ГЛАВА 1. СТРАННЫЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Нос пялился на Димку из зеркала двумя большущими ноздрями.

— Эх, и за что мне такой носяра… — в который раз вздохнул Димка. Сколько уже раз обещал он себе не смотреться в зеркало, и всё равно не мог удержаться.

Нос и правда был выдающийся — крупный, с широкой переносицей, да ещё со слегка вздёрнутым кончиком. А ноздри-то, ноздри…

«Две пещеры Али-Бабы», — с отвращением подумал Димка.

— Зато в таком носу можно ковыряться сколько хочешь, и палец не застрянет, — всегда веселился папа. Ну да, ему-то хорошо, у него нос нормальный, не то что у Димки.

Димка мечтал о пластической операции. Мама говорила, что это всё глупости, но он её не слушал.

— Вот сто пудов сделаю, когда вырасту!

Димка опять вздохнул и отвернулся от зеркала. Чего расстраиваться лишний раз. И зачем вообще мама повесила зеркало в его комнате? Пусть небольшое, оно только подтверждало жестокую правду о Димкиной внешности.

— Выкинуть его, что ли?..

Кот Бублик запрыгнул Димке на плечо и потёрся пушистой щекой о подбородок хозяина. Успокаивал. Как всегда, от кота пахло молоком и ирисками. Димка обожал нюхать Бублика за ухом.

Из кухни потянуло жареными котлетками.

Мама в честь дня Димкиного рождения готовила ему на завтрак его любимое блюдо. А праздновать должны завтра, в субботу, когда тётя Тоня приедет. Да и не праздновать даже, так, чаю попьют с тортом. Шумихи Димка не любил. Не маленький уже, чтобы шарики воздушные надувать, как девчонка. Всё-таки двенадцать лет! Вот сходят с пацанами в кино, а потом в бургерную — отметят, и домой.

«Пересолила», — подумал вдруг Димка, втянув воздух своими замечательными ноздрями. Эта мысль пришла к нему будто бы сама собой, чётко вырисовавшись в голове. И в носу.

«Надо же, как нюхается сегодня, — усмехнулся Димка. — В поварá, что ли, пойти?.. Там хороший нюх нужен. А что? Не пропадать же добру».

Он двинулся на кухню. Папа уже умчался на работу — ему к семи нужно было на смену, а мама встретила именинника поцелуем:

— Солнышко моё взрослое!

Димка увернулся.

— Ну, ма-а-ам!..

— Что «ма-а-ам»? Мне уже сына поцеловать нельзя в честь дня рождения? — улыбнулась мама и повернулась к котлеткам, скворчащим на сковороде. Сегодня она надела своё любимое платье, которое очень подходило к её тонкой фигуре, а поверх него — фартук в птичках.

Мама у Димки красивая, с тонкими чертами лица. Они с ней совершенно не похожи.

— Мама! — Димка ковырнул вилкой скатерть. — Мам, а когда можно пластическую операцию делать?

— Ну какая операция, Дмитрий! — Мама развернулась от плиты, взмахнув деревянной лопаткой. — Опять нос свой разглядывал? Сколько раз тебе повторять — нормальный он у тебя. Ты же знаешь, у дедушки тоже такой был. И что? Человеком стал! И ни про какие операции даже не думал! Ты и без этого у меня симпатичный. И не порть скатерть!

— Ага, — буркнул Димка себе под нос, чтобы мама не расслышала, — просто тогда операций таких не делали.

Но мама всё равно услышала.

— Делали, почему же нет. Вот только дед твой очень гордился своим носом. Всегда говорил: если бы не он, вся его жизнь по-другому бы сложилась. А какой у него нюх был хороший! Он всегда знал, когда я мороженое без спросу ела.

При этом воспоминании мама рассмеялась, а потом добавила с улыбкой:

— И мама моя его очень любила. Мне тётя Тоня рассказывала. Как она гордилась отцом, как счастлива была с ним.

Димка знал, что мамина мама, то есть его бабушка, умерла рано. То ли от несчастного случая, то ли от болезни. Мама не очень любила про это рассказывать. Она была тогда ещё совсем маленькая и маму свою помнила плохо. Вырастил её папа, то есть дедушка Димы. Это его гены подарили Димке такой нос.

Жаль, конечно, что деда уже давно нет рядом.

Поделился бы сейчас, как жить с таким шнобелем. Димке было лет пять, когда дед пропал. Поехал по работе в какую-то важную экспедицию в Африку и исчез. Все думают, что он погиб, и только мама надеется, что когда-нибудь он вернётся.

— Наверное, попал в плен к дикарям, а потом стал их вождём, — всегда говорит она.

— Дорогая, ты начиталась «Пеппи Длинный-чулок», — улыбается папа сочувственно.

— А почему нет? — спорит мама.

Димка смутно помнит дедушкины большие руки и трубку. А ещё — лысую макушку и усы, похожие на белую щётку для одежды. Такие же лохматые и жёсткие. Они кололи Димку, когда дед щекотал его носом. Носом! Правда, усы частично скрадывали величину. Или Димке так только казалось?

Фамилия деда была соответствующая — Носов, а вот маме она не подходила совсем. Нос у неё был тонкий, с ноздрями розовыми и нежными, словно лепестки. Мама с радостью взяла себе папину фамилию — Пуговкин.

— Это очень мило и по-девичьи — Пуговкина, — говорила она.

Ну а Димке-то каково? Нос огромный, а фамилия Пуговкин. Он ведь не девочка и не нежный.

Папа обижался на Димку.

— Нормальная фамилия, — горячился он. — Даже актёр такой есть известный, комедийный — Михаил Пуговкин! Возьми да посмотри — прекрасные комедии! «Свадьба в Малиновке», «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика». Может, и ты нашу фамилию прославишь!

«Интересно, чем это? — мрачно думал Димка. — Разве что носом своим феноменальным».

Ну ничего, вот вырасту и тоже усы отращу, подумал он сейчас.

Димка пощупал у себя под носом — не пробивается ли пушок. Но кожа была гладкая, как надутый воздушный шарик.

«Да, — подумал Димка, — до усов ещё далеко, как до Марса. Да и какие усы в двенадцать лет!..» А было бы здорово: вот пришёл бы он в школу с пышными усами, все пацаны бы обзавидовались, а Ленка Курочкина наконец-то обратила бы на него внимание.

Димка представил себя с усами, как у деда, только чёрными, и поморщился. Да уж, это точно — обратили бы внимание, да ещё пальцем у виска покрутили! Особенно Вовка Букин из параллельного класса. Димка с друзьями между собой называли его Бякин. Уж такой он был противный, этот Букин. И чего он к Димке пристал? Как только его увидит, так и начинает над его носом насмехаться, ещё и дружков своих подначивает. Димка в такие моменты всегда тушевался, не знал, что ответить. Ну, глупо как-то кидаться с кулаками на дурака. Это ведь никак не поможет. Да и не любил Димка драться.

— Хоть бы этот Бякин исчез куда-нибудь. В другую школу перешёл, что ли… — вздохнул Димка и принялся за завтрак.

Котлеты действительно оказались пересоленными. Но Димка тактично промолчал и, доев, побежал в школу. Только добраться до неё быстро, как в обычные дни, ему не удалось. Что-то странное вдруг начало происходить с ним, едва он вышел из дома.

Сначала на него пахнуло запахом свежего снега — таким холодным и сильным, что Димка даже слегка попятился назад в подъезд. Но этого оказалось мало. С каждым шагом, с каждым вздохом уличные запахи становились всё сильнее и ярче. Они словно накинулись на него со всех сторон: снег, машины, булочные, прохожие — всё благоухало, как мамин пузырёк с духами. Словно Димка засунул туда сразу обе ноздри и дышит в стеклянную глубину.

«Что за ерунда?» — подумал Димка, ослабляя узел пушистого синего шарфа на горле. Дышать становилось трудно. Он повязал шарф повыше, чтобы тот закрывал весь нос, уткнулся в воротник и пошёл, стараясь глубоко не вдыхать. Но легче от этого не стало.

Димку так трясло, что он чуть не угодил под колёса грузовичка, который парковался около булочной. А тут ещё и новые запахи набросились: хлеба, бензина…

...