София Гарипова

Epic Fail 3.1 и татарский характер

Посвящается Мамам

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© София Гарипова, 2018

Первая книга из цикла «„Св. Лейсан“ и её „эпик фейлы“».

Посвящается маме.

Дневник женщины, которая вышла замуж по любви. «Что такое настоящая безусловная любовь? Что такое первый поцелуй? Вот теперь ты поймешь, кызым, твой первый поцелуй был не в шестнадцать лет, а в родильном доме. Когда твоя мама тебя от нежности впервые поцеловала… вот этот поцелуй и был, пожалуй, истинной безусловной любовью!»…

Образ идеального татарина — порядочного, сдержанного, мудрого и талантливого, это друг её мужа.

18+

ISBN 978-5-4493-0097-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Epic Fail 3.1 и татарский характер
2. «Epic fail 3.1» и Татарский характер
   1. 2000 год! 1 января 2000
   2. 5 января 2000. Благословение на брак
   3. 21 января 2000. Свадьба
   4. 24 января 2000 года. Первые дни замужней жизни
   5. 8 мая 2000 года. Разговор на стройке…
   6. 15 июля 2000. Три казанских студента
   7. 6 мая 2001. Возвращение в родительский дом
   8. 7 мая 2001. Пятилетняя годовщина со дня знакомства
   9. 15 июля 2001 года. Рождение Марьям (15.06.2001)
   10. 2 сентября 2001
   11. 8 сентября 2001. Субботняя прогулка
   12. 30 сентября 2001. День Ангела?
   13. 15 октября 2001. Опять!
   14. 1 декабря 2001. Придется всё-таки в декрет…
   15. 15 июля 2002. Рассказ о вторых родах
   16. 8 января 2003. Наш самый желанный гость — Булат
   17. 15 января 2003. Три года с Сашей
   18. 17 января 2003 года. Вечер накануне празднования годовщины Кожаной свадьбы
   19. 18 января 2003 года. «Зал ожиданий»…
   20. 19 января 2003 года. Первое Признание в любви. Отъезд Полины Петровны
   21. 26 января 2003. Кому как везет…
   22. 5 августа 2003 года. День Рождения Булата (24 года)
   23. 6 августа 2003 года. Желтые тюльпаны — вестники разлуки
   24. 8 августа 2003. Обалдеть!
   25. 14 июля 2004 года. День Рождения Алекса (25 лет)
   26. 1 октября 2004 года. Свадьба Булата и Гүзәл. Прощай, Джинджер!
   27. 15—17 октября 2004 года. Приезд Асии в Казань
   28. 5 марта 2005. Мой день рождения (24 года)
   29. 8 марта 2005. Подарок от Булата
   30. 15 июня 2005. День рождения Марьям (4 года) и день защиты диплома
   31. 4 июля 2005. Вручение диплома об окончании мною КГТУ
   32. 5 июля 2005. Вручение диплома и окончание Алексом КГТУ
   33. 14 июля 2005 года. Устройство на работу. День рождения Алекса (26 лет)
   34. 2 апреля 2006. Вечер с Настей
   35. 7 мая 2006. Свадьба Насти, 10-летие со дня знакомства. Встреча с Русланом
   36. 9 мая 2006. День Победы
   37. 5 марта 2007. Мой день рождения (26 лет)
   38. 17 февраля 2007. Новоселье
   39. 8 мая 2007. Похороны Таслимы-апы
   40. 9 мая 2007. День Победы и белые голуби мира
   41. 10 мая 2007. Рассвет над речкой
   42. 11 мая 2007. Корова
   43. 12 МАЯ 2007. Объятие с мокрыми глазами
   44. 13 мая 2007. Голуби, баня и плодоносящие кустарники…
   45. 14 мая 2007. Сәдака — подарок от Булата
   46. 15 мая 2007. Продажа и покупка дома
   47. 16 мая 2007. Понять без слов…
   48. 20 мая 2007. Дорога Челны-Казань. Штраф. и… Чуть не «поцеловались»!
   49. 22 июня 2008. Дни Рождения Гүзәл и Данила
   50. 29 августа 2008. Пассажирский поезд «Казань-Москва»
   51. 31 августа 2008. День рождения Павла (30 лет). «Some dance to remember»…
   52. 14 июля 2009. День рождения Алекса (30 лет)
   53. 3 августа 2009. День рождения Булата — 30 лет
   54. 29 апреля 2010. Данил в Больнице
   55. 8 мая 2010. Поминки Таслимы-апы
   56. 19 июня 2010. Юбилей у Гүзәл (30 лет). Инсинуация
   57. 7 мая 2011. 15 лет со дня первого знакомства с Алексом
   58. 16 июля 2011. День рождения Алекса (32 года)
   59. 17 июня 2012. Концерт Елены Ваенги. День рождения Гүзәл — 32 года
   60. 14 июля 2012. День рождения Алекса (33 года)
   61. 3 августа 2012. День рождения Булата, (33 года). Разговор с Гүзәл
   62. 30 сентября 2012. «Именины Ләйсән» и лечебное варенье
   63. 1 октября 2012. Тяжесть легких и светлых воспоминаний. Истоки напряжения
   64. 24—31 марта 2013. Весенние каникулы с детьми
   65. 8 марта 2013. Рождение дочери Булата
   66. 11 марта 2013. Выписка Гүзәл из роддома
   67. 2 апреля 2013. Обескураживающие новости перед отъездом
   68. 3 апреля 2013. «Не узнавши человека…»
   69. 13 апреля 2013. Успешная попытка остановить опрометчивое решение подруги
   70. 19 апреля 2013. Epic fail — «эпический провал»?
   71. 20 апреля 2013. Переезд в Австралию
   72. 7 мая 2013. У Алексея Александровича
   73. 23 мая 2013. А у кого-то первая любовь…
   74. 17 июня 2014. День рождения Гүзәл
   75. 5 августа 2013. Поздравление с днем рождения Булата за час до дня рождения
   76. 23 мая 2015. Финал Евровидения. Разговор с Гүзәл по Skype
   77. 4 августа 2016. День рождения Булата (38 лет)
   78. 2 февраля 2017. Тяжелый развод друзей нашей семьи
   79. 19 апреля 2017. День Рождения Асии (36 лет)
   80. 22—23 апреля 2017. Встреча с друзьями
   81. 18 июня 2017. Вторая свадьба Булата (16.06.2017)
   82. 3 ИЮЛЯ 2017. «Неоплан»
   83. 21 июля 2017. Вторая Свадьба Гүзәл
   84. 3 августа 2017 года. Парраматта
   85. 14 июля 2018. День рождения Саши (39 лет)
   86. 5 августа 2018. День рождения Каролины (37 лет)
   87. КАЗАНЬ. Рассказ Каролины (1999 год)
   88. ПАРРАМАТТА. Рассказ Каролины (2017 год)
   89. 3 АВГУСТА 2019. ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ БУЛАТА БЕЗ БУЛАТА…
   90. Эпилог

«Epic fail 3.1» и Татарский характер

Из дневника «Св. Лейсан», вышедшей замуж по любви

Кош канаты белән, кеше дуслык белән көчле[1]. Татарская пословица

Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное; время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий; время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать; время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить; время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру.

Ветхий Завет, Соломонова Книга — «Экклесиаст».

2000 год! 1 января 2000

Когда-то в детстве каждый из нас подсчитывал, сколько нам лет исполнится в 2000 году… Мне будет девятнадцать. Будет. Гадали, какое же это будет время — двухтысячный год! Вспоминается детский стих С. Маршака:

Я видел чудо из чудес:

На грядках огорода

Передо мной качался лес

Двухтысячного года.

В детстве нам говорили, якобы нашему поколению повезет больше всех, и мы застанем начало новой эры, будем жить уже при коммунизме… Пусть не всё в жизни выходит в точности так, как планировалось… Но год все равно пришел!

И вот это свершилось, миллениум! Новая цифра, новая дата. Новое время! Сегодня должен был произойти сброс данных всех компьютеров, не знаю пока, что с этим вышло…

Каждый что-то загадывал под 2000-ный год, каждый по-своему видел будущее, мечтал о счастье. Сброс данных: представляемые мною картины идеальной советской жизни в детстве, и то, о чем загадывала в конце 1999-го — разные мечты и идеалы. В этом году я собралась замуж. И я счастлива встретить этот Новый Год с моим любимым человеком в моем родном городе. В Набережных Челнах!

Наконец-то я рядом с Сашей. Я ждала его из армии два года, и к ноябрю дождалась! Три года назад мы праздновали Новый Год у моих родителей вместе с Сашей. В этом году мы приехали с ним в Челны на двадцатилетие свадьбы. У моих родителей годовщина 22-го декабря. Празднование годовщины, как теперь водится, перенесли на субботу, на 25 декабря.

Постаралась («кровь из носу»! ) поскорее сдать все зачеты до конца декабря. Вернулась из Казани домой к родителям, а теперь со спокойной душой снова отправиться в Казань на сдачу экзаменов. Саше раньше меня придется вернуться в Казань с нашей совместной поездки в Челны. Мой Саша работает в автомастерской!

5 января 2000. Благословение на брак

На Новый год Саша подарил мне жемчужные бусы. Саша рассказал их семейную легенду, почему жемчужные бусы дарят невестам как свадебное украшение. И я его невеста… А я подарила ему галстук. Вот так мы разом друг друга «захомутали»…

Саша просил моей руки у моего отца. Тот ответил, сначала нам стоит съездить в Бугульму к его родителям: просить руки надо у старших — у самых старших в семье, у татар так принято. И если мои Дәү-әти и Дәү-әни[2] согласятся, то они с мамой тоже «за». Сам-то он Сашу регулярно видел еще с 96-го года, когда тот приходил ко мне в гости. Саша общался со мною… присматривался ко мне. А мой отец — к нему.

Знаю, как я люблю его, моего Сашу, и уже давно. И мы должны быть вместе. Сегодня мы ездили в Бугульму к родителям моего отца. Поехали вдвоем просить их благословления на свадьбу. Сомнения были, интрига сохранялась. Во-первых, Саша не татарин, а во-вторых, мы оба еще не такие взрослые, как принято считать, чтобы принимать жизненно важные решения.

Но нам не отказали. Так же, впрочем, как и моей маме, и папиной сестре. Говорят, в новом тысячелетии, хорошо это или плохо, при выборе супругов ориентироваться на мнение бабушек и дедушек будут все меньше и меньше. И всё-таки, раз это важная часть семейной традиции — значит, надо ей следовать.

«Ашны ачыкканга бир, кызны гашый-гына бир!»[3] — сказала Дәү-әни.

А вот передумала ли бы я, если бы мои Дәү-әти и Дәү-әни не дали нам согласия? Кто знает, теперь уже никто не знает. Я не была уверена, согласятся ли они, но надеялась: увидят Сашу — и сразу поймут: он хороший человек. Несказанно рада была полученному благословению у моих бабушки и дедушки из Бугульмы. Решила ли бы я отказаться от задуманного, если бы они были против — лучше не знать. Им не впервой принимать русских в ряды своих татар. Им понравился мой выбор! Я так счастлива — они тоже поверили в него!

Пишу это уже 7 января у Саши в съемной комнате. Я вернулась в общежитие в 5 вечера, дорога из Челнов в Казань заняла 4 с половиной часа. Приехала на автобусе по студенческому билету, машинально по привычке успела разложить все родительские гостинцы по полкам. И тут Саша пришел к нам в общежитие. В 7 часов вечера приехал забрать меня к себе на Пр. Победы. Пришлось обратно упаковывать в сумку варенье, мёд и пироги.

21 января 2000. Свадьба

Вчера была наша свадьба. Пишу, разумеется, на следующий день — 22 января. Свадьба прошла весело и душевно, было много незапланированных шуток, действий экспромтом. Саша не попался в «ловушку» с вахтером, где ему надо было бы оставить документ, чтобы пройти. Вахтер с пятого курса еще позавчера был «подкуплен» девочками из нашей комнаты, Мариной и Галей, по плану праздника должен был задавать вопросы, просить откуп, тянуть время. Саша торопился — взял, да и перепрыгнул через «вертушку»[4]! Побежал за мною по лестнице, впервые не оставив вахтеру документа.

По нашему свадебному сценарию я пряталась в соседней комнате, у Леши и Нади. В нашей же комнате находилась Гульнара. Саша и не предполагал о такой «подставе[5]» … Мои соседки по комнате Марина, Алла и Галя стояли перед комнатой, засыпая Сашу веселыми вопросами на знание предпочтений своей невесты… Он все ответил правильно: любимые цветы — ромашки и хризантемы, любимые цвета — голубой и лиловый, любимая книга — «Унесенные ветром». И откуда он всё это помнит?!

Свадьбу провели в студенческой столовой, сначала хотели позвать лишь самых близких членов семьи, да по одному другу-подруге. Все равно не получилось по-скромному: тут приехали из Бугульмы Дәү-әти и Дәү-әни, из Челнов мои родители и Полина Петровна, сестра Саши Алена с его племянниками Лёшей и Митей. Помимо этого, чего никто не ждал, прилетела из Сиднея старшая австралийская сводная сестра Алекса, Лиза. Из Казани пришла сестра отца с моей двоюродной сестрой Машей. Кроме родственников, к нам приехали на свадьбу «все наши», из Челнов и из Елабуги — Каролина, Асия, Паша, Булат Х. и Рома (Рамис М.). На церемонии бракосочетания были все они, и еще Максим Викторович и Олег Викторович — тот самый владелец ньюфаундленда[6] и его друг, — товарищи, которые помогли с работой Саше в Казани. В этот светлый зимний день мне было искренне радостно видеть их всех, и наши гости были добры к нам, передавая нам щедрый конверт.

На свадьбе на мне были новые белые туфли, которые оказались очень неудобными! Я сидела и плакала… Кто-то, вероятно, думал, предполагал, будто мне было больно прощаться с девичеством, что я жалею о чем-то утраченном, но нет — мне просто оказались малы мои новые туфли! Нет, я ни о чем не жалею, я счастлива! К сожалению, нет времени описывать всю свадьбу. Теперь я замужем, пора готовить ужин. Не всё же остатками свадебных пирогов питаться!

24 января 2000 года. Первые дни замужней жизни

Первые дни моего замужества выдались занятыми, мы перевозили на съемную квартиру все мои вещи, одеяло, подушки, сковороду, кастрюлю, посуду, полки. Кроме этого, еще и подготовка к экзаменам. Шторы я оставила девочкам в общежитии, нам подарили новые. Позавчера после свадьбы 22-го января мы легли в 3 часа ночи, и сразу вырубились. А вчера ночью у нас ничего не все получилось.

Со свадьбы мы поздно вернулись, уже было 4 часа утра.

Дима, пятилетний сын нашей хозяйки[7], решил в то утро встать в три часа ночи. Незадолго до нашего возвращения. Всё утро бунтовал. Мы вернулись со свадьбы, закрылись в комнате, и сидели в нашей комнате тихо-тихо, пока Дима натужно звал меня. Дима кричал: «Лейсан! Ля-айсә-ән! Выходи играть! Лә-әйся-ан, я тебя жду!». Гульназ Азатовна успокаивала его, мол, «Тыныч[8]! Не шуметь! Лейсан спит!»… Я сказала Саше, раз доколь мы не знаем, как это всё делается в первую брачную ночь — вдруг я еще кричать буду! — лучше и правда, сделать вид, будто мы спим. Нехорошо обманывать детей! И спать оставалось всего час-два. Сегодня ночью Сашу мне было жалко, он вздохнул. Мы в комнате как партизаны в лесу затаились! Ждём. Лежим и ждём… И раз я всё равно не могла уснуть, с фонариком под одеялом пару часов читала конспекты по «ТерМеху»[9], тем более, уже в этот день экзамен. На экзамен после свадьбы надо было ехать к 10 утра. А Саше к 8 надо было на работу в автомастерскую. Когда Дима стих в три часа ночи, и я вырубила фонарик, Саша уже спал. Так что… я все еще девственница. Не все всё успевают за самую короткую первую брачную ночь. Теперь я понимаю, может, поэтому так много людей, кто озаботились этим заранее?

Наконец-то закончились все пироги со свадьбы. Приготовила плов ужин на всех нас — кто в квартире. Гульназ Азатовна поблагодарила. Однако, попросила лучше в следующий раз, да и вообще в целом впредь мне готовить лучше на нас с Сашей, а она сама будет готовить на них с Димой — всё как раньше. То ли я не так вкусно приготовила, масла подсолнечного много налила, да не заметила ведь сама была дико голодная; то ли Гульназ Азатовна жалеет наш скромный бюджет… Да, семейный бюджет!

8 мая 2000 года. Разговор на стройке…

На майские праздники мы поехали в Челны. Вчера была годовщина — 4 года со дня нашего знакомства. Четыре года назад мы с моей давней подругой Асией и девочкой с её с новой школы, Миляушой, ходили на Каму погулять. Нас окликнул двоюродный брат Асии, Булат. Там он был тоже не один, а со своими друзьями, среди которых был и Алекс. С Булатом мы уже давно были знакомы, лет пять. Время от времени виделись с ним у Асии. Иногда я бывала у него в деревне, ездила-каталась на их коне Эдельвейсе. За эти годы мы с Булатом стали близкими друзьями. Булат — лучший друг моего мужа. И он уже многократно это доказал. Он лучший наш друг, верный, преданный, всегда доброжелательный рыжий парень в веснушках.

Мы с Асией и Булатом пошли гулять, встретились возле Камы. Прошлись, пошли уже по лесу, да вдоль озера, да мимо Боровецкой церкви за разговором прошли, при том как никто даже маршрута и не планировал, — так, шли куда глаза глядят… Погода вроде была достаточно теплой для начала мая. Даже куртки все впервые расстегнули… У Булата появился фотоаппарат, и он решил сфотографировать нас с Сашей. А потом и меня одну, хотя только зря плёнку переводить: ничего, в общем-то, в этот день особого из себя не представляла — ни одежды особо красивой, ни накрашена… Мой первый импровизированный портрет. И тут гром среди ясного неба, начался дождь. Даже с градом! Решили наскоро: Булат проводит Асию до дома, а мы с Сашей вернемся домой к Полине Петровне.

После пожара на КамАЗе и большого финансового кризиса, прокатившегося не только по Челнам, но и по всей стране, в нашем городе осталось большое количество недостроенного жилья. Кругом заброшенные стройки. Мы с мужем обнаружили, что вход на стройку открыт. Решили переждать дождь на стройке.

Зашли на второй этаж, стояли там и беседовали о наших планах.

Саша уже посмотрел списки профессий, на кого можно учиться в КГТУ им. Кирова. Рассуждал вслух о целесообразности идти получать высшее образование в нашей стране, надеялся, что я его буду отговаривать. Тут к нам с деловым видом поднялся сторож объекта, крупный небритый человек в черном. Эти объекты вообще никто не охранял последние лет пять. Но видимо, хозяин у заброшенного недостроенного жилья все-таки есть.

— Молодежь, что делаем тут? Вам что, негде заняться? Девочке сколько лет?

— Мы дождь пережидаем. Можно? Мы оказались поблизости, а тут дождь с градом…

— А, дождь пережидаете! Знаю я таких, кто по стройкам дождь пережидает… Вон сколько тут презервативов валяется…

Посмотрели по сторонам. Мы как-то даже не замечали, когда заходили.

— Нет, мы пришли сюда не за этим.

— Ага. Чем докажете?

— Для начала — то, что она моя жена.

Мы показали наши обручальные кольца.

— Ну прям! Я думал, какой-то мужик затащил на стройку девочку — подростка. Ну извините тогда. Обознался. Переждите дождь, и сразу уходите отсюда.

Мужчина в черном постоял с нами с минуты три. Спросил Сашу:

— Сигареты есть?

— Нет, я уже месяц как бросил. Жена уговорила.

— Молодец! — ответил этот человек ему, глядя на меня. Даже не совсем ясно было, ну кто же именно из нас молодец. Да понятно, что Саша. Уговорить бросить курить не так сложно, как бросить.

15 июля 2000. Три казанских студента

Саша поступил в наш КГТУ им. Кирова. Будет учиться на вечернем отделении факультета управления и автоматизации! Это отличная новость… Он тоже рад, лишь бы ему хватило этого начального задора…

Интересно, позавчера сама от себя услышала знакомые слова, и задумалась, где же я их слышала, кого повторила? Их я сказала сыну хозяйки, мальчику Диме — он любит пугать меня, когда я захожу в кухню или в ванную, выпрыгивает и кричит: «У! У-гу-у!».

— Что ты делаешь, Дима? Ты пугаешь меня! Пожалуйста, не надо так делать!

Похоже, эти слова, произнесенные должным образом, серьезно и доверительно, имеют магическую силу. Вчера и сегодня Дима меня уже не пугал. Только откуда эти слова?

Другая новость: Булат перевелся из КамПИ в КГУ, теперь он учиться будет тоже в Казани. Булат заезжал к нам в гости. Когда ездил оформляться, пару ночей ночевал у нас, мы попросили хозяйку нашей комнаты Гульназ Азатовну позволить ему тоже переночевать. Гульназ Азатовна пошла нам навстречу.. Оказалось, диван на кухне раскладывается в диван-кровать. Булат понравился Гульназ Азатовне — он и правда, хороший парень. Булат всем нравится, он очарователен своей простотой и искренностью.

Мы весело сегодня вчетвером с Гульназ Азатовной провели вечер, который ознаменовал появление с сентября двух казанских студентов — Саши и Булата. На радостях открыли две последние бутылки вина, оставшиеся со дня нашей свадьбы.

Правда так рада, теперь Булат в Казани! Он мой друг, к которому я испытываю искреннее чувство благодарности. У нас с Булатом тогда были одинаковые фамилии. Пока я ждала Сашу из армии, несколько раз Булат приезжал ко мне. Он оставался ночевать у нас в комнате в общежитии. Булат вел всегда себя по-братски сдержанно и достойно. Хотя мы и ни капли не родственники. До сих пор я его даже ни разу не обняла, разве только быстренько на нашей свадьбе, когда они с Ромой подарили мне по букету… я их всех тогда обняла по-скорому… напоследок…

Решилась на всякий случай рассказать Саше про нас с Булатом. Саша тихо напрягся когда услышал начало истории из моих уст. Я начала объяснять, что в октябре было довольно холодно. Отопления в общежитии не дали вовремя. Мне Булата даже жалко было оставлять спать на полу. И вот поэтому… поэтому мы спали вдвоем на одной кровати. По виду Булата, как всегда, ничего нельзя угадать… Но мне на мгновение показалось, Булат был либо удивлен, либо сожалеет, что я остановилась на таких подробностях… И он по-другому, совершенно иначе, быстро и смешно пересказал ситуацию, словно это был анекдот:

— Да, хорошо спал, Ләйсәнкину костлявую спину через спальник чувствовал. Алекс, слышь, это не значит, что я спал с твоей женой, или как?

— Ясно, я понял, ты с спал с Лейсан. Ну, если бы ты в этой ситуации с ней не спал, а что-то другое делал, то было бы хуже. Ну вы даете! Я уж было испугался, может, у вас тут без меня было что-нибудь серьезное! И все-таки, все-таки я знал, вы не такие люди, которые бы могли кого-нибудь предать…

Мы сказали правду: так вышло, мы спали на одной кровати, ну, лишь спали рядом. Эх, как до этого боязно было Саше об этом рассказать! Хотя нет, я уже успела и забыть об этом. Еще недавно, в октябре 1999-го, и не предполагала, насколько неловкой и неоднозначной выйдет ситуация. Но мы с Булатом знали правду о том, на самом-то деле между нами ничего и не было, и он был рядом — это мне придало сил, спокойствия и уверенности.

Саша обнял меня. У меня словно гора с плеч свалилась… Не знаю, почему я все время боялась сказать об этом одна. И чувствовала, всё-таки должна при случае сказать. Будто бы я что-то нехорошее сделала, такая тайна, но… Ничего же и не было!

Ничего не было — может, и говорить не стоило бы? Правда ли… Не было… «Ничего»? Но все-таки что-то было! Было чувство. Это было то мимолетное чувство, когда кажется, ну — всё! — мы виделись в последний раз, и будто бы этот человек уходит насовсем из моей жизни. Хотя почему в последний? Он же и Сашин друг. Не знаю почему, откуда, как — и почему Булат оставил записку со словами: «До свидания, друг, — и прощай»… Да, такое странное чувство, которое порой посещает даже самые стойкие и верные сердца — сомнение. Когда Булат спал со мной на одной кровати за моей спиной, я испытывала к нему большую благодарность и нежность, хотелось повернуться и обнять его. Только это было бы… неправильно. И все-таки я обманула. Будто я спала. Нет, я почти не спала в ту ночь, не могла уснуть.

И вот так же и в эту ночь, когда Булат спал на кухне, а мы с Сашей в нашей комнате у Гульназ Азатовны, точно так же я полночи лежала и думала. Вдруг ведь и правда все могло сложиться иначе… вдруг… вдруг бы мы могли бы быть счастливы… вместе? Как Булат был заботлив, добр ко мне, как он нравился моему отцу, и как я безумно благодарна ему за его песни, за музыку под гитару, и за то… что берег меня. За всё… Аж в горле пересохло, я сходила на кухню попить воды из чайника, глянула на него, мерно сопящего в приглушенном — сквозь короткие кухонные шторы — свете уличных фонарей, и мысленно прошептала: «Спасибо… спасибо тебе, Булат!».

Хорошо, что мы всё рассказали. У меня было чувство будто я скрываю нечто плохое. Саша и сам знает нас обоих… Мы, и правда, не могли… И я знаю, Саша любит меня. Ревность — не самый лучший способ, чтобы проверить чувства человека… И всё-таки, благодаря этой ревности я поняла, почувствовала: Саша и правда любит! Очень.

Это прекрасно, Саше везет в жизни на хороших людей, у него настоящие друзья, верные и стойкие, с чувством достоинства и, я бы сказала, самоотверженные. Сама не представляю, какие бы глупости я могла совершить, и не дождавшись, — если бы не они! А ведь бывают разные в жизни моменты, искушения судьбы… Да что там — и я даже сама однажды искушала судьбу. Я не забуду, как на концерте «ДДТ», на который приезжали из Челнов Рома (высоченный спортивный друг Саши) и Булат. Услышав одну из новых песен, поделившись своим мнением и заручившись одобрением Булата, сама начала играть руками, запястьем тереть его запястье. Нет, тут не надо оправданий, якобы он гитарист, и у него пальцы рук в корочках, а я держалась, да не удержалась — решила держаться в другом месте, нет. Что мог бы сделать другой парень на месте Булата? Сколько тут вариантов ответов? Но Булат по-простецки повернулся ко мне и сказал: «Что ты делаешь, Ләйсән! Пожалуйста, не надо так делать!».

31 декабря 2000 года.

Мы сегодня только под Новый Год еле успели вернуться с Сашей в Челны. Автобусов уже не было, мы добирались на попутке сначала до Казанского Кольца окружной дороги, затем на «КамАЗе» до Челнов.

— Вот и четырехколесный сын города[10] вернулся домой! — сказала я дальнобойщику, когда выпрыгивала из кабины. Саша дал мне руку.

— Нет, еще не вернулся домой, мимо! Это я домой возвращаюсь, нам с «сыном вашего города» еще до Уфы ехать! — посмеялся он.

6 мая 2001. Возвращение в родительский дом

Наконец-то, к 1 мая я успела пройти весь этот третий курс и сдать экстерном экзамены. Усердно готовилась, заучивала, зубрила — а вот преподаватели как назло ставили мне пятерки, без билетов, задав пару-тройку вопросов. То ли зачетка с одними пятерками так «работала на меня», то ли заметно округлившийся живот… На днях в Челнах сделала УЗИ. У нас ожидается девочка.

Приехала в родительский дом, вернулась. Пора на лето готовить «гнездышко», правда, не здесь, а у свекрови.

Встретились с Ромой. Он еще не женат. Рома все время старался не смотреть на мой живот. Но я замечала, как он украдкой поглядывал — как бывает, когда капнешь где-то на одежду, и взгляд человека невольно останавливается на этом месте.

— Кто у вас с Сашей ожидается, мальчик или девочка?

— Скорее всего, девочка.

— А когда?

— Врач говорит, 12 июня.

— Прямо 12 июня! В день Конституции, да?! Прямо в выходной, что ли?

— Рома-Рамис, ты такой смешной! Это же предварительно. Точную дату никто не знает. Не бывает таких точных расписаний у женщин, чтобы всё пунктуально — когда рожать и во сколько.

Сказала Роме, что вчера виделась с Асией, и теперь она стала совсем другая.

— Что значит «совсем другая»? Снова в черный перекрасилась?

— Если увидишь ее, Рома-Рамис, ты сам поймешь…

— Так, стало быть, ее стоит увидеть?

— Да, стоит! Конечно, стоит!

— И какая она стала, наша Асия?

— Вот увидишь её, и сразу по виду догадаешься, какая она.

— Теперь ты меня прямо заинтриговала. Придется зайти к ней да повидаться! Только как, спрашивается, организовать такую встречу?

— А завтра у нас пятая годовщина со дня знакомства. Кстати, нашего с тобой тоже! Вот там и встретишься с ней? — предложила ему я. Саша несколько раз неодобрительно головой и взял мою руку себе в ладонь в знак того, что ему не нравится, когда я хочу свести двух людей. Двух хороших людей.

Когда ложились спать, спросила у Саши, почему он подал мне такой знак. Саша считает, сводничество — это плохо: и лучше, когда люди сами находят друг друга. Нам может казаться одно, а людей притягивает друг в друге иное. И потом еще нести ответственность, хороший ли ты дал выбор или плохой.

7 мая 2001. Пятилетняя годовщина со дня знакомства

Пять лет со дня нашего знакомства.

И хотя я беременна… но я все еще не могу понять, что же все-таки есть истинная любовь. Я до сих пор учусь проявлять свою любовь так, чтобы мой муж смог почувствовать это. Хорошо хоть, успела рассчитаться с «долгами» по учебе до родов, и со спокойной душой уехала в Челны. И не только на майские праздники, но и на всё лето… Саша же приехал только на майские. Наши родители работают в Челнах. То есть, мои родители и его мама, у Саши еще и отец есть где-то неведомо далеко, он не в Челнах. Мама Саши, Полина Петровна — преподаватель труда в школе, и как раз всё лето она свободна и готова нам помочь со внучкой (или со внуком, если УЗИ показало недостоверный результат).

Я уже на 8-ом месяце беременности. Врач в Казани, которая вела мою беременность в этом году, рекомендовала мне каждый день побольше ходить пешком. Обычно по вечерам мы гуляем вдвоем с Сашей в Казани. В этот вечер и в Челнах мы с ним мы ходили гулять с Асией, Булатом, Ромой…

Мои родители с Сашей в «День Труда» сажали картошку, а я дома готовила праздничный ужин. Булат и Асия все майские праздники потратили на посадку картофеля в деревне, после чего тоже приехали ко мне. Рома-Рамис приехал пораньше, он помог мне чистить лук, свеклу, нарезать капусту. Надо видеть было лицо Ромы, когда он увидел, как Асия изменилась! Она приняла ислам. Ходит теперь везде в платочке и в платьях с длинными рукавами. Волосы у нее длинные-длинные, ниже талии. Прятать такие шикарные волосы под платок… Теперь даже для меня самой татарские девушки — загадка!

Накормила их всех домашним ужином. И вечером мы впятером пошли на Каму смотреть закат. Закат был в том же самом месте, как и пять лет назад… Он был такой же розовато-лиловый… И тот же запах сосен… И те же родные просторы… И всё те же люди. И я снова влюблена. Влюблена во всех них. И, конечно, больше всех в Сашу. Конечно же в него! Впрочем, пять лет назад в день нашего знакомства я думала совсем о другом человеке, не догадываясь, что встретила свою судьбу…

15 июля 2001 года. Рождение Марьям (15.06.2001)

Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться… (…)

Строка из Ветхого Завета. Соломонова Книга — «Экклесиаст».

Сегодня нашей дочке уже месяц! 15 июня 2001 года у нас с Сашей родилась дочка. В июне 2001 в Челнинском Перинатальном Центре родилось очень много девочек, и очень мало мальчиков.

Сначала думали с Сашей, Полиной Петровной и моими родителями, как назвать дочку. Решили назвать её Марьям. И по-русски будет звучать как «Марья», то есть сокращенно будем звать «Маша», прямо как мою двоюродную сестру Машу — Марьям из Казани. Прошел месяц, но мы так и называем Марьям только полным именем. Оно ей больше подходит.

В этот день с утра мы собирались поехать на дачу, но у папы сломались наши старые «Жигули» (2101). Папа поехал в ТСО, мама пошла за продуктами на рынок, я начала мыть полы… Тут у меня начались схватки. Когда схватки стали достаточно регулярными, каждые 15 минут, сходила к соседям вызвать скорую (03). «Скорая» была совсем скоро, через минут семь, я толком ничего собрать не успела. И пообедать… Ладно хоть сумка для роддома стояла наготове.

Пришли врач и медсестра. Я схватила сумки. Я вышла, и увидела возле скорой помощи Алмаза Нафисовича. Он выглянул, улыбнулся мне, помахал рукой и крикнул:

— В какой роддом едем?

Я догадалась, спросил он не врача, а меня. — В ближайший, или как?

— В Перинатальный центр было бы лучше! — ответила я погромче Алмазу Навфисовичу.

Накануне я слышала немало хороших отзывов об этом центре.

— Может, везем ее к нам в БСМП? — переспросила врач.

— Нет, я знаю эту девушку. Отвезем в Перинатальный, — и он мне подмигнул.

— Спасибо.

Не зря говорят будто «всё, что ни делается — к лучшему!». А также верна и другая поговорка: знакомства решают всё!

Месяц назад я услышала в роддоме мудрые слова сороколетней женщины, Марьям, родившей пятого ребенка. Она спрашивала, мол, дочка желанная? Я поведала ей, что желанная, и что Саша — моя настоящая любовь. Она возразила. «Что такое настоящая безусловная любовь? Что такое первый поцелуй? Вот теперь ты поймешь, кызым[11], твой первый поцелуй был не в шестнадцать лет, а в родильном доме. Когда твоя мама тебя от нежности впервые поцеловала… вот этот поцелуй и был, пожалуй, истинной безусловной любовью!"… Да, Марьям-апа, теперь я знаю эту тайну, спасибо Вам!

В июле и августе мы жили с Марьям у Полины Петровны. Моя мама навещала нас по выходным. Саша приезжает раз в две недели из Казани в Челны. Он сомневается, нужно ли ему продолжать учиться, есть ли смысл заканчивать университет раз люди с высшим образованием теперь в нашей стране зарабатывают меньше, чем со средним специальным. Но мы с Полиной Петровной его переубеждаем… Я тоже не брошу университет в этом году!

2 сентября 2001

В конце августа мы с Марьям вернулись в Казань к Саше.

В сентябре 2001 года мой отец перевелся из Челнинской милиции в Казанскую. Мы решили снять квартиру побольше — на две семьи, Саша и папа работали. Саша еще и учился по вечерам на «композиционные материалы». Моя мама днем сидит с Марьям, а я в на дневном отделении университете, у меня начался четвертый курс.

Время от времени мои мама с папой уезжают в Челны и в Бугульму. Тогда к нам приезжает на осенние, зимние и весенние каникулы Полина Петровна. Приезжает не только проведать внуков, но и проведать заодно, учится ли Саша, не бросил ли, укрепляя Сашино желание продолжать учебу. Мы уже убедили его, что это его желание. Жалею об одном: грудное вскармливание у меня с Марьям не сложилось, кормила грудью её лишь два месяца. С другой стороны, мне так даже удобнее, моя мама кормит днем из бутылочки, и я планирую продолжить учебу в этом году.

8 сентября 2001. Субботняя прогулка

У меня снова учеба, четвертый курс. Папа с мамой сегодня пошли в театр им. Тинчурина. Мы с Сашей Марьям остались вечером сегодня втроем, как обычная семья; впервые пошли вечером втроем прогуляться по микрорайону. Познакомились с двумя казанскими семьями, у которых тоже девочки трехмесячного возраста.

— А мы вас раньше не видели здесь, — сказала Альбина Равилевна.

— Мы в прошлом году на Горках, на проспекте Победы, жили. В этом году переехали, — ответил Саша.

— Мои родители приехали к нам, чтобы помогать — и нам понадобилась квартира побольше.

— Ләйсән, тогда добро пожаловать в Материнский Клуб Нашего Двора! — поздравила меня Альбина Равилевна. Я познакомлю тебя еще с тремя местными мамами. Мы каждый день собираемся и гуляем вместе. Присоединяйся!

— А вы второго не планируете? — спросили нас Альберт Дамирович и Альбина Равилевна. Это симпатичная пара, которая старше нас лет на десять, приятнейшие люди! Я уже как-то обратила на них внимание, они часто гуляют вместе с ярко-розовой коляской, и девочка у них всегда нарядная, словно куколка. Маленькая принцесса! Дианой зовут.

— Нет, пока не планируем, — ответил Саша. — Мы с Лейсан студенты. Никак нельзя. Я днем работаю, вечером учусь… Лейсан днем учится, вечером с Марьям. Сегодня суббота — вот мы все и выбрались, в кои-то веки.

30 сентября 2001. День Ангела?

У меня есть некоторые подозрения. Пока не буду писать в чем они. Не знаю, что он скажет… Я очень беспокоюсь. Нервничаю. Саша сказал, мы не планируем… Я не могу рисковать. Мне надо убедиться…

15 октября 2001. Опять!

А теперь что сказать… Мои предположения оказались обоснованными. Всё-таки снова забеременела в начале сентября! Помню, как безумно рад был Саша, когда я забеременела в первый раз… Пришла со студенческой поликлиники. Положила на стол бумажку с записью «5 нед. 3 д., плод живой».

— Опять?!

В этот раз Саша посмотрел на бумагу, затем на меня, и спросил:

— И что нам теперь делать?

— Рожать!

Саша сжав губы утвердительно кивнул головой.

— Опять, значит?!

— Не опять, а снова, Саш!

Малыш сейчас весит около 3,5 г. Прочитала в книге, купленной в позапрошлом году, на этом сроке малыш выглядит как свернутая дугой трубочка длиной в 6 мм, просматривается не только головка, но и хвостик…

1 декабря 2001. Придется всё-таки в декрет…

12-ая неделя. Сегодня ходила на УЗИ в студенческую поликлинику. Сказали, на этот раз скорее всего будет мальчик.

Эти все обстоятельства поставили передо мною вопрос, стоит ли мне продолжать учебу. Как мне учиться с двумя маленькими детьми-погодками? Даже если мама поможет присматривать. Всё-таки придётся по окончании 4 курса брать декрет.

15 июля 2002. Рассказ о вторых родах

Вторая беременность была более трудной в эмоциональном плане. Со следующего учебного года я беру академический отпуск. Всё решено, мы сделали свой выбор — на двух стульях не усидеть! 20 июня 2002-го года у нас с Сашей родился сын Данил. После последней сессии 4-го курса на лето я с Марьям и Данилом (который был еще в животике) поехала к Полине Петровне.

У Полины Петровны в прошлом году появился телефон. Мы каждый день созванивались с Сашей, который был в Казани. Никаких контрактов на роды мы не потянем. Я решила поступить, как и в прошлом году: вызову 03.

В этот раз у нас все было готово уже 12 июня. По срокам я должна была родить как раз 12 числа, однако перехаживала с сыном 8 дней. Вызвали 03.

И кого я увидела за рулем скорой помощи?

Снова папу Руслана, моего товарища по каратэ. У Алмаза Нафисовича прибавилось седых волос, но он оставался таким же добродушным и веселым. Как он увидел меня — так просветлел. Он махнул врачу: «Одну минуту»!

— Ой, Ләйсән! Это снова ты. Первый — в первом, второй — во втором? Вы там, случайно, уже третьего в третьем году не планируете? Опять тебя в Перинатальный? Я тебя порадую — там сейчас до вечера дежурит твоя Талина Александровна, которая в прошлом году у тебя принимала роды. Все будет хорошо, поверь мне!

— Спасибо, Алмаз Нафисович!

Все прошло хорошо. Сын был крупнее, чем дочка, поэтому было сложнее. Но все прошло прекрасно… Вечером я получила передачу — чай, поллитра молока, печенье — и большую красивую открытку.

«Дорогая Лейсанка! Поздравляю тебя с рождением сына. Это очень хорошая новость.

Желаю тебе счастья и здоровья. Поздравляю тебя, восхищаюсь тобой, ты молодец.

У меня тоже хорошая новость: я только сегодня вернулся из Москвы. Я поступил в МГУ им Ломоносова. Спасибо, что ты верила в меня.

Руслан.

P.S. Эх, Лейсан-Лейсан…!»

Эх, Руслан, мальчишка, с кем я ездила на каратэ… Я дописала на открытке карандашом «2003—1985=18»… Меня как молнией стукнула фраза из прошлого: «Тебе семнадцать, мне четырнадцать. Ты можешь подождать меня еще четыре года?». Неужели Руслану уже восемнадцать? Какой короткий постскриптум… Да, время летит быстро — ну-ну, большой ты уже, Русланчик, эх! Это я смеюсь, но всё же трогательно как!

Саша с Полиной Петровной в тот же день примчался из Казани в Челны посмотреть на нас с новорожденным сыном. Говорит, ехал по трассе на скорости выше ста километров в час, чуть не получил штраф за превышение скорости. Объяснил ситуацию, и дежуривший в кустах милиционер добрым оказался. Саша с мамой провожали Алёну с Лёшей и Митей из Казани в Сидней с пересадкой в Дубаи. Они уже улетели. пока неизвестно, на год или насовсем.

— Вот так — кто-то в семье появляется… А кто-то… улетает! — пожала плечами Полина Петровна.

— Может, не насовсем они?

— А кто их знает?.. — вздохнула мама.

Полина Петровна развела руками и призналась мне. Тогда, когда в начале 90-х, еще до ситуации с пожаром на заводе двигателей, она крепко поругалась с Алексеем Александровичем, и в сердцах сказала ему: «Иди ты — куда подальше!». Кто же знал, что он прямо-таки буквально «куда подальше», на другой конец света — в Австралию улетит?

8 января 2003. Наш самый желанный гость — Булат

Новый Год мы отметили в Казани. Булат вчера вернулся из деревни, привез от своих родителей нам гостинцы — клубничное варенье и домашнюю яблочную пастилу («алма ҡағы»). А Саше он подарил настоящий мобильный телефон. Ума не приложу только, кому он еще сможет звонить по этому устройству — разве только Булату!

С сентября по декабрь 2002-го я учила конспекты прямо на улице, гуляя с детьми: пока Данил спал в коляске, а я качалась на качелях вместе с малышкой Марьям, либо качала их. Почти не общалась ни с кем из наших дворовых мамаш. Среди Материнского Клуба Нашего Двора лишь я отважилась на погодок, да еще в «юном» возрасте (20 лет и 21 год). — все остальные женщины с колясками были в возрасте 30—35 лет… У меня жизнь была совсем иная. Со мною была всегда мама — то моя мама, то Сашина. И я ни с кем из них не спорила, на споры уже сил не хватало. А времени на общение с другими женщинами, кроме наших с Сашей мам, тем более не оставалось. С тех пор как мы познакомились с Альбиной Равилевной, я семь раз побывала в этой компании Материнского Клуба Нашего Двора, а они каждый день общаются. Тогда я поняла, не к чему мне еще занимать голову чужими проблемами и чужим негативом и переживаниями. Хотя, может, дело нужное — когда все пожалуются друг другу, то всем от этого легче?..

Общение же с Булатом совсем иное, доброе и душевное, он всегда был, напротив — спокойным, позитивным, трезвым, не поддающимся действию гормонов. Булат же не зря самый лучший друг Саши, потому что лучший. Это тот человек, с которым я не боюсь отправить Сашу куда бы то ни было. Я ему верю. Возможно, не столько даже Саше верю, сколько Булату… Булат приходит к нам обычно по пятницам на час раньше Саши, помогает мне с детьми, играет с ними. Про свою работу (он юрист) рассказывать не любит, если спросишь, так отвечает в двух словах: «Эшне башлама[12]». Говорит, ему нравится играть с детьми: в этом мире, где люди часто лгут друг другу, ему так важно видеть честные и искренние улыбки, слышать неподдельный детский смех. Временами он уезжает в Челны, то есть, в деревню к родителям, и мне его не хватает… Но он всегда тот человек, с которым хорошо поговорить, хоть 15 минут — и вот уже на душе спокойно.

От него веет какой-то добротой, заботой и нежностью. Правильнее назвать это просто доброжелательностью… И вот мы оба с Сашей любим его приходы к нам. В любое время…

15 января 2003. Три года с Сашей

Три года мы вместе. 15 января мы отметили в тесном семейном кругу… В 2001 и в 2002 году родились наши ребятки, наши погодки… У нас каждый год по-своему веселый. Теперь уж нам точно скучать некогда! Мама подарила на Новый Год отрывной календарь. Там на сказано: «Народные приметы: Коль Васильев день снежный да морозный — это к урожаю зерновых, если звездная ночь — то к большому урожаю ягод, если вьюга на Василия — к урожаю орехов». Но мы не смотрим ни на туман, ни на снег, ни на звезды — нам и так уже ни до ягод, ни до орехов; а какая погода? Так одно слово: «зима»…

Давно я не доставала тебя, мой дорогой дневник любви, благодарности, радости от встреч со старыми друзьями! Материнский дневник стал основным дневником успехов детей: первые зубы, первые шаги, первые слова, первые проделки и первые забавные фразы, постоянная рубрика «Говорят дети»…

Первые три года прошли довольно сложно, непросто, напряженно — одним словом, тяжело. У нас с Сашей только в первый год, пока детей не было, было все достаточно спокойно и хорошо. Марьям полтора года, а Данилу полгода и мне кажется, Саша даже с удовольствием убегает вечером из дома учиться в наш КГТУ, чтобы поменьше слышать их писки и визги. Даже учеба после работы покажется раем…

Двое студентов, двое детей. Мои родители с осени живут с нами, хотя я в декретном отпуске. Но во время сессии они уезжают в Челны, и к нам на смену приезжает мама Саши Полина Петровна. Мы с Сашей уже словно в бреду с самой тяжелой в жизни сессией, мы не высыпались, мы ссорились по мелочам, ругались через день, нервничали из-за бессонных ночей. Саша три раза уже за эти два года учебы в нашем КГТУ собирался бросить учебу. В итоге, похоже, мне придется-таки брать декрет…

Полина Петровна, как обычно, приехала к нам из Челнов на время зимних каникул. Она подарила нам на День свадьбы шерстяное одеяло. Удивительная женщина! Она показывает и предотвращает наши возможные проблемы еще до их появления. Каждый день мы ходили вместе с нею на прогулку возле дома. Мне кажется, я уже влюбилась в Полину Петровну! Напоследок она решила сделать нам еще один самоотверженный подарок — отпустить нас с Сашей завтра на День свадьбы с друзьями повеселиться.

В этом году в январе 2003 года мы впервые решили отметить годовщину свадьбы с друзьями. Отметить «Кожаную свадьбу» — три года нашей с Сашей совместной супружеской жизни. Вышло так, оба раза я рожала в июне. Я в первый год с дочкой училась, но с появлением второго ребенка не могла не взять декрет. Могла бы продолжать учиться на четвертом курсе, но… во время этой самой сложной в моей жизни зимней сессии я сдалась. Думаю посвятить этот год детям и хозяйству.

Моя Дәү-әни учила меня, ради успешного брака первое дело — наладить хороший контакт с мамой своего избранника: во-первых, я тоже должна звать её «мамой», во-вторых, стараться услышать и принять все то, что она говорит. Это было непросто, но именно такой подход всегда помогал нам выбраться из тупика.

Я так скажу — не знаю, как бы было с нашим браком, если бы не Полина Петровна. Летом 2001 и 2002 года я гостила у нее дома. Как дома. Полина Петровна приезжает к нам на осенних и весенних каникулах, ненавязчиво помогает нам организовать быт, занять и вовремя успокоить ребятишек. Она уже два раза спасла наш брак, тоже настаивая на том, чтобы Саша закончил универ. Полина Петровна поддерживает мою позицию и постоянно заступается за меня.

Саша был удивлен нашей женской солидарности, хитрому женскому сговору. Почти никаких из описываемых проблем со свекровью, которые возникали у Материнского Клуба Нашего Двора, у меня, к счастью, нет. Некогда, нет времени на споры. Каждый делает свое дело так, как может. Главная задача — делать его с любовью. Все любят судить как правильно, а делают, как удобно. Вот так три года и пролетело!

17 января 2003 года. Вечер накануне празднования годовщины Кожаной свадьбы

Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать; (…) и время молчать, и время говорить; время любить, и время ненавидеть…

Фрагмент строки из Ветхого Завета. Соломонова Книга — «Экклесиаст».

Итак, к этому времени мы должны были бы научиться чувствовать друг друга интуитивно, словно кожей, и завтра у нас «Кожаная свадьба», За эти два года у нас лишь первые полгода выдались спокойными и безмятежными. Потом — две беременности, два ребенка. Мы и правда узнали друг друга кожей — каковы мы на самом деле, каковы в деле — в нашей бесконечной работе, учебе и с детьми.

Мы не собирались делать большого праздника, планировали пригласить на вечер в кафе только самого давнего друга нашей семьи, Булата. Проверенный опытом, походами, жизнью; Булат самый надежный любимый наш друг нашей семьи. Для меня он не только «друг Саши». Он и мой друг. Да еще и «массовик-затейник»[13]! Булат звонил нам в день свадьбы, обещал в пятницу приехать к нам накануне со своей девушкой. Познакомить нас.

К нам приехал Булат в этот вечер… с Гузель (Гүзәл)!

Раньше Булат к нам с Сашей обычно один всегда приезжал. привозил в «күчтәнәч»[14] игрушки для Марьям и детское питание для нее… А тут, как и обещал, приехал со своей девушкой…

— Знакомьтесь, это Гүзәл! — сказал он.

Джинджер, наш дорогой любимец, впервые внимательно с деловым видом обнюхал ее, эту девушку. Обнюхал и чихнул: от Гүзәл приятно пахло ванильными духами. Но коту этот запах не показался таким уж вкусным. В Татарстане немало девушек с таким именем. Но это была… та самая девушка с прекрасными манерами, которая ходила с нами в театральный клуб «Вега»! Та самая, с которой я на первом курсе хотела снимать комнату в Казани… Похоже, и она не ожидала попасть именно к нам — думала, она встретит новых людей. И Булат предполагал, якобы ему предстоит нас познакомить. А мы уже знакомы! И видели и слышали нашу «Снегурочку» и «Женю Комелькову» (с репетиций театральных постановок в «Веге»), вероятно, гораздо больше, чем Булат.

— Алекс! Ләйсән! Тесен мир! — воскликнула Гузель, да, лучше буду теперь и говорить, и писать так, как её представил Булат: «Гүзәл»…

— Не мир тесен, слой тонок… — парировала я словами Танюши с водного похода.

Булат хотел узнать, какие планы на завтра. Мы никого официально не звали, не приглашали, не предупреждали, куда и как собираемся… Булат говорит, звонил Павлу в Москву, недавно встречался в Челнах с Ромой и Каролиной… И новость: все они должны быть завтра! Оказывается, в субботу все «наши» собирались к пяти часам к нам подъехать!

Меня уже охватила дрожь, какой порядок мне предстоит навести в наших «яслях» до завтрашнего вечера, а Саша перехватил мой взгляд и сказал:

— Лучше сразу собраться всем вместе на Баумана…

Про себя выдохнула с облегчением. Булат, Гүзәл и Саша разговорились на тему завтрашнего праздника. Булат пообещал самому заплатить за нас в кафе. Не помню как мы свернули на тему, как именно определить, что ты встретил свою судьбу, а не случайного человека.

— Алекс, признайся, как ты понял, именно Ләйсән и есть та самая. Единственная?

— Ты сам знаешь… Она дождалась![15]

— А до этого? Ты сразу понял, что она — это «ОНА»?

— Почти сразу… Но не совсем… Почти с первого взгляда!

Нетрудно было догадаться, Гүзәл хотела узнать и другие истории о том, как люди находят друг друга. И тут я наши истории показались мне несколько схожими. Они с Булатом давно знакомы. Паша их тогда в 1997-ом году и познакомил. Но они повстречались пару месяцев — и бросили… У Булата вплоть до августа прошлого года была другая девушка. А теперь, незадолго до предстоящего окончания университета, Гүзәл появилась снова. Не стоит подтверждать предположение, что настоящая любовь — это «сразу», немедля: любовь всегда аккурат «с первого взгляда»; мгновенно — бац! увидел, — и всё, мир сразу замкнулся на одном человеке! Нет, по-моему, это не так.

С самого этого момента, как я снова увидела такую милую и такую знакомую девушку, которая тоже из Челнов… Гүзәл — это его девушка, даже не верится!… Все-таки, все-таки я «передала ей своего кота»! Прямо сон в руку мне был дан, мне Асия все подробно объяснила про значение того сна: «Ты должна передать Булата Гузельке». Давнишний сон: горько, с тяжелым сердцем я упрашиваю её забрать моего рыжего кота Джинджера, только это во сне кот… А в реальности — Булат, тоже рыжеватый парень с веснушками.

Но у меня не было тяжелого сердца, напротив, отчего-то такое облегчение на душе, такая тихая радость за них двоих! И никакой ревности. Отчего это облегчение? Может, еще и оттого, что нам с Полиной Петровной удалось вовремя уложить Данила спать?.. Нет, я вижу перед собой девушку, которая поистине достойна его! Я зашла на кухню на самом интересном месте обсуждения вопросов любви и «стрел Амура». Ребята рассуждали о том, как скоро люди могут определить, подходят они друг другу или нет.

— Скажи, значит, ты, Алекс, вмиг почувствовал, что Ләйсән — твой человек? Как, прямо с со дня знакомства, с первого взгляда? — спросил Булат.

— Да, Алекс, как ты это понял? Я помню вас с театрального. Ләйсән еще и шестнадцати, кажется, не было. А ты уже тогда и решил, сразу решил взять её замуж? — подтвердила их интерес Гүзәл.

Саша задумался, как ответить… Мы не отошли от экзаменов. Саша по привычке по ходу начал сочинять, как на экзамене, про критерии оценки, подходят ли люди или нет, совокупности факторов, и все теоретически одно, а как показывает практика… Вообще не то!

А я догадалась, к чему речь, о чем именно вопрос, и какой должен быть правильный ответ… «Не сразу! Всему свое время…» — вот такой! Гүзәл и Булат ведь тоже только начинали встречаться тогда в 97-ом году. Но расстались. Тогда Гүзәл поступила на первый курс КГМУ в Казани… Если в первый раз не получилось — не значит, что совсем не получится, мол, не судьба! Может, это было не то время, не то место. Всему свое время… Жизнь ведь меняется, сколько книг на тему того, как люди лишь спустя годы находят свою судьбу рядом, за счастьем и не надо было далеко ходить и!

— Знаешь, Булат, ты такие интересные вопросы задаешь… — это вернулась я, уложив спать Данила и держа прибежавшую к нашей закрытой двери Марьям. Марьям в восемь укладывать еще рано, а то она в четыре часа утра встанет… — Ты же сам нас с Сашей познакомил. Ты разве чувствовал тогда в мае, мы с Сашей друг другу вмиг понравились… или что-то такое?

— Хм, не знаю! Я не очень четко помню. Это вам лучше знать.

— Да в том-то и дело, кабы я тогда фотографии не сделала — то даже бы и не запомнила нашей первой встречи! Что именно тогда, еще в мае, ты познакомил нас с Сашей. Я его сама потом с удивлением на майской фотографии нашла. Еле разглядела. Вот честно. И он меня в этот день тоже не запомнил! Да-да — ну, спроси его!

— Не запомнил, Алекс, правда? — удивился Булат.

— Не запомнил. Я думал, мы 1-го июля познакомились… Даже с цветами к Лейсан 1 июля пришел на следующий год, а она вдруг и говорит (он развел руками): «Годовщина знакомства уже прошла»… — подтвердил Саша.

Саша был невыспавшийся, оттого сам не свой, и начал доказывать, что датой знакомства является дата, которая ему лучше запомнилась. А я настаивала, что официальной датой знакомства является непосредственно дата знакомства. Нас не Паша, а Булат познакомил! Он махнул рукой.

— Вот видите — далеко не обязательно, чтобы встретиться и мгновенно полюбить друг друга. Раз и навсегда. Бывает, что влюбиться можно не сразу, не в один момент, а постепенно. Через некоторое время…

Гүзәл кивнула, просветлела и посмотрела на меня с благодарностью. Она уловила суть, на какое «некоторое время» я намекаю. Помнится, Гүзәл познакомилась с Булатом «где-то в конце апреля»… Меня до сих пор немного интересовал один момент. Когда точно они познакомились? Любопытство, связанное с той историей, когда я Сашу укусила в подтверждение того, я не всегда «правильная девочка».

— А когда вы познакомились? — спросила я Булата и Гүзәл.

— В конце апреля, — ответил Булат.

— А дата? — уточнила я.

— Да, когда это было, Гүзәл?

— Кажется, это была Пасха… С мамой на Пасху, «бәйрәм инде»[16], «бәлеш»[17] пекли. Павел пришел, привел с собою «бу егетне»[18].

— Если на Пасху — значит, вашей официальной датой знакомства является 27-ое апреля.

— 27-го? Класс! Ты как так быстро сосчитала? — удивилась Гүзәл.

— Да запомнила. В то воскресенье я в шутку Сашу укусила…

Затрудняясь в оценке произошедшего, столько раз уже возвращалась к этой истории, десяток раз перебирая её в мыслях и дневниках… Вот и запомнила дату и день недели! Надо же, пригодилось!

— Почему укусила? — не поняла Гүзәл.

— Долго объяснять, каковы были мотивы и обстоятельства такого поступка. А 28-го апреля Саша…

— Лейсан, ты что, хочешь заново рассказать всю эту дурацкую историю? Кому надо, все уже знают. Поздно уже! Давай не сегодня!

— Я быстро, квинтэссенцию: 28-го апреля Саша доказал всем, у нас с ним «все серьезно». Да?

Саша смотрел на меня и качал головой: «Нет, молчи!». Булат молча слегка улыбнулся и кивнул ему жестом, мол, «ну, женщины, что с них взять, пусть говорит». И я рассказала:

— Так вот, когда Саша мне об этом рассказал, я и поняла, что… Что Саша меня любит, слишком любит, безрассудно. Хотя сам по себе поступок не самый хороший… Я все понимаю! Не так, но понимаю… Саша решил, у нас все серьезно, и официально заявил об этом. Вот тогда я его и полюбила. Осознала: я люблю его!

После этого я посмотрела на Булата, а тот внимательно смотрел на колеблющееся пламя свечи на нашем столе. Ни мускул не дрогнул. А ведь, как я узнала позже от Рамиса, после «официального заявления» Булат впервые чуть не побил Сашу. Прижал его к строению автобусной остановки… Угрожал ему… Словно и не было той истории.

Поговорив не помню уже о чем часов до половины одиннадцатого, мы проводили гостей…

На самом деле, не к чему сейчас вспоминать старое. Любопытно бы перечитать, что там было об этом сказано в апреле-мае 97-го года… Только некогда!

— Приходите к нам снова, мы всегда будем рады вас видеть! Булат, ты желанный гость в нашем доме! — произнесла я напоследок. А Булат, надевая зимние сапоги, напел:

— Чтоб к вам приезжали желанные гости!

Чтоб люди на вас не имели бы злости!

Чтоб дружной работой вашей бригады

Все были довольны. Довольны и рады!

Еще пожелать вам немного осталось:

Чтоб в год по ребенку у вас нарождалось…

— О, нет! Булат, не-ет! — раздался отчаянный крик Саши.

Гүзәл не сразу уловила «шутку юмора», с недоумением поглядев на Сашу, но тот продолжил:

— Хватит, йошкин кот! «В год по ребенку?»… Хватит, пожалуйста! Так вот кто виноват! — схватился за голову Саша. И все разом засмеялись, даже Булат и Полина Петровна.

— Я тут не виноват! — сдержанно и спокойно ответил Булат, отрицательно покачав головой.

18 января 2003 года. «Зал ожиданий»…

Мы в эту субботу был настоящий праздник! Встречались с нашими старыми друзьями… Это была наша первая совместная встреча в полном составе спустя три года со дня Свадьбы.

У Данила резались зубки, но он ни с кем кроме меня не мог спать: в этот раз мне удалось наладить грудное вскармливание, он отъел себе здоровые щеки на моем молоке.

Днем сделала себе прическу в парикмахерской, накрасилась.

Вечером мы с Сашей пошли в кафешку на «Баумана» на встречу с нашими друзьями, отмечать третью годовщину. Там собралась наша компания — из Челнов приехали мои лучшие Каролина и Асия, каждая заканчивает скоро пятый курс, Рома; пришли со своими девушками Павел и Булат.

Рома в Челнах прошлым летом стал с кем-то встречаться, но уже успел расстаться; Булат в Казани и встречается с Гүзәл. Павел с сентября тоже живет в Казани, снимает со второкурсницей Наташей двухкомнатную квартиру. Договорились, что все приехавшие челнинские в этот вечер остановятся у Паши.

— Наташа! Это очень красивое имя! Наталья — так мою бабушку звали по материнской линии. Это прекрасное имя. Кому-то тут оно так понравилось, что он так свою лошадь назвал…

Булат два раза моргнул и посмотрел на меня.

— На Новый год я был в деревне у родителей. Наташи больше нет. Остался один Эдельвейс.

Эта новость больно кольнула меня по совести, зачем я так жестоко…

— Прости. Я не хотела… (Пауза. Все молчат). Моя бабушка Наталья была на двенадцать лет младше деда. Мой прадед привел домой офицера, и сказал дочери Наталье: «Вот это будет твой муж!». Вот как раньше знакомились…

— А знаете, как Алекс с Лейсан познакомились? — обратился Паша в сторону девчат, которые сидели кучкой с левой стороны стола. — Это я их с Алексом познакомил на слёте! Если бы не я, они бы так и стеснялись друг ко другу подойти.

— Ну конечно, — возмутилась Асия, — это когда было-то? В июле? Ну нет, Паша! Это же я всех вас познакомила. Тогда, в мае 96-го года!

— Разве это ты была? — удивился Паша.

Саша сидел и с интересом посмотрел на Асию, надеясь услышать-таки эту историю, которую он до сих пор не помнил…

— Да, конечно, я! Павел, как ты уже и забыл, что это я?

— Я думал, что это был Булат!

У Паши был такой озадаченный вид… Тут все засмеялись. Особенно, кто не знал истории: как это — перепутать Асию и Булата?

— Ну ладно, что вы? — продолжила Асия. — Мы гуляли с Лейсан и Миляушой по набережной. Кажется, были майские праздники, 9 мая?

— Ну, это была пятница, 7 мая. На 9 мая мы ездим в Бугульму к папиному отцу, — поправила я Асию.

— Да, это были майские праздники, распускались почки на деревьях, пели птицы, светило солнце, … — Асия попыталась придать нашей встрече какой-то романтизм…

— Сколько там было солнца по экспонометру? — подмигнув с улыбкой, уточнил Рома.

— Я первой увидела Булата с его друзьями-товарищами, — объяснила Асия. — Мы стояли в стороне, не решаясь к вам подойти. Но Булат нас троих увидел, и окликнул сам. Да, Булат?

«Разве мы стояли? Мы же вроде втроем с Милой все время шли?» — мысленно удивилась я такой детали нашего знакомства.

— Да, это я Асию! — подтвердил Булат. Гүзәл, сидевшая рядом с Булатом, элегантно наклонила голову и многозначительно посмотрела и меня с Сашей. У неё был вид, словно она хочет задать вопрос.

— Так вы познакомились на улице? — переспросила с деланной иронией Гүзәл, накручивая локон волос на пальцах.

— Да, выходит так. На улице. Но более хорошо я узнал её в палаточном лагере, — пояснил Саша.

Я поморщилась, час от часу не легче, эту информацию можно трактовать еще более вальяжно, чем «на улице», и вообще Бог весть что можно нафантазировать…

— По сколько вам было тогда лет? — уточнила Гүзәл, невинно пожав плечами.

— В тот день или в лагере? Это было в 96-ом… Значит, мне — 16, Лейсан только 15 исполнилось, — ответил Саша. А в лагере мне уже семнадцать исполнилось.

— Практически возраст «Ромео и Джульеты»! — довольно и романтично улыбнулась и покачала головой Наташа. А Рома-Рамис продолжил:

— Мы попросили Лейсан нас сфотографировать. Она нас ставила, то так, то сяк, то из сумки расческу достанет и всех причешет, то экспонометр из сумки вытащит… Словом, не «тяп-ляп», как сейчас, а готовился никак не меньше, чем портрет классической четверки… — вспомнил Рома, проводя рукой по своим волосам, будто бы вспоминая, как именно его причесали…

Интересно — то ли история обросла новыми подробностями, то ли я стала всё забывать… Я их еще и причесывала? Уже и не помню ничего про расческу…

— И где этот знаменитый кадр? Куда дели фотографию? — спросил Паша. У меня такой нет.

— Фотографии 15 июня должен был забрать Булат, — сообщила я. — Я как могла, так и оттягивала время, когда меня должны были отвезти родители на пару недель к моим бабушке и дедушке в Бугульму. А он не пришел! — как будто бы обидевшись, поморщилась я.

Хм, а ведь я тогда на самом деле обиделась… Уже столько лет минуло, а детская память об обиде осталась — аж стало смешно. Мы все шутили, как бы поддевая друг друга, и наши совместные воспоминания по крупицам создавали одну целостную картину.

— Вот, Булат, смотри, тогда-то ты и упустил свой единственный шанс! — шутя хлопнул Булата по плечу Рома, и все засмеялись… Только Асия оставалась серьезной. Она стала культурной и интеллигентной барышней с проницательным взглядом. Этим она стала похожа на Булата. Улыбнулась своей мысли: её тихий вдумчивый вид был точно у Джоконды, как и у меня на её днях рождениях и татарских вечеринках. Но у меня был секрет: почти ничего не понимала из шуток…

Да понятное дело, всё это была такая ерунда, мы были еще такие дети, такие подростки, такие несмышленые, неказистые да глупенькие. Вряд ли бы своевременный приход Булата способен бы был изменить нашу историю! Что бы случилось? Да всего-то бы отдала фотографию, и всё…

— Слушай, Лейсан, назрел вопрос, я повторю, где та майская фотография-то? — спросил Паша.

— Так вы не заметили? Эта фотография была на нашей свадебной стенгазете…

— Нет, не помню, — сказал Рома.

— Тоже не помню, — подтвердила Асия.

— А она там была, — ответила торжествующе Каролина. — Мы с Лейсан когда клеили эту стенгазету, туда мы все ваши совместные фотографии наклеили.

— А я помню. Мне же ты точно такую на день рождения дарила, да? — переспросил Булат. — На стенгазете рядом еще была фотография, где мы все вчетвером на пляже в семейных трусах.

Очевидный контраст делового костюма и серьезного вида Булата с тем, о чем он говорит с умным видом, заставил Наташу заразительно засмеяться.

— Да, я заметил, эту-то я помню. — подтвердил Паша. — Прикольно! У меня тоже такая есть. Откуда она взялась на вашей свадебной стенгазете, и причем она там, это Сашина?

— Это вместо подписи было, как цветная расшифровка, кто есть кто на черно-белой фотографии. Рука дрогнула у Лейсан, когда она щелкнула! — пояснил Саша.

— Папин друг Ренат тоже брал фотоаппарат на время — свадьбу родственников заснять. Вернул он фотоаппарат с наполовину отснятой пленкой, и папа её доснял. Папа каждый год фотографировал наш класс, и сразу же распечатывал фотографии. Каково же было мое удивление в начале сентября 96-го года, когда я вдруг обнаружила среди с наших школьных фотографий эту вашу неразлучную четверку… Дежа-вю! У тогда закралось сомнение, не я ли случайно эту фотографию сделала?… — я остановилась, и, не сумев набрать достаточно воздуха, не в силах сдерживаться, рассмеялась. — Только в мае вы все вроде были полностью одеты, а на фотке отчего-то все в семейных трусах! То ли у меня глюки и провалы в памяти… Нет, в мае была черно-белая пленка! А тут цветная…

Вообще, когда ворошишь прошлое — то натыкаешься на какие-то недосказанности, на неловкие взгляды, на воспоминания о признаниях в прямой или косвенной форме. Любая шутка может оказаться правдой. Иным девушкам ни к чему знать слишком много подробностей о дружбе парней и девчонок, но тут, к счастью, нам и нечего скрывать: не было у меня с их му… парнями (чуть не написала «мужьями»! ) ничего личного — ничего лишнего. Кроме дружбы.

— Ренат уезжал в деревню к родителям в августе-сентябре. Попросил распечатать и передать фотографии племяннику — Роме, — закончила я историю, кивнув на Рамиса

— Значит, это Рома к вам забирать ее приходил? — переспросил Булат.

— Вот так-то, Рома! Значит, не только у меня в 96-ом был тот самый «единственный шанс»! — Булат он тоже шутя хлопнул по плечу Рому (как будто бы дал сдачи) … Сцена детского сада, тот сам толкнул локтем его в ответ, словно говоря: «Отстань со своими шутками!»… и все снова засмеялись. Гүзәл снисходительно посмотрела на Булата и Рому, и Булат стал сразу серьезным. Просто дружеский прикол!

Пашина девушка, такая милая девчушка с веснушками и длинными ресницами, — Наташа, заразительно рассмеялась по поводу шутки — то ли про «единственный шанс», то ли заметив взгляд Гүзәл и поведение Булата. Наташа странно поглядывала на меня весь вечер. Словно хотела меня о чем-то спросить.

— Ребят, ну я же тогда вам отдал фотографии, — почему-то запротестовал Рома. — Я сходил тогда и забрал их, помните, мы еще тогда все по — сколько там, — по две или три тысячи, что ли, скидывались!

— Что? Такие дорогие фотографии? — удивилась Наташа.

— Да нет, это же 96-ой год — до деноминации было-то, — негромко быстро пояснил ей Паша..

— Наташе 19, она на втором курсе… — пояснил он.

Мы сидели за столом все, и кроме общих воспоминаний Паши, Булата, Ромы и Саши у каждого уже была уже своя личная история, свой круг друзей и интересов. Не всем же интересно выяснять истории знакомства, когда столько интересных людей. И мы переключили все внимание на Наташу. Рада, что мы сменили тему: никто до сих пор не стал интересоваться и узнал, откуда фотография. Это была не Сашина. Я сама напечатала за 2 тысячи рублей (по тем неденоминированным деньгам) эту фотографию себе на память. Хорошо еще, никто не поинтересовался у Саши, чем же я ему в день нашей первой встречи запомнилась. Да, Наташе-то и правда, к чему помнить те цены, про пластиковые пакеты за тысячу рублей. Наташа — красивая девушка с прямой и ровной осанкой, на носу и на щеках веснушки. Серые мечтательные глаза, пухлые губы, её черты лица отдаленно напомнили мне Каролину. Она, как я узнала в этот вечер, занималась чирлидингом.

— Чирлидинг? Интересно, до этого вечера я даже не знала, что такое чирлидинг, — призналась я, когда Наташа рассказала о себе и своем спорте.

— Да ничего, лучше спросить, чем не знать никогда, да делать вид, что знаешь. Чирлидинг — это же иностранное слово, поэтому его вечно путают с другими видами спорта. Пока это слово такое малознакомое, наш чирлидинг даже с керлингом путали.

Красивая, стройная, молодая… Молодость — это самая естественная красота. И даже красота и женственность Гүзәл, самой красивой девушки нашего театрального клуба, несколько меркла по сравнению со светом ясной улыбки и брызгами солнечной зари на лице этой светлой и легкой девочки. Впрочем, никак нельзя их сравнить, они просто разные…

Мы перешли на разговоры о музыке, тем более, Паша стал радио-диджеем…

— Помнишь, сестренка, ты писала в письме, что поддерживаешь меня в моем решении стать джедаем? — смеялся Паша.

— Что, я написала «джедаем»? Не помню, возможно. Думала, что написала «диджеем». Но слово «диджей» было не на слуху, — вот и перепутала эти два слова.

— Да это понятно! Павел и Наташа, вы люди из профессий под стать друг другу: она из керлинга, а он джедай… — пошутила Гүзәл. И я поддержала её шутку своим смехом. После этого стала смотреть на меня дружески благодушно и спокойно…

Паша предложил каждому напеть песни, которые понравились нам за последнее время. Как он сказал, дабы понять, каков лейтмотив нашей жизни. Песни, которые нам нравятся — они характеризуют человека. Когда до меня дошла очередь, я со смехом ответила:

— У нас сейчас двое маленьких детей, поэтому я слушаю чаще детские песенки в исполнении Клары Румяновой.

Наташа как будто удивилась или обрадовалась новости, что у нас с Сашей уже двое детей. И девушка Булата — ГГүзәл тоже как будто от жалости к нам — слегка вздохнула, и переглянулась с Наташей. Гүзәл и Наташа как будто ревновали, что не только Саша — дорогой друг их возлюбленных. Что я тоже, тоже их друг. И нелепые шуточки про «единственный шанс» были тут уже излишни.

Я сидела за столом между Сашей и Павлом. Паша пригласил нас с Сашей вечером к ним с Наташей, когда мы закончим посиделки, к нему домой. Зайти. Паша предложил нам выбрать любой CD-диск, а если нет, он постарается найти любую музыку. Саша сказал, чтобы я выбрала.

— Все-таки, может быть, что-нибудь из современной запомнилось?

— За тенденциями музыки последних лет я не следила. Но иногда по радио слышала группу, кажется, «Премьер-Министр». Там такая песня есть, я сейчас напою:

Девочка с Севера,

Девочка-Иней,

Спрячь скорей ото всех мысли свои!

Девочка с Севера, —

Зал ожиданий

Счастья и любви!

Паша улыбнулся и попросил последний припев: «Напой еще раз?»

— …Девочка с Севера — зал ожиданий счастья и любви!

Он закрыл глаза рукой, словно то ли пытался вспомнить песню, то ли пытался сохранить серьезный вид, пряча улыбку:

— Угадаешь, как называется эта песня?

— Как?

— «Девочка с Севера»!.. Кто знает, как там в оригинале песни «Девочка с Севера» было? По-моему, там не было «зала ожидания», там звучало «Вся в ожиданьи чуда и любви»… Эх ты, Лейсан, сама ты — наш «зал ожиданий»!.. Зал ожиданий счастья и любви… — он посмотрел на всех собравшихся, тут повисла пауза.

Булат отвел глаза в сторону от Гүзәл, пристально наблюдая и следя за тем, к нам ли несут наш чай. Паша резко встретился с моим взглядом и быстро опустил глаза. Неожиданно резко повисло молчание. Все девочки тоже стали, вслед за Булатом, смотреть на девушку-официантку, которая и правда нам несла чай. То ли от этого направленного потока взоров, то ли от своей неловкости, то ли от слишком высоких каблуков, но тут официантка оступилась, и все чашки на подносе полетели вниз на пол, как раз под звук слов «счастья и… любви!», которые повторил Павел еще раз.

У меня от страха прямо холодок по спине пробежал.

— Молодец, ты как раз «На счастье!» успел сказать! — улыбнулась Наташа. И тут её радость была такой неожиданной, такой яркой и истинной, и светлые глаза засверкали у нее. Милая девочка!

— Не только «на счастье», но и «любви»! — поддержал Рома-Рамис. — Ребята, Саша и Ләйсән! Чтобы у вас всегда были и счастье, и любовь!

— Давайте, за вас!

Тут, так и не дождавшись чая, Гузель и Наташа допили бутылку красного вина. А Каролина, Асия и я втроем пили только воду.

— А в прошлом, на «Евровидении» была песня на тот же мотив, от России выступал «твой» Премьер-Министр с «Northern Girl -Lady Ice»… Там иначе текст «перевели». Я напою:

But one girl remains for me

Still a real mystery.

I’ve been thinkin’ about you!

Northern girl, Lady Ice,

How can I melt you, baby?[19]

Напевая про девушку, остающуюся загадкой, он глядел на Наташу, и как только она опустила глаза, его взгляд со словами «I’ve been thinkin’ about you» («Я думал о тебе») упал на меня, случайно ли, преднамеренно, не знаю, но с этого момента начала краснеть. А, может, и раньше — еще с «зала ожиданий», до меня так долго доходит взрослый юмор, что именно он имел ввиду… Мне было отчего-то жарко и стыдно, жарко и жалко. Я покраснела, по-настоящему покраснела. Хотя весь вечер ничего не пила из спиртного… мне нельзя, все еще кормлю грудью Данила… И как только разбилась посуда, мне от выпитой ли воды, страха ли или волнения сразу захотелось в туалет сбежать, я не так хорошо умею скрывать свои чувства… Однажды я ранила его самолюбие, отказав, и он смирился, и все еще добр ко мне!

Я привстала, спросив девочек, никто не собирается ли выйти ненадолго — «пообщаться с космосом» (в туалет), Каролина и Асия как будто не поняли или правда не хотели, а Гүзәл заговорщицки кивнула. Она легко дотронулась до плеча Булата и дала знак: «Фокс, мне надо выйти». Тот встал, отодвинул свой стул, а затем стул Гүзәл, подал ей руку, чтобы она встала… и мы вместе пошли. Прямо как на великосветском приеме, и Гүзәл истинная леди.

Только я вспомнила, что девочки в туалет ходят не только для того, чтобы… понятно для чего, но и чтобы подкраситься…

В сумочке у меня из всей косметики была только недорогая помада «kiki» «Карамель» (№35), которую я купила на втором курсе, пачка влажных салфеток, блокнот и карандаши, расческа, детские ножницы, маленькая машинка Данила, крохотная «книжка-малютка», пустышка (которую «киса унесла») и почему-то только один запасной носок для Марьям… Я посмотрела на Гүзәл, наносившую повторно себе пудру, румяна, тени. Еще раз глянула к себе в сумку, достала помаду. Глянула еще раз на Гүзәл, на себя в зеркало, накрасила губы.

— Симпатичный цвет! — сделала комплимент моей помаде Гүзәл.

— Да, это цвет — «карамель»! — вспомнила я, осторожно подглядев снизу, на стикере помады было написано «caramel».

— Мне тоже нравится «карамель» и все нюдовые помады, — поделилась своим открытием со мной Гүзәл. Она достала помаду Chanel, смотри, тоже красивый цвет — «ривус».

— У тебя настоящая помада «Шанель», что ли? Покажи! — удивилась я.

— Да. На, попробуй. Тебе тоже понравится! Подожди… Этот Reveuse — цвет больше подходит для оливкового цвета кожи, как у меня. А тебе больше подойдет вот этот — 402-ой, «Adreinne», ты же блондинка.

— Да, — ответила я.

— Настоящая? У тебя такие светлые волосы. Они и правда настоящие, что ли? Ты не наращивала?

Я тормозила, как спросонья… Мне показалось, этот же самый вопрос мне уже кто-то задавал… Как мне ответить? Мне сейчас уже вообще не до того, чтобы красить волосы или позволить себе не настоящие, парик, что ли?

— Конечно, настоящие, я наращивала. Прямо из головы выросли такие.

— Ты такая смешная, Ләйсән! Держи! — она дала мне свою помаду, практически еле-еле тронутую, даже края помады еще были острые.

Цвет ее был похож на цвет моей помады.

— Спасибо, Гүзәл. И правда красивый цвет!

— Тебе нравится?

— Конечно.

— Тогда я тебе дарю! Как раз на Кожаную Свадьбу, и этот нюдовый цвет тебе — под цвет кожи.

Я была в легком замешательстве. Мне показалось, она слишком щедра, а я не ожидала от неё этого! Она так хорошо ко мне относится, и берет меня к себе «под крыло».

— Спасибо, Гүзәл, но…

— Да ладно, я ею от силы два-три раза пользовалась. У меня герпеса нет, я только недавно проверялась.

— Спасибо тебе. Я не в этом смысле. Но это дорогая помада.

— Это мелочи. Слушай, у тебя карандаш есть?

Я порылась в сумке, и словно фокусник, извлекла из нее три цветных карандаша: синий, красный и зеленый.

— Вот, тебе какой?

— Ләйсән, я не могу, ты такая приколистка!..

Начала причесываться, пока Гүзәл красилась. Глядя на свое отражение в зеркале, только тут заметила, мне не просто так было жарко. Я покраснела, точнее, стала ярко-розовой… Со звуком разбивающейся посуды, звучанием приятнейшего Пашиного голоса, мечтательно декламирующего строки: «Сама ты, Лейсан, наш зал ожиданий счастья и любви», с непривычностью ситуации нахождения в идеально красивом туалете, обложенном красивым кафелем и мрамором, где тихо, спокойно, звучит расслабляющая музыка, тихо, и никто не долбится в дверь с криком «Мама, а-кой[20]!» меня вдруг резко настигло смятение… Я расчесывала волосы молча, делая вид, что мне больно расчесывать спутанные волосы. А больно мне было по другой причине.

«А разве не друзья мы были? Мы всегда были друзьями! Братом и сестренкой… Да как ты мог, Пашка, сказануть такое? Не подумал! При своих друзьях, во всех из которых я была влюблена в свои шестнадцать? Я запуталась, что значит, что я „зал ожиданий“? Это я их всех ожидала, кто первый мне предложение сделает? Или что они меня ожидали? И он сам, он сам себя выдал! При своей милой девушке и… при самой Каролине?!… Но, может, он не нарочно, вовсе не имел это ввиду? Но оба варианта обидны и неуместны! Да даже положение „духовного брата“ не дает тебе права делать непрозрачные намеки. Завуалированное послание, что все те, кто собрались здесь, — все с „зала ожиданий“, с моего листа ожиданий… Да, может, он не нарочно».

Мне больно подумать о том, что он, как в стихах у Пушкина, был влюблен безмолвно, безнадежно… Он думал обо мне, простил меня, но в глубине души у него обида на меня! Обида на всех девушек, на всех женщин. Вот почему он так сказал. Пока Наташа не появилась, у него ничего толком не ладилось с девчонками… из-за Гүзәл или Каролины? Или из-за меня?! Нет, это, конечно, глупо так думать… или всё же из-за меня? Каждые два-три месяца новая девушка, и каждый раз все милее и лучше, с все более чистым и светлым взглядом… Ну куда уж лучше?! Наташенька — такая славная девчонка! Знает ли она, что её ждет? И мне стало отчего-то заранее жаль Наташу: чувствую, она при своей юности и идеальности не будет ни первая, ни вторая, ни последняя. А покамест она сидит прямо и ровно, нежно обняв ладонями Пашину руку, слушает его очаровательный голос и надеется на чудо…

— Слушай, ты так покраснела…

— Это не из-за карандашей, — замялась я.

— Мин аңладым[21]! Давай я тебя подкрашу? Пудра есть? — спросила Гүзәл.

— Нет, я забыла…

Соврала ей: нет у меня пудры. Нет, не соврала: я вообще забыла, что такое пудра, и зачем она, мы с мамой так называем детскую присыпку…

— Давай я тебе тогда сама с самого начала макияж нанесу, давай умойся.

Когда я вытерла лицо насухо, кудесница Гүзәл наколдовала мне кисточкой, как волшебной палочкой невероятную красоту!

— Кажется, я догадалась, — Гүзәл убрала в миниатюрный золотистый футляр кисточку, закончив наносить мне свою нежную пудру.

Оглянувшись, дабы удостовериться, что кроме нас в туалетной комнате уже никого нет, вкрадчиво нашептала мне на ухо невероятно шикарный и изящный комплимент, жаль, я не помню её слов.

Она говорила так нежно и не шутя, проникновенно произносила слова с большой любовью в голосе…

— Теперь можешь посмотреть на себя!

Невероятно! И мой взгляд, и брови, и губы — всё было нежно-сексуальное и привлекательное, отдохнувшее и загорелое — словно я на море побывала.

— Спасибо тебе, Гүзәл. Ты такая чудесная… Ты настоящая волшебница! Знаешь… Булат — он очень хороший!

— Да, знаю. Мой Фокс очень хороший.

— Булат? Почему ты зовешь Булата «Фоксом»?

— Ему понравилось, как я его так однажды в шутку назвала. Он сказал, чтобы я так и называла его теперь. «Fox» значит «лис»… Рыжий лис… Его на работе так некоторые «шифруют» — его там так зовут. Ты тоже можешь его так называть.

— Не буду. Для меня с десяти лет он Булат. Когда-то на дне рождения Паши в Елабуге Каролина задала вопрос: «Рому ты зовешь „Ром-Арамисом“, Алекса — Сашей, Павла — Пашей… а Булата — Булатом»? Я ей тогда ответила, «его никак не переделаешь». Оказывается, можно и по-другому… Но я можно предположение выскажу, еще почему он Фокс?

— Давай, и почему?

— Фокс Малдер. Секретные материалы.

— В точку! Ты верно догадалась.

— А, еще вот что. Надо третью причину? Лис, «Маленький принц», Экзюпери: «Мы в ответе за тех, кого приручаем»… Глядя на то, как он отодвигал для тебя стул, чтобы ты вышла, я поняла. Ты его уже «приручила».

— Спасибо, Ләйсән! Я тронута.

Гүзәл обняла меня, и мы молча стояли, обнявшись, минуты три или больше…

Вернувшись в компанию, мы с ней сели уже рядом. Она попросила Булата пересесть, он поднял ясные глаза на меня, я кивнула. Он задержал на мне взгляд и кивнул, и сел между Сашей и Пашей. В кои-то веки мы все собрались вместе! И прекрасная Гүзәл теперь часть нашей компании… обо всем этом я даже и мечтать не могла!

— Ой, Лейсан, ты совсем другая стала! — воскликнул Саша, бросив удивленный взгляд на меня через стол, как я вернулась с Гүзәл и села напротив него.

— Какая? Что не так?

— Красивая! — …мой муж ну просто мастер комплиментов. Все засмеялись.

Делились планами на будущее, никак не могли наговориться и разойтись. Вспоминали разные истории из прошлого, свободного нашего прошлого…

Мы ушли из кафе, пешком всей компанией двинулись к Паше.

Каролина рассказала, что у неё есть парень. Он из Мельбурна. Да, из Австралии. Она уже с 99-го года по интернету переписывается с ним. У них любовь. В прошлом году этот парень прилетел в Москву, они встретились. Это судьба. На данный момент она ждет «невестинскую» визу. В этом или следующем году она выходит за него замуж. В 2002 она закончила учиться на бакалавра. Если ждать до следующего года, то в 2004-ом она планирует закончить учебу на магистра. Тогда уж и замуж можно! Все скептически переглянулись. Словно все поняли, что за роман такой через интернет, и в своем ли Лина уме…

— Вот никто не верит, а я верю: ты непременно выйдешь замуж за своего австралийца! — решилась поддержать подругу. — Каролина показывала мне недавно распечатанные цифровые (!) фотографии, которые они с Робертом делали, когда он прилетал в Москву знакомиться. Роберт хороший парень, и по нему видно, он надежный человек!

— Лина, смотри, сбудется же! Если покинешь родные края, улетишь туда, то это насовсем! Ты точно этого хочешь? У меня все сбылось, как Лейсан про «джедая» предсказывала в 96—ом году, — заговорщицки вполголоса сказал Паша. — У меня способности. Я стал диджеем, радио-диджеем, затем классическим радиоведущим. Кстати, в планах переехать в Москву, меня туда снова приглашают.

Я осторожно глянула на Асию и Наташу, чувствуют ли они молнии в воздухе? Отдают ли себе отчет в том, что Паша не меня хвалит-то, а себя? Знает ли Наташенька, кто такая наша Каролина? Девушка, дождавшаяся Павла из армии, но отказавшая ему по возвращении. Как долго он потом мучился без неё! Мне в момент четко ясно стало, куда клонит Павел. К счастью, тут Рома-Рамис вовремя с легкой руки развеял напряжение.

— Булат, помнишь, что тебе Ләйсән предсказывала? — спросил Рома, как будто бы не заметив, что я уже вернулась.

— Она говорила, что мне надо работать в КГБ. Вовремя успел спросить, можно ли я буду юристом. Хорошо хоть, разрешила. А то кто знает, пришлось бы ехать в Москву. А там пробки… — отшутился Булат, — А ты зачем меня спрашиваешь. У меня самое неточное предсказание было. Тебе что-то Ләйсән получше предсказала?

— Да. Я в библиотеку ходил журналы сдавать. Ләйсән там практику проходила в 1997-ом[22]. Помнится, дала мне совет, что мне надо трамваями заведовать…

«Неужели? Я уже и забыла!».

— …Так что я в Челнах на немуниципальном (!) эксплуатирующем трамвайном предприятии, — сказал Рома-Рамис. Кстати, это единственное такое предприятие в Татарстане. Я только в 2000 КамПИ закончил, сразу в «Электротранспорт» устроился.

— А ты, Ләйсән, и правда, как Пифия, предсказываешь будущее? — поинтересовалась Гүзәл.

— Вроде нет. Я сама в шоке! Не помню даже, это случайно вышло! Пальцем в небо! — я пожала плечами и деланно опустила глаза.

— Не скромничай, Ләйсән! — подбодрил меня Рамис. — У тебя талант!

И мне так приятно стало от этого комплимента, что я оглядела всех присутствующих, таких доброжелательных и внимательных людей, глянула на Гүзәл, вскинув бровь бросавшую многозначительные взгляды на Булата, якобы сомневаясь во мне. Асия посмотрела на Рамиса, со светлой радушной улыбкой кивнула ему в подтверждение, и видя их благодушное одобрение я решила тоже «выступить»:

— Кого-то Аллах награждает божественной красотой, кого-то выдающимся умом, а кому-то дарует самый важный дар — умение разбираться в людях! Если знаешь их склонности, пристрастия, тонко чувствуешь природу каждого человека — тогда и предсказать их будущее не составит особого труда.

— А можешь мне что-нибудь предсказать? — напрашивалась Гүзәл.

— Попробуем. У тебя будет самый лучший, самый золотой муж…

Украдкой глянула на Булата, но Булат сидел как сидел — и глазом не моргнул, и бровью не пошевелил, ни мускул на лице не дрогнул. Будто бы это и не новость для него, как хорошо я знаю людей, и словно не на него я только что намекнула. Он вообще слышал, что я сказала? Хоть бы как-то отреагировал.

В этот вечер мы всей компанией сразу с кафе на Баумана зашли к Паше. Гүзәл и Булат, Асия, Каролина и Рома тоже зашли с нами. Он снимает двухкомнатную квартиру прямо в центре, недалеко от Баумана. У него там тихо, спокойно, детей пока нет. Наташа предложила Каролине остаться ночевать у Паши. Асия и Рома приехали из Челнов вместе, и вдвоем собирались остаться ночевать у Булата. Булат предложил всем челнинским поехать к нему, он снимает большую квартиру неподалеку от нас. Вроде бы и Гүзәл тоже собиралась поехать к нему.

Паша передал мне диск. Даже не переписывая его, он взял и передал едва распакованный лицензионный диск мне в подарок…

— Только чур не обнимайся, сестренка, не надо благодарить… А то как тогда за кассету «Ace of Bace» — тогда мне от Алекса твоего досталось. А теперь от Наташи достанется! — шепнул он.

— Слушай, спасибо тебе, Паша, ты мой самый лучший брат!

У меня нет братьев, раз есть только один — условно названный, «духовный»… то он и правда — самый лучший!..

19 января 2003 года. Первое Признание в любви. Отъезд Полины Петровны

На следующий день я с утра поставила этот диск на домашнем компьютере. Хорошо хоть, на Новый Год Саша купил модем и CD-модуль, последний я не знала зачем, но тут «Си-Ди» и пригодилось. Решила снова послушать эту песню, про «зал ожиданий»…

В самом начале песни говорится же:

«Она летит сегодня в 2 часа

Обычным рейсом Воркута-Москва»…

— Я каждый раз слышала по радио «девочка с севера, зал ожиданий»! Ты сам прослушай, они нечетко поют «вся в ожиданьи». Она летит — и там у нее сначала перед полетом «зал ожиданий». Ну, «чуда», а «счастья» — потом сама сочинила, — объяснила я Саше после двукратного прослушивания песни, пока мы кормили в это воскресное утро полугодовалого непоседу Данила. Кормили его первым прикормом — тертым яблочком.

— Ты всегда любишь что-нибудь в песнях сочинять, не запомнишь — так придумаешь.

— Тут же видишь, про рейсы, про самолеты, про зал ожиданий, — мне так послышалось…

— Да не оправдывайся, не оправдывайся! — подошел ко мне Саша и обнял. — Ты и правда, наш зал ожиданий, Павел правду сказал.

— Это про то, что я сидела, ждала подходящего рейса, чтобы с кем-то из вас «улететь»? Он это имел ввиду?

Саша расправил на плечах мои волосы и поцеловал:

— Нет. Наоборот. Это ты была залом ожиданий, где мы вчетвером сидели и ждали, кого ты выберешь. Ни для кого было секретом как все мы, мальчишки, влюбились в тебя в девяносто седьмом…

…Да-а?! Правда? Для меня, для меня это всегда оставалось секретом! Нет, это Саша всё перепутал. Нет же, это не они в меня были влюблены, это я была во всех них влюблена! Но тут уж лучше не спорить, не давать ему повода думать, что я влюбилась во всех его друзей! Если и правда это они влюбились, то я об этом ничего не знала. Не слышала… Никто мне об этом ничего не говорил. Кроме Паши в начале января 97-го… Кроме него мне никто ни в чем таком серьезно не признавался… С какой это стати мне выпала такая честь?..

О-о, если бы я тогда это знала… Что бы это поменяло? Нет, это ничего бы не изменило. Я бы все равно выбрала пройти этот же самый путь. Правда, если бы я об этом знала, то не свернуть со своего верного пути было бы намного сложнее. Это хорошо, что я не знала, что я «зал ожиданий»! Вряд ли, — скорее, Саша преувеличивает.

— Прямо-таки все, да? — я подмигнула, и стала кокетничать, доедая за Данилом остатки тертого яблока из чашки, для удобства пальцем собирая со дна пюре.

— Да, все. Ты для всех для нас… осталась самой чистой и светлой первой любовью.

— Да брось… С чего ты взял? — пальцем засовывая остатки пюре себе в рот, переспросила я.

— Потому что я знаю. Ну, знаю — и всё!

— Ну, может, для кого-то и могла быть «первой любовью». Но и то не самой первой. И то не для всех… Любовь — это взаимное чувство. Если любовь не взаимна, то это и не любовь вовсе, а как болезнь.

— Ну, ладно, тогда, стало быть, ты была «болезнью» для всех. Я очень рад, что ты дождалась меня. Тогда в ноябре я просто не мог поверить своему счастью! Знаешь, поэтому я тогда и не был особо рад. Прости меня. Наш вчерашний вечер напомнил мне… Он дал понять, какое ты у меня сокровище. Как я тебя люблю!

В это время я пальцем сковырнула самый вкусный и сочный последний остаток яблока, и протянула под нос свой палец Алексу: «Ну ладно, Саш, уговорил! Держи! Остатки — сладки!», и он слизнул пюре с моего пальца. И в этот момент сидя за столиком Данил как возьми и скажи: «Дай!», это прямо-таки первое слово, еще ни «мама», ни «папа» не начал говорить.

Муж мне в кои-то веки в любви признался, а я как-то несерьезно к его признанию отнеслась. Мне было сказочно приятно, хотя сентиментальных слёз по поводу его любви я ронять не буду. Признаться, за все эти годы только в его письмах из армии — лишь в нескольких Сашиных письмах были слова «Я тебя люблю»…

Но лично мне ни разу это признание он по правде и не произносил. По крайней мере, вслух… И как же я за него без этих наиважнейших слов и замуж-то вышла? Вот не помню уже! Не говорил он об этом никогда — ни в дни рождения, ни когда делал предложение, ни когда родились наши дети. И тем милее и неожиданнее было мне это услышать. Хотя я все равно знала, он меня любит. Ведь и свою маму, и сестру он тоже любит, хотя и не говорит им об этом.

Полину Петровну даже не хотелось отпускать… Мои родители должны вот-вот приехать на неделе, на зимний отпуск они ездили в Челны… По пути на почте мы с мамой отправили совместную посылку в далекий Бёрвуд Алёне на день рождения, положили туда запоздалые новогодние гостинцы для племянников Лёши и Мити. Полина Петровна все еще работает в школе. Она по-прежнему учитель-трудовик для девочек, да еще в этом году взяла классное руководство.

Но зимние каникулы заканчиваются, пришлось провожать Полину Петровну в Набережные Челны. В этот воскресный день мы впятером на автобусе поехали на Казанский Автовокзал, без коляски. Я держала в слинге Данила, а Саша держал на руках Марьям. Вокруг, как обычно, шушукались бабки, «Смотри-ка — мол, — какая бедная у нас молодежь, и даже коляски нет!».

А мы улыбались, глядя на них. Ведь мы знали, мы по-своему богаты, у нас и коляска, не новая, но есть. Но это не главное — Саша меня, оказывается, любит! Но самое главное, опять-таки, и не в этом. Мы здоровы и счастливы. На душе было так радостно и светло в этот зимний день! На прощание я и Полине Петровне призналась в любви в свою очередь. Поблагодарила её за помощь, за предоставленную нам возможность выбраться допоздна на встречу с друзьями, за одеяло и душевную теплоту. Сказала спасибо и «Мама, я Вас так люблю!». Полина Петровна была искренне тронута, она обняла меня, и в это время трясла за моей спиной сложенными руками.

После того как мы проводили в Челны нашу маму, вечером снова встретились с Гүзәл. В это воскресенье она зашла к нам. Мы решили с нею и с моими детками погулять, взяли с собой санки, она шустро бегала в горку и катала Марьям, а я держала в слинге малыша Данила, и мы с радостью встречали каждый их приезд внизу горки. Весело было!

26 января 2003. Кому как везет…

Мои родители уже приехали к нам в среду. В это воскресенье Гүзәл пришла в полдень. В два часа приехал Булат, и они с Сашей пошли на рынок за продуктами. Прямо какое-то торжество у нас дома, что ли, готовится? Алекс с Булатом дружат с детства. Познакомились с Гузелькой с моих школьных времен, когда Саша учился в училище, и мы с ним ходили в театральный клуб. Мне вдруг вспомнилось, тогда не особо дружили с Гүзәл, только виделись на занятиях, между нами с нею в какой-то момент возникли неразрешенный конфликт и первая женская конкуренция. Хорошо хоть в мае после нашего последнего выступления мы с Гузель помирились! Но Алекс и Булат не ведали о наших давних ссорах. Они и не сомневались, что раз мы обе женщины, то тоже легко найдем темы для общения — видимо, так они посудили мужской логикой! Так и произошло. С тех пор, как Гүзәл подарила мне губную помаду с громким названием, я стала больше следить за собой, и у меня даже косметичка снова появилась в сумке!

Гүзәл сообщила, что в этом году в июне должна была окончить учебу в КГМУ («Лечебное дело»). Но лишь на последнем шестом курсе медицинского она осознала, чем на самом деле ей хотелось бы заняться. Педиатрией. Поэтому она и учится, и работает, и практику проходит, она умница, успевает одновременно на все три фронта, и времени на остальное почти нет… И на личную жизнь тоже. Но она хотела бы продолжить со мною встречаться. Общаться. Дружить.

— Поздравляю! Понятно, ты уже вот могла бы и окончить, получить долгожданный диплом… Но это же прекрасно, что ты именно сейчас поняла свое истинное призвание! Это же не поздно, кто-то и в сорок лет, говорят, учиться начинает! Мне тоже еще учиться и учиться. К тому же, ведь, теперь я решила пойти в декрет до сентября. Поздравляю тебя — у тебя первая тропинка пройдена, и ты вовремя увидела за поворотом новую дорогу. К новым горизонтам! Поздравляю!

— Подожди поздравлять, это еще не всё…

Гүзәл со мной первой поделилась важным: в тот вечер, когда Булат «приводил её знакомить» с нами, потом он провожал её до съемной квартиры и… тогда он сделал ей предложение.

— Здорово! Поздравляю! Я очень рада за Булата! То есть, очень рада за вас, я хотела сказать… Вот ему повезет жениться на настоящей леди.

— Ты хочешь сказать, мне стоит принять его предложение?..

— А! Извини, я было решила, что ты уже его приняла. И что ты ему сказала в ответ на предложение?

Мне даже удивительно стало, она еще и думает над таким предложением?! И это же не кто-нибудь, это сам Булат, ооо!

— Я ответила, нам нужен один год, чтобы определиться. Нужно лучше узнать друг друга. И деньги на свадьбу собрать. Фокс согласен.

Один год. Прямо как у князя Андрея Болконского и Наташи Ростовой! Только это, наоборот, не с его стороны промедление, а с её стороны. Гүзәл очень мудрая женщина, только диву даешься, как правильно человек рассуждает. Это у нас с Алексом получилось всё быстро и как попало. Мы не стали долго раздумывать. А другие люди все тщательно планируют, за год начинают копить деньги на свадьбу… Молодцы, все правильно делают!

Почему я так рада этой новости? Мне и самой это непонятно — отчего я так рада за них… Я положа руку на сердце призналась Гүзәл в своем истинном отношении к ней — как она мне всегда нравилась, как я ею всегда восхищалась, в 96-ом, в 97-ом году, и какой шикарной Снегурочкой она была на Новый год, и каждую встречу. Как даже и не смела мечтать о дружбе с ней. (Правда, умолчала факт, как сильно я к ней ревновала Сашу. Как придумала и поверила, что он в нее влюбился в 98-ом)…

— Я тобою всегда восхищалась. Ты очень красивая и женственная, Гүзәл. Ты меня всегда превосходила. Твое имя, Гүзәл, — «красавица[23]» — оно «твоё», оно тебе подходит! Ты красавица: тонкая талия, прекрасное лицо, идеальная кожа. У тебя всегда всё красиво: и скромно наложенная косметика, и туфли точно неделю назад купила, и сумка. Да что говорить — на тебя всегда все обращали внимание. Ты чудесная! Молодец, ты только похорошела с тех пор! Хотя казалось, и лучше уж некуда.

— Это ты не поменялась, Ләйсән. Ты все такая же. Таких, как я, не любят… просто влюбляются, возгораются, пылают и гаснут. А жениться хотят почему-то на таких, как ты.

— Так вот же, и ты в следующем году замуж выйдешь! — ободрила ее я.

— Еще целый год ждать, не факт…

— Год пролетит — ты и не заметишь! Булат — человек слова, тебе с ним повезло!

Гүзәл же считает, это мне повезло… Это у меня самый лучший, простой и чистый путь… Она сказала так: «Ты сразу же, с самого начала решила, за кого выйдешь замуж… Ты сразу нашла того парня, кто на тебе женится. Ты миновала долгий путь поиска, бессонных ночей, череды разочарований, лишних страданий и огорчений»…

Я промолчала. Разве же я всегда знала? Разве я сама сразу решила и убедилась, что это он? Ничего ты обо мне не знаешь, Гүзәл… Ничего не бывает просто. Да, наш с Сашей путь тоже не из самых гладких, сладких и спокойных. Мне хотелось сказать: «Слушай, Гүзәл, ты говоришь, что я миновала долгий путь поиска и страданий, разочарований и огорчений… Возможно! Но я не миновала путь бессонных ночей… В этом году мне повторно идти на четвертый курс, придется многое наверстать. Посмотрела бы ты на Марьям, это только сегодня она так смирно в санках сидит. Довольная, что её катают, и саночки за ней возят, и тетя какая интересная и красивая пришла. Она же тот еще „энерджайзер“, никакого покоя от неё, и без того дел полно! Данилу полгода, зубы лезут, плохо спим. Посмотри на меня — разве я похожа на ту самую девчонку, какою ты видела меня в Челнах? У меня уже темные круги под глазами. Разве я похожа на того человека, которому довелось миновать бессонных ночей?»…

Но я решила промолчать. Не всем стоит знать всё о моих бессонных ночах. Вопрос не в том, кому легче, а кому тяжелее — у всех по-разному!

— Да, мне повезло!… — ответила ей, стараясь улыбаться искренне и счастливо… И как только сказала так, я и впрямь почувствовала, что всё не так уж и плохо! Жизнь прекрасна и удивительна…

5 августа 2003 года. День Рождения Булата (24 года)

Папа остался работать в Казани. Мы на все лето поехали с детьми в Челны.

Булат скоро пойдет в армию на год. Праздновали сегодня его день рождения. Пока он поехал помогать разбираться с бумагами своему отцу, нотариусу. Помимо этого, как выяснилось, ему надо родителям было помочь. Рустам-абый и Таслима-апа делают пристройку к дому, но доколи строительство, там ночевать нельзя.

Мы с Марьям и Данилом уже были в Челнах, когда к нам приехал Саша. Оттуда к Булату в деревню поехали с Сашей на неделю: 1 августа вечером отправились в Челны, а 10 августа нужно снова быть в Казани. Булат нас всегда приглашает к себе в деревню. Но, вероятно, и сам не верит тому, что мы когда-нибудь соберемся, да приедем! Поэтому наш приезд стал для него приятным сюрпризом.

Нам по пути встретилась cимпатичная и простодушная девушка с его деревни, Таслима. Мы шли с остановки пешком около пяти километров вместе с детьми. Данил уснул прямо на руках у Саши, и он всю дорогу нес его на руках.

Таслима спросила, кто мы, откуда, к кому идем. Я и не заметила, что она тоже ехала с нами на том же автобусе. Оказывается, она тоже только что приехала — и не с Челнов, а с Казани. В Казани работать только месяц назад устроилась. Приятная, простая и добрая девушка. Одной рукой я держала Марьям за руку, и я бы не смогла тащить сразу две сумки. Таслима увидела спящего Данила на руках у Саши, и помогла мне сумку нести, хотя у неё и так один чемодан на колесиках с собой был.

Булат даже не ожидал нашего приезда. Но Саша-то серьезно еще на свой день рождения Булату обещал, что мы обязательно приедем к нему на день рождения. Рома-Рамис из Челнов уже был у него. Так и не поняла, ждал нас Булат или не ждал, однако был несказанно рад нас с Сашей увидеть.

И Гүзәл тоже была рада видеть нас, только она была более щедра на эмоции и комплименты. Гүзәл не хотела ехать в деревню, но решила, пора познакомиться с его родителями. Гүзәл только на неделю в деревню поехала, а после дня рождения Булата она сама домой в Казань вернется. Она хотела полететь в Турцию отдыхать. Булат настоял на том, чтобы ехать в деревню: «Канәгатьлек Аллаһдан — ата-аналарны канәгатьләндерүдән[24]». Там много работы: пристройка, бумаги отца… Пока Таслима (девушка из соседнего дома) с нами зашла, они с Таслимой-апой пообщались, и было решено ночевать нам у Таслимы дома, раз пристрой не готов…

А мама Булата, Таслима-апа, нас с Сашей узнала! Мы были в с Сашей там в 96-ом году… Подумать только — это же восемь лет назад! У Таслимы-апы хорошая память.

Булат заявил родителям о своем намерении: с армии он как вернется через год[25] — так и женится. Я так поняла, на Гүзәл. По тону Таслимы-апы с татарским выражением, «как бы еще неизвестно еще», она прошептала по-татарски: «Богу лучше знать»…

— Да, кому лучше знать — на ком следует жениться? Может, папу-маму спросить? — я так прокомментировала этот несколько странный недовольный выпад…

Таслима-апа услышала в этом одобрение и по-деревенски просто кивнула. Таслима, приехавшая из Казани — она тоже улыбнулась.

А Гүзәл услышала в этом комментарии не иронию, а поддержку… И я попала в очень затруднительное положение… Почему-то мне захотелось от души угодить всем им троим… И вообще, разве это я тут что-то решаю?!

У Булата в деревне осталась старая детская гитара. Это Таслима ее притащила, он как уезжал переводиться в Казань, старую маленькую гитару ей учиться оставил. Вечером мы с Сашей сидели с двоюродными братьями Булата, его родителями, с Гүзәл и Таслимой. Дети наелись, напились и спать повалились. Для Марьям в два года пять километров пройти своими ногами — не шутка… Мне даже не пришлось укладывать её спать.

Гүзәл пошутила, будто я настолько боюсь Сашу одного отпускать, что даже к другу в деревню вместе с детьми отправилась. Честно говоря, мне несколько обидно стало, ведь Булат — он не только Сашин, но и мой друг тоже… Я понимаю иронию, она намеревалась сказать…

— Да я всегда Алекса с Булатом отпускаю. Еще ни разу ему не запрещала куда-либо ходить. Они вместе на «Войну», на «Банды Нью-Йорка», и на этих, которые, ты рассказывал, чудовищ инопланетных ловили… как их?

— «Люди в Черном»… — подсказал Саша.

— Да, и на «Люди в Черном» они же вместе ходили. И еще на рыбалку. И еще на день рождения Алекса.

— Честно сказать, когда мы ходили смотреть «Войну» и «Банды Нью-Йорка», Гузелька с нами была, — вполголоса пояснил мне Саша. — И на рыбалке тоже.

Булат кивнул… Я постаралась не смотреть на реакцию Гүзәл, но услышала, как она фыркнула… Теперь-то мы знаем, это она кого-то тут одного никуда не отпускает… Но в армию ей Булата все-таки отпустить придется..

6 августа 2003 года. Желтые тюльпаны — вестники разлуки

Встали мы поздно (и легли поздно). А Данил-то у нас уже в 5 утра встал! Смотрю, а он с Таслимой играет, с соседской девушкой, у кого мы ночевали. Подождав до приличия до шести утра, от Таслимы мы осторожно направились к Булату. Таслима-апа была уже на ногах, и завтрак для них с Рустамом-абый уже был на столе. Таслима-апа смутилась, что только на двоих приготовила, она думала, мы у Таслимы часов до восьми спать будем. Приготовила еще завтрак и для нашего семейства, заодно поговорили. Булат с Гузель встали в семь, и Таслиме-апе пришлось в третий раз за утро готовить им завтрак. Но она делала это с такой легкой непринужденностью, и приятной заботливой улыбкой. Позавтракали. Пообщались. Пообедали. Гүзәл надо было еще в Казани вечером куда-то успеть, и уже пора было ехать, прощаться. Отец Таслимы на машине предлагал довезти нас до автобусной остановки. Но мы отказались, нас Рома-Рамис везет.

Перед нашим отъездом Булат срезал нам цветы. Пояснил, они на прощание — желтые тюльпаны… Почти как в песне: «Желтые тюльпа-аны… Вестники разлу-уки!». В армию провожать его уж приезжать не надо, и так большую дорогу мы проделали. Тюльпаны означают любовь. Красные тюльпаны — истинную любовь, желтые же… Нет, не разлуку, я знаю (хорошо, хоть он знает) — безнадежную любовь…

Хотела возразить, мол, ну зачем нам еще эти цветы, ну куда?… Но увидев, как он торжественно, радостно и бережно их нам несет, не смогла отказаться… Мы как приехали с двумя сумками, так и уезжаем с двумя сумками. А еще двое детей — два года и год… Мы уезжали в Челны вместе с Гүзәл на Роминой машине. Она ехала до Челнов к маме, а оттуда ей в Казань на работу. Она устроилась в поликлинику.

— Смотри! Как раз сегодня расцвели, и желтые, и красные. Гүзәл — это тебе, красные, как символ любви! А вам, Алекс и Ләйсән, желтые: это как символ разлуки… Будете с Алексом меня ждать?! — пошутил он в своей манере.

— Да, ждать будем. А писать тебе — прости, на этот раз этого тебе я не обещаю… — грустно, но как бы в шутку ответила ему я, оглянувшись на Сашу, Марьям и Данила. Саша пожал плечами, а Гүзәл чихнула. — Но адрес своей части нам всё равно вышли? Теперь времени почти нет, но вдруг напишем.

— Какой красивый букет, Гүзәл. А ты знаешь, красные тюльпаны кажется, означают любовь…

— Да, Ләйсән, а желтые тюльпаны — это солнце. Солнце, җаным, это тебе!

Мне стало отчего-то очень грустно. Печально расставаться., мы сели на автобус до Челнов… Как только приехала, сразу поставила тюльпаны дома у мамы. И мы поехали к Полине Петровне.

8 августа 2003. Обалдеть!

Тюльпаны так и остались дома у моих родителей, я про них и забыла. Две ночи — 6—7 и 7—8 августа ночевала у свекрови. Сегодня пришли втроем с детьми к моей маме. Саша пошел на встречу с Ромой в кафе «Каратель». Так, кажется, они в шутку называют кафе «Карамель»? (Буква «м» в написании похожа на «т»).

— Пойди посмотри, что там с твоими цветами, — почти с того момента, как зашли с детьми, мама позвала меня.

— Что там с ними? Уже завяли?

— Нет.

— Что, уже корни пустили?

— Нет…

— Так что с ними не так? — вопрошала я, снимая детям сандалии.

— Подойди — сама увидишь…

Я зашла в комнату и обомлела. Эти желтые тюльпаны… Они ведь точно были желтые..? Да, они были желтыми! Я точно помню… Но тут вдруг они покраснели. Словно от стыда или от… любви? По ним — разлились красные пятна, словно их кто-то покрасил кисточкой красной краской, красные полосочки как красные прожилки. Марьям подошла и стала внимательно рассматривать цветы, с еще большим интересом наблюдая за моим удивлением.

— Смотри, Марьям, это тюльпаны. Они были желтенькие, а теперь видишь — какое чудо?! Обалдеть!

— А-ба-деть! — смешно повторила и взмахнула ручкой Марьям.

Мысленно шепнула цветам: «Я знаю. Спасибо… Я тоже!». Не знаю почему,

Скоро вернусь с мамой в Казань, пора готовиться к повторному началу четвертого курса. У меня ощущение недоделанного дела: словно я что-то хотела сказать, намеревалась что-то сделать, и забыла… Нет, не что-то взять, что-то приготовить, кого-то покормить, купить батарейки для калькулятора, полить цветы, постирать шторы…

Нет. Словно я забыла о чем-то очень важном. Словно навеки потеряла нечто, чего никогда уже не вернуть. И я все вспоминаю эти солнечные цветы. Не могу до сих пор перестать думать об этом, если честно… Точно знаю, наверняка, я вышла замуж за человека, которого люблю. И всё-таки странное тоскливое чувство не дает мне покоя.

14 июля 2004 года. День Рождения Алекса (25 лет)

Саше 25 лет. Скоро вернется его лучший друг, — да, Булат возвращается из армии… И мы вчетвером, то есть вместе с детьми и Сашей ждем его! Булат так здорово помогал нам с ребятишками. Приходил по пятницам поиграть с ними. Мы все вместе с ним спокойно общались по душам, мы вместе пели песни, а Саша с ним смотрели футбол… По субботам они с Сашей уезжали на рыбалку…

Разумеется, Гүзәл, соскучилась еще больше. Сегодня Гүзәл приходила к нам на Сашин день рождения. У них решено: как Булат вернется из армии, возьмет её замуж. Они даже как-то умудрились заранее подать документы.

— Фамилию будешь менять? — спросила я её.

— Нет, наверное — я собиралась свою оставить.

— Гүзәл, тебе уж точно надо поменять. Ты знаешь, что эта фамилия значит?

— Нет. И что она означает?

— Это раньше была моя фамилия, поэтому я помню. Хусаин — это арабское имя, переводится как «красивый». Теперь у тебя и имя «красивое»[26], и фамилия «красивой» будет! И сама ты красивая. А к тому же мы с тобой давно подруги, мне так было приятно, если у тебя после замужества стала та же фамилия, которая была у меня до замужества.

— Ну, раз так… Уговорила! — смущенно улыбнулась, и затем утвердительно покачала головой Гүзәл.

Ему служить надо было один год, у Булата ведь была военная кафедра в университете… Один год, но мы уже соскучились по нему.

Впрочем, скучать особо в последний месяц не пришлось: к нам приехала Настя, сестра Паши. Настя в этом году окончила 11-ый класс с отличием, и приехала поступать в медицинский университет. Она жила у нас на квартире около месяца. Сегодня мы получили хорошие новости: Настя поступила! Таким образом, Настя реализовала мечту своего брата. Это Пашка намеревался стать врачом, когда ему было девятнадцать, учился сначала на медбрата. А сам Паша по-прежнему работает на радиостанции, не жалуется. Иногда удается услышать его по радио. У нас в домашнее радио настроено на волну его радиостанции.

1 октября 2004 года. Свадьба Булата и Гүзәл. Прощай, Джинджер!

Пишу я днем после. Это была прекрасная, шикарная, великолепная свадьба одной из самых красивых и классных пар Казани.

Проходила она территориально недалеко от места проведения нашей с Сашей свадьбы. У нас в январе 2000-го свадьба была в студенческой столовой нашего университета. Мы с Сашей торопились, многого не продумали, и не знали и не видели, как надо справлять свадьбу по всем правилам. А у Гүзәл все было, как всегда, элитно, стильно, изысканно — как и она сама. И столики с розами, и ресторан «Акчарлак», и блюда татарской кухни. Говорят, этот ресторан хотят снести, а ведь какое хорошее место! Мы с Сашей поначалу предполагали подарить молодоженам деньги: сейчас все можно купить, были бы деньги. Но я знаю, у этой пары однозначно будут деньги! Настояла на том, чтобы купить им красивый чайный сервиз. Как ни странно, он оказался единственным подаренным чайным сервизом.

На свадьбе было 200 гостей, все деньги все равно перемешались — зато хоть что-то останется им на память от нас…

Асия, двоюродная сестра Булата, поймала на свадьбе букет невесты. Булат позвал не только родственников, всех своих коллег-юристов, но и всю тройку своих лучших друзей: Сашу, Рому, Павла.

Поздравляли мы с Сашей, он говорил по-русски, а я как бы переводила на татарский, заодно добавляя еще больше слов от себя, что звучало довольно забавно для тех, кто знает татарский. Мы заранее подготовили и отрепетировали это поздравление, потому как татарский я знаю, к сожалению, не так хорошо, как хотелось бы… «Дай Бог вам здоровья!» — говорил Саша, а я переводила: «Ходай сезгә сабырлык, исәнлек-саулык бирсен»[27]… Саша желал: «Дай Бог вам хороших детей», а я переводила: «Ходай тәгалә сезгә, балалар, матур, аларны әнисе кебек һәм шулай акыллы, аларның әтисе кебек!»[28]…

Надолго запомню сегодняшний день. До слез. Не только потому что я в этот день до слез была рада за новобрачных.

1 октября вечером умер Джинджер. Умер наш дорогой кот. Мы только вернулись домой в час ночи 2 октября… Родители, Марьям и Данил — никто не спал. Все в слезах. Это наш кот, проживший с нами 15 лет, с 1989 по 2004 год, практически член нашей семьи. Наши дети вряд ли запомнят его, им только три и два года…

Да, время пришло, он был уже стар… Нет слов, какое у меня горе…

Сегодня, 2 октября, ездили хоронить Джинджера на Воровского. Это кладбище домашних животных рядом с железнодорожными путями. Моя мама испекла сегодня вечером поминальный пирог с имбирем в честь Джинджера. И поздравила с именинами. Я даже забыла, а ведь и правда: у меня вчера-позавчера именины были. Меня мама с бабушкой из Воркуты крестили в 1993-ем под именем София. Это мама мне сейчас напомнила.

15—17 октября 2004 года. Приезд Асии в Казань

Я все еще не могу отойти от горя от потери Джинджера. Приезжала Асия из Челнов. Рамадан начался 15-го октября, она держит пост. Асия всегда надевает платок-хиджаб, закрытую одежду. Ничего не осталось от той девчонки, с которой мы в сшитых дома джинсовых мини-юбках ходили на Каму, с которой ходили в походы… С 2001 года Асия полностью обратилась в ислам, перестала краситься на время рамадана, и видно было её свежие, как утренние розы, щеки.

— Что с тобой, Ләйсән?

— Да она сама не своя уже две недели как, — хотел объяснить Саша. Но я махнула рукой, и он не стал объяснять.

Асия приехала к нам с радостной новостью: не зря она поймала букет на свадьбе! Асия выходит замуж! Я подумала, что это все какая-то странная шутка. Ну нельзя же так всерьез принимать эту западную традицию со свадебным букетом!

— И знаешь, кто тот парень, кто возьмет меня замуж? — спросила она, хитро прищурив глаза.

Я была вся в горе после потери кота, не в состоянии понять, всерьез ли все это или нет. Помнила только о том, что на свадьбе неделю, — ой, нет, оказывается, пару недель назад! — она танцевала с Ромой.

— За Рамиса, что ли? — уныло решила пошутить я.

Асия подавилась чаем. Она прокашлялась и спросила:

— Откуда ты знаешь?!

— Что знаю? Ты что?! Правда, что ли?

Асия рассказала, что они с Ромой… точнее, Рамисом, они уже год как встречались. От родителей они не скрывали своей симпатии. Она уже давно понравилась родителям Рамиса. Еще со времен походов, и пеших, и водных… Асия, Павел и Рамис были неразлучными друзьями в 1998 году, до той поры, пока Павел не ушел в армию.

— И Саша тоже…

— Но твой Алекс тут не при чем… Слушай дальше. Ты подозревала же, что я ревную тебя к твоей подруге в новой школе. к Каролине. Но это все еще цветочки по сравнению с той ревностью, которая возникла у меня после. Рамис стал ходить к ней в гости, общаться с ней. А про меня почти забыл. Но в 99-ом году я услышала новости, что Павел вернулся из армии раньше срока… И ходил потом неприкаянный. Раз Рамис отбил её. Я была уверена, что она выйдет за него замуж…

— Я тоже была уверена, что Лина выйдет за Пашу замуж… Кто же знал, что она по интернету с австралийцем познакомится, и более того — и взаправду замуж выйдет?! Все знают, что так не бывает! Роман с другой страной, да через интернет! Тогда о это был слишком непредсказуемый выбор! — от своего горя я невнимательной слушательницей.

— Нет, ты не поняла. Все же думали, Рамис отбил её. Павел был не в себе, его же лучший друг её у него и отбил девушку, пока его не было! Я была уверена, что твоя Каролина выйдет замуж за Рамиса, не станет ждать своего заморского счастья.. Ты помнишь, я и в первом походе на Немду, и во втором нашем походе на Агидель была влюблена в Рамиса.

Правда, что ли? Я не помню, я помню лишь, что Асия была недовольна тем, что у Каролины на байдарку была особая очередь вне очереди. Она старалась быть к нему холодна, она старалась не показывать Рамису своей любви… В ту ночь секретов, когда мы долго с девчатами в палатке не спали и делились секретами, она единственная, которая ничего толком не рассказала об отношениях и любви. Только историю, как однажды Рома ниточку сорвал, а на следующий год ниточку повязал ей на запястье.

Асия рассказывала долго, вдохновенно, интересно — свою долгую романтическую историю. Моя мама уже уложила старшую трехлетку спать, вернулась на кухню и сказала:

— Марьям спит. Ты укладывай Данила. Асия, ты у нас спать остаешься.

— Мне очень рано вставать надо! Это утренний сухур[29] надо поесть до рассвета… Думаю, скоро соберусь и к Булату с Гүзәл поеду. У вас в Казани до скольки автобусы ходят?

— Асия, ты у нас спать остаешься. Это был не вопрос, — ответила ей моя мама. Похоже, она слышала наш с Асией разговор… — Вставай во сколько хочешь, ешь сахар, нам не жалко. Асия, теперь уже половина одиннадцатого, ты остаешься у нас!

…Эти выходные Асия провела с нами. Мы съездили в субботу всей нашей оравой к Булату, сегодня — в воскресенье, вместе ходили погулять.

Только сегодня Асия поняла, что у нас дома чего-то не хватает.. Джинджера!

— Так ты, что ли, из-за Джинджера все это время плачешь?

— Конечно, а из-за чего еще?

— Мда… Ты не подумай чего плохого, и, пожалуйста, не делись моими соображениями с Гузелькой… Но можешь ответить на вопрос, так тебе кого больше жалко: Джинджера… или Булата?

Впервые за эти два дня мне стало как-то нечаянно и отчаянно весело, хотя это тот еще плохой юмор…

— Так ты думала… Всё это время думала, я за Булата переживаю?

— Помнишь, ты рассказывала мне свой сон. Перед моим летним отъездом в деревню в 97-ом году. И про то, что ты в свои пятнадцать уже с Алексом определилась: это именно тот парень, за кого ты выйдешь замуж. Про Джинджера сон… Помнишь? Да?

И тут на мгновение повисла гробовая тишина. Все знали эту историю со сном. Но все почему-то забыли. Молчала и мама, и Саша, и даже двухлетний Данил… и как в фильмах показывают, нарушилась она плачем ребенка. Это заплакала Марьям в соседней комнате. Словно сквозь сон услышала слово «Джинджера»…

— Беркемгә әйтмә, яме? (Никому не говори, ладно?) — попросила я Асию.

5 марта 2005. Мой день рождения (24 года)

Мы договорились родителями, что в эти выходные (5 и 6 марта как раз суббота и воскресенье, а потом 8 марта — Женский День) я отвожу детей (внуков) к бабушкам и дедушке из Казани в Челны. Родители подтвердили, что согласны: нам все-таки надо учиться. До получения нами дипломов они согласны побыть с внуками, даже очень рады будут. Пока сидела в автобусе, дети спали. В это время я читала и удаляла в телефоне старые сообщения, которые высылал мне Саша из своих командировок… Надо было освободить память в телефоне, а то невозможно было получить новые сообщения. Саша с нового 2005 года перешел на новую работу, связанную с постоянными поездками. При этом Саша скрипя зубами продолжает учебу в университете.

Мне жалко удалять SMS-сообщения насовсем, но куда их деть, раз памяти мало?! Я перепишу их себе на память.

«Рейс задержали, вылетаем обратно в воскресенье днем».

«Лечу в Екатеринбург, посадка через 20 минут».

«Уже приземлился в Екатеринбурге, тут холодно. В Казани буду послезавтра. Не скучай!»

«Извини, сегодня не приеду: лечу сегодня в Норильск».

«Я в Норильске. Свяжись с преподавателем по ПАХТ[30], передай ему, что я задержусь с защитой курсовика. Буду через три дня».

«Я в Казани. Встречать не надо. Но послезавтра мне надо в Москву!».

«Что купить тебе? Я в Москве, у меня 4 часа… Езжайте в Челны без меня. Попроси Булата, может, он сможет вас отвезти».

«Купил все, что ты просила. Я уже в поезде, Москва-Казань, буду завтра в воскресенье 7 утра… С днем рождения тебя, любимая! Прости, я очень хотел приехать к тебе на день рождения. Но не смог».

В воскресенье 6 марта с утра получила новое извещение по SMS:

«Вы в Челнах? Я на вокзале, скоро буду дома».

Вот это то, что выслал мне Саша за последнее время… А что было у нас за это время… Всё как в тумане. Я еле собрала двух детей трех и двух лет, в свой день рождения поехала с ними в Челны… Зачем я поехала одна, и Булата не попросила, соображаю уже плохо. В этом году у меня защита магистратуры. Родители с февраля вернулись в Челны. Мы с решили в Казани снимать квартиру поменьше, чтобы поднакопить денег на покупку собственного жилья. Ах да, дома Сашу ждет очередной погром…

Во-первых, Данил изрисовал фломастерами его курсовики по ПАХТ, которые Саша обещал отдать преподавателю через два дня.

Во-вторых, позавчера Данил залез на стол, чтобы достать что-то с полки, висевшей над столом, и уронил лампу дневного света. Пока собирала осколки лампы, посмотрела под стол, а там — под столом — тоже все разрисовано фломастерами. Оказывается, и не только там, но и за дверью в зал. Вереница рисунков тянется еще и до задних поверхностей всех постоянно открытых дверей — в кухне и в зале. Я пыталась все это оттереть… Но пока я терла все с содой, мылом, одеколоном, отмывала эти следы Марьям достала ножницы из моей швейной коробки, и вырезала в шторах большую дырку, чтобы можно было в окошко смотреть. Это третий сюрприз.

В-четвертых, телевизор… Пока я утром варила кашу, дети смотрели мультики.

Марьям подходит ко мне и говорит довольным тоном:

— А мы с Данилом телевизор помыли!

Возвращаюсь в зал — а там стоит кувшин с водой для цветов уже наполовину пустой, под телевизором в лужице пульт, тем временем сами по себе на телевизоре мелькают все телеканалы подряд, самопроизвольно меняется контраст и громкость…

И это еще не все: в-пятых, дети прыгали и «допрыгались», развалили нашу диван-кровать, который был куплен после свадьбы в начале 2000 года.

Кроме того, нам уже давно пора купить стиральную машину, хотя самые сложные годы в плане бесконечной стирки уже прошли. Но теперь — увы! — это точно будет не так скоро: нужно покупать телевизор, лампу, белую краску для двери, переписать курсовик и отремонтировать диван.

Да, я попыталась еще и прибраться дома. Но если там наводить полный порядок, то я бы точно сегодня не приехала в Челны даже к ночи…

Вечером приехали мы к Полине Петровне. Она ждала нас. Она приготовила нам вкусный домашний ужином, а мы сели и читали… Наконец-то спокойно читали книжки.

— Если каждый день ты будешь прыгать, то потом прыгнешь так высоко, как ты даже не мог представить… — медленно и выразительно читала я Марьям и Данилу.

— «Не мог пьедставить?» — переспросил он.

— Да, так, как ты даже не мог и представить! — повторяю ему.

— А я и так могу пьедставить, как высоко могу прыгнуть… — сказал Данил

Наивная детская фраза Данила показалась мне слишком глупой и мудрой одновременно.

— И как высоко ты можешь прыгнуть? — спросила я Данила.

— На крышу! — смело ответил он.

— ???

— Я возьму веревку, брошу её на крышу, она там зацепится, возьмусь за нее, да как прыгну на крышу!

Мы ждали Сашу 6 марта… Но похоже на то, что приехав домой он обнаружил свои курсовики по ПАХТ, которые нужно было переписывать начисто.

У Полины Петровны еще с 2001, после рождения Марьям, появился домашний телефон. Так и есть. Саша позвонил и сказал, что он не сможет приехать… Поздравил с днем рождения.

8 марта 2005. Подарок от Булата

Приехала домой и ахнула. Ничего себе… У нас появилась стиральная машина! И в холодильнике полно продуктов.

— Ничего себе, машина-автомат! Спасибо, Саша.

— Это не мне спасибо. Я сам рассчитывал тебе купить стиральную машину, но это Булат подарил. Так вышло… Меня 6 марта в 7 утра встретил на вокзале Булат. Мы поехали к нам. Он опять со своей Гузелькой поссорился.

— Как так? Прямо накануне 8 марта?

— Да. В том числе и поэтому, не буду тебе говорить, что у них было, Булат только намеком дал понять. Ночевать попросился у нас. Ты, уезжая, дома такой погром и бардак оставила! Дома еще и куча нестиранных вещей осталась.

— Ну ладно, прости меня! Я забыла постирать!

— Да не оправдывайся, ладно уж! Я сказал макароны отварить, пока сам пойду постираю. И ушел на час в ванную стирать. Покуда он ждал меня, я предложил ему посмотреть телевизор. Но телевизор оказался сломан. Булат пошел в магазин. Тут, поблизости, в наш «Эдельвейс». Вернулся с продуктами, а я все еще стою стираю. Замочил всё в ванной. Ты извини, твоя новая белая блузка полиняла от Марьямкиных колготок,

— Ты вообще не делил бельё?

— Я забыл про колготки… Приготовил он нам на двоих обед. Мы поели, я пошел стирать. Он удивился так, говорит: «А что ты руками-то стираешь? Кинь в стиралку[31]». А я ему отвечаю: «У нас с Лейсан нет стиральной машины, её никогда у нас и не было».

— И что Булат…?

— Он ничего не сказал, не спросил. Сказал, что пусть я пока стираю, а он через час вернется. Пошел в «Эльдорадо» и заказал тебе стиральную машину. Сегодня доставка пришла. Прямо в выходной, представляешь, договорился — на 8 марта. У него в «Эльдорадо» знакомый работает, и там какая-то акция была, так что эту стиральную машину, как он сказал, ему удалось купить за полцены… Мне неудобно… Конечно… Ты же знаешь, я и сам хотел купить тебе стиральную машину…

— Ну так… Надеюсь, он не стал покупать диван-кровать и телевизор? А то у нас диван уже развалился совсем.

— Нет, все в порядке с диваном. Мы его починили в субботу. А телевизор бесплатно — так, на запчасти в мастерскую отнесли… Ремонт дороже обойдется.

— И хорошо: теперь будет больше времени, чтобы учиться. Детей отправили в Челны. От телевизора избавились. Теперь и стиральная машина есть. Теперь все условия, чтобы и тебе на вечернем доучиться, и мне магистратуру окончить… Так что, Саш, мы принимаем этот подарок?

Саша помолчал и подумал.

— Булат же сделал это от души. Он уже купил. Мы не можем отказать и вернуть ему.

— А что Гүзәл скажет?

— Он ничего не скажет ей. Булат сказал, это его дело — как ему хотя бы однажды потратить четверть своей зарплаты. И ты ей ничего про это не говори.

15 июня 2005. День рождения Марьям (4 года) и день защиты диплома

Первый раз, когда день рождения моего ребенка, а ее нет рядом. Все время ощущение, что чего-то не хватает… У меня скоро защита диплома. Я звоню Полине Петровне два раза в неделю, узнаю, как у них со внуками там дела… Она говорит, что не представляет, как я после отъезда моих родителей с детьми справлялась. Марьям и Данил как маленькие энерджайзеры[32] на бесконечных батарейках. Жизнь напоминает сплошную беготню, обе бабушки не справляются. Полина Петровна сказала по телефону, что когда-нибудь я вспомню свою жизнь с учебой, мужем-студентом, пропадающим по командировкам, с двумя маленькими детьми и скажу: «Это были сложные, трудные, но лучшие годы!». Посмотрим, Полина Петровна! Но надеюсь, что всё-таки когда-нибудь у меня будут годы и получше…

4 июля 2005. Вручение диплома об окончании мною КГТУ

Я поступила в КГТУ им. C. М. Кирова в 1998, а Саша в 2000-ном году. А закончили мы вместе. Точнее, с разницей в один день.

В июне 2005-го я закончила магистратуру в университете. Ни на 15, ни на 22 июня мы не приезжали в Челны праздновать Дни рождения. К сожалению, нам пришлось пропустить эти важные события. Были в Казани, дописывая дипломные работы и готовясь к их презентации и защите, не смогли быть рядом ни с Марьям, ни с Данилом. А ребята хотя и знали, что мы не приедем, всё равно ждали нас. Дети пока у Полины Петровны. На лето мы впервые не едем в Челны.

Сегодня, в понедельник вечером, пришли Булат и Гүзәл, мы пригласили их на пиццу. Мы вчетвером отметили наше с Сашей окончание КГТУ[33]. Гүзәл помогла нарезать салаты и украшать оливками домашнюю пиццу.

Гузель удивилась поначалу, что с Сашей практически одновременно закончили наш университет. Саша за пять лет получил диплом SCADA-инженера лет. Я выучилась на магистра в области инженерной экологии за шесть лет, на самом деле училась почти семь лет — один год была в «академке».

Булат стал хвалить меня, что я молодец, и мужу начатое дело бросить не дала, и сама сумела довести учебу до конца. Будто бы это моя заслуга. Нет же, это и Полина Петровна постаралась, и мои родители помогли. А Гүзәл тоже молодчина какая, продолжает учебу на педиатра, с 97-го года все учится и учится, не то что мы, — уже восьмой год. Сколько выдержки и усидчивости надо иметь, чтобы стать хорошим доктором!

Гүзәл стала иронизировать, якобы это лишь я её понимаю, а Булат не ценит её усердия. Булат считает её маленьким непутевым ребенком, который не знает того, чего хочет в жизни. Нет, Булат никогда ни о ком ничего плохого не говорил, и я не верю, чтобы он хоть кого либо, а тем более уж свою жену стал называть непутевой.

Булат принес три бутылки красного вина. Да нас всего было четверо — может, думали они, нас больше будет? А у нас даже сил уже кого-либо приглашать не было. Гүзәл выпила вина, может, слишком много.

— Слушайте, Булат, мы пригласили вас на пиццу, а не напиться! — пошутил Саша.

Такое вино хорошее было, что мы его как сок пили. Она начала кривляться и воображать, словно и впрямь «маленький непутевый ребенок», затем в тоне легкой иронии излила мне свою душу: «Что бы я ни делала, он меня не любит. Он все равно любит тебя»… Это не так, я же знаю. Гүзәл такая женщина, я не ровня ей. Она что-то сама себе надумала, накрутила.

— Он тебя любит, Гүзәл. Не говори мне таких глупостей. Ты такая красивая, невероятно симпатичная, такая изысканная. Не может быть! Как так — не любит?!

— Это не глупости, Ләйсән. Я женщина. Я чувствую. Я знаю, — заплакала она…

Гүзәл меня просто огорошила. Так не бывает…

А с чего она взяла, что он меня любит?! Не знаю, может, она узнала, откуда у нас взялась стиральная машина в этом году… Пригласили их еще и на завтра, тем более, полторы бутылки вина еще осталось, а завтра у Алекса вручение диплома.

— А вы нас только позовите, мы и придем! Хоть каждый день приглашайте нас. Мы и сегодня снова придем к вам! Мы вас с Алексом очень любим, да, Гузеля? — добродушно обнял нас теплым словом Булат.

— Конечно! — подтвердила Гүзәл, и, наклонив ко мне голову, подмигнула: «А я что тебе говорила?! Видишь, он тебя любит!». Хотя Булат совершенно не о том…

5 июля 2005. Вручение диплома и окончание Алексом КГТУ

В апреле Саша отпросился с работы до июля. В конце июня этого года Саша тоже успешно закончил учебу по автоматизации. Саша получил свой диплом инженера по АСУ ТП (SCADA) сегодня, 5 июля, на следующий день после празднования получения моего диплома. Приезжала Настя с… Антоном! У нас в Казани, похоже, и правда, «челнинская мафия»: так коренные казанцы кличут нас, студентов-челнинцев, оставшихся в Казани после окончания ВУЗов и сплотившихся между собой. Булат сегодня шутил, что у нас в квартире расположилась штаб-квартира челнинской мафии, и продолжается внедрение новых агентов.

Я уже и не знаю, как они познакомились. Настя неплохо окончила первый курс, но была недовольна своими результатами, ей пришлось пару экзаменов пересдать. Я пошутила, что это «синдром отличницы», и это лечится только появлением в жизни детей! Она ответила, что пересдает экзамены не ради оценок, а чтобы получать стипендию.

Мы все сразу отпраздновали вчера с Хусаиновыми, Антоном и Настей. Вчера мы уже решили долго не праздновать — завтра (то есть, сегодня, 6 июня) рано вставать. Сегодня и опаздывать ему нельзя, и с работы Алекса уже не отпустят…

14 июля 2005 года. Устройство на работу. День рождения Алекса (26 лет)

Саша выучился на SCADA[34]-инженера, при том, что Саша учился на вечернем, днем работал, а по выходным мы еще успевали гулять с детьми. Это при том, что к моменту окончания учебы нашей дочке уже 4 года, а сыну 3. Тут нам очень помогли мои родители, которые почти все время были с нами.

У нас начинается новый период жизни. Меня сегодня приняли на работу! Ирония судьбы в том, что я думала, меня не возьмут. Меня собеседовали одновременно три сотрудника, одним из которых был тот самый Петр… Петр Николаевич, ранее работавший в экологической газете Татарстана. Тот, который в «День первокурсника» провожал меня с остановки Абжалилова до общежития и рассказывал мне леденящую душу историю о том, что однажды ел человеческое мясо… Тот, который каждую пятницу ходил ко мне в общежитие и стоял у входа… Пока Саша был в армии. Тот, с которым я рассталась со словами: «Уходи! И больше не возвращайся!»… Булат мне тогда помог.

Я решила: «Что ж — была не была!». Боязно было, что Петр Николаевич может оказаться человеком злопамятным, только отступать уже было некуда.

Мне задавали много вопросов: и стандартные, и нестандартные.

— Семейное положение? — спросила женщина лет сорока, Ирина Федоровна.

— Замужем.

— Дети есть? — спросила она же.

— Двое. Но они уже не маленькие. Три года и четыре года. Больше пока не планируем.

Ирина Федоровна улыбнулась. То ли из-за возраста, то ли из-за теоретической относительности вопроса о планировании детей…

Я все думала, стоит ли добавлять такую деталь довольно личного характера, но (все-таки для приема на работу) решила, что стоит.

Отвечая, я намеренно не глядела на Петра Николаевича, смотрела только на Ирину Федоровну, которая и задала мне этот вопрос. Так что ничего не могу сказать о его реакции. Мы не виделись пять лет с того студеного вечера 99-го года… Стандартная ситуация: всегда информация о том, что у меня двое детей, шокирует людей. Всем кажется, будто я только что школу закончила, а не университет. Казалось бы, можно было бы и скрыть этот факт… Как Ирина Федоровна додумалась только такое у меня спросить? Но наличие детей в моем случае — это скорее преимущество: я уже не собираюсь снова в ближайшем будущем идти в декрет.

В настоящее время, чтобы избежать лишних контактов и лишних знакомств у меня два выхода: либо притвориться девушкой, заканчивающей школу, и мне нет 18-ти… Либо сказать правду, что я замужем, и у меня двое детей… Признаться, я использую оба приема. Но для устройства на работу нужно следовать правилу — быть честной.

В конце собеседования мне Ирина Федоровна начала было говорить стандартную фразу: «Хорошо, мы Вам позвоним…»

А Петр Николаевич сжал руки в замок, посмотрел на них обоих и заявил: «А что звонить-то? Берем?!» Другой мужчина тоже кивнул — «Да, берем!»…

Так что сегодня у нас праздник, прямо в день рождения Саши ему как подарок хорошая новость: меня берут на работу!

2 апреля 2006. Вечер с Настей

Настя приезжала сегодня в этот воскресный вечер к нам в гости, она недавно вернулась из Москвы, куда ездила на весенних каникулах. Заодно ей в марте надо было писать исследование для курсовой, и она не только гостила у брата, но и ездила каждый день в центральную научную медицинскую библиотеку. Настя у нас по-прежнему отличница, и всё старается делать по высшему классу, умничка!

Мы говорили о многом, узнала как дела у Паши. Оказывается, Паша просил передать Настю подарок мне на 25 лет, маленький портативный mp3-плеер. Он по-прежнему все тот же веселый ловелас, и тратит много денег, а вот Настя — девушка основательная и серьезная. Она по-прежнему встречается с Антоном. Антон вчера сделал ей предложение, и она уже собирается замуж, желает вот-вот бы уже поскорее — хоть в ближайшем мае-месяце. Моим первым порывом было автоматически сказать: «В мае? Ты что?! Зачем в мае! В мае нельзя играть свадьбу!», но сдержала себя. Мне кажется, я становлюсь в чем-то как древняя бабка, которая не зная почему повторяет чьи-то суеверия, мол, в мае жениться нельзя, всю жизнь маяться будешь! А кто такое сказал?

Остановив свой внутренний порыв, я произнесла вслух как сама себе:

— А почему бы и нет? Почему бы и не в мае? Ведь главное — не месяц, когда женишься, а отношения.

— Спасибо, Лейсан! Ты хоть понимаешь! Май — это очень красивый месяц! Это месяц, когда по-настоящему начинается весна, и первые живые — «наши» цветы, и фотосессию можно красивую сделать… — пошутила она. — А самое главное, что в мае в ЗАГС в Челнах еще столько много свободных мест, что можно еще выбрать любую пятницу, хоть пятое, хоть 12-ое, хоть 19-ое мая.

— А где вы собираетесь свадьбу играть?

— Наверное, в Челнах или в Елабуге. У Антона родители в Челнах, а у меня, ты знаешь, в Елабуге.

— Как здоровье Семена Павловича и Татьяны Яковлевны?

— У мамы всё хорошо, а у отца, если честно, ноги болят. И он стал мало ходить. А вот у

Антон и Настя. Знаю их родителей. Знаю лично их единственных братьев, и Пашу, и Андрея… Бывала с Сашей у её брата в Елабуге, один раз дома на проводах. Татьяна Яковлевна такая хозяйственная и живая, жизнерадостная женщина, разве что так и не присела она за весь вечер.

И родителей Антона тоже помню, еще молодыми и красивыми, классическими советскими родителями, как с картинки. Мы учились вместе в третьем и в пятом классах. Асия была его звеньевой, а я старостой класса. Меня как старосту тогда Антон лишь раз расстроил, как всего за час до принятия в пионеры выяснилось, что он не помнит слов пионерской клятвы. Мне казалось, это было так важно! И я поверила, что он от большого волнения забыл все слова торжественной клятвы после строк, как вступая в пионерские ряды он обязуется горячо любить свою Родину. Я тогда Асиюшке поручила многократно повторять с Антоном продолжение: «Жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия. Свято соблюдать Законы Пионерии Советского Союза». Потом выяснилось, и что Антон в Асию влюбился, а еще позже оказалось, что и не так уж и важно было клятву соблюдать. Мы оказались последними пионерами нашего города.

Асие тогда никто из мальчишек не нравился, Антон был влюблен в Асию, а я была, кажется, немного влюблена в Антона… Тогда мы были совсем дети…

Потом мы с Антоном с седьмого по одиннадцатый классы учились в параллельных классах уже в другой школе. Один раз, будучи в классе девятом довелось побывать в комнате у Антона и его брата Андрея, сплошь завешенной постерами с изображениями дорогих автомобилей. Насмотрелась я смешных фотографий с участием Антона в роли безалаберного хулигана, сделанных провокатором Андреем, мою любовь те фотографии крепко вылечили. Видела ли она эти фотографии, вот интересно? Антон — классный парень, спортивный и веселый, он любил поговаривать «А мне по приколу!». Когда-то давно Антон мне тоже нравился… На эстафеты по физкультуре мы вместе от нашей школы бегали, Антон просто как конь лоснился от здоровья и силы; пока он бежал, каждое прикосновение бывших старых когда-то Андрейкиных кроссовок к асфальту отдавалось стуком в моем сердце. Мне должно быть стыдно писать такие вещи, будучи замужней женщиной… Я только лишь хочу сказать, насколько я понимаю Настины чувства по отношению к её избраннику.

Настя учится, но уже ищет себе подработку, и желательно по профессии. Я сказала, что у меня не так уж и много знакомых среди медиков, однако есть одна девушка, которую когда-то знавал и её брат Паша. Она в ДРКБ работает, зовут её Гузель, могу спросить у неё. Обещала, что при удобном случае я познакомлю их.

Мы сказали, что мы всегда рады Насте, а в свою очередь Настя пригласила нас на свадьбу; если ничего не изменится, то свадьба будет пятого мая. Они с Антоном не суеверны.

7 мая 2006. Свадьба Насти, 10-летие со дня знакомства. Встреча с Русланом

Четыре дня назад мы приехали на майские праздники с тетей и Машей из Казани в Челны, затем в Бугульму к Дәү-әни.

Мы еще были 5 мая в Челнах на свадьбе у Насти и Антона. Прилетал Паша из Москвы — брат Насти. Были, там и Рамис с Асией. В Челнах с более чем 500-тысячным населением и впрямь непонятным образом все друг друга через одного-двух людей знают. А порою даже и совсем напрямую. Да, конечно, Асия была там не оттого что она когда-то Антону нравилась! Не просто нравилась, он в неё был влюблен. «Влюбился, дурак!» — так откомментировала Асия переданное мною ей послание от Антона. Асия была на свадьбе, потому как Рамис (тогда под именем «Рома») дружил с Антоном и его старшим братом. Они были частью одной веселой компании, у которой было целое море смешных фотографий, это Рома покупал плёнку…

А 7 мая был наш с Сашей праздник! Мы чуть не забыли, хорошо хоть, Асия напомнила! Это же ровно десять лет назад Булат с Асией познакомили нас с Сашей. По прогнозу погоды в этот день должен был быть дождь с грозой — и мы не поехали на дачу. Но, вопреки прогнозу погоды, в первой половине дня всё равно погода стояла чудеснейшая.

Встретились там с моими давними друзьями — с Миляушой («Милой») и с Асией, заодно с Булатом и Гүзәл — так вышло. Но обо всем по порядку. Миляуша ждет второго ребенка, она в очередном декретном отпуске с сынишкой. Асия, моя давняя подруга и двоюродная сестра Булата, преподает в КамПИ высшую математику.

Мы решили, как и в старые добрые времена, встретиться с Милой и Асией у моих родителей. Как всегда раньше мы выдумывали тематические наряды… В этот раз мы с девчатами решили нарядиться в длинные красивые платья, этот вариант Асия предложила, она у нас любительница длинных платьев. У нее после принятия ислама она носит длинные платья с длинными рукавами… Посидели за чашкой чая с вечной спутницей наших встреч — с яблочной шарлоткой. Затем Миляуша сказала, что ей нужно домой: сынишка остался на дневной сон со свекровью, и уже вот-вот должен проснуться. Мы решили проводить Миляушу до ее нового дома — дома её свекрови, который напротив леса.

Проводив Милу, мы собирались было идти напрямик домой, но тут Асия сказала, что на котловане озеро, и теперь там живут бобры. Марьям очень захотела посмотреть на бобров, и мы пошли с Марьям и Данилом на котлован.. Бобров обещанных мы так и не увидели. Зато встретили Гүзәл и Булата! «Сколько лет, сколько зим!», живем в одном городе, а встречаем друг друга почему-то в другом!

Булат и Гүзәл на майские праздники, как и мы, приехали из Казани в Челны навестить родителей пораньше. У Булата умер отец. Они приехали тоже два дня назад, вечером в четверг. Мы не знали, что они собирались ехать два дня назад на машине, мы ехали в Челны с родственниками на автобусе, нам надо было еще на свадьбу Насти и Антона. А их там не было. Булат сказал, что он не знал, что мы будем в Челнах на майских праздниках. Булат предложил нам с Сашей хотя бы на обратном пути в Казань поехать с ними вместе. Только вот их двое, а нас четверо, а сидячих мест в машине только пять, и у нас нет детского кресла.

Булат улыбнулся и заявил, что на самом деле у него в «Мерседесе» не пять мест, а больше: можно освободить место в багажнике… (я чуть не начала смеяться) … и поставить там кресла. И что детское кресло он купит. При этом он подмигнул Гүзәл, мол, кресло все равно им потом понадобится. Булат был какой-то даже расстроенный и растерянный, это впервые — ведь он всегда серьезный и собранный такой. Мне показалось, может, это из-за детей? Я даже не знаю, неужели у них скоро тоже появится малыш?! У Гүзәл с Булатом пока нет детей, так они полтора года женаты… Как я буду рада, если это правда! Знаю наверняка: Булат будет прекрасным отцом! Мы уже его всей семьей проверяли.

Пока мы шли с Сашей, детьми и друзьями с котлована на Каму, Гүзәл обмолвилась мне, что она знала, что я еду в Челны. Она собиралась заскочить вечером в гости ко мне, точнее, к моим родителям. Не договаривались мы с Гүзәл о встрече возле «Майдана», у Камы рядом с лесом — и тут встретили. И Асия тоже не знала, что Булат уже в Челнах. И Булат не знал, что мы в Челнах. Гүзәл почему-то знала, что я в Челнах, а он — нет. Я так напрямую и спросила Гүзәл, откуда она знает. Оказывается, неделю назад ей звонил Паша. Он обаятельный, обходительный веселый и добрый, как всегда… Звонил ей, спрашивал, как дела, как Булат, как работа… Заодно и спросил по поводу своей сестренки Насти, которая ищет подработку в больнице, где она работает. Сообщил, что он и сам скоро прилетит в Челны: Настя выходит замуж…

Нетрудно догадаться, кто надоумил Павла позвонить Гүзәл; и так уж обещала их познакомить, да Насте невтерпеж найти работу. Стало быть, Гүзәл узнала о свадьбе Насти через Пашу, и она знала, что мы с Сашей тоже приглашены. И что мы будем в Челнах. Но Булату она об этом намеренно ничего не сказала. Я обратила внимание, что Булат как бы даже расстроился. Он ничего не знал о том. И Паша ему ничего не сказал, что прилетает в Бегишево. Впрочем, Булат и до этого был довольно грустный, я чувствовала это. Как выяснилось чуть позже, Гузель не стала Булату говорить про свадьбу и приезд друга, потому как и так у него личная трагедия, на днях ушел из жизни его отец Рустам. Никогда не надо торопиться с выводами относительно мотивов других людей.

Какой сегодня был солнечный свежий и необыкновенный весенний день! Такой день, когда молодые и нежные листочки на березах распускаются все шире и шире, впитывая в себя солнечные лучи. Весенний светлый день, когда пробивается свежая и нежная зеленая трава, на улице задорно чирикают воробьи. Чудесное ярко-голубое небо, так спокойно и малооблачно, ничто не предвещало дождя. Мы пошли без зонтов, мы наслаждались первым по-настоящему теплым дням этой весны.

— Спасибо, хороший сегодня день! Если не будет дождя, мы еще сегодня тоже погуляем… — прощаясь, сказала Миляуша. — Но только вечером! Смотрите, как бы дождя не было! — предупредила она нас.

— Хорошо! Только сегодня по прогнозу дождя быть не должно.

Мы были уверены, что дождя не будет, и смело с Сашей, Марьям, Данилом, Асией, Булатом и Гүзәл продолжили нашу весеннюю прогулку по набережной вдоль Камы. Неожиданно брызнул дождь, повисли длинные серебряные нити. Асия хотела было бежать домой, но мы сказали:

— Постой, дождь же теплый! Смотрите, какой теплый дождь сегодня!

— Да, никогда не встречал такого теплого весеннего дождя! — пожал плечами Саша.

Асия протянула руки, и удивленно посмотрела на свои ладони. Она почувствовала, как теплые струи дождя скатываются по ее ладоням, и с удивлением посмотрела на меня!

— Ләйсән! Это же первый теплый дождь! — удивленно радовалась Асия, а она обычно по-русски зовет меня, как привыкла с начальных классов школы, «Лейсан».

— На улице дали горячую воду! — шутя, кричал наш сын Данил.

— Лейсан, это все твои шалости! Не зря ты у нас и есть «весенний теплый дождь»! — пошутила Асия.

— Почему это она — весенний дождь? — переспросила Гүзәл.

— Так и переводится имя «Ләйсән»: первый весенний теплый дождик! — объяснила Асия.

— А! Тогда все понятно… — задумчиво произнесла Гүзәл. Она посмотрела на Булата, немного прищурив глаза.

— Что понятно? — переспросила Асия.

— Кто виноват, что такой теплый дождь пошел… — улыбнулась Гүзәл.

Было так тепло, так радостно. Мы даже сняли обувь, и стали танцевать в своих длинных платьях по асфальту. Мы смеялись и пели… Асия сняла промокший платок, чтобы встряхнуть его и немного выжать.

Встретили по пути домой Руслана. Он шел со своей мамой. Со стороны казалось, словно со своей девушкой: Татьяна Александровна всегда выглядит потрясающе. Я не сразу его узнала.

— Руслан? — неуверенно окликнула его я.

— Ләйсән? — удивленно обернулся он.

Мы поздоровались.

Руслану уже двадцать один год, он в этом году заканчивает МГУ. Я рада, что нам удалось вот так случайно встретиться. Мы в Казани, он в Москве, а встретились в наших родных Челнах.

— Это мама Руслана — Татьяна Андреевна. Мой муж Александр. А это тот самый Руслан, с которым мы ездили на каратэ в 97-ом году, я писала тебе о нем — представила Руслана.

— Александр? Тот, которого ты ждала из армии? — вполголоса спросил меня Руслан.

— Да.

— Везет Вам, — сказал каратэ-пацан, и пожал Саше руку.

— Да, мне везет в жизни!

— А я надеялся, что Вы изменитесь… И если что не выйдет, то потом Ләйсән дождется меня… — с добродушной ухмылкой пошутил Руслан, а Татьяна Андреевна покачала головой.

Саша утвердительно кивнул головой, дав знать, что понимает ценит внезапное откровение.

— Да, я изменился. Но Лейсан ждала меня два года… и я уже не мог не оправдать ее ожиданий.

Повисла неловкая пауза. Я осведомилась о здоровье родителей Руслана. Узнала тяжелую новость. На днях у Руслана умер отец, Алмаз Нафисович. Родители его отца тяжело переживают свою утрату. Татьяна Андреевна остается в Челнах смотреть за ними, Алмаз Нафисович был их единственным сыном. Не зря Татьяна Андреевна татарский учила, как знала… Бабушка в Москве, мать Татьяны Андреевны, еще жива. Руслан вместе с нею приехал на похороны отца. Отпросился в МГУ на все майские праздники, чтобы поддержать маму.

— Как, Алмаз Нафисофич умер? Ему сколько… пятьдесят лет, должно быть, было-то? — я не смогла сдержать удивления.

— Почти. Он не дожил одного месяца до своего пятидесятилетнего юбилея, — грустно сообщила Татьяна Александровна.

— Примите мои соболезнования… Как же так?

— Инсульт. Такая у него была работа.

— Алмаз Нафисович — это тот самый водитель скорой помощи, я рассказывала тебе. — пояснила я Саше. — Когда я рожала и Марьям, и Данила — совпало так, именно он отвозил меня в наш новый Перинатальный центр.

Саша предложил помощь, если надо. Руслан ответил, что не стоит: он параллельно с учебой в Москве работает, зарабатывает достаточно. Если что, он сам готов помочь нам, оставил свою визитную карточку.

— Лейсан, спасибо тебе… На памятник мы решили поставить фотографию, сделанную тобой на тринадцатилетии Руслана… Еще в 98-ом году. У него до этого не было своей личной фотографии, кроме как на паспорта и удостоверения, — на прощание поблагодарила Татьяна Андреевна.

Я тоже вспомнила ту фотографию, вспомнила этого статного татарина. Наши вторники, когда он забирал нас с Русланом с каратэ на своей машине. И хотя я не могу похвастать, что хоть когда-либо была выдающимся фотографом, стоит признать, то действительно была удачная фотография Алмаза Нафисовича, отражающая его степенность, достоинство и спокойствие — его скромную душу.

9 мая 2006. День Победы

Дәү-әти, участник войны, ушел в мир иной в конце октября прошлого года, это первое 9 мая, которое мы встречаем без него. Маша (Марьям из Казани) планировала забрать Дәү-әти к себе в Казань, но та отказалась: старое дерево не пересаживают!

5 марта 2007. Мой день рождения (26 лет)

Приходили Гүзәл с Булатом, Маша и Настя. Все принесли мне по букету роз, и все розы разного цвета! Мы с Гүзәл сблизились за эти семь-восемь лет. Это не просто полезное знакомство (она работает педиатром в нашей городской поликлинике, собирается переводиться в ДРКБ), теперь я могу с гордостью назвать её своей самой близкой подругой! Мне и раньше мечталось стать ее подругой: она видная, интересная, деловая и умная женщина…

Жаль, у Гүзәл с Булатом не всё ладится в отношениях. Это они только перед приходом покупали цветы, Гүзәл мне призналась, что Булат хотел сэкономить, ромашки какие-то купить, а она настояла-таки на розах. Всё-таки, день рождения!

Да, сейчас у нас с Сашей тоже не всегда всё гладко. И мы тоже ссоримся. Мы и правда стали много ссориться, отчасти из-за того, что я вслед за Гүзәл стала не столь экономна в своих тратах. Гүзәл заказывала через eBay недорогие, но красивые платья с хорошим чувством вкуса. И те платья в размере S (42—44), которые более соответствовали M (44), она передавала-перепродавала мне, очень недорого с точки зрения рыночной цены на такие дорогие вещи, и даже без стоимости доставки… Некоторые вещи она даже просто дарила. Но Саша недоволен, что я увлеклась покупкой каких-то ненужных тряпок, упрекал меня в ненужных тратах. Я отвечала ему, что я трачу только свои деньги на свои расходы, и это все мне нужно.

Саша вывел формулу: получается так, что мой доход — это весь мой бюджет, а вот доход его как мужчины — это семейный доход. Отсюда проблема несправедливого несоответствия: я трачу на себя весь свой доход, а Саша покрывает съем жилья, коммунальные услуги, кредит на машину и расходы на нее, оплачивает детский сад и одежду на детей, продукты и так далее… А я трачу только на себя, и это нечестно…

Я понимаю, что он в общем-то прав… При всех наших разногласиях все-таки я люблю Сашу; я знаю лишь сама как сильно его люблю…

17 февраля 2007. Новоселье

14 февраля, день Святого Валентина. В нашей семье так и не стало традицией праздновать этот день. Но, похоже, с этого года всё-таки, придется: 14 февраля у нас новоселье и большое событие -приезд Алены! Всю эту неделю мы переезжали в наш новый дом. А празднуем наш переезд сегодня, на выходных.

Год назад в феврале 2006, у тети Булата — Гульсины-апы — был при смерти отец в деревне, и она предложила Булату снимать у нее, в Азино. Сама Гульсина-апа решила переехать обратно в деревню, чтобы помогать отцу и престарелой матери. Своих детей у нее нет, она все равно собиралась сдавать двухкомнатную квартиру, а у Булата как раз через месяц истекал годовой контракт на съем жилья — он известил нас, что с марта 2006 года будет снимать жилье на «Горках».

Алена остановилась у нас. Жаль, что прилетела она одна без племянников, но так у них только недавно начался новый учебный год.

Перед покупкой квартиры мы с Сашей внимательно изучали цены на жилье в Азино. Всё-таки, мы уже семь лет как женаты, пора стремиться к стабильности, обзавестись собственным жильем. Разумеется, лучше купить, чем снимать. Накануне годовщины свадьбы Саша взял ипотеку на жилье, лет на двадцать, но мы планируем расплатиться гораздо раньше. Сегодня приезжали из Челнов Рамис и Асия, мои родители, Полина Петровна, и его крестная Марина, приходили Булат и Гүзәл.

Вот уже третий год как Булат и Гүзәл женаты. Я привыкла к Гүзәл, к её манере разговора. Мы поели суп-лапшу, и тут Гүзәл сделала объявление:

— Мы с Фоксом очень рады, что вы теперь будете жить в Азино, поближе к нам. У нас оба дома по соседству! Алекс и Фокс теперь могут пешком ходить друг к другу в гости!

— Гузелька, ты прости, но я никак не могу привыкнуть, что ты Булата называешь Фоксом? — возмутилась Асия. — У него вполне нормальное хорошее мужское имя — Булат!

Мне кажется, подобный вопрос про «Фокса» за эти три года не задавал Гүзәл только ленивый. Каждый раз ей приходится придумывать новые причины… Все приготовились выслушать новую интерпретацию в изложении Гүзәл. Она тихо вздохнула, и я решила ответить вместо неё:

— Если бы Булату не понравилось, что кто-то начал называть его Фоксом — он бы не разрешил. Значит, ему нравится, он наш «агент Фокс». А если ему нравится — так в чем проблема? Пошли, Гүзәл, раскладывать картошку по тарелкам.

Мы с нею встали из-за стола. Заодно и Булат встал, чтобы пропустить жену, и тихо шепнул мне:

— Спасибо, җаным[35]!

8 мая 2007. Похороны Таслимы-апы

Сез мине яратып үстердегез,

Минем өчен бик күп көч, тир түктегез.

Минем әнинең йомшак куллары һәм уйлары
Мине шушы доңьяда зур йөрәкле ясады.

Әтинең каты рухы, тирән уйлы сүзләре
Миннән шушы доңьяда чын егет ясады[36].

Родители на кладбище к моему Дәү әти[37] в Бугульму поехали, я еще вчера планировала ехать с ними. Думала, Булат в деревне уже на поминках у отца должен был быть, мы виделись в обеденный перерыв в конце апреля, Булат в эти дни собирался ехать к себе в деревню. Но 8 мая выслал нам печальное сообщение. У него внезапно умерла мама, он не успел доехать до родного дома. У нее был инсульт. Это Алсу-апа, сестра её покойного мужа, дозвонилась до Булата в полдень 8 мая, Булат был в дороге. Алсу-апа еще с поминок брата в Челны не успела вернуться. По мусульманской традиции принято хоронить в тот же день. Я не могу по порядку писать, руки дрожат. Булат уже был на полпути из Казани в Челны. Мы с Сашей поехали на поминки Таслимы-апы в деревню к Булату. Рамис привез из Челнов Фанавиля-абый, отца Асии, мужа сестры покойного Рустама-абый. Фанавиль-абый всегда по-доброму и с большим почтением относился к Таслиме-апе. Асия приехать не смогла, она лежит на сохранении.

В деревню под Челнами, озаренную ярко-желтым сиянием желтых майских одуванчиков, приехали после полудня. Тысячи крохотных пушистых солнц сияли вдоль всех тропинок.

Желтый цвет — цвет прощания. Деревенский участок у Таслимы-апы наполовину зарос одуванчиками. Ограда у деревенского дома прохудилась, но её сохранившаяся часть наполовину была покрашена зеленой краской. Осталось три десятка голодных кур. На участке видны были прополотые наполовину Таслимой-апой еще неделю назад ряды клубники. Стояли, согнув листья, недавно высаженные в теплице огурцы и помидоры, которые уже дня четыре никто не поливал. Страдальчески мычала голодная и недоеная корова. В голубятне тревожно и протяжно курлыкали голуби.

В какой-то момент мне казалось, что скромное хозяйство нарочно пришло в состояние, когда каждое живое существо словно просило: «Пожалуйста, останься! Не уезжай! Останься… пожалуйста!». Представляю, какой непростой и тяжелый вопрос стоит перед Булатом: «И что ты теперь будешь с этим всем делать?»… Не стала ему задавать этот вопрос. Известно, он не сможет остаться здесь, следить за родительским хозяйством, его ждет работа и жена в Казани.

Было поздно, и мы с Сашей, с Марьям и Данилом решили остаться в деревне на ночь.

Гүзәл удалось приехать только 9 мая, на следующий день… И то хоть хорошо, 9 мая — это выходной. День Победы… Она была единственной женщиной, которая на поминках на следующий день выглядела утонченно-красиво и элегантно, и от этого несколько странно в этой деревне в черных перчатках и в черном платье до пола с разрезом вдоль ноги.

Было видно, Гүзәл плакала…

Гүзәл была настроена решительно: «Продавай все поскорее… и возвращайся!”… Уже на следующий день после праздников ей необходимо снова явиться на работу. Они о чем-то спорили за сараем.

Нам удалось с нею пообщаться на кухне с глазу на глаз, пока мы чистили картошку. Гүзәл поделилась со мной нехорошей и страшной новостью: она уже планировала развестись с Булатом.. Теперь я поняла, о чем еще она плачет. Когда она ездила поездом этой весной на весеннюю конференцию в Москву, встретила одного прекрасного молодого человека, прямо в одном купе ехали..

— Кто он такой?

— Ты его не знаешь. И лучше не надо. Это не так важно.

Она была твердо намерена развестись и уйти от Булата. Но теперь это будет очень неловко рассказать обо всем Булату, нанести ему второй удар в такое неподходящее время.

Гүзәл спрашивала меня, стоит ли повременить с решением о разводе? Это страшная новость, она возмутила и обеспокоила меня. Конечно, конечно, лучше не сейчас… … Как Булат теперь будет, без нее… Она добьет его, обломает ему все крылья, без ножа зарежет его своим жестоким решением. Гүзәл пожалела, что не сможет остаться здесь в деревне на неделю, ей срочно надо ехать обратно в Казань. Всё-таки, она медик, и у неё ответственная должность намечается, нельзя портить репутацию.

В самом конце нашего свидания на поминках Гүзәл попросила меня остаться с Булатом. Я согласилась на определенных условиях: если, во-первых, мне разрешат на работе, то постараюсь остаться в деревне, чтобы помочь с раздачей имущества; во-вторых, взамен же просила ничего не рассказывать о своем романе Булату, остаться с ним хотя бы еще на полгода. Я не могу судить наверняка, но мне кажется, эта её новая любовь — может, это вовсе не настоящая любовь, а просто увлечение. Напоследок я была тронута её искренней признательностью.

— Да, я понимаю. Сейчас не время. Ты сохранишь пока все в тайне. Все равно уйду от него… Но, ладно, не сейчас. Я понимаю. Спасибо, Ләйсән. Ты мой настоящий друг!

Спросила у Саши, можно ли мне остаться на неделю здесь в деревне с детьми. Саша посмотрел исподлобья, прищурив глаза. Ответил, ну если мне и на работе одобрят, то можно. Конечно, вряд ли мне там одобрят. Но я все равно позвонила на работу. Трубку взял Петр Николаевич. Спросила его, могу ли я на неделю задержаться, и не стала объяснять причин. Как-то так вышло, Петр Николаевич почувствовал обеспокоенность в моем голосе.

(Тут, не к месту сказать, я вспомнила, как тогда холодной зимой 99-го года Петр стоял на морозе перед моим общежитием. Как мне его было тогда жалко… И как мы сценически прогнали его тогда с Булатом, разыграв, будто Булат и есть мой парень… «Уходи! И больше не возвращайся!». Не зря же ходила на театральный кружок. И этот незадачливый добродушный человек в ответ отплатил мне… добром. Надо верить в людей!).

Припомнив этот случай, я скрестила пальцы на удачу. Мой шеф почему-то не стал требовать никаких объяснений. Петр Николаевич тихо и спокойно разрешил…

«Спасибо, Петр Николаевич…» — почему-то шепнула тогда ему в ответ, завершая телефонный разговор…

— Саша, я останусь с Булатом. Мне на работе одобрили. Можно? Хорошо? Он же наш друг.

Саша поглядел на меня, да разрешил. Молча и утвердительно качнул мне головой.

Данил запел песенку: «Длуба клепкая не самается, не ласклеится от дадей и вьюк! Длук в беде не блосит…» — это было так своевременно и весьма забавно.

— …лишнего не спросит… — подпел Данилу Саша, косо поглядывая на меня. Так смешно, что разом разрядило ситуацию.

Булат ни о чем не просил меня. Я сама предложила, что останусь помочь ему, объявила ему о нашем с Сашей решении: если ему нужна помощь, чтобы помочь ему передать хозяйство в добрые руки, то я останусь ненадолго. Хозяйство это: корова, голубятня, тридцать с небольшим кур, две козы да сторожевой пес Актырнак. Корова уже старая, ей пятнадцать или шестнадцать лет, молока дает мало… Я заметила, что Булат старается не смотреть на корову. Старая корова, похоже, узнает его, машет хвостом, словно его старый пес Актырнак.

Булат написал на Александра доверенность на свой «Мерседес». Саша вечером 9-го вместе с Гүзәл на машине Булата уехал домой в Казань. Мы попрощались с Сашей и Гүзәл, пожелали хорошего пути, «ни гвоздя, ни жезла». Перед тем как сесть в машину, Гүзәл обняла меня.

— А знаешь, пожалуй, ты — единственная женщина, которой бы я могла доверить Фокса. Единственная, которой мне было бы его не так больно передать из рук в руки… Спасибо тебе! — шепнула мне Гүзәл на прощание.

— Спасибо за доверие. Прошу, не шути так. Я замужем. Он наш лучший друг все-таки. Не надо благодарить — шепнула я ей в ответ, обнимая её.

В этот раз это точно звучало не как шутка, это было так серьезно и так страшно! Нет, конечно же нет. В этой ситуации ему явно не до меня.

Булат обнял Гүзәл. Они уехали на «Мерседесе». Наша с Сашей машина «Лада Премьер» осталась в деревне. Порой мы сами становимся не такими, какими нам самим хотелось бы быть… И Саша тоже хотел бы быть таким же щедрым и великодушным, как и Булат. Но у Гүзәл и Булата — одно, а у нас — другое. У нас в своей ценовой категории, у них в своей, и тут нельзя сравнивать, где и с кем лучше, и с кем хуже.

Булат прекрасно знает об этом… Что мы не можем быть вместе. И Гүзәл, и Саша тоже, и соседка Таслима — все знают. И все-таки, на всякий случай, ложась спать в комнате с Данилом и Марьям, я закрыла изнутри дверь в нашу комнату на щеколду.

9 мая 2007. День Победы и белые голуби мира

Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать; (…) время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру.

Фрагменты строк из Ветхого Завета. Соломонова Книга — «Экклесиаст».

Утром поехали купили четыре букета красных гвоздик. Свозила Булата на кладбище, где похоронены его отец, мать и его бабушки, труженицы тыла, ждавшие своих мужей из армии в те по-настоящему голодные годы. По дороге Булату, моей бабушки тоже не стало в октябре прошлого года, по исламскому календарю опять был месяц Рамадан. Прямо как у его родителей вышло: это на следующий же год после того, как умер дедушка.

Выпускали белых голубей покойного Рустама-абый полетать на просторе над деревней. Так обычно делал его отец на 9 мая в память о своем отце. Белые голуби не зря символ мира: есть нечто трогательное и светлое особенно в их сегодняшнем полете на фоне синего неба с одной стороны, и грозовых туч с другой, это не заезженный образ с открытки с георгиевской ленточкой — это нечто живое, настоящее,…

Данил встает рано, в 5 утра. Таков его распорядок дня с трехлетнего возраста. Утром мы все вчетвером пошли спозаранку на полянку у реки косить траву. На противоположном берегу реки раскинулся лес. Шли молча, даже дети вели себя смирно и послушно, как по струнке. Каждый из нас молчал о своем. Булат (наверное) думал о своей ушедшей маме, пока шел к реке. Марьям сидела у меня на коленях и любовалась свежесорванными одуванчиками. Данил носился по поляне. Пока Булат косил, он поглядывал на нас.

— Какая ты сладкая, Марьям! Смотрю на вас, и мне тоже хочется дочку! Кемнең кызлары бар, шул бәхетле[38]!

— Какие твои годы! — улыбнулась я ему, ведь я младше его, не мне так говорить. — У тебя все еще будет! Подожди, будет у тебя и дочка… и сын… Всему свое время!

— Слушай, похоже, сегодня дождь будет! — Булат посмотрел на грозовые тучи.

Научила Марьям плести венки из одуванчиков, а Булат косил траву, чтобы кормить кур, коз и корову. Эх, коровы скоро уже не будет, таково непростое решение… А я все думала о Булате и Гүзәл, скажет ли она Булату о своей измене и своих планах, когда тот вернется в Казань? Как теперь будет Булат, даже жаль, наоборот, что не будет он из Казани в деревню ездить, всплыла давно услышанная на похоронах Дәү-әни вскользь оброненная фраза, «кемнең әнисе юк, шуның хәле начар»[39].

Все голуби залетели в голубятню, а один остался. В меня капнуло семь капель подряд, напев какой-то знакомый мотив:

Всё земля приняла,

И надежду, и маму, и солнце,

С облаков на поля

Её слезами дождик прольется…

Может, это не я? Мне вспомнились строки какой-то старой песни, не могла вспомнить лишь текст.

Белый голубь летит!

Все летит над родными полями

Землю нашей любви

Озаряя своими крылами…

— Что это за песня?

— Я не помню. Это какая-то хорошая песня еще со времен Советского Союза.

— Напой еще раз!

Я напела.

— Откуда ты слова берешь? Это же песня про Белоруссию!

Думалось о брошенном теплом и уютном домике, сколько души, сил и труда было вложено в него; о подобранных с любовью и заботой растениях: об укрываемых на зиму шикарных смородиновых кустах, о чудесных кустах крупного лилового крыжовника, о веселых старых яблонях, которые снова набирают бутоны, вот-вот собрались цвести, и о восхитительных розовых пионах Таслимы-апы. Все старые сорта, проверенные наводнениями, морозами, засухой и временем.

Представлялось, как жила эта семья, каковы были деды и прадеды Рустама, ушедшие на войну. Первый год, когда мне не столь важно ехать в Бугульму: моих Дәү-әти и Дәү-әни уже нет в живых.

Дождевые тучи прошли мимо деревни, лишь едва задев. Убрала вокруг кустов сорняки, пошла достать шланг из хоз-блока, чтобы полить. Там я была как слон в посудной лавке. В хоз-блоке внизу за стоящими лопатами лежали и открытые упаковки с комплексными фосфатными и калийными удобрениями. Подумалось, не помешало бы заодно и удобрить почву вокруг кустов; нагнулась, не заметив на крае стола банку с водой, куда была погружена кисточка с налипшей едва затвердевшей краской. Банка разбилась! Еле успела сказать «На счастье!», и тут же мне на голову упали грабли… Потирая голову, привстала, озираясь на хозблок. «Откуда эта банка еще взялась? Я её не видела!». Чуть поодаль за лейками и канистрами неприметно стояла приоткрытая жестяная банка с зеленой краской, хорошо хоть не её разлила! Таслима-апа перед своим уходом в мир иной красила свой забор. Она остановилась на половине.

Сегодня мы с Булат отремонтировал покосившуюся часть забора, и мы докрасили их фасадный забор. Такая мелочь, но теперь дом с участком смотрится снаружи шикарно!

10 мая 2007. Рассвет над речкой

Друг в беде не бросит,

Лишнего не спросит…

М. Пляцковский

(Из песни на музыку Б. Савельева,

исполняемой К. Румяновой)

Еще до рассвета мы опять вышли к речке на поляну. Булат опять взял косу, стал косить. В это утро одуванчиков было еще больше! Солнечные одуванчики спозаранку уже встали и распустились навстречу великому Солнцу, сверкая каплями утренней росы на листьях. Одуванчиков было море, огромное желтое море. Данил еле дошел до речки, пособирал одуванчики, поймал майского жука, уснул на свитере Булата. Марьям снова набрала одуванчиков, стала плести венки. Мы сидели сонные, в прекрасном забытьи встречая восход.

Булат косил, я собирала в пластиковые пакеты покошенную им траву на корм козам и курам.

— Слушай, устал что-то. Тяжело. Вчера не так тяжело было.

Посмотрела на него, и он пояснил:

— Тяжело косить с непривычки теперь…

— А ты приляг на пять минут.

Булат положил голову на рукав своего свитера, на котором спал Данил. Над рекой рассеивался туман, царило невероятное по своей глубине умиротворение, все травинки до единой торжествовали при виде восходящего солнца.

Восход нового дня. Встретили такой нежный и красивый тихий деревенский восход! Молча. В тишине. Фиолетовые, розовые, золотые разводы над рекой. Мы с Марьям готовы были уснуть… Марьям уснула на моей курточке. Они все втроем лежали закрыв глаза. Солнце медленно поднималось над рекой и над лесом. Радостные лучи словно зажгли огни в их волосах — бледно-желтый огонь в волосах Марьям, пепельный огонь в волосах Данила, золотой огонь в каштаново-рыжих волосах Булата. Какие они все хорошенькие! Присела к ним, и на меня накатила такая волна нежности, аж хотелось каждого из них поцеловать в лоб! Сидела и любовалась на них троих тихо спящих под солнцем, и одна слеза от этого трогательного чувства даже скатилась по щеке под мысли: «Как я благодарна тому, что в моей жизни есть именно эти трое. Именно они делают мою жизнь такой светлой и прекрасной. Наполненной смыслом и заботой. Да, жаль, Булату сейчас тяжело. И не косить ему с непривычки тяжело, а что мама у него ушла. Ушла из жизни. Прекрасная женщина, пусть я знала её не так хорошо, как хотелось бы… Хорошо, хоть не бесследно ушла, хоть Булат остался от неё на этой земле!.. Как я их всех обожаю!».

— Хорошие вы мои! — не в силах сдержать эмоции нахлынувшей нежности, прошептала я. Мне казалось, меня вот-вот порвет от любви!

Булат приоткрыл глаза, поглядел на меня. Он не спал. Присел, и я молча придвинулась к нему слева. От одуванчиков и весенней земли поднимался горьковато-сладкий аромат; кажется, такой же горько-сладкой всегда и была моя нежность к нему. Медленно и несмело положила руку ему на левое плечо. Впервые я положила руку на плечо. После того случая на концерте «ДДТ» всегда опасалась даже невзначай до него дотронуться. Булат ничего не сказал и не сделал в ответ. Закрыл свои глаза правой рукой, облокотив её на правое колено.

— Хорошее сегодня утро. Жаль, она не увидела этого. Не застала этого утра. Жаль, она не успела дождаться моего приезда. Я не успел приехать к ней на әтиемнең поминкалар[40]. Не смог, — признался он.

И он по-татарски поведал мне пошагово, с какими делами он столкнулся за предшествующую неделю, как был занят перед майскими праздниками, торопился всё завершить поскорее. Но и на 1 мая в день труда пришлось работать допоздна, затем ездить смотреть квартиры в Казани: в апреле хозяйка их квартиры известила, в скором времени она собирается продавать их квартиру. В ближайшие три месяца хозяйка просит освободить помещение… Поведал мне, как он в последний раз 2 мая звонил маме, и что она говорила… все хорошо — «Аллага шөкер», на здоровье не жаловалась. Таслима-апа ждала его приезда вечером накануне 9 мая… Двое голубей умерли в день поминок отца, на которые Булат не смог приехать. Она переживала за остальных голубей. Последняя просьба Таслимы-апы была привезти из Казани какие-то витамины для птиц… А он и их забыл взять…

Слушала молча, не перебивая; я всё понимала, что он говорит по-татарски, но ничего не могла сказать — прямо как его давний друг старый пес Актырнак.

Пишу это, плачу, а перед глазами картина, которую наблюдала утром: трое тихо спящих на солнечно-желтой одуванчиковой поляне. Ну почему я подумала о них троих как о самых дорогих для меня людях? Конечно, это в корне неверно: среди самых близких для меня людей на первом месте должен бы быть мой муж! Саша тоже дорог. Но дорог иначе, близок по-другому, не восхищением, а терпением: у нас с ним всяко бывало… А с Булатом у меня ни разу в жизни не было серьезных конфликтов, только по мелочам. Все наши совместные промахи — когда мы на сплаве сварили чай с кашей в одном котле, или когда потеряли весло, или когда я устала с ним грести по Немде, и хотела обратно на ПСН… — Булатом все это было удивительным образом сглажено и обращено в шутку. И когда Булат про такие случаи пересказывал, мне становилось так смешно, так весело — и вовсе ни разу не обидно! Булат всегда оставался для меня человеком, рядом с которым хотелось творить, готовить, петь… жить. Ну, ладно, понятно уж — жить не рядом, а по соседству..

Ой, так они же переезжают скоро! А почему мы им самим не купить ту квартиру, которую продает их хозяйка.

— Так вы с Гүзәл в скором времени съезжаете с той квартиры? — спросила я Булата вечером.

— А что делать? Есть какие мысли?

— А ты дом продаешь?

— Но Гүзәл ни за что не согласится переехать сюда, у неё работа, и она городская.

— А почем вашу кварти…

— Да, я как раз про это подумал! — воскликнул Булат на той же волне, с лету прочитав мои мысли. — Может, нам её лучше купить? Хотя я уже договорился с одним соседом с верхнего этажа, мы сможем продолжать снимать у него. Не хотелось от вас далеко уезжать, — произнес он тише, опустив глаза. И я положила свою голову ему на плечо, он вздохнул, и мы сидели тихо.

Для многих Булат всегда был затейником и душой компании. А для меня остался тем мальчиком, который однажды после детских проказ в гостях у Асии (мы баловались, пролили на него суп) произнес мне волшебные слова: «Не волнуйся. Я знаю, ты хорошая!». Он первым поверил в меня, и всегда верил… что «я — хорошая»… Он лежал рядом с моими детьми такой серьезный и добрый… И мне так хотелось их всех обнять и погладить по солнечным волосам! Но его я не тронула. Ведь я же… хорошая…

11 мая 2007. Корова

Всему свое время, и время всякой вещи под небом: … время умирать… время убивать…

Фрагменты строк из Ветхого Завета. Соломонова Книга — «Экклесиаст».

С большим сожалением Булат отвел любимицу своей мамы к крепкому серьезному мужчине, соседу… Он хриплопопросил по-татарски: «Вы знаете, что нужно с ней сделать. Мясо, мол сегодня по деревне раздадим на поминки, сегодня җомга, сәдаканы көне»[41]… Хочу забыть об этом моменте, но невольно я вспоминаю прощальный взгляд коровы, и слезы сами катятся… Корова была старая, она давала всего три кружки молока в день, но Таслиме-апе этого хватало. Из избытка любви и благодарности она не могла осмелиться привести любимицу к тому, к кому обычно водят хозяева коров в такой ситуации.

Сварила Булату и детям говядину, варила долго: слышала, старое мясо надо долго варить… Отварила картошку. Впервые я с таким горем ела говядину. Даже не могла представить, как горько можно есть это вкусное и сладкое мясо. Мы ели молча. Дети были словно заколдованные. Они не плакали, не капризничали, не кривлялись и не ссорились… Чувство боли и страдания окутало весь дом. Дом, который смотрел на меня с любовью и с тоской. Почему-то в окутавшей мои глаза дымке от печки вдруг впервые почувствовала себя у себя дома. С мужем и детьми. Тихий и уютный семейный вечер. Дрова трещат в печке. Булат сам нарушил молчание и развеял мое зачарованное состояние.

— Я постараюсь уложиться за эту неделю. Всему свое время. Продать дом — это уже не проблема: я нашел двух желающих купить этот дом. Они сами нашли меня…

— Это хорошо, — ответила ему я.

На самом деле я вовсе так не думала, якобы это хорошая затея — продавать такой славный дом. Мне так захотелось остаться в этом доме с детьми… О чем я думаю? Стоп-стоп.. Хотела бы остаться тут с детьми? И с чужим мужем?!.. Нет, конечно, это бред. Мы по-прежнему друзья.

Булат сказал, ему нужно подождать около недели, пока готовятся документы и соседи, предложившие поделить между собой земельный участок, не решат между собой, кто купит землю и почем. Раз деревня находится в черте города Набережные Челны. Говорят, это перспективное место.

— Всему свое время, Булат. Ты прав. Это слова из ветхозаветного «Проповедника»[42], откуда и пошла поговорка «всему свое время»… И время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать; время убивать, и время врачевать; …не помню еще какое-то время чего-то и время чего-то… Время разбрасывать камни, и время собирать камни. Время обнимать, и время уклоняться от объятий…

— Да, правильные слова. Это самое тяжелое — когда время убивать.

— Время рождаться, возможно, тоже не из легких… Булат, всё сложно по-своему.

Я обещала спросить у родителей, может, захотят они чего себе выкопать, мы можем и заплатить за растения. «Так возьмите, дус — акчадан кыймәтерәк![43]» — пожал он плечами. Позвонила родителям, попросила их приехать. Они удивились, что я еще не в Казани, мой отец не сразу понял, с чего это я осталась с Булатом. Но у меня в голосе не было ни тени сомнения, я всё делаю правильно. Они приехали поздно вечером, переночевали в доме. И дом им тоже шептал — «Зачем уезжать? Оставайтесь, оставайтесь у нас!» — «Нигә китәргә соң?»…

12 МАЯ 2007. Объятие с мокрыми глазами

Всему свое время, и время всякой вещи под небом: (…) время плакать… время обнимать…

Фрагменты строк из Ветхого Завета. Соломонова Книга — «Экклесиаст».

Мы прибирали в доме, нужно было убрать весь хлам из дома, Булат вызвал контейнер для выброса ветхой мебели, старого, лишнего и ненужного. Среди всего прочего я нашла картонные альбомы со вклеенными в них черно-белыми фотографиями, спросила Булата, ведь это же нужно оставить?!

— Да, конечно… — растерянно сказал он. — Ләйсән, ты права, тут фотографии моих дедов и прадедов, которые на войне погибли. Только кому потом? «Дом, где есть дети, — базар, где нет детей, — кладбище».

— Поверь, у тебя будет кому потом!

Данил сидел у меня на коленях, и расспрашивал:

— Это кто?.. Это кто?..

(…)

— Это те, кто похоронен на братских могилах под самыми последними именами в списках.

— А почему последние? Ха! — догадалась не по годам смышленая Марьям. — Це, Че, Ша, Ща, твердый знак, ы, мягкий знак, Э, Ю, Я. Еще восемь букв!

— На твердый, мягкий знаки и «ы» фамилий не бывает, а остальные очень редкие! — пояснила я Марьямке!

— Это по отцовой линии я Хусаинов, а по материнской — там и Юсуповы, и Якуповы были…

— Юсуповы и Якуповы? — переспросила я.

— Мой пра-прадед был широко образованный человек, знал семь языков, он знал Коран наизусть.

— Почему ты об этом никогда не рассказывал?

Булат пожал плечами.

Когда я уложила Данила и Марьям спать, мы сели вечером рассматривать эти древние фотокарточки. На многих из них мама Булата представлялась невероятно обаятельной, чистой, открытой и веселой деревенской красавицей. Столько парней на неё глаз положили! Она была добрая, милая и хозяйственная, но замуж долго не выходила, всем отказывала, пока не встретила Рустама. Своего единственного сына Таслима-апа родила уже ближе к сорока годам. Будучи значительно старше моих родителей, впервые предстала передо мной красивой женщиной средних лет, а ведь на тот момент ей было более пятидесяти пяти лет. Но в молодости, как и все, она была еще намного прекраснее, с этими милыми слегка пухлыми щечками, с косынкой, из-под которой выбивались рыжие пряди волос. Помню её ласковые и живые светло-карие глаза, от которых солнечными лучами расходились улыбчивые морщинки, а на памятных черно-белых фотографиях её молодости эти вдумчивые глаза были полны энергии, любви и счастья. Как и у Булата.

Булат без гитары напел:

Күпме яшәсәк тә гомерләрне,

Никтер язып булмый яңадан.

Язмышлар бит безнең маңгайларга,

Әнкәй сөте белән язылган…[44]

Пока мы рассматривали отражения былых лет, под песню Булата по-новому я увидела эту женщину, и у меня накатили слезы. Булат держался твердо, как всегда — он был сильным, стойким, вряд ли хоть раз в жизни этот человек плакал! Но тут он был тронут, его привели в некоторое смятение мои слезы и дрожащие губы. И мы с ним по-дружески обнялись. Впервые мы обнялись, впервые в жизни! И я залилась слёзами.

Когда-то, когда мне было лет 10—12, я тогда даже мечтала обнять этого мальчика, за всю жизнь раз десять у меня было сильное желание обнять его. Крепко-крепко. Показать то, как ценю этого человека. Как дорожу им. Когда в подростковом возрасте смотрела «Секретные материалы», плакала, наблюдая редкие сцены того, как Скалли обнимает своего Малдера. Агента Фокса. И думала о них и о нас, воображая себя на месте Скалли, а Булата — на месте Малдера Фокса. Улыбалась, ошибочно предполагая в обоих случаях, героев этого длинного сюжета спустя еще несколько десятков серий ждет совместное будущее. Мне казалось, иначе и быть не может — они любят друг друга! Были моменты, когда главные герои того фильма тоже обнимали друг друга в знак поддержки. Правда, тоже не скрепили свой союз брачными узами. Но у нас другая история, совсем другая.

Мы ничего не сказали друг другу, пока сидели обнявшись. Я лишь почувствовала, как он раза три сглотнул и вздохнул в конце. И шепотом сказал: «Спасибо. Бәлаларда бертуганнарыбызны белербез[45]».

13 мая 2007. Голуби, баня и плодоносящие кустарники…

Всему свое время, и время всякой вещи под небом: …время насаждать, и время вырывать посаженное…

Фрагменты строк из Ветхого Завета. Соломонова Книга — «Экклесиаст».

Отдали всех кур. Нашли покупателей для коз. Не всё может быть поддано материальной оценке. Особенно, когда это родительский дом… Здесь всё стоит гораздо дороже, гораздо больше, чем самый щедрый покупатель мог бы оценить в рублях. Булата, пожалуй, самая лучшая баня. В других банях в их деревне, правда, не бывала. Мы с Марьям там мылись каждый день, и Булат ходил с Данилом.

— Жалко, наверное, такую баню-то продавать, да?

— Да тут всё продавать жалко, — ответил он. — Кстати да, печь для бани делал очень хороший печник, мастер. Его и в живых уж нет. Он тут у всех в деревне ставил в те годы, доброкачественная работа. Особенно жалко отцовских голубей отдавать! Видишь, даже әнием[46] не решилась с ними расстаться. Зачем голубятня в деревне?.. Рустам-абый держал их не на мясо, а для души. Разводил и продавал, ездил на выставки, голуби были его отрадой.

Булат был единственным сыном Таслимы-апы. Бог даровал ей сына, когда семья Хусаиновых уже и не надеялась на появление в семье ребенка. Таслиме-апе было 38 лет. Таслима-апа умерла, когда Булату исполнилось почти 28, так и не застав внуков. Как и говорила, сама предрекая свое будущее…

Пока Таслима-апа ждала рождения сына, по деревне даже ходили слухи, якобы она не от мужа беременна. Муж соседки Насимы-апы, Хазбулат, всю свою юность был неравнодушен к маме Булата, Таслиме, пытался ухаживать за нею в молодости. Так бывает, ходят слухи по деревне. Но как только родился Булат, никаких сомнений быть не могло: Булат просто копия своего отца Рустама! Булат такой же темно-рыжий и с веснушками, как и Рустам-абый, и Алсу-апа, и у Асии такие же веснушки.

У их соседки Насимы есть дочка Таслима. Кудрявая, милая и красивая, тоже с веснушками. Давно видно, еще со школы Булат ей нравился, только она еще тогда в младших классах была. Уезжая в Казань, он ей свою гитару детскую оставил, чтобы училась играть. Это та Таслима, которая тоже в Казань переехала, в продуктовом магазине неподалеку от нас работает. Недавно видела её беременной, так и стоит с пузом за прилавком. Она приезжала на 9 мая в деревню, хотела помочь Булату с продажей голубей. У парня Таслимы есть знакомые, которые в январе в Казани проводят выставку. Чтобы выгоднее продать голубей, да не кому попало, а знающим людям, надо только дождаться января, да привезти птиц на эту выставку. Породистые же это белые голуби, шикарные, они дорого стоят. Но до следующего января еще более, чем полгода ждать-то!

Сложнейшая задача — найти желающих купить голубей именно сейчас… может, каких-то свадебных фотографов поспрашивать? Единственная голубятня в деревне. Остальные только в городе, в Челнах. Только любителям по нраву связываться с голубями и покупать их. Даже брать даром не каждый возьмется, такая ответственность! Да еще некоторые из них заболели чем-то, двое только отпустили душу свою накануне. К тому же, как быть, такой вопрос, голуби всё равно захотят вернуться в родную голубятню.

— Может, поставишь такое условие: «Дом только с голубями продается»?

— Ты шутишь, Ләйсән, — такие условия нельзя выдвинуть при продаже дома!

— Булат, а ты продашь весь дом с участком, да?

— Да.

— И со всеми кустами?

— В смысле? Ну да, со всеми кустами.

— А можно кусты отдельно взять? Или они достанутся новым хозяевам? Я хочу спросить у тебя, можно выкопать здесь несколько кустов, пока ты не продал?

— Ты хочешь куда-то пересадить часть кустов отсюда?

— Да, я бы хотела пересадить отсюда часть твоего взрослого плодоносящего кустарника и пионы. К родителям на дачу, например…

— Не проблема. Знаешь, буду очень рад! И даже признателен тебе за это… если ты это сделаешь. Если поможешь их сохранить.

Когда я училась в школе, то читала журналы «Приусадебное хозяйство», зачитала буквально до дыр, мы с Сашей в июне 97-го отремонтировали их корешки. Не зря я читала, как это делается. Пересаживать смородину и крыжовник в мае можно только в случае крайней необходимости, так как пересаживание летом — сильный стресс для растения. При грамотном раскладе нужно было сделать это ранней весной, пока куст еще не проснулся, «спит», пока сила не пошла в почки. А теперь было бы лучше дождаться осени, по окончании периода роста, когда растение сбросило листья и готовится к зиме. Всему свое время, и для пересадки растений. Но порой приходится и «неодушевленным предметам» испытать стресс.

14 мая 2007. Сәдака — подарок от Булата

Сегодня помыли в доме полы, окна, стены; Булат лазал на чердак, достал оттуда десяток старинных льняных простыней, пододеяльников и наволочек. Решил подарить их всех мне. Говорю ему, к чему это мне, ведь им с Гүзәл они еще пригодились бы. Он ответил, у них с Гүзәл все одеяла и подушки теперь другого европейского размера, всё как из «Икеи», а у нас с Сашей все подушки и одеяла как по старинке. Точно такие же. И откуда он знает? А, точно, он ночует иногда у нас, когда я с детьми в Челнах. Всё точно подметил и запомнил. Булат уверенно вручил мне все это скопленное наследие советского дефицита.

— Спасибо огромное, но…

На языке вертелось напоминание: «Может, стоит Гүзәл переспросить?». Булат прочитал еще не слетевший с моих губ вопрос, покачал головой отрицательно, затем утвердительно, и я понимающе кивнула ему. Хотя и не совсем поняла, почему же Булат за двоих решил, что это им не нужно; но я поняла, не надо, не стоит спрашивать про Гүзәл.

— Просто возьми, Ләйсән. Это сәдака[47]. Не спрашивай, просто возьми себе. Спасибо тебе.

15 мая 2007. Продажа и покупка дома

Мои родители приехали на машине. Говорят, еле нашли по памяти этот дом, хотя в деревне столько всего поменялось! Папа спрашивал по эсэмэс адрес дома Булата, но я пропустила эту эсэмэску, не слышала её. Однажды они уже бывали здесь, а если мой отец уже где-то бывал, то он обязательно найдет дорогу. Я позвонила им, сказала, что можно будет несколько кустов смородины и крыжовник выкопать. Папа что-то не торопился выкапывать, ходил и смотрел участок.

Папа мой сам вырос в деревне. Его родная деревня от Челнов совсем далеко, за Бугульмой… Возвращаться туда, по его папы, никакой перспективы: вся промышленность сворачивается и закрывается. Комбинат строительных конструкций и пивоваренный заводы закрылись еще до пожара на «КамАЗе». Да к чему профессия, все равно как инженер-механик он работать уже не собирается, скоро пятнадцать лет как он в милиции работает, но производство все равно жалко.

Папа посмотрел дом, и его охватило, пожалуй, то же самое чувство, что и меня: ему захотелось остаться. Родители решили выкупить весь земельный участок, с домом, понравился он им. Особенно тем, что до Челнов совсем недалеко ехать. Соседи, наконец, объявили о своем окончательном решении. Услышав названную цену, мой папа почесал затылок и спросил у Булата: «Слушай, Булат… Может, мы у тебя за эту цену дом с участком возьмем?»… «С голубями?!» — «Если можно, то и с голубями!»… Соседи, увидев конкуренцию, тоже стали подумывать, предложить ли больше… Но услышав о предложении от моего отца, Булат сразу же объявил, дом больше не продается.

— Буду очень рад, если вы возьмете эту землю и этот дом. Я бы хотел сам остаться здесь или хотя бы иметь возможность иногда приезжать в это место.

— Конечно, ты будешь желанным гостем в нашем доме. Пока мы тут, приезжай сюда, когда захочешь. И голубей твоих мы тоже оставим, можно?

— Нужно! Пожалуйста, оставьте их!

После смерти Таслимы-апы их пес, Актырнак заболел. Он скулил, и плакал — по-настоящему, у него слезы лились из глаз. Актырнак совсем перестал есть, тоскливо лежал у порога и всё время плакал. Булат решил забрать его с собой в Казань.

16 мая 2007. Понять без слов…

Как соловей на берег родника
Приходит, чтоб испить воды приветной,
Так ты ко мне, красива и легка,
Мой соловей, приходишь в час рассветный.

Муса Джалиль (Муса Җәлил — тат)

Сегодня мы очень устали. Разбирали весь верхний этаж дома, нашли там грабли, старый патефон, пластинки, которым уже полвека! Обнаружили подтяжки, макрамэ, кольца для салфеток, три хрустальные вазы, десять кастрюль и две чугунные сковородки! Ничего себе, это где еще столько всего, красную атласную скатерть, желтую тюль… «Про запас на большую семью, что ли?» — подумала я… И глянула на Булата. Он посмотрел на мои восхищенные изобилием глаза.

Интересно, я даже ничего не сказала же. Почему он тоже подумал про большую семью? И я отчего-то сказала ему по-татарски:

— Син да мин, без сөйләшеп түгел, без cүзсез аңлыйбыз, әйме?!

— Без күз карашы белән аңлаштык[48]!

— Да, у моих бабушки с дедом по материнской линии было четверо детей: Гульсина-апа, Алсу-апа, мама Таслима и еще одна девочка умерла в три года.

— Сколько тогда твоей маме было?

— Ей было семь.

И в этот момент меня словно молния ударила, и я всё поняла…

20 мая 2007. Дорога Челны-Казань. Штраф. и… Чуть не «поцеловались»!

За рулем нашей с Сашей «Лады Премьер» сидела я, рядом со мною Булат, а позади нас Актырнак да Марьям с Данилом в детских креслах. Мне по дороге казалось, то ли двигатель где-то барахлит, то ли вертолет летает поблизости? А это пес Актырнак лежит и дышит… Дети видя рядом слабого мохнатого соседа, не евшего почти ничего две недели, вели себя смирно. Марьям гладила Актырнака, он положил свою голову ей на подлокотник.

По дороге, уже находясь в Казани, мы чудом избежали аварии. Я не люблю по порядку. Что там объяснять про несостоявшуюся а аварию, я лучше с самого начала расскажу, поскольку есть важная деталь, которую надо знать, дабы понимать истоки жажды скорости.

У меня есть «сидишка»[49] собственного изготовления, первая и пока единственная, но она моя гордость. В те времена, когда Саша много ездил по командировкам, по вечерам я слушала музыку с Пашкиного радио — пока гладила, развешивала белье, готовила еду. Тем более, телевизора у нас уже два года с марта 2005 года нет, радио — это по мне в любом случае гораздо лучше! И каждый раз, когда я слышала по радио Пашин голос, всегда радовалась и моментально начинала записывать на подаренный им же мне на день рождения портативный mp3-плеер. Перекачала все записанные радиопередачи за два года на наш домашний компьютер, набралось аж 600 мегабайт! И я купила свою первую пустую «сидишку», сама записала, и Саша мне даже не помогал! В «Ладе» Саша установил CD-проигрыватель, и мне уже однажды удалось провести его, сделав вид, словно это не «сидишка», а радио. «Сейчас и Булата проведем!»…

— Поставлю радио? — наивно начала я свой розыгрыш.

Заиграла мелодия «Chi Mai», после чего Паша сообщил, что это была композиция Эннио Морриконе, написанная в 1971 году, и обрела большую известность из-за фильма «Профессионал», но у французов эта композиция больше ассоциируется с рекламой одного из брендов, производящего питание для домашних питомцев.

— Это, случайно, не Пашин голос?

— Ой, не знаю, слушай, наверное, это он! — притворилась я, изобразив удивление.

Мы ехали около получаса, а Паша принимал заказы радиослушателей, благосклонно и с уважением оценивая выбор композиций, заставляя людей признаться, отчего им так дорога та или иная мелодия. Я уже наперед наизусть знала весь ход вымышленной радиопередачи длиною в пять часов. Вот сейчас закончится памятная мне с первых до последних нот «Nothing Else Matters», но концовка обрезана — там была реклама… Затем он скажет, сколько времени, потом будет «Queen» c «My best friend». Между записями три месяца разрыв. И там Булата ждет сюрприз, принимая заказ из Альметьевска, он на всю Россию передаст привет Татарстану и всем своим дорогим друзьям, которые его — может быть — слышат… Да, да! Они услышат!

— Лейсан, а что у тебя так хорошо радио ловит. На этом участке дороги вообще у меня обычно не ловит!

— Так у тебя на «Мерседесе» же по-другому антенны настроены, у нас «Лада» хорошо отечественные радиоволны ловит, — шутливо издеваясь, я стебала его дорогую машину… якобы хоть в чем-то наша лучше!

Вот и «Май бест френд» начинается… «You make me live!»…

— Я всё понял, Ләйсән.

— Да? — мне было любопытно, на что натолкнула его эта песня.

— Это у тебя в записи!

— Как догадался?

— Время не совпадает. А у нас в Татарстане пока что вроде то же время, что и в Москве. Павел все хорошо говорит, и у него настроение такое… хорошее. А еще без рекламы. Мне трудно его слушать без рекламы.

К сожалению, Булат, наоборот расхотел уже слушать. Как жаль!

— Без рекламы Павла трудно слушать? — усмехнулась я. Он меня насмешил.

— Да, тяжело и непривычно. Слушай, җаным, можно попросить тебя выключить эту запись.

— Да.

Мне было жалко выключить, так и не дав ему прослушать приготовленную добрую искреннюю фразу о том, что он помнит и ценит своих друзей, которые живут в Татарстане. Но насильно мил не будешь, как говорится. Не стала настаивать, тем более, он так хорошо попросил.

Переключила на настоящее радио, в дороге оно шебуршало своими рваными радиоволнами, шкрябая по слуху, едва не разбудив Марьям.

— А что у вас за разъем тут? Это USB-разъем? — удивился Булат.

— Да, похоже на USB, это только в апреле Алекс с Олегом Викторовичем поставили зачем-то тут, так, протестировать.

— А этот USB для подзарядки, или связан с аудиосистемой?

— Слушай, а я и не знаю! Говорю же, совсем недавно поставили они. Проверь, если хочешь!

— Раз протестировать, так можно и протестировать! У меня в багажнике есть «флешка». Может, остановишь на «Бегущем пирожке»?[50]

— Хорошо, давай! — и я выполнила и эту его просьбу. Все равно надо было детей покормить в дороге. Купили мы творожные сметанники — похоже, я и в жизни ничего вкуснее не ела, и Данилу особенно понравились они. Булат достал из сумки красную USB-флешку, и мы вставили её в USB-разъем.

И неожиданно из колонок послышалась… если так можно назвать, музыка. Даже и не рассчитывала на это! Сразу потише поставила.

— Вот это однозначно круче у вас, чем твои «отечественные радиоволны»! И как до этого автопроизводители еще не догадались? Ну Алекс молодец! Это он сам?

— Это они с Олегом Викторовичем тут делали, в той автомастерской, где Саша раньше работал, ты знаешь. Что, захотелось сделать апгрейд на свой «Мерседес», нет у тебя такого?

К моему внутреннему расстройству, на флешке были, увы, не столь прекрасные мелодии, какие мне хотелось бы услышать, видя как неспешно проплывают вдоль дороги татарстанские леса и сельхоз-угодья. На флешке у Булата были знакомые мне по Сашиным играм «NFS» — «Need for Speed». Под Пашину музыку я ехала и думала о нашей поездке в Челны и деревню, о кладбищах, голубях, одуванчиках и земле нашей любви; о хороших людях, которые приходят в этот мир и почти бесследно покидают его, о жизни и смерти; о старой корове Таслимы-апы; о прекрасном восходе солнца, что несмотря на горькие утраты, торжественно всходит на следующий день… А как Булат поставил флешку с «NFS», так вся рефлексия прошла. Булат прав! Ни Металлика, ни Морриконе не создадут нужного настроя, до пальцев ног, касающихся педалей газа, я прочувствовала, чего он хотел. Чувствовался мужской задор, неуемная сила, бушующая энергия, и в этом было много жизнеутверждающего: жажда скорости, мы все равно будем жить и рваться к цели!

Как говорится несколько в ином контексте, «если что-то в процессе не нравится тебе, закрой глаза — и постарайся получить удовольствие». Вот так ко мне пришло разумение — закрывать глаза во время процесса вождения, разумеется, я не стала, однако постаралась поглубже проникнуться боевым духом вождения. И довольно удачно пропиталась — меня по пути гаишник остановил и оштрафовал за превышение скорости на 30 км/ч (до 20 км/ч не штрафуют, но я сама виновата! Лихо разогналась на лишние 10 км/ч)! Дорога была спокойная, хорошая, просторная… Да и музыка поспособствовала.

— Давай я отдам тебе за штраф, — предложил Булат, как только я попросила Булата отодвинуться, открыла бардачок и положила квитанцию в черную папку.

Подумала, что сказал бы Саша на моем месте. Нет. Конечно, нет. Расстроилась, неприятно, конечно. А вот Флора, наверное, сказала бы: «Спасибо, Господи, что взял деньгами!».

Когда мы въехали в Казань, дети уже спали. Актырнак не спал, а безвольно смотрел в окно грустными глазами. Всю дорогу передо мною ехала маленькая машинка Daewoo Matiz, плавно и благоразумно останавливаясь заранее перед каждым светофором, нам не повезло попасть в «зеленую волну». И тут горит зеленый, мы едем все, я лишь слегка притормаживаю, на всякий случай, дистанцию соблюдая. Мы уже вот-вот проедем на зеленый свет, но тут загорается желтый, и «Матиз» останавливается, как вкопанная, чуть ли не дым из-под колес, резко затормозила. Я тоже жму по тормозам, но дистанция не столь большая. И наша машина останавливается очень резко. Это Булат дернул ручной тормоз, о котором я и забыла уже, редко когда использую, лишь на парковке обычно.

Держу ножной тормоз прижатым к полу, боюсь ногой пошевелить. У нас всего несколько сантиметров между машинами осталось, чуть не «поцеловалась» наша «Ладушка» с «Матизом»! Смотрю на Булата, на «ручник», снова на Булата, он опускает ручник на место. А он ни слова не сказал, ни в адрес мой, ни в адрес водителя «Daewoo» -шки. Протянул указательный палец к губам, кивнул мне. Актырнак вопросительно посмотрел на нас, а дети даже не шелохнулись.

Обогнала перед следующим светофором «Daewoo» -шку, водителем там девушка оказалась. Булат заметил мой быстрый взгляд, но опять вежливо промолчал. Я никогда раньше не встречала таких мужчин. Даже тут он ни единого плохого слова не скажет. Нежные чувства признательности, искренней благодарности нахлынули и кольнули где-то под сердцем. Я со счастливой улыбкой, что все благополучно закончилось, въезжала в наш с Булатом общий двор, и с радостью увидела свободное место напротив подъезда у Булата, где нам и удалось припарковаться.

Марьям пошла помогать Булату носить вещи, хозяюшка наша, он поручил ей фотоальбом нести. Я осталась внизу, приоткрыла заднюю дверь, Данил еще спал в своем детском автокресле, и его сон охранял Актырнак, переложив морду с освободившегося кресла Марьям на руку Данилу. Когда Марьям с Булатом всё разгрузили, Булат помог нам разгрузиться и перетаскать вещи к нам в подъезд, я дала ему ключи от дома. Я стояла у машины, мне оставалось разбудить Данила, передать Актырнака, затем закрыть вместительный багажник нашей машины на ключ. Что-то еще надо сделать? Да, Булата надо поблагодарить, он столько нам хорошего сделал, дом моим родителям продал, и столько нужных в хозяйстве вещей нам с Сашей передал, и, в конце концов, спас от лишних трат. Меня бы еще виновной признать могли…

— Булат, спасибо тебе за всё! От меня лично за то, как ты нашу «Ладушку» спас сегодня! Ты мой Ангел-Хранитель, я давно это знала, — воскликнула я, закрывая багажник. 
— Это ты мой ангел, җаным! 
— Так хочется тебя поцеловать за это! За твою молниеносную реакцию! 
— Хочется? Так поцелуй! — Булат стоял на тротуаре и держал последний оставшийся ценный груз на руках — своего старого друга, пса Актырнака.

Я закрыла машину, поставила её на сигнализацию, поднялась на тротуар, потянулась к нему, и он наклонился ко мне.
И я чмокнула его в щеку, губами дотронулась до его гладко выбритой щеки. Не забуду этот взгляд, как он посмотрел на меня после этого — как совесть, с чувством собственного достоинства.

Это тот самый незабываемый взгляд нашего когда-то почившего кота Джинджера, когда мы сидели за столом, сами кушали, а ему не давали — и Джинджер становился на углу стола и смотрел, как мы едим. Нет, он смотрел не жалобно, как жалостливая собака, а честно, со справедливым укором, как совесть.

22 июня 2008. Дни Рождения Гүзәл и Данила

Пишу в Челнах, мы только что сытно поужинали у моих родителей. Позавчера мы с Сашей подарили Данилу на День Рождения радиоуправляемую машину. Счастью и самого дарителя Саши, и Данила, и моего отца, — не было предела. Они до 10 ночи гоняли эту машину во дворе, счастливые! Мы и в Челны из Казани эту машину привезли с собой — будут с Маратом-Бабаем по двору гонять.

Вчера, 21 июня, ездили к Булату с Гүзәл. Мы часто видимся с Гүзәл, вместе ездили недавно на выходных кататься на лошадях в Марийских лесах. В этот раз поехали к ним на дачу, они с Булатом начали строить дачу под Казанью. За месяц с небольшим Булат выходил Актырнака, тот стал пить, потом есть, снова встал на лапы.

Гүзәл, похоже, все-таки очень любит Булата. Я всегда знала, что она была неравнодушна к Булату, еще с тех пор, когда сама начала рассказывать ей о нем в мае 97-го года; еще тогда я поняла, что он интересен ей, что он ей подходит. И то, что они вместе, это в чем-то и я считаю своей заслугой. Всегда говорила ему о ней тоже только хорошие вещи. Теперь это самая идеальная пара, которую я знаю! Они по-настоящему подходят друг другу.

Знаю, что Гүзәл любит, ведь она ревнует его. Слава Богу, не ко мне уж, ревнует к… Актырнаку. Гүзәл не очень-то была довольна тем, что Булат привез своего полубольного деревенского пса к ним в казанскую квартиру. Она жаловалась, что с собаки клочьями лезет шерсть. Мало того, так придя домой с работы, здоровается Булат сначала с Актырнаком, а уж потом с нею. Гүзәл злится: некрасиво сие с его стороны, неуважительно. И она уже пару раз ссорилась с Булатом из-за этого… но Актырнак первым радостно бежит встречать Булата. Мне кажется, она сама придумывает себе поводы для жалости к себе, и что (будто бы!) Булат её не любит. Ведь он, конечно, любит её.

И вот сегодня Булат сделал своей жене необычный и очень дорогой сюрприз: он подарил ей машину! Под окнами ждала её новая машина «Пежо». Как раз такая, какую она и хотела! Мы поехали за город отмечать День рождения Гүзәл, там они сняли пару домиков.

Когда уехали подруги Гүзәл, её коллеги по работе, Лена, Айгуль и наша Настя, мы остались в домиках. Так жаль… Гүзәл, даже имея такое вещественное доказательство любви, всё равно не успокоилась на том, и после шашлыков и вина жаловалась мне на Булата, что он её не любит. Что похоже, у него есть другая. Гүзәл даже нашла какое-то подтверждение этому у него в телефоне… Машина есть, а счастья нет.

Мне раньше казалось, словно Гүзәл чувствует перед остальными женщинами свою вину за то, что ей так везет в жизни, и с красотой, и с фигурой, и достался ей такой добрый, красивый, умный и щедрый муж — поэтому ей хотелось настоять на том, что не всё так легко, просто и гладко в её жизни.

Cегодня, в воскресенье 22 июня я привезла с детей в Челны, взяла неделю отпуска. (…)

29 августа 2008. Пассажирский поезд «Казань-Москва»

Когда Паша звонил в этом году поздравлять Алекса с Днем рождения, он увидел всю нашу дружную компанию. И, видно, ностальгия по старым добрым временам, по своим давним друзьям на него нашла — он стал зазывать всех своих друзей детства и юности (Алекса, Булата, Рому) с семьями к себе в Москву на День Рождения. 30 августа у нас, как известно, выходной — день Татарстана, так что празднование его Дня Рождения перенесли на 30 августа.

Паша приглашал всех нас, даже пообещал тем, кто приедет, на ночь снять гостиницу в Лианозово неподалеку от своего дома. 29-го августа мы поехали к Павлу в Москву. Рамис не смог поехать: у него в Челнах много работы. Какое-то строительство трамвайных путей, передал ему привет и домашний «чак-чак», который его теща, Алсу-апа, приготовила.

— Какое еще у Ромы строительство? — спрашивал Паша. Я ему ответила, что вроде на улице Беляева, кажется, от 16-го комплекса до Московского проспекта. «Ну если до Московского, то ладно…» — улыбнулся Паша. Может, потому что в детстве, пока их с Настей семья не переехала в Елабугу, он в Челнах на Московском проспекте жил. А теперь в Москве, где все проспекты как бы московские…

Паша уже который год приглашал к себе, Булат с Сашей на следующий же день после дня рождения достали билеты на поезд. Правда, остались только купейные места. Поехали мы на поезде вчетвером — мы с Сашей да Булат с Гүзәл. Ехали и вспоминали: 30 августа — день Татарстана. А мы на это время уехали из Татарстана! Булат и говорит: «Хорошо там, где нас нет! Стало быть, пусть в Татарстане будет всё хорошо!». Всю ночь мы сидели до 4 утра, пили чай (ну, честно говоря, мужчины наши не только чай пили), общались, говорили по душам, а потом с 4 до 6 утра азартно, хоть и не на деньги, играли в карточного «дурака».

В «дурака» мы играли пара на пару, мы с Сашей супротив Булата с Гүзәл. Булат, мне так показалось, подстраивал ситуацию таким образом, чтобы мы с Гүзәл побыстрее вышли из игры, а потом выигрывал у Алекса. И я всегда выходила из игры первой, один раз только Саша вышел первым. В тот раз я думала, что всё по порядку, как и раньше, играть надо, и теперь Булат будет против Гузельки ходить… Но тут в игре «пара на пару» свои тонкости, поскольку переход хода идет по кругу, но с другой стороны, необходимо рассматривать пару игроков как одного игрока. Тут, оказывается, я должна была ходить на Гузель за выбывшего своего напарника. И я победила! Точнее, нет, это мы с Сашей победили — победа достается тоже не одному, а паре игроков. Гүзәл до последнего берегла своего козырного «короля», только я своей последней картой козырного «туза» выложила! И ей нечем было крыть. Саше было радостно, как ребенку, что всё-таки мы выиграли! И только тут до меня дошло: факт, что что напарник закончил первым, совсем не означает победу всей пары, а я-то думала, что мы всегда выигрывали, раз я первой «отстрелялась»!

Гүзәл частенько в Москве бывает, у неё опять конференция тут в начале сентября. Булат взял отпуск на неделю. Если бы мы не смогли купить билеты на поезд, пришлось бы Булату с Сашей на «Мерседесе» поочередно весь день ехать. И всё-таки, лучше ехать поездом, когда еще будет столько времени наговориться, к тому же слышали мы, какие в Москве пробки.

Мы возвращаемся 1 сентября в 7 утра. Марьям пойдет в первый класс! У нас Марьям в школу уже собрана, за прошедшую неделю с Полиной Петровной и с моей мамой прошлись по магазинам, купили школьную форму, обувь, портфель, принадлежности… Не ожидали, что в школу собрать ребенка так дорого… Саша отказался принимать денежную помощь, которую предусмотрительно поднакопила для внучки Полина Петровна, хотя теперь бы это и не помешало. А от моих родителей он только на свадьбе нашей принял помощь, первый и последний раз. Он слишком гордый и считает, что он сам достаточно зарабатывает, чтобы обеспечить свою семью. А тут еще этот день рождения! Всё, билеты уже заранее куплены, да который год откладывали, отступать уже некуда — тем более, юбилей-таки…

31 августа 2008. День рождения Павла (30 лет). «Some dance to remember»…

Весь день хотелось спать. После полудня мы все заселились в «Лианозовскую» гостиницу, там, неподалеку от Пашиной квартиры, он не обманул нас со своим обещанием. К тому же, и комнаты у нас были раздельные. Мы успели поспать с 2 до 5 часов вечера. Начало юбилейного вечера было назначено на 18 часов, но все гости, за исключением нас, приехали лишь к 19—20 часам. Паша объяснил, что это в Москве в порядке вещей, и так понятно, что пробки кругом, люди к началу учебного года возвращаются с дач да из отпусков…

У Паши в Москве разнообразный круг общения, люди довольно приличные, богатые, но воспитанные, очень вежливые. А я-то втайне ожидала увидеть грубых и самодовольных москвичей, которые пренебрежительно относятся к людям из других республик, теперь я знаю, что это распространенное заблуждение. Праздновали в ресторане, было много людей, человек шестьдесят, наверное, не меньше. Я рада, что у Паши столько замечательных друзей в Москве.

Павел перед тем как дать нам с Алексом слово, сказал: «А теперь прошу особого внимания, мои друзья из Казани. В свое время они даже пешком ходили ко мне в гости из Набережных Челнов в Елабугу. Это моя духовная сестра Лейсан. Три года назад было страшное время, я даже чудом избежал смерти. В первый день по моему возвращению из госпиталя случайно упала ко мне на голову коробка со старыми письмами, невесть зачем храню я их, Там были и письма от Лейсан, она «Войну и мир» читала в то время, когда писала мне, уговаривала прочесть. И спустя десять лет я решил прочесть эту книгу. Спасибо, Лейсан… Вот все мне желают любви, да найти свою судьбу, жениться, а я уже передумал. В свои тридцать я наконец прочел «Войну и мир», и мне многое открылось. Запомнились слова Андрея Болконского: «Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет, не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал все, что мог, а то пропадет все, что в тебе есть хорошего и высокого. Все истратится по мелочам»…

Ух ты, а он хранит мои письма? Это так мило! Но не помню я, чтобы писала ему что-то про «Войну и мир», чтобы уговаривала прочесть это сложное произведение. Похоже, каждый находит в любом произведении ответы на свои личные вопросы. Мне-то казалось, что книга наоборот о том, что всё равно лучше жениться.

В этот вечер после девяти часов Паша снова был просто диджеем, как в старые добрые времена, мы единственные, кто помнили его именно в этой роли. Паша сделал для всех нас настоящий праздник, намешав с современным кусочки «Роллинг стоунз» и Пугачевой, «Нирваны» и Алсу, «Queen» и Джо Хисаиси («Studio Ghibli»), это, пожалуй, была лучшая дискотека в моей жизни!

Саша танцевал только со мною. И правильно делал, а то вокруг столько интересных мужчин было, глаза бы разбежались. А самым последним был «Белый танец». Наша красавица Гүзәл смело на своих 15-сантиметровых каблуках изящно двинула к Павлу, и женственно пригласила его на танец. Подозреваю, они об этом специально договорились. Медленный танец, «Отель Калифорния» («Hotel California»). Саша устал, хотел спать, проголодался, ушел к столу. Повернулась — а нет его. Булат стоит в стороне.

И я Булата приглашаю. Мы об этом и не договаривались. Во время этого танца Булат раз шесть заглядывал мне в глаза, впервые так долго смотрел мне в душу. Пять раз улыбнулся мне. Да, я считала каждую его улыбку! И все улыбки были разные. Положила свои ладони на максимально вытянутых руках ему на шею. Пока шел первый куплет, он держал меня под лопатками. Тут я ему один вопрос глупый задала, кажется: «Помнишь, Булат, ты тогда еще мне картошку в общагу привез, да?». Он быстро глянул в мои глаза так, улыбнулся (в первый раз за танец), сделал паузу, подумал.

«Помню!» — говорит, отодвигает мое плечо и шепчет на ухо: «Не прижимайся ко мне, ладно?»… Снимает со своего плеча мою левую руку, перекладывает к себе в правую. Тут же мой внутренний голос перепугался за мое неправильное поведение, — может, я что-то не так сделала?

«За что он так ко мне?».

«Может, он уже не хотел танцевать?».

«Или он опасается, что Саша или Гүзәл увидят, что я прижимаюсь? Ну в общем-то, точно так же, как и остальные — ни больше ни меньше!».

Булат не смог не заметить в моей ответной реакции недоумения и растерянности, и извиняюще улыбнулся во второй раз.

«Sweet summer sweat[51]» — подсказывает мелодия! Должно быть, я такая мокрая от пота была, когда его приглашала. Мы все вспотели, и он тоже вспотел, а я и забыла!

— А, да, лучше не прижиматься, это ты правильно сказал! Я тоже вспотела.

И он улыбнулся в третий раз уже с неловким видом за то, что не было сил подавить эту улыбку. Значит, я правильно догадалась.

«Some dance to remember, some dance to forget»[52]. Грустно мне это как-то, обидно это отвергающее «не прижимайся»… И а глупо обижаться: он же Гүзәл так любит! Это понятно. И он снова посмотрел на меня, а я на него. Ободряюще улыбнулся в четвертый раз, и снова наклонился к моему уху:

— Ты прости, Ләйсән, я не хотел тебя обидеть!

Кивнула ему, и мы под музыку не отрывая глаз долго смотрели друг на друга. И я прочитала в его взгляде невыносимое сожаление: «Ләйсән, мы такие дураки с тобою были, правда?!». Кивнула ему: «Правда». Он утвердительно еще качнул головой, я поняла, опустила глаза, подняла их, а он все еще смотрит в них, и я опять кивнула, снова подтвердив телепатически переданную мысль. И Булат вместо любых слов прошептал: «Uү kән[53] cheque-ауt әни time uү lique, Бata uү kән нәвe ли-ив!» [54]Подумала сначала, это он по-татарски со мною говорит. Так странно было слышать такой бред (набор слов). Нет, это по-английски татарское произношение[55], последние строки куплета с нарочитым татарским акцентом! Я невольно засмеялась, как же не сразу угадала текст. Из песни же! Теперь я знаю, почему он «по-английски» никогда не пел!

Булат, заразившись моим сдержанным тихим смехом улыбнулся в пятый раз за наш танец. И в этой пятой улыбке, и в этой фразе был заложен какой-то подводный смысл: подумал ли, что я тоже смеюсь над данной формулировкой с юридической точки зрения; предположил ли, что в переносном смысле «you can never leave!» — «ты не сможешь покинуть (меня)!»; намеренно ли он пропел созвучное по-татарски или просто рад был, что еще помнит на слух строки песни? Чувствовала, что в его «uү kән[56] cheque-ауt әни time uү lique» был заложен какой-то неведомо-очаровательный смысл, как в мелодии скрыт дух индийской ведической мантры, неразгаданная тайна того, чего и сказать нельзя: никакими иными русскими, татарскими и английскими словами нельзя выразить того, что чувствуешь! Вот зачем он это сказал! Именно в эту секунду мне показалось, что он открылся мне весь, и я тоже открылась ему, он увидел меня больше, чем следовало. Не знаю, о чем думают серьезные мужчины, когда улыбаются, — и не могу оторвать глаз от таких улыбок, пытаясь вникнуть в истинную причину, вызвавшую их. Я могу понять, а могу и сочинить. Кто его знает?!

Он бросил печальный взгляд в сторону Гүзәл с Пашей, а я посматривала вверх на потолок. И в тот момент украдкой глянула вверх на его губы. И они по-прежнему вне зоны доступа, даже будь у меня туфли на таком же высоком каблуке, как у Гүзәл — ему тоже пришлось бы нагнуться. Я увидела эти губы и вспомнила, — как сейчас! — как десять лет назад я мечтала их поцеловать их, эти прекрасные губы, когда они еще не были под запретом. Губы, из которых я слышала лишь достойные и правильные слова: и в радости, и в боли, и в гневе он оставался чист и спокоен, светел и благороден. Эти губы у меня и сейчас перед глазами, как я их хотела поцеловать в свои семнадцать! И не могла. Не могла бы дотянуться до них. Я не была замужем, он не был женат… Или над надо мною уж висело «вето» как предопределение моей судьбы. А теперь уже и подавно не смогу этого сделать, слишком поздно. Красивые губы у Булата, как и были десять лет назад, даже еще более прекрасны: благоразумны, правдивы, мудры и не скажут ничего лишнего. Захлестнуло чувство глубокой любви и уважения, и до невыносимости снова захотелось их поцеловать! Не «снова поцеловать», а «снова захотелось».

Зря пила шампанское, раз потоком нахлынули шумные светлые воды воспоминаний, породившие такие дерзкие желания, сбилось дыхание, я снова почувствовала себя семнадцатилетним подростком. «Әгәр матур хатын-кыз — кыйммәтле таш булса, ул чакта изгелекле хатын-кыз — хәзинә»[57]. Но я теперь разгадала свою тайну — я не самая «матур»[58], но и не самая «изгелекле хатын-кыз»[59], правильно это или неправильно, верно или неверно, хорошо или плохо. Стало быть, прав был тогда мой «духовный брат» на зимней рыбалке? Пашка единственный разгадал мою загадку и выразил её четким матерным словом. Не следовало сдирать покровы приличия, и он уже получил своё за «свой базар». Слишком явная телепатическая связь намекнула ему о сути моей внутренней жизни.

Как бы я хотела сказать о себе, какая я мудрая и непорочная женщина, какая я молодец, что удержалась! Только вот… Порой от спонтанных и необдуманных действий меня спасала не святость духа, хорошее воспитание или высокие моральные принципы, а маленький рост…

Мне везет! Благосклонная судьба послала мне добродетельного Ангела-Хранителя с ясными глазами и мыслями, ровной осанкой и прямым внутренним стержнем, верным и чистым сердцем. С настоящим крепким татарским характером.

14 июля 2009. День рождения Алекса (30 лет)

Пишу на следующий вечер, 15 июля. У меня муж, которого я люблю, впрочем, я и не всегда люблю его именно так, как хотела бы. Я уважаю его. Конечно, люблю его уже не так, как до того времени, пока мы не были женаты, пока ждала его два года из армии. Иногда мне кажется, мы охладели друг ко другу, стали и свободное время проводить порознь: я хожу на йогу и на рисование, Саша ездит с Булатом на рыбалку и на футбол.

Как часто мы не думаем о том чувстве, которое нас связывает, как мы любим друг друга — командуем, требуем, обижаемся. Да, я его, конечно, люблю, привыкла к нему за эти годы — почти десять лет как мы муж и жена. Тринадцать лет как мы знакомы, теперь уже и с его точки зрения на наше знакомство. Саша до сих пор полагает, что начало знакомства надо считать не с мая, а с июля: он помнит, как Паша нас повторно познакомил, а первую нашу майскую встречу он почти и не помнит.

На формальный день рождения Алекса, который переносится на выходные, 18 июля к нам приедут гости из Челнов и из Москвы. Из Челнов родители привезут нам Марьям и Данила на неделю, после чего дети едут в спортивный лагерь под Казанью. Середина каникул. Из Москвы — понятное дело, — приедет Паша с Наташей. Правда, теперь у него другая Наташа, тоже красивая.

А сегодня, во вторник, к нам пришли наши друзья-соседи — Булат и Гүзәл, привезли с собой вино из Греции. Мы, правда, и не готовились к приему гостей, думая, что вдвоем будем отмечать среди недели. Хорошая традиция — отмечать день-в-день, как мы и делали раньше, не зря же праздник называется «день рождения». Когда полагали, что так будем делать и впредь, однако, приходится приспосабливаться к требованиям времени.

Как приятно, когда близкие друзья помнят этот день, не потому как ты заранее позаботился и позвал их, а сами! Без подсказки… Гүзәл только сегодня утром вернулась из Москвы, она ездила на конференцию со своей презентацией. А по пути в Казань утром она слышала по радио, как Паша поздравил всех со днем взятия Бастилии, и сказал, что сегодня день рождения у особенно хороших людей… Так что, она призналась, вспомнили они с Булатом об этом дне не без подсказки.

Гүзәл по-современному красивая в своем деловом костюме, с необыкновенным чувственным макияжем и с запахом теплого кедра. Сегодня она научила меня технике создания «smoky eyes» — с английского языка это переводится как «глаза, покрытые дымкой», такой прием в макияже. Гүзәл показала мне как тщательно растушевать темные тени на веке с постепенным переходом к более светлому тону. Завтра на работу. Наши дети в Челнах. У Гүзәл и Булата пока нет детей. Мы сидели вчетвером с ними допоздна, наши мужья пили пиво, а мы с нею выпили две бутылки вина: красного и белого. Забыла я, что её нельзя так поить… Гүзәл опять взялась за старое. Это был разговор за гранью разумного и обычного обсуждения, поэтому неудивительно и простительно, что Булат и Саша от любопытства делали большие паузы между словами, поглядывая на нас, и почти прекратили обсуждать футболистов Панченко и Заболотного, вероятно, чтобы подслушать и наш разговор.

— …И не угадаешь, на чьей стороне было больше шансов удачно выйти замуж, — принялась рассуждать Гүзәл, прищурив глаза. — Вокруг тебя были только хорошие и достойные мужчины. Ты могла выбрать любого!

— Скажешь тоже! Это ты могла выбрать любого. А я могла выбрать только Сашу…

— Почему же? А как же самый наш симпатичный парень — Павел. Может, он предлагал тебе стать его девушкой…

Скоро к нам приедет Паша… Воспоминание о его смелой попытке Паши предложить мне быть его девушкой отозвалось изнутри грустью и скорбной виноватой нежностью. Не представляю, откуда Гүзәл знать, какой разговор был в начале 97-го года между Пашей, пришедшим с работы диджеем в ночном клубе, и мною, еще школьницей, впервые в жизни услышавшей признание в любви? «Мне уже восемнадцать, я совершеннолетний. Не бойся меня. Я готов нести за себя полную ответственность!» — сначала Паша перепугал меня неизвестностью своих намерений, а затем пообещал, что он меня не тронет.

Больше этой темы мы с Пашей ни разу в жизни не затрагивали. Никто кроме Саши не знал о нашем разговоре, только он и мой стародавний дневник. На какой основе она строит эти предположения?

— Это тебе он предлагал быть его девушкой, а не мне. Это ты отказалась, — перевела я стрелки на нее саму, краснея и чувствуя неловкость. Хотя и говорила правду.

Гүзәл переменилась, из тихой и нежной леди стала провокационной и задорной, заигрывающей и веселой.

— Да, я отказалась. Потому что он в тебя был влюблен! — рассмеялась она, проницательно оценивая мою реакцию из-под длинных ресниц.

А, так это всё вроде бы как не всерьез, непонятно! Гузелька тогда не могла знать, что Паша был в меня влюблен. Мне так и хотелось спросить: «Откуда у тебя эта информация? Это ты только что в Москве узнала?». Но я промолчала. Вышла пауза, которую мне не терпелось заполнить, ликвидировав выставленный тезис. Не был он меня влюблен, да и внимание обратил на меня, наверняка, лишь оттого что я отдаленно напомнила ему сестру. Подстроившись под её ироничный тон, стараясь притвориться в духе «так тебе и поверила», ответила ей:

— Нет, я не могла выбрать его. Я хотела быть единственной… — посмеялась я с нею.

А Гүзәл продолжила:

— Рамис тоже был не женат. Он самый обеспеченный молодой человек. Рома тоже вроде был неравнодушен к тебе!

— Вряд ли. Нет, не был. Рома был человек совсем другого круга…

— И тебе, скажешь еще, не хотелось в его круг попасть, да? Ответь честно?

Про себя я подумала, это непростительно, дать мне сомневаться относительно сделанного мною же выбора. Но в её состоянии — ладно… Знала бы ты, дорогая Гүзәл, когда у меня был единственный в жизни шанс! Шанс принять заведомо провокационное предложение. На 1 апреля, в День Дурака… Нет! Я не такая дурочка. Рамиса я больше всех боялась… А почему? Ах, да, это же из-за Флоры! Зря я шампанское выпила, да и Гүзәл расположила меня на разговор по душам.

— Это меня одна «волшебница» отговорила. Пока в школе была, я не только на каратэ, но и на йогу ходила. Это была другая йога, другой стиль и иная женщина — не та хатха-йога, на которую мы с тобой сейчас ходим. Вела её необыкновенно-просветленная женщина, Флора, слышала о ней?

— Кажется, да, слышала. Только от тебя и слышала!

— Как-то однажды она обронила фразу: «Не стоит завидовать тем людям, которые в нынешние (то есть, в 90-ые) годы так внезапно разбогател. Вместе с городскими и камазовскими деньгами они взвалили на себя и тяжелую карму города, и не будет от этого счастья ни им самим, ни их детям, ни внукам».

— Предрассудки в пользу бедных. Я не верю в такое! Это что там, проклятое сокровище «Черной жемчужины», как в «Пиратах»? Зачем же ты тогда Рамису свою подругу, сестру Булата сосватала.

— Рамис тоже человек иной, он не стал ни пьяницей, ни наркоманом, как дети других этих… «пиратов». Он знал, что ему надо что-то изменить. Он хотел поменять имя, став Ромой. Но перед получением паспорта сменил еще и свою фамилию с известной на весь город на материнскую, Мансуров.

— Это он по твоему совету, что ли, от кармы плохой хотел избавиться?

— Нет, это он еще до меня сам догадался. И всё равно мне было как-то страшно, я его боялась.

Меньше всех из их дружеской компании я боялась Булата. Надеюсь, хоть про него она не спросит? Как меня в девичестве все, кому не лень, замучили, одолевая предложениями выйти замуж за Булата — стоило кому-либо узнать, что мы однофамильцы! Уже и думать про это было неприятно. Может, поэтому я за него и не планировала выходить замуж?

— А почему не было тебе возможности или желания выбрать Фокса? Самый умный, перспективный, подающий надежды… Он же…

Ну вот! Мне хотелось остановить этот разговор… Шутливое притворство с сожалением: «любил тебя», игривое: «он тебя любит, а меня не любит»… Я вот раньше гадала, как у подруг, где одна красавица-принцесса, а другая «средненькая», какими средствами принцесса может удержать рядом то, что «так себе»? Уж не такими ли комплиментами, подпитывающими ложное эго? Тяжелое чувство, когда тебя шутя спрашивают о таких серьезных вещах. О которых ты и правда уже думала. Всерьез.

— …Он же был моим другом, ты хотела сказать, да? Так он всегда был Сашиным лучшим другом. Вот… Как же я могла его выбрать?

— Но с Алексом же он тебя познакомил. Ты Фокса и раньше знала. И как же ты могла его не выбрать?

Да я сама не знаю, как же я его могла не выбрать?… Не помню я! Надо вспомнить бы, как это все получилось. Какова была причина, почему я старалась не думать о нем? Пронеслись воспоминания, как еще до того как мы стали встречаться с Сашей, он нагло и нелепо пытался за мною ухаживать: положив мне на ногу салфетку, и долго держа её у меня на колене; шлепнув своего коня Эдельвейса, и заодно меня по бедру; положив змейку-ужа, мне на шею в свой семнадцатый день рождения?.. Почему я вычеркнула Булата из списка претендентов, не из-за той ли жестокой выходки со змеей? И тут меня озарило! Точно:

— Он мне по гороскопу не подошел! Точнее, я ему…

Гүзәл рассмеялась:

— Вот за что я тебя люблю, так за твое чувство юмора! Один из-за кармы, другой по гороскопу не подошел!?

— Да, по гороскопу. Булат «Лев», а я «Рыба». Он «Огонь», а я «Вода»… Нет, хорошо, если хочешь по-другому, давай! Я не чувствовала себя достойной такого человека, как Булат. Ему нужна другая, выше меня и лучше меня. Она должна быть такой прекрасной леди как ты. К тому же, ты «Близнецы», а он «Лев». Вот вы вместе — идеальная пара. Как нельзя лучше друг другу подходите…

Тут я заметила две вещи. Во-первых, часы показывали ровно час ночи. Во-вторых, уже последние минут пять Булат и Саша не смотрели футбол, а молчали и слушали Гузелины вопросы. Допрос с пристрастием у человека, за ночь выболтавшего все свои тайные знания. Гүзәл тоже догадалась об этом, краем глаза глядя на них, но, будто бы не замечая их внимания, продолжила:

— Спасибо, Ләйсән, за комплимент. А теперь все-таки, ответь на вопрос: почему ты выбрала Алекса? Почему именно он?

— Да, почему это я? Мне тоже интересно узнать… — спросил Саша.

— Алекс наш не самый красивый человек на Земле, но для меня самый красивый. Саша не самый умный, но старательный; еще и до армии он подавал большие надежды; он не самый обеспеченный, не самый богатый — но уж такой он мне попался! Он чудесный, он любит меня. Люблю его — вот и всё. Почему я его выбрала и полюбила? Я увидела в его глазах счастье. Саша самый счастливый по своему духу — со мною или без меня… Ладно, друзья, пора расходиться, завтра… то есть, уже сегодня… рано вставать…

3 августа 2009. День рождения Булата — 30 лет

Праздновали юбилей Булата в ресторане до часу ночи. Там было так шикарно, изысканно, да и была возможность потанцевать. Не то что у нас дома, где под ногами «лего» рассыпано. Оно и понятно, на неделю у нас дома приехали погостить родители с нашими детьми. Они все оставались посмотреть Казань, — только кто кому показывал, мои родители внукам или внуки бабушке и дедушке — это уже неясно.

Мы поехали в ресторан на такси. У Булата собрались десятки коллег. Всем очень понравился наш с Сашей тост, особенно Насиме-апе. Жаль, правда, я не помню дословно, что я там про Булата говорила — такой хороший человек, каким каждому хотелось бы видеть своего брата или сына, которого мы любим и уважаем, и нам повезло иметь рядом именно его все эти десять лет.

Три бутылки шампанского на девять девчонок. Потом я пила только воду, но Гүзәл уже пила то ли текилу, то ли самогон — не знаю, что это было, вряд ли самогон в ресторане… Каждый раз мы вдвоем уходим в туалет, якобы накраситься, и… Только в этот раз ей было совсем плохо. Плохо во всех смыслах. Мочила ей салфетки, чтобы чистить милое маленькое синее платье… Я знаю, что это «сocktail dress», по-русски говоря, «платье-коктейль». Мы с Гүзәл время от времени по магазинам с одежками ходим, многое от нее узнала. Мы с Гүзәл и для меня купили три года назад черное платье-коктейль для торжественных случаев и маленькую сумочку, куда помещаются только деньги и помада. Платье без воротника и рукавов, и большую часть времени года его не надеть, потому как холодно, а с кофтой или свитером оно не смотрится. За три года со времени покупки я его надела лишь один раз: мы с Сашей не ходим на коктейльные вечеринки. Оно мне нравится, едва закрывает колени, а ноги у меня красивые.

Наконец-то выдалась возможность надеть это платье. И не на похороны. В нем я приехала к Булату в деревню на поминки его матери. Прощаясь с нами, Булат поблагодарил нас, обнял меня, и шепнул: «Спасибо. Я помню это платье».

В тот момент я сначала подумала, он «спасибо» за Гүзәл хотел сказать. Что я была с нею, она ушла из зала злая, а вернулась со мною из туалета, обретшая успокоение души. После того, как ей пришлось «звать ихтиандра»[60], мне пришлось выслушать рёв, подавить пьяную истерику, и прослушать монолог о её несчастной судьбе… а потом её признания в любви. Затем она еще пыталась меня поцеловать, еле успела увернуться. О, зачем я опять встречаюсь с этой семьей, иногда всего лучше и не знать…

Понятно почему встречаюсь. Гүзәл меня многому научила, она кладезь знаний о всем том, о волосах, ногтях, тональных кремах и пудре, что должны бы знать все блондинки (как я). Кроме того, у нее знания врача-педиатра, как правильно лечить детей; мы ходим с ней на йогу; она меня учит тому, как правильно питаться, и что алкоголь вреден… Похоже, в этот раз она учила меня на своем примере…

Когда Гүзәл напивается, то начинаются её жалобы на Булата. Но самое сложное, когда она начинает стонать и жалобно плакать:

— Что бы я ни делала… Фокс, он — ты знаешь, тебя любит. Он меня не любит… Я знаю, это он про тебя песню написал! Про «Первый весенний дождь». Мы бы переехали! Если бы могла, я бы переехала в другую часть Казани, может, поближе к ДРКБ. Чтобы реже видеть вас с Алексом. Но я тебя обожаю, Ләйсән. Признаться, я сама уже его не люблю. Я тебя даже больше люблю, чем Фокса…

Сначала я напряглась от этого разговора, а потом поняла! Это такой прикол у Гүзәл, было много текилы после шампанского. А я чуть не поверила! Меня рассмешило её признание:

— Нет, Гүзәл, я тебя замуж не возьму! Не напрашивайся!

— А ты все еще любишь Алекса, да?

Да, вопрос сложный, люблю ли — но в такой момент даже в таком состоянии я понимала, что надо ответить «люблю». И что я не собираюсь замуж за Гүзәл. Даже если уже и люблю мужа не так страстно, как поначалу…

— Да, люблю. А что?

— Месяц назад ты призналась мне, почему выбрала Алекса. Ты думаешь, я была пьяная. А я всё помню… Я долго думала над этим. Именно — в Алексе есть счастье! В нем оно есть. Признаюсь! Ведь я тоже видела счастье в его глазах. Я только с 14 июля поняла и осознала, чего нет в моем Фоксе! В нем нет счастья!

— В Булате нет счастья?! Скажешь тоже… Не выдумывай!

Меня возмутило два факта: во-первых, мне тяжело жалеть человека, который для меня в целом авторитет. Обычно я вижу её совсем иной, волшебной и сияющей, великолепной и женственной, и с изнанки предпочла бы её не видеть. Во-вторых, я склонна скорее отразить любые нападки на Булата, развеять любые её подозрения, загладить любую его вину, и я не хочу слышать и знать ничего плохого о нем! А то, что в нем, якобы, «нет счастья» — это самое бессмысленное и беспочвенное обвинение! Глупости… В нем столько счастья! Жаль, не могу ничем парировать в его защиту: ощущение счастья — это понятие эфемерное и неизмеримое «счастьеметром».

— В твоем «Фоксе» тоже много счастья!

— Конечно! Он же тебя любит. Вот он и отражает тебе свое счастье. Я же говорила, нам надо было переехать от вас подальше!

— Вы хотите переехать? Чтобы реже видеться? Не торопись. Я скажу тебе тоже! — не выдержала я, и решила признаться в том, что мы решили не говорить раньше времени. — Не хотела пока делиться новостью. Мы с Алексом сами решили переехать. На тридцатилетие Саши звонил его отец из Сиднея. Он его зовёт к себе. Не бойся, Гүзәл. Если ты и правда так думаешь, будто я в чем-то виновата. Хотя вряд ли. Мы переедем в Австралию. Надеюсь, у вас все наладится после этого.

— Вы переезжаете? Серьезно?

— Мы пока только документы подали полгода назад. Пока еще только собираемся.

— Ладно, ты думаешь, это даст мне надежду… Что все еще может быть… — Гүзәл хитро улыбнулась глазами, и мне показалось, что она трогательно и жалостно играла струнами моей души. И «хотя вряд ли», и несмотря на то, что я не верю её наигранной ревности… я почувствовала свою вину. За что-то очень важное. Я желаю ей только счастья, и всегда желала. И всё же… Нет, не верю, что в Булате нет счастья. Как она могла такое не то что сказать! Даже подумать?!

29 апреля 2010. Данил в Больнице

Нужным быть кому-то
В трудную минуту —

Вот что значит настоящий,

верный друг…

Михаил Пляцковский

Миру апрель этого года запомнится землетрясением в Китае 6,9 по шкале Рихтера, (в Юшу, говорят, погибло свыше 2000 человек), а нам запомнится тем, что Данил получил сотрясение головного мозга.

Вчера на работу мне позвонили из ДРКБ[61]. После школы наш сын Данил лазал по «слонику» из металлических сваренных труб, играл в «жмурки». Согласно правилам придуманной детьми игры, шарфом «во́де» повязывали глаза, и «во́да» должен был найти кого-либо на «слонике» на ощупь с закрытыми глазами. При том, что передвигаться вертикальном положении по металлическим перегородкам, находящимся на расстоянии не менее метра друг от друга, на высоте более чем полутора метров — это более чем опасно. Правда сказать, никто не завязывал себе глаза полностью и не закрывал их — друзья Данила признаются, что, конечно, опасно, но все они подглядывают. Никто, разумеется, не перемещается по такой высоте и вправду с закрытыми глазами. Но Данил у нас такой — честный. Он не знал! Теперь знать будет… Семиклассник, находившийся в это время на детской площадке со своим младшим братом, вызвал бригаду «скорой помощи», хорошо хоть у детей теперь есть мобильники!

Саша уехал по работе в командировку, до него до сих пор не дозвониться. Мне надо было срочно поехать в ДРКБ, узнать, что с Данилом и подписать бумаги. Решила позвонить Булату, он работает неподалеку от моего места работы, несколько раз даже мы встречались во время обеденного перерыва. Булат пообещал непременно отвезти меня к Данилу. Чтобы я через пять минут была готова и уже выходила, он сейчас подъедет.

Друг всегда меня сможет выручить,

Если что-нибудь приключится вдруг…

Булат не только отвез меня до ДРКБ, но и сопровождал нас с Данилом в походах по врачам, ждал результатов рентгеновского исследования и заключения врачебной экспертизы. Похоже, Булат в ДРКБ не первый раз, знает, где там всё находится. Похвалила его способности быстро ориентироваться по врачебным кабинетам -понятно, все-таки, и жена тут работает. Булат отрицательно покачал головой, и впервые обмолвился со мной о своей работе, ему несколько раз приходилось бывать здесь, чтобы помочь клиенту получить нужные справки, он со стороны обвинения работает, такая уж работа.

Это было вчера. Данил будет в больнице по меньшей мере две недели. Я поблагодарила Булата за то, что он так своевременно помог мне, без суеты и со знанием дела, решительно и спокойно, а тот припомнил слова детской песенки: «Длуг в беде не блосит». Так пел когда-то Данил.

Сегодня звонила Гүзәл, она тоже работает в ДРКБ, вчера она поздно узнала о произошедшем. Обещала подключить самых профессиональных врачей, заодно она утешила, что у Данила всё в порядке. Сказала мне, что она тоже очень волновалась за Данила, но тем не менее, состояние у него стабильное, всё будет хорошо.

Булат наш настоящий друг, всегда знала, что на него можно положиться, на его помощь всегда можно рассчитывать. И всё-таки мне как-то неловко, неудобно перед Гүзәл. Кажется, она ждала его в тот вечер по случаю какого-то праздника. Булат вчера сделал мне комплимент, что ему очень нравится запах моих новых духов, которые недавно привез мне Саша из командировки, теперь у меня есть идея, что как-нибудь потом можно будет подарить Гүзәл на день рождения, но не в этом году.

8 мая 2010. Поминки Таслимы-апы

Вакыт уза, ләкин оныта алмыйм

Мин синең күзләреңне,

Иң ягымлы әнием,

Син минем иң ягымлы әнием.

BoooRe, «Әти — Әни»

Проводили поминки у Булата дома в их квартире. В это воскресенье было сухо, тепло и ясно. С тех пор как не стало мамы Булата, Насима Галимзяновна продала свою квартиру в Челнах, и на сумму равную продаже дома в деревне и челнинской квартиры Хусаиновы купили квартиру в Казани. Не мое дело, как они все между собою порешили в плане имущества, я уверена, что Булат все сделал по справедливости. И но раз уж Булат накануне и так договорился и уже проплатил взносы на аренду квартиры в том же подъезде, в ту съемную однокомнатную квартиру и переехала из Челнов жить мама Гүзәл. И так и живет теперь там, вроде бы и рядом с дочкой, в одном доме, а вроде как и в разных «домах» -квартирах. Она уже на пенсии. Хорошо это всё они придумали!

С утра сегодня мы с Асией и Насимой Галимзяновной стояли у плиты, готовили, а Гүзәл пылесосила, мыла полы и окна. К ним на поминки позвали двоюродных братьев и сестер Таслимы-апы с семьями, приехали и Фанавиль-абый с Алсу-апой (родители Асии, ее мама — сестра мужа Таслимы-апы, покойного Рустама-абый), 24 человека было.

Вечером Булат играл на гитаре и проникновенно пел грустные татарские песни, Алсу-апа аж постоянно терла под глазами. В конце он исполнил две известные, но немного переделанные песни «Для меня нет тебя прекрасней» и «Кто тебе сказал» (в своей личной интерпретации.

Хотел я в глаза, взглянуть в твои глаза,

И слова припомнить все, снова повторю:

Ехал, — опоздал! Приехал — опоздал,

Ты же знаешь, как тебя всю жизнь люблю!
Я каждый жест, каждый взгляд твой в душе берегу
Твой голос в сердце моем звучит звеня
Нет, никогда я тебя разлюбить не смогу!
И ты прости, как всегда, прости меня![62]

19 июня 2010. Юбилей у Гүзәл (30 лет). Инсинуация[63]

Тридцатый день рождения Гүзәл официально отметила в женском коллективе, -как она сказала, только среди самых близких подруг. Мы уже с Сашей приходили к Хусаиновым с букетом её любимых роз точно в день её рождения 17 июня, поздравляли Гүзәл в уютном домашнем кругу, пели песни под гитару, ели домашний пирог, испеченный Насимой Галимзяновной.

Порою лучше просто не слышать того, что говорят друзья за твоей спиной. Сегодня я пришла в кафе «Кардамон» заранее, за десять минут до назначенного времени, принесла пионы. Присела за столик по соседству, за перегородкой, решила сначала поправить развязавшийся бант на букете, а заодно на коробке с сережками повязать ленточку. Я решила это сделать, чтобы ленточка в сумке не помялась.

Не в моих правилах подслушивать — но сегодня так и вышло, что я случайно подслушала, как Гүзәл разговаривала обо мне с Настей. Да, я подслушала! И поняла, что Гүзәл инсинуатор. Настя, милейшая девочка, которая очень похожа была на меня в 11—12 лет. Она года на четыре моложе меня. Когда-то Паша, её родной брат, стал считать меня своей духовной сестрой, и мотивы этого я разгадала лишь впервые увидев Настю. Сестренка Паши. Гүзәл трепетно, с придыханием нашептывала Насте что-то про меня:

— В этом году Фокс пропустил годовщину нашего знакомства. Тринадцатую. Представь себе, я целых три часа его ждала здесь, именно в этом кафе, а он все не шел. Не шел, и на звонки не отвечал…

«О нет! Неужели это она про тот случай с Данилом? Я и сама забыла про их годовщину знакомства в тот день. Это брат Насти, Паша, познакомил Гузельку с Булатом 13 лет назад… Когда я звонила Булату со своей просьбой отвезти меня в ДРКБ, тогда я даже не подумала об этом. Возможно, и он сам в тот момент забыл об этом!» — пронеслось у меня в голове.

Оказывается, ради того вечера в честь 13-ой годовщины знакомства с Булатом она поменялась с коллегой… Как уж я забыла! Весной 1997-го года мой «духовный брат» Паша познакомил её со своим другом Булатом. Я и не знала, когда именно. Насколько я помню, в том году в январе Гүзәл около месяца была девушкой Паши. Не знаю реальной причины их размолвки, в мае 97-го Гүзәл говорила, что из-за национальности — её мама была бы против любого русского… и тогда же в мае 97-го расспрашивала меня про Булата… В июле 97-го же они с Булатом тоже расстались. До тех пор, пока тот не перевелся учиться в Казань. Я и не знала, когда у них годовщина! Да и в любом случае, этого невозможно было бы додуматься подстроить. Гүзәл ждала Булата в кафе «Кардамон», он должен был до 4-х часов доделать всю работу и присоединиться к ней около пяти часов. Они купили билеты в театр на вечер, она ждала его… А Булат был в больнице. Свой мобильный телефон оставил в «Мерседесе»… Гүзәл жаловалась, как была недовольна поведением Булата, он не отвечал на звонки, а она настойчиво и многократно звонила ему; ладно хоть, он успел на спектакль. Только вот мне Булат ничего не сказал тогда о своих планах на вечер, был рядом всё время до тех пор, пока мы не узнали утешительных новостей по поводу Данила…

— И где он был? Оказалось, Фокс в тот день Ләйсәнке помогал. С её сыном. Мы хотели расстаться с Фоксом еще в 2007-ом, но там у него мама умерла, мне стало его очень жалко. Это бесчеловечно — добивать мужчину в такой сложный жизненный момент… Ну, еще и когда и так на душе тяжко. Я попросила Ләйсәнку тогда помочь ему с домом. Кто знает, лучше бы он сам от меня к ней ушел? Они в деревне в доме моей свекрови тогда неделю провели, и что ты думаешь? Фокс потом продал свой родной дом родителям Ләйсәнкиным. И я уверена, Булат продал его не по рыночной цене, а совсем за бесценок. Чтобы он всегда, понимаешь ли, мог приезжать туда, когда захотел. Ты понимаешь как…

«Неужели не по рыночной цене? Неправда же, их соседи столько же предлагали! Хорошо хоть, это она еще не знает, что он мне стиральную машину подарил на 8 марта… Я знаю, он настоящий друг, который всем готов ради меня пожертвовать».

— В мае мы с Фоксом проводили поминки, три года как не стало его мамы. Он не сводил с неё глаз. Он всегда внимательно слушал каждое Ләйсәнкино слово… А в тот вечер, и вчера, когда он пел песню: «Твой голос в сердце моем звучит звеня…» — я повторно заметила, как Фокс украдкой бросал на нее многозначительные взгляды. Догадывалась уже, это не мой голос в его сердце звучит… Звеня… Теперь я знаю, он никогда не сможет позабыть Ләйсән. Только об этом еще не хватало переживать! Нравится — ну что поделать? Так бывает…

«О нет, Гүзәл! Ты совсем все неправильно поняла! Это он о маме своей пел, не обо мне! Ты же слышала слова песни, он её переделал! Как вообще так можно было подумать о нем в день поминок?!» — я чуть уже в ярости не встала и не подошла к ним с Настей, еле удержалась.

Поэтому она и хочет, и не может уйти от него, так Гүзәл размышляла о своей жизни, и что расстаться проще! Конечно, Настя, молодец, отговаривала её это сделать. Гүзәл как бы говорила шутя, не давая себе усомниться в том, что это лишь пустая болтовня… или это шуточная издевка надо мною? Гүзәл же наверняка сама знает, какая она красавица, умница, доктор к тому же, и таких не бросают. Затем она серьезно добавила грустным тоном:

— Вероятно, он её любит… Точно так же, как и Антон Мариночку.

Пауза.

И Гүзәл засмеялась, словно поняла, что ей успешно удалось разыграть юную подругу.

— А знаешь, Настя, порою мне кажется, он и правда её больше любит.

— Зачем сразу — «любит»? Не обязательно «любит». На то, чтобы человек смотрел на другого и слушал, может быть много разных причин. Лейсан — интересный человек… Не обязательно же сразу — «влюблен», да разве и ты слушаешь только тех, кого любишь?

— Не советовала бы тебе приглашать её к себе в дом, ни на новоселье, да и потом пореже.

— Ну почему? Я чувствую благодарность семье Лейсан. У них я жила, когда приехала поступать в медицинский.

— Так ты же говоришь, что и так ревнуешь Антона. Если ты еще не знаешь, то и твой Антон тоже в нее был влюблен. Ты еще была совсем мелкой там у себя в Елабуге, а они вместе учились в Челнах в старших классах. И я слышала, ему Ләйсән одно время даже нравилась. Потом будешь ревновать!

— Да, я знаю, они в одной школе учились. Потом в другой, да. Но они были даже в разных классах, и уже тогда она со своим Алексом встречалась. Я не думаю, будто между Лейсан и Антоном что-либо могло быть, это вряд ли. А ты сама ведь дружишь с Лейсан, так ведь? Если она вызывает у тебя самой такие подозрения… Ну почему ты тогда сама с нею постоянно видишься, общаешься? Я часто вижу ваши совместные фотографии у тебя «Вконтакте». Может, это ты сама в нее влюбилась? — Настя попыталась обернуть свое обвинение в шутку.

— Ага, наверное. Да, Насть, а еще я хочу узнать, какую же изюминку Булат в не нашел, и что нашел в ней и Алекс, и твой дорогой брат. Мне любопытно.

Я привстала, стараясь быть незаметной пошла к выходу, по пути спросила у официантки, где здесь туалет.

Сложные чувства обуяли меня: и разочарование, и жалость к себе, и обида на Гүзәл, машинально потерла глаза, чтобы не заплакать. Тушь размазалась, и я стояла минут пять в туалете у зеркала, слюнями и бумажным платочком вытирая тушь под глазами. Хотелось уйти, и не возвращаться, да взгляд упал на розовые ароматные пионы, крепко зажатые в левой руке. И я решила вернуться, присоединившись к Гузелкиной дружной компании. Как ни в чем не бывало.

— Привет, девочки, извините, я не сильно задержалась?!

— Ничего, Лейсан, мы все только вот подошли! — ответили Лена и Айгуль.

— Пятнадцать минут — это не опоздание, — подтвердила Настя.

— Конечно, моя дорогая. Я тебе всегда рада.

— Это тебе! — я протянула Гүзәл свой букет.

— Спасибо, Ләйсән! Обожаю пионы!

Я знаю, что она розы любит. Хорошо, что и пионы тоже! Удивительно, что Гүзәл мне и в этот момент показалась приветливой, открытой, искренней и очаровательной. Словно бы это и не она полчаса тому назад наводила на Настюшку тучи сомнений на мой счёт. Гүзәл посадила меня прямо рядом с собой, каждый произносил свой тост в честь именинницы. Гүзәл не без гордости сообщила всем собравшимся, что я её лучшая подруга, с которой мы уже десять лет вместе… Настя в это время со смущением, тихо и скромно смотрела на тарелку перед собою, словно боялась поднять глаза и выдать тайну, в которую её посвятила Гүзәл. Мне так жаль было подслушивать жалобы Гүзәл, вызвало больше стыда чем сожаления, и стыдно мне больше не за себя, а за неё. Вместо того, чтобы разговаривать, я предпочла сосредоточиться на еде, ела, жевала, слушала других, стараясь сдерживать себя.

Допоздна я не осталась. Гүзәл хорошо поет, но от песен караоке начала болеть голова, я так и сказала Гүзәл, чтобы она не обижалась. Позвонила Саше, чтобы пораньше забрал меня. Саша подъехал за мною через минут сорок. Ушла из «Кардамона» с тяжелым сердцем. И с тяжелым желудком.

7 мая 2011. 15 лет со дня первого знакомства с Алексом

Син, син, син теләсәң —

Мин, мин, мин очармын,

Синең өчен диңгезләрдән,

Дәрьялардан юл ясармын.

Арабызга керсәләр табармын,

Бар өзелгән җепләрне ялгармын,

Бу җирне иңләп-буйлап юл

— юл ясармын[64]!

Песня Гузель Уразовой

Наши старые друзья приехали к нам в гости! Спонтанно собрались все вместе, кто как мог. За эти годы многое изменилось — радует, что только наша дружба осталась прежней.

Из Москвы приехали к нам наш дорогой Паша со своей девушкой Наташей (это была уже другая девушка с тем же именем), приходили и его сестра Настя с Антоном, и Рамис с Асией, мамой Асии Алсу-апой, и Булат с Гүзәл. Каролина прилетела к нам из Австралии. Я её обнадежила, возможно мы с нею в ближайшие год-два встретимся в Сиднее — даст Бог! Она вышла замуж за австралийца из Мельбурна, и переехала с мужем в Парраматту, в 2006 году у неё родился сын. Лина говорит, это так случайно посчастливилось попасть на нашу годовщину: она прилетала в Казань лечить зубы, да с мамой в Челнах заодно повидаться… Нам было приятно и интересно увидеть её на годовщине нашего знакомства, расспросить об Австралии, тем более, у нас с Сашей особый интерес на эту тему.

Никто вроде даже специально не планировал этой встречи, это всё экспромтом получилось! Так совпало, наши гости все разом в один час и в одну и ту же минуту приехали, не договариваясь между собой. Приятные хлопоты, и как хорошо, холодильник у нас был не пустой…

То, что Хусаиновы живут у нас под боком, мы соседи — это здорово! Они снимают просторную квартиру, это просто замечательно: мы сами бы не смогли у нас в двухкомнатной квартире всех оставить ночевать. Увидев десять гостей у себя на пороге, Я поблагодарила их, Булата и Гүзәл, мол, спасибо, что нам помогаете (всех разместить) … Гүзәл напомнила о том случае со стиральной машиной, что был шесть лет назад… Оказывается, она недавно об этом случае знала, Булат проговорился. Булату было неловко, то ли потому как его жена напомнила, какой он совершил поступок, то ли её вид, словно бы это была и её идея; то ли в этом были её упреки и её обида. Гүзәл посмотрела на меня и перевела глаза на Настю с видом: «Ну ты помнишь, о чем я тебе говорила?». И я могла лишь догадываться о том, какое отношение имеет это переглядывание отношение к тому, что Гүзәл наговаривала ей обо мне на свой день рождения.

Может, тут и правда моя вина есть, я не знаю… После слов Гүзәл мне стало неловко и грустно. Хотя я изо всех сил старалась держаться спокойно, Асия заметила перемену в моем настроении. Асия всё поняла.

— Тебе что, до сих пор неловко? — возмутилась Асия, когда мы относили грязную посуду на кухню. Она сняла платок с головы, и, поправляя под ним волосы и перевязывая платок по-новой, с улыбкой произнесла: — Они с Гүзәл с Турции вернулись. Там Булат купил ей норковую шубу. Не буду говорить тебе, сколько эта шуба стоила, только поверь мне, твоя стиральная машина с пятидесятипроцентной скидкой — это для Булата была совершенная мелочь. Он уже и забыл об этом. Булат так решил, ему можно самому распорядиться своими деньгами, он имел право хоть раз в жизни сделать тебе хороший подарок. Не переживай! Отпусти и забудь.

Слезы навернулись у меня на глаза, и я решила объяснить, в чем тут загвоздка:

— Но одно дело — жене, это понятно. Другое дело — какой-то чужой женщине… даже она будь женой лучшего друга. Тайком, и не посовещавшись с нею по поводу своей покупки.

— Прекрати себя винить. Ты никогда не была для нашей семьи «чужой женщиной». Для всех нас ты всегда «своя», родная, — сказала Алсу-апа и обняла меня.

В одиннадцать часов ночи моя давняя подруга Каролина, а также Настя с Антоном остались ночевать у нас, а остальные пятеро гостей пошли к Хусаиновым.

16 июля 2011. День рождения Алекса (32 года)

Дети сейчас у нас у Полины Петровны в Челнах. Мы их отправили на всё лето — они там то у Полины Петровны, то в детском лагере, то в деревне у моих родителей под Челнами.

Сегодня Гүзәл к нам приходила. Она была прелестна, в нарядном белом платье, пахла жасмином и ванилью; странная, несколько нервная, и в то же время она трижды пыталась заигрывать с моим мужем, смеялась и делала ему комплименты… Да и понятно, это всё так, в шутку. Мужчины сели и в зале, а мы с Гүзәл вместе допоздна сидели на кухне.

В эту субботу приходила она не одна, конечно, чуть позже подошел и Булат, затем подъехали и коллеги Алекса по работе. На День рождения Алекса я еще вчера вечером испекла шоколадный торт, и за весь день он хорошо пропитался кремом.

Почти целый год после того вечера в «Кардамоне» не общались с Гүзәл. Я не могла пересилить себя, и не заходила к ней, и она к нам не заходила. Лишь дважды виделись: в августе встретились с нею у Антона и Насти в Челнах на новоселье, а потом на нашей 15-летней годовщине знакомства, когда Гүзәл, опять-таки, припомнила покупку Булатом стиральной машины. Не могу объяснить за что именно, но мне до сих пор неловко.

Несколько раз переписывались по интернету сообщениями с Гүзәл. Она говорила, что хочет уехать в Москву. Жаловалась, что я её совсем бросила, и в этом году даже с днем рождения не поздравила. Не из-за того ли я обиделась, что она в мае старое припомнила как они с Булатом нам помогают, и стиральную машину мне Булат купил? Так она не хотела меня этим обидеть. Булат ей никогда и не нравился, и она в нем разочаровалась. Она желает уехать к тому, кто её больше ценит. Гүзәл поделилась серьезной шокирующей новостью. Она всерьез намерена разводиться с Булатом.

Извинилась перед Гүзәл, в этом году не поздравила её с Днем рождения, просто забыла напрочь… Поговорили начистоту. Призналась ей, в прошлом году услышала её разговор с Настей. Мне было стыдно, я и впрямь как-то виновата перед нею. Как-то и впрямь что ли, не чая беды, привлекала внимание её мужа? Он частенько заходил к нам в гости, но так не ко мне, а к Саше… неужели я и впрямь могла заставить Гүзәл ревновать его ко мне? Это одна сторона, как она могла меня воспринимать, — ревность, которую до её прошлого дня рождения я не принимала всерьез; другая сторона — это чувство предательства: стало быть, она никогда и не была моей настоящей подругой, не радовалась моим успехам, лишь тихо завидовала да настраивала против меня моих друзей. И как я старалась не думать о Гүзәл, погрузившись в работу и домашние дела, всё равно мысленно возвращалась к ней, не могла забыть о ней.

Гүзәл прояснила ситуацию и убедила меня: на прошлом её дне рождения я всё неправильно поняла. Ведь я же не слышала начала их с Настей разговора. Оказывается, Настя нашла несколько неопровержимых улик, доказывающих, что Антон неоднократно встречался с блондинкой постарше. С тою, которая раньше в Челнах еще была его первой любовью. Когда-то на рубеже двух тысячелетий они вроде бы расстались, а вроде как и не насовсем.

— С Мариночкой, что ли?

— Да, она говорила, что с Мариной. Ты её знаешь?

— Да, я знакома. Только это было давно. Она милая такая. Сейчас Мариночка в Казани, она мать-одиночка. У нас сыновья в одном классе учатся.

Гүзәл со слов Насти пересказала мне всю историю, как знакомая нам Марина снова хотела было увести Антона, хотя тот уже был женат; пару лет Антон ей как бы был ей не очень-то нужен. Марина вышла замуж, родила и развелась. Но потом эта наглая (не будем называть по-матерному) Марина с новой страстью вспомнила о своем прежнем ухажере, назначала ему свидания, писала ему в социальных сетях… В своем разговоре с Настей Гүзәл лишь провела параллель между отношениями Марины и Антона и… мною и Булатом (!) … Да, по мне такое сравнение совершенно немыслимо: в отличие от Марины с Антоном мы с Булатом всегда были только друзьями, ни на секунду больше!

Оказывается, приведенным примером отношений между мужчиной и женщиной Гүзәл хотела показать Насте, что её ревность может быть и беспочвенна, толику любви можно увидеть в любых отношениях. Вот, к примеру, Булат поспешил к нам на помощь, когда Данила повезли в больницу; Булат приходил вечерами к нам… В конце-концов, — нарочно же! — тот неудачный пример с песней о том, чей «голос в его сердце звучит звеня»… да в день поминок… Гүзәл на моем примере хотела доказать Насте, что не всякая встреча двух старых друзей — это повод для ревности! Она доказывала «от противного», продемонстрировав ей на своем примере глупость и слепоту ревностных порывов. А совет не приглашать нас с Сашей на новоселье (якобы, я тоже могу увести её мужа!), был дан ей уже поверх для подтверждения абсурда всей ситуации.

Мне хотелось заглянуть ей в глаза и увидеть истину: то ли Гүзәл — весьма профессиональная актриса, то ли она говорит правду? Гүзәл была спокойна, её ум был ясен и тверд, глаза искренне чисты… и я склоняюсь теперь в её пользу. Такое облегчение, когда я глянула ей в глаза, и поверила! Услышав на её дне рождения то, чего я не должна была слышать, я как дурочка целый год пребывала в жестокой тьме неведения, позволила себе усомниться в своей давней подруге, да еще, признаться, плохо думала о ней. Почему я сама не решалась ни позвонить-спросить, ни встретиться с нею? Мне мешала обида. На прощание Гүзәл призналась, как ей жаль, что мы перестали было общаться, ведь живем-то мы по соседству: «Без наших посиделок за чаем, ушло из жизни что-то важное и ценное, и всё разом потеряло смысл». Это было так трогательно, почти расплакалась на месте. Мы сидели с Гүзәл, обнявшись. Зашли Саша с Булатом, занесли к нам на кухню две стопки грязных тарелок. Булат чуть слышно спешно вздохнул, увидев нашу женскую любовь и солидарность…

И через пять минут мы с Гүзәл уже пили с мужьями чай с тортом в зале. Правда, жаль, Гүзәл не ела торта, даже не попробовала. Она бережет фигуру. А я ела, мой шоколадный торт был необыкновенно вкусный. И он всем-всем понравился, особенно Булату…

17 июня 2012. Концерт Елены Ваенги. День рождения Гүзәл — 32 года

Сегодня мы с Гүзәл в честь ее Дня Рождения пошли с ее подругами-коллегами, женщинами-медиками, на концерт Елены Ваенги «Пирамиду». Преподнесла Гүзәл в подарок мои любимые духи «Chanel Chance Eau Tendre»[65], 50 мл. Мне такие впервые Саша из своей первой командировки в Берлин привозил из «дьюти-фри»[66]. Тройной праздник: еще и День медицинского работника сегодня, да к тому же Гүзәл обожает песни Елены Ваенги! Гүзәл поделилась секретом, что скоро у нее начинается новая жизнь, а песни Ваенги помогают ей, вдохновляют её и утешают.

Позавчера в пятницу они с Булатом подали на развод.

Сегодня день рождения Гүзәл, первый раз как отмечаем при таких обстоятельствах. Гүзәл решила не брать сегодня вечером свою машину «Пежо», ибо если вернуться домой поздно вечером, можно уже и не найти места для парковки. Ну-ну, так и поверила. В пути в такси я ей предложила всё равно сегодня не пить, нехорошо так — начинать новую жизнь с пьянки. К тому же все остальные члены нашей тусовки — врачи, нужно придерживаться здорового образа жизни. И вскоре этому пришло подтверждение. Гүзәл опять была в платье-коктейле, но не в синем, а в новом красном. Из дома мы выезжали вдвоем, и за такси заплатила я. Оказалось, Гүзәл свои айфон и кошелек оставила в другой сумочке, которая осталась в «Пежо». У нее два маленьких клатча, подходившие под это красное платье-коктейль. Она их перепутала. То, что она забыла разом и кошелек, и айфон, она обнаружила только в «Пирамиде». Хорошо, что билеты на концерт у нас, разумеется, были куплены заранее, и они были при мне.

Саша был в командировке, и наша машина была в моем полном распоряжении. Но я поехали мы не на «Ладе Премьер», а на такси. Гузелин день рождения все-таки. Не захотела быть «трезвым водителем» который откажется от алкоголя на вечер, и сможет привезти Гүзәл домой по окончанию празднования. Не потому что мне самой хотелось бы выпить что-нибудь спиртного. А потому как есть риск испортить машину… ну, как это было уже дважды в прошлом году. Запах долго выветривается.

И сегодня у нас был абсолютно трезвеннический вечер. И обе коллеги Гүзәл, врач-невропатолог Лена и массажистка Айгуль из нашей местной поликлиники, были как раз рады удержаться от алкоголя: обе девушки сейчас на диете. Айгуль и Лена живут недалеко друг от друга на другом конце Казани, и они приехали вместе на машине Лены.

Первый день рождения за пять лет, когда Гүзәл фотографировалась не на айфон, а на обычные смартфоны — на сенсорный телефон «Моторола» (на моем телефоне тоже можно «селфи»[67] делать!) и на «Sony Ericsson» c емкостной технологией, как у Джеймса Бонда в «Кванте Милосердия». На свой «Ericsson» нас фотографировала Айгуль, — жаль, для этого ей пришлось удалить пару десятков симпатичных фотографий своей шикарной собаки. Да, кстати, надо скинуть Гузельке обещанные фотографии с «Мотороллы»…

Елена Ваенга поздравила всех причастных с Днем медицинского работника, наши девчонки даже вскрикнули от радости. Еще на концерте Елена Ваенга шутила, будто женщины шантажируют своих мужчин, чтобы те пошли с ними на её концерт. Мы заказали одну пиццу на четверых и безалкогольные коктейли с мятой, даже в самом тихом углу было шумновато. Коллеги Гүзәл расспрашивали, какие у нее дальнейшие планы. Гүзәл отвечала, что развод — это дело не пяти минут. А с учетом того, что Булат и сам юрист, он все затягивает и разводиться с ней не торопится. Он её уже простил. Всё надеется, что Гүзәл передумает. И я надеюсь на то же… Слушая песню Ваенги «Девочка», и вместо слов «папу» и «отца» я мысленно подставила «мужа»…

Не плачь, девочка, не плачь! И всё как есть оставь,

Послушай мужа: Булат, как прежде, прав,

Никто тебя не любит так, как он! Никто!

Никто не пожалеет и простит тебя за всё!

Мне хотелось остановить Гүзәл — поменять её взгляд на любовь, на то, как охладели чувства… Так ведь все через это проходят, любовь никуда не уходит, просто она становится немножко другой, более трезвой и осознанной, из горячей она становится нежно-теплой… «Тяжело любить, легче-потерять!». Не плачь, Гүзәл, всё как есть оставь… Лишь только он способен простить её за всё…

Мне взгрустнулось, я подумала: «Если бы я только могла отдать ей все свои чувства к этому человеку, её заставить снова полюбить своего мужа, хотя бы… полюбить его так, как… люблю его я… Какой он… удивительный… Нет, если бы не Саша, то никакой другой человек не сравнился бы с ним… Спокойным, рассудительным, умным… Кто еще может сравниться с „Фоксом“?!»…

И словно с полуметрового расстояния услышав мои мысли, Айгуль, сидевшая рядом со мною, задала вопрос Гузельке:

— А кто он, тот молодой человек, с кем ты собираешься связать свою судьбу? — спросила массажистка Айгуль.

— Да, кто тот парень из Москвы, который собирается взять тебя замуж?

— Он юрист. Москвич. Не буду называть его имени.

— Симпатичный, наверное?

— Да, очень красивый мужчина. На моего отца похож. Молодой только!

На минуту мне тоже вспомнилось, мне тоже однажды нравился человек, который был моложе меня и был похож на моего отца…

В полночь, пока мы еще не доели пиццу, я позвонила Булату, чтобы он нас с Гүзәл забрал. Мы живем в соседних домах. Похоже, я его разбудила.

— Прости, ты спишь?

— Не совсем, я кино смотрел, и уснул…

— Булат, ты можешь забрать нас с концерта?

— Хорошо, Ләйсән, җаным, — сказал он сонным голосом, и голосом уже пободрее ответил, — Я заберу тебя. Из «Пирамиды», чтоль?

— Да, мы с Гүзәл в «Пирамиде». Но мы трезвые.

— Понял, хорошо. Спасибо.

— Во сколько сможешь подъехать?

— Через сорок минут будьте готовы, ждите у остановки.

Проинформировала Гүзәл, Булат нас заберет. Они же все равно вместе живут. В одной съемной квартире. Признаться, по деньгам я не рассчитывала и туда, и обратно на такси ехать, у меня на развлечения скромный бюджет (к тому же, и так на духи ей день рождения порядком раскошелилась!) … Гүзәл ничего другого не оставалось сделать, как согласиться с моим решением…

Когда Булат высадил меня у подъезда, я сообщила, что 14 июля день рождения Алекса праздновать будем дома, позовем только их с Гүзәл, самых близких друзей, да двух Сашиных коллег. Наказала ему шуткой, чтобы без Гүзәльки и не думал приходить.

14 июля 2012. День рождения Алекса (33 года)

На день рождения пригласили Мансуровых (Рамиса и Асию) и Хусаиновых, Машу да еще двух коллег Алекса по работе. Гүзәл с Булатом пришли к нам еще утром. Хотя нам уже известны некоторые их намерения, мы позвали их обоих…

Каролина уже давно далеко от нас — сначала — с 1999 по 2002 год она жила у бабушки в Подмосковье, а с 2004 года в Австралии. Теперь Гүзәл — моя самая близкая, самая лучшая подруга, с которой мне будет непросто расстаться. С тех пор как Каролина улетела к Роберту, моей самой близкой подругой стала та милая девочка, которой я в пятнадцать лет тайно восхищалась, которую обожала. Мне тогда еще всё в ней нравилось — и походка, и жесты, и одежда, и нечто благородное в движениях и макияже. Ирония судьбы: было время, когда я ревновала к ней Алекса… Почти 20 лет назад… Разве я когда-либо могла и мечтать чтобы самая Гүзәл и стала моей ближайшей подругой? И даже самые жуткие подозрения относительно Гүзәл в её плохом ко мне отношении, пренебрежении и ревности, давно растаяли — став необоснованным и случайным недоразумением, развеялись как дым. На самом деле Гүзәл иная, искренне любит меня, она была так открыта и эмоциональна сегодня как никогда раньше, наговорила мне кучу добрых слов, на волне эйфории восторга наделала комплиментов. Уже с полудня мы готовили оливье на кухне, поджидая гостей. Гүзәл совершила передо мною очередной неисчерпаемый ряд открытий.

Затем её приподнятое настроение внезапно упало, и она жаловалась на то, что больше не чувствует поддержки Булата и его обожания. Так по Булату никогда не видно, что он думает, что он чувствует. Такая женщина могла бы добиться расположения любого мужчины. Так уж вышло, что её выбор пал на Булата. Гүзәл знает себе цену, знает о том, насколько она красива, но за последние годы она убедилась, что якобы красота в женщине не главное.

— Ты знаешь, ты всегда была той самой… Той самой, которую любят все. Ты и раньше была такой девочкой, которую ищет каждый. И сейчас ты такая женщина, которую хотели бы многие. И Фокс не исключение. Как бы я ни старалась готовить — твоя отварная картошка Фоксу всегда вкуснее моих драников и домашней лапши. А просто отваренное тобой мясо с укропом вкуснее моих самых лучших шницелей и гуляшей. Как бы я ни одевалась, что бы я ни носила, я вижу как он смотрит на тебя…

Тут я заметила, что наши разговоры с интересом слушает Марьям, и трет глаза от лука, помалкивая и затаившись как мышь…

— Марьям, можешь идти. Cпасибо за лук…

Марьям разочарованно вышла из комнаты и оглянулась с надеждой, но я махнула ей, мол, иди… Ну вот, опять начнется?… Я выпроводила дочку, испугавшись, что началось, а Гүзәл еще и выпить не успела… Так это можно и на трезвую голову?!

— Ты красивее и стройнее меня, Гүзәл! Ты потрясающая во многих отношениях; ты тоже вкусно готовишь; ты заботливая, милая, и на тебе любое платье сидит идеально. Я понимаю, тебе понравился там… один человек из Москвы, но, — поверь мне, — это бывает, это проходит. Попытайся сначала наладить отношения с мужем.

— Понимаешь, Ләйсән, я просто устала пытаться. Для меня важно, чтобы человек, с которым я живу, любил и ценил меня… Именно та идеальная женщина, которую раньше многие мечтали взять замуж. И если бы я была мужчиной, я бы на тебе женилась…

— Нет, не знаю! Не придумывай! Да что ты такое говоришь, Гүзәл? Разве так можно, я не такая, ты с ума сошла?… Я не идеальная. Таких, как я, никто не ищет. Все ищут красивых и очаровательных — ну… таких, как ты!

— Тут дело не в красоте. Ты притягательная. Ты милая. Ты интересная. Будучи на год старше тебя еще до знакомства с Булатом я с удивлением наблюдала странную картину: почему-то не в меня, красивую, не в меня — достаточно взрослую, — нет! Они все были влюблены в тебя, в малолетку! Когда мы познакомились с Павлом в театральном клубе… Ты помнишь? В тебя все были влюблены: и Алекс, и Павел, и… все, даже наши Костя-«Леший» и Лёша-«Кощей»… Я не понимала в чем дело… Прости меня, скажу честно, как тогда думала: «Ләйсән такая тихая и серая мышь… может, они так шутят»?

— И ты не ошиблась: я и есть «мышь». Меня обычно никто и не замечает. И Паша, и Рамис — они все мои друзья. Как твои, так и мои. Никто кроме Саши не был в меня по-настоящему влюблен. По крайней мере, никто мне этого не говорил. Если честно, даже и сам Саша не признавался. Все они просто друзья.

— Не скромничай. Разве ты не замечала, они все тебя любят. Сильно. И Фокс. Блин, этого просто невозможно не заметить! — Гүзәл покачивала головой от удивления, будто бы я не видела очевидных вещей.

— Скажешь тоже! Ты же прекрасно знаешь, у нас с ними ничего не было. Они ровно такие же друзья как для меня, так и для тебя! То есть, Паша, Рамис и Булат мне ровно такие же друзья, как тебе Паша, Рома и Саша… И ты всем им тоже нравишься, и даже больше, чем я. Мы все друзья, поэтому мы все друг другу нравимся!

На это признание Гүзәл смущенно, тихонько, чуть ли не шепотом поведала… Что друзья порой — вовсе не совсем «друзья». Как накануне отхода Павла в армию она с ним три-четыре недели встречалась, и даже… В общем, пересказывать эту историю не имеет смысла. Будем считать, дело молодое, в конце концов дело дошло поцелуев. Паша ведь из-за нее даже дрался. Да, возможно, я даже знаю с кем. Спустя двадцать лет не вижу смысла разбирать, сказали мне правду или нет. После этого она призналась мне в том, что у неё появился красивый роман на стороне. В Москве.

— Пожалуйста, только не говори мне, что это снова Павел! Паша, да? Пожалуйста, Гүзәл, давай лучше не будем называть имен.

— Почему сразу «Паша»? Может, это другой человек? — улыбнулась она. — Но это не важно. Главное, что он меня гораздо больше любит, чем Фокс.

История любви Гүзәл и Паши не укладывается в голове. От нагнетаемого нервного напряжения я по неосторожности порезала новым керамическим ножом свой большой палец, взяла прикусила его, чтобы остановить кровь. При этом получился звук, словно я неодобрительно цокнула языком по нёбу. От этого звука Гүзәл изменилась в лице, ей это могло показаться недовольно и нравоучительно причмокнула языком («ай-ай-ай!»).

— То есть, я люблю его больше, чем Фокса.
Гүзәл была настолько открыта и наивна, словно маленькая девочка, не отдающая себе отчета в отношении эгоизма, и тут она поправила себя:

— Ой, зря я тебе про все это рассказываю. Прости, это все зря… — опомнилась Гүзәл. Я не тот человек, с которым бы следовало делиться такими откровениями. Не знаю, о чем она подумала: то ли что я слишком «ханжа», то ли предположила, что и я до сих пор неравнодушна к Паше… то ли будто расскажу об этой интрижке Булату…

— Хватит, Гүзәл, мучить меня своею совестью. Тебя с Булатом Паша познакомил, так теперь он же и разлучит, что ли? — я положила лейкопластырь на место в аптечку. — Признаюсь, как я была тогда рада, что Паша вас познакомил. В те времена я даже переживала, что Саша влюбится в тебя! В тебя любой мог бы влюбиться, перед тобой никто не устоит! Не сомневайся, Булат тебя сильно любит.

Гүзәл просветлела, улыбнулась и засмеялась, как будто я её рассмешила и мило пошутила.

— Не бойся уж, Павел нас точно не разлучит. А знаешь, ты просто ангел… Теперь я понимаю, за что Фокс к тебе так относится… Да ладно, я знаю. Мы с Фоксом думали о том, что нам с ним лучше будет расстаться… Ты ничего не знаешь, Ләйсән! Фоксу ты всегда нравилась. А меня он никогда не любил. Не любил по-настоящему. Тут не твоя вина.

Гүзәл рассказала о разногласиях с тем, кому она отдала все лучшие годы жизни, и как он её не ценил. Хотя, между прочим, и давал ей большие суммы денег. Но не в деньгах счастье, а в отношениях между людьми. Они стали в последнее время слишком много ссориться. Её «Фокс» изменился. Стал другим. Гүзәл заметила, что деревенские девушки, с кем Булат учился в начальных классах, и бывшие одноклассницы с челнинской школы да однокурсницы с первых курсов, и с клуба самодеятельной песни, и с его деревни, и прочие — все разом завалили её мужа неожиданно проснувшимся интересом. Непонятно, то ли всерьез юридическими консультациями, то ли неутолимой жаждой общения.

— Мы много ссоримся… Я не могу так, — подытожила Гүзәл. — Я рассказала Фоксу все-все о том, о чем говорила тебе. Фокс хочет со мной развестись. Хотя раньше это было только моё желание. Впрочем, я тоже тут не подарок. Фокс меня просто бесит! Я не знаю, что мне делать? Наверное, я ему надоела… Я же сказала тебе, он меня не любит… Я уже и сама хотела бы с ним расстаться, я же говорила тебе… — всхлипнула Гүзәл.

— Как так? Я не могу поверить… Вы прекрасная пара. Мне будет невероятно жаль, если вы разойдетесь.

— Да, в том-то и дело. Я рассказала тебе про мою московскую любовь. Фокс знает уже, он разведется со мною, я уверена. Если он так сказал, значит, он уже решил. Это все одна девчонка с его деревни, которая строит деревенскую милую и наивную простушку, это с ней он ездит в ту деревню к её родителям

— Не может такого быть, чтобы хоть самые милые и наипрекрасные одноклассницы, хоть самые коварные однокурсницы, стали ему важнее тебя. Ни капли не сомневаюсь в его высоких моральных принципах: Булат вообще не такой.

— Смотри у меня, буду его к тебе ревновать… нет, тебя к нему! Ты откуда-то знаешь? Проверяла, что ли? — шутливо начала Гүзәл… но не успела она договорить, как аккурат в этот момент наши Саша и Булат позвонили в дверь. Они принесли сумки с продуктами.

Вот провокация… Хоть не надо было отвечать на этот вопрос. Да, йошкин кот, проверяла! Осталась довольна его супружеской верностью!

К чаю мы подали торт, Саша задул свечи и загадал свое желание. Догадываюсь, какое желание он загадал… Наверняка про Австралию. Кто знает, где мы будем встречать его следующий день рождения?

Между тем, когда Мансуровы ушли, и мы с Гүзәл мыли посуду, она так и не могла успокоиться, поделилась со мною своим негодованием по поводу непонятных звонков и сообщений в «Мессенджере». Гүзәл считает, что её Фокс как женатый человек вообще не должен отвечать ни на какие сообщения от посторонних девиц. А все, кроме нее, для Булата должны быть как посторонние. Даже если они и выросли в одной деревне.

3 августа 2012. День рождения Булата, (33 года). Разговор с Гүзәл

Всему свое время, и время всякой вещи под небом: (…) время рождаться… время сберегать…

Фрагменты строк из Ветхого Завета. Соломонова Книга — «Экклесиаст».

Мы пришли в гости к Хусаиновым. Мансуровы Рамис и Асия переехали в феврале этого года в Казань с двумя детьми, мы все вместе пришли к ним. Гүзәл намерена была уехать, но все еще не съехала. Сказала, что она только меня ждала, хотела со мною поговорить. Все сидели в зале, а Гүзәл в этот вечер сидела в другой комнате… Когда я пошла на кухню за чайником, она подошла ко мне на кухне, поделилась прекрасной новостью. Я бы сказала, с радостной новостью — жаль, только сама она не была рада ей. Она ждет… Нет, лучше сказать так: она беременна…

Она уже говорила мне еще до своего дня рождения, что собиралась разводиться с Булатом. В Москве она встретила свою настоящую любовь. И тут такая новость! Гүзәл не знает, как быть, что делать…

— Это… произошло случайно! — словно оправдывалась передо мною Гүзәл.

— Какой срок?

— Мы уже полгода спим раздельно, и я могу назвать даже точную дату. Ты помнишь, ты сама была на моем дне рождения, и не давала мне пить… Спасибо, конечно, что ты меня отговорила пить. После концерта Ваенги… (…)

Да, помню, это я вызвала Булата забрать нас с дня рождения. Это была не просто разумная экономия на такси — выходит, это я сама всё им с Булатом подстроила… и я так рада за них! Ну наконец-то!

Гормоны и беременность делают многих женщин несколько сумасшедшими, то-то странной показалась мне в последний раз. Но это для меня не просто шок, это даже какой-то удар. Такого не бывает! Она так долго ждала этого, она должна быть счастлива.

— Скоро я должна была поехать в Москву к человеку, которого люблю. Мне надо срочно принять решение. Что мне делать? Что мне теперь делать?

Я была так рада этой новости (не тому, что она должна поехать в Москву, а тому, что она беременна), и Гүзәл мгновенно заразилась от меня эйфорией, и тоже сразу поняла, в миг и осознала, как ей сильно повезло! И даже никакого ЭКО делать не надо, Бог ей сам дал!

— Ты сама знаешь, что делать. Тебе уже не 22 годика. Тебе 32, ты взрослая женщина. Бог наконец-то дал тебе этот шанс. Тебе не о чем переживать — ребенок от мужа. Даже если ты не планировала… Да еще в такое время, когда ты хотела оставить своего «Фокса». Это же знак! Знак, что тебе не надо никуда ехать, тебе нужно остаться с Булатом… Он тебя так любит. К тому же… ну… ведь точно это же он — отец ребенка?

— Да, в этом-то и проблема.

— Он знает?

— Нет, я не хотела ему говорить. Я только полтора месяца как беременна.

— Когда были месячные в последний раз?

— 4 июня. А что?

— Тогда правда, 17 июня — это подходит.

— Да как же, конечно я знаю, разумеется, знаю кто отец, и что ПДР будет 11 марта. Но я ему еще ничего не говорила. Он и не догадывается. Я ведь могу передумать, да?

— Конечно, это твое решение: твое тело — твой выбор. Но Булат тоже имеет право знать. Я говорила тебе, из него выйдет прекрасный отец. Ты знаешь, он так долго этого ждал! Тебе необходимо ему всё сказать. Можно даже сегодня.

— Сегодня? Но я хотела совсем по-другому построить свою жизнь… Я уже решила…

— Знаешь ведь песню «Девочка» — про отца? Помнишь, как раз на концерте слушали: «Тяжело любить, легче-потерять!», «Не плачь и всё как есть оставь!», да? Булат тебя так любит, что он даже простил тебя уже! Он был готов продолжать жить с тобой. Мог ли бы кто другой простить тебя? Кто бы еще простил, если бы не любил, как он?

Мы с Гүзәл стали петь эту песню Ваенги, Гүзәл заплакала. Она сама прекрасно знает, к какому человеку обратилась за советом. Раз Гүзәл пришла ко мне, значит, она сама хотела, чтобы я ее убедила… что все хорошо, что пора сказать Булату. Нужно оставить всё, как есть. Гүзәл обняла меня и попросила:

— Спасибо, ты права. Позови на кухню Фокса. Я не хочу это говорить при всех…

Когда выдалась возможность, я позвала к ней Булата на кухню, и скрестила пальцы на удачу. Верю и надеюсь, теперь у них все будет хорошо…

А мы сообщили на этом вечере важную новость: мы собираемся в этом или следующем году уехать в Австралию.

— Ну вот, мы только переехали в Казань. К вам поближе. А вы уже собираетесь уезжать! — сетовала Асия. — Это что за мода такая — ничего не рассказывать? Это Булат на вас так повлиял, что ли?

30 сентября 2012. «Именины Ләйсән» и лечебное варенье

Это был спонтанный воскресный дружеский вечер. Без повода. Наскоро отварила картошку и мяса, сделала зимний салат, испекла пирог с черносливом. Кроме моей двоюродной сестры Маши, Насти с Антоном, Мансуровых, на вечер утром мы позвали и Хусаиновых. Булат пришел без Гүзәл. Один. Грустный и какой-то растерянный. Преподнес мне букет из свежесрезанных лиловых хризантем.

— Ой, цветы! Спасибо! А… какой-то повод?

— У кого-то тут вроде бы именины?!

Саша хлопнул себя по лбу:

— А-а! Булат, что ты делаешь? Йошкин кот, Булат! Ты даже помнишь, когда у Лейсан именины? А я-то и забыл!

К слову сказать, «именин у Лейсан» никогда и не существовало, или кто-нибудь когда-либо слышал о дне Св. Лейсан? Булат помнит мое второе имя, данное в Воркуте при крещении.

— А что Гүзәл не пришла? Как она себя чувствует? Всё хорошо?

— У Гүзәл все прекрасно, она хорошо себя чувствует. Живот растет. Она сегодня не может. К новой московской конференции готовит доклад и вопросы, уже в пятницу национальный съезд врачей…

В конце июля у родителей домой и сварила варенье. Впервые именно вот так — сама, без мамы и бабушки, сама решила в тридцать лет сварить варенье. Стареем…

— А варенье свое, домашнее: впервые я сама сварила!, — сказала я, поставив к чаю на стол, и получилось так, что поближе к Булату.

Булат взял чайную ложку, попробовал и положил ей половину блюдца, и ничего не сказал — понравилось ему или нет.

Он ел варенье ложку за ложкой, медленно, с нежной медлительностью, как в какой-то рекламе йогурта, где потом показывают, как сверху ягоды клубники после этой ложки на человека посыпаться должны.

Булат ел, и смотрел на меня печальными золотистыми глазами, отчего у меня спина вся стала потеть, ее стало стало жечь, словно кожу после загара… А может, это не от него, не от его взгляда… Когда я посматривала на него, он смотрел в потолок. А когда я на него не смотрела, мне казалось, будто бы он глядит на меня. Булат был грустный, хотя шутил и смеялся по-прежнему… Шутили, как мы все уже не молоды — еще десять лет назад многие из присутствовавших могли пить до двух-трех ночи, и дело бы даже не дошло до сладких пирогов! Стареем: лишь восемь часов, субботнее «детское время», а мы уже пьем чай с пирогами… И жены уже сами варят варенье…

— Как тебе варенье? Понравилось?

— У меня мама такое же варенье варила… — тихо ответил Булат…

Впервые вот так — с сожалением, с грустью, с отчаянной любовью — я все это почувствовала… Вспомнила вольные солнечные полянки с одуванчиками и аккуратные грядки с клубникой, его деревенский дом. Теперь дом моих родителей. Посмотрела на него… и я всё поняла… Так это же тот самый сорт самый клубники, «Фестивальный», он так и остался на родительских огородных грядках!

Когда в девять мы с Сашей подошли в коридор провожать нашего последнего, и самого дорогого гостя, Булат поблагодарил нас за вечер.

— …Жаль только, британские ученые так и не догадались провести исследование о том, что варенье из «Фестивальной» клубники лечит от депрессии! Спасибо большое, Ләйсән… Все было невероятно вкусно. Я как будто дома в деревне побывал, — прощаясь в коридоре, поблагодарил меня Булат и накинул куртку.

И мы обнялись глазами, я стояла напротив него, растерянно улыбаясь его проникновенному комплименту. Мне было так приятно слышать, что ему безумно понравилось моё варенье, я попросила минуточку, сбегала на кухню, принесла полную закатанную литровую банку «Фестивальной».

— Держи, Булат, от меня лекарство тебе! — протянула я ему подарок. — Только с британскими учеными не делись отечественной разработкой! Это государственная тайна, понял?

Он обнял своими ладонями мои ладони, протягивающие ему банку руки, обхватил их вместе, это было лишь пару секунд, но у меня аж во рту пересохло, мурашки по телу пробежали.

1 октября 2012. Тяжесть легких и светлых воспоминаний. Истоки напряжения

Сүзләрең, синең назлы сүзләрең

Биләде йөрәкне!

Күңел белән тартылам сиңа.

Күзләрең сүзләрдән дә көчлерәк!

Бик ягымлы күзләрең

Бөрки йөрәк җылысын миңа[68]!

Из песни Гузель Уразовой «Тимәсен тик күзләрем»

С утра лиловые хризантемы улыбнулись мне грустно и нежно. Вчера он не сказал мне ничего такого, что могло бы вызвать больше, чем улыбка благодарности. Но его добрые медово-золотые глаза мне передали нежность, расстройство или сожаление. Я почувствовала, он тяготится чем-то. Булат искал моей поддержки… Но боялся спросить. Что он как-то мысленно обнял меня, и я мысленно его тоже обняла и растерянно кивнула в ответ. До сих пор его образ, тепло рук, его взгляд, когда мы прощались, стоит перед моим мысленным взором.

Это светлое нежное воспоминание меня не покидает меня. Я знаю, кто этот человек и каков он. Но не знаю, о чем он думает, чем тяготится. Он не расскажет мне, что стоит за его «депрессией» — нервное напряжение? Вероятно, это я сама все придумываю за него. У меня нет подростковых иллюзий, что он как-то по-особенному посмотрел на меня — стало быть, влюбился. И я предполагаю, что это за ток. Это чисто физика. Булат обхватил мои запястья теплыми сухими руками, но словно это были не две руки, а два провода. «Ноль» и «Фаза». И от его прикосновения электрическо-нейронная цепь замкнулась, и пошел ток — а ток, как известно, величина производная. Чтобы определить силу тока, нужно напряжение разделить на сопротивление. У меня не было никакого сопротивления, а его напряжение было так высоко, что ток пробил меня до мозга костей. Главное, он пришел несчастным — ушел успокоившимся и довольным!

Булат никогда не говорил и ничего не скажет мне о любви и своих чувствах. Но что если он меня любит, что, если так? Эта неизвестная доселе, незримая и невыносимая любовь начинает тяготить меня. Я боюсь этого нежного взгляда, ох как боюсь: где-то в кладовой моей души лежит рядом с памятью о коте Джинджере и апельсиново-рыжий сон про «первый поцелуй»[69]. На складах долговременной памяти подобно старым и бесполезным пленочным видеокассетам лежат и воспоминания о наших совместных походах на Белую реку, на Немду. Словно старые пленочные аудиокассеты на полках души стоят песни «ДДТ» и «Чайф», которые мы вместе слушали, а потом и пели под его гитару. В той же груде позабытых и не проигрывающихся годами «кассет» стоит самый затянутый в жизни триллер «Бик сәер төн»[70]. Долгая бессонная ночь в общежитии, когда мы (притворяясь спящими) лежали спиной к спине. Сколько мыслей пронеслось в моей буйной голове в ту ночь — и как нам быть, и что делать… И уснула я под утро, придя к коварному заключению: «проснемся — поговорим». А он уехал!

Этот ток, текущий по жилам, это чувство по своей силе больше любви! Это чувство больше ощущения дружбы, больше любви, романтики и страсти, больше одержимости. Что я к нему чувствую? Сострадание и нежность, а главное — огромную благодарность. Булат всю жизнь оставался таким спокойным, ровным, выдержанным… я бы назвала это «благородством», не это ли основная характеристика татарского достоинства? Булат и есть как благородный металл, не подверженный коррозии и окислению… Он не вступит в реакцию с такою «водой» как я.

Эти лиловые хризантемы! Какие они очаровательные!

Знаю-знаю, у меня есть муж, дети… Не должна бы ни при каких обстоятельствах продолжать думать о Булате, доставать из ума старые «пленки памяти», зачем на меня обрушился шквал воспоминаний? В этот солнечный теплый воскресный день, на следующий день после дня рождения мужа, убираю квартиру, глажу подаренное Булатом постельное белье (сәдака), постиранное в подаренной им на 8 марта стиральной машине, мою «его» чашки, которые он привозил к нам в подарок из отпусков в Турции, Египте, Чехии и в Эмиратах. Его пододеяльники и скатерть… Сколько хорошего он сделал мне, сколько в нем бескорыстной и кристально-чистой, как зимний родник, любви. Думаю о лучшем друге мужа с некоторой долей вины перед Сашей и перед Гүзәл.

Ой, точно, у Булата с Гүзәл сегодня же годовщина свадьбы, надо поздравить… А что-то вчера Булат и не сказал ничего нам про то, где они собираются отмечать очередную годовщину.

Звонила Гүзәльке, поздравила. Она говорит, 9 лет со дня свадьбы они сегодня вечером не будут проводить. Они и не приглашали никого — изначально только вдвоем планировали поехать в Пхукет (Тайланд). Но Булат передумал лететь. Как так? Да в последних числах сентября у Булата Актырнак умер. Умер, что в наши годы нечасто бывает, не в ветеринарной клинике, и не под машину попал, — а сам. От старости. Булат до сих пор у неё в печали-в трауре по этому поводу. На Воровского то кладбище домашних животных уже закрыли. (Ой, а мы давно и не навещали там Джинджера!). Стукнула Булату идея поехать в деревню, и захоронить своего пса именно там, поэтому пришлось не праздновать 9-летие свадьбы, так и не стали никого не приглашать.

Ясно теперь… Опять он ничего нам не сказал. Да он и про смерть отца тоже тогда скрыл от нас с Сашей.

24—31 марта 2013. Весенние каникулы с детьми

Пожалуй, уже последняя поездка из Казани в Бугульму перед отлетом в Сидней. Ездили на весенних каникулах туда на три дня. Моих бабушки и дедушки уже нет в живых, там осталась жить лишь тетя с мужем. Ходили на кладбище, потом в деревню отца, где он вырос. Папа был прав еще лет пять назад, когда говорил, что в Бугульме нет никакой перспективы. Почти всё производство позакрывалось, почти все предприятия обанкротились: механический завод — банкрот; пивоваренный завод и завод строительных конструкций обанкротились еще в начале 90-х. Пару лет назад и фарфоровый завод, где моя тетя-художница всю жизнь работала, закрыли. Помню, туда к ней в детстве на экскурсию ходила, конечно же жаль! В прошлом году банкротами объявили себя мясной и ликёро-водочный завод. Даже хлебозавод и тот вроде уже банкрот, разве что гречкой занимается. Из старого остался только молокозавод, хорошо хоть успел войти в состав Казанского молокозавода, один из цехов.

Последующие два дня мы были у бабушки Полины, затем два дня у моих родителей. Они живут под Челнами в деревне, всё в в том доме, где раньше Булат жил. Коровы, коз и лошадей только не хватает для полной картины прежней жизни — всё остальное осталось как прежде. И даже голуби остались. Папа говорит, недавно пришлось прививать их от «ветрячки». Мама сказала, витамины и корм для голубей недавно Булат привозил, он три-четыре раза в год у них регулярно бывает. Теперь уж Булат разве только в мае приедет, он каждый год в мае приезжает на праздники. К родителям на кладбище. У моих родителей и останавливается, как они и договаривались. В деревне думают, будто мои родители кровные родственники тех Хусаиновых, которые здесь до них.

Мы улетаем уже в середине марта, так что после весенних каникул дети уже не вернутся в свою казанскую школу.

8 марта 2013. Рождение дочери Булата

Гүзәл не планировала выходить на работу, пока дочке не исполнится два года. Она еще полгода назад сетовала — «как педиатр уже насмотрелась на вечно болеющих детей, которых каждое утро родители силком волокут в детский сад, а детки там плачут, текут сопли, они болеют». Гүзәл метко подмечая детали, строила идеальные планы с расчетом на свою девочку, как будет построена ее жизнь. И во время беременности она по-прежнему оставалась красивой и женственной. В последние месяцы беременности Гүзәл интересом слушала советы с моего опыта — как организовать быт, игровое пространство, время. Наконец-то не только она может меня чему-либо научить, но и я её! Мы с нею каждую пятницу гуляли в Парке Горького, она делилась своими планами.

Сегодня не просто 8 марта, сегодня двойной праздник — у Булата с Гүзәл родилась дочь. Вес 3,550. Рост 52 см. Большая девочка! 8 марта, женский день — надо же, какой день!

Мы ездили сегодня втроем с Сашей и Булатом в роддом, пустили только Булата. А мы с ним передали Гүзәл чай, молоко и печенье. По Булату видно, что на него свалилась большая ответственность, и он рад ей. Он счастлив!

Наконец-то на девятом году брака все сбылось! Гүзәл в первые пять лет замужества и не планировала беременность, слишком много было учебы по педиатрии… Но сколько еще уж можно было оттягивать? Мы с Сашей видели Гүзәл с лялечкой через окно роддома, заодно поздравили по мобильному телефону — изображение через окно, а голос по мобильному.

Гүзәл говорит, они с Булатом собираются назвать дочь Сафия[71].

— Да, «Сафия», по-татарски, с ударением на «Я».

— Этим именем были названы многие сподвижницы Посланника, это красивое имя, здоровья Сафиé.

Да, поначалу это имя показалось мне похожим на мое второе имя, данное в Воркуте при крещении (София). Однозначно, такие детали Гузельке не знать. Надеюсь, они вместе выбрали…

Вроде всё теперь налаживается у них в семье, теперь у Гүзәл не будет времени размышлять о том, в ком есть счастье, а в ком нет, теперь у неё своё маленькое солнышко, своё счастье! И мне так радостно. Про себя проведя подсчет, догадалась, что это я сама им всё подстроила: сама в её день рождения Булата в роли таксиста вызвала! Я невероятно счастлива, каким удивительным образом мне удалось сохранить семью! Тем более, сохранить семью таких прекрасных людей как Булат и Гүзәл.

Насима Галимзяновна уже давно мечтала о внуках. Когда в 2007 году Булат продал дом родителей, она тоже продала квартиру в Челнах, и Хусаиновы решили взять квартиру в Казани, как раз в том подъезде, где Булат снимал жилье с Гүзәл. Куда они сами планировали переехать. Булат сам оплатил её переезд, чтобы перевезти все нужные вещи из Челнов в Казань. Она уже шесть лет как на пенсии. Гүзәл её единственная дочь. Когда я училась в школе, то нередко Насима Галимзяновна, врач-терапевт общей практики, заменяла моего врача-педиатра. Удивительно стойкая женщина, которая не заболевала в самые сильные эпидемии гриппа, порою продолжая работать в две смены. Как же она, наконец-то, должна быть счастлива!!!

11 марта 2013. Выписка Гүзәл из роддома

Булат, поговорив с хозяином квартиры, в счет аренды еще пару месяцев назад сделал ремонт в детской. Светлые стены, бледно-абрикосовые шторы и точно такие же занавесочки над детской кроваткой. Гүзәл стильно украсила комнату Сафии, с любовью и всегда присущим ей чувством вкуса. Чисто и аккуратно, словно в иллюстрации к журналу-каталогу с картиной детского интерьера. Мы с Айгуль, Леной и Настей решили организовать красивую встречу с выписки. Девочки отпросились с работы на полдня, чтобы поехать с Булатом встречать Гүзәл с роддома. (Я уже с начала марта не работаю: скоро мы переезжаем в Австралию).

Вручили ей конверт с открыткой и деньгами на рождение дочери. Насима Галимзяновна накрыла полный стол: и салаты винегрет и оливье, и балиш, и даже самодельный домашний чак-чак… Но все девушки, даже несмотря на щедрое угощение, лишь слегка поклевав салаты, через полчаса разбежались: отпросились-то лишь на полдня.

Или же решили долго не задерживаться из приличия под благовидным предлогом, но меня Гүзәл сама попросила остаться. Тем более, мне остаться не составило особого труда: пока мне особо торопиться некуда, разве только пришлось перенести встречу с потенциальными покупателями наших велосипедов, выставленных на днях на «Авито».

Булат пожаловался, за последние три дня, пусть и не ездил на работу, устал, пришлось многое сделать: и коляску, и ванночку купить, и детскую смесь, да еще поездил по магазинам, чтобы найти именно те самые, которые хотела Гүзәл. Насима Галимзяновна же дала список, что надо было купить для того, чтобы накрыть стол в честь выписки: она была в курсе наших планов приехать и поздравить, но не ожидала, что все девушки пробудут у них так мало, полчаса. Булат сказал, что он очень хочет спать. Она целый час стояла у кроватки, заботливо покачивая её, улыбаясь долгожданной новорожденной внучке. Затем Насима Галимзяновна посетовала на то, что у неё, как это бывает весной, повысилось давление.

— Вам бы лучше сесть, отдохнуть?

— Нет, если можно, я к себе поднимусь, полежу, ладно?

И Насима-апа поднялась к себе в квартиру, Булат спал, маленькая Сафия тоже спала. Булат заснул крепко, и захрапел.

— А у тебя Булат храпит, что ли?

— Да Фокс у меня всю жизнь храпит. А ты не знала?

— Нет, я не знала. Вроде бы, как-то мы рядом спали, он не храпел. А Саша у меня не храпит.

— Да, везет тебе! А когда вы рядом спали?

— Давно это было. Он к нам в общежитие приезжал, ночевал у нас в комнате на полу, один раз в жизни у меня на кровати.

— Понятно.

— Да что «понятно», Булат тогда в спальнике спал, спиной к спине.

— Ага. А сколько времени новорожденные днем спят, на сколько часов стоит сейчас рассчитывать?

— Ты лучше отдыхай, я пойду?!

— Подожди уходить!

Сафию Гүзәл покормила и положила спать в кроватку. Передала ей чай с фенхелем, чтобы вырабатывалось больше молока, как раз вовремя — Гүзәл жаловалась, что у нее молоко совсем «слабое», да и мало его. Она обеспокоена тем, что за первые три дня дочка уже сбавила 400 граммов. И что хочет попробовать начать давать смесь. Я утешила её, что все нормально: всему свое время, все еще будет, и молоко, и здоровье, и не надо пока давать смесь. Гүзәл же сама педиатр — ей ли не знать?

2 апреля 2013. Обескураживающие новости перед отъездом

Ит яхшылык, көт явызлык

(«За добро не җди добра», тат. поговорка)

Нет, вроде бы и не 1 апреля, не День Дурака. Но у меня ощущение, словно меня разыгрывают.

Эпизод из прошлой жизни, вскользь упомянутый безо всякого злого умысла, стал вдруг для меня жутким испытанием на последующие две недели. Не знаю, почему я тогда нечаянно упомянула, что Булат вроде не храпел… когда мы вместе спали. Боже мой, я «спала» с Гузелькиным мужем… О нет, как она могла такое подумать?.. Вот вранье! Сколько хорошего я ей сделала в жизни, сколько раз наставляла на путь истинный, сколько раз выслушивала от неё всякие выдумки про Булата. И какой монетой она мне отплатила!

Судьба слишком иронична, когда неожиданно отнимает у человека самое ценное, что он считает для себя своею главной «фишкой»: так, судьба отнимает у меня мою репутацию. Как вышло на самом деле, не знаю… Гүзәл на прогулках со своей дочкой отчего-то не смогла забыть моего удивления, что Булат храпит. Зачем я упомянула, что мы спали рядом, я вспомнила при ней ту давнишнюю историю, произошедшую совсем незадолго до возвращения Саши из армии? Что она могла себе подумать, вообразить — ума не приложу! Зачем раскапывать двадцатилетние завалы истории? Может, она еще и про 2007 год подумала? Тогда Булат на похороны матери приезжал, дом продавал. Я с детьми жила в соседней комнате в том же доме. И так вышло, Булат продал свой дом потом нашей семье — точнее, моим родителям. Вероятно, она уже расстелила целое поле для разного рода фантазий на эту тему. Чем поделилась я без задней мысли либо какого коварного умысла ровно три недели назад — теперь об этой истории она поведала, кажется, уже всему нашему двору! Альбине Равилевне и местным мамочкам («Материнский Клуб Нашего Двора»), продавцам и своим бывшим коллегам-врачам в поликлинике. Мне плохо.

Год назад подавали документы на иммиграцию в Австралию. В этом году мы уже переезжаем. И тут выходит, со стороны выглядит словно якобы из-за подпорченной репутации мне придется бежать на другой конец света… То, о чем пойдет речь — это два несвязанных факта.

Не знаю и мне больше неважно, как отнеслись к этому люди, знакомые, мамочки во дворе.

До вчерашнего дня я ни о чем не догадывалась, мы спокойно перезванивались с Гүзәл, общались как обычно. Вчера утром встретилась с нашей общей знакомой Альбиной Равилевной, мамой Дианы. Альбина Равилевна старше меня на десять лет, я обращалась всегда к ней по имени-отчеству, но теперь она снова в «Женском Клубе Нашего Двора». Альбина Равилевна осуждающе как-то смотрела на меня, а потом не выдержала, решила дать мне понять, какая же я нехорошая женщина. Надо сказать, вчера был день 1 апреля, и я не поняла, в чем юмор.

Альбина Равилевна намекнула, что знает о какой-то темной истории про то, что я «спала с Гузелькиным мужем». Мне, признаться, показалось это как-то смешно сначала, может, это шутка? Что за бред! Когда? Где? С чего она взяла?

Лишь спустя минут пять я догадалась: это вольная интерпретация Гүзәл невольно вскользь упомянутой истории, что я однажды спала (рядом) с Булатом. Давным давно, той холодной октябрьской ночью в общежитии после концерта. Но я-то и не спала… не в том смысле!

Зачем она об этом рассказала Альбине Равилевне?.. Странно. Зашла сегодня утром в магазин, где работает продавщица Таслима. Она жила прямо по соседству с моими родителями — то есть, с младенчества была соседкой Булата. Разговорились, пока никого не было в магазине… И снова отголоски этой истории.

Что Гүзәл сказала им? Всем… Нарушив мудрость своих исконно-древних корней — «Авызыңда кан булса да кеше алдында төкермә»[72]. Видно, у неё и впрямь был «полный рот крови», и вот результат — «Из-за тридцати зубов вышедшее распространяется на тридцать человек».

После сегодняшнего нашего последнего родительского собрания, на котором я впервые не сдавала деньги (раз мы уезжаем), Марина поведала мне похожую историю. Марина — мама одноклассника Данила. Да, та Мариночка, та самая девушка из Челнов, с которой мы познакомились у моего бывшего одноклассника Антона, впоследствии перешедшего в тот же год в мой параллельный класс. Та Марина, которая играла в пляжный волейбол мастерски, будучи гибкой, резкой и резвой. Та, у которой в конце 90-х была любовь с Антоном. После развода с Настей Антон вернулся к своей первой любви. Месяц назад у Марины тоже родился долгожданный второй ребенок, Гүзәл и Мариночка вместе гуляют с колясками возле дома. Ирония судьбы: когда-то Гүзәл на моем примере убеждала Настю в том, что Марина осталась у Антона в далеком прошлом, ну кто же мог знать…

С Мариной мы видимся только на школьных собраниях. Мы с нею ни разу не ссорились, хотя, признаться, косо поглядывала на неё из-за произошедшего с Настей. Мариночка — миловидная и добродушная женщина с сыном от неудачного первого брака и долгожданной дочкой со второго брака, как она считает, от человека, предназначенного ей самою судьбой. Мариночка нежно и с сочувствием отнеслась к Гузелиной душевной боли, но при этом она проявила женскую толерантность, отстаивая мою честь и яростно защищая мою невиновность… А ведь она меня не так близко, не так хорошо знает! И всё равно вступилась за меня. Марина настаивала на современном видении взаимоотношений, мол, «если даже у Лейсан с Булатом и что-то было до возвращения Алекса из армии, то не надо принимать это близко к сердцу. Тут нет ничего „криминального“: Лейсан тогда тоже не была замужем за Алексом, Булат тогда тоже не был Гузелькиным мужем. И что из того»?

Да! Точно ведь говорит Марина, почти всё верно… за исключением, что у нас не было ничего. Никогда. Ни единого, даже самого дружеского поцелуя… В октябре было промозгло, слишком холодно для того, чтобы укладывать спать парня в комнате на полу. И слишком неправильно — укладывать на чужой кровати. И ничего не было! Но вот даже если бы что и было — то ведь тогда Мариночка права, а я и забыла про это.

Зачем было так переиначивать невинный и чистый эпизод, ради чего? Чтобы посмеяться надо мною или испортить мне репутацию? Что теперь делать? Не пойти же выступить по «Эфиру»[73], дать интервью о том, что обо мне распространяется клевета… Что на самом деле я ни с кем, кроме как со своим мужем, никогда не спала и не собиралась… Смешно! Не смешно даже, а грустно… И мы скоро уезжаем. Тяжко. До сих пор не верю и не понимаю, как она могла такое про меня сказать…

3 апреля 2013. «Не узнавши человека…»

Yes, I’ve hurt your pride, and I know
What you’ve been through…

(Я ранил (а) твою гордость, и я знаю, Через что ты уже прошла).

из песни «Still Loving You» («Всё ещё люблю тебя») группы «Scorpions».

У Марьям есть тетрадка с умными мыслями и сушеными ромашками, как и у меня была в её годы; Марьям попросила её взять в Австралию. Слушая радио, сегодня я бережно упаковывала все свои любимые книги и дневники, чтобы переслать в сиднейский Ashfield по почте на адрес Сашиного отца. Тетрадка Марьям упала и раскрылась на месте:

«Живи, лови минуты счастья,

Они порою хороши…

Но, не узнавши человека,

Не открывай ему души».

Как правильно и емко сказано! А, может, и нет? Это я всё о Гүзәл подумала. Плохо подумала. Столько раз открывала ей душу, а потом узнаю странные слухи, которые она на меня наговаривает. У нас было столько счастливых минут, столько искреннего душевного общения, и тут… Что это было? За что? Почему? И, словно, ответ на этот вопрос, по радио Паша поставил песню из альбома «Scorpions», «Still Loving You» («Всё ещё люблю тебя»). «Да, я ранил твою гордость, я знаю, через что ты прошла… Может, начнем сначала! Я все еще люблю тебя!». И поняла очевидную вещь: каждый слышит в любой информации что-то своё — либо то, что хочет услышать, либо то, что нужно услышать, и я подпевала песне снова и снова: Yes! I’ve hurt your pride! And I know what you’ve been through!…«Да! Я ранила твою гордость! И я знаю, через что ты уже прошла». Мои небрежные слова ранили её гордость, и неважно, что они были безобидны, не имели под собой иного смысла. Что эти поиски крайнего как не раненное самолюбие? «Если золото упадет в грязь, оно не станет из-за этого медью», и она внутренне выше и лучше этого. Всё-таки, придется сходить к Гүзәл и поговорить с нею. Только сегодня не хочется. Хотя она по-прежнему дорога мне, она золотая душа.

13 апреля 2013. Успешная попытка остановить опрометчивое решение подруги

If we’d go again
All the way from the start —

I would try to change
Things that killed our love!…
Is there really no chance
To start once again?

(Если б нам начать

Все с начала

Я бы постарался изменить то,

Что убило нашу любовь!..

Есть ли еще шанс

Начать всё снова?[74])

из песни «Still Loving You» («Всё ещё люблю тебя») группы Scorpions.

Улететь… Мы с мужем долго собирались это сделать. Год назад Саша решился подать на визу в Австралию, я бы никогда на это не решилась. Его уже ждет там отец, Алексей Александрович. Осталась неделя до отлета. Судьба порой бывает иронична, на грани сарказма, и тому много примеров. У Алексея Александровича трое внуков, пять дочерей: четыре дочери в Австралии, одна в России, но всего один сын. Алекс.

Жизнь порой бывает так иронична, например, приходит одна обиженная дама к другой, а другая-то тоже обижена… только вместо выяснения отношений они сидят на кровати и вместе плачут. После этих всех сплетен, которые Гүзәл распространяла обо мне, у меня поначалу пропало всяческое желание видеть эту женщину. Она лишила меня того, что я считала самым важным для любой женщины — лишила хорошей доброй репутации.

Но я решила, что надо — и так уж нескоро увижу её вновь. У нас вместе было столько хороших моментов, мы вложили друг в друга столько душевных сил, заботы и любви! Теперь, когда мы с Сашей уже твердо знаем, что скоро улетаем в Австралию. Накануне нашего отъезда необходимо было встретиться с нашими друзьями, и как я рада, что вовремя пришла, чтобы это сделать. Саша хотел пообщаться с Булатом. А я пришла, чтобы помириться с Гүзәл. Чтобы расстаться друзьями. Хотя мы и не ссорились…

Открыла дверь мама Гүзәл, Насима Галимзяновна. Она поздоровалась с нами, пригласила войти. Сказала, чтобы мы «потише, Сафия спит». Мы прошли на кухню.

Гүзәл решила уехать к своему московскому товарищу. Она уже упаковала свои шубы, сапоги, сумки… Дочку она решила оставить маме и Булату. Билет на поезд она уже купила. В один конец. Насима Галимзяновна подозвала меня, попросила поговорить с Гүзәл: ей очень плохо. Насима Галимзяновна переживала за решение своей единственной дочери ехать в Москву: «Эта страсть — это безумие!». Мне еле удалось отговорить Гүзәл. Да понятно, это все у неё гормональный дисбаланс, может, послеродовая депрессия. К чему сходить с ума, срываться и идти на такой непростительный шаг? Я знаю, она потом благодарна мне будет, что я сумела отговорить её в нужный момент от такой неимоверно непростительной глупости. Кто знает, что тут правильно?

«Я тут с ребенком время теряю. Только зря просиживаю тут. А там мне и работу уже нашли в частной клинике. Я что, зря столько училась и работала? Я могла бы помочь стольким детям! И я могла бы успеть столько всего сделать, а не терять свое время с бутылочками и сосками!» — сетовала Гүзәл.

В этот вечер мы лишь на пятнадцать минут вместе с Гүзәл сели пить чай на кухне у Хусаиновых в напряженной тишине. Из тех самых чашек, что мы дарили с Сашей на свадьбу. Полная тишина — только звуки разливаемого чая да кухонная занавеска в клетку «виши» шумно раскачивалась из-за открытого окна, чтобы проветрить кухню. Затем разошлись по комнатам. Гүзәл позвала меня к себе, Булат остался на кухне с Сашей, а Насима Галимзяновна ушла в детскую комнату посидеть у спящей Сафии.

Гүзәл была расстроеная, невыспавшаяся и отекшая. Мне стало её очень и очень жаль. С рождением дочери она оказалась совсем в ином мире. Сменились приоритеты. Гүзәл перестала работать, за время беременности набрала вес, а общение с дворовыми мамами на темы бытовых проблем не приносило ей спокойствия и удовлетворения… Беременность, гормоны, лактация… В ней было море тоски, депрессии и страдания. Я передумала ругать её за слухи обо мне: жалко её, ей и без того плохо! Настолько плохо, что её стали посещать ужасные мысли…

— Фокс хочет со мною развестись, а дочку себе оставить! Тем более, он сам юрист по гражданскому праву, ты сама знаешь, он там все ходы-выходы знает. Если это случится… мне останется только повеситься!

— Не говори так, Гүзәл! Ты что, и вправду с ума сошла?!

Ирония судьбы… спустя ровно семнадцать лет после той поры, когда я ревновала к ней Сашу… Когда я завидовала ей, да «белой» ли завистью?… Она была, пожалуй, единственной, кому я когда-либо по-настоящему завидовала. Я всегда её считала своей лучшей подругой, с тех самых пор, когда моя самая близкая школьная подруга переехала жить в Австралию. Я видела её всегда восхитительной и незабываемой… Сквозь любовь к ней как к лучшей подруге за последние годы я увидела в ней столько положительных черт характера, обретая с нею легкость, плавность и грацию… Сквозь свои зависть и восхищение я всю сознательную жизнь представляла Гүзәл идеальнейшей женщиной… И вдруг неожиданно поняла одну важную вещь, и вскрыла неожиданный пласт её, казалось бы, безупречной и гармоничной жизни. Пласт, который заключался в том, что… Это она всегда завидовала мне!

Да и собираясь на эту встречу с друзьями нашей семьи, я не хотела недавно родившей женщине все высказать прямо в лицо, вопреки тому что меня весь месяц терзали разочарование и негодование по поводу наговоров на меня и распускаемых слухов… Внутренне хотелось спросить: «За что? Зачем ты так?». Но вдруг почувствовала, насколько Гүзәл в глубине своей души беспомощный и несчастный человек. Гүзәл и без моего вопроса ответила мне зачем. Ответ заключался в том, что Гүзәл завидовала мне. Всегда. Мне везло. Всегда.

Сначала ей было обидно, Саша еще тогда в 97-ом году полюбил меня. Он всем нравился на нашем «театральном». Но даже ей со всеми сверхъестественными способностями в плане пленения сердец противоположного пола невозможно было всерьез привлечь ни единого его восхищенного взгляда. Во-вторых, она завидовала мне в том, что у меня есть дети. А у нее девять лет не было. В-третьих, (а может, это и есть главное?) — она якобы догадывалась, или «всегда знала», что её собственный «Фокс» ко мне неравнодушен, и она чувствует нашу связь. Вот бред!

Зачем, зачем я вскользь поведала ей о той давней истории, как Булат приезжал к нам в общежитие, да, он не раз ночевал у нас. Гүзәл все иначе поняла, стоило лишь узнать, что мы спали на одной кровати накануне возвращения Саши — навоображала себе, что это могло значить. Надо было тут же описать во всех деталях, что мне пришлось оставить его у нас в комнате, на этот раз не на полу. И он — в спальнике (я же вроде говорила это?!) — тихо и мирно спал… Как друг! «Я тебя услышала, я поняла[75]». И как всегда, мы, женщины, дуры, всё понимаем по-своему…

— Ләйсән, раз уж вы летите в Сидней. Я собралась ехать в Москву. Напоследок, я хотела признаться. Ты всё поняла, ты всё знаешь: я всегда завидовала тебе. Все тебя всегда любили, как никогда не любили меня. Помнишь, даже Павел пошутил, что ты и есть «зал ожиданий» — зал ожиданий для парней, которые были бы счастливы взять тебя замуж… Прости меня, я завидовала тебе. Фокс он всегда и был тем парнем, который по-настоящему любил тебя. Искренне и нежно. Именно он и был тем парнем, который тебя берег. Безмолвно и безнадежно. И что он всегда был с тобой рядом, грустный и влюбленный, готовый в любой момент взять тебя замуж…

…Никогда не знала и не догадывалась, что Булат ставил меня ей в пример. Вот дурачок, он идеализировал меня: словно я всегда спокойна, уравновешена, мила, добра и обходительна; хорошая хозяйка; умею обращаться с детьми… Он не видел меня такой, какой видел меня Саша: нервной, злой, расстроенной; не видел подгорелых кастрюль и выбрасываемых испорченных продуктов из холодильника; не слышал, как я ору на детей и как хлопаю дверью в туалет. (И при этом Саша остался со мною — не это ли истинное доказательство любви?)…

Своим признанием и раскаянием Гүзәл повергла меня в такой шок, замешательство и смущение, что разом пропало всякое желание пересказать ей услышанные накануне россказни. сетовать ей на то, какая она большая сплетница. Мне хотелось лишь помирить их с Булатом. Мы сидели, обнявшись с Гүзәл, и плакали…

— Я все понимаю. Ты не виновата. Мне всегда казалось, что между вами с Булатом что-то было.

— Прекрати уже! Не было ничего!

И я с самого начала рассказала, какой хороший и благородный человек её муж, и уйти от такого мужа — это редкая глупость, и как он ждал дочку, и как он благодарен ей за рождение дочери, и… как он, в конце концов, любит её! Всё для неё делает, все покупает, все оплачивает, и «Пежо» подарил, и живые розы постоянно приносит, даже не не праздник какой, а «просто так». С этими розами она постоянно фотографируется, да за десять лет брака можно уже целый альбом из таких фотографий распечатать! И еще он настолько любит её, что даже простил… ну, когда в Москву она ездила там…

— Спасибо, что ты вразумила меня, — плакала Гүзәл, уткнувшись мне в плечо.

Как только вышла от Гүзәл, меня встретила Насима Галимзяновна с Сафией на руках:

— Как она? Гүзәл… ничәк?

— Остается.

После этого Насима Галимзяновна облегченно выдохнула. Сказала, что не очень себя чувствует (давление), попросила её извинить. Вручила внучку Булату, и поднялась в свою квартиру.

Гүзәл, бедная Гузель! Вот так я «увидела её печаль в лицо, и узнала, что она говорит»[76]…

19 апреля 2013. Epic fail — «эпический провал»?

Провожать нас приехали родители, Булат, Рамис и Асия. На прощание Булат и Асия обняли нас, и слезы накатили на глаза. У меня было чувство, будто мы прощаемся навеки, словно мы больше никогда не увидимся. Конечно, надеюсь, мы еще увидимся… в этой уж жизни!

Мы стояли в аэропорту Казани, ожидая начала регистрации на рейс.

Булат пожал Саше руку, потом меня едва только обнял на прощание и напел мне:

«Эх, Ләйсән-Ләйсән! Сагынам сине,

Судагы шәүләң ник үзең төсле.

Эх, Ләйсән, Ләйсән, яратам сине!

Ник бу вакытлар тиз итеп китте,

Мәхббәтемне ник алып китте?[77]

«Если бы я и мог что-либо сейчас изменить, так это лишь чтобы ты не уезжала!» — наклонился он к моему к уху, и шепнул, и впервые глянул на меня такими медово-влюбленными глазами! В глубине этих светло-карих глаз слышался более громкий шепот: «Ну поцелуй же меня!».

Ну зачем он мне это сказал? Старалась после его слов не глядеть на него, повернулась к Полине Петровне и смотрела на старинную перламутровую пуговицу на сшитой ею блузке. Тут Полина Петровна бросила взгляд на Марьям, сидевшую в сторонке с моим папой. Увидела свою внучку, протерла под глазами, и подсела к ней.

Теперь они втроем сидели и сторожили более центнера нашего груза — четыре клетчатых баула с вещами по 30 кг. Такие, с какими в 90-ые «челноки»[78] ездили. Тогда баулы должны быть большие, чтобы сразу брать партию побольше, и не ездить слишком часто… Только у нас большая разница — дорога в один конец. Мы с мамой, Асией, Рамисом, Данилом и Сашей стояли напротив электронного табло, меня захлестнуло волнение.

— Мы ничего не забыли? — спрашиваю Сашу. — Ключ от дома у тебя?

— От какого дома? У меня в ручной клади три пары ключей — от казанской квартиры, и от маминой челнинской, и дома твоих родителей. Я всё взял! — улыбнулся он.

Молодец он, предусмотрительный какой, всё взял, а я про ключи от деревенского дома и забыла бы… а ведь что если… не дай Бог… Меня прямо-таки передернуло от ужасной мысли, связанной с его предусмотрительностью, а я сама упустила всё это из виду.

— Молодец, Алекс, ты все правильно взял, — похвалил его Булат, и твёрдым спокойным голосом подтвердил прочитанную на моем лице мысль. — Киләчәкне алдан белеп булмый, кем гомере кайчан өзелер[79]…

— …Исәнлектә күбрәк күрешәек, — автоматически продолжила я речитативом слова песни, и лишь следом за тем, как произнесла их, почувствовала очарование смысла, и, сбившись, продолжила: — …күрешәек, бер күрешү үзе бер гомер[80]! — ответила я, и Асия кивнула, напев вслед за мною: «Бер күрешү үзе бер гомер».

Каждому хотелось еще что-то сказать, но после такого финального аккорда фразой «Бер күрешү үзе бер гомер» уже не было ничего более значительного, что можно было бы еще сказать. Во рту стоял вкус этих красивых слов, после которых ничего лучше и не скажешь! Мы стояли молча, как на поминках, и смотрели друг на друга, чтобы оставить наши лица надолго в нашей памяти… И каждый, кто был и напротив меня, и там у баулов — все они были мне бесконечно дороги, и как я люблю каждого из этих людей… И тут меня дернул черт под хвост, я взяла Сашу правой рукой за левую, кокетливо дернула его:

— Саш, ну дай я хоть напоследок Булата поцелую? Можно? — повернула я к нему голову.

— Ну, Лейсан… ну делай, что хочешь… но дай, я хоть, чтоль, отвернусь?

Сделала шаг навстречу Булату, и не глядя хотела только чмокнуть его в левую щеку. Как и десять лет назад. Но в какую-то секунду Булат успел ловко повернуть свою голову нужным образом, и я случайно попала аккурат в его губы. Отшатнулась от неожиданности, и повторно едва прикоснулась к поверхностному слою эпителия его губ, как в этот раз он чуточку отпрянул; но ладно уж, если с ума сходить не по полной программе, но еще оставаясь на грани разумного, то можно и третий раз? Всё равно ж, всё вместе оптом будет считаться же за один поцелуй… И я уже осознанно поцеловала его так, как и не планировала. Хотя уж о какой осознанности может идти речь в такой ситуации… Это даже щекотливой ситуацией не назовешь, прямо-таки беда!

Не оглядываясь сделала шаг назад, нащупывая левой рукой то место, где только что стоял Саша, и моя левая рука попала в его теплую руку, и он больно сжал мою ладонь.

— И чо, всё уже — что ли, уже кончили? — удивился вслух Саша.

— Не кончили, а закончили! — поправила я его формулировку, закусила губу, и все стоявшие (кроме Саши) засмеялись, а он уточнил:

— А чо так быстро окончили?

— Смотри, Алекс, уже у вас регистрация начинается, — указал подбородком Рамис, не зря он самый-самый высокий, далеко глядит. Всё, пора уже было прощаться. Все повернули голову в сторону моего отца, Рамис направился в сторону баулов. Наконец, автоматически всё внимание ушло от нас с Булатом, и Данил дернул меня за правую руку!

— Мама! Ну что ты даешь! Это был эпик фейл!

— Чего, Данил?

— Ну, epic fail, это… эпический провал, ну, катастрофа, понимаешь! Такой «fail» крупного масштаба, ма-ам!

— Никакая это не катастрофа, Данил. Вот вырастешь — и поймешь. И вообще слово «катастрофа» перед полетом не говорят!

— Алла сакласын![81] — прошептала Асия.

Булат достал из своего кейса игрушечного рыжего котенка, и подарил его Марьям на память. «Ой, у нас был такой раньше!» — вспомнила Марьям. Какого из них она имеет ввиду — она разве помнит Джинджера?! Или, впрочем, у нас дома уже однажды был похожий рыжий котенок с бежевыми глазами. Это лет двадцать назад Булат дарил мне похожего поменьше на именины в 97-ом году.

— Извини, Алекс. Спасибо, — Булат обнял Сашу, по-братски похлопал его по плечу, улыбнулся мне, и снова напел песню по-татарски, только уже не грустно, а торжественно.

Эх, Ләйсән, Ләйсән, яратам сине!

Ник бу вакытлар тиз итеп китте,

Мәхббәтемне ник алып китте?[82]

Мне некуда было деть своих глаз подальше от его торжествующего взгляда, только на его двоюродную сестру смотреть — на свою давнюю подругу Асию, из-за которой, в общем-то, мы и познакомились. Смотрела на неё, она виновато улыбалась. Она тоже обняла меня:

— Хорошей вам дороги! Жаль, конечно, что вы уезжаете! Исәнлектә күбрәк күрешәек, н надеюсь, еще свидимся в этой жизни! Я буду по тебе скучать, Лейсан!

— До свидания, друзья, еще свидимся! Долгие прощания — лишние слёзы да поцелуи!… — в сердцах вздохнул Саша. И мы пошли прощаться с родителями…

«Эх, Ләйсән, Ләйсән, яратам сине!» — Когда он пел это в первый раз, то было сродни дружеской шутке, чтобы дать понять, как он нас ценит, мы увозим с собой и часть его любви. Но те же слова во второй раз, после нашего поцелуя на глазах у друзей, мужа и сына — это и был настоящий epic fail! Как можно признаться в любви жене друга, да чтобы он ничего не понял? Признаться в любви на том языке, которого тот не знает. Только Саша в любом случае всё понял. Но сделал вид, что не понял, что произошло.

Мы обнимались с отцом, и у меня в ушах шелестом ручья звенела песня о том, зачем же забираешь мою любовь. Обнимала Полину Петровну, вырастившую двух замечательных людей, один из которых мой муж. Обнимала маму, мою любовь, свои материнским молоком написавшую мне на лбу мою судьбу.

«Мәхббәтемне» — «мою любовь»? Забираю с собой его любовь? Неужели он любил… меня?! Зачем он подставился? Зачем подставил свои губы? Настоящий джентльмен никогда не станет рисковать репутацией леди… ну, за исключением, пожалуй, того отчаянного безумия, когда он любит её слишком сильно, что готов даже её потерять. Так он любит меня, и всегда любил, по-пушкински, то робостью, то ревностью томим, и чтобы я была могла быть счастлива с другим…

Сидя в самолете я раз сорок останавливала воспоминание о произошедшем в аэропорту Казани: «Главное сейчас — это ни о чем не думать. Не думать об этом»! Момент, когда судьба бесповоротно меняется: поток реки жизни уже унес меня в другом направлении, и я уже не в силах чего-либо изменить.

20 апреля 2013. Переезд в Австралию

Всему свое время: …время терять, и время искать…

Фрагменты строк из Ветхого Завета. Соломонова Книга — «Экклесиаст».

Алексей Александрович еще с начала 90-х живет там, около двадцати лет. У Сашиного отца в Сиднее есть еще четыре дочери от второго брака. Сашина мама провожала нас и все удивлялись нам, словно не веря в то, что теперь и мы её покидаем, в такую даль летим, теперь и нас на приключения потянуло. Саша подавал документы как инженер-механик со знанием проектирования систем управления («control systems engineering»). Поначалу я тоже собирала документы, хотела тоже подать как инженер-эколог, но так и не собралась, и теперь числюсь супругой на визе у Алекса.

Вот он, сказочный Сидней, о котором мы столько слышали и мечтали! С 2004 года я уже за двенадцать лет многое слышала о Сиднее от Алены и Каролины. И вот мечты скоро станут реальностью…

7 мая 2013. У Алексея Александровича

Остановились мы у Сашиного отца, у Алексея Александровича. У него свой двухэтажный дом в Эшфилде (Ashfield). Старшая из его тамошних дочерей, Лиза, уже вышла замуж, и её комната освободилась. Когда-то видела и запомнила старшую его сестру — сначала по фотографии у Полины Петровны, потом у нас на свадьбе. Сейчас её уже не узнать, еще красивее стала, и на Сашу очень похожа! В 1997 году у Саши было только три сестры (одна родная и две сводные), сейчас их пятеро. Алексей Александрович говорит по-русски почти без акцента, но часто заменяет русские слова на английские. Самая младшая дочь Алексея Александровича — Мэри младше самой старшей внучки Марьям. Родная сестра Саши Лена живет в Бёрвуде (Burwood) — это на одну станцию дальше от центра и Эшфилда по той же ветке метро.

Удивительно как я похожа на австралийку Николь (нет, не Кидман!), жену Алексея Александровича, а Николь в свою очередь похожа на Полину Петровну. То-то Алексей Александрович с удивлением смотрел на меня, когда впервые увидел. Словно был ошарашен или не мог понять: как вышло, что его сын без его участия выбрал себе в невесты нечто среднее между его двумя любимыми женщинами (я буду считать, Полина Петровна по-прежнему его любимая женщина, пусть и человек из прошлого).

В бывшей комнате Лизы мы и жили по соседству с Николь и тремя шумными веселыми дочерьми. В первые три дня для начала посмотрели на достопримечательности мест, куда же мы решили поехать. Теперь Саша ищет работу, ходит на интервью.

23 мая 2013. А у кого-то первая любовь…

Ура! Сегодня Сашу приняли на работу. У кого-то первая работа в Австралии, а у кого-то — первая любовь…

Каролина — пока моя единственная подруга, проживающая в Австралии. С нею вместе оканчивали русскую школу-гимназию, с нею мечтали, гуляли по челнинским улицам и размышляли. А теперь гуляем вдоль реки Парраматы. Она живет по одну сторону от реки, а я по другую. На тропинках, по которым мы гуляем До до нашего прилета в Австралию, у меня было лишь три австралийки, кого я знала и видела лично — Каролина, Лена (сестра Саши) и Лиза.

Она нас долго ждала. Лина с мужем Робертом тоже выделила нам комнату в доме на первую неделю (но жили мы у них лишь три дня), сводила нас в Оперный Театр. На прошлой неделе с Линой мы семьями ездили в Голубые Горы на «Три сестры».

Прилетев с Сашей из весенней Казани, где было около 15 градусов днем, в осенний Сидней, где было около 15 градусов ночью, мы не испытали особого климатического дискомфорта. Летели мы пересадкой в Сингапуре. За неделю побывали в Оперном Театре, в Королевском саду, в Голубых Горах, в пещерах Дженолан, в Китайском саду в Нурраджинджи, в зоопарке с рептилиями. Это сейчас начало зимы тут, теперь здесь холоднее, чем в России.

Сняли жилье в Парраматте. Первые три недели спали на туристических ковриках в спальниках. Устроили детей в школу Артур Филипп. К настоящему моменту купили разом всё: холодильник, стиральную машину, мебель, две подержанные машины…

Каждое утро, как Марьям моет посуду, машет кому-то в окно. Оказывается, Марьям уже познакомилась с мальчишкой, голубоглазым блондином, что живет напротив нашего юнита, ему 14 лет, Крейг зовут. Австралийским футболом, регби занимается, хорош как черт.

Возила сегодня Марьям на «Атлетик Карнавал» в «Wyatt Park Lidcombe», это школьное спортивное мероприятие. Когда мы выходили из машины, я заметила, что у неё к школьной юбке белая ниточка прицепилась.

— Ой, к тебе, Марьям, жених пристал! Гадать будешь? — и я подняла ниточку в воздух

— Какой жених? — удивилась Марьям.

— Ниточка белая — стало быть, блондин! Это гадание такое — прицепилась к юбке белая ниточка — жених бу­дет блондином; чёрная — брюнетом. Теперь надо намотать ниточку на палец, каждый виток — это буква алфавита. На какой букве ниточка кончится — с такой буквы начинается имя твоего жени­ха.

— Давай, я хочу так погадать! На себя или от себя наматывать?

— А, Б, В… — стала я считать за неё… — значит, на букву «В».

— Нет, мама, мы в Австралии! Тут по-другому считать буквы алфавита надо! «Эй» -«Би» -«Си». Ой, это с «Си»! Я так и думала! — обрадовалась Марьям.

— Ты разве знаешь кого-то с этой буквы?

— Крейг!

— А он не с буквы «K» (кей)?

— Да что ты, мам! Не знаешь?! Craig с буквы «С» (си)! Это только в переводе он с «К» (ка): Крейг — это «камень» означает! Он сказал. Мама! Я так счастлива!

— Keep calm and do your homework[83]! — по-английски скомандовала я.

17 июня 2014. День рождения Гүзәл

Решила позвонить и поздравить Гузель с днем рождения. Ей 34. Свой день рождения она планирует отмечать дома с мамой, дочкой, мужем и подругами. Но когда я позвонила ей, она еще только проснулась. У нас вечер, у них утро. Гүзәл сказала, что только что отвела дочку наверх к маме, сегодня ей надо успеть в парикмахерскую и на педикюр, чтобы к вечеру быть при параде, а пока есть часок времени.

Поздравила её с днем рождения. Гүзәл была одна дома, она пекла шоколадный торт тем временем, пока я с нею разговаривала. По моему рецепту!

— Но ты не думай, это не из-за того, чтобы Булата порадовать. Не нравится он мне больше. Уйду я от него.

— Не говори так, Гүзәл! Не может этого быть. Он тебя обидел?

— Еще как!…

Гүзәл не выдержала, и пожаловалась на то… писать о том я не буду, это недостойно. Тем более, со стороны Гүзәл не было ни одного факта, одни сплошные домыслы. Гүзәл жаловалась, что Булат все чаще пропадает на работе. Или не на работе? И ей кажется так… что похоже, у него и впрямь есть другая женщина. В последний раз они крепко поссорились по этому поводу.

— …Ну ты, помнишь, сама говорила, что всех людей насквозь видишь? Ты и сама — ведь правда же? — догадывалась, что он далеко не самый лучший человек и не самый верный человек на Земле, — Гүзәл поставила коронную точку на этом предложении.

— Гүзәл, у него много работы. И я верю, для него нет тебя прекрасней! Я ни капли не сомневаюсь в нем. В его моральных принципах. Булат вообще не такой, он верный и надежный человек.

— Смотри у меня, буду его к тебе… тебя к нему ревновать! Ты чего его выгораживаешь, откуда тебе-то знать, что он верный? Проверяла, что ли? — шутливо начала Гүзәл… — Когда? Когда спала с ним?

Да, она прекрасно знает, что как бы мне-то не опровергнуть без риска «подставиться». В прошлый раз я так и не ответила ей на этот вопрос. Хочет узнать про тот якобы «эпик фейл», когда я проговорилась о том, что спала с ним в общежитии. Не в том смысле. Я хотела про это поговорить.

— Хм… «проверяла»… Да! Проверяла! Ты спрашиваешь, откуда я знаю о его высоких моральных принципах, что он верный. О том, что Булат не такой. Ты спрашиваешь: «Проверяла, что ли?». Знаешь… Да, проверяла, и не раз удостоверилась!

Гүзәл в ответ на это жеманно улыбнулась. Она весело кивнула и поправила прическу. Как бы намекая, каким образом я проверяла высокие моральные принципы Булата.

— Проверяла? Когда? Это когда ты приезжала к нему в деревню, чтобы с домом помочь, когда его мама умерла? Понятное дело — это было неудачное время для такой проверки, к тому же это же я тебя об этом просила. Я уже тогда ясно дала тебе понять, что если он тебе нравится — забирай! — пошутила она. — Все равно, еще тогда я осознала, что он любит меня недостаточно сильно, чтобы удержать. У меня появился мужчина, который умеет любить по-настоящему.

…От этой дерзкой и горькой выстраданной шутки у меня даже холодок негодования пробежал по спине. Не было такого, чтобы мне она сказала, что я его могу себе забрать! Да и зачем он мне, у меня и так уже тогда и свой муж был. И двое детей были, к чему?..

— Тогда ты не говорила мне, «забирай», ты всё путаешь! Я еще давно почувствовала, что он верный и надежный человек, ты сама это знала и верила ему — вот и оставила его на меня. Это не тогда… Когда я была на первом-втором курсе… Он тогда в Казань ездил слушать концерты «Чайф»«а, «ДДТ», «Дома кукол», «Поролона»… Я знаю, какой он. После концертов Булат ночевал у нас, — и если бы я не знала, какой он, то он бы у нас не ночевал… Я тебе упомянула эту историю после твоей выписки. Ты ничего не поняла.

Подняв на меня пронзительный взгляд, Гүзәл недоверчиво посмотрела на меня сквозь камеру своего планшета.

— Да, ты как-то говорила, он у тебя ночевал в общаге. А Фокс мне про это ничего не говорил… Спасибо, хоть ты сама призналась.

— Так ясное дело, не бойся: там и рассказывать нечего. Я же говорила тебе, что мы всегда, всегда с Булатом были только друзьями! И это правда. Мы просто спали! И Булат верный человек, и очень достойный.

— Он ездил к тебе? — переспросила Гүзәл.

— Нет, не ко мне, он на концерты ездил. Мы вместе с ним ходили на концерты. У нас же фамилии одинаковые… были… так совпало. Я же до замужества тоже Хусаинова была. Отчества разные. И после концерта мы шли в общежитие, там я писала заявление, чтобы моему якобы двоюродному брату разрешили остаться у нас в комнате.

— Ну здорово, да, я помню. Мы же в театралку вместе ходили, ты еще Хусаинова была… и что?

— И он оставался ночевать на коврике, на своем туристическом мате, в спальнике. Было холодно. Октябрь. Отопления не дали. Я положила его на свою кровать, он был в спальнике, и мы спали с ним спиной к спине. И он не храпел тогда. Вот и всё! А ты сама придумала за нас невесть что! И в этот раз ты тоже ничего не знаешь, а уже начинаешь сочинять истории, основываясь на бездоказательных фактах. По большому счету ты с Булатом… если не считать нескольких моих других друзей и коллег и… разумеется, Сашу, были мои самые близкие люди в те годы. Твой Булат — мой лучший друг. Друг-мужчина. И знакома я с ним еще с детства. С десятилетнего возраста. Ему было тогда двенадцать. Да, прости, Гүзәл! Поэтому я буду защищать его и его верность…

Гүзәл не первый раз спрашивала у меня (неясно, в шутку или всерьез), проверяла ли я его надежность. Ну откуда же это неимоверное желание подтвердить ей, что он надежный человек; да, да, да, я проверяла! Это человек с твердыми моральными принципами, сильный, с железными нервами и мощным самоконтролем.

Как ни старалась Гүзәл по «Скайпу» казаться спокойной, я почувствовала, что она всё-таки была просто вне себя от ярости, узнав, что Булат многократно ночевал у меня в общаге, но ничего мне не сделал. Просто ночевал! А она уже начала распространять обо мне слухи, как же обидно ей было, как больно. Я догадалась, что она не на меня злилась, а на себя: поторопилась с выводами. Это моя вина, что я сразу не рассказала полную историю. Нет, наоборот, вообще ничего и не надо было говорить.

— Какая тут верность?! Был верным — тебе! Слушай, ты забыла, я-то тогда не была его девушкой. Так и Алекс тебя не трогал, как ты говорить — стало быть, это твое доказательство, что ты Фокса «проверяла», бессильно. Сама посуди. Что, ты тоже с Алексом вот так там ночевала. Как с Фоксом? Спиной к спине?

«Ты откуда-то знаешь, что он верный? Проверяла, что ли?» — еще полдня звучит у меня в ушах насмешливый вопрос подруги. Она уже спрашивала об этом. Откуда желание оправдать нашего любимого юриста? Словно я его адвокат. Я знаю. Проверяла.

Хотелось доказать его невиновность и верность характера на своем примере… А так нельзя. Может, не надо было… Она ждала сочувствия! Пока Гүзәл делилась со мною своими подозрениями относительно Булата, я не вслушивалась, нет — я вспоминала его лицо, и перед моим мысленным взором пронеслись лучшие моменты нашей дружбы. И как он прикрыв глаза лежал на майской поляне рядом с моими детьми среди одуванчиков, и как он после работы приходил по пятницам к Саше, заодно садясь поиграть с Данилом…

Милый врезавшийся в память эпизод жизни оказался похож на по-детски нелепый пример. Меня впечатлило, что Булат в октябре 99-ого не тронул меня и даже не попытался, а чисто теоретически мог бы (если бы хотел выше своей совести). Гүзәл влегкую одним рывком парировала и опровергла моё сокровеннейшее доказательство силы характера Булата, сославшись на такое же поведение Саши. А я не подумала об этом.

Но это ведь и не единственный эпизод из жизни, когда я убедилась в его моральных принципах! А больше у меня доводов будто и не было? Были и другие откровенные ситуации и ляпы, в которых мне и сознаться стыдно, лучше не приводить таких примеров… Проверяла. Например, однажды в водном походе я заявила о том, что он меня насилует[84], замучил уже своей греблей. Я так и сказала, не следя за словами, не вдумываясь и не замечая, что не он один был свидетелем моего недовольства, а слово «насилуешь» в более современном понятии имеет иное значение[85]. У него либо был реальный шок в тот момент, либо он быстро соображал, как исправить ситуацию…

Не проверяла? Проверяла. Как от тока передергивает воспоминание о концерте «ДДТ», под новую песню «Мой потолок» я на эмоциях начала было гладить его руку, и… он почувствовал, сообразил, что происходит, и моментально отрезал: «Пожалуйста, Ләйсән, не надо так делать»… Больше я в жизни с ним не заигрывала, опасаясь своей же легкомысленности и несдержанности. Саша был в армии. Мне просто повезло, что в нужный момент рядом со мною был человек хорошего воспитания и твердой выдержки.

Проверяла. Светлая кинолента моей внутренней запретной памяти извлекала из хранилища самые трепетные эпизоды, в ходе которых всё могло бы сложиться иначе. Когда мы были в водном походе на Белой, полные адреналина лазали по близлежащим пещерам, и, выбравшись на свет, посмотрели друг на друга, Булат отвел глаза, словно оттого что слишком яркий поток света хлынул на них. Дабы не смотреть на меня. И если бы он так не сделал, наверное, я бы не удержалась, поднялась на носочки и поцеловала его… Нестерпимо резкий свет прошлого словно молния шарахнул меня по голове и заставил тоже отвернуться. Вдруг четко вспомнилось: я же его любила. А ведь и правда же, я любила его! В тот момент. Любила его как неприступную скалу за его недоступность; может, и у мужчин бывает именно такая любовь?

Проверяла ли его?.. Да, я проверяла! Или он проверял меня?! С давних пор я уяснила себе: он самый настоящий Сашин друг. Булат — моя несостоявшаяся любовь, правильная или неправильная, верная или неверная, любовь вне разума, совести, сил и физических проявлений. Любовь без порывов страсти; это моя скрытая истинная, сильная и не меняющаяся со временем любовь, сохранившая глубокую симпатию и взаимное уважение сквозь десятилетия. Может, такие отношения-то и называются дружбой?

5 августа 2013. Поздравление с днем рождения Булата за час до дня рождения

Утром, едва только проснувшись в шесть, еще лежа в кровати намекнула Саше, что надо бы позвонить в Татарстан. Саша сказал, он позавчера уже звонил маме. Пришлось напомнить, сегодня Булату 34 года.

— А, ну так это же завтра его день рождения будет! У них еще 4 августа. Заранее не поздравляют!

— Да ладно, зато у нас уже 5 августа!

Послала сообщение по Skype, не спит ли еще он. И через три минуты он ответил, что не спит еще. Позвонили и поздравили. Конечно, мы были первые, кто поздравил его с Днем рождения! Гузель уже спала, жаль, а так бы и с нею поговорили.

Пока Саша говорил с Булатом, я смотрела на него и думала о том признании в аэропорту, и о нашем единственном поцелуе. Зачем Булат напел мне? Когда-то осенью 1999-го мне удалось погасить пламя своей любви к нему, повторяя слова, написанные в его прощальной записке: «До свидания, друг, и прощай!»… Пока я мыла полы под аудиокассету «ДДТ», растирая с водой по полу капли своих слёз. Как я его любила! И как я же тогда сумела забыть об этом!?

— Лейсанка, хватит сидеть — Булату глазки строить. Иди отсюда, завтрак давай готовь, дай нормально с другом поговорить! — прогнал меня Саша.

И пока я готовила завтрак, и смешивала венчиком молоко с яйцами, разгадала! Нет, вспомнила, как я об этом забыла, забыла о своей любви! Ведь уже давно решила так: Булат для меня — это неотъемлемая часть Алекса, одно из самых лучших его отражений; он стал и для меня верным другом, жизненным философом, истинным дорогим «духовным» братом и просто настоящим хорошим человеком. Всему свое время, встречаться и расставаться, и встречаться снова! И мне уже не стыдно, что я его поцеловала — приходит время обнимать и целовать, прощаясь с прошлым, с сухими глазами, но мокрой от слёз душой отрывая от себя самую длинную нить параллельной судьбы…

Теперь я знаю то легкое чувство, когда с подола юбки оторвана длинная нить… Длиною более двадцати лет… Может, не самая длинная, но аж до буквы «Ха»!

23 мая 2015. Финал Евровидения. Разговор с Гүзәл по Skype

Прошло ровно два года как Саша нашел работу в Австралии. В этом году я тоже вышла на работу, работаю продавцом в магазине. С утра Саша с Робертом и Данилом поехали играть в гольф. Сегодня суббота, я повезла Марьям в русскую школу. Сама пошла в библиотеку ждать, начала смотреть полуфинал «Евровидения», сегодня же в Австрии финал! Несколько раз с удовольствием прослушала песню от Эстонии в исполнении Стига Рясты и Элины Борн.

И тут мне написала Гүзәл. Она спросила, что я делаю. Я ей ответила, что смотрю «Евровидение».

«Счастливый человек!».

«А тебе, Гузель, что не спится в 4 утра?»

«Не спится».

И она позвонила мне. И оставшиеся два часа бесплатного «вайфайного» времени, которые дарует Стратфилдская библиотека, я потратила с нею на «Skype». Мы продолжаем с ней общаться… да, дружить. Виртуально. Гүзәл начала с того, что расспрашивала меня о нашей жизни.

— А куда устроилась?

— В «MYER», это тут в Австралии крупнейший Department Store… как его, по-русски? Да, универмаг! И это твоя заслуга!

— И при чем тут я?

— Это ты научила меня правильно подбирать гардероб, что с чем носить. Ты всегда одевалась элегантно, и ты научила меня чувству вкуса, за что большое тебе спасибо. Я работаю в отделе женской одежды.

— А что ж ты по специальности, как инженер-эколог не пошла…

— Ой, лучше и не спрашивай! Больная мозоль! Не берут меня. Местный опыт нужен…

— А ты пойди и поучись?!

Теперь наш образ жизни, разумеется, весьма отличается: её дочке два годика, сложное время — «кризис двухлетнего возраста». Когда-то она у неё были сомнения, и я уговаривала её после окончания «Лечебного дела» продолжать учиться на педиатра, и у меня были маленькие дети. Как Сафия сейчас. Теперь же у неё маленький ребенок, и это её черед уговаривать меня пойти учиться!.. Эх, Гузелька, а теперь ты сама про «кризис двухлетнего возраста»!

Много ли надо ребенку — тепло, любовь, понимание, еда, комфорт, айфонов они не просят. У наших детей тоже свой кризис — начало подросткового периода: Марьям 13, Данилу пока 12 лет. А Крейгу, соседскому футболисту, 16… Марьям просит, чтобы мы купили ей айфон в этом году на 14-летие. У нас с Сашей месяц, чтобы решить, на сколько гигабайт раскошелиться.

— Марьям хочет в Facebook и Instagram с 14 лет зарегестрироваться, тут у всех детей и помладше уже аккаунты там есть. А пока что записками с соседом все перекидывается, романтика, чтоб её… А у вас как?

— А у нас с Фоксом, похоже, все идет к разводу, — пожаловалась Гүзәл.

— Как так? — она меня как холодной водой облила. Сразу бы сказала, а то мы о какой-то ерунде всё общались.

Булат не хотел бы, чтобы Гүзәл снова выходила на работу. А самого всё равно дома нет, пропадает вечерами. И ей стало обидно. Быть мамой-домохозяйкой уже надоело. Пока она была в декретном отпуске полтора года, «Фокс» и её мама попарно и поочередно уговаривали её продолжать сидеть дома. Гүзәл уже рвется поскорее вернуться на работу. Заявила, что всё равно пойдет, и разрешения мужа на это нынче не требуется. Она и так устала от прогулок с коляской, мытья полов и посуды, надоела вечная готовка и стирка (кстати, у них давно есть стиральная машина, тут имеется ввиду белье развешивать и складывать). После ссоры гордость мешает ей вернуться к «Фоксу». Но я же знаю, он всё равно любит её!

— Вряд ли! У вас же дочка растет. Булат отдаст все на свете, чтобы быть с нею. И тебя он тоже любит, он будет бороться за твою любовь.

— Да, в том-то и дело. Теперь не я, а Фокс хочет со мною развестись. А дочку себе оставить! Он даже мою маму против меня настроил. И если я уйду от него, то в Москву я Сафию с собою забрать не могу.

— Ничего не понимаю! Почему в Москву-то? А в Казани остаться — не вариант?

— Если я уеду от него, то только в Москву.

— Да не будет он с тобой разводиться только из-за того, что ты на работу выйдешь, что за бред? Скажи, в чем дело-то?!

—

— …Тем более, он сам юрист по гражданскому праву. Ты сама знаешь, он там все ходы-выходы знает. Ты хоть и знаешь его как Булата, но ты не представляешь какой Фокс коварный человек. Если это случится… мне так плохо. Но с ним я оставаться уже не могу и не буду. Ну что мне теперь делать?

—

— …Это все одна девчонка с его деревни, мать-одиночка. Молодая! Она Фоксу жить спокойно не дает, постоянно пишет ему! У неё еще сын от первого брака имеется. Я знаю, это всё она делала, всякие козни она мне строила, свидания женатому человеку назначала. А сама такая строит из себя деревенскую милую и наивную простушку!

— Не может такого быть, чтобы кто-либо, хоть самые милые и прекрасные одноклассницы, хоть самые коварные однокурсницы, хоть самые близкие соседки стали ему важнее тебя!

А знаешь, я как раз о том и думала, прямо вот — веришь-не веришь, только что! Только что до твоего звонка такую хорошую песню слушала, «Goodbye to yesterday» называется. Хочешь, чтобы я тебе ссылку высылала?

— Да, я бы послушала, — и Гүзәл пожала плечами, показав, что ей не нравится такой уход от темы. — Ну давай, вышли…

Через минуту.

— Забавная пара, на нас похожи! Вот почему, да? — печально улыбнулась Гүзәл.

— Это было в полуфинале «Евровидении». Ты знаешь, слушаю песни на английском, пытаясь разобрать слова… Эта песня покорила меня с первых аккордов. Да, ты заметила, они похожи на вас!

— Спасибо, я уже два года не смотрю «Евровидение»… — смущенно ответила Гүзәл.

Ну конечно же, у нее теперь маленькая Сафия, и им с Булатом уж точно не до ночных музыкальных телепрограмм. У них своя программа… и я по-заговорщицки тихо продолжила:

— — Ты только обязательно посмотри заново, ладно, прямо сейчас?

Гүзәл выглядела несколько вдумчиво-озадаченной и даже разочарованной. Словно я всего-то хочу отвлечь её, показать ей одну пару, похожую на них. К тому же, не буду её сразу разочаровывать, они так хорошо играют роли, но лишь на сцене вместе.

— Точно! Чем-то немного похоже, такой Булат и был, и есть… Только цвет глаз не серый, а светло-карий. И еще множество отличий есть, конечно…

Она махнула рукой, что поняла, что я хочу сказать. Что Стиг Ряста и Булат похожи. И что Гүзәл сама похожа на Элину Борн, только еще красивее. Но я же хотела о другом, вовсе не только не в том смысле.

— Да, они с Фоксом чем-то похожи. И голос похож! А я на нее похожа, да? Ты поэтому мне хотела выслать? — переспросила Гүзәл.

— Эта песня как раз о тебе. О том, что надо делать. Да, и ты, и он, и они — всё похоже… Булат тоже играет на гитаре, у Булата тоже лет двадцать назад была такая же прическа, и он тоже так смотрит… Узнаешь этот взгляд?

— Да!

— Не уходи от него! Ты знаешь, не отрекаются любя. Ведь жизнь кончается не завтра. Ты его любишь. Вот видишь, ты ревнуешь его! Т

—

— А у нас и правда все идет к разводу, — пожаловалась Гүзәл. — И на этот раз всё серьезно, как никогда.

Фокс разведется, теперь я уверена. Если он так сказал, значит, он уже решил.

При всем том, что Гүзәл сетовала на то, что она уже охладела к Фоксу, и он больше ей не интересен, она весьма ревностно отнеслась к событиям чуть ли не двадцатилетней давности. Она неправильно поняла меня относительно того, что в 99-ом мы с ним спали рядом, не поэтому ли она задала мне кучу вопросов? Она была так уязвима, зла и обессилена после родов, а тут и я со своим упоминанием вскользь о том факте. Что мы спали рядом однажды, но он тогда не храпел. Да, я и так сказала, «просто спали», а она придумала себе целую историю любви на этой почве. Да, признаться, и события-то еще прошлого тысячелетия не имели тогда к ней никакого отношения: Гүзәл в то время встречалась с другим.

Итоги сегодняшних переговоров — Гүзәл согласилась со мною через силу, из вежливости пообещав мне, что будет пытаться вернуть мужа. Необходимо признать свою ошибку, я оттолкнулась от иной точки опоры, Гүзәл встретила не тот подход, на который рассчитывала: у меня нет к ней жалости, а только восхищение; и я не стала подтверждать ей женскую теорию о том, что все мужчины такие сволочи, а наоборот, показала ей непоколебимость веры в надежность Булата.

— Первый раз, как только я услышала ту песню на «Евровидении», мне показалось, что это песня о том, как парень, в роли которого тут Стиг Ряста приехал к девушке, ночевал у нее. Но не спал. А притворялся спящим… А потом встал в 6 утра и ушел. Знаешь, в этом-то и есть какая-то истинно мужская сила и благородство. Чтобы притвориться спящим. А потом собраться — и тихо с достоинством уйти.

— Переведешь мне эту песню?

— Ставь ее, сейчас — эту песню переслушивала несколько раз, могу по памяти. «My eyes were closed but my mind was awake» — «Мои глаза были закрыты, но мой разум не спал». «Pretending I was breathing in a deep sleep pace…» — едва слыша звуки песни в микрофоне её ноутбука, я начала переводить. «Стоп. Притворялся, будто я дышу в глубоком ритме сна…». «I didn’t wanna wake you up»… «Мне не хотелось тебя будить»… «Быстро оделся. Я вышел и улыбнулся в темноту» (to the dark) … Я не хотел тебя будить…

— И что? — она остановила мелодию. — Ну, стало быть, всё как в «Перекрестке»!

— В смысле, в каком «Перекрестке»?

— Да как в песне у «Чижа» — «Ты ушла рано утром»[86]! — припомнила Гүзәл песню. — Только наоборот. Утром ушла не она, а он, а «когда уходит любовь — остается блюз»…

Гүзәл как будто бы не слушала, Гүзәл была погружена в свои мысли, и тут же решила провести расследование дела минувших дней.

— Так значит, Фокс ночевал у тебя. У него тут в Казани живет, ну, еще и тогда жила Гульсина-апа. И почему он ночевал у тебя?

— Слушай, как оно было. Наше студенческое общежитие в самом центре Казани. Мы даже линейкой Казань по карте вдоль и поперек мерили. В самом центре, так что к нам добраться проще. И после концертов пришлось бы ехать к Гульсине-апе, это уже далеко за полночь было бы! Было холодно: октябрь, отопления еще не дали.

— А твой Алекс об этом знает? Когда это было?

— Да, конечно, знает. Хотя это и неважно, но мы с Булатом сказали ему все как есть. Булат с Ромой из Челнов приезжали в Казань на концерты. Говорила же тебе, «ДДТ», «Чайф», ну, порой и какие казанские рок-группы послушать — не помню, не важно. Булат всегда оставался ночевать у нас с девчатами в общежитии. Он спал обычно на полу, в своем спальнике…

— Ләйсән, а я и не знала, какая ты!.. — Гүзәл недоверчиво и хитро покачала головой. — «Обычно», а это не значит, что «всегда»! И что однажды холодной октябрьской ночью…

— Да, однажды мы спали на одной кровати. Один раз, еще в 99-ом году. Когда Булат в последний раз остался у нас ночевать, мы с ним легли на кровать ко мне. Оба отвернулись друг от друга. Спиной к спине. Булат был в спальнике, не переживай. В спальнике, так что он буквально был связан по руками и ногам… Но между нами ничего «такого» не было. Ты вот спросила, «проверяла ли я»? Положа руку на сердце, да, честно отвечу тебе: «Да, проверяла!». И я знаю, что Булат не такой. Между нами никогда ничего не было, он человек с чувством достоинства и чести. И с другими бы он тоже вряд ли мог вести себя иначе. Просто поверь мне, я знаю. Ты сама припомнила сначала то, что было в 2007-ом году. Когда у него мать умерла. Ты сама же меня попросила остаться с ним в деревне, говорила, что можешь мне доверять… Чтобы помочь вам с домом… А не чтобы… Я полагала, что ты попросила именно меня: ты же сама верила и знала, что ему можно доверять. А не оттого что ты дала понять, что если он мне нравится — «забирай»! Ты же любила его, он любил тебя, а самое главное — ты могла доверять ему! Ни в 2007-ом, ни в 99-ом, когда Булат еще в Челнах учился, он ни за что бы не стал вести себя недостойно… Булат всегда был ответственным, и…

— И ничего между вами не было? Вы просто спали. Рядом. С двадцатилетним Фоксом. Ага?! Тогда в 99-ом вы просто спали на одной кровати, и всё, да?

— Я именно об этом и говорила тебе, когда вы вернулись с выписки. Это правда, да… Просто спали. Но, может, не спали. Я в ту ночь почти не спала. Кажется, и он не спал. Мы тихо-тихо лежали. Молчали, отвернувшись друг от друга… Да, мне он тогда нравился. Уснула по-настоящему только под утро. Булат спозаранку уехал, даже не разбудив меня. Но ничего не было, если ты об этом! Я же так и сказала: мы рядом спали. Ты сама всё неправильно поняла! — ответила я, поймав себя на том, что уже и я как будто бы виновата, и до последнего собираюсь оправдываться. И буду выгораживать Булата, я уверена: это всё домыслы Гүзәл: он не такой! Он не способен так поступать!

— Ну не верю я, Ләйсән! Чтобы вместе в одной комнате, с двадцатилетним парнем на одной кровати?! Когда он специально к тебе приехал из другого города? Чего скрывать-то тебе, тем более, спустя столько лет! К тому же я не с ним была в то время. Да мне уже всё равно! Признайся уж, да я ничего тебе не сделаю. Тем более-то за тысячи километров от тебя! Да мы и так разводиться собрались.

— Да какой тут может еще быть веский довод?.. Гүзәл, если ты еще в чем-то сомневаешься, в 2000-ном я девственницей замуж выходила. Говорю тебе, я твердо знаю, какой Булат человек — всегда прямой и надежный. Он ничего такого бы делать не стал. У тебя богатое воображение. Я удивлена была, как ты вообще могла такое подумать.

— Слушай, за один разговор по «Скайпу», и столько откровений! То есть, ты спала с Фоксом на одной кровати, а потом выходила замуж девственницей? И я узнаю об этом, когда ты уже на другом краю света?! Девственницей замуж — такое еще бывает, Ләйсән? Ты из какого столетия?

— А что, не бывает? Ты думаешь, что сейчас такого не бывает, чтобы выйти замуж девственницей?

— Не знаю… А что, Алекс до свадьбы тебя… не трогал? — подошла она к вопросу с неожиданного конца.

— Как сказать… Почти сразу же после его возвращения из армии мы подали заявление в ЗАГС. Саша на проспекте Победы квартиру снимал, а я приезжала к нему выходные.

— И что, ты хотела сказать, Фокс ночевал с тобой на кровати, и тем доказал свою верность?

— Да, он ночевал тогда рядом, притворяясь спящим. У него крепкий татарский характер: он всегда мог контролировать себя и был верным человеком.

— Там потом девушка просыпается…

— …Так разве не всё еще, с песней-то? Что там еще интересного, кроме того, что парень притворялся спящим, а потом взял — да ушел?

— На самом деле, песня вообще-то о другом, другой смысл. Это было начало…

— Ләйсән, подожди! Наивно полагать, что песня о том, как парень всего-навсего переночевал у девушки. По-моему, ты неправильно понимаешь эту песню! Так даже мне, с моим-то «непродвинутым» английским очевидно! — начала спорить Гүзәл.

— Почему?

— Во-первых, парень никогда просто так не останется ночевать у девушки. Никогда. Даже если это так, как это было у тебя с моим Фоксом…

— Ладно, пусть будет так, Гүзәл! Пусть будет так. Песня не о силе дружбы. Вероятно, ты права, может, у него что-то и было с этой девушкой. (То есть, не конкретно у Стига Рясты с Элиной Борн, а у персонажей этой песни). Может, он и не притворялся спящим, как я сначала подумала. Это песня об отношениях; и не о том, почему человек ушел, а о том, что он тихо ушел. Песня о том, что бывает, что люди ссорятся. Мужчина может взять и уйти. Как и отец Алеса… И даже неважно, есть ли дети и сколько их у вас… Надо вовремя успеть сказать «Прощай, вчерашний день!», попробовать начать сначала. И Элина Борн об этом же: девушка встала — а его нет! Она знает, нужно было предпринять попытку снова быть вместе. Слушай, он говорит очень важную вещь для любых отношений — отожми кнопку «стоп»? «My love was never gonna be enough!» — продолжилась едва слышно мелодия. Можно перевести как: «Моей любви никогда не было бы достаточно»… Поэтому «I took my things and got out of the way now, girl»[87]!

— Выходит, он любил недостаточно сильно. Поэтому и ушел! — попробовала истрактовать это Гүзәл. — Видишь, как раз об это я и говорю тебе: ему надо было любить сильнее!

— Нет… Почему ты так считаешь? His love was never gonna be enough… Только одной его любви не хватит на то, чтобы быть вместе. Для этого нужны совместные усилия. Это не только о том, чтобы ему любить сильнее. Точно так же, как и на то, чтобы один человек смог разбудить другого, тот другой тоже должен захотеть проснуться и встать. Главное, Гүзәл, не проснуться слишком поздно…

— Я поняла, что ты хочешь сказать, к чему разговор… Ты думаешь, я не так сильно люблю Фокса?!

— Не знаю. Слушай песню дальше: она проснулась, — а его уже нет. И вот и как бы вопрошает: «Почему ты не разбудил меня?». «I’m pretty sure I would have told you to stop!». Девушка была уверена, что сказала бы ему все возможное, чтобы ты он перестал собираться, чтобы прекратил, чтобы остановился… чтобы он остался… Почему ты не разбудил меня? Я уверена, что заставила бы тебя остаться… Если бы попробовать еще раз и сказать: «goodbye, goodbye to yesterday!», то есть, «прощай, прощай, вчерашний день!». Она согласна, что они много спорили, или ругались. Но, в конце концов, они идеально подходили друг другу!» — вот о чем поет Элина.

Тебе надо заставить его остаться, Гүзәл! Если ты его любишь, то — «You would have told him to stop»… Понимаешь, все подружки, одноклассницы, однокурсницы — это все прошлое, это вчерашний день. Надо перестать ссориться, надо попрощаться со вчерашним днем! Элина, которая поет роль этой проснувшейся девушки, оставшейся в одиночестве, говорит то, что следовало бы сказать вчера. «Давай попробуем снова, и скажем — прощай, прощай, вчерашний день!». Ведь порой может быть уже поздно. А тебе еще не поздно, Гүзәл. Булат тебя любит, я знаю. Но одной его любви не будет достаточно, тебе надо возродить в себе свою любовь к нему — не надо быть такой гордой, надо верить ему.

— Я понимаю. Спасибо. Хорошо, что ты со мною поделилась этими размышлениями. Да еще песню какую-то новую ко всей идее присобачила. Хорошая песня, красивая. Я постараюсь начать всё сначала, попытаюсь его вернуть. Хотела бы я верить тебе, что Фокс хороший, раз ты его проверяла. Но это для тебя. Это в твоих глазах Булат хороший, но ты тут не пример. Ты его не проверяла. Прости меня, что я сомневалась в тебе. Мне нужно больше веры в людей.

Мы попрощались, и мне было светло и радостно, что Гүзәл всё поняла: еще не поздно, ей нужно забыть о прошлом, и ей нужно верить в своего мужа и больше веры в людей. Если уж не верить в такого человека как Булат, то вообще ни в кого больше на этом свете и верить-то нельзя!

В этот вечер я достала дома свой старый дневник, который вела, будучи студенткой. Дневник, еще с прошлого века, один из двадцати пяти дневников, которые я переслала по почте в Австралию… Вот она, та запись, сделанная на следующее утро после отъезда Булата. Неужели?! Да это же частично прямой нерифмованный перевод песни на русский язык. Правда, написанный за шестнадцать лет до выхода самой этой песни. Так вот почему эта песня меня так покорила и удивила, сразила меня наповал!.. А я и забыла об этой записи.

Как только я заявила Булату о том, что я хочу уйти от него, твой «верный и надежный человек» стал с нею встречаться в открытую. Вчера Булат сказал мне, что если хочу уйти, то меня ничего не держит. Только дочь он всё равно себе оставит.

4 августа 2016. День рождения Булата (38 лет)

Звонила утром, дабы успеть еще вечером вчерашнего дня поздравить Булата. Неожиданно для себя, пообщалась и с Асией. С нею мы давно не виделись. Булат отдал свой телефон Асии, сказал, что подойдет через десять минут.

Мама Гүзәл, Насима-апа, в последнее время почти живет у своей дочери. К сожалению, с тех пор как она стала жить дочерью в одном подъезде, их отношения стали более напряженными. Асия сказала, они с Гүзәл снова не на шутку повздорили. Сначала не поняла, Гүзәл с мамой и Асией, или Гүзәл с Булатом, или Булат с мамой Гүзәл… «Может, я потом перезвоню?» — «Нет, Булат подойдет через десять минут, он же сказал. Не бросай трубку!». Мы говорили по «Скайпу», и «бросить трубку» означало коснуться красного кругляшка на сенсорном экране.

— Хорошо, что там у вас происходит?

Асия сообщила, что и она не разобралась в этом порочном круге, кто с кем повздорил. Асия резюмировала мне происходящее так: Гүзәл ушла из дома накануне дня рождения Булата. Мама Гүзәл, похоже, все-таки в неплохих отношениях с Булатом, она сама жаловалась Асие на свою неблагоразумную дочь… Асия сказала, что сейчас у них сложное время. Нет-нет, не про Россию или про Татарстан, вовсе не из-за политики или санкций, а эмоционально тяжелое время. Асия после работы забрала детей из садика, поехала к Булату поздравить его с Днем рождения.

Мама Гүзәл отстаивала позицию, не свойственную тёще: Булат слишком много денег тратит на свою жену. Ясно, когда в букетно-конфетный период, розы и подарки, или когда у них не было детей… После родов Гүзәл стала тратить на себя еще больше (со слов Асии) — она не работала, но и дочкой почти не занималась. Ходила в спортзал, в косметический салон, к Айгуль на массаж ездила, в бассейн на занятия… Всё за неё делала Насима Галимзяновна. Только на ночь Насима Галимзяновна поднималась к себе в квартиру, а в остальное время играла с Сафией, купала её, читала сказки и пела песенки, готовила ей здоровое свежее детское питание.

Спусковым крючком Гүзәл новой ссоры послужило то, что Асия накануне дня рождения Булата некстати вспомнила нас с Алексом… Мол, жаль, что уехали, вернутся ли — неизвестно. Булат уточнил у Асии, кто сейчас живет в нашей квартире, Асия ответила, что по-прежнему живет там Настя с сыном.

— А почему так, это Александр договорился с хозяином квартиры? — спросила Насима Галимзяновна. Она не знала, что это наша квартира.

А Асия возьми и скажи, мол, Алексларнын*[88] еще в 2007 взяли квартиру в ипотеку, да и успели рассчитаться за неё перед тем как уехать в Австралию… При этом не стоит объяснять значение факта, что свою квартиру Хусаиновы купили, продав дом родителей в деревни и квартиру в Челнах, а для Насимы Галимзяновны жилье всё еще снимают в том же подъезде. Своего жилья у неё теперь нет.

Тут уж Насиме Галимзяновне не составило труда оценить обстановку и грядущие перспективы своей расточительной дочери. Дорогие шубы, дорогие сумки, новые сапоги каждый сезон. Перчатки, которые, как и полагается, меняются, «как у дамы перчатки». Фирменные платья. Дорогие духи. Лучший фитнес-центр Казани, один из лучших индивидуальных тренеров, бассейн и массаж — это уже мелочи… Как так и вышло, что Булат, зарабатывавший в два раза больше Александра (а то и больше), спускал все свои деньги на жену, а Александр уже расплатился ипотеку? Взял и выплатил. С двумя детьми! С женой, которая первые пять лет замужества не работала. А между тем за десять лет такие квартиры в Казани подорожали в два с лишним раза…

Вероятно, как можно судить лишь со слов Асии, тут и заключался корень проблемы: Насима-апа расстроилась, раз её дочь не так живет, как было бы разумнее, прожигая всю жизнь, а потом её внучке ничего толком и не останется! Да уж, по Булгакову, «люди как люди, квартирный вопрос только испортил их»… А Гүзәл на обвинения матери заявила — мол, она может позволить себе всё, что хочет. И что она может выбрать себе любого достойного мужчину — даже такого, для которого и квартира в Москве не проблема, и не то что в Казани, и который будет любить её и ценить еще и не так, как Булат. Разбила весь ваш свадебный сервиз и, хлопнув дверью, крикнула, что она уезжает в Москву. Одна.

— Асия, вероятно, что людям старой закалки этого не понять. Такую уж твой брат выбрал себе жену. Шикарную женщину. Себе под стать. Гүзәл, знаешь, она как очень дорогая машина: у «Мерседеса» -то супротив «Лады Премьерки» — дорогой «автосервис». Всегда стройная, красивая, элегантная. Незабываемая.

— Не говори о ней так хорошо! — у Асии покатились слезы. — Она уехала. Одна. Ты понимаешь, она одна уехала к тому парню в Москву.

Вот и всё, Асия плакала не знала, чего и сказать. Но тут подошел Булат, забрал свой телефон у Асии, извинился. Он старался не смотреть на телефон. Был неловкий момент, отведя глаза в сторону он попросил прощения, что не смог ответить сразу. От неожиданности происходившего в недрах до мелочей знакомой мне кухни, где в буфете не было уже «нашего» сервиза, я чувствовала, что должна сказать что-то. Поддержать его, передать ему, насколько и мне небезразлична его жизнь. Пусть бы у него всё было хорошо!

Понятно, не самое удачное время, чтобы поздравлять человека с чем-либо. Словно Пятачок, подбежавший к Ослику Иа-Иа со рваным шариком, я виновато начала: «Поздравляю тебя… С днем Рождения». Скорее всего, у Булата появилась та же самая ассоциация, он улыбнулся и просветлел. Собралась мыслями и продолжила: «Булат, солнце наше, все у тебя будет хорошо. А самое главное — это здоровье. Будь здоров, и всё у тебя всё будет хорошо, и даже лучше! С Днем Рождения».

— Спасибо, җаным, Ләйсән. А как вы? Как у вас дела?

— Знаешь, я в другой раз расскажу, как у нас дела, а то у вас там Сафия вроде плачет?..

— Да, Насима Галимзяновна её уже взяла. Не переживай, у нас так бывает…

Насима Галимзяновна пошла в детскую укладывать Сафию спать.

— Может, я позвоню Гүзәл? — спросила я Булата.

— И что ей скажешь?

— Попрошу её одуматься. Вернуться домой.

— Давай. Пока! — и я «бросила трубку».

Как так — уехать одной в Москву? Без дочки? Подумав минут пять, что сказать, собралась мыслями и позвонила нашей Гүзәл по «Скайпу». Она ответила мне из поезда с верхней полки. Как ни странно, я ни разу раньше не видела Гүзәл без косметики. Это впервые так… В ней не было беспомощности, нежности и прежнего очарования. Только железная решительность. Мы столько времени дружили с Гүзәл, мне верилось, что она меня послушает.

— Только не отговаривай меня! Это не твоё дело! Я твердо знаю, что делаю, — озлобленно промолвило мне незнакомое ненакрашенное бледное лицо. — Это ты виновата, что я не успела вовремя уйти. Уже поздно менять. И даже если я совершу ошибку, не тебе, Ләйсән, жалеть об этом. Не тебе будет плохо!

Призналась, что мне жаль, что она приняла для себя такое решение, но ведь еще можно одуматься и всё вернуть. Разве никак нельзя?

Гүзәл опровергла меня, мол, ей надо было решиться на этот поступок еще до июня двенадцатого года. Только кто-то её постоянно увещевал да отговаривал…

— Прости меня, Гүзәл. Знаю, я виновата перед тобой. Я никогда по-настоящему не слышала тебя. Я буду молить Аллаха, чтобы у тебя в этот раз всё было хорошо.

— Это ты меня прости. Ты возложила на меня такую ответственность — сделать его счастливым. Ты верила в меня, а я не справилась.

…Вот так их маленькая дочь Сафия осталась с Булатом и её мамой в Казани, а Гүзәл уехала в Москву. Не представляю, через что пришлось пройти этой женщине, через какую черту пришлось преступить. Почему она пошла на такое? Все шло не так, как нужно, не так, как можно, совершенно неправильно. Но всё равно, она же еще может купить обратный билет.

2 февраля 2017. Тяжелый развод друзей нашей семьи

Мы с Сашей в поездке в Порт Маккуори, когда узнали, что Булат и Гүзәл развелись. Звонила Асия, мы общались весь вечер; новость о разводе Булата омрачила наш маленький отпуск в этом чудесном месте. Асия говорит, что Булат до отъезда Гүзәл в Москву к ней раньше чаще заходил. Но теперь…

Асия сетовала, что всё так жутко и странно сложилось: пара, которая прожила вместе немногим меньше, что и мы; пара, которая столько времени мечтала о ребенке, обретя свое счастье, окончательно решила расстаться таким странным образом. Обычно ведь дети всегда в случае развода остаются с мамой — тем более, такие маленькие! Но только не в этом случае. А ведь дочке и четырех нет. Она даже не будет толком помнить свою маму. Асия сообщила, с тех пор как Булат и Гүзәл развелись в конце января, Булат и Насима Галимзяновна вдвоем растят Сафию.

— А как Гүзәл? От нее ничего не слышно… Она в Москве?

— Что тебе она? Да. В Москве. После развода Гүзәл уехала к своему москвичу. Представляешь, на самом деле еще и задолго-задолго до развода, лет десять назад она начала с ним встречаться. Но это не наше дело. Хм… Да, кстати, ты знаешь его… — загадочно улыбнулась Асия.

— Кто это… Паша, да?!

— Нет, что ты, что ты… Ты же знаешь нашу Гүзәл, она ни за что не стала бы встречаться с русским. По происхождению он — отчасти татарин… Он младше её. Не знаю, может, ты даже и помнишь его… Да не важно. Это один ФСБ-шник, я не буду тебе о нем говорить… Я не понимаю её, что это за мать! Это она… она даже не захотела… Лучше не спрашивай меня про неё.

И всё же Гүзәл обещала обязательно регулярно приезжать в Казань, чтобы видеться с дочкой Сафией. Мне безумно жаль эту девочку и эту пару, ну как они могли расстаться! Насовсем. «Нет ничего более прекрасного, чем хорошо подобранная пара»… Это была самая совершенная пара, которую я знала. Очень жаль Булата. И Гүзәл тоже. Бесконечно жаль. Нет слов.

— Как Булат? Как он справляется? Давно его не видела.

— Булат… ничего… он держится… — вздохнула Асия… Она хотела что-то сказать, словно подбирала в голове варианты, как объяснить самочувствие Булата, — ты знаешь, он у нас железный. Железный Булат…

Сообщила печальную новость Алексу. Саша позвонил Булату, и они сами о чем-то говорили вдвоем.

Плакала. Мы далеко. Нет возможности ни повлиять на Булата, ни на Гүзәл, они приняли свое окончательное решение, — меня поставили уже перед фактом, и все мои многолетние усилия и чаяния рухнули. Окончательная точка в этом романе была поставлена не когда Гүзәл уехала, апосле звонка Асии. Единственной его обоснованной причиной, отчего им не стоило разводиться, по признанию Асии, была их дочь. Что движет людьми в минуты такого отчаяния, неужели разочарование в человеке может быть столь велико? Обида ли? Вина? Горечь, что он не любит? Гүзәл уже полгода как уехала, вернулась лишь в конце января. Они с Булатом уже не только подали заявление. Они уже развелись. И мне безумно жаль их всех троих! До слез.

…Долго не могла уснуть вчера. Вспоминала, анализировала, припоминала нашу последнюю встречу («в живую», не по Skype) с Гүзәл. Есть ли тут моя вина? Дала ли я повод, приглашение, причину на надежду… Саша тоже в ту ночь долго размышлял о чем-то. Я пыталась у Саши узнать, о чем они говорили с Булатом. Но Саша ничего про это не стал говорить. Уверил меня, что история Булата и вовсе не имеет к нам отношения. «Не бери в голову. Ты, Лейсан, вовсе тут не при чем»…

В апреле 2017 Булат взял в ипотеку нашу квартиру в Казани на 20 лет. Предыдущую квартиру, которую они снимали с Гүзәл, а затем выкупили, он записал на Насиму Галимзяновну. Но не в этом уж секрет её расположения к заботливому зятю, нет! Она с самого начала души в нем и так не чаяла. Насима Галимзяновна по утрам водит Сафию в детский сад, а в пять часов уже забирает её.

Таслима учится на швею. Скоро у Булата будет двое детей: сын Таслимы Хазбулат от первого брака с Ниязом, и родная дочь Сафия от Гузель.

А я лежала, считала, и вдруг подумала, 13 — несчастливое число. Ну да, разумеется, это несчастливое число… Гүзәл в вышла замуж за Булата в 2004 году… Гүзәл затаила обиду на тринадцатой годовщине знакомства, чуть сама не ушла в 2013-ом году, и Булат всё равно развелся с ней в январе 2017 года на тринадцатом году брака. «13 — несчастливое число!». «Бред! 13 — вовсе не такое уж и несчастливое число, равно как и 14»… И уснула…

19 апреля 2017. День Рождения Асии (36 лет)

Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать; (…) время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать камни, и время собирать камни…

Фрагменты строк из Ветхого Завета. Соломонова Книга — «Экклесиаст».

Мы с Сашей летали в Казань продавать квартиру в Казани, дабы оплатить первоначальный взнос на моргидж[89] в Парраматте. Детей оставили с дедушкой Алексом. Очень рада была не только тому, что мы тоже, наконец, обзаведемся своим жильем, но и, разумеется, повидать наших родителей живыми и здоровыми, увидеть своих старых дорогих и горячо любимых друзей. Не всё в жизни упирается в деньги… Но если бы заранее знать, где, как и что будет, то имело бы смысл продать квартиру сразу перед отъездом в Австралию, по крайней мере, до известных событий 2014 года после Сочинской олимпиады. Тогда дома в Австралии стоили дешевле, а казанские квартиры (сопоставляя их стоимость в австралийских долларах) — дороже. Но мы не знали, когда же мы вернемся, надолго ли мы летим в Сидней.

Насте с сыном Антоном с нашей квартиры, увы, пришлось месяц назад переехать в Дербышки. Продали квартиру Булату! Он взял ее в ипотеку. Судьба бывает слишком иронична: когда-то Булат продал свой родной дом своих родителей моим родителям, а теперь купил жилье у семьи их дочери. Всему свое время — время разбрасывать камни… время собирать камни… Теперь у него будет жильё по соседству с Насимой Галимзяновной, которая присматривает за внучкой. Пусть не в одном подъезде, как раньше, зато своя квартира. Многие во дворе ошибочно считают Насиму Галимзяновну мамой Булата. Родителей Булата уже давно нет в живых… Скоро десять лет как умерла его мама. Спокойная, улыбчивая, простая и мудрая женщина.

Сегодня праздновали окончание сделки и день рождения Асии.

— У тебя кто третий ожидается, мальчик? — поинтересовалась я у Асии. У нее уже заметно округлился живот…

— Да, в июле у меня ожидается мальчик. По форме живота догадалась? И у нас еще одна хорошая новость: примерно в то же время, довольно скоро появится у меня двоюродный племянник, — хитро улыбнулась Асия.

— В деревне?

— Нет, у Булата. Как я уже тебе говорила, в конце января этого года года Булат и Гүзәл развелись. Ты не вини себя, их развод — и правда, не твоя вина. Это Гузель рассказывала, якобы у Булата в последние годы появилась «коварная женщина-охотница»… Та, которая любит его по-настоящему. Я тоже, как и ты, верила, будто бы измены Булата происходили только в голове у Гузельки. Гүзәл бармакларны чәйнәү[90], не смогла справиться с собой, с наплывом ревности, с тоской по себе самой, какая она была недавно — сногсшибательной, стройной, обворожительной… Она поработала над собой, пришла в товарный вид, и уехала. Гүзәл так и осталась «гүзәл», красивой.

— Модной, потрясающей, незабываемой… — продолжила я, — Такой, какой может позволить себе стать, — увы, — не каждая женщина в нашей стране… Такой, какой она навсегда останется в моей памяти. Истинной Женщиной. Как и твой брат Булат — он всегда в моей памяти останется Настоящим Мужчиной.

Асия замолчала, в непонимании, смятении и сожалении глядя на меня.

— У Булата есть одна женщина. Она его все эти годы любила. Она-то ждет от него ребенка…

22—23 апреля 2017. Встреча с друзьями

По случаю нашего прилета в Казань приехал в Казань на своей новой «BMW» Паша из Москвы. Павел по-прежнему популярный радиоведущий. Я могу в любой день включить радио и услышать его милый голос… Да, радио! Я сказала ему, что слушаю его по радио, находясь в Австралии! Еще двадцать лет тому назад это было бы бредом! Ныне же настала эра цифрового радио. Пашка ещё не женился, по-прежнему каждый год встречается с новой девушкой. Чаще всего его девушку зовут Наташа, они все симпатичные, однако отчего-то в последние десять лет все Пашины «Наташи» стали слишком похожи между собой. Однажды я даже перепутала их — хорошо хоть, тоже Наташа оказалась! В этот раз Паша был без очередной спутницы, просто один.

— Жаль только, Паша… ты так и не нашел своего счастья… — посочувствовала я Паше под Часами на ул. Баумана, где мы назначили встречу.

— Почему не нашел? У Павла работа, которую он любит, квартира в Москве, машина — новая BMW, каждый год ездит отдыхать за границу. Ләйсән, с какой стати ты считаешь, что Павел наш не нашел свое счастье? — задорно вмешался Рамис. Заступился за друга.

Паша благодарно и виновато улыбнулся — и мне, и Роме. Он кивнул головой, показывая, что он понял всё то, что я хотела сказать и оценил мое соболезнование.

— Лейсан, я думаю, Павел — один из немногих, кто нашел счастье в жизни… Работу, которую по-настоящему любит… Толпы поклонниц, красивые девушки… Путешествия, музыка, поездки… — вмешался Саша.

— А я думаю, что Алекс, — ты единственный из нас, кто нашел свое счастье, — серьезно сказал Булат.

— В других краях, за тысячи километров?

— Нет, оно всегда рядом с тобою!

Всё это было настолько тонким потрясающим по глубине комплиментом… что эти простые слова разрывают мое сентиментальное сердце. Припоминая сказанное Гүзәл, когда я видела её в последний раз, в словах Булата была её правда, слишком горькая и жесткая. Это он обо мне? Как не улыбнуться… это очень приятные слова!

— Рамис тоже нашел свое счастье! — передала я право голоса.

Булат улыбнулся с видом, будто ему есть что сказать, но он промолчит. Будто бы он лучше всех знает свою двоюродную сестру… Рамис вскользь глянул на Булата и Сашу.

— Да, я счастлив! — улыбнулся Рамис. — У нас двое детей, вот уже ждем третьего… Асия хорошая и замечательная женщина. Просто пока то лактация, то гормоны, третья беременность… так это многим сносит крышу. Но всё хорошо. Я счастлив. К тому же лет двадцать тому назад мне Ләйсән все хорошо объяснила. Что мне очень подходит Асия. По гороскопу она «Овен», а я «Стрелец»…

Рамис наивно и душевно разрядил обстановку, развеселил всех, даже грустный и хмурый Булат потер свой веснушчатый нос кулаком, пряча за рукой улыбку. Жаль, что так мало людей верят в гороскоп!

— Жаль другое. Мы только переехали в Казань, друзья-товарищи… а вы тут же съехали в Сидней. Вот обидно и досадно! — посетовал Рамис. — Может, вы еще вернетесь?

— Киләчәкне алдан белеп булмый — «Никто не знает будущего наперед». Всему свое время. В любом случае в жизни всё рано или поздно уходит! — философски заключил Булат.

— Неужто и наша жизнь пролетит незаметно? — спросила я его, поддерживая размышление на вечную тему.

— Пролетит, не успеешь моргнуть! — подтвердил он.

Сидели в кафешке, вспоминая последнее десятилетие ушедшего тысячелетия, как мы раньше жили, как дружили… Чем мы, поколение «детей камазовцев», выживали в те голодные годы? Мы жили нашей дружбой! Тяжела оказалась карма нашего просторного и продуманного города, как мы жили… как выживали наши родители в те страшные голодные годы, когда родители по полтора года работали на «КамАЗ», не получая зарплаты. Как мы пешком ходили друг к другу на дни рождения без приглашения, неся батон хлеба, переписанную аудиокассету и нарисованную открытку. Как половина города носила одинаковую одежду из «камазовского» магазина, например, школьницы были одеты осенью в желтые китайские пуховики, а по весне нередко было встретить картину, как разом по три девушки гуляли в идентичных белых босоножках и мини-юбках, при этом шагая нога в ногу.

Не у всех был домашний телефон, а смартфонов, электронной почты и видеочатов не было и в помине; и общались мы лично в 3D-пространстве, используя собственную, более богатую мимику, а не «эмоджи»; как, разъезжаясь летом, писали из других городов друг другу бумажные письма. Как отправляли письмо из Челнов в Елабугу, из Казани в Челны или на другой конец города — так дешевле, чем ездить… и как приятно получать письма от друзей! Как мы умели смотреть закаты, не снимая их на камеру, могли подолгу сидеть и молчать; писать дневники, а не печатать «посты»; думать вслух, находясь рядом друг с другом. Когда нам надо было чего-либо показать, у нас не было под рукой телефона с картинками, фотографиями, мы обходились исключительно словами, мимикой и жестами; назначали встречи на остановках заранее, если кто-то передумал или хотел отложить, то уже ничего не мог отменить звонком по телефону.

Как мы жили! Хоть и бедно, и скромно — но достойно. Так за минуту пронеслась перед внутренним взором картина двадцатилетней давности, так пронесется и наша жизнь!

18 июня 2017. Вторая свадьба Булата (16.06.2017)

Нас — к счастью ли, к сожалению ли не было… С этого дня, с 16 июня я официально работаю в «MYER».. Менеджер пошутил, что я как подарок на день рождения магазина… Мы в Австралии.

А в России тем временем позавчера Булат женится во второй раз. Я вечером, возвращаясь домой с первого рабочего дня 16 июня, услышала по WS FM музыку, которая как раз напоминала о нем. «Металлику» — «Остальное не важно», эту мелодию я очень долго подбирала на фортепиано, думая о нем.

Сегодня я узнала, что он как раз 16 июня женился. Надеюсь, что это хороший знак. Сегодня, в этот дождливый день 18 июня, доехав до дома, я припарковала машину на дороге, не заезжая во двор. Подсчитала, сколько времени в России. Думала, как лучше и правильнее составить поздравление со свадьбой.

Поздравила. В конце поздравления написала «… P.S. К сожалению, мы не смогли к тебе приехать в этот важный день. Впрочем, возможно, это к счастью. Счастья тебе, и пусть всё будет хорошо! Помнишь свои слова. «Хорошо там, где нас нет! Стало быть, пусть в Татарстане будет всё хорошо!"… Как дела-то?». И тут же смотрю, а Булат уже ответ пишет… пишет… пишет… Что за поэму он там пишет?

«Спасибо, хорошо. Тронут. Гомер елгам ага салмак гына, тик син генә җанга җитмисең[91]. Ты, наверное, права — это к счастью. Ты всегда была рядом. Я любил тебя всегда, җаным, любил до Луны и обратно.

А если счастье суждено кому-нибудь с тобой,

Пусть будет не костром оно, а яркою звездой!

Звездой — что всходит вновь,

И вновь горит из года в год!

Люби! И пусть твоя любовь

Тебя переживет…[92].

Это хорошо, что вы уехали так далеко. Передавай привет Алексу. Счастья вам тоже, и любви на долгие годы».

«Как Сафия? Как ей новая мама?»

«Все хорошо, Сафия с нами. Любит машинки и книжки про машинки. В мае мы с Таслимой снова были у нас в деревне, навестил твоих родителей. Отгадай, чего я нашел там у них!»

«Не знаю! Еще запасы зеленой краски обнаружил там, что ли?»

«Еще лучше. Зашел в хозблок. Вспомнил про тайник, где спрятан был клад моего детства — металлическая коробка из-под чая. Раскопал, а коробка так и лежала все двадцать лет на месте! А в ней сокровище — толстая пачка вкладышей из-под „жевачек“[93] „Turbo“. Решил показать дочке. Не поверишь… что я нашел! Я нашел тот самый листочек из блокнота, где написан стих, твой адрес и дата „16 июня“. До сих пор эту дату забыть не могу. Вот и решил в этот день жениться…; -)»

«Ну и шуточки у тебя… Правильно. Смотри там, не забывай день свадьбы. Ты сам знаешь, как это важно!»…

Булат женился на той симпатичной продавщице, которая работала в маленьком продуктовом магазинчике «Рената». На той, с которой вместе мы с Сашей и детьми ехали в одном автобусе, а затем шли пешком. Таслима младше его на пять лет. Булат и Таслима из одной деревни… а когда-то он говорил, что жену и коня надо брать из другой деревни… Их родители поэтому и не женились.

18 июня Асия поделилась в социальных сетях свадебными фотографиями своего двоюродного брата из деревни. Сама Асия все скрывается на заднем плане… но я знаю, они ждут пополнения в семействе. Я увидела их вдвоем, Булата и Таслиму. Таслима выглядит искренне радостной и счастливой, улыбалается и смеется… словно не веря своему счастью! Это было так трогательно, что у меня даже слезы набежали.

И имена обеих тещ, которые обе души в нем не чаяли, совпали — Насима.

Булат прекрасно понимает, что мы так далеко, на другом конце света, и пока мы не могли позволить себе прилететь к нему на свадьбу. Хотя и хотели.

Мне ясно и резко, как вспышка молнии, представились мягкие слова Булата. «Я любил тебя всегда, җаным, любил до Луны и обратно».

Алекс стоял на лужайке позади дома и стриг траву. Шум от газонокосилки прекратился, он выключил её и проверил проволоку. Ту леску, которая крутится и стрижет траву. Я взяла в гараже запасную леску-проволоку для стрижки газона, подбежала к Саше. Даже дыхание перехватило от стукнувшей мне в голову мысли… Что, в конце концов, это была не шутка! Подбежала и спросила Алекса:

— Ты знал… Саш, ты был в курсе, что Булат раньше, оказывается, любил меня? Это правда?

— Да вроде все знали об этом, — ответил Саша, меняя проволоку в газонокосилке. Не глядя на меня. — Ты же знала, что он любил тебя? «Нет!» Нет, нет, не знала я этого. Он это слишком хорошо скрывал.

— Так это правда, он любил меня, да?

— Да. Но не любил так сильно, как я. Он любил не так сильно, чтобы встать на твою защиту — например, когда Павел тебя на зимней рыбалке «сучкой» назвал. Это же не он, а я дал Павлу за это по морде. А к тому времени не я, а он был с тобою дольше знаком. Не он, а я ездил к тебе каждую неделю. Я ему не запрещал к тебе ходить. Это он сам так решил. Ему далеко было к тебе из деревни ездить. А по моему возвращению из армии это он сам допытывался, когда я тебе предложение сделаю. Настаивал, что ты честная девушка, и что иначе я ему не друг больше. Просто вынудил меня. Если бы он сам любил и хотел жениться на тебе, то пусть бы сам и делал тебе предложение!? Но он же этого не делал?

— Не делал.

— Да не бери в голову, это так давно было-то, когда он любил тебя. Не думаю, что он тебя любил. Сама посуди, говорю же тебе, Булат сам меня потом еще уговаривал, чтобы я женился. Вот прямо заставил меня!

— А я не знала… правда…

— Ты правда не знала — о чем? О том, что Булат когда-то любил тебя, еще до того как мы с тобой познакомились? Или что не любил тебя, как люблю тебя я? Или о том, что это он надавил на меня, чтобы я женился на тебе?

— Прости. Я ничего не знала — ни того, ни другого, ни третьего. Сейчас не самое подходящее время для обсуждения… Подожди, а ты сам как считаешь, ну, Булат правильно это сделал, что тебя уговорил на мне жениться?

— Тяжелый вопрос, Лейсан. Иногда я и сам думаю, может зря он настоял, ты такая невыносимая бываешь! Да ладно, я шучу. Он И почему ты сейчас о нем спрашиваешь? Не любил он тебя, выброси из головы!

— Просто я тут чего-то вспомнила о нем. Хочешь новость? Представляешь, Булат вчера снова женился!

— Да, я знаю. Это не вчера, еще позавчера.

— А ты что мне ничего не сказал?

— Забыл, извини.

— Поздравил?

— Да, поздравил.

— Это хорошо.

И Саша продолжил шуметь своею газнонокосилкой.

3 ИЮЛЯ 2017. «Неоплан»

Со мною связалась Гузель по Skype. Говорит, её мама бьет тревогу. Булат поехал в Ижевск по работе, и не вернулся. А недавно по татарстанскому телевидению показывали очень страшный репортаж. Таслима и Насима-Галимзяновна в таком расстройстве, словно они обе своего родного сына, а не мужа и зятя. Пока это не точно… Булата нет в списках.

21 июля 2017. Вторая Свадьба Гүзәл

Как писал Экзюпери, «Никогда не надо слушать, что говорят цветы. Надо просто смотреть на них и дышать их ароматом». Гүзәл — это именно такой цветок жизни! Она мне так близка, мне кажется, я знавала её в прошлой жизни…

Мы с Гүзәл остались друзьями… Она всерьез так считает после всего, что она выплеснула на меня, как оклеветала. Еле переборола в себе желание высказать Гүзәл свои непонимание и боль о том, как она переврала совершенно секретно поведанную ей историю о том, что один раз я спала с её мужем на своей кровати. И ничего не было. Никогда. Даже ни секунды самого «несчитового» поцелуя… Он спал рядом — это было приведено в пример как еще одно подтверждение нашей с ним крепкой и нерушимой дружбы. Подтверждение факта, что её муж — надежный человек. В этом и заключается настоящая преданная дружба, разве не так? А она подумала то, что хотела, и затем облила меня грязью.

И всё-таки я вспоминаю этот чудесный цветок, и вижу, какая Гүзәл чистая, прекрасная и беззащитная женщина, её не надо слушать, её надо принимать такой, какая она есть. Она напоила своим дивным дыханием всю мою «планету», она привнесла в мой мир женственность, гармонию, красоту и очарование. Гүзәл и не догадывается, что я уехала уже успев наслушаться распространяемых ею (по секрету всему свету) слухов-сплетен да кривотолков. Давно пора простить, Гүзәл не хотела так плохо поступать, Гүзәл была тогда по-своему больна жизненной неудовлетворенностью.

В «Facebook» -е сегодня появились фотографии с повторной свадьбы Гүзәл. Она шикарно выглядит, самая потрясающая невеста, как всегда… Даже лучше, чем десять лет назад, хотя тогда казалось, ну куда уж лучше? За последний год она привела себя в порядок, предстала тонкой и звонкой в безумно дорогом белом платье со стразами Swarovski. «Пусть бы Булат лопнул от зависти и понял, кого он потерял? Так, что ли?» — невольно подумалось, глядя на это праздничное великолепие… Вспомнилось… когда-то в Челнах в сентябре 96-го года, двадцать лет назад, я украдкой рассматривала распечатанные отцом фотографии со свадьбы сестры папиного сотрудника Рената, дяди Рамиса. А сейчас люди сами выставляют все напоказ…

И тут я вдруг увидела на фото её нового мужа. И поняла, за кого Гүзәл вышла замуж. За Руслана!

У Руслана нет ни «Facebook», ни «Одноклассников», ни «Вконтакте». Не надо строить догадок, где он работает, Асия говорила… У меня в старом дневнике была вклеена его визитка, если номер еще не сменился за десять лет? Отправила ему сообщение по Viber на тот номер, вдруг дойдет?

«Руслан, поздравляю тебя со днем свадьбы! Желаю вам с Гузель счастья, мира, взаимопонимания. Верю, что это лучшая женщина, способная сделать тебя счастливым, великолепная, шикарная, но хрупкая. Гузель Настоящая Женщина. Береги ее.

P.S. Руслан, пожалуйста, уничтожь все наши совместные фотографии, если ты еще этого не сделал. Лейсан».

Написала это сообщение еще утром, а Гузель поздравила только вечером… Ему 32 года в январе исполнилось. Ух ты какой стал, мой давний друг, каратэ-пацан! Классный, слов нет, и это не заслуга фотографа, я вижу твой внутренний свет достоинства и честолюбия. С горечью вспомнила слова 14-летнего Руслана, единственного человека, который за неделю разгадал мою тайну: «Я все понял. Ты любишь Булата. Знаешь, я принял решение. Я буду как Булат. Я тоже поступлю на юридический. Но только в МГУ, а не в КГУ!». Руслан еще тогда был проницателен, и обо всем догадался; почуял, что именно мне нравилось в Булате — крепкий характер, выдержка, полный самоконтроль. Вот с кого Руслан решил брать пример. Вечером по Viber пришло короткое сообщение от Руслана: «Лейсан, спасибо за поздравления. Буду беречь!».

Потом поздравила Гүзәл, пожелала ей удачи, похвалила её выбор, и взялась за уличную швабру.

— Эх, Гүзәл… — мысленно сказала я, подметая веранду со стороны бэкьярда, — не надо мне показывать, как ты круто вышла замуж… Какой у тебя такой молодой и шикарный муж… Знала бы ты, как твой новый муж восемнадцать лет назад был в восторге и в восхищении твоим «старым» мужем… Я бы на твоем месте ни за какие сокровища мира не согласилась бы променять наше золото на мальчишку. Ведь Булат же всё равно в сто раз лучше! Не надо было вам расставаться, друзья!

Слезы набежали на глаза…

И тут, только я так подумала, в фартуке у меня пиликнул телефон. Пришло длинное сообщение от Гүзәл по «Facebook-мессенджеру».

«Привет, Лейсанка. Спасибо за поздравление! Извини, сразу не могла ответить. Как вы с Алексом в Австралии? Какие новости?.. (bla-bla-bla) В свадебное путешествие мы летим в Париж! P.S. Можно один нескромный вопрос: ты когда-нибудь целовалась с Русланом? (И знак подмигивания)»…

…Да что ж такое-то, в мире ничего нет, что можно было бы хоть как-либо скрыть, чтобы информация ушла бесследно. Я и забыла уже, что однажды Руслан меня почти что поцеловал. Что я должна бы ей ответить? С чего она взяла? Что сказал он ей? То, что я ему тогда ответила словами Саши — что если поцелуй меньше секунды… то не считается? Долго объяснять ту ситуацию — Гүзәл еще сама, того и гляди, чего-либо за нас придумает. Надо ответить просто.

«Нет. Ничего не было».

Да, правильно, ничего не было! Даже сбежав на другой континент, потеряв связи, прекратив общаться десятилетиями, занавесив от чужих взглядов архивы памяти, спрятав не то что цифровые, но и пленочные свидетельства в потаенный угол, в наше время никто не сможет убежать от своего прошлого, я сейчас и сама, того и гляди, вспомню то, как мне нравился Руслан! Нет, тут не нужны никакие детали. Всё просто. Ничего не было.

«Я все поняла. Прости. Само собой разумеется… Спасибо!» — поблагодарила она следующим сообщением. Эх, жена разведчика, моя давняя дорогая и горячо любимая подруга с многолетним стажем по сбору улик и косвенных доказательств, она как-то все-таки узнала, что мы с её Русланом были знакомы! Пора забыть свою былую обиду за свою репутацию, ей нечем будет крыть, что возвела на меня напраслину, не мне её учить жизни — если надо, жизнь сама научит. А пока у неё всё хорошо, так пусть живет как ей хочется, она и так переживала за своего «короля», что у меня-то и тут туз есть… Нет, я уже давно скинула карты и вышла из этой игры.

3 августа 2017 года. Парраматта

Сагынганда ак болытка кара,

Ак болытлар булып мин агам.

«Шыбыр-шыбыр»… «Яңгыр ява» — димә!

Күз яшьләре булып мин тамам…[94]

Ә. Атнабаев

В июне детям исполнилось 16 и 15 лет. Новое, совсем иное поколение, — новые, совсем другие истории…

Неужели и мы с Сашей и сами были почти такими детьми, когда познакомились? Как вчера, я помню — это было так недавно! Самыми долгими годами были лишь те два года ожидания, все же остальные годы быстро пролетели! Все два года его службы переписывались с ним. Помню, как первого письма от него пришлось ждать с ноября по февраль. Явью обратилась «ошибка на почте» (заранее) — я стала девушкой солдата!

У меня «устаканились» чувства ко всем моим близким. Я научилась не переживать за всех и вся. Но сегодня было чувство, словно чего-то не хватает. Чего-то или кого-то? Что-то нужно сделать, что-то забыла! Звоню родителям, мы общаемся по «Скайпу»… Смотрю на стены их деревенского дома, где рос Булат… И тут вдруг вспоминаю, какое число, и что нужно сделать!

Приехав на работу на полчаса пораньше, я торопилась созвониться с сегодняшним именинником, Булатом. Проговорить бы с ним хоть минут десять! Пришлось не пользоваться услугами «Скайпа». Никакой другой связи у меня с ним нет, по мобильному звонить слишком дорого. Я позвонила по его мобильному, там сказали, что он отключен.

Пришлось говорить без технологий. Булат поблагодарил, сказал, что ему радостно, что я помню о его дне рождения. И что я первая поздравила его, и что он рад, что я благословила и следующий год его жизни — значит, у него всё будет хорошо! У него уже настал другой день, в Татарстане уже семь утра… А как у нас дела, спрашивал он…

Сказала, что у нас с Алексом все хорошо. Алекс работой своей доволен, а я хоть и не по профессии устроилась, но зато не по восемь часов сидя в одном месте. Мои «шифты» всего по 4—5 часов, и я многое успеваю делать по дому. И красиво в Австралии, хорошо. Август — вот уже скоро закончится зима с холодными дождями, и снова зацветут лиловыми колокольчиками деревья жакаранды, и что я очень счастлива в своей жизни. Чего и ему желаю. Август, у них это лето, а у нас зима! У нас целыми сутками зарядили дожди.

«Рәхмәт, рәхмәт, җаным[95]!» — он посмотрел сквозь видеокамеру над монитором ясным, открытым и светлым взглядом.

Признаться, глядя на его утренне-умиротворенное спокойное лицо в этот момент, мои слезы подступили к глазам, и, попрощавшись, я заплакала.

Я прочла в его взгляде счастье и надежду. Нет, заплакала не потому что мечтала выйти замуж за него! Я могла это сделать. Об этом я и не смела мечтать. Мне всегда казалось, что я недостойна такого человека. Только жизнь ему испорчу… С самого начала наших c Сашей отношений я твердо решила, Булат наш друг, мы друзья навеки. Я люблю другого человека, предана другому, отдана другому. Да, он мне тоже нравился, как я была им очарована! Впрочем, как и все остальные вокруг. Такие «Львы» как Булат никогда не остаются незамеченными. Но я и не думала идти за него замуж… Я и не догадывалась, что он любит меня!

Гүзәл-Гүзәл! Стало жаль Гүзәл, горько за неё — неужто она ничего не придумывала, не шутила, не кокетничала со мною? Вечером Гүзәл сама позвонила мне, и плакала, и плакала… Только на сама знала свою правду. Хотя я не верю, будто бы он не её любил. Она что-то знала и чувствовала, что-то носилось в воздухе и наводило её на подозрения. Гүзәл полюбила всех тех людей, кого любила и ценила я в своей жизни. Она любила Булата, я знала это! Я так и знала, она была с ним не из-за денег. Я свято знала и верила, что она лучше, красивее, интереснее, умнее и достойнее меня. Какая-то неведомая отчаянная сила влекла её на то, чтобы перешагнуть через прошлое, через страстную любовь и материнские чувства, через привязанность и достоинство. Должно быть, она переживала, страдала. И ведь это из-за меня. А я всегда была рядом как живое напоминание о той, кто стащила на себя все теплые одеяла любви, нежности и восхищения.

Нет, я не знала, я не ведала, что это всё были не шутки, и как она ревновала ко мне. А Булат — разве он любил меня? Может, это он сам себе всё придумал. Он любил не меня, а иллюзию добродетельной, послушной и верной жены, он верил в положительный образ «Святой Лейсан». Может, тем самым и делая меня чище и лучше… чем я есть на самом деле.

В конце января этого года года Булат и Гүзәл развелись. Потом, когда мы летали из Сиднея в Казань, друзья меня уверили, что их развод — и правда, не моя вина. Саша убежден, я тут вовсе не при чем. У Булата, и правда, на протяжении пяти последних лет велась активная переписка с несколькими девушками, с которыми он учился в школе и институте, общался когда-то, ходил в походы до 2004 года, ежедневно виделся в магазине… Одной из них была женщина-«охотница». Или обычная деревенская девушка?… Невозможно судить о том, что было на самом деле, а что только в вымыслах его прекрасной жены. Как говорит Асия, «Гүзәл не смогла справиться с собой». Она идеальная женщина, но ему в ней всегда чего-то не хватало — даже её божественной красоты, сногсшибательной фигуры, модных платьев и изящного ума было недостаточно. Но она навсегда остается в моей памяти истинной Женщиной!

Всё-таки, я скажу. Если я не дам себе выразить, какое сказочное сокровище осталось у меня в в прошлом, и какую душевную признательность я испытываю по отношению к моей самой первой, слепой, глупой и неумелой любви, то так и останусь одной ногой в прошлом. Надо признаться себе, что есть — то есть. За более чем двадцать лет Булат стал нашим с Сашей самым лучшим другом… Другом, с которым мне было больно расставаться. Другом, по которому я, признаюсь, скучала, скучаю и буду скучать. За те два года, пока Саша был в армии и семнадцать лет после неё, он доказал нам обоим свою самую железную… да, «булатную» верность, самые настоящие татарский характер и уважение…

Уходя в армию, Саша сказал: «А я за себя не боюсь. У меня всё будет хорошо. Я за тебя боюсь. Не за себя!». Да, этого я и боялась. Не за Сашу, за себя… Было несколько ситуаций, за которыми стояло чувство, именно то запрятанное на семь замков чувство, которое выискала в своем муже и однажды рыдая у меня на плечах, мне подтвердила и высказала Гүзәл…

«Фокс он всегда и был тем парнем, который по-настоящему любил тебя. Искренне и нежно. Именно он и был тем парнем, который тебя берег. И что он всегда был с тобой рядом, грустный и влюбленный, готовый в любой момент взять тебя замуж»…

Она не «прикалывалась», она честно и непритворно горевала, а я не принимала её слов всерьез! Я всю свою жизнь не знала и не верила, что Булат когда-либо любил меня. Искренне и нежно…? Это все так на него похоже, — молча, скрываясь и тая, он мне не сказал об этом ни слова. Не знаю, неужели, Гүзәл намекала, что все по Пушкину — «безмолвно, безнадежно»… «Как дай Вам Бог любимой быть другим…»?

Гүзәл выслала мне свое последнее сообщение-реванш: «Помнишь своё предсказание мне по поводу золотого мужа? Слушай, а ты опять оказалась права! Такого парня как Руслан можно было ждать и пять лет, и десять. Если бы мы только умели ждать! Если бы мы могли быть в своей жизни более смелыми и решительными»… А я ей ничего не ответила. Мне больно и грустно быть правой в предвидении тех событий, о которых я на самом деле и не предполагала. Всё, друзья мои, с моими предсказаниями, «ясновидением» и сводничеством покончено навсегда! Я ничего не знала. Я ничего не предчувствовала. Мне казалось, его новая жизнь только начинается…

14 июля 2018. День рождения Саши (39 лет)

А знаешь, как хочется тайну тебе рассказать:

Ты лучший мужчина, любовник и муж на планете!

А сердце твоё добротой,

будто солнышко, светит,

И знаешь, такую любовь невозможно предать…

Ты видишь: сбываются наши с тобою мечты!

А всё потому что любовь — настоящее чудо…

Не будет у нас ни бойкотов, ни битой посуды…

Мы — зеркало… Счастлива я —

значит, счастлив и ты…

Ирина Самарина-Лабиринт, 2014

Ходили в Парраматта-парк, встречались с Алексеем Александровичем, с Линой и Робертом, жарили барбекю под навесом. Приехали мы в парк на большой машине, которую недавно купил Саша, подержанный Nissan Patrol. Мы покупали изначально, чтобы как наши родители приедут в гости, мы могли бы все вместе ездить в Канберру, в Голубые Горы, на море… Там есть еще два складных сиденья, которые делают длинный «Ниссан» семиместным.

Но пока что мы возим там не родителей, а детей. Марьям взяла в парк с собой Крейга, с дедом знакомить. Алексей Александрович сказал, мол, наслышан, наслышан. Очаровательный молодой человек. Ему уже девятнадцать. Смотрю, что они там возле моста делают, остановились, стоят. А Крейг Марьямке прыщи давит, а потом руки об свои шорты вытирает. Негигиенично, конечно, что за современная романтика, мы так не делали. Крейг ревнует Марьям к её одноклассникам, те на День Св. Валентина задарили её плюшевыми медведями с сердечками в руках.

Данил привел свою одноклассницу Юну с Arthur Phillip High School, она по этнической принадлежности китаянка. Стройная, красивая, весьма начитанная, улыбчивая, культурно-образованная девушка. Юна за символическую плату в 20 долларов в час помогала Данилу с математикой, а теперь делает это бесплатно. Нам просто повезло! Как он её выбрал, да чем привлек и покорил, наш лоботряс, — пока мне непонятно! Данил ревнует её к одному парню из «кантонийцев», с которым Юна вместе учит по субботам кантонский диалект китайского языка.

Как же хорошо, что Саша никогда не ревновал меня. Он никогда во мне не сомневался. Я никогда не спрашивала, что же он подумал и почувствовал, когда я на прощание поцеловала Булата в аэропорту, мы сделали вид, что забыли и ничего не было. Саша даже не думал ставить под сомнение ни меня, ни Булата, он ни в чем ни разу не подозревал ни меня, ни собственного лучшего друга. Не это ли — истинная причина, почему мы вместе…? Он верил в нас.

В жизни с нами случается именно то, во что человек верит. Саша говорил, что он не мог не соответствовать, поскольку я ждала и верила в него. И мы не могли не оправдать его доверия, потому что он верил в нас. Я-то изначально верила, что это всё Булат, это он невероятно силен духом, крепок, верен и самодостаточен. Это он один был моим Ангелом-Хранителем. Нет, это Саша! Его любви и веры в человеческую порядочность на троих хватило.

Говорят, «любовь слепа». Нет же, нет, я готова повторить еще сотню раз — любовь не слепа. У нее сотни, тысячи, миллиарды глаз. Находит же любовь одну-единственную душу среди сотен и тысяч других светлых душ, и не самую лучшую выбирает, а самую нужную, самую необходимую.

5 августа 2018. День рождения Каролины (37 лет)

Теряются те, кто послан вам для опыта. Остаются те, кто послан вам судьбой.

Ф. Ницше

Суббота. Саша повез Марьям в русскую школу, в этом году она уже оканчивает её. А Данил, к сожалению, в прошлом году решил для себя, что не будет учить русский язык, и так тут в Австралии лучше, чем в России, не научат.

— Приходи ко мне завтра! — позвонила вчера Лина.

Я поняла, помню-помню: завтра (то есть, сегодня) её день рождения! Приехала в гости на машине: Парраматта хоть и пригород Сиднея, но большой по размеру, пешком идти долго. Привезла самодельные торт, шоколад и цветы… то есть, цветы-то не самодельные… неважно! Мы, девочки, порой любим бередить друг другу душу. Проанализировать и сделать выводы. Интересно, а как же люди встречаются, и как они расстаются, любопытно вспомнить, что было и как, узнать мотивы людей и их сопутствующие истории.

Лина расспрашивала, как там дела у дружной компании Алекса? Что она хотела бы узнать, и о ком конкретно?..

— У Асии с Рамисом уже трое детей. У них всё хорошо. Булат с Гүзәл развелись в прошлом году, в этом году в июне Булат женился, а Гүзәл тоже вышла замуж в Москве в прошлом месяце. Сестренка Пашина, Настя, развелась с Антоном, — помнишь, тот симпатичный из параллельного класса, с нами учился. Одна растит сына. Антон женился на Мариночке, которая еще до Насти и была его первой любовью, у них дочка растет и сын от первого брака Марины, — я пересказала лишь в фактах, не углубляясь в подробности личной жизни.

А Паша… не о нем ли она и хотела знать?

Павел в Москве так и живет один. Мне еще в те годы казалось, что если бы Павел и мог в своей жизни жениться, то только на Лине. Да, это радикально и опрометчиво сказано, теперь уж никто не знает. Но душой я чувствовала, лишь она была той самой особенной девушкой, которая могла бы стать единственной женщиной для Паши… И ведь это была взаимная любовь! Спустя годы Лина отрицала, что это была её первая любовь: «Лейсан, это тебе так хотелось видеть, будто бы у нас с ним любовь. Кажется, это ты сама своею заразительной любовью к Павлу заставила меня в него влюбиться!».

Никак нельзя заставить человека влюбиться, и даже самая заразительная любовь не принудит! И всё же я чувствовала свою многократную вину перед Павлом. Вину еще и за тот самый первый и самый болезненный (для меня) случай, когда отказала парню; переживаемый особенно глубоко под музыку подаренной им аудиокассеты «Металлики» с песней «Nothing else matters». Как я подбирала эту мелодию на фортепиано, и капли слёз падали на желто-белые клавиши; наш Джинджер сидел сверху, подогнув по себя лапы, и с чувством собственного достоинства и долей презрения наблюдал за порывами отчаяния своей непонятно в кого влюбленной хозяйки… Отказала, и даже не в том дело, будто приставая ко мне со своим предложением он хотел от меня чего-то неимоверно запретного. Наоборот, было благородно с его стороны, он обещал беречь меня, считать меня своей девушкой, и всего-навсего один поцелуй. Это было так трогательно… Но я не могла принять его предложения, тогда я так всерьез воспринимала узы нашего с ним «духовного родства», «forever trusted who we are»[96]. Он был мой «духовный брат» — и всё тут!

К счастью, после моего отказа он не долго переживал, и в том же январе пытался встречаться с Гүзәл… И получил второй настоятельный и четкий «отказ по морде» в своей богатой на приключения жизни. Но и это был еще не последний отказ парню, лишь глянув на которого, думаешь, будто таким никто не откажет.

С Каролиной же у Паши начиналось все красиво, по-доброму и многообещающе. Павел на Каролину смотрел по-особенному, он любил её так возвышенно, как только может любить совершеннолетний парень несовершеннолетнюю милую голубоглазую девочку. Паша думал о Лине, мечтал о ней, говорил о планах, всегда расспрашивал меня о ней в своих письмах из армии; я переписывалась с ним на правах его «сестры по духу»… Он крепко любил её, всей душой, полгода до армии, и два года в армии, и после расставания долго не мог её позабыть: отверженный Линой он даже два года ни с кем не встречался. Это был единственный случай, который надолго выбил его из колеи.

Как же могло такое случиться? За что выпало ему такое испытание? Дважды в своей жизни Каролина поведала мне об этом. В 1999 и в 2018-ом году, спустя почти двадцать лет. Это немного разные истории. Итак, с её позволения, обе истории о том, как выглядело их расставание…

КАЗАНЬ. Рассказ Каролины (1999 год)

В июне 1998 года мы с Каролиной закончили школу-гимназию, одиннадцатый класс, после чего я поступила в Казанский Государственный Технологический Университет КГТУ им. Кирова[97], а Каролина поступила в КамПИ. Это значило, что я поехала учиться в Казань, а она осталась в Челнах.

В июне 1999 года закончила первый курс — и всё на «отлично»! С сентября 99-го, разумеется, начался второй курс. Мы с Сашей всё это время переписывались, я посылала письма к нему в армию каждые две недели, бесплатно. Каролина переписывалась с Павлом. Еще я и Паше тоже писала письма, но гораздо реже — раз в месяц, и начинала их всегда «Дорогой мой брат Павел!»…

Первые полгода службы Павел с Сашей были в одной части, иногда там виделись. А потом всех их перераспределили. Паша переписывался с Каролиной и со мною, своим фирменным аккуратным почерком…

В самом начале службы, в первые месяца три-четыре, ему писали все. Возможно, девушек двадцать… А в конце службы писали только три девушки: родная сестренка Настя (за себя и за маму), Каролина и… я (будучи средним между этими двумя, или «названная сестра»[98]). Паша рассказывал, что ему вообще повезло: большинство солдат, с которыми он служил, получали письма от своих девушек только в течение первого полугода-года. Потом девушки переставали писать…

Павла комиссовали с армии в апреле 1999 года, и он вернулся домой, прослужив полтора года. Когда он только вернулся, Каролине было еще 17 лет — у нее день рождения в августе. Она дождалась Пашу… Честно дождалась. Но она почему-то сама отказала ему.

Мы встретились с Каролиной в Казани в моем студенческом общежитии, пошли в Парк Горького, Когда мы встретились перед вторым курсом, Каролина возвращалась от бабушки из Электросталя, я не могла не спросить Каролину… Не могла не задать вопрос отчего она рассталась с Павлом, и мы обсудили горечь расставания.

Каролина предупредила меня: «Вот вернется твой Алекс — тогда ты поймешь, почему. Тут нужно либо сразу, как с места в карьер — решиться, ни о чем не думая… Либо уж сразу сказать „Нет“… Я поняла, что уже что-то не то. Наше представление о любимом — это более чем наполовину вымысел, который мы сами себе создали в своей голове!».

Тогда в далеком 1999-ом не могла понять и разобраться, почему и как люди, так сильно и ярко любившие друг друга, могут расстаться? Речь тогда шла не о разводах и не о взрослых разборках, тогда я не знала, как быть и на что надеяться, когда вернется мой парень из апрмии. Вдруг тоже разум победит чувства, захочется мне с ним расстаться… Как это происходит? Сразу или постепенно? Буду ли тоже думать о том, что делать, чтобы он сел от меня подальше и не лез ко мне…

— Каролина, прости меня за откровенный вопрос. Как вы расстались? Почему решила его оставить… Он вернулся еще в апреле. А познакомилась с Робертом ты после, в июле. Мне казалось, что вы должны были остаться вместе!!!

— Какова причина, почему я ушла, точнее, уехала от него? Честно говоря, вполне обоснованная причина проста: жениться на мне он не обещал. Вот он меня и не получил. Он не из тех парней, который возьмет замуж. Я осталась единственной из двадцати ждавших его девушек, которая писали ему, которая его дождалась. Но которую он так и не смог взять, добиться… Не верила, что он женится на мне. Мне еще с первой встречи показалось, этот слишком свободный и независимый человек не женится никогда….

— Но ты же его любила!

— Ты помнишь, еще в 9-ом кла