Глава 2

Свадьба воды

Жители Штормовых Земель свято чтили традиции своего народа. Каждое из четырех княжеств Амарата поклонялось Великому богу Асмати. Почитали они и все изначальные стихии: огонь, воду, землю и воздух. Духом Штормовых Земель была Шыв – покровительница воды. Недаром Земли большей частью граничили с морем Мэйн, а в крупных городах сажали Священные Рощи рядом с источниками.

Во всем княжестве почва была плодородной, урожай собирали хороший, а доступ к морю обеспечивал торговлю с соседними княжествами на высоком уровне – оно не замерзало даже в сильные морозы, позволяя кораблям ходить круглый год. Да и недостатка в рыбе не было никогда.

Однако жители городов и поселков, расположенных не на границе с морем, больше всего боялись засухи. Синерь, где жила Миисса, располагалась на границе с Солнечными землями, отделенными от Штормовых цепочкой гор, и единственным крупным водоемом для Синери, Пинера и Арьяса было озеро Яль с прозрачной чистой водой.

А потому каждый год в самый жаркий день лета совершался особый обряд: Свадьба воды. Кого-нибудь из неженатых юношей назначали женихом, и он отправлялся за невестой-водой в соседнее поселение. Там из реки или озера набирал воду, а затем возвращался домой и выливал ее в свой водоем. Считалось, что она никуда не уйдет от мужа, и засухи в этот год не будет. Чтобы задобрить невесту, на воду опускали венки, сплетенные из живых цветов. Каждый, кто подносил венок, мог попросить у Шыв что-то важное для себя. Если духа воды хорошо задобрить, она услышит и передаст в Сады Асмати заветное желание.

– Мама, я закончила, – сказала Миисса, аккуратно укладывая в заполненную почти доверху корзинку заготовку для венка.

Накануне они с мамой сплетали между собой молодые гибкие прутья в ровный круг, а сегодня обмотали их красными и белыми лентами, не забыв оставить петли для цветов. На празднике каждый сможет создать собственный венок, украсив заготовки – для этого в отдельную корзинку мама уже собрала все необходимые цветы.

– Переодевайся, и пойдем, чтобы не опоздать. – Мама ласково погладила волосы Мииссы. – Оставь их сегодня распущенными. Соберем тебе венок из белых цветов.

Поцеловав маму, Миисса побежала в комнату, чтобы надеть платье. Оно было простое, из белой хлопковой ткани, длиной до щиколоток. Широкие рукава стягивались на запястьях завязками, а край подола украшала вышивка-оберег. Миисса с любовью провела пальцами по красным нитям, которыми мама вышила символы, призванные защитить ее.

Волосы, как советовала мама, Миисса оставила распущенными, несколько раз проведя по ним щеткой. Покрутившись перед зеркалом, она осталась довольна результатом.

Мама уже ждала у двери, держа одну корзинку в руках, вторая стояла рядом. Она с улыбкой посмотрела на Мииссу и провела пальцами по ее волосам.

– Твои волосы цвета гречишного меда, – с улыбкой произнесла она, накручивая на палец темную прядь.

– А глаза – соснового, – со смехом подхватила Миисса. Это была их детская присказка: она сама говорила подобное маме, ведь глаза и волосы у них были одинакового цвета.

– Ты у меня самая красивая.

– Только потому, что мы с тобой очень похожи, мам.

– Не забудь корзинку, – попросила мама, открывая дверь. Улыбка не сходила с ее лица.

Праздник проходил на берегу небольшого озера Кель – именно сюда жених выльет принесенную воду. В эту ночь вокруг озера горели факелы, озаряя священное место. Музыканты играли веселые песни, молодые пары танцевали босиком у кромки воды, всюду стояли столики с выпечкой и напитками. Продавали в основном, конечно же, пиво, сваренное из пшеницы, которой половина жителей Синери засеивала окрестные поля. Оно казалось самым подходящим напитком на празднике.

Миисса с мамой встали на возвышенности перед берегом. Венки – символ Свадьбы воды, поэтому к ним выстраивалась очередь из желающих купить. Все весело болтали, ожидая своей очереди, выпивали и смеялись.

– Какими цветами желаешь украсить свой венок, милая? – ласково спросила мама молодую девушку, робко замершую перед ней с заготовкой для венка.

– Я не знаю… – растерянно ответила та.

– Давай вместе подумаем. Что ты хочешь вплести в свое желание? – Мама достала из корзинки несколько розовых цветков. – Маргаритки считают символом любви и сердечности. А вот белые космеи – символ дружбы и привязанности. Или желаешь помечтать? Тогда собери свой венок из ромашек.

Девушка внимательно слушала объяснения, пока ее лицо не просияло.

– Мне нужны белые космеи!

– Есть еще липкая дрема. Интересное название, не правда ли? – тихо шепнула Миисса. Девушка засмеялась, но приняла несколько белых цветов.

– Редко кто использует для венков эти цветы, родная, – покачала головой мама. Она с улыбкой доставала ромашки для пожилой пары, которая каждый год брала одни и те же цветы.

– Хисэ Атнер! – радостно заулыбалась Миисса, заметив старого знакомого. Он вел под руку свою жену с накинутым на плечи платком.

– Моя прекрасная Ильдика. – Он поцеловал руку мамы Мииссы и повернулся к ней. – Моя дорогая Миисса. Я все-таки привел мою Кепе к тебе за венком.

– Я подготовила его для вас. Сплела из нежных колокольчиков и незабудок. – Миисса протянула готовый венок. Она собрала его утром, полная решимости подарить хисэ Атнеру или спустить на воду сама, если мужчина заупрямится.

– Он прекрасен, Миса, спасибо, – тепло поблагодарила хиса Кепе, когда муж с любовью надел венок ей на голову. Сердце Мииссы растаяло от нежности, как масло на утреннем солнце.

– Не нужно, хисэ Атнер, – покачала головой мама на попытку мужчины вложить в ее ладонь серебряную монету. – Пусть этот венок донесет ваши молитвы.

– Спасибо, Ильдика. Пусть Великий Асмати хранит тебя и твою семью.

Следующий час Миисса помогала подбирать нужные венки для всех желающих. Корзинки с заготовками и цветами пустели с удивительной скоростью, и она боялась, что всем может и не хватить.

– Не переживай, – успокоила мама, как только Миисса вслух высказала опасения, – все, кто хотел купить венок, уже это сделали. А ты можешь идти гулять, теперь я уж точно справлюсь одна.

– Я не хочу оставлять тебя.

– Но ты должна, – мягко настаивала мама, собирая очередной венок. – Это праздник для таких, как ты, Тияр и Амина. Ступай и веселись.

– Ты уверена? Мне не сложно…

– Уверена, – перебила мама. – Не тревожься обо мне.

Поцеловав ее на прощание, Миисса побрела в толпу, пытаясь отыскать Тияра или Амину. Подруга, скорее всего, где-то в самом центре событий – как раз сейчас жених должен выливать принесенную воду в Кель, чего Амина точно не пропустит. Тияр же предупредил, что задержится, помогая отцу.

– Амина! – Миисса пыталась перекричать гомон. Она заметила подругу сразу – как и ожидалось, рядом с женихом.

– Миса! – Амина тоже увидела Мииссу и стала пробираться к ней, расталкивая толпу. Она была в красивом красном платье, расшитом золотыми нитями, на руках и в волосах звенели излюбленные колокольчики.

– Твой венок. – Как только Амина оказалась рядом, Миисса протянула подарок.

– Какой красивый! И как подходит к моему платью, – счастливо воскликнула подруга, целуя Мииссу в щеку. Она с восхищением рассматривала венок, сплетенный из полевых маков, а затем надела его на голову. – Мне идет?

– Выглядишь прекрасно!

– У меня тоже есть для тебя подарок.

Амина потянулась к своему запястью и сняла тонкий серебряный браслет, украшенный драгоценными камешками.

– Я не могу принять его! – Миисса попыталась остановить подругу. Пусть Амина могла себе позволить дарить такие украшения, принять такой подарок было бы лишним. Никогда не стремившаяся к роскоши, Миисса была довольна своей простой жизнью.

– Прекрати, – отмахнулась Амина, забавно сморщив нос. – Ты же знаешь, что я больше люблю золото. Да и вообще, мне этот браслет никогда не нравился.

Миисса знала, что это неправда, но была благодарна за эту попытку. Амина держала браслет в вытянутой руке и для убедительности нетерпеливо топала ногой, ожидая, когда подруга примет подарок. Миисса сдалась.

– Спасибо, – искренне поблагодарила она.

– Сразу бы так. Пойдем скорее к озеру, а то все самое интересное пропустим. – Амина схватила ее за руку и потянула к воде.

– Ты не видела Тияра?

– Нет.

Пока Амина настойчиво прокладывала им путь, Миисса крутила головой в поисках возлюбленного. Ей не хотелось проводить этот вечер без него, но ни среди танцующих, ни в шумной компании, ни возле присевших на траву людей она не могла отыскать его лица.

– Идет! – радостно закричала Амина, дергая Мииссу за рукав. Ее слова повторяли все вокруг и весело тыкали пальцами в приближающуюся толпу.

Под громкий смех и выкрики к озеру шел выбранный жених. Миисса присмотрелась, но так и не смогла узнать, кто именно. Юношу нарядили в традиционный свадебный костюм – расшитую рубашку и синий суконный кафтан, – а сопровождающие прямо на ходу наливали пиво всем желающим из больших бочек. Люди сначала жались друг к другу в попытке лучше рассмотреть жениха, но затем послушно выстроились в две линии, создавая импровизированный проход к озеру.

Амина буквально отвоевала себе место в первом ряду почти у самой кромки. Она вовсю подмигивала одиноким парням, постоянно поправляя венок. От ее пристального внимания жених едва не споткнулся и не пролил драгоценную воду – за это толпа освистала его, даже послышались шуточные угрозы.

Музыканты заиграли еще громче, призывая поддержать традиционную свадебную песнь. Все охотно подхватили слова, под которые жених дошел до озера и вылил воду из кувшина. «Невеста», смешиваясь с водой Кель, засияла слабым серебряным светом.

Раздались радостные крики, и все громко захлопали в ладоши: дух Шыв благосклонна к жителям, и Синерь минует засуха в этом году.

Наступило время опускать в воду венки, которые донесут до Шыв самые сокровенные желания, а та, в свою очередь, передаст молитвы Великому Асмати. Амина, как и большинство присутствующих, пошла к озеру. Никто не торопился, не толкался и не пытался первым оказаться в воде. Не имело значения, с какой части берега опустить венки, поэтому люди распределились по всей кромке. Миисса наблюдала, как Амина вошла в воду по колено, сняла с головы венок из полевых маков и замерла с ним в руках. Не обращая внимания на намокший подол, она молча молила об исполнении желания.

– Разве ты ничего не хочешь попросить у нашего бога?

Миисса вздрогнула от неожиданности, но уже через мгновение обнимала Тияра за шею. Он держал в руках венок из белоснежных соцветий, который тут же надел ей на голову.

– Ты его сам сделал?

– Хотел бы ответить «да», – улыбнулся Тияр, касаясь ее волос. – Его собрала твоя мама. Особенный венок для особенной девушки.

– Спасибо, – прошептала Миисса ему в губы, оставляя невесомый поцелуй. – У меня есть все, о чем я могла бы мечтать. Единственное, что я смею просить у Великого Асмати, – чтобы ты всегда был рядом.

– Я и так твой, – едва слышно ответил Тияр, проводя линию от ее виска до губ. От нежности по телу Мииссы разливалось приятное тепло. – Не стоит тратить на меня свою просьбу.

– Я попрошу за нас обоих, – пообещала она, целуя Тияра.

Он не хотел выпускать ее из объятий, но Мииссе пришлось отстраниться.

– Не забудь опустить венок на воду, – пошутил Тияр.

Вода оказалась теплой и местами еще мерцала, сохраняя волшебство Шыв. Миисса думала, что это самая лучшая вера – почитать стихию воды. Разве не дарит вода умиротворение, не учит мудрости, не является местом, где успокаивается душа? Что может дать дух воздуха, которому поклоняются в Полночных Землях? Или что приносит Солнечным Землям дух огня, в которого они так верят?

Придерживая подол платья одной рукой, другой Миисса опустила на воду венок, цветы в который вплетала мама, а желания – она сама. Мысленно проговаривая свою молитву, она просила у Великого Асмати за троих. Венок плавно двигался к центру озера, притягиваемый магией духа воды. Его становилось все труднее отличить от десятка других: гладь озера украшали незабудки, ромашки, нежные космеи и даже шалфей. Каждый из венков был прекрасен не только цветами, но и доверенными ему молитвами.

– Нужно найти Амину, – сказала Миисса, вернувшись на берег. После того как они с Тияром полюбили друг друга, Миисса словно чувствовала перед подругой вину и старалась по возможности не оставлять ее одну.

– Она уже нашла себе компанию, – махнул ей за спину Тияр.

Миисса повернулась. Амина увлеченно беседовала с привлекательным мужчиной, угощавшим ее печеными яблоками.

– Давай найдем место, где не так людно, – попросила Миисса, убедившись, что подруга действительно не нуждается в ее обществе. В такой праздник не хотелось уходить далеко от воды – словно даже находясь рядом, можно было ощутить частичку магии Шыв.

Найдя уютное место на берегу, подальше от места свершения обряда, Тияр постелил на землю покрывало.

– Где ты его взял? – удивилась Миисса, уверенная, что не видела у него в руках никаких вещей.

– Я подготовился, – усмехнулся он, опускаясь на покрывало и похлопывая рукой рядом с собой. – Прошу.

Миисса приняла приглашение, удобно устраиваясь рядом. Ее спина коснулась груди Тияра, который тут же притянул ее ближе. Миисса смотрела на спокойное озеро, наслаждаясь теплом любимого. В траве стрекотали цикады, создавая свою собственную музыку, и она казалась намного уместней, чем громкие звуки барабанов, которыми сопровождалось появление жениха.

– О чем думаешь? – тихо спросил Тияр, почти задевая губами ее ухо.

– О нас, – честно ответила Миисса.

– Что ты попросила у Великого бога?

– Любви. Для тебя и для меня.

Мягкие губы коснулись основания шеи, заставив Мииссу прикрыть глаза от наслаждения. Она каждый день испытывала столько любви, что желала ее каждому. Им повезло: они с Тияром нашли друг друга, и любовь их лишь крепла со временем.

– Я люблю тебя, – прошептал он, продолжая покрывать ее шею поцелуями.

Миисса повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. Она знала каждую черточку и веснушку, каждую морщинку, появляющуюся в моменты улыбки. Той самой улыбки, от которой сердце замирало и отказывалось биться.

– Одни говорят, что любить по-настоящему в жизни можно лишь раз, – тихо произнесла Миисса, не сводя с него взгляда. – Другие верят, что любовь бесконечна. Во что веришь ты?

– Я люблю тебя по-настоящему, и моя любовь к тебе бесконечна.

Его голос завораживал точно так же, как и произнесенные слова. Как сердце выдерживало столько чувств, которые Миисса сейчас испытывала к Тияру? Раньше она думала, что выражение «задыхаться от избытка чувств» – просто слова. Но сейчас ей действительно не хватало воздуха, потому что и в ее сердце, и в легких, и в каждой клеточке бурлило столько любви, что она вытеснила все остальное.

– Ты в каждой моей мечте, – произнесла она, целуя его в уголок рта. – Ты в каждом моем сне. – Коснулась губами подбородка. – Ты в каждом моем желании…

Тияр не выдержал первым, жадно впившись в ее губы. Поцелуй был требовательным и настойчивым, но Миисса отвечала на него с той же страстью. Обвив руками шею, она запустила пальцы в его волосы. Почувствовала, как руки Тияра крепче сжали ее талию, и сама придвинулась ближе.

Миисса первой разорвала поцелуй. Они смотрели друг на друга затуманенными от желания взглядами. Тияр тяжело дышал, его щеки раскраснелись, а глаза стали цвета опала – с такими же зелеными искрами в самой глубине. Миисса знала, что ее собственные губы припухли и дыхание такое же тяжелое.

– Я люблю тебя, – тихо сказала она, легко толкая его в грудь, чтобы он лег на спину.

Этой ночью они снова разделят одну любовь на двоих.

Глава 3

Берегись своих желаний

Темные тучи нависли над Синерью, грозя обрушить на селение проливной дождь. Сильный ветер пытался загнать редких прохожих в дома, налетая с неистовой силой, путая волосы, бросая в лицо песок и мелкий мусор. Даже деревья не выдерживали такого натиска, сгибаясь под порывами и почти касаясь земли ветвями.

Небо прорезал яркий огненный росчерк, а вслед за ним раздался оглушающий раскат грома. Миисса вздрогнула и прикрыла лицо руками, защищаясь от летящего в лицо песка. Она задержалась у Тияра, которому в последнее время нездоровилось, поэтому сейчас почти бежала, пытаясь успеть укрыться в доме до начала дождя.

Порывы ветра были настолько резкими и мощными, что приходилось прикладывать силы, чтобы просто продолжать движение.

Миисса снова заметила вспышку и зажмурилась в ожидании очередного грохота – он не заставил ждать, разорвав небо с громким треском. Она открыла глаза и побежала, надеясь обогнать надвигающийся ливень и скрыться за надежными стенами.

Когда показалась крыша дома, она выдохнула от облегчения и буквально взлетела на крыльцо. Дверь не поддавалась, словно ветер хотел закрыть ее вопреки попыткам Мииссы распахнуть. С трудом она все же справилась, скривившись от грохота, когда дверь резко ударилась о стену.

– Миса! – Мама выбежала из кухни и бросилась на помощь. Вместе им удалось закрыть дверь, надежно заперев на все засовы.

– Еле успела, – хриплым голосом отозвалась Миисса, пытаясь отдышаться. Прислонившись спиной к двери, она слышала, как на улице бушевал ураган – словно злился, что ей удалось от него спрятаться. Она коснулась рукой волос, которые ветер превратил в запутанный комок, похожий на воронье гнездо, и досадливо поморщилась.

Мама подошла к окну и коснулась пальцами стекла, по которому уже бежали первые крупные капли дождя. Он усиливался, громко барабаня по крыше, и бился в окно, создавая впечатление, будто кто-то на улице нетерпеливо стучал по стеклу.

– Шыв услышала наши молитвы и благословила Свадьбу воды, – с улыбкой произнесла мама, поворачиваясь к Мииссе. – Нам нужен дождь, пусть поливает сухую землю.

– Ветер сильный. Не нанесет ли он вреда твоим цветам?

– Нет. В теплицах им ничего не грозит, – ответила мама, возвращаясь в кухню.

Миисса направилась следом, на ходу стараясь поправить выбившиеся из косы волосы. С кухни доносился разжигающий аппетит аромат курицы с чесночным соусом, от которого желудок издал пугающий звук умирающего животного. Мама повернула голову в сторону Мииссы.

– Знаю-знаю. Сначала мыть руки, – вздохнула та.

Когда Миисса вернулась, стол уже был накрыт, а мама перемешивала салат. Она с улыбкой наполнила тарелку свежими овощами.

– Как самочувствие Тияра?

Миисса печально вздохнула. Аппетит моментально пропал, и она стала бессмысленно ковырять вилкой в тарелке с овощами. Мысли о Тияре заставляли волноваться, хотя Миисса старалась убедить себя, что слишком нагнетает.

– Без изменений. Сегодня жар не поднимался, но он все еще не может встать с постели.

– Тияр сильный парень, – с сочувствием произнесла мама, касаясь ее руки в знак поддержки. – Он справится. У него слабые легкие, в том году он тоже хворал несколько дней.

– Мне кажется, в этот раз все иначе, – покачала головой Миисса. Тревога с новой силой забилась в висках. – Обычно помогали травы и припарки, а в этот раз болезнь слишком долго не отпускает его.

– Был ли лекарь?

– Сказал, что обычное воспаление.

– Я уверена, Тияр скоро пойдет на поправку, – произнесла мама, разрезая курицу. Она отделила крупный кусок и положила на тарелку Мииссы. – Ешь, а то остынет.

Только неприятное чувство голода заставило Мииссу отправить в рот сочное мясо. Она жевала, не чувствуя вкуса, глубоко погруженная в свои переживания.

Что-то в состоянии Тияра не давало покоя, заставляя волноваться за него вдвое больше.

– Завтра утром нужно забрать мои капли, – голос мамы вырвал из тяжелых раздумий.

– Да, конечно, заберу, – кивнула Миисса, устыдившись, что чуть не забыла о мамином лекарстве. – Как ты себя чувствуешь?

– В порядке, но пропускать прием отвара не стоит, – ответила мама, по привычке касаясь груди в области сердца. Она принялась растирать это место, словно пыталась уменьшить боль.

– Болит? – с тревогой спросила Миисса.

– Нет, – слабо улыбнулась мама в попытке рассеять ее волнения. – Просто, бывает, неприятно сдавливает грудь, но быстро проходит. Даже не смей беспокоиться по этому поводу.

Иногда Миисса тоже испытывала это чувство: словно кто-то сжимал сердце с такой силой, что даже дыхание останавливалось. Она боялась, что сердечная болезнь, от которой всю жизнь страдала мама, может возникнуть и у нее, поэтому в такие моменты в страхе замирала, выжидая, когда боль утихнет. Что чувствовала мама, было страшно представить. Капли, которые готовила Рива, стали настоящим спасением, давая маме шанс на почти нормальную жизнь.

Наутро Миисса отправилась за лекарством. Всю дорогу она думала о Тияре, желая скорее его проведать. На какое-то мгновение она даже расстроилась, что мама не могла хотя бы раз забрать капли сама, а Мииссу отпустить к любимому, который так сильно сейчас в ней нуждался. Но мысли о Тияре улетучились, как только вдали показался одинокий дом с зеленой крышей.

Все в селении знали, кто жил у самой границы с лесом. Знали, какими темными силами обладала женщина с яркими желтыми глазами, как у хищника, и покрытым шрамами лицом. Она появилась в этих местах почти двадцать лет назад, в такую же грозу, как та, что бушевала вчера за окном. Женщина представилась Ривой и не скрывала, что она ведьма.

Ведьм не принимали практически во всем Амарате. Их считали порождениями проклятого бога Шайрана, который, по легендам, и наделил их темными силами. В Зеленых Землях ведьм просто изгоняли из городов, в Солнечных – истребляли, а здесь, в Штормовых Землях, их использовали. Говорят, что князь, долгие годы правивший Землями, создал личный отряд ведьм, заставляя их колдовать по своей воле. Тех, кто не соглашался, приговаривали к смерти.

Князь скончался, а отряд теперь служил его сыну.

Как Рива избежала смерти, оставалось загадкой. Вот уже многие годы она жила в Синери, почти не покидая своего дома. Ей позволили остаться, потому что в ночь своего появления она спасла сына старосты, который умирал на руках у отца. В благодарность староста разрешил Риве поселиться в доме на окраине. Первое время жители были недовольны: каждый день донимали старосту, требуя прогнать проклятую женщину. Они боялись ведьму так же сильно, как и того, что за ней придут воины князя, которые не пощадят никого в деревне.

Шло время. Рива жила. И ни одна напасть не обрушивалась на Синерь и ее жителей. Когда же случались мелкие беды, люди вспоминали, что там, где они не справляются сами, может помочь ведьма – как в тот день, когда она спасла жизнь сыну старосты. К ней стали обращаться за помощью, а она продавала ее за высокую цену. Вот и маме Мииссы облегчение приносили только капли, приготовленные Ривой.

Мииссе не нравился этот дом, над которым никогда не летали птицы, бродячие собаки обходили его стороной и ни один цветок не украшал землю возле. Только рябина окружала это жилище, нависая над окнами кроваво-красными ягодами. Миисса не призналась бы маме, но ее угнетали эти походы за каплями. Было неприятно каждый месяц встречаться лицом к лицу с ведьмой, которую в душе она сильно боялась. Если бы не жизненная необходимость, ни одна другая причина не привела бы ее к крыльцу этого мрачного дома.

К порогу вела выложенная темным камнем дорожка, по которой шагала Миисса, нервно озираясь по сторонам. Осторожно коснувшись двери костяшками пальцев, она услышала разрешение войти.

В нос ударил терпкий запах трав, а кожа покрылась испариной от жаркого воздуха. Из-за задернутых занавесок в комнате царил полумрак. Приходилось напрягать зрение, чтобы не споткнуться и найти хозяйку. Миисса смогла рассмотреть ее силуэт в дальнем углу и осторожно направилась туда.

Ведьма сидела за столом и неторопливо резала корешки. Источником света ей служили несколько почти догоревших свечей – толстых и тонких, как молодые ветви. Миисса заметила на столешнице мертвое тельце птички и сморщилась. Она знала, что любое колдовство требует жертвоприношений, но от этого каждый раз становилось жутко.

– Твой отвар готов, – вместо приветствия бросила Рива, не отрываясь от занятия.

Миисса подошла ближе и взяла в руки пузырек, взамен опустила на стол мешочек с пятью золотыми монетами. Цена высокая – на эти деньги можно купить несколько кусков отборного мяса или семь мешков пшена. Каждый месяц они работали не покладая рук, чтобы выкроить эти пять золотых. Но выбирать не приходилось, ведь отвары спасали мамину жизнь.

– В следующем месяце я приду снова, – сказала Миисса, собираясь уходить.

Половица под ногой жалобно скрипнула, испугав Мииссу. Она вздрогнула, а потом ее пригвоздил к месту такой же скрипучий голос ведьмы:

– Больше ничего не желаешь?

– Простите? – вежливо спросила Миисса, снова поворачиваясь к хозяйке дома. Ей становилось не по себе в этом месте, а желания разговаривать не было вовсе, но игнорировать вопрос не стоило.

Звук режущего ножа затих, Рива наконец подняла на нее взгляд. Глаза горели ярче пламени свечей, неизменно отвлекая от неровных шрамов, уродующих лицо.

– Как здоровье твоего возлюбленного?

Миисса замерла.

– Обычное воспаление, – как можно беззаботнее ответила она, пытаясь отвести взгляд.

– Ну-ну, – тихо хмыкнула Рива, возвращаясь к работе. Снова раздался монотонный звук режущего ножа, добавлявший дому мрачности.

Терзаясь неприятным предчувствием, Миисса направилась к двери. Пальцы замерли на дверной ручке, когда за спиной снова раздался скрипучий голос:

– Если обычное воспаление не пройдет через два дня – он умрет.

– Что? – Миисса резко развернулась. Ведьма молча резала корешки, словно не слышала вопроса. – Вы знаете, что с ним?

От духоты начинала кружиться голова, а от густого запаха трав свербело в носу. Сердце гулко стучало в груди. Волосы взмокли. Платье неприятно липло к спине, а пальцы, крепко сжимавшие пузырек, вспотели.

– Приходи на второй день, – наконец ответила Рива. – Но помни, что цена всегда высока.

Понимая, что ведьма больше ничего не скажет, Миисса почти выбежала из дома и с жадностью вдохнула свежий и прохладный после дождя воздух. Бросив последний тревожный взгляд на зеленую крышу, она поспешила покинуть владения ведьмы.

Дома мама сообщила, что получила крупный заказ на несколько букетов, и ей потребуется помощь. Миисса терзалась от того, что не может отказать ей и не проведает Тияра.

Слова ведьмы не выходили из головы все время, пока она собирала полевые цветы. Ей не доставляла удовольствия прогулка среди деревьев в поисках кустиков земляники, не радовало пение птиц, разливавшееся по лесу. Здоровье Тияра беспокоило, а слова о его возможной смерти полностью выбивали из сил. В голове снова и снова крутилась навязчивая мысль: «А что, если ведьма окажется права?»

Миисса вернулась домой поздно вечером. Времени на то, чтобы навестить любимого, не оставалось, и из-за этого всю ночь она мучилась кошмарами. Наутро ощущение тревоги усилилось. Спешно позавтракав, Миисса убедилась, что мама пока не нуждается в помощи, и направилась к Тияру.

Высокий дом с широкими наличниками и искусной резьбой на двери стоял почти в самом центре поселения. Отец Тияра имел собственное дело: занимался обработкой драгоценных камней, добываемых в здешних горах. Их семью можно было считать зажиточной, а по местным меркам так и вовсе богатой. Тияр – единственный ребенок, наследник и преемник семейного ремесла. Родители души не чаяли в сыне, а он никогда их не разочаровывал. Поэтому в дни болезни ни мать, ни отец не находили себе места от волнений.

Миисса без стука вошла в дом – она всегда была желанным гостем, – прошла знакомым маршрутом до комнаты Тияра и осторожно толкнула дверь. Он лежал на постели, с которой не мог подняться уже четыре дня. Рядом сидела мать, вышивавшая на рукавах белой рубахи символы-обереги. Миисса сразу узнала узоры – ее мама делала то же самое в очень тяжелые времена.

– Хиса Сарпи, – тихо обратилась она к маме Тияра, подходя к кровати и присаживаясь на край. – Как он?

– Вчера жар продержался целый день, – хриплым голосом, словно после долгого сна, ответила женщина. – К ночи мы его сбили, но чувствую, скоро поднимется снова.

Миисса ласково коснулась лба Тияра, отметив, что его лицо приобрело болезненный серый цвет, а губы высохли и потрескались. Кожа была липкой, но холодной. Тияр даже не почувствовал прикосновения, находясь в полубреду.

– Когда он последний раз ел?

– Вчера утром, – ответила хиса Сарпи, стирая платочком навернувшиеся слезы. – Ему было немного лучше, он смог позавтракать, а потом начался жар. Мы с отцом стараемся поить его, но не всегда получается.

– Мне нужно идти, но я постараюсь прийти еще раз. У мамы сегодня много работы, я должна помочь, – извиняющимся тоном произнесла Миисса, гладя Тияра по волосам. Она наклонилась и легко коснулась губами его лба, мысленно произнося молитву Асмати.

– Ступай домой, ты ему все равно не поможешь. – Хиса Сарпи сжала ее руку. – Скоро вернется Матур. Он отправился на Яль набрать воды и попросить у Шыв сил, чтобы наш сын смог побороть слабость.

– Пусть же дух донесет наши молитвы до Великого бога. – Миисса одновременно с матерью Тияра коснулась лба и подняла пальцы к небу.

– Спасибо, милая.

Покинув дом Тияра, Миисса отрешенно брела по дороге. Мысли занимало здоровье возлюбленного, которое не становилось лучше. Все сильнее терзали сомнения по поводу сказанных ведьмой слов. Могла ли та действительно знать о чем-то, что неизвестно ни Мииссе, ни родителям Тияра? Могла ли сама Рива наслать на него эту слабость?

Дом оказался пуст. Мама, скорее всего, отправилась в лес или ухаживала за цветами в теплицах. Это к лучшему – Миисса могла подумать в одиночестве. Она прошла в кухню и опустилась на стул.

Центр стола украшала ваза с лилиями, от которых разливался сильный аромат. Только сейчас Миисса не могла насладиться этим. Она с тревогой посмотрела в окно. Темнело. Рива сказала приходить к концу второго дня, и это время уже наступило.

Поднявшись, Миисса почти бегом бросилась в большую комнату. Там, в неприметной деревянной шкатулке, они с мамой держали свои немногочисленные накопления. Даже боясь представить, во сколько ведьма оценивает жизнь человека, Миисса переложила из шкатулки десять золотых в мешочек, который носила на поясе. Позже она обязательно расскажет обо всем маме и вернет каждую монету.

По пути к двери Миисса поймала свое отражение в зеркале и остановилась. Темные пряди давно выбились из косы, делая прическу неряшливой, под глазами появились темные круги из-за бессонной ночи, губы побледнели. Ее внешность, казалось, немногим отличалась от болезненного вида Тияра. Тряхнув головой, чтобы отогнать ненужные мысли, Миисса выбежала на улицу.

В воздухе витал слабый запах мокрой травы и земли. На иссиня-черном ночном небе невозможно было увидеть ни единой звезды. Даже яркую луну скрывали облака, не позволяя пробиться ее свету. Мииссе приходилось напрягать глаза, чтобы разобрать дорогу. Всю прошедшую ночь моросил дождь, поэтому земля была мокрой. Несколько раз она споткнулась о камни и единожды – поскользнулась, почти упав. Когда показались очертания дома, к которому она совершенно не желала приближаться, стемнело окончательно.

Замерев на пороге, Миисса замешкалась: она боялась постучать. Решение прийти все еще казалось неправильным. Поднимающийся ветер резко дернул за волосы, заставив вздрогнуть и испуганно обернуться. Никого. Когда Миисса снова повернулась к двери, то едва не вскрикнула от страха. Перед ней стояла Рива, придерживая открытую дверь. Не говоря ни слова, она распахнула ее шире, а сама вернулась в дом. Миисса вошла следом.

Повсюду горели свечи, создавая таинственную магическую атмосферу. Тени танцевали на стенах и отражались в зеркалах, сплетаясь в причудливые узоры. Рива села в кресло с высокой спинкой и продолжила смешивать какие-то травы в горшке. Миисса так и осталась на пороге.

– Чего ты желаешь? – задала вопрос ведьма, всматриваясь в нее своими хищными глазами. Их цвет поражал каждый раз – яркостью они не уступали пламени свечей, что стояли рядом.

Миисса сглотнула и опустила взгляд, не выдержав. Ее пугал вопрос, ведь не случайно Рива повторила его, как и вчера. Казалось, ответ должен что-то для нее значить.

– Спасти Тияра, – тихо произнесла Миисса.

– Хорошо, – кивнула Рива, откидываясь на спинку кресла и складывая кончики пальцев вместе, и посмотрела поверх них на Мииссу. – Готова ли ты заплатить цену за его жизнь?

– Я не уверена, что мне хватит, но это все, что у меня есть.

Конечно, мама поймет и не будет ругать, что все их сбережения ушли на магический отвар. Но расстроится точно. С тяжелым сердцем Миисса подошла к столу и высыпала десять золотых.

Рива на монеты даже не взглянула.

– Знаешь ли ты, что твоему возлюбленному осталось всего несколько часов? Если не помочь, он умрет до рассвета. В его крови зараза, которую он получил еще неделю назад. Потребуется провести сложный ритуал, и мертвыми птицами на этот раз я не обойдусь.

Слова ведьмы вызывали тошноту. Миисса чувствовала, как тонкая нитка страха обвивает и сдавливает горло, но старалась не показывать этого. Собравшись с последними силами, она спросила:

– Так что же вы от меня хотите? Назовите цену.

Сильный порыв ветра ворвался в комнату, а затем вырвался из комнаты, распахнув настежь ставни. Разом погасил свечи, погрузив дом во мрак. От холодного ночного воздуха кожа Мииссы покрылась мурашками. Она в страхе обхватила себя руками, пытаясь успокоиться и согреться одновременно.

Риву же это нисколько не испугало, она даже не вздрогнула. Сделав короткое движение кистью, она с помощью неведомой силы закрыла окно и зажгла все свечи.

– Мне не нужны твои монеты, – наконец заговорила ведьма, постукивая пальцами по столешнице и не отрывая взгляда от лица Мииссы. – У меня золота столько, что хватит на три жизни вперед.

– Тогда что? – спросила Миисса, выделяя голосом последнее слово.

– Услугу, – просто ответила Рива. – Ты с ней справишься без труда, будь уверена. Никакой опасности.

– Что именно нужно сделать?

– Когда-то я жила в столице… – ведьма расслабленно пожала плечами, отводя взгляд. – Я спрятала там одну очень дорогую вещь. Ее ценность не в стоимости, а в силе, что она хранит. Я хочу ее вернуть, но сама не смогу. Мне нельзя возвращаться. Принеси мне эту вещь – и я спасу Тияра.

– Я должна ее украсть? – упавшим голосом спросила Миисса.

– Нет, – раздраженно мотнула головой ведьма. – Я же сказала, что это моя вещь.

Несмотря на легкий тон, которым Рива излагала просьбу, Миисса видела, что вещь действительно имела огромную ценность для нее. Легкость была показной – ведьму выдали пальцы, которые замерли над столешницей, перестав отбивать ритм. Забрать какой-то предмет из столицы – не самое сложное задание, особенно если она никому не принадлежит. Но сомнения никак не желали покидать голову.

– Почему лекарь не заметил заражения крови у Тияра?

– Потому что он искал раны снаружи, – фыркнула ведьма, словно спросили какую-то глупость.

Миисса в нерешительности закусила губу. Она боялась оказаться обманутой, но риск, что слова Ривы могут быть правдой, пугал еще больше.

– Вы сказали, что цена за жизнь очень высока. Пока ваша просьба такой не кажется.

– Тебе нужно добраться до столицы, которая находится на другой стороне Айтала. Для этого придется пересечь почти половину княжества, ведь единственное место, где можно перейти реку, – мост в Священной Роще. До него десять дней пути. Еще семь, чтобы добраться от моста до Нарспии. Это далеко не просто.

– Если я соглашусь, то попрошу еще кое-что, – сказала Миисса, приняв решение. Рива вопросительно на нее взглянула, ожидая. – Эта услуга займет у меня не меньше месяца. Обещайте, что приготовите маме капли и не возьмете с нее денег. Я боюсь, ей не справиться без меня со всеми заказами.

– А ты хитрая, маленькая птичка. – Впервые за все время их знакомства губы ведьмы тронула слабая улыбка. – Я обещаю спасти жизнь Тияру и приготовить отвар для твоей матери. Ты же взамен принесешь мне мою вещь.

– Тогда я готова заплатить за жизнь Тияра, – произнесла Миисса под завывания ветра за окном, мгновенно усилившиеся, словно от ее обещания.

– Дай мне свою руку, – велела ведьма.

Миисса послушно вытянула руку и вложила в сухую ладонь Ривы. Она сделала это порывисто, иначе страх мог парализовать в любой момент. Ведьма прошептала пару слов на незнакомом языке, и их ладони обвила прозрачная нить, мгновенно растворившись в воздухе.

– Магическая сделка, – объяснила Рива, отпуская руку Мииссы. Та не сводила взгляда со своих пальцев, пытаясь снова рассмотреть невидимую нить. – Того, кто не исполнит обещание, накажет магия. Ты должна отправиться завтра.

– Завтра? – ахнула Миисса, с испугом глядя на ведьму. – Я же не поговорила с мамой. И не убедилась, что Тияр будет в порядке.

– Я исполню обещанное. – Тон Ривы изменился – в нем зазвучали нетерпеливые нотки. – С матерью поговорить ты успеешь, Тияр же встанет на ноги не раньше чем к концу следующей недели. А мне нужна моя вещь как можно скорее.

Вот тот подвох, который так упорно пыталась найти Миисса. Она чувствовала себя обманутой, с раздражением смотря на спокойную ведьму, которая снова принялась что-то смешивать. Рива заключила сделку на своих условиях. И пусть в момент, когда выторговала капли, Миисса чувствовала, что последнее слово за ней, сейчас она ощущала горький вкус поражения.

– Жду тебя завтра утром. Я подробно расскажу, что и где ты должна забрать, – бросила ведьма, не поднимая взгляда от своих трав.

Борясь с раздражением и злостью, Миисса выбежала из проклятого дома. Моросил мелкий противный дождь, портя и без того мрачное настроение. В какой-то момент ее посетила мысль обмануть ведьму, но страх перед магической сделкой и наказанием за неисполнение прогнал сомнения из головы.

Идти домой не хотелось – слишком серьезный разговор предстоял с мамой, но Миисса шла, с грустью преодолевая последний отрезок пути. Она должна все объяснить, потому что в следующий раз им удастся поговорить по меньшей мере через месяц.

Глава 4

Начало пути

Утром, как и обещала, Миисса стояла перед ведьмой. Ночью она спала плохо, а разговор с мамой отнял те немногие силы, которые еще оставались. Бессонница уже давала о себе знать головной болью, заставляя морщиться и сдавливать виски пальцами.

– Тияр будет жить, – произнесла Рива при встрече.

Тугой узел, болезненно стягивавший внутренности, чуть ослабил хватку. Миисса услышала самые заветные слова.

– Когда доберешься до Нарспии, иди в сад, расположенный в центре города. Он там один, не ошибешься. Пройди по дороге, вдоль которой цветут розовые кусты, до фонтана в форме морских чудовищ. Обязательно ночью, потому что днем слишком многолюдно, – напутствовала ведьма, собирая какие-то пузырьки в небольшой мешок. – Как только найдешь фонтан – полезай прямо в него, а затем…

– Постойте, – перебила Миисса, боясь, что поняла неправильно. – Что я должна сделать?

– Забраться в фонтан, – раздраженно повторила Рива, поднимая на нее сердитый взгляд. – Это проблема? Боишься намочить платье?

– Нет, – ответила Миисса, нахмурив брови. Ей не нравилась ни мысль о том, что придется лезть в фонтан, ни тон, которым к ней обращалась ведьма. – Просто это очень странно…

– Если бы я спрятала вещь на скамейке в саду – это было бы странно, – фыркнула Рива и цокнула языком, явно разочарованная недогадливостью Мииссы. – То, что мне нужно, хранится прямо в пасти морского змея. Сунешь туда руку да прочитаешь слова, которые я тебе записала, иначе не поднимешь.

Вся затея выглядела настоящим безумием. Миисса с каждым мгновением понимала, что совершила большую ошибку, сговорившись с ведьмой. Но сделанного не вернешь. К тому же свою часть уговора Рива выполнила и теперь нетерпеливо ожидала, когда Миисса возьмет протянутый мешочек.

– Что это?

– Собрала тебе отваров в дорогу, – проворчала Рива, почти бросая мешок в руки Мииссы. – Если поранишься – бери зеленый, а если боли изнутри одолевать будут – желтый. И лист с заклинанием там. Смотри, не потеряй, а еще лучше – заучи.

– Не потеряю, – раздраженно ответила Миисса, взяв узелок.

– И это забери, – Рива положила на стол мешочек. По звуку Миисса догадалась, что там монеты.

– А это…

– Твои деньги, – грубо перебила ведьма. – Цену за жизнь Тияра я назвала, мне они без надобности. А ты, растяпа, их забыла забрать вчера.

Хоть Миисса и хотела ответить недружелюбно, делать этого не стала. Молча забрала монеты, радуясь, что их с мамой сбережения снова принадлежат им.

– Ступай. И не смей нарушать нашего уговора, – пригрозила напоследок Рива.

Миисса развернулась и молча направилась к двери. Ей нужно вернуться домой, попрощаться с мамой и забрать дорожную сумку, в которую они ночью собрали все необходимое.

Но прежде хотелось проведать Тияра.

– Хисэ Матур, – поприветствовала Миисса отца Тияра, с которым почти столкнулась в дверях его дома.

– Миса, – кивнул он.

– Как Тияр?

Мужчина потер подбородок и тяжело вздохнул.

– Лучше. Жара не было ночью и сейчас нет. Мы с Сарпи даже смогли его напоить.

Лучик надежды мелькнул в душе Мииссы. Она молила Асмати, чтобы это оказалось правдой, а Рива сдержала слово.

– Могу я его проведать?

– Он спит и еще не скоро проснется.

– Я не потревожу его сна, – пообещала Миисса, огибая хисэ Матура и входя в дом.

Она быстро пересекла несколько комнат и толкнула нужную дверь. Тияр лежал на постели, рядом с ним в кресле дремала хиса Сарпи. Осторожно, чтобы не нарушать покой любимого и его матери, Миисса приблизилась и взяла Тияра за руку. Нащупала пульс – ровный и сильный, и дыхание перестало быть рваным и сдавленным. Здоровье еще не вернулось полностью, но улучшения уже заметны.

Им придется расстаться на месяц, и когда Тияр придет в себя, Мииссы не будет рядом. Никто не объяснит, что она пошла на это, чтобы спасти ему жизнь. Да и, если говорить откровенно, никто не поверит.

Осознание навалилось на нее, и Миисса прикрыла глаза, боясь расплакаться. Она должна оставить маму и Тияра и в полном одиночестве пересечь половину княжества ради какой-то непонятной вещицы. К тому же оставались сомнения, что ведьма рассказала правду. Быть может, она захотела сыграть с ней глупую шутку?

Времени на самобичевание не было, поэтому, поцеловав Тияра на прощание, Миисса покинула его дом.

– Миса!

Голос подруги заставил замереть посередине дороги. За всеми своими переживаниями Миисса совсем о ней забыла.

– Амина, прости, я так забегалась в последнее время! – она взяла руки подруги в свои.

– Хиса Ильдика сказала, что ты покидаешь на время Синерь, – сразу перешла к волнующему вопросу Амина, рассерженно глядя на Мииссу. – Она говорит, ты отправляешься в Нарспию за редкими видами цветов.

– Это правда, – закивала Миисса, мысленно благодаря маму за такую правдивую версию. – Прости, что так поздно говорю тебе об этом.

– Поздно?! – еще больше разъярилась Амина, вырывая свои руки и упирая их в бока. Выглядела она очень сердито и воинственно. – Ты мне об этом вообще не сказала! Если бы я не зашла к тебе утром, так и не узнала бы.

– Я хотела тебе все рассказать, честно, но здоровье Тияра – единственное, о чем я могла думать в последнее время…

При упоминании о слабости Тияра гнев подруги утих, а воинственная поза исчезла. Взгляд наполнился сочувствием, и она снова взяла ладони Мииссы в свои.

– Прости, я понимаю, как тебе сложно, – тихо начала Амина. – Просто я расстроилась, что тебя не будет так долго. Твоя мама сказала, путь до столицы и обратно займет целый месяц.

– Это не так уж и много, – попыталась приободрить ее Миисса, мысленно убеждая в этом и себя. Сердце болезненно сжималось от тревоги и печали, но никто не должен видеть ее страданий.

– Только попробуй пропустить мой день рождения! – пригрозила Амина, слабо улыбаясь. Ее нос слегка покраснел – верный признак того, что она могла вот-вот расплакаться.

– Сейчас только середина лета, – засмеялась Миисса. – Ты родилась в конце. Конечно, я успею вернуться вовремя!

– Пойдем, я помогу тебе собраться в дорогу.

– Спасибо, – искренне поблагодарила Миисса, подхватив подругу под локоть.

Дома мама с Аминой не переставая давали советы и наставления, а Миисса лишь согласно кивала. Она просто наслаждалась последними мгновениями рядом с двумя близкими людьми и пыталась не думать о плохом предчувствии, поселившемся в груди.

Мииссе несказанно повезло: торговец, который прибыл в Синерь за драгоценными камнями от хисэ Матура, согласился взять ее с собой по просьбе отца Тияра до Варсы – крупного города на правом берегу Айтала, в котором располагалась Священная Роща. Удача действительно улыбалась – торговец к тому же отказался брать с нее деньги.

Прощание с мамой тяжелым камнем лежало на сердце, заставляя всю дорогу не сводить глаз с горизонта в слабой надежде еще раз увидеть селение. Миисса знала, что это невозможно, так как они провели в пути уже несколько часов, но все равно смотрела. Она сидела вместе с хисэ Яркаем в крытой повозке, а товар, который охраняли несколько наемников, перевозили в телеге с резными бортами.

– Почему ты так печальна, Миисса? – спросил хисэ Яркай, вырывая Мииссу из грустных мыслей.

Она посмотрела на торговца. Он, как и подобает человеку его положения, носил дорогую одежду: белая рубаха из качественной ткани с искусной вышивкой по краям рукавов,