Оглавление

Предисловие

Небо вспыхнуло ослепительным светом, озарив город, который в тот миг казался вечным. Взрыв разорвал тишину, и земля содрогнулась, словно сама планета вздохнула от боли. Ударная волна сметала всё на своём пути: здания рушились, улицы обращались в пепел, а воздух наполнился гулом и плачем.

Красноярск, когда-то шумный и живой, превратился в мёртвую пустошь. Города, леса и реки — всё, что ранее окружало человека, стало чужим и опасным. Люди, оказавшиеся в эпицентре, потеряли всё: дома, семьи, прошлое.

Но даже среди руин, в пепле и хаосе, вспыхнула искра надежды. Эта искра заставила тех, кто остался, подняться и бороться. Это история о тех, кто выжил, о тех, кто не сдался, о тех, кто нашёл в себе силы построить новый мир из руин старого.

Добро пожаловать в мир после взрыва — мир, где каждый день становится испытанием, а каждый выбор определяет судьбу.

Глава 1. Взгляд сквозь маску

Тревор шагал по выжженной земле, скрывая лицо под плотной защитной маской. Воздух был отравлен — каждый вдох без фильтра мог оказаться смертельным. В руках он крепко сжимал старый, но надёжный дробовик — единственное, что могло защитить его в этом новом, опасном мире.

Он жил с мамой и папой, но они погибли во время взрыва, изменившего привычный уклад жизни. Его мускулатура — результат долгих лет выживания и постоянных испытаний, которые научили его быстро и ловко передвигаться, избегая мутировавших людей — зомби, бродящих по разрушенным улицам.

Яркие и внимательные глаза Тревора отражали боль утраты и надежду. Он мечтал вернуться в прошлое, к своим родителям, во времена, когда жизнь была иной. Но теперь, здесь, среди пустошей, не осталось общин — каждый выживает сам по себе, и каждый час может стать последним.

Тревор шёл, погружённый в раздумья о жизни, о прошлом и о том, что осталось после катастрофы. Его мысли были тяжёлыми, но наполненными решимостью выжить и найти хоть малую надежду на будущее.

Внезапно его внимание привлекло здание — заброшенный торговый центр, когда-то оживлённая «Планета». Разрушенные витрины и пустые коридоры напоминали о прежней жизни, теперь поглощённой тьмой и забвением.

Решив рискнуть, Тревор направился туда в поисках припасов, надеясь найти еду, воду и, если повезёт, медикаменты — то, что могло спасти ему жизнь.

Глава 2. Тени прошлого

Тревор осторожно вошёл в заброшенный торговый центр «Планета». Пыль и тишина наполняли пустынные коридоры, а обломки и разбросанные вещи красноречиво свидетельствовали о поспешной эвакуации жителей. Свет пробивался сквозь разбитые окна, рисуя причудливые тени на стенах.

Каждое движение Тревора было подчинено инстинктам выживания: он внимательно осматривал прилавки, проверял опустевшие полки, надеясь найти хоть что-то ценное — еду, воду или медикаменты.

Вдруг он уловил тихий звук — лёгкий шорох или движение — и тут же замер, прислушиваясь. В этом мире опасность могла таиться за каждым углом.

В памяти всплыли слова старых друзей: прошлое всегда рядом, и однажды с ним приходится столкнуться лицом к лицу.

Сердце Тревора забилось быстрее — любой звук здесь мог означать смертельную угрозу. Он приготовился к бою, ожидая столкновения с зомби.

Но из тени вышла девушка. Клара — высокая и стройная, с короткими тёмными волосами, слегка растрёпанными ветром. Её светло-зелёные глаза излучали решимость и настороженность. Одежда была практичной и изношенной, с элементами брони, говорившими о её опыте и умении выживать.

Она внимательно смотрела на Тревора, не проявляя агрессии, но не позволяя чувствовать себя в безопасности.

Девушка направила на него пистолет ТТ и строго спросила:

— Что ты здесь делаешь? Это опасная зона, незваных гостей тут не ждут.

Тревор поднял руки, стараясь не провоцировать конфликт, и спокойно ответил:

— Ищу припасы и пытаюсь выжить. Не хочу проблем.

Клара продолжала смотреть на него с подозрением:

— Здесь не место для слабаков. Ты один или с кем-то?

— Я один. Но не ищу ссор. Если хочешь, могу доказать, что не враг.

После короткой паузы Клара немного расслабилась:

— Ладно, — сказала она, опуская оружие, — но будь осторожен. Здесь всё может обернуться смертью.

Тревор слабо улыбнулся:

— Спасибо. Надеюсь, мы сможем помочь друг другу.

Клара сделала шаг ближе, не отводя взгляда:

— Как тебя зовут? — спросила она сдержанно, но с интересом в голосе.

— Тревор, — ответил он, немного улыбаясь, — а тебя?

— Клара, — коротко сказала она. — Сколько ты здесь?

— Несколько дней, — признался Тревор. — Осматриваю район, ищу что-то, что поможет выжить. А ты?

— Я здесь давно. Защищаю свою территорию и контролирую поставки. Не доверяю никому без причины.

Тревор понимающе кивнул:

— Ты одна?

— Да, — ответила она твёрдо. — Но у меня есть укрытие и пара надёжных товарищей. А у тебя?

— Пока один. Но, возможно, ненадолго, — сказал Тревор. — Иногда одному легче, но вместе — надёжнее.

Клара оценивающе посмотрела на него и, кажется, немного смягчилась:

— Может, стоит объединиться. Ты выглядишь тем, с кем стоит иметь дело.

— Я не против, — улыбнулся Тревор. — Вместе легче, да и опасностей меньше.

Их взгляды встретились — в них мелькнула осторожность, но и надежда на новый союз.

— Ладно, — сказала Клара. — Покажи, на что способен. Время покажет, насколько мы подходим друг другу.

Глава 3. Сквозь призму выживания

Серый свет медленно вползал в мёртвые стены «Планеты», преломляясь на пыльных стёклах. Тревор шагал за Кларой, внимательно следя за каждым её движением и краем глаза оглядывая тёмные углы. Здесь тишина была обманчива — она ежеминутно тревожила мысли и натягивала нервы до дрожи.

— Держись рядом, — тихо бросила Клара, указывая на разрушенный эскалатор. — Там внизу торговые закрома. Иногда попадается что-то дельное, но чаще — неприятные сюрпризы.

Тревор кивнул и крепче сжал рукоять ружья. Ушедший мир отзывался эхом в каждом ржавом поручне, в забытых игрушках, в зеркале, покрытом сетью трещин и пыли. Прошлое всё равно держалось на тонкой нити — едва ощутимой, почти болезненной.

На нижнем уровне запах сырости и затхлости усилился. Пол был усыпан битым кафелем, разбросанными сумками и давно просроченными консервами. По полу тянулись мутные следы — совсем недавно здесь кто-то, или что-то, прошло. Клара внимательно осмотрела пол, пригнувшись, чтобы разглядеть цепочку отпечатков.

— Здесь кто-то был. Недавно. — Она говорила спокойно, но Тревор уловил в её голосе напряжённость. — Такие следы не оставляют звери… Это люди. Или хуже.

Он сдержал тяжёлый вздох. В этом мире бывшие люди нередко были опаснее зверей — мутации и отчаяние стирали с лиц последние черты человечности.

— Долго внизу не задерживаемся. Проверим аптечный отдел — и уходим, — быстро скомандовала Клара.

Они передвигались осторожно, проверяя всё вокруг — тёмные закутки, мусор, пустые витрины. Пару раз Тревору казалось, что в глубине доносится хриплый выдох или шарканье, но, оглянувшись, он видел только развалины.

В аптечном отделе уцелели несколько перевязочных бинтов, пара пузырьков зелёнки, ножницы и упаковка антибиотиков с надкусанным углом. Клара собрала всё найденное в небольшой рюкзак и удовлетворённо кивнула.

Вдруг сверху донёсся едва различимый стук. Оба замерли: Тревор инстинктивно поднял дробовик, Клара метнула взгляд к бетонному потолку.

— Быстрее, — её голос стал резким.

Они бросились к аварийной лестнице. Позади раздался хриплый вопль, сдавленный и неестественный — так не кричат люди; так рычит голод и безумие. Эхо металось по коридорам, умножаясь, будто погоня уже началась.

На выходе из торгового центра Клара сбилась с шага, выронив на пол бутылку с водой. Её ступни с глухим стуком зацепились за обломки плитки. Тревор подхватил её:

— Всё нормально?

— Да, — зло выдохнула девушка, поднимая бутылку. — Просто устала.

Снаружи воздух казался даже чище, чем внутри мёртвой «Планеты». Тревор остановился на мгновение: его сердце колотилось, но страх сменился решимостью.

Клара внимательно посмотрела на него:

— Ты неплохой напарник, — произнесла она чуть мягче, чем раньше. — Видишь, вместе всё-таки проще.

Они двинулись прочь от здания, оставляя за собой гулкую тень прошлого. Над руинами загорались первые звёзды. В эту ночь их союз казался единственно правильной дорогой среди опустевших улиц.

Глава 4. Укрытие

Тревор и Клара двигались по запутанным улочкам, минуя остовы сгоревших машин и пробитые бетонные стены. Ночь опускалась на город вязким покрывалом, затягивая звёзды мутным дымом далёких пожарищ. Даже воздух, казалось, становился плотнее — тяжёлый, глухой, пропитанный горькой гарью.

Когда они добрались до убежища, город уже окончательно притих, и в тени можно было различить только призрачные очертания развалин. Клара уверенно провела Тревора через полуобвалившийся подъезд и дальше по бетонному коридору, где каждый шаг отдавался глухим эхом.

За массивной стальной дверью скрывалось нечто большее, чем просто помещение — это был оазис в пустоши. Здесь пахло сыростью, железом и чем-то ещё… тёплым и живым. Вдоль стены стояли старые матрацы, трофейные рюкзаки, остатки еды. Скудный свет исходил от связки самодельных аккумуляторов, подключённых к гирлянде лампочек.

В прихожей Тревора встретили две фигуры. Первый — парень лет двадцати, высокий и угловатый, с короткими русыми волосами и сдержанным взглядом. Его пальцы привычно проверяли ремень с ножом и патронами, но жест этот был скорее тревожным, чем агрессивным — свидетельство постоянной настороженности.

— Это Артём, — коротко представила его Клара. — Он почти с самого начала здесь, отвечает за безопасность и связь.

Артём кивнул, оценивая нового гостя взглядом, в котором сквозила не только усталость, но и опыт — взгляд человека, не раз сталкивавшегося с опасностью лицом к лицу.

Второй была девушка лет девятнадцати: невысокая, с тонкими чертами и светлой кожей; на правой щеке у неё тянулся свежий, уже стягивающийся шрам. Волосы были забраны в грубую косу, и держалась она настороженно, но без явной враждебности.

— А это Ира, — добавила Клара. — Она хорошо лечит раны, знает, как обращаться с травами и аптечкой.

Ира лишь коротко взглянула на Тревора: её взгляд быстро окинул его плечи, оценивая состояние одежды и возможные повреждения, будто врач, вынужденный работать на бегу.

Завершая формальное знакомство, Клара чуть смягчилась; в её голосе прозвучала усталость с примесью печали:

— Здесь не принято болтать лишнего. Но если хочешь выжить — учиться придётся быстро.

Тревор оглядел комнату, почувствовав, как тяжесть одиночества постепенно ослабевает. Впереди — испытание доверием и временем, но впервые за долгое время он ощутил себя не просто чужаком, а частью чего-то хрупкого и настоящего.

В убежище сгущалась тишина, на грани которой можно было различить надежду — не кричащую, не яркую, но по-настоящему живую.

Глава 5. «Может, есть выход»

В убежище царила напряжённая тишина. Лишь слабое потрескивание фонаря и осторожные шаги раздавались под низкими бетонными перекрытиями. Все расселись по разным углам комнаты, каждый — с частью найденных припасов.

Клара первой нарушила молчание, обращаясь ко всем:

— Слышали о лагере в Москве? Говорят, там настоящее убежище, не просто очередная стая бродяг.

Артём поднял голову и недоверчиво покосился:

— Про тот самый лагерь? Говорят, оттуда сигналы идут — будто у них своё радио, свои склады.

Ира тихо вздохнула, перебирая край бинта на запястье:

— Я слышала, что у них есть вода. Настоящая, очищенная вода. И медикаменты… Всё, чего мы месяцами не можем найти. Даже детей якобы принимают под защиту.

Тревор задумчиво провёл ладонью по лицу и взглянул на Артёма:

— Вообще, есть смысл верить этим слухам? До Москвы путь опасный. Сколько уже таких историй было, а оказывалось — ловушки или смертники…

Клара покачала головой, её голос стал твёрже:

— Всё может оказаться ловушкой, Тревор. Но этот сигнал мы ловили сами — короткие передачи с просьбой о помощи, частота повторяется по расписанию уже неделю. Если там действительно есть шанс… может, стоит рискнуть?

Артём хмыкнул, привычно царапая рукоять ножа:

— Путь туда — через настоящий ад. Кто-то из наших пробовал идти на запад, но никто не вернулся. Не говоря уже о мутантах, мародёрах и опасных зонах.

Ира подняла взгляд, её голос был полон усталой надежды:

— Мы либо остаёмся тут, пока всё не закончится… либо попробуем. Должны же были остаться живые, способные держать слово.

Тревор обвёл всех взглядом:

— Если решим идти, надо подготовиться. Собрать всё, что сможем унести, изучить маршрут. У меня припасов на пару дней, только если с патронами повезёт.

Артём усмехнулся:

— У всех только на пару дней чего-то хватит. Но если пойдём — у нас хотя бы цель появится. Лучше, чем просто гнить тут.

Клара посмотрела на каждого по очереди:

— Я готова попытаться. Кто пойдёт со мной — решайте сами. Только не обманывайте себя: обратно дороги уже не будет.

Над убежищем сгущалась ночь. Стук ветра за стенами напоминал о зыбкости мира, где даже надежда — это риск.

Повисла тишина. Каждый ставил для себя точку, но что-то огненное, едва заметная искра в глазах, вдруг объединяло их в новую связку судьбы.

В убежище окончательно воцарилась тишина. Отголоски трудного дня затихли, уставшие тела погрузились в хрупкий сон. По заведённому порядку, ночью один из них должен был нести дежурство у выхода — привычка выживших, спасавшая не раз.

В эту ночь Клара без лишних слов назначила дозорным Тревора. Это было и испытанием, и жестом доверия — дать ему возможность показать себя в одиночестве, за пределами надёжного света.

Тревор медленно поднялся с лежанки, осторожно взял ружьё и занял место у проржавевшей двери, ведущей в лестничный пролёт. За стеной пульсировала ночь: чужая и напряжённая, всё ещё пахнущая гарью и опасностью.

Он вслушивался в окружающую тьму: сквозняк выл в разбитых оконных рамах, где-то на улице что-то металлическое царапало асфальт — возможно, крыса, а может, мародёр в поисках лёгкой добычи. Свет фонаря ложился дрожащей полосой на бетон, выхватывая призрачные отблески стёкол.

Тревор ощущал, как одиночество медленно проникает под кожу, холодя сильнее любого ветра. К прежней тревоге примешивались новая ответственность и почти забытое, обжигающее чувство значимости — он должен не только выжить, но и оправдать доверие.

Сквозь приоткрытое окно доносились едва различимые звуки: всплеск воды в разрушенной канаве, далекий лай, скрип старых конструкций. Со стороны пустыря порой налетал порывистый ветер, неся с собой кисловатый запах гари и тревоги.