Оглавление

Когда на голову, не переставая, валятся разнообразные проблемы, так и хочется завопить во всё горло: «Да сколько можно-то? И за что? Почему мне всё это достаётся?!». Но Саша не позволяет себе такой слабости, ведь она знает: всё, что нас не убивает, делает нас сильнее.

В очередной раз ей приходится забыть о мирной жизни и… И снова бороться за собственного мужа, параллельно решая ещё и проблему Хроносов. А ведь при этом надо умудриться ещё и родного сына воспитать! Одним словом — дел просто невпроворот. Но Сашенька решала и не такие задачи. Она обязательно утрясёт проблемы с Александром, поможет всемогущим, вырастит собственного сынулю прекрасным парнем! И всё это сделает, как всегда, в своей неповторимой манере. Саша справится, она помнит: всё, что нас не убивает — делает большую ошибку! Значит, мироздание само напросилось!

Глава первая. Ох уж эти родственнички!

— Мама, я тебе в последний раз повторяю: решение окончательное и обжалованию не подлежит.

— Но…

— Мама!

— Хорошо-хорошо. Однако я не понимаю: зачем вы тащите с собой Мишу?

— Мама, я же уже объяснила: Александр не видел нас целый месяц. Естественно нам хочется провести время исключительно в кругу своей семьи, без посторонних. Отдохнуть, пообщаться. Ведь мы раньше никогда так надолго не расставались.

— Мы, между прочим, тоже твоего мужа месяц не видели, но подобного желания почему-то не испытываем.

— Ну ещё чего не хватало! Мама, ну что ты у меня такая подозрительная? Что может быть такого страшного в нашем желании отдохнуть вместе, всей своей семьёй?

— Не знаю, но уже предчувствую неприятности.

— К счастью, ты не Ванга.

— Но моё материнское сердце чувствует: что-то не так.

Если бы сердце! Совершенно точно в маме говорят отголоски дара эмпатии, которым она, слава всем Хроносам, не владеет в полной мере. И она совершенно справедливо волнуется и подозревает: я действительно в некоторой степени скрываю от неё правду. Но нельзя же ей рассказывать о том, что мы собрались искать потомков всемогущих, которые могли бы занять их место! Мамочка меня точно тогда в дурдом отправит.

— Хоть бы Майкла оставили у нас. Чего его с собой таскать-то?

— А ничего, что это наш сын вообще-то?

— Но ты сама только недавно говорила о том, что малышу вредны дальняя дорога, акклиматизация…

— Мам, мы не на другой материк смываемся. А всего лишь на юг нашей необъятной родины. Там сейчас не сильно теплее, чем у нас, хотя некорректно сравнивать Сибирь и Сочи… Но всё-таки.

На самом деле Майкл будет отправлен к Эригоне и Антею, но маме совершенно необязательно об этом знать. Как и о том, что её обожаемый внук внезапно заполучил огромную силу, с которой только учится справляться. Браслет, сделанный сынишке Даниилом, в этом не очень помогает. Всё-таки рассчитан он на другой уровень силы. Всемогущий срочно придумывает новый способ сдержать возросшую энергию нашего мальчика, а мы с Александром так же срочно учимся быть родителями гениального по всем параметрам ребёнка.

Гениальный же ребёнок за прошедшую неделю едва не устроил Армагеддон локального масштаба, подчинил себе воду в ванной, заставив её разойтись к «берегам» (он не очень любит мыться больше одного раза в день), поджёг снег и чуть не превратил родного дедушку в хомяка. Точнее, он это сделал, но мы вовремя спохватились, и успели вернуть моему отцу нормальный вид, стерев при этом отрезок памяти о его пребывании в виде грызуна.

И поэтому совесть просто не позволила мне скинуть Майкла на родителей: мало ли что он сотворит с ними. Правда, мелькнула соблазнительная идея доверить сына его дядюшке — авось, посидит Женька в хомячьей шкуре, подобрее станет, и не будет к нам со своей слежкой привязываться. Но кто же тогда за мальчиком присмотрит? Поэтому было решено доставить ребёнка к родителям Саши, предварительно отыскав способ его утихомирить. Антей и Эригона не испугались перспективы присмотра за обожаемым внуком. Свёкор даже обрадовался возросшей силе мальчика и заявил нам, что после одного сына, агента Хроносов и другого сына, ботаника и бабника в одном флаконе, ему гениальный и могущественный внук вовсе не страшен. Что же, надеюсь, он осознаёт, чем ему грозит пребывание Майкла… Утешает то, что рядом на подхвате Гигия, с её железной рукой и Иксион, пока ещё не отбывший на Эдем. Вообще паренёк уже собирался улететь к дроди, но, узнав, что его любимый племянник на некоторое время заглянет в гости, решил остаться и помочь родителям.

Естественно, моей матери действительно лучше не знать о том, что Майкл будет находиться у других бабушки и дедушки, иначе возникнут новые вопросы. Впрочем, их и так меньше не стало.

— А что Александр думает с работой делать? — вопросила мать. — Месяц был в отпуске, неделю поработал, и снова в отпуск? Кто же ему позволит?

— Мама, во-первых, Саша начальник своей лаборатории. А во-вторых, он может взять что-то вроде научного отпуска для работы над какими-то там изысканиями, по которым он напишет соответствующий трактат.

— Но ведь он ничего не напишет!

— Почему? Он у меня трудоголик, и в отпуске прекрасно успеет всё написать. Для него работа — ещё один отдых.

В том, что к окончанию нашего отдыха у Алекса и правда будет готова научная работа, я нисколько не сомневалась. Ведь написанием её, как всегда, займёмся мы с Даниилом. Саша выдаст нам все исходные данные, всемогущий просто отроет свои исследования на ту же тему (всё, что изучается Сашкиным институтом сейчас, он уже написал ещё в своей жизни до вечности), а я их адаптирую для нашего времени. Не надо думать после этого, что мой муж лентяй, который выезжает за счёт жены и своего далёкого предка. Просто все исследования Дана он в своё время уже прочитал, и ими проникся. Да и смысла изобретать велосипед мы не видим. Так почему бы не воспользоваться тем, что уже есть? И науку вперёд двинем, и время сэкономим. Ну а по поводу того, под чьим именем работа увидит свет… Все мы лишены тщеславия, поэтому нам всё равно.

— А кто же за лабораторией присмотрит, пока твой начальничек прохлаждаться будет? — всё не желала успокаиваться мама.

— Он не мой начальник. Ещё чего не хватало. А присмотрит… Да Женька присмотрит! В конце концов, зря он, что ли, место заместителя начальника лаборатории занимает?

Это мы с мужем тоже обговорили и обдумали. В отношении Жени наш коварный план состоял в том, чтобы братец временно отстал от нашей семьи со своей слежкой. Посидит месячишко на месте начальника, покрутится-побегает, потратит силы на благое дело и, возможно, перестанет нас донимать. Шаг рискованный, но всё-таки Евгений хороший работник и талантливый управленец. Глядишь и оценит вышестоящее начальство его таланты, засунет куда-нибудь в другой отдел, подальше от моего мужа. И нам на пользу, и Жене хорошо. А то сороковник скоро, а он всё в замах и в замах. Нет, я ничего против не имею, но, кажется, сам Евгений подобным положением дел не слишком доволен.

— Ох, не знаю. — вздохнула мать. — Всё-таки мне это не слишком нравится. Чувствую, добром ваш отдых не кончится.

— Мама, не надо каркать. Ты просто периодически заглядывай ко мне, и цветы поливай. Ладно?

— Ладно. Ой, а можно я у тебя Пупсика подержу?

— Кто такой Пупсик? Мама, ты на старости лет решилась на адюльтер?! — возмутилась я.

В моей голове сразу же, достаточно гнусным образом, заржал Даниил. Я мысленно показала ему кулак, и выжидающе посмотрела на мать.

— Что значит «на старости лет»?! Я ещё не развалина! — немедленно отреагировала матушка.

— То есть, заявление о старости возмутило тебя больше, чем предположение о любовнике? Логика.

— Просто я решила не обращать внимания на сказанную тобой глупость. А Пупсик — это всего лишь британец…

— Обалдеть. Мам, тебе для интрижек русских мужиков мало?!

— Котёнок британской породы! У твоего отца, если ты помнишь, через полтора месяца день рождения. И я решила подарить ему котёнка: он же любит кошек! Пупсику сейчас месяц с небольшим, заводчица обещала придержать его до назначенного срока. Но я подумала, что, возможно, если ты уезжаешь, я могла бы временно пожить у тебя, и Пупсик успел бы привыкнуть к новым хозяевам. Тем более отец в командировку уезжает, новое направление осваивать собрался…

Я, если честно, впервые слышала о том, что отец любит кошек. Зато сразу вспомнила, что мама их обожает, и не раз собиралась завести «малюсенького когтистого лапочку».

— Так, мать, два вопроса. Первый: ты пошто животину так обидела, в смысле, назвала? И второй: а дома тебе не поживётся, пока папа в командировке?

— Саша, ну что ты как следователь? И чем тебе не нравится имя? Вообще полная его кличка звучит так: Патрик Уэльский Перфект Сэйнт. Удачно сокращается до Пупса.

Я уже от всей души соболезновала коту. Мало того, что он станет жить у моей мамы, так ещё и с именами повезло. И с официальным, и с сокращением.

— Ну а жить дома с котом я не смогу: вернётся твой отец и обязательно почувствует, что тут побывала живность. Мужчины всегда чувствует других котов.

На мой взгляд, это совершенная глупость Ну папа же не является котом!

— И потом. — неслась дальше на лихом коне мысли мать. — Отец вернётся через месяц, а где бедному Пупсику жить ещё две недели?

— Ну мы-то тоже вернёмся через месяц!

— Вот с вами он две недели и поживёт! — сказала, как отрубила, мать.

Потом, наверное, чтобы вызвать мою жалость к несчастной скотинке, достала телефон, и принялась показывать фотографии котёнка. Но мне его уже было жалко, поэтому, поскрипев для порядка зубами, я своё согласие дала. Да пусть хоть слона к нам приводит, лишь бы больше с расспросами не приставала. Правда, я всё же не удержалась от замечания:

— А когда я в детстве захотела котёнка, ты мне не разрешила!

— У Жени аллергия ведь на кошек. А котёнка ты теперь и сама можешь себе завести.

— Да даже если я сейчас сто котят заведу — в детстве у меня всё равно котёнка не было. И, если честно, я впервые слышу о Женькиной аллергии. Сдаётся мне, что он тоже о ней даже не подозревает.

Мать сделала вид, что последние мои слова прошли мимо её ушей. Ох уж эти родственнички!

«Родственники — это наше наказание за предыдущие жизни!» — назидательно заметил Даниил.

«Что же такого натворила я в прошлом своём воплощении?!» — мысленно ужаснулась я.

«Что мне неведомо — то мне неведомо» — отозвался всемогущий.

Но, почему-то мне показалось, что он слегка лукавит.

— Хорошо. — посмотрела я на мать. — Пусть твой Пупсик, бедное животное, живёт у нас сколько потребуется, но не больше двух месяцев.

— Даже меньше! — обрадовалась мама.

— Тем более.

— Но ты, всё-таки не думай, что своим согласием тебе удалось усыпить мою бдительность.

«Она что, тоже потихоньку становится телепатом и эмпатом?» — поинтересовалась я у Дана.

«Она мать! И это всё объясняет!» — с пафосом ответил мне учёный.

— Хорошо, мама. Как скажешь…

— И звони мне каждый день.

— На звонках разорюсь.

— Ничего страшного. У тебя муж миллионер.

— Мама, ты весьма преувеличиваешь его финансовые возможности. И звонить тебе я буду раз в неделю. Чаще незачем.

Мать вроде бы собралась поспорить со мной, но вовремя вспомнила о котёнке с незавидным именем, и решила промолчать. И правильно. Я ведь хозяйка своему слову: захочу — дам. Захочу — возьму обратно.

Глава вторая. Пророчество

— Всё забыли, ничего не взяли? — осмотрела я дом.

— Всё взяли. — улыбнулся Саша и показал на наш скромный багаж.

Скромный багаж измерялся тремя чемоданами и одной спортивной сумкой. Чемоданы, вместе с Майклом, предполагалось оставить у родителей Алекса, а в сумке было всё необходимое для нашего путешествия.

— Где хрюндель? — поинтересовалась я, бдительно оглядываясь.

Послышался топоток маленьких ножек и в комнату влетел сын. Я задумчиво посмотрела на кольчужку, которую с некоторых пор он носил на постоянной основе. Данная кольчуга — недавнее изобретение нашего дорогого учёного. Так как браслет более не в силах сдерживать напор энергии мальчугана, пришлось потрудиться над созданием более мощной защиты для него, и для всех окружающих одновременно.

Кольчужка оказалось лёгкой, почти невесомой, и снимать её Майкл даже не порывался. Она, подобно крепкой сетке, окутывала сосредоточие его силы, удерживая её, и не давая выражаться в не слишком приятных для нас проявлениях.

Кольчуга будет служить нашему мальчику верой и правдой очень недолго: всего-то каких-то полгода. Потом придётся делать новую. Но, как объяснил Даниил, лучше не ограничивать Майкла в его силе в дальнейшем. Рано или поздно не останется способа её сдержать, поэтому лучше начать его учить управляться с собственной магией как можно раньше. Этим мы и собираемся заняться, как только найдём Хроносам преемников. Так что даже срок в полгода будет большим, но Дан, на всякий случай, сделал кольчугу с запасом.

— Я готов. — проинформировал нас сын, становясь рядом со мной, и пытаясь засунуть в карман комбинезона носок.

— Зачем тебе носок? — удивились мы.

— Там пистолет! — кроха продемонстрировал водяной пистолетик, и засунул его обратно в деталь гардероба.

— Весь в деда. — покачала я головой, и подняла глаза к потолку. — Эй вы там, наверху!

— А ну цыц! — раздалось оттуда, и мы тут же очутились у этрусков.

Поприветствовав всех родственников и, поручив их заботам сына и мужа, я прошла в комнату, которую предстоит занимать Майклу. Следует обустроить тут всё, чтобы было удобно и крохе, и Эригоне. Последняя присоединилась ко мне через некоторое время. Минут пять мы раскладывали вещи малыша молча, потом я, не выдержав, обратилась к свекрови.

— Да не волнуйся ты. Мацтиконы к нам больше не сунутся, всемогущие за нами проследят. Ну и я, как никак, чего-нибудь да стою.

— Матери свойственно волноваться. — улыбнулась подруга. — Но я, на самом деле, боюсь куда меньше, так как понимаю, что вдвоём вы и правда рискуете не так сильно, как по одиночке.

— Никакого риска. Всё будет просто прекрасно.

— Саша, а что если вам не удастся найти подходящих людей?

— Такого быть не может. — уверенно заявила я. — Мы обязательно найдём тех, кто подойдёт Хроносам.

— Знаешь… Ты давно уже стала мне как сестра, поэтому давай начистоту. Я случайно услышала ваш с сыном разговор. Ну, когда ты попросила Майкла воспользоваться прибором для измерения энергии…

Я кивнула, припомнив тот разговор. Ничего странного или подозрительного в том, что Эригона его услышала, не было: мы сидели в саду, как раз под кухонным окном. Но, так как от родных мы не прячемся, и в тот раз не имело смысла искать укромное местечко. Да и секрета особого в нашем разговоре не было.

После того, как Майкл выяснил, что моей энергии хватило бы для того, чтобы «наследовать трон Хроносов», мне захотелось выяснить, насколько Александр подходит для этой цели. Долго сына упрашивать не пришлось, и он с радостью опробовал аппарат Даниила на собственном папе.

Вот только пользы никакой в этом не было. Энергоизмеритель оповестил нас о том, что «должного уровня концентрации энергии не обнаружено». Если честно, я пока не понимаю, что это значит. А спрашивать у Дана вряд ли стоит: наверняка учёный рассердится из-за того, что мы его не послушались и всё-таки решили узнать наш уровень энергии. А расстраивать и сердить всемогущего мне не слишком хочется.

После того, как нам стали известны показания прибора, мы ещё некоторое время порассуждали о том, что, возможно, это вовсе не свидетельствует о том, что Александр вовсе не подходит. И всерьёз подумали, что, может быть, и не пришлось бы никого искать, если бы не упорное нежелание Дана оставлять вневременность на нас.

Вспомнив о разговоре, я кивнула свекрови.

— Саша, я подумала… Если вы действительно подходите, может, и правда не стоит никого искать? Так будет гораздо безопаснее для вас и легче для всех.

— Я этот вопрос как-то поднимала. Но Дан не хочет видеть нас своими преемниками. Он боится, что вынуждает нас делать этот выбор, не хочет, чтобы мы лишились обычной жизни…

— Но ему в любом случае придётся так поступить в отношении кого-либо из его потомков.

— Согласна. Поэтому он и ищет тех, кто точно сможет уйти во вневременность без потерь. Наверное, мы не подходим по данному критерию.

— Я вообще не представляю, кто может ему в этом случае подойти?

— Это нам и предстоит выяснить.

— Хорошо. Но ты знай: в любом случае мы поддержим каждое ваше решение, и поможем по мере сил.

— Спасибо. — обняла я подругу. — Это очень ценно.

Продолжить разговор нам помешал Майкл, галопом пригарцевавший в комнату. Я обвела помещение рукой.

— Ну что? Тебе нравится такая комната?

Сын огляделся, и пожал плечами. Затем вдруг нахмурился.

— Я хочу полетать с вами.

— Ну сына… Это ведь не игрушки. Нам предстоит сделать одно очень важное дело. И, чем скорее мы выполним свою миссию, тем быстрее вернёмся домой. Понимаешь?

— Вы снова во что-нибудь вляпаетесь. — как-то совершенно по-взрослому вздохнул гениальный ребёнок.

— Похоже, сын неплохо успел изучить своих родителей. — рассмеялась Эригона.

— Ага. Да он и сам такой же.

— Вы вернётесь к моему дню? — распахнул глаза кроха.

Несмотря на то, что сын наш родился 29 феврала, день рождения его мы собрались праздновать каждый год — вне зависимости от того, что нам говорит по этому поводу календарь. Вот только в этом году, придётся поздравлять малыша 1 марта. Впрочем, какая разница, когда? Если рассуждать логически, вроде бы день правильный.

— Конечно! И, даже если мы не сможем к тому времени завершить наше дело, уж на твой-то день рождения мы, естественно, выберемся.

— Тогда ладно. Ты, мама, только не теряй больше папу, ладно?

— Ни на шаг его от себя не отпущу. — улыбнулась я.

— Да я и сам не уйду. — в дверях нарисовался Алекс. — Разве можно уйти от нашей мамы?

Сына, судя по его виду, наши заверения не убедили. Посмотрев на папу, он огорчённо покачал головой, и умчался куда-то по своим делам.

Эригона и Александр не обратили на это никакого внимания, и начали обсуждать программу-минимум на день. Было решено, что к Хроносам мы отправимся с утра.

А вот я насторожилась. Уже давно, даже до того, как Майкл забрал себе силу Валентина (или она выбрала его себе в хозяева), я начала замечать, что сынок отличается редкостной интуицией и, особо не напрягаясь, может в какой-то степени предсказать будущее. Достаточно было вспомнить, как он почувствовал беду, случившуюся с Даниилом, когда у того застыла энергия. Или то, что Алекс попал в плен к мацтиконам. Майкл узнал об этом за секунды до меня, а ведь нас с Сашей тогда связывал обряд…

Сын предсказал и моё решение в случае провала остаться рядом с мужем. Одним словом, он действительно знает о нас даже больше, чем мы сами. Поэтому к пророчествам малыша, даже самым нелепым на первый взгляд, просто необходимо прислушиваться!

Сына я обнаружила в саду, на качелях. Неподалёку спал в шезлонге Антей. Метрах в трёх была видна загорелая спина Иксиона. Паренёк, согнувшись известной буквой, ползал по грядкам. Майкл был под надёжным присмотром.

Присев на корточки, я заглянула в глаза крохе.

— Сын, почему ты решил, что я потеряю папу? Ты что-то такое почувствовал или увидел?

Майкл, поёрзав на качелях, задумчиво посмотрел на меня. В очередной раз я поразилась тому, насколько взрослым иногда бывает его взгляд. Это я стала замечать после того, как сын увеличил свою силу. Иногда создавалось ощущение, будто в нём, вместе с энергией, поселилась и душа Валентина.

— Легко потерять того, кто теряет себя. — проговорил сынок. — Если ты не знаешь, кем являешься, ты не можешь удержать тех, кто уходит от себя. Сколько ни держи, как не удерживай, достаточно одного только дуновения ветра — и он улетит. Для того, чтобы найти его, надо найти себя.

Я удивлённо потрясла головой. До этого момента Майкл никогда не говорил столь сложными и длинными предложениями. Нет, он у меня, конечно, гениальный малый, но не настолько! И что значит это, с позволения сказать, пророчество? Я предприняла ещё одну попытку:

— Сын…

Но взгляд Майкла вдруг опять изменился и кроха, спрыгнув с качелей, погнался за порхавшей тут же бабочкой. Всё понятно: «приход» закончился, и мой сын снова обычный ребёнок. Ох, хоть карауль его теперь… Нет, я лучше с Даниилом поговорю на тему предсказаний моего сына. Я готова быть матерью гениального ребёнка, но о том, что этот ребёнок ещё и реинкарнацией Нострадамуса окажется, меня никто не предупреждал!

С улицы раздался перезвон колокольчиков — это на дойку повели стадо коров. Рядом сонно гудел невидимый шмель, и сладко посапывал Антей. Иксион, напевая себе под нос «Мне дали имя Борсалино» (умудрилась же я заразить его любовью к музыке моего времени!), возился с сонным чертополохом. Я, чувствуя, как дремота мягкими лапками давит на глаза, устроилась на свободном лежаке.

Не скажу, что у меня имелось слишком много времени для сна. Надо поговорить с Даниилом, окончательно собраться в дорогу, и приготовить всё необходимое, пополнить запасы в оружейной Антея. Но всё это прекрасно может подождать некоторое время, а вот сон, судя по моему состоянию — нет.

Да, я поговорю с Даном, но уже завтра. И собраться недолго. Нам вообще собраться, как любит говорить Саша, только подпоясаться. Всё нужное уже есть. А значит, пока что можно подремать в меру своих сил и возможностей. Ведь совсем скоро нам предстоит напряжённый поиск потомков Хроносов. Стоит отдохнуть перед этим, пока всё спокойно. Эригона и Алекс в доме, Майкл в поле моего зрения: вон он, общается с единорогом. Стоп, откуда у этрусков единорог? Впрочем, это не важно, и мне совершенно не хочется сейчас бороться со сном, дабы прояснить этот вопрос.

Однако странно: почему Иксик сам не заснул, работая со своим чертополохом? Впрочем, это мне тоже не интересно, так как я уже нахожусь на полпути к Морфею, и не хочу прерывать путешествие в страну снов.

Глава третья. Несбывшаяся жизнь

— Ты знаешь, как горько бывает наблюдать за теми, чьей жизни не удалось сбыться? — поинтересовался у меня Даниил.

— Это как?

Я покрутила головой по сторонам. Снова во сне меня занесло в какое-то непонятное место. Если верить глазам и ощущениям, я находилась на заднем дворе небольшого двухэтажного дома, и сидела почему-то в песочнице. Внимательно изучив свои руки-ноги, я смогла прийти к выводу, что во сне мне довелось побывать в теле ребёнка.

Оглядевшись, я Дана рядом не обнаружила. Да и вообще из живых существ около меня находился лишь маленький мальчик. Темноволосый и кареглазый, он чем-то напоминал мне собственного сына. Вот только Майкл у нас блондин.

На кого-то ещё был похож этот ребёнок, и я поняла ответ тогда, когда он открыл рот.

— Это сложно объяснить. — начал мальчик голосом нашего учёного. — Не смотри на меня такими глазами — это и правда я, ваше всё, как вы с Сашей меня называете. А это и правда ты, хоть и меньше себя обычной раза в два.

— И где мы? И почему мы — это не мы? Что вообще за сон?

— Это не сон, Саша. Это место, где не сбывается жизнь.

— Опять не поняла. Ты можешь говорить по-человечески?

— Я пытаюсь.

Мальчик с голосом Даниила начал объяснять мне, в какое место нас угораздило попасть. А я тем временем вспомнила, откуда мне знакома его внешность. Именно так выглядел юный Дан в его совместных с братом воспоминаниях.

— Саша, не отвлекайся.

Вздрогнув, я вся обратилась в слух. Оказывается, некоторые жизни и судьбы, которые уже были готовы воплотиться в нашей реальности, могут вместо этого навсегда остаться в статусе несбывшихся.

— Это происходит всё чаще и чаще. — объяснял мальчуган. — С тех пор, например, когда стали легальны аборты, количество несостоявшихся жизней выросло в разы. Ребёнок, который по тем или иным причинам не успел родиться, не сделал свой первый вдох (и не только из-за абортов), он ведь погибает только в физическом смысле. А душа его переносится сюда.

— Сколько разных локаций существует, отличных от обычных мест! — вздохнула я. — Ваша вневременность, Лабиринт, теперь вот это…

— Все они отличаются друг от друга. Во вневременье просто не идёт время, Лабиринт был психической аномалией, завязанной на прошлом, а тут… Тут всё немного иначе.

Это место можно назвать залом ожидания для тех душ, которые никогда не родятся. Вот только зал ожидания люди, пребывающие там, рано или поздно покидают. Здесь же души остаются навсегда, и вынуждены проживать всё время одну и ту же жизнь. Жизнь, которой никогда не будет.

— Значит, действительно нет никакого переселения душ? — не утерпела я.

— Нет. Каждая душа уникальна, существует в единственном экземпляре, и может прожить всего одну жизнь, если повезёт. После этого она уходит в вечность. Переселяется лишь энергия, но это уже другая, не менее интересная тема.

— А по каким причинам, помимо насильственного или случайного прерывания беременности, жизнь может не сбыться?

— О, причин может быть великое множество. Всё предопределено, но человек может воспротивиться тому, что ему судьбой предначертано. Например, жениться не на той девушке, на которой должен был. А у него, между прочим, должны были родиться дети именно от той, что предназначена судьбой. В результате они не появляются на свет и попадают сюда, а сам человек всю жизнь мучается, и мучает своего законного супруга или разводится. Так бывает.

— Что же, получается, следует плыть всю жизнь по течению? — возмутилась я.

— Нет, вовсе нет. Но надо понимать, что судьба никогда ничего не даёт нам просто так, а исключительно потому, что так и должно быть. Если бы все люди следовали своему предназначению, насколько более счастливы они были бы! Вот только разглядеть, понять это своё предназначение достаточно сложно. Отсюда и несчастные люди. Отсюда покалеченные судьбы. Отсюда несбывшиеся жизни и всё остальное.

— Грустно.

— Грустно и очень печально. Даже не знаю, почему смысл жизни человека оказывается настолько зашифрован, что люди часто проскальзывают мимо него, и становятся несчастными.

— Угу. Всё это не ново, просто как-то не удавалось об этом задуматься как следует. Но, Дан, что мы-то здесь делаем? И в таком-то виде…

— Иногда человеку бывает полезно очутиться в этом месте, для того чтобы вспомнить о своём предназначении. А что касается вида… Очутиться тут можно только в виде того, чью жизнь тебе не удалось прожить.

— Причём тут кто-то посторонний? Ведь ты только что сам сказал, что душа уникальна, а значит…

— Уникальна душа, но не энергия. Мы с тобой находимся тут в виде тех, кому принадлежала бы наша энергия, если бы они появились на этот свет.

— Интересно, кем бы они были? И почему им не удалось родиться?

Едва я задала этот вопрос, как всё вокруг замерло. Ветерок больше не трепетал в листьях, исчезли все звуки. Даже шмель, только что жужжавший над ухом, застыл в воздухе. Я удивлённо посмотрела на него, а потом перевела взгляд на Даниила и едва не вскрикнула. Мальчик тоже будто замер, смотря перед собой остановившимся взглядом.

— Эй… Что с тобой? — я взяла Дана за руку, и тут же её отдёрнула.

Паренёк, только что бойко отвечавший на мои вопросы, оказался… куклой! Холодная пластмассовая рука безжизненно повисла вдоль тела, неживые губы растянуты в бессмысленной улыбке. Да что за чертовщина тут творится?!

Я вскочила на ноги и снова огляделась по сторонам. Задний дворик был небольшим, с одной стороны его огораживал дом, с другой — высокий забор, перелезть который я бы не сумела. Что же, значит стоит пойти в дом.

Однако, как стало ясно уже через минуту, такое простое решение было не слишком легко воплотить в жизнь. На двери, ведущей в дом, не было ручки. Да и толкнув её, я не добилась нужного эффекта. Заглянув в окно, ничего не увидела. Такое ощущение, что стена дома, преграждавшая мне путь, была просто декорацией, за которой ничего нет.

А что если это и правда так? Я развернулась, и более внимательным взглядом осмотрела задний дворик. Знаю, в это сложно поверить, но при тщательном рассмотрении оказалось, что меня действительно окружают декорации. Кусты, росшие возле песочницы, с одной стороны виделись удивительно зелёными, живыми и настоящими, а с другой оказались обычным серым картоном. Деревья были им под стать. Пощупав газон, я пришла к выводу, что он состоит из резаной зелёной бумаги. Всё наконец-то потеряло обманчивый вид и предстало в более естественном для себя свете. Искусственные декорации, серый песок и пластмассовая кукла — вот что в данный момент меня окружало.

Я несмело приблизилась обратно к игрушке и удивилась: как я могла принять её за живое существо? Есть куклы, которые очень похожи на детей, однако эта к ним не относилась. Обычная кукла, только ростом она была с ребёнка лет пяти-шести. Ничего общего с Даниилом.

Но что же теперь делать? Я, получается, в этом странном месте совершенно одна. Даже Дан, наверное, меня не слышит: иначе бы он уже давно вмешался в происходящее. Странный сон, дурацкий сон. Надо просыпаться поскорее.

Едва я приняла такое решение, как за спиной раздался тихий скрип. Резко развернувшись в сторону источника звука, я удивилась. Открылась та самая дверь, возле которой я безрезультатно топталась минуты три-четыре назад. В двери показалась высокая, стройная фигура. На мгновение я решила, что передо мной Валентин: уж больно похоже двигалось новое действующее лицо.

Но, когда мужчина подошёл ближе, я поняла, что ошиблась в предположениях. Его высокий рост, худоба, общая грациозность движений и длинные светлые волосы, собранные в хвост — вот что ввело меня в заблуждение. Но сходство ограничивалось только этим и, разве что, ещё глазами… Необычные глаза. Сначала они показались мне абсолютно чёрными, а через мгновение уже сверкнули, и уподобились по цвету стали.

Глаза тоже были как будто Валентина… Однако посещало их и иное выражение, которое тоже показалось знакомым, но слегка другим. А вот брови вразлёт, чуть вздёрнутый нос, капризный рот с пухлыми губками (прямо как у девушки!), и упрямый, острый подбородок ничего мне о владельце всего этого великолепия поведать не могли. В целом юноша был более похож на девушку, даже овалом лица. Можно назвать его смазливым, но мешают это сделать глаза и общее выражение лица. Уж слишком оно мужественное.

— Чего тебе? — спросил парень весьма безразличным тоном.

— Это вы мне? — возмутилась я в ответ.

Страх, охвативший меня при виде куклы, уже улетучился. Тому было несколько объяснений. Прежде всего, от незнакомца явно не исходит злоба, а значит, он для меня опасности не представляет. Хорошо быть эмпатом! Ну и во-вторых, если это сон — чего тут бояться?!

— Сны иногда бывают страшнее реальности. И опаснее. Во снах иногда, знаешь ли, погибают…

— Не поняла. Это ты мне угрожаешь, что ли? А ты сам понял, кому ты угрожаешь?

— Смелая. — внезапно улыбнулся юноша.

— А то! Мне после мацтиконов вообще ничего не страшно. Так что это за плод моего воспалённого воображения?

— Этот сон должен был тебе присниться.

— Здорово. Сны, оказывается, ещё кому-то что-то должны.

— Просто пришло время. Тебе пора узнать кое-что, но, так как никто не торопится сказать об этом, пришлось информации прийти к тебе в сновидении.

— Ага. Дискету вставили. — кивнула я, вспоминая свой разговор с Даниилом об устройстве человеческого сознания и подсознания.

— Что-то вроде того.

— А ты, значит, мне расскажешь?

— Расскажу.

— Ну говори. Кстати, а как тебя зовут?

— Какая разница? Сны всегда безымянны. — улыбнулся парень.

— Знаете, юноша, я уже некоторое время вижу такие сны, их бы, наверное, назвали осознанными, но не суть. Так вот, как правило, такие сны мне посылает Даниил. И, когда их посылает не он, я всегда жутко нервничаю, ибо не могу понять, кому и зачем я понадобилась. А когда я нервничаю, я делаю необдуманные поступки, последствия которых предсказать невозможно. Но, чаще всего, такие последствия никому не нравятся. Так что лучше их избежать. Я ясно выразилась?

— Более чем. — улыбнулся мой собеседник. — Но у меня и правда нет имени.

— Кто вызвал этот сон? Кто создал всё это?

— Я.

— Если ты — ты существуешь в реальности. И ты телепат, причём высокого уровня. Иначе чёрта с два ты что-то вызвал бы. Так что советую перестать нести чушь и представиться, как положено воспитанному мальчику.

— Ты хорошая воспитательница. Наверняка прекрасно воспитаешь своего сына.

— Это тебя не касается, как я его воспитаю. Может, ответишь всё-таки на мой вопрос?

— А если нет?

— Я уже говорила, что произойдёт в этом случае.

— Хорошо. Как пожелаешь. Правда, у меня действительно уже нет имени, так получилось. Но ты можешь звать меня Максимусом.

Глава четвёртая. Двойники

— Ага. Большой, превеликий…

— Ты теперь всегда судишь о людях по значениям их имён?

— Большей частью. Как правило, это безошибочный способ узнать хоть что-то о новом знакомом.

— Правильно. Древние скрывали свои имена, чтобы их не сглазили, не подчинили своей воле. Имя, даже полученное ошибочно, влияет на человека, изменяя его. А уж имя, выбранное самостоятельно, является истинным, так как берётся по наитию верно. Но иногда имя — только фрагмент картины, ведь каждое значение можно толковать по-своему.

— Как и всё на свете. Итак, что ты хотел мне сообщить?

— Ты знаешь об энергетических двойниках, и о том, что энергия наследуется через некоторое количество поколений. — Максимус не спрашивал, а утверждал, но я на всякий случай кивнула.

— Однако иногда энергия, уже вроде ушедшая для того, чтобы передаться другому, может запутаться. Замереть в ребёнке, ещё нерождённом на свет. Замереть вместе с жизнью. Так и появляется жизнь несбывшаяся.

Я снова кивнула — логично. Я же сама читала, что наличием энергии определяется и наличие потомства. И, если она замирает, соответственно, ничего хорошего в этом случае быть не может.

Максимус тем временем продолжал. По его словам иногда энергия, если её слишком много, либо по каким-то иным причинам, не может воплотиться в одном человеке. Тогда на свет появляются близнецы. Как известно, они могут быть похожи внешне, а могут быть и абсолютно непохожи. Но есть у них то общее, что важнее внешности: одна энергия. По сути, близнецы являются одним человеком, заключённым в разные тела. Если проследить за большинством близнецов, приходящих в этот мир, можно обнаружить множество совпадений на их жизненном пути. И это неудивительно: ведь путь проходит всё-таки одна энергия, одна суть, просто в разных телах. Потому и смерть одного из пары так сокрушающе влияет на другого. Он лишается самого себя…

— Можно вопрос? — я по-ученически подняла руку. — А есть ещё и двойники, люди, похожие внешне и по привычкам, манерам… Они кто?

— Вопрос достаточно своевременный. — улыбнулся Максимус. — Но требует уточнений, так как ответ зависит от того, проживают эти двойники в одно время или в разное.

— А можно и то и другое осветить?

— Можно.

Двойники, живущие в разные времена, по сути двойниками не являются. Это просто люди, которые наследуют энергию. Обнаружив в далёком прошлом человека, который похож на тебя, как две капли воды, стоит посмотреть его родословное древо: наверняка он является каким-то родственником, от которого к тебе и перешла его энергия. Отдающие силу и их наследники иногда бывают похожи, а иногда нет, как и близнецы. Они и являются энергетическими двойниками. А вот люди, живущие в одно время, не являющиеся близкими родственниками, но при этом похожие друг на друга… С ними всё гораздо интереснее и сложнее.

Самое простое: это дальнее родство таких двойников. В этом случае они могут иметь просто похожую энергию. Такое случается. Ещё эти двойники могут быть потомками как раз уже упомянутых близнецов. И, наконец, наиболее удивительный и интересный случай: это всё те же близнецы, не связанные кровными узами, но имеющие одну энергию на двоих. Просто в определённый момент энергия, не уместившись в одном человеке, при невозможности рождения близнецов от одной матери, находит двух младенцев, которые ей больше всего подходят. Один — это законный наследник энергии, а второй из другого рода, но подходящий по параметрам и с малым запасом своей собственной энергии. Их удивительное сходство в этом случае — знак. Знак, который помогает им встретиться и понять, кто они. Если бы люди знали об этом, они бы наверняка искали и находили своих.

— Но как? — удивилась я.

— Каждый человек владеет зачатками телепатии. — пояснил Максимус. — И, если бы люди на Земле не чурались всего необычного, сейчас, пожалуй, все могли бы читать мысли друг друга, или закрывать их от слишком любопытных. У близнецов телепатия в отношении их пары развита всегда, поэтому два человека, даже не зная о существовании друг друга, но обладая одной энергией, могут выйти на связь, вне зависимости от страны, в которой каждый из них проживает и языка, на котором они говорят.

— Понятно. Интересно, однако… А скажи-ка мне, милый мальчик, ты это откуда знаешь?

— Кое-какая информация из услышанной тобой была открыта ранее отдельными учёными. До кое-чего я дошёл лично.

— Ага, понятно. А скажи, тебе случайно Даниил родственником или тем же самым двойником не приходится?

Слишком уж в духе нашего всего изъяснялся парень. Ну в точности как Дан, когда его «понесёт».

— Нет, мне двойником он не приходится. Но родственник… В некоторой степени да, мы с ним состоим в родстве.

— Ой как чудесно. Это ты из прошлого или из будущего относительно меня?

— Всегда удивлялся этой прекрасной способности любой женщины. — усмехнулся Максимус. — Вне зависимости от темы разговора ненавязчиво перевести всё к личности собеседника, узнать его подноготную…

— Ты шовинист? — моментально выпустила я иголки.

— Нет. И я действительно восхищаюсь этим качеством. Лично мне такого не дано. А ведь подобное свойство высоко ценится в разведке… Но ответ на этот вопрос не подскажет тебе ничего, ведь для людей нашего рода время — такая относительная мера.

— Говори за себя. Для меня время пока что мера постоянная.

— Вот именно, пока что.

— Ну а Дан тебя знает?

— Дан… Да, он меня знает.

Юноша улыбнулся, живо и как-то очень по-доброму. Стало понятно, что его с Даниилом связывают, как минимум, тёплые отношения. Уж не сын ли его передо мной? Ах нет, сын всемогущего мой тёзка, и отца своего он не знал.

— Вы дружите. — теперь уже я не спрашивала, а утверждала.

— Да. Мы были очень дружны до того, как он… Как его не стало.

Я решила не спрашивать, где именно не стало Даниила для этого парня. Либо в жизни самого Хроноса, либо в нашей. Получается, мальчик прибыл или из очень далёкого прошлого, или из не очень далёкого будущего.

— Ты не успокоишься, наверное, пока не получишь хоть какой-то ответ. Хорошо: я живу в будущем, и говорю о том времени, когда Даниила не стало вообще.

— Всё-таки не стало…

Да, я уже будто свыклась с мыслью, что Дан уйдёт, однако на самом деле, просто отодвинула её на потом, надеясь, что в действительности этого не произойдёт. Но Максимус, который, если верить его словам, прибыл из будущего, подтвердил то, о чём я даже думать не хочу. И потому сразу мне очень разонравился.

— Ладно, давай уже, говори, если не всё сказал, и я пойду.

— Не стоит обижаться. Просто не надо задавать вопросы, ответы на которые ты не готова услышать.

— Давай без нотаций? — поморщилась я. — Мне для этого и Даниила хватает.

— Как скажешь.

Интересно, в кого он такой послушный?

— Место, в котором души проживают несбывшиеся жизни, действительно существуют. В нём можно находиться лишь в том виде, в котором ты свою жизнь не прожил…

— Это что же получается? Ты запихнул мою душу в непонятно какое место?

— Давай ты не будешь меня перебивать? Это не то место. Это всего лишь его воспроизведённая копия, с декорациями и прочим антуражем. Но по сути это твой сон. Однако да, ты здесь находишься в том виде, в котором могла бы прожить эту свою жизнь.

— Я?! Но ведь души не переселяются.

— Переселяется энергия, у которой есть память, которая копит в себе всё. Карма, рассуждения о которой в твоём времени пользуются популярностью — это составная энергии. Когда-то твоя энергия в другом теле покинула этот мир, но не до конца. А после, собираясь воплотиться снова, растерялась и потеряла себя. Если бы она могла найти себе пристанище, появилось бы два человечка: мальчик и девочка, близнецы… Но твоя энергия замерла, так как не могла понять, имеет ли она право воплотиться в новых телах или нет. После этого она долго жила в пространстве, находилась в подвешенном состоянии. И лишь только в тебе нашла своё место.

— Ты так говоришь об энергии, что я начинаю путать её с душой.

— О Боже, ну что тут можно напутать? Душа — это искра жизни, это то, что делает неживое живым.

— А энергия?

— Это её топливо! Если сравнивать с автомобилем, что не слишком поэтично, но понятно, то душа является искрой зажигания. А энергия, сила — бензином, благодаря которому наша жизненная «машина» едет. Заканчивается энергия — заканчивается и жизнь. Энергия потом копится и воплощается в новом «автомобиле», но искра в нём будет уже другая. Отобранная у человека энергия, как энергия времени или планеты, это просто «бензин», который можно использовать в своих целях. Как Даниил использовал свою энергию, силу времени…

— Да поняла я, поняла. Не кипятись. Теперь ещё раз и по буквам: почему моя энергия растерялась, замерла и не смогла определиться с тем, куда ей себя деть? Кто там не до конца ушёл, и как это вообще возможно?

— Подумай сама над ответами на последние два вопроса. Я не могу говорить в лоб, особенно когда разгадка находится у тебя прямо под носом. А растерялась она как раз из-за этого. Энергии необходимо полностью восстановиться и очиститься, прежде чем она снова пойдёт в дело. В твоём же случае получился раскол силы, когда большая её часть освободилась, но меньшая существовала в другом теле. Поэтому она не воплотилась тогда, и тебя с братом-близнецом не стало. После, окончательно упустив из виду своего предыдущего хозяина, энергия переродилась, и поселилась в тебе. Но теперь, обнаружив того, кто тоже ею владеет, она в растерянности. Одного из вас просто не может быть.

— Как не может? Что, её на двоих не хватит?

— Нет, увы. Кто-то должен уйти. Ты или это существо. Кого-то не должно существовать, вы просто не можете быть вместе в одном времени.

— И что теперь? Ты предлагаешь мне найти этого кого-то, и укокошить его? И потом, что значит «это существо»? Оно что — не человек?

— Не надо никого укокошивать, надо договориться. Тем более, судьба дала вам шанс расставить всё на свои места. Иначе вы оба исчезнете. И да, это не совсем человек.

— Здорово как! Мне теперь у каждой жабы спрашивать: «ау! Это у тебя моя энергия?».

— Оставь в покое земноводных и просто оглядись по сторонам. Я бы с удовольствием ткнул тебя носом прямо в разгадку, но мне запретили те, кто выше меня и тебя сейчас.

— Хроносы, что ли?

— Хроносы.

— Ну я им устрою!

— Не устроишь. Не эти Хроносы.

— Их что, много что ли?

— В моём времени они уже другие. Даниил ведь ушёл.

— Хорошо. Найду твоих Хроносов, и устрою им взбучку.

— Сомневаюсь. — позволил себе лёгкую улыбку Максимус. — И лучше ищи даже не своего двойника… А часть себя. И договорись с ней.

— Угу. Надеюсь, это не мацтикон.

— Нет. И поторопись. Времени осталось совсем мало. Слышишь меня, мама?

— Чего? — я квадратными глазами уставилась на Максимуса. — Протри глаза формалином, какая я тебе мама?!

Но моему возмущённому взору предстал уже Майкл, вся рожица которого была перемазана в клубнике.

— Мама, проснись! — очевидно это он произнёс уже не в первый раз.

— А, это ты. — улыбнулась я ему. — Здравствуй, кузнечик.

— Привет. — кивнул сынуля. — А что такое формалин?

Глава пятая. Как мало человеку надо для счастья

— Это я тебе потом объясню. Долго я спала?

Сообразительный кроха сунул под нос мои часы. Уснула я где-то около одиннадцати утра, и потому сейчас с удивлением смотрела на циферблат, отображавший половину двенадцатого. Надо же, всего полчаса! А такое ощущение, что я во сне несколько часов провела, не меньше.

Пока я размышляла о несинхронности обычного времени и времени в стране снов, из беседки высунулась Эригона, и позвала всех на полдник. Приглашение её игнорировать никто не стал.

Пока мы все дружно поглощали плюшки, испечённые моей свекровью, и так же дружно запивали их компотом, ею же приготовленным, Антей внимательно осмотрел меня и моего мужа. Я немедленно поперхнулась (не люблю, когда на меня смотрят во время еды!) и, откашлявшись, поинтересовалась у него:

— Чего тебе надобно, старче?

— Я тут подумал… Может, мне стоит отправиться вместе с вами?

— О! Папе недостаточно приключений. — улыбнулся Алекс. — Ты что, на драконе не накатался? Между прочим, даже мне не разрешили, а я ведь просил!

— Мал ещё! — немедленно отозвался любящий папаша. — И кстати, у меня остались вопросы.

— Какие? — поинтересовалась я?

— Да самые простые. Я же обычный человек, не слишком разбираюсь во всей этой вашей драконологии и прочем… Но мне интересно: я-то был в скафандре и в кабинке, а Поттер нет. Как он дышал-то?

— Даниил же говорил тебе, что дракон — существо мифическое и в некотором роде волшебное. Вообще его можно назвать сверх-жив