сохранились значительно лучше. В некоторых окнах даже уцелели стёкла. Немного отдышавшись, я сел и спросил Егора.

— Что это за город?

— Москва это, бывшая столица СССР, — негромко ответил он, — а ты думал это Нью-Йорк или Вашингтон?

— А что с ней случилось? — ошарашенно спросил я.

— Американцы нанесли ядерный удар, ещё в ноябре 1962 года.

— А сейчас какой год? — недоверчиво глядя на него спросил я.

— Сейчас июнь 1983 года. Двадцать один год уже прошёл. Фон уже почти нормальный стал, да мы в эпицентр и не лезем, так по окраинам ходим. Ещё немного и из города выйдем, а там, в пригороде у нас схрон оборудован, там и заночуем. Ладно, хватит загорать, — уже громче объявил он, — двигаем дальше, солнце уже через полдень перевалило.

— Ты Максим, немного поделись своей ношей со Стёпой, — он показал на молодого парня богатырского сложения, — а то не дойдёшь. Потом тащить тебя, ещё хуже. Всё, все вопросы потом, дома будешь задавать, когда дойдем и с Рентгеном побеседуем, — добавил он, видя как я, ошарашенно оглядываюсь по сторонам.

Глава 2

Дальнейший переход я помню смутно. Солнце палило по страшному, железо тянуло к земле, одежда насквозь пропиталась потом, даже в ботинках хлюпало. Временами мне казалось, сознание покидало меня, но я не падал, а шёл как робот, на автопилоте иногда выныривая в реальность. Ещё пару раз Егор объявлял привал, и я падал как подкошенный и вырубался уже по-настоящему. В очередной раз, вынырнув в реальность, я заметил, что город закончился, и мы идём по лесной дороге. Несмотря на усталость, я почувствовал, что по лесу идти гораздо легче. Солнце уже не било напрямую по голове, а рассеивалось сквозь кроны деревьев и явно стремилось к закату. Ещё часа через два, уже в сумерках, мы вышли на окраину сгоревшей деревни. Все замерли на краю леса, а передняя двойка осторожно приблизилась к крайнему пепелищу. Походив по развалинам, они махнули нам, и мы цепочкой вышли из леса.

— Идём след в след, слышишь Максим, здесь кругом мины. Шаг в сторону и конец, и другие пострадают, — негромко произнёс Егор.

— Понял, буду внимательнее, — также тихо ответил я, стараясь ступать точно по следам могучего Степана, который шёл впереди меня. Я заметил, что передние бойцы складывают своё железо в кучу на краю пепелища, и, дойдя до этого места, тоже освободился от груза. Зайдя в обгоревшие развалины, я увидел открытую крышку люка, в которую по одному спускались шедшие впереди. Когда подошла моя очередь, я осторожно спустился по лестнице, внизу было довольно светло, горели четыре керосиновые лампы. Помещение было довольно большим подвалом, расположенным под сгоревшим домом. Вдоль стен тянулись сколоченные из досок нары, заваленные всевозможным тряпьём, а посредине помещения стоял длинный стол, оббитый сверху фанерой. В углу стояла газовая плита с красным баллоном.

— Падай сюда, не мельтеши, — показал мне на ближайшие нары Егор, — отдыхай пока, скоро ужинать будем. Я присел на нары и уже через пять минут начал проваливаться в сон, последнее, что я слышал, как старшой распределял дежурства на ночь. Очнулся я от того что кто-то трясёт меня за плечо. С трудом подняв веки, я увидел, что это девушка-снайпер трясёт меня.

— На, поешь, а то завтра вообще сил идти не будет, — она протянула мне алюминиевую чашку с дымящейся гречневой кашей. — Нам завтра ещё почти целый день идти. Съешь, потом чаю налью, — улыбнулась она. Я поблагодарил и, подвинувшись к столу, стал ужинать. Каша показалась мне очень вкусной, с тушёнкой, может оттого, что я целый день не ел, да и вообще последний раз я ел в своём мире, в институтской столовой. Быстро покончив со своей порцией, я выпил кружку душистого чая, явно заваренного на травах, и почувствовал себя намного лучше. Ещё раз, поблагодарив девушку, я вытянулся на нарах и вновь погрузился в сон. На этот раз я проснулся сам, услышав, что люди Егора, встали и собираются к столу — завтракать. Чувствовал я себя вполне нормально, видимо организм за ночь хорошо отдохнул. Подсев к столу я тоже получил кружку душистого чая и миску вчерашней каши. Быстро покончив с завтраком, люди стали вылезать из подвала на воздух. Солнце ещё не взошло, но уже было достаточно светло. После спёртого подвального воздуха, я с наслаждением вдыхал полной грудью свежий аромат близкого леса. Было довольно свежо, я даже поёжился. Опустив крышку подвала, последние вылезшие бойцы, навалили на неё горелых головёшек, всякого мусора и мы опять след в след двинулись в сторону леса, прихватив по дороге железо.

Шли в том же порядке — двое впереди, основная группа и замыкающая двойка. Идти было гораздо легче, чем вчера. Воздух по утреннему прохладный, и лесная дорога мне нравилась гораздо больше, чем заваленные обломками, с растрескавшимся асфальтом, улицы разрушенного города. Через пару часов солнце окончательно поднялось над лесом, стало значительно теплее. Лес жил своей жизнью, щебетали птицы, жужжали насекомые, вдоль дороги порхали цветастые бабочки. Было чувство, что из глубины леса за нами кто-то наблюдает, но не отваживается приближаться к большой группе вооружённых людей.

— Воздух! — неожиданно донеслось от задней двойки и все стремительно бросились под кроны деревьев. Я тоже нырнул под ветки раскидистой ели, оказавшись рядом с Егором и девушкой-снайпером. В небе показался небольшой самолёт, похожий на немецкую «раму» времён Великой Отечественной войны. Он летел на высоте нескольких сот метров и был отлично виден сквозь ветви деревьев. Это был явно беспилотный аппарат, так как его размеры не позволяли поместить лётчика.

— Чей это самолёт, — негромко спросил я, провожая взглядом удаляющийся беспилотник.

— Америкосов конечно, чей же ещё, — проворчал Егор, выбираясь на дорогу, — пошли дальше, на базе поговорим. Отряд выбрался на дорогу и продолжил движение. Ещё пару часов спустя остановились на привал и перекусили сухарями с вяленым мясом. После привала мы свернули с дороги на еле заметную тропу. Идти стало тяжелее, приходилось часто пригибаться под низкими ветвями деревьев, за которые к тому же цеплялся груз на плече. Скорость передвижения отряда заметно упала.

— Стой, кто идёт! — внезапно раздалось из ближайших кустов. Отряд замер на месте, а Егор выкрикнул.

— Свои, отряд Липатова. Пароль — рассвет двадцать девять, отзыв?

— Закат семьдесят один, — донеслось из кустов, и на тропу выбрался коренастый мужик, одетый в маскхалат с нашитыми на него тёмно-зелёными лоскутами ткани. Он забросил на плечо автомат и подошёл к Егору.

— Здорова Егор, как рейд, удачно? — спросил он, протягивая руку. — А это что за гусь? — кивнул он на меня.

— Рейд нормально прошёл, без потерь. Железа неплохо взяли, Архип будет доволен. А это Максим, в городе встретили. Его собаки обложили, да ещё Хозяин объявился. Пришлось пострелять немного, но, в общем, удачно получилось. А кто он и откуда пускай Дед разбирается, я его предупредил, что от нас он может живым не выйти, — ответил Егор, пожимая протянутую ладонь. Мужик хотел ещё поговорить, видно скучно в дозоре, но старшой, повысив голос, чтобы все слышали, произнёс:

— Ладно, двинули, дело к вечеру, а нам ещё к Архипу зайти разгрузиться надо. И отряд вновь зашагал по тропе. Через пару километров вышли к небольшому зимовью, расположенному между двух высоченных сосен. Мы остановились возле него, и тут же дверь распахнулась, вышел здоровенный мужик в кожаном фартуке и чёрных штанах, заправленных в кирзовые сапоги огромного размера. Чёрные длинные волосы были зачёсаны назад и перехвачены шнурком. На грудь спускалась широкая борода.

— Здорова мужики, с чем пожаловали, — заговорил он густым басом, вытирая руки тряпкой.

— И тебе не хворать, Архип. Показывай куда железо слаживать, да мы дальше двинем. Охота уже умыться да отдохнуть после рейда, вымотались как черти, — устало выдохнул командир.

— Да вот сюда к стенке под навес и складывайте, я потом сам отсортирую что куда, — показал здоровяк.

Мы сложили свои ноши и двинулись назад по тропе, через некоторое время, свернув на другую. Пройдя по ней ещё около километра, мы вновь услышали окрик:

— Стой, кто идёт?

Егор обменялся с секретом паролями, и мы сразу же двинулись дальше. Вскоре между деревьями показались землянки, различных размеров. Они не выделялись на фоне леса, и разглядеть их можно было только с близкого расстояния. У ближайшей отряд остановился.

— Всем по домам, завтра отдыхайте, а послезавтра утром приходите на развод. Там Дед чем-нибудь озадачит. А ты, Максим, пойдёшь со мной до начальства, — скомандовал Егор и направился дальше.

Я поплёлся следом, с интересом оглядывая лагерь. Выше человеческого роста между деревьев была натянута маскировочная сетка, особенно где были большие промежутки между кронами деревьев. Разглядеть лагерь с воздуха было практически невозможно. Мы подошли к большой землянке, возле которой к мощной сосне была пристроена небольшая голубятня, в которой курлыкали несколько голубей. Егор постучал и открыл дверь, пропустив меня вперёд.

Я вошёл в землянку и с интересом огляделся. Помещение было достаточно просторным, посредине находился большой стол окружённый лавками. Свет проникал через узкие прямоугольные окна, расположенные под потолком. Некоторые из них были открыты, и в землянке был небольшой, приятный сквознячок. На стене висела большая карта СССР с воткнутыми в неё разноцветными флажками. В стене был проход в соседнее помещение, из которого, раздвинув занавеску, появился кряжистый мужик. Увидев меня, он остановился и пристально уставился на меня. Я тоже молча разглядывал хозяина. Он был совершенно седым, волосы коротко подстрижены. Небольшая аккуратная бородка тоже была седая. Увеличенные толстыми линзами очков на меня смотрели огромные внимательные глаза. Одет он был в клетчатую рубаху, с закатанными рукавами, и форменные офицерские брюки с красными лампасами. На ногах были обычные домашние тапочки в мелкую клетку. На вид ему было далеко за пятьдесят, но чувствовалась выправка бывшего военного и ещё достаточно крепкое здоровье. Наконец, он повернулся к Егору и протянул ему руку.

— Садитесь, — он махнул рукой в сторону стола, — рассказывай Егор, как прошёл рейд, кого привёл. В общем, всё по порядку и во всех подробностях.

Мы с Егором уселись с одной стороны стола, он напротив. Пока старшой во всех подробностях рассказывал про рейд, он его внимательно слушал, изредка задавая уточняющие вопросы. Когда речь зашла о нашей встрече, он перевёл взгляд на меня и с интересом продолжил меня разглядывать. После того как Егор замолчал, повисла напряжённая тишина.

— Ваня, сынок, подойди к нам — внезапно нарушил тишину хозяин, повернувшись в сторону занавески. Из проема появился молодой парень. Бог мой, я взглянул на него и еле сдержал возглас. Тело парня было вполне нормальным, разве что слишком худым, а вот голова… Голова была огромной в два раза больше чем у обычного человека и сильно вытянута вверх. Совершенно лысая, не было также ни бровей, ни ресниц. Глаза несчастного тоже были огромные и сильно выпученные вперёд, уши напротив маленькие и прижаты к черепу. Хотя насчёт черепа у меня возникли большие сомненья, казалось, мозг бедняги видно через бледную кожу и даже как будто оболочка головы шевелится в такт его пульсациям. Дальше разглядывать калеку было неудобно, и я перевёл взгляд на хозяина землянки, рядом с которым он уселся.

— Ну что же молодой человек давайте знакомится, — заговорил старик, не отрывая от меня взгляда. — Меня зовут Сергей Иванович, люди чаще кличут Дедом. Я командир этого партизанского отряда, а это мой внук Иван, его ещё зовут Рентгеном за то, что обмануть его невозможно, он читает мысли человека как открытую книгу. Теперь я хочу услышать твою историю, и не вздумай ничего скрывать это бесполезно.

Я перевёл взгляд на парня и, смотря ему прямо в глаза начал свой рассказ. Рассказывал я с самого начала, со своей родной реальности и своего первого перехода между мирами. За всё время моего повествования, Егор и Ваня не проронили ни слова, Дед иногда задавал уточняющие вопросы, но тоже немного. В землянке начало темнеть, дед встал, зажёг подвешенную к потолку керосиновую лампу и задвинул плотные шторы на окнах. Когда я закончил рассказывать о своих приключениях, он задал мне ещё несколько вопросов и, выслушав ответы, посмотрел на внука:

— Ванюша, сынок, как тебе рассказ нашего гостя?

— Это все, правда, он не соврал ни разу, — не задумываясь, проговорил Рентген.

— Ну что ж очень хорошо, — удовлетворённо сказал Дед. — Теперь хотелось бы узнать, что ты планируешь делать в нашем мире, чем заняться. А может, ты попытаешься вернуться в свой мир?

— Понимаете, я не могу управлять своими перемещениями между мирами. Это оба раза происходило спонтанно, от удара по голове, включался какой-то механизм и я оказывался в новом мире. Хотя я сам никуда не собирался.

— Если хочешь, я могу попытаться научить тебя управлять своим даром, — неожиданно проговорил Иван.

— Ты сможешь сам открывать проход между мирами по своей воле. Правда, я не уверен, что ты будешь попадать в тот мир куда захочешь. Связь между параллельными мирами очень сложный процесс и я не уверен, что он будет подчиняться твоему разуму. Время в них тоже течёт по-разному, поэтому если ты и попадёшь в тот мир, откуда попал к нам, возможно там за это время пройдут многие годы, или даже десятилетия. Не спрашивай, откуда я это знаю. Я не смогу тебе это объяснить, я просто это чувствую. Иногда я вижу во сне эти миры, иногда наяву в моём мозгу возникают разные образы. Поэтому решай сам, если получится, ты сможешь открыть дверь, но где ты окажешься, когда войдёшь, я этого не знаю, — закончил он, сверля меня насквозь своими страшными глазами.

Внезапно я понял, что уже не боюсь его выпуклых, огромных глаз. Чем больше я смотрел в них, тем глубже погружался в их глубину. Мне казалось, что я вижу через них всю бесконечность космоса, всю безграничность человеческого разума. Они завораживали меня. С трудом я перевёл взгляд на Деда и мысленно встряхнул головой, отгоняя видения.

— Нет, пожалуй, я не готов пускаться в новое путешествие, тем, более не зная конца пути, — задумчиво произнёс я.

— Если можно я хотел бы побольше узнать о вашей реальности, что у вас произошло, почему города в руинах, а вы живёте в лесу и прячетесь от американских самолётов.

— Законное требование, — довольно проговорил Дед, — раз ты решил у нас остаться. Ну, слушай.

— До конца 1962 года наши реальности развивались практически одинаково, — начал он свой рассказ. Говорил он долго, до глубокой ночи. Иван уже давно ушёл спать на жилую половину. Егор, тоже клевал носом, подперев голову руками, которые локтями упёр в стол. Я внимательно слушал рассказчика, несмотря на физическую усталость, после похода, сна не было ни в одном глазу. Передо мной раскрывалась вся трагедия этого мира. Как и у нас в 1961 году американцы разместили ядерные ракеты в Турции около города Измир. Пятнадцать ракет средней дальности гарантированно покрывали всю Европейскую часть Советского Союза. Подлётное время было менее десяти минут. Итак, к этому времени США имели значительный перевес в наступательном вооружении. У них было примерно 6000 боеголовок против наших 300. Также как у нас Хрущёв в ответ на это начал размещать ядерные ракеты на Кубе и 14 октября на остров доставили все 40 ракет и большую часть оборудования. Теперь мы тоже могли легко достать до Вашингтона. Разразился Карибский кризис, но, как и у нас, Джон Кеннеди и Никита Хрущёв смогли договориться. И Советский Союз начал демонтировать и вывозить свои ракеты с острова Свободы. Всё, здесь сходство между нашими мирами заканчивалось.

Когда все наши ракеты покинули остров и находились ещё в пути, Соединённые штаты нанесли массированный ядерный удар по территории СССР. Корабли, перевозившие ракеты с острова были потоплены американскими подводными лодками. Все крупные города и промышленные центры СССР, в одно мгновение превратились в руины. По военным частям РВСН был нанесён удар в первую очередь. Девяносто процентов Советских ракет закончило своё существование прямо в шахтах. Наши подводные лодки, имеющие ядерные ракеты, тоже в большинстве своём были атакованы в первые секунды войны. Вообще операция американских военных была очень хорошо спланирована и подготовлена. Несмотря на разные часовые пояса, удар по всем целям был произведён практически одновременно. Но, несмотря на это наши военные всё-таки сумели отстреляться, пока их окончательно не накрыло американским огнём. Конечно, оставшиеся ракеты не смогли нанести серьёзного урона агрессору, тем более большая часть, уцелевших от первого удара Р-7 и Р-16 были нацелены на страны союзники США по блоку НАТО, а менять координаты целей, уже не было времени. Территории Северной Америки достигли всего несколько ракет, и то большая часть из них, была уничтожена силами ПВО, ведь они, в отличие от нас, ждали ответный удар. У США были разрушены лишь пара военных баз, да три второстепенных города, население которых не превышало полумиллиона человек. Больше досталось их союзникам по НАТО. Серьёзно пострадала Западная Германия, Франция, Великобритания. Турция вообще практически перестала существовать как самостоятельное государство. После уничтожения правительства, власть там захватили курды, и началась гражданская война всех против всех.

Ну а Советского Союза больше не существовало. Сразу после нанесения Ядерного удара на непострадавшие и незаражённые территории нашей страны высадился американский десант, а следом и вся регулярная армия. Вскоре к ним присоединились и союзники по НАТО. Все очаги сопротивления были безжалостно подавлены, в том числе и с применением тактического ядерного оружия. Хотя надо признать, что захватчики всё же избегали дальнейшего использования ядерных боеприпасов. Им нужна была незаражённая территория и наши природные ресурсы. Именно поэтому Урал и Сибирь почти не пострадала от ядерной заразы. Были только уничтожены советские воинские подразделения, представляющие угрозу для захватчиков.

Две трети населения страны погибло в ядерном огне, оставшиеся в живых люди были согнаны в огороженные резервации и трудовые лагеря, в которых влачили жалкое существование и медленно вымирали. Захватчикам не нужно было много русских. Они использовали часть специалистов как дешёвую рабочую силу, помогающую им выкачивать из захваченной территории природные богатства: лес, нефть, газ, руду и так далее вплоть до меха пушных зверьков. Остальное население использовалось на тяжёлых полевых работах, вручную обрабатывая землю и вырубая и выкорчёвывая лес, получая за свой каторжный труд только скудное питание, да грубую спецодежду. Кто уже не мог работать от старости или из-за болезней помещались в резервации, где быстро умирали, практически от голода, так как им положена была всего одна миска баланды в день. Рядом с резервациями и трудовыми лагерями были выстроены крематории, по образцу немецких, времён Второй мировой воины, где быстро сжигались все умершие от нечеловеческих условий.

Как грибы, по всей бывшей территории Союза, выросли всевозможные секретные институты, и лаборатории где во имя науки, над бывшими советскими гражданами, проводили нечеловеческие эксперименты. Особенно эти «учёные» любили использовать для своих жутких экспериментов детей. Которых становилось всё меньше, потому что женщины не хотели рожать, обрекая своё чадо на такую жизнь. Рожали в основном женщины, согнанные насильно в многочисленные публичные дома обслуживающие американских специалистов и военных. Там за здоровьем персонала следили и кормили хорошо, но средствами контрацепции пользоваться не разрешали. Несмотря на то, что по естественным причинам, женщины часто выбывали из «рабочего» процесса на какое-то время, данные учреждения продолжали исправно работать, так как желающих попасть туда на работу было много.

Взамен СССР, оккупационные власти создали на территории бывшей Магаданской области Российскую республику, во главе которой стоял президент, из семьи эмигрантов, который до этого жил в США. Правительство этой республики тоже было целиком сформировано из лояльных оккупационным властям граждан, как впрочем, и парламент. У новой республики была даже небольшая армия, вооружённая правда только стрелковым оружием устаревших образцов. Была сильная полиция, большая часть которой, состояла из бывших уголовников, поддерживающих американскую оккупацию. В республике было множество американских советников и бизнесменов, которые усиленно выкачивали богатства этого северного края. А гражданами Российской республики были в основном жители Магаданской области, остальным жителям бывшего СССР, гражданство получить было не просто.

Только доказав полную лояльность США и имея действительно нужную для севера профессию можно было получить вид на жительство, а через пять лет паспорт гражданина республики. Но это опять же если повезёт, так как жизнь простых граждан новой России была не намного лучше жителей Сибири и других территорий бывшего СССР. Они тоже испытывали постоянное чувство голода, получая копейки за свой каторжный труд. Школы остались только начальные, высшие учебные заведения все позакрывали, продолжали работать несколько ПТУ, где за год обучали рабочим специальностям небольшое количество студентов. Детских садов тоже не было, зато было открыто множество публичных домов, в которые любили ходить полицейские.

Удерживать под контролем такую огромную территорию одним американцам было нелегко, и они поделились землями Советского Союза со своими союзниками. Часть европейской территории, включая все прибалтийские республики, Украинскую ССР, сильно пострадавшую Белоруссию, полностью разрушенный и сгоревший в ядерном огне Ленинград они отд

...