Оглавление

1. Четыре лапы
2. Часть 1. Варг
   1. Глава 1. Чарли
   2. Глава 2. Такой как все
   3. Глава 3. Эрин
   4. Глава 4. Конец всему
   5. Глава 5. Бегство
3. Часть 2. Энни
   1. Глава 1. Добыча
   2. Глава 2. Сендман
   3. Глава 3. Стая
   4. Глава 4. Долгая осень
   5. Глава 5. Одним солнечным днем
   6. Глава 6. Место под луной
4. Часть 3. Твой мир
   1. Глава 1. Борьба за право жить
   2. Глава 2. Там, где должен быть
   3. Глава 3. Смена сезонов

Часть 1. Варг

Глава 1. Чарли

Ветер выл протяжно, громко и тоскливо, точно голодный волк-одиночка, отбившийся от стаи. Снег, укрывавший землю махровым покрывалом, хрустел под тяжестью проваливающихся в сугробы сапог. Тяжелые от белых шапок ветви деревьев то и дело поскрипывали над головой, точно тихо переговаривались между собой, обсуждая путника, бредущего по лесу.

Дело шло к вечеру, задерживаться до темноты ему крайне не хотелось, а потому человек, рассекающий белоснежные валы, шел так быстро, как только позволяли ему его уже далеко не молодые ноги. Взобравшись на пригорок, мужчина остановился и отдышался. Сорвав с лица теплый шарф, он вдохнул колючий морозный воздух.

Зима нынче выдалась суровой даже по меркам местных жителей, коих насчитывалось не так уж и много в близлежащем городке. И разве что черт знает, что дернуло обитателя этих мест свернуть с протоптанной тропы, чтобы срезать пару миль.

Он знал этот лес, знал здешние места и опасности, что подстерегали неопытного путника на каждом шагу. Будучи умудренным годами лесником Владимир беспрепятственно обходил логова диких зверей, избегал обвалов и в целом добирался до дома благополучно. Он был здесь точно у себя дома, но ночевать на таком холоде посреди леса желанием явно не горел.

Мужчина поежился и, вздохнув, начал спуск в низину, рассекаемую извилистой речушкой, скованной льдом.

Скрип-топ. Скрип-топ.

Но тут к хрусту снежного покрывала присоединилось что-то еще. Мужчина подумал было, что ему от усталости померещилось, но тоненький, точно плач натянутой струны, писк раздался вновь. Владимир замер и снял с плеча двустволку. Уже не столь хорошо видящие, как некогда ранее, глаза с трудом различили вдалеке странный сугроб. Сняв вещевую сумку с плеча и пригнувшись, мужчина скользнул под ветками деревьев и приблизился к сугробу, который оказался грудой серебристо-белой шерсти. Подойдя еще чуть ближе, лесник удивленно вскинул брови и едва сдержал протяжный вздох.

Он много слышал о могучих существах, огромных волках, способных оборачиваться людьми и вести двойную жизнь. На его родине их звали оборотнями или волколаками, местные — вервольфами, а его давний знакомый, посвятивший всю свою жизнь изучению культур скандинавских стран — варгами.

Сам Владимир хоть и знал об их существовании, ни разу в жизни воочию варгов не видел. Разве что изредка натыкался на огромные волчьи следы, которые были вдвое больше обычных. И вот теперь прямо перед ним лежало это могучее создание, голова которого была прострелена навылет.

Мужчина отложил ружье, прислонив то к стволу дерева, и склонился над припорошенной снегом шерстью.

Варги считались существами разумными, и охота на них была строго запрещена. И, судя по всему, незадачливый стрелок попал в зверя либо с целью самообороны, либо… По банальной случайности, издали не оценив размер зверя и перепутав его с обычным волком?

От тяжелых мыслей Владимира отвлек вновь раздавшийся писк. Он приподнялся и, обойдя волчицу, склонился над маленьким темно-серым комочком, который не переставал пищать и тыкался черным носом в бок матери. Волчонок скулил и плакал, сучил лапами, словно пытался разбудить ее.

Мужчина покачал головой. Он протянул руку и схватил волчонка за шкирку. Тот заскулил еще громче.

Еще совсем кроха, ему точно не выжить в одиночку в холодном зимнем лесу, полном опасных хищников. Да и, судя по всему, волчица была отбившейся от стаи, иначе бы ее собратья давно явились сюда.

— Иди-ка сюда, одинокий волк, — вздохнул лесник и, закутав волчонка в теплый шарф, взял того на руки.

Малыш еще какое-то время протестующе скулил, но вскоре успокоился и прижался к человеку. Хоронить мертвую волчицу-варга времени не было — солнце уже начинало садиться за горизонт, а на запах крови могли сбежаться не самые дружелюбные обитатели леса. Подхватив двустволку и вернувшись к оставленной сумке, мужчина продолжил путь, то и дело слыша скулеж щенка, пригревшегося у него на груди.

Одинокий домик, обнесенный забором, выглядел как сказочная избушка из старых сказок. Белые шапки снега, успевшие нападать за день, серебрились в свете луны, который то и дело пробивался сквозь пелену черных облаков. Время перевалило за полночь.

Из окон лился свет, мягкий и теплый, точно приглашающий к огню. Сторожевая собака дремала у будки и то и дело ворчала. Вот уж кому точно не понравилось появление еще одного жильца в доме.

Владимир подбросил дров в печь и снял теплое молоко, купленное только сегодня в городе, с огня. Волчонок, которого он принес накануне, уже куда больше доверял человеку, приютившему его. Он широко открытыми серыми глазами осматривал все вокруг, но соваться куда ни попадя не спешил, то и дело с опаской косясь на огонь.

К молоку он отнесся с куда меньшим подозрением и радостно осушил плошку. Владимир усмехнулся в усы и провел рукой по седеющей густой бороде. Щенок был еще слишком мал, чтобы проверить все то, что мужчина слышал о варгах, а потому ему пока просто оставалось гадать, как быстро будет расти этот зверь. Милка, сторожевая, была уже не такой молодой и резвой, и было бы неплохо, если бы у него появился еще один помощник.

— Вот уж никогда бы не подумал, что такого мальца встречу, — вздохнул лесник. — Видно, прав был профессор насчет вас. Вот как оно бывает: знать-то знаешь, а пока наяву не увидишь, не поверишь.

Волчонок поднял на него серые глаза и заскулил.

— Хе-хе, а, может, в честь него тебе и имя дать? Как там бишь его… Чарльзом. Эй, Чарли! — он потрепал малыша по темно-серой макушке и вновь усмехнулся, — свела нас судьба, так буду надеяться, что к лучшему.

***

Морозы, терзавшие лес всю зиму, наконец-таки разжали цепкие когти, на небе показалось яркое теплое солнце. Темно-серый комочек радостно выскочил из дому и кувырком выкатился под лапы сторожевой. Милка грозно зарычала, и малыш с оглушительным скулежом помчался назад, под ноги вышедшему на порог леснику. Владимир тихо рассмеялся и потрепал щенка по темной макушке.

— Милочка, за что ж ты так с ним? Маленький еще, глупый, — он погрозил пальцем сторожевой, и та, опустив хвост, протяжно заскулила. — Смотри мне: не обижай.

Чарли уткнулся влажным носом в широкую грубую ладонь и поднял ясный взгляд светлых глаз на мужчину. Лесник выпрямился и поманил того за собой.

— Пошли, покажу тебе мой лес, — он махнул рукой и пошел к забору.

Щенок пару секунд смотрел ему вслед и, заслышав за спиной тихий рык Милки, бросился сломя голову следом.

Солнце было ярким, снег под ногами хрустел и сверкал в его лучах. Чарли то и дело норовил прыгнуть в сугроб и всякий раз проваливался по уши.

Владимир покачал головой и, в очередной раз вытащив малыша из снега, отчитал его.

В целом его новый подопечный выглядел в точности как самый обычный волчонок, и мужчина гадал, когда же проявятся те немаловажные черты, что отличали варгов от их собратьев. А пока… он приложит все усилия к тому, чтобы вылепить из этого комочка что-то путное.

Они спустились в лощину и остановились у старого ствола поваленного дерева, который обнимало снежное покрывало. Мужчина присел на корточки и подозвал малыша.

— Смотри. Внимательно смотри. Видишь? — он указал на цепочку отпечатков на снегу. — Лось. Зверь опасный, его лучше обходить стороной.

Волчонок ткнулся носом в след и, принюхавшись, поднял взгляд на лесника. Владимир хмыкнул — все же была одна деталь, которая в значительной степени отличала этого мальца от обычных четвероногих обитателей леса. Глаза. Не даром их называют «зеркалом души». Большие миндалевидные глаза смотрели на него совершенно по-человечески. В серо-голубой глубине читалась полная осознанность происходящего. Умный взгляд, понимающий.

Вернулись они после обхода довольно поздно, по пути встретив пару зайцев, умчавшихся вихрем в глубь леса. Вечером, как обычно, зажглась лампа на столе.

Лесник устроился на скрипучей кровати, которая была чуть ли не старше всей его остальной мебели и утвари вместе взятой, и открыл книгу, от которой пахло пылью и старыми пожелтевшими страницами. Но стоило мужчине погрузиться в чтение, как снизу раздался скулеж. Опустив взгляд, он встретился с умными серыми глазами.

— Эх, забирайся, чего уж там, — он похлопал ладонью рядом с собой.

Чарли неуклюже вскарабкался на кровать и пристроился рядом. Владимир усмехнулся и начал читать вслух. Библиотека лесника не блистала огромным разнообразием, зато собрала в себе все любимые книги мужчины, в каждой из которых он раз от раза находил для себя что-то родное, близкое сердцу и душе. И всякий раз, читая на родном языке, он погружался в воспоминания о родине, которую оставил много лет назад.

Пожелтевшие от времени страницы мелькали в сухих огрубевших руках, а серые внимательные глаза пристально следили за каждым новым абзацем.

— «Солнце практически закатилось за горизонт, окрасив заснеженные горные вершины в золотисто-лиловые тона», — читал лесник тихим, неспешным голосом и то и дело поглядывал на маленького варга.

Тот внимательно слушал, и каждый раз, когда мужчина делал паузу, малыш поднимал голову и вопросительно глядел на него.

— «Снег падал все чаще и чаще — северная осень была крайне коротка, сразу же уступала место зиме», — лесник вздохнул и, закрыв книгу, отложил ту в сторону.

«Зиме».

Владимир вздрогнул и прислушался. Но в доме стояла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в печке. Лесник уже пожал было плечами, но тут вновь услышал, уже куда отчетливей:

«Зи-ме…»

Черный нос уткнулся в закрытую книгу.

Голос был тихий, тоненький, точно детский. И лесник уже знал, кому он принадлежал.

— Да, зиме… — он потрепал по серой макушке малыша, тот перевел на него взгляд умных глаз.

В тот же вечер лесник написал своему знакомому исследователю с твердой мыслью при первой же возможности незамедлительно отправить письмо.

***

Время шло. И для его нового подопечного оно текло ровно как для людей, а потому мужчина даже несколько расстроился, когда спустя год перед ним стоял не крепкий сильный волк, а косолапый щенок, лишь слегка подросший.

Письмо, отправленное в том году исследователю Чарльзу Майклу Дэвенсону, не заставило ждать ответа. Знакомый лесника, весьма заинтересованный в этом вопросе, отправил ему одну из своих работ, посвященную изучению варгов, а также настоятельно попросил Владимира как можно чаще писать ему и уведомлять чуть ли не о каждом действии его нового подопечного.

«Это будет значительная помощь с твоей стороны в изучении этих существ. Возможно, я смогу в своих исследованиях продвинуться еще дальше и выйти на совершенно новый уровень, друг мой».

Владимира перспектива описывать все подряд не радовала, и он решил писать своему знакомому по крайней мере раз в несколько месяцев.

Лесник то и дело прибегал к помощи присланной ему работы «Потомки древних Богов: отголоски прошлых цивилизаций или мутанты». Написана та была чрезмерно витиевато, словно Чарльз прислал ему не сборник научных статей, а целый философский трактат.

«Варги в своем истинном обличье общаются посредством телепатических сигналов, которые нередко позволяют людям слышать в их лае слова».

Это Владимир уяснил еще год назад, когда начал слышать у себя в голове отдельные, не всегда связные и правильно произнесенные слова. Мужчина стал время от времени показывать маленькому варгу различные предметы и называть их. Чарли поначалу повторял названия, а после, с подачки лесника, начал произносить целые предложения. И вот, спустя некоторое время, Владимир начал жалеть о том, что научил малыша «говорить», потому что волчонку это понравилось. И теперь его было просто невозможно заставить «замолчать».

Однако, стоило признать, слышать в том числе и родную речь, пусть и подобным образом, было приятно.

«А я видел сегодня зайца! Большого-пребольшого, как медведя!»

Чарли выбежал вперед и посмотрел на лесника.

— Не видел ни разу таких больших зайцев, — усмехнувшись, покачал головой мужчина. — Пошли.

«А мы идем в город, да? А он большой? Как наш лес, да?»

Милка, на которую чуть не налетел волчонок, грозно зарычала, но быстро успокоилась и опустила голову на лапы. Старушка была уже не в том возрасте, чтобы гонять сорванца.

— Если ты будешь так тараторить, то никуда не пойдешь, — пригрозил Владимир. — Думаю, тебе вообще не стоит привлекать к себе внимание.

«Почему?»

— Почему-почему… Потому что не все люди будут рады встрече с варгом вроде тебя. Не каждому нравится общество… не таких, как они. Потому-то тебе и не надо привлекать к себе внимание, — вздохнул лесник.

«Зачем мы тогда туда идем, раз люди такие злые», — зарычал волчонок, пригнувшись к земле.

— Не злые. Ну, не все. Просто людям свойственно бояться того, что не все из них способны объяснить. А тебе все равно придется привыкать к жизни с ними. Научишься скрываться среди них и жить как они, и все…

«Но я не хочу скрываться!»

Малыш прижал уши к затылку, в серо-голубом взгляде застыла обида. Владимир лишь протяжно вздохнул. Из «Потомков древних Богов…» он узнал многое о перевоплощении варгов из одной формы в другую, что позволяет им жить среди людей и не привлекать к себе лишнее внимание. И маленькому Чарли рано или поздно придется принять и свое второе обличье. Во многом от этого будет зависеть его выживание.

— Ладно, пошли уже, — вздохнул мужчина. — Только веди себя тихо.

Волчонок фыркнул, но согласно кивнул.

Глава 2. Такой как все

«Запись от 2 марта… Ничего необычного не произошло. Попыток принять вторую форму не наблюдается…»

Владимир потер глаза и отложил в сторону бумаги. Вздохнув, он откинулся на спинку стула. Возраст брал свое, и его стало подводить не только зрение. Мужчина закашлялся и, пересев на кровать, безвольно рухнул на постель. Чарли, лежавший в углу, вскинул голову и, ловко подхватив зубами край теплого пледа, укрыл лесника, а сам спросил:

«Все хорошо?»

— Да-да… Просто устал, — прокряхтел мужчина и ласково потрепал варга по серой макушке.

«Малыш» за последние семь лет значительно подрос и, хоть он и был еще по сути своей ребенком, уже догнал в размерах почившую пять лет назад Милку, а та была из числа крупных собак.

Лесник устало откинулся на подушку и прикрыл глаза. Сказать, что он за все это время привязался к варгу — ничего не сказать. И оттого осознавать, что он сам может и не дожить до того времени, когда этот серый негодник превратится во взрослого сильного волколака, было еще тяжелее. Владимир все же воспринимал его скорее как человека, а не звероподобное существо. Со стороны это выглядело, вероятно, странно, но лесник точно знал, что человечности в этом хвостатом куда больше, чем в некоторых людях, которых доводилось ему порой встречать.

В следующие пять дней состояние мужчины резко ухудшилось. Грудь сковала боль, а тело бил то озноб, то нестерпимый жар. Голова, казалось, вот-вот треснет, точно глиняный кувшин. Мужчина всякий раз отнекивался, когда Чарли предлагал позвать помощь или отнести письмо в город знакомому леснику доктору. Он знал, что болезнь должна вскоре отступить. Ведь она всегда отступала.

9 марта он не смог подняться с постели и с самого утра лежал в бреду.

10 марта Чарли убежал.

***

Снег, начавший таять, был сырым и громко хрустел. Низко склонившиеся над землей ветви то и дело норовили хлестнуть по глазам или ударить по носу.

Впереди был крутой склон, усеянный кривыми, торчащими из земли корнями. А за