ГЛАВА I
"Добрый рыцарь прошел по равнине",
Эдмунд Спенсер.
*
Крестовый поход, предпринятый против Альбигойцев в царствование Филиппа Августа в 1208 году, произвёл следствия самые решительные, и кончился почти совершенным истреблением сектантов этих в провинции Лангедокской. Расхищение Безьера, опустошение Каркассоны собственными жителями, отступление злополучного покровителя Альбигойцев Графа Раймонда Тулузского, искавшего тогда в Риме примирение с Папою, смерть Графа Безьерского, племянника Раймонда и всеобщий ужас, произведённый быстрыми завоеваниями и неслыханной жестокостью Графа Симона Монтфортского, вождя Церковных войск, были причинами, по которым едва ли хоть одна жертва оставалась будущему Крестовому походу. Не смотря на то, неутомимая ревность немногих, спасшихся от истребления Альбигойцев, и дух раскола вскоре снова воздвигли возмущения, не имевшие впрочем никаких важных последствий до конца 1214 года, эпохи, в которую возвращение из Рима Графа Раймонда, не успевшего в цели путешествия, подало повод Папскому Легату созвать в Монпелье Собор и провозгласить второй Крестовый поход против последователей Вальда.
Граф Раймонд упорно защищал дело своё перед Папою; его жалобы на жестокость, корыстолюбие и притеснение Графа Симона де Монтфорта и Епископа Тулузкого, были подкреплены, усилены жалобами Раймонда Рокефейльдского, владетеля Керси. Папа, убеждённый их представлением, казалось, хотел за них вступиться; как друг, по совету некоторых членов Конклава, страшившихся разрыва с Графом Монтфортским, решился отправить просителей к Легату с повелением, которое заключалось в столь неопределённых выражениях, что, обнадёживая просителей, в то же время оправдывало Легата в отказе удовлетворить их. Следствием было то, что Раймонд Тулузкий и друзья его по возвращению во Францию, получили от Папского Наместника одни двусмысленные ответы и бесплодные обещания, в которых Двор Римский был весьма искусен. Некоторые видя, что все ожидания напрасны, решили прибегнуть к оружию, для возвращения прав своих и имущества: взятие города Босера было сигналом к возобновлению с обоих сторон неприятельских действий. Сто Епископов тогда провозгласили тогда Крестовый поход во всём Лангедок; и Граф Монтфортский, сопровождаемый блестящей колонною Итальянских Священников, вооруженных буллами и индульгенциями, отправился в Нарижь, для получения от Короля Французского Герцогства Нарбониского и Графства Тулузкого, за что клялся по возвращении своему истребить в Королевстве всех еретиков до последнего. Однако же, по стечению непредвиденных им обстоятельств, клятву легче было произнести, нежели исполнить. Постоянных войск тогда не имели, а потому успех в борьбе столь продолжительной, был весьма сомнителен. Король Французский, уступавший в силе многим своим поместным владельцам, и опасаясь Иоанна Короля Английского, соседа своего, не принимал никакого участия в первом Крестовом походе. Пилигримы, составляющие большую часть воинства Крестоносцев, преимущественно удерживались в рядах двумя условиями, из которых первым давало им сорокадневное отпущение грехов, а вторым обежали рай, в случаи гибели в битвах. Первое из сих условий льстило им больше второго, потому что в течении сорока дней они всё позволяли себе, а к концу этого срока обыкновенно оставляли знамёна, надеясь и без гибели в битвах, найти дорогу к раю. Сверх сего Филипп Август, справедливо опасаясь честолюбия и предприимчивости Графа Монтфортского, решительно отказался помогать ему войском, хотя из повиновения к воле Папы и ввёл его во владение Герцогством Нарбоннским и Графством Тулузким. Даже подозревали Короля в тайном неодобрении Крестового похода и говорили, что один только страх, внушаемый Владыкою Рима, препятствовал Филиппу явно обнаружить своё неудовольствие.
Не смотря на эти пр
