так что же, в птице нет меня?
и движется она на перья опираясь,
а не на яблоко в моей груди,
невидимое полое и без краев,
откуда вышел я и вот вокруг него стою
и вижу холод осени и синий гребешок волны
и как летают в воздухе далекие живые
а мертвые идут тропой листа
и все вокруг как серебро подковы
что связана незримой дланью в узел
как связан в узел лебедь или геликон.
кузнечик не умрет студентка будет жить
всех воль людских всесильна простота
в которой им настало раствориться
шофер ведет меж желтых рощ машину
а ангел это разность мысли
с источником ее
рождающая суть смертельной ясности
и зажимая в кулаке ракушку,
я будто в геликон трублю про юность мира
и песня отзывается в моллюске тяжким сдвигом
океанической плиты
мне черепаха белая опасна
ползет она как сердце через тело
у рвущегося в финиш бегуна
так гусеница совмещает выстрел
в лесу и бабочку над лесом
охотник дробью робкой вызрел
и как курок упав расстался с весом
и дева на плечах несла Игнатия [11]
я деву целовал и мучил как огонь
дистанцию в себя вложил как деву конь
излишек претворив в изъятие
уходит медленное небо
безмерностью слепой несомо
и слово старца невесомо
и ахиллес тяжел от гнева
земля из раны состояла
из плача состоял уродец
и в ахиллесе смерть стояла
глубокая словно колодец
не тронь меня ушко иголки
расширенное больше вдоха
ни колесо неси по телу
просторной как рубаха крови
нет птицы разбрелися перья
и не собрать обратно выдох
и не кончается эпоха
где старец среди слез молчит
симметричная линза
выносит из себя два связанных в узел центра
(см. чертеж)
становится конем ипподрома
пепельницей в гостинице
головой растрепанной в ветре
и это одна манера письма
пишет озерами самим конем и самой
головой с гуляющими волосами
кто оба центра внес обратно в линзу
и с ними вещь
как будто бы она в себя втянула
глубоким нестерпимым зреньем
как сердце бездны — белого кита —
исток сосредоточенного океана
и понесла обратно волны