Оглавление

Глава первая

Тошнотворный запах жжёных трав, восковых свечей и отчаяния. Стандартный набор для призыва демона. Спасибо ещё, что кровь не пустили, а то пришлось бы окно выбивать для свежего воздуха.

Открываю свои глаза и понимаю причину: юный, тощий и дрожащий пацан трясётся перед горящей алым пентаграммой с кинжалом в руках. На лице отчётливо проступает сомнение и вопрос: «А оно мне надо вообще?!» И вот если бы дал мне кофе допить, то не надо было, а так…

— Режь давай, — киваю лысой рогатой головой на тонкую кожу запястья. Пацан руку к себе прижал и сглотнул. А я улыбнулся, обнажая челюсть с клыками в два ряда, наслаждаясь произведённым эффектом. — Помочь, да?

От невинного предложения парня затрясло сильнее. Да так, что кинжал выпал из рук, чуть не воткнувшись в бедро. Не повезло ему с откликнувшимся демоном, я же самый вредный в преисподней. Потому что женатый. Был.

— А-а, м-мож-жет, н-н-не над-до? — стуча зубами, сжавшись в комочек, уточнил пацан. В голубых глазах читалась мольба. Мольба, Карл! Демону!

— Надо, малой, надо. Сам вызвал, сам ритуал провёл, сам просить о чём-то будешь. К чему сомнения на последнем рывке? — с удобством уселся на корточки напротив вызвавшего. Длинные чёрные когти оставили на деревянном полу глубокие царапины, а в душе молодого пацана страх темноты.

Я ж, когда явился, немножечко психанул и свечи ему затушил, светильники разбил и мебель раскидал. Даже повыл с горя немного. В небольшой кухне, из которой меня так внезапно выдернуло на службу, остался свежесваренный кофе и ромовая баба. Не в смысле баба, а в смысле булка. Всё то немногое, ради чего я продолжаю своё жалкое существование.

— Я-я-я кров-в-ви бо-оюсь! — с третьего раза схватил с пола и даже прижал к груди длинный кинжал. Даже с моего расстояния видно, что не заточенный ни разу, местами ржавый и старый.

— Тогда не стоило вызывать, — пожимаю могучими плечами с чёрными, мерцающими татуировками заслуг.

«Самые изощрённые истязания грешников 902740 года», «Мощнейший гневный рык на оппонента», «Мистер клыкастая улыбка новогоднего корпоратива», «Мамин демоняка, папин симпатяга» и ещё много, много прочих. Бесполезных, не спасших от наказания!

Захлёбываясь слезами, первое задание моего позора пытается рассечь кожу собственного запястья большим кинжалом, кажущимся в его маленькой ладошке практически мечом.

— Да ты угол наклона измени! Не-не, правее, там ржавчины поменьше. Правее, дурень! Это лево! Слышь, малой, а ну сотри барьер, щас сам всё сделаю! — не выдержал и уже рычал на паникующего пацана, до красноты растёршего собственную кожу.

— Сначала кровь, потом контракт, потом стираются границы! — шмыгнув носом, не согласился этот доходяга. А я замолчал. Хочется мелкому потеть и страдать, кто я такой, чтобы мешать?

Маникюр свой чёрный на длинных когтях рассмотрел, в чердачное окно, за которым темень и тучки луну прикрывают, тоже. Надоело. Поплевался в местами дырявый потолок, но прилетело в обратную. Вытер, обиделся. Прилёг на бок, на кулак щекой опираясь, наблюдаю, как человечишка старательно не плачет в попытке-таки пустить собственную кровь.

Интересно, если я ему скажу, что это пережитки прошлого и так наши пра-пра-прадеды демоны поржать сказали, он всё-таки заплачет или сдержится?

— Ты пока пыхтишь, может, расскажешь, зачем вызвал? — сцедив зевок в кулак, почесав под костяными наростами на подбородке, разбавил напряжённую атмосферу. Я, как и все демоны, вспыльчивый, но, как древний, отходчивый.

— А вы смеяться не будете? — тихо спросил человечишка спустя мгновение напряжённого вглядывания в мои чёрные глаза с жёлтым вытянутым зрачком.

— Не, я из серьёзных, — соврал не моргнув.

— Я хочу завоевать сердце наследной принцессы королевства! — на одном дыхании выдал и на нервах дёрнул рукой. Которая с кинжалом была. Прямо над запястьем провёл! С уклоном вправо!

— Ну я ж говорил! — Не сдержавшись, подскочил и радостно тыкнул когтем в сторону заструившейся крови. — Пацан, ты право нашёл!

— Э-э-э, — выдало бледнеющее тело и повалилось на бок, потеряв сознание.

Может и вправду надо было на пенсию выходить, когда предлагали? Разводил бы адских церберов, цветочки плотоядные грешниками кормил, сидя на кресле-качалке на лавовые извержения смотрел, попивая «Кровавого Мориса». Книги бы читать начал. Не военные и стратегические, а о возвышенном: «Тёмные тропы мудрости: философия бездны» или даже «Скрижали хаоса: по ту сторону бездушия».

Болезный очнулся в самый углублённый момент фантазии, где моё красное шипастое тело весело гогоча вбегает в чёрное озеро с кричащими от боли сущностями.

— Ты в следующий раз круг не замыкай, — вытянул мощный хвост и кончиком указал, где именно малой спиральку нарисовал, — я б домой смотался, кофе допил. Может, уволился бы нах…

— Тогда вы отказаться можете! — от истеричных ноток в голосе пацана я даже шипастую бровь приподнял. Угрожательно-вопросительно. — Простите, пожалуйста, но я в отчаянии!

— Это всего лишь баба, — даже не пытаясь вспомнить, как оно там в первых отношениях бывает, припечатал мальца.

Я не из этих, души ради KPI собирающих! Я здесь в наказание за собственную глупость и на благо адской фирмы горбатиться не собираюсь! Как и помогать в таком унылом занятии, как помощь молокососу в устройстве устройства в другом устройстве!

Я генерал адской армии! Первый помощник Дьявола! Древний крылатый демон, завоевавший своему Повелителю половину адских территорий! Да я трёхдневную свадьбу в сознании пережил! Будучи женихом!

— Вы можете занять моё тело! — выдал пацан.

Гуляю. Босиком. По травке. Солнышко гладит мои бледные впалые щёки, ветерок запутывается в светлых волосах. Рубашка щекочет нежную кожу. Зубы при улыбке не норовят поцарапать губы, а потому скалюсь не переставая, так широко, что проходящие мимо стражники с подозрением оглядываются, пока не скроюсь из виду.

А мне всё равно! Мне хорошо, приятно и благостно!

Не знаю, как мелкий прознал, что из-за толстой кожи мы почти ничего не ощущаем, а потому купаемся в том, что сильно щипается и нестерпимо жжётся. И предпочитаем пустынную местность, потому что там песок беспощадно царапается. Но я рад, безмерно рад, что он узнал!

Неожиданно унизительное наказание преобразилось в приятный отпуск!

— Болезный, где баба твоя? — задаю вопрос своему контрактору, обнимая берёзку. Шершавенькая, тёпленькая, и муравьишки щекотно по рукам пробегают.

— Пока не моя, в оранжерее, — тихо отозвался чем-то удивлённый пацан и попросил, — ведите себя чуть менее вызывающе, пожалуйста.

— А то что? — спросил с любопытством, сдув с тыльной стороны ладони чёрного насекомого. И озвучил его бодрый полёт задорным: «Уи-и-и-и».

— Нас вызовут к главному, придётся писать объяснительную и выслушивать всякое…

Так нас ещё и унижать здесь будут. Серьёзно? Не, я по тельцу этому понял, что с бабами туго дела обстоят. По разговору принял, что и с мужиками связи налаживать надо. Но и карьеру с начальством выправлять уже геморройно получается.

— Пацан, а есть сфера в жизни, где у тебя всё без нареканий? — спросил, а в ответ тишина. — Ну я так и думал. Мало я с тебя взял, ох мало.

Вздохнули мы оба.

Пришлось берёзку отпустить и пойти в сторону бабы, в смысле принцессы. Мой контрактор замахнулся на королевскую дочку, являясь одним из её рыцарей.

— Ты как вообще так высоко поднялся? — не укладывалось в голове. Я медленно брёл по мягкой траве, наслаждаясь каждым камушком и веточкой, покалывающей стопы, а пацан молчал. — А ты в курсе, что я обратно свалить могу? Штраф получу и не более, но перед этим… — остановился, огляделся, приметил фонтан в самом центре парка, по которому добирался к той самой бабе, — искупаю нечто сокровенное в самом центре дома твоей возлюбленной. Мне ощущения, тебе воспоминания. Здорово же?

На удивление пацан продолжал молчать, и я даже заподозрил, что своими вопросами случайно загнал человечишку в тёмное нутро его собственных переживаний, но тут раздался голос:

— Я её спас. Год назад она подверглась нападению бандитского отряда, всех её охранников перерезали, но моя леди смогла сбежать. Раненная, истощённая, она смогла добраться до моего города и укрыться в конюшне.

— Она принадлежала твоей семье? Так ты из дворян? — с сожалением обуваюсь, чтобы выйти на каменную дорожку.

Ничего нового, обычная история: провинциальный пацан мелких влюбился в девушку не своего уровня, пошёл за ней, пуская слюни, в награду напросился служить, а получилось прислуживание. Итог: бабе такой мужик не нужен, никому в замке такой рыцарь не нужен, а сам человечишка себя в край загнал моральными терзаниями.

Я таких историй насмотрелся, что следовало с первого взгляда определить, но кофе не выпил, ромовую бабу не надкусил, настроение опять же поганое. А парнишка тем временем продолжил подтверждать мою теорию:

— …на аудиенции попросил у Его Величества место рядом с принцессой! И вот я тут. Близко и так далеко одновременно.

— Я б тебе подзатыльник дал, но ты ж помрёшь, — не сдержался и сплюнул в ближайшие розовые кусты, от чего нежные бутоны зашипели, почернели и свернулись, обуглившись. Ой…

— Уважаемый демон, — начал напряжённо пацан, — а мы же с вами стандартный договор заключали, я же ничего не путаю?

— Мелкий, это ты со мной стандартный договор заключал, — я широко улыбнулся во всю человеческую, позор на мой хвост, ширину. От чего одетая в пышный наряд придворная дама в годах зарделась и прикрыла лицо веером, отвернувшись обратно к фонтану, — а я с тобой заключил договор на оказание услуг высшего порядка. А это практически военные действия. Так что некоторые изюминки моего сдобного тела в твоё всё же попали.

— Да что у вас за ненормальная тяга к хлебобулочным?! — вспылил юный контрактник, пока я поворачиваю в нужном направлении двигаясь к оранжерее, благо указателей в дворцовом парке натыкано на каждом углу.

— А ты меня без завтрака оставил, так что наслаждайся, — безобидно огрызнулся и с наслаждением ощутил даже жжение в глазах. Яркие лучи полуденного солнца отражались от стеклянных стен оранжереи прожигая слизистые любому.

— Моя леди лично проектировала это здание. Прекрасное, правда? — прокомментировал из глубины сознания влюблённый дурень.

— Уважуха, сеструха, — заржал я, оценив степень кровожадности королевской дочери. Это ж надо так элегантно каждого не туда свернувшего ослеплять! В блокнотик запишу и в работе использовать буду.

Подходя ближе к испепеляющему глаза зданию, поправил окровавленную повязку на руке, стряхнул со штанов прилипшие листочки и ещё раз глубоко вдохнул свежий воздух. Без мелких, царапающих ноздри камушков, горячих песчинок и жара, от которого ещё с полчаса выкашливаешь лёгкие. Неплохая работа оказалась.

— Она там, — с трепетом прошептал мелкий, а я невольно скривился.

— Держи свой восторг в штанах, а то к главному вызовут, — раздражённо вспылил и вошёл в оранжерею.

— А расскажи-ка подробнее вашу историю, — притаившись в кустах наблюдаю за вихрем красных волос, метающихся из стороны в сторону при каждом отточенном движении. — Конкретно ту часть с нападением на карету. Сколько было напавших и сколько охранников?

— Вся бандитская банда против двух стражников, — с гордостью поделился тем, от чего у меня волосы на ногах дыбом встали.

— Ну я так и понял.

Вместо прогуливающейся по оранжерее девочке-цветочка, нюхающей розы и прикрывающей улыбку чашечкой сладкого чаю, оказалась она. В самом центре рассадника ядовитых, плотоядных растений, желающих схватить шипастыми корнями и кидающихся острыми камнями в надежде вырубить.

— А нам очень надо её соблазнить? — сглотнул от очередного яростного удара тонким, зачарованным мячом по изнурённому стражнику. Мужик уже не просто покачивался, он падал в разные стороны оставаясь вертикально исключительно ударами злющей бабы.

— Уважаемый демон… — начал тоном, от которого я закатил глаза и к своему разочарованию пропустил как мужик в латах с грохотом отмучился. В смысле упал, в смысле вырубился может даже скончался. Мне мой феноменальный нюх в этом теле не достался.

— Густав, ты даже часа не продержался! — нежный голосок почти самой страшной бабы в моей жизни оттолкнулся от стеклянных стен и окутал сидящее в кустах тело.

— Слышь, мелкий, а ты у лекаря давно не бывал? — уточнил, разглядывая тонкую фигуру, отошедшую к чайному столику чтобы взять не чашечку, мать моя рогатая, чаю. Она взяла арбалет!

— Давно, — протянул болезный, — времени мало. Сами понимаете, работа.

Длинные огненные волосы скрыли зверское выражение на кукольном лице, и я даже почти расслабился пока не увидел на той же ажурной мебели шипастую дубину.

— Вот зря, — припечатал и решил, — с этого и начнём!

— А что, это поможет?

— Вряд ли, но один пункт вычеркнем, — пробурчал я, мысленно доставая свой пергамент и написав первый пункт кровью:

«Поработать с головой. Сначала ему, после и мне»

Щелчок вставших в пазы механизмов возведения и до боли знакомый звук производимого выстрела. Пригнулся на инстинктах до того, как увидел, что хрупкая фигурка молниеносно повернулась в мою сторону.

Шелест густого кустика, ставшего обзорным пунктом, и стрела с красным наконечником впечаталась в раскрывший свою пасть бутон за моей спиной.

Широко раскрытыми глазами смотрю как капельки густой жидкости падают на траву, за ней медленно опадает и само растение, приблизившееся ко мне неслышно. Не факт, что убило бы, но доставило множество проблем точно.

— Мартин, ты забыл первое правило прохода в оранжерею? — спокойно задала вопрос и убрав на столик арбалет вновь взяла в руки меч. Сжала хрупкими ладонями в белых перчатках оружие и с неудовольствием взглянула на лежащее на мраморном полу тело.

— Никаких открытых ран, Ваше высочество, — пропустил к «штурвалу» хозяина тела. Пацан вышел из кусов, которые всё это время маленькими веточками аккуратно оплетали мои ноги удерживая на месте. Пацан чуть не упал от неожиданности, но принцесса со вздохом подошла, обрубила крепкие отростки мечом и даже руку в перчатке подала, помогая выбраться из через чур длинной травы.

— Именно, «никаких открытых ран»! А ты сейчас всех хищников и любителей посмотреть собрал! Даже трава возбудилась! — отпустив наше запястье она грациозно указала на стыдливо сжавшуюся траву. Мы сглотнули.

— А в Преисподней эта херомуть приживётся? Можешь уточнить? — не удержался я. Высадил бы парочку экземпляров на лужайку, церберу пузо пощекотать.

— Я боюсь, — ответил мысленно пацан.

— Я тоже, — признался высший демон в моём лице глядя как девица голубых кровей без труда оттаскивает здорового мужика в латах в кусты. Счастливо затягивающие его тело вглубь кусты.

— И что такое срочное привело тебя с открытой раной в рассадник хищных растений? — вытирая руки белоснежным платочком спросила будущая дьяволица. Вот вообще сомнений не осталось, особенно после звуков сгибаемого металла из кустов. Заметив мой взгляд, девушка закатила глаза: — пожуёт по дороге немного, зато к выходу напрямую дотащит, а не по тропинкам. Так что, если хочешь занять его место не бойся, выберешься живым.

Последняя фраза прозвучала весело, но я-то наученный. Что бабами, что боями. Так что не поверил ни слову, а мелкий поверил. Потому не успел я считать промелькнувшую мысль и забрать контроль над телом, как этот на всю голову влюблённый выкрикнул:

— Хочу! Я хочу с вами тренироваться!

«Нам хана» — уверился я при взгляде на растягивающиеся в кровожадной улыбке губки-бантиком.

***

— А хорошие кустики, — покачиваясь как на волнах перемещаемся по страшному месту. Страшному после всего что с нами сделано, страшному, потому что тот столик был не единственным, страшному потому здесь она.

Веточки царапают кожу в отличие от меча принцессы, делают это нежно. Листочки щекочут, а не отпинывают; тонкие зубки голубых бутончиков аккуратно покусывают, а не пугают своей бешенной улыбкой беспощадной садистки.