Оглавление

Посвящается памяти моего дорогого папы.

Папа, надеюсь, тебе по ту сторону хорошо.

Пока не поздно

Сначала звуки проникали как сквозь толстое одеяло. Адалина спала в мягкой постели, и ей снился странный сон, будто вокруг мелькают безликие люди, гудят машины и вдалеке кричат торгаши с базара. Она спокойно спала, пока городская суета не разбудила ее.

— Ну и сон… — протянула она, поднимая голову. Проведя рукой по спутанным каштановым волосам, Адалина зевнула и разлепила глаза. Вокруг и вправду ходили пешеходы. В этот промозглый день их лица почти стирались из-за густого тумана, что окутывал весь город.

Адалина вскочила на ноги и едва сдержала вопль. Мозг отказывался принять факт, что она спала на улице. И это случилось не во сне!

Хорошо разогнавшись, отчаянный велосипедист мчался прямо на девушку, застывшую в изумлении. В шлеме и налокотниках поверх ветровки он выглядел не как спортсмен-профессионал, а скорее как новичок-любитель.

— Смотри, куда прешь! — заорала Адалина, но он никак не отреагировал на ее слова. Велосипедист даже не притормозил — Адалина за долю секунды до столкновения успела отпрыгнуть в сторону — и скользнул колесами по стопе перепуганной девушки. Точнее он проехал сквозь ее ногу, словно Адалина состояла из тумана и воздуха.

Она потянулась к стопе и быстро ощупала ее.

— Такое вообще может быть? — удивлению не было предела. — Я же видела, как колеса проехали по ноге, но на мне ни царапины!

— Адалина Золова — это вы? — над ней склонилась женщина в черном деловом костюме и протянула руку в черной кожаной перчатке.

— Допустим, — осторожно ответила Адалина, принимая предложенную руку. Она встала на ноги и отряхнула юбку от асфальтной пыли. Незнакомка в черном все это время молча ждала ответа. — Да, это я.

— Тогда хорошо, что мы вас нашли, — с облегчением вздохнул мужчина, возникший позади Адалины. Незнакомец тоже был одет во все черное и на руках такие же перчатки, как и у его спутницы. — Я — Фин, а это — Рин. Мы — ваши проводники. Позвольте зачитать вам правила иного мира…

— Стоп! Стоп! — перебила его Адалина. — Какого мира?

— Иного, — терпеливо повторил мужчина. Его спутница согласно кивнула.

Внимательно присмотревшись к незнакомцам, Адалина закусила губу, чтобы не сорваться на крик — за ней пришли жнецы. Оба неестественно красивы и бледны.

Мужчина был высоким и худым. Короткие каштановые волосы слегка вились от оседавших капель тумана. Его широкоскулое лицо не внушало враждебности, а ярко-синие, как чистое небо, глаза неотрывно следили за каждым шагом Адалины. Женщина же выглядела как фарфоровая статуэтка — миниатюрная и хрупкая. Светлые волосы были стянуты в аккуратный узел, а карие глаза с подозрением смотрели на Адалину.

— Но этого просто не может быть! — Она отказывалась от мысли, что это больше не сон. — Ущипните меня! Я очнусь дома, в теплой постели и… как и прежде: сварю кофе, разбужу любимого на работу, соберу ему обед…

— К сожалению, ничего этого уже нет, — с сочувствием сказал Фин.

— Вы мертвы больше двенадцати часов, — холодным тоном сообщила Рин. — От шока вы проделали не маленький путь.

— Сумели сбежать с места смерти, — подтвердил ее напарник.

Трясущимися руками Адалина закрыла уши, чтобы не слушать бредовый рассказ. Прежняя жизнь рухнула двенадцать часов назад, а она узнала об этом только сейчас. Почему все позабылось? Что случилось?

— Вам лучше пойти с нами. — Фин протянул ей руку. — Ваше имя значится в списке мертвых.

— Если откажетесь от нашей помощи, навечно застрянете между жизнью и смертью. — Рин тоже подала руку. — Быть неприкаянным — не лучший способ существовать среди живых.

Адалина отступила на шаг, на два, а потом развернулась и сорвалась с места. Она бежала лучше, чем подготовленный марафонец, но можно ли навсегда улизнуть от неизбежного?

Как ни странно жнецы не погнались за душой.

— Фин, сколько у нее еще времени? — поинтересовалась Рин, вынимая из кармана смартфон. — В загробном чате списки обновляются каждые десять минут…

— Сейчас подсчитаем, — вздохнул Фин и взглянул на наручные часы. Стрелки неумолимо спешили вперед. — У нее не больше шести часов. Скоро ее имя начнет стираться. Проверяй список и держи меня в курсе.

— Хорошо.

— А пока пусть побегает. Думаю, в конце концов, к нам и вернется.

Фин и Рин проводили взглядами удаляющуюся точку — душа ни разу не оглянулась. Вдали ее призрачная фигура теряла очертания, а потом и вовсе исчезла — Адалина свернула за угол, где длинным червяком тянулись торговые здания да кафе.

Она перешла на шаг, разглядывая витрины. Одышка не мучила после пробежки — хоть какой-то плюс в смерти. Еще один плюс Адалина заметила, прильнув к стеклу ближайшей кондитерской. По ту сторону на нее смотрели аппетитные пирожные и торты. По человеческим меркам она давно должна проголодаться, но в животе Адалины ничего не отзывалось.

Дверь кондитерской открылась. Наружу вышли размытые туманом люди. Они приглушенно смеялись над неизвестной Адалине шуткой.

— У кого-то еще много дней впереди, — вздохнула она и подняла голову, чтобы прочитать название заведения: — «Все вкусно у Богини». Слишком сложно, чтоб запомнить.

— Не согласна, — ответила ей женщина с порога. Ее пурпурные волосы были уложены на одно плечо. На вид незнакомке не больше тридцати, хотя наверняка не определить, потому что Адалина почти сразу засомневалась, что перед ней настоящий человек. Люди больше не видят ее, зато видят другие. В предыдущий раз ими оказались жнецы, а теперь кто?

Женщина выжидающе смотрела на Адалину, а та в свою очередь не сводила глаз с незнакомки. Ее яркие волосы волнами обрамляли маленькое круглое лицо. Черные как два омута глаза оценивали Адалину и требовали скорого ответа.

— Что сложного-то? — не дождавшись объяснений, спросила женщина, засовывая руки в карманы передника. — Ну, легко же читается, разве нет? «Все вкусно у Богини».

Адалина переступила с ноги на ногу.

— Можно было проще назвать: «Божественно вкусно».

— Тогда не было бы видно, кто тут хозяйка, — заметила та самая Богиня из названия кондитерской. — Между прочим, мое имя — визитная карточка этого места.

— О! — Адалина отступила на шаг — только самовлюбленной женщины по имени Богиня не хватало повстречать. — Извините, что не заметила глубокого смысла.

Богиня пропустила мимо ушей язвительные нотки в голосе Адалины и гостеприимно махнула рукой, приглашая заблудшую душу зайти в кондитерскую.

— Ты, небось, устала? Передохни, прежде чем идти дальше.

Адалина вошла и осмотрелась. В небольшом зале тянулись стеклянные витрины с пирожными, тортами и кексами. За стойкой безликий бармен разливал по стаканам напитки к десертам. Четыре столика занимали люди. Оставалось еще три свободных места.

— Выбирай любое, — великодушно разрешила Богиня, а сама ушла к одной из витрин.

Адалина осторожно коснулась высокой спинки стула. Пальцы нащупали мягкую обивку. Заметно расслабившись, душа села за стол. На скатерти лежали салфетки и столовые приборы, но Адалина не рискнула взять их, пока Богиня не разрешит.

Своеволие — прекрасно для живых людей, которые сами отвечают за свои действия, а вот мертвые… В лучшем случае вилка просто останется лежать на месте, а в худшем — зависнет в воздухе. Тогда кондитерская вмиг опустеет, а Богиня лишится заработка.

— Скучаешь? — к столику подошла Богиня. На ней больше не было передника, и Адалина с интересом отметила, что даже не совсем люди следят за модой: белая рубашка свободного кроя заправлена в джинсы с высокой талией. — Вот твой десерт. Угощайся!

Прозвучала нужная команда и Адалина взяла вилку. Та не выпала из призрачных рук, но и не зависла в воздухе, чтобы распугать остальных посетителей. Наверное, Богиня сделала столовый прибор невидимым для живых.

— Хорошо, что ты встретила меня, — улыбнулась Богиня, садясь напротив Адалины. — Ко мне редко захаживают заблудшие души. Обычно жнецы куда проворнее. Они не допускают, чтобы мертвые гуляли по городу.

Адалина занесла вилку над волшебным пирожным, но так и не решилась нарушить идеальную горку воздушного крема.

— Да, жнецы приходили за мной. Они хотели забрать меня, чтобы я не застряла между жизнью и смертью. Но я отказалась, потому что сначала мне надо вспомнить, почему я умерла. Что со мной случилось?

Душа подняла глаза на собеседницу.

— Вы же знаете ответ, раз вы — Богиня, которая видит мертвых.

Богиня откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.

— Знаю, но не имею права болтать об этом.

— Тогда зачем пригласили сюда и угостили пирожным? Чтобы — что?

— Пирожное — знак моего утешения. Нелегко быть мертвой, — с полуулыбкой на губах сказала Богиня. — Теперь ты — одинокая душа. И время твое ограничено. Ты либо позволишь жнецам забрать тебя, либо останешься тут навечно. Тогда твоей судьбе уж точно никто не позавидует.

— Предлагаете сдаться? — нахмурилась Адалина. — А как же мое прошлое?

— Нет, я ничего не предлагаю, кроме десертов, — покачала головой Богиня. — Поступай, как пожелаешь. Я лишь могу капельку облегчить твой путь, потому что иначе ты потратишь уйму времени, чтобы найти нить в прошлое, и при таком раскладе опоздаешь на встречу к жнецам.

Адалина с силой стиснула вилку.

— И как вы поможете мне?

Богиня вынула из кармана джинсов маленькую лакированную коробочку и положила ее на стол перед душой, замершей в ожидании.

— Это мой тебе подарок.

— Вы шутите?

— Иногда, — пожала плечами Богиня. — Ну же! Взгляни, что там.

Сообразив, что до сих пор сжимает вилку, Адалина отложила столовый прибор и взяла коробочку, откинула крышку, а внутри на черной бархатной подушечке лежали белые игральные кости.

— Каким образом это поможет мне узнать прошлое? — уточнила Адалина, надеясь, что к подарку прилагается инструкция.

— Увы, у меня нет правил, — ответила Богиня и поджала губы. — Это же не игра, а судьба. Для тебя — это игральные кости, а для кого-то другого — пистолет.

Адалина захлопнула крышку коробочки.

— Спасибо вам за подарок, Богиня.

— Не благодари, — отмахнулась новая знакомая. — Если вдруг застрянешь между жизнью и смертью, знай, что во «Все вкусно у Богини» тебя ждет бесплатный десерт.

Адалина хотела было попрощаться с Богиней, но та решила, что это уже лишнее, и щелкнула пальцами.

Ароматы кондитерской растаяли в промозглом тумане улицы.

Душа озиралась по сторонам. Она стояла на углу, где пряталась от жнецов. Вывеска кондитерской «Все вкусно у Богини» висела в нескольких метрах отсюда.

— Значит, вот как выглядит подарок судьбы, — буркнула себе под нос Адалина, взвешивая в руке лакированную коробочку. Игральные кости почти ничего не весили.

— Прошло тринадцать часов и четыре минуты с момента вашей смерти, Адалина Золова, — позади души встала Рин, а из-за угла выглянул ее коллега Фин. — Пока не поздно сдавайтесь.

Фин постучал пальцем по часам.

— Осталось чуть меньше пяти часов. Вы, Адалина, закончили с пробежкой?

— Нет, — покачала головой душа. — У меня еще есть время, чтобы вспомнить прошлое. Смотрите, я даже подарок получила, чтобы выполнить последнее желание прежде, чем я окончательно умру.

— Вы и так мертвы. — Рин окатила ее ледяным взглядом. — И это окончательно.

— И все же я хочу узнать правду перед уходом.

Фин посмотрел на коробочку в руках беспризорной души.

— Ну, раз это подарок судьбы… — задумчиво протянул он. — Кто знает, может, успеете к отведенному вам времени закончить все дела. И уйдете с нами без сожалений, наверное.

— Почему вы не уверены? — удивилась Адалина, открыв коробочку.

— У подарка нет гарантии, что вы будете довольны и успокоитесь. Он обеспечит вам быструю дорогу, но не нужную эмоцию.

— Как бы там ни было, я не откажусь от задуманного, — заявила Адалина и, вынув игральные кости, бросила их себе под ноги. Выпали две единицы, и призрачная Адалина замерцала ярче, чем звезды летней ночью, а потом растаяла в блестящем коконе.

— Очередная шутка судьбы, — тяжело вздохнула Рин, вынимая из кармана смартфон.

— Это чтоб мы не расслаблялись. Нынче души начитанные. Мы приходим забрать их, а они ставят условие. Конечно, это их право — закончить одно важное дело.

— Но хорошего в меру, — цокнула языком Рин, прокручивая ленту новостей в загробном чате. — А теперь о плохом… Фин, список мертвых выдал сбой.

Напарник встал рядом и заглянул через плечо Рин в ее смартфон.

— Дай угадаю, что-то не так с нашей блуждающей душой?

— Верно. Смотри, последние буквы ее имени будто выцвели. Я впервые вижу такое в загробном приложении. Может, недоработка программистов?

— Хм, не думаю. Скорее всего, дело во времени. Чем дольше душа бегает по миру живых, тем больше букв стирается в ее имени.

Рин нахмурила брови.

— И что нам делать? Мы же не будем просто ждать, пока блуждающая душа станет застрявшей?

— Но и заставить пойти с нами мы не можем. В нашей работе решения принимают мертвые, а не ты или я.

— Это верно, — кивнула Рин. — Только нигде не сказано, что мы должны оставить душу и не бороться за нее. Если душа застрянет в мире живых, с нас вычтут премию, а в личные дела занесут выговор, что ты и я потеряли душу. Представляешь, как над нами будут смеяться другие проводники!

Фин передернул плечами.

— Бр-р! — поежился он. — Смех у Главной не из приятных. Так что, ты права, лучше не давать другим повода потешаться над нами. Отследи, куда улетела наша подопечная.

А Адалина Золова не покинула даже пределов города. Кажется, туман стал еще гуще, пока она кружила по тропинке в лесу. Место выглядело отдаленно знакомо: кустик голубики, вот там чуть дальше полянка земляники, — будто все родное, но теперь такое чужое.

Что-то тихо звучало на задворках памяти. Какая-то мелодия из прошлого, что была связана с этим лесом. Мотив напевал забытый мужской голос. И больше пока ничего, но от мимолетного отголоска памяти Адалине стало тепло, словно она нырнула в горячий источник.

Подарок Богини потяжелел. Адалина вскрыла коробочку и еще раз бросила игральные кости. Снова выпали две единицы, и Адалина провалилась в мерцающий омут, а в следующую секунду выпрыгнула из него перед белой дверью роскошного особняка.

По обе стороны от крыльца симметрично росли карликовые елочки. Адалина прошла мимо клумб дальше во двор. Беседка пустовала в такую зябкую погоду, гамак и качели тоже. Ноги вели любопытную душу вглубь чужого участка. Что-то подсказывало Адалине, что разгадка впереди. Еще немного — и на мертвую душу снизойдет покой.

Ковыляя между ровными рядами кустов роз, Адалина заметила поля белоснежной шляпы, склонившейся над алыми бутонами. Очень странный головной убор для пасмурной погоды.

Адалина осторожно приблизилась. Поначалу фигура в белом пальто и шляпе выглядела размыто, как и другие живые люди, которых несчастная душа встречала на своем пути, но через долю секунды лицо незнакомки прояснилось. Она перестала выглядеть как белая клякса на серо-зеленом полотне тумана и листвы.

Женщина в белом щелкнула секатором и зацепилась рукавом за шипы роз.

— Я — законная хозяйка, — заявила она непослушному кусту. — Нечего ко мне цепляться и просить вернуть другую. Она ушла.

Адалина во все глаза смотрела на забытую знакомую. Ее рыжие неровно подстриженные волосы торчали из-под шляпы, на бледном лице от усердия проступали морщины, губы тянулись алой ниткой.

— Куда же ушла другая хозяйка? — поинтересовалась Адалина, не отводя глаз от женщины. — Вы ответите мне?

Любительница роз закусила губу, решая, хорошая ли идея беседовать с кустами.

— Я жду ответа! — настаивала Адалина, потому что женщина не просто так предстала перед ней в четком образе. Люди остаются размытыми и безликими ровно до того момента, пока их не узнают. Вот почему толпа прохожих, среди которых Адалина очнулась, выглядела как серые тени. Вот почему посетители кондитерской были размазаны по пространству зала. А единственная женщина вынырнула из безликого мира живых, чтобы дать Адалине подсказку — они знакомы.

— Другая хозяйка ушла, — задумчиво повторила любительница роз.

Адалина возмущенно надула губы, теряя терпение.

— И не надо дуться, — продолжила та, обращаясь к розам.

Женщина в белом — одна из тысячи прохожих, что проявилась перед взором мертвого, но она, как и другие люди, по-прежнему не видела и не слышала ничего потустороннего.

Адалина осмотрелась. Поблизости не было подходящего предмета, чтобы привлечь внимание женщины. Может, это и к лучшему, потому что стучащий сам по себе молоток или вскапывающая землю лопата свели бы смертную с ума. Как минимум, она точно испугалась бы и рухнула в обморок.

— Милина, что ты тут делаешь? — во двор вышел мужчина в коричневой кожаной куртке нараспашку. Он выглядел лет на десять старше любительницы роз. В его коротких черных волосах серебрились редкие пряди седины, а смуглое гладко выбритое лицо перечеркивали глубокие морщины. — Неужели не будет другого дня, чтобы проредить розы, м?

Адалина отступила на шаг, пропуская мужчину мимо. Он тоже не был безликим пятном для умершей.

Милина подняла голову на звук голоса, но не глаза.

— Извини, дорогой, — пролепетала она, крепче сжимая секатор. Ее костяшки пальцем побелели. — Я подумала, что в туман розам легче расставаться с собратьями, с теми, что увяли.

Адалина в немом удивлении вскинула брови. Женщина в белом несла несвязную околесицу, а ее муж непроизвольно сжимал кулаки, борясь с гневом, подступившим к горлу.

— Заходи в дом, — с трудом сглотнув, велел муж. — Не дай Бог, соседи услышат твою болтовню.

— Не думаю, что они подслушивают, — беспечно отмахнулась Милина и вернулась к кусту роз. — Соседи, наверное, привыкли к чужим разговорам и перестали обращать внимание. Вряд ли они заметили, что в этом доме хозяйка сменилась.

Мужчина побелел и по цвету почти слился с фасадом особняка. Его пульс участился от одной только мысли, что сейчас жена пустится в подробный рассказ, куда же делась другая хозяйка. К счастью любительницы роз, она вовремя замолчала.

Адалина долго всматривалась в их лица под аккомпанемент негромкого напева из прошлого.

— Эд, ты боишься, — почти шепотом заметила Милина, срезая очередную увядшую розу, — что я скажу, куда вчера ушла та девушка, да? Но мне не надо это рассказывать тебе, дорогой, потому что ты сам был там. Ты проводил ее туда.

Если бы Адалина могла, то воспламенилась бы сейчас, чтобы сжечь убийцу заживо. Она ухватилась за куст роз, когда ноги подкосились, но ладонь прошла сквозь листву, и Адалина потеряла равновесие. Она обессилено рухнула на дорожку, покрытую мхом.

— Готовый сюжет для сериала, — проронил Фин и присел на корточки перед оторопевшей Адалиной. — Вот о чем я говорил — подарок судьбы ускорил поиск прошлого, но не дал покоя.

— Прошло пятнадцать часов шестнадцать минут с момента вашей смерти, Адалина Золова, — будничным тоном сообщила Рин, встав позади души. — Неужели вы еще не набегались?

— Нет, — охрипшим голосом ответила Адалина, не спуская глаз с Эда. — Я хочу знать, где то самое место. Он должен его показать!

Фин и Рин обменялись взглядами.

— Не ждите этого от живого человека. Он не слышит и не видит мертвых, — с толикой сочувствия произнес Фин.

— Ваши желания больше не влияют на других людей, — жестко заявила Рин, вынимая из кармана смартфон. — А вот что влияет на вас так это время. Оно на исходе. Осталось меньше трех часов. Ваше имя почти наполовину стерлось из списка.

Адалина закрыла глаза. Мысли бурлили, голова гудела от них, память стояла непреступной крепостью, прошлое не проявлялось как фотопленка старого сломанного фотоаппарата. Только крохотные обрывки вспыхивали перед глазами: Эд — тот самый любимый, которому она готовила завтраки, собирала обеды на работу, но… вот чем обернулась спокойная жизнь синицы в клетке.

Душа зябко поежилась, будто продрогла до костей.

— Я пойду до конца, — решила Адалина не отступать от задуманного. — Приходите туда за мной. Я буду вас ждать.

Коробочка в ее призрачных руках потяжелела. Она открыла крышку, взяла игральные кости и бросила их себе под ноги. В третий раз выпали единицы, и мерцающий кокон поглотил Адалину.

— Может, надо было сказать, что она уже была в том месте? — задумался Фин, глядя на ссору мужа и жены. — Это сэкономило бы нам время.

— И почему же ты промолчал? — удивилась Рин.

Ее напарник пожал плечами.

— Потому что душа сама принимает решение.

— Ты теперь всегда этим правилом будешь прикрываться? Оно станет твоим коронным оправданием?

Фин ничего не ответил. Он наблюдал за разгорающимся скандалом живых, а потом, вспомнив о времени, глянул на часы. Стрелки бежали вперед, обгоняя одна другую круг за кругом.

— Если не хотим упустить блуждающую душу, нам, Рин, следует поторопиться.

Адалина ждала жнецов, стоя посреди леса. Стволы деревьев прорезали густой туман как копья, торчащие из земли, а листва ловила сонно оседающие капельки.

То самое место — это земляничная поляна, где недавно кто-то орудовал лопатой. Зеленая сочная листва обрамляла черный холм земли. Адалина упала рядом с ним на колени и приложила свободную ладонь к свежей могиле. В голове снова заиграл забытый мотив песенки, которую напевал мужской голос. Казалось, туман поглощал мысли, но потом картинка прояснилась — энергия могилы помогла.

…Под шум дождя Эд напевал приставучий мотивчик, потом его веселое «ла-ла-ля-ля» скатилось в неразборчивое бормотание. Адалина будто со стороны смотрела на спальный мешок, в котором лежало ее мертвенно-бледное тело с синими кровоподтеками на шее.

Рядом с бездыханным телом в землю вонзилась лопата. Эд встал над трупом в мешке и, тяжело вздохнув, одним точным пинком отправил тело Адалины в яму.

Наблюдая за сценой скудных похорон, душа зарябила. Она открыла рот, чтобы закричать, но с ее губ не сорвалось ни звука, пока Эд творил черное дело с таким видом, будто закапывает дохлого червяка…

Адалина вздрогнула и осмотрелась. Видение из прошлого растворилось в густом тумане, выбросив беспризорную душу в не менее суровую реальность.

Подарок судьбы выпал из руки и покатился по зеленой траве. Крышка откинулась, и пустая бархатная подушечка вывалилась наружу. Игральные кости исчезли. Богиня забыла предупредить, что ее помощь ограничена. Хватило всего на три раза.

— Убил, чтобы я не просилась на свободу из его красивой клетки, — сглотнув подступивший комок слез, Адалина погладила могилу. — Где справедливость в этом мире? Неужели убийца останется безнаказанным?

— Он получит по заслугам, — заверила ее Рин. Жнецы встали за спиной души, преграждая путь к бегству.

— Только мы не знаем, когда и как. — Фин подал руку Адалине. — А теперь поговорим о вас, Адалина Золова. Пока не поздно вы должны пойти с нами.

Шмыгнув носом, Адалина поднялась на ноги и отряхнула колени.

— Соглашайтесь. У вас весьма выгодные условия. — Рин тоже протянула ей руку.

— Вы вспомнили прошлое и окончили все земные дела. Настало время пойти к Лифту и попрощаться с миром живых. Вы готовы? — с полуулыбкой спросил Фин.

Адалина взяла жнецов за руки и дрожащим голосом сказала:

— Готова.

Душа уходила из мира живых рука об руку с проводниками. Сожалений о прошлом не осталось, но муторное чувство, что несправедливость обрушилась на жизнь Адалины, не покидало ее до последнего, пока она не ступила в волшебный Лифт. А после, когда створки кабины закрылись, все земное для Адалины Золовой навсегда померкло.

* * *

Богиня закрыла замок изнутри и на двери кондитерской перевернула табличку словом «Закрыто» наружу.

Пустой зал, забитые под завязку витрины и только один столик у окна накрыт. Там сидела Богиня и отдыхала в конце рабочего дня. Стакан травяного чая хорошо успокаивал и расслаблял.

— Жаль, десерт ей уже не нужен, — с грустной улыбкой протянула Богиня, сделав глоток. — Но за усердие и желание знать правду стоит все-таки наградить, — решила она и, отставив стакан, постучала по столу. Тут же на ее зов откликнулась лакированная коробочка, возникнув прямо перед ладонью. Игральные кости, как и прежде, лежали внутри на бархатной подушечке.

Богиня усмехнулась:

— У этой истории непременно должен быть другой конец, иначе душа не обретет покой, хотя… наверное, усопшей уже все равно. Ну-у, да ладно, я сделаю то, что полагается — брошу «бумеранг» судьбы.

Она взяла игральные кости и подкинула их. В воздухе за секунду до падения на стол они рассыпались в пыль. И где-то вдали одиноко заскулил человек как подстреленный пес. Судьбоносный ответ Богини накрыл Эда неожиданно и бесповоротно, чтобы он на собственной шкуре ощутил, каково это, когда с тобой поступают как с никчемным низшим существом.

— Око за око — обидчик наказан, — рассмеялась Богиня, поднося стакан к губам. — Будь спокойна, Адалина Золова, с несправедливостью покончено.

Слишком поздно

Катерина открыла глаза, когда сработал гудок.

Машинист сбавлял скорость, поезд постепенно замедлялся. Девушка сидела в плацкарте у окна и наблюдала за серой дымкой незнакомого города. Небо заволокло сизыми тучами. Накрапывал дождь. На перроне стояли группы людей, но их лица были размазаны по пространству. От удивления Катерина округлила глаза, затем прищурилась, чтобы разглядеть людей, но тщетно — горожане так и остались для нее размытыми тенями, переминающимися с ноги на ногу.

— Не забудьте багаж! — как сквозь толщу воды Катерина услышала женский голос и обернулась. Проводница стояла в проходе и помогала пожилой женщине встать и забрать вещи с верхней полки.

— Было бы неплохо, если бы и мне помогли, — обратилась к проводнице Катерина, но реакции от размытой женщины в форме не последовало. — Ау! Вы меня слышите? Игнорировать — хуже хамства.

Проводница увела за собой скрюченную старушку, по пути рассказывая ей, как выйти с вокзала, минуя кассовые очереди. Ее слова долетали обрывками, будто Катерина все глубже погружалась в воду.

— Ну, ладно, — хмыкнула она и потянулась к верхней полке за чемоданом, но там не оказалось ее вещей. Девушка в панике озиралась по сторонам, проверяя, может, кто другой взял, перепутав чемоданы, но соседи по плацкарту безликим ручейком тянулись к выходам. Своего чемодана Катерина не заметила, пока шла мимо серых теней. И тут же усомнилась, а был ли вообще у нее багаж?

Она ступила на перрон и осмотрелась. Ее никто не ждал в этом городе, но почему-то поезд привез Катерину именно сюда. Пару раз она пробовала узнать название города у толпившихся теней, только те не отвечали, продолжая чуть слышно перешептываться между собой. Катерину то ли игнорировали, то ли и вправду не замечали.

Но как можно не заметить человека в натуральную величину?

Катерина еще раз осмотрела перрон, глубоко выдохнула, чтобы отогнать панические мысли, и пошла в сторону распахнутых дверей. На вокзале кто-то да подскажет, где она оказалась.

Подойдя ближе, Катерина обнаружила, что в дверях стоят двое охранников в черных деловых костюмах. Они не выглядели размытыми серыми сгустками. Оба смотрели точно на Катерину, остальные же их не интересовали.

Справа стояла миниатюрная женщина со светлыми волосами, стянутыми в пучок на макушке. Она окидывала Катерину недобрым взглядом, словно девушка — очередная проблема, которую только предстоит решить.

Слева же, прислонившись плечом к дверному косяку, стоял высокий худой мужчина. Его короткие каштановые волосы слегка вились, а ярко-синие глаза смотрели на Катерину с сочувствием, словно она — та еще проблема, но он готов ее решить.

— Вы видите меня? — Катерина подбежала к ним и воскликнула: — Аллилуйя! Хоть кто-то заметил меня! Вы не подскажете, где…

Женщина одарила Катерину хмурым взглядом.

— Вы — Катерина Сомова?

— Э-эм… — Девушка замялась, потому что она встретила их впервые, зато незнакомцы как будто не в первый раз видели ее. И даже знали, кто она.

— Не бойтесь, — подал голос мужчина и, шагнув навстречу Катерине, дружелюбно протянул ей руку в черной кожаной перчатке. — Я — Фин, а это моя спутница — Рин. Мы — ваши проводники.

— Кгхм, — Рин прочистила горло и, вынув из кармана пиджака смартфон, торжественно объявила: — Я зачитаю вам правила иного мира.

Катерина пугливо спрятала руки в карманы куртки и уставилась на незнакомцев в черном.

— Либо я сошла с ума, либо мне это снится, — дрожащим голосом проронила она. — Какой еще «иной» мир? Где я оказалась?

Фин и Рин обменялись взглядами.

— Пока что вы, Катерина Сомова, находитесь в мире живых, но сами таковой уже не являетесь, — мягким тоном сообщил Фин.

— Вы умерли, — констатировала факт Рин. — С момента вашей смерти прошло больше пятнадцати часов. В запасе у вас осталось максимум три часа.

Катерина сглотнула слезы и тихо спросила:

— Тогда почему я приехала сюда?

Фин сцепил руки перед собой.

— Возможно, что-то важное позвало вас в другой город.

— И вы мне, конечно же, не скажете, что случилось и почему?

Рин встала рядом с напарником.

— Послушайте! У вас не так много времени, чтобы сомневаться и задавать вопросы. Вы должны пойти с нами, если не хотите скитаться целую вечность по миру живых! Вам больше нет места среди людей, вы и ваши чувства — чужие для живого мира.

Катерина исподлобья посмотрела на Рин.

— А вы не очень-то вежливый проводник.

Рин удивленно моргнула. Похоже, раньше души не выказывали подобного неодобрения к высшим сущностям.

Губы Фина тронула едва заметная улыбка.

— Смело, но не умно. Вы больше не человек, который волен делать и говорить, что ему заблагорассудится. Теперь вы, Катерина, душа, а души — это заложники времени. Проводники же призваны на помощь усопшим, чтобы те не потерялись по пути в иной мир. Так что вам, Катерина Сомова, не следует обижать и уж тем более избегать нас.

Катерина сделала шаг назад.

— Мне страшно, а вы прете напролом как бульдозеры со сводом правил! Ответьте хоть на один вопрос — тогда я успокоюсь!

— Это не в нашей компетенции, — отрезала Рин.

Катерина отступила еще на шаг.

— Значит, я сама отвечу на вопросы, — решила она и сорвалась на бег.

Сердце громко колотилось в груди. В ушах шумела кровь. Катерине и прежде приходилось бегать (только она не помнила, почему делала это), а тут побег от самой смерти! И как только у проводников язык повернулся назвать ее мертвой, если она бежала так резво, как бегают живые.

Как ни странно жнецы не погнались за душой.

— Не простая ситуация в этот раз, — цокнула языком Рин. — Что будем делать? Время души на исходе.

— Как там список? — Фин проводил взглядом удаляющуюся душу. — Сколько букв в имени стерлось?

Рин включила загробный чат, отыскала там новостную ленту с именами.

— Большая часть имени исчезла. Может, доложим Главной, что случай попался трудный?

Фин покачал головой.