Оглавление

Семь дней. Один человек. Три жизни

Все персонажи и события вымышлены.

Любое совпадение случайно.

Содержит сцены насилия, нецензурную брань, сцены курения и употребления алкоголя.

Помните: курение и алкоголь вредят вашему здоровью!

Ни одно животное при создании книги не пострадало.

Выражаю благодарность моему другу Илье за помощь в работе над рукописью.

Обложка: Щедрин Матвей

18 +

Предисловие — Люди не меняются

Наш дом. Земля. Она всегда прощала наши ошибки, наши грехи, как малым глупым детям. Уже никто и не помнит, с чего всё началось, лет сто назад, но всё закончилось тотальной войной. Вся жизнь планеты стояла на краю пропасти. Виной тому — страшное чудовище, имя которому — человек.

Миллиарды погибли в те страшные дни. Ещё миллиарды — от голода, войны и болезней годы спустя. Казалось, спасения не было. Но человечество выжило. Оно смогло сохранить холодный уголёк жизни на этой некогда цветущей планете.

На развалинах цивилизации воскресли новые молодые народы и выстроили свои мосты и шоссе, небоскрёбы и заводы. Бетонные джунгли вклинивались в дикие заросли, чередуясь с руинами и токсичными пустошами. Города воскрешались заново, по крупицам, тяжёлым трудом. Людям не хватало ресурсов на многие технологии, к которым мы привыкли сегодня. Из-за этого легко можно было видеть и кнопочные телефоны в руках горожан, и кристаллические голограммы с глазными имплантами. Воздушные катера на магнитной подушке соседствовали со ржавыми поездами, стучащими железными колёсами о неровную колею. Новые технологии себе могли позволить лишь избранные.

Мир разбился на анклавы и удалённые пышные агломерации, а между ними — пустыни. Путешествия наземным транспортом были серьёзно ограничены и мировые державы прилагали все усилия, чтобы соединить свои страны. Благодаря этому стремительно развивалась авиация. Сверху всегда был прекрасный вид: всё в зелени и лесах, а под слоем листвы ржавели непроходимые останки цивилизаций.

Долгое время процветали «жестянщики», которые рыскали в заражённых развалинах в поисках ценностей и артефактов. Правда, со временем, эта профессия канула в Лету и теперь негласно презирается. Те, кто сделал тогда своё состояние на раскопках, сегодня являлись теневыми лидерами мира, задавая повестку дня и тайно координируя политиков. Они вели незримую войну между кланами и картелями. Но старики уходили. На их место приходило новое поколение — сильное, умное, жадное. Уже нечего было искать в погребённых под песком городах стёртых с глобуса стран. Посмотрите на всё, что вас окружает сейчас: гаджеты, техника, интернет. А теперь представьте, что всё это в момент превратится в пыль, в кусок пластмассы. Вам негде будет зарядить свой смартфон. Вы не сможете позвонить или выйти в интернет — сотовых вышек попросту больше нет. Людям придётся всё создавать с чистого листа.

Мир стремительно трансформировался в нечто новое, единое и целое. Военные конфликты были, но угасали. Не так, как лет двадцать назад, когда в пустошах целая армада танков утюжила друг друга из-за… воды. Уже не было тех масштабных кровопролитных войн, к которым привыкло человечество. Правители нового мира стремились к партнёрству. Не было тех, кто в той страшной трагедии смог остаться в стороне. Огонь коснулся всех.

Именно в таком мире люди были готовы взяться за руки и задуматься о прекрасном — о полётах на дальние планеты, о создании новой просвещённой цивилизации. Или это были лишь мечты, отдаляемые прежними сворами из-за денег, власти, ресурсов?

Проблемой всегда оставались продовольствие и вода, безусловно. Однако к текущему году острый кризис был преодолён. Земледелец стал уважаемым человеком в обществе. Население росло и требовались новые решения по его содержанию. Сегодня общими усилиями частично были восстановлены радио, интернет, производство, и мир стал почти таким каким мы его знали до апокалипсиса. При этом всё было совсем другим. Старая история была позабыта и перешла в разряд сказок, и годы стали отсчитывать «после катастрофы», а «довоенный» означало что-то очень старое, изжитое, отсталое.

Шёл 99-й год. Июнь.

Кремлёвск, Новостальская Республика.

Миллионный город.

День 1 — Я должен был сдать всё ещё вчера

Молодой человек в изящном болотно-зелёном костюме, держа в ухоженных руках блёклую визитку с нужным контактом, угрюмо взирал на серое пятиэтажное здание, что нависло под небосводом. Его блестящие на жарком солнце ботинки едва успели покрыться уличной пылью с того момента, как он вышел из белого чистенького служебного автомобиля. Тёплый летний ветерок трепал его наспех уложенные светлые кудри. Человек был брит, ухожен, надушен. Высоковат и худощав. Некоторым по нраву такой типаж.

Вдалеке зудели магнитные рельсы поездов, везущие трудяг на очередную смену. А над серыми вагонами кружили милицейские квадрокоптеры, что путались в стропилах от рекламных дирижаблей. Куда-то мчался курьер с письмами особой важности верхом на электросамокате. Он словно парил над мшистыми ступенями заброшенных речных сооружений. Лет с двадцать назад здесь стояла Центральная Кремлёвская Гидроэлектростанция, но река Нерка обмелела и с тех пор станцию законсервировали. К берегам некогда живописной речки подкрадывались новые спальные районы. Сегодня это самая окраина города, бедные кварталы. Однако обмелевшие земли были богаты илом и чисты от радиации. Местный мэр отдал их под аграрную и промышленную застройку. Так, здесь, на руинах станции, пятый год существовало теперь уже не молодое предприятие с некогда яркой, но теперича потемневшей вывеской:

«Ферма „Сочное“ — всегда сочно».

Серьёзное здание из бетона, камня и выцветших на солнце панелей пожирало людей, проходящих внутрь через барабанные двери. Десятки рабочих и служащих в разношёрстных костюмах спешили то на перекур, то на обед, то вновь на работу. Круг замыкался. О былой станции лишь напоминали поржавевшие барельефы с громкими лозунгами «Кремлёвску — Свет!», растасканные на части опоры ЛЭП и пустые трансформаторы.

Человек взялся покрепче за ручку своего старенького кожаного портфеля и шагнул вперёд. Он убрал визитную карточку во внутренний карман и одной рукой поправил вельветовый галстук. Поднёс пальцы к зубам, было собрался начать грызть ногти, но вспомнил, что его руки покрыты горьким кремом.

Ему назначена встреча ровно в полдень. «Не самое рациональное время», — думал он. День выходит разбитым. Взял на заметку. На курсах «Управление временем» его учили фиксировать такие моменты.

Сотрудники прикладывали карточки пропуска к автомату, проходя через турникет после зелёной лампочки. Угрюмая охрана нехотя пустила гостя, указав ему на ресепшен. Пройдя через роторы, он невольно услышал разговор двух рабочих, одетых в форму «Сочное». Они обсуждали какой-то предстоящий грандиозный то ли праздник, то ли мероприятие, мол, сам шеф будет в нем участвовать. День рождения важной шишки в офисе, кажется. И сотрудники искренне верили, что при этом им поднимут зарплату. Ну или хотя бы приплатят разово в честь праздника. Или в этот день дадут отгул.

Мимо прошла худенькая миловидная девушка с загорелой кожей и брякнула в сторону гостя: «Здрасте!» Будто его старая знакомая, хотя он впервые видел её. Девушка сутулилась и явно стеснялась, вжимаясь в папки и файлы с документами, неровно вышагивая в сторону лифтов. «Перепутала с кем-то», — озадачился мужчина. Он стал перебирать в голове своих знакомых, бывших коллег, друзей. Не мог вспомнить. Она была подозрительно похожа на кого-то из его прошлой жизни. Возможно, так.

И вот — финишная прямая — стойка ресепшен. Невероятно богато обставлена: награды, медали, фотографии на фоне каких-то кустов, дипломы, бесконечные письма благодарности и сертификаты с факсимиле высоких чинов. Мелькали титулы иностранных контрактов с торжественными обещаниями партнёрства и развития. Среди этого сада стояла полненькая аккуратная женщина в очках, лет за тридцать. Она прижимала к уху чёрную телефонную трубку, задумчиво крутя пальцем проводо́к. Она постоянно кивала, что-то внимательно слушая. Человек в зелёном не стал подходить ближе, выжидал, чтобы не мешать. Женщина его заметила, растерялась, показала пальцем на трубку и жестом попросила обождать. Мужчина всё понял и улыбнулся в ответ.

Присесть в холле было негде: кресел и зоны ожидания не предусмотрено. Потому пришлось разглядывать награды и какие-то журналы да брошюры, раскиданные на стойке у приёмной. Литература была не первой свежести, а один журнал выпускался, когда гость ещё учился: «Бизнес-тренды 92 года». Скорее всего, журнальчик хранят как первое упоминание о задуманном перспективном проекте «Ферма Сочное». Где-то там парой строк на странице сорок шесть упоминалось о закрытии ГЭС и начинающем фермере.

Женщина-секретарь продолжала молча слушать, а потом выдала в трубку на повышенных тонах:

— Я же кивнула! Конечно же, да! Вы не понимаете? Что за тупости? Не звоните больше сюда! Отправьте телеграмму!

Мужчина обернулся. Он увидел, как секретарь со злостью швырнула телефонную трубку. Девушка поправляет очки, переводя взгляд на гостя, и загадочно улыбается, наливаясь румяной. Она протянула визитёру горсть конфет в одноразовой шуршащей упаковке в форме фруктов, и спокойно с улыбкой сказала:

— Добро пожаловать на Ферму «Сочное»! Вы устраиваетесь на работу? Первый раз у нас? — женщина осмотрела парня с ног до головы и лишь потом додумалась, что он слишком хорошо выглядит для соискателя.

— Ой, нет-нет, — засмущался мужчина, подходя и беря конфетки. — Меня зовут Титан Птенцов. Я из компании «Компелянц Ауди́шенинг». Я — Аудитор. У меня на двенадцать назначена встреча с директором.

— Секунду! — застопорилась девушка, хватая истерзанную трубку. Она отошла от визитёра подальше, что-то испуганно шепча в аппарат. Договорила, перевела взгляд на гостя, покраснела ещё больше:

— Директор вас ожидает. Сейчас за вами спустятся, хорошо?

Парень кивнул, наблюдая, как на лице молодой секретарши выступает градом пот. Она схватила салфетку и присела на скрипучий стул, промокая лицо и размазывая утренний макияж.

Время близилось к двенадцати пятнадцати. Очереди на проходной продолжали нарастать. У таблички «Столовая» выстроились вереницы голодающих. Они что-то обсуждали, слушали радио, изредка смеясь. Титан очень некстати захотел в туалет. Девушка с ресепшен убежала куда-то в подсобку, прихватив дешёвых сигарет со спичками. А в тот момент её телефон разрывался громким порывистым звонком. Кто-то настойчиво ждал ответа. Аудитор не решался уйти на поиски комнаты с заветной надписью «М», хотя терпение иссякало. Его уже устроило бы что угодно, хоть кустик. Он боялся, что отлучится, а в тот момент за ним придут и хватятся. Нет, себе он не мог этого позволить.

Птенцов терпел.

Вдруг явился спаситель. Точнее, спасительница. Та самая загорелая девушка с папками, что робко поздоровалась с ним у турникетов. Она глазами водила по холлу и никого кроме человека не находила. Он, что, пустое место для неё, что ли?

— Вы не меня ищете? — встревоженно спросил Птенцов.

— Мне некогда, Саш. Мне велели проводить одного очень важного человека. Аудитора. Говорят, он уже ждёт. Ты не видел никого похожего?

— Этот важный человек — я. Аудитор Титан Птенцов. Меня ждёт директор.

— Ой! — побледнела девушка. — Меня зовут Лина. Простите, я вас не за того приняла. Показалось!

— Ничего! Где я могу… эм, помыть руки с дороги?

— Я провожу. Пойдёмте!

Она повела молодого человека за собой вглубь здания. Они подошли к стальным рукомойникам, покрытым известью. Рядом были такие же фонтанчики для питья. Тут же были и щётки, и ванночки для обуви. В них наступить Титан не рискнул.

— Лина, простите, это не совсем то, что я просил, — продолжал тихонько гость. — Мне нужен туалет.

— Ой! Я поняла, — приняла шёпотом игру девушка.

Спустя чреду препятствий и мучений, он всё же оказался перед кабинкой со скрипучими дверями. Мужской туалет был невозможно грязным и на редкость отвратительным. В литровой стеклянной банке у вентиляционного окошка тлели вонючие окурки поддельных сигарет. Полотенец и салфеток не было, вода шла грязная со страшным рёвом ржавых труб. Бачок сдвинут. Кто-то, видимо, пытался что-то починить и окончательно доломал. Кабинка на крючок не закрывалась — его нет. Писсуары заклеены скотчем и затянуты какими-то пакетами. При этом протекали на грязный кафель. Тут не убирались с открытия!

Вытерев слёзы и руки принесёнными салфетками, Титан вырвался на свободу. Он еле сдерживался от пережитого, наполняясь возмущением:

— Лина, как же так? Здесь такое серьёзное предприятие, и такие удобства! Вернее сказать, неудобства!

— Что случилось? Извините, я, сами понимаете, в мужском не бываю… — едва не плача оправдывалась девчонка.

— Это я не к вам. Но сами посмотрите-посмотрите! Там никого, что неудивительно!

Он раскрыл скрипучую дверь и все ароматы салона красоты, которыми была наполнена одежда и молодая кожа девушки, сдуло вонью этой «уборной».

— Какая гадость! Святые атомы! — всхлипнула Лина, сжимая нос. Она, ошеломлённая, подорвалась к соседней дверце с надписью «Ж», заглянула внутрь: «Девочки?» Никого.

— Посмотрите же! — показала дамскую комнату та.

Ба! Прекрасная плитка и надраенные до блеска раковины. Белоснежные полотенца со зверюшками, мыло в форме клубнички. Даже есть шкафчик-аптечка с таблетками и женскими средствами. В комнате пахло освежителем и порошком с лимоном. При этом раковины, зеркала и туалеты идентичны тем, что в мужском, за минусом писсуаров. Только чистейшие. Ремонт безукоризненный, всё будто новое и никто этим никогда не пользовался.

— Я возмущён! Как так произошло-то?

— Мне сложно вам сказать. Я передам ИБДшнику, пусть устроит проверку.

— Кому передадите? — уточнил Аудитор.

— Исполняющему Бизнес-директору. Нестору Михайловичу. Он такие вопросы у нас решает.

— Восхитительно! Ладно, разберёмся. — Вдыхал аромат земляники и лаванды важный гость, залечивая душевные раны.

Парочка поднялась по небольшой широкой лестнице вперёд к лифтам. В холле было просторно, светло и даже уютно. Среди чёрных колонн висели люстры-шары, наливая пространство мягким тёплым светом. Узкие высокие окна стройнили холл и пропускали желанное солнышко на небольшие ухоженные папоротники. У лифтов небольшая толкучка. Первый этаж, двери распахнулись. Лина пропустила Титана вперёд. С ними зашли остальные сотрудники, с которыми она скромно поздоровалась, улыбаясь своими белоснежными зубами с торчащими острыми клыками. Старенький шумный лифт зажужжал и повёз их выше. Горели кнопки всех этажей, от второго до пятого. Боги, ну кто поедет на лифте на второй? Аудитору же на самый верх — к директору.

— Новый клиент, а, Лина? — задался вслух вопросом с намёком из угла широкого лифта скрипучий мужской голос. Титан обернулся. Невысокий мужчинка в джинсах с пирожком в руках хитро улыбался. Его засаленная фирменная рубашка и крошки на бритых щеках кричали о незапятнанном безобразии в себе.

— Нет! Что ты! — пыталась сохранить самообладание милая девушка, смущаясь. Она упёрлась папками в хрупкие колени. — Это наш…

— Я к директору на встречу, — отрезал Титан.

Мужчинка вышел, толкаясь, на втором этаже. Он бросил вслед: «Ну, удачи вам!» И пошёл, виляя задом, словно павлин. У него были пышные бёдра, почти женские. Он углублялся в коридор с указателями «Сервисная», «Компьютерная», «Операторы». Сразу у лифта валялись (именно валялись) коробки и провода, железки и какие-то запчасти. Свет тусклый, пахло сигаретами и по́том. Рабочая атмосфера, ничего не скажешь.

Лина закатила глаза и тяжело выдохнула. Остальные коллеги стояли не шелохнувшись. На каждом этаже Титан успел глянуть внутрь.

Третий этаж: шум-гам, звонки телефонов, повсюду куча бумаг, жужжащие принтеры и копиры, люди сидят друг на друге в огромном пространстве. Тяжёлые тучные шкафы с архивами и документами сжимали сотрудников в тиски. «Коммерция», «Бухгалтерия», «Канцелярия». Всё понятно.

Этажом выше — полная противоположность, огромное светлое пространство. Тишина. Безмятежность. Люди в белых халатах, масках и очках что-то колдовали возле микроскопов и столиков за широким стеклом. На стенах красовались сложные формулы, таблицы, рисунки, фотографии букашек на досках. «Лаборатория» гласила вывеска возле белой объёмной надписи «4 Этаж». Идеально.

Из лифта вышли последние пассажиры. Двери лениво закрылись, поднимая людей на пятый этаж. Тут Лина выдала:

— Спасибо, что вступились. Этот Эраст ко мне второй год пристаёт. Достал!

— Ничего, слухи пустят про меня. Пока не нужно никому говорить, что приехал аудитор, — строго заключил Титан.

Лина улыбнулась и удивилась хитрости посетителя:

— Это вы ловко придумали!

Лифт раскрылся. Батюшки! Их ноги встретила чёрная ковровая дорожка, пролегающая мимо колонн и мраморных статуй. Широчайший стол секретаря с лампами, фонтанчиками и небольшим аквариумом с дикой разноцветной рыбкой. Слева дверь «Руководство», рядом «Переговорная», а справа заветная «Директор». Синие удобные диванчики для ожидания и столики для кофе, с теми же журналами «Бизнес-тренды 92 года», знакомые конфетки в форме фруктов, только в большой прозрачной миске.

Красивая девушка-секретарь в чёрном строгом костюме, ожерелье и с красной помадой на губах, широко улыбаясь, вышла к парочке. Она цокала узкими высокими каблуками по гранитному полу цвета натурального серого камня. Девушка взяла в руки пульт и включила электрокамин в углу холла. Причудливый чёрный ящик заиграл языками пламени, напоминая о тёплых новогодних вечерах. Самое то в знойную жару!

— Добро пожаловать! Меня зовут Византина. Помощница директора. Могу предложить кофе, чай, майчу, комбучу, газировку? — чарующе улыбалась стрелками на уголках своих глаз секретарша. Она уже знала кто перед ней.

— Добрый день, — сухо сказал гость. — Зависит от того, ждать мне встречи или проводите сразу.

— Хорошо, пока присядьте, я уточню у директора. Лина, спасибо, можешь идти.

Последняя, пятясь, отошла к лифту. Титан поблагодарил её и проводил взглядом. А Лина, наоборот, всё смотрела в пол. Девушка как-то потускнела и снова стала сутулиться. Титан не заметил этого, когда она была с ним.

Аудитор едва уселся в глубокое кресло в ожидании приглашения, как раздалась сухая нервная команда с того конца неокома в ухе Византины: «Пусть заходит». Его ждали. От чая пришлось отказаться. Титан уверенно дёрнул за гладкую стальную ручку тяжёлой двери. На табличке: «Директор. Отелло Тимофеевич Катт». Внутри раскинулся широкий Т-образный стол с чёрным сукном, во главе которого в дизайнерском кресле сидел одинокий важный человек.

Широкоплечий, загорелый, подкачанный, высокий. Острая тёмная щетина и фирменная стрижка. Директор. Он был богато одет в белоснежную водолазку от «Артемис», серые шерстяные брюки от «Гобелло и Миаличи», а на ногах чёрные туфли «Галанте». Аудитор мог распознать фирменную одежду. Сам же он обладал куда более скромным гардеробом. Идеальный маникюр Отелло дополняли кольца, золотые браслеты и часы «Кэйтилин Авиатор». На столе установлены широкие экраны компьютеров. Возле клавиатуры лежала новенькая книга в глянцевом переплёте: «Семь правил успешного человека». Автор: Э. Л. Джанахов. Шёлковая закладка торчала где-то посередине. На полках из дорогих пород дерева: сборные модели раритетных довоенных машинок под стеклом, фотографии и картинки. Титан сразу смекнул, что отец директора — жестянщик. Слишком много памятных древних вещей расставлено в его кабинете. Сам директор был достаточно молод, лет на десять старше Титана.

Изысканная мебель и напитки в его баре подчёркивали уход за статусными гостями. В одну из стен был вписан огромный аквариум на пару тонн воды. Окон, что странно, в кабинете не было. Лишь проектор, зудя, передавал картинку-заставку на белую стену по правую от директора руку. На картинке сменялись пейзажи лесов, пляжей и подводного мира, населённого акулами и моллюсками.

Катт спокойно сидел, лишь водил глазами: он сканировал Титана с ног до головы. Молча жестом пригласил гостя на ближайшее к себе сетчатое кресло. Аудитор неуверенно бросил: «Добрый день» и присел за стол переговоров боком к руководителю.

— Значит, вы наш аудитор? — грозно спросил директор, сложив на колене руки домиком. Ни «здрасьте» ни «как дела». «Хам!» — стрельнуло в голове аудитора. Лакированные туфли Катта под столом — это всё, что видел Птенцов. Ему было трудно так повернуться, чтобы посмотреть тому в глаза.

— Всё верно, «Компелянц Аудишенинг», старший аудитор, моё имя…

— Вы не слишком ли молоды для такой важной проверки? — перебил директор. Он был серьёзен. Титан занервничал.

— С чего вы решили? Задача же стояла…

— Подождите! — поднял палец Катт. Он привык здесь быть главным. При движении руки все должны замолчать. Он достал редкий плазменный сенсорный телефон. Принялся что-то уверенно набирать на экране. Вставил наушники. Внутри них раздался гудок. Титан не слышал звуки с той стороны.

— Берлиндо? Приветствую, — аудитор услышал имя своего генерального директора. — Это Отелло!

— Добрый день. Да, я вас узнал! — серьёзный голос солидного мужчины звучал в ухе директора.

— Как проходит ваш день? — Отелло немного изменил тон на уверенный, но не жёсткий.

— О, я весь в разъездах и делах, но для вас у меня минута всегда припасена, — улыбался пожилой Берлиндо. Ему шёл уже седьмой десяток. Он встревоженно добавил: — Что-то случилось, наш человек ещё не появился? Опаздывает?

— Ваш человек предо мной. Мы договорились, что вы пришлёте самого лучшего и талантливого, правильно? — Отелло разговаривал так, словно Птенцова в кабинете и не было.

Берлиндо, несколько даже оскорблённый, принялся рассказывать об успехах и достижениях Титана. О том, какой он смышлёный и опытный парень. Один из лучших — настоящий самородок. Сам аудитор нервничал и изнутри взмок. Под костюмом лились струи пота. Он ничего не слышал. Лишь наблюдал искоса, как кивает Отелло. Нельзя дать себя в обиду. Нельзя. Аудитор здесь он. Он! Он выше директора, предприятие будет перед ним на ладони. Выше всех — он. Дашь слабину — сожрут.

— Значит, рекомендация ваша сильная? И, если что, пришлёте подмогу? — успокоился Отелло. Директор блеснул остриём своих глаз на молодого аудитора, которому было лет двадцать пять. Тот покосился и на мгновение поймал зелёно-карие зрачки хозяина предприятия.

— Хорошо, добрый друг. Я буду иметь в виду. Обнадёжили! — отведя взгляд, позволил себе лёгкую улыбку Отелло. Широкой рукой стал смахивать крошку со своего стола. Та не поддавалась, цепляясь за колючее сукно. Директор взял бумагу из органайзера на столе. Это был счёт от «Компелянц Аудишенинг». Он задал вопрос:

— А деньги вы получили? Да, предоплата… На той неделе? Прекрасно. Я тоже уверен, всё будет хорошо. У меня нет поводов для волнения, значит. Правда, ваш человек опоздал почти на…

Директор, вскинув запястье, глянул время на своих дорогих наручных часах. Тяжёлые веки поднялись, и его хищный взгляд впился в Птенцова:

— Почти полчаса! Это первое представление вашего аудитора. Лёгкая бестактность!

С этих слов Титан был готов швырнуть свой портфель в Отелло, но, понятно дело, сдержался. Он встрял прямо посреди разговора:

— Я был здесь строго ко времени! Если у вас слабая эффективность аппарата секретарей и помощников, то её надо исправлять — это первый момент! Второй момент — руководство не доходит до всех аспектов работы; взять грязнущий туалет на первом этаже — отвратительно! Налицо нарушение корпоративных процессов, санитарных норм, в конце концов, и мы должны с вами их срочно начать исправлять!

Птенцов едва не задохнулся на конце фразы. В какой-то момент ему показалось, что он рубанул бестактную ересь. Ещё и при своём боссе. Его сейчас же уволят. Но в ответ Отелло засиял чеширским котом. Он что-то нажал на планшете и раздался громкий довольный голос Берлиндо:

— …видите, я сказал он серьёзный малый! Ещё не успел попасть к вам, а уже сколько вещей нашёл в колхозе! Так что зря вы! Птенцов мигом всех лентяев на уши поставит, не сомневайтесь!

— Хорошо! — бодро завершил Отелло. Он переключился с громкой связи и договорился поужинать с Берлиндо в пятницу вечером в ресторане «Черри» — фешенебельное место. Отелло отключился. Нажал на неоком, вызвал секретаря:

— Византина, принеси мне двойной эспрессо, — командовал в голосовую связь Оттелло. — А гостю…? Что вы будете?

— Мне матчу, пожалуйста, зелёную, если есть, — отрешённо сказал Птенцов.

— Сию секунду! — улыбалась красной помадой девушка на том конце провода.

Отелло, слегка откашлявшись, взял потрёпанную записную книжку, позолоченное ручку-перо и подошёл к Титану. Он протянул тяжёлую руку:

— Отелло Тимофеевич, очень приятно!

— Безумно взаимно, Титан Птенцов, — почувствовал тяжесть хвата владельца аудитор, но тот сильно не давил, учитывая разницу в весе — раза в два.

— Я прошу извинить мой серьёзный и несколько скептический настрой. Ситуация у меня сложилась трудная. Я вкратце введу вас в курс дела. Прошу сюда.

Отелло взял пульт и что-то переключил. Кабинет зажужжал, зашипел и широкое полотно, на котором бегали картинки черепашек, гор и лесов, принялось медленно сдвигаться. Яркое солнце пролилось в дорогую комнату. Хрустальные стаканы и бутыли с водой заиграли солнечными зайчиками и радугой.

Перед ними открылась неописуемая картина: залитые солнцем ряды растений, зелени, ярусы оранжерей и теплиц, уходящие за горизонт. В русле высохшей реки ферма тянулась на километры вперёд. Дамба была невысокой, возвышаясь лишь на несколько метров над бывшим дном.

Небольшие машинки колесили по узким тропинкам, перевозя людей в разноцветной фирменной одежде и перетаскивая свежую продукцию. На дворе разгар лета и уборка урожая шла полным ходом только в теплицах. Трудолюбиво клацали роботы-поливалки, семеня грязными колёсиками и пульверизаторами между грядок. Титан такого не мог и представить. Это чудо инженерной мысли! Гость подошёл к окну в изумлении. Отелло встал рядом:

— Вот, моё хозяйство. Выстроенное этими самыми руками. В позапрошлом году я получил новостальский общественный приз за лучшего директора и лидера. А в прошлом я провалился, да и с позором. Выручка нестабильна, коллектив недоволен, всё как-то рушится и рассыпается. Я залезаю в долги. Налаженная работа не выходит. За этим я обратился в вашу контору, Титан. Кто-то тянет всё вниз, и я хочу узнать — кто. Возможно, ключевой руководитель продался конкурентам и хочет развалить всё изнутри. Найдите причину этих провалов. Вот ваша миссия!

Здесь дверь кабинета раскрылась и дефилируя вошла Византина. Конечно, она хороша, чертовка. В её руках — маленький поднос с чашечкой кофе и крепкий быстрорастворимой матча для гостя. Мужчины присели, им подали напитки и крохотные шоколадки. Бутылку воды. Титан достал папки и скромные тетради из своей сумки и повалил их ударом на стол. Из кармана достал простую школьную ручку и пару обгрызенных карандашей. Буркнул девушке «спасибо» и сделал глоток тёплого напитка.

— «Компелянц Аудишенинг» благодарит вас за оказанное доверие. Я надеюсь не подвести вас и помочь разобраться в проблеме. Давайте обозначим примерные сроки работы и разберём техзадание. Удобно сейчас?

— Да, безусловно. Только предпочитаю более дружеский тон, меня можно не подслащать, — пил кофе Отелло. Раскрыл фантик шоколадки и с наслаждением съел.

Титан не успел должным образом навести справок об этом господине. Однако у него была приготовлена презентация «Сочное», которую он бегло изучил по дороге на объект. Выручка от года к году упала на 23%, долговая нагрузка возросла, штат увеличился, но производительность труда в минусе. Большое выбытие из строя техники, материальной части. Предприятие рассыпается на глазах.

— Показатели неприемлемы, согласен. Что-то однозначно сильное, мгновенное случалось? Кадровые перестановки, резкие поломки, эпидемии? — раскапывал аудитор, листая презентацию на цветной бумаге.

— Нет, такого не было. Всё потихоньку. Я и хочу сделать на сегодня некий срез, пока не начали разбегаться руководители служб и старший персонал.

— Отлично, Отелло Тимофеевич, я приступаю к работе. К выходным будет готов отчёт и предлагаю под конец недели провести финальное совещание! — бодро и с энтузиазмом резюмировал Птенцов.

— Как под конец недели? Давайте в понедельник утром, — сопротивлялся директор.

— Нет, уважаемый, на понедельник у меня дела. Вы же фермер, должны понимать, что у растений нет выходных. До пятницы я не закончу, никак вообще, буду работать все выходные. Предупредите сотрудников.

Отелло было некуда деваться. Ему предстояла долгая неделя. Уверенным голосом он вызвал Византину и велел срочно собрать старший состав в переговорной. Дело сделано. Аудитор вышел в холл, где дожидался совещания, листая бумаги по ферме. Сотрудники долго собирались, а директор попросил уединения для своих важных звонков.

Титан неспешно допил свой напиток и затем его пригласили в комнату для совещаний. Перед ним открылась дверь и его обдало запахом закусочной. Какой кошмар! Время полвторого. Народа — тьма. Человек сорок. Собирать даже никого и не пришлось, все уже здесь. Ждали чего-то. Явно не аудитора, кто влезал, нет, втискивался в группу людей. А на столах пироги, пиццы, газировка — всё усеяно жиром и одноразовой посудой. Вентиляция и распахнутые окна не спасали от запаха курицы в плацкарте. За Птенцовым шагал Отелло, завершив свои важнючие звонки. Под шипение разливающейся по бумажным стаканчикам газировки директор начал уверенно выступать:

— Дорогие коллеги, сегодня у нас два прекрасных события! Мы празднуем день рождения нашей дорогой, незаменимой и самой лучшей! Поздравляем самого талантливого главного бухгалтера, экономиста и финансиста в одном лице — Аллу Лютеровну! Сколько лет вам — не скажу, но вы же бухгалтер, сами цифру прибросите. Мы от всего коллектива желаем вам счастья, моя дорогая, успехов в работе, чтобы девочки вас радовали, чтобы все цифры сходились, и вы баловали меня хорошей отчётностью!

В сторонке стояла новая знакомая — Лина. Она подкралась к Отелло и незаметно протянула ему маленькую цветную коробочку от коллектива, которую он презентовал главбуху под сухие аплодисменты. Никто не начинал трапезу до окончания поздравления. Где-то там в углу тихонько стоял Эраст с толстыми бёдрами. Он не выдержал и вгрызся в кусок пирога за чьей-то спиной. Все глухо чокнулись безалкогольными напитками, выкрикивая стандартные для дня рождения возгласы. Сделали по глотку. У кого-то сто процентов тайком были подлиты водка или виски. Толпа ждала команду на обед, но директор продолжил:

— Не менее важное событие происходит сегодня в наших стенах: к нам приехал на работу аудитор. Прошу любить и жаловать — господин Птенцов!

Скромный мужчина вышел вперёд и кивнул в знак приветствия. Аудитория застыла. Даже голодный Эрик выплюнул уже начатый кусок, шёпотом молясь:

— Это с ним я ехал утром в лифте?

— Господин аудитор будет проводить проверку эффективности работы нашего предприятия, — продолжил директор. — Его контракт на неделю. Да, семь дней начиная сегодня! Ни для кого не секрет, что мы переживаем не самые лучшие дни. В связи с этим я прошу поддержать работу аудитора по всем направлениям и задействовать все ресурсы. На неделе постарайтесь находиться на местах. Давайте обойдёмся без отгулов…

— … а как же выходные? — обречённо спросили из толпы.

— Договоримся, поправим ваш график на текущий сезон и компенсируем работу как обычно. У нас же часть сотрудников трудится без выходных. У растений нет выходных! — блистал новой фразой руководитель. Отелло предоставил слово аудитору, тот робко замялся:

— Добрый день, дорогие коллеги… Надеюсь, наше сотрудничество будет приятным и эффективным. Не стоит меня воспринимать как злого палача, который пришёл, чтобы наказать вас. Нет, это не так! А то был у меня такой опыт: от меня все шарахались на одном заводе, да так, что я не смог отработать. Ну и доложил об этом инвесторам. Тем пришлось весь коллектив уволить и нанять новых, во анекдот, а? Ха-ха!

Его шутку народ не оценил. Пироги и пицца остывали, а газировка выдыхалась. Атмосфера становилась похоронной. Нежданный гость сухо сглотнул и закончил приветствие:

— Тем не менее рад быть здесь. Уверен, всё пройдёт гладко. Обращайтесь ко мне со своими пожеланиями и проблемами. По работе, разумеется! И мы совместно с господином Каттом постараемся всё улучшить. Спасибо.

Директор подхватил угасающую речь:

— Верно говорите, аудитор! Это в ваших же интересах с ним отработать. Ну ладно, еда стынет! Празднуйте! Милая Алла Лютеровна, ещё раз вас с праздником! Титан, угощайтесь, вы без обеда поди?

Отелло подтолкнул гостя к шикарному столу со всякими вредными яствами. Директор, сопровождаемый верной Византиной, вышел за широкие двери. Люди набросились на угощения, на минуту забывая про Птенцова. Но только на минуту. В гвалте разговоров, шуршании упаковок и тарелок проскальзывали волнительные комментарии насчёт него. Хитрые взгляды рыскали по незваному гостю.

— Я не буду это есть! Почему мне не заказали пиццу с ананасом и рыбой? Ну как так можно было! — возмущался коллеге один из сотрудников, открывая неизведанную коробку с едой на офисном столе.

— Интересно, а кто будет платить за аудитора? Я не рассчитывала на него. У меня каждый кусок учтён! — причитала главбух в возрасте — Алла, перебирая пальцами купюры в красивой коробке. Считала она быстро и уверенно, зная, кто сколько скинулся ей на подарок. Понимала, кто сколько съест — кто-то больше, как Эраст, кто-то поменьше, как Лина.

Аудитор в её планы не входил.

Во всех смыслах.

— Я скинулся двадцаткой на праздник, дайте мне ещё сосиску в тесте и холодный чай с того края стола! — непринуждённо просил один возрастной мужчина в вязаном свитере.

— Сёма, растолстеешь! — вонзилась Алла. — Лучше бы корки от пиццы доедал, а не выкидывал их в мусорку! Я для кого старалась?

— Всю ночь у плиты стояла? — парировал высокий сутулый мужчина.

Все посмеялись, не подавая виду. Аудитор скромно взял тарелочку, салфеточку и маленький кусочек пиццы с грибами. К нему подоспела Лина, аккуратно выведя на разговор:

— Ну, как вам у нас?

— Неплохо, как и в других местах. Часто такой базар?

— Практически еженедельно, — сказала, жуя, девушка. — Раньше отмечали дни рождения чуть ли не каждый день, от руководства до рабочих. Это здорово отвлекало и напоминало банкетный зал. Сейчас только начальство.

— Понятно. Кто отвечает за производство?

— О, наша волшебница! Ингрид Вульфовна Зо́рган. Милейшая женщина. Главное — её не допекать и не приставать. Вот стоит рыженькая высокая напротив Аллы, ничего не ест.

— Хорошо. Мне бы понять структуру и с кого лучше начать свою работу, — размышлял вслух аудитор.

Ингрид ухмылялась в коварной змеиной улыбке, обсуждая что-то с одним из коллег. Невзирая на свой рост она ровно держала спину, невесомо двигалась и всегда смотрела сквозь собеседника. Прямо в душу.

— Вам стоит сначала к Нестору Михайловичу. Его здесь нет. Видимо, работает, в отличие от нас — бездельников! — вздыхала Лина, понимая, что после застолья её ждёт двойная порция задач.

— Хорошо, ведите! — с этими словами аудитор выбросил бумажный стаканчик и жирную от пиццы салфетку в урну.

Покинув шумный зал, где ещё полчаса мыли кости Птенцову, они с Линой вышли в длинный холл. Подошли к табличке «Руководство», а за ней первая дверь — «Исполняющий Бизнес-Директор. Нестор Михайлович Ленцов». Важная должность.

Титан услышал мужские голоса за стенкой. Лина пошла вперёд и, постучавшись, приоткрыла лёгкую дверь. Внутри — тесный, скромный, но опрятный светлый кабинет с большим столом, а за ним раскинулся непреступный архив документов. В кресле руководителя сидел высокий седеющий дядечка с голубыми глазами и лёгкой щетиной. Под его чёрным кардиганом была спрятана неглаженая розовая рубашка без галстука. Перед ним сидели двое неприглядных мужчин в серых костюмах с блокнотами и презентациями. Деловые. Все обернулись на прервавшую их Лину. Она мяукнула:

— Можно? Мы можем в другой раз…

— Ничего, входите, мы закончили, — кивнул Ленцов и, переключившись на собеседников, продолжил:

— Был рад встрече, коллеги, держим связь. Будем обдумывать ваше предложение.

Те засобирались, пожали руки и вышли, пропуская внутрь звуки из переговорной «с днём рожденья, ура!» Нестор нахмурился и пригласил Лину и Титана, раздражённо махнув рукой:

— Закройте дверку, закройте. Шумно.

— Нестор Михайлович, представляю вам нашего нового аудитора — Титана Птенцова. О его работе директор уже объявил коллективу, передаю его вам, — скромно улыбалась Лина. Она разговаривала спокойно и тихо.

— «Нового» аудитора», сказала? — высоким усталым голосом умилялся Нестор. — А что со старым? Хе-хе.

— Ой! Извините! Я по привычке думала сказать: «Сотрудника нового», — сгорала со стыда Лина. Птенцов улыбнулся краем губ. «Да, неловкая девочка», — крутилось в мыслях у аудитора.

— Хорошо, добро пожаловать! Меня зовут Нестор Михайлович, — жал руку гостю исполняющий, немного привставая с кресла. — Присаживайтесь, чего стоять.

Титан уселся на ещё тёплый от предыдущего посетителя мягкий стул, достал из портфеля красивый блокнот в плотном переплёте и принялся записывать что-то по ходу разговора. Лина покинула кабинет. Аудитор кратко ввёл Ленцова в курс дела. Тот всё время покачивался едва заметно на стуле и опирался на локоть, держа свой подбородок и внимательно слушая.

— А чем, собственно, вы занимаетесь на предприятии и давно ли работаете? — приступил Титан.

— Я с открытия, пятый год здесь тружусь, у меня на самом деле очень важный фронт обязанностей, — вспоминал ИБДшник. Дальше, загибая пальцы: — Переговоры с делегациями, выставки, закупки, развитие, сбор статистики и аналитики по предприятию, новостные статьи, формирование маркетинговой стратегии бренда. У меня однозначно много работы, очень много! Смотрите, уже третий ежедневник с начала года исписал.

— А какое у вас образование? — поинтересовался Птенцов. Нестор Михайлович надел очки для дальнозоркости, посмотрел в свой ламповый монитор и закрыл карточный пасьянс, так, чтобы аудитор не увидел. На заставке экрана компьютера мелькнула фоторамка с ребёнком и молодой женщиной. Он спрятал и её.

Нестор перенёс взгляд на человека в зелёном костюме, приспуская очки, и заученным тоном выдал:

— Факультет «Юриспруденция и Имитология» Северского университета, — гордо заключил Ленцов.

— Кафедра прикладной имитологии?

— Верно, Имитация и Профориентация. Я юрист-имитолог по специальности.

— Ясненько. Редкая профессия, — опустил взгляд аудитор. Взял на карандаш.

— Лучший институт у меня был! Я давно кончил, ещё война шла. В те годы даже этих стен не было. Можете называть меня довоенным человеком, — улыбнулся замдиректора.

— Это прекрасно! Как думаете, из-за чего я здесь и что с вашей фирмой не так?

Ленцов ожидал такую постановку вопроса:

— За последнее время здорово упала производительность труда. Мне видится, Ингрид — главный агроном — сдала позиции. У неё вечно растущий ком проблем, который она не хочет или не может решать. Винит всех вокруг, а сама никого не слушает! Ну и случился эффект домино, нет урожая — нет денег. А расходы растут, инфляция в стране вон какая! Замкнутый круг получается.

Ленцов был похож на старого учителя, который всю жизнь работал прорабом на заводе и под зрелость лет получил преподавательскую должность в средней школе. На книжных полках и шкафах — папки непонятного содержания вместо художественной литературы. Принято взвешенное решение спросить в лоб:

— Что в шкафах?

— Что-что, эм, дела! — задыхался Нестор. Он поднёс ко рту большую чашку, что оставалась незамеченной за документами. Размокшие чайные пакетики прилипали к носу, когда он допивал из кружки. Один был заварен уже не первый раз, а посуда выглядела совершенно немытой.

— Какие дела? Что в них? Можно я взгляну? — Титан убрал красивый ежедневник и подошёл к стеклу документального архива. Судя по сальным пятнам близ ручки шкаф частенько открывали.

— Можете смотреть. Алла и Лиза из бухгалтерии периодически здесь всё хранят. Что-то… Бумаги какие-то.

Титан приоткрыл скрипучую дверцу и перед ним предстали бесконечные пыльные бумаги летней давности. Подвинув одну папку, Птенцов, аккуратно приоткрыл её и, о чудо!

— Ну вы меня быстро раскрыли! Шеф сильно против, если на рабочем месте… Вы понимаете. А я иногда от давления могу себе позволить немного.

— Ладно, я не за этим сюда приехал, — с каменным лицом ответил Титан, ставя начатую бутылку коньяка на место. — Ваших документов здесь нет? Это же бухгалтерия и контракты юристов.

Ленцов признался. Сопротивляться было бесполезно, он лишь выглядел бы бо́льшим дураком. Нестор открыл один из шкафчиков, что был заперт на ключ. Внутри — батеньки. Магарычи. Бесконечный алкоголь, благо, запечатанный. Конфеты, шоколад, сигары, сувениры, подарочные книги, прочее барахло. Даже были индийские специи из Бхарата. Подарочный набор чая из Хан. Вот что за «документы» он хранил.

Птенцов искал глазами конверты из-под денег — не видно. Ленцов, скорее всего, держал такую ширму наготове, а от улик всегда избавлялся. Явно брал. Он хитрый и дальновидный, но не такой уж и умный. Хотя чёрт его знает.

Второй закрытый шкаф ещё страшнее первого: буклеты, стопки визиток, презентаций, дисков с фильмами о поставщиках. Всё свалено в неорганизованную кашу, напоминающую тайник школьника с пикантными журналами, кассетами, играми и жвачкой. Странно, что отдел закупок не занимается этим, о чем и был следующий вопрос Титана: «Почему к вам с этим всем идут?»

— Года два-три назад, не помню уже, — Михалыч присел, чтобы выпить чая. Он снял очки и продолжил вспоминать. — Был у нас один коммерческий директор. Редкая сволочь! Не давал шага никому сделать, всюду совал свой нос. При этом воровал и обходил шефа во многих вопросах. Вот вспоминаю, как тогда было плохо, но босс со временем выгнал этого проходимца и кризиса удалось избежать. Ещё цены были на сельхозку хорошие, помню, эх, не то, что сейчас. Ну вот с тех пор у нас закупкой техники и всякого занимается кто попало. Начальник никому не доверяет. Так что теперь эта тема на особом контроле. У меня, получается.

— Понятно. Надо будет спросить почему так. В чём ещё видите проблемы?

— Это отдельный трудный разговор. Понимаете, нам не хватает постоянно хорошего мощного штатного состава. У нас постоянная текучка кадров. Вот верхняя шапка есть, а средних руководителей, хороших замов, уверенных исполнителей — нет. Не идёт народ. Ты их обучаешь, вкладываешься, а он — либо дурачок, либо уходит на место «получше». Куда они могут идти — не знаю.

— Верно, кадровый рынок сегодня напряжён, экономика растёт и рабочих рук не хватает. А помните, раньше мы все волновались, что роботы и машины вытеснят простых трудяг и миллионы людей будут без работы, — воображал Титан.

— Ой не смешите меня сказками! Вы ещё про искусственный интеллект вспомните!

Они рассмеялись. Диалог с этого момента ушёл слегка в сторону. Аудитор пытался раскопать скелетов в шкафу Ленцова, что хранились под той кипой презентаций и нераспечатанного алкоголя. Если была найдена припрятанная открытая бутылочка, значит, будет и вторая. Надо глубже покопаться, но не сейчас.

— Я хотел бы поверхностно посмотреть производство. Узнать, как всё выглядит на практике. Готов хоть сейчас, — подводил черту в разговоре Титан.

— Разумеется! Я предлагаю вам завтра на поле выехать и посетить теплицы, так как это может занять весь день. Договориться лучше с Ингрид на этот счёт. Сегодня мы успеем посмотреть нашу логистику. И завтра бы вам сменить костюм на что-то более спортивное. В полях жарко!

Парочка вышла из кабинета, чтобы отправиться на склад и посмотреть его работу. Ленцов удалился в туалет — слишком много пил чая, по всей видимости. Титан заглянул в опустевшую переговорную, где шуршание пакетов и коробок стихло. Немолодая женщина в фартуке и розовых перчатках собирала со стола мусор. Та еда, что оставалась после основного празднества, уже была растаскана по отделам и кабинетам. Остался лишь свинарник.

— Здравствуйте! — оживлённо произнёс Титан в сторону женщины. Она не отреагировала. Вроде без наушников. Странно. Сзади раздался чарующий голос Византины, приглушённый фруктовой жвачкой:

— Она плохо слышит, можете особо не стараться. Это наша уборщица. Пусть работает.

— А, ага, хорошо. Неловко вышло, — смутился Титан. Он шагнул чуть вперёд. Снова попытался поздороваться. Нет реакции. Женщина наклонялась и поднимала одноразовые стаканы с пола. Византина закатила глаза и вернулась к своей работе, цокая кобылкой.

— Извините! — громче стал говорить Титан.

Аудитор внезапно испугал работающую женщину, и та вздрогнула. Она, наконец, услышала его метров с трёх, скорее даже, почувствовала. Тут же она улыбнулась своей широкой, пусть и не самой красивой, но искренней улыбкой. Уборщица была невысока и слегка морщиниста, немного азиатской внешности.

— О, простите! — проговорила неуверенно она.

— Ничего, я аудитор. Меня зовут Титан. А вас как?

Женщина, читая по губам, задумчиво ответила:

— Ма-ша.

Она думала, что парню что-то от неё нужно убрать и попыталась спросить — что именно. Вряд ли женщина понимала кто такой аудитор.

— Очень приятно! Как вам тут работается?

Маша удивилась и принялась сложно думать.

— Хо-рошо, — неуверенно произнесла та. Пожала плечами и добавила, улыбнувшись: — Платят. Не обижают.

— Господин Птенцов, мы можем идти? — показался в проёме переговорки Ленцов. Тот попросил минуту. Михалыч удалился что-то обсудить с секретарём, сминая мытыми руками салфетки.

— Вы убираете во всём здании? — вернулся к Маше аудитор.

— Не везде. Куда скажут, туда иду, обычно этот этаж, — тяжело произносила слова Маша. При этом дальше улыбалась и излучала свет своих ясных глаз. Она вытерла пот со лба рукой.

— А кто говорит где убрать?

— Все. Просят, ищут. Чаще всех — Лина. Девочка. Моя хорошая! Приятная такая…

— Понял, а у вас ещё уборщицы есть?

— У столовой. Хозблок. Все там. Со мной — Каряна и Желяна, — короткими простыми фразами по слогам отвечала Маша.

— Спасибо. Я всё понял. Не смею отвлекать!

Титан раскланялся и вышел из переговорной. Казалось, его зеленоватый костюм теперь весь пропах едой. Нестор ждал у лифта. Они погрузились на нём в пучину промышленного здания. Выйдя на первом этаже, Нестор повёл аудитора налево от входа в бывшую ГЭС. Справа была столовая. Аудитор попросил же изменить маршрут и пройти в сторону от пищеблока. Там их ждала та страшная уборная.

Титан открыл дверь адского туалета. Нестор спрятался носом в кардиган. Даже заходить не стал:

— Фу, это ужасно!

— И кто должен следить за этим порядком? — холодно спросил Титан, слегка поучая руководителя.

— Я не знаю, мне трудно сказать. У этой бы уточнили, немой нашей уборщицы. Я здесь даже и не бываю, уже и забыл, что в этой части офиса на этаже есть туалет.

— Уборщицу зовут Маша, — упрекнул Титан.

— Ну да, Маша. Пойдёмте уже! Я распоряжусь, чтобы здесь навели порядок. Кошмар какой!

Пара вышла в широкий светлый коридор, облицованный белой потускневшей плиткой. На стене мозаикой выложены сцены труда инженеров-энергетиков, что некогда здесь обитали. «На смену атому — сила воды!» — выщерблено на плитке. Поверх барельефа на стенах висели инструкции, объявления, приказы. Из беглого осмотра: «Как заправлять погрузчик Лифтёр-8050» с описанием и картинками.

Лакированные туфли аудитора противно скрипели на идеально гладком гранитном полу. Несколько человек в униформе и кепочках прошли мимо. Поздоровались с Ленцовым. Он лишь отвечал им «здрсти» сквозь зубы, делая вид, что безумно занят аудитором и не может уделить своё драгоценное внимание даже на робкое «добрый день».

— Мы это здание выкупили у Министерства внутреннего хозяйства. В девяносто втором, кажется, или третьем, — проводил привычную лекцию Ленцов.

— Со скидкой, поди? — язвил Титан.

— Ох поверьте, казна окупила своё. Оборудование они, разумеется, перевезли на новый объект. Нам достались лишь эти стены. Здесь множество проходов, лазов, тоннелей. В турбинном отсеке мы храним уборочную технику. Много чего переделали. Титанический труд! Прямо лунная база!

— Не боитесь, что река вернётся в старое русло и вас зальёт?

— Что вы! — остановился в длинном тёмном холле Ленцов. — Водохранилища выше по рельефу все обмелели. Альтиновские озёра в пойме реки Нерки — следующие на очереди. Большой воде неоткуда взяться.

— Это и грустно… — повесил нос Птенцов.

— Ничего! Зато земля здесь — отменная! Палку в неё воткнул и вырастет дерево. Нам повезло, что сохранился подземный водоносный слой. Поливы — главный успех нашего предприятия.

— Однозначно вода нынче на вес золота.

— Верно! Как и еда! Люблю свою работу! — радовался Нестор Михайлович. Он протянул руку к выходу и громко добавил:

— Прошу, сюда. Подходим к складу.

Пройдя через прозрачные пластиковые шторы и широкую рулонную дверь, они вышли на огромную площадку. Горячий летний ветер поднял золотые кудри Птенцова. Он попал в огромный полуоткрытый склад, на секцию второго уровня. Сквозняк выл, пролетая из одной широкой двери в другую. Ангар высотой этажа в три, шириной метров пятьдесят. Достаточно тёмный и просторный. Под их ногами катались побитые жизнью погрузчики, перевозя упакованную еду на поддонах. Птенцов восторженно достал плёночную фотокамеру.

— Это великолепно! Прямо муравейник! — воскликнул аудитор. Ленцов польстился:

— Верно, мы с Тимофеевичем разрабатывали концепцию склада. Здесь всё отточено до миллиметра. Каждый процесс, каждый человек — всё на своих местах. Пройдёмте, покажу дальше.

Они спустились по узкой железной лестнице. Между ящиками и мешками с едой мельтешили работники в униформе. И так целый день. Всё и правда кипело.

Раздался противный гудок. В одночасье всё замерло. Народ начал бродить. Звуки работы стихли, шипение конвейера прекратилось. Лишь роботы и погрузчики продолжали челночить по узким проходам склада.

— Что случилось? — отрешённо спросил аудитор. Нестор пошёл выяснять. Все сорок работников замерли, обсуждая что-то и слушая музыку в карманном радио. Ленцов бегал от одной рабочей станции к другой. Аудитор вслед за ним. Выяснилось!

Перед ними возник старший бригадир смены. Он попытался объяснить:

— Так Аристарх же курить пошёл!

— Понятно… — хмуро и задумчиво промычал ИБДшник.

— Что, сейчас перекур? — вопросил аудитор.

— Не-а, перекуров нет. Перерыв через полчаса, потом ещё смена и по домам, — вяло и сумбурно рассказывал старший в красно-белом комбинезоне. Он больше походил на механика, нежели на фермера.

— Вас как зовут? Меня Титан.

— Очень приятно! Марк Синицин. Я заведующий складом.

— Как так выходит, что из-за одного человека у вас вся линия встала? Где он?

— Аристарх! — завопил куда-то в пустоту Марк. Тотчас как чёрт из табакерки с окурком в зубах выскочил грязноватый полненький парнишка лет двадцати. При этом он казался лысеющим и морщинистым. Работяга носил лёгкую вязаную шапку набекрень, хотя была жара. Рукава завёрнуты, как и низ его штанов. Он вышел трусцой, сутулясь. Робко спрятал сигарету при виде незнакомого мужика и директора, выкрикнул: «Чё надо?»

— Хватит курить! За работу, живее! — пытался играть в босса Синицин. Стало ясно, что не будь тут старших, его бы послали.

— Да, ну это, ты меня затрахал! Я один за всех вкалываю, ёп! Дай перевести дух. Шеф, чё он меня мурыжит, совсем уже? Я чего, ишак какой вьючный?

В итоге долгих разговоров и разборок в шумном складе на мокром от раздавленных помидоров асфальте выяснилось, что парень — единственный, кто ра