Евгения Морозова

Забытая скамейка

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Дизайнер обложки Любовь Третюк

© Евгения Морозова, 2018

© Любовь Третюк, дизайн обложки, 2018

Детская любовь… Часто она оказывается единственной в жизни? Да, такое бывает.

Гриша в 5-летнем возрасте подарил Оленьке цветок алой герани и поклялся, что в его жизни будет лишь она, Оленька. Он не нарушил клятву. Дети выросли и собирались пожениться. Но Ольга так и не познала семейного счастья — Гриша погиб.

Прошло полвека. Встреча Ольги с незнакомцем в корне изменила жизнь их обоих.

Когда человек счастлив, не так важно, сколько ему лет. И в 70 лет счастье такое же огромное, как в юности.

16+

ISBN 978-5-4490-9883-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Забытая скамейка
2. От автора
3. Глава 1. Уходят годы, оставляя лишь воспоминания…
4. Глава 2. Судьба играет человеком
5. Глава 3. Награжден посмертно…
6. Глава 4. С нелюбимым и день веком кажется…
7. Глава 5. Неужели это Гриша?!…
8. Глава 6. Любовь не умирает…
9. Глава 7. Поиски истины продолжаются
10. Глава 8. Бездействие равносильно предательству
11. Глава 9. Момент истины
12. Глава 10. Исповедь Татьяны
13. Глава 11. Любовь не всегда дарит радость…
14. Глава 12. Замужество Татьяны
15. Глава 13. Луч надежды на счастье…
16. Глава 14. Любовь или наваждение?
17. Глава 15. От розы достались лишь шипы…
18. Глава 16. Восстановленное семейное счастье…
19. Глава 17. Последний удар
20. Глава 18. Влюбленная женщина или жертва?
21. Глава 19. Кошка скребет на свой хребет…
22. Глава 20. Счастье есть, жаль — недолгое…
23. Глава 21. Григорий на пути к выздоровлению
24. Глава 22. Новая жизнь Дениса
25. Глава 23. Боинг 777 — объект огромной тайны
26. Глава 24. Где самолет, где люди?
27. Глава 25. Жизнь на таинственном острове
28. Глава 26. Из огня — в полымя…
29. Глава 27. Рыбак рыбака видит издалека…
30. Глава 28. Свобода… Даже ценою жизни!
31. Глава 29. Григорий продолжит лечение в Германии
32. Глава 30. Позднее раскаяние Рудольфа
33. Глава 31. От печали до радости — всего лишь день…
34. Глава 32. Долгожданная встреча
35. Глава 33. Живой, живой!…
36. Глава 34. Неожиданные события
37. Глава 35. Не было бы счастья, да несчастье помогло…
38. Глава 36. Спасение Дениса
39. Глава 37. Жизнь дает шанс
40. Глава 38. Разочарование Дениса
41. Глава 39. Счастье Георга
42. Глава 40. Счастье приходит к тем, кто в него верит…

От автора

Мои дорогие и уважаемые читатели! Эта книга написана для вас.

Мой статус-пенсионерка уже более двадцати лет. Теперь появился еще один статус-начинающая писательница.

Мой возраст — 74 года, и он как раз и подразумевает максимальную занятость творчеством. Дети взрослые, у них своя самостоятельная жизнь. Помощь мамы им уже не требуется.

Прожитые годы — это копилка жизненного опыта, который я просто обязана передавать младшему поколению.

Судьба моя во многом похожа на судьбы моих сверстников, родившихся во время Великой Отечественной войны. Но среди нас были и «счастливчики», которые не потеряли своих родителей в огненном котле войны. А я осталась полной сиротой в возрасте двух лет.

Мои корни из алтайского села с необычным названием Лосиха. За три года до войны моя мама ушла в город Сталинск пешком… Было ей в тот момент 14 лет, она была рослой крепкой девушкой. Поэтому ей удалось устроиться в ФЗО (фабрично-заводское обучение) и получить работу на металлургическом комбинате. Ей так хотелось учиться! Она даже сдавала кровь, чтобы как-то свести концы с концами, потому что ее мама жила в деревне и мало чем могла помочь дочке.

Разразилась Великая Отечественная война. Моя мама тут же пошла на курсы медсестер. Перед самой отправкой их группы на фронт случилась ужасная диверсия на металлургическом комбинате: обед в столовой комбината оказался смертельным более чем для полутора тысяч человек.

Моя мама выжила, но жизнь ее оказалась недолгой. Она умерла в свои двадцать четыре года, уже после войны. Вскоре умер мой отец. Диагноз их смерти был одинаков — язва желудка, в результате я осталась сиротой в возрасте двух лет. Родителей заменила моя бабушка. Росла я здоровым и жизнерадостным ребенком. Хотя завидовала всем детям, у которых были и папа, и мама…

Жизнь моя не была праздником. Было много горя и потрясений. Но сибирские корни, крепкие сибирские гены помогали пережить все, что выпало на мою жизнь.

Так сложилось, что из-за слабого здоровья нашего малыша мы неоднократно меняли регионы проживания. И вот уже совсем недавно мы с мужем выбрали место под солнцем — олимпийский Сочи. Нас привлекли не столько величественные олимпийские объекты, сколько мощная энергетика этих мест. На дне Черного моря находятся затопленные античные города, волны выносят на берег совершенно необыкновенные камни с рисунками… Живописные горы, покрытые густым непроходимым лесом, богатая история этих мест… Хотелось бы знать, какие люди смотрели на эти же горы пятьсот или тысячу лет назад…

В период перестройки невозможно было расслабиться. Надо было выживать в сложных экономических условиях. И только с выходом на пенсию я почувствовала полную свободу выбора занятий по душе.

Я увлеклась астрологией, хиромантией и другими интересными вещами. Начала рисовать, писать стихи. Иногда я слышала мужской голос, который обращал мое внимание на события, которые как в калейдоскопе мелькали перед моим мысленным взором. И тут же появлялись слова, которые складывались в четверостишия. Потом появились рассказы в прозе.

На момент издания книги «Забытая скамейка» вышли в свет десять моих книг. Сборник стихов, сборник рассказов и 8 художественных произведений на различные темы, начиная от событий Великой Отечественной войны и до описания приключений с элементами мистики.

Данная книга в какой-то степени основана на реальных событиях. Я всегда с интересом слушаю рассказы людей об интересных и необычных случаях. Часто какой-то случай ложится в основу художественной книги, который затем я описываю с элементом моего художественного вымысла.

Меня потрясла история, услышанная мною о солдате, который на военных учениях оказался в эпицентре авиакатастрофы, но чудом уцелел. Что с ним произошло в дальнейшем, вы найдете в описании этой книги. Главным лейтмотивом книги является любовь двух людей, которую они пронесли через всю жизнь.

Как автор, я люблю создавать художественные произведения со счастливым концом. Пусть будут испытания, пусть будет в жизни героев борьба за свое счастье, но пусть будет и их победа. Пусть люди будут счастливыми и тогда мы, читатели, можем примерить какие-то события из книги к своим личным жизненным ситуациям.

Дорогие и уважаемые читатели! Я не являюсь писателем-профессионалом. Мои мысли, ощущения устремляются наружу, душа просит заниматься написанием книг.

Я заранее благодарна вам за внимание к моему творчеству, к героям моих книг. Желаю вам всего самого доброго и прекрасного!…

Надежда живет даже возле могил…

(Иоганн Гёте)

Глава 1. Уходят годы, оставляя лишь воспоминания…

Золотая осень в Калуге… Это время года, когда деревья расстаются с листвой, но зеленая травка еще пробивается сквозь опавшие листья, создавая ощущение того, что в жизни ничто не исчезает. Жизнь радует человека в любом возрасте. Да… И осень приносит радость, а, может быть, и тихую грусть. Какая прекрасная пора! Еще стоят теплые деньки, сухая земля, аромат осеннего леса… Это в какой-то степени прощание с летом.

— А для меня эти дни не только прощание с летом, а, по большому счету, прощание с молодостью, с Калугой. Вернусь домой и останутся лишь воспоминания о сегодняшней моей последней прогулке… — так думала Ольга Семеновна, не спеша шагая по аллейке, покрытой золотисто-желтой листвой.

Ей было грустно, она должна возвращаться домой, во Владивосток… А в глубине души все это время жила мысль, которая никуда не уходила и пыталась достучаться до ее души, уговаривая остаться в Калуге… Но, к великому сожалению, в Калуге она чувствовала совсем одинокой, поскольку уже не осталось теперь ни родных, ни друзей. Поэтому завтра она должна будет покинуть город детства, свою любимую Калугу… И ей казалось, что этот день — действительно последний, проведенный ею в родных местах. Здоровье уже не такое, как в молодости, вряд ли будут силы совершать дальние перелеты еще раз сюда через всю страну, с Дальнего Востока…

Ольга Семеновна шла медленной походкой, спешить ей было некуда. Она с грустью смотрела по сторонам, пытаясь запомнить все, что видит сейчас. Ее любимый парк на высоком берегу реки уже был совершенно не похож на парк ее детства. Набережная сейчас обустроена, современный ландшафтный дизайн, деревянные лавочки, обрамленные металлической ковкой, клумбы белых и желтых осенних хризантем…

Был обычный рабочий день, на прогулку вышли лишь мамы с детишками, да еще парочки пенсионеров. А она шла одна…

Сегодня с утра она поехала на кладбище, чтобы отдать дань памяти своим самым родным людям, попрощаться с ними, теперь уже навсегда. Грустные мысли тем и отличаются от радостных, что текут как полузастывшая река… Тихо и печально… И воспоминания проходили медленно, радости ждать просто было неоткуда. Ольга была единственным ребенком в семье. Печально, что ее отец умер совсем молодым, и мама воспитывала дочку одна. Родители любили друг друга, но судьба оказалась не такой уж благосклонной к их семье.

Маму Ольга Семеновна похоронила рядом с отцом. И сегодня утром она сидела на лавочке возле дорогих могил, мысленно разговаривая с родителями. Погладила их фотографии на памятнике, поправила венки, которые принесла с собой. Поставила хризантемы в металлическую вазу, налила воды из бутылки, чтобы продлить жизнь цветам. Тяжелый комок встал в горле… Ольга Семеновна закрыла лицо руками и заплакала.

Она просила родителей простить ее за то, что уезжает и, возможно, никогда не сможет уже прийти к ним на могилку. Благодарила за то, что они дали ей жизнь, вырастили здоровой и умной девочкой. За то, что мама смогла своим примером привить дочке любовь к профессии педагога. Оленька стала учителем, как и ее мама. Благодарила за то, что мама была всегда терпеливой, говорила дочке много добрых слов, которые Ольга Семеновна до сих пор помнит.

Она с грустью думала о том, что жизнь папы оказалась совсем короткой. Он умер в возрасте 32 лет, простыл на работе, потом появился сильный кашель. Однако о смерти он никак не думал, надеялся, что все пройдет, потому что молодому организму не страшны никакие микробы… Но внезапный отек легких привел к остановке дыхания. Не успели даже довезти на скорой до больницы. Если бы это была простая простуда… Дело в том, что отец Оленьки — Семен Николаевич пришел с фронта с простреленным легким. Рана была тяжелая, однако после госпиталя отец снова вернулся в свою часть и дошел до Берлина. А последствия ранения сказались уже после войны. Недолог был его век… Так ее мама Надежда Ивановна осталась вдовой в 27 лет. Она больше никогда не вышла замуж. Ее счастье ушло, никакой другой мужчина не смог бы заменить ей любимого Сенечку.

Погладила в последний раз фотографии родителей на памятнике, поцеловала их, вытерла слезинки и направилась в другую часть кладбища, где находилась не менее дорогая могила. Ольга Семеновна положила к памятнику венок и букет хризантем. Грустная могила, на памятнике которой написано, что здесь находятся безвременно ушедшие из жизни Кораблева Лидия Николаевна и ее сын — Кораблев Григорий Дмитриевич, погибший при исполнении воинского долга.

Ольга Семеновна снова разрыдалась. Не могла она сдержать своих чувств. Прошло полвека, а разве стало ей легче? Нет, не стало… Судьба не позволила ей стать женой любимого человека. Она не родила сына, похожего на него. Ничто не связало их судьбы. Была любовь, которая осталась в ее сердце навсегда. Она так и осталась невестой Гриши. А замуж вышла за нелюбимого… Но что за жизнь с немилым? Быстро поняла, что не сможет так жить, и развелась. Так и прошла ее жизнь без Гришеньки, без его глаз, без его любви…

Ольга Семеновна плакала так долго, все горе и одиночество, накопившееся за долгую жизнь, она хотела выплакать и оставить тут, рядом с могилами своих родителей и Гриши с его мамой. Она хотела оставить здесь часть своей души. Ведь она не сможет еще когда-либо вернуться в Калугу. Недавно ей исполнилось 70 лет.

Трудовой стаж — около сорока лет. Нужно отдыхать… Молодое поколение встало на смену. С почетом проводили на пенсию. Наградили медалью и вручили удостоверение «Заслуженный учитель России». Подарили компьютер… Ольга Семеновна улыбнулась, вспомнив свою шутку, когда на торжественном мероприятии, посвященном проводам ее на заслуженный отдых, директор вручил ей коробку с компьютером, она задала вопрос:

— Можно с помощью компьютера войти в свои молодые годы и там остаться, чтобы прожить второй раз, не старея?!

Тогда все засмеялись, но более пожилые учителя уже примеряли к себе ее ситуацию, поэтому не смеялись заливисто и весело, а лишь вежливо улыбнулись на шутку Ольги Семеновны.

Одиночество не делает человека жизнерадостным. Он привыкает разговаривать сам с собой, мало смеется, больше вспоминает о прошедших событиях, больше подвергает анализу прожитые годы. И Ольга Семеновна за последние десять лет, что уже не работала в школе, еще старалась бывать на торжественных линейках. Каждый год первое сентября встречала с другими учителями первоклашек, родителей которых она когда-то сама принимала, прошла с ними весь путь обучения… А теперь уже дети тех первоклашек пришли и с волнением входят впервые в свой класс.

А этот сентябрь Ольга Семеновна прожила в Калуге, в своем родном доме. После смерти мамы дом стоял всегда закрытым. Не могла Ольга Семеновна продать родительский дом. Хотя сама приезжала крайне редко. Вот и в этот раз она решила закрыть домик. Пусть он знает только своих хозяев: ее родителей и Ольгу Семеновну. А уж после ее смерти дочка будет решать, что делать с наследством.

Вышла Ольга Семеновна за ворота кладбища совсем в грустном настроении. Шла и думала о том, насколько быстротечна жизнь. Вот на этом кладбище сегодня она обошла все могилки своих друзей детства, юности, своих одноклассников. Все почти уже здесь, а она так и проживает в одиночестве свою жизнь… Правда, надо быть честной, что она не чувствовала по-настоящему одинокой.

У нее был муж, через год у них родилась дочка. Это уже во Владивостоке она вышла замуж за бравого моряка, но жизнь не сложилась, развод оказался логичным завершением неудачного брака. Ольга Семеновна повторила судьбу своей матери. Обе не познали женского счастья, хотя у каждой свои причины, но результат одинаков.

Дочка Ольги Семеновны с детства мечтала изучать английский язык, поэтому по окончании школы Мирослава уехала в Москву, поступила в институт иностранных языков. Вышла замуж за прекрасного парня, который вскоре был назначен на дипломатическую работу. Улетела ее дочка Мирослава в Новую Зеландию, потом несколько лет они с мужем жили в Индии, затем мужа направили послом в Голландию. Теперь уже восемь лет живут в Лондоне.

Бабушка даже не имела возможности понянчить своих внуков. Первые двое мальчиков родились один за другим. А потом родилась дочка, которой дали английское имя — Камилла. С дочкой и ее семьей Ольга Семеновна встречалась очень редко. Для того, чтобы вспомнить, сколько раз дочка приезжала к маме, достаточно пальцев одной руки, даже еще останется один пальчик. Всего четыре раза приезжала дочка. Отвыкла, очевидно, от мамы. Да… горько об этом думать. Но мать успокаивала себя тем, что с дочкой у нее хорошие душевные отношения. Мирослава звонит каждый день. Деньги присылает, хотя Ольга Семеновна просит этого не делать, ей хватает пенсии. С другой стороны, дипломаты отдыхают в условиях, намного более привлекательных, чем есть во Владивостоке. Уже и внуки выросли, они бабушку видели несколько раз и уже, наверное, даже лица ее не помнят… Правда, внучка Камилла чаще всех звонит бабушке Оле.

Воспоминания не добавляли оптимизма Ольге Семеновне. Она шла, опустив голову, к своей любимой скамейке в глубине парка. Когда Оленька училась в школе, на этом месте был посажен молодой парк, на высоком берегу Оки.

Однако за полвека, которые промчались стремительно, здесь многое поменялось. Вместо частных домов — высотки, кругом понастроено множество торговых центров. Правда, сохранился небольшой кусочек парка, который остался совершенно не тронутым цивилизацией. Скорее всего, из-за отсутствия финансирования. Здесь не было ларьков с пивом или квасом. Даже дорожки были все те же, асфальт местами рассыпался в прах от времени, но тишина и покой тут обеспечены тому, кто ищет уединения. Сохранились те же деревья, только теперь они стали высокими, а их могучие кроны прекрасно защищали отдыхающих здесь людей от летнего зноя. Осталась даже деревянная скамейка в парке, которая удачно разместилась под кроной могучего дуба, отсюда была видна река, и поля, которые и сейчас еще не отвоеваны у сельского хозяйства в пользу городской застройки.

На этой скамейке Ольга Семеновна отдыхала каждый день. Она приходила сюда после обеда, здесь наблюдала закат солнца… Наступали сумерки, и только тогда женщина вставала, прощалась с деревьями до завтра и уходила домой. Этот заветный уголок в парке навсегда сохранился в ее душе. Память хранит все, что здесь происходило. Здесь она провела все детские и юношеские годы. Еще в детстве они с подружками играли здесь, и мамы катали их на каруселях. Потом стали сюда бегать с одноклассниками. Она как сегодня помнит тот день, когда Гриша Кораблев — одноклассник, с которым она все школьные годы сидела за одной партой, признался ей в любви.

Ольга Семеновна вспоминала о Грише Кораблеве каждый день. И, странное дело, воспоминания не тускнели, сохранились цвета и звуки голоса, и волнение души… Гриша ей нравился давно, буквально с детского садика. Она помнит, как мама привела ее утром в детский садик, повесила пальто в кабинку, надела на ее ножки сандалии, в которых она будет ходить в группе, поцеловала дочку и убежала на работу. Оленька заметила, что Гриша прячется за соседней кабиной и делает ей таинственные знаки. Она подошла к нему. Руку Гриша держал за спиной, вид — загадочный… Он взял ее за ручку и прошептал:

— Оля, я принес тебе подарок!

Ольга Семеновна и сегодня помнит, какие были в тот момент у Гриши глаза! Большие черные глаза, обрамленные длиннющими ресницами, они блестели, заливая своим светом маленькую белокурую девочку. Она тогда даже немного испугалась и взволнованно спросила:

— Подарок? Но у меня день рождения еще не наступил! — она смотрела на него своими голубыми глазками вопросительно и удивленно.

Гриша достал из-за спины цветок алой герани и протянул Оленьке.

У детей своя логика, Оленька вместо того, чтобы порадоваться и поблагодарить, испуганно спросила:

— Гриша, зачем ты сорвал цветок?! Тебя же мама будет ругать!

— Ну что ты, Оля! Я сегодня сказал маме, что ты — моя невеста.

— Гриша, нас же будут все дети дразнить «тили-тили тесто, жених и невеста»!

— Не будут! Я маме сказал, что женюсь только на тебе. И она разрешила выбрать для тебя любой из тех цветков, которые есть у нас дома. Я выбрал вот этот. На! — и он протянул ей алый цветочек гераньки, который был с веточкой и несколькими зелеными круглыми листочками.

Оленька прижала к себе цветок и сказала:

— Гриша, подожди, я его спрячу и пойдем в группу. — девочка аккуратно положила цветок в карман пальто, закрыла свою кабинку и сказала Грише:

— А вот теперь побежим в группу! — и они вприпрыжку побежали на второй этаж.

Ольга Семеновна остановилась, открыла свою сумочку, вынула из нее записную книжку, раскрыла пожелтевшие странички и погладила указательным пальчиком засохший цветок с еле видными розовыми лепестками. Листики тоже уже не были ярко-зелеными… Но цветок был с ней все шестьдесят четыре года… Она помнит до сих пор, как дома этот цветок положила в книгу Мойдодыр, и с тех пор эта книга была секретным хранилищем реликвий ее первой любви. Даже от прикосновения к засохшим лепесткам герани ей захотелось заплакать, сердце никак не хотело смириться с горечью утраты любимого.

Она спрятала записную книжку в сумочку и вновь в воспоминаниях оказалась в детском садике… Как в кино промелькнули трогательные моменты, когда они с Гришей побежали в свою группу, он сказал ей на лестнице, остановившись на минутку:

— Оля, я не шучу. Я сказал маме, что женюсь только на тебе. Она согласна. А ты?

— Гриша, я не знаю. Надо у моей мамы спросить.

С этого дня Гриша стал настоящим защитником Оленьки. Он встречал ее у калитки детского садика, забирал Оленьку от мамы, помогал ей снять пальто и сапожки, а потом, держа за руку, вел в группу. Откуда у маленького мальчика появились эти черты взрослого мужчины, удивлялась воспитательница Наталья Алексеевна.

С годами Гриша не менялся. Дети росли и взрослели вместе. О любви Гришутка больше не говорил. Но когда им исполнилось тринадцать лет, в парке на заветной скамейке Гриша серьезно сказал Оле, что она — единственная женщина, с которой он хочет прожить всю свою жизнь. В пятнадцать Гриша впервые поцеловал Олю.

Школу заканчивали они уже с определенными мечтами о будущем. Все было расписано по годам. Оленька поступает в педагогический институт. Гриша после школы уходит в Армию. Он возвращается домой, потом будет поступать в институт. А Оленька к его возвращению почти закончит учебу. Жить будут здесь же, в Калуге. Дети — это отдельная мечта…

Влюбленные Оля и Гриша уже представляли, как будут выглядеть их дети. Первой будет девочка, а потом — два мальчика. Хорошо бы близнецы… Гриша был черноволосым, черноглазым, смуглая кожа, румянец во все щеки. Красивый парень. В противоположность Грише Оля выглядела как цветок незабудки. Голубые ее глаза были с искоркой, в них как будто жила смешинка, в любой момент готовая прорваться и прозвучать нежным, как серебряный колокольчик, смехом. Белокурые волосы крупными завитками опускались на плечи. Девушка была невысокого роста, хрупкая…

Гриша вел себя со своей возлюбленной правильно и по-мужски. Он не настаивал на физической близости. Они мечтали о свадьбе, о первой брачной ночи. Надеялись, что их счастье никогда не исчезнет как облако. Настолько оно было осязаемо, их руки сплетались в объятиях. Оленька доверяла Грише во всем.

Оля поступила в Калужский пединститут, и влюбленные виделись по прежнему каждый день до глубокой осени. Гришу призвали в армию. Служить он попал под Ленинград. Шел 1963 год.

Ольга Семеновна шла, погруженная в свои воспоминания. Вот и ее любимая скамейка на высоком берегу Оки. Но там сидел незнакомый человек. Мужчина был пожилой, как и сама Ольга. Он сидел, опустив голову и что-то чертил веточкой на асфальте.

— Видно, не только у меня эта скамейка любимая, кто-то тоже любит тут посидеть. — подумала Ольга Семеновна и прошла мимо, решив отдохнуть где-нибудь поблизости. Она не хотела уйти из парка, не попрощавшись со скамьей детства.

Глава 2. Судьба играет человеком

Впервые в жизни Гриша расставался с мамой и с Оленькой. Мама не могла сдержать слез. Гриша для Лидии Николаевны был всем в ее жизни Она не представляла, как будет жить без сына. Дом пустой без Гришеньки. Но долг Родине — превыше всего. Провожали родные и невесты парней лишь до военкомата.

Гриша сказал маме и невесте:

— Не плачьте, мои родные! Не навсегда уезжаю… Вернусь, никому не дам вас в обиду! Вы — самое драгоценное в моей жизни. Я буду всегда с вами! — он обнял обеих сразу, поцеловал мать и Оленьку и скрылся за дверью военкомата.

Народ еще долго не расходился. Разлука тяжела… Всем хотелось еще раз увидеть своих сыновей. Через час подошел автобус, новобранцев строем провели в автобус. Оленька еще успела перехватить руку Гриши и пожать ее в последний раз. Гриша помахал из окна автобуса. Оля обняла Лидию Николаевну, обе плакали. Гриша видел эту трогательную картину. Он еще раз мысленно поклялся, что сделает все для своих любимых женщин, что будет в его силах. Они должны быть счастливы! Он вернется домой и все будет так, как они с Олей планировали…

Автобус с призывниками уже исчез за поворотом, а люди все стояли, вытирая слезы и про себя шептали молитвы о скором возвращении своих любимых мужчин.

Лидия Николаевна пригласила Оленьку к себе.

— Давай, Оленька, зайдем к нам, посидим, чайку заварим. Я утром пирожки пекла. Для Гришеньки специально. Вдвоем все-таки не так грустно будет. Меня в одиночестве тоска заест.

Оля кивнула головой. Вдвоем с гришиной мамой легче переживать разлуку. Мама накрыла на стол, и они до самого вечера сидели и говорили… Отношения между ними складывались самые добрые, семейные, а потому не было запретных тем.

Оля спросила:

— Лидия Николаевна, я ведь практически ничего не знаю о том, как прошла ваша жизнь, о вашей семье. — Ольга помолчала и спросила, сама стесняясь своего вопроса. — А где отец Гриши? Он не вернулся с войны? Гриша никогда не хотел говорить об отце.

Мать ушла в комнату и принесла несколько фотоальбомов. Фотографии маленького Гриши развеселили Олю. Фотографии детсадовской группы, где Гриша всегда находился рядом с Олей. Какой он тут забавный! На головке шапочка с заячьими ушками, и они танцуют вокруг елки на новогоднем празднике. Ольга в платьице снежинки, пышная юбочка… Гриша держит ее за ручку…

А вот они на выпускном балу. Красивая пара… Сколько фотографий! Лидия Николаевна бережно хранит их в альбомах по годам. Гриша на каждой фотографии, даже в детском садике, выглядит мужественно. Как настоящий мужчина, держит Оленьку за ручку…

Ольга посмотрела на эти добрые фотографии и сказала Лидии Николаевне:

— А знаете, Лидия Николаевна, я так счастлива, что встретила в жизни Гришу. Я буду любить всегда только его. Я помню, когда он мне в детском садике подарил цветок герани и сказал, что женится только на мне!

Обе дружно рассмеялись и Лидия Николаевна ответила:

— А как же, Оленька! Помню этот важный день! Сын сказал мне, что его женой будет Оленька. А я ему разрешила выбрать любой цветок для невесты! — и вдруг на глазах матери выступили слезы… Улыбка сама собой исчезла.

— Знаешь, Оленька, как я хочу, чтобы обязательно сбылись ваши мечты! Жаль, что моим мечтам не суждено было сбыться… В начале моего жизненного пути я была уверена, что встретила надежного мужчину. После школы я поступила в медучилище у нас же, в Калуге. Жила я тогда с папой. Мама умерла достаточно молодой. В нашей группе учился парень Дмитрий Ростовский. Он был из детдома, своих родителей не помнил, но, как сказали ему в детском доме, его сняли с ростовского поезда. Поэтому дали фамилию Ростовский. Учились мы во время войны. И по окончании училища он немедленно отправился на фронт. Война уже перешла в фазу наступления нашей Армии. Трудные моменты остались позади. Дима мог бы и не участвовать в войне, но он пошел добровольцем.

Отношения между нами были такими, как мне кажется, похожими на ваши с Гришей. Дима относился ко мне, как к маленькой. Нам было хорошо вместе. Я чувствовала себя какой-то защищенной. Как говорят в народе, как за каменной стеной… Мы мечтали о будущем, у нас было много планов, и мы надеялись, что вместе нам не страшны никакие преграды. Дима ушел на фронт, я обещала ждать его. И ждала…

Вскоре после его ухода на фронт я поняла, что беременна. Родился Гриша. Мой папа жил с нами. Как он любил внука! Окончилась война. Все, кто уцелел, пришли домой. Я не теряла надежды и каждый день встречала с мыслью, что вот сегодня Дима обязательно приедет… Дима не вернулся… От него пришло с фронта четыре письма, всего четыре. Вот они.

Лидия Николаевна достала из одного альбома, который лежал отдельно от остальных, конверт, открыла его и достала четыре треугольных письма. Они были сложены так, как после войны уже никто не оформлял конверты. Это были военные письма. Лидия Николаевна развернула и прочла все по порядку. Она читала вслух и плакала. Слезы было невозможно сдержать. Из писем было понятно, какие глубокие чувства питал гришин отец к Лидии Николаевне. Каждое слово было наполнено нежностью, он волновался за любимую больше, чем за себя. Хотя она осталась в тылу, а он был на фронте. Письма пришли в первые полтора месяца после его ухода на фронт. Дмитрий даже не узнал, что Лидочка осталась беременной его сыном.

Лидия Николаевна читала письма, вытирая слезинки, которые неудержимо текли по ее щекам.

— Гриша родился в январе 1945года. Война закончилась. От Димы не было ни слуху, ни духу. Но я продолжала его ждать. И сейчас жду… — Лидия Николаевна снова заплакала. — Я думаю, неужели бы он не вернулся ко мне, если бы был жив? Я не думаю, что Дима предал нашу любовь.

— Лидия Николаевна, Гриша читал эти письма?

— Конечно, читал, Оленька! Он тоже не понимал, как можно было молчать? Видно, нет его в живых. Да, посмотри, вот его фотографии.

Ольга посмотрела на фотографию и перевела удивленный взгляд на Лидию Николаевну.

— А это не Гриша?

— Нет, моя хорошая, это его отец! Посмотри, вот что он мне написал! «Нет силы, которая помешает нам быть вместе. Жди меня, моя любимая, я обязательно вернусь!»

На одной из фотографий они с Лидией Николаевной были вместе. Молодые и красивые. Счастливые… Лидия Николаевна смотрела сквозь слезы на Ольгу и спрашивала ее:

— Ну, как он мог бы не прийти к нам, если бы был жив?!

Расстроенная Ольга тоже заплакала и заметила, что судьбы их с Гришей матерей во многом похожи.

— Смотрите, Лидия Николаевна, мой папа вернулся домой, весь израненный, но умер рано. Ему было 32 года, и мама всю жизнь прожила одна. А вы не смогли увидеть отца Гриши и не знаете, что с ним могло случиться. А если он лишился конечностей, и не захотел показаться вам в таком виде?

— Вот про это я не хочу даже думать. Я бы приняла его в любом виде. Это уж я знаю точно!

— Лидия Николаевна, не плачьте! Вот вернется наш Гриша, свадьбу отпразднуем, нарожаем вам внуков! Будем все счастливы!

— Да, девочка моя, ты права! Будем ждать писем от Гришеньки!

Гриша отозвался первым письмом через три дня. Их привезли в Ленинград, войсковая часть была километрах в 30 от города. Пока письмо находилось в пути, Лидия Николаевна свой почтовый ящик проверяла десять раз на день. Ну, вот и первое письмецо пришло! Родные буковки, любимый сыночек написал! Что за почерк, только под микроскопом различишь его мелкие буковки! Мать надела очки и с нетерпением начала читать письмо.

Гриша писал, что его направили в десантные войска, пока будет проходить учебу в специальном подразделении. Хотя и нет войны на территории Советского Союза, но мужчины должны уметь защищать Родину. Гриша просил маму прочесть письмо вместе с Оленькой, потому что пока у него нет конвертов и бумаги, чтобы написать им отдельно. Они только прибыли в часть. Предстоит учеба.

Так прошло полгода. Гриша учился, Ольга училась в институте. На каникулах она мечтала поехать к жениху в Ленинград. У мамы в этом городе жила двоюродная сестра, и можно было остановиться у тети. А Грише обещали дать увольнительную. Гриша заканчивал учебу и в апреле уже был направлен на службу в Рязань. Теперь Ольга собиралась поехать к Грише в Рязань. Девушка отмечала каждый день до наступления каникул на календаре.

Григорий получил звание младшего сержанта. Закрепил новые лычки на погонах. Новая ответственность. Он руководил отделением, в котором было 12 бойцов. Воздушный десант — это тебе не шутки. Служба серьезная. В июне должны состояться масштабные учения. Вот после учений Грише обещали дать увольнительную на три дня.

Он ждал Ольгу, считал не только дни, но и часы… Ольга тоже с таким же трепетом и волнением ждала встречи с любимым. Сессия подходила к концу. Все шло так, как планировали Гриша с Ольгой в своих частых письмах. Иногда Гриша писал маме, иногда — Оленьке и просил их прочесть вместе, поскольку у него не было времени для написания отдельных писем, либо не было возможности купить конверты.

В этом не было ничего обидного, ведь мама и невеста Гриши виделись едва не каждый день. Обе скучали и ждали встречи. Но время разлуки сокращалось, скоро Оленька поедет к любимому.

Григорий служил Родине. Он понимал свою ответственность как мужчина, что должен уметь защищать Родину. Служба ему нравилась. Он еще подрос за время службы на 6 сантиметров. Теперь его рост уже был 190 см. Раздался в плечах, возмужал. Он почувствовал вкус к военной службе и уже подумывал о поступлении в высшее военное инженерное училище. Григорию нравилась строгая дисциплина, четкость в действии и планирование всех действий заранее. Они уже совершили по пятнадцать прыжков с парашютом. Показатели в его отделении были прекрасными. Высадку десанта и приземление в установленном месте его ребята выполнили на отлично.

Предстояли крупные учения по всему военному округу. В учениях будут задействованы танки, пехота и воздушный десант. Григорий каждый день отрабатывал на тренажерах высадку и дальнейшее участие в операции войск. Их участие было серьезным и важным. Командир роты был уверен в каждом бойце.

Перед вылетом каждый десантник упаковывал свой парашют лично сам. Такое правило существует всегда. Предстояли обычные прыжки, как и все предыдущие. Разница была лишь в том, что на земле их ждал «условный» враг, и там будет бой, тоже условный. Но все это они уже проделывали на земле, поэтому никакой нештатной ситуации не ожидалось.

Они вылетели на самолете, с которого будут прыгать с парашютами. После приземления есть несколько минут для сбора в установленной точке на местности и предстоит «условный» бой на земле. В этот момент на земле тоже начались учения. Танки следовали армадой, их было не менее сорока единиц. Между танками завязалась бурная перестрелка.

Неизвестно, по какой причине, как могло произойти, но самолет, в котором находился Григорий, был подбит. Этот роковой выстрел мог быть сделан из зенитного орудия, либо из танка. Внезапное попадание снаряда в корпус самолета моментально вызвало разгерметизацию салона, один борт зиял пробоиной. В это огромное отверстие величиной в диаметре не менее полутора метров потоком воздуха выбросило несколько десантников, в том числе и Григория. Человек в подобных ситуациях как песчинка в штормовом море… Бессилен что-либо противопоставить стихии. Оставалось надеяться лишь на раскрытие парашюта.

Григорий видел все, он был в сознании. Самолет камнем падал вниз, Григорий оказался чуть в стороне от самолета. Парашют не раскрывался. Никакие манипуляции не помогли парашюту раскрыться. Григорий осмотрелся вокруг и увидел нескольких десантников из своего отделения. Только у двух ребят раскрылись парашюты. Счастливчики падали с небес теперь с долей уверенности, что не погибнут. Но у Григория парашют не раскрылся. Кроме того, он увидел, что его одежда была в клочьях, и он ужасно замерз. Но об этом думать было уже некогда — земля стремительно приближалась.

Как в кино промелькнули кадры его детства, лицо Оленьки все в слезах. Он подумал, что видит кадры будущего, как плачет Оленька по погибшему жениху. Он увидел маму, она подняла руки к небу и рухнула на пол. Боже мой! Значит, ему суждено погибнуть! Он увидел, как самолет врезался в землю и взорвался. Огромный столб пламени взметнулся вверх. Григорий все видел, он понял, что наступает действительно конец и его планам, и самой жизни. Не было времени горевать… События происходили настолько быстро, что он только констатировал происходящее, на которое влиять не мог никоим образом.

Григорий с ужасом ждал удара о землю, оставалось не более 20 секунд его падения. Дальше его тело расплющится в лепешку, и не суждено ему никогда уже вернуться домой к маме и к Оленьке… Жизнь будет продолжаться, будут жить и радоваться люди. Но это будет их радость. Как будто секундомер в его мозгу отсчитывал последние секунды жизни…

Воздушная волна от взорвавшегося самолета достигла высоты, где находился Григорий, а это происходило почти у самой земли. Его со страшной силой подбросило вверх, голову его сжало как будто раскаленными тисками. Ему показалось, он воспламенился. Так это или нет, Григорий уже не мог понять. От боли он потерял сознание.

Глава 3. Награжден посмертно…

Сам Григорий не понимал и не видел дальнейших событий. Для него это так и останется загадкой, что с ним случилось, кто он и где находится… Взрывной волной от взорвавшегося самолета его отбросило еще дальше от эпицентра взрыва. Сначала взрывная волна подбросила его вверх, а потом он камнем стал падать вниз. Видно, не здесь должна была окончиться его жизнь. Он падал без парашюта, внизу был невысокий кустарник, в который он рухнул.

Григорий не помнил ничего, не чувствовал боли. Может быть, это обстоятельство и спасло ему жизнь. Он не испытывал болевого шока, хотя был обгоревший и почти без одежды. Падение с высоты оказалось для парня удачным, если можно сказать о таком событии. Невысокие густые кустики спружинили, и он упал на них как на матрац. Однако, тело и лицо уже представляло единую кровоточащую рану. Так он и остался среди невысокого кустарника, снаружи его невозможно было заметить. Он лежал на земле, не подавая признаков жизни.

Сколько времени прошло, неизвестно. Молодой и сильный организм никак не соглашался оставить земную жизнь. Григорий пришел в себя. Ужасная боль вызвала стон. И этот его собственный стон вернул Григория в реальность. Он не видел ничего вокруг. Хотел понять одно: либо была темная ночь, либо для него наступила вечная темнота. Парень попытался открыть глаза. Над ним сквозь листья кустарника мерцали звездочки… Значит, не ослеп, уже хорошо…

Он ощупал себя, его одежда висела лохмотьями, тело болело ужасно. Григорий пытался ощупать ноги. Они были целы. Хотя прикосновение своей рукой вызывало сильную боль. Каждая клеточка тела отзывалась болью. Левая рука невыносимо болела, и он не мог пошевелить даже пальцами. Ужасная боль проникала в сердце, что он даже дышать не мог. Такое падение с высоты более чем тысяча метров могло быть и еще менее удачным. Слава Богу, что жив. Глаза видят. Правда, стояла ночь и разглядывать особенно было нечего, но все-таки кустарники и просвет между ними Григорий увидел. Он попытался встать, но не мог. Тогда он предпринял попытку передвигаться переворачиванием тела. Но боль в левой руке не дала ему использовать такой способ передвижения. Он пытался держаться правой рукой за кустарник и подняться на ноги. Невероятными усилиями, превозмогая боль, парень выполз наружу.

Наступил рассвет. С трудом поднявшись на ноги, поддерживая больную руку другой рукой, он сделал попытку все-таки идти. Каждый шаг давался с огромной болью. Он шел по открытой местности. Дошел до вспаханного поля, перешел его и пошел дальше. Передвигался медленно, но упорно. Кровь сочилась из многочисленных ран. Григорий боялся умереть от потери крови. Поэтому к рассвету он отошел от места падения километра на два. К счастью, с дороги его заметил тракторист, который вспахивал поле под посев озимых. Он остановил трактор и бегом бросился к идущему окровавленному человеку. Тракторист слышал, что вчера днем неподалеку от их села упал военный самолет.

Парень даже не мог понять, что к нему пришло спасение. Он упрямо шел вперед, не обращая внимания на тракториста. Тракторист — молодой парень Виктор Тищенко, пытался остановить еле идущего парня, за которым волочилась одежда, а за ней на ремнях-парашют, который так и не раскрылся. Но Григорий уже мало что понимал. Тогда Виктор подхватил парня и потащил его в кабину трактора. До села было всего несколько километров. Григорий на тракторе был доставлен в сельскую больницу. Там ему обработали раны, перебинтовали голову. Лицо Григория представляло кровавую маску. Ожоги и падение с высоты для солдата закончились потерей здоровья, но ведь не смертью!. Ноги целы, рука одна сломана. Раны на лице заживут, главное, глаза целы. Жив, курилка!

Виктор Тищенко радовался, наверное, больше всех. Он не оставил Григория, дождался приезда военной машины скорой помощи и поехал вместе со спасенным им парнем. Он и сам не знал, почему так волновался за неизвестного парашютиста. Душа того требовала, и все тут! Григория доставили в военный госпиталь.

Необходимо было полное обследование. На вопрос, как его фамилия, имя и отчество, Григорий только пожал плечами. Он не мог вспомнить ничего. Так же он не мог рассказать, как оказался на поле, кто он сам, где его родители, где он живет. Все вопросы остались без ответов. В карте написали на месте фамилии три слова «спасенный трактористом Тищенко». Так и называли его как бы по фамилии — Спасенный.

Здоровье Григория медленно приходило в норму. Да, что там норма! Рука в гипсовой повязке. Сердце работало с перебоями. А лицо… Когда он взглянул на себя в зеркало, он с ужасом отбросил зеркало в угол. Только осколки со звоном разлетелись по палате. Он был в ужасе от увиденного. На лице остались лишь черные глаза, а все остальное слилось в фиолетовую маску.

К нему часто приходил Виктор Тищенко. Он отпрашивался с работы и ездил в Рязань в военный госпиталь, чтобы навестить братишку, как он называл Григория. Память отказалась служить солдату. Когда, наконец, зажили раны на лице, Григория можно было уже выписывать из госпиталя. Но куда? Он не знал, куда идти. Кто он, где его родные? Лицо было обезображено шрамами и в нем уже не угадывались красивые черты прежнего Григория Кораблева.

Наконец, после длительного разбирательства, Григорию выдали документы на имя Анатолия Петрова. По росту и комплекции он напоминал Анатолия Петрова. А домой к Лидии Николаевне Кораблевой был отправлен представитель войсковой части с урной с прахом и документами, подтверждающими, что Кораблев Григорий Дмитриевич погиб при исполнении воинского долга. Старший лейтенант, доставивший урну с прахом Гриши, прибыл в Калугу за день до отъезда Ольги в Рязань.

Был конец рабочего дня. Мать вернулась с работы из поликлиники, где она работала уже более двадцати лет, а во дворе ее дома сидел военный. Со спины она уже поняла, что это не ее Гриша, этот парень был невысокого роста и щупленький. Тогда как ее Гриша ростом под два метра, широкоплечий… Лидия Николаевна с волнением забежала во двор и с глазами, полными ужаса, смотрела на старшего лейтенанта. Военный говорил какие-то слова, его губы шевелились. Это видела Лидия Николаевна, но не понимала ни слова, она оглохла от охватившего ее ужаса…

Военный подхватил падающую мать на руки и внес ее в дом. Положил на диван и метался по квартире в поисках телефона. Ни о каких мобильных телефонах в середине шестидесятых лет двадцатого века не было и речи. Надо было искать домашний телефон. В этот момент в дом вошла Ольга. Утром следующего дня она должна была выехать в Рязань к Грише и теперь пришла забрать подарки от мамы. Но застала ужасную картину. Лидия Николаевна без чувств лежала на диване, а рядом бегал офицер, которого она ранее никогда не видела в этом доме.

Ольга знала, где в доме Гриши лежит аптечка. Она быстро сориентировалась и уже через несколько секунд поднесла к носу Лидии Николаевны ватку, смоченную нашатырем. Мать моментально очнулась, увидела Ольгу. Слабым движением руки она показала на стол. Ольга перевела взгляд в этом направлении. На столе стояла урна, на которой каллиграфическим почерком сделана гравировка на камне «Кораблев Григорий Дмитриевич 1945—1964гг»

От ужаса Ольга оцепенела, она не могла даже рукой двинуть. Она побледнела и со страхом смотрела на урну. Лидия Николаевна приподнялась с дивана, подошла к столу, взяла в руки урну с прахом сына и тупо смотрела на надпись. Несколько секунд она стояла, покачиваясь на месте, потом протянула руки вверх, как будто показывая урну с прахом сына Богу, и спрашивая его, как мог допустить Отец Небесный такую трагедию, и замертво упала на пол. Скорая помощь уже в любом случае не могла бы помочь бедной матери. Ее жизнь потеряла всякий смысл без сына.

Ольга была единственным и самым близким другом семьи своего жениха, поэтому она не ушла из дома Лидии Николаевны, взяла на себя ответственность за похороны. Урну с прахом Гриши положили в гроб матери. Родственников у Лидии Николаевны в Калуге не было. Дом, принадлежащий Кораблевым, закрыли, забили окна. Ольга забрала из дома Гриши только альбомы с фотографиями.

Огромное горе свалилось на Ольгу. Несчастная девушка на несколько месяцев выпала из реальной жизни. Она лежала в полной прострации на кровати и молча смотрела в потолок. Лето закончилось, но Ольга не пошла в институт. Жизнь остановилась. Она вспоминала каждый день, проведенный вместе с Гришей, каждое его слово казалось ей умным, правильным. Она окончательно поняла, что ни один мужчина в жизни ее больше не сможет заинтересовать. Ее мама — Надежда Ивановна пыталась всеми силами вернуть дочь к жизни. Но все было понапрасну. Ольга даже не смотрела в сторону матери и слов ее просто не слышала. Она похудела, почернела, темные круги под глазами делали ее девичье лицо похожим на высохшую маску с коричневой кожей. Только глаза чистого небесного голубого цвета смотрели с невыразимой мукой… Ольга-то не потеряла памяти. Она все помнила. От этого ей было еще труднее пережить трагедию.

Перед ней на столе лежали документы, подтверждающие смерть Гриши и медаль «За безупречную службу», которой наградили Григория Дмитриевича Кораблева — посмертно.

Спустя восемь месяцев Ольга встала с кровати и позвала мать. Надежда Ивановна прибежала в комнату.

— Доченька, что с тобой? Ты встала, тебе стало полегче? Моя родная, давай покушай бульончик. Вот сейчас сварила, моя детка. Я тебе сейчас принесу!..

— Мама, подожди. Присядь. Я тебе сейчас расскажу сон. А, может, это был и не сон. Все было как наяву. Я видела Гришу.

— Да ты что! Расскажи, Оленька!

— Я сижу у могилы Гриши и Лидии Николаевны. Плачу и не могу остановить слезы. Вдруг ко мне подошел Гриша, потрогал меня за плечо и сказал, как всегда, весело и с улыбкой:

— Моя любимая, ты почему меня оплакиваешь? Ведь я жив! Ты приходи ко мне, тебе нельзя болеть! Ты мне очень нужна!

Мамочка, я стала спрашивать Гришу, где он сейчас, но он ничего не ответил мне, махнул рукой куда-то в сторону и растворился в воздухе. И вот я думаю, мне показалось это, может быть, я придумала себе спасительный сон?

— Нет, дочка, не придумала! Это так и есть. Но что могло такое произойти, что он не вернулся? Ведь сейчас не военное время. Где-то он есть. Может быть, нам с тобой надо заняться поисками? Поедем в часть, может, кто остался жив после тех событий, и мы что-нибудь узнаем.

Однако Ольга покачала головой и сказала матери:

— Мама, ехать туда не надо, мы можем написать в часть письмо. Нам ответят что-то. Тогда мы будем строить следующие шаги в поисках. А пока мне надо сил набраться, чтобы Гришеньку найти. Мама, я должна быстро выздоравливать. Давай свой бульончик. Я начну есть, мне некогда теперь болеть. Гришенька меня ждет!

Глава 4. С нелюбимым и день веком кажется…

В институте Ольгу встретили после долгого отсутствия очень дружелюбно. Все друзья старались помочь ей усвоить материал, ведь она не занималась почти весь год. У Ольги открылось второе дыхание. Если Гриша жив и связи с ним нет, значит, есть какие-то причины, мешающие ему появиться. Он не знает, что мама умерла, получив урну, на которой написано его имя.

Письмо из части не прояснило ситуации. Ей подтвердили, что Григорий погиб при выполнении воинского долга. Она даже не могла настаивать на дальнейшем расследовании, опираясь лишь на сон… Однако девушка понимала, что если она не будет здорова, ей никогда не разыскать Гришу. Поэтому она начала есть, запасаться физической силой. Сдала экзамены вместе со студентами своей группы.

Летом она поехала в Рязань в войсковую часть, чтобы поговорить лично с командиром. Конечно, никакой информации Ольга не получила, командир ссылался на военную тайну. Информация не подлежала разглашению гражданским лицам. Оставалось только надеяться и верить своему сну.

Какими бы сильными ни были страдания, Ольга продолжала учиться. Уже окончен педагогический институт. Ольга сдала все экзамены на отлично, получила красный диплом и направление на работу в Приморский край. А уже во Владивостоке ей дали направление в одну из школ, в которой Ольга Семеновна проработала до самой пенсии.

Как молодой специалист, она получила квартиру, пусть и небольшую, но две комнатки стали ее собственными, и это было прекрасно. Обустроив свое жилье, Ольга не спешила что-то менять в личной жизни. Прошло три года. Возвращаясь как-то с работы, она решила пройти на набережную, где море плескалось почти у самых ее ног. Там легче всего ей было привести свои душевные чувства в состояние покоя. Здесь она могла поплакать в одиночестве, потом посидеть тихонько, представляя, что Гриша видит ее и поддерживает, просит не плакать. Часто ей казалось, что он говорил, чтобы она его ждала… Уже затемно Ольга вставала со скамейки и шла домой.

Но в этот день ей не суждено было посидеть в одиночестве. К ее скамейке приблизился молодой мужчина и поинтересовался, можно ли присесть рядышком. Ольге ничего не оставалось, как кивнуть в знак согласия. Он присел, но тут же снова пытался заговорить с Ольгой. Она повернулась к незнакомцу и обомлела. Ей показалось, что перед ней Гриша.

Видно, ее остановившийся взгляд был таким, что мужчина воскликнул:

— Девушка, вам плохо?

— Со мной все в порядке. — эти слова она произнесла еле слышно.

— У вас взволнованный вид. Или вы меня приняли за привидение? — парень пытался шуткой вывести Ольгу из шокового состояния.

— Как вас зовут?

— Николай. А вас?

— Ольга.

Ольга вдруг почувствовала, что ей не хочется расставаться с этим человеком, как две капли воды похожим на ее Гришу. Так они познакомились, а через год поженились. Николай был профессиональным моряком. По возрасту оказался чуть постарше ее. Его профессия предполагала большую часть года проводить в море. Он работал механиком на рыбопромысловом судне. Вскоре Ольга поняла, что когда Николай находится на суше, его непреодолимо тянет в ресторанчик, в кафе, где можно не просто посидеть, поужинать, а хорошо продегустировать напитки в полном ассортименте. Они много раз ссорились из-за пристрастия его к алкоголю. В конце концов, Ольга подала на развод, после которого они остались с Мирославой вдвоем. Она успокоилась и посвятила всю свою жизнь воспитанию дочки и работе…

Девочку Ольга назвала именно тем именем, которое они с Гришей придумали для своей дочки. И еще Ольга поняла, что никакие черты лица, напоминавшие ей Гришу, не приносят счастья. Это не сам Гриша, а только случайное внешнее сходство. Поэтому самое лучшее, что она могла сделать — развестись… Она развелась и поняла, что ее судьба — прожить одинокую жизнь без Гришеньки. Дочка уехала на учебу. Мама еще жила в Калуге. Совсем старенькой стала. Ольга предложила маме переехать к ней во Владивосток. Мама согласилась. Но сменив город и окружение, старушка совсем затосковала, начала хандрить и попросила дочку отвезти ее в родную Калугу. Она хотела прожить остаток жизни в своем домике и быть похороненной рядом с мужем.

Ольга исполнила все просьбы мамы. А теперь сама такая же старенькая стала. Ольга Семеновна встала со скамейки, стоявшей рядом с молодой березкой, погладила ее белый ствол, мысленно с ней попрощалась и направилась в сторону своей скамьи, надеясь, что пожилой мужчина уже, наконец, покинул ее любимое место.

Однако мужчина все так же сидел, он был точно в такой же позе, что и час назад. В руке он держал тоненькую сухую веточку, которой чертил на траве что-то. Ольга Семеновна подошла и негромко спросила:

— Могу я присесть с вами рядом?

Мужчина поднял лицо. Ольга Семеновна едва сдержалась, чтобы не отшатнуться: лицо человека было обезображено шрамами, ужасными рубцами… Очевидно, мужчина привык к тому, что люди пугаются его внешности… На его лице промелькнуло что-то похожее на улыбку и он спокойно ответил:

— Пожалуйста, присаживайтесь! Место не занято. Сожалею, что так испугал вас своим видом. Но я не кусаюсь. — и продолжил водить веточкой по траве, больше не обращая никакого внимания на незнакомую женщину.

Ольга Семеновна присела с краешка скамьи и посмотрела, что там так сосредосточенно чертит незнакомец. Она проследила за движением его руки и увидела совершенно отчетливо имя — ОЛЯ. Буквы были на бриллиантовой зелени видны так четко, что сомнений не оставалось — мужчина осознанно обозначил женское имя — Оля… Он просто отодвинул веточкой желтую листву, сделав буквы зелеными. Трава была еще густая и яркая… Ранняя осень еще не коснулась заморозками земли и травка особенно ярко выделялась на фоне золотистой листвы.

Она обомлела. Какой шок! Она хорошо помнила, как Гриша всегда на этой скамейке вот также выводил ее имя. Летом это были на зеленой травке белые головки ромашек или пушистые головки одуванчиков, но всегда Гриша выкладывал только эти три буквы. Она была близка к обмороку. Однако Ольга Семеновна собрала все силы в кулак и, стараясь быть спокойной, спросила:

— Извините, вам дорого это имя?

Мужчина повернулся к ней. Его глаза были темнокарими, почти черными. Было видно, что мужчина уже достаточно пожилой. По лицу-то ничего не определишь, оно сплошь в шрамах, но руки и шея покрыты мелкими морщинами. Волосы его совершенно седые, но стрижка чуть ли не модельная. Красиво уложены… Сколько контрастов! Похоже, они внимательно разглядывали друг друга.

Ольга подумала, что ей совершенно не противно, что незнакомый человек ее так внимательно рассматривает. Она сидела и смотрела ему прямо в глаза. Поскольку он не отвечал на ее вопрос, она взглядом показала ему на зеленые буквы, так красиво выделявшиеся среди желтой листвы и снова задала вопрос:

— Оля, это ваша жена?

Он рассеянно спросил:

— Какая Оля?

— Имя, которое вы выложили на траве — Оля. Это кто? — она почувствовала, как воспоминания захлестывают ее бурной волной, ее голос дрожал. Она готова была еще несколько раз спросить, и узнать, почему этот человек именно так выкладывает имя на травке, как шестьдесят лет назад начал делать это ее Гриша.

Мужчина покачал головой и ответил задумчиво:

— Я не знаю, кто такая Оля.

— Но вы же написали это имя!

— И что? Мне кажется, что это очень красивое имя. — Он повернул голову к ней, как будто рассматривая ее, но она поняла, что мужчина смотрел сквозь нее… Он смотрел куда-то в прошлое. Очевидно, на этом месте была Оля из его прошлого. Какой-то он странный…

У Ольги вдруг бешено заколотилось сердце… Ей казалось, что незнакомый мужчина услышит его стук. Она прижала руку к груди и затихла. Надо успокоиться! Вразнос нервы пошли… И она неожиданно для себя спросила:

— Как вас зовут?

Он долго молчал, как будто вспоминая. Наморщил лоб, потер его ладонью, помолчал и неуверенно сказал:

— Как будто Анатолий.

— Почему «как будто»? Вы не уверены в своем имени?

— Не спрашивайте. Я не помню. Может, я и Анатолий.

У Ольги тревожно билось сердце. Она хотела докопаться до истины, почему мужчина не уверен, что он — Анатолий. А он отчего-то занервничал. Видно было, что не очень нравятся ему расспросы незнакомой женщины. Ольга решила сказать, что ее имя как раз тоже Ольга.

И она сказала:

— Анатолий, а меня зовут Ольга.

Он быстро взглянул на нее. Его черные глаза заблестели, в них показались слезы… Он сидел такой растерянный и повторял еле слышно:

— Ольга, Ольга, Оля, Оленька… — из глаз его текли слезы.

Ольгу совсем подкосила его реакция. Она склонилась к нему, положила свою руку на его руку и спросила:

— А где эта Оля?

— Я не знаю… — растерянно ответил Анатолий.

Это уже не было простой шуткой, что человек не уверен ни в чем и ничего не знает. И Ольга решила идти дальше в этой непонятной ситуации.

— Анатолий, где вы живете? — он неопределенно махнул рукой в сторону города. — Там, на улице Липовой.

Сердце замерло от волнения… Гриша тоже когда-то жил на Липовой.

— А номер дома какой?

— Кажется, 17.

Ольга едва не потеряла сознание. Анатолий живет в доме Гриши! А может ведь и такое случиться, что это Гриша… Они стали пожилыми людьми, неузнаваемыми. И еще ожоги у него на лице. Но глаза — тоже карие. Даже как будто похожи на гришины.

— А хотите, я с вами погуляю и провожу вас до дома?

— Если хотите, пойдемте!

Они поднялись со скамейки и не спеша пошли по аллейке вдоль берега реки в сторону города. Сам парк был уже не в центре. Город разросся в другую сторону, а их район так и остался окраиной. Поэтому улица Липовая была районом частных домов. Здесь не было высоток. Вместо некоторых старых домиков уже возвышались великолепные особняки с башенками, с крутыми крышами, в несколько этажей.

Пока они шли, Ольга осторожно рас