автордың кітабын онлайн тегін оқу Максим и Федор
Оформление обложки Вадима Пожидаева
В оформлении книги использованы живописные произведения Владимира Шинкарева
Шинкарев В.
Максим и Федор : избранные сочинения / Владимир Шинкарев. — СПб. : Азбука, Азбука-Аттикус, 2024. — (Азбука. Голоса).
ISBN 978-5-389-27444-0
18+
Владимир Николаевич Шинкарев — петербургский художник и писатель, сооснователь творческой группы «Митьки», идеолог митьковского движения.
«Максим и Федор» — одно из самых известных произведений самиздата 1970–1980-х годов, разошедшееся на цитаты, подобно «Двенадцати стульям» или «Операции Ы». Необычайная легкость, ироничность и вместе с тем подлинная глубина сделали этот текст всенародно любимым самыми разными поколениями.
Максим и Федор — друзья, «полная противоположность», как любит подчеркивать сам Максим, стихийные философы («Максим часто говорил: „Одинаковое одинаковому рознь!“»). Не менее важными героями наряду с Максимом и Федором (и компанией) здесь становятся время и быт — очень узнаваемые детали позднесоветской повседневности вплетаются в универсальный макрокосм человеческой жизни. Максим и Федор, а также ученик их Петр — тоже универсальные герои — герои петербургского текста, который у Шинкарева лишен характерной зловещности, но сохранил магическое измерение. Они осваивают дзен-буддизм и, если верить слухам, совершают путешествие в Японию; они предпочитают вермуту портвейн и, преодолев все мыслимые и немыслимые трудности, наконец достигают Царского Села; они неспешно живут свою жизнь, находя прелесть в самых обыкновенных вещах, и это их свойство заражает и читателя.
В настоящее издание включены основные литературные произведения Владимира Шинкарева: «Максим и Федор», «Папуас из Гондураса», «Домашний еж», «Всемирная литература» — эссе, сопровождающие картины о шестнадцати великих произведениях (от «Илиады» до «Преступления и наказания»), иллюстрации к текстам.
© В. Н. Шинкарев, текст, иллюстрации, 2024
© Оформление.
ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2024
Издательство Азбука®
Максим и Федор
Вещь в трех частях
[1] Игорь Константинов — неизвестный русский советский поэт, художник, музыкант, общественный деятель, учитель В. Шинкарева.
Все казалось ему странным в этом мире, созданном как будто для быстрой насмешливой игры. Но эта нарочная игра затянулась надолго, на вечность, и смеяться уже никто не хочет, не может...
...Внутри бедных существ есть чувство их другого, счастливого назначения, необходимого и непременного, — зачем же они так тяготятся и ждут чего-то?
А. Платонов [2]
[2] Андрей Платонович Платонов (1899–1951) — русский советский писатель. Эпиграф взят из повести «Джан» (1934), наиболее значительного произведения А. Платонова.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Мысли
(Афоризмы, Максимы [3], Федоры)
* * *
Один Максим отрицал величие философии марксизма, однако, когда его вызвали куда надо, отрицал там свое отрицание, убедившись тем самым в справедливости закона отрицания отрицания.
* * *
Максим презирал безграмотность и невысокие интеллектуальные данные своего друга Федора и любил подчеркнуть, что они друг с другом полная противоположность. Нередко на этой почве между ними разворачивалась ругань и даже драка. Как-то раз, крепко вломив Федору, Максим с удовлетворением отметил, что овладел законом единства и борьбы противоположностей [4].
* * *
Знакомый Максима Петр (о нем подробнее речь впереди) с детства испытывал непреодолимую тягу к самоубийству. Идя по мосту, он нередко не выдерживал искушения покончить счеты с жизнью — бросался вниз... Остальную часть пути одумавшийся Петр преодолевал вплавь.
Суицидальные [5] настроения, обуревавшие впечатлительного юношу, помогли ему приобрести отличную закалку и данные спортсмена-разрядника.
Максим, комментируя это дело, с благодарностью отозвался о законе перехода количества в качество, которым не стоит брезговать.
* * *
Вскоре Максим с такой силой овладел философией марксизма, что мог без труда изобретать новые непреложные законы развития человеческого общества.
Так, глядя на своего друга Федора, да и просто так, допивая вторую бутылку портвейна, Максим часто говорил: «Одинаковое одинаковому рознь!»
* * *
У Максима было много сильных мыслей, даже трудно специально выделить. Так, например, его часто посещала необыкновенной силы мысль: «Где занять четвертной? [6]»
* * *
Случалось, что и Федор мог кое-чему научить Максима. Так, однажды Максим дал Федору почитать одну книгу (из тех, о которых лучше не разговаривать с малознакомыми людьми) [7]. Федор пошел на бульвар почитать, однако замечтался, попил пива — да и не заметил, как посеял книгу.
— А где книга? — осведомился Максим вечером.
— Посеял, — отвечал Федор.
Максим осыпал Федора бранью, однако последний, не сплошав, спросил:
— А что, книга была хороша?
Максим в ответ лишь заскрежетал зубами. Тогда Федор продекламировал строки Некрасова:
Сейте разумное, доброе, вечное!
Сейте! Спасибо вам скажет сердечное
Русский народ!
Максим, не зная, как возразить, лишь скрежетал зубами.
* * *
На алтарь мысли Максим мог положить все, даже предметы первой необходимости.
Однажды он сказал:
— Когда я думаю, что пиво состоит из атомов [8], мне не хочется его пить.
* * *
Знакомый Максима Петр любил рассуждать в том смысле, что человеку все доступно и прочая.
Максим, хмуро прослушав эти рассуждения, подобно баснописцу Эзопу [9], молвил:
— Тогда выпей из дуршлага! — И, хлопнув дверью, вышел.
* * *
Заметив, что Максим пьет не закусывая, Федор осведомился, не объясняется ли это тем, что Максим вспомнил о молекулярной и атомарной структуре [10] закуски.
Максим гордо помотал головой и сказал:
— Кто не работает — тот не ест!
* * *
Вот какая реплика приписывается Максиму, хоть это и недостоверно.
Федор с похмелья начинал нескончаемый рассказ про исчезнувших собутыльников, или про то время, когда он учился в школе, или про какие-то деревни. Федор рассказывал бессвязно, надолго замолкая, иногда минут на пять, ограничиваясь одними междометиями или жестами. Петр если не выходил сразу, то мучился, скучал, слонялся по комнате, перебивая Федора своими эскапистскими [11] романтическими байками.
Максим, заметив неприязнь Петра к рассказам Федора, сказал:
— Даже о литературном произведении нельзя судить по содержащимся в нем словам.
[11] Эскапизм (от англ. еsсаре — бежать, спастись) — стремление личности уйти от действительности в мир иллюзий, фантазий.
[10] Молекулярная структура — ряд предметов состоит еще и из молекул.
[9] Эзоп — древнегреческий баснописец (VI в. до н. э.), считающийся создателем (канонизатором) басни.
[8] Многие предметы состоят из атомов, в том числе пиво. Пиво по возрастанию качества делится на баночное (в банках 3,5 и более литров), бутылочное (0,5 л) и снова баночное (0,33 л).
[7] Литература, приравнивавшаяся в застойный период к антисоветской, например «Максим и Федор».
[6] Четвертной билет (разг.) — 25 рублей.
[5] Суицидальный — буквально: «самоубийственный», от англ. suicide — самоубийство.
[4] Законы диалектики — единство и борьба противоположностей, переход количественных изменений в качественные, отрицание отрицания — важнейшая часть диалектики, теории и метода познания действительности в развитии и самодвижении, философской науки о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления; диалектика противоположна метафизике.
[3] Максима (от лат. maxima sententia — высший принцип) — краткое изречение, формулирующее нравственное, житейское правило в четкой форме. Свойственна афоризму.
Сад камней [12]
(хокку [13], танки [15], бронетранспортеры [16])
* * *
Проснулся Федор с сильного похмелья —
Лежит в саду японском под сакурой
И плачет, сам не зная, как сюда попал.
* * *
К станции электрички,
Шатаясь, Федор подходит.
Головою тряся,
На расписание смотрит:
Микаса, Касуга, Киото [18],
Авадза, Инамидзума
И дальняя бухта Таго [19].
Что ж? С таким же отчаяньем
Смотрел он и раньше и видел:
Рябово, Ржевка, Грива,
Пискаревка, Всеволожск [20]
И дальняя Петрокрепость [21].
Ледяные злые перроны.
* * *
Подбитым лебедем упал на куст сакуры Федор,
Когда Максим ему вломил [22] промеж ушей.
* * *
Максим по тропке шел.
Навстречу Федор.
Максим его столкнул.
— Ты что толкаешься? —
Вскричал с обидой Федор.
— А что ты прешь как танк? —
ему Максим в ответ спокойно.
* * *
Феномен чоканья желая изучить,
Максим и Федор взяли жбан саке.
И день и ночь работали упорно.
Наутро встали —
В голове как бронетранспортер.
* * *
Японский друг принес кувшин саке
Максиму с Федором с учтивою улыбкой.
Для закуси велел сакуры принести.
А те, японским языком владея не изрядно,
Ему несут не сакуру, но куру.
* * *
Японский быт вполне освоил Федор.
И если раньше на кровати спал,
То после трапезы с японскими друзьями
Валился прямо на циновку [27],
Не в силах до кровати доползти.
* * *
В тень сакуры присел, мечтая, Федор,
И, том Рансэцу [28] пред собой раскрыв,
Достал махры и вырвал лист на самокрутку.
Картинок не найдя, отбросил том
И погрузился в самосозерцанье [29].
* * *
Склон Фудзи [30] выползает из тумана.
Максим и Федор по нему идут.
Обнявшись, головы клонят друг к другу...
Эх, Хокусая [31] б счас сюда!
* * *
Как брызги пены над ручьем — вишневый цвет.
На тонком мостике сидят Максим и Федор.
И изумрудной яшмою [32] меж ними блещет —
Бутылка в фокусе струящихся лучей.
Счастливая весенняя прохлада.
* * *
Максим ученика Петра работой мучил:
Уборку делать заставлял, сдавать посуду.
Нередко делать харакири [33] заставлял.
* * *
Максим Петра, как мальчика, мог бить
Наследьем классиков.
Ударил в рыло [34] Хокусаем;
Двухтомничком Акутагавы [35]
По хребтине дал.
Японская плясовая
Солнце вышло из-за Фудзи,
По реке поплыли гуси.
Молвил Федору Максим:
— Ну-ка, сбегай в магазин.
* * *
К бутылке Федор жадно приложился —
И враз пустая стала.
Максим не знал — смеяться или плакать.
* * *
Не век скорбеть — восток уже алеет,
Торговый люд по лавкам заспешил.
Вот продавец саке врезной замок снимает.
Зевает, рот ладошкою прикрыв,
И Федор, стоя на крылечке,
Ему кричит: «Банзай! Банзай!»
* * *
В глубоком самосозерцанье Федора застав,
Максим, тревожить друга не желая,
Один все выпил перед сном, что было в доме.
Проснувшись, он с раскаяньем отметил:
От слез все рукава у Федора мокры [36].
* * *
Ночь скрыла все.
Прибой шипит во тьме.
Максим, дрожа, на кухне воду пьет.
[34] Рыло — лицо (груб.).
[33] Харакири (от яп. «хара» — живот и «кири» — резать) — ритуальная форма самоубийства путем вспарывания живота, принятая в среде самураев, совершалась по приговору или добровольно.
[32] Винные или пивные бутылки в описываемое время изготовлялись из полупрозрачного зеленого стекла.
[31] Хокусай Кацусика (1760–1849) — японский живописец и рисовальщик, мастер цветной ксилографии. Представитель школы укиё-э.
[30] Фудзи — Фудзияма, действующий вулкан на о. Хонсю (3776 м). Священная гора японцев. Излюбленный объект японского искусства.
[29] Самосозерцание — то же, что и медитация, — особая психическая активность личности, целью которой является достижение состояния углубленной сосредоточенности. Распространено в дзене как способ отвлечения от эмпирического мира. Сопровождается телесной расслабленностью, отсутствием эмоциональных проявлений.
[28] Рансэцу (1652–1707) — японский поэт, ученик Басë.
[27] Циновка — плотная плетенка из лыка, соломы, камыша, травы. У народов Азии — подстилка для сидения.
...Валился прямо на циновку... — из ранних редакций: «Валился прямо на татами...» Татами — японская циновка из соломы. В спорте — упругий ковер для борьбы дзюдо. Размер 1,4 × 1,4 м.
[26] Дзен — японский эквивалент китайского «чань» от санскритского «дхъяна». Обозначает в индуизме и буддизме сосредоточенное созерцание, медитацию. Дзен-буддисты связывают дхъяну с практикой сатори — неожиданным «просветлением», обнаружением мудрости Будды в индивидуальном преображенном сознании человека. Характерен алогизм и пренебрежение к любой внешней форме бытия личности. Основатель — индийский проповедник Бодхидхарма (VI в. н. э.).
[25] Максим стоял с поднятым пальцем... — хокку описывает распространенный в практике дзена коан — внезапно поднятый вверх палец вместо ответа на вопрос может привести к сатори.
[24] Саке — японская рисовая водка.
[36] ...рукава у Федора мокры... — один из традиционных образов японской поэзии — мокрые рукава кимоно страдающей женщины.
[35] Акутагава Рюноскэ (1892–1927) — японский писатель.
[12] Сад камней (философский сад, сад Реандзи) — композиция из 15 камней в монастыре Реандзи (г. Киото, Япония, XV в.). Автор — Соами. Камни расположены таким образом, что одновременно можно наблюдать с любой точки только 14. Место уединенного размышления.
[23] Лавка — торговая точка (разг.).
[22] Вломил — ударил (груб.).
[21] Петрокрепость — город в Ленинградской области. До 1611 г. — Орешек, в период 1702–1944 гг. — Шлиссельбург.
[20] Рябово, Ржевка, Грива, Пискаревка, Всеволожск — города и поселки в Ленинградской области (точнее, станции электрички Ириновского направления).
[19] Микаса, Касуга, Авадза, Инамидзума, Таге — города в Японии.
[18] Киото — город на о. Хонсю (Япония), до 1868 г. — столица Японии.
[17] Сакура — декоративный вид вишни. Дерево — символ Японии. Плоды несъедобны.
[16] Бронетранспортер — броневая гусеничная машина или колесная боевая машина для перевозки мотострелков к полю боя и их огневой поддержки. Впервые появились в Великобритании в 1918 г.
[15] Танк (англ. tank) — боевая гусеничная бронированная машина. Впервые применены в 1916 г. английскими войсками во время Первой мировой войны.
[13] Хокку (хайку) — жанр японской поэзии. Нерифмованное трехстишие, состоит из 17 слогов (5—7—5). Отличается простотой поэтического языка, свободой изложения.
