Человек маркизы
Конфликт отцов и детей стар как мир и описан во множестве книг.
Но, оказывается, и здесь можно сказать новое слово. Ян Вайлер убедительно это доказывает, рассказывая историю Ким и её отца — Рональда Папена, которого она первые пятнадцать лет своей жизни знала по старой, нечёткой фотографии в семейном альбоме.
Хотела ли она с ним познакомиться? Вряд ли — ведь она о нём ничего не знала.
Была ли она рада, когда мать отправила ее к отцу в качестве наказания? Тоже вряд ли. Да и кто рад наказанию.
И, наконец, могла ли она предположить, что знакомство с этим странным человеком, самым, наверное, неудачливым в мире торговцем навесами-маркизами, станет значительным событием в ее жизни? Да что там — перевернёт жизнь на сто восемьдесят градусов.
Но, оказывается, и здесь можно сказать новое слово. Ян Вайлер убедительно это доказывает, рассказывая историю Ким и её отца — Рональда Папена, которого она первые пятнадцать лет своей жизни знала по старой, нечёткой фотографии в семейном альбоме.
Хотела ли она с ним познакомиться? Вряд ли — ведь она о нём ничего не знала.
Была ли она рада, когда мать отправила ее к отцу в качестве наказания? Тоже вряд ли. Да и кто рад наказанию.
И, наконец, могла ли она предположить, что знакомство с этим странным человеком, самым, наверное, неудачливым в мире торговцем навесами-маркизами, станет значительным событием в ее жизни? Да что там — перевернёт жизнь на сто восемьдесят градусов.
Жас шектеулері: 16+
Құқық иегері: Издательство АЗБУКА
Баспа: Издательство АЗБУКА
Аудармашы: Татьяна Набатникова
Қағаз беттер: 293
Ұқсас кітаптар
Кітаптың басқа нұсқалары1
Человек маркизы
·
Пікірлер4
👍Ұсынамын
🔮Қазыналы
🚀Көз ала алмайсың
Начало нулевых, Германия, Кельн, Ким была плохой, очень плохой, и в наказание, вместо Майами, едет на каникулы к отцу. Пушкинское "она в семье своей родной казалась девочкой чужой" про нее. Хотя семья не вполне родная: мама Сюзанна, отчим Хейко, полубрат Джеффи. О родном отце Ким знала только, что бросил их, когда она была совсем крошкой. Мама не рассказывает о нем, а по издевательскому: "утонченный господин Папен", как-то брошенному Хейко, она представляла порочного типа из кино двадцатых, с набриолиненными волосами и тонкими усиками - не то чикагского гангстера, не то артиста Рудольфа Валентино. Ким не могла объяснить себе, почему сделала то, что сделала, и намеренно то было или случайно, но в день начала каникул, когда мама, Хейко и Джеффи летят в Майами, она едет в Дуйсбург ("- А где это? - Не так далеко") к отцу, которого не видела с двух лет. И нет, "утонченный господин Папен" не похож на звезду немого кино, он оказывается траченым жизнью мужичком в дешевой одежде и стоптанных башмаках. Малолитражка без кондиционера, нежилой район промзоны, где выгородил подобие квартиры прямо на складе - для Ким отдельная комната, больше похожая на чулан без окон. Склад заполнен маркизами.
Ян Вайлер в обманчиво простой книге соединяет янгэдалт с семейным, авантюрным, политическим. производственным романом, историей одиночества и обретения, любви, ревности и предательства, вины и самоотречения, искупления и прощения, переоценки ценностей и нового старта. Это суперкруто, понимаю, почему продажи романа перевалили за четверть миллиона экземпляров (справочно - почти в сто раз больше стандартного тиража).
А перевела с немецкого моя любимая Татьяна Набатникова, и не мне вам объяснять, что перевод имеет значение
Ян Вайлер в обманчиво простой книге соединяет янгэдалт с семейным, авантюрным, политическим. производственным романом, историей одиночества и обретения, любви, ревности и предательства, вины и самоотречения, искупления и прощения, переоценки ценностей и нового старта. Это суперкруто, понимаю, почему продажи романа перевалили за четверть миллиона экземпляров (справочно - почти в сто раз больше стандартного тиража).
А перевела с немецкого моя любимая Татьяна Набатникова, и не мне вам объяснять, что перевод имеет значение
Дәйексөздер7
Отдаление действует благотворно. Ничто не забывается, но постепенно становится меньше, если не смотреть на рану подолгу.
Целый день мы таскали старую мебель, дощечки и всё, что считали пригодным для превращения одичалого поля у канала в пляжный бар. При этом больше всего нам не хватало как раз пляжа. Но Алик считал, что его достаточно держать в уме.
