Оглавление

Ранель Иоан Акудзинович — начинающий писатель, желающий создать своё новое

произведение про войну и новые технические

атрибуты, что применяются на фронте.

В попытках помочь Иоану его друг

Верейтин Гавриил Витальевич отправляется с ним, дабы быть помощником в его нелёгком деле.

В ходе боевых действий Гавриил погибает, заставив Иоана тем самым чувствовать себя виноватым в его смерти. Ощущения вины

настолько сильно воздействуют на Ранеля, что он решает кардинально изменить свою жизнь.

Возвращаясь в Искитим, Иоан хочет посвятить остаток своей жизни возлюбленной

Гавриила Готорн Аннабель Амарантовне, что после услышанной новости, донесённой ей из уст

Иоана, ненавидит его и желает того больше

никогда не видеть. Сможет ли Иоан добиться

её прощения? Обретёт ли Аннабель своё счастье?

И кто же всё-таки является автором слов, что идут до повествование?

— Как думаешь, что подразумевает под собой слово «Любовь»?

— Что?! Ну… Страстные чувства к человеку, желание обнимать его, целовать и… Просто находиться рядом с ним…

— Хорошая точка зрения, стереотипная правда, но всё же она имеет место быть…

— Хочешь сказать, что это не так? — Ну… Не совсем…

Глава 1

Сборы и тяжкое расставание

В маленьком городке Искитим, молодой парень по имени Иоан, которому недавно исполнилось восемнадцать лет, решает вместо армии, пойти на фронт. Собрав все необходимые вещи: медикаменты, пара ножей, спички, огниво, еда быстрого приготовления и разного вида сласти. Разложив всё это в рюкзаке, он также кладёт туда самое важное, что ему нужно для удовлетворения своих духовных потребностей — книги и несколько десятков ручек.

— Зачем тебе книги и ручки? — спросил его друг.

— Как зачем?! Писать! — ответил ему Иоан.

— Писать? Я думал, ты идёшь на войну с целью защиты родины…

— Гавриил! Ты серьёзно думал, что я иду бегать от пуль и ракет, ради защиты родного края? — воскликнул Иоан.

— Нет, конечно… Просто, если ты хочешь написать книгу, то неужели не мог выбрать более безопасную тематику? — неуверенно ответил ему Гавриил.

— Темы, которые являются «Безопасными» — уже изъезжены! — с грустью ответил Иоан.

— Ага, а то есть военные книги это что-то новое?! — язвительно сказал ему Гавриил.

— Ну, не прям новое, но если учитывать, что мы живём в век информационных технологий, то и новые способы ведения боя, так и напрашиваются, на «Первую пробу пера». — восхищённо ответил Иоан.

— Согласен, правда они также дают тебе возможность, умереть поскорее… — печальным тоном ответил Гавриил.

— Спасибо, кстати за то, что решил, пойти со мной. Вдвоём нам будет проще… — с улыбкой пробормотал Иоан.

— Да… Брось! Чего тут… — вздохнув, сказал Гавриил.

— Я надеюсь, Аннабель на тебя не злится? — спросил Иоан, касательно мнения девушки Гавриила по поводу его решения пойти с ним.

— Не уверен… Хоть я ей и сказал, что иду в большей степени из-за тебя, но она всё равно покосилась на меня с осуждением и промолчав, ушла в комнату. — ответил Гавриил.

— М-да. Сложная ситуация… Слушай, ты точно уверен, что хочешь ехать со мной? — задумчиво спросил Иоан ещё раз Гавриила, на счёт решения поехать с ним.

— Конечно! Зря я что ли покупал все эти вещи вместе с тобой? — не задумываясь ответил Гавриил.

— Нет, не зря… Просто… Понимаешь, я такой человек… Странный! Я живу не ради абсурдного круга однообразности людского бытия, а ради творчества. Я не вижу свою дальнейшую жизнь, с детьми или женой… — говорил Иоан, касательно своего видения жизни.

— Ты так говоришь, потому что ещё не нашёл ту самую! — сказал Гавриил, пытаясь переубедить Иоана.

— Вероятно… — неуверенно ответил Иоан.

Видя опущенные в этот момент глаза Иона, Гавриил понял, что своими, как ему казалось, простыми словами, он случайно задел его душу. Осознав свою ошибку, Гавриил переводит тему.

— Я понимаю, что ты сложный человек и, не без своих тараканов в голове, но так подумать, кто если не я согласится рисковать своей жизнью, ради такого чудаковатого философа, как ты? — сказал Гавриил, желая перевести тему.

— Да, по сути, никто! — весело воскликнул Иоан.

— Вот именно. — подтвердил Гавриил.

— Ладно, выезжаем мы завтра в девять утра. Не забудь взять всё необходимое! — напомнил ему Иоан.

— Хорошо! — ответил Гавриил.

Попрощавшись, они пошли по своим домам. Гавриил шёл уверенно и безмятежно, а вот Иоан же наоборот — тревожно и волнительно. Чувства того, что он словно эгоист не покидали его голову. Он прекрасно понимал, что Гавриил — это такой человек, счастье которого заключается в обычной семейной жизни — с детьми и любящей женой, а не в гонениях за чем-то новым и непостижимым ради собственного удовлетворения. Придя домой в одиннадцать часов вечера, Иоан оставив свой рюкзак в кресле, раздевается и ложится спать. Гавриил же, оказавшись дома, замечает, что во всех комнатах выключен свет. Войдя в спальню, он видит, что его жена уже спит. Закрыв распахнутое ею настежь окно, он переодевается в пижаму и расположившись рядом со своей супругой, целует её в лоб и засыпает.

Ночь была спокойной, и герои отлично выспались. Иона, проснувшись идёт умываться и приводить себя в порядок. Одетый в зелёную кофту, чёрное трико и носки он идёт прямиком на кухню, дабы сварганить себе что-нибудь поесть. Гавриил же, проснулся от звуков готовящейся еды, доносящихся с кухни. Подняв своё тело, одетое в пижаму, он идёт в ванную и начинает умывать лицо, и чистить зубы. Прополоскав рот после сладковатой зубной пены, он решает принять душ. Полностью намылив всё своё тело — с головы до пят, он сначала смывает пену со своей башки, а потом уже и со всего тела. Уделив слишком много внимания своей крыше, он не замечает, как тёплая вода, кончилась, и резко сменилась холодной. Вскрикнув от неожиданно сменившейся температуры, он начинает предельно быстро смывать пену со своих рук, ног, бёдер и остальных мест, трясясь при этом от сокращающихся его тела мышц, которые всеми силами стараются сохранить хоть немного тепла внутри тела. Смыв с себя всю грязь, он открывает штору, дабы взять полотенце, но его не оказывается на месте. Холод, окружающий всё его тело, заставляет его взять ранее снятую им пижаму и использовать её, как полотенце. Обтёршись от ледяной жидкости, он укутывает пижамой паховую область и выйдя из ванной, двигается в спальню за одеждой. Одетый в футболку, брюки и утеплённые носки, он идёт на кухню, где его уже ждёт тарелка с жареными яйцами и колбасой, любезно приготовленными его женой.

— Спасибо, солнышко моё! — с любовью сказал ей Гавриил.

— Ешь давай и не фамильярничай! — озлобленно ответила ему Аннабель.

Поняв, что она до сих пор злится на него из-за необдуманного им выбора, он решает просто тихо и мирно съесть еду, которая была приготовлена с любовью. Съев всё, что было на тарелке и опустошив кружку чая, он решает ещё немного посидеть за столом и понаблюдать за тем, что делает его возлюбленная. Видя, что она увлечена чемто в телефоне, он понимает, что ей не до него и поцеловав её в щёку, он идёт в прихожую и надев куртку, обувает ботинки.

— Я ушёл! — крикнул Аннабели, Гавриил.

Не услышав от неё никаких слов, он, хлопнув дверью, направляется на железнодорожную станцию. Около десяти минут, он шёл и грустил из-за поведения своей супруги.

Увлечённая разговором с подругами Аннабель, даже не замечает, как осталась одна в двухкомнатной квартире. Переписываясь с Биной и Териной, Аннабель делится с ними событиями, из её жизни за прошедшую неделю.

— Куда, куда он пошёл!? На войну!? — воскликнули подруги.

— Да… — тяжко изрекла Аннабель.

— Слушай, я понимаю, что могут быть финансовые проблемы, но… — задумчиво говорит Бина.

— Он не из-за денег… — перебивает её Аннабель.

— А из-за чего? — поинтересовалась Терина.

— Тут больше подходит из-за кого! — резко ответила Аннабель.

— И из-за кого же? — поинтересовались подруги.

— Иоан… — нахмурившись ответила Аннабель.

— Иоан! Серьёзно?! — недоумённо переспросили девушки.

— Да… — подтвердила Аннабель.

— Даже не знаю, что сказать по этому поводу. — вымолвила Бина.

— Дурак он! — воскликнула Аннабель.

— Иоан? — задумчиво спросила Терина.

— Они оба! — дополнила свои слова Аннабель.

— Ладно Иоан, у него странное видение жизни… Но Гавриил! — воскликнула Бина.

Встав со стула, Аннабель идёт в спальню и продолжает диалог с девочками.

— Вот именно! Правда вот, мне он это объяснил, как то, что «Он один на войне не выживет» — ответила Аннабель.

— А значится, вдвоём они точно выживут?! — буркнула Терина.

— Не знаю, но надеюсь, что да! — ответила Аннабель.

Отведя свой взгляд от телефона, Аннабель замечает рюкзак, который Гавриил забыл дома.

— Ох, он даже рюкзак свой дома оставил… — подметила Аннабель.

— Это же хорошо! Без него он не поедет на фронт. В нём, ведь всё самое важное! — сказала Бина.

— А ведь верно! Ха-ха, замечательно! Правда я всё равно не смогу его простить за то, что он пошёл за Иоаном, а не остался со мной. — высказалась Аннабель.

Обрадовавшись тому, что Гавриил останется с ней, Аннабель решает дожидаться его прихода. Планируя побыть обиженной недотрогой ещё немного, когда он придёт, она вдруг ощутила себя самовлюблённой стервой, которая только и думает о том, чтобы сохранить своё счастье. Взглянув ещё раз на рюкзак, одиноко сидящий на стуле, она вспомнила про Иоана, который также будет на войне один, забытый и никому кроме себя самого ненужный. Включив телефон, она смотрит на время и понимает, что поезд прибудет через пять минут. Эгоистичное счастье, или альтруистическая грусть — выборы, которые сейчас сидят в её голове. До конца, не определившись чего он сама хочет, она всё же хватает рюкзак и несётся к выходной двери. Обув первые попавшиеся ботинки, она в спешке начинает искать ключ от квартиры. Понимая, что его нету на тумбочке в прихожей, она просто плюёт на его поиски, и захлопнув дверь бежит до станции.

А тем временем, Иоан и Гавриил общаются о начале своего дня и дожидаются прихода поезда.

— Ты, кстати, чем свой желудок-то набил? — спросил Гавриил.

— Жареной картошкой и конфетами с чаем. — ответил Иоан.

— Неплохо… Правда вот, я бы посоветовал тебе есть поменьше сладкого, а то пухнуть начинаешь. — упрекнул его Гавриил.

— Хорошо… — ответил Иоан.

— Со мной, к слову, такая забавная ситуация произошла утром! — воскликнул Гавриил.

— Да-а? Ну рассказы… — не успел договорить Иоан.

Вдруг с моста, который проходил прямо над железной дорогой, послышался знакомый голос.

— Гаври-и-ил! — кричала Аннабель.

Гавриил, увидев свою девушку, обрадовался, что она всё же пришла его проводить в трудную дорого. Правда вот потом, он заметил, что она бежит к нему с рюкзаком, который он забыл дома. Немного погрустнев, он всё же находит и положительные стороны, в том, что Аннабель решила проводить его. Спустившись к ним, вместе с ней в эту же минуту прибыл и поезд, который должен был отвезти этих двоих на фронт. Аннабель, прыгнув прямо в руки Гавриилу, начинает обнимать его. Иоан, находясь позади Гавриила, увидев ели-ели заметные слёзы на глазах Аннабель, опять почувствовал себя ужасно. Закончив тискаться, Аннабель отдаёт Гавриилу рюкзак и смотря прямо на него, отходит, дабы он смог залезть в поезд, но перед тем, как взобраться в вагон, его хватает за плечо Иоан и говорит.

— Точно уверен, что хочешь ехать со мной?! — полу-повышенным тоном спрашивает Иоан.

— А-г-х, да! — воскликнул Гавриил.

— Хорошо… — неуверенно ответил Иоан.

Гавриил залез в вагон и направился на сиденья. Иоан же, столкнувшись взглядом с Аннабель, ощутил стыд. Не понимая, что в такой ситуации говорить, он просто посмотрел на неё и перед тем, как залезть в поезд, обронил одно слово.

— Про-о-с-сти… — обронил Иоан, глядя на Аннабель.

Аннабель, взглянув на него, смогла выдавить из себя слабую улыбку, которая показывала всю тяжесть осознания её дальнейшей и трудной жизни.

Пройдя в вагон, Иоан сел рядом с Гавриилом, который радостно махал Аннабели, намекая на то, что «Всё будет хорошо». Она же, делала вид, что согласна с ним, улыбаясь ему в ответ, но внутри она понимала, что скорее всего, в данный момент, она провожает своего возлюбленного в мир иной…

Глава 2

Отражения грядущего бытия

Поезд тронулся с места, и друзья начали обустраиваться в своём новом, временном месте жительства. Иоан решил, что будет спать на нижней кровати, а Гавриил же захотел спать на верху. Иоан кладёт свой рюкзак на кровать и решает немного побродить по вагону, с целью найти уборную. Гавриил же, валяется в кровати и обнимает свой рюкзак, который его девушка любезно и в спешке доставила ему.

Валяясь на койке и вспоминая о своей возлюбленной, Гавриил не замечает, как в купе заходит мужчина зрелого возраста со светлой шевелюрой, черными глазами и коротким носом. Двухметровый столб был крепкого телосложения и напоминал этакого «Русского богатыря». Одетый в свитер чёрного цвета, белые брюки и зеленоватые чёботы. Также сильно выделял его большой крест на груди, который привлекал внимание к себе не своим размером, а тем, что он был связан из белой шерсти, а не сделан из золота или любого другого материала. Вид мужчины заинтересовал Гавриила и тот решил с ним познакомиться.

— Здравствуйте! — воскликнул Гавриил.

— Приветствую тебя юноша! — ответил мужчина.

— Меня зовут Гавриил, я из Искитима. — увлечённо ответил Гавриил.

— Очень приятно! Я есть Азарий, родом из Тель-Авива. — ответил Азарий.

— Взаимно! Тоже на войну едите? — поинтересовался Гавриил.

— Агась! — воскликнул Азарий.

— Понятно. А с какой целью, можно поинтересоваться? — спросил Гавриил.

— Защита семьи, друг мой. — ответил Азарий.

— О-о-о, защита семьи — это святое! Интересный у вас крест на груди… Не расскажите ли, кто вам его связал? — поинтересовался Гавриил.

— О, это моя дорогая жёнушка… Она у меня та ещё рукодельница!

— восхищённо ответил Азарий.

— Интересно… А дети у вас есть? — вновь поинтересовался Гавриил.

— Увы, но нет. Я бесплоден… — с грустью ответил Азарий.

— Жалко вас, но вы же всё равно… Счастливы? — сопереживая, спросил Гавриил.

— Разумеется! Счастье ведь, не в них… Счастье в близких людях, которых ждут тебя и любят просто за то, что ты есть. — воодушевлённо ответил Азарий.

— Это точно… — согласился с Азарием, Гавриил.

— А ты, друг мой, зачем поехал на фронт? — спросил Азарий.

— Я?! Я не хочу бросать своего друга одного, ведь я понимаю, что без меня он не выживет. — грустно пробормотал Гавриил.

— Вижу, вы тоже в каком-то смысле альтруист! — сказал Азарий, видя схожесть их целей в желании отправиться на фронт.

— Ну, есть такое… — ответил Гавриил.

— Ясненько… Кстати, можно поинтересоваться? — ответил Азарий, попутно желая о чём-то спросить.

— Конечно! — положительно ответил Гавриил.

— Почему, ты так сильно, обнимаешь этот рюкзак? — задал вопрос Азарий, Гавриилу.

— Оу… Как бы это так сказать… Он для меня, имеет такую же ценность, как и ваш крест на груди, связанный руками любимого человека. — ответил Гавриил.

— Ого, его тоже сшила ваша возлюбленная? — удивлённо, спросил Азарий.

— Нет… Он покупной! Но моя девушка, носила его ещё в школе, и он очень сильно связан с ней. Когда я его обнимаю, то представляю её… — отвечал Гавриил.

— Понимаю тебя… Я тоже, когда прикладываю руку к груди, то будто бы беру свою супругу за руки, которые она скрепляет замочком, обняв меня из-за спины. — сказал Азарий, полностью понимая Гавриила в его любви к дорогой ему вещи.

— Понятно… А как вы нашли друг друга? — ответил Гавриил, попутно задав очередной вопрос.

— О, это интересная история, правда долгая… — интригующе ответил Азарий.

— Ничего, мне ни к спеху! — воскликнул Гавриил, дав понять Азарию, что у него полно времени.

— Правда?! Ну ладно, так и быть расскажу… — ответил Азарий.

Пока Азарий рассказывал историю своей любви Гавриилу, Иоан уже нашёл уборную и сделав все свои дела, вышел и встретил паренька лет двадцати пяти на вид, который сидел возле окна и писал что-то в своей книге. Паренёк имел тёмные волосы, длинный острый нос и зелёные, словно изумруды глаза. Рост около ста восьмидесяти пяти сантиметров с большими ушами. Одетый в балахон тёмного цвета, который мог сказать людям о том, что он похож на убийцу, правда вот если присмотреться на него и немного понаблюдать за ним, и тем, как он бережно и с трепетом относится к своим вещам, то можно сделать вывод, что он очень добрый человек. На ногах у него были белые ботинки, которые заинтересовали Иоана, не тем, что он носит их, когда на улице много грязи, а тем, что они имели, ели заметные пятна крови. Помимо обуви с вероятно загадочной и интересной историей, он, также, носил подвеску со странным символом на ней. Два этих факта заинтересовали Иоана, и заставили его познакомиться с таинственным гостем.

— Приветствую вас, что пишите? — заинтересованно спросил Иоан.

— Молодой человек, а вы наглый! — пытливо ответил незнакомец.

— Понимаю, но моя дерзость не без причины. — подыгрывающе ответил Иоан.

— Правда?! И что же вас во мне заинтересовало? — интересуясь ответил незнакомец.

— Символ ваш на шеи, ботинки с давно засохшими пятнами крови и ваша поэтическая деятельность, если я, конечно же, все правильно понимаю. — коротко, и ясно проговорил Иоан, причину своего интереса.

— Не беспокойтесь, вы не ошиблись! Я поэт и пишу стихотворения на разные темы. Подвеска моя на шеи — это символ демона, который я ношу просто из-за красоты, а ботинки с кровавыми пятнами это… Простите личная тема. — ответил Иоану, незнакомец.

— Вы весьма открытый человек! По поводу ботинок — ничего страшного! Я вас понимаю, я даже прошу вас простить меня, за то, что я затронул такую сокровенную для вас тему. — стыдливо ответил Иоан.

— Не беспокойтесь! Я понимаю, что вас они заинтересовали больше всего во мне. — любезно ответил мужчина.

— Верно подмечено! Кстати, мы до сих пор не представились друг другу. — удивлённо сказал Иоан.

— А ведь верно! Хорошо, я начну. Родился я в 1996 году в Ирландском городе Корк. Путём того, когда моей матери сделали кесарево сечение и достали меня, то дали мне имя Абхеан. — с интересом рассказывал про себя Абхеан.

— Вау, прямо в таких подробностях рассказываете, что даже пугает степень вашей открытости. — испуганно ответил Иоан.

— Понимаю, что я вас испугал, но знайте одно — я не перед всеми, такой открытый. — подметил Абхеан.

— Хм-м, намекаете на то, что мы очень похожи? — недоумённо ответил Иоан.

— Верно! Я это понял, потому что вы первый, кто заинтересовался тем, что я пишу в своей книге. — ответил Абхеан.

— Вот оно как! — воскликнул Иоан.

— Ага! К слову, о знакомстве, может расскажите мне, что-то про себя? — заинтересованно спросил Абхеан.

— Ах, да, простите увлёкся… Я родом из Искитима — маленького по площади городка в огромной и самой большой в мире стране — России. При рождении в 2006 году, мне дали имя Иоан… — с интересом говорил о себе Иоан.

— Ясненько! Выходит, что вы на десять лет младше меня. — подметил Абхеан.

— Получается, что так… — подтвердил его слова Иоан.

— Угу… А чем вы увлекаетесь? — заинтересовано спросил Абхеан.

— Ох, да у меня мало хобби… Раньше играл в компьютерные игры, а сейчас вот нашёл интерес в писательской деятельности и игре на скрипке. — с грустью ответил Иоан.

— Ого, и давно пишите? — поинтересовался Абхеан.

— Начал во второй четверти одиннадцатого класса и понял, что мне это нравится. Написав первую книгу в жанре фантастики, я понял, что хочу попробовать себя в другом жанре, и в данный момент я еду в поезде, прямиком на фронт, дабы написать книгу, о трудностях добровольца на поле боя, где властвуют информационные технологии. — откровенно высказался Иоан, Абхеану.

— И вам не страшно, что вы можете умереть из-за этой затеи? — поинтересовался Абхеан.

— Нет… — неуверенно ответил Иоан.

— Понятно, радует, что я не ошибся, открыв вам свою душу. — сказал Абхеан.

— Как я понимаю, вы тоже человек искусства? — уверенно спросил Иоан.

— Прям читаете мои мысли! — воскликнул Абхеан.

— Я бы сказал, что смотрю в зеркало глядя на вас. — добавил Иоан.

Понимая, что Абхеан встретил родственную душу, Иоан продолжает общаться с ним на разные темы, ключевой из которых была тема их литературного творчества. В процессе общения, Абхеан вспоминает про своего друга, который давно пропал у него из виду. Иоан предложил поискать его друга, правда вот перед этим, он вместе с Абхеаном заходит в купе, где общались Гавриил и Азарий, дабы взять свою книгу и предложить её почитать Абхеану.

— Прошу вас, дайте несколько минут… Мне нужно взять кое-что у себя из рюкзака. — говорит Иоан.

— Можете не торопиться! — любезно ответил Абхеан.

Зайдя в свой номер, он замечает, что Гавриил общается с каким-то мужиком. Не желая прерывать их разговор, он просто подходит, расстёгивает свой рюкзак и достав книгу из него, спешит уйти не замеченным, но не выходит. Резкое слово со стороны Абхеана, заставляет его остановиться на месте.

— Азарий?! — недоумённо воскликнул Абхеан.

Вдруг мужчина, который общался с Гавриилом, сначала подумал, что ему показалось, но потом, решаясь убедиться наверняка, он отводит глаза от Гавриила и смотрит, кто присутствует в комнате. Замечая Абхеана в дверном проходе, он начинает разговаривать с ним.

— О-о-о, Абхеан… Что, отошёл наконец-то от своей задумчивости в придумывании нового стихотворения? — спросил Азарий.

— Ну как отошёл… Меня, впервые в жизни отвлёк человек, который заинтересовался тем, что я пишу в своей книге. — с улыбкой ответил Абхеан.

— Не может быть! Ты меня обманываешь, дабы оправдать свой очередной приступ игнорирования меня. — шутливо ответил Азарий.

— Ох, Азарий… Ты не творческий человек, поэтому ты вряд ли сможешь понять мои резкие зацикливания… — с грустью ответил Абхеан.

— Это точно! Честно, ты не подумай, что я тебя осуждаю, просто я уже, можно сказать, сплю и вижу, как тебя заинтересует какая-нибудь череда опасных военных событий, которые ты, конечно же, захочешь описать в стихах, и в момент, когда начнёшь писать, встанешь на месте, сделав себя при этом лёгкой мишенью для врага. — взволнованно ответил Азарий об Абхеане.

— Ой, да не преувеличивай! Я хоть и человек искусства, но я не стану стоять на месте, в момент, когда на тебя летит ракета, граната или пуля. — отшутился Абхеан.

— Точно?! Ну ладно, поверю тебе… Кстати, а кто этот паренёк, что стоит посередине комнаты? — задумчиво спросил Азарий.

— Приветствую вас, я Иоан, тот самый человек, который заинтересовался тем, что пишет Абхеан в книге. — ответил Иоан.

— Вот зараза! Первее себя презентовал, чем я успел что-то сказать о нём. — шутливо ответил Абхеан.

— Здравствуй, здравствуй, друг мой, я Азарий, друг Абхеана, а ты, вероятно, друг Гавриила. — поинтересовался Азарий.

— Так точно! Вижу, вы сильно сдружились за время моего отсутствия… — ответил Иоан.

— Ну, как и вы… — подметил Азарий.

— Х-а-х, так и есть… — ответил Иоан.

— Могу предположить, что ты тоже увлекаешься литературной деятельностью, верно? — поинтересовался Азарий.

— вы абсолютно правы! Я писатель… — неуверенно ответил Иоан.

— Понятно… Я не удивлён, ведь если б ты не увлекался бы литературой, то вряд ли бы познакомился с этим сумасшедшим поэтом.

— сказал Азарий.

— Сумасшедшим? — недоумённо спросил Иоан.

— Ага! Он едет на войну с целью написать стихи о том, что там происходит… — возмущённо ответил Азарий.

— Хорошие у человека цели! Я, к слову, тогда тоже сумасшедший! — воскликнул Иоан.

— Неужели, ты тоже едешь с целью что-то написать про войну?!

— испуганно воскликнул Азарий.

— Браво месье, браво! Так и есть… — безумным и уверенным тоном сказал Иоан.

— Господа, может продолжим наше общение за кружкой чая? — прервал разговор Гавриил.

— В принципе можно… — сказал Абхеан.

— Хорошо! — добавил Иоан.

— Ну, если ты того желаешь… — подметил Азарий.

— Отлично! — воскликнул Гавриил.

Гавриил и Азарий слезают с верхних кроватей и усаживаются за стол. Иоан и Абхеан тоже подходят к столу. В этот момент Азарий достаёт из своей сумки маленький самовар, и как сам позже подметил Азарий, сделанный из серебра, правда вот этим троим это не говорило ни о чём. Запустив процесс кипения этого устройства, они продолжили общаться в ожидании момента, когда самовар начнёт свистеть.

Пока самовар закипал, друзья решили подоставать всё, что у них было съестного в сумках. Накрыв хорошую такую поляну со всевозможными яствами, они сели снова за стол и продолжили своё общение.

— Кстати Абхеан, а вы давно стихи пишите? — поинтересовался Иоан.

— Ох, дайте подумать… Лет десять, где-то… — неуверенно ответил Абхеан.

— Ого! Думаю, у вас не один сборник написанных стихотворений… — удивлённо воскликнул Иоан.

— Так и есть, правда вот я не ношу их с собой, они у меня дома, пылятся… — сказал Абхеан.

— Пылятся, это в каком смысле? — спросил Иоан.

— В том смысле, что я их пишу и не публикую… — ответил Абхеан.

— Ого, то есть пишите для себя? — поинтересовался Иоан.

— Можно сказать и так… — подтвердил слова Иоана, Абхеан.

— Понятно… — ответил Иоан.

— Кстати, не расскажите ли, как вы начали писать? — поинтересовался Иоан.

— Ну можно… Поэзией я начал заниматься, после того как увидел сме…

Не успел договорить Абхеан, как его прервал резкий и пронзительно-громкий свист самовара.

— О-о-о, закипел! — воскликнул Азарий.

— А-а-а, что же он у вас такой громкий?! — воскликнул Иоан.

— Ох, юноша, ты ещё не знаешь, что такое громкий самовар… — ответил Азарий.

— Да вот думаю, что теперь знаю! — нервно ответил Иоан.

— Ладно… Так… Абхеан, о чём мы говорили? — задался вопросом Иоан.

— А-г-х, честно я и сам забыл… — ответил Абхеан.

— М-да, ладно давайте отдохнём. Может быть, потом вспомните…

— сказал Иоан.

— Да, вы правы, нужно пойти поспать. — пробормотал Абхеан.

На часах было уже где-то шесть вечера, но Абхеан всё равно решил вздремнуть. Выбрав кровать, которая пришлась ему по душе, а именно нижнюю. Он, одетый, падает на неё и засыпает, благополучно забыв почаёвничать с друзьями. Иоан же, видя, что Азарий и Гавриил общаются на тему, которая была, мягко говоря, презираема для него, решает пойти побродить по вагонам.

Исследовав все вагоны в течении нескольких часов, он возвращается в своё купе, где уже все спали.

— Вот чёрт! Сколько же, я времени гулял? — сказал сам себе Иоан.

Дабы ответить на свой же вопрос, Иоан достаёт телефон из кармана и видит, что на часах уже было двадцать минут десятого. Сначала ему показалось странным, что Гавриил и Азарий уснули так рано, но потом он понял, что они просто уже устали общаться, поэтому-то и вырубились, так рано. Понимая, что он и сам уже устал, он решает тоже отдаться Морфею. Уложившись на нижнюю кровать, которая была напротив Абхеана, ведь выбора у него всё равно не было, ибо на верхних койках расположились Азарий и Гавриил. Сняв ботинки, как и все люди, он садится на кровать и немного по переваривая всё то, что он сегодня узнал, ложится, словно убитый спать.

В поезде царит прекрасная атмосфера спокойствия, умиротворения и гармонии. Колёса, проезжающие по рельсовому стыку, создают укачивающую среду, дополняя ту самую расслабляющую и пленяющую атараксию, которой были наполнены все вагоны проходящего состава.

Пока поезд ехал в пункт назначения, где-то примерно часа в три ночи, проснулся Абхеан. Выйдя из купе, он садится на стул, сидя на котором он днём пытался сочинить стихотворение. Желая попробовать вновь, он, достав из кармана пачку папирос, открывает её и берёт одну штуку. Положив её себе в рот, он, также, вынимает зажигалку и подпалив конец сигареты, закуривает её в полную силу, при этом не отводя глаз от силуэта луны в небе. На одном дыхании, за секунду он полностью выкурил папиросу и выпустив весь дым из своих лёгких, он начинает сочинять лирические строки, смотря своими пустыми глазами на одинокий белый шар в небе.

Льстивая луна, понимаешь ты меня,

Дым от сигарет в лёгкие войдёт, Чувство ужасного навещает, как тогда, Твердит оно мне, что кто-то умрёт…

Стихотворение, написанное после выкуренной сигареты, не только напоминало плату в виде нескольких потраченных минут жизни, но также и повествовало о трагичной истории прошлого Абхеана, о котором он мог сказать лишь в форме стихотворения, при этом, абсолютно не мог вымолвить о нём ни слова в разговоре.

По случайному стечению обстоятельств, именно в этот момент, рядом находился Иоан, который слышал крик души Абхеана, изложенный в стихотворной форме.

— Как… Прекрасно!.. — не удержался Иоан, и случайно выдал себя.

— Не… Не думаю… Если бы ты знал с чем оно связано, то не удивлялся бы… — с грустью проговорил Абхеан.

— Прости… Если… — не успел договорить Иоан.

— Ничего страшного, я понимаю!.. Так или иначе, мы не имеем достаточно способностей, чтобы ощутить всю боль того, чьим телом мы не владеем… — проговорил Абхеан.

— Пойдём-ка, лучше спать! Новый день, лучше не начинать с тоски… — добавил к своему ответу Абхеан.

Абхеан направился обратно в купе, а Иоан же, чувствуя вину, за то, что он сказал в ненужном месте в ненужное время, ещё какое-то время стоит, как вкопанный и пытается понять свою судьбу, что решила проявить для него эту дорогу его жизни. Понимая, что утро вечера мудренее, он решает обдумать всё на чистую и спросонно-пустую, после восьми часового, сна голову.

Уложившись поудобнее на кровать, Иоан вновь отдаётся Морфею. Проснувшись в десять часов утра, он заметил, что все уже давно не спят, если, конечно же, судить по застеленным кроватям, столу с оставшейся на нём половиной буханки хлеба, палки колбасы и недопитыми кружками чая.

— А, что?.. Никто уже… Не спит? — немного сонным тоном проговорил Иоан.

— Ну… Как видишь!.. — ответил Гавриил.

— Ох… Почему я до сих пор хочу спать? — задал самому себе вопрос Иоан.

— Это… Где… Где Абхеан?! — воскликнул Иоан.

— Не знаю… — ответил Гавриил.

— Может быть вы знаете, а Азарий? — поинтересовался Гавриил у Азария.

— Опять поди сидит за столиком, что возле окна в проходной зоне… — неуверенно ответил Азарий.

— Почему он всё время там сидит? Неужели ему с нами некомфортно… — задумчиво проговорил Гавриил.

— Нет! Он просто хочет сочинить стихотворение, глядя на бесконечно-сменяющиеся, и так друг на друга похожие, взоры из окна…

— ответил Азарий.

— Одно стихотворение? — поинтересовался Иоан

— Скорее всего… Он не будет сочинять сотню стихотворений в одном месте, которые будут описывать одно или несколько его чувств. Он сочинит несколько, дабы затронуть все возможные ощущения, что способны передать всю суть его естества. — ответил Азарий.

В этот момент Иоан вспомнил про его ночной случай с Абхеаном, правда вот, толи чувствуя вину, толи понимая, что этот случай должен быть конфиденциальным, он решает о нём умолчать.

— Ясно… Спасибо вам за объяснение, Азарий! — ответил Иоан.

— Нет проблем, друг мой, нет проблем… — спокойным тоном проговорил Азарий.

Азарий и Гавриил решают прогуляться по поезду, а Иоан же, хочет найти Абхеана и извиниться перед ним вновь. Выйдя из купе, он опять замечает его, одиноко сидящего за столиком. Подойдя к нему и усевшись за противоположный стул, он начинает думать о том, как начать диалог. Смотря на его пустые и одновременно увлечённые природой глаза, Иоан понял, что обычными словами его из транса не выведешь. Понимая сложность ситуации, в которой он находится, Иоан решает пораскинуть мозгами и достучаться до Абхеана в литературной форме.

Раны прошлого, хватит тревожить, Не живи ты им, смотри на перёд!.. Давно уже, всё стоило подытожить, Ведь, иначе, кто-то точно умрёт…

Иоан смог привлечь внимание Абхеана и тот после услышанного стихотворения, медленно переводит глаза на автора, уста которого зачитали его.

— Что хотел… Мой дорогой друг? — радостно проговорил Абхеан.

— Извиниться… — с грустью ответил Иоан.

— Извиниться?! За что… — недоумённо спросил Абхеан.

— За случай, что произошёл этой ночью… — с трудом проговорил Иоан.

— А-а-а… Да я уже и забыл! Не бери в голову… — отшутился Абхеан.

— Правда? — переспросил Иоан.

— Ага! — воскликнул Абхеан.

— И хорошо… Ты так и сидишь тут, глядя в окно? — поинтересовался Иоан.

— … Да! — задумчиво ответил Абхеан.

— Понятно… А стихотворения? — спросил Иоан.

— В данный момент, они… Не нужны… — спокойно ответил Абхеан.

Удивился Иоан, но после того, как Абхеан вернул свой взгляд обратно к окну, он понял, что сейчас ему не до него.

Решаясь его не беспокоить, Иоан возвращается обратно в купе и начинает думать над вступлением к своему военному роману. В тоже время, Азарий и Гавриил, ходили по поезду, общаясь о любви и о своих любимых.

— Слушайте, Азарий, как думаете… Если твоя девушка, злится на тебя, то как следует поступить?.. Стоит ли пытаться исправить свой косяк? И как долго эта обида будет длиться? — поинтересовался Гавриил у Азария.

— О, друг мой! Лучше всего, в данной ситуации, будет её не трогать… Женщины — это сложные существа, и понять их до конца, невозможно!.. Но… Это не значит, что их не стоит любить. — ответил Азарий.

— Женщины, всё же прекрасны, хоть и коварны, и загадочны. — добавил к своим словам Азарий.

— Да… Наверное, вы правы! — неуверенно воскликнул Гавриил.

— Пойдём-ка дальше, друг мой. Мы почти дошли до конца вагонов. — проговорил Азарий.

Дойдя до последнего вагона, Гавриил ожидал, что Азарий хочет ему что-то показать, но тот решил удивить Гавриила, не тем, что он ожидал.

— Так, мы дошли! — воскликнул Азарий.

— Да… Но, зачем? — спросил Гавриил.

Азарий, поведя бровью, улыбнулся, а после последовал абсурдный ответ.

— Просто так… Теперь мы можем возвращаться обратно. — сказал Азарий.

Гавриил смотрел удивлёнными глазами на Азария, который развернувшись, начал идти в обратную сторону. Смирившись с тем, что у каждого свои странности, Гавриил, немного посмеявшись над глупостью этой ситуации, последовал за Азарием. Идя обратно до своего купе, семьянины продолжали общение о своих возлюбленных. Дойдя до нужного вагона, Азарий и Гавриил, заметили, что Абхеан так и сидит за столом, смотря в окно. Подойдя к своему номеру, они зашли внутрь и увидели сидящего на кровати Иоана, который писал что-то в своей книге.

— Эй, непризнанный писатель! Может быть, передохнёшь? — спросил Гавриил, Иоана.

Иоан, смотря на слова в своей книге, понял, что на сегодня уже хватит.

— Хорошо! Как скажешь, семьянин… — воскликнул Иоан.

— Отлично! Позови Абхеана, дабы мы смогли поесть все вместе.

— сказал Гавриил.

— Не вопрос! — ответил Иоан.

Выйдя из купе, Иоан увидел Абхеана в той же самой позе, и с теми же открытыми глазами, что были у него утром. Подойдя к нему, он взял его за руку и повёл в номер, из-за того, что словами он, вновь, не смог его привлечь. Войдя в купе, литераторы заметили, что семьянины, уже давно накрыли стол, ожидая их.

— Простите, что заставили ждать… — ответил Иоан за себя и Абхеана.

— Ничего страшного. — ответил Гавриил.

— Садитесь уже поскорее, сладкая парочка. — шутливо добавил Азарий.

Сев за стол, все, кроме Абхеана, начали брать еду со стола. Поедая бутерброды с чаем, Иоан заметил, что Абхеан ничего не ест. Поинтересовавшись у него на счёт его голода, он услышал лишь, что Абхеан не был голоден. После его ответа, Иоан тоже потерял аппетит.

— Знаете… Я, пожалуй, пойду спать. — сказал Абхеан.

Не дожидаясь ответа от остальных, Абхеан просто молча ушёл и лёг в кровать. Иоан, смотря на него, осознавал, что общего языка с Гавриилом и Азарием он не найдёт, поэтому последовав примеру Абхеана, Иоан тоже ложится спать. Азарий и Гавриил же, наевшись от пуза, тоже отправились на боковую.

Провалявшись около часа, Гавриил и Азарий, давно уже смогли заснуть, а вот Иоан и Абхеан не спали.

— Ты тоже не можешь уснуть? — поинтересовался Иоан у Абхеана.

— Ага… Надо было поесть! — воскликнул Абхеан.

— Серьёзно думаешь, что дело в еде?! — воскликнув, спросил Иоан.

— Да… Набитые желудки, лучше ведут в царство снов, чем мозговая активность на протяжении всего дня. — ответил Абхеан.

— В этом есть логика… — Задумчиво проговорил Иоан.

— А, впрочем, можно и просто перестать думать, дабы уснуть! — воскликнул Абхеан.

Не успел Иоан, что-то ответить, как услышал, что Абхеан уже дал храпу. Смотря на него, Иоан понял, что он также не сможет, ведь добиться момента, когда мысли перестанут посещать его голову, очень сложно для него. Глядя в верхнюю кровать, на которой спал Азарий, Иоан ещё около часа не мог уснуть, но потом он всё же добился того, что вместе со всеми смог попасть в царство снов. Находясь в этом мире, полном белого тумана, Иоан, спустя несколько мгновений, заметил Абхеана, что смотрел прямо ему в душу, находясь на половину в тумане.

— Абхеан? Ты… — не успел договорит Иоан.

— В твоём сновидении… Ага! — резко ответил Абхеан.

— Зачем ты здесь? — поинтересовался Иоан.

— Я не знаю… Думаю, что моё присутствие здесь — это твоя вина.

— ответил Абхеан.

— Моя? Почему… — недоумённо переспросил Иоан.

— Ну, если бы ты не зацикливался на мне, то и моего появления в твоём сне, не было бы… — ответил Абхеан.

— Может быть… — неуверенно сказал Иоан.

— Но всё же, может не будем стоять на месте? Пошли, прогуляемся… — ответил Абхеан.

Абхеан вытянул руку Иоану, дабы они пошли гулять. Подойдя к нему, Иоан оттолкнул его кисть, но при этом согласился пойти вместе с ним. Сделав один шаг в сторону Абхеана, Иоан резко ощутил холод, а вместе с ним и страх от тумана, что начал касаться его ног. Не решаясь идти дальше, Иоан остановился на месте, а после сделал шаг назад, дабы вернуться в свою зону комфорта.

— Прости, Абхеан… Не в этот раз. Ещё слишком рано… — улыбаясь ответил Иоан.

— Хорошо… — ухмыльнувшись сказал Абхеан.

После ответа Абхеана, тот резко исчез, а Иоан, вдруг, начал слышать голоса, что звали его по имени.

— Иоан. Иоан вставай! — будил его Гавриил.

Открыв глаза, Иоан увидел, что Гавриил смотрел на него испуганными глазами.

— Ты что… Раньше времени умереть решил? — проговорил Абхеан.

— Не дождёшься! — воскликнул Иоан.

— Вот и отлично! — ответил Абхеан.

— Ты бы лучше вещи торопился собрать, друг мой… Мы приехали! — добавил Азарий.

Встав с кровати, Иоан заметил, что возле выхода из вагона стоят чемоданы. Осознав, что он забыл про день их прибытия, Иоан начинает быстро собирать свои вещи. Взяв свой багаж за ручки, они пошли вместе с ним к выходу из поезда. Стоя на пороге двери, что выходит из вагона, они смотрели на платформу их прибытия. Вскоре по всему поезду последовал голос, предупреждающий о закрытии всех дверей в проходящем составе. Понимая, что времени на обдумывание больше нету, они резко начинают выходить из вагона. Оказавшись на платформе, все лицезрели, как двери поезда закрываются, намекая на то, что мосты привычной, мирной человеческой жизни, теперь сожжены…

Глава 3

Новый дом и первые трудности

Поезд тронулся с места, но друзья уже на него не смотрели. Они обдумывали план действий, по которому им в данный момент нужно следовать.

— Ну что ж, нам нужно искать остановку… — проговорил Абхеан. — Мы на автобусе поедем? — поинтересовался Иоан.

— Тебе, друг мой, можно и ногами протопать… Там всего-то километров тридцать! — радостно ответил Азарий.

— Не, не, спасибо! Я, пожалуй, по экономлю силы… — ответил Иоан.

— Друзья! Смотрите! — воскликнул Гавриил.

Глаза Гавриила были устремлены на старую, изношенную временем остановку. Рядом с которой, стояла военная машина особого армейского окраса.

— А здесь, ничего… Не изменилось… — проговорил про себя Абхеан.

— Это в каком смысле? — поинтересовался Иоан.

— В том, что атмосфера спокойствия, такая же, как и в поезде. — отшутился Абхеан.

— Ладно, хватит стоять и глазеть! Пойдёмте-ка к камазу. — сказал Гавриил.

Последовав предложению Гавриила, все пошли к остановке. Подойдя к камазу, их сразу же окликнул водитель сия транспорта.

— Эй, вы тоже в часть? — спросил водитель.

— Так точно! — ответил Иоан.

— Ну тогда, полезайте! Только вас ждём… — пробормотал водитель.

Чувствуя небольшую неловкость за то, что заставили остальных ждать, они в спешке, начинают залазить в транспорт. Усевшись, друг на против друга, они заметили, что помимо них, в кузове было ещё двадцать шесть человек.

— Всем привет! — воскликнул Иоан.

На приветствие Иоана отреагировало, от силы около тринадцати человек, остальные же, либо посмотрели на него, как на дурака, либо и вовсе, даже бровью не повели.

— Иоан… Ты ведь никого из них даже не знаешь. — грустно проговорил Абхеан.

— И что? Неужели, это повод, чтобы не здороваться с ними? — спросил Иоан у Абхеана.

— Нет… Просто для начала стоило бы познакомиться с ними, а уже потом и здороваться. — ответил Абхеан.

— Абхеан, странный ты… В начале здороваются, потом знакомятся. — сказал Иоан.

— Может быть, но… Это правило действует больше в местах мирного людского прибывания, а не в камазе, где все едут убивать друг друга, заведомо зная, что долго они уже вряд ли проживут… — печально проговорил Абхеан.

После объяснения Абхеана, Иоан, поняв, что и вправду выглядел глупо и бестактно в тот момент, решает молчать всю оставшуюся дорого.

Транспорт, вёзший добровольцев по ухабистой дороге, часто трясся, что приводило к сильному покачиванию всех пассажиров. Деревья, словно забор, закрывали равнинную местность, находящуюся практически возле дороги. Тихий ветерок заполнял кабину камаза с контрактниками, намекая на приступ временного спокойствия, который для всех присутствующих, в будущем, будет одним из самых желанных мгновений, что можно испытать на поле боя. Проезжая мимо небольших деревень, что находились недалеко от военной части, можно было лицезреть, что живущие там люди, будто бы и не знают о войне.

— Всё, как у нас… — подметил Иоан, окидывая взглядом деревянные русские избы.

Гуляющие дети, группы подростков, состоящие из близких друг другу людей и любовных парочек, зрелые и вероятно женатые мужчина с женщиной, расхаживающие по парно в гордом одиночестве и пожилая часть населения, что тоже заняты своими делами. Смотря на всех них, сложно было даже думать о войне, не то, что и подозревать о том, что неподалёку от них, происходят военные действия. Но всё же, транспорт движется, и спокойные душевные деревушки, вскоре сменились лесами, где в самой глубине находились военные базы, в одну из которых и направляется наш камаз с добровольцами. Транспорт вошёл в часть и пассажиры, сидящие внутри него, потихоньку, помаленьку начали вылазить с железного, холодного пола на каменную, и не менее холодную проезжую дорогу.

Дождавшись момента, когда все вылезли, контрактники, осмотревшись, заметили, что к ним направлялся мужчина, возраста примерно около сорока лет, со спокойным, но цепким взглядом. Слегка выпуклый лоб, большие уши вместе с заострённым носом и фиолетовыми, таинственно глубокими глазами. Одетый в военную форму, он подошёл к добровольцам и представился.

— Добрый день солдаты! Командир отделения, Совин Михаил, горд за вас и ваше благородное желание защиты родного дома. — поприветствовал их командир отделения.

Странная манера общения, фанатизм сказанного, что можно было услышать в его мужественном крепком голосе, а также пугающая большую часть солдат внешность, заставила их поприветствовать его в армейской манере.

— Здравия желаем, товарищ командир! — громко воскликнули контрактники.

— Ну что вы… Прошу, отбросьте формальности! Так или иначе, все здесь уже взрослые люди, если конечно же, судить по тому поступку, что вы уже совершили. — ответил Михаил.

Осознав факт того, что командир заставы относится ко всем, как к людям, вся группа, немного расслабилась.

— Следуйте за мной! Дойдём до вашей казармы, и уже там, я вам всё объясню… — загадочно проговорил Михаил.

Последовав за командиром отделения, контрактники, вскоре, оказались в огромном здании, наполненном разного рода служебных помещений. Изучая здание, контрактники сразу же приметили комнату досуга со старым, ещё с советских времён телевизором, что удивительно, до сих пор выполнявшим свои рабочие функции. В добавок к Рекорду, показывающему каналы в двух цветах — чёрном и белом, были также столы, да стулья и шкафы, где краем глаза добровольцы видели воинские уставы и другие бумаги, и фолианты, содержащие в себе важную информацию для солдата. Не менее важным местом в воинской части, является спальное помещение. Двухэтажные кровати, расположенные по горизонтали в два ряда с небольшим отступом друг от друга, дабы солдаты смогли быстро построиться по приказу главнокомандующего. Из оставшихся менее важных, но не менее нужных казарменных помещений, можно подметить бытовку, где солдаты приводят в порядок свою личную форму и себя в том числе, каптёрку, где контрактники получают свежее постельное бельё, канцелярию, где проживает, его величество, командир отделения, сушилку, где сушится военная форма солдат, оружейную, где находится весь арсенал солдата, под чутким взором суточного наряда и в дополнение надёжно запертыми замками, а также умывальник с туалетом, для личной гигиены контрактника и удовлетворения его собственных биологических потребностей. После того, как добровольцы получили первое впечатление о месте их будущего и длительного проживания, они вернулись обратно в спальное помещение, в котором их уже ждал командир отделения, дабы рассказать по подробнее о их планах на будущее.

— Благородные мои, вижу, вы уже изучили казарму… И это означает, что мы можем перейти к вашему графику тренировок. — увлечённо говорил Михаил.

Все были в предвкушении будущих спортивных занятий, поэтому никто, даже самые весёлые в группе не смели открыть рот или моргнуть глазами, дабы не упустить важную информацию.

— Тренировки начнутся с завтрашнего дня и продлятся они две недели… А-а-а… — задумался командир отделения.

— Простите меня, забыл спросить… Все ли присутствующие здесь, проходили военную службу? — поинтересовался Михаил.

— Нет! — воскликнули Иоан и Гавриил.

Совин, окинув взглядом двух молодых парней, один из которых имел пухловатые черты лица, трико и кофту, а другой был более стройным, в синих джинсах и расстёгнутой куртке с чёрной футболкой, понял, что именно эти двоя вызовут у него, по-настоящему глубокий интерес к себе.

— Нечего страшного! Конечно, будет трудно, но думаю, вы всё наверстаете. — ответил Михаил.

— Так вот… Тренировки продлятся две недели и за этот срок, я постараюсь обучить вас разнообразным военным и нужным в бою, дисциплинам. — добавил к своим словам Михаил.

— Можно вопрос? — поинтересовался Иоан.

— Конечно! — ответил Михаил.

— Можно в развёрнутой форме, узнать о дисциплинах? — спросил Иоан.

— Разумеется! Хотя все, с ходу, не назову… Так-с… Пристрелка оружия, тактическая стрельба, тактическая медицина, работа с беспилотниками, инженерное оборудование позиций. Пока-что это всё, что вас ожидает… — ответил Михаил.

Получив ответ на свой вопрос, Иоан остаётся доволен от количества предполагаемых дисциплин.

— Благодарю вас! — ответил Иоан.

Михаил, кивнув головой Иоану, продолжает повествование.

— Ну-с, с этим закончили! А теперь, давайте-ка проведём разминку. Сегодня обещаю вас сильно не мучать! — воскликнул Михаил.

После предложения командира отделения о проведении первых тренировок, все, не колеблясь, последовали за ним на улицу, дабы начать испытывать первые прелести военной жизни.

— Вокруг казармы десять кругом лёгким бегом! Впе-р-рёд! — скомандовал Михаил.

Была дана команда о начале бега и, дабы все солдаты её выполняли, и никто не отлынивал, Совин решает стать примером для подражания, выбежав первым, тем самым показывая себя, как лидера, что ничуть не выше своих подчинённых.

Всем, кроме Иоана и ещё нескольких парней, бег давался очень даже легко. Пробежав семь кругов вокруг здания, Иоан, остальные три уже в большей степени дохаживал, чем бегал. В момент, когда Иоан завершил десятый круг, все уже, практически отдышались и ожидали следующего приказа командира отделения.

— О! Вижу, все молодцы. Те, кто не успел за всеми — не расстраивайтесь! Вы, просто ещё не привыкли… — сказал Михаил.

— Так, а теперь немного тренировки на трицепсы и грудные мышцы! — добавил к своим словам Михаил.

Все мигом приняли упор лёжа, и по команде командира, начали отжиматься.

— Раз!.. Два!.. Раз!.. Два!.. — командовал Михаил.

Все делали отжимания, так, как им было удобно. Видя, как некоторые делают упор лёжа не до пола, Михаил, сразу же старался пресекать эти неточности.

— До конца, благородный, до конца!.. — корректировал технику упражнения Михаил.

Сделав около тридцати отжиманий, все, на этот раз уже ели встали.

— Ну и на финал… Приседания! — удерживая интригу, сказал Михаил.

Данное упражнение для всех, было глотком свежего воздуха, ведь ножные мышцы, из-за их, буквально, постоянной работы, были намного лучше натренированы и более выносливы, чем руки. С упражнением все справились на ура, даже если учитывать, что его было в два раза больше, чем отжиманий.

— Отлично! Все молодцы! Возвращаемся обратно, в казарму. — сказал Михаил.

Последовав приказу командира отделения, все вновь оказались в казарме. Придя в спальное помещение, контрактники начали слушать Михаила о том, как правильно застилать кровать. После того, как добровольцы приготовили свои спальные места, они имея ещё немного времени до отбоя, начинают проводить досуг, по своему желанию.

— И что будем делать? — спросил Гавриил.

— Я буду писать! — ответил Иоан.

— А я, друзья мои, пожалуй, отдохну… — сказал Азарий.

— Ох… Буду бездумно смотреть в потолок, надеясь на приход вдохновения. — безразличным тоном сказал Абхеан.

— Понятно… Ну а я ещё по изучаю местность… — сказал Гавриил.

После того, как все выбрали свой вариант досуга, время, по ощущениям, стало идти быстрее. Никто даже не успел оглянуться, как командир отделения уже находился в комнате и ожидал, пока все встанут возле своих коек.

— Ну-с, благородные… Отбой! — скомандовал Михаил.

Раздевшись до трусов, все улеглись по своим кроватям. После выматывающих тренировок Михаила Совина или же разума, заполненного новыми впечатлениями, все спали как убитые. За окном светила одинокая голубая луна, вместе с тихо подыгрывающим ей ветром и звуками сверчков.

Глава 4

Попытки привыкнуть за два дня

Начало нового дня ознаменовал командир отделения, что разбудил всех солдат раньше, чем успело взойти солнце.

— Рота подъём!.. — воскликнул Михаил.

Команда, поданная громким мужским голосом, мигом заставила глаза большей части солдат, открыть от испуга.

— Так… Вижу, что не все встали… — сказал Михаил, смотря на двух солдат с самой последней койки.

Подойдя к ним, он подозвал к себе ещё одного солдата, дабы тот сослужил ему службу.

— В общем… благородный!.. Возьми-ка подушку с другой кровати и начни подносить её к лицу нашей спящей красавицы. Держи до того момента, пока он не начнёт барахтаться. — сказал Михаил.

— А вы?.. Товарищ командир! — спросил Михаила, солдат.

— А я, буду делать также, но только с верхним… — ухмыльнувшись, ответил Совин.

Выполняя всё то, что сказал Михаил, солдат, вскоре, ощутил, что соня покинул сонное царство, барахтаясь и крича, что есть сил и воздуха в душащую его ткань с пухом.

Понимая, что свою задачу солдат выполнил, он решает резко убрать подушку, дабы освободить бедолагу от его мучений.

Убрав подушку, солдат видит испуганную физиономию страдальца, который резко перевёл на него глаза, задав при этом, вполне логичный вопрос.

— Ты зачем это сделал?! — воскликнул испуганно и со злобой проснувшийся.

Солдат, хлопая глазами, хотел ответить, но командир отделения его перебил.

— Доброе утро, засоня! Давно уже была дана команда «Подъём», правда вот, видимо, вы исключение… — ответил Михаил.

Контрактник резко отвёл голову в сторону, дабы встретиться взглядом с командиром отделения.

— Простите товарищ командир!.. Я очень крепко сплю… — стыдливо, ответил проснувшийся солдат.

Выслушав оправдание солдата, Михаил, уже хотел было съязвить, но не успел, так как ощутил, что и его любитель обниматься с Морфеем, тоже начал подавать признаки жизни. Видя опыт первого бойца, Михаил понял, что нужно первым предъявлять претензии, чем это сделает пострадавший. Резко убрав подушку, он начинает нападать.

— А что это мы спим, Ильич Обломов?.. — спросил Михаил, смотря на солдата устрашающим взглядом.

— А-э-а… Кто спит?! Я?! Я не сплю!? И что за Ильич Обломов?! — резко воскликнул солдат, задав при этом встречный вопрос командиру отделения.

— Вот теперь вижу, что не спишь… Эх, что за молодёжь пошла… Вообще ничего не читают. — говорил сам себе Михаил, осторожно спускаясь с койки на пол.

Спустившись, Михаил дал команду двум самым сонным, дабы они начали одеваться. Окинув взглядом всех остальных, командир отделения заметил, что все, в отличии от этих двоих, уже были одеты.

— Ну молодцы же!.. Так, а теперь идём на улицу! — сказал Михаил.

Не дожидаясь двух солдат, что только проснулись и ещё не успели одеться, вся группа во главе с Совиным отправилась на улицу. Выйдя на открытый воздух, солдаты выстроились в линию, ожидая приказа командира отделения.

— Так… Благородные!.. Ваши навыки лёгкого бега сегодня будут, как нельзя кстати! — интригующе говорил Михаил.

Пока он говорил, двоя солдат, что остались в казарме и одевались, под шумок, встали в конце шеренги.

— Сейчас, все за мной! Пять километров, до стрельбища. — добавил Михаил.

Последовав за ним лёгким бегом, солдаты уже более уверенно ощущали свои силы. Спустя тридцать минут бега, контрактники добрались до места, где деревьев практически не было. Перед ними была лишь равнина с чистым, ещё не заснеженным земляным покровом.

Также на этом месте, что командир отделения назвал «стрельбищем» было всё, что должно соответствовать его названию: огневой рубеж, с позициями стрелков, линия мишеней, с мишенями соответственно, помещения, с мишенями, оружием и патронами, а также места, где оружия приводят в форму, чистят или ремонтируют. Помимо всего вышеперечисленного, также стрельбище было оборудовано пуленепробиваемыми валами, полем излёта и ограждением по периметру.

— Отлично! Добрались… Теперь идём в помещение, за оружием! — сказал Михаил.

Зайдя в помещение, солдаты начали выдавать оружия друг другу цепочкой. Начиная с последнего и заканчивая первым, добровольцы, вскоре, держали в своих руках огнестрельное оружие.

— Молодцы, а теперь на огневые позиции… — сказал командир отделения.

Выстроившись в линию, первые пятнадцать солдат ожидали приказа командира отделения.

— Так, вижу, что готовы… Дистанция пятьдесят метров! Задача — как можно чаще попадать в мишень, хотя бы… Если среди вас есть опытные в этом деле, то желательно попадать в «Яблочко». — объяснил план действий Михаил.

Солдаты, слушая командира, дожидались пока он скажет наконец-то команду для стрельбы.

— Ну что-ж… Приготовьс!.. Цельс!.. Огонь! — воскликнул Михаил.

Все, по команде начали стрелять по своим мишеням. Отстреляв двадцать патронов, солдаты опустили оружия, дожидаясь очередного приказа командира.

— Молодцы!.. Так, вторая группа заряжайте магазины и готовьтесь… А те, кто отстрелялся, могут сходить до целей и проверить результат. — сказал Михаил.

Ради интереса, Совин тоже решил вместе с первой группой сходить до мишеней. Дойдя до них и рассматривая каждую из оных, Михаил заметил лишь одну, которая была доказательством того, что под его руководством есть человек, с орлиным глазом.

— Это… Чья эта мишень?! — удивлённо спросил Михаил.

— Моя… — ответил солдат.

Перед командиром отделения, предстал парень лет двадцати пяти с взъерошенными волосами, маленькими ушами и зубами, отдалённо напоминающими кроличьи. Одетый весь в военную форму и руками, заправленными в карманы, он смотрел на Михаила, ощущая гордость внутри себя, ибо он понимал, что Совин хочет его похвалить за проделанную работу.

— Как тебя зовут, ворошиловский стрелок? — поинтересовался Михаил.

— Авоська Владимир Павлович, товарищ командир!.. воскликнул Владимир.

— Владимир… Ты уже учился стрелять где-то? — поинтересовался Михаил.

— Не много… Тир посещал! — неуверенно воскликнул Владимир.

— Ну… Молодец, что сказать! В данный момент, у тебя лучший результат! — восхищённо говорил Михаил.

— Спасибо, товарищ командир! — воскликнул Владимир.

Время, что Михаил потратил на разговор с Владимиром, стало потихоньку удручать вторую группу.

— Что же они там так долго? — Задал сам себе вопрос Иоан.

— Похоже, командир разбрасывается почестями перед одним из стрелков… — ответил Абхеан.

— Понятно… — сказал Иоан.

Заметив то, что первая группа наконец пошла обратно, те, что находились у огневых позиций, взяли оружие в две руки и начали ждать прихода Михаила. Дойдя до них, Совин, удостоверившись, что вся первая группа находится рядом с ним, начал готовить вторую группу к пристрелке.

— Как понимаю, все уже готовы… Приготовьсе!.. Цельс!.. Пли! — скомандовал Михаил.

Резкий звук множества спущенных огневых залпов глушил каждого из солдат. Иоан же, по началу, стрелял в мишень с трясущимися, будто обледеневшими от холода руками, но спустя половину выпущенного, в молоко, магазина, он всё же смог сконцентрироваться и оставшиеся выстрелы уже были нацелены на мишень, без какого-либо намёка на колебания с его стороны.

По прошествии нескольких десятков секунд, вся вторая группа отстрелялась и, получив одобрение со стороны командира отделения, направилась к мишеням, дабы лично, своими глазами, запечатлеть свои результаты.

Совин же, дабы не принижать какую-либо из групп по значимости, решает и в этот раз сходить, да поглядеть на результаты.

— Так… Восемь, семь, семь… Ну, я косой! — подсчитав свои результаты воскликнул Иоан.

— А у меня… Две восьмёрки и четыре семёрки… Ну, немного лучше! — улыбнувшись, сказал Гавриил.

Взглянув на свои результаты, друзья решили посмотреть, что там у Азария. Смотря на его мишень, с прошитыми на ней восемью восьмёрками, девятью семёрками и двумя десятками, они поняли, что вот он их зоркий глаз.

— Азарий, так ведь? — поинтересовался Михаил.

— Конечно, друг командир отделения! — спокойно ответил Азарий.

— Пока-что, у вас лучший результат! — сказал Михаил, похлопав при этом Азария по плечу.

— Молодец! — добавил Михаил.

Азарий, кивнув головой на слова Михаила, дал ему понять, что он тоже рад своему результату.

Рассмотрев мишень Азария, Иоан и Гавриил, также захотели взглянуть на мишень Абхеана.

— Абхеан… — недоумённо сказал Иоан.

Не заметив Абхеана рядом с собой, Иоан понял, что он не захотел смотреть на результаты.

— Слушай, а он же рядом с тобой стрелял, верно? — поинтересовался Гавриил.

— Ага! — ответил Иоан.

— Значит справа от тебя его мишень! Пошли, глянем… — сказал Гавриил.

Пройдя всего каких-то пять метров, Иоан и Гавриил, лицезрели перед собой мишень, в которую стрелял Абхеан.

— А тут нужны слова? — про себя сказал Иоан.

Смотря на эту мишень, они не могли отвезти взгляд от её центра, что был полностью прошит. Вскоре к ним присоединились Михаил, Азарий и остальные контрактники, что тоже не могли отвезти глаз от идеально проделанной стрельбы.

— Ни семёрок… Ни восьмёрок… Ни девяток… Просто полностью прострелянная десятка… — говорил Иоан, смотря на мишень.

— Благородные… Чья это мишень?! — испуганно воскликнул Михаил.

— Абхеана… — сказал Иоан.

— Где он? — поинтересовался Совин.

— Остался возле огневой позиции. — ответил Иоан.

— Понятно, благодарю тебя Иоан. — сказал Михаил.

— Возвращаемся обратно! — добавил командир отделения.

Все потихоньку начали уходить от мишени в сторону огневой позиции, и лишь Иоан и Гавриил, так и стояли ещё около минуты, после чего, тоже последовали за всеми обратно. Придя к огневой позиции, они заметили, что Абхеан просто стоит на месте, смотря в небо.

— Ну как? Довольны результатом?.. — тихо сказал Абхеан.

— Да! — в один голос сказали Иоан и Гавриил.

— Ясно… А меня вот, немного отчитали… — ответил Абхеан.

Иоан и Гавриил с открытыми, что есть мочи глазами, смотрели на Абхеана, ожидая от него объяснения сказанных им до этого слов.

— Я пять патронов не использовал… За это и упрекнули. — закончил свои слова Абхеан.

После причины, по которой Абхеан был отчитан, Иоан и Гавриил, сказать ничего не могли. Они просто молча смотрели на расстроенного Абхеана и заодно пытали глазами найти командира отделения. Вскоре, Михаил обозначил своё местоположение, резким приказным голосом.

— Благородные!.. Собирайтесь в шеренгу, дабы мы могли побежать обратно в часть. — приказал Михаил.

Сделав всё согласно приказу, контрактники, спустя некоторое время, опять услышали очередной приказ Михаила.

— Вижу все выстроились… Тогда… Впер-рёд! — воскликнул Михаил.

Все побежали обратно в казарму, находящуюся в пяти километрах от их текущего места пребывания. В процессе бега, солдаты, разделились на пять шеренг, дабы бежать было комфортнее. Иоан и Гавриил, видя, что все солдаты разделились поровну, образовывая в совокупности некий квадрат, решают сократить дистанцию и пообщаться немного с командиром отделения.

— Михаил!.. Можно у вас, кое-что спросить? — поинтересовался Иоан.

— Конечно, благородный! Я тебя слушаю… — ответил Михаил.

— За что вы отругали Абхеана? — недоумённо спросил Иоан.

— Отругал?! Нет… Я просто подметил профессионализм его стрельбы, и взглянув на его магазин, где осталось всего-то несколько патронов, слегка упрекнул его за это… — ответил Михаил.

— Понятно… — вздохнув, сказал Иоан.

— Я не думал, что он так воспримет мои слова… — грустно проговорил Михаил.

— А вы не подумали, что ему просто не хватило времени, дабы выпустить все патроны? — поинтересовался Гавриил у Михаила.

— Увы, но тут он ответил, что «В этом нет нужды, ведь вся десятка уже прострелена». — процитировал слова Абхеана, командир отделения.

— Неужели, нельзя было просто не говорить об этом? — поинтересовался Иоан.

— Иоан — это регламент! Полное опустошение боевого магазина, это то, что обязан сделать каждый солдат… Печально, но даже если ты всё уже сделал идеально, ты всё равно должен использовать и остальные боеприпасы, оставшиеся в магазине. — грустно проговорил Михаил.

— Мы всё поняли… — сказал Иоан за себя и Гавриила.

В течении всего оставшегося времени Иоан и Гавриил бежали молча. Добежав до своей части спустя двадцать пять минут, добровольцы, услышали разрешение от командира отделения, на кратковременный отдых. Пока солдаты отдыхали, Михаил решил извиниться перед Абхеаном, за то, что задел его.

— Абхеан! — воскликнул Совин, глядя на Абхеана.

— Да… Командир… — смотря на Михаила пустыми глазами, сказал Абхеан.

— Прости, за то, что ранил тебя… Я не думал, что маленькая редактура твоих действий, так сильно расстроит тебя… — раскаявшись, сказал Михаил.

— Ничего… У меня бывает такое, что меня расстраивают даже малейшие из моих ошибок… — ответил Абхеан.

— Сложная вы личность, Абхеан! Хорошо, я учту эту особенность… — сказал Михаил.

— Благодарю! — ответил Абхеан.

Извинившись перед Абхеаном, Михаил, отлучился на несколько минут в туалет, после, вернувшись из уборной комнаты, он посчитал, что контрактники уже достаточно отдохнули, поэтому, не теряя ни минуты, Михаил дал солдатам, очередную порцию дисциплин.

— Благородные, внимание! Сейчас мы разминаемся, а потом, я вас распределю по группам, что будут ответственны за свой вариант дисциплины. — Сказал Михаил.

Встав около выхода из казармы, Михаил начал вновь везти за собой контрактников, оббегая здание в этот день уже пятнадцать раз. После бега, Совин повторил практику с отжиманиями, заставив добровольцев сделать на пять отжиманий больше, чем во вчерашнем дне. Ну и уже по традиции, последними были приседания, что тоже увеличили своё количество на пять раз.

— Молодцы! А теперь, идём распределяться по группам. — сказал Михаил.

Солдаты, отдышавшись, последовали за командиром отделения. Дойдя до центра части, где было много свободного места, Михаил, начал объяснять всем дальнейшую стратегию действий.

— Так, будет три группы, по десять человек в каждой. Первая группа — это легкоатлеты, их задача, это усиленно тренировать выносливость, скорость, ловкость, гибкость и прочие мелкие параметры. Вторая группа — это тяжеловесы, задача которых тренировать мышцы, силу, выносливость и остальные дисциплины, меньшие по важности. Третья группа — это люди, углублённо изучающие тактическую медицину. Будем их называть Механиками! Их задача, это научиться профессионально оказывать первую помощь, обеззараживать раны, оттаскивать раненных в безопасное место и прочие медицинские манипуляции, что связаны с полным или частичным оздоровлением раненного или больного солдата. — рассказывал Михаил.

После того, как командир отделения объяснил солдатам их дальнейшую последовательность действий, все в миг, начали распределяться по группам.

— Я решил! Я пойду к легкоатлетам. — воскликнул Гавриил.

— Отличный выбор, друг мой! Я, пожалуй, выберу тяжёлую атлетику. У меня силовые способности, всё же получше будут… — спокойно проговорил Азарий.

— Я с тобой! Сила у меня чуть больше, чем выносливость… — сказал Абхеан.

Иоан же, понимая свои способности, не сильно хотел ни в лёгкую, ни в тяжёлую атлетики, поэтому он решил, что его призвание, это лечить раненных и больных.

— Ну а я пойду в лечебную группу… Должен же среди нас четверых быть медик! — шутливо сказал Иоан.

Успешно распределившись по группам, друзья начали углубленно осваивать каждую из выбранных ими дисциплин. Спустя три часа командир отделения, приходит, дабы оповестить все группы о перерыве.

— Благородные!.. Обед. — оповестил контрактников Михаил.

После команды о начале приёма пищи, все добровольцы ринулись в столовую. Подойдя к месту раздачи, солдаты, по очереди, брали свой поднос с едой. Взяв еду и рассевшись, кто как хотел, они начали употреблять всё, что даровали им повара военной части.

— Ну как вы там? — поинтересовался Иоан, смотря на ещё отдышивающегося Гавриила, и Абхеана с Азарием, на лице которых, можно было заметить пот невооружённым глазом.

— Нор… Ма… льно! — цепляясь лёгкими за кислород, сказал Гавриил.

— Неплохо… — сказал Абхеан, употребляя попутно суп, ложку за ложкой.

— Соглашусь с тобой, друг мой! — воскликнул Азарий.

— Ясно… А я вот, научился делать непрямой массаж сердца, за три часа… Непонятно, правда зачем?.. Неужели на поле боя, у солдата может остановиться сердце? Да его быстрее убьёт шальная пуля, чем я смогу его реанимировать… — с грустью сказал Иоан.

После того, как Иоан высказался, он начал вместе с остальными употреблять пищу. По окончанию трапезы, добровольцы, по приказу командира отделения, вернулись к своим группам.

Продолжая познавать трудности выбранного ими ответвления, контрактники, вскоре, спустя ещё около четырёх с половиной часов, вновь лицезрели появление командира отделения, который пришёл им напомнить о том, что сейчас уже время ужина и им пора бы, опять пойти в столовую.

Придя в богадельню, они взяли подносы с варенными овощами, куском хлеба и компотом из сухофруктов. Увлечённые пищей и уставшие от своих дисциплин солдаты, молча съели всё за десять минут, и покинув столовую, вернулись в свою казарму, где их уже ждал командир отделения.

— Так… Благородные! Два часа досуга, а после отбой. — сказал

Михаил, покинув спальное отделение.

Все солдаты начали заниматься своими делами. Кто-то отдыхал, кто-то читал, кто-то болтал, а кто-то даже спал.

— Чем займёмся? — спросил Иоан.

Взглянув на Гавриила, лежащего с открытым ртом и глазами, уставленными в потолок, Абхеана, серьёзно смотрящего в пол и Азария, сжимающего рукой свой шерстяной крестик, закрыв при этом глаза, Иоан понял, что желания, какой-либо деятельности у них нету.

— Ладно… Вы как хотите, а я пойду писать. — сказал Иоан.

Сделав несколько шагов до своей кровати, он, усевшись на ней поудобнее достал книжечку и начал писать.

По прошествии двух часов, которые Гавриил провёл, лёжа на кровати, Абхеан, то ходил, то сидел, а Азарий напевая про себя божественные мотивы, вдруг пришёл командир отделения, оповестить о начале сна.

— Отбой! Благородные… — скомандовал Михаил.

После его слов, все контрактники легли по своим кроватям и Михаил, удостоверившись в этом потушил свет в помещении.

Ночь прошла незаметно. Все солдаты, выспавшись, начали свой день с завтрака, которого, как они сами подметили, вчера не было. Спросив об этом у командира отделения, тот ответил.

— Завтрак, вчера отсутствовал, по причине того, что мы были на стрельбище… Сегодня, стрельбище будет чуть позже, поэтом утренний приём пищи вы тоже успеете застать. — ответил Михаил.

После объяснения Михаила, все получив ответ на свой вопрос, направились в столовую, дабы позавтракать перед началом очередного стрельбища. Спустя пятнадцать минут, добровольцы, уже сытыми, бежали до полигона. Добежав до него, вновь взяв оружие в руки, они, отстрелявшись, вернулись опять в казарму. Михаил, проведя очередную разминку, заметил, что уже все солдаты, вполне хорошо справлялись с упражнениями, даже при учёте того, что в этот день, каждой дисциплины было, ещё на пять единиц больше.

Проведя разминку, Михаил распределил солдат по группам и оставив их одних, ушёл в канцелярию, заполнять важные бумаги. Контрактники, занимаясь дисциплинами около пяти часов, опять отправились на обед. Наевшись, они вернулись к изучению своих упражнений и по прошествии шести часов, отправились на третий приём пищи. После ужина, они вновь получили несколько часов досуга, по истечению которых их, в очередной раз побеспокоил командир отделения.

— Ну что ж, благородные! Уже третий день прошёл, а вы, скорее всего, даже и не заметили… Ну ничего, завтра мы немного поменяемся ролями. Первая и вторая группа, будут изучать тактическую медицину, при помощи одного человека, которого я возьму из третьей группы. Оставшиеся же девять человек из группы «Механиков», будут тренироваться одновременно на силу и выносливость. — сказал Михаил.

— А впрочем, ничего сложного… отбой, благородные, отбой!.. — завершил свои слова командир отделения.

Все добровольцы, в мгновении ока, уложились по своим кроватям, находясь в предвкушении от завтрашнего дня.