Оглавление

Бойтесь своих желаний — ведь они могут и исполниться! Эх, вспомнить бы раньше Женьке Крайнову эту поговорку — глядишь, и не пришлось бы сейчас скакать по временам и планетам. Но кто же знал, что на самом деле это не весело и не увлекательно, а тяжело и подчас даже страшно? Еще совсем недавно парень мечтал о невероятных приключениях, путешествиях по времени, инопланетянах и жизни, как в каком-нибудь фантастическом боевике. А теперь пределом его мечтаний является тихий и спокойный вечер в компании умной книжки, неспешных разговоров, теплого пледа и молока с медом. Все потому, Женя, что счастье, согласно закону вселенской подлости, надо сначала осознать… А потом уже попытаться заслужить. Ну или потому, что участь у потомков небезызвестного Д. Старкова такая: влипать во все подряд вне зависимости от своего желания это делать. Хотя в отсутствии желания находить приключения на свою голову и прочие части организма их сложно упрекнуть! И ведь есть в кого!

Глава первая. Где я?

Странное чувство: все тело онемело, а в конечностях словно плескалась газированная вода. Неприятное ощущение. Перед глазами мелькали разноцветные искры, в ушах звучала нестройная какофония звуков. Но хуже всего было то, что я вдруг стал задыхаться. Попробовал вдохнуть — и не получилось, воздуха просто не было.

Однако не успел я испугаться всерьез, как плюхнулся на что-то мягкое. Вскочил моментально, попытался оглядеться, и потерпел неудачу. Темно, хоть глаз выколи. Зато я снова могу двигаться, а самое главное, дышать. Но где же я?

Может, это очередной, как его там, вневременной карман? Однако глаза уже привыкли к темноте, и я обнаружил, что стою на обочине. Справа лес, слева поле, посередине асфальт не самого лучшего качества, неровный и с выбоинами. Никакой ясности пейзаж не внес, но это наверняка не вневременность!

Наверное Сашка, решив со мной больше не спорить, просто послала меня куда подальше? Хотя нет, на нее это непохоже. К тому же, благодаря моей новой способности читать мысли, я успел услышать, о чем она думала. А думала она о том, что я забрал себе энергию Гедеона. Вот уж новость так новость! Делать я это не хотел, и не слишком понимаю, что вообще сие означает. Однако в последнее время я слишком многого не понимаю. Уж в очень удивительные приключения удалось вляпаться. Надо хорошенько обо всем подумать, но для начала следует узнать, где я все-таки, и как мне попасть домой.

В кармане куртки я обнаружил мобильный телефон, и посмотрел на экран. Радует то, что аккумулятор полностью заряжен. Ну да, я же был в пространстве без времени, мобилка потому и не села. Интересно, а если бы я в игрушки играл? Надо было проверить!

Но вот что не радует — тотальное отсутствие сети. Значит, я в совершеннейшей глухомани. А вот если бы был в Америке, там бы даже в пустыне сеть поймалась! И как же мне отсюда выбраться… Стою черт знает где, сети нет, да и время — три часа ночи. Хорошо хоть не холодно. Судя по погоде, тут начало осени, ибо в зимней куртке как-то даже жарковато.

Куртку я снял, и пошлепал по шоссе куда глаза глядят. Надо, пожалуй, не бухтеть, а радоваться тому, что хоть какая-то дорога есть. Значит, куда-то она меня выведет. А может, кто-то проедет…

Не успел я додумать последнюю мысль, как и правда уловил шум мотора. И что теперь делать? Прятаться или, напротив, привлекать к себе внимание? Время сейчас такое, что неизвестно, кого встретишь на пустой ночной дороге. Однако я здоровый и сильный парень. Если что, отобьюсь. А отсидевшись в кустах, могу и пропустить возможность поскорее попасть в какой-нибудь населенный пункт.

Звук приближался, а вскоре я увидел и свет странных круглых фар. Когда машина подъехала ближе, я с удивлением узнал в ней старенькую «Волгу». Такое еще ездит? Впрочем, фырчал автомобиль бодро, и заметив меня, стал снижать скорость. Как мне повезло! Наверняка за рулем какой-нибудь милый дедуля, который сейчас возьмет меня в попутчики. Желательно, не задавая никаких вопросов. Ибо ответить на них я вряд ли смогу.

Машина остановилась, и я, хотя вокруг было по-прежнему темно, поразился тому, в каком она идеальном состоянии. Открыл дверцу и посмотрел на водителя. С возрастом я ошибся: парень, сидевший за рулем, был, может, на пару лет меня постарше. Но одет по моде 70-х, словно одолжил у деда не только транспорт, но и костюм.

— Откуда ж ты тут? — удивился он.

— Не самая короткая история. Подбросишь до цивилизации? А то, кажется, я сам и до утра не дойду.

— Это точно. Садись.

Обрадованный, я плюхнулся на сиденье рядом с ним, и по привычке осторожно прикрыл дверцу. Но это же «Волга»! Дверь, понятное дело, не закрылась.

— Эк ты нежно. — усмехнулся водитель. — Не развалится, не бойся.

Кивнув, я хлопнул сильнее, и дверь закрылась. Совсем забыл, что в этих машинах дверью надо стучать так, будто ты на тракторе едешь.

Салон оказался под стать своему владельцу: устаревшая рулевая колонка с рычагом переключения передач на ней, прозрачная полусфера спидометра… А вместо двух отдельных кресел, водителя и пассажира, один общий диванчик. Давно я такие машины не видел! А на ходу, кажется, не видел и вовсе.

Моего спасителя звали Славиком, и ехал он из командировки. Дома не был месяц, соскучился по своим: жене и сыну. Все это он мне рассказал в первые десять минут знакомства. И, конечно же поинтересовался, кто я, и как оказался посреди ночи на пустынной дороге. К этому времени я уже придумал более-менее правдоподобную «легенду».

Я прикинулся заблудившимся грибником. Заявил, что с компанией друзей позавчера отправился в лес, и потерялся. Чтобы не было вопросов, где же корзина и грибы, сразу сказал, что оставил их на какой-то опушке, ибо было уже не до них. Славик, вроде бы, мне поверил. Я попросил у него воды, так как пить хотелось до ужаса.

И в ответ на просьбу получил флягу. Хм, а как же пластиковые бутылки? Весь антураж наводил меня на мысль, будто бы я и вправду оказался где-то в семидесятых. Хотя, если моя дорогая сестренка что-то там химичит со временем — то почему бы и нет?

Вскоре мы приехали в город, и Славик пригласил переночевать у него.

— А то куда ты среди ночи денешься? К друзьям пойдешь — так перебудишь их, а на лавочке ночевать не сезон.

— Тогда твоих перебужу. Им зачем такие треволнения? — из вежливости отнекивался я.

Мелькнула у меня мысль найти гостиницу. Однако паспорта с собой не было, наличных денег тоже, да и в том, что это мое время, я уже как-то сомневался. А ну как и правда семидесятые? Тогда вряд ли мне будут рады в казенном учреждении, да еще и без документов.

— Да спят как убитые, и жена, и сын. Они привычные. Пошли.

Я почувствовал дикую усталость, и решил все-таки принять это замечательное предложение. Жил Славик в пятиэтажной хрущевке, на втором этаже. Дверь он открыл тихо, и мы на цыпочках прошли на кухню. Парень скрылся на минуту в коридоре, и приволок раскладушку и постельное белье.

— Устраивайся. — шепотом кивнул он. — Комната у меня одна, там мои спят. А в коридоре узко, сам видел. Ванная возле входа.

— Спасибо! — поблагодарил я его от всей души.

После расстелил постель, наведался в санузел, и вернулся на кухню. Уже собирался ложиться, как увидел газету на обеденном столе. Взял ее, поискал дату, и… И тихо сел мимо раскладушки на пол. Не надо меня за это осуждать: увидеть, что нынче на дворе конец сентября 1972 года я был не готов!

Но, одновременно с изумлением я ощутил, что сейчас засну прямо на полу. Поэтому положил газету на стол, выключил свет, и опустился на раскладушку. Прокрустово ложе, пружины которого впивались буквально во все подробности, в этот момент показалось мне удобнее ортопедического матраса. Веки сами собой смежились, капли из подтекавшего кухонного крана падали редко, мерно, убаюкивающе, а за окном было темно и тихо. И я даже не понял, успела ли голова коснуться подушки до того, как меня одолел сон.

— Мам, тут какой-то дядя! — вдруг врезался в мои уши звонкий голосок.

— Женя, тише! Это папин знакомый. — ответила моему тезке женщина.

Я открыл глаза, и рывком сел. Раскладушка подо мной скрипнула. В незанавешенное окно заглядывало ленивое утреннее солнце, а в дверной проем — темноволосый парнишка, лет восьми на вид. За спиной у него стояла почему-то смутно знакомая девушка, наверное, моя ровесница.

— Здравствуйте. — поприветствовала она меня. — Мне Славик уже сказал, что у нас гости. Я Алла, а это — Женя.

— Очень приятно. — улыбнулся я. — Я тоже Женя. Вы извините, что я вас стесняю. Сейчас приведу себя в порядок, и уйду.

— Ну какое стеснение, о чем вы? Женя, иди в комнату, человеку надо в себя прийти.

Мальчик и Алла удалились, а я оделся, сложил постельное белье и раскладушку. Потом вынес все в коридор. Алла, которая как раз вышла из ванной комнаты, изъяла у меня подушку, одеяло и простыню. Я показал на раскладушку.

— Куда ставить?

— Вот сюда, пожалуйста. — ответила она, распахивая антресоль над шкафом. — Принести табурет?

Улыбнувшись, я устроил раскладушку на верхней полке. Была бы «сталинка», я бы и сам табурет попросил. А тут потолок почти над макушкой маячил.

— Как удобно. — покачала Алла головой. — Умывайтесь, и за стол.

— Нет, что вы, я не могу настолько злоупотреблять вашим гостеприимством!

— А я вас голодным не отпущу. — сообщила женщина, подводя черту под нашим спором.

Хмыкнув, я отправился в ванную комнату, и быстро осуществил нехитрые гигиенические процедуры. Потом вышел, и столкнулся с заспанным Славиком.

— Доброе утро! — отсалютовал он мне, и я ему ответил тем же.

Вскоре приютившее меня семейство собралось за столом. Взрослые ели быстро и молча, а мой малолетний тезка трещал без умолку. Однако в деле поглощения пищи от родителей не отставал.

— У тебя сегодня экскурсия? — спросила его мать.

— Ага. Мам, можно я потом к Олегу зайду?

— Да. И куртку возьми, после обеда холодно будет.

— Что за экскурсия? — поинтересовался Славик.

Мальчишка затрещал о поездке в местный музей, а я замер с вилкой у рта. Что-то знакомое было в его рассказе. Что-то, но что именно — я пока не понимал. Однако увидев, что Алла удивленно смотрит на меня, я быстренько доел, и начал прощаться.

— Ну ты заходи, если что. — сказал отец семейства, когда я уже был в дверях.

— Хорошо. Спасибо вам!

Я начал спускаться по лестнице, а мимо меня, шустрым колобком, скатился по ступенькам маленький Женя, и умчался прочь. Я же подошел к почтовым ящикам. В те годы на них еще иногда писали фамилии. И точно — увидел ящик квартиры, с гостеприимными хозяевами которой я только распрощался, прочитал их фамилию, и понял, что меня встревожило.

В следующее мгновение я уже на всех парах мчался к школе. Где она находится, я знаю очень хорошо: примерно через три десятка лет сам буду в нее ходить. Но к этому времени город разрастется, и бывшая окраина станет едва ли не центром, а само учреждение из обычной школы переквалифицируется в элитную гимназию, куда родители отдадут сначала меня, а потом и сестренку.

Но пока что это самое простое и ничем не выделяющееся из тысячи других общеобразовательное заведение, куда ходят детишки со всей округи. Тут учатся и отличники, и хулиганы, а школа, по мере сил, старается всесторонне их развивать. Даже экскурсии вот устраивают. Но сегодняшняя поездка обернется трагедией, которую в нашем городе будут помнить еще очень долгое время.

Глава вторая. Мелкое вредительство во имя светлого будущего

До школы я добежал быстро, и теперь сидел на лавочке у забора, в подробностях вспоминая ту историю. В первый раз услышал я ее от своего одноклассника, друга и тезки — Женьки Видова. А именно его дед, Вячеслав, привез меня сегодня к себе, и другой мой тезка, маленький Евгений — дядя моего друга.

Случилась трагедия, понятное дело, еще до рождения моего одноклассника, и даже до появления на свет его отца — сегодня. Экскурсия, на которую торопился малыш, оказалась роковой для всех ребят. Автобус со второклассниками едва успел покинуть пределы школьного двора, как в него, на экстремально бешеной скорости, врезался бензовоз. В народе сложилось устойчивое мнение, что водитель его был пьян, но пожар, возникший в результате столкновения, не позволил внести ясность в дело. В этой страшной аварии не выжил никто.

Алла, бабушка моего одноклассника, которую я запомнил седой и добродушной старушкой, в этот момент носила под сердцем второго сына — отца моего друга. И, узнав о трагедии, едва не лишилась и его. Кажется, она долго лежала на сохранении, но в итоге все-таки родила здоровенького малыша и, тем самым, спасла семью. Вячеслав, который уже начал спиваться, взял себя в руки, и ребята стали воспитывать второго ребенка. Он не позволил им скатиться в черную скорбь по первому сыну. А, когда пришло время, назвал своего ребенка в честь брата, с которым ему не довелось быть знакомым. Говорить о том, что для бабушки и дедушки маленький Женя стал настоящим лучиком света, наверное, было бы лишним.

И если это не сон, а я действительно оказался в прошлом — я могу изменить историю! Мой юный тезка будет жить, а лучший друг, надеюсь, сумеет познакомиться с дядей. Дети останутся живы! Столько малышей вечером вернутся домой и обнимут своих родителей. Ну и маленький бонус, который, конечно, ничто по сравнению с людскими жизнями, но тоже немного греет душу: я, хотя бы однажды, окажусь полезен.

Уже давно меня гложет чувство, что я напрасно копчу небо. Великих открытий, как мечталось в юности, я не совершил. Человечеству не помог. Да что там — в своей собственной семье я будто бы декоративный элемент. Все делом заняты, а я бесцельно растрачиваю отпущенное мне время. Да еще и вру родителям, будто бы я начальник, а не простой лаборант. Словом, ничего полезного не совершил. Но теперь мне предоставляется шанс спасти стольких людей — и я не должен его упустить!

Экскурсия, если я правильно помню разговор за завтраком, начнется в десять, а сейчас в школе только прозвенел звонок к первому уроку. Ждать еще два часа, и за это время я должен придумать, как помешать автобусу выехать со школьного двора. А вот, кстати, и транспорт. Новехонький «Лаз» с пометкой «Дети», шустро прокатился мимо главного входа, и остановился почти рядом со мной.

— Лучше бы ты назад сдал. — сказал я, когда шофер открыл двери. — Тут солнце палит, нагреешься.

Водитель огляделся, кивнул и отъехал назад. Солнце сегодня действительно словно торопилось растратить все, что не додало за лето. А еще там, где теперь оказался автобус, его от школьных окон отделяли густые кусты. Я изначально на такой эффект не рассчитывал, но он вполне может мне пригодиться.

Шофер подошел к лавочке, мы разговорились о погоде. Потом он похлопал себя по карманам, и глянул на меня.

— Есть закурить?

— Не курю, друг.

— Ну ладно. Еще час до экскурсии. Слушай, я до магазина отойду, минут пятнадцать, не больше. Если что, скажешь, что я скоро?

— Ага.

Вот это удача! Пока я размышлял, как помешать водителю выполнить свою работу, даже думал силу применить, он сам мне помог. Вездесущих киосков в те годы еще не было, магазин действительно находится относительно далеко. Так что, может и не пятнадцать, но десять минут у меня точно есть. Подождав, пока мой новый знакомый скроется из виду, я зашел в тыл автобуса. Мотор у этой модели располагается сзади.

Я нащупал в кармане старенький почти швейцарский перочинный ножик. Как удачно, что я всегда ношу его с собой! Крышку, под которой прятался двигатель, открыл не без труда, но двух минут ковыряний мне хватило. И как хорошо, что из окон, благодаря еще пышным кустам, ничего не видно. Но все равно надо торопиться. А то, может быть, водитель спринтер и сейчас уже прибежит обратно.

В устройстве двигателя я мало разбирался, но перерезал все, что смог: и гофрированную трубку, и ремни. Оглядел результат своего труда, размышляя, что бы еще испортить. А то знаю я этих советских шоферов: он с себя пояс снимет, где-нибудь резиновую перчатку найдет, все за минуту починит, и оно еще лучше работать станет.

Но я все же решил успокоиться. В умелости водителя у меня сомнений не было. Однако ему же детей везти, так что рисковать он, думаю, не станет. К тому же, пока он попробует завестись, пока поймет, что что-то не так, пока начнет ремонтироваться… Страшный бензовоз уже будет далеко. Точнее — в бетонном заборе, который находится как раз возле выезда из школы. Конечно, его водителя тоже жалко, но как остановить бешеную машину смерти, я не представлял. Хотя…

Додумывая в голове мысль, я покосился на колеса. Есть у меня в ножике шило, но я не уверен, что справлюсь с наскоку с шиной. А ковырять покрышку времени нет, шофер скоро придет. Так что я вернулся на прежнее место, и через минуту как раз показался водитель. Я поинтересовался у него, где тут ближайший телефон-автомат.

— Да тут за углом.

Я поблагодарил его, и отправился в указанном направлении. Зашел в будку и, оглядевшись, сделал то, чего никогда бы не совершил в своем времени. А именно: треснул со всей своей молодецкой удали (или, скорее, дури) по железному ящику. Руку я отбил, но зато разжился несколькими советскими монетками. Потом обратился в справочную — хорошо, что она бесплатная! Узнал номер местной автобазы, позвонил туда, и предупредил о неадекватном поведении водителя бензовоза. Но, так как там к моему звонку явно прохладно отнеслись, я еще и в милицию дозвонился.

Там потребовали представиться, что я и сделал без колебаний. А чего мне бояться? У меня даже отец в это время еще не родился. Сообщив информацию о водителе, который ведет себя странно, я, с чувством выполненного долга, собрал оставшуюся кучку копеек, и даже радостно подпрыгнул. О последнем я, впрочем, тут же пожалел: мне, с моим ростом, и так в будке тесно было. А тут я и вовсе едва не пробил своей дурной головой крышу. Аж во рту пересохло. Впрочем, тут рядом есть автомат с газировкой, вот и освежусь. На всякий случай я выбил еще монеток, и вышел из будки.

Родители, рассказывая о своем золотом детстве, с особой теплотой вспоминали газировку и пломбир, а мне сейчас выпала уникальная возможность попробовать и то, и другое. Я прямо ощущал себя Колей Наумовым из повести Кира Булычева. Только тот отправился на сто лет вперед, а я — на полвека назад. Но тоже открывал для себя то, что в своем времени открыть не мог.

Для начала я попробовал газировку. Выбрал с сиропом «Буратино», и чуть не выплюнул эту гадость после первого же глотка. На мой вкус, слишком сладко, даже приторно. Чтобы как-то сбить вкус, я взял стакан обычной газированной воды. А родителям «Буратино» нравился. Мне вот зато газировка без сиропа по вкусу пришлась.

Следующим пунктом стало мороженое. За ним пришлось идти в магазин, но я добежал быстро. Там в наличии были и пломбир, и эскимо. Я не стал терзаться муками выбора, просто взял и то, и другое, а после отправился обратно к школе. Шел я не спеша — до экскурсии было еще двадцать минут. Пока дошел, как раз приговорил обе порции, и вот они оказались безумно вкусными. К шоферу я решил не подходить, ему сейчас будет явно не до меня. Просто занял наблюдательную позицию неподалеку.

Мне бы, конечно, уйти подальше, но хотелось убедиться в том, что автобус действительно никуда не поедет. Да и надо будет определиться, что делать, и как быть дальше. Не могу же я вечно грабить телефоны-автоматы. Наверное, нужно как-то попытаться до Сашки достучаться. Если она читает мысли, то, возможно, и я смогу до нее доораться. К тому же у меня теплилась надежда, что она меня ищет. А значит, догадается, что нужно применить ее телепатические способности. Она у меня сообразительная.

А я, кстати, перестал слышать, о чем думают другие. Наверное, у меня этот эффект был только во вневременности, благодаря той самой силе Гедеона. Вот там я слышал и Сашу, пока не сообщил ей об этом. Скорее всего, после этого она меня и заблокировала. Но мысли остальных я все же читал. А тут не слышал ни Славика, ни его семейство, ни шофера.

Ну и ладно! К телепатии я никогда особо не стремился. Это было забавно, но ощущать в своей голове посторонние мысли на постоянной основе — нет уж, увольте. К тому же это не этично. Как говорилось у того же Кира Булычева: «А вдруг кто-то неприличное слово подумает». Шутка, конечно, но в каждой шутке…

Однако я отвлекся. Вот октябрята парами вышли из здания. Учительница подошла к шоферу, а дети стали загружаться в транспорт. Я даже подошел немного ближе, так как боялся, что пропущу что-нибудь интересное. Дети расселись по местам, учительница тоже скрылась в салоне, а водитель пошел на свое место, и…

И тело снова онемело, по рукам и ногам забегала «Сельтерская»! В голове заиграл маленький, но очень нестройный, оркестр, перед глазами замелькали искры. Как только я почувствовал все это, сразу же задержал дыхание, чтобы снова не испытать то, что ощущал в прошлый раз. Что опять происходит?!

В этот раз меня не шмякнуло при приземлении. Я почувствовал, как ноги мягко коснулись вроде бы щебенки, услышал какой-то не слишком приятный гул, и распахнул глаза. Так, стою на железнодорожной насыпи, а по рельсам мчится поезд, который сейчас пронесется мимо меня. На рельсах же… На рельсах покачивается какое-то, извините, тело! Оно явно не собирается никуда уходить, и до столкновения его и поезда остаются считанные секунды. Случится трагедия, такая же страшная, как и та, которую я только что, надеюсь, предотвратил. А, может, смогу и сейчас?

В этот момент я действовал инстинктивно — бросился к человеку, и вытолкнул его из опасной зоны. Мой нос уловил отвратительное амбре перегара, а повернув голову, я увидел, что прямо на меня мчится лязгающий, огромный, гудящий паровоз…

Глава третья. Нибиру!

Инстинктивно я зажмурился, закрыл лицо руками и закричал. Вдруг вокруг наступила тишина. Это уже тот свет, или все еще этот? Я открыл глаза, увидел что-то ослепительно яркое, и снова вскрикнул.

— Да не ори ты, не дома. — раздался совсем рядом родной и знакомый голос. — И дома не ори!

Я снова открыл глаза, и глянул в сторону источника звука. Возле меня стояла изящная фигурка в мантии.

— Саня?

— Нет, блин, Гарри Поттер. Конечно, я. Или ты кого другого ждал?

— Сестра! — на радостях, я обнял Александру, и только тут понял, что что-то не так. — Ты что, подросла?

— Ага. У нас, во вневременности, такой отличный климат, что все растет, как на дрожжах. Поэтому у меня такой высокий муж.

Хмыкнув, я осмотрелся вокруг. Мы стояли на главной площади какого-то незнакомого города. Двух- и трехэтажные здания, деревья, кусты, скульптуры. Что-то ослепительно яркое, испугавшее меня — это зеркальные окна дома, возле которого я нахожусь. В этом месте было удивительно чисто, рядом располагалась удобная на вид скамеечка. И повсюду множество людей, которые уже стали скапливаться вокруг нас. Перевел взгляд на сестренку, посмотрел на ее ноги. Она правильно поняла мой намек, и слегка подняла подол мантии. Я увидел головокружительные каблуки, и вопросительно вскинул брови.

— Сестра, ты сменила профессию? Такие каблуки больше пристали девицам гоу-гоу…

— С этого момента поподробнее, брат. Меня очень интересует, где ты обзавелся такими познаниями.

— Обойдешься. А вот меня очень интересует, зачем ты на эти ходули взгромоздилась.

— Все потому, что на этой планете нас с Алексом знают, как великих Хроносов…

— Кого? В смысле, я помню, ты уже говорила про этих хроников, когда объясняла нам, почему Гедеон тебя не укокошил. Но что это вообще значит?

— Сам ты хроник! В общем, тут я великий высший разум…

— Ты?!

— Вот только не надо мне тут хмыкать, а то в жабу превращу! Короче, не могу же я к ним являться со своими полутора метрами роста, когда они все такие шпалы.

— У кого-то комплексы?

— Нет, не в жабу. В рыбу, она хотя бы молчит. И ты помолчи. Сейчас надо тебе жилье организовать.

Сказав это, сестра, на незнакомом мне языке, обратилась к людям, которые взирали на нас с любопытством. Я же испытал за нее чувство гордости. В детстве она английский освоить не могла, а тут щебечет по-иностранному, бойко и уверенно. А я знал, что она у меня способная, всегда знал!

Люди в ответ загомонили, начали оглядываться. Через пару минут таких переглядок к нам подбежала запыхавшаяся девушка в ярко-красном комбинезоне. Я мельком глянул на нее. Она же склонила голову перед сестрой, а потом посмотрела прямо мне в глаза. И этот взгляд меня поразил. Сама девчушка была очень молоденькой, я сначала подумал, что это подросток. Длинные светлые волосы заплетены в косу, субтильная фигурка, тоненькие ручки, и ножки, обутые в огромные кроссовки.

И очень внимательные, серьезные глаза, цвета морской волны. Их выражение явно давало понять, что девчонка уже не ребенок. Но она вряд ли старше меня. Умный, и даже какой-то цепкий взгляд внимательно ощупал меня. Потом девушка улыбнулась, и взгляд ее сразу стал мягче, добрее. Причем она улыбалась всем лицом, в том числе, и глазами!

— Добрый день. — мягким и глубоким голосом произнесла незнакомка.

— Здравствуйте. — откликнулся я. — Вы говорите по-русски?

— Да, я гид, и знаю много языков. Меня зовут Виктория.

— Евгений.

— Очень приятно. Я отведу вас в гостевой дом, где вам дадут комнату.

— Пошли! — велела Саня.

— Вы говорите по-русски? — продублировала мои вопрос и удивление Виктория.

— Да, я Хронос, и знаю все языки. — хмыкнув, Александра ответила девушке почти ее словами.

Та снова улыбнулась всем лицом, и пошла вперед, показывая нам дорогу.

— Сестра! — не выдержал я. — А, может быть, ты объяснишь мне вообще, где мы находимся, что происходит, как ты меня нашла…

— Обязательно, но позже. Поговорим в спокойной обстановке. А находимся мы на Нибиру.

— Где?!

Я застыл на месте, словно громом пораженный. Александра и Виктория ушли немного вперед и, не услышав моих шагов, теперь вопросительно оглянулись. Кивнув, я поспешил к ним, по пути переваривая полученную информацию.

Подумать только, я на Нибиру! На далекой-далекой планете, в существовании которой многие вообще сомневаются. Но эта девушка, которая нас сопровождает — она совсем непохожа на инопланетянку. И люди, которых я увидел на площади, тоже. Может, Саня меня разыгрывает? А что, у нас фамильное идиотское чувство юмора, так что все возможно…

Словно прочитавшая мои мысли Саша, (хотя почему же «словно»), дернула меня за рукав, и показала на небо. Я машинально поднял глаза, и снова встал, как вкопанный. Если уж сестра меня и разыгрывает, то помогает ей в этом славном деле сама вселенная. Ибо я на небе увидел сразу два солнца! Да это еще более невероятно, чем путешествия во времени!

— Все это невероятно. — отреагировала на мои мысли Саня. — И ты еще достаточно мало увидел. Ничего, кажется, наверстаешь с лихвой.

Это заявление меня обрадовало. Все-таки расстались мы с сестренкой не очень хорошо, и я немного побаивался, что когда мы останемся наедине, она исполнит свою угрозу, и сотрет мне память. И на этот раз я вряд ли сумею ей помешать. Тогда она превратилась в грифона, а я, каким-то невероятным образом, в снежного барса, и это было неожиданностью для всех. Поэтому я избежал нежелательных воздействий на мой мозг. А потом, как теперь понимаю, сам и удрал в семидесятые годы прошлого века. Не знаю, как мне это удалось, но надеюсь, Сашка объяснит.

Однако ее слова вселили в меня уверенность в том, что приключения только начинаются. В принципе, я не против. В особенности, если ситуация с поездом не повторится. Ведь я перенесся буквально в самый последний момент. Или же Александра меня вытащила… Надо не забыть спросить, как все же мне удалось спастись.

Виктория привела нас к уютному трехэтажному зданию. Оно словно стояло в парке, и напоминало дворянскую усадьбу века так девятнадцатого. Вокруг зелень, и даже небольшой прудик угадывался сбоку.

— Это гостевой дом. — обратилась она ко мне. — Тут вас уже ждут.

— Приятно, когда ждут. — кивнул я, и открыл дамам входную дверь.

Саша прошла вперед, а Виктория удивленно на меня глянула. Но потом тоже проникла в здание, а я процессию завершил. Может, у них тут в моде феминизм? Надо будет поинтересоваться.

— Пожалуйста, ваш арновуд. — обратился ко мне молодой человек из-за стойки.

— Мой кто? — разинул я рот.

— Вот. — Александра протянула юноше странные наручные часы.

Тот бросил быстрый взгляд на них, и сделал какую-то пометку в большой книге. Сестра отдала часы мне.

— Пригодятся.

Я кивнул, и надел их на руку. Глянул на циферблат, а точнее, на экран — какие-то непонятные значки. Ткнул в один из них, и помещение огласила бодрая музычка. Саша тоже ткнула в экранчик, и все стихло.

— Потом поиграешься. Как инструкцию изучишь. — наставительно произнесла она.

Парень вручил мне карточку вроде банковской, и сообщил номер комнаты. Мы поднялись на второй этаж, и Виктория подвела нас к нужной двери. После она стала прощаться.

— Подождите. Вы же гид? А можете мне вечером провести экскурсию по вашему городу?

Девушка почему-то смутилась, а сестра закатила глаза, и отобрала у меня карточку.

— Жду в номере. — сообщила она, и скрылась за дверью.

— Так что? — посмотрел я на нашу провожатую.

— Пожалуй, часов в семь я буду свободна, и вас наберу.

— Да, мой телефон… — я достал смартфон, и увидел, что сети по-прежнему нет.

— Интересный гаджет. Но я предлагаю держать связь через арновуд.

— Э… Хорошо.

— Позвольте? Не хочу вас обидеть, но, кажется, вы еще не слишком хорошо с ним обращаетесь?

Я кивнул, и отдал «часики» девушке. Она ловко произвела с ними какую-то манипуляцию, а потом повторила те же действия и на своем устройстве.

— Вот. — вернула она мне арновуд. — До вечера.

Виктория улыбнулась своей удивительной улыбкой, и ушла. Я же последовал в номер.

— Телефончик взял? — поинтересовалась Саня, показавшись в одной из дверей.

Я от чего-то смутился, и цыкнул на нее. Сестра, усмехнувшись, скрылась в комнате. От своей мантии и каблуков она уже избавилась. Первая висела на крючке возле входа, а вторые стояли на коврике тут же. Вообще обстановка была достаточно домашней. Находился я, очевидно, в коридоре, откуда в помещения вели три двери, не считая входной.

Сунув голову в ту, что располагалась справа от меня, я обнаружил ванную комнату. Помещение достаточно просторное, а вместо стандартного для средней гостиницы душа в строительном исполнении или ванны, тут оказалось настоящее джакузи! В остальном все стандартно, не считая телевизора напротив джакузи, и окна прямо над ним. Любят они своих гостей, однако.

Потом я посмотрел, что скрывается за дверью по центру. Там оказалась комната с двумя окнами, разделенная ширмой на неравные по площади части. В меньшей располагалась удобнейшая, на вид, кровать, а также что-то вроде туалетного столика и небольшая гардеробная. Для приватности можно было закрыть это пространство висящей тут же шторой. В большей части были рабочий стол, два кресла, и какой-то странный телевизор.

Да это прямо квартира какая-то! Скорее всего, моя сестра сейчас на кухне сидит. Интересно даже, а сколько этот номер стоит? Я же за него вовек не расплачусь.

— Не волнуйся, все бесплатно. — сказала Саня, когда я сунул нос в третью дверь, и действительно обнаружил там кухню. — Так что мой руки, и к столу.

На столе уже стояла тарелка, в которой дымились сосиски с горошком. В углу был холодильник, рядом плита, раковина. Вот духовки тут не наблюдалось. Наверное, никто не мог предположить, что человек, который тут останавливается на несколько дней, будет печь пироги. Впрочем, я тоже не собирался особо кулинарничать.

Я снова глянул на тарелку, и понял, что безумно сильно хочу есть. Поэтому послушался сестренку, и через минуту вернулся, сел за стол.

— Приятного аппетита. Ты чай будешь или кофе? — спросила она.

— Кофе, если не растворимый.

Александра кивнула, и достала из одного из шкафчиков кофеварку, кофемолку и пачку с зернами.

— Там еще и чайник стоит, если понадобится. — проинформировала она меня, и зажужжала кофемолкой.

Я кивнул, и быстро расправился с едой. Саша так же быстро приготовила нам кофе, и разлила его по кружкам. Я глянул на нее.

— Ну ты мне все-таки расскажешь, что да как?

— Обязательно. Я просто ждала, пока ты наешься. Усваивать информацию и пищу одновременно не очень хорошо как для желудка, так и для мозга. Готов?

— Всегда готов! — ответил я, и уставился на нее.

Глава четвертая. Много спасенных жизней, считая собаку

— Для начала: что тебе рассказали мои муж и сын? Я хочу понять, с каким моментом нашей эпичной истории они тебя уже познакомили.

— Что рассказали? Да, по сути, ничего! Объяснили, что да как у вас там устроено во вневременности, а про все остальное обещали поведать, когда ты вернешься.

— Ну да. А когда я вернулась, мы с тобой сразу поцапались, и ты улепетнул куда подальше.

— Кстати, а что это было? Почему мы с тобой в мире животных оказались вдруг?

— Энергетический поединок. Но об этом потом. Устраивайся поудобнее, и слушай, история очень долгая.

Я последовал совету сестренки, а та начала повествование. Вернулась она в тот далекий-предалекий вечер, когда приехала ко мне в лагерь, и залезла в машину времени. А я подумал вдруг: это для меня, после всех приключений, то происшествие кажется уже давним. Сколько же времени прошло для сестры?

— Около тридцати лет. — тут же ответила она. — Около тридцати лет назад началась вся та история, в результате которой круто изменилась моя жизнь… А теперь изменится и твоя.

— Но для меня же не тридцать лет прошло? Как такое вообще может быть, что ты из моего будущего, я из твоего прошлого, и мы вдруг встретились?

— Не пытайся сейчас забить этим голову. Я сама тридцать лет разбиралась. Время — тонкая материя, с наскоку ничего не выйдет. Но твое будущее теперь выстроится иначе. И, кажется, я этому рада.

— Иначе? Кажется? И почему рада?

— Потому что в моем прошлом ты вел себя как настоящий козел. Извини, но именно поэтому я тебе не доверяла. Однако Алекс оказался прав, да я и сама чувствую: ты изменился. Не знаю, в результате чего…

— В результате лицезрения Гедеона. Несмотря на то, что он был мне катастрофически противен, я с ужасом понял, что похож на него. И это сходство мне не понравилось. К тому же я еще и ощутил ответственность за Иксиона. Он совсем малыш, а я взрослый, и моя обязанность — его уберечь. Хотя я с этим не справился, не смог спасти Ге, а значит, и Икси, который столкнулся с болью утраты… Очень рано столкнулся!

Во время моего монолога Саша внимательно за мной наблюдала, а в затылке я чувствовал легкое дуновение ветерка. Мысли, наверное, читает.

— Ну да, читаю. И рада тому, что они совпадают с тем, что ты сказал. Женька, это прекрасно, что ты так изменился. А что ты не смог помочь Иксиону — это не твоя зона ответственности была. Увы, никто не смог бы. Но ты помог ему сохранить душевное равновесие. Он почувствовал в тебе взрослого, и потому в глубине души понял: у него есть хороший защитник. А Гедеон да, он признался мне, что увидел в тебе что-то похожее. Все-таки кровь одна, как ни крути.

— Что-что? Какая-такая кровь?

— А вот не перебивай, и я все расскажу.

Кивнув, я уставился на Сашку. Она же рассказала, как попала во времена этрусков, а затем в Атлантиду, и отправилась сражаться с мацтиконами. Честное слово, попробуй она мне это все изложить дня два назад, я бы ее собственноручно к психиатру отвел. А сейчас просто сидел, слушал, и понимал, что все это правда.

Рассказав, кто такие мацтиконы, и как ей удалось спастись, сестренка перешла к повествованию о нашем общем прошлом, которое для меня теперь, к счастью, несбыточное будущее. К счастью — потому что я действительно оказался тем еще козлом. Требовал, чтобы мне все рассказали и во все посвятили, даже своего маленького племянника до слез напугал. За такое поведение мне стало стыдно, хотя нынешний я всего этого и не делал. Надеюсь, и не сделаю теперь.

Наконец, Александра поведала мне о том, как они с мужем стали Хроносами, заняв места предыдущих повелителей времени. И наконец-то объяснила, кто, блин, эти Хроносы такие. А также рассказала о Гедеоне, обо всей нашей родословной. О том, что случилось в итоге со стариком. Честное слово, мне его даже жалко стало! Особенно после того, как Саша пояснила, что все это время он был не в своем уме.

— Ну как? Нужно время, чтобы все переварить и разложить по полочкам? Или поехали дальше? — поинтересовалась сестра.

— Поехали. Непонятные моменты я себе записал, потом спрошу. — показал я ей блокнот.

В нем я, по старой институтской привычке, действительно записывал всю информацию, которую считал важной.

— А тебя будет легче обучить, чем я думала…

— Обучить чему?

— Быть нашим временным агентом. Ты же, кажется, этого хотел?

Я, уронив челюсть на стол, смотрел на сестренку. А я-то думал, рассказав мне всю эту историю, она заберет у меня энергию Гедеона, и отправит домой.

— Нет, забрать энергию только Гедеона, оставив твою, уже не получится. Они перемешались, и теперь или все забирать, или все оставлять. Живи уж как есть.

— А так живут? И как долго?

— Живут, да. Как долго — не знаю, Майкл еще молодой парень. А энергию Вэла он поглотил, когда ему самому было около двух лет.

— Энергию Вэла… — я кинул взгляд на свои записки. — Брата Даниила?

— Да. В отличие от меня, Дан взял с собой контейнер, куда поместил энергию Валентина, чтобы тот мог спокойно уйти. А этот маленький шалопай, оставленный без присмотра, контейнер открыл, и энергию забрал. Она была близка ему по спектру, Майкл разноцветный, как и ты. Если, конечно, ты вовсе не двойник Гедеона… Но это было бы слишком невероятно: столько энергетических двойников в одном времени!

— Лично для меня невероятно количество суицидников на одну семью! Ой, а это из-за энергии Гедеона я мог читать мысли всех, кто находился во вневременности?

— Именно. Его телепатические способности в последние века проявлялись только в пространстве без времени, а в обычном мире атрофировались. Его «таланты», оказавшись у тебя, работают на тех же условиях. Ведь сейчас ты мысли не читаешь? — сестрица вопросительно глянула на меня. Я отрицательно помотал головой. — Вот! Вообще можно подучиться, когда мы вызволим тебя из этой петли. А что касается количества суицидально настроенных родственничков — я уже три десятка лет этому удивляюсь. Но надеюсь, что больше никто не выразит желания уйти в закат.

— Хотелось бы верить! А что за петля?

Сестра снова приступила к объяснениям. По ее словам, когда Алекс прервал поединок, моя энергия, многократно увеличенная благодаря дедушке Гедеону, по-прежнему находилась на пике. Ведь я не смог выплеснуть ее, закончив бой, как полагается. И, так как в тот момент я желал оказаться подальше от сестренки, ибо боялся, что она приведет свою угрозу в исполнение, то каким-то невероятным образом использовал энергию отжившего времени, из которой и состоит вневременность, в результате чего умчался в семидесятые. А во времени попал в петлю, которые Саня и ее муж замкнули, чтобы не наступил конец света после того, как нас свистнул Гедеон.

— Петлю мы разомкнули. И время, как ни странно, не посыпалось, хотя на своем привычном месте не хватает одного важного объекта — тебя. Но вот изъять тебя отсюда я не могу, и тебе, насколько понимаю, предстоит совершить некоторое количество перемещений…

— Как не можешь? А я думал, это ты меня послала в другое время, чтобы я спас детишек. И того мужика на рельсах. Решил уже, что ты мне такой испытательный срок дала. Так это не ты меня из-под колес поезда вытащила?

— Нет. Сейчас твоими перемещениями заведует другая высшая сила. Спасибо Майклу, что он вообще подсказал, где тебя искать. Иначе пришлось бы ждать, пока ты сам выйдешь на связь. А что там с детьми и мужиком на рельсах?

Я рассказал Саше, как оказался в 1972 году, и испортил автобус. И о том, как спас мужчину, который имел все шансы повторить судьбу Анны Карениной. А еще отметил, какие ощущения сопровождали меня при каждом перемещении, кроме последнего.

— Ну, я думаю, от волнующей перспективы столкновения с поездом ты был на таком адреналине, что просто не почувствовал все эти спецэффекты. На будущее же — глаза закрывай, дыхание задерживай. Что с шумом в ушах делать, я не знаю, у меня такого не было никогда.

— А у меня почему есть?

— Чтоб я знала! Думаю, тебя перемещают каким-то иным образом, не тем, которым мы путешествуем по времени… Тебя бы к нам в лабораторию!

— Так пойдем.

— Я же говорю: мы не можем изъять тебя во вневременность. Сначала ты должен пройти некоторое число перемещений, совершить ряд определенных поступков. Радует сейчас лишь то, что тот, кто тебя перемещает, явно на стороне добра.

— Ой ли?

— А нет, что ли? Ведь он дает тебе возможность спасти чужие жизни. Я помню трагедию с ребятишками. Но теперь отчетливо вижу, что их судьбы, как и судьбы их родителей, сложились гораздо счастливее. Что же касается мужчины на рельсах, подожди минутку.

Саша закрыла глаза, а я уставился на нее. Спустя некоторое время она кивнула.

— Ну да. Он должен был подарить собаку одному пареньку. Тот тогда бы не уехал из родного города, не ввязался в плохую компанию. И он, спасенный тобой, этого пса действительно подарил. Плюс три спасенные жизни, считая собаку.

— Ты запрос в гугл отправляла, что ли?

— Нет, у Саши спросила. Он сейчас в обозревателе галактик смотрит, что изменилось в результате таких действий.

— Знаешь, что мне это напоминает?

— Знаю, брат. «Квантовый скачок». Отсюда и моя теория о том, что перемещений будет несколько. Но ты хотя бы в своем теле по времени прыгаешь. А мне, очевидно, придется побыть Элом. Тем более, в ремейке сериала его за каким-то иксом в женщину превратили!

— Позволь напомнить тебе, что голограмму Эла видели только Сэм, дети, животные и сумасшедшие. А еще — чем закончились эти путешествия.

— Это просто сценаристам надоело писать сюжеты. А жизнь — она гораздо более богата на выдумки, чем кино. Да и у меня возможностей больше, чем у выдуманной команды ученых. Мы тебя вытащим.

Уверенность, с которой Саня это произнесла, передалась и мне. Ну что же — она у меня головастая, и действительно что-то придумает. А я пока полетаю по временам и планетам, может, удастся еще людей спасти. И животных. В сущности, не самая плохая миссия! Вот только надо обсудить некоторые мелочи. Героизм героизмом, но унылый быт способен осложнить даже самое интересное приключение.

— Хорошо, сестра. Выбора у меня и нет, в принципе. Но вернемся немного к началу. Почему этот шикарный номер бесплатный? А продукты? И как мне вообще налаживать быт в чужих времени и планетах? Думаю, рубли не везде принимают.

— Своевременный вопрос. На Нибиру для тебя действительно все бесплатно. Так что пользуйся моментом, и собери себе походный рюкзачок. Но не наглей, и бери только то, что тебе действительно необходимо, и что ты сможешь унести.

— Понял, от гелика откажусь. Но почему тут так? Мы что, дожили до светлых времен коммунизма, и тут действительно от каждого по способностям и каждому по потребностям?

— Почти что. Только коммунизма тут, к счастью, никогда не было.

Глава пятая. Разведка на местности

Жители Нибиру, а также других, наиболее развитых планет, по словам Саши, уже давно отказались от денег. Это для них лишнее, и морально разлагающее звено. Теперь разменной монетой им служил труд. Плоды своих усилий они обменивают на то, что сделали другие люди. А поскольку от денег могут отказаться те, кто действительно достиг высокого уровня самоосознания, то и опасности, что кто-то возьмет больше, чем ему нужно, нет.

Еще на большинстве этих планет знают, кто такие Хроносы. Знают и то, что у них есть агенты, которые выполняют поручения всемогущих. Таких людей уважают и почитают, и готовы создавать для них все условия. Это считается почетным для самой планеты. Тем более люди понимают, что агенты не в бирюльки играют, а выполняют сложную и важную работу, а потому готовы дать им все, что те попросят.

— Уже сегодня вечером в новостных выпусках всех таких планет узнают о тебе. И если ты впоследствии попадешь куда-то, где о тебе в этом времени известно, то такому герою будут обеспечены комфортные условия. Если же окажешься где-то в другом времени, то я подтянусь, и проведу разъяснительную работу среди населения.

— То есть, номер люкс мне дали благодаря твоему выступлению на площади?

— Это не люкс. Это категория стандарт. У них и нет люкса.

— Стандарт?! Как же у них тут любят людей.

— Ну да, гуманизм — основная черта этой цивилизации.

— А какой здесь год?

— По нашему исчислению — самый конец двадцать первого века. Ты почти в своем времени, просто на другой планете.

— А я смогу долететь домой?

— Да ты даже телепортироваться сможешь. Но смысл? Если тебя сюда закинуло, значит, тут есть важное дело. И, когда ты его выполнишь, переместишься вновь.

— Понял тебя. А как быть на тех планетах, где про вас не слышали?

— А там тебе придется звать меня. Сейчас поучимся это делать. Я буду приходить и давать тебе местные деньги. И собери походный рюкзачок, пока время и возможность есть. Ну мыло, аптечку, бритву… Электрическую не бери, неизвестно, будет ли электричество там, куда ты в следующий раз попадешь.

— Рюкзак со мной переместится?

— Одежда же перемещается.